Тит Макций Плавт : другие произведения.

Два Менехма

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Два брата-близнеца родились у купца / В Сицилии. Но одного из них похитили, / А брата, что остался, нарекли / Менехмом, в честь того, пропавшего. / Едва подрос, как сразу же отправился / На поиски пропавшего Менехм и в Эпидамне / Его нашел, но прежде, чем с ним встретиться, / Хлебнул он горя, ведь его сочли / Менехмом тесть, жена, любовница пропавшего. / А как так вышло – полюбуйтесь, граждане!
   Тит Макций Плавт
  
   ДВА МЕНЕХМА
  
  СОДЕРЖАНИЕ
  
   Два брата-близнеца родились у купца
   В Сицилии. Но одного из них похитили,
   А брата, что остался, нарекли
   Менехмом, в честь того, пропавшего.
   Едва подрос, как сразу же отправился
   На поиски пропавшего Менехм и в Эпидамне
   Его нашел, но прежде, чем с ним встретиться,
   Хлебнул он горя, ведь его сочли
   Менехмом тесть, жена, любовница пропавшего.
   А как так вышло – полюбуйтесь, граждане!
  
  ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
  
   Прорва, прихлебатель.
   Мене́хм 1, из города Эпида́мна, первый брат-близнец.
   Менехм 2 (первоначальное имя – Соси́кл), из города Сиракуз, второй брат-близнец.
   Эротия, любовница Менехма 1.
   Матрона, жена Менехма 1.
   Кили́ндр, повар Эротии.
   Старик, отец Матроны.
   Мессенио́н, раб Менехма 2.
   Врачеватель.
   Служанка Эротии.
   Рабы (моряки-носильщики, домашние рабы).
  
   Действие происходит в Эпидамне, на площади у соседних домов, принадлежащих Менехму 1 и Эротии.
  
  ПРОЛОГ
  
   Перво-наперво от всей души желаю себе и вам всяческого благоденствия, почтеннейшая публика! Сейчас я вам понесу Плавта – да не в руках, а языком – и посему прошу отнестись ко мне с Плавтом со всей благосклонностью, какая только возможна. А теперь внимание! Выслушайте содержание, краткое, насколько только возможно!
   Что делают в комедиях все авторы? Естественно, помещают действие в Афины, чтобы придать ему как можно больше греческого колорита. Я же помещу место действия в то самое место, где действительно имеет место действие. Впрочем, колорит здесь у меня все равно греческий, но не аттический, а сици... сичи... сицилиический. Это я прежде содержания сыпанул на пробу предисловие. А теперь я отмерю вам и содержание – или лучше сказать: содержимое, – но не жменей, не тремя, а целой житницей, уж такой на меня напал зуд рассказать эту историю!
   Итак, жил-был однажды в Сицилийских Сиракузах старик-купец, и были у него два сына – близнеца. И до того они были похожи, что кормилица, дававшая им грудь, не могла отличить одного от другого, да и родная мать тоже! Сам-то я это не видел, не подумайте, но мне рассказывали те, кто своими собственными глазами видал тех близнецов. Когда мальчикам было лет по семь, их отец снарядил большущий корабль всевозможными товарами, взял с собой одного из сыновей, а другого оставил с матерью дома и отправился торговать в Тарент. Приехали они в Тарент, а там как раз проводились панэллинские игры. На игры, сами понимаете, сбежались толпы народа, и мальчик в толчее случайно отстал от отца и потерялся. Тут подвернулся купец эпидамнянин и увез мальчика с собою в Эпидамн. Отец же, потеряв сына, захворал от горя и вскоре там же, в Таренте, преставился. И когда в Сиракузы пришло известие о пропаже мальчика и смерти его отца, дед назвал оставшегося близнеца именем пропавшего – Менехм, из любви к пропавшему, потому что и сам он, дед, звался Менехм. А мне это имя потому прочно запомнилось, что его частенько выкрикивали вестники. И чтобы вы ничего не попутали, сообщаю заранее: братьев обоих зовут именно этим именем. А теперь мне самое время трогаться в Эпидамн. Почтеннейшая публика, если у кого-то из вас есть для меня поручение в Эпидамне, то поскорее выкладывайте! И за труды поскорее выкладывайте тоже! Кто не даст денег – глупец! А кто даст – еще больший! Я же возвращаюсь на то место, с которого сошел, и на том стою. Как я уже сказал, купец эпидамнянин увез мальчика с собой. Купчина был очень богат, бездетен и усыновил похищенного, потом подыскал ему жену с приданым, а незадолго до смерти своей объявил наследником. Однажды во время сильнейшего ливня купчина возвращался в свое поместье и хотел перейти за городом реку, однако стремнина с ног сбила того, кто некогда уволок мальчишку, и стремительно уволокла на ужасную погибель. Наследнику же досталось несметное состояние. И вот он, утерянный брат, живет здесь, а тот, другой, что из Сиракуз, сегодня прибыл в Эпидамн со своим рабом, разыскивая пропавшего брата. Итак, здесь – город Эпидамн, покуда в нем идет действие нашей комедии; а пойдет другая, сменится и он подобно тому, как сменяются роли в труппе: то здесь появляется перед нами сводник, то побирушка, то старикашка, то царь, то молодчик, то прорицатель, то голоштанник, то прихлебатель.
  
  АКТ ПЕРВЫЙ
  
   СЦЕНА ПЕРВАЯ
  
  Прорва.
  
   Прорва. Мне молодежь дала прозвище – Прорва. Это за то, что люблю вкусно поесть! Бывает, что пленника заковывают, а на беглого раба надевают колодки. Какая глупость! Бедняга становится еще несчастнее и так или иначе, а найдет способ сбежать! Кольцо, к которому прикован, распилит напильником, а гвозди в колодках собьет камнем. Это ему тьфу! Нет, если хочешь действительно его удержать, чтобы не сбежал, ты его удержи едой да питьем! Прикуй его мордой к накрытому столу! И если он каждый день будет жрать до отвала, то, поверь, не сбежит, даже если совершил убийство! Такого стеречь не надо – съедобные узы удержат его сами! Эти узы весьма притягательны: чем больше притягивают, тем крепче стягивают человека! По себе знаю: они так притягивают к Менехму, точно навеки приковывают к нему! Вот это человечище! Разве он кормит? Он откармливает! Он возрождает! Он врачеватель! Чародей! Чудесный юноша! И сам выдающийся едок! Царь едоков! Ах, что у него за стол! На столе угощений – горы! Чтоб достать сверху какой-нибудь кусочек, пирующему приходится вставать! Эх, а у меня нынче период воздержания! И давно уже! Все дома да дома – с тем, что мне дорого: уж больно на рынке все нынче дорого! Но все то, что дома бывает призвано из запаса на стол, дезертирует! Словом, пора к Менехму! А! Да вот и он сам! Как раз выходит из дому!
  
   СЦЕНА ВТОРАЯ
  
  Менехм 1, Прорва.
  
   Менехм 1 (глядя на дом). Вот дура! Гарпия! Совсем рехнулась! Только и знает, что отравляет жизнь мужу! Да если она еще хоть раз... Разведусь и отправлю к отцу! Это ведь надо же: чуть я из дому намылюсь, она тут как тут! Хватает и вопит: «Ты куда, балда? Что опять из дому тащишь?» Ну, беда! Взял в дом не жену, а надзирательницу! Каждый раз должен ей докладывать про свои дела! А ведь как сыр в масле катается: то, се, пятое, десятое, служанки, тряпки, золотые побрякушки, разносолы и все такое прочее, ни в чем отказу нет! Ну так одумайся и перестань за мужем надзирать! Ну все, достала! Иду ужинать к любовнице!
   Прорва (публике). О горе! Бранит жену, а выслушиваю я! Ужинает не дома – это же не жене, а мне наказание!
   Менехм 1 (публике). Эк я ее! Аплодируйте мне, неверные мужья! Я сражался как лев! У жены плащ стащил – сейчас отнесу милашке! Вот это ловко, вот это славно, вот это чисто я обтяпал! Свистнул у гарпии плащ! Отнесу его милой, она это любит! Конечно, это себе в убыток, а что делать! Добыл трофеи у врага – поделись с другом!
   Прорва. Я, я, я друг! Поделись со мной!
   Менехм 1. Ой, я пропал! Засада! Значит, нападение!
   Прорва. Нет, успокойся, это застава! Значит, охранение!
   Менехм 1. Да? Кто это здесь?
   Прорва. Да я это, я!
   Менехм 1. Бесценный друг! Здравствуй, друг!
   Прорва. Здорово!
   Менехм 1. Как живешь, дружище?
   Прорва. Только и живу, что надеждой на кормильца и поильца.
   Менехм 1. Ты появился своевременно! Более того – заблаговременно!
   Прорва. В чем, чем, а в этом я мастак!
   Менехм 1. Хочешь взглянуть на чудное чудо?
   Прорва. Хорошо ли приготовлено поваром блюдо? Да! Это я определю с первого взгляда!
   Менехм 1. Видел ли ты живопись со сценами похищений? Адонис хватает Венеру, орел крадет Ганимеда?
   Прорва. Тысячу раз! И что мне с того?
   Менехм 1. А ты погляди на меня! Чем я хуже орла?!
   Прорва. Какой живописный наряд!
   Менехм 1. Что, нравлюсь?
   Прорва. Где же мы будем кушать?
   Менехм 1. Ну скажи: нравлюсь?
   Прорва. Писаный красавец!
   Менехм 1. Больше ничего не добавишь?
   Прорва. И развеселый!
   Менехм 1. Говори, говори еще!
   Прорва. Нет! Сперва дай сообразить, есть ли мне выгода в том, что ты поругался с женой!
   Менехм 1. Эх, и кутнем, друг, с тобою тайком от жены! Проведем день! Убьем время!
   Прорва. Это другое дело! Только давай поскорее убьем время: день и так уже мертв до пупа!
   Менехм 1. А все из-за того, что ты мне все время возражаешь! Вот ты нас и задерживаешь!
   Прорва. Вырви мне глаз и швырни его в грязь, если я еще раз рот раскрою без приказания!
   Менехм 1. Отойди от двери!
   Прорва. Отошел!
   Менехм 1. Дальше!
   Прорва. Пожалуйста!
   Менехм 1. Подальше от логова этой злющей львицы!
   Прорва. Да, удалым бы ты был возницею колесницы!
   Менехм 1. Это еще почему?
   Прорва. Очень уж от жены мечтаешь смыться!
   Менехм 1. Что ты болтаешь?
   Прорва. Я-то? Все, что пожелаешь: да, нет – мне без разницы!
   Менехм 1. А скажи, ты по запаху можешь определить, чем пахнет?
   Прорва. Я-то? Позови хоть сто самых лучших нюхальщиков – я лучше всех!
   Менехм 1. Нюхни-ка вот этот плащ! Что, заколдобился?
   Прорва. Нюхать надо не снизу, а сверху, где не такой запах!
   Менехм 1. Ну, нюхай, нюхай, не вороти нос!
   Прорва. Нюхаю, нюхаю!
   Менехм 1. Ну что, чем пахнет?
   Прорва. Кражей, шлюхой и жратвой!
   Менехм 1. Ну молодец, Прорва! Сразу разнюхал три в одном! Да, я действительно украл плащ у жены! Сейчас отнесем его к моей подружке, Эротии, пусть устроит пирушку на троих!
   Прорва. Вот это дело!
   Менехм 1. Попируем до самой звезды – утренней завтрашней.
   Прорва. Ясное дело! Ну так я стучу в дверь?
   Устремляется к дому Эротии.
   Менехм 1. Жарь! Стой, подожди!
   Прорва. К чему стоять? Дело не ждет!
   Менехм 1. Не стучи так сильно!
   Прорва. Почему? Двери что, глиняные?
   Менехм 1. Стой, подожди! Вот и она сама! Ах, я ослеплен! Своей красотою она затмевает солнце!
  
   СЦЕНА ТРЕТЬЯ
  
  Эротия, Прорва, Менехм 1.
  
   Эротия (выйдя из дома). Здравствуй, миленький! Здравствуй, Менехм!
   Прорва. Ага, мил он ей! Ну, а я?
   Эротия. А ты в запасе.
   Прорва. А-а-а, аккурат как ветеран, который в резерве, а не в сражении!
   Менехм 1. Давай устроим у тебя сегодня сражение!
   Эротия. Давай, миленький!
   Прорва. Будем сражаться в выпивке! Кто победит в сражении – тот и проведет с тобою ночь!
   Менехм 1. Куколка моя! Как я счастлив тебя видеть! Чтоб она лопнула, жена моя!
   Прорва. А плащ-то ее нацепил!
   Эротия. Что такое?
   Менехм 1. О моя роза! Я хочу подарить тебе этот трофей – снятый с жены доспех! Глянь, какой верх!
   Эротия. Ах, ты всегда одержишь верх; милый мой, ты лучше всех!
   Прорва (публике). Вот всегда она так! Льстит, рассчитывая на поживу. В самом деле любила б – нос бы ему откусила, целуясь!
   Менехм 1 (Прорве, сняв свой плащ и оставаясь в женином). Ну-ка, подержи, Прорва! В дар поднести своей милке желаю я ценный трофей – снятый с жены доспех!
   Прорва. Держу, держу! Ишь, как приплясывает в женском плаще! Попляши-ка, попляши!
   Менехм 1. Кто, я? Плясать? Да ты с ума сошел!
   Прорва. Скорее ты сам! А не хочешь плясать в женском плаще – так снимай его!
   Менехм 1. Послушай, я с таким риском для жизни его крал! Думается, так не рисковал сам Геракл, чтобы овладеть поясом Ипполиты, царицы амазонок! Ну вот, милая, одну тебя люблю: забирай трофей себе!
   Эротия. Вот за это спасибо! Вот как нужно любить в самом деле!
   Прорва (публике). Вот как можно лишиться всего в самом деле!
   Менехм 1. Я этот плащ купил жене год назад. Заплатил кучи денег! Раз, два, три, четыре кучи!
   Прорва (публике). Все четыре – на ветер! И считать не надо!
   Менехм 1. Знаешь, чего бы хотелось?
   Эротия. Изволь, сделаю все, что захочешь!
   Менехм 1. Распорядись-ка насчет пирушки! Для нас троих.
   Прорва. Распорядись-ка насчет покупки на рынке какой-нибудь вкуснятинки: ну там насчет окорока свиного, пожирнее и посочнее, да насчет головы поросячей, побольше, а также говяжьего вымени, да понежнее, да насчет еще чего-нибудь вкусненького, и пусть все это пожарят и сварят да подадут так, чтобы вызвало зверский аппетит!
   Менехм 1. Скорей же!
   Эротия. Уж я постараюсь как можно скорее!
   Менехм 1. А мы с Прорвой на форум и обратно. Мы живо! И сразу же за выпивку, пока готовится съестное!
   Эротия. Ах, приходи, когда заблагорассудится! Все будет как надо.
   Менехм 1. Поторопись! (Прорве). За мною!
   Прорва. За тобою куда угодно! Ни за что не отстану!
   Менехм 1 и Прорва уходят.
  
   СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ
  
  Эротия, Килиндр.
  
   Входит Килиндр.
   Эротия. Возьми корзину, деньги. Вот тебе три золотых!
   Килиндр. Ясно!
   Эротия. Ступай на рынок. Накупи припасов на троих – не больше и не меньше!
   Килиндр. На троих – это на кого же?
   Эротия. На меня, Менехма и его прихлебателя, Прорву.
   Килиндр. Прорву? Так значит, на десятерых! Это же прихлебатель: один восьмерых едоков стоит!
   Эротия. Ну, я тебе сказала, а дальше твоя забота!
   Килиндр. Хорошо, вмиг все сготовлю – и на стол!
   Эротия. Да поживее!
   Килиндр. Я мигом!
   Расходятся.
  
  АКТ ВТОРОЙ
  
   СЦЕНА ПЕРВАЯ
  
  Менехм 2, Мессенион, моряки – носильщики с багажом.
  
   Менехм 2. По-моему, нет большего для моряков восторга, чем после странствий встретить землю, а, Мессенион?
   Мессенион. Нет большего, чем встретить родную землю! Скажи, на кой прах сдался нам этот Эпидамн? Мы что, словно море, хотим охватить каждый завалящий клочок суши?
   Менехм 2. Ты же знаешь, мы ищем моего брата – близнеца.
   Мессенион. Когда же этим поискам настанет, наконец, конец? Шестой год ищем, а все без толку! Где только не побывали: в Массилии, Иллирии, Испании и Истрии! Все море и всю Грецию, все берега Италии обрыскали! Искали бы иголку, и ту давно нашли бы! Мы ищем мертвеца среди живых, не то б давно уже его сыскали!
   Менехм 2. Тогда давай найдем того, кто подтвердит, что брат мой мертв, и мы немедленно прекратим поиски. В противном случае, пока я жив, я поиски не брошу. О, ты себе не представляешь, как мне дорог брат!
   Мессенион. На стеблях тростниковых ищем узел! Домой пора, домой, если мы только не намерены писать роман о путешествиях.
   Менехм 2. Делай, что велят! Ешь, что дают! Бойся, что прибьют! Так что отстань! По-твоему не бывать!
   Мессенион. Ну вот! Знай, мол, свое место, раб! Словам тесно, а назиданиям просторно! Нет, я помалкивать не стану! Я тебе скажу! Менехм, послушай: стоит заглянуть в кошель, а там не густо! Не повернем домой – останемся ни с чем! Ты брата ищешь, а найдешь беду! Ведь в этом Эпидамне народ знаешь, какой? Развратники, пьянчуги распоследние! Ворюги, прихлебатели и кляузники, честное слово! А уж какие тут продажные женщины! Ох и наторелые! Других таких нигде не сыщешь! Да за благополучие человека и за сам его живот в этом городе я ни гроша ни дам! Вот что такое Эпидамн!
   Менехм 2. Буду держать ухо востро! Давай кошелек!
   Мессенион. Зачем это?
   Менехм 2. Если все, что ты тут наговорил про Эпидамн, правда, то я за тебя боюсь!
   Мессенион. Чистая правда! А что за меня бояться-то?
   Менехм 2. Боюсь, что ты меня прогневишь. Ведь ты лют до плотских наслаждений, а я лют во гневе. Так вот, избегнем двух зол, если кошель будет при мне: ни ты денежек не растратишь, ни я на тебя не прогневаюсь!
   Мессенион. Ну на, на, бери и сохраняй! Да я только рад!
  
   СЦЕНА ВТОРАЯ
  
  Килиндр, Менехм 2, Мессенион, моряки-носильщики.
  
