Зубачева Татьяна Николаевна : другие произведения.

Тетрадь 107

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.00*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Не вычитано.


ТЕТРАДЬ СТО СЕДЬМАЯ

  
   Розы и клубнику уложили на заднее сиденье, Джонатан и Фредди заняли свои места, Тим захлопнул дверцы и, обежав машину, сел за руль. Фредди посмотрел на часы.
   - Без четверти, к семи успеем?
   - Постараюсь, сэр, - ответил Тим, срывая машину с места.
   - Опоздание на двадцать минут в рамках приличия, - спокойно ответил Джонатан и добавил по-ковбойски: - Не трепыхайся.
   Фредди посмотрел на него в зеркальце над лобовым стеклом и промолчал. Да, на клубнику он купился. У одного ранчеро была клубника, он помнит, охраняли её... похлеще племенного табуна. И проволока колючая с банками-дребезжалками, и сторожа, и собаки. Чтоб человека собаками травить - не было такого в Аризоне, а тут за ягоды... так ему тогда и довелось попробовать, не добрался, а потом тоже то недосуг, то ещё что... ягода дорогая, в самый раз для свадьбы.
   Было уже совсем темно, и фонарей как-то не по-городскому мало, но ехали быстро. В машине теперь пахло по-новому, и Тим подумал, что этот запах - роз и клубники - будет долго держаться, он уже замечал, что такие тонкие нежные запахи порой держатся дольше густых и даже пробиваются из-под них. А запах приятный, и он не будет от него избавляться.
   В Загорье он въезжал со стороны Старого города - так от "Флоры" ближе, а что там улицы не чищены, так его "пегашка" пройдёт.
   Свет фар выхватывал маленькие заснеженные домики за заборами, деревья... Фредди с интересом рассматривал этот город? Да нет, скорее зажиточный, но посёлок.
   - И что это?
   - Старый город, сэр, - ответил Тим и пояснил: - Здесь своим хозяйством живут.
   - От земли? - спросил Джонатан.
   - Да, сэр. Ну и ещё подрабатывают.
   - Понятно, - кивнул Джонатан.
  
   Женя ещё раз оглядела себя в зеркальном коридоре. Конечно, белое платье через год после свадьбы, да ещё с дочерью-школьницей просто глупо. И претенциозно. А нежно-кремовое из тонкого крепа с изящной драпировкой на юбке и перламутровыми пуговками - это то, что надо, и нигде не мешает, она же не гостья, а хозяйка, и нарядно. Туфли почти в тон, из украшений маленькие серёжки и обручальное колечко, парчовой розы у горла вполне достаточно, очень удачно она её углядела. Ну всё, пора, а то её уже заждались, даже неприлично.
   И уже подойдя к двери, она, ойкнув, метнулась обратно к комоду и достала маленькую коробочку. Ну вот, теперь всё в порядке.
   Её действительно заждались. И, когда она появилась в дверях гостиной, Алиса, взвизгнув, сорвалась с места, восторженно ахнул бурлаков, восхищённо присвистнул Андрей, а Эркин... Эркин мгновенно оказался рядом, и его губы нежно коснулись её виска.
   - Какая ты красивая, Женя, - услышала она его шёпот и повернулась к нему, встретившись губы в губы.
   - Всё правильно, - авторитетно заявила Алиса. - Жених и невеста всегда целуются.
   - Ты-то откуда знаешь? - Андрей сделал вид, что хочет дёрнуть её за локон.
   - Отстань, - Алиса спряталась за Бурлакова и уже оттуда, считая себя в безопасности, добила противника: - А ежли ты невежа, то иди ты в баню!
   - Алиса! - немедленно возмутилась Женя, оторвавшись от Эркина. - Будешь так себя вести, немедленно спать пойдёшь.
   - А пусть он меня не доводит.
   - Ладно, племяшка, сквитаемся. Женя, во как хорошо!
   - Да?! - радостно удивилась Женя. - Вам нравится?
   - Очень, - искренне сказал Бурлаков. - Женечка, вы сасми чудо и выглядите чудесно.
   Когда все всем и всеми восхитились и полюбовались, Женя посмотрела на часы. Без пяти семь. Андрей заметил её движение.
   - Подождём чуток, Женя, а?
   - Хорошо, - улыбнулась ему Женя. - Конечно, подождём. Да, Эркин, я забыла совсем, вот возьми.
   - Что это, Женя? - удивился Эркин, рассматривая маленькую красную коробочку и почему-то медля её открывать.
   - Это кольцо, - просто объяснила Женя. - Я хочу, чтобы ты сегодня тоже был с кольцом.
   - Конечно, - поддержал её Бурлаков.
   Эркин открыл было коробочку, но Андрей остановил его.
   - Нет, давайте по правилам. Женя, давай своё кольцо, Алиска, держи, вот так... а вы рядом встаньте, батя, ты наденешь?
   Он сейчас был готов что угодно превратить в церемонию, лишь бы потянуть время.
   - Нет, - улыбнулся Бурлаков. - Если по правилам, то Эркин наденет Жене, а Женя Эркину.
   - А попом кто будет? - спросила Алиса. - Ну, если мы в церкву играем, то поп нужен.
   - Ну, ты даёшь, племяшка, не лезь, куда не просят.
   - Дедушка, меня опять доводят, - известила Бурлакова Алиса о возможном развитии событий.
   - Алиса, прекрати, - сказала Женя, глядя на Эркина. - Эркин, а нам нужны ещё слова?
   - нет, - сразу ответил Эркин, так же неотрывно глядя на Женю. - Я уже дал клятву.
   Он взял из коробочки кольцо Жени и надел ей на палец, а потом Женя так же взяла кольцо и надела ему. И так стояли, молча глядя глаза в глаза и держась за руки. Даже Алиса притихла, внимательно и очень серьёзно глядя на них. Щурился, как он сильного света, Бурлаков, прикусил губу Андрей.
   Эркин поднёс к лицу их переплетённые пальцы, прижался к ним на мгновение губами и отпустил, улыбнулся своей "настоящей" улыбкой.
   - Поздравляю вас, Женечка, Эркин, - обнял их Бурлаков.
   Потом Андрей обнимал Эркина и чмокал Женю в щёку. И в разгар этой весёлой суматохи раздался звонок.
   - Есть! - выдохнул Андрей. - Я ж говорил, что приедут! - и метнулся в прихожую.
   Алиса со всех ног кинулась следом.
  
   Только подрулив к "Беженскому Кораблю" и остановившись у нужного подъезда, Тим сообразил, что семьдесят седьмая - это же... так эти "акулы" к Морозу?! Ну, ну...! Но думать было уже некогда: надо выгружать коробки, а такие господа сами таскать ничего не могут, и о какой же свадьбе шла речь, неужто Андрей жениться надумал, а этих в гости позвал, ну, у лагерника знакомства и похлеще могут быть, это-то понятно, но почему тогда этот... Джонни о годовщине говорил, совсем всё на хрен запуталось.
   Большой трёхбашенный дом произвёл на Джонатана и Фредди весьма сильное впечатление.
   - В самом деле... корабль, - сказал Джонатан.
   - Да, сэр, - откликнулся Тим. - Его все здесь зовут "Беженским Кораблём".
   - Угу, - кивнул Фредди и вдруг: - В этом же крыле живёшь?
   - В башне, сэр, - ответил Тим, направляясь к подъезду.
   Подъезд и лестница не роскошные, как сразу отметил Джонатан, но чистые, все двери с войлочными прокладками, видимо для тепла, на площадке между маршами заметно пахнет табаком, дешёвыми сигаретами, но окурков нет, и перегарного запаха тоже. Ещё одна дверь, длинный, похожий на гостиничный, коридор. Перед дверями разноцветные коврики, но ни картин на стенах, ни ковровой дорожки, хотя... может, это здесь и не нужно. А вот и семьдесят седьмая. Джонатан высвободил руку - он нёс букет, оказавшийся почти в половину его роста - и позвонил.
   Секунды напряжённой тишины... и шумно распахивается дверь.
   - Во! Я же говорил, что приедут!
  
   Выбежав вслед за Андреем и Алисой в прихожую, Женя увидела двух мужчин с какими-то свёртками, а следом вошёл Тим, с явным напряжением неся две коробки.
   - Во! Наконец-то! Я же говорил! - шумно ликовал по-английски Андрей.
   - Привет, Фредди, здравствуйте, сэр, - радуясь, что наконец-то кончилось это ожидание, здоровался Эркин.
   Упоённо визжала, прыгая вокруг, довольная суетой и шумом, Алиса.
   Тим поставил коробки - дальше не его дело - и выпрямился.
   - Спасибо, - повернулся к нему Джонатан и протянул пятьдесят рублей. - У нас самолёт в шесть ноль семь.
   - Да, сэр, - кивнул Тим, принимая деньги. - Машина будет в четыре пятьдесят.
   От Сосняков до Загорья как раз с чаевыми двадцать пять и два рейса... всё сходится. И он уже повернулся было уходить, как Алиса остановила его.
   - Ой, - и по-русски: - Дядя Тим, здравствуйте, и вы пришли, а Дим?
   - Здравствуй, Алиса, - улыбнулся ей Тим, отвечая так же по-русски, и всё поставил на место. - Я на работе.
   Джонатан обернулся на русскую речь, и, уже уходя, Тим поймал взглядом одновременно его лицо и мордашку Алисы. Надеясь, что никто ничего не заметил, он потихоньку ушёл, исчез, бесшумно закрыв за собой дверь.
   Фредди еле заметно усмехнулся, снимая и вешая шляпу и плащ: всё сошлось, на заказ так не сойдётся, шальная удача, выигрыш без козырей. Он оглядел клубящуюся суматоху и - на этот раз искренне - удивился.
   - Профессор? Вот не ждал!
   - Я тоже, - ответно улыбнулся Бурлаков, протягивая ему руку. - Здравствуйте, Фредди.
   - Вы что?! - оторопел Андрей. - Знаете друг друга?! Ну...! - и подавился непроизнесённым ругательством.
   - Женя, - сразу вмешался Эркин, чтобы отвлечь внимание от покрасневшего и непонятно на что обидевшегося Андрея. - Это...
   - Подожди, - остановил его Бурлаков. - Если по правилам...
   - Правильно, профессор, - сразу поддержал его Фредди. - Делаем всё по правилам.
   Он протянул крутившейся между взрослыми девочке в синем платье с белым воротником-пелериной коробочки с клубникой.
   - Отнеси на кухню и поставь на стол. Только аккуратно. И сразу сюда.
   И, пока говорил, рассмотрел её. Точно, как отштампована в Джонни, ну, теперь пойдёт потеха, если только и впрямь не Джонни сработал, а то Эркин ревнивый, иди, знай, куда его повернёт и вывернет, но не похоже, тогда бы Джонни по-другому встречали.
   - Джонни, в темпе и шкуру с букета сдери.
   - Не лезь, куда не просят, ковбой, - огрызнулся шёпотом Джонатан.
   В этой суматохе он успел не только снять и повесить плащ и шляпу, но и с ловкостью фокусника сменить тёплые ботинки на лёгкие лаковые "букингемы". И, пока Фредди переобувался, снял с букета обёртку.
