Инфосканер - один из ключевых элементов разработанной профессором технологии. Ее идея была проста - как и все великие идеи, - и пришла в голову Танаке еще в молодости, когда он учился в Токийском университете. Однажды руководитель семинара по биоинформатике задал своим студентам тему для исследования: "Чем определяется уникальность личности с биологической точки зрения?" Для Танаки ответ был очевиден - строением мозга. Можно пересадить человеку любой орган или часть тела - кроме мозга - и все же его личность останется той же, что и до пересадки. А как именно формируется мозг, как возникает индивидуальность? На поиски ответа Танака потратил немало вечеров. Он прочитал массу популярных и специализированных статей, разобрался во множестве сложных терминов, и его упорство было вознаграждено. Есть два ключевых фактора, определяющих уникальность структуры мозга. Первый - это наследственность, то есть тот набор хромосом, который человек получает от отца и матери. Второй - карта нейронных связей, формируемых под влиянием внешних воздействий, воспринимаемых через органы чувств.

Когда Кейджи рассказал на семинаре о своем исследовании, руководитель спросил его: "Получается, если у нас есть два человека, которые на протяжении всей своей жизни видят, слышат и осязают одно и то же и обладают одинаковым набором хромосом, то их личности будут идентичны?" - "Получается, так", - ответил Танака. Разгорелась дискуссия, в ходе которой скромного студента, предпочитавшего форуму библиотеку, без труда положили на лопатки. "В любом случае, - подытожил преподаватель, - ваша теория останется лишь теорией, поскольку экспериментально ее невозможно проверить, не так ли?" Кейджи ничего не оставалось делать, кроме как согласиться.

"А почему, собственно, невозможно?" - подумал он тем же вечером, когда волнение улеглось. Разве нет способа записать всю информацию, которую человек получает от рождения? Миниатюрные видеокамеры и звукозаписывающие устройства, способные работать в круглосуточном режиме, уже существуют. Осталось добавить к ним детектор запахов и анализатор осязания. Танака почувствовал возрастающее волнение. Допустим, мы записали всю информацию, воспринятую органами чувств определенного человека. Если теперь подать ее на эмбрион, генетически идентичному этому человеку, то как сформируется карта нейронных связей? Будет ли она такой же, как и у оригинала? Если теория Танаки верна, то да. А если так, то возможно создание цифровой копии личности!

В ту ночь Кейджи так и не смог заснуть, возбужденный этой идеей. Ему казалось, что в один миг весь мир перевернулся. Потом, когда Танака немного остыл, то понял, сколько трудностей придется преодолеть. И главная из них - необходимо все время, в течение всей жизни фиксировать информацию, воспринимаемую органами чувств! Танака знал только одного человека, который мог бы согласиться на такое - самого себя. Пользуясь своими техническими познаниями, будущий профессор за пару недель сконструировал прибор, прообраз нынешнего инфосканера. Ему пришлось придумать ряд инженерных решений, каждое из которых легко могло быть запатентовано, но это его не интересовало - отныне вся жизнь Кейжди Танаки была посвящена воплощению в жизнь собственной идеи. Однако возникла проблема. Инфосканер начал запись информации, когда Кейжди уже исполнилось больше двадцати лет. А как же быть с ранними годами? По счастью, его родители любили вести семейную хронику, и в домашнем компьютере хранились сотни гигабайт видеофрагментов. Кейджи приложил немало усилий,чтобы получить записи с видеокамер, установленных в детском саду, в который он ходил. С истинно японским упорством он день за днем, час за часом восстанавливал собственную жизнь. Кейджи создал виртуальные макеты квартиры, где родился и жил, детского сада, школы. Пользуясь этими макетами и имеющимися записями, моделировал зрительные и слуховые впечатления. Танака стал непревзойденным специалистом в области конструирования виртуальной реальности, и по окончании университета легко смог получить работу в "SDT". Благодаря своим способностям, Кейджи выполнял требуемую от него работу за пару часов, а остальное время посвящал собственным исследованиям, маскируя их нуждами компании. Так продолжалось несколько лет, пока он не понял, что дальше таиться невозможно: для продолжения работы требовались миллионы долларов и штат квалифицированных помощников. Танка решил рискнуть. Он обратился к своему начальнику, Джеку Стоуну, руководителю отдела перспективных исследований, и рассказал ему о своей идее. Джек был проницательным человеком, и понял все. В том числе и то, что молодой сотрудник пользовался ресурсами компании для собственных нужд. Перед Стоуном встала дилемма: уволить Кейджи, или повысить в должности и дать собственную группу. На счастье Танаки, Стоун выбрал последнее. Он решил, что если молодой человек столько лет ухитрялся водить его за нос, то в уме ему не откажешь. А там, глядишь, и получиться что-нибудь стоящее.

