Аннотация: Выложил начало нового романа, надеюсь понравится. Жду откликов. Многое будет зависеть от читателей, продолжать или нет.(Последнее обновление от 01.12.2010.)
Летний сон: Зеленый глаз Дракона
Какой кошмар не присниться человеку в душную летнюю ночь.
Где реальность, а где игра воображения очень сложно определить.
Единственное, что требуется - не отступать от своих принципов и следовать верно (правильно) выбранным путем. Наверно...
Часть 01.
Глава 01.
Июль 2010-го. Окна открыты. Жара съедает душу. Старый дом пуст, и только назойливые мухи устало кружат, примеряясь совершить посадку на покрытое раскаленным потом тело. Сон смежает веки, и ты уже не в состоянии отличить, где явь, а где игра обезумевшего от усталости разума.
* * *
В прошлом я думал, что драконы огромные, неповоротливые существа с широкими крыльями и способны одним махом перекусить человека пополам, ну или на худой конец отхватить приличный кусок. Увидев воочию бросающегося на жертву монстра, понял, что все мои представления бледнеют перед действительностью. И хотя волшебный зверь не столь велик, как о нем лгут (на самом деле не больше среднего теленка), при виде прекрасной, сильной твари, волосы становятся дыбом. Матовая зеленая чешуя лоснится на вечернем солнце, а решительный бросок подобен черной молнии, падающей с неба. Разум животного поражает! Ни одного лишнего движения, сила и мощь в каждой мышце подвижного, гибкого тела.
Зверь не стал кидаться на выбранную жертву, очертя голову, как это делают обычные земные хищники. Он вцепился когтями в повозку, на которой уже не было людей, а обезумевшая от страха лошадь понесла, закусив удила. Ни веса, ни силы дракона не хватит чтобы остановить массивную упряжку, или повалить резвую кобылу, но не зря люди наделяют драконов умом, сравнимым с человеческим. Приложив всю силу падения, могучие задние лапы и удары широких крыльев о воздух, дракон решительно и умело перевернул начавшую набирать скорость повозку. Лошадь уже перешедшая в галоп, запуталась в постромках, оглоблях и со всего разбега рухнула на бок, ломя себе ноги.
Дракон как котенок подпрыгнул в воздух, ударами крыльев подымая придорожную пыль, и яростно бросился на несчастную жертву, решительно вцепившись зубами в шею. Лошадь беспомощно била копытами, стараясь из последних сил достать убийцу. Но хитрый дракон прижался к спине поваленной на землю животины и давил шею, время от времени перехватывая зубами место укуса и подбираясь к артерии. При этом он полосовал беззащитную спину всеми четырьмя когтистыми лапами, точь в точь, как это делают крупные кошки.
Неистовый крик умирающей жизни вывел меня из оцепенения. По спине пробежал холодок. Страх заставлял бежать от ужасного места и разыгравшейся трагедии, где меня ждет такая же участь, как несчастную лошадь и других беженцев, пару минут назад запрудивших дорогу. Сейчас проезжая часть опустела. Люди, лошади в панике бежали к ближайшему лесу в надежде на спасение. Как опытные охотники драконы преследовали, спокойно со знанием дела выбирая самые, по их мнению, вкусные куски. Причем, похоже, люди не относились к приятным деликатесам или драконам претила добыча, не оказывающая решительного сопротивления. Возможно, охотничий инстинкт требовал схватки, сильного и опасного врага. Потому они гонялись за разбежавшимися по полю лошадьми, быками из крестьянских стад и, уносящимися в даль повозками, забитыми скарбом и семьями беженцев. Люди оставались как бы на закуску самым старым из драконов или молодняку, только поднятому на крыло и не способному справиться с крупной добычей.
Прячась в кустах и высокой траве, я начал по-пластунски подбираться к придорожной канаве, где, помнится, была вода и глубокие лужи застойной грязи. Бегущие толпы беженцев действовали на руку. Основная масса летающих тварей гонялась за ними, и мои поползновения надежно спрятаться и переждать нападение вполне могли закончиться успехом. Как бы только не тот зеленоглазый дракон, поваливший повозку прямо на шоссе и сейчас уплетающий за обе щеки освежеванное лакомство. Стараясь не выдать себя движением (тварь реагирует именно на него, считая неподвижные предметы мертвыми), переползал от кочки к кусту только в те моменты, когда голова дракона скрывалась за тушей лошади.
К сожалению еще одна такая тварь пировала на поле, и там похоже кому-то не повезло. Дракон по цвету серый, похоже, старый, с выпирающими ребрами и не брезгующий человечиной. Игры с жертвами не по возрасту, тут набить брюхо и не важно чем, лишь бы сытно.
При моем последнем отчаянном броске к канаве дракон поднял голову, но увидел или нет определить не возможно. С неимоверными предосторожностями я добрался до спасительной канавы и с невероятным наслаждением плюхнулся в лужу отвратительной глинисто-черноземной жижи. С глубоким удовлетворением обнаружив, что канава достаточно вместительная, чтобы скрыть меня целиком. С головой! Что я и сделал решительно, без тени сомнения или отвращения. Местная фауна моментально расчухала поживу, пиявки одна за другой впивались в тело, но события, происходящие наверху, заставляли принимать малюток как необходимую медицинскую процедуру, по всем статьям полезную для организма и рекомендованную самыми лучшими врачами.
Через пять минут (во всяком случае, так показалось), глотнув воздуха, прислушался к происходящему. Тишина! Драконы улетели или пасут. "Кого кроме меня пасти?!" - пришла в голову болезненная мысль. - "Всех уже съели?!" Холодок страха пронзил спину. И я макнул голову в грязь на следующие пять минут. В перерывах между маканиями закрадывалась тревога: "Долго я так не протяну!"
Дышать в одну ноздрю не по мне, но выбора нет. Необходимо какое-то время терпеть неудобства. Рано или поздно твари нажрутся и улетят, тогда можно будет выбраться из канавы, сменив дислокацию. Зато теперь есть время спокойно подумать, какие предпринять действия и вспомнить произошедшее за последнее время. Каким образом я дошел до того, что лежу сейчас в канаве, трясусь от страха, в надежде на везение.
* * *
С чего все началось? Наверно с поездки в соседний город и сдачи документов. Надо признать, удачной сдачи! Я не ожидал, что со столь низким проходным баллом меня примут. Наверно изначально желающих отсеяли более престижные вузы. Затем эйфория удачи, выпивка в каком-то захудалом баре и возвращение на съемную квартиру. Двухэтажный бревенчатый дом с мезонином в старой части города, каким-то чудом сохранившийся от наступающих со всех сторон многоэтажек и праздника жизни новых русских с их баснословно дорогими дворцами-коттеджами. Этот район старого города обошли своим вниманием строительные компании и толстосумы-увориши. Здесь в палисаднике под окном все еще зеленела вишня, а старушки-пенсионерки собирались на лавочке для вечерней беседы, так же, наверно, как и двадцать и пятьдесят лет назад.
Как во сне, разморенный аномальной жарой этого лета, я поднялся на второй этаж по шаткой скрипучей лестнице и, отперев дверь, прошел в крошечную комнату, отведенную мне хозяйкой. Зной и выпитое спиртное сделали свое дело. Я бухнулся на кровать без сил. Престарелая хозяйка, несмотря на зной, гремит на крошечной кухне посудой, не давая решительно и окончательно заснуть. Искры угасающего разума хватаются за режущие ухо звуки, создавая впечатление нереальности происходящего. Воспоминания прошедшего дня бередят мысли, сбивают сознание. Сегодня я ощущаю себя полноправным студентом, после реального зачисления, двух неудачных попыток сдачи экзаменов и двух лет сверхсрочной службы в армии. Приложив значительные усилия к своей пустой голове, сумел таки добиться своего, поступить в зачуханный вуз, заштатного областного городка. Честно говоря, для такого лоботряса как я, это большое достижение. Но не будем о грустном, ксива получена, дело в шляпе, остальное зависит от моей расторопности.
В какой-то зачарованной полудреме слышались шаркающие шаги старушки-хозяйки Надежды Степановны.
Бабулька настолько добра, что принесла оболтусу-переростку питье прямо в постель, но сил нет прямо сейчас подняться.
- Саша! - вновь зовет хозяйка. - Скоро будет гроза, все небо заволокло.
"Вот долгожданное событие!", - думаю я, не намереваясь вставать, даже обнаружив освежающий ветерок из открытого окна.
