Зырянов Антон Юрьевич. Невермор (все готовые эпизоды)

"...О, скажи, найду ль забвенье, -
я молю, скажи, когда?"
Каркнул Ворон: "Никогда".

"Ворон". Эдгар Алан По (Бальмонт)

- Э, старый, я пойду отолью, ты не спи давай, а то схлопочешь, как в тот раз.

- Это в тот раз, когда ты жопу подставил, чтобы я из тебя все дерьмо не выбил?

- Эх, допи...шься ты, старый.

Несмотря на всю оскорбительность произнесенных слов, Баз не смог не заметить добродушной улыбки на лице молодого часового, освещенного пламенем костра.

Лезвие скупо блеснуло, поймав мертвый лучик полной луны. Воины Первотени всегда сходились с противником в ближнем бою - с давних времен их нельзя было убить из огнестрельного оружия или арбалета. По пуле ничего странного и не заметишь, а вот арбалетный болт словно натыкался на невидимую преграду и беззвучно отлетал в сторону. Никто не знал природу этой магии, но была у нее и обратная сторона - темные не могли пользоваться ни ружьем, ни луком: то ствол разорвет, то тетива лопнет...

Базилий на секунду замер, примериваясь для удара. Нет, он знал куда бить, но иногда молодой темный не мог совладать с недостойной воина жалостью - одно дело убить врага в бою, другое - вот так вот, исподтишка.

Часовой сидел на древнем армейском ящике, укутавшись в старый вонючий (Баз это чувствовал) плед. Не успел напарник уйти, как старик тут же захрапел, да так усердно, что казалось, будто он это специально делает, будто ему платят именно за громкость храпа. Баз проглотил застрявший в горле комок, издав при этом едва слышный утробный звук. Часовой тут же встрепенулся и попытался повернуться.

Раздумывать было некогда, поэтому Базилий поступил так, как должен был поступить воин Первотени с кожевником: молодой темный воткнул нож часовому в ухо, быстро повернул и, держа одной рукой за шиворот, другой за рукоять, утащил тело в одну из двух заранее вырытых могил.

Прежде, чем молодой кожевник вернулся из кустов, Баз занял место старика и укутался в одеяло, закрыв лицо и оставив лишь небольшую щель для глаз. Он видел, как напарник ныне почившего охранника медленно крадется к нему, видимо, чтобы напугать, веселья ради...

- Игкх... - Острие пробило грудную клетку, поразило сердце, прошло несколько мгновений, несколько судорожных толчков пульса, прежде чем удивленный взгляд молодого кожевника погас. Нет, он не закрыл глаза, но жизни в них больше не было...

В пещере, как и ожидал темный, несли свой пост скалозубы. Свирепые чудовища разбойного племени, косматые, словно черт, клыкастые и жуткие, будто звероморфы, эти псы-демоны были настоящим проклятьем для недругов кожевников... Наемники обвешивали их взрывчаткой и посылали в бой. Когда пес попадал в стан врага и принимался рвать людей на части, срабатывал таймер и живая бомба взрывалась. Взращенные на человеческом мясе, воспитанные в невероятной жестокости, в условиях постоянной селекции, скалозубы становились превосходным орудием убийства.

"Посмотрим, старый безумец, помог ли ты мне... или приговорил", - подумал Баз, доставая из кармана плотно завязанный мешочек - подарок полоумного шамана.

Удивление в глазах четвероногих стражей сменилось кровожадностью. Два кабеля, как по команде, стали обходить чужака с флангов, вожак (самый крупный из псов) и сучка шли прямо на темного. Короткий рык, и жуткий квартет одновременно бросился на Базилия.

Темный шумно вдохнул, вобрав в легкие столько воздуха, сколько мог, коротко размахнулся и бросил мешочек себе под ноги. Перед тем, как закрыть глаза, он увидел, что псы тормозят, упираясь в пол лапами, ломая о камень длинные когти. Страшные морды зверей выглядели... перепуганными.

Подарок шамана громко зашипел, моментально сгорая и распространяя едкий дым по каменному рукаву, служившему предбанником логова Висельника.

Вытерпев, сколько было сил, Базилий выдохнул и тут же вдохнул, прикрыв лицо рукавом, но опасения были напрасны, шаман не обманул: дым истаял очень быстро. Баз собрался было добить обездвиженных псов, но, как только подошел к тихо скулящей суке, неожиданно для себя самого передумал. Псина была беременна.