Стоун не прогадал - работа Танаки продвигалась семимильными шагами. Никто из специалистов, работавших под его началом, не подозревал об истинной цели проекта. Ходили слухи о разработке принципиально новой игровой приставки, которая совершит переворот в индустрии игр. Танака не подтверждал этих слухов, но не опровергал их, ссылаясь на соглашение о конфиденциальности. Раз в месяц он докладывал о ходе исследований Стоуну, раз в полгода - руководству компании. Однажды, после одного из таких докладов, Стоун отозвал Кейджи в сторонку и попросил разработать техническое задание на изготовление инфосканеров. Танака, прекрасно понявший, что это значит, с радостью выполнил его просьбу. Через месяц он заметил, что Стоун и еще кое-кто из топ-менеджеров компании, никогда не жаловавшихся на зрение, обзавелись очками! Танка торжествовал.

И вот сейчас, наконец, настало время решающего эксперимента. Биологи вырастили генетически идентичного самому Танаке младенца, электронщики разработали и испытали интерфейс для передачи информации на его органы чувств. Была разработана методика для ускоренного развития младенца, позволявшая сжать сорокалетнюю жизнь в четыре года. Теперь оставалось получить согласие руководства компании на начало эксперимента. В том, что оно будет дано, профессор не сомневался: инфосканеры на головах начальников были тому порукой.

Итак, сегодня великий день начала великого эксперимента. Выходя на улицу, профессор чувствовал воодушевление. Он жил недалеко от здания компании, и хотя обычно пользовался машиной, сегодня решил пройтись пешком. Летнее утро было прекрасным - свежий, чистый воздух, голубое небо без единого облачка. Солнце полыхало в верхних этажах небоскребов. Танака чувствовал себя помолодевшим лет на десять. Походка его была упругой и легкой. Он поймал себя на том, что мысли его то и дело возвращаются к Ако. Ему захотелось увидеть ее как можно скорее. "Да что это с тобой, - мысленно одернул себя профессор, - думай о деле, Ако никуда не денется, она с тобой уже десять лет, так что вполне может подождать еще немного!"

Профессор предъявил пропуск на входе, и поднялся на сороковой этаж небоскреба, на котором находился его кабинет. Он увидел Ако сразу, как только открыл дверь. Как всегда, она было одета строго и в то же время женственно - черная юбка чуть выше колен, белая блузка из полупрозрачной ткани.

- Привет, - весело поздоровался Кейджи, улыбаясь ей, - как жизнь?

- Здравствуйте, профессор, - тихо откликнулась Ако, - спасибо, все хорошо.

Танака заметил, что она выглядит немного странно - не так, как он ожидал. Как-то серьезнее, что ли. Или даже старше. Ее лицо изменилось, он чувствовал это, но понять, в чем именно заключается это изменение, не мог.

Заметив, что профессор разглядывает ее в упор, Ако смутилась и отвернулась.

- Сегодня у нас большой день, - сказал Танака, - ты помнишь об этом?

- Конечно, помню, - ответила она, не глядя на него, - я все подготовила, как вы просили.

Девушка протянула ему папку с бумагами, на обложке которой красовалась эмблема компании. Глаза Ако, казалось, избегали Танаки.

- У тебя все в порядке? - участливо спросил он. - Скажи мне. Если нужно, я отпущу тебя сегодня пораньше.

- Нет, нет, что вы, - быстро произнесла она и на мгновение подняла на него взгляд, - не надо. Ее глаза как будто расширились. "Это от слез, - понял Кейджи, - она плакала, это точно. Но почему? И говорить не хочет. Ладно, я обязательно с этим разберусь после доклада".

- Ако, дорогая, - проговорил он, - ты знаешь, мне нужно сейчас идти. Но когда я вернусь, обещай мне, что все расскажешь. Договорились?