- Ты бы сходил наверх, прикрыл там накидкой зеркала, а то мне трудно подниматься, лестница уж больно крута, - она бросила мне на ноги колючую шаль, стуча задвижками рам, лишила живительной прохлады предгрозового воздуха.
Сознание вновь провалилось в полудрему, но отказать в просьбе я не мог, тем более, что хозяйка столь заботлива к постояльцу и берет за комнату совсем не много. Меж тем, когда, пересилив себя, поднялся, старушки уже не было в комнате, вероятно таки заснул. Только литровая банка кваса, покрытая испариной холодных капель, стояла на краю комода. Трюмо на нем прикрыто занавеской, и мне не оставалось ничего другого, как скрепя сердце подняться по шаткой лестнице в мезонин.
Одним глотком опрокинул полбанки живительной холодной, сводящей зубы влаги и стал карабкаться наверх. Подъем находился прямо в комнате, в ее боковой нише. Мезонин представлял собой просторную комнату с одним окном, в прошлом обжитую, сейчас являющуюся образцом запустения и одиночества. Кровать, под древним покрывалом, зеркальный сервант, окутаный пылью. Хозяйка редко сюда поднималась. Напротив - зеркало в дубовой раме, которое нужно прикрыть. Пыль, духота и древность, в носу засвербило.
Чихнул! Подошел к окну, распахнул дребезжащие створки. В лицо пахнуло сыростью и озоном. За последние полтора месяца это первый дождь. Сердце радуется освежающей прохладе, плечи передергивает озноб. Спешу к зеркалу, на ходу расправляя шаль. В сумрачных отблесках стекла появляется белобрысая заспанная физиономия с узкими скулами и прямым носом. Дробясь на множество малых, она отражается напротив в зеркалах серванта. Как в комнате смеха, искажаясь в искривлениях допотопной мебели.
Вдруг неожиданно удар грома, резко и хлестко, как будто треснуло дерево в вышине небосклона прямо над крышей дома. Яркая вспышка молнии осветила мезонин неоновым светом разбегающихся ручейков небесного электричества. От неожиданности я непроизвольно вздрогнул, колени как бы сами собой подогнулись, не способные более держать грузное тело. Однако равновесие удалось удержать, лишь невольно развернув себя лицом к окну. Там в проеме светился сгусток света, медленно двигаясь по независимой траектории.
Шаровая молния вплыла в комнату, а я застыл в оцепенении, не зная, как поступить. Конечно, желательно быстрее покинуть мезонин, слетев в отверстие лестничного проема, но, говорят, они очень чувствительны к движению воздуха, а метущийся человек толкает перед собой просто огромные волны. Светящийся шар очень легок и подобное действие может вызвать изменение движения. Честно говоря, я не первый раз видел этот сверкающий, переливающийся потоками белесой плазмы шар, правда, тогда был еще ребенком и к двадцати четырем годам успел изрядно забыть случай, но по смутным воспоминаниям молния была подобной или даже несколько крупнее. Точно также она издавала гудящий тихий стон и, не тронув человека, прошуршала в каких-то десяти шагах. Сейчас она была горазда ближе и в помещении, а не в лесу, но шансы не столкнуться были велики. Также как в детстве я не делал резких движений, лишь продолжая держать в руках развернутую шаль, как некую преграду, медленно отступал к лестнице.
Столкновения можно было избежать, если бы не одно но, в виде зеркального серванта на ее изначальном пути. Дальнейшее отражается в памяти как единое мгновение. Вспышка света, яркая, ослепительная, как будто сотни фотографов одновременно нажали на кнопку. Дребезг бьющихся фужеров в серванте, лучи отраженные в зеркале напротив, осветили каким-то нереальным матово-голубым блеском, смешиваясь со встречным отражением. И я, хотя и не на их пути, но в непосредственной близости. Дыхание перехватило, как будто на шее затянули удавку, по телу прошла дрожь от электрического удара. Свечение окутало со всех сторон как покрывало ласковым, убийственным белым сиянием, затем в одночасье все померкло и провалилось во тьму небытия.
* * *
Подобной могла быть смерть, короткой и безболезненной, но сознание вернулось с приступами боли после поражения током. Руки тряслись как в лихорадке, все тело страдало дрожью, но, вероятно, я был жив и избежал серьезных увечий. В мезонине темно как в подполье, вероятно, стояла глухая ночь, а старушка-хозяйка совсем забыла о своем постояльце, что на нее не похоже. На ощупь пытаюсь найти спуск и лестницу, но не нахожу. Вместо этого попадаются какие-то корзины, плетенные из ивового прута и мешки с зерном. Во тьме после понесенного ущерба не только телесного, но и головой, с трудом осознаю, что здесь какие-то нестыковки. Может, я в бессознательном состоянии блуждал по дому и очутился в погребе. Пахло сыростью, плесенью и овощехранилищем. Ощупывая все вокруг, наткнулся на мебель и стеклянную поверхность, тщательно исследовав, оказался дамский столик с зеркалом, каким-то чудом занесенный в подвал. В тот момент я уже точно понял, что нахожусь в подвале, и нигде более, в первую очередь по земляному запаху и мягкому грунту под ногами. Через минуту пришло новое подтверждение - наткнулся таки на лестницу! Но ведущую вверх! Прилагая серьезные усилия и, превозмогая боль в негнущихся суставах, ползком вскарабкался на несколько ступеней, нащупал дверь и из последних сил толкнув, повис на пороге лестницы, как мешок с отрубями. Ноги не выдержали, соскользнули со ступеней. В лицо ударил яркий свет, свежий воздух сводил с ума, голова кружилась, отбив о перекладины и ступени колени и ободрав локти, перевалился через высокий порог на улицу. Увидел заросли смородины, каменную ограду, дом, сложенный из нетесаного плитняка. "Чужой дом!", - кольнуло убегающее сознание, и я снова отключился.
* * *
Рокот, похожий на работающий двигатель, оторвал от самосозерцания. При очередном глотке воздуха, раздались ружейные выстрелы, ржание лошадей, скрип тормозов, шелест драконьих крыльев. Что происходит на шоссе совершенно не видно из моего укрытия, но поддаваться любопытству не было никакого резона. Послышался треск ломаемых кустов, душераздирающие крики людей. Быстро все смолкло, будто и ничего и не было. Очередная порция воздуха, и я вновь на дне канавы занимаюсь медитацией и стараюсь отрешиться от внешнего мира и происходящей снаружи трагедии.
* * *
Честно говоря, когда я окончательно очнулся, то далеко не сразу понял, что, собственно говоря, со мной произошло. Первые воспоминания - это кровать с чистыми, белыми простынями, высокие потолки помещения и матерчатые ширмы, закрывающие обзор с подушки. Как я потом узнал, то был местный госпиталь, куда меня доставили без сознания крестьяне, владельцы того самого погреба, из которого я вывалился чуть живой. Сердобольные люди не пожалели ни сил, ни времени ради постороннего человека, незнамо каким образом очутившегося на их участке.
Говорить долго не мог, изъясняясь только мычанием да жестами, и, надо сказать, на руку, потому что языка людей, пытавшихся со мной говорить, не понимал и ранее никогда не слышал подобного наречия. Если быть откровенным, язык не был сложным, и в течение полутора месяцев болезни я сумел худо-бедно освоить элементарные способы общения. Тем более после понесенных ранений и ожогов язык мой плохо слушался владельца, и учиться говорить приходилось, по сути, заново.
Положение тяжело больного давало некоторые преимущества и много времени для размышлений, а первые выходы из палаты показали откровенную необычность места моего нахождения. Начать с того, что солнце светило ярко, совершенно не давая на себя взглянуть, вечерами на небосклоне всплывали две луны, совершенно непохожие на ту, что я видел в прошлой жизни до известных событий. Когда я достаточно оправился и мог подниматься с постели, медсестры стали вывозить на прогулку в деревянном кресле-каталке. Местом дневного и вечернего моциона стал больничный сад, окруженный со всех сторон каменным забором, из-за которого виднелись черепичные крыши соседних строений и кроны деревьев. Здесь в тени раскидистых кленов впервые после пары недель неподвижного состояния, увидел звездное небо и был премного удивлен. Знакомых созвездий не было! Венера, Марс - вечные спутники Земли были не на своих местах, а остальные вообще отсутствовали. Млечный путь находился ниже эклиптики и развернут на девяносто градусов. Единственный вывод напрашивался сам собой. Я не на Земле! Причина столь необычного события могла лежать только в произошедшем со мной несчастным случае, но понять явление я был не способен. Вероятно, что-то не срослось во временной и пространственной составляющей. Осознание реального положения дел, изначально привело к сильному нервному расстройству и косвенно повлияло на длительность выздоровления. Тем не менее, под действием лекарств, доброго отношения со стороны врачей и сестер, дела шли на поправку, а вместе с ними и моя уверенность, что еще не все кончено. Люди живут везде, и то, что я еще жив большая удача. Необходимо быть терпеливым, осторожным и постараться устроиться.
