ЛИТОВСКИЙ КНЯ3Ь МИНДОВГ И ЕГО ЗЯТЬ СВАРОМИР ДАНИЛОВИЧ ГАЛИЦКИЙ
Как вы, наверняка знаете, друзья, государственность у наших северных соседей - литовцев - сложилась несколько позже, чем у нас. Примерно, на заре XIII столетия, когда литовские языческие племена объединились под властью чрезвычайно воинственного князя Миндовга. Не знаю, была ли процветающая Киевская Русь для него, чем-то вроде Византийской империи для князя Святослава и его разбойников-русов, скорее да, чем нет. В итоге, он досаждал нашим предкам ничуть не меньше, чем Святослав Игоревич - несчастным византийцам. Помните, как русы хотели перенести столицу с берегов Днепра на Дунай? Вот и князь Миндовг поступил аналогично. Первой столицей Литовского княжества сделался древнеруський город Новогрудок (современная Гродненская область Беларуси) - заложенный Киевским князем Ярославом Мудрым в качестве форпоста на северных рубежах Руси. Спустя полтора столетия Новогрудок вырос в столицу руського удельного княжества. А, когда на Западную Русь обрушились монголы, местные бояре позвали на помощь соседа, уже знакомого нам литовца Миндовга. То, кстати, была распространенная в те времена практика. Надо сказать, выбор оказался правильным. Жители Новогрудка не прогадали. Войско монгольского темника хана Байдара, внука Чингисхана и одного из самых успешных ордынских полководцев, обломало о Новогрудок зубы. Хан Байдар город не взял. Ни с лету, ни осадой. Понес потери и отправился дальше, ни солоно хлебавши. Двинул в Польшу, где были более жирные мишени, вроде Кракова или Сандомира. Эта маленькая, но очень важная победа над ордынцами принесла Миндовгу серьезные дивиденды. Ну и Литве, надо думать, в целом. Монголы обошли этот край стороной. Его не затронула война. И, как только ордынцы откатились обратно в Поволжские степи, Литовское княжество вышло на международную арену. И сразу же стало в регионе серьезной величиной. В представлении уцелевших после разгрома древнеруських князей, в том числе. Они потянулись к Литве за защитой. Или за союзом, по крайней мере. Помните, сам Данила Галицкий не только женился на литовской принцессе, сестре Полоцкого князя Товтивила, но и женил своего сына Шварна (Северина) на дочери Миндовга. Не скажу, что настал звездный час Литвы, но что-то такое точно было. Вскоре влияние Миндовга возросло настолько, что папа Римский отправил к нему архиепископа с королевской короной, лишь бы тот принял католичество. Это случилось в 1253 году, примерно тогда же аналогичные предложения получили Александр Невский и Данила Галицкий. Миндовг дал добро и получил корону. Но столкнулся с отчаянным нежеланием литовцев креститься, вернулся к язычеству, вдрызг разругался с Ливонскими рыцарями по этому поводу и нанес им несколько серьезных поражений. В 1265 году наследовавший Миндовгу сын Войшелк принял православие и построил соответствующий монастырь. А затем вообще так увлекся этим занятием, что отправился в паломничество на Афон, передав престол своему зятю - Шварну Галицкому - сыну короля Руси Даниила Романовича. Таким образом, на литовском троне в Новогрудке оказался прямой потомок Владимира Мономаха. Иногда историки называют это событие шансом на создание союзного государства Руси и Литвы под эгидой старшей ветви династии Рюриковичей-Мономаховичей, но не получилось. Как я уже говорил, другой сын Данилы Галицкого, Лев Данилович, в ярости от того, что литовский престол достался брату, а не ему, убил князя Войшелка. Это случилось в 1267 году. Что там было дальше, не совсем понятно, но, очевидно, ничего хорошего. Шварн Галицкий неожиданно умер спустя пару лет, его, скорее всего, отравили, и на