   Женя ахнула и всплеснула руками, взвизгнула и тут же затихла Алиса. Потому что Бурлаков, ставший очень серьёзным и даже чуть строгим, поставил Женю и Эркина напротив Джонатана, Андрея и Алису за ними, и торжественно заговорил:
   - Женя, позволь представить тебе моих, наших хороших друзей. Джонатана Бредли...
   - Женя, - она, улыбаясь, протянула Джонатану руку. - Очень приятно. Можно, Джен.
   - очень приятно, - Джонатан вместо рукопожатия поцеловал ей руку. - Джонатан, можно Джонни.
   Он уже открыл рот для поздравления, но Бурлаков взглядом остановил его и продолжил представление.
   - Фредерик Трейси.
   - Только Фредди, - шагнул тот вперёд, но ограничился рукопожатием.
   - Очень приятно, - улыбалась Женя. - Рада познакомиться. Эркин и Андрей столько рассказывали о вас.
   - Надеюсь, только хорошее? - улыбался Джонатан.
   Он кивнул Бурлакову в знак, что теперь его очередь, и начал:
   - Джен, Эркин, мы поздравляем вас с годовщиной свадьбы и желаем вам долгих лет счастливой жизни.
   Обычно желают ещё детей и внуков, но, к облегчению Фредди, Джонни остановился вовремя и вручил Жене букет.
   - Какая прелесть! - выдохнула Женя.
   А Джонатан уже поздравлял и жал руку Эркину.
   Наступила очередь Фредди. Он также сказал всё полагающееся в таких случаях, пожал руку Эркину и чмокнул в щёку Женю: он ковбой, ковбою это можно и даже положено.
   - А это вам от нас, - широким жестом Фредди показал на коробки. - Это от Джонни, кофе пить, а это от меня.
   - Ой, что это? - прижимая к себе огромный букет, Женя присела, разглядывая коробки.
   - Кухонный комбайн, - гордо сказал Фредди. -Режет, мелет, растирает.
   - Во! - обрадовался уже пришедший в себя Андрей. - Я об эту ступку, ну, орехи толкли, все руки стёр.
   - Орехи-то остались? - мимоходом спросил Фредди, и все рассмеялись.
   Коробки дружно отнесли на кухню, но сейчас решили не распаковывать: всё и так заставлено приготовленными блюдами и прочим. И тут Женя увидела незнакомый свёрток на столе.
   - А это что? Откуда?
   - А это мне Фредди дал, - сразу ответила Алиса. - И велел на стол поставить. Вот!
   - Алиса! Какой он тебе Фредди?! - машинально возмутилась Женя, нетерпеливо разворачивая плотную и даже какую-то пухлую бумагу. - К взрослым так не обращаются!
   - Значит, ты дядя Фредди? - повернулась к нему Алису.
   - Не буду спорить, - пожал тот плечами.
   - Замётано, - серьёзно кивнула Алиса.
   - Алиса!! - резко обернулась Женя.
   Алиса быстренько перебежала поближе к Эркину и оттуда ангельским голосом ответила:
   - Да, мамочка.
   Джонатан и Бурлаков так рассмеялись, а Женя наконец увидела содержимое таинственного свёртка и так ахнула, что инцидент не получил продолжения.
   И как-то само собой начался осмотр квартиры. Гостям показали кухню, на лоджию выводить не стали, но, включив там свет, продемонстрировали через окно всякие полезные приспособления. А когда вышли из кухни в прихожую, алиса вдруг заявила:
   - А меня не представили, а я сама. Я Алиса, можно Элис, вот!
   - Приятно познакомиться, мисс, - протянул ей руку Фредди.
   Отвечая на его рукопожатие, Алиса сделала что-то вроде книксена, а пока она так же здоровалась с Джонатаном, Фредди подошёл к вешалке и достал из кармана своего плаща маленького клоуна из деревянных шариков, соединённых крючками.
   - Ой! - ахнула Алиса. - Это мне?!
   - Думаешь, мне?! - фыркнул Андрей.
   - Ты большой, тебе не положено, - быстренько огрызнулась Алиса и взяла Фредди за руку. - Большое спасибо, идёмте, я вам своих кукол покажу.
   К удивлению Алисы, мама поддержала её.
   Женя хотела выиграть время, чтобы придумать, что делать с цветами. Такие розы, а ей и поставить их некуда, её вазочки малы, даже ведро мало, не резать же... И тут она вспомнила, что на последнем чаепитии Норма показывала ей только что купленную большую напольную вазу.
   - Игорь Александрович, - тронула она за локоть Бурлакова.
   - Да, Женечка, - сразу обернулся он к ней.
   - Займите гостей, пожалуйста, я к соседям за вазой сбегаю.
   - Конечно-конечно.
   Женя метнулась к двери, и сразу рядом с ней оказался Эркин.
   - Эркин, я к Норме, за вазой, иди к гостям.
   - Да, Женя, - кивнул Эркин.
   Женя быстро чмокнула его в щёку и выскочила за дверь. Эркин вздохнул и вернулся к остальным.
   Алиса показывала Джонатану и Фредди свои книги, куклы и игры, отбиваясь от то и дело язвившего Андрея. Бурлаков стоял в дверях, как бы ненароком загораживая выход и явно наслаждаясь происходящим. Эркин посмотрел на Андрея. И чего тот заводится? Всё ведь вышло, как он задумал, все, кого пригласил, приехали, подарков вон целую кучу навезли, всё вроде хорошо, и какая муха его укусила? И - на всякий случай - Эркин встал рядом с Андреем. Андрей покосился на него и еле заметно вздохнул.
   В коридор Женя выбежала, даже не накинув платка, ей же из двери в дверь, на пять минут. И после домашнего шума и веселья здесь было так тихо и пустынно... Она позвонила в дверь Нормы. Обычно открывали сразу, но сегодня почему-то медлили, и Женя позвонила ещё раз.
  
   Сегодня последний день показывали "Одинокого всадника" с Кларком Гейблом, и Норма собиралась в кино.
   - Мама, ты же говорила, что видела его ещё когда в колледже училась.
   - Да, - Норма слегка подкрасила губы бледно-розовой гигиенической помадой "от обморожения". - И что из этого? Был закрытый, практически подпольный сеанс, сидели друг у друга на коленках, треск, шум, плёнка рвётся, и вот-вот "полиция нравов" нагрянет.
   - Да, я помню, кино - это жидовская выдумка, - фыркнула Джинни.
   - Джинни, не повторяй эти глупости, а тем более гадости. А сейчас я посмотрю, нормально, сидя в удобном кресле, в хорошем качестве.
   - И с субтитрами.
   - Тем более. Буду слушать его подлинный голос. Великий артист.
   - Я не спорю, - пожала плечами Джинни. - Но мы его в прошлое воскресенье смотрели. И дважды: сначала по-русски, с... да, дубляжем, а потом ещё ходили на этот же сеанс, с субтитрами.
   - Ну и что? - Норма оглядела себя в зеркале и стала одеваться. - Ты же любишь перечитывать книги. Я иду в кино, а ты не хочешь, не иди, найди, чем заняться.
   Джинни покраснела.
   - Я говорила, ма, сегодня придёт Гриша... Громовой Камень.
   - Я помню, - кивнула Норма. - Думаю, ты вполне справишься с приёмом сама. Две серии, к десяти я буду дома, ну, в четверть одиннадцатого. Времени вполне достаточно.
   Джинни стала совсем пунцовой.
   - Мама...
   Норма надела шубу и, ещё раз поглядев в зеркало, поправила шапочку, верхний платок решила не надевать, всё-таки зима только началась и главные морозы ещё впереди, нечего кутаться заранее, поцеловала Джинни в щёку.
   - Ты уже большая девочка, Джинни, я всё понимаю. Я люблю тебя.
   - Я тоже люблю тебя, мама.
   Джинни закрыла за ней дверь и посмотрела на часы. Без двадцати шесть, а Громовой Камень сказал, что придёт в полседьмого, так что они - он и мама - никак не столкнутся, да, мама всё понимает, но всё равно так лучше, и у неё почти час, чтобы подготовиться. Переодеться, подкраситься, сделать причёску, сделать на завтра уроки и... и на всё у неё только один час, даже меньше часа...
   ...Она успела почти всё, даже к урокам подготовилась, почти подготовилась. А всё остальное успела.
   Странно, и чего она так волнуется? Громовой Камень уже бывал у неё, они сидели в гостиной, втроём с мамой, а потом как-то в Культурном Центре в её кабинете и тоже пили чай, и на вечеринках встречались, и каждый день на работе, и в кино ходили, всё-таки это гениальное изобретение, и... и на Купалу ходили! А она... будто впервые. Конечно, что мама пошла в кино посмотреть своего любимца Гейбла, а на её взгляд он несколько слащав и старомоден, Болотников в "Пушки, к бою!" намного эффектнее, все девчонки влюбились, нет, это хорошо, прямо удивительно, как мама всё понимает, но... но чего-то страшно, и хочется, чтобы мама была дома, тогда точно ничего не случится, и не по её вине, а мама была дома, при маме же нельзя, а так... Нет, она - не девочка, и понимает, что водить парня на верёвочке, манить и не давать, в колледже говорили: "динамить", опасно, парни от такого на стенку лезут и сбегают, и рискуешь вовсе ни с чем остаться, а Громовой Камень ей нравится, он совсем не похож на глупых и злобных дикарей из детских книжек и тем более на тех, памятных ещё по имению, да она там и не отличала их от остальных рабов... даже... странно, но она не помнит Мороза, почему? Он такой красивый, должен был кидаться в глаза, а она его ну, никак не может вспомнить. Ну, ладно, об этом она подумает потом, невежливо ждать одного, а думать о другом...
   ...Громовой Камень пришёл, как и обещал, в полседьмого. Он чувствовал, что сегодня будет что-то решено, и отступать не собирался. Джинни ему нравится, а что она не русская... а сам он кто? Брать девчонку с Равнины, из стойбища? А что она здесь будет делать? Стойбищной скво нужен охотник, а эртилевским... Так это когда ещё он выберется на Равнину, чтобы приглядеть, сговориться с её роднёй, да и тоже... ошибёшься, так не переделаешь, только если вторую брать, а это уж слишком дорогое удовольствие. А здесь развод - дело если не обычное, то вполне терпимое и для обеих сторон не обидное. Так что отступать просто незачем. И снег лёг, так стало легче, а то в дожди ногу так крутило и дёргало, еле на работу ходил, хоть криком кричи, а сухой мороз стал - и всё нормально. И вообще всё хорошо. Костюм он себе купил, недорогой, но приличный, а с пальто успеется, эту зиму он и в шинели проходит, и ботинки под костюм, чтобы не мять брючины в голенищах, даже две пары, для улицы тёплые на меху и лёгкие, носить на работе, правда, и от двух полных зарплат за сентябрь и октябрь у него остался, как это, а, правильно, жизненный минимум, но это всё пустяки, не такое пережили, переживём и это.
   Когда позвонили в дверь, Джинни метнулась в последний раз к зеркалу и побежала в прихожую.
