Зубов Алексей Николаевич : другие произведения.

И просто, и вкусно

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

   И просто, и вкусно.
   (пособие для интересующихся кулинарией.)
  
   Вначале разговоры.
  Место действия: Иллирия,
  Лица:
  Генерал Ержак - шеф личной гвардии.
  Генерал Бей-Барс - шеф секретной службы.
  Генерал Вихлюн - командующий фронтом.
  Камдоншин - шеф личной канцелярии.
  Павел Степанович Словве - премьер министр.
  Семен Абрамович Факус - дружественный олигарх.
  Ступорной - крупный бизнесмен.
  Ляля - его дочь
  Наталья Николаевна - дочь первого лица.
  Офицер из штаба.
  Прясло - рэкетир.
  Мишаня - его товарищ.
  Крестьяне, рабочие, солдаты и матросы.
  Женщины и дети.
  Зрители.
  Распространители билетов.
  Модератор.
  
   Сцена 1. Анфилада залов Двора Славы Хрустального Дворца.
   (Генерал Ержак, Татьяна Николаевна)
  
  Ержак.
  - Там офицер из штаба.
  Татьяна.
  - Пусть войдет.
  Ержак.
  - Зачем же беспокоить? Пять сетов провели на корте - он устал.
  Татьяна.
  - Что может быть из штаба?
  Ержак.
  - Солдатня! - там пачки донесений и приказов, рутина.
  Татьяна.
  - Он третью ночь не спит, все ходит, тяжело, как будто болен. Всю ночь шаги по кабинету, то от окна к двери, там постоит, и думает о чем-то, потом обратно.
   Ержак.
  - Его развлечь и как-то успокоить.
  Татьяна.
  - Его терзают мысли о стране.
  Ержак.
  - Скажу, что танки подождут.
  Татьяна.
  - Нет. Я спрошу.
  Отец не терпит, даже в пустяках, чтоб за него решали.
  Ержак.
  - Нрав у него крутой.
  Татьяна.
  - Привычка быть во власти, наверху, десятки лет.
  Он - первое лицо. Во всем.
  Ержак.
  - А для людей
  Он и страна - лицо одно.
  И иногда это лицо внушает ужас.
  Татьяна.
  - Ужасно, что Илья по новостям сует кошмарные сюжеты:
  то папа пляшет рок-н-ролл, как мальчик безголовый, то еле шевелится.
  Ержак.
  - Его бы отодвинуть. Илью.
  Каналом управлять желающий найдется, не локомотив.
  Илью давно пора убрать.
  Татьяна.
  - Как?
  Ержак.
  - Простой есть способ: нету человека, и нет проблем.
  Татьяна.
  - Но это низко!
  Ержак.
  - Нас как учили: для блага Родины все средства хороши.
  Татьяна.
  - Ему претят диктатора приемы!
  Подумай, и поймешь.
  До боли в сердце напрягать остаток сил, чтоб власть шагнула к людям и к свободе,
  и в паузах заказывать убийства.
  Ержак.
  - Кто шел в политику, обязан знать - игрок
  с доски срубается сильнейшею фигурой.
  И это не убийство - просто жизнь. Политика.
  Но, как хотите.
  Татьяна.
  - И все же надо повлиять, внушить, чтоб на экране реже появлялся.
  И пищу сплетням не давал.
  Продажным хищникам. Учителям народа. Подонкам-словоблудам.
  И нервы поберег.
  Ержак.
  - Я думаю об этом.
  Татьяна.
  - Спрошу, вдруг, есть минута.
  (уходит)
  (Входят Павел Степанович и офицер)
  Павел Степанович.
  - Я не могу ни доложить, ни передать. Передавал и без меня хватает.
  Что за время!
  Премьер подумать не успел, подумать, пар в голове, как в бане,
  уже бегут передавать! Наверх!
  Офицер.
  - Формальный рапорт, жду, чтоб доложить.
  Павел Степанович.
  - Что там такое?
  Офицер.
  - О назначениях приказы и новых званиях.
  ( выходит Камдоншин, обмениваются с Павлом Степановичем рукопожатиями)
  Павел Степанович.
  - А где возьму я деньги?
  Где?
  На звания и должности!
  Там, в штабе думают, им надо, значит, дам?
  Правительство - им что, куда хотим засунуть руку?
  А тем, которые не просят?
  Которые, как говорится, не умеют написать -
  учителя, врачи, пенсионеры?
  Им не надо?
  Пора запомнить! Зарубить! А носа нет, так зарубите где удобно, на затылке:
  премьер готов дать всем, но он не может без паузы.
  Пока на счет не поступило.
  Ержак.
  - Павел Степанович, я доложу.
  (офицеру)
  Вы, подождите здесь.
  (уходит)
  Павел Степанович.
  - Давайте уж, где расписаться...
  (забирает бумаги, уходит)
  Камдоншин.
  - Вы из штаба?
  Офицер.
  - Так точно.
  Камдоншин.
  - Как там настроение?
  Офицер.
  - Там нет его. Совсем.
  Камдоншин.
  - Как? Ничего? Ни критики, ни одобрения? Хотя бы выдержка у офицеров осталась?
  Офицер.
  - Для офицера нужен символ, нужна идея, ради которых и служить и умирать.
  Камдоншин.
  - А вы мне нравитесь.
  Здесь, в близком окружении, толковых много, а идейных - никого.
  Хотите перейти сюда на службу? В администрацию?
  Дождитесь здесь меня.
  