Литовском престоле оказался князь Тройден. Его происхождение укрыто завесой тайны. Зато не вызывает сомнения его ненависть в отношении Льва Галицкого. Весь период его правления прошел в столкновениях между Галицко-Волынским княжеством и Литвой. После Тройдена трон переходил от одного литовского князя другому еще несколько раз, пока в 1316 году на престоле не оказался князь Гедиминас, основатель литовской правящей династии Гедиминовичей. К этому времени к литовским владениям прибавилась Черная Русь, а также Городенское (Гродно), Минское, Турово-Пинское, Полоцкое и Витебское княжества, а в столице - городе Новогрудок, учреждена православная Литовско-Руськая митрополия под патронатом Константинопольского патриарха. Таким образом, к началу XIV столетия на территории бывшей Киевской Руси образовались сразу три православные митрополии. Литовско-Руськая - самая молодая, описанная выше, Галицко-Волынская (учрежденная стараниями Юрия Львовича Галицкого в 1308 году), а также Московская - бывшая митрополия во Владимире-на-Клязьме, сменившая юридический адрес после переезда митрополита Петра Ратенского под крыло к Ивану Калите. Все они претендовали быть - Митрополиями Киевскими и Всея Руси. Разумеется, не только эти соображения подтолкнули князя Гедимина идти на Киев, и тем не менее. Он это сделал. И успешно. Овладел древней столицей Руси в 1324 году, разбив на реке Ирпень войско последних прямых потомков Владимира Мономаха, Льва и Андрея Юрьевичей, правнуков Данилы Галицкого.
ГЕДИМИНОВИЧИ
Итак, в 1324 году, спустя сто лет после трагической для русов битвы на Калке, Киев перешел под власть Литовских князей. Наверное, принимая в учет разрушительные ордынские набеги, это событие можно считать освобождением от Ордынского Ига. Которое, в силу ряда причин, не удалось совершить Галицким князьям, прямым потомкам Владимира Мономаха. Известно правило, которое исповедовал князь Гедимин: Не разрушать старины, не вводить новизны. Не самое худшее, что можно услышать, согласитесь.
В 1340 году, после смерти Юрия-Болеслава Галицкого, под контролем Гедимина оказалось и Галицко-Волынское княжество, на престол которого, по приглашению бояр, взошел сын Гедимина - Любарт, после православного крещения ставший князем Дмитрием. Вообще говоря, Любарт-Дмитрий имел некоторые права на трон, поскольку был женат на дочери Андрея Юрьевича Галицкого. Погибшего в сражении с его папой - Гедимином. Ох уж эти средневековые нравы. Тем не менее, надо признать, когда Гедимин объявил себя королем Литвинов и Русинов, он не преувеличивал, согласитесь. Поскольку, в части "собирательства руських земель" перещеголял самого Ивана Калиту. Они, разумеется, ощущали себя соперниками, и вели соответствующую политику. Гедимин, например, поддерживал противников Ивана Калиты из Твери. Тех самых тверских Рюриковичей, что, как могли, враждовали с москвичами и их покровителями - ордынцами. Союз был скреплен династическим браком, дочь Гедимина - литовскую княжну Марию - выдали замуж за тверского князя Дмитрия Михайловича Грозные Очи, сына того самого князя Михаила Ярославича, с которым не сложились отношения у митрополита Петра из Ратного. Как вы, наверное, помните, друзья, князь Михаил Ярославич был убит в Орде по доносу князя Юрия Даниловича Московского, которого зовут родоначальником ветви Московских Рюриковичей. Юрий Данилович приходился старшим братом Ивану Калите и внуком - верному нукеру Орды - Александру Невскому. Сын Михаила Ярославича отомстил за отца, зарубив Юрия Московского собственной рукой. Ордынцы, разумеется, убили его за это. Не перенеся гибели любимого мужа, Мария Гедиминовна покончила с собой.