   Килиндр. Недурственных я накупил припасов! Отменную пирушку закачу! Ба! Ба! Кого я вижу! Надо же, Менехм! Ну вот, сейчас он меня прибьет! Я только вернулся с рынка, а гости тут как тут! Придется подойти, поговорить. Привет тебе, Менехм!
   Менехм 2. И тебе того же, кто б ты ни был!
   Килиндр. Кто б ни был – кто? Кто, я? Ты что, меня не узнаешь?
   Менехм 2. Первый раз вижу!
   Килиндр. А где же остальные гости?
   Менехм 2. Какие гости?
   Килиндр. Я о твоем прихлебателе.
   Менехм 2. О моем прихлебателе?
   Килиндр. Ну не о моем же!
   Менехм 2. Кажется, он сумасшедший!
   Мессенион (Менехму 2 на ухо). Ну что? Я же тебе говорил, что тут все сплошь или прихлебатели, или кляузники, честное слово!
   Менехм 2. Какой прихлебатель, почтеннейший?
   Килиндр. Как какой? Прорва!
   Мессенион. Какая прорва? Прорва – чего?
   Килиндр. Менехм, ты пришел на пирушку слишком рано! Я только-только с рынка!
   Менехм 2. А скажи-ка, почтенейший, почем тут на рынке жертвенные поросята? На случай, если нужно умилостивить гнев богов!
   Килиндр. Один золотой за жертвенного!
   Менехм 2. Послушай, я дам тебе один золотой! А ты ступай, принеси очистительную жертву, авось болезнь пройдет! Ведь ты болен, друг мой! Ты очень серьезно болен! В этом не может быть никакого сомнения, раз ты цепляешься к совершенно не знакомому тебе человеку!
   Килиндр. Кто не знаком кому? Ты? Я? Да я Килиндр!
   Менехм 2. Килиндр, Криклиндр – это мне без разницы! Я тебя не знал, не знаю и впредь знать не хочу!
   Килиндр. Да ты что, Менехм!
   Менехм 2. Точно, Менехм! Наконец-то ты сказал нечто вразумительное! Но откуда ты знаешь, как меня звать?
   Килиндр. Уж мне ли не знать, как тебя звать! Я же повар твоей милашки, Эротии!
   Менехм 2. Моей милашки? Я с ней не знаком точно так же, как и с тобой!
   Килиндр. Это со мною-то ты не знаком? А кто тебе подливает вина на пирушках?
   Мессенион. Совсем у него крыша поехала! Чем бы по ней треснуть?
   Менехм 2. Ты – мне? Подливаешь вина? Да я в Эпидамн только что прибыл! Я здесь впервые в жизни!
   Килиндр. Да неужели?
   Менехм 2. Именно!
   Килиндр. И ты не живешь вот в этом доме? Вот в этом, в котором живешь!
   Менехм 2. Будь прокляты все, кто там живет!
   Килиндр (публике). Совсем рехнулся: проклинает сам себя! Менехм, Менехм! Послушай-ка, Менехм!
   Менехм 2. Ну что еще?
   Килиндр. Вот ты мне пообещал дать золотой! Уж лучше ты потрать его на себя! Ты – я это чисто предположительно, заметь! – и в самом деле не в своем уме, раз уж извергаешь на свою собственную голову проклятия! Это ты, а не я, нуждаешься в жертвенном поросенке!
   Менехм 2. Замолчи, негодяй! Надоел!
   Килиндр (публике). Ну и шуточки у него! Вот вечно он так со мной! Развеселый – снова удрал от жены! (Менехму.) Вот что ты мне скажи...
   Менехм 2. Ну, что?
   Килиндр. Как тебе кажется, провизии достаточно на троих: на тебя, на Эротию и на прихлебателя? Или еще что-нибудь прикупить?
   Менехм 2. Какой такой прихлебатель? Какая такая Эротия?
   Мессенион. Ну совсем у человека крыша поехала! Чего цепляешься?
   Килиндр. А тебе что за дело? Я тебя знать не знаю и знать не желаю, а знаю вот его и с ним разговариваю!
   Мессенион. Ну совсем у человека крыша поехала! Это я точно знаю!
   Килиндр. Все сейчас быстренько приготовлю! Сей же час! Так что надолго не пропадай! Будь здоров!
   Менехм 2. Пропади ты пропадом!
   Килиндр. А может, зайдешь да подождешь, пока я предам это мясо пылу Вулканову – зажарю все на огне? Побегу, доложу Эротии, пусть зовет в дом, не на улице ж дожидаться!
   Уходит.
   Менехм 2. Ох! Просто вулкан с плеч! Наконец-то он ушел! Вижу, что ты не наврал!
   Мессенион. Да, тут гляди в оба! Кажется, здесь живет продажная женщина! Так утверждал этот, у которого крыша съехала!
   Менехм 2. Но вот чего я не пойму: как он узнал, как меня зовут?
   Мессенион. Да что ж тут непонятного? Эти продажные женщины – ох и наторелые: шлют, жрицы любви, на пристань рабов да служанок! Чуть только пришвартовался какой-нибудь чужеземный корабль, сразу же расспросы: кто хозяин, откуда, да как звать? Потом уж и сами жрицы так начнут льнуть и навязываться, что и не отвяжешься! А там оберут – и плыви домой! Да-а-а! Враг начеку! Нам бы поостеречься!
   Менехм 2. Вот это разумно!
   Мессенион. А раз разумно, то остерегись, прояви разум!
   Менехм 2. Тсс, помолчи-ка! Чу! Скрипнула дверь! Сейчас поглядим, кто к нам выйдет!
   Мессенион. А я наш багаж пока что здесь сложу! (Морякам-носильщикам). Эй, ноги с корабля, постерегите!
  
   СЦЕНА ТРЕТЬЯ
  
  Эротия, служанка, Менехм 2, Мессенион, моряки-носильщики.
  
   Эротия (стоящей в дверях служанке). Ступай! Оставь дверь открытой! Незачем ее закрывать! И чтоб все было устроено как надо! Постели постель и зажги куренье! Пусть будет любовнику приятно! Это ему в убыток, а нам в прибыль! Кстати, где он? Повар сказал, что перед моей дверью! А, вот он, голубчик, тут! Ты моя польза! Ты моя прибыль! Ты мой самый-самый желанный! Пойду позову его. Мой дорогой, мой дружочек! Что ж ты стоишь перед дверью? Знай, эта дверь всегда для тебя открыта! И дом этот – твой! Этот дом куда больше твой, чем твой собственный! Все уже приготовлено, как ты хотел, как ты велел! Все исполнено без проволочек! Угощенье готово, прошу к столу!
   Менехм 2. С кем это ты разговариваешь, женщина?
   Эротия. С тобою.
   Менехм 2. Со мною? А разве между нами что-то есть или что-то было?
   Эротия. Да! То, что тебя, лишь тебя мне Венера велела любить по заслугам! Ты мой единственный! Мой благодетель! Мой милый! Мой щедрый!
   Менехм 2. Да ты с ума сошла, женщина, или напилась, если так панибратски разговариваешь с незнакомым человеком!
   Мессенион. Ну что, разве я не предупреждал, что тут это проще простого? Вот видишь! Это еще цветочки, ягодки впереди, поживи еще тут денечка три! Продажные женщины тут ох и наторелые! Быстро выманят из кошелька мани-мани! Дай-ка я с ней поговорю! Послушай-ка, женщина!
   Эротия. А тебе что надо?
   Мессенион. Где ты его прежде видела?
   Эротия. Где, где! Где и он меня! Где же еще, как не в Эпидамне?
   Мессенион. В Эпидамне? Да ведь до сего дня ноги его в этом городе не было!
   Эротия. Ах, шутки шутишь? Ах, мой Менехм, миленький! Да что же ты не входишь? Ах, тебе будет хорошо!
   Менехм 2. Как! И она назвала меня по имени! Клянусь, это выше моего понимания!
   Мессенион. Да что тут понимать-то! Это она твой кошель учуяла, только и всего!
   Менехм 2. Как кстати ты напомнил мне про кошель! Забирай его! Разберемся, кто ей милее: кошель или я?
   Эротия. Идем же, мой миленький, пировать!
   Менехм 2. Благодарю! Не голоден!
   Эротия. Да зачем же ты тогда велел устроить пирушку?
   Менехм 2. Я велел? Устроить пирушку?
   Эротия. Да! Для прихлебателя и для себя!
   Менехм 2. Что? Для какого еще прихлебателя, чтоб его?!.. Нет, ну она сошла с ума!
   Эротия. Известно, для какого прихлебателя! Для Прорвы!
   Менехм 2. Прорвы? Прорвы – чего?
   Эротия. Это тот, с которым ты ко мне сегодня приходил и подарил плащ, выкраденный у жены.
   Менехм 2. Что? Я? Тебе? Плащ? Выкраденный у жены? Да ты, женщина, не в своем уме! Прямо как кобыла, которая видит сны стоя!
   Эротия. Что же ты меня оскорбляешь и отрицаешь то, что было? Именно так все и было!
   Менехм 2. Что было? Что отрицаю?
   Эротия. Разве не подарил ты мне сегодня плащ, выкраденный у жены?
   Менехм 2. Повторяю: нет! Я не женат! И никогда не был женат! И с момента своего рождения до сегодняшнего дня я в ваш город – ни ногой! Я пообедал на корабле, сошел на берег, и вот – встретил тебя!
   Эротия. Вот горе-то! На каком еще корабле?
   Менехм 2. На деревянном! Из досок! Их стругали! Потом молотками сколачивали, плотно-плотно, доска к доске!
   Эротия. Не надо так шутить! Пойдем лучше со мной в дом!
   Менехм 2. Не знаю, кого ты ищешь, но не меня, точно!
   Эротия. Ну как не тебя!? Я тебя очень хорошо знаю: ты Менехм, сын Мосха, родом из Сиракуз Сицилийских, где правил тиран Агафокл, потом Пинфий, затем Липарон, который перед смертью передал власть Гиерону, который правит там и поныне!
   Менехм 2. Истинная правда, женщина!
   Мессенион. Она что, сама оттуда? Знает тебя превосходно!
   Менехм 2. Да! И лучше ей ни в чем не перечить!
   Мессенион. Да ты что?! Не входи к ней! Переступишь порог – и пропал!
   Менехм 2. Заткнись! Все путем! Ни в чем не станем ей перечить! И нас ожидает радушный прием! (Эротии.) Милая, прости! Это я специально прикидывался: опасался вот его, как бы он не донес моей жене про пирушку и плащ! Давай пойдем в дом, если тебе угодно!
   Эротия. Прихлебателя подождем?
   Менехм 2. Нет, он мне совсем надоел! А если придет – вели не пускать!
   Эротия. А вот это я сделаю с большой охотой! Милый, можно я еще тебя кое о чем попрошу?
   Менехм 2. Твое желание – для меня закон!
   Эротия. Плащ, что ты мне подарил, отнеси, пожалуйста, в переделку вышивальщику: пусть все переделает и вышьет новые узоры!
   Менехм 2. Верно! И жена не узнает плащ, если с тобою случайно встретится!
   Эротия. Будешь уходить, прихвати его.
   Менехм 2. Обещаю, любимая!
   Эротия. Ну, пойдем со мной!
   Менехм 2. Я сейчас, вот только ему дам задание! Мессенион!
   Эротия уходит.
   Мессенион. Я!
   Менехм 2. Живо ко мне!
   Мессенион. Зачем?
   Менехм 2. Сейчас узнаешь! Я, конечно, знаю, что ты мне скажешь...
   Мессенион. Скажу, что тебе же хуже!
   Менехм 2. Трофеи в моих руках! Дело верное! А ты ступай, отведи-ка вот их в первую же попавшуюся таверну, а сам приходи за мной, как стемнеет!
   Мессенион. Плохо же ты знаешь этих продажных женщин!
   Менехм 2. Заткнись! Если я и сглуплю, мне же хуже! Ты сам это сказал! Но эта женщина – такая дурища, что нас тут ожидают трофеи, они сами идут к нам в руки, я это нюхом чую!
   Мессенион. Погоди, не уходи! Ну все, он пропал! Его ожидает тут верная погибель! Он сам идет в руки грабителей! А я-то глупец! Пытался давать указания хозяину! А сам куплен был не для указания, а для послушания! (Морякам-носильщикам.) Ну что ж, за мной! Я еще сюда вернусь!
  
   АКТ ТРЕТИЙ
  
   СЦЕНА ПЕРВАЯ
  
  Прорва.
  
   Прорва. Мне за тридцать, однако со мной ничего не случалось гнусней, чем сегодня! Полез я по глупости участвовать в сходке, да зазевался по сторонам и сам не знаю как, а только упустил Менехма! Видать, он удрал к милашке, а меня с собой не взял! Будь проклят придумавший эти сходки: только время отнимают у занятых граждан! Посылали б туда тунеядцев! А за уклонение – штраф! Сколько у нас таких! Питаются раз в день, им и заботы нет, как да где отобедать, вот и пусть озаботятся сходками да сборищами! Да, при таком жизнеустройстве я бы обед не профукал, как ныне! А я-то в этом обеде был уверен, как в самом себе! Только и греет мне душу, что надежда на остатки, которые сладки! Ба! Вот так так! Выходит Менехм! Он в лавровом венке! Боги! Окончена пирушка! Нечего сказать, вовремя я явился! Чуть-чуть за ним прослежу, а наброшусь потом!
  
   СЦЕНА ВТОРАЯ
  
  Менехм 2, Прорва.
  
   Менехм 2 (обернувшись к дому Эротии). Будь уверена, сегодня же тебе принесу этот плащ, переделанный в самом лучшем виде! Успею вовремя! Будет как новенький – и не узнаешь!
   Прорва. О горе! Он потащил плащ к вышивальщику! Значит, пирушка прошла! Значит, винище выпито! Значит, прихлебателя побоку?! Ах, так! Ох, я и отомщу за такую обиду, или я не я! Попляшешь ты у меня!
   Менехм 2. О, как меня вознаградили боги сверх ожиданья и сверх всякой меры! Наелся, напился, налюбился! Еще и плащ получил от путаны! Не видать больше путане плаща!
   Прорва. Не слышу, что он там несет! У-у-у, сытый! Явно надо мною, голодным, хохочет! Слопал, гад, мою долю!
   Менехм 2. Сказала, что сам подарил ей, стянув у жены. Ну я и смекнул: свихнулась! Стал ей во всем поддакивать, старался вовсю! И что же? В жизни я никогда не был так ублажен – и с меньшими издержками!
   Прорва. Ну я сейчас ему устрою!
   Менехм 2. Ой, кто это ко мне с поклоном?
   Прорва. Ах ты дрянь, негодник, хитрец, без стыда, без совести, ветреник! Беззастенчивый ты предатель! Зачем ты удрал от меня на форуме? Чтобы прикончить всю вкуснятинку без меня?! Да как ты посмел слопать мою долю?!
   Менехм 2. А тебе какое дело? Чего лаешься? Нечего срывать злость на прохожих! Сейчас как дам тебе за брань! Хочешь, надаю плюх?
   Прорва. Что стращаешь? Надавал уже!
   Менехм 2. Скажи-ка, дружище, как тебя зовут!
   Прорва. Ах, ты еще и издеваешься? Меня не знаешь? Да?
   Менехм 2. Издеваюсь? Да откуда мне тебя знать? Я тебя никогда в жизни не видел! Впрочем, пошел прочь! Кто бы ты ни был, отстань, будь так любезен!
   Прорва. Что? Откуда тебе меня знать?
   Менехм 2. Знал бы, признал бы.
   Прорва. Менехм, проснись!
   Менехм 2. Я вовсе не сплю, насколько я знаю!
   Прорва. Не признаешь своего прихлебателя?
   Менехм 2. Друг, ты сошел с ума, вот что я точно знаю!
   Прорва. Скажи мне тогда: разве это не ты сегодня стащил плащ у жены и подарил его Эротии?
   Менехм 2. Я не женат, плаща не похищал и не дарил! Слышишь, ты, сумасшедший?
   Прорва. Ну, дела! Да я собственными глазами видел, как ты вышел из своего дома в плаще!
   Менехм 2. Ну ты и враль! Другого такого на свете не найти! Я? В плаще? Вышел из своего дома?
   Прорва. Видел собственными глазами!
   Менехм 2. Убирайся с глаз моих! И принеси очистительную жертву, чтобы избавиться от безумия!
   Прорва. Ах, так! Ну так не будет тебе от меня пощады! Пойду, все расскажу твоей жене! Это тебе в отместку за брань и сожранную на пирушке мою долю!
   Уходит.
   Менехм 2. Что бы все это значило? Все, с кем ни встречусь, морочат мне голову! Чу! Вот скрипнула дверь.
  
   СЦЕНА ТРЕТЬЯ
  
  Служанка, Менехм 2.
  
   Служанка. Менехм! Выполни еще одну просьбу Эротии: отнеси это ювелиру, пусть он добавит золота и перельет браслет.
   Менехм 2. Передай, что будет исполнено и это, и любое другое ее желание!
   Служанка. Знаешь, что это за браслет?
   Менехм 2. Знаю. Золотой.
   Служанка. Ты же сам говорил недавно, что стащил этот браслет у жены из шкатулки!
   Менехм 2. Не было такого!
   Служанка. Что, забыл? Отдавай, раз забыл!
   Менехм 2. Погоди-ка, я вспомнил! Да, это тот самый!
   Служанка. Вот именно, тот самый.
   Менехм 2. А где другой браслет? Я его принес тогда с этим.
   Служанка. Не приносил!
   Менехм 2. Приносил, тогда, с этим!
   Служанка. Так отнесешь?
   Менехм 2. Передай, что я все сделаю и принесу ей и плащ, и браслет.
   Служанка. Менехм, миленький, пожалуйста, закажи и мне сережки, с подвесками! А я за это буду к тебе ласковой-ласковой!
   Менехм 2. Хорошо! Я заплачу за работу, а ты – за золото!
   Служанка. Нет, заплати ты! Я с тобой расплачусь после!
   Менехм 2. Нет, заплати ты! И я сам вдвойне с тобой расплачусь после!
   Служанка. Я сейчас не могу.
   Менехм 2. Ну, тогда – когда сможешь!
   Служанка. Тогда – до свиданья.
   Уходит.
   Менехм 2. Передай, что я все сделаю! (В сторону.) Продам и плащ, и браслет, как только представится случай! Ну вот, наконец-то она ушла и закрыла дверь! Да, боги поистине наделяют меня всем: и пользой, и снисхождением, и любовью! Так что же я мешкаю? Вот есть время, есть шанс дать тягу из этих дрянных мест. Поспеши, Менехм! В путь – скорым шагом! Снимаю венок – так! Бросаю налево – вот! Погонятся – пусть думают, что пошел налево! Сам ухожу направо! Пойду и разыщу раба! Пусть узнает, сколь благосклонны ко мне боги!
  
  АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ
  
   СЦЕНА ПЕРВАЯ
  
  Матрона, Прорва.
  
   Матрона. Да как можно терпеть такого мужа? Так он, оказывается, вор! Он все тащит из дома и несет любовнице!
   Прорва. А ты что же? Ну ничего, с моей помощью ты его застукаешь, не сомневайся! Пошли, покажу! Он, пьяный и в венке, только что потащил украденный у тебя плащ к вышивальщику! Ага, вот же его венок! Ну, убедилась, что я не вру? Да, он пошел туда! Сейчас мы его догоним! Ага, да вот и он сам! Возвращается! Это мне с руки. И уже без плаща!
   Матрона. Что мне теперь с ним делать?
   Прорва. По-моему, то же, что и всегда: бранить его на чем свет стоит! Пойду-ка я, послушаю из засады!
  
   СЦЕНА ВТОРАЯ
  
  Менехм 1, Прорва, Матрона.
  