   - Оу, здравствуй!
   - Здравствуй, Джинни, улыбнулся Громовой Камень, переступая порог.
   Он разделся, повесив шинель и ушанку на вешалку, и, заметив новые кожаные шлёпанцы, нагнулся и стал расшнуровывать ботинки. Всё нормально, не тащить же снег на подошвах по всему дому, переобуваться, приходя с улицы, его приучили ещё в эртильском интернате. Шлёпанцы оказались впору. Интересно: это покупали специально для него или просто для гостей? Других тапочек не видно, так что, надо полагать, это для него. Факт... многозначительный.
   Переобувшись, Громовой Камень выпрямился и оглядел себя в зеркале. Что ж, костюм, рубашка, даже галстук - всё вполне на уровне, и, пожалуй, на следующей неделе стоит сходить подстричься. В зеркале он увидел стоящую в дверях гостиной Джинни и с улыбкой обернулся к ней.
   - Я готов.
   - Я тоже, - ответно улыбнулась Джинни. - Проходи.
   В гостиной уже включён камин, а на столике всё выставлено всё для чаепития. Громовой Камень, разумеется, знал, что огонь не настоящий, но сел так, чтобы видеть его: очень уж хорошая имитация, а почему чашек две?
   - Мама пошла в кино, - ответила на непрозвучавший вопрос Джинни.
   Громовой Камень молча кивнул, не зная, что сказать. Джинни разлила по чашкам чай, пододвинула ближе к нему сахарницу и тарелочку с ломтиками лимона. Горячий крепкий чай с сахаром и лимоном - что может быть лучше?! Только свежеобжаренные оленьи рёбра и... нет, раз недоступно, то и не сравнивай. Громовой Камень с наслаждением отпил и радостно улыбнулся.
   - Отличный чай.
   - Да? - обрадовалась Джинни. - Это "золотой слон".
   Громовой Камень понимающе кивнул. Он тоже знал эту марку, ещё по Равнине. Там маленькая коробочка с золотым выпуклым слоном на крышке менялась на пять пулевых патронов, или на две, а то и три большие пачки "питьевого" чая, и чистым "золотого слона" не заваривали, а подмешивали по щепотке в "питьевой".
   - Кексы мама пекла, - Джинни чувствовала себя неуверенно в русских тонкостях с "ты" и "вы" и потому избегала обращений. - А я печенье.
   - Очень вкусно.
   Джинни польщённо улыбнулась.
   - Бери ещё. А... а твоя мама тоже пекла?
   Спросила и испугалась своего вопроса: она же не знает, может, у индейцев неприлично об этом спрашивать, ведь Громовой Камень никогда не говорил о своих родителях. Но, к её облегчению, он улыбнулся.
   - Пекла. Лепёшки с мёдом. И ягодами, - и, помолчав, чувствуя, что иначе обидит Джинни, продолжил: - Она рано умерла. А отец... ушёл на небо, к ней, когда я учился в школе, за две зимы до посвящения. И тоже от туберкулёза. Это я сейчас понимаю. А тогда... кровяной кашель. От него многие умирают. Я думаю, отец и отправил меня из стойбища в Эртиль, в школу, чтобы уберечь.
   Он говорил по-русски, медленно, и Джинни не переспрашивала, хотя не всё понимала, вернее, не понимая отдельных слов, понимала всё.
   - Мама была из другого рода, дальнего и не дружественного. Её родня не простила, и отца многие осуждали, нарушителей законов нигде не любят, может, поэтому меня и отпустили легко. И в школу, и на войну, и в Россию. Близкой родни у меня совсем не осталось. С войны вернулся, род свой, а жить в чужой семье пришлось, даже не у родни.
   Громовой Камень замолчал, пристально разглядывая рдеющие поленья в камине. И Джинни смотрела на него, не смея нарушить молчание.
   Громовой Камень сглотнул, заставил себя допить остывший чай, поднял на Джинни глаза и улыбнулся.
   - Я... расстроил тебя?
   - Нет, - ответила Джинни и тут же покраснела, сообразив, что сказала не то. - Извини, я не хотела, я...
   - Ничего, - Громовой Камень протянул ей чашку. - Налей ещё, очень хороший чай.
   И Джинни радостно захлопотала.
   Отпив чая, уже Громовой Камень решил рискнуть.
   - А у тебя? Остались родные? Там?
   - Нет, - покачала головой Джинни. - Папа... умер, мне и года не было, я его совсем не помню, - и тоже, решив быть предельно откровенной, уточнила: - Он погиб, на войне.
   Громовой Камень сдержанно кивнул, мысленно быстро подсчитав и сопоставив, что они никак не могли пересечься. Джинни не то тоже подсчитала, не то догадалась, но перевела дыхание и зачем-то заговорила о шестом классе, таком шумном и озорном. Дети хорошие, но рты не закрывают.
   - Да, - засмеялся Громовой Камень. - Как воробьи весной.
   Джинни не сразу поняла, и Громовой Камень с удовольствием и очень похоже изобразил воробьиную перепалку. Джинни так смеялась, что едва не перевернула свою чашку. Поговорили о школе и учениках, и даже о последних методических указаниях из Ижорска.
   Всё выходило хорошо и как-то само собой. Недопитый чай остывал на столике, верхнюю люстру выключили, так что гостиную освещал только камин, а Джинни и Громовой Камень пересели на диван, устроившись рядом и почти вплотную. Разговор о методике преподавания языков продолжался, но был уже не важен и не нужен.
   - А... а вот говорят, что индейцы целоваться не умеют! - вдруг, неожиданно для самой себя выпалила Джинни.
   - Проверим? - предложил, нисколько не удивившись, Громовой Камень.
   Он решительно, но не грубо обнял Джинни, привлекая её к себе.
   - Проверим, - повторил он, уже не спрашивая.
   Губы у Джинни были мягкими и тёплыми. Смешно, но целоваться, тем более, в губы, у шеванезов действительно не принято, но ещё в школе его этому научила рыжая Лизка-Лиса, ей было уже шестнадцать, десятиклассница, а он - семиклассник, по школьной терминологии "малёк", и обучение та разбитная девчонка начала почти теми же словами: "Индейцы целоваться не умеют". А потом... всякое потом было. Он многому научился. И целоваться тоже.
   Почувствовав, что Джинни задыхается, он отпустил её.
   - Ну как? Умею?
   - Оу, - тихо вздохнула Джинни, опуская голову на его плечо.
   - Не понял, - негромко засмеялся Громовой Камень. - А ну-ка, ещё раз.
   В последний раз Джинни целовалась в колледже и даже уже не помнила имени тощего вихрастого парнишки, с которым танцевала на вечеринке у Синди, да, та как раз купила потрясающее обалденно-офигительное платье и устроила по этому поводу столь же офигительную вечеринку. А потом... потом было имение и... и всё остальное, о чём вспоминать совсем не хочется, тем более сейчас. Губы Громового Камня показались шершавыми, но это было так приятно и... волнующе, так необыкновенно, что она уже ни о чём не думала, бесстрашно обнимая Громового Камня за плечи и шею.
   Звонок заставил их вздрогнуть и отпрянуть друг от друга.
   - Кто это? - Джинни удивлённо смотрела на Громового Камня.
   Он пожал плечами, и Джинни уже готовилась сказать, что это, наверное, просто ошиблись дверью или дети шалят, но тут позвонили вторично. Это уже быть ошибкой не могло, и Джинни побежала в прихожую. Громовой Камень поправил съехавший почему-то набок галстук и сел прямо. Прислушался к голосам.
   - Оу! - удивилась Джинни. - Привет, Джен.
   - Привет, - улыбнулась Женя, входя в прихожую. - Джинни, выручишь?
   - Конечно, - сразу согласилась Джинни. - А что случилось? - и тут же: - Оу, какая ты нарядная. Как невеста.
   - А я и есть невеста, - засмеялась Женя и, увидев изумление Джинни, объяснила: - Мы годовщину свадьбы отмечаем. Мне такие цветы подарили, Джинни, мечта, во, с Алиску, ни в одну вазу не влезают, а резать жалко, я у вас вазу видела, большую, напольную, не одолжишь?
   - Ну, конечно! И много гостей, Джен? Прелесть какое платье!
   Громовой Камень слушал доносящийся из прихожий девичий стрёкот и щебет, в котором не только слов не разобрать, но и непонятно, на каком языке стрекочут, и улыбался: все девчонки одинаковы.
   - Да, Джен, конечно! - Джинни вбежала в гостиную, щёлкнув по пути выключателем.
   Громовой Камень на мгновение зажмурился от слишком яркого света, но тут же открыл глаза.
   - Здравствуйте.
   - Ой, здравствуйте, - улыбнулась Женя.
   Но ни удивляться, ни думать о том, что бы означало присутствие здесь Громового Камня, было уже некогда. Джинни стояла рядом с большой и действительно очень высокой керамической вазой кирпичного цвета. Джинни решительно вынула из неё сухие декоративные цветы: белые плоские кругляши и ярко-оранжевые пухлые бубенчики. Женя такие уже видела на рынке в Старом городе и даже подумывала о покупке, но тогда не стала: слишком большие для её двух вазочек.
   - Подойдёт?
   - Да, конечно. Большое спасибо.
   Воды в вазе не было, и Женя с Джинни попробовали её приподнять. Громовой Камень решительно оттолкнулся от дивана и встал. Теперь лишь бы нога не подвела.
   - Я за Эркином схожу, - выпрямилась Женя. - Оставь, Джинни.
   Когда она назвала Эркин, Громовой Камень узнал её. Это мать Алисы Мороз из первого класса, жена Эркина, вот не думал, что она с Джинни подруги. Хотя, почему и нет? Живут рядом.
   - Ну-ка, - раздвинул он их плечами и взялся за вазу.
   Сам не ждал, что получится. Не только её поднять - увесистая, конечно, но терпимо, но и шагнуть к двери, и ещё раз... Ахнув в два голоса, Женя и Джинни побежали перед ним, раскрывая двери.
   До коридора добрались вполне благополучно. Нога, конечно, болела, но Громовой Камень привычно не обращал на боль внимания и старался ступать твёрдо.
   Женя распахнула дверь своей квартиры, Громовой Камень шагнул, преодолевая боль, и вдруг стало легко: чьи-то сильные руки подхватили и с мягкой властностью отобрали вазу.
   - Я возьму, кутойс.
   Эркин? Да он, однако... при поном параде, похоже, здесь праздник.
   Прихожая наполнилась людьми. Его и Джинни знакомили и представляли, но всё сейчас проскакивало как-то мимо сознания, потому что один из гостей - высокий голубоглазый блондин - настолько походил на Алису, что тут и сомнений быть не могло. И ещё он понял, что гости с той стороны. Разговор большей частью шёл по-английски, хотя старик, которого называли Игорем Александровичем и профессором, был явно русским. Громовой Камень обменялся со всеми рукопожатием, поздравил Эркина, и они с Джинни ушли.
   Когда они вернулись в гостиную, Джинни тихонько вздохнула и предложила:
   - Ещё чаю?
   - Да, - кивнул Громовой Камень. - От чая отказаться не могу.