- Сукина дочь, - растерянно пробормотал темный, погладив суку по загривку, отчего она дернулась, как от удара, но, поняв, что сделал чужак, непонимающе уставилась на него налитыми кровью, влажными глазами.

Базилий решил дать тварям шанс... Это кожевники сделали их такими... пусть живут, если все пройдет нормально, псы смогут попытать судьбу в лесах, или в пустоши... Говорят, что скалозубы умны, что несколько раз стаям удавалось сбежать, что наемники даже обещали золотую монету за каждую псиную шкуру...

- Эй, что за шум? Старый, рано собак еще кормить, мы пока того раба не зарезали...

Темный сделал выпад из тени, в которой прятался от воина Висельника. Толстяк в кожаной жилетке, авиационных очках и аляповатой феске прошел мимо Базилия и не заметил его, но запнулся о тело пса и немного испортил тому атаку. Баз бил с левой руки, под лопатку, но немного промазал, поэтому пришлось зажать жертве рот - толстяк никак не хотел умирать.

Когда кожевник затих, темный направился к входу в логово банды Висельника.

"Больше ты никого не убьешь, сукин сын... - Подумал воин Первотени со злостью... Никогда!"

Сеть с утяжелителями, крючками и лезвиями набросили на него сразу, как он оказался внутри. А потом растерянный темный увидел его... Уродливый шрам на шее, бельмо на глазу, оскаленные в радостной улыбке железные зубы.

- О-го-го! Какой сюрприз! - воскликнул предводитель самой многочисленной и отмороженной банды Пригодных Земель. - А я-то думаю, кто это втихаря моих парней режет... Неделю за мной шел, да?.. Нет, стой...

Висельник задумчиво почесал мозолистой пятерней лысину, глубокомысленно поскреб щетину и изрек:

- Девять дней... Я тебя сразу вычислил, но не стал наводить шухер, чтобы не спугнуть, - главарь доверительно подмигнул. - Пришлось "скормить" тебе всякую шушеру, которые не стоили тех денег

Темный попытался плюнуть в усмехающуюся физиономию врага, но неудачно дернул головой и зацепился ноздрей за крючок, чем вызвал дружный смех наемников. По кивку предводителя двое наемников повалили Базилия наземь и принялись увлеченно пинать пленника. Иглы, жала крючьев и лезвия терзали тело молодого темного, но он не мог позволить врагу насладиться своим криком боли.

- Ну хватит-хватит... Нашему гостю предстоит еще много интересного, не стоит выводить его из игры так рано. Эй, малыш, ты как?

- П... пошел на х... - прохрипел Базилий с ненавистью. - Пи...ор!

- А вот так больше не говори, - с этими словами Висельник припечатал подошву сапога к окровавленному лицу неудавшегося мстителя... - Никогда.

...прочь, виденье, навсегда!
Ворон: "Больше никогда!"

"Ворон". Эдгар Алан По (Брюсов)

- Баз...
Голос, такой знакомый, нежный, любящий. Реиса?
- Ба-аз...
Не может быть. Что... Что она здесь делает? Висельник отдаст ее на расправу наемникам, потом сдерет шкуру, а мясо отдаст скалозубам! Зачем я только в это ввязался...
- Базя!
Какой еще Базя? Меня так еще никогда не называли... Похоже на кличку для хорька.
- Базь... Бася... ВАСЯ!!!

- Вась, ну вставай уже! Отпуск закончился, начались суровые будни.
Лиза тормошила сонного мужа, щекотала его, зажимала нос, до тех пор, пока тот, наконец, не сдался и не открыл глаза.
- Который час? - спросил он, сонно щурясь от бьющего в окна утреннего солнца.
- Уже семь, соня!
- Лиз, ну я ж тебе говорил, у нас в отделе традиция, - Вася сочинял на ходу, снова закрыв глаза и натянув простыню до подбородка, укрываясь от прохладного дыхания кондиционера. - После отпуска можно опоздать, хоть на полдня...
- Сомов, ты мне-то не рассказывай! - Лиза зло шлепнула мужа по лбу (ладошка у нее была небольшая, но крепенькая). - Тебе на дежурство захотелось? Как в новый год, да? Все отделение празднует, а ты, как дурак...
- Но я же был не один, - Сомов решил поменять тактику - он поймал Лизу за руку и притянул к себе, намериваясь впиться в ее губы страстным поцелуем, который должен был положить начало более интересному и откровенному акту...
- Зубы почисть, Ромео, - девушка закрыла благоверному рот рукой и, состроив обидную рожицу, выскользнула из объятий супруга.