   Менехм 1. Что за дурацкие, что за скверные у наших граждан манеры! Каждый, кто познатнее да позаметнее, имеет манеру окружать себя клиентами; чем больше клиентов – тем лучше, а честен клиент или нет – и дела нет! Ценят в клиенте его кошелек, а не порядочность! Пусть бесчестный, зато богатый – вот кто предпочтительнее. Такой не ставит ни во что ни закон, ни добро! Такой и патрона ввергает в крайние затруднения. Долги отрицает – мол, нет, не брал. Такие субъекты – сутяжники, хищники, полные коварства, ростовщики и обманщики, живоглоты и ябедники! А когда попадают под суд, прикрываются патроном! Обвиняются они, а отвечает перед народом, судьею, судом пусть патрон! Такой вот клиент и меня сегодня вверг в крайнее затруднение. Не хотел я в это дело влезать и не надо мне было это делать! Ах, как меня это задержало, ох, как задержало! Ох, он и натворил грязных дел, а я его перед эдилами защищай! Ну, пришлось хитрить и изворачиваться. Я вилял и так, и эдак, более или менее достаточно для того, чтобы добиться залога. А что же клиент? Он вздумал болтать о поруке! В жизни не видывал такого идиота: так глупо попался с поличным, имеются три надежных свидетеля! Ах, чтоб его! Испортил мне такой день! Ах, чтоб меня самого! В глаза бы не видеть этого форума больше! Сгубил такой замечательный день! Ведь меня дожидается подружка! И я при первой же возможности улизнул с форума! Сердится, наверно, на меня! Ну ничего, авось смилостивится, я же ей подарил стащенный у жены плащ!
   Прорва. Ну, что ты на это скажешь?
   Матрона. Что мой муженек мерзавец!
   Прорва. Слыхала, что он сказал?
   Матрона. Слыхала яснее ясного!
   Менехм 1. Вот соберусь с мыслями – и к ней, милке! Там утешусь!
   Прорва. Ну погоди, не радостным будет утешение!
   Матрона. Клянусь, не на радостное утешение ты стащил плащ!
   Прорва. Что, скушал?
   Матрона. Думал, сможешь подличать исподтишка?
   Менехм 1. А, это ты, жена! Что тебе нужно?
   Матрона. И ты еще смеешь меня спрашивать?
   Менехм 1. Кого же мне еще спрашивать? Не его же!
   Матрона. Ну, хватит любезностей!
   Прорва. Так его, так!
   Менехм 1. Ты, кажется, на меня за что-то сердишься?
   Матрона. Сам знаешь, за что!
   Прорва. Еще бы ему не знать!
   Менехм 1. За что же?
   Матрона. За плащ!
   Менехм 1. За плащ?
   Матрона. Вот именно!
   Прорва. Что, трепещещь?
   Менехм 1. Кто, я? Трепещу? (В сторону.) Сейчас еще и наплачусь! Проклятый плащ!
   Прорва (Матроне). Так его, так!
   Менехм 1. Умолкни!
   Прорва. Не умолкну! (Матроне). Это он мне подмигивает: мол, умолкни!
   Менехм 1. И не думал вовсе подмигивать!
   Прорва. Вот мерзавец! Отрицает! Да мы видели это собственными глазами!
   Менехм 1. Ну, хватит! Клянусь всеми богами, что не подмигивал!
   Прорва. Ну, хватит! Вернись к сути дела.
   Менехм 1. Куда, куда вернуться?
   Прорва. К вышивальщику. За плащом.
   Менехм 1. За каким плащом?
   Прорва. Ну, у меня нет слов! Скажи ты, женщина! Помнишь про свою вещь?
   Матрона. Ах, я несчастная! Что я могу сказать?
   Менехм 1. Отчего это ты несчастная? Скажи мне, прошу тебя! Может, рабы в чем провинились? Или слуги надерзили? Скажи! Я их проучу!
   Матрона. Чушь!
   Менехм 1. Ты очень сердита! Меня это огорчает!
   Прорва. Чушь!
   Менехм 1. Ты рассердилась на кого-то из домашних!
   Матрона. Чушь!
   Менехм 1. Может быть, на меня?
   Матрона. А вот это не чушь!
   Менехм 1. Но я ни в чем не виноват!
   Матрона. А это снова чушь!
   Менехм 1. Что тебе так обидно?
   Прорва. Ишь как пытается подольститься, дамский угодник!
   Менехм 1. Ты что лезешь не в свое дело? Кто тебя звал?
   Матрона. Прочь руки!
   Прорва. Поделом тебе! Вот тебе спешка! Вот тебе пирушка без меня! Вот тебе лавровый венок! Вот тебе пьяное глумление надо мною у дома подружки!
   Менехм 1. Какая пирушка? Ноги моей не было в том доме!
   Прорва. Не было?
   Менехм 1. Само собой!
   Прорва. Нет, ну какой мерзавец! И у того дома тебя не было? И в венке ты не стоял? И не называл себя нездешним, а меня сумасшедшим, которого знать не знаешь?
   Менехм 1. Что ты! С тех пор, как мы разлучились, я только теперь сюда подошел!
   Прорва. Да, как же! Ты думал, что я это так оставлю? А я все рассказал твоей жене!
   Менехм 1. Что? Что ты ей рассказал?
   Прорва. Сам знаешь, что! У нее спроси!
   Менехм 1. Жена! Что он тебе рассказал? Ну, в чем дело? Что молчишь? Почему не говоришь?
   Матрона. К чему вопросы? Будто бы сам не знаешь!
   Менехм 1. Если бы знал – не спрашивал!
   Прорва. Нет, ну каков мерзавец! Притворяться бесполезно, скрыть невозможно: я ей рассказал все! Про украденный у нее плащ!
   Менехм 1. Да что – все?
   Матрона. Ах ты, бесстыжий! Ну, раз не хочешь признаться сам, тогда замри и слушай! Сейчас узнаешь, отчего я рассержена! Вот он рассказал мне все! Про украденный у меня плащ!
   Менехм 1. Украденный у меня плащ?
   Прорва. Нет, ну каков мерзавец! Он еще и изворачивается! Украденный у нее, а не у тебя! Если бы у тебя, то он был бы в порядке!
   Менехм 1. Не с тобой разговаривают! (Матроне.) Так о чем бишь ты говоришь?
   Матрона. Говорю, что украден плащ!
   Менехм 1. Кто же его украл?
   Прорва. Некий Менехм.
   Менехм 1. Какой мерзавец! Кто он такой, этот Менехм?
   Матрона (показывая на Менехма). Ты!
   Менехм 1. Кто, я?
   Матрона. Ты, ты!
   Менехм 1. Кто это меня обвиняет?
   Матрона. Я!
   Прорва. И я! И отнес своей любовнице Эротии в подарок!
   Менехм 1. Я отнес?
   Матрона. Ты!
   Прорва. Ты, ты, ты! Хочешь, принесем филина? И пусть он кричит: ты, ты, ты! А мы накричались до изнеможения!
   Менехм 1. Клянусь всеми богами – устроит тебя такая клятва, жена? – не отнес я его...
   Прорва. А мы всеми богами клянемся, что отнес!
   Менехм 1. Не отнес я его... в подарок. Только во временное пользование!
   Матрона. Я же твой гардероб не отдаю во временное пользование! Женским гардеробом подобает распоряжаться женщине, мужским – мужчине. Плащ принеси назад.
   Менехм 1. Принесу.
   Матрона. Сделай это ради своей же пользы. Потому что я тебя в дом не пущу, пока не принесешь плащ. Будь здоров!
   Прорва. А как же моя награда за помощь?
   Матрона. Когда тебя обворуют в собственном доме, приходи, отплачу тебе тем же!
   Прорва. Но это совершенно невозможно: у меня дома нечего красть! Ах, чтоб вас разорвало – и мужа, и жену! Что ж, поспешу-ка на форум, а этот дом для меня потерян навсегда!
   Менехм 1 (глядя вслед жене). Думаешь, проучила меня, выгнав из дома? Думаешь, не найду себе места лучше? Злобишься? Ну, ничего! Зато меня любит Эротия! Вот кто меня не прогонит, а примет с распростертыми объятьями! Ох, пойду попрошу ее, пусть мне вернет подаренный плащ, а я ей куплю другой, пошикарнее! Эй, кто там! Откройте мне дверь! Позовите скорей Эротию!
  
   СЦЕНА ТРЕТЬЯ
  
  Эротия, Менехм 1.
  
   Эротия. Кто там?
   Менехм 1. Враг самому себе, но не тебе.
   Эротия. Ах, это ты, Менехм! Что ж ты стоишь у двери? Входи в дом!
   Менехм 1. Стой! Знаешь, зачем я к тебе пришел?
   Эротия. Конечно! Для наслаждений!
   Менехм 1. Нет, нет! Дай мне, пожалуйста, плащ, который я тебе подарил недавно. Тут такое дело! Словом, жена обо всем узнала! А я тебе куплю другой, в два раза шикарнее, на твой выбор.
   Эротия. Я же тебе его отдала! Ты понес его к вышивальщику! И еще браслет в переделку к ювелиру!
   Менехм 1. Что? Отдала плащ? И браслет? Когда? Я тебе отдал плащ и ушел на форум, а вернулся только сейчас!
   Эротия. А! Вижу, куда ты клонишь! Хочешь меня обдурить, хочешь прибрать к рукам доверенную тебе собственность!
   Менехм 1. И вовсе не обдурить. Я же тебе сказал: жена обо всем узнала!
   Эротия. Я ведь тебя не просила дарить мне этот плащ. Сам принес, сам подарил, а теперь выпрашиваешь его обратно? Хорошо же! Забирай его и напяливай! Хоть на себя, хоть на жену! Иль запихайте его в шкап! Но тогда заруби себе на носу: с этой минуты в мой дом – ни ногой! Я к тебе со всей ласкою, а ты изгаляешься? Хорошо же! Теперь деньги на бочку, а иначе – от ворот поворот! Ищи дуру!
   Менехм 1. Ух ты, как разозлилась! Стой, погоди чуть-чуть! Не хочешь чуть-чуть постоять? Не хочешь чуть-чуть подождать? Не хочет! Ушла! Хлопнула дверью! И оттуда, и отсюда меня прогнали! Ни к милке пойти нельзя, ни домой к жене! Что делать? Как быть? Пойду к друзьям за советом!
  
  АКТ ПЯТЫЙ
  
   СЦЕНА ПЕРВАЯ
  
  Менехм 2, Матрона.
  
   Менехм 2. Что за глупость я сморозил: отдал кошель с деньгами Мессениону! Наверняка он уже застрял в каком-нибудь непристойном заведении!
   Матрона (выходит). Надо бы поглядеть, не вернулся ли мой муженек домой! А, ну вот и он! К счастью, и плащ при нем!
   Менехм 2 (не замечая Матроны). И где только Мессенион застрял?
   Матрона. Пойду-ка я распушу в пух и прах друга милого! Ах ты, мерзавец! Да как ты смеешь являться мне на глаза, да еще с плащом?
   Менехм 2. О чем ты, женщина? Что это тебя так разъярило?
   Матрона. Ах, мерзавец! Да как ты осмелился вякать? Что ты мне сказал?
   Менехм 2. А чем это я провинился, что и слова тебе не скажи?
   Матрона. И ты еще смеешь меня спрашивать?! Нет, ну каков мерзавец!
   Менехм 2. А знаешь, за что греки прозвали Гекубу собакой?
   Матрона. Не знаю!
   Менехм 2. Она вела себя в точности как ты: на кого зыркнет, того и пушит на чем свет стоит! Вот и прозвали ее собакой – и поделом!
   Матрона. Это бесстыдство! Я этого не потерплю! Пусть я останусь без мужа, но не потерплю это бесстыдство!
   Менехм 2. С мужем, без мужа – а мне какое дело? И что за манера в этом городишке – донимать приезжих баснями!
   Матрона. Баснями? Еще раз заявляю: лучше я останусь без мужа, чем потерплю это бесстыдство!
   Менехм 2. А мне-то что? Ну и живи себе без мужа хоть до скончания дней самого Юпитера!
   Матрона. Ах вот что! А сам-то хорош! Врал, что плаща не крал! И на глаза показался с ним! Как тебе не стыдно?
   Менехм 2. Ну и нахальная и злющая ты женщина! Да как ты смеешь утверждать, будто я у тебя его украл! Мне этот плащ дала другая женщина, чтобы я отнес его в переделку!
   Матрона. Ах, так! Сейчас же позову папашу и пожалуюсь ему на бесстыдства! Эй, Децион, разыщи-ка моего папашу, пусть идет сюда, да поживее! Скажи, дело, не терпящее отлагательства! Все ему расскажу о бесстыдствах!
   Менехм 2. Ты с ума сошла? О каких таких бесстыдствах?
   Матрона. Крадешь мои плащи и золотые украшения и тащишь к любовнице! Что, не так, что ли?
   Менехм 2. Ну, знаешь ли! Нет, мне нужно срочно что-нибудь выпить! Сил нет терпеть такое нахальство! Не знаю, за кого ты меня принимаешь, но я знаком с тобой лично, как с Гектором из «Илиады»!
   Матрона. Смейся, смейся! Ага, вот идет мой папаша! Посмотрим, как ты над ним посмеешь смеяться! Ну-ка, оглянись! Узнаешь моего папашу?
   Менехм 2. Да! Узнаю! Я вместе с ним брал Трою! И с ним, и с тобою познакомился в тот славный день!
   Матрона. Не желаешь меня знать? Не желаешь знать моего папашу?
   Менехм 2. Хоть папашу, хоть дедушку – мне все едино!
   Матрона. Как и следовало ожидать! В этом весь ты!
  