   И пока Джинни суетилась и хлопотала, ставя на огонь чайник и убирая куда-то сухоцветы, Громовой Камень сидел на диване и сосредоточенно глядя на рдеющие в камине поленья, думал. За Алисой приехал её отец с той стороны. Чем помочь Морозу? Эта, как её, женя - мать, и её слово решающее, это на сына отец имеет все права, а у дочери кровь матери. Если Женя согласится отдать Алису, то... то всё, ни по каким законам и обычаям у Эркина прав на Алису нет.
   - Гриша, - Джинни осторожно коснулась его плеча.
   - Да, - Громовой Камень вздрогнул и вскину на неё глаза. - Да, Джинни.
   - Чай готов.
   - Да, - он взял чашку. - Спасибо, Джинни.
   Джинни села рядом с ним и тоже взяла чашку, отпила.
   - Ты... ты заметил?
   - Да, - сразу понял её Громовой Камень и пожал плечами. - Трудно не заметить.
   - Думаешь, он её заберёт?
   - Если мать отдаст, - Громовой Камень усмехнулся и сказал на шауни: - У дочери кровь матери, - и тут же сам перевёл сказанное на русский.
   Джинни кивнула.
  
   Когда ваза и розы заняли своё место, гостиная, по мнению Жени, преобразилась.
   - Как хорошо! - вздохнула она.
   - Да, - сразу кивнул, стоя рядом, Эркин и тихо, что услышала только Женя; - Завтра же схожу, такую куплю.
   - Ага, - согласилась Женя.
   На мгновение они словно ослепли и оглохли, ничего не замечая вокруг.
   А вокруг клубилась та же весёлая суматоха. Андрей добивался у Фредди, откуда он и Джонатан знают Бурлакова. Фредди, возясь со странной чёрной коробкой чуть побольше обычного фотоаппарата, которую мимоходом достал из своего явно бездонного кейса, беззлобно отругивался.
   - Да отстань ты. Ну, клад он нам актировал. Ну, чего тебе до этого?
   - А ему до всего, - влезла Алиса. - Дядя Фредди, ты ему лучше скажи, а то он не отстанет.
   - Отстанет, - пообещал ей Фредди, приспосабливая к коробке ещё две поменьше и щёлкая всякими рычажками. - Ну вот. И вы, мисс, отстаньте.
   - Я мисс? - удивилась Алиса.
   - Нет, так будешь, - коробка в его руках превратилась в фотоаппарат, но какой-то странный и громоздкий. - Ну, вот и готово. Эркин, Джен, обернитесь.
   Эркин и Женя одновременно обернулись к нему, и тут Фредди поднёс странный фотоаппарат к лицу, чем-то щёлкнул, полыхнула голубая молния. Все изумлённо замолчали, глядя на него. В фотоаппарате что-то заурчало и опять щёлкнуло. Фредди с невозмутимым видом ковбоя, отстрелившего в баре горлышко с пробкой у приглянувшейся бутылки, выдернул вылезший из щели листок и протянул его Эркину.
   - Подержи минуту на свету.
   Эркин, недоумевая, взял листок за уголок, как и подавал Фредди, и только, пожав плечами, хотел спросить, и что же это такое, как листок стал темнеть, и на нём проступили пятна. Они быстро разрастались, наливались цветом, и вот уже это не листок плотной бумаги, а настоящая фотография. Это же он, и Женя рядом, и её рука на его плече.
   - Вот это да! - восхищённо выдохнул Андрей.
   - Слышал, но вижу впервые, - кивнул Бурлаков.
   - Пришлось поискать, - скромно заметил Фредди. - Так, профессор, давайте теперь вас.
   Бурлаков встал рядом с Андреем. Андрей покосился на него и спросил:
   - Фредди, а трое влезут?
   - Отчего ж нет.
   - Эркин, становись.
   Спорить Эркин не стал, и Бурлакова сфотографировали, как Андрей и хотел: между ним и Эркином. Бурлаков был явно не против.
   Джонатана настолько потрясло появление фотоаппарата, да ещё такого - он прикинул, сколько может стоить эта игрушка, да ещё во сколько обошёлся выход на продавца, ковбой что, счёт свой оголил?!, - что буквально онемел. Но ненадолго. И, пока Бурлаков, Эркин, Андрей и Женя рассматривали и обсуждали фотографии, Джонатан встал рядом с Фредди и тихо спросил:
   - К Харрингтону собрался, ковбой?
   Психиатрическая лечебница Харрингтона с филиалами в каждом штате была всем известна, а её аризонское заведение пугало даже не верящих ни во что, кроме меткой пули, ковбоев и к ночи не поминалось. Чтоб не накликать.
   - Отзынь, недоумок, - так же тихо ответил Фредди и загадочно добавил: - Для тебя же стараюсь.
   - Не понял, - искренно, но с лёгкой угрозой ответил Джонатан.
   - Недоумок потому что. Лучше у профессора выясни, чего он сюда затесался.
   - Выяснил. Он - отец.
   - Чей?! - изумился Фредди.
   - Эркина и Эндрю. Причём родной.
   Насладившись видом отвисшей челюсти Фредди, Джонатан почувствовал себя отомщённым.
   Справившись с изумлением и признав тот факт, что бывает и два джокера в одной взятке, Фредди развил бешеную деятельность, фотографируя присутствующих во всевозможных комбинациях, по двое, по трое, всех вместе, с Джонатаном и без него. И в этом калейдоскопе фотографирование Алисы на коленях у Джонатана прошло незамеченным: игра - так для всех игра. И для него самого, конечно, тоже. Аппарат оказался на удивление простым: сюда смотри, а здесь нажимай - и все внимали всех.
   Потом мужчины уселись на диван, рассматривая получившиеся снимки, а Женя захлопотала со столом: девятый час уже.
   Загадочная фраза Фредди, что он старается для него, не давала Джонатану покоя, но сейчас не место и не время для выяснения. От фотографий перешли к самому аппарату.
   - Хорошая штука, - Андрей ещё раз бережно повертел в руках фотоаппарат и передал его Эркину. - Даже не слышал раньше.
   -У нас на заводе, в отделе кадров, - сказал по-русски Эркин и покраснел, сообразив, что Фредди и Джонатан его не понимают, а как это по-английски он что-то забыл.
   Но Бурлаков быстро перевёл, и Эркин благодарно кивнув ему, продолжил:
   - Тоже такое есть. Но там целая будка, - и, извинившись улыбкой, встал и ушёл помогать Жене.
   - Эх, купить бы такой! - вздохнул Андрей. - Фредди, они продаются?
   - А где, думаешь, я его взял? - хмыкнул Фредди.
   - Дарить ему никто не будет, - заверил Джонатан. - Да и дорог такой подарок. Сколько отвалил?
   Фредди небрежно, но с невольно проскользнувшим самодовольством человека, могущего себе такое позволить, назвал цифру. Андрей присвистнул.
   - Однако!
   - А что? - спросил Джонатан с мягкой насмешкой. - Зарабатываешь мало?
   - А сколько ни зарабатывай, - вмешалась Алиса. - Если по-глупому тратить, то денег никогда не будет
   - Да-а? - удивился Джонатан. - Ты смотри, какие сложности.
   - Это почему ж так? - с интересом глядя на Алису, спросил Фредди.
   Андрей сидел красный, как рак, Бурлаков хохотал так, что не мог говорить, и Алиса бесстрашно продолжала, польщённая вниманием Джонатана и Фредди.
   - А дырявую ванну никакой кран не наполнит, вот!
   Теперь захохотал т Джонатан. Женя и Эркин как раз внесли и расставляли на столе блюда с заливным, когда Фредди, изо всех сил оставаясь серьёзным, спросил:
   - Ну, а мама-то как, хорошо деньги тратит?
   Алиса доверчиво вздохнула.
   - Тоже нет.
   - Что?! - резко выпрямилась Женя. - Алиса!
   - Да! - решила отстоять себя Алиса. - Дядя Фредди, вот сам скажи. Вот если каждый день вот такую кастрюлю, - она развела руки как можно шире, - каши варить, разве на шоколад останется?!
   Забыв о своей обиде, смачно ржал Андрей. Женя решительно направилась к Алисе, но Бурлаков, всё ещё смеясь, обнял Алису, посадив к себе на колени, и Женя растерянно остановилась. Вытерев выступившие от смеха слёзы, Фредди серьёзно продолжил:
   - Ваша правда, мисс. Вот у нас лендлорд трижды в день кашу заказывает.
   - Он её ещё и ест, - хмыкнул Джонатан.
   - Попробовал бы не есть, - мимоходом огрызнулся Фредди. - Так вот я и говорю, каждый день каша, а выпить надо, так в баре...
   - Один коньяк, - закончил за него Андрей.
   И все снова засмеялись. Сидя на коленях у Бурлакова, Алиса очень серьёзно смотрела на сокрушённое лицо Фредди, потом потихоньку слезла и подошла к нему.
   - Дядя Фредди, этот коньяк, он что, очень невкусный?
   Фредди озадаченно посмотрел на неё и пожал плечами.
   - Да как тебе сказать...
   - Он жжётся сильно, - вмешался Эркин, встав рядом с Женей.
   - Да-а? - на мгновение обернулась на его голос Алиса и тут же опять к Фредди. - Дядя Фредди, когда вас опять заставят коньяк пить, - Фредди изумлённо приподнял брови, Джонатан жестом призвал всех к молчанию, и Алиса, ободрённая общим вниманием, продолжила: - Вы тогда вот что сделайте. Ну, дают вам стакан, - Алиса стала сопровождать инструкцию пантомимой, - берёте, спорь - не спорь, всё равно заставят, набираете полный рот, чтоб всё за раз, и делаете глаза, будто увидели что, они оглянутся посмотреть, а вы раз! И выплюнули всё, и ногой растёрли, чтоб не замети ли, - и видя, что все молча смотрят на неё, победно закончила: - Мы все так в школе делаем, когда нам витаминку вливают. Такая гадость!
   - Что?! - взорвалась Женя. - Я такие деньги за витаминную профилактику плачу, а ты ею плюёшься?!
   - Ой! Мама! - взвизгнула Алиса. Прятаться за дедушку не с руки, там Эрик стоит, а он с мамой всегда заодно, да ещё Андрюха сидит, а от него любой пакости ждать можно, и, мгновенно рассчитав, с криком: - Мне в уборную! - Алисы вылетела из комнаты, ловко увернувшись от чьей-то, вроде Андрюхиной, руки.
   Красная от смущения и негодования, Женя стояла посреди гостиной. Так... такое поведение... что о ней подумают?! Но все так смеялись, Андрей даже взвизгивал совсем по-детски, даже Эркин смеялся, а Бурлаков с трудом выговорил:
   - Всё в порядке, Женечка, всё хорошо.
   - Огонь-девка, - одобрительно сказал по-ковбойски Фредди.
   - Да, ковбой, - Джонатан строго посмотрел на него. - Это я должен видеть.
   - Что "это"? - повернулся к нему Фредди.
   - А как ты коньяком плюёшься.
   - С какой стати я буду плеваться? Мне-то он не жжётся.