  (указывает на боковую дверь. Оба расходятся)
  ( входят Генералы Вихлюн и Бей-Барс.)
  Вихлюн.
  - Там, в боевых частях, на каждого бойца один рожок патронов и сухой паек, а здесь охапки долларов!
  Солярку со складов распродают! Снаряды!
  Вы, генерал, подумайте, что я скажу тем мальчикам вчерашним, послав от матерей под пули?
  Зачем им гибнуть? За кого?
  Пора заканчивать бардак.
  Терпенье лопнуло.
  Здесь рядом оперативные две части. Командиры мои товарищи и думают, как я.
  Взять улицы и навести порядок.
  А этого, военно-полевым. Без разговоров.
  Бей-Барс.
  - Нет, переворот, когда все СМИ нас грязью поливают, толкнет к сопротивлению регионы.
  Промышленные центры посильнее, чем маленький воинственный народ,
  нам нужно действовать приличней.
  Чтоб сам ушел.
  Вихлюн.
  - Он не уйдет.
  Бей-Барс.
  - А может и уйти.
  Если внушить.
  Шеф его охраны недавно с просьбой обратился.
  Нет ли средства, какие мы в разведке применяем, чтоб снять усталость.
  Вихлюн.
  - Опять ваши игрушки!
  Страшилки для кино!
  Бей-Барс.
  - Дослушайте. Я дал ему таблетки. Последние из старых разработок.
  Использовались редко, для сбора данных.
  Один прием, и человек внушаем и безволен.
  И собеседнику послушен, как ребенок.
  Вихлюн.
  - Вот, а теперь такие препараты, небось, на черном рынке!
  Бей-Барс.
  - Теперь удобно время - пусть уйдет на отдых и кабанов стреляет, а премьер
  у нас ручной, к тому же он из касты
  номенклатурной.
  Вихлюн.
  - Он вызывает смех.
  Бей-Барс.
  Поухмыляются и согласятся. Директора, врачи - у них корпоративность.
  Своих не выдают.
  Вихлюн.
  - Так что ты тянешь?
  Бей-Барс.
  - Все лекарства хранятся в сейфе у начальника охраны.
  Надо подгадать момент приема, обычно утром, и сразу же войти с докладом.
  И дело сделано.
  Простым указом, и подписанным самим.
  Вихлюн.
  - Да, подпись на бумаге быстрее и мощней ракет и танков - в секунду изменяет все кругом.
  Сейчас вот, раз! И мы с тобой в отставке,
  и нас через мгновение не вспомнят.
  И будут ждать приказов от других.
  А этот тип, Ержак, по-моему, подлец.
  И генерал, как я!
  И должность даже выше!
  Я звание под пулями стяжал, а этот теннисной ракеткой!
  Бей-Барс.
  - Нет, не подлец, а примитивен.
  Вот сейф его, там кодовый замок, так он придумать ничего не смог получше
  для комбинации, как дату - день рожденья шефа.
  Всю жизнь служил в охране первых лиц -
  когда тут математикой заняться.
  (уходят)
  (выходит Камдошин. Открывает боковую дверь, за ней Офицер.)
  Камдоншин.
  - Я все решил, приказ о переводе уже готов.
  Вы рады?
  Пусть вас не смущает неразбериха в должностях, привыкните. Правительство, парламент,
  здесь все решает он.
  Но он умеет слушать, если дельно.
  Офицер.
  - Немало сил, наверное, уходит.
  Камдоншин.
  - Вы о здоровье? У него оно отменно.
  Офицер.
  - И без лекарств?
  Камдоншин.
  - Да как без них! Снотворные горстями пьет. Он плохо спит. И стимуляторы для сердца.
  Ержак все лично проверяет, и с доктором согласовав. Когда и что, но повторяю,
  здоровье у него - отменное.
  Офицер.
  - Сейчас, когда предвыборная гонка набирает обороты, контроль врачебный продублировать неплохо.
  Камдоншин.
  - Вы что-то знаете?
  Офицер.
  - Нет, ничего.
  Но есть такой соблазн - на первое лицо оказывать влияние и получать за это дивиденды.
  Внушать, что выгодно, мутя сознание. Против воли.
  И, думаю, в большой и наспех собранной команде есть люди, кто попытаются.
  Я от коллег по службе знаю, обычный с виду стимулятор непредсказуемо меняет личность.
  Камдоншин.
  - Наверное, вы правы
  Попрошу, чтоб академик наш все тщательно проверил.
  (выходит Татьяна Николаевна.)
  Татьяна.
  - Отец велел его не беспокоить.
  Обдумать хочет варианты.
  Бюджет пустой.
  И в долг никто не даст.
  А нефть и медь не стоят ни гроша.
  Там ваше предложение, читала.
  И коммунистов - требуют пресечь приватизацию.
  Еще какая-то нелепица, проект - Союз предпринимателей придумал.
  Снять часть налогов с производства,
  и население, получив работу, начнет и больше отдавать.
  Но это сколько ждать!
  Нам надо каждый месяц по старым обязательствам платить!
  И хорошо, что покупают новые. Пока.
  Откуда только деньги, непонятно.
  Офицер.
  - Работникам не заплати за месяц,
  и прокрути на бирже пару раз, пока прокуратура спит,
  и миллион в кармане.
  Камдоншин.
  - Это наш сотрудник новый. Из офицеров.
  Татьяна.