* * *
Все же любопытство - зловредная черта человека. Сколь ни опасны драконы, а узнать, что произошло на шоссе интересно аж до колик в животе, тем более лежать в пропахшей илом канаве не совсем приятно. К тому же я четко слышал рокот двигателя самохода, так здесь называют автомобиль, а это далеко неординарное для этих мест устройство. Будучи жителем столицы и уже как полгода обзаведясь собственным делом, я редко видел самоходы. Конечно, если бы жил в центре, а не на окраине, то мог созерцать придворный гараж хоть каждый день, но, увы, кошелька ремесленника, не состоящего ни в профессиональном цехе, ни в торговой гильдии, хватало только на халупу в пригороде и аренду лавки в торговых рядах.
По этой причине нападение Валентийских боевых драконов на самоход и ружейная стрельба могли означать, что среди беженцев из столицы затесалась состоятельная персона, граф или, может быть, герцог. Только крупные землевладельцы могли позволить себе самоход и вооруженный эскорт. Простой народ драпал от наступающей армии Валентии на своих двоих или кто побогаче на упряжках лошадей. Никакого эскорта или охраны у беженцев не было, потому драконы - цепные псы Валентийских королей свирепствовали совершенно безнаказанно в тылу отступающей Мальдийской армии. Столица Ровена была уже в полукольце осады, коронованные особы бежали в порт Рабат, армия из последних сил пыталась удержать позиции и шатающийся трон Мальдийской короны. Среди хаоса поспешного бегства многие ни в чем не повинные люди потеряли не только свое состояние, но и жизни. В конце концов, я задыхался, и находиться далее в луже грязи не было никакой возможности.
Соблюдая осторожность, вылез из канавы и огляделся. Дорога пуста! Грязь стекала с одежды, отвратительно охлаждая тело. Перевернутая повозка и освежеванная лошадь оставались на проезжей части в том месте, где их застала летающая смерть. На поле в отдалении еще мелькали всполохи драконьих крыльев, но стая явно покидала место трапезы, оставляя за собой растерзанные тела людей и животных. Между прочим, по рассказам знающих людей драконы не едят много, им трудно после этого летать, потому предпочитают кормиться чаще и скромнее. Один местный краснобай и балагур грузчик Фрото, с которым мне по неволе пришлось разгрузить не одну баржу, уверял, что дракон вообще, если много съест, не сможет подняться в небо.
Переползая от куста к кусту, подобрался к месту схватки конвоя с тварями. Несколько убитых людей в форме личной охраны лежали на противоположной стороне дороги. Вероятно, конвой пытался оказать сопротивление, но был рассеян и спасался бегством в сторону зарослей. Легкий порывистый ветерок вызывал озноб, а насквозь промокшая одежда не давала тепла. Несмотря на то, что лето уже началось, погода не устоялась. С легкостью можно подхватить простуду, если не переодеться в сухое и не согреться. Костер, конечно же, не разведешь, дым для тварей приглашение к трапезе, а вот разжиться у мертвецов сухим бельем не грех. Уверен, в их ранцах есть свежая смена белья.
Оглядевшись на все триста шестьдесят и не заметив опасности, рывком перебежал дорогу и хлопнулся в кусты неподалеку от ближайшего трупа. Удар задних лап дракона пришелся парню прямо в грудь, шея разорвана в лохмотья, ну, прямо профессиональная работа, быстрая и безболезненна смерть. Боевые драконы Валентии знают свое дело! На удивление крови не много, точнее она вся стекла в канаву. Быстро обшарил ранец, оказалось все по уставу: смена белья, носки, продукты на пару дней, фляжка фруктовой настойки - полный комплект. Чтобы не заморачиваться, расстегнул пряжки ранца, забрав целиком саквояж. За одно прихватил сухие ботинки, брюки и неплохой охотничий нож. Другого оружия не было, что очень странно! По идее должна быть гладкоствольная фузея или на худой конец охотничий драгоман, но нет ничего. Особо не заморачиваясь, поспешил переодеться. Скинул с себя все, одел сухое из ранца, одежда оказалась не по размеру, убитый слуга был много крупнее, но выбирать не приходилось. Кафтан, заляпанный кровью, оставил, предпочтя высушить свой. Теперь предполагалось осмотреть остальных убитых на месте схватки. Возможно, найдется, чем поживиться или более подходящая одежда. Выглянул из-за кустов и ... обомлел на месте!
Глава 02
В кювете лежал перевернутый на бок темно-зеленый самоход, да не простой, а большой, четырехосный! По нашим меркам такие относятся к вездеходам, а местная знать использует для разъездов по охотничьим угодьям, и хотя подобный железный конь в подметки не годится Ниве или УАЗу, все же должен неплохо ползать по грязи. Не особо прячась в кювете, обежал машину со всех сторон, не заметив серьезных повреждений. По какой причине самоход скатился под откос и мягко перевернулся в кусты, не понятно, но дверцы раскрыты и в салоне-лимузине никого. Вероятно, хозяева сбежали в лес, который прямо у капота самохода. Еще чуть-чуть и машина могла разбиться о стволы деревьев. Металлический кузов слегка помят, но каросери красного дерева цело и даже граненые стекла салона не разбиты.
Взобрался на карданный вал и, заглянув в открытую дверь, обомлел во второй раз за последние пять минут...
На дне перевернутого самохода лежала без сознания симпатичная девчонка в темно-синем платье гувернантки. Маленький прямой носик, пухлые губки, ямочки на щечках. Светло-русые кудри рассыпались из-под голубой накидки в тон платью. "Слишком красива, чтобы быть графиней", - подумал я. - "И вообще простое платье... Вероятно хозяева и охрана сбежали, бросив на произвол судьбы, оказавшуюся без сознания, прислугу". Девушка, казалось, спала, лицо выражало покой и умиротворение, если бы не струйка крови, стекавшая из-под накидки по виску и щеке.
В сердце кольнуло, девчонка могла быть уже мертвой, и я, в порыве отчаяния, прыгнул в салон, стараясь не задеть пострадавшую. Вовремя! Хлопки могучих крыльев говорили сами за себя - в небе дракон! И очень близко, прямо над кронами леса. В испуге захлопнул дверь машины и повернул рукоять замка. Как бы то ни было, дракону придется повозиться с прочным кузовом, пока он сможет нас достать, а если повезет, то и не заметит людей внутри. Моя возня вывела девушку из забытья, она громко всхлипнула, застонала, пытаясь подняться. Одновременно послышался толчок о землю и хруст ломаемых кустов, дракон приземлился прямо рядом с машиной, вероятно, что-то заметив или почувствовав.
Схватив со спинки сиденья клетчатый бирюзовый плед, я накрыл с головой себя и девушку, зажав ей рот рукой в последний момент, не дав сорваться с уст непроизвольному крику боли. Крепко удерживая, не пытавшуюся вырваться девушку и ее рот, приоткрыл краешек пледа, пытаясь разглядеть происходящее снаружи. В отблесках тусклого света прямо напротив меня слабо блестели ничего не понимающие зеленые глаза, но с первым толчком кузова самохода (дракон взобрался на машину) их выражение сменилось на понимание грозящей опасности нам обоим, а не только исключительно ей. Затем, когда тварь, скрежеща огромными кривыми когтями, продефилировала по машине, принюхиваясь и фыркая, как собака, глазки выразили изумление и страх, затем ужас и налились готовыми вырваться слезами. Я крепко держал девчонку, не давая ей ни брыкаться, ни даже пикнуть. Нависшая опасность настолько велика, что не было места сантиментам.
Тварь спрыгнула на землю. Скребя лапами дерн, попыталась добраться до людей снизу. Ища подходящее место, кружила вокруг машины, обнюхивая ее и фыркая, когда в нос попадала пыль или запах газолина. Однако добыча оказалась крепко запечатана, а шпонированный легкий каретный салон оказался достаточно прочен и не поддавался летающему существу, по своей природе имеющему малый вес. Острые когти оставляли глубокие борозды на лакированной поверхности, но просто так, без приложения серьезных усилий не могли разрушить ни металлический кузов кабины, ни фанерное каросери. Зверь с легкостью мог выбить стекла салона, но вероятно на это мозгов уже не хватало.