   - Забыл, что ли? - голос Джонатана подчёркнуто строг. - Слово леди - закон для ковбоя.
   - Леди, говоришь? - задумчиво переспросил Фредди и твёрдо улыбнулся. - Ладно, лендлорд, налей и увидишь.
   - Так, - кивнул Джонатан. - Значит, нужен коньяк. Запомни.
   - Будет коньяк, - сказал Эркин и мягко тронул Женю за локоть. - Женя, грибы под окном...
   - Ой, да... - спохватилась Женя.
   - Я помогу, - вскочил на ноги Андрей.
   После такого смеха ему надо было чем-то заняться. По дороге он мимоходом постучал в дверь уборной.
   - Вылазь, племяшка. А то всю вкуснятину без тебя съедят.
   - Фигушки тебе, - ответила из-за двери Алиса. - Я сейчас.
   Она осторожно приоткрыла дверь и прислушалась. В большой комнате вроде опять смеются, мама на кухне командует Андрюхой. Голос не сердитый, можно выходить.
   Стол был уже накрыт, и для каждой новой тарелки или мисочки место находилось с трудом. Наконец, Эркин и Андрей водрузили принесённые с кухонной лоджии и мгновенно запотевшие в тепле бутылки с водкой, купленные в Сосняках и привезённые Бурлаковым. Женя оглядела искрящийся многоцветный плотно заставленный стол и весело провозгласила сначала по-русски и тут же по-английски:
   - Дорогие гости, пожалуйте к столу.
   Рассаживал всех за столом Бурлаков. Женя, разумеется, рядом с Эркином, напротив них Джонатан и Фредди, рядом с Эркином Андрей, сам он рядом с Джонатаном, а Алиса на торце. Алиса бы выбрала другой конец, подальше от мамы и рядом с дедушкой, но тогда она окажется и рядом с Андрюхой... нетушки, лучше уж здесь: мама только воспитывает, а Андрюха дразнится и доводит. Когда все расселись, Бурлаков ещё раз оглядел стол и... чёрт, а шампанское где? Сюрпризом появится? Нет, похоже, просто забыли или даже не знают, ладно, возьмём в свои руки и сделаем так, чтобы все остались довольны. Итак, что у нас? Можжевеловая, двойная, "боярская" и "башня".
   - Женечка, вы - чудо, настоящий русский стол.
   Женя смущённо заулыбалась, и сразу улыбнулся Эркин, а Бурлаков уверенно продолжил:
   - Джонатан, Фредди, вы с русской кухней знакомы?
   - Чисто теоретически, - засмеялся Джонатан.
   Улыбнулся и Фредди.
   - Я практически, но явно недостаточно.
   - Тогда беру руководство на себя. Был когда-то писатель Горбунов, он советовал начинать в рифму: vodka - celjedka, - и сразу сам себя перевёл на английский. - К селёдке лучше можжевеловой, - и сделал паузу, чтобы все себе положили и налили.
   И он уже готовил тост, когда прозвенел голосок Алисы.
   -А мне чего?
   Эркин, мягко коснувшись плеча Жени, встал.
   - Я сейчас морса принесу.
   Вышел и быстро вернулся с большим стеклянным кувшином, наполненным тёмно-красной жидкостью.
   - Клюквенный! - обрадовалась по-русски Алиса.
   - Да, - кивнул Эркин и перевёл: - Из клюквы, - и налил Алисе, как всем, в маленькую водочную стопку.
   - Правильно, - кивнул Бурлаков.
   А Фредди подмигнул Жене.
   - Пусть учится в приличной компании.
   - Собираешься уйти? - удивился Джонатан.
   - Нет, просто ты не в счёт, - сразу ответил Фредди.
   - Сама кувшин не бери, уронишь, - сказал Алисе Эркин и сел на своё место.
   Он как-то вдруг и сразу успокоился, почувствовав, что всё сказанное и сделанное им будет правильно. Эркин взял свою стопку, посмотрел на Бурлакова и встал.
   - Спасибо вам, что приехали к нам, - он смотрел на Фредди и Джонатана, - на наш семейный праздник. Это большая честь и радость для нас всех. Я понимаю, что годовщина свадьбы - не самый большой день, но мы собрались, все вместе, это и есть наш праздник, его и празднуем, - и улыбнулся, показывая, что закончил речь.
   - Во, брат! - восхитился Андрей. - Хорошо сказал. За это и выпьем!
   Чоканье было для Джонатана и Фредди такой же экзотикой, как и большинство блюд на столе, но выполнили они этот обряд с удовольствием. Выпили, закусили, выразили удовольствие. Бурлаков властно, но ни для кого необидно вёл стол, раскрывая гостям секреты русского застолья и объясняя, какая водка под какую закуску. Стопки выпивались по-русски, одним глотком, чтобы разные водки не смешивались, а наливали почти доверху, но и стопки крошечные, по сравнению с коктейльными стаканами, как раз на глоток. "Боярская" привела в восторг Джонатана и Фредди и запахом, и вкусом, и цветом. А "башня" поразила неожиданно тонким вкусом при значительной, большей, чем у других водок, крепости.
   - Второй вычет тебе, ковбой.
   - И за что столько? - спокойно спросил Фредди, уплетая заливную осетрину.
   - Что "Флору" пропустил, раз.
   - Допустим, - кивнул Фредди. - Да, Джен, рыба чудо как хороша.
   - Я вам ещё положу, - привстала Женя.
   - Не откажусь, - подставил свою тарелку Фредди.
   - И вот ещё возьмите, это rjapushka, местная рыба.
   - Ага, спасибо, Джен.
   -Ублажился, ковбой? А второй вычет тебе за водку. Полгода в Россию мотаешься, и ни одной бутылки в нашем баре.
   - Я их впервые вижу. Не трепыхайся, Джонни. Будут обе.
   - Вряд ли, - улыбнулся Бурлаков.
   - А что? - удивлённо посмотрел на него Джонатан. - Такие дорогие?
   - Ну, не дороже ж денег, -хмыкнул Фредди.
   - Дело не в цене, - рассмеялся Бурлаков и стал объяснять: - В открытой продаже их не бывает. Водку эту делают в монастыре. Staropimevskij монастырь. Делают штучно, по заказу.
   - Монахи? - удивился Андрей. - Им же спиртного ни-ни, на дух нельзя.
   - По закону много чего нельзя, - Бурлаков, совсем как Андрей, ловко подмигнул сразу всем сидящим за столом. - И закон - одно, а жизнь - другое.
   - Точно, профессор, - тоном знатока согласился Фредди и захохотал первым.
   - И они ж её не пьют, а делают, - отсмеявшись, закончил свою мысль бурлаков.
   Можжевеловая и двойная также понравились, и Эркин, уже начавший беспокоиться, что не лопухнулся ли он с выбором, успокоился.
   Заканчивали закуску горячие, прямо из духовки, загорыши. Сначала Женя и Эркин быстро собрали и унесли опустевшие тарелки, расчистив место, а потом внесли и поставили два блюда с румяными пухлыми шарами загорышей. Как и обещала Панфиловна, разогретые в духовке в фольге, они, казалось, ещё потрескивали и доходили на глазах.
   - Это загорыши, - объявила Женя, раскладывая их по тарелкам.
   - Горячие? - Бурлаков принюхался и вынес решение: - Загорыши под "башню" пойдут.
   Алисе клала и наливала Женя. Понемногу, чтобы всего попробовала и на тарелке ничего не оставляла, а в остальном её не трогала: не первый раз за столом, не маленькая. Алиса, гордая таким доверием, старалась изо всех сил.
   - Женечка, это вы тоже сами пекли? - спросил Бурлаков.
   - Нет, что вы, - засмеялась Женя. - Это в Старом городе, Панфиловна, она стряпуха, на всю округу славится, у неё заказывали.
   - Очень вкусно, Джен, никогда такого не ел. Это грибы, так?
   - Да, и картофель, а всех тонкостей я не знаю.
   - Секрет фирмы, - понимающе кивнул Фредди.
   Женя, раскрасневшаяся от вина - от водки она отказалась, ограничившись самой первой символической стопкой и ту только пригубила - и радостно улыбаясь, продолжила объяснение.
   - Это местное, ну, Загорье, вот и загорыши. Я ещё так не умею. Андрюша, ты себе ещё положи.
   - Угу, спасибо, Женя.
   - А теперь кулебяка?
   - Да, Эркин.
   - Мы принесём. Андрей, пошли.
   Пышную высокую кулебяку Эркин и Андрей внесли вдвоём. Кулебяка дымилась и так пахла, что Алиса взвизгнула и захлопала в ладоши, а Фредди вскочил помочь Жене расчистить под неё место.
   - Игорь Александрович, разрежьте, пожалуйста.
   - Разумеется, Женечка. Нож острый?
   - Обижаешь, начальник. Сам точил.
   - А что, - спросил Фредди, - эта штука такая жёсткая?
   Женя вспыхнула, но ответить не успела. За неё это сделал Бурлаков.
   - Наоборот, Фредди. Тупой нож только помнёт её, а... сколько здесь слоёв, Женечка?
   - Шесть, - ответила Женя дрожащим от незаслуженной обиды голосом.
   - Ну вот, Фредди, тупой нож сомнёт и перемешает слои, - "академическим" тоном продолжил Бурлаков, нарезая кулебяку на толстые, в три пальца шириной, ломти.
   Вид сочащейся жиром разноцветной начинки произвёл надлежащее впечатление, и Женя успокоилась. Да и Алисе пришлось показать, как вилкой доставать начинку из слоёв, как из ячеек.
   - Поняла?
   - Ага, - кивнула, тряхнув локонами, Алиса и пояснила смотревшему на неё Фредди. - А то у меня рота на весь кусок не хватает.
   - Рта, - машинально поправила её Женя.
   - Потрясающе вкусно, Джен, как это называется?
   - Ку-ле-бя-ка, - по слогам отчеканила Женя.
   - Нет, мне этого в жизни не запомнить, - сокрушённо вздохнул Джонатан. - Фредди, ты уже такое ел?
   - Нет. Джонни, а не всё ли равно, как оно, - Фредди даже притчмокнул, - называется. Это же тоже, как я понимаю, штучный товар.
   - Да, - улыбнулась женя. - Тоже Панфиловне заказывали, - и не удержалась: - а огурцы мои, я сама солила.
   - Точно, - подтвердил Андрей. - Всё лето банки закручивали.
   - Ну, ты, небось, больше дегустировал, - хмыкнул Фредди.
   - Ага, - оторвалась от кулебяки Алиса. - Мама его потом из кухни выгоняла, а то он то огурцы, то чеснок, то ещё что-нибудь съест.
   - Уксус стаканом пить не пробовал? - поинтересовался сквозь смех Фредди.
   - Ну, племяшка, - Андрей угрожающе подвигал выпяченной нижней челюстью. - Ты у меня дождёшься.
   - А на правду только дурак обижается, - отпарировала Алиса.
   Всё равно Андрюха до неё через стол не дотянется.
   Женя строго посмотрела на Алису, чтобы та не забывалась, но ограничилась взглядом.
