Дед лежал на диване на вполне легальных основаниях. После вопроса, заданного им на кухне своей второй половине "Чем помочь?" и полученного ответа "Не мешать!", он имел полное право "душить" диван и тупо пялиться в ящик до особых распоряжений "сверху".
Деда безгранично радовал и тот факт, что никто, кроме двух шкодливых котов, наречённых в силу неведомых ему обстоятельств Мишками, не покушался на трансляцию футбольного матча ввиду отсутствия на других каналах различных жалостливых сериалов, а так же передач типа "Наедине со всеми" и "Давай поженимся". Коты, как казалось деду, футбол не любили и постоянно, пытаясь вытеснить его с дивана, норовили наступить на пульт, чем приводили деда в негодование не хуже его супруги.
Радость закреплялась доносящимися с кухни звоном кастрюль, шорохом льющейся из крана воды и стука ножей по разделочным доскам. Это позволяло надеяться, что домашние властные структуры временно забудут о существовании деда, только что сошедшего с парохода в отгулы.
Данная идиллия, как уже стало казаться деду, могла бы продолжаться вечно, но на его беду между ним и телевизором появилось ангельское создание, именуемое в узких семейных кругах Дорогушей.
Всякие церемонии и хождение вокруг да около данному созданию были не ведомы, поэтому дед сходу получил каверзный, как ему показалось, вопрос в лоб:
- Зеда! Какие твои любимые конфеты?
Дед, не зная, что ответить, брякнул первое, что пришло на ум в процессе борьбы с котами за место на его любимом диване:
- Мишки на севере! - пробубнил он, добавив про себя в сердцах - Будь они не ладны!
- А такие бывают? - почему-то усомнилась внучка.
- А ты у бабули спроси, - начинал терять терпение дед, проигрывая схватку с наглыми животными за место под солнцем.
Дорогуша в мгновение ока исчезла в направлении кухни, откуда до деда донёсся ангельский голосок:
- Буля! Где Миськи насерили?
Дед поморщился. Стук ножей о доски прекратился, а кастрюли перестали позвякивать. При этом вода из крана продолжала монотонно шипеть. Это был явно нехороший знак, говоривший деду о возможных предстоящих репрессиях на почве недопонимания.
Притвориться спящим деду не удалось, так как раньше, чем он успел закрыть "бесстыжие очи" между ним и телевизором уже стояли жена и дочь. Положение их рук, упёртых кулаками в то место, где, по мнению всех женщин, у них находится талия, обещало весьма насыщенный монологами вечер.
- Ты чему это опять ребёнка учишь? - начала один из таких монологов бабуля с весьма риторического вопроса.
- Ну, нагадили коты, так можно это сказать при ребёнке и другими словами! - вторила матери дочь.
Дед попытался разрулить возникшее недопонимание, но мерзавцы коты, исчезнувшие с поля боя при появлении хозяйки, предательски загремели в туалете своими лотками, чем свели на нет все дедовы попытки обелить себя в глазах дорогих ему женщин.
Футбол накрылся медным тазом, на горизонте алыми парусами замаячили штрафные работы.
И тут на помощь деду опять пришла Милочка - старшая из внучек. Она протянула Дорогуше конфету и, хмуря брови, назидательно ей сказала:
- Конфета называется "Мишки на севере". А то, что ты спросила у бабули, Мишки делают не на севере, а в туалете!
Дед с благодарностью посмотрел на Милочку. Он почти уже расслабился от того, что нависшее над ним линчевание за употребление при детях нелитературных слов прошло стороной, как Милочка, повернувшись к матери, с очень серьёзным видом напрочь разрушила все дедовы надежды:
- Кстати! Вы можете ругаться, сколько хотите, только знаете, что только что сделали Мишки?!
Расплывшись в ангельской улыбке, первой подала голос Дорогуша: