Личная оценка Динозавра: "четыре" с небольшим минусом (7 по шкале СамИздата)
Первое, что мне сказали об этом тексте: "тяжелый". Что ж, тяжелые тексты тоже имеют право на существование - если, конечно, "тяжелый" значит "пессимистичный, мрачный, давящий", а не "трудный для чтения". Определение это оказалось удивительно полным... но обо всем по порядку.
В свое время идеи Иара Эльтерруса оказали на молодых авторов СамИздата и всех прочих ресурсов весьма значительное влияние. Перечислять его фанатов и подражателей - занятие в меру бесполезное, ибо они не знают счета. Доходило (и до сих пор доходит) и до откровенных "перениманий" стиля, и до бессовестного перевирания.
Обсуждать плюсы и минусы подобных заимствований долго и не к месту; поэтому перейдем непосредственно к тексту, который тоже не сумел избежать сей участи.
[стиль и лексика]
Что меня обрадовало - стиль неэльтеррусовский. Что-то общее, без сомнения, есть, но не более того. Писал этот текст автор, и язык в нем - авторский. В меру шероховатый, не без этого. Встречаются в главах и очаровательные, в меру ироничные фразы, и, хоть и редко, не слишком замечательные выражения. Взять хотя бы следующее:
"Мира открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого света ламп. В сознание ворвались звуки - шелест работающего компьютера, мерный писк пристегнутых к рукам датчиков, гудение невидимых ей аппаратов. Она почувствовала резкий запах озона и почему-то сигаретного дыма. ... Когда она снова вынырнула из спасительной темноты, ремни уже были расстегнуты, ничего не гудело и не пищало, даже озоном больше не пахло - только сигаретами. " - "Она ласково погладила пальцами небольшую черную шкатулку и бережно достала оттуда нож. Ее нож, который когда-то не отличался от сотен подобных - но она изменила его. Смогла, сумела, несмотря ни на что. У нее хватило - силы духа, воли, выдержки? Можно назвать это как угодно, но она создала свой личный ритуальный нож." (повторение название колюще-режущего предмета, надеюсь, заметно? Этим самым ножом по глазам и режет... кстати, это чуть ли не единственный найденный мною повтор)
Вообще, стиль повествования неплох: нет ни излишних затянутых описаний, "выдавленных" из автора как соковыжималкой, ни пустой констатации действий, вроде "Пришел, увидел, победил" - для Цезаря это было хорошо, но современному автору так писать все-таки не рекомендуется.
Отмечу еще раз: неплохо стиль повествования. Вот с чем у автора большие проблемы - так это с диалогами. Речевая характеристика героев заливается горючими слезами, что резко замазывает все несомненные достоинства как стиля, так и героики.
Вслушайтесь:
"- Привет! Ты тут давно сидишь?
- Недавно, - эльф стряхнул пепел в реку. - Как ваши эксперименты с профессоршей? Была сегодня?
- Никак, - вздохнула Мира. - Она все пытается понять, в чем тут дело, почему я магнетизмом страдаю, мозги исследует, нервную систему, током меня бьет все время - и ничего. Мне вообще кажется, что нет той фантастической таблетки, которую я выпью и стану нормальной.
- Конечно, нет, - Амелл засмеялся - как-то неприятно и холодно. - Зато есть совершенно фантастическая мать, которая отволокла тебя к доктору, стоило ей увидеть что-то странное.
- Она хотела как лучше, - возразила Мира.
- Конечно, она хотела как лучше. Любую уникальность нужно привести под норму стада, правильно, Мирена?
Мира ничего не ответила, только зябко поежилась. Она не собиралась спорить - с Амеллом спорить бессмысленно. Любой твой аргумент будет против тебя же и повернут в результате.
- А если она изобретет эту таблетку - я тебя ей накормлю, - мстительно пообещала Мира. - В кофе твоем любимом растворю.
- Удачи, - фыркнул эльф."
Или такое:
"- Все, время, - Амелл спрыгнул с парапета и медленно потянулся, подышал на ладони, потер их друг о друга, разогревая. - Становитесь.
- Ты еще добавь - дети мои, - хмыкнул Макс, беря за руку Ирму и Миру. - Читай свои заклинания, о великий чародей... больно же!
- Будет еще больнее, - пригрозила Ирма. - Рыжик, ну перестань ты, не мешай ему! Ты уже один раз сбил его своими шуточками, помнишь, что было?
- Заткнитесь, - бросил Амелл."
Что мне не нравится? Не нравится мне то, что герои - одинаковые. Пока они ходят, курят, спят, сидят - каждый из них обладает какой-то индивидуальностью. Автор все это "видит" своими глазами и описывает своим языком. Но стоит героям открыть рот - и автор начинает говорить за них. Даже если они высказывают разные мнения, спорят, ругаются - все одним словарным запасом. Если бы не ремарки, через три фразы можно было бы запутаться в том, где чья реплика. Не спасают это даже весьма оригинальные переделанные пословицы. Мир - есть. А героев - нет.
Хотите положительный пример - вспомните Громыко, если читали. Вала с его сочным "имрюк" невозможно спутать с Орсаной с ее любимым "шо то було". Реста невозможно перепутать с Шеленой, хотя это уже не подчеркивается автором так явно. Но они все осязаемо разные.