Считается, Гедимин до смерти так и остался язычником. Зато вырастил пятерых православных сыновей. Когда его не стало в 1341 году, верховную власть в Литве получили Кейстут и Ольгерд Гедиминовичи. И разделили полномочия. Кейстут сосредоточился на борьбе с крестоносцами. Ольгерд вплотную занялся Ордой. И, собрав русько-литовское войско, нанес ей тяжелый удар, разгромив ордынскую армию в битве на Синих водах осенью 1362 года (в современной Кировоградской области Украины). После этого поражения Подолье и Причерноморские степи перешли под контроль Литвы. Отбросив ордынцев и обезопасив таким образом южные рубежи, Ольгерд посадил на престол в Киеве своего православного сына Владимира Ольгердовича. Перевел туда же кафедру Литовско-Руського митрополита Романа, настоятеля монастыря из Твери, провозгласившего себя митрополитом Киевским и Всея Руси. Надо сказать, это вызвало сильнейшее раздражение у другого митрополита Киевского и Всея Руси, Алексия, который сидел в Москве. Того самого, что воспитал Дмитрия Донского. Вспыхнувший межконфессионный конфликт не удалось разрешить даже при участии византийцев. Между тем Ольгерд, продолжая действовать в том же духе, объявил себя Великим князем Литовским и Руським. Ну вот, это надо посмотреть на карте. В состав нового государственного образования вошли земли современных Литвы, Латвии, Беларуси, Украины, частично Польши, Молдовы и РФ. Так образовалась Литовская Русь. Огромное многонациональное государство, большинство населения которого в т пору исповедовало православие. С гривной в качестве национальной валюты, с староруським (староукраинским) письменным языком в качестве официального государственного, и, что немаловажно, с элементами шляхетской демократии, сильно ограничивавшими верховную власть при помощи рады, сейма и прочих аналогичных институтов. Ну и с собственной Литовско-Руськой митрополией - Киевской и Всея Руси. Чьей правопреемницей эта страна себя фактически позиционировала. Кто бы сомневался, что подобные устремления вызовут большое неудовольствие в Москве, занимавшейся аналогичным собирательством на Северо-Востоке. Правда, куда более кровожадными методами. Думаю, последнее обстоятельство не составляло секрета для руководителей Новгородской республики, пытавшихся маневрировать между этими двумя новыми полюсами силы. Подтверждением чему служит перечень так называемых служилых князей, приглашавшихся новгородцами для защиты территорий. Со времен Ольгерда литовцы там чередуются с московитами. Похоже, новгородцы пытались соблюсти баланс. Чем это кончилось - я уже говорил.
Ил.17.Литовская Русь
Враждуя с Москвой, Ольгерд, как и его отец Гедимин, поддерживал старых союзников - тверских князей, боровшихся с москвичами за Владимирское княжество. И даже воевал вместе с тверичами против Московских князей, дважды осаждая Москву. Кремля не взял, к сожалению, но принудил Дмитрия Донского больше не лезть в дела Твери.
Любопытно. Тверская княжна Ульяна, дочь верного соратника Гедиминаса - тверского князя Александра Михайловича, сына убитого в Орде князя Михаила Ярославича и младшего брата убитого в Орде князя Дмитрия Михайловича Грозные Очи, родила Ольгерду любимого сына Ягайло - будущего знаменитого польского короля, объединившего Литву и Польшу личной унией. А поскольку мать Ульяны Тверской, княгиня Анастасия Юрьевна, была дочерью Юрия Львовича Галицкого, по матери, будущий польский король Ягайло приходился правнуком последнего короля Руси.
К сказанному, вероятно, следует добавить, что упомянутый только что князь Александр Михайлович Тверской, дед польского короля Владислава-Ягайло, тоже сложил голову в Орде после Тверского восстания против монголов 1327 года. Того самого, которое ордынцы утопили в крови при помощи своего верного московского нукера Ивана Даниловича Калиты. Одновременно с Александром Михайловичем, был убит и его сын Федор. Это я к тому говорю, чтобы дать понять: наверное, у Северо-Восточной окраины Руси, тоже были немалые шансы остаться частью Европы. Скажем, если бы союзники Литовской Руси из Твери взяли верх над московитами. К сожалению, победили наследники Александра Невского и его внука Ивана Калиты. И за шиворот втащили эти территории обратно в Орду. И географически втащили, и ментально. На многие сотни лет. Или навсегда. Последнее мы очень скоро узнаем.