- Ты знаешь, мне такой интересный сон снился... - Сомов расправился с яичницей и принялся за бекон, который он всегда оставлял напоследок. - Будто бы я - воин-диверсант из тайного клана асассинов, выполняющий очень сложный контракт.
- В игрушки меньше резаться надо, - Лиза страдальчески закатила глаза. - Чай не пятнадцать! Большой уже мальчик. Дяденька уже.
- Но-но, - Вася погрозил жене пальцем. - Мне, между прочем, больше двадцати пяти никто не дает...
- Это потому, - ухмыльнулась супруга, - что у вас работают одни старые девы.
- Ну почему же, - Вася хотел было сказать о Кате Бесстыжевой, очень даже интересной особе с большой... инициативой, но наткнувшись на ледяной взгляд супруги, решил, что слишком молод, чтобы умереть на кухне, в одних только семейных трусах. - Почему же сразу девы? Вот Марина Георгиевна, какая же она старая дева? У нее и дети есть, и муж...
- Был, - Катя немного смутилась. Она всегда смущалась, когда речь шла о той опасности, с которой сопряжена работа Василия.
- Да, - Сомов почесал затылок и уставился в тарелку. Он тоже не любил эту тему.

- Ало? А, здравия желаю, товарищ майор, - весело гаркнул Сомов, приветствуя начальство.
Василий, при всей своей безалаберности, со всей серьезностью относился к безопасности вождения, поэтому в машине разговаривал только с "hands free" - был у него такой пунктик после очень неудачного опыта.
- Капитан... Вась, тут такое дело... - промямлил динамик растерянным голосом майора Таранова.
От такого тона у Сомово сдавило сердце, лоб его покрылся крупными каплями, несмотря на исправно работающий кондиционер.
- Ты, главное, не накручивай себя...
- Товарищ. Майор. Что. Произошло, - в голосе капитана зазвенели металлические нотки.
- Да-да... В общем, девяносто пятую школу захватили...
Сомов лихо развернулся и поехал в сторону центра, оставив за собой белые клубы дыма и запах паленой резины.

Капитан и сам не заметил, как пролетел оставшийся путь. Показав удостоверение, он прошел через оцепление к фургону шефа.
- Вася... мне так жаль, - было видно, что Таранов и правда был опечален случившимся. - Я звонил тебе раньше, но твой телефон был отключен... Если я что-нибудь могу...
- Что-нибудь слышно о жертвах? - Перебил его Сомов.
- Двое охранников и физрук... Последнему, как мы выяснили, почти удалось обезоружить одного из террористов, но вмешались друзья и наш герой получил пару непредусмотренных природой дырок.
- А дети?
- Дети целы. Террористы выдвинули стандартные требования... У нас есть ровно пол часа.
- Шеф, вы уже связались с мэром? - Василий уже знал ответ, но надеялся, что ошибался. - Он рассмотрит требования?
- Капитан... Ты ведь знаешь, что мы будем работать по старой схеме.
- Тогда я хочу быть в группе захвата, товарищ майор.