   Бурлаков по-прежнему держал стол на лёгкой занимательной, но не обременительной болтовне. Говорили сразу обо всём, сравнивая русскую кухню с французской и американской, восхищаясь кулинарным искусством Жени. Эркин наслаждался миром и спокойствием за столом больше, чем вкусной едой. И Андрей успокоился, и профессор доволен, и Фредди, и даже Джонатан. Так что всё хорошо, Женя - молодец, русский стол - то, что нужно, королевский ужин им бы всё равно не перешибить, кишка тонка, а это и для Фредди, и для Джонатана в диковинку, так что, если и есть какие ошибки, то даже и не заметят. Он искоса посмотрел на Женю и под столом коснулся коленом её ноги. Женя улыбнулась ему, быстро посмотрела, как там Алиска, и снова стала угощать гостей, "потчевать" вспомнил Эркин нужное слово.
   И странно: стол был забит едой, ели понемногу, а тарелки пустеют. Ну, и отлично. Женя с удовольствием убедилась, что различия между её стряпнёй и покупными деликатесами гости не делают.
   - Это мочёные яблоки, Джонни, попробуйте их вот так, они с мясом хороши.
   - О-о, действительно, спасибо Джен. И, разумеется, тоже вы сами, не так ли?
   - О, нет. Чтобы они получились как следует, нужны дубовые бочки, свежая ржаная солома и хороший погреб.
   - Погреб... не проблема, - задумчиво сказал Фредди. - Дубовая бочка... проблема, но решаемая.
   - А свежая ржаная солома, ковбой? Ты подумал, во сколько одна перевозка влетит?
   - Да, - кивнул Бурлаков. - Кроме того, и не каждый сорт годится. Проще купить сами готовые яблоки.
   - Понял, ковбой? И запомни.
   - Угу, - благодушие Фредди сегодня было неисчерпаемым.
   - Слушай, - Андрей подцепил вилкой и шмякнул к себе на тарелку горстку грибов, - а откуда ты всё так знаешь? За что ни возьмись, судить берёшься.
   - Так на то и профессор, - ответил за Бурлакова Джонатан.
   Алиса закончила кулебяку, допила морс и посмотрела на мать.
   - Конечно, - кивнула Женя. - Справишься сама?
   - Я не маленькая, - с достоинством ответила Алиса и слезла со стула. - Спасибо, очень вкусно, я ещё приду, -и вышла из комнаты.
   Все рассмеялись.
   - Она уже ходит в школу, Джен? - вежливо спросил Джонатан.
   - Да, в первый класс.
   Женя знала, конечно, что материнское хвастовство не всегда уместно, но удержаться не смогла.
   - У нас хорошая новая школа, три языка.
   - А третий какой? - удивился Фредди.
   - Шауни, -ответил Эркин. - Язык шеванезов.
   - Индейский? - приподнял брови Джонатан.
   - Индейского языка нет, сэр, - улыбнулся Эркин. - Племён много, у каждого свой язык. А шеванезы - самое большое племя, их язык основной на Равнине.
   Фредди помнил, что с индейцами из резервации Эркин не ладил, а сейчас... Ну, что ж, своё всегда возьмёт верх.
   - И сам учишь? - проверил себя Фредди.
   - Да, - ответил за Эркина Андрей. - По субботам ходим. Да, кутойс, ну, учитель, заходил, вы его видели, вазу принёс.
   Джонатан и Фредди кивнули. Хромого молодого индейца в дешёвом "приличном" костюме они видели мельком, но запомнили. Как запоминали всех, с кем так или иначе сталкивались. Ведь никогда не знаешь заранее, кто тебе понадобится в качестве свидетеля или наоборот, окажется лишним.
   - А девушка?
   - Джинни? Она английский преподаёт в школе, а живёт с матерью в квартире напротив, - ответила Женя и в ответ на взгляд Бурлак5ова кивнула: - Да, репатрианты, после Хэллоуина уехали. И самое смешное, мы, оказывается, там в одном городе жили. А встретились здесь.
   - Действительно, смешно, - согласился Бурлаков.
   - И сколько вам лет учиться? - спросил Фредди.
   - Три года - охотно ответил Эркин. - И получим аттестат за среднюю школу.
   - А потом? - спросил Джонатан.
   - Там видно будет, - залихватски ответил Андрей. - За три года придумаем. У меня уже права будут... - он мечтательно закатил глаза и присвистнул. - И ва-аще...
   - Всё впереди, - закончил за него Эркин.
   Бурлаков кивнул. Конечно, у мальчиков всё впереди. Закончить школу, получить права... господи, да, конечно, сами решат, чем потом заниматься, главное, Серёжа не зациклен на работе в цеху.
   - Джен, Элис ходит только в школу?
   - Нет, ещё на занятия в Культурный Центр, пение, танцы, рисование... - Женя засмеялась. - Ещё всего понемногу. Называется: курс эстетического развития.
   - Ещё французский наверняка, - улыбнулся Джонатан.
   - Французский и немецкий в школе, факультативами с пятого класса. Конечно, будет ходить.
   - А меня французским с пяти лет мучили, - сокрушённо вздохнул Джонатан.
   - И как? - поинтересовался Андрей.
   - Кое-что помню, - улыбнулся Джонатан.
   - Да не, я про училку. Она-то как, жива осталась? Ну, после занятий с тобой.
   - А бог её знает, - пожал плечами Джонатан. - Потом... эта катавасия началась, не до французского стало.
   - А... ну да, - кивнул Андрей. - Извини, не подумал.
   - С ним это бывает, - Эркин привстал, передавая Фредди огурцы. - Попробуй эти, они острее.
   - М-м. Джен, чудо. Банковский сейф можно подрывать.
   Все дружно рассмеялись. После жирной сочной кулебяки все с новым энтузиазмом налегли на острые, солёные и маринованные овощи, нахваливая и их, и водку.
   Эркин оглядел опустевший стол и стал собирать посуду.
   - Антракт, - понимающе кивнул Бурлаков и успокаивающе улыбнулся Жене. - Покурим, отдохнём...
   - А там по новой, - закончил за него Андрей. - Женя, мы поможем. А курить у меня можно.
   - Так вкусно, - встал и Фредди, - что надо передохнуть.
   И Женя сдалась. Да и ей самой так удобнее, она-то придумывала под каким предлогом уйти на кухню заняться следующей переменой, и в первую очередь мясом, а теперь всё удачно складывается, и она весело улыбнулась всем и встала.
   - Конечно-конечно.
   В маленькой комнате показалось сначала даже прохладно. Джонатан с удовольствием расстегнул пиджак и сел на диван. Фредди тоже расстегнулся и подошёл к шкафу, рассматривая книги. Большинство на русском - сразу отметил он и усмехнулся: интересно, а на индейском языке книги существуют? Вряд ли, не слышал никогда о таком. И спрашивать об этом не стоит. Во избежание осложнений.
   Бурлаков снял пиджак, аккуратно повесив его на спинку стула, и закурил. Андрей, стоя у дверей и улыбаясь, оглядывал их напряжённо сощуренными глазами.
   - Хорошо устроился, парень, - отвернулся от шкафа Фредди.
   - Не жалуюсь, - улыбнулся Андрей.
   Он ждал, ждал того главного разговора, для которого и затевал всю эту свадьбу, но сам не знал, что это будет за разговор и как его начать. Все заготовки полетели к чертям свинячьим: первая встреча профессора с Джонатаном и Фредди прошла, оказывае6тся, ещё раньше, без него, и он о ней ничего не знал, а с середины кона влезать в игру рискованно и опасно. Но и отступать нельзя. Чёрт, ему сдавать, а карты закрыты. Можно струсить и удрать помогать Эркину и Жене, но... нет, он не отступит.
   - Фредди, а вы часто ездите в Россию? - спросил Бурлаков.
   - Как придётся, - с необидной уклончивостью ответил Фредди.
   - Помаленьку раскручиваемся, - поддержал его Джонатан. - У нас небольшая фирма и налаживаем связи.
   - "Октава" не торговец, а посредник, - хмыкнул Фредди.
   - И куртаж с каждой стороны, - понимающе кивнул бурлаков.
   Все рассмеялись. Андрей подошёл к столу, взял себе сигарету из брошенной Бурлаковым пачки и закурил.
   - Мало имения, Джонни, да?
   Джонатан усмехнулся.
   - Не складывая всех яиц в одну корзину. Слышал такое?
   - Да, - кивнул Андрей, переставил стул и сел верхом, опираясь локтями на спинку. - Я бы тоже не против, да яиц у меня маловато, - и усмехнулся, подумав, как это прозвучит и как поймётся по-русски, а, краем глаза поймав улыбку Бурлакова, понял, что и до того дошло. Но оба промолчали, не став вдаваться в лингвистические тонкости.
   - А ссуда? - сверху вниз посмотрел на него Фредди. - Или всю проесть решил?
   - Пусть лежит. Своё дело я пока всё равно не потяну, - Андрей пыхнул дымом. -Да и не решил я ещё, какое оно, моё дело. А с землёй вязаться совсем неохота. Не земляной я.
   Разговор шёл совсем куда-то не туда, но шёл, и прерываться не стоило.
   По дороге на кухню Женя заглянула к Алисе. Та спала на неразобранной кровати, свесив ноги в туфельках и прижимая к себе Спотти. Присела, видно, и заснула. Женя улыбнулась и вошла, неплотно прикрыв за собой дверь. Надо уложить как следует. Но когда она раздевать дочку, Алиса, не открывая глаз, запротестовала:
   - Мам, ну, ещё не поздно, ну, ещё чуточку, я ещё чаю не пила.
   - Хорошо-хорошо, - не стала спорить Женя. Она уже решила, что завтра Алиса школу пропустит, в конце концов свадьба, а у них настоящая свадьба, не каждый день и даже не каждый год бывает. - Только платье снимем и воротничок. А к сладкому я тебя разбужу.
   - Ага-а, - согласилась Алиса, вытягиваясь на кровати.
   Женя укрыла её краем покрывала, погасила свет и пошла на кухню.
   Эркин, закатав рукава рубашки, в её фартуке мыл посуду.
   - Женя, я рыбу достал и прикрыл, а горшочки в духовку поставил.
   - Ага, спасибо, Эркин. Как ты думаешь, им понравилось?
   - Ещё бы! - очень убеждённо ответил Эркин. - Не сравнить с королевским.
   - Ну что ты, там же французская кухня была, - попробовала возразить Женя. - Из дорогого ресторана, профессионалы делали. Ты же сам рассказывал.
   - Русская кухня куда лучше. И вкусно, и много всего.
   Эркин поставил на стол стопку вымытых тарелок и взял полотенце.
   - Сейчас перетру.
   - А мне что делать?
   - А ты отдохни.
   Эркин немного захмелел - решила Женя, потому что так командно он с ней ещё никогда не разговаривал. Спорить она не стала, а взяла второе полотенце. В четыре руки куда быстрее. Но тут они столкнулись, взявшись сразу за одну тарелку и почему-то стали целоваться.
   Фредди, проходя в ванную, краем глаза увидел их в открытую дверь и, вернувшись в маленькую комнату, решительно пресёк попытку Андрея пойти помочь по хозяйству.
   - Сиди. Им и без тебя весело.