После смерти Ольгерда в 1377 году литовский трон в Вильнюсе, куда из Новогрудка перенесли столицу, занял его сын Ягайло. Трудно сказать, крестили его по православному обычаю, или нет. Также неясно, крестился ли он, собираясь жениться на дочери Дмитрия Донского. Есть легенда, в планах Ягайло было крещение по православному обряду для всей Литвы. Однако, история свернула в иное русло. И, вместо московской княжны, он повел под венец польскую красавицу - королеву Ядвигу, дочь венгерско-польского короля Людовика I Анжуйского. Надо учесть: Польша в те давние времена была страной с сильно развитой дворянской демократией, решения о приглашении королей на престол принимал сейм. А он был крайне заинтересован в том, чтобы укрепить военно-политический союз с соседкой - Литвой. Весьма полезный, учитывая общего врага - могущественный Тевтонский орден. В итоге, была заключена Кревская уния (то есть, союз), по которой великий князь литвинов и русинов Ягайло стал католиком, заполучив при этом - христианское имя - Владислав, красавицу жену и польскую корону. Три в одном. Это знаменательное событие, сыгравшее колоссальную роль в судьбах поляков, литовцев и русинов-украинцев, произошло в 1385 году. Правду сказать, новый союз обрадовал далеко не всех. Он вызвал сильнейшее противодействие православной русько-литовской шляхты, опасавшейся, как бы брак Ядвиги и Владислава Ягайло не привел к росту влияния литовской католической партии. И это при том, что Кревская уния не предполагала слияния двух государств в одно, а была именно личным союзом. Но, литовцы категорически не захотели князя-католика. Недовольство едва не обернулось вооруженным мятежом, православная партия выдвинула своего кандидата на престол, двоюродного брата Ягайло Ольгердовича - Витовта, сына Кейстута. К чести литовско-руського государства, сторонам удалось разрешить назревавший конфликт без крови. Ягайло отказался от прав на литовский трон, уступив его кузену без боя. К сказанному, очевидно, следует прибавить, новый Великий Литовский и Руський князь - был православным христианином, носил, после крещения имя Александр, и был женат на смоленской княжне Анне Святославовне. Вы уж извините, что мне то и дело приходится подчеркивать принадлежность того или иного исторического персонажа к религиозной конфессии, но ведь дело было не вчера, и не позавчера, а в Средние века, когда этот вопрос имел колоссальное значение.
Заполучив власть, князь Витовт-Александр продолжил восточную политику своего дяди - князя Ольгерда. То есть, занялся очищением южных территорий Руси от Орды. Поначалу, ему сопутствовала удача. Литовско-руськое войско заняло Белгород-Днестровский, выбив ордынцев с территории Молдовы. В 1395 году форсировало Дон, дошло до Волги и нанесло поражение ордынцам у них же дома. После этого все Северное Причерноморье очутились под контролем Литовско-Руськой державы. Откуда она уже не собиралась уходить. Судя по тому, что Витовт восстановил крепости эпохи Киевской Руси на современной Херсонщине, в нижнем течении Днепра. В частности, Тягинскую крепость (современный город Берислав в Херсонской области Украины), и Олешки, основанные еще при киевском князе Аскольде.
Отдельно, для "утомленных черным солнцем русского недомира" Zиговатников, повторю: описываемые события произошли за четыреста лет до Светлейшего князя Потемкина-Таврического, императрицы Екатерины и всего такого прочего, что каким-то образом увязывается современными российскими фашистами с их идиотскими претензиями на Херсон и Крым. С какого-такого бодуна...