Она молча кивнула, глядя в пол. Танака погладил ее по руке, потом взял папку с бумагами и направился к выходу. Он уже открывал дверь, когда услышал тихий шепот.

- Кейджи, - прошептала Ако сдавленным голосом. Танака вздрогнул: еще ни разу она не обращалась к нему по имени. - Бегите, пока еще можно. Прямо сейчас.

- Что? - ошарашено переспросил профессор. - Бежать?.. Но зачем?

- Не спрашивайте, умоляю вас, - отчаянно шептала она. - Вам грозит опасность, вас могут убить!

- Да кто же? - воскликнул профессор.

Ако волновалась, глаза ее блестели. Она быстро оглянулась по сторонам и тихо сказала, кивнув на инфосканер:

- Выключите его.

- Выключить? Но... но почему? Ты же знаешь, он должен быть все время включен! - пробормотал профессор, огорошенный такой просьбой.

Ако была в отчаянии. Она схватила со стола ручку и листок бумаги, чтобы что-то ему написать, как вдруг дверь в кабине распахнулась, и на пороге появился референт Джека Стоуна, холеный молодой человек надменной внешности. Он подозрительно поглядел на них, как будто спрашивая: "А чем это вы тут занимались?"

- Профессор, все уже собрались, - холодно проговорил референт. - Ждут только вас. И я бы не советовал вам опаздывать.

Его тон заставил Танаку насторожиться. "Бегите, - пронеслось в голове, - бегите, пока можете". Лицо референта не выражало ничего, кроме не слишком хорошо скрываемой неприязни. Он был на голову выше Танаки и шире в плечах. Профессор ощутил мгновенный страх, который тут же отбросил. Сейчас он не мог себе позволить бояться.

- Ако, подожди меня, - мягко проговорил Танака, обращаясь к девушке, - и ни о чем не беспокойся. Когда я вернусь, мы поговорим. Хорошо?

Она молча кивнула, опустив глаза.

Танаке на мгновение показалось, что на лице референта мелькнула саркастическая усмешка. Впрочем, Кейджи не мог быть уверен в том, что действительно ее видел. Мысли профессора путались. Перед глазами стояло взволнованное лицо секретарши, ее испуганные глаза. "Одно из двух: либо со мной что-то не так, либо с ней. И то, и другое не слишком хорошо".

Они шли по коридору, ведущему к залу для совещаний. Навстречу им то и дело попадались сотрудники компании. Многих из них Танака знал лично, он здоровался с ними, они отвечали на его приветствие. Пару знакомых сказали ему, что он выглядит прекрасно: "Ей-богу, Кейджи, как тебе удалось помолодеть? Признайся, в чем твой секрет!" Это его немного успокоило. "Бедняжка, наверное, переутомилась", - подумал Танака об Ако. При мысли о ней его сердце наполнилось нежностью. Он твердо решил, что в ближайшее время объявит ей о своих чувствах.

От этого решения ему полегчало, и даже референт уже не казался таким грозным. То настроение, с которым Танака сегодня проснулся, вновь вернулось к нему. Все будет хорошо, уверил себя профессор, и когда они вошли в зал, и он увидел сидящих за столом Джека Стоуна с сотрудниками, которых ему надо было убедить в важности эксперимента, последние остатки страха рассеялись, и Танака почувствовал поднимающийся в нем азарт борьбы.

- А вот и он, - с энтузиазмом поприветствовал его Джек Стоун, - знаменитый Кейджи Танака. Что-то он нам сегодня расскажет, а?

- Ты не пожалеешь, что пришел, Джек, - усмехнулся Танака, - обещаю, это будет интереснее, чем скучные доклады твоих референтов.

У многих, сидящих за столом, были инфосканеры, замаскированные под очки. Кейджи опять почувствовал нечто необычное. У него возникло ощущение, что он пропустил начало мероприятия. Как будто все уже давно здесь сидят, и многое успели обсудить. "Обсудить что-то такое, что тебе знать не надо".

- Господа, у нас сегодня неформальное совещание, - произнес Стоун. - Профессор Кейджи Танака сделает небольшой доклад о том, каким он видит будущее проекта "Копирование личности". Вопросы задавайте по ходу доклада, не стесняйтесь. Профессор, сколько вам нужно времени? Двадцати минут хватит?