  - Не может быть! Директора, все старой гвардии питомцы, они и сами из народа, таким путем обогащаются. Не верю.
  Офицер.
  - Но если правил нет на рынке?
  Татьяна.
  - Легко критиковать!
  За рынок. За реформы. За ошибки.
  Как раз, чтоб правила привить цивилизованного мира, у папы, кто с финансами завязан,
  все молодые доктора наук.
  Камдоншин.
  - Жаль только, этим докторам
  науку богатеть преподавали не по Гейтсу, а по Марксу.
  А у него нам формулы известны: кибуцу и колхоз.
  Татьяна.
  - Отцу перескажу.
  (уходит)
  Камдоншин.
  - Добро пожаловать в "семью".
  Пойдемте, обживайте место.
  (уходят)
   ...
   О пользе питания. Очерк.
   Не зная, чем заняться, начал я пролистывать разные статейки в Яндекс-Дзен о еде, чтобы, хоть воображая, хоть через чужой опыт, разнообразить свои гастрономические ощущения.
  Первое, что меня удивило, это то, что почти стопроцентное авторство этих статей принадлежит женщинам. Редкие мужчины, если и пишут о еде, делают это сурово, надменно, а иногда и пошло.
  Порой они бестактны.
  Они цинично рассуждают о достоинствах мраморной говядины.
  О сроках хранения устриц.
  О кухонных ножах из андалузской стали.
  Это совершенно безответственные люди. Черствые, легкомысленные фантазеры!
   А ведь такое поведение (ведь статья - это поступок!) часто становится примером для неокрепших в диетологических предпочтениях, по ряду независимых от них причин, граждан.
  Что же удивляться тому, что у нас многие не участвуют в выборах - они заняты устрицами!
  Они мечтают о мясе!
  Фантазируют о ножах!
  А нам, сто лет назад, тогда еще молодым саперам русской армии, прапорщик Матусевич как хорошо все объяснил!
  - Для того, всем вам, дуракам, и генерал назначен, чтобы за вас фантазировать!
   Это следует четко знать - кому в России по должности положено фантазировать.
   Мой старый товарищ недавно позвонил мне ни свет ни заря и поинтересовался, не знаю ли я какого-нибудь рецепта фондю с отлично выдержанным швейцарским сыром.
  - Ты разжился сыром? - моментально среагировал я.
  - Нет, мы просто спорим с Томочкой о швейцарской кухне и о сырах. От нечего делать.
   Я объяснил эту странную выходку временным помутнением его рассудка на фоне одинаково бездарных гарниров (Томочка вдумчиво смотрит "Дом 2", увы, это диагноз) на завтраки и обеды в течение трех месяцев, потому что подозревать провокацию, глумление над ближним, казалось мне недостойным нашей дружбы. И, удерживая себя в руках, отвечал ему быстро, кратко и понятно, насколько позволял мне родной язык и армейская выучка.
   Мужчин-авторов - тех хлебом не корми, дай только порассуждать о качествах сыров.
  Оставим все это на их совести.
  Если осталось что-то.
   Второе, что бросается в глаза, это непременное упоминание "пользы еды для здоровья".
  Я нарочно взял фразу в скобки.
  Мне хотелось было, чисто из упрямства, поспорить, но железных аргументов, доказывающих противное, я не нашел.
   Еда и здоровье - подруги.
   Приняв положение лежа, что стало уже болезненной привычкой, я поразмышлял о здоровье, а потом, не меняя положения, но чуть скривив шею, погрузился в сайты специализирующиеся на этой теме.
  И опять. Почти поголовно все авторы были женщинами.
   Тема здоровья удивительным образом перетекала у них в рассуждения о красоте, а те опять возвращались к правильному образу жизни и к его главному стержню - питанию.
  Я лежал и мыслил.
  Я парил умом в логике понятий.
  "Каждая женщина хочет быть здоровой. Здоровая женщина - это красиво. Вкусная еда - здорова и привлекательна. С другой стороны, каждая женщина периодически хочет есть. Все эти утверждения аффирмативны.
  (Тут я отвлекся чуть-чуть на аффирмативные эстетику и богословие, удивляясь таинственной связи всего сущего во Вселенной.)
  Отсюда силлогизм".
  Тут я не выдержал - мой мозг работал напряженно и непрерывно уже больше часу - и заснул.
  Проснувшись, я не помнил, что же такого гениального заходило ко мне в голову.
  Я, с холодным отчаянием закоренелого грешника, уже готов был признать этот день прожитым зря.
  Без идей. Без событий.
  И тут в комнату вошла жена.
  - Нам этот выдал, наконец, зарплату. За переработку.
  Я и подумала, долг подождет.
  Давай запечем кусок мяса, - вкрадчиво сказала она, светясь чисто женскими безумием и страстью, - с красивой, хрустящей корочкой.
  Хочу, чтоб на ужин было вкусное, пахнущее костром мясо.
  С гарниром из помидоров и огурцов.
  
