Сверкает молния, идет дождь, град, снег... Рушатся горы, гигантские цукаты сносят все на своем пути ( или цунами? ) Сцена загорается со всех сторон одновременно. На зрителей падает пятитонная люстра. Через расширяющуюся трещину в потолке все видят созвездие большой и малой медведицы. Оставшиеся в живых актеры выходят на поклон...
Встают зрители, придавленные люстрой, и направляются к сцене, собирая на ходу части тел, более-менее подходящие им вместо утраченных. Главная героиня спотыкается и падает прямо в лапы обезумевшей от потока чувств публики. Каждый пытается унести частичку ее души ( и тела ) с собой. Но в полете у девушки вырастают вдруг крылья. Нежные, прозрачные крылья. Она неловко ими взмахивает. Раз- другой. Крылья наливаются силой. Вот-вот она взлетит. Еще взмах- крылья становятся крепкими, ноги ее касаются пола, рычащая толпа окружает девушку. Треск рвущегося платья, мы видим ее обнаженную грудь... Другую... Чей-то оскаленный рот вот-вот вопьется в ее такую нежную плоть. Она из последних сил поднимает крылья для взмаха... Со сцены ей на помощь бросается главный герой, но актер второго плана из чувства мести ставит ему подножку. Герой неловко падает на колени, и разбивает себе нос о сцену. Он поднимает залитое кровью лицо, вздевает к небу руки и восклицает : "Господи!!!? Обрушивается потолок и все видят на небе огромный, через все небо рот, бормочущий какое-то заклинание. Сверкает молния и ударяет прямо в поднятые для взмаха крылья девушки. Перья на крыльях сверкают каким-то стальным, тревожным светом. С отчаяньем девушка опускает изо всех сил крылья на головы беснующейся толпы... На сцене раздается жуткий вопль. Это главный герой убивает актера второго плана, так не вовремя поставившего ему подножку... На сцену брызжет кровь из зала, падает голова... Вторая, третья... Вновь поднимаются крылья девушки. Они окровавлены. Вместо перьев на крыльях- сабли. Один взмах унес жизни многих. Крылья застывают на какую то долю секунды в своей верхней точке, чтобы потом безжалостно опустится на погрязшую в безкультурии толпу. Ноздри у девушки расширяются, глаза наливаются кровью, все живое замирает в ужасном предчувствии неминуемой гибели. Раздается до омерзения противный тоненький смех... Все оборачиваются на главного героя. Он конфузится, краснеет и показывает перстом на небо. Взгляды обращаются на небо. Гигантские губы перекашивает гримаса омерзения, открывается рот, в котором все с восхищением наблюдают радугу, раскинувшуюся между двумя соседними галактиками. Дивный аромат кружит головы всем совершеннолетним- рот начинает тошнить. Теплые струи извиваясь приближаются к земле и соединяются с ней в небесном, неземном хороводе. На лицах убиваемых девушкой зрителей застывают блаженные улыбки... Лицо девушки освещено контровым светом струй небесной тошноты. Главный герой до хруста в костях сжимает кулаки, в нем борется два противоположных чувства- любовь к героине и чувство всепоглощающей страсти обладания девушкой прямо сейчас. Сейчас и здесь. Несмотря ни на что! Не в силах совладать с собой он отпускает похолодевшее уже тело бывшего товарища по сцене и отряхивает с ладоней осколки бедренной кости, оставившие глубокие порезы, тянущиеся вдоль руки начиная от указательного пальца и заканчивая безымянным... Сухая слеза с глухим звоном скатывается прямо за мизансцену. Оттуда выходит режиссер спектакля. Он идет прямо к главному герою, пристально глядя в стакан с томатным соком, который он держит попеременно то в левой, то в правой руке. Подойдя на достаточное расстояние, он выплескивает содержимое стакана в лицо герою. Но не попадает. Это приводит его в исступление. Он подходит ближе и изо всех сил бьет стаканом по лицу героя. Но снова не попадает. Герой неловко пытается прикрыть пах ладонью левой руки. Это приводит режиссера в бешенство. Зрители и актеры с интересом ожидают развязки этой драматической ситуации. Режиссер отходит немного назад с намерением с разгона ударить героя ногой в живот, но оступается и падает в оркестровую яму. Гигантские губы присвистывают с удивлением. На земле начинается страшный ураган, вырывающий деревья с корнями. Звери и птицы снимаются и покидают насиженные места. Актеры, зрители, главный герой бросаются к оркестровой яме помочь режиссеру, но из ямы вылетает маленький прозрачный мотылек и начинает кружиться над головами людей. Все с удивлением понимают, что это душа режиссера и наблюдают за его полетом не отрывая глаз... Мотылек поднимается все выше и выше. Вдруг тишину разрезает страшный скрежет. Необутая, со слезами на глазах, жалобно взирая на мотылька бежит девушка, она хочет улететь вслед за любимым, но не в силах поднять свои свирепые железные крылья, которые задевая за несущие конструкции стен театра испускают снопы искр и издают протяжные звуки. Актеры и зрители рыдают, главный герой дико кричит- он не ожидал такого удара от предмета своих, пусть и не совсем обычных, вожделений... Девушка от испуга спотыкается, ударяется оземь, три раза кувыркается через голову, теряет сознание и, неловко приземлившись на свое убийственное крыло начинает петь лебединую песню.
Знающие слова подпевают, те кто не знает слов- достают зажигалки и невзирая на обжигающую боль в руках в такт мелодии водят маленькими огоньками верх- вниз, слева-
направо. Внезапно песня обрывается- маленький, беззащитный мотылек устремляется на свет ближайшей зажигалки. Вот он приближается ближе и ближе... Нестерпимый жар сжигает все вокруг себя. Вот уже зрители с ужасом видят, как загораются кончики крыльев у мотылька... Дико кричит главный герой- его нервная система не выдерживает таких перегрузок. Мысленно он клянется себе перейти в другой театр, даже если оклад будет ниже... От неожиданности все роняют свои зажигалки. Театр погружается в кромешную темноту. Поднимается страшная паника. Отблески пламени на крыльях устремившегося в небо мотылька выхватывают мечущиеся тени зрителей и актеров, оставшихся без режиссера и главной героини... Звезды становятся ярче и ярче... Когда становится нестерпимо больно смотреть- свет становится приглушенным и замирает, высвечивая удивительную картину полета главного героя прямо в объятия своей бездыханной возлюбленной... Не увидев еще острия пера- сабли, выходящего из под лопатки героя, с громким жужжанием устремляется в небо мотылек. Зал погружается в тишину... Все взгляды прикованы к небу, но кроме гигантской язвительной ухмылки увидеть никому ничего не удается. Кто-то судорожно перечитывает программку, но последняя страница не пропечаталась, кто-то пытается найти задействованных в спектакле актеров- но те словно испарились... Крик отчаяния вырывается из сотен грудей одновременно. С неба капают слезы... Гигантские губы шепчут новое заклинание...
Тысячи и тысячи молний сверкают одновременно, ослепив на какое то время присутствующих... От театра остается не более двух мешков пепла...
А в небо, вслед за покинувшими эту сцену режиссером и главными героями, устремляются сотни зрителей и актеров второго плана...
А на земле тихонечко рыдает гардеробщик. У него сломана машина. И он снова не сможет объяснить, разнося пешком родственникам зрителей одежду, чем закончился спектакль...