   СЦЕНА ВТОРАЯ
  
  Старик, Матрона, Менехм 2.
  
   Старик. Насколько позволяет возраст и насколько подгоняет надобность, я еще поспешаю, но все же скрывать не стану: былой проворности нет как нет, старость одолела, отяжелело тело, силы меня покинули! Ах, старость – не радость, не сладость приносит, а дряхлость! Ох, сколько огорчений у стариков! Перечислить все – и сил таких нет, и времени не хватит... Однако грызет меня еще одна забота: зачем это дочь меня так срочно позвала и не объяснила, в чем дело? Не пойму, что к чему! Что у нее случилось? К чему такая спешка? Впрочем, догадываюсь: опять с мужем поссорилась! Все они такие, жены с приданым! Любят нос задирать перед мужьями, рабского повиновения требуют! Ну и мужья, само собой, не без греха, и в таком случае жена должна быть в меру терпелива. И что за нужда звать отца? Или муж оплошал, или поссорились. Сейчас все выяснится. А, вот возле дома и дочка, и муж чуть в сторонке, рассерженный! Я так и знал! Подойду, поздороваюсь!
   Матрона. Подойду, встречу. Здравствуй, папаша!
   Старик. Ну, здравствуй! Все ли у тебя в порядке? Зачем звала? Отчего такая суровая? А он почему так сердито от тебя шарахается? Вижу, что поссорились! Кто из вас виноват? Говори, только коротко! Без лишних слов!
   Матрона. Я нисколечко не виновата! Это во-первых! Не могу больше с ним жить! Забери меня отсюда!
   Старик. Что стряслось?
   Матрона. Здесь надо мною измываются, папаша!
   Старик. Скажи, кто!
   Матрона. Муж мой, тобою данный!
   Старик. Так! Значит, опять поссорились! Сколько раз я тебе говорил, что слышать ваших взаимных жалоб не желаю!
   Матрона. Да как же мне не жаловаться?
   Старик. Тоже мне, вопрос!
   Матрона. Нет уж, ответь: как?
   Старик. Я же тебе беспрестанно твержу: слушайся мужа, а не устраивай за ним слежку: куда это он да за чем это он?
   Матрона. Да ведь это он бегает к любовнице!
   Старик. И он прав! Будешь его изводить – еще крепче с ней свяжется!
   Матрона. Но ведь он там пьет!
   Старик. Живя с такой, как ты, он меньше пить не станет, ни там, ни тут! Да что же ты за бесстыжая такая? Может, ты ему и в гости запретишь еще ходить? Или к себе гостей приглашать? Он тебе кто: раб или муж? Уж не собираешься ли ты задавать ему работу на день? Со служанками посадишь? Распорядишься чесать шерсть?
   Матрона. Выходит, я позвала тебя на помощь не себе, а мужу? Значит, ты его защищаешь?
   Старик. Если он виноват, я распеку его хлеще, чем тебя! Тьфу! Разве он отказывает тебе в чем? В золоте, в одежде, в еде и в служанках? Вот и веди себя с ним благоразумно!
   Матрона. Да он крадет у меня плащи, а еще золотые украшения из шкатулок! Он меня обирает и исподтишка тащит мои украшения к порочным женщинам!
   Старик. Да, это он скверно поступает, если так поступает, а если нет, то скверно поступаешь ты, виня невиновного!
   Матрона. Да вот же у него мой плащ! И еще мой браслет! Уволок их к любовнице, а я про это узнала, вот он и возвращает мне вещи!
   Старик. Цыть! Сам сейчас все узнаю! Я с ним самим поговорю! Скажи мне, Менехм: что у вас за разлад? Почему ты рассержен, она – в истерике, друг от дружки носы воротите?
   Менехм 2. Не знаю, кто ты и как тебя зовут, старик, но призываю богов в свидетели...
   Старик. Что? Кого? В чем?
   Менехм 2. Что ни в чем не виноват перед этой женщиной! Она же винит меня в том, будто я украл у нее и унес из дома этот плащ!
   Матрона. Пустые увертки!
   Менехм 2. Но если я хоть раз был в ее доме, пусть тогда на меня обрушатся все несчастья на свете!
   Старик. Безумец! Что ты призываешь на свою голову? И как это ты ни разу не был в том доме, где сам живешь, безумный?
   Менехм 2. Что ты такое плетешь, старик? Я живу в этом доме?
   Старик. Конечно, живешь!
   Менехм 2. Конечно, нет!
   Старик. Ох, уж эти твои вечные шуточки! А может, он ночью выселился отсюда? Эй, дочка, подойди! Вы что, в самом деле отсюда выселились?
   Матрона. Что ты! Зачем?
   Старик. А я почем знаю!
   Матрона. Вот видишь! Он и над тобой измывается!
   Старик. Не до шуток, Менехм! Давай к делу!
   Менехм 2. Да какое мне до тебя дело? Ты кто такой? И откуда? Что вы вдвоем на меня насели? Да я вас и знать не знаю!
   Матрона. Ишь, как глаза засверкали зеленью! Ишь, как позеленели виски и лоб! Как засверкали зенки-то!
   Менехм 2 (публике). Называют меня безумным, а безумствуют сами!
   Старик. Дочка! Отойди от него подальше: он безумен!
   Менехм 2 (публике). Говорите, что я безумен? Тем лучше для меня! Прикинусь-ка я безумным, чтобы их напугать! (Громко.) Эвоэ, Вакх! Эван эвоэ! О Вакх, ты зовешь меня в чащу охотиться! Но меня стережет сумасшедшая шавка слева, а за нею козел, погубивший немало невинных граждан, лжесвидетельствуя на суде!
   Старик. Проклятье!
   Менехм 2. О-о-о! Аполлона оракул повелевает мне запалить факел и выжечь ей зенки!
   Матрона. Ой! Папаша, ты слышишь? Он грозится выжечь мне глаза!
   Старик. Какой ужас, доченька!
   Матрона. Ой! Что же делать?
   Старик. Что, если позвать рабов? Пусть уведут его в дом и свяжут, пока он не натворил тут бед!
   Менехм 2 (публике). Надо срочно что-то придумать, а не то меня потащат в дом! (Громко.) О-о-о! Ты повелеваешь мне дать ей в морду, если не сгинет с глаз моих прямо в Аид? Твое повеление сейчас будет исполнено, о Аполлон!
   Старик. Скорей убегай! А не то отмордасит!
   Матрона. Ой, бегу! А ты тут гляди, чтобы он не сбежал! Ах я несчастная! Что приходится выслушивать!
   Менехм 2. Так, от этой избавился! Неплохо! (Громко.) А теперь ты повелеваешь, чтобы я этой нечисти бородастой, этому трясущемуся Тифону, Кикнину сыну, переломал все части тела, суставы и кости его же собственною клюкою?
   Старик. Только попробуй! Только прикоснись! Только приблизься!
   Менехм 2. И это твое повеление сейчас будет исполнено, о Аполлон! И секирою с двумя лезвиями старикашку в мельчайшие крошки – эх, искрошу!
   Старик. Вот о чем надо немедленно позаботиться! Подумать о себе! Ой, боязно! Грозится-то как! Как бы он не причинил мне вреда!
   Менехм 2. О, как много повелений твоих необходимо немедленно исполнить, о Аполлон! Диких, необъезженных коней запрячь в колесницу и задавить ею этого беззубого, дряхлого и вонючего льва! Вот я встал на колесницу, бич, вожжи в руках... Эх, мчитесь, кони! Звените, копыта! Пускай на бегу ваши ноги сольются в сплошное кольцо!
   Старик. Конями мне угрожаешь?
   Менехм 2. О Аполлон, ты повелеваешь мне ринуться на него и порешить? Ой, кто это меня за волосы схватил и вдруг с колесницы стащил, не дав выполнить твое повеление, о Аполлон?
   Падает.
   Старик. Это припадок, страшный и жестокий! Только что был человек здоров – и вот на тебе! – совершенно сошел с ума! Ах, какая напасть! Ну такой припадок! Надо срочно вызвать врачевателя!
   Уходит.
   Менехм 2 (приподнимаясь). Ну, наконец-то с глаз моих долой – эти двое, вынудившие меня, находящегося в здравом разуме, к безумствам всяческим! Нет, надо немедленно возвращаться на корабль, пока цел! (Зрителям.) А вас, господа, попрошу не выдавать старику, по какой я убежал улице!
  
   СЦЕНА ТРЕТЬЯ
  
  Старик, врачеватель.
  
   Старик (входит). Ох! Сидишь, сидишь, все глаза проглядишь, дожидаючись, когда, наконец, появится врачеватель! А он, скверный, отговаривается, мол, Асклепию вправлял ногу, а Аполлону – руку! Можно подумать, что он не врачеватель, а мраморных дел мастер! Ну вот наконец-то и он! Тащится муравьиным шагом!
   Врачеватель. Ну, старик, говори, что с пациентом! Сошел с ума или околдовали? Болен он чем? Необходимо знать точно! Нет ли у него водянки? А может, у него сонливость?
   Старик. Для того-то тебя и позвали, чтобы ты и болезнь определил, и больного вылечил!
   Врачеватель. Ну, это дело несложное! Уж я-то больного вылечу, честью клянусь!
   Старик. Уж ты постарайся!
   Врачеватель. Уж я постараюсь: вздыхать над ним стану раз по шестьсот на дню!
   Старик. Да вот и он сам. Узнаем теперь, что с ним!
  
   СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ
  
  Менехм 1, cтарик, врачеватель.
  