Затем возня стихла. Девчонка перестала вырываться, поняв, что рядом с ней не насильник, а точно такой же, как она, беженец. Из-за узости места и выпирающего с боку обширного дивана, тела наши настолько переплелись, что я чувствовал все изгибы ее стройного тела, упругую грудь. А прижатая всем моим весом, ее правая рука лежала настолько неудобно, что в организме стали происходить некоторые непроизвольные процессы, и выделяться в кровь вещества, на данный момент совсем не уместные. Как бы почувствовав это (хотя маловероятно), девушка попыталась освободиться от моих ненавязчивых объятий, что пришлось пресечь в корне. Дракон был рядом и выжидал! Вместо того, чтобы дать волю девчонке, я лишь сильнее придавил, не позволяя брыкаться, и посмотрел в ранее оставленную щель между пледом и спинкой сиденья. Обзор выходил на кабину водителя и ветровое стекло. Там среди солнечных бликов и стеблей травы торчала половина драконьей морды и зеленый глаз, устремленный в одну точку. И этой точкой был я собственной персоной, неблагоразумно выдав местоположение не движением или звуком, а не вовремя сделанным взглядом. Я точно знал, тварь видит под пледом блеск моих глаз. Радужная оболочка фокусировалась, изменяя расстояние, вертикальная щель становилась шире, дракон обладал отменным зрением.
По телу прошла дрожь, а по спине холодок, ни я, ни зверь не отводили взгляда, как бы играя в гляделки, кто кого переглядит. Понимание того, что этого делать нельзя пришло само собой, наверно сработал какой-то животный инстинкт. Попытайся я это сделать, то проявлю трусость, покажу страх, и тварь разнесет машину в клочья. Сколько прошло времени неизвестно, мгновения казались вечностью! Когда дракон, хлопая крыльями, поднялся в воздух, холодный пот заливал мое тело, а девчонка, как будто понимая происходящее, оцепенела. Да!.. Тяжело выдержать взгляд зеленых драконьих глаз!
Впрочем, взгляд любого крупного хищника тяжел, но волшебных существ наиболее сложно перенести. Не зря люди наделяют их способностью к магии, но вероятней всего это гипноз, полученный драконами от самой природы.
После нескольких минут напряженного ожидания, уразумев, что раз непосредственная опасность миновала, лежать на девушке долее неприлично, аккуратно посторонился, найдя в перевернутом салоне малое свободное пространство для себя. Удостоверившись, что она не будет более кричать, осторожно убрал ладонь с ее губ. Немедленного возмущения не последовало, вероятно, девушка сознавала всю опасность нашего положения и не обижалась на мою грубость. Только глубоко вздохнула (вероятно, под моей крепкой ладонью ей не хватало воздуха) и пискнула, натужно стараясь изобразить шепот.
- Ты кто такой? - и нервно выдернула все еще прижатую руку.
- Кто?! - возмущенно удивился я, в душе намереваясь сказать "конь в пальто", но на деле выразившись скромнее и, пожав плечами: - Беженец из столицы!
- Зачем в самоход залез? Обокрасть хотел?
- Очень надо! - обиженно возмутился я и с назидательной интонацией продолжил: - Тебя пытался спасти от дракона.
- Меня?! - хохотнула девчонка. - Скорее сам не знал, в какую щель забраться! Вот и нырнул в подвернувшийся самоход.
- Не совсем так... - виновато протянул я, - но не без того. Просто я заглянул в машину, увидел тебя без сознания и не мог не оказать помощи такой симпатичной девушке.
- Заливай, - улыбнулась она в ответ на откровенную лесть. - Ты свалился на меня вместе с появлением дракона! Наверно до леса не успел добежать, юркнул в нору как трусливый флеминг.
Сравнение с мышью задело меня, тем более что я действительно хотел помочь. Я замкнулся, размышляя, что девчонка симпатичная, но остра на язык. Однако долгое молчание, вероятно, не входило в планы невольной компаньонки:
- И долго так будем лежать? - требовательно спросила она, приподнявшись и шаря по салону в поисках неизвестно чего.
Я пожал плечами, тем самым выражая свое отношение к сроку заточения в самоходе:
- У тебя кровь на лице, надо перевязать.
- А я что делаю, - раздраженно заявила она, - ищу саквояж. Лучше бы помог!
Действительно салон напоминал склад множества сумок, корзиночек, саквояжей. После опрокидывания самохода превратившихся в полный завал. Наконец нужный предмет был извлечен, а внутри оказалась походная аптечка. Девушка, достав чистый рулон тряпицы, попыталась сама себе перевязать голову. Надо сказать, делать это весьма неудобно.
- Разрешите вам помочь, - с готовностью предложил я, не рассчитывая на отказ.
В ответ услышал фыркающее:
- Сама справлюсь, - ответила, уклоняясь от моей попытки помочь. - Я, между прочим, - продолжила она, - закончила курсы подмастерий гильдии медсестер!
- Ну! Ну! - ехидно протянул я, видя как на голове девушки появляется неуклюжий волан.
В бытность службы в армии мне приходилось заниматься медпомощью, в том числе перевязкой разбитых голов. Девушка явно не обладала даже малыми навыками в этом деле.
Учтиво посоветовал:
- Неплохо бы сделать пару мотков повязки вокруг макушки и один под челюстью, иначе повязка спадет.
- Кого ты учишь? - грубо возмутилась она. - Деревенщина! Наверно грузчик или посыльный, а пытаешься учить.
Я действительно долгое время числился подмастерьем в цехе грузчиков, пока не открыл собственную мастерскую и до сих пор пользовался их формой и жетоном, на деле давно не занимаясь этим промыслом. Однако слова девушки были откровенной грубостью, не свойственной приличной прислуге и обидели меня.
- Судя по одежде, ты ремесленник, - не унималась она, завязывая бантик на затылке. - К какому цеху принадлежишь, чем занимаешься, как зовут?
- Зовут меня Александр...
- П...! - прыснула девушка, - Откуда такое имя? - откровенно потешалась она, хохоча.
Я устал на нее обижаться, возмущенно ответив:
- Папа с мамой нарекли. Саму поди Дельфиной или Белладонной кличут!
- Нет, - весело и нежно улыбнулась девушка. - Я Лави! Как видишь, - указала она на вышитый герб на левой стороне груди, - гувернантка графини Нольс. Принадлежу к имперской гильдии гувернеров, пока я подмастерье, но моя семья потомственные мастера и со временем права мастера перейдут ко мне. Уже два месяца как служу дому Нольс и воспитываю маленьких графинь.
Тут девушка вспомнила о своем незавидном положении сейчас, сразу сникла, горько произнеся, склонив голову и ища что-то в дамской сумочке:
- Служила до последнего времени.
Видя понурое настроение и то, что Лави неожиданно повесила нос, постарался бодро поддержать разговор и показать, что я не простой грузчик, а особенный.
- А я Александр, ремесленник из предместий, - протянул руку. - Будем знакомы?!
Маленькая нежная ладошка легла в мою лапищу, не удосужив пожатием, лишь слегка коснувшись:
- Будем!
- Я хороший человек и ничем тебя не обижу, наоборот, постараюсь помочь. У меня электротехническая мастерская в предместьях и лавка в торговых рядах.
Девушка подняла голубые глаза, взглянув удивленно, с непониманием и малой толикой любопытства.
- Сама знаешь, - между тем продолжал я, стараясь не прервать нить разговора, - имперского указа о создании цеха электриков пока нет, потому пользуюсь некоторой свободой, как в выборе изготавливаемых товаров, так и в налогообложении. По этим причинам могу считаться мастером и набирать подмастерий без счета.
- И много у тебя их? - вполне серьезно и заинтересовано спросила она.
- Хватит! - отмахнулся я, на деле являясь и мастером и подмастерьем в одном лице. - Могу с улицы взять любого мальчишку или девчонку, и никакие цеховые правила мне не указ. Делаем вилки, розетки, изоляторы, переходники, выключатели, разную установочную арматуру, в общем много всего. Даже пытаемся изготавливать измерители!
- И ты в этом разбираешься?! - удивленно и уважительно, даже с некоторым придыханием спросила она. - Не закончив курсов подмастерий?
"Еще бы не разбираться", - подумал в ответ я, - "после окончания авиационного техникума и четырех лет работы с контрольно-измерительной аппаратурой".
- Приходится... - уклончиво ответил я, не собираясь афишировать свою образованность, - а куда деваться, цеха нет, курсов, естественно тоже, и вообще пока в электротехнике никто ничего не понимает. Дело новое, мастеров нет! Работаем, как боги на душу положат, каждый сам по себе. До всего своим умом приходится доходить, ни одна собака не подскажет.