   Джонатан с удовольствием захохотал. Рассмеялся Бурлаков и невольно улыбнулся Андрей.
   Оглядев уже готовый к следующему действию стол, Женя отправила Эркина к гостям.
   - А то нехорошо. Я тоже сейчас приду.
   - Ладно, - Эркин быстро поцеловал её в щёку и пошёл в маленькую комнату.
   - О, вот и хозяин, - встретил его Фредди.
   Эркин изумлённо посмотрел на него.
   - Как ты меня назвал?
   - Хозяином, - удивился его удивлению Фредди. - А что?
   - Нет, ничего, - Эркин смущённо улыбнулся.
   К русскому "хозяин" он привык давно, здесь все так называли мужей, старших в доме, и с рабством это никак не связывалось. А вот по-английски... его так назвали впервые. И Фредди явно имел в виду именно, что он муж, а не что-то другое.
   - Ничего, - повторил он уже уверенно.
   - Алиса где? -спросил Андрей. - Что-то давно не слышно.
   - Заснула, - улыбнулся Эркин. - К чаю разбудим.
   Улыбнулся и Бурлаков, с ласковой насмешкой хмыкнул Андрей. Фредди невольно поёжился: если эти трое решат, что у Джонни серьёзные претензии на девчонку, то могут возникнуть очень серьёзные и совершенно не нужные осложнения. Да, чёрт, этот вариант он не предусмотрел, но обратного хода уже нет, и крыша такая, что на много лет их российские дела обеспечит.
   - И что сейчас будет? - спросил Джонатан.
   - Рыба будет, - охотно ответил Эркин.
   - Э нет, - остановил его Бурлаков. - Кто же о сюрпризе заранее рассказывает.
   - Да, - удивился Эркин. - Тогда молчу.
   - Главное он уже услышал, - успокоил его Джонатан.
   - Люблю рыбу, - кивнул Фредди.
   - Вот и отлично, - вошла в комнату Женя.
   Андрей помахал рукой, разгоняя дым.
   - Накурили мы тут.
   - Ничего-ничего, - успокоила его Женя и встала рядом с сидящим Эркином, мягком нажимом на его плечо предотвратив попытку встать и уступить ей место.
   И так осталась стоять рядом с ним, опираясь на его плечо и оглядывая присутствующих сияющими счастливыми глазами.
   - А я тебя помню, Джен, - вдруг сказал Фредди.
   - Да?! - радостно удивилась Женя. - Откуда?
   - А мы привезли тогда Эркина, - стал рассказывать Фредди. - И ждали на улице. Ну, чтоб он сигнал подал, что всё в порядке. Мало ли что за лето могло случиться. А ты как раз в окно выглянула.
   - Ой, да! -согласилась Женя и смущённо улыбнулась. - Но я вас не помню.
   - А мы такие все из себя... неприметные, - хмыкнул по-ковбойски Джонатан.
   - Когда вам это нужно, понимающе кивнул Бурлаков.
   - Неприметным быть всегда лучше, - серьёзно сказал Фредди.
   - Да, - сразу согласился Эркин.
   - Хуже нет, когда из шеренги выбиваешься, - поддержал его андрей.
   Бурлаков быстро искоса посмотрел на него и отвёл глаза. Эркин, закинув голову, снизу вверх посмотрел на Женю. Она ответила ему улыбкой, погладила по плечу и весело сказала:
   - Всё готово, прошу к столу.
   Мужчины дружно загасили сигареты и встали.
   - Когда женщина приказывает, все повинуются, - весело сказал Джонатан, предлагая Жене руку.
   Игру, которую затеял и упрямо вёл Фредди, он так и не понимал, но по мере сил подыгрывал. И по привычке не спорить с ковбоем, когда тому шлея под хвост попала, и потому, что игра в целом не претила ему, и просто... почему бы и не расслабиться. Русская кухня в домашнем варианте оказалась вполне приемлемой и даже интересной, возобновить знакомство с профессором и перевести его в такое свойское, дружеское русло тоже неплохо и даже перспективно, так что всё хорошо и можно не мешать естественному ходу событий. А с ковбоем он и дома разберётся.
   Нужный Андрею разговор так и не состоялся, но и ночь ещё не кончена, и без Алиски за столом намного свободнее, а то эта пигалица всё запоминает и потом выдаёт в самый неподходящий момент. И ведь умеет так сделать, что и не прижучишь её.
   Стол сверкал и искрился фарфором и стеклом и поражал не так изысканностью сервировки, как изобилием. Центр стола занимало большое овальное блюдо с кусками запечённой рыбы. Вокруг теснились салатники со всевозможными приправами и гарнирами. Увидев приготовленное вино, Бурлаков удовлетворённо кивнул.
   - Молодцы, всё правильно.
   - Эркин подбирал, - сказал, усаживаясь на своё место, Андрей. - Спасибо, Женя.
   Женя разложила по тарелкам рыбу, Эркин и Бурлаков разлили вино. Наступила невольная пауза, и тогда решительно встал Андрей, оглядел сидящих за столом.
   - Год назад, - начал он, - ну, на месяц больше, мы праздновали на королевском ужине свою победу. Что мы выжили, а, значит, победили. А раз выжили, то и проживём. Выжить можно и в одиночку, трудно, но можно, а жить в одиночку нельзя. В одиночку человек ни черта не может. А вместе... Так вот, выпьем за то, чтоб мы жили и не теряли друг друга, чтоб вместе... - он остановился, вдруг растеряв все слова.
   - Я понял, - сказал Эркин. - Согласен, брат.
   - Согласен, - поднял свою рюмку Бурлаков.
   Кивнув, повторили его жест Джонатан и Фредди. Улыбнувшись, присоединилась ко всем Женя.
   Выпили и принялись за рыбу.
   Фредди осторожно подцепил вилкой золотистую корочку, открывая снежно-белое, нежное даже на взгляд мясо, вдохнул запах.
   - Оу! И что это, Джен?
   - Севрюга, - улыбнулась Женя.
   - Царь-рыба, - столь же вразумительно сказал по-русски Андрей.
   - Сев... - попытался повторить Джонатан и рассмеялся над своей попыткой. - Джен, это просто волшебно.
   - Согласен, - оторвался от своего куска Фредди. - Даже не представлял, что такое возможно.
   - Лучше форели? - поддел его Андрей.
   - Форель само собой, а это само собой, - Фредди улыбнулся и закончил по-ковбойски: - Вороная хороша, так и гнедой не хуже.
   - Резонно, - согласился Джонатан. - А это что?
   - Это хрен, - сказала Женя по-русски, на мгновение забыв английское название, и придвинула соусник.
   Фредди быстро и удивлённо вскинул на неё глаза: настолько он русский ячзык знал, и содержимое соусника никак не походило на то, что называлось хреном в разговорах. Заметил бурлаков его взгляд или нет, но сразу как бы невзначай перевёл на английский и стал рассказывать о традиционных русских приправах и учить гостей обращению с ними. Джонатан и Фредди согласились, что сочетание вкусов необыкновенно и весьма приятно.
   Добавка понадобилась всем, и блюдо с рыбой очистили полностью. Эркин встал, собирая посуду.
   - Андрей, помоги.
   - Ага, мигом.
   На кухне Андрей тихо спросил:
   - Алиске-то оставили?
   - А то! - улыбнулся Эркин. - В два кулака кусман. Это чистые, неси, расставь. А вилки с ножами забери и сюда, под мясо другие идут.
   - Замётано, - энергично кивнул Андрей.
   Прибежала Женя, одобрила их действия и бросилась к духовке: горшочки нельзя перестаивать.
   - Вы идите, там всё подготовьте и сразу сюда.
   - Женя, я достану.
   - Иди-иди, а то ставить будет некуда.
   Но, когда Эркин и Андрей ушли, она вместо того, чтобы доставать горшочки с мясом и овощами, просто осталась стоять посреди кухни, будто забыла, зачем она сюда пришла и вообще, что здесь делает.
   Увидев стопку чистых тарелок, Фредди изобразил восторженный ужас.
   - Ещё есть будем?!
   - Будем! - весело ответил Андрей. - И пить будем! Гуляй душа, Фредди!
   Главное он сказал, против н кто не вякнул и даже не поморщился, так что всё тип-топ и разлюли-малина.
   Вошёл Эркин с бутылками вина, быстро расставил их, поправил неровно лежащие вилки и улыбнулся всем.
   - Мы сейчас. Андрей, пошли!
   - Ага!
   Андрей ловко подмигнул сразу обоими глазами и вышел следом.
   Джонатан рассмеялся.
   - Приём по высшему разряду. Ну, профессор, что Эндрю любит пыль в глаза пустить, мы знали, но от Эркина такого разгула не ждал.
   - Расслабься, Джонни, - с ленивым благодушием ответил за Бурлакова Фредди, с интересом рассматривая картины на стене: сентиментальный пейзаж-олеографию и неброскую, но очень неплохую акварель - букет цветов.
   Бурлаков улыбнулся.
   - А почему и нет, Джонатан? Если есть повод для праздника, грех им не воспользоваться.
   - Согласен на все сто, - кивнул Фредди.
   - Не смею спорить с такими авторитетами, - улыбнулся Джонатан.
   На этих словах в комнату вошла целая процессия. Впереди шла Женя, вооружённая блестящими ложками и черпачками, а за ней Эркин и Андрей несли большой поднос с коричневыми, блестящими от глазури литровыми горшочками. Из-под крышек выбивались струйки ароматного пара. Фредди восторженно присвистнул и открыл рот.
   - Считай, что высказался, ковбой, - остановил его Джонатан. - И что это, джен?
   - Мясо и овощи, -дружно ответили все трое.
   Женя ещё раз оглядела стол и принялась раскладывать содержимое горшочков по тарелкам.
   Посередине горкой кусочки мяса, а вокруг них тоже горками горошек, морковь с яблоками, репа, картошка со сметаной и гречневая каша с грибами.
   Эркин разлил по рюмкам красное и словно тягучее на глаз вино.
   И теперь Джонатан встал с ответным тостом за себя и за Фредди.
   - Для нас большая честь присутствовать на вашем торжестве, мы благодарны за оказанное нам доверие...
   - И чтоб не в последний раз, - вклинился в образовавшуюся паузу Фредди.
   Джонатан недовольно обернулся к нему, а Фредди, словно не замечая его недовольства, встал и, протягивая к Эркину свою рюмку для чоканья, закончил в рифму:
   - И уже у нас.
   - Присоединяюсь и поддерживаю, - не стал заводиться Джонатан. - В "Лесной поляне" продолжим.
   Чокнулись, выпили и приступили к мясу. Причмокивания, восхищённые вздохи и высказывания. Женя с неудержимо счастливой улыбкой слушала эти похвалы и восторги. Кулебяку и загорыши делал профессионал, в рыбе сама рыбы сыграла, севрюга недаром царь-рыба, а вот обычное мясо и овощи сделать... нет, она всё-таки молодец!
   - Джен, просто чудесно.
   - Давайте, я вам ещё положу.
   - Женечка, каша великолепна.
   - Мгм, Эркин, дай вон тот, с горошком.
   - Держи.