   Глаза ее были круглы и светились - восторженно, дико, ярче, чем даже от прослушивания "Камикадзе".
  И я вспомнил все, и отдернул занавес.
  
   Сцена 2. Дом мультимиллионера.
   (Ступорной, Прясло, Мишаня.)
  Прясло.
  - Приветик от людей. Чего дрожишь?
  Ступорной.
  - Я расплатился вовремя.
  Прясло.
  - Но не за все.
  Ступорной.
  - Как!
  Прясло.
  - Так.
  Ты что, гаденыш, думал магазин - иголка?
  А вот, ребята и нашли. И знаешь, увидали что?
  Бардак полнейший!
  Охраны - никакой от хулиганов, и от случайного окурка может все сгореть.
  Буквально этой ночью.
  Дотла.
  Ступорной.
  - Мы только что открылись, и прибыль по нулям.
  Прясло.
  - Серьезно?
  (второму)
  Мишаня! Ты хотел размяться.
  (Мишаня бьет Ступорного.)
  Мишаня.
  - Да что ты гнешься, стой ровнее, ведь не больно! И так не больно!
  (бьет по лицу)
  Где у тебя утюг?
  Ступорной.
  - Не нужно! Я все понял!
  Прясло.
  - Неужели?
  А за обман придется заплатить. Проштрафился.
  Братву хотел надуть.
  Старик покойный верно говорил: "Все руководство - воры и жулье".
  Мой папка слесарем горбатился по жизни и так и умер, мир не повидав,
  и никого не обманув, наоборот, его дурили.
  Такая ж мразь, как ты.
  Ступорной.
  - Я не обманываю, честно!
  Прясло.
  - Заплатишь вдвое!
  И деньги чтобы завтра!
  Посмотрим, как ты честен. Дочке-то уже
  семнадцать или больше?
  Не будет денег, парни проверят ее на честность. Вдруг она, как папа, врет.
  Мишаня! А вдруг она и на иглу подсела!
  У буржуинов - всякого дерьма.
  Ступорной.
  - Я заплачу. Не надо трогать дочь!
  Мишаня.
  - Утюг не убирай, на всякий случай.
  (уходят. Выходит дочь)
  Ляля.
  - Привет, машину заберу? Я еду тусоваться.
  Ступорной.
  -Ночью?
  Ляля.
  - Ночью. А что? Нельзя?
  Ступорной.
  - Куда?
  Ляля.
  - В Манеж, там выставка, фуршет и куча интересного народу.
  Ступорной.
  - Тебя я завтра за рубеж отправлю. За семь морей.
  Ляля.
  - Зачем?
  Ступорной.
  - Подальше от соседей.
  Чтоб меньше беспокоили.
  Забыть про них совсем.
  Ляля.
  - А все мои друзья?
  А увлечения? Занятия? Мы с Ромео едем в горы.
  Ступорной.
  - Там новых заведешь.
  Ляля.
  - Вот просто как - решил и завела.
  Решил, и увлеклась, и полюбила.
  Я, что ли, кукла?
  Ступорной.
  - Этот Ромео, кто он?
  Ляля.
  - С эстонцами торгует нефтью.
  Ступорной.
  - Он добывает нефть?
  Ляля.
  - Зачем? Ее другие. Я же объясняю:
  он добывает цистерны, через Петиного папу, потом их продает, а нефть
  уже эстонцам.
  Ступорной.
  - Так просто можно лишь у нас.
  Он. А еще кто будет?
  Ляля.
  - Татьяна, мы учились вместе, хочу ее с Ромео познакомить.
  Ступорной.
  - Подожди! Татьяна, дочка нашего?
  Ляля.
  - И что?
  Ступорной.
  - Ты бы могла... Ведь вы подруги! Нет, подожди, как неожиданна такая близость к власти.
  Она любимица отца, и если убедить ее,
  если войти в доверие...
  Ляля.
  Ладно, не теряй.
  