Не нравится Громыко - вспоминаем Эльтерруса, раз уж все равно упоминали его фамилию. То, что может сказать Тина, ни за что не скажет Эльгарх.
Перечитайте приведенные отрывки, вырезав все ремарки и вложив сии фразы в уста иных персонажей. Явного диссонанса не почувствуете.
Да, они разные. Но этого совершенно не слышно.
Из-за этого нет атмосферы, которая здесь просто необходима. Нет той сгущающейся тьмы, нет напряженного света. Если быть более образной - представьте себе "Silent Hill" в пиратском переводе гнусавым голосом, обладателя которого хочется немедленно высморкнуть...
Пока что из серой массы звуков мое ухо научилось выделять только Макса. Надеюсь, будущие главы добавят к этому списку еще хоть одно имя.
В лексике хочется отметить порой неоправданное использование слов низкого стиля - как вам, например, фраза "кластерная боль потиху проходит"? Лично я ненадолго зависла...
[миры и фантазии]
Итак, где же происходит действие? Вопрос этот необыкновенно сложный и лично я не могу дать на него сколько-нибудь правдоподобного ответа. На основании двух первых глав я сумела точно понять только одну вещь: что-то здесь не так!
С одной стороны, показаны некоторые вполне земные реалии - например, в одном эпизоде герой курит Dunhill, в другом две героини едут на электричке, а через несколько скамеек от них старик читает газету. Еще в этом мире есть эсеры. Ага.
С другой стороны, один из главных героев... орк. Ну правда, орк! Настоящий и не попаданец. Еще там есть эльфы. И магия. И души, свободно парящие.
Русские имена смешиваются с не человеческими вовсе.
Сочетание этих двух реалий порой становится просто убийственным: "Она ласково провела рукой по темно-синему боку припаркованного ниссана соседа - орка Семена Петровича." Да-да, "Мире нравилась его машина, всегда чистая, с забавной наклейкой на бампере - яркий оранжевый смайлик-фликер на зеленом фоне."
Тут Динозавра настолько захватило чувство нереальности происходящего, что захотелось заорать благим матом: "Люююди, у меня ничего из головы не торчит???" - или хотя бы просто возопить: "НЕ ВЕРЮ!!!"
Да, наверное, здесь нужно было показать это достаточно гротескное сочетание. Но, на мой взгляд, так шокировать читателя просто негуманно. Идея постапокалипсичности укладывается в голове довольно медленно, постепенно...
"А тетя Наташа часто рассказывала, что раньше было совсем не так. Раньше было какое-то удивительное, сказочное время, когда можно было не бояться, когда ночью не закрывали двери, с ужасом прислушиваясь к легкой тихой поступи тех, других. И когда можно было не бояться днем, когда дети и подростки были другими - похожими на теперешних взрослых.
Так было до инфернального года. Года, в который родилась Мира. И Амелл, и Ирма, и Макс..."
Их мир стал жестокой черной воронкой, затягивающей в себя новые души. Темное и страшное время. А оттого нелепо и чуть горько звучит на этом фоне смех - какой-то... ненастоящий. Шутки, приколы, улыбки - все это кажется ужасно неуместным, как игра в салочки на заснеженном, черно-белом кладбище. Осознают ли это они? Должно быть, что-то чувствуют... но все еще хотят жить - а потому и смеются.
Сквозь видимый миру смех - невидимые миру слезы... (с)
[герои и героика]
Если на мгновение забыть о речевых характеристиках, о которых я плакалась раньше, можно с уверенностью сказать: герои прописаны очень и очень не плохо.
Почти все они - не люди, и показано это во всех красках (довольно мрачных). Нет, речь вовсе не о зубах и клыках, и не о том, что кто-то из них - магнетик. Речь о самом отношении к жизни. Бывают книги, в которых иные гоблины куда человечнее этих людей.
И это не ошибка; думается, что именно это и стремился показать нам автор. Бесчеловечность человеков. Страшная штука.
Но, несмотря на это, герои... живые. В них просто невозможно не верить. В несколько высокомерного эльфа Амелла, жестокого, холодного перфекциониста; в "пацанку", эльфу Ирму, жесткую, порой безразличную, а иногда языкатую; в приколиста и любителя пива и курева Макса...
И, конечно, в Миру, в некотором смысле центрального персонажа, яркую, запутавшуюся в себе и в мире девушку, сомневающуюся, несчастную... живую...
"Когда видишь вокруг себя такое, от чего порой хочется плакать, хотя и знаешь, что это нормально, но все равно неправильно, так быть не должно - и по-прежнему все нормально - и зверства молодых ментов, и садистские убийства детьми животных, и черные ритуалы подростков-сектантов... Это нормально даже для ее друзей. Для циничного Амелла, брутальной Ирмы, даже для весельчака Макса - но не для нее.
Почему? Ведь все они - дети инферно. И она тоже."
В целом, уже из этого вполне понятно, что нам хочет сказать автор. Но - не будем спешить с выводами. В конце концов, в том, что касается художественной литературы, обманываться бывает даже приятно, не правда ли?..
Итак, перед нами самое начало романа; романа темного, но, без всякого сомнения, яркого. Остается лишь пожелать автору вдохновения...
А читателям - терпения, чтобы дождаться окончания романа и, может быть, найти в нем что-то свое. Ведь, как ни крути, "Все искусства состоят в исследовании истины"; так, по крайней мере, говорил Цицерон, а он был, без сомнения, искусен.