- Ходят слухи, в имперской коллегии пытаются создать регламент нового цеха, но пока ход делу тормозит неясность вопроса и отсутствие специалистов в этой области, - пояснила(высказала) свою удивительную для гувернантки осведомленность Лави.
- А что далеко ходить, - вырвалось у меня. - Специалист перед тобой, берите, пользуйтесь!
- Ну, это еще надо проверить, какой ты мастер, может только на словах!
- Надейся! Надейся! - ехидно возмутился я.
- И долго мы здесь будем лежать, - неожиданно сменила тему Лави. - Дракон улетел, пора выбираться.
- Действительно, пора, - с готовностью согласился я. - Что-то мы засиделись, наверно мое общество приглянулось.
- Вот еще! - возмутилась девчонка, вставая на ноги и делая неуклюжие попытки вылезти из самохода через дверь. Ширина машины не соответствовала росту, пришлось подсаживать Лави, оказавшуюся не сильно рослой, но жилистой.
Только выбрались из самохода, у девушки закружилась голова, ее повело в сторону. Еле успел подхватить на руки и мягко отпустить на траву, прислонив спиной к стволу раскидистого дерева.
- Это все проклятая бутоньерка, будь она не ладна, - возмутилась Лави, хватаясь рукой за ушибленное место. - Сейчас! Сейчас я встану.
- Тебе лучше не двигаться, - обеспокоено посоветовал я.
- Нет, мне надо идти, - отказалась Лави, делая настойчивую попытку встать, и, хотя поднялась, далеко уйти не смогла, вновь в изнеможении опустилась на землю.
- Видимо идти не получится. Как мне не повезло! - горестно шептала она, держась за голову и ложась на землю. - Но мне очень нужно быть в Отланде и как можно быстрее.
- Если хочешь, я понесу тебя на руках, - неуверенно предложил я.
- Куда? В Отланд? - взглянула, как на идиота.
- Нет, до ближайшей фермы, до Отланда много лье и при всей моей силе не смогу.
- Ферма! - фыркнула девушка. - Мне нужно в Отланд, а не на какую-то ферму. Послушай, у меня есть небольшие сбережения, и, если поможешь мне как можно быстрее добраться до Отланда, моя благодарность обеспечена.
- Но я, Лави, вовсе на ради денег, - возмутился я, пожимая плечами. - Просто не могу оставить без помощи и ...
- Знаю! - неожиданно резко, но с пониманием прервала девушка. - И благодарна! Но мне срочно надо в Отланд, может, ты сходишь на ближайшую ферму, пошлешь лошадей или найдешь людей, способных поднять и выкатить самоход на шоссе. Я уверена, он не поврежден серьезно.
Я задумался, почесав затылок, с одной стороны мой путь и без того лежал в направлении ближайшего города, и будь я при деньгах, имел бы лошадей. С другой, сейчас от наступающей армии Валентии в округе бежали все, в том числе и крестьяне окрестных хозяйств. Найти людей и, тем более, лошадей было очень большим вопросом, но в то же время, если есть деньги!
- Оно, конечно, можно, - неуверенно согласился я. - Все равно нам драпать по пути, но насчет лошадей это ты загнула. Сейчас в округе не найти дурака, который добровольно отдаст свою лошадь, даже за большие деньги. Жить то всем хочется! Если не съедят драконы, поймают разбойники или хуже того попадешь в лапы Валентийским наемникам, тогда пиши пропало, без выкупа повесят на первом суку или пристрелят просто так для забавы.
- Но что тогда делать?! - вопросительно глядя мне в глаза, спросила девушка.
- Прятаться! - как само собой разумеющееся высказал я, пожав плечами.
- Где!
- В лесу! А затем, когда денька через два тебе станет лучше, пробираться чащобой на юг к морю, в сторону Рабата. Конечно, на это уйдет много дней, но может к тому времени и война закончится. Лично мне без разницы какому дому налоги платить, Валентийскому или Мальдийскому.
Лави нахмурила брови, поднялась с травы, пересела, опершись о ствол дерева, недовольно высказалась:
- Все вы такие! Предатели! Мужланы! - и затем молящим голоском, - мне очень надо в Отланд, пожалуйста, помоги мне. Ты хочешь, чтобы меня поймали наемники, сам понимаешь, что они со мной сделают. И если просто убьют, это хорошо! Придумай что-нибудь.
- Что тут придумаешь, - в недоумении развел руками. - Хотя, если ты говоришь, самоход исправен, но как поднять? Слишком тяжел, а людей сейчас не найти, даю голову на отсечение попрятались в лесах да в погребах, сюда на шоссе калачом не заманишь даже, если найдешь. Впрочем...- почесал за ухом, - в самоходе есть домкрат?
- Есть! - не задумываясь, воскликнула Лави.
- А завести сумеем? Я никогда в жизни не касался не единого самохода, не то, что ездить на нем.
- Я сама заведу, - уверенно сказала девушка, но сразу смутилась. - Точнее видела, как это делают управляющие.
"Ну, если есть домкрат", - подумал я, - "то этого слонопотама смогу завести и сам, без такой подмоги". Решительно направился в сторону лежащего самохода, от которого мы успели отойти на некоторое расстояние, уже на ходу жестко приказав:
- Оставайся здесь, Лави, на опушку к самоходу не выходи, что бы не случилось.
Глава 03.
Для начала осмотрел самоход со всех сторон. Большая массивная машина на глаз тонны три-четыре весом. Четырехосная подвеска не понятно на чем держится, нет ни рессор, ни пружин. Колеса с черными шинами-гусматиками и легкими стальными литыми спицами армейского типа, собраны в две подвижные тележки, переднюю и заднюю. Имеют каждое свое собственное поворотное устройство и шаровую опору. Привод цепной.
От двигателя тянутся валы передач: передний и задний, но не карданные, а жестко закрепленные на клепаной раме. В общем, такого устройства не видел никогда ранее, даже в страшном сне, хотя в автомобилях не был полным профаном.
Вообще технический прогресс в здешних краях в области самоходостроения сдерживался настолько сильно, что не мог превысить порог изготавливаемых ремесленниками партий в десяток машин. Причина лежала в цеховой организации труда, когда один человек изготавливает продукт от начала до конца, и потому самоходы были настолько дороги, что их не мог приобрести, даже человек с высоким достатком. Уделом машин стали любители-одиночки, способные изготовить все от начала до конца или высокая знать, имеющая средства оплатить труд ремесленников разных цехов. Но даже в этом случае самоходы были не только редки, но порой примитивны, потому как чужой опыт не учитывали, и каждый лепил устройство, кто во что горазд. Подчас они делались трехколесными для упрощения рулевого управления, а с виду похожими на китайские крытые повозки, где вместо лошади, колесо и движок.
Но под патронажем коронованных особ, крупных землевладельцев ли торговых нуворишей создавались весьма совершенные экземпляры, каковой и лежал предо мной на левом боку.
Порывшись в бардачке и инструментальных ящиках, хаотически разбросанных по подножкам и раме, нашел-таки гидравлический домкрат, вполне способный перевернуть не что самоход, а нечто гораздо более тяжелое. Домкрат - оно хорошо, но подвести его под машину, не приподняв, проблема! Конечно, есть лопата, и можно выкопать небольшую траншею. Но, одно но! И металлическая кабина и салон красного дерева мягко подвешены на ременной подвеске и не образуют единого целого с рамой, как у наших машин. Вот незадача!
Почесав затылок, решил поднимать с помощью двух ваг, тем более что инструментом самоход укомплектован под завязку, как это и водится у местных водил, потому как мастерских нет днем с огнем, и при поломке человек остается один на один с неисправностью. Волей неволей будешь таскать за собой все, вплоть до паяльника и швейной иголки. В начале, как и предполагалось, прорыл траншейки под двумя из средних колес. Вдоль земли подвел ваги и скобами прочно прибил к стальным спицам. Затем просунул еще пару прочных бревнышек между спицами, поставив вертикально, и вновь жестко закрепил на ободах и спицах тех же колес. Выровнял и укрепил площадки под домкрат, на верхних концах вертикально стоящих бревен надежно привязал трос, протянув к ближайшему дереву.
На все про все ушло около полутора часов, срок большой. Остававшаяся все время в одиночестве, Лави не выдержала, приковыляла к самоходу. Пожурил ее:
- Я просил держаться подальше от дороги! Почему ты не послушалась? Здесь опасно, в любой момент могут появиться драконы, обшаривающие окрестности, да и вражеская армия на подходе.