"Чисто", - показал командир группы.
Если бы не прошлое Сомова, он бы ни за что не участвовал бы в захвате.
Спецназ. Контракт. Горячая точка.
Жена. Ребенок. Измена. Развод.
Прошлое держит нас за шкирку, словно нашкодивших щенков, временами макая лицом в дерьмо настоящего.
Сашка учился в девяносто пятой. С отцом он почти не общался - мать вовремя подсуетилась, ограничив Василия в опеке. Но капитан любил сына. Больше жизни.
"Чисто".
Сердце раскаленной кувалдой долбило в грудную клетку, адреналин взрывал кровь, капитану даже пришлось "дышать" по особой системе, чтобы хоть как-то угомонить разошедшиеся нервы.
По подсчетам спецов, террористы засели на втором этаже, в одиннадцатом кабинете (это было единственное помещение, окна которого были забаррикадированы мебелью - снайперы не видели цель). В двенадцатом, тринадцатом и десятом кабинетах окна были лишь зашторены, но, благодаря федералам и их чудесным девайсам, удалось узнать, что там держат детей.
Группа захвата миновала десятый кабинет (он был закрыт, так что открывать было некогда) и командир показал бойцам жестом, чтобы те остановились.
"Контакт через". Три пальца, два пальца, один...
Вспышки автоматных очередей, вперемешку с грохотом выстрелов. Взвесь побелки, кирпичная крошка, осколки штукатурки, брызги крови, крики боли, предсмертные хрипы.
Что было бы, если Сомов не повернулся бы на едва слышный звук открывающейся двери, петли которой предусмотрительно смазали маслом? Скорее всего, не выжил бы ни один боец. Такие моменты не иначе, чем провиденьем не назовешь.
Василий почувствовал ирреальность момента. Почувствовал холодное дыхание смерти у себя на затылке... Оно смердело кровью и псиной, что было странно и мерзко.
Время, казалось, решило дать сбой, то ускоряясь, то разгоняясь вновь. На негнущихся ногах капитан развернулся в сторону опасности и открыл огонь от бедра, не целясь, кромсая огрызающиеся смертоносными вспышками темные силуэты. Сомов не видел, скорее чувствовал, а не видел, как падают рядом боевые товарищи, он не слышал, но ощущал кожей шеи, волосами на затылке их предсмертные стоны. И продолжал стрелять, пока рожок не опустел.
Капитан осмотрелся. Бандиты мертвы. Двое бойцов были целы, четверо ранены, но не очень серьезно, трое двухсотых и один тяжелый - командира достало рикошетом в голову, но выкарабкаться должен.
- Я проверю, - бросил капитан бойцам, перешагивая через трупы террористов, на ходу перезаряжая оружие. В десятом кабинете было пусто.
Когда бойцы возились с замками, снаружи прогремел взрыв, а за ним еще один. Уцелевшие в перестрелке окна тут же вынесло ударной волной.
- Это еще что такое? - пробормотал Сомов, поднимаясь с пола (капитан, как только рвануло, рефлекторно рухнул на пол и прикрыл голову руками).
- В-в-вот с-с-суки... - Пробормотал командир группы, пытаясь подняться на ноги, но один из бойцов тут же подхватил его под руки и помог сесть. - Зах-хват - это от-тэ-твлекающий м-маневр, кто-то ак... активировал взрывные уст-тройства... А наши т-там...
- Открыто, - почти синхронно доложили бойцы, распахивая двери кабинетов.
- Стоять! Стоять, суки! Иначе п...дюку не жить!
В левой руке бандит держал миниатюрный пульт, обхватив двенадцатилетнего мальчишку за шею и вдавив большой палец в кнопку. В правой руке он сжимал пистолет, приставив оружие к виску ребенка. Дополнял картину мигающий несколькими красными огоньками "жилет шахида", надетый на пленника.
Какова вероятность того, что преступник выберет из всех заложников Сашу Самойлова в качестве живого щита? Статистически, вероятность такого события ничтожно мала. Но вот в реальной жизни, вопреки здравому смыслу и холодной логике, нелепые случайности происходят постоянно. Наш мир состоит из них.
- Папа! - воскликнул Сашка, увидев отца.
- Что-что? - Террорист усмехнулся, блеснув железными зубами. - Вот так ирония... Стоять, я сказал, а не то вы увидите, как взрывается голова этого юного джентльмена, прежде чем здесь все взлетит на воздух!
Он на секунду дернул подбородком, и Самойлову удалось разглядеть уродливый длинный шрам, тянувшийся через шею, чуть пониже кадыка.
- Спокойно-спокойно! - Василий положил оружие на землю и поднял перед собой руки. - Все хорошо...
Чувство иллюзорности происходящего вернулось. Теперь с новой силой. Казалось, все не взаправду, будто реальность исказилась, породив ужасную, неточную, иррациональную копию, в которую, по нелепой случайности, и попал Василий Самойлов.
- Чего ты хочешь? - спросил капитан, жестом приказав бойцам не целиться в бандита. Приказ те с неохотой, но выполнили, хотя оружие не сложили.
- Я бы не отказался от минета, - скабрезно ухмыльнувшись, ответил железнозубый. - Но вы не в моем вкусе, мсье.
- Сынок, все будет хорошо. Все будет хорошо...
- Я знаю, папа. - Ответил мальчик очень спокойно, без тени страха глядя отцу в глаза. - Ты, главное, не забудь про Билли Кида...
С этими словами Саша обхватил руку преступника, зафиксировав палец железнозубого на кнопке...
Разуверившийся в реальности ожившего кошмара, Самойлов вскинул руку, выставив вперед указательный палец и направив его террористу в лоб.
- Пх-х-х, - озвучил свои действия капитан и голова преступника взорвалась красными брызгами.