   Менехм 1 (входит). Ну и денек у меня сегодня: все с самого начала шло шиворот-навыворот! Все, что я собирался провернуть тайком, выдал прихлебатель, этот продувной Улисс! Меня напугали! Меня изругали! Ах, сколько гадостей сделал он своему покровителю! Жизни не пожалею – лишу негодяя жизни! Нынче же! А впрочем, его жизнь давно принадлежит мне, ведь он жив моими подачками! Ну, я из него дух вышибу! А бесстыдница-то – тоже хороша! Поступила бесстыже: я у нее плащ прошу, чтобы домой отнести, а она – все свое: отдала да отдала! О, я несчастный!
   Старик (врачевателю). Слыхал, что он говорит?
   Врачеватель. Говорит, что несчастен!
   Старик. Ну, подойди к нему.
   Врачеватель. Как твое здоровье, Менехм? Зачем же ты руку оголил? Прикрой ее! Разве ты не знаешь, что это вредно при твоей болезни?
   Менехм 1. Чтоб тебе провалиться!
   Старик (врачевателю). Ну что, чуешь?
   Врачеватель. Чую! Как не чуять! Да, втирания чемерицы тут явно не достаточно! А что, Менехм...
   Менехм 1. Что?
   Врачеватель. Что же я хотел у тебя спросить? А! А что, красное пьешь вино? А может, белое предпочитаешь?
   Менехм 1. Да пошел ты!
   Врачеватель (старику). Ну вот! Это явно припадок буйного безумия!
   Менехм 1. Ты еще спроси, хлеб какой я люблю: красный, желтый, фиолетовый? Птицу с какой чешуею? Рыбу с какими перьями?
   Старик (врачевателю). Слыхал, что он говорит? Дай ему поскорее какой-нибудь микстуры, пока он и вовсе не обезумел!
   Врачеватель. Постой, я еще должен задать ему вопросы!
   Старик. Толку-то от твоей болтовни!
   Врачеватель. Ответь: выпучиваешь ли ты иногда глаза?
   Менехм 1. Я тебе что, саранча? Ну ты и пустомеля! Полный тупица!
   Врачеватель. А замечал ли ты иногда бурчание в брюхе ?
   Менехм 1. А то! Когда сыт – в брюхе не бурчит, когда голоден – бурчит.
   Врачеватель (старику). А вот это он дал ответ разумный, а не безумный! (Менехму). Спишь до рассвета? Засыпаешь хорошо?
   Менехм 1. Засыпаю хорошо, расплатившись с долгами! Отстань, надоел со своими расспросами!
   Врачеватель. Осторожно! Судя по его словам, опять начинается припадок буйного безумия!
   Старик. Ну нет! Судя по его словам, он истинный мудрец, вылитый Нестор! Это раньше у него был припадок буйного безумия: жену свою сумасшедшей шавкой называл!
   Менехм 1. Я называл?
   Старик. Да! Во время припадка буйного безумия! Что, не ты?
   Менехм 1. Нет, не я!
   Старик. Нет, ты, конечно, ты! Колесницей грозился меня раздавить, конями растоптать!
   Менехм 1. Чушь! Кто же при этом присутствовал? Кто это может подтвердить?
   Старик. Не чушь! Я при этом присутствовал! Я это могу подтвердить!
   Менехм 1. А я могу подтвердить, что ты своровал священный венок у Юпитера! И что я присутствовал при том, как тебя засадили в тюрьму и выпороли на дыбе розгами! А еще я могу подтвердить, что ты убил своего отца и продал родную мать! Ну что, хватит с тебя? Как, могу я ответить безумною бранью на такую же брань?
   Старик. Врачеватель, а врачеватель! Сделай с ним поскорее хоть что-нибудь! Видишь, у него припадок буйного безумия!
   Врачеватель. Знаешь, что нам нужно сделать? Велеть отнести его ко мне!
   Старик. Ты полагаешь?
   Врачеватель. А как же! Там-то я за него примусь по-свойски!
   Старик. Ну, так тому и быть!
   Врачеватель. И чемерицей его, чемерицей! Эдак деньков двадцать!
   Менехм 1. А тебя бы подвесить – и плетью, плетью! Эдак деньков тридцать!
   Врачеватель. Скорее зови рабов, чтобы его схватить!
   Старик. Сколько потребуется рабов?
   Врачеватель. Судя по его безумствам, четверо, не меньше.
   Старик. Сейчас будут! А ты его посторожи!
   Врачеватель. Нет-нет! Я мигом домой, приготовлю все необходимое! Отдай распоряжение рабам, чтобы привели его ко мне!
   Старик. Непременно отдам такое распоряжение!
   Врачеватель. Ну, я пошел!
   Старик. Прощай.
   Уходят.
   Менехм 1. Ушел тестюшка, ушел лекаришка! Наконец-то оставили меня одного! О Юпитер! Приняли меня за больного безумца! А за что? Да я в жизни своей не болел! И я не безумец: дебошей и потасовок не устраиваю. Я здоров и нормален, как все остальные, которые нормальны и здоровы, о чем я сужу по разговорам с ними! Так что же мне делать? Пошел бы домой, так не пустит жена! Сюда (показывает на дом Эротии) тем более меня не пустят! Плохи мои дела! Здесь разве что остаться? К ночи, поди, меня пустят-таки домой!
  
  АКТ ШЕСТОЙ
  
   СЦЕНА ПЕРВАЯ
  
  Мессенион.
  
   Мессенион. Вот проверка для добропорядочного раба, который изо всех сил старается на благо хозяина: хоть под надзором хозяина, хоть без надзора, а он, раб, непременно должен стараться! Спина и бока, а не глотка и брюхо, – вот что важнее приверженцу строгой воздержанности! Припомните-ка, негодники, чем награждает хозяин нечестных, сонливых, обленившихся рабов! Непосильный труд, голод и холод, побои, оковы и жернова – вот цена лентяйства! Так что, по моему разумению, лучше быть прекрасным рабом, чем прескверным! Легче сносить приказы и брань, чем побои и брань, и лучше уж хлебом питаться, а не муку молоть! Так что стараюсь на благо хозяину – то есть себе на благо. Другие пусть делают что им угодно, а я – то, что обязан! Причем с трепетом, дабы не провиниться! Ибо рабы, что испытывают трепет, дабы не провиниться, стараются на благо хозяина, а те, что не испытывают трепета, во время побоев непременно испытают его! Мне ж трепетать нечего! Не далеко то время, когда хозяин мне по заслугам воздаст – отпустит на волю! В расчете на это я спину гну – так она будет целее. Итак, рабов с поклажей отвел я в таверну, как приказал хозяин, а теперь и за ним пришел. Постучу-ка я в дверь, чтоб он знал, что я тут. Постараюсь его спасти от погибели, но, боюсь, уже поздно: окончен бой!
  
   СЦЕНА ВТОРАЯ
  
  Старик, домашние рабы, Менехм 1, Мессенион.
  
   Старик (рабам). Перед лицом богов и людей торжественно приказываю вам: скрупулезно и дотошно исполнять то, что приказал вам и приказываю! Хватайте-ка вы этого дружочка и тащите к врачевателю, ежели мало-мальски дорожите боками и спинами! Да не вздумайте уши развешивать, когда он начнет грозиться! Ну, что стоите? О чем задумались? Хватайте его! Тащите его! А я пошел к врачевателю, жду вас всех у него!
   Уходит.
   Менехм 1. Ну я попался! Что за напасть? Что это вы лезете ко мне? Вам чего? Чего надо, спрашиваю! Что вы меня обступили? Зачем вы меня схватили? Куда вы меня потащили? Ну, я пропал! Жители Эпидамна, на помощь! Я требую немедленно меня отпустить!
   Мессенион. О боги! Лопни мои глаза! Какие-то люди предерзко схватили и тащат моего хозяина!
   Менехм 1. Окажет мне кто-нибудь помощь?
   Мессенион. Да! Я! Творится что-то безбожное и гадкое! Как! Жители Эпидамна, мирного города, здесь, прямо на улице, средь бела дня, хватают моего хозяина! А он гость и свободный человек! А ну прочь от гостя! Немедленно отпустите свободного человека!
   Менехм 1. На помощь, кто бы ты ни был! Умоляю, не дай совершить надо мной такую предерзкую расправу!
   Мессенион. Сейчас я тебя выручу! Я за тебя заступлюсь! Сейчас я прилежно приду на помощь и не дам тебе пропасть, скорей пропаду сам! Вцепись вон тому в глаз, кто вцепился в твое плечо! А я обработаю кулаками морды всех прочих! Эй! Сейчас вы от меня получите! Живо отпустите его!
   Менехм 1. Вцепился!
   Мессенион. Ну так дави! Ах, бандюги, громилы, мазурики!
   Рабы (продолжая держать Менехма). Ну мы попались! Помилосердствуйте!
   Мессенион. А вы отпустите его!
   Менехм 1. Что вы меня держите? Кулаками их, кулаками!
   Мессенион. А ну, прочь! Вот вам! Вот вам! Вот тебе! Получай! (Рабы удирают.) Знатно я им морды обработал! А вовремя я подоспел к тебе на помощь, хозяин!
   Менехм 1. Кто бы ты ни был, да вознаградят тебя за это боги! Если б не ты, не дожить бы мне, друг, до заката!
   Мессенион. И за это, по справедливости, ты должен дать волю мне, хозяин!
   Менехм 1. Я? Волю тебе?
   Мессенион. Я же тебя спас!
   Менехм 1. Да что ты! Ты ошибаешься, друг!
   Мессенион. Да что ты!
   Менехм 1. Несомненно, клянусь Юпитером! Я вовсе не твой хозяин!
   Мессенион. Да что ты!
   Менехм 1. Это так же несомненно, как и то, что ни один мой раб не сделал для меня то, что сделал сейчас ты!
   Мессенион. Значит, я не твой раб? И я свободен? Свободно могу идти?
   Менехм 1. А мне-то что? По мне, будь свободен и свободно иди, куда вздумается!
   Мессенион. Значит, дозволяешь?
   Менехм 1. Если только я властен над тобой, дозволяю!
   Мессенион. Хвала тебе, мой благодетель! Воображаю, как будут поздравлять меня другие рабы! «Прими наши поздравления, Мессенион! Со свободою тебя, Мессенион!» «Благодарю вас! Благодарю вас!» Но умоляю тебя, мой благодетель, распоряжаться мною свободным не меньше, чем в бытность мою рабом, причем жить я остаюсь у тебя! А если поедешь домой – то и я с тобой!
   Менехм 1 (публике). Какая чушь!
   Мессенион. Так я слетаю в таверну, притащу вещички и денежки! Кошелечек с денежками на дорогу надежно припрятан в сундучке. Так я сейчас притащу!
   Менехм 1. Кошелечек? Давай, тащи!
   Мессенион. Целехонький кошелечек! Сейчас притащу! А ты побудь тут!
   Убегает.
   Менехм 1. Странные дела! Весьма странные! Одни не узнают и гонят меня, другой настаивает, что он мой раб и чтоб я его отпустил! И он же обещал принести кошелечек с денежками! Пусть только принесет, скажу – свободен, ступай на все четыре стороны! А то как бы не образумился да денежек не потребовал назад! Тестюшка и лекаришка несли, мол, я безумен. Странные дела! Может, мне это снится? Пойду к своей милашке, хоть она и сердита, попрошу, чтобы вернула плащ, да отнесу его домой.
   Уходит к Эротии.
  