- Я есть хочу! - виновато созналась девушка. - И скучно сидеть одной.
- Нашла место скуке! - возмутился я, по неволе вынужденный ухаживать за девчонкой. Впрочем, перекусить не мешало, тем более поклажа машины давала богатые возможности.
Как говорится, не поминай о беде - накликаешь. Не успели положить в рот по куску хлеба, на дороге топот копыт. Эскадрон всадников в валентийской армейской форме на рысях проследовал мимо. Из-за пышных кустов самоход не заметили, но вероятно, сильно спешили. На этот раз нам повезло, но тянуть время не резон, и я, на ходу жуя, стал поднимать машину, стараясь все сделать как можно быстрее и проще. Лави осталась на опушке, издалека наблюдая за моими потугами.
* * *
А дело шло отвратительно медленно. Подведя домкрат под лежащие на земле ваги, я приподнимал самоход, подкладывая в образующиеся щели жерди, нарубленные из близлежащих тонкомерных деревьев. Приподняв вагу на метр-полтора, пришлось уже ставить стойки и крепить трос, чтобы при смене положения домкрата машина не рухнула назад. Таким образом, поочередно меняя стойки с домкратом и регулярно закрепляя страховочный трос, все выше и выше отрывал левый бок самохода от земли. Работа шла медленно, но непреклонно. Фанерный салон и кабина не давали опоры, потому весь вес пришелся на, слава Богу, прочные ободы колес и стальные валы кареток. Нижние жерди прогнулись, древесные стволы были сырыми, только что срубленными, и потому гибкими. Салон настолько сдавило, что, кажется, вот-вот разрушит. Передвинув точку опоры домкрата ближе к раме, я сумел избежать опасного прогиба ваг, одновременно, ускорив дело. Наконец, когда угол наклона достиг критической точки и центр тяжести самохода сместился достаточно вправо, машина сначала медленно, затем все быстрее стала заваливаться в сторону, а затем с грохотом и треском рухнула, встав на колеса. От удара о землю зазвенели стекла, раскрылись все двери. Самоход, мягко пружиня, присел почти до земли, в тот же миг спрятанные в раме рессоры выровняли посадку.
- Ура! - закричали мы, радуясь окончанию сложной работы, в успехе которой сомневались до последней минуты. Лави, явно превозмогая боль, запрыгала от счастья на месте, а затем повисла у меня на шее с радостными возгласами:
- Какое счастье, что я тебя встретила, ты сумел в одиночку поднять самоход и достоин награды.... Теперь надо скорее завести двигатель, и мы спасены!
Не долго думая, девушка прыгнула в кабину и со знанием дела начала дергать за рычаги, но то, что она пыталась, требовало мужской силы. Сделав несколько движений, взмолилась:
- Рычаг компрессора слишком тугой, нужно накачать больше воздуха в его баллон.
- Посторонись! - скомандовал я, занимая в кабине место водителя и хватаясь за рычаг воздушного насоса, справа от сиденья. Лави раскрыла откидное сиденье на двери салона, заняв место справа от меня и рычагов управления.
- Запустить двигатель не сложно, - с готовностью сообщила она, указывая маленькими пальчиками на те из многочисленных рычагов, которые запускают мотор. - Стоит только накачать воздух, открыть кран подачи горения и повернуть пусковой рычаг компрессора. Кран уже открыла, а пусковой рычаг надлежит повернуть, когда будет достаточно воздуха в баллоне.
Качая воздух, я осмотрел место водителя и из знакомых приспособлений управления обнаружил только руль, и это, надо сказать, хорошо, потому как в виденных мною ранее самоходах, часто вместо руля использовался колдершток, рукоять наподобие самолетного. Назначение других рычагов и рычажков оставалось пока не ясным. Привычных для нас педалей не было совсем, но газолиновый двигатель был обычным двигателем внутреннего сгорания и в любом случае требовал точно тех же манипуляций. Справа от сиденья водителя под пол уходили два совершенно одинаковых больших рычага. Кивком головы указал на них, продолжая качать воздух:
- Это зачем?
Лави с готовностью ответила:
- Левый, если хочешь остановить машину. Это тормоз, как у кареты, он прижимает башмаки к ободу колес. Правый переключает редуктор. Двигаешь рычаг вперед, и самоход бежит быстрее. Если назад, самоход поедет назад. Но смотри, - девушка обхватила ручкой рукоять рычага, - держать надо так, нажав кнопку на макушке и удерживая маленький рычажок. Иначе мотор заглохнет или взревет как сумасшедший.
- Понял! - уверенно согласился я. - И откуда ты все знаешь?!
Лави смутилась, не зная, что сказать. Промямлила смущенно:
- Бардо, шофер графини Нольс, катал меня на самоходе и даже разрешил рулить.
Я повернул рычаг пускового компрессора. Раздался рокот заводимого двигателя, чихание выхлопных труб, но воздух быстро кончился, мотор заглох. Стал качать снова. После третьей попытки запустить двигатель заключил:
- Подумай, Лави, что-то мы делаем не так, - вылез из кабины и поднял капот.
Под ним обнаружил устройство, сколь знакомое с детства, столь и необычное, а точнее тандем их двух четырехцилиндровых двигателей на одном картере. Вероятно, ремесленник, проектировавший сей "автомобиль", взял за основу два готовых и соединил на одном креплении. Между горшками с клеймом имперского арсенала располагалось простейшее сцепление с рычагом, позволявшим рассоединить двигатели и использовать только один, вероятно, с целью экономии газолина. Из других необычностей отметил отсутствие привычного нам радиатора, но патрубки водяного охлаждения уходили куда-то вниз под раму, как и медный бачок с водой имелся. Не было головки цилиндров, а с нею и всего механизма газораспределения, их заменял расположенный сбоку топливный насос, от которого уходили тяги управления подачей газолина и воздушной заслонкой. Третьей тягой оказался небольшой ручной насос топлива. В момент обращения на него внимания тяга его начала шевелиться, Лави подкачивала газолин. Я метнулся в кабину.
- Вспомнила! - весело воскликнула она на мой вопросительный взгляд. - Нужно накачать горение в испаритель, иначе не заведется, - девушка вторично проявила недюжинные познания в технике, чем просто поразила и удивила меня. Откуда у гувернантки такие способности, словно она дочь шофера. Но практика, похоже, хромает!
После пары попыток двигатель все-таки завелся, и я попытался тронуть машину с места. Как и советовала Лави, крепко обхватив рычаг, подал его назад, шестерни тихо клацнули и мягко отпустил. Самоход надрывно заурчал, пытаясь заглохнуть, но Лави вовремя добавила газу с помощью рычага на передней панели. Рокот мотора усилился, машина стала пятиться, делая неуклюжую попытку выбраться из кювета. Я помогал ей, осторожно вращая рулем и стараясь не перевернуть вновь. Будь мы более опытны, старания выбраться на шоссе вполне могли закончиться успехом, и хотя я в прошлом имел права, но управление незнакомым самоходом вызвало замешательство и неуверенность. Движок рыкнул в последний раз, колеса, выбросив порцию песка, уперлись в гравийную отсыпку дороги и кладку мостовой.
Усилия стронуть самоход вновь не увенчались успехом, колеса выгребали песчаную отсыпку и дернину, но преодолеть слежавшийся гравий и мощенную камнем бровку не удавалось. Вооружившись ломом начал выворачивать камни бровки. Их огромные размеры и глубина ям после удаления обещали, что самоход после моего тяжкого труда, зароется еще глубже. Видя грозящую опасность посадить машину, Лави стала собирать некрупные булыжники с гравийной отмостки и заполнять, образующиеся после выворачивания камней, песчаные углубления. После получаса работы я умаялся окончательно и взмолился об отдыхе. Девушка не согласилась:
- Осталось совсем немного, будь мужчиной, напрягись еще немного! За кустами в кювете нас никто не видел, ни с поля, ни с дороги сейчас наоборот - как на ладони. Нужно как можно быстрее отсюда убраться. Любой пролетающий мимо дракон увидит нас. Всадники врага рыскают по округе, а ты собрался отдыхать! - горячо убеждала она.
- Нет сил! - устало оправдывался я. - С таким трудом поднимали самоход.
- Тогда я сама! - топнула ножкой Лави, хватаясь за тяжелый лом. - Может станет стыдно!
Конечно из попытки ничего не вышло, девушка лишь с трудом могла приподнять железку от земли, но не оставляла намерений ковырять мостовую. В конце концов, выронила, чуть-чуть не расшибив себе ногу.