В 1397 году армия Витовта продвинулась еще дальше на юг и заняла Крым, подчинив одноименный улус Золотой орды и генуэзские портовые города на черноморском берегу. Никакими исконно-российскими землями в те годы там тоже не пахло. То есть, там еще не делали ни портянок, ни ушанок, ни кирзовых сапог. И не ругались матом. А жили караимы - исповедовавшие иудаизм потомки хазар. И татары. Генуэзцы. Греки. Готы. Интересно. Несколько сотен караимов Витовт вывез с собой в Литву. Причем, похоже, караимы последовали за ним добровольно. Поселившись в окрестностях Тракайского замка, караимы составили личную гвардию Витовта. Вы бы сформировали свою охрану из пленных? Если да, посоветуйте путину набрать в ФСО украинцев. Они быстренько закончат войну.
Витовт дал пристанище не одним караимам. После очередной "замятни", то есть, междоусобицы в Орде, он приютил в Киеве татарских беженцев во главе со своим союзником - беглым ханом Золотой Орды Тохтамышем, планируя вернуть его на престол в качестве своего протеже. Интересно. Тохтамыш стал ханом Орды благодаря Тимуру. Наверное, Витовт решил, что он ничуть не хуже. Затея была амбициозной, но не вышло.
В августе 1399 года, на реке Ворскле (современная Полтавская область Украины) русько-литовское войско Витовта, усиленное тевтонскими рыцарями, добровольческими отрядами из Кракова и личной гвардией Тохтамыша, потерпело сокрушительное поражение от ордынцев, которыми командовали хан Тимур-Кутлуг и беклярбек Едигей. Этот разгром, обернувшийся гибелью многих тысяч солдат и полусотни военачальников, среди которых оказались участники Куликовской битвы литовско-руськие князья Андрей Ольгердович Полоцкий и Дмитрий Ольгердович Брянский, а также, Иван Борисович Киевский, Глеб Святославич Смоленский, польский наместник Подолья Спытко Мельштынский, и многие другие военачальники, проставил на амбициозных планах Витовта жирный крест. Хуже того, напрочь подорвал его позиции по отношению к польской короне, где соблюдался непрочный баланс. В итоге, уже в следующем году, бездетный Витовт подписал новую, так называемую Виленско-Радомскую унию, по условиям которой признал сюзеренитет польского короля и завещал трон в пользу Ягайло и его потомков. А затем и Городельскую унию, уравнявшую в правах литовско-руськую и польскую шляхту. При одном условии: если та примет католичество...
Понятно, отчего Владислав Ягайло был столь настойчив. Он остро нуждался в поддержке польской шляхты, будучи королем на птичкиных правах, заполучившим корону исключительно благодаря женитьбе на королеве Ядвиге. И, когда она умерла, его положение стало очень зыбким. Ему требовалось срочно проявить себя. Витовт, в этом смысле, стал наилучшим кандидатом. После сокрушительного поражения от Орды он фактически остался без армии. Его слабостью не преминули воспользоваться тевтонские крестоносцы, и оттяпали у Литовского княжества Жемайтию. Речь шла о существовании государства. И оно отстояло себя. В 1410 году соединенное польско-литовско-руськое войско на голову разгромило тевтонских рыцарей у городка Грюнвальд. Это был впечатляющий успех, надолго обезопасивший северо-западные рубежи. Но не юго-восточные границы, где, вместо смелых планов по вытеснению ордынцев, настал полный швах. В 1416 году беклярбек Едигей разорил Киевское княжество, угнав тысячи киевлян в рабство. Сам город был разрушен и сожжен. Через год ордынцы огнем и мечом прошлись по Подолью. И снова увели в неволю множество пленных.