  Сцена 3
  (коридоры Хрустального Замка)
  (генерал Бей-Барс и Семен Абрамович Факус. В его руках большая коробка.)
  Бей-Барс.
  - Семен Абрамович! Оргтехника - в подарок? Секретарям?
  Семен Абрамович.
  - Не техника, а мой подручный банк.
  Картонный сейф. Шучу.
  Бей-Барс.
  - Неужели деньги?
  Кому такое счастье?
  Семен Абрамович.
  - Обозревателям, ведущим и актерам. Кто адекватно выражает наш успех
  и достижения.
  Особенно народным,
  хоть просят много,
  зато зовут к непреходящему и будят память, а это для народа так же свято, как холодильник.
  Бей-Барс.
  - А зачем сюда?
  Семен Абрамович.
  - Альбертику, он руководит предвыборной компанией. И у него спонсируемых список с заявками и суммой гонорара.
  (уходит)
  (выходит Ступорной)
  Ступорной.
  - Я на коленях умоляю, помогите!
  Бей-Барс.
  - Опять вы с просьбами до государства.
  Ведь все, казалось бы, вам разрешили - торгуй и богатей и вовремя плати налог.
  Вы просто надоели!
  Ступорной.
  - К кому ж еще мне обращаться? Это банда!
  Даже хуже - власть!
  И ваше ведомство потерпит - государство в государстве!
  Бей-Барс.
  - Но доказательств - никаких.
  Ступорной.
  - И что? Платить? И вам платить и им?
  Бей-Барс.
  - Хотите - им... хотите - тем, кто уберет их.
  Но!
  Специалисты стоят денег.
  Шучу, шучу.
  Ступорной.
  - Я заплачу, но мне дан срок до истечения суток.
  Бей-Барс.
  - Тогда не знаю.
  Могу вам бартер предложить - услуга за услугу.
  Ступорной.
  - Я согласен.
  Бей-Барс
  - Я избавляю вас от Робин Гудов...
  Ступорной.
  - Что вы умолкли, я на все согласен!
  Бей-Барс.
  - Кричите шепотом!
  А вы, уж как-то сами, убираете
  вот этого.
  (показывает листок)
  И хорошо бы засветить его по ряду сделок полукриминальных.
  У вас их, помнится, немало.
  Пошив сапог в подвалах, джинсы, алкоголь, все без налогов.
  Ступорной.
  - Допустим, где ж мне взять стрелка?
  Бей-Барс.
  - А вы к своим друзьям, что в мафию играют, к ним, к мальчикам отмерзшим, обратитесь. Скажите, дескать, ваш партнер вам задолжал безмерно и долю в общей дани не дает.
  Ступорной.
  - А разве генерал сейчас в столице? Я думал, он при армии.
  Бей-Барс.
  - Вот адрес его усадьбы. Он приехал, но ненадолго.
  ...
   Апофеоз гигиены.
   Когда выходишь на улицу абсолютно голым, сперва несколько робеешь, но осваиваешься быстро. Пара минут, и ты понимаешь, что тело - это инструмент и только. Прогулявшись немного, понимаешь и другая твоя часть - мышление и восприятия - это тоже инструмент.
  Главное - питание ассоциации клеток. Ритмичное и полноценное.
  То, что мы называем памятью - журнал постоянной дегустации того меню, которое предлагает нам наше окружение.
   Согласитесь, болезни памяти приводят к искажению вкуса.
  