Упованье было сном;

Все равно, во сне иль днем.

"Сон во сне". Эдгар Алан По (Брюсов).

Странник... Прошу тебя, хватит убегать! Мы не хотим навредить тебе. Ты ведь знаешь, мы просто не можем желать тебе зла! Не прячься, они не помогут тебе скрыться, ведь они... они лишь отголосок прошлого, лишь тень твоей души. Послушай меня... Послушай меня, засранец! Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю...

- ... Скалозубья сыть! - Удар плети рассек кожу на щеке, обжег резкой болью и взбодрил не хуже чашки крепкого кофе... что бы это значило. - Ну что же ты такой дохлый! С одного удара вырубаешься.

- Тебе повезло, просто. - Темный поднял голову, не обратив внимания на кровь, стекающую с лица на дерево колодок, и бесстрашно посмотрел главарю наемников в глаза. - Я жуть как не выспался, потому и задремал, буквально за секунду до твоего девчачьего удара.

- О, да ты шутник! - Висельник радостно улыбнулся, наматывая плетку на руку. - Ты будешь прекрасным шутом! Ой, ну к чему эта вот кривая ухмылка? Не веришь в такой исход?

- Конечно не верю, я скорее сдохну...

- Какое варварство! Кто даст тебе сдохнуть? Разве можно разбрасываться потенциальными шутами, тем более, такими перспективными?! Жаль конечно, что после того, как Доктор поковыряется у тебя в черепушке, ты уже не будешь столь ярким представителем разговорного жанра...

Висельник подошел к пленнику вплотную и обдал запахом странных благовоний. Говорил и держался он, словно благородный кнес, грамотно и, в какой-то степени, красиво, что несказанно удивляло Базилия, считавшего лидера Кожевников тупым мясником и мужланом.

- Но ты не переживай, - продолжил Висельник. - Ты ведь сможешь строить зрителю уморительные гримасы.

Бандит разразился веселым хохотом, который, отражаясь от стен тесной камеры заполнил собой все ее пространство.

Дверь открылась и на лице вошедшего человека заиграли отблески пламени факела.

- О, а вот и наш Доктор! Пациент готов к осмотру...

Незнакомец посмотрел на Базилия поверх очков, презрительно скривив тонкие губы. Он был немолод, худощав и бледен.

- Боюсь, сделать из него бойца не получится, - произнес он с сожалением и тут же потерял интерес к объекту. - Обычное воздействие не позволит долго держать его под контролем... если же немного увеличить... количество процедур... он либо умрет, либо станет полнейшим идиотом.

- Ну, тоже хлеб! Я как раз примерно об этом тебе говорил, приятель! - Висельник потрепал пленника по голове. - Слушай, я могу предоставить тебе выбор...

- Я выбираю смерть!

Бандит рассмеялся громче прежнего, даже Доктор улыбнулся.

- Ну ты и шутник, парень! Нет... я могу предоставить тебе выбор -- оскопить тебя перед операцией или оставить причиндалы на месте...

Темный внутренне похолодел. Одним предкам известно, каких усилий ему стоило внешне оставаться спокойным.

- Какой-то странный выбор... Пожалуй, расставаться со старым другом у меня нет никакого желания.

- Нет, парень, ты подумай! У тебя впереди вся ночь! Если ты выберешь кастрацию, тебе не придется насиловать женщин и детей своего племени, когда доктор сделает из тебя послушное животное...

- С чего вы взяли, что сможете до них добраться. Меня обучили терпеть любые пытки.

- О, молодой человек, - Доктор достал из сумки ампулу, ловко отломил носик и наполнил грязный шприц (со следами крови внутри) прозрачным препаратом, - вы о нас плохо думаете. Пытки -- это прошлое, теперь в ходу фармакология и психология... А пытать вас будут уже потом, развлечения ради.

Доктор подошел к Базилию и, особо не церемонясь, всадил ему иглу шприца в шею. Затем склонился к его уху и прошептал, обдав горячим дыханием и запахом спирта:

- Я еще навещу вас, молодой человек. Вам необходим ректальный осмотр...