   - А себе?
   - Я репы возьму.
   - Джен, божественно! Это картошка?
   - Да, со сметаной.
   - Ох, хорошо-о!
   Андрей с блаженным вздохом запил последний кусок вином и повертел рюмку, любуясь искрами на гранях. Дав всем доесть, Бурлаков решительно провозгласил:
   - Большой антракт!
   - Верно, - кивнул Андрей и встал. - Пойду чайник поставлю.
   - Успеешь с чайником, - встал и Эркин. - Сначала посуду. Женя, ты тоже отдохни, мы сами.
   - Конечно, - поддержал его Бурлаков.
   Женя улыбнулась, но не сказала ни "да", ни "нет",
   Конечно, какой отдых, когда надо всё убрать, освежить стол, и самой... и гостей без внимания не оставишь, и... да мало ли дел у хозяйки на празднике.
   После такого пиршества всем хотелось немного размяться, и желающих помочь по хозяйству хватало с избытком. И потому возникли неизбежные толкотня и суматоха. Убедившись, что Эркин и Андрей плотно заняли мойку и стол для чистой посуды, Фредди отправился бродить по квартире. Эндрю тогда обмолвился, что спальню Эркин сделал - обалденную. Ванную он уже посмотрел. В самом деле, классно сделано. И удобно, и... для всего удобно. Посмотрим теперь спальню.
   В спальне было темно. Фредди щёлкнул выключателем и огляделся. И что тут такого особенного? Большая - десять футов с каждой стороны - кровать, покрытая знакомым по Бифпиту ковром-покрывалом, по тумбочке у изголовья, на левой лампа с традиционно розовым шёлковым абажуром, комод, на комоде всякая женская белиберда, шкаф для одежды с центральной зеркальной створкой и трюмо-трельяж с той же неизменной женской мелочевкой. Неплохо, даже уютно, но что тут необычного? Может, что вместо стульев - пуфы? Так это тоже сплошь и рядом, где спальня отдельно от остального. Он шагнул вперёд, уже рассеянно оглядываясь по сторонам, ещё шаг, ещё... и вздрогнул. Потому что увидел себя. Сразу со всех сторон.
   В первый момент он даже растерялся. Куда ни посмотри, везде он сам, со всех боков и во всех видах. На чёрта это Эркину?
   - Эй, - позвали его.
   Фредди повернулся, и все его бесчисленные зеркальные двойники так завертели головами, что аж в глазах зарябило.
   - Эркин?
   - Ну да.
   Эркин вошёл в спальню и гордо улыбнулся.
   - Ну, как тебе?
   - Впервые такое вижу, - честно ответил Фредди. И не удержался: - Зачем тебе это?
   Эркин покраснел.
   - Ну... ну, со всех сторон тогда видно.
   - И часто ты себя рассматриваешь?
   Эркин покраснел ещё гуще, но решил объяснить.
   - Да нет, Фредди, ты... ты вот что...
   Он быстро подошёл к Фредди и чуть подвинул створку у трюмо, затем другую. Множество отражений исчезло.
   - Ты иди, сядь.
   - И куда? - заинтересованно спросил Фредди.
   - А куда хочешь.
   Фредди огляделся и сел на один из пуфов. Эркин снова покачал створками, поочерёдно, а потом одновременно.
   - А теперь смотри. Не на меня, а в зеркало.
   - В какое?
   - А в любое.
   И Фредди с изумлением увидел множество отражений Эркина.
   - Ого! - вырвалось у него.
   - Вот, - гордо сказал Эркин. - Ты себя видишь? Ну, в зеркале?
   - Нет.
   Ну вот. А меня со всех сторон, - и, выходя из зеркального коридора, исчерпывающе закончил: - Когда танцуешь, здоровско смотрится.
   Фредди задумчиво кивнул. Ясно, что Эркин знает эту штуку ещё с тех времён и, значит, о чертежах спрашивать бесполезно, но... стоп, есть вариант!
   - Эркин, а это все... ваши знают?
   Эркин пожаль плечами.
   - Наверное. Должны вообще-то.
   - А Слайдеры?
   - Наверное, - повторил Эркин и с интересом посмотрел на него. - Фредди, а тебе это зачем?
   - Есть идея, - туманно ответил Фредди и встал. - Ты не трогай ниче6го, ладно? Я за Джонни схожу.
   У Эркина вертелось на языке, для какой спальни нужен Фредди зеркальный коридор и зачем тому Джонатан, ведь в Бифпите они вдвоём ни к одной не ходили, разные у них милашки, а теперь чего? Но промолчал и стал ждать развития событий.
   Джонатана Фредди нашёл в маленькой комнате за оживлённой беседой с Бурлаковым о достоинствах различных вин и водок.
   - Извините, профессор, - Фредди с ходу вклинился в разговор, - я заберу его на пару минут. Джонни, пошли, покажу тебе кое-что.
   Джонатан подозрительно посмотрел на него и встал.
   - А на этот раз ты что выдумал?
   - Не я, но тебе будет интересно.
   После такого заявления Бурлаков не смог не пойти с ними, а в прихожей к ним присоединился Андрей, так что Эркину пришлось давать пояснения совершенно неожиданной толпе зрителей.
   - Н-ну? - Фредди победоносно посмотрел на Джонатана, будто это он сам придумал и устроил.
   - Интересно, - кивнул Джонатан. - Стоит попробовать.
   - Где? - влез Андрей.
   - У Ларри, - ответил Фредди.
   - А зачем на огороде зеркала? - удивился Андрей.
   - Ларри давно в Колумбии, - задумчиво ответил Джонатан. - У него ювелирный салон.
   - Да, - кивнул Бурлаков. - В ювелирном салоне безусловно необходимо.
   - А что, Ларри это дело знает? - не унимался Андрей. - Чего ж он тогда огородничал?
   - Значит, так надо было, - усмехнулся Бурлаков.
   - Точно, профессор, - кивнул Фредди. - Чем надо, тем и занимаемся. Джонни, налюбовался на себя?
   - Ты знаешь, как это сделать?
   - Я знаю тех, кто знает, - ответил Фредди, подмигивая Эркину. - Этого достаточно.
   - Думаешь? - изобразил сомнение Джонатан.
   Все рассмеялись. Эркин как бы невзначай покачал створками, и вдруг все сразу оказались в зеркальном даже не коридоре, а зале, окружённые своими бесчисленными отражениями.
   Первым пришёл в себя Андрей.
   - А что? Смотримся!
   - М-да, - вынужденно согласился Фредди.
   Он пытался достать несуществующий пистолет и убеждался, что скрытого движения не получается.
   - Не старайся, ковбой, - фыркнул Джонатан. - Штука стоящая.
   Эркин самодовольно улыбался. Он никак не ждал, что зеркальный коридор так всем понравится.
   - Отлично сделано, - ещё раз огляделся Джонатан. - И часто вы здесь развлекаетесь?
   - Ну-у, - неопределённо протянул Эркин. - Ну, как получится. Не каждый день, конечно.
   - Каждую ночь? - с невинным выражением уточнил Фредди.
   Эркин несколько оторопело посмотрел на него и вдруг быстро вышел из зеркального зала, выключил верхний свет и включил лампу на тумбочке. В розовом мерцающем сумраке с фиолетовыми тенями всё стало иным, призрачным и одновременно волнующе телесным.
   - Фу, чёрт, - разрушил общее оцепенение Андрей. - Ну, ты даёшь, братик.
   Эркин включил верхний свет и наконец ответил на вопрос Фредди.
   - Каждую ночь не получается. На работу рано вставать.
   - Ну, когда только в этом проблема... - комично вздохнул Бурлаков.
   Эркин уже привык к подобным "мужским" разговорам и потому спокойно рассмеялся вместе со всеми.
   Ещё раз оглядевшись и восхитившись тем, как всё хорошо и с умом устроено, мужчины покинули спальню. Выходя последним, Эркин выключил свет и, когда все перешли в гостиную, а оттуда к Андрею, продолжая балагурить о ночных забавах и развлечениях, снова заглянул в комнату Алисы. Женя спала рядом с Алисой, как он их и оставил перед тем, как зайти в спальню, где Фредди изучал зеркальный коридор. Туфли с Жени он тогда снял, а платье не стал: креп не мнётся, да и вдруг кто заглянет, Жене потом неловко будет. Убедившись, что они спят, он тихо прикрыл дверь и пошёл к остальным.
   В комнате Андрея было шумно и весело. Разговор шёл о женщинах.
   - Женщины ни в чём меры не знают, - усмехнулся Фредди.
   - Точно, - горячо поддержал Андрей. - Уж если умна, то во! А если дура, то... Ну, в жизни мужик до такой дурости не дойдёт. Вот секретаршу вашу взять...
   - Кого? - удивился Джонатан.
   - Ну, кто у вас по выходным на телефоне сидит.
   Джонатан и Фредди быстро переглянулись.
   - И когда ты с ней познакомился? - вздрагивающим от сдерживаемого смеха голосом спросил Фредди.
   - А когда звонил вам. Она что, не передала?
   - Передала, передала, - нетерпеливо кивнул Джонатан.
   - Ну, так я и говорю, дура она. Заладила одно и то же, и, чего ей говорят, ни хрена не слушает.
   Начал он весело, но потом в его голосе зазвенели нотки настоящей обиды. Эркин молча стоял в дверях и слушал, невольно хмуря брови. Ну, чего Андрей завёлся, девушка на работе, делала, что велели, чего он... ну, как есть, малец. Он уже открыл рот, чтобы вмешаться, но не успел. Потому что Фредди и Джонатан больше не могли сдерживаться и захохотали. Андрей на полуслове замолчал, недоумевающе глядя на них. И не удержался: сам фыркнул и стал смеяться вместе с ними.
   - Ох, Эндрю, - простонал, вытирая глаза, Фредди, - ох, уморил. Ты хоть знаешь, с кем ты говорил?
   - С этой, секретаршей вашей.
   - Ну да, но это только голос её был, это автоответчик.
   - Что-что? - заинтересовался Бурлаков.
   Джонатан стал объяснять устройство автоответчика. Андрей слушал, по-детски приоткрыв рот и удивляясь не столько техническому прогрессу и собственной лопушистости, сколько тому, как свободно разбирается в технических проблемах Бурлаков.
   - Интересно, - кивнул, выслушав Джонатана, Бурлаков. - Интересно и даже заманчиво. Чья, говорите, разработка?
   - Вот этого не знаю, но, скорее всего, из Англии. Как она оттуда и сюда попала... - Джонатан усмехнулся, - не в моей компетенции, да я особо и не интересовался. Удовольствие, конечно, дорогое, но полезное.
   - Заманчиво, -повторил Бурлаков. - Для университета... Хоть по одному аппарату на факультет...
   Джонатан достал свою визитку.
   - "Октава" не торговец, а посредник. Обсудим на неделе?
   - Хорошо. Вам позвонят.
   - Отлично.
   - Однако, - покрутил головой Андрей. - быстро вы...
   И не договорил, остановленный очень серьёзным взглядом Фредди.
  
  
  
  

2000; 19.04.2015

  

Оценка: 6.00*9  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"