- Вполне, - ответил Танака.

- Прошу вас, начинайте.

Он встал перед небольшой доской, прикрепленной к стене. Кейджи чувствовал волнение. Что же, неудивительно, учитывая важность совещания. Хотя Стоун и назвал его неформальным, именно на таких "неформальных" совещаниях и решалось будущее проектов, реализуемых в компании.

Танака начал с краткого описания хода проекта, рассказал о его основных этапах. Потом постепенно перешел к текущему моменту. Вопросов ему почти не задавали, и это тоже показалось профессору довольно странным. "В чем же дело, - думал он сквозь собственные слова, - неужели никого это не интересует?" Нехорошее предчувствие опять зашевелилось в душе. Казалось, они слушают не то, что Танака им рассказывает, а нечто иное. В какой-то момент Стоун повернулся к своему референту и стал что-то с ним оживленно обсуждать, время от времени бросая на Танаку изучающие взгляды. Когда Кейджи закончил доклад, его недоумение достигло высшей точки.

Стоун, сообразив, что профессор, наконец, замолчал, прекратил свои переговоры и обратил на него внимание.

- Док, вы закончили? - спросил он несколько даже развязно.

Танака подтвердил.

- Прекрасно, прекрасно, - с непонятным энтузиазмом сказал Стоун. - У меня есть один вопрос, профессор, если вас не затруднит.

- Конечно, прошу вас.

- Что мы будем делать с двойником?

- Простите, с кем?

- С двойником, профессор. С копией вашей личности.

- Ну... нам нужно будет установить, в какой мере его личность идентична моей.

- А потом?

- Что потом?

- Что мы с ним будем делать потом? Куда мы его денем? Ведь он будет полноценным человеком, у него будет собственная жизнь - правда, одолженная у вас, - хохотнул Стоун, как будто сказал что-то страшно остроумное. - Может, он предпочел бы прожить ее по-другому, но здесь, как говорится, мы не оставили ему выбора.

- Об этом я не думал, - признался профессор. Он совсем не ожидал, что разговор примет такой оборот. Танака полностью сосредоточился на решении технических проблем проекта и полагал, что обсуждение в основном пойдет вокруг них. Как, собственно, и происходило во время предыдущих заседаний. И вот, на тебе - наезд с такой неожиданной стороны.

- А зря, профессор, зря, - произнес Стоун. - Ведь это очень серьезный вопрос. Как поступить с клонированным человеком, сознание которого мы подвергли тотальной обработке?

- Думаю, юристы компании решат проблему, - с надеждой предположил Танака.

- Кейджи, юристы разводят руками, - разочаровал его Стоун. - Они не знают, что делать, просто не знают. Прецедентов нет.

Танака почувствовал, что его загоняют в угол.

- Ну... мы можем просто его отпустить, - пробормотал он.

- Сомневаюсь, профессор, - скептически произнес Стоун. - Ведь двойник будет обладать всеми вашими знаниями, не так ли? А это значит, что он может возобновить разработанную технологию в другом месте, независимо от нас. Компания не может пойти на такой риск.

Стоун поднялся со своего кресла.

- Ситуация непростая, - сказал он. - Мы не можем дать добро на начало проекта, пока не решим, что делать с клоном. Полагаю, что именно вы, как руководитель проекта, должны предложить решение.

Танака растерянно посмотрел на всех собравшихся. Они молчали. Похоже, что Стоун озвучил общее мнение. "Вот, значит, в чем дело, - осенило профессора, - вот что они обсуждали без меня! Боятся юридических проблем!" Танака почувствовал нарастающее возмущение. Двадцать лет работы коту под хвост из-за каких-то формальностей. Нет, этого допустить нельзя. Проект нужно закончить любой ценой.

- Мы можем стереть память клона и после этого отпустить, - вырвалось у Танаки.

- Это как? - спросил Стоун.

- Подвергнуть лоботомии, например, - сказал Танака. - Я не знаю точно, как это называется. Надо спросить у специалистов.

- Это ваше предложение?

- Да, мое, - подтвердил Танака. - Я беру на себя ответственность.

- Уверены?

- Да, да, уверен, - профессор уже не мог сдерживать раздражение, - разумеется, уверен. Неужели вы думаете, что из-за таких пустяков я позволю угробить проект?