- Нужно уметь рассчитывать свои силы, - строго сказал я, отбирая опасную игрушку. - Через десять минут отдохну и начну вновь, иначе будет только хуже. Махать ломом не так легко. Не правда ли?!
Лави обиделась, насупив губку.
Вместо отдыха спустился к лесу, нарубил нетолстых жердей для укладки под колеса. Возвращаясь к самоходу, заметил торчащий из-под куста приклад. Вероятно, те, кто собрал оружие убитых графских охранников, не заметил один из стволов, по неизвестной причине упавший далеко в сторону. Не долго думая, после доставки жердей по назначению, подобрал ствол. Им оказался охотничий однозарядный драгоман с цилиндрическим затвором. Открыв его, убедился, что в гладком стволе нет пыжа с зарядом. Надо заметить, местное огнестрельное оружие страдало теми же детскими болезнями, что и все другие технической отрасли, скованные жесткими ограничениями имперских законов. Прогресс ушел далеко вперед, а строгая регламентация цеховых правил и постановления коллегий, позволяли ремесленникам изготавливать только установленные образцы, в значительной степени устаревшие. И хотя по отношению к охотничьему оружию действовали более мягкие законы, все едино общая направленность на простоту конструкции и мелочная скаредность преобладали.
Так, имея для подражания удовлетворительные образцы патронного оружия (так называемые стаканы), почти поголовное предпочтение приобрели на порядок более дешевые картонные пыжи, в которых заряд взрывчатого вещества помещали не в гильзу, а в стакановидный бумажный пыж. После воспламенения он выталкивал из ствола пулю (на местном языке - кучель или шар), одновременно удаляя и себя и остатки сгоревшей смеси. Простота и дешевизна подкупали всех, а отсутствие необходимости экстрагировать гильзу окончательно ставили жирный крест на массовом применении патронного оружия. Несмотря на все перипетии и сложности, огнестрельное оружие в здешних местах развивалось медленно, но неуклонно, своими собственными, ни с чем несравнимыми и непредсказуемыми путями.
Подобрав драгоман, вернулся к самоходу, бросив бесполезный ствол в салон. Лави сидела на широкой подножке самохода, жуя бутерброды из картонной коробки. Предложила:
Взяв предложенное, сел на ранее вывороченный из земли бордюрный камень, смачно жуя, не часто перепадавшее в здешней жизни лакомство, как нежная оленина, спросил:
- Откуда такие деликатесы?
Лави ответила, еще не прожевав очередной кусок и пожимая плечами:
- У Нольсов большие охотничьи угодья! Иногда перепадает и прислуге! Может, стоит попробовать завести самоход. Мы достаточно укрепили землю под колесами и накачали воздух в компрессор, - сменила тому девушка.
* * *
- Мало вероятно, - предположил я. - Нужно вынуть еще метр мостовой.
Ружейный грохот прервал меня на полуслове, пуля с колокольным звоном и режущим в вечерней тишине ухо свистом срикошетила от стального обода колеса и, выбив фонтан песка, ушла в землю. От неожиданности и страха я упал на землю, дико оглядываясь по сторонам и ища сумасшедшего стрелка. Лави плюхнулась рядом, совершенно не отдавая отчета себе, спрашивала в замешательстве:
- Кто это?! Кто это?!
Я сам с дуру ничего не понимал, но, оглядевшись из-под машины, заметил сквозь решетку спиц человека на шоссе метрах в десяти с противоположной стороны самохода. Мерзавец, сделав по мне совершенно незаслуженный выстрел, у нас даже оружия не было, быстро перезаряжал, вероятно с намерением немедленно прикончить. Несколько других мародеров мелькали около перевернутой повозки, растаскивая барахло. Сделав дело, человек в черном длинном пальто и широченной шляпе неспешно и уверенно двинулся к самоходу, а Лави с неожиданным криком:
- Барабаны!! - нырнула внутрь салона, я даже не успел схватить ее за подол, чтобы остановить, настолько девчонка оказалась проворной, и лишь со стоном, сквозь зубы выдохнул:
- Куда?! Дура!
Не мешкая и не целясь, человек пальнул по двери салона, лишь заметив мелькнувшую в нем тень. Щепа накрыла лежавшую на дне девченку, не задев и пройдя в каких-то десяти сантиметрах над спиной.
Мешкать было нельзя, на перезарядку уйдут считанные секунды и я, подхватив лом, бросился на врага, вздумавшего в нас стрелять. Прилагая все, какие есть силы, стремился как можно быстрее добежать и прибить, но на пути стоял самоход, пришлось его огибать, теряя драгоценные мгновения. Я как раненый зверь с поднятым высоко над головой ломом и диким рыком, вырвался из-за машины, одним прыжком покрывая разделяющее нас расстояние. Черный человек уже поднимал в мою сторону ствол, когда я понял, что не успеваю размозжить ему голову. Вместо этого ударил по рукам концом лома, стараясь защитить себя от выстрела. Не успел! Враг пальнул, но вероятно мой удар отвел ствол несколько в сторону, пуля лишь обожгла мне предплечье, а вот мужику не повезло. Как говорится, "против лома нет приема", вместо того, чтобы защищаться, он старался быстрее выстрелить и теперь катался по земле с переломанными руками. Удостоверившись, что человек в пальто больше не возьмет в руки не только оружие, но и вероятно ложку, бросил все, как есть и постарался быстрее ретироваться с поля битвы, потому как товарищи раненного уже во всю палили из ружей.
Только я спрятался за самоходом, упав в кювет, Лави выпрыгнула из салона с деревянной коробкой в руках, но на подножке запуталась в многочисленных юбках и сверзлась в канаву, выпустив из рук предмет. Со всего маху ткнулась своим милым личиком в песок, задрав подол платья почти до головы. Можно было смеяться над столь пикантным положением, если бы не коробка с пистолетами, прямиком угодившая мне в лицо, да мародеры густой толпой бежавшие к самоходу. Любоваться стройными ножками не было времени. Подхватив коробку, я было хотел немедля рвануть в кусты и уже успел одним рывком, за шиворот поставить компаньонку на ноги, но девушка вырвала у меня из рук коробку, предпочтя смертельную схватку трусливому бегству.
* * *
Противники двигались к нам не слишком быстро, имея перед глазами пример и не напрасно опасаясь за собственные шкуры, что дало нам минуту времени для зарядки барабанов. "Револьверы" оказались незнакомой конструкции, но простейшего устройства. Несмотря на то, что я в течение всего времени нахождения в здешних краях, постоянно интересовался оружием, посещал лавки оружейников и даже за небольшую плату арендовал для охоты ружья-пыжи, без помощи Лави не смог бы очень быстро зарядить барабаны. Девушка, не рассуждая, набила картонными полу-пыжами оружие, взвела его и передала мне для стрельбы, как если бы делала это в сотый раз или как хозяйка у плиты заправляет кастрюли со снедью.
Не сговариваясь, мы одновременно легли на землю между колес самохода и укрываясь за бордюрными камнями, открыли беглую стрельбу по подошедшим вплотную мародерам, на фоне вечернего неба казавшимися черными тенями. При первых наших ответных выстрелах враги рассыпались в стороны, пытаясь нас обойти и одновременно укрыться в кювете. Тактика оказалась настолько эффективна, что один из них сумел незамеченным подобраться к нам вплотную со стороны низко расположенного на склоне передка самохода. Буквально в последний момент я боковым зрением заметил его мелькающие меж землей и рамой ноги, обернулся на спину, взяв на прицел наши тылы. Ждать пришлось не долго. Вначале из-за капота появился ствол драгомана, затем голова. Промазать с предельно близкой дистанции было невозможно, человек, получив пулю в голову, рухнул навзничь, не успев выстрелить.
Наша победа не укрылась от остальных бандитов, прятавшихся на противоположной стороне шоссе. Стрельба прекратилась, мы дозарядили барабаны и готовились к дальнейшему развитию событий. Неожиданно на ум пришла идея, ранее высказанная Лави: нужно попытаться стронуть самоход, возможно и выедет на мостовую. Ожидать полной победы над врагом было опрометчиво. Несмотря на понесенные потери, на той стороне засели четверо человек и вряд ли оставят нас в покое. А если мародеры родственники, тогда пиши пропало.
Отдал барабан Лави со словами:
- Стреляй, если высунут головы, а я попробую выгнать самоход на шоссе.
Девушка кивнула в ответ, тревожно глядя мне в глаза, посоветовала:
Будь осторожней!
