Зубец Николай Николаевич : другие произведения.

Борись за жизнь...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ...И почему-то вспомнилась ему командировка в приморский город, в научный институт, когда ещё работал инженером. Придя однажды утром, очень удивился, что на столах лабораторных у химиков стоят вверх дном обычные гранёные стаканы, под ними мыши мечутся. - Биологические опыты? - Да, опыты, сейчас увидишь. И очень важные.
РАССКАЗ МОЖНО СЛУШАТЬ: http://video.yandex.ru/users/n-zubets/view/56/
  На пенсии стал Анатолий подрабатывать в столовой ночным сторожем. Работа в общем неплохая и нормально платят, но основная закавыка - следить, чтоб в кабинет директора не влезли. Такое уж случалось, а что не влезть - кабинет на ключ закрыт, окно на первом этаже, выходит на пустырь, заросший деревьями, кустами и бурьяном: джунгли настоящие. Ночами - чуть кошка громыхнёт невымытой тарелкой, чуть как-то необычно застучит, включаясь, какой из холодильников - он сразу же хватает свой фонарь и в "джунгли". Лучом пройдётся по кустам, пошарит по стене и, подойдя к злосчастному окну, внимательно осмотрит.
  
  Конец сентября, темнеет уже рано, но Анатолий на работе ещё засветло. Только распахнул чёрный ход, ведущий к "джунглям", увидел, что оттуда, из кустов, компания выходит - две женщины и средних лет мужчина; все, особенно женщины, бродяжного как будто, бомжеского вида. Быть может, выпивали там, под сенью буйных зарослей, быть может, в туалет ходили - смутились несколько внезапным появлением охранника, но Анатолий особого внимания на них не обратил, уж слишком жалкий, безобидный вид имела эта бражка.
  
  Снова вышел Анатолий уже почти что в сумерках, когда лишь только замерцала в небе первая неясная звезда, он захватил фонарь, но зажигать не стал пока. Привычно завернул за угол и опешил: в полутьме, в опасном самом месте - прямо под директорским окном - ничком лежал человек. Лежал он на картонке, вернее на длинной плоской коробке, которая посередине продавилась и зловеще напоминала гробик; вплотную сбоку, словно крышка, валялась такая же коробка. Человек не двигался, голова и плечи накрыты курткой. Анатолий осторожно подошёл и хотел уж куртку приподнять, но тело шевельнулось вдруг, быстро повернулось на бок, человек сжался, сгруппировался словно плод в материнской утробе и, прикрываясь курткой, опасливо чуть выглянул из-под неё:
  
  - Не бейте только!
  - Я бить не собираюсь. Ты что, здесь ночевать собрался?
  - Мне больше негде! Вы не бейте! Пожалуйста, не бейте!
  
  Привык, должно быть, он к побоям и ещё долго, причитая, умолял, но, наконец, почувствовав, что опасаться нечего, привстал и куртку отложил. Да, это бомж тот самый. Вообще-то с небольшой натяжкой, в полутьме сошёл бы он и за приличного мужчину, но шлялся по кустам с бродяжками какими-то, теперь улёгся вот на жутком пустыре... Ещё не очень обтрепался, лицо осмыслено, почти не тронуто печатью одичалости.
  
  Похоже, он не спал, а просто в забытьи был, похоже, даже рад возможности беседовать, уселся как-то так приветливо, уютно, как будто дома или скорее будто бы с друзьями на привале, у костра и явно хочет разговора.
  
  - Мне негде ночевать, - теперь он говорил спокойно, - меня так кинула жена, всего лишила!
  
  Но Анатолий перебил:
  
  - Ты, вроде, здесь совсем недавно аж с двумя дамами гулял.
  
  Бомж смутился:
  
  - Так это... совсем другие женщины, - про них ему, похоже, неприятно было говорить, - они... в общем... из церкви... из этой... не нашей... по благотворительной линии...
  - В свою веру тебя обращали? - съехидничал Анатолий, понимая, что тот сочиняет.
  - Нет! Нет! Не то совсем... Я православный! - он полез за пазуху и гордо выставил нательный крест, как будто предъявил свой главный капитал, единственный, быть может, документ.
  
  Как выразительно лицо! Оно не вяжется совсем с картонным ложем и с этим пустырём. Лицо такое могло бы быть у скрипача, у педагога. И стало неудобно Анатолию за то, что он на "ты" с ним.
  
  - Присядьте, - бомж по-хозяйски указал на "крышку гроба", как будто на диван в своей гостиной, - пожалуйста, со мной поговорите.
  - Нет, некогда мне, - Анатолий попятился, эта "крышка" в сумерках на пустыре никак к беседе задушевной не располагала, да и неудобно было, разговорившись, потом его оставить здесь, в темноте, на холоде (иначе как?) а самому уйти в тепло своей столовой. - Я ночью буду делать здесь обходы с фонарём, вы не пугайтесь.
  