- Нет, конечно, нет, - успокаивающе произнес Стоун. - Ну что же, - обратился он к присутствующим, - если вопросов больше нет, полагаю, что наше совещание закончено.

Все вышли, в зале остались только Стоун со своим референтом, и Танака.

- Так вы даете разрешение на проведение эксперимента? - спросил профессор.

Стоун загадочно улыбался.

- В этом нет нужды, - ответил он.

- Как это?

- Эксперимент уже проведен, профессор. И проведен успешно, как вы только что доказали.

- Простите, Джек, но я вас не понимаю, - недоуменно проговорил Танака. - Кто мог провести эксперимент, кроме меня?

- Разумеется, никто, кроме профессора Танаки, провести этот эксперимент не мог.

Стоун загадочно улыбался. Он молчал, ожидая, когда профессор сам все сообразит.

И в ту же секунду страшная догадка пронзила мозг Кейджи. - Не может быть, - пробормотал он, - этого не может быть!

- Браво, док! - воскликнул Стоун. - Я вижу, вы все поняли, не так ли?

- Но... но я не двойник! - вскрикнул Танака. - Я все помню!

- Так и должно быть, - улыбаясь, спокойно произнес Стоун. - Я же говорю, эксперимент прошел успешно.

- Постойте, постойте, - проговорил Танака. Мысли путались в голове, они неслись, обгоняя одна другую. - Но как вы докажете, что я не оригинал? - его голос окреп. - Чем я хуже его?

Стоун, казалось, забавлялся.

- Есть много способов, - произнес он. - Какой нынче год, например, вы знаете?

- Две тысячи тридцатый, разумеется.

- Ошибаетесь, Кейджи. На дворе две тысячи тридцать четвертый. Эксперимент начался четыре года назад. А закончился он как раз сегодня. Мы остановили копирование в день, предшествующий началу эксперимента.

- Вы лжете, - прошептал Кейджи. "Бегите, - вспомнил он, - бегите, пока можете. Вот о чем она хотела меня предупредить!" Отчаянная попытка, обреченная на провал.

- Отнюдь, - возразил Стоун, - в этом нет никакой нужды. Зачем лгать, если вы сами все можете увидеть. Профессор, прошу вас, - сказал он, повысив голос.

Одна из стен зала для совещаний медленно отъехала в сторону. Словно завороженный, Кейджи Танка наблюдал за ней. Он уже понял, что именно увидит сейчас: за стеной стоял настоящий профессор Танака. "Значит, ничего из того, что я помню, не происходило со мной, - мелькнула мысль. - Мне всего... четыре года? И по-настоящему я прожил из них только несколько часов? И у меня никогда не будет ни детства, ни юности? И мои чувства к Ако... они тоже фальшивы?"

- Вы украли мою жизнь, - произнес он.

- Напротив, Кейджи, - ответил оригинал, - я подарил тебе свою.

- Я этого не просил.

- Конечно, не просил. Ты ведь не мог этого сделать.

Настоящий профессор самодовольно улыбался. Кейджи хотел спросить, чему он так радуется, но тут же сам понял - разумеется, успешно проведенному эксперименту. Копирование удалось, теория подтвердилась. "Но моя она в той же степени, что и его. Тогда я тоже должен чувствовать радость?"

- Отпустите меня, - прошептал Кейджи, - я обещаю молчать.

Лицо оригинала посерьезнело.

- Я не могу, ты же знаешь. Ты ведь и сам так решил, помнишь?

"Лоботомия, - пронеслось в голове у Кейджи. - "Подвергнуть лоботомии". - "Уверены?" - "Разумеется, уверен".

- Дайте мне шанс, - взмолился он, зная, впрочем, что просьба напрасна.

- Это не больно, Кейжди, - ответили ему. - Не бойся, ты ничего не почувствуешь.

Лицо настоящего профессора Танаки приблизилось вплотную к нему. Кейджи почувствовал легкий укол, его сознание стало меркнуть. Он попытался схватить профессора, но руки налились тяжестью, он уже не мог пошевелить ими. "Убийцы!" - захотел крикнуть Кейджи, но из уст вырвалось только тихое шипение. Последнее, что промелькнуло перед мысленным взором, была Ако - единственная в его однодневной жизни, отнесшаяся к нему, как к человеку.