И мерзко захихикал, старый педрила.

Когда мерзкая парочка мучителей покинула камеру, Базилий приступил к поиску. Обшарив камеру взглядом, пленник понял, что лучшим ориентиром будет огонь. На нем темный и сосредоточился.

- Скорее, скорее, юный воин, - языки синеватого пламени отделились от факела, заполнили собой все пространство перед Базилием, расцвели лепестками огненного цветка, который, раскрывшись, явил пленнику ссутуленную фигуру старого шамана. - Отрава начинает действовать. Ты вызвал меня из глубин своей памяти, чтобы я помог тебе сохранить рассудок, но яд слишком силен... Ты знаешь, что нужно делать, темный!

- Знаю, старик, - прошептал Базилий и, глубоко вздохнув, принялся жевать собственный язык, тихо мыча от боли.

Через несколько мучительных секунд рот темного заполнился кровью...

- Торопись, темный! Торопись!

- Фолько бы не окавафьфя фнова в эфом бевумии! - прошепелявил пленник, корчась от боли. Он закрыл глаза, трижды коротко вдохнул, медленно выдохнул и... перестал дышать.

"Надкрылья излучают яркий металлический блеск -- в этом вы сами сможете завтра же убедиться. Пока что я покажу вам, каков он на вид".

"Золотой жук". Эдгар Алан По (Старцев)

- Держи его! Давай-давай, скорее... Черт, да дай сюда, я сам!

Голос Висельника звенел от напряжения, но в сравнении с истеричными всхлипами его садиста-помощника, казался более-менее спокойным. Холодная тьма милосердно скрывала ненавистные лица мучителей, за что Базилий был ей несказанно благодарен.

- Я... я просто зашел, а он...

- Кто тебе диплом продал, придурок?

Голоса удалялись, их место занял ровный тихий гул, а тьма, заполнявшая собой весь мир, отступила под натиском нежного света, что закрутился спиралью, образовав бесконечно-длинный коридор...

- Странник, ты устал. Хватит убегать... Тебя уже давно ждут здесь, дома. Ты ведь знал, что время возвращения настанет, что это неизбежно? Так почему не сейчас?

Обращались явно к нему. Базилий знал это - голос звучал в его голове. Даже не звучал... он как будто был порождением его собственной мысли.

Но темный знал, что это лишь иллюзия. Он вдруг почувствовал, что муки пыток от рук умелых палачей ничто, по сравнению с тем, что ждет его там, за гранью. Этот ласковый, нежный и, в то же время, холодный и чужой голос не мог принадлежать другу. Сам термин "друг" не применим к тому, кто звал его, кто ждал за чертой...

- Ты заблуждаешься, - вмешался в размышления воина Первотени незримый собеседник. - Я не стану причинять тебе зло... Я просто не могу. И не хочу. Мы ведь любим тебя...

- Нет, - беззвучно выдохнул темный.

Боль, пронзившая грудь, стала чуть ли не самым приятным ощущением в жизни Базилия. Боль означала, что он был жив, а значит встреча со Ждущим-За-Гранью откладывается. С хрипом вдохнув странно пахнущий, полный химических тонов воздух, Базилий открыл глаза. Первое, что он увидел, прежде чем снова впасть в небытие - торчащий из груди шприц...

- То есть, теперь вы понимаете, кто вы и где находитесь? - Луч света перестал истязать правый глаз и принялся за левый, пальцы в резиновой перчатке растянули рефлекторно сомкнувшиеся веки.

- Да, Виталий Игоревич, понимаю, - Сомов стойко терпел издевательства эскулапа и отвечал на все его вопросы, потому что чувствовал себя виноватым: весь прогресс насмарку... чертов срыв.

- А эти ваши... скачки?, - доктор убрал фонарик и, сняв перчатку, почесал старый уродливый шрам на шее, так не шедший к его интеллигентному ухоженному лицу, - вы их помните?

- На самом деле, только обрывки... В них все перемешано, но кое-что не меняется.

- И что же? - Доктор сел в кресло напротив пациента.

- Не меняются люди... - Василий вздохнул. Он понимал, что говорит сейчас несусветную чушь, что болен, но для выздоровления требовались время и усилия. Так что, с доктором стоило сотрудничать. Да и мужик он нормальный - спас его, когда стажер сплоховал.