  В столовой Анатолий взял оставленную для него поварихами булочку, несколько кусков хлеба на раздаче, в бутылку компота налил и вынес всё бомжу. Тот обрадовался, снова сел и принялся за булку, а от хлеба отказался - не разжевать, один только верхний зуб остался.
  
  - Замёрзнете вы ночью здесь.
  - А у вас какой-нибудь фуфаечки не будет?
  - Да нет вот... - Анатолию очень хотелось что-то тёплое вынести ему, но не мог же он распоряжаться куртками поварих. И внутрь пригласить его тоже нельзя.
  
  - Ничего. Обойдусь. Мне только до весны ведь... А там - к моим родителям. - Анатолий поначалу и не понял, о чём он, но бомж поднял глаза, взгляд задержал на той, уже отчётливо сверкающей звезде, и очень просто пояснил. - Я ведь раком болен - больше не протяну. Так что...
  - Ну, зачем вы так... - начал было Анатолий, не понимая, как ободрить его. - Надо же как-то бороться...
  - Как? Как бороться? - встрепенулся бомж.
  
  Он даже привстал немного, как будто очень ждал этих слов, как будто в них он хотел найти какую-то светлую надежду, какую-то зацепку за что-то. За саму жизнь, ни больше, ни меньше. В которую не верилось, но где-то в глубине сознанья, конечно же, хотелось верить.
  
  - Ну, присядьте со мной! Не уходите! Поговорим, давайте! Бороться как? - он кричал почти.
  
  Он ждал действительно какого-то совета, какого-то чудесного рецепта. Совсем никто, похоже, не пытался его ободрить даже так, как это топорно сделал Анатолий, а в лучшем случае ему молиться или выпить предлагали.
  
  - Мне пора, извините, - только и мог сказать Анатолий, оставляя растревоженного бомжа в холодной темноте "джунглей". - Спокойной ночи...
  
  В столовой Анатолий привычно составил стулья, постелил постель, улёгся.
  
  "Бороться как?"
  
  
  ...И почему-то вспомнилась ему командировка в приморский город, в научный институт, когда ещё работал инженером. Придя однажды утром, очень удивился, что на столах лабораторных у химиков стоят вверх дном обычные гранёные стаканы, под ними мыши мечутся.
  
  - Биологические опыты?
  - Да, опыты, сейчас увидишь. И очень важные.
  
  Завлаб налил в ведро воды, стал мышек стряхивать туда. Сотрудники кружком уселись, ведро поставили посередине на пол. Закурили. Мыши держались на плаву и потихоньку, потихоньку все поплыли в одну сторону по кругу. Они по-собачьи, быстро гребли крохотными лапками; от вращательного хода в ведре образовался водоворотик и центробежная сила их властно прижимала к стенке. В портовом городе летом много мышей и Анатолий знал уже, что можно их ловить стаканом, подставляя под край монету на ребро. Но для чего уселись в круг научные ребята? Похоже, различают мышек и каждый выбирает свою зачем-то; а "пловцов" здесь ровно по числу сотрудников.
  
  Завлаб немного оторвался от созерцания "заплыва" и достаёт откуда-то бидончик, поясняя:
  
  - Под пиво - кто проиграет, тот и пойдёт.
  
  Сидят сотрудники научные, дымят и комментируют
  со знанием предмета стиль, волю и усердие пловцов. И каждый свою мышь подбадривает, хвалит:
  
  - Моя уже на круг всех обошла!
  - Моя, смотри, умнее - она же экономит силы!
  - Вы посмотрите только, как изящно моя пошла на малый круг! Давай, давай, родная!
  
  Вдруг безусловный лидер гонки - завлабовская мышь - как будто бы споткнулась обо что-то, застыла на мгновенье, но встрепенувшись, поплыла снова, однако, не столь резво. Завлаб - здоровый, загорелый парень - привстал, переживая:
  
  - Держись! Борись! Я в тебя верю!
  
  Она, и впрямь, опять пошла резвее, но снова сбой; похоже, воды хлебнула. Ещё пару рывков, ещё тихонько на боку плывёт, но силы кончились у фаворитки.
  
  Завлаб сжал кулаки от напряженья:
  
  - Борись! Борись за жизнь! Ведь жизнь пре-крас-на!
  
  А его мышь уже качается в ведре вверх светлым брюшком. Осклабившись, завлаб развёл руками, "заплыв" в уборной выплеснул и бодро зашагал за пивом...
  
  "Борись за жизнь!"
  
  
  Анатолий не раз за эту ночь обходы делал - бомж, куртку натянув на голову, лежал лицом к земле под множеством холодных звёзд, а к четырём утра, когда совсем уже и воздух, и земля закоченели, под окном директора фонарик только высветил две длинные коробки.
  
  "Бороться как?"
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"