Говоря о пацанизме, я не имею в виду криминальную романтику. Не моё, не лезу, и оно мне не надо. Там свои течения, свои смыслы, свои понятия. Хотя среди знакомых есть те, кто эту школу прошёл. Я о другом. Мы с братом, в четырнадцать лет пошли на завод, на всё лето, на мопэээд зарабатывать. Заработали. Кто-то в пионэээрский лагерь подался, а мы на завод. И таких пацанов, с заводской окраины, было человек десять. И мы называли себя пацанами. Зарабатывали своими руками. Мопеды, мотоциклы, спорт, портвейн иногда, гитары, винилы, катухи (бабины) девчонки. Я об этом. Вкус эпохи. Кто помнит, тот поймёт. А ещё, мы были анархистами, ржали над комсомолом и партией клоунов-коммунистов, понимая, что это просто вывеска. Иных уж нет, а те далече. Многих встречаю на кладбище, здороваюсь, идя по аллее к своим родителям. Наше поколение, из коммунистического рая, прямиком угодило на кладбище, многие из нас. Я что могу, обозначить позицию, которую мы занимали, мы были пацанами, и остались ими, те кто ещё дышит, и те, кого уже нет. Как-то так однако.