Витовт умер в 1430 году. Но Великокняжеский престол не перешел к его кузену - польскому королю, как было предусмотрено Виленско-Радомской унией. Против этого выступил младший брат Владислава Ягайло - Свидригайло Ольгердович, при крещении получивший имя Лев. Этот неуемно деятельный человек, обиженный на старшего брата с тех самых пор, как тот уступил литовский трон Витовту, много лет боролся с ними обоими, ища союзников то в Тевтонском Ордене, то в Москве, то в Орде. Без особого, впрочем, успеха. Ну, а когда Витовта не стало, он, видимо, решил, что его звездный час настал. И пустился во все тяжкие. Взял в заложники старшего брата - польского короля, когда тот приехал на похороны Витовта, и заставил объявить себя Великим князем. Надо признать, откровенно пиратскую выходку князя Свидригайло поддержала все та же русько-литовская православная партия, по-прежнему категорически не желавшая видеть на престоле в Вильнюсе католического монарха.
СВИДРИГАЙЛО ОЛЬГЕРДОВИЧ И ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В ЛИТОВСКОЙ РУСИ
Так началась ожесточенная Литовско-Польская война, которая, спустя еще несколько лет, обернулась гражданской войной между католическими и православными партиями Литвы и, фактическим распадом Великого княжества Литовского Руського на две части. Одной, из Вильно, управлял родной брат Витовта - Сигизмунд, предводитель католической партии, опиравшийся на поддержку Польши, другой, из Киева и Полоцка, Лев-Свидригайло Ольгердович - родной брат польского короля. Чудеса, не так ли? Пытаясь прекратить конфликт и вразумить младшего брата, Владислав Ягайло зимой 1433 года издал привилей (указ), уравнявший в правах католическую и православную шляхту. Это сработало, лишив Свидригайло многих союзников, но он отчаянно продолжал борьбу, длившуюся целых десять лет и сильно ослабившую обе противоборствующие стороны, и католиков, и православных. Последних особенно, когда Свидригайло казнил собственного протеже - смоленского епископа Герасима, митрополита Киевского и Всея Руси, которого заподозрил в измене. Кто бы сомневался, что подобная дикость оттолкнет от него последних соратников. В итоге Свидригайло был разгромлен и бежал, а на великокняжеский престол взошел сын Владислава Ягайло - Казимир Ягеллончик, новый польский король, заново объединивший Великое княжество и Польшу под одной короной. Правду сказать, с поверженными противниками Казимир повел себя вполне терпимо, не стал развешивать сторонников Свидригайло на фонарях, а, напротив, амнистировал, и старался впредь соблюдать баланс между католической и православной шляхтой. Даже вернул в Киев православную митрополитскую кафедру. Но прогорклый привкус наверняка остался, а как иначе? Безусловно, польский король и великий князь сделал соответствующие выводы из междоусобицы, едва не стоившей его отцу Ягайло государства. Думаю, именно поэтому и отверг заманчивое предложение Великого Новгорода, сделанное ему в 1471 году. Помните, я уже рассказывал вам об этом.
Если нет, то позволю себе повторить. Новгородская республика издавна, с самых первых лет своего существования, тяготилась навязчивой опекой промышлявших по соседству Владимирских князей. А затем и Московских, которые пришли им на смену и были еще хуже последних. Но они не собирались оставлять Великий Новгород в покое. Ни во времена Андрея Боголюбского, регулярно морившего новгородцев голодом. Ни при Александре Невском, запугивавшем Новгород Ордой. Ни при Иване Калите, ни при Дмитрии Донском. И, чем сильнее и агрессивнее становилась Москва, тем больше Великий Новгород тянулся в противоположную сторону, на Запад. К Литве. Ну а куда ему было тянуться еще? "Агрессивного" блока НАТО в те времена еще не существовало...
Я ничуть не идеализирую Литовско-Польско-Руськое униатское государство. Но, это была интегрированная в Западную Европу страна, где существовала сильная православная партия, влиявшая через сейм на верховную власть. Такая себе шляхетская демократия. Несовершенная, с целой кучей проблем, но, все же, гораздо привлекательней кровожадной Москвы, позаимствовавшей в Орде самые чудовищные управленческие методы.
Новгородцы отдавали себе в этом отчет. Там существовала влиятельная пролитовская партия. Ее возглавляли бояре Борецкие. Они выступали за унию с Литвой. Точно такую, какая уже существовала между Литвой и Польшей. И предпринимали усилия в этом направлении. В частности, звали для защиты новгородских рубежей литовско-руських служилых князей. Многочисленные родственники Гедимина, Ольгерда и Витовта, обороняли Великий Новгород с середины XIV столетия, причем, со временем, полностью вытеснили на этом поприще ставленников Москвы. Примерно та же картина наблюдалась и с князьями-наместниками. Последним князем, приглашенным в Великий Новгород незадолго до нападения московского царя Ивана III, стал православный русько-литовский князь Михаил Олелькович, сын киевского князя Олелька Владимировича, внука Ольгерда. Но, когда вопрос о спасении Новгородской республики встал ребром, и потребовалось немедленное вмешательство литовцев, Казимир Ягеллончик на помощь не пришел. Не сделал шага навстречу новгородцам. Сомневаюсь, будто испугался военного столкновения с Москвой. Они происходили с регулярностью явлений природы. Скорее, вспомнил о смуте, устроенной родным дядюшкой Львом-Свидригайло и его православными шляхтичами, и подумал: да ну вас на фиг. Сегодня примем еще один многолюдный православный анклав, в дополнение к тому, что уже имеется, завтра сами станем в своей стране меньшинством. Это, конечно, всего лишь предположение, откуда мне знать, какие мысли были у Казимира Ягеллончика. Хотя, такие рассуждения мне представляются вполне логичными.
Не получив поддержки, Михайло Олелькович покинул Новгород и уехал в Киев. Там как раз умер его старший брат, последний киевский князь. Наверное, Михаил планировал занять его место. Не случилось и этого. Казимир Ягеллончик, в рамках административной реформы, ликвидировал Киевское княжество, путем превращения в одноименное воеводство. Это случилось в конце 1471 года, того самого, что стал последним для Новгородской республики. Ее как раз заняли московские войска. Иван III распустил Совет господ, казнил посадников, запретил Народное Вече и увез в Москву Вечевой колокол. Чтобы больше не звонил. Интересно. И первый, и второй по значимости города Древней Руси, практически одновременно окончательно потеряли свое прежнее значение.
Утратив Киев, Михаил Олелькович составил заговор, планируя свергнуть Казимира Ягеллончика с великокняжеского престола, чтобы занять его самому. Но снова ничего не вышло. Кто-то донес на заговорщиков властям. Михаилу Олельковичу отрубили голову.
После этого все более или менее устаканилось. И, если не считать отдельных эксцессов, в Великом княжестве Литовском Руськом установился мир. Гонений на руськую шляхту не случилось, свидетельством чему служит список великих гетманов Литовских тех лет, руських дворян там ничуть не меньше, чем литовских. Всяческих князей Вишневецких, Острожских, Гольшанских и Ходкевичей. Случались среди них и православные. И ничего, командовали войсками и в XV, и в XVI столетиях. Положение русько-литовской православной шляхты пошатнулось много позже, при внуке Казимира Ягеллончика - Сигизмунде Августе. Косвенной причиной этих событий, не поверите, снова стала Москва. Где, царь Иван Грозный, прирожденный палач и убийца десятков тысяч новгородцев, захватив Казань и Астрахань, обернулся к западу тем местом, что у него было вместо лица. Обнаружил там "исконную московскую землицу", и развязал Ливонскую войну (1558), планируя захватить Ливонию, на территории современных Эстонии и Латвии. Создал, для удобства, марионеточное Ливонское королевство, представьте себе, и давай его защищать. Какой изобретательный.))) Это просто невероятно. К счастью для Ливонии, за нее заступилась Литва. Началась долгая и изнурительная война, которая шла с переменным успехом. И, буквально толкнула обескровленное боевыми действиями Литовское княжество в объятия Польши. В итоге, они окончательно объединились в 1569 году. Только уже не на основе личной королевской унии, а путем учреждения государственного союза. Так родилось новое федеративное государство - Речь Посполитая. Но о нем в следующей части.