   Всякое приличное сочинение должно иметь завязку, развитие, кульминацию и коду.
   Чем это не кода?
  Хороший помидор тот, что разрезал ножом, и капли сока не увидишь на блюдце. Одна мякоть. Такой помидор - редкость. Его можно кушать со сметаной, но правильнее, то есть, не отягощая лишними привкусами, кушать его просто с хлебом и солью.
  Тут есть тонкость.
  Многие любят держать на столе соль чрезвычайно мелкого помола, я же советую, именно для
  кушанья таких мясистых помидоров, иметь солонку с солью крупной, какая обыкновенно употребляется для домашней засолки лососевых или сала.
  Разрежьте помидор на удобные дольки и посолите - две-три крупинки, не более, затем положите дольку в рот и жуйте.
  Пресная помидорная мякоть будет периодически сильно контрастировать с резкими вхождениями соли - вы поймете, вы почувствуете стиль такого питания.
  И вы оцените старую кухню ваших дедов.
  И скажете мне спасибо.
  ...
  
   Сена Ч. (Хрустальный Дворец.)
   (Камдоншин, Павел Степанович, Семен Абрамович)
  Павел Степанович.
  - На внешнем рынке заняли, на внутреннем - сплошная чехарда по краткосрочным облигациям,
  где брать - ума не приложу.
   Семен Абрамович.
  - Избавьтесь поскорей от лишнего, облегчите бюджет.
  Камдоншин.
  - Да, Павел Степанович, нужно убедить его приватизировать, все, что убыточно.
  Павел Степанович.
  - Вы представляете, как Дума завопит!
  Всё тыкает нам чеками! В обмане обвиняет! И мне приватизация не нравилась, но я ж молчу.
  Камдоншин.
  - А если все оформить, как заем? С последующим выкупом?
  Я вижу так - Аукцион.
  Павел Степанович.
  - И что правительству на ваш аукцион невнятный выставить:
  образование, армию, систему тюрем, медицину?
  Что, вас я спрашиваю?
  Семен Абрамович.
  - Вы забыли, еще одну убыточную отрасль - чиновников. Весь персонал госслужащих.
  Согласно штату. Помощники, префекты, судьи, мэры, депутаты и кандидаты в них.
  Камдоншин.
  - Семен Абрамович, да кто же это купит? И за сколько?
  Семен Абрамович.
  - Любое г. имеет цену, нужно правильно назвать. Поспрашивать на рынке, кто торгует. И покупатели найдутся.
  Камдоншин.
  - Пора решать уже.
  Время - семь утра. Сейчас прием лекарств, а следом заседание правительства, и нужно предложения озвучить. А их пока что нет.
  Павел Степанович, вы как, согласны? Так будет лучше - расходов поубавится.
  Павел Степанович.
  - Лишь бы не опять на те же грабли. Тоже, хотели ведь, как лучше, а получилось, как всегда.
  (выходит Ержак)
  - Он ждет вас для доклада.
  Камдоншин.
  - Идемте, чем черт не шутит, вдруг уговорим?
  Семен Абрамович.
  - Особенно отметить, что на аукцион будут допущены только ответственные лица, из тех, которым лично доверяют.
  Камдоншин.
  - Сказать хотели: "доверяет"?
  Семен Абрамович.
  - Нет, "ют", Татьяна Николаевна имеет вес в принятии решений.
  ...
  (занавес)
  (аплодисменты, плевки, перебранка, зевота и давка в гардеробе. Крестьяне, рабочие, солдаты и матросы стройными колоннами, с песнями, возвращаются по казармам. Женщины и дети оккупируют "на дорожку" туалет. Модератор злобно модерирует. Все.)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"