   СЦЕНА ТРЕТЬЯ
  
  Менехм 2, Мессенион.
  
   Менехм 2. Негодяй! Как смеешь ты утверждать, что с тех пор, как я повелел тебе явиться сюда за мной, мы уже виделись!
   Мессенион. Ха! Разве только виделись? Да я только что вырвал тебя из лап четверых рабов, которые схватили тебя и поволокли! Прямо тут, у этого самого дома! Ты звал на помощь богов и людей! А я подбежал и выпустил тебя на волю против воли схвативших тебя рабов! В награду за это спасение ты по собственной воле отпустил меня на волю! И вот, когда я сказал тебе, что ухожу за денежками и вещичками, ты забегаешь вперед, попадаешься мне навстречу и от всего отпираешься!
   Менехм 2. Что? По собственной воле отпустил тебя на волю? Кто, я?
   Мессенион. Вот именно! По собственной воле! На волю! Отпустил!
   Менехм 2. Да я скорее по собственной воле сам стану рабом, чем отпущу раба на волю!
  
   СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ
  
  Менехм 1, Мессенион, Менехм 2.
  
   Менехм 1 (выскакивая из дома Эротии). Да клянитесь вы чем угодно, хоть своими бесстыжими зенками, а меня вам не убедить, будто я взял браслет и плащ!
   Мессенион. Боги праведные! Что я зрю?
   Менехм 2. Что ты зришь?
   Мессенион. Точное твое подобие! Точно в зеркале!
   Менехм 2. Что, что?
   Мессенион. Вылитый ты!
   Менехм 2. Ну точно! Вылитый я, насколько я знаю самого себя! Поразительное сходство!
   Менехм 1 (Мессениону). Привет тебе, мой спаситель, кто бы ты ни был!
   Мессенион. О, не откажи мне, юноша, в любезности и скажи: как тебя зовут?
   Менехм 1. Что ж, ты заслужил, чтобы не было тебе в том отказа! Меня зовут Менехм.
   Менехм 2. Ну нет! Это меня так зовут, а не тебя!
   Менехм 1. Я родом из Сицилийских Сиракуз.
   Менехм 2. Это я оттуда!
   Менехм 1. Что ты сказал?
   Менехм 2. То, что слышал!
   Мессенион (после долгого раздумья). Ба! Я узнал своего хозяина! Я раб этого, а не того! Принял одного за другого и нагородил всякого! (Менехму 1.) Извини, если нагородил тебе всякого! Это чисто по недоразумению!
   Менехм 2. Ты сошел с ума! Мы же только сегодня с тобой сошли на берег! Ты что, не помнишь?
   Мессенион. Ты прав, ты мой хозяин, а я твой раб! (Менехму 1.) А ты ищи себе другого. (Менехму 2.) Здравствуй! (Менехму 1.) Прощай! Вот он – Менехм!
   Менехм 1. Нет, я!
   Менехм 2. Чушь!
   Менехм 1. Повторяю, я – Менехм. А отца моего звали Мосхом.
   Менехм 2. Стало быть, ты – сын моего отца?
   Менехм 1. Нет, моего, а не твоего! А своего оставь себе, я в нем не нуждаюсь!
   Мессенион. Боги! Вы подарили мне неожиданную надежду! Если я не сошел с ума, это братья-близнецы. Судя по их словам, оба родились в одном и том же месте и от одного и того же отца! Ну-ка, пошушукаюсь со своим хозяином! Менехм!
   Оба Менехма. Чего тебе?
   Мессенион. Только не оба сразу! Нужен только тот, кто сошел с корабля!
   Менехм 1. Это не я!
   Менехм 2. Это я.
   Мессенион. Стало быть, ты-то мне и нужен! Подойди-ка сюда!
   Менехм 2. Ну, подошел. Чего тебе?
   Мессенион. Послушай, тот человек – он или наглый лжец, или твой родной брат! Давай-ка расспросим его поподробнее! В жизни не видел такого полнейшего сходства! У листа с листом и у капли с каплей такое же, поверь мне! Удивительное сходство! Судя по словам этого человека, вы оба родились в одном и том же месте и от одного и того же отца, ну одно к одному! Давай-ка расспросим его поподробнее!
   Менехм 2. Вот это верно! Спасибо за ценный совет! Давай-ка расспроси его поподробнее! И если тебе удастся неопровержимо доказать, что он – мой брат, то тогда... Тогда я отпущу тебя на свободу!
   Мессенион. Ах! Я на это горячо надеюсь!
   Менехм 2. Я тоже!
   Мессенион (Менехму 1). Так что ты сказал? Что ты – Менехм?
   Менехм 1. Да! Именно так меня и зовут – Менехмом!
   Мессенион. Но и его именно так зовут – Менехмом! Далее, ты заявил, что ты родом из Сиракуз Сицилийских. Но и он оттуда же родом! Наконец, ты назвал своего отца Мосхом. Но и его отца звали так же! Не могли бы вы мне теперь помочь, да и себе тоже?
   Менехм 1. Ты вполне заслуживаешь того, чтобы я выполнил твои желания! Я так тебе готов услужить, словно я не свободный человек, а твой раб, приобретенный за деньги!
   Мессенион. У меня есть горячая надежда неопровержимо доказать, что вы братья родные, что у вас одна мать и один отец, что родились вы в один день, словом, что вы – близнецы!
   Менехм 1. Потрясающе! Ах, если бы ты только смог это неопровержимо доказать!
   Мессенион. И смогу! А сейчас отвечайте на мои вопросы.
   Менехм 1. Охотно! Отвечу без всякой утайки!
   Мессенион. Тебя зовут Менехм?
   Менехм 1. Так точно!
   Мессенион. И тебя зовут точно так же?
   Менехм 2. Точно так!
   Мессенион. А отца твоего звали Мосх?
   Менехм 1. Так точно!
   Мессенион. А твоего звали точно так же?
   Менехм 2. Точно так!
   Мессенион. Ты родом из Сиракуз?
   Менехм 1. Так точно!
   Мессенион. И ты родом оттуда же?
   Менехм 2. Точно так!
   Мессенион. Ну вот видите, как все совпадает! Идем дальше! Что тебе больше всего запомнилось из детства?
   Менехм 1. Как меня взял с собою отец в Тарент и я потерялся в толпе на базаре! Как меня оттуда потом увели!
   Менехм 2. О Юпитер! Сохрани и спаси!
   Мессенион. Не кричи! Помолчи! А сколько тебе было лет, когда ты потерялся?
   Менехм 1. Да не больше семи. Помню, зубы тогда у меня начали выпадать. И больше отца своего я не видел.
   Мессенион. Были ли у тебя братья? И сколько?
   Менехм 1. Были! Как сейчас помню: нас было двое!
   Мессенион. Кто же из вас был старше?
   Менехм 1. Никто! Мы ровесники.
   Мессенион. Ровесники?
   Менехм 1. Да. Близнецы.
   Менехм 2. О Юпитер! Сохранил и спас!
   Мессенион. Не перебивай, или я умолкаю!
   Менехм 2. Умолкаю!
   Мессенион. Ну а звали вас как, одинаково?
   Менехм 1. Нет! Меня звали Менехм, а брата звали Сосикл.
   Менехм 2. Все верно! Брат, дай мне тебя обнять! Здравствуй, родной мой брат, здравствуй! Я Сосикл! А потом стал Менехмом!
   Менехм 1. А почему ты потом стал Менехмом?
   Менехм 2. Когда мы получили известие, что ты похищен и что отец скончался, дед изменил мне имя в честь тебя.
   Менехм 1. Верю, что все так и было, как ты говоришь. Но вот что еще скажи...
   Менехм 2. Слушаю.
   Менехм 1. Скажи, как звали нашу мать?
   Менехм 2. Тевксимарха.
   Менехм 1. О Юпитер! Сохранил и спас! Здравствуй, брат, мой нежданный, негаданный брат! Сколько лет, сколько зим!
   Менехм 2. Мой драгоценный брат! Здравствуй! Ах, сколько стараний я приложил, ох, сколько бедствий я пережил в поисках, а все же тебя нашел! Какое счастье!
   Мессенион. Так вот почему милашка назвала тебя по имени! Зовя тебя на пирушку, она чаяла, что ты – это он!
   Менехм 1. Совершенно верно! Это я ей велел приготовить пирушку, в тайне от жены: я стащил у жены плащ и отдал милашке.
   Менехм 2. Ты стащил плащ? Уж не этот ли?
   Менехм 1. Точно, он! Откуда он у тебя?
   Менехм 2. От милашки! Она увела меня к себе, утверждала, что я подарил ей плащ, мы славно попировали и провели время на одном ложе, а потом я унес плащ и браслет.
   Менехм 1. Ну что же, я очень рад, что ты получил столько удовольствий благодаря мне: ведь это она принимала тебя за меня!
   Мессенион. А что насчет меня? Могу я считать себя отныне свободным? Нет ли для этого каких-нибудь препон?
   Менехм 1. Что ж, его просьба справедлива. Исполни ее ради меня, дорогой брат!
   Менехм 2. Получай свою свободу!
   Менехм 1. Ну вот! Желаю тебе наслаждаться свободой, Мессенион!
   Мессенион. Вот бы ее подтвердить чем-то потверже, мою свободу!
   Менехм 2. Брат мой! Раз уж так вышло, что исполняются все наши желания, давай же вернемся теперь вместе на родину!
   Менехм 1. Давай, брат! Я объявлю аукцион и все распродам! А пока прошу в дом!
   Менехм 2. В дом, так в дом!
   Мессенион. Постойте! Я вас хочу попросить!
   Менехм 1. О чем?
   Мессенион. Дозвольте, я буду вестником!
   Менехм 1. Хорошо!
   Мессенион. Итак, объявляю аукцион!
   Менехм 1. Пусть он состоится ровно через семь дней! Мессенион (публике). Итак, ровно через семь дней состоится аукцион! Продаются дом, утварь, земля и слуги! Продаются – сколько б ни стоили – лишь за наличные! Жена продается тоже – только б нашелся покупатель! Но вряд ли за все про все наскребется пяток миллионов! А теперь, дорогие зрители, финита ля комедия! И поаплодируйте нам!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"