- Пали чаще! - весело ответил я и поспешил занять место в кабине. По пути, огибая передок самохода, обшарил труп убитого мною человека, подхватил драгоман, снял патроны, осмотрел карманы. Ничего кроме пыжей россыпью не нашел, но удостоверился, что тот мертв. Первый в жизни убитый мною человек не вызвал ни отвращения, ни нервного расстройства. Казалось, человек спит и скоро проснется, несмотря на вырванный кусок черепа и политую кровью траву.
Самоход завелся сразу, в испарителе стоял надлежащий уровень газолина. Колеса рванули назад, скребя мостовую и выбрасывая наружу куски гравия, заботливо засыпанные под них Лави. После третьей попытки задние колеса выпрыгнули на мостовую, а за ними выбралась и вся машина. Девушка оказалась права. Я недооценил вездеход и его способности, будь здесь обычная машина, шансов выбраться из кювета не было.
Управляя рулем, сдал назад, одновременно разворачивая по ходу нашего предполагаемого бегства. Как ни странно, бандиты не стреляли, вероятно, мои действия стали неожиданностью. Тем более что массивный салон служил надежным прикрытием кабине, а знаний куда стрелять, чтобы вывести из строя самоход, у простых фермеров скорей всего не было. Да и Лави не давала поднять головы.
Заминка в стане врага дала время остановиться и с трудом переключить передачу. С непривычки и от волнения манипуляция с рычагом получилась с третьего раза, шестерни тарахтели, не желая сцепляться. Я нервничал, теряя много времени и ожидая пули в спину. Однако каким-то чудом передача сработала, самоход тронулся и мягко подкатил к месту, где пряталась Лави, почти непрерывно с некоторой расстановкой палившая поверх дороги в белый свет, как в копеечку, лишь за тем, чтобы напугать бандюганов и показать бездонное количество наших зарядов. Как только самоход поравнялся с укрытием, шустрая девчонка нырнула в салон, как рыбка, падая между сидений, и я дал газу. Машина рыкнула, набирая обороты и начиная ускоряться. Переключение редуктора пошло более плавно, самоход быстро набирал скорость, унося от опасных прохожих, встречных на вечернем шоссе. Запоздалые выстрелы прошили обшивку, выбив фанерную щепу салона, а уже второй залп лег мимо, не причинив вреда. Набрав полную скорость, быстро вышли из зоны обстрела. Ровный рокот мотора сменил ружейную пальбу, можно было немного расслабиться, сбросив обороты и перейдя на высокую передачу.
* * *
Лави выбралась из укрытия между диванов и, раскидывая в стороны завалы перевернутых коробок и корзин, перебралась ко мне в кабину. Внутренние двери салона оказались завалены целой горой этих предметов. Вероятно, вместительный вездеход использовали в качестве грузовика, за одно прихватив с собой гувернантку.
- Чего так долго возился? - с ходу выговорила она, раскладывая боковое сиденье кабины. - Я думала, израсходую все пыжи, пока ты сможешь тронуться с места!
Вот незадача, удивился я столь странному наезду:
- Да я вообще впервые за рулем самохода! - почти не соврал я. - Откуда возьмется ловкость?!
- А я ведь тебе говорила - не отдыхать, а быстрее выбираться из канавы, и попытаться выехать как есть, тоже просила - не послушал! Могли избежать встречи с разбойниками.
- Какие они разбойники, - не согласился я. - Обычные окрестные селяне решили поживиться за счет несчастья других. Будь тут настоящая банда, не уйти. А насчет машины, согласен, ты, Лави, оказалась права, следовало поторопиться!
Девушка заулыбалась, довольная моей самокритикой:
- Теперь будешь меня слушаться?! - сказала, скорее, как утверждение.
- Это смотря по обстоятельствам! - уклончиво ответил я.
- Нужно зажечь фары, - немедленно и властно озвучила Лави свой первый приказ. - Темно совсем!
Действительно вечер клонился к ночи, и по неволе пришлось останавливать самоход, хотя, по моему мнению, можно было без опаски ехать еще минут пятнадцать. Я выбрался из кабины, не глуша двигателя, повернул кран подачи газолина к основной фаре, расположенной перед капотом. Приспособление по своим свойствам сложное и капризное, с устройством которого я был знаком не понаслышке, потому как уже месяца четыре назад, купил себе домашний вариант висячей лампы, чтобы иметь возможность работать по ночам. В основании приспособления имелся испаритель в виде герметичного бачка с укрепленной в нем пемзой для увеличения площади испарения. В верхней крышке горелка подобная газовой с регулятором подачи и обратным клапаном, а также стекла, линзы и отражатели.
С помощью кресала поджог выходящий из горелки газ, закрыл створку. Фонарь, медленно разгораясь, начал светить ровным белым пучком света.
Единственным отличием от лампы, здесь была подача к испарителю отработанных газов двигателя, заставлявших газолин кипеть и усиленно выделять пары. Домашний вариант имел сложную систему медных трубок, по которым тепло сгораемых газов передавалось газолину.
Надо заметить, газолин местного изготовления вовсе не то же самое, что и на Земле и никто его так не называет. Здесь это продукт переработки биомассы, по большей части соломы и ботвы, в смеси с неким неизвестным мне экстрактом, предположительно из каменного угля или торфа, но воняет он по большей части метаном. А потому очень летуч, и на открытом воздухе испаряется исключительно быстро, в разы быстрее привычного нам бензина и изготовленного из нефти газолина. Местное название сего продукта - горение, а уж газолином окрестил его я сам, по причине похожих свойств.
Привычная для нас нефть здесь конечно есть, но в столь мизерных количествах, что промышленного применения не находит, лишь в алхимии и медицине, потому народ извращается, стараясь выйти из положения. По большей части используют уголь, который здесь низкого качества.
* * *
Разогнав тьму перед самоходом, снова двинулись в путь. Лави, сидя рядом пыталась чистить барабаны, положив на колени коробку из-под парных пистолетов. Честно говоря, получалось не очень, но явно девушка раньше видела, как это делается.
- Может оставить на потом? - кивнул на оружие.
Лави отрицательно мотнула головой, растрепанная челка падала на глаза, девушка всякий раз ее поправляла,
- Это барабаны отца, - как-то вяло пояснила она. - Не известно, когда еще удастся их почистить, заржавеют.
Видя, что это нервное после перенесенного стресса, решил не развивать тему, пусть себе чистит. Но разговор поддержать стоит:
- Откуда у простого гувернера запрещенное оружие? - удивленно спросил я без намеков, просто для поддержания общения.
Лави охотно ответила:
- Не твое собачье дело! Отец служит при дворе и имеет разрешение.
- Но граненые и резные стволы запрещены имперскими законами, а за хранение, изготовление и применение - каторга. В любом случае вы рискуете, имея такое оружие. Даже за полу-пыжи к барабану так взгреют, мало не покажется, - сетовал я, совершенно искренне беспокоясь за семью гувернера и красотку Лави.
- Смотри сюда! - девчонка ткнула под нос рукоять барабана. - Разве не видишь значка имперской оружейной коллегии. Нашей семье разрешено владеть и передавать эти барабаны по наследству самим императором.
- За что такая милость?! - удивился я.
- Не милость, а необходимость, - слегка гневно пояснила Лава. - Мой отец учит отпрысков самых знатных семей королевства, а со временем и я получу такие же цеховые права. Это тебе не выключатели мастерить!
Обиженный, я некоторое время ехал молча, но не выдержал:
- А ты отчаянная девчонка!
Лави усмехнулась, хитро взглянув на меня:
- Это я от страха!
- Не скромничай! Ты ловко управляешься с оружием, ну прямо как офицер-каваллерист и смелости хоть отбавляй, бросилась под пули, вместо того чтобы сбежать. Чувствуется богатый опыт!
- Не заливай! Какой у гувернантки опыт, просто отец учил пользоваться барабанами. Любой гувернер должен не только учить детей, но и быть в состоянии защитить при необходимости. А ты сам очень быстро сумел справиться с самоходом, а говорил, видишь его в первый раз.
- Это конечно не совсем так, - стал выкручиваться я. - Будучи жителем столицы, видел самоходы и ранее...., но я всегда интересовался техникой, - пожал плечами. - Чему удивляться, просто природная склонность и дар.
* * *
Затем, глядя на синее, длиннющее платье Лави, подумал сменить щекотливую тему моего водительского опыта:
- У тебя очень красивое платье, но в нашей ситуации в нем, вероятно, неудобно бегать и прыгать, может в поклаже найдется нечто более подходящее.