- Вы не против? - Виталий Игоревич показал пациенту пачку сигарет, и тот, в знак согласия, махнул рукой. - А можно поподробнее, о людях, которые не меняются.

- Ну... когда мое сердце остановилось... кстати, а как это произошло?

- Мы не знаем, - ответил доктор честно. - Вы ничего не принимали, ничего с собой не делали, просто перестали дышать. Я слышал, индийские йоги умеют останавливать собственное сердце одним лишь усилием воли ... Вы не увлекались древними индийскими практиками?

- Нет, - пациент усмехнулся и сдул в сторону облачко белого дыма.

Они немного помолчали. Сомов понимал, что Виталий Игнатьевич ему симпатизирует и сочувствует... Хотя, это могло быть всего лишь психологическим приемом опытного мозгоправа, заинтересованного в установлении контакта с очередным шизофреником.

- Так что там с людьми? - напомнил доктор, размазав окурок по дну тяжелой хрустальной пепельницы.

- Ну... одни и те же люди, в общем. Вот, к примеру, вас я помню, как Висельника, как Убийцу и как... ну, доктора... Здесь.

- Ну, вообще-то, я и есть доктор, вы же это понимаете? Мы с вами встречаемся каждый день, вот уже на протяжении года. Вас доставили сюда в тяжелом состоянии, вы отказывались принимать реальность и прыгали по своим воображаемым вселенным... Видимо, поэтому я представал в ваших фантазиях злодеем - вы не хотели, чтобы я вернул вас в реальный мир, в котором...

- Пожалуйста, не надо... - Василий изменился в лице. Он не хотел слушать то, что собирался сказать доктор. - Давайте отложим этот разговор?

- ...в котором вашего сына убили во время штурма школы. - Доктор был непреклонен. - Вы придумали себе целую историю, но на самом деле вас там не было, вы никак не могли помочь ему. В это время вы были в полицейском участке и добрались до места, когда все уже было кончено...

- Нет-нет-нет! - Пациент зажал ладонями уши и принялся раскачиваться из стороны в сторону, вперив в стену остекленевший взгляд и повторяя как заклинание:

- Нет-нет-нет...

- Послушайте, - Виталий Игнатьевич схватил пациента за запястья и попытался отцепить руки мужчины от головы, но тот вырвался. - Вас там не было, это лишь ваша фантазия! Вы ни в чем не виноваты!

- Не-е-ет!!! - протяжный крик, дробящийся на тысячи голосов и тональностей, заполнил кабинет доктора. Оконные стекла взорвались сверкающими осколками, дверцы книжного шкафа брызнули мелкими прозрачными гранулами и осыпались на пол, а массивная пепельница подпрыгнула на столе и еще в воздухе треснула пополам.

Когда Василий пришел в себя и замолчал, то огляделся и испытал настоящий ужас: посреди блестящего стеклянного хаоса стоял доктор. Лицо мужчины было усеяно осколками, но свежие раны не сочились кровью. Он просто стоял без движения и осуждающе смотрел на пациента сквозь тонкие линзы изящных очков.

Сомов хотел уже, было, окликнуть парализованного эскулапа, но его внимание привлек странный звук - будто бы кто-то ходил по яичной скорлупе. Обернувшись на шум, пациент изумленно раскрыл рот, да так и замер: входную дверь пересекала светящаяся ярко-голубым трещина, расширяющаяся все шире. Треск исходил от нее.

- Какого... - пробормотал пациент, медленно вставая с кушетки и осторожно обходя парализованного Виталия Игнатьевича.

- Он не дышит! - донеслось от двери. - Мать твою, ты же должен был следить за его состоянием! Откачивай давай!!!

- Я не в силах ничего сделать, господин...

Василий с опаской подошел к двери и заглянул в светящуюся трещину. Голубая вспышка на мгновение ослепила пациента, но уже через секунду он снова смог видеть...

Думаю, что вы хотели бы подглядеть, какому божеству поклоняются в этом храме. Можете не смотреть на небо: его Солнечного Сиятельства там нет...

Комментарии: 6, последний от 29/04/2013. © Copyright Зырянов Антон Юрьевич (whitecross85@yandex.ru) Размещен: 08/02/2013, изменен: 18/04/2013. 58k. Статистика. Статья: Фантастика Фантастика		Ваша оценка:
Аннотация: Добро пожаловать на праздник безумия!

Зырянов Антон Юрьевич : другие произведения.

Невермор (все готовые эпизоды)