Она нынче пишет путеводители, и это не очень хорошая новость для тех, кто, как я, набрасывался на очередной Рэмптонов текст в сети. А имя нам легион.
Но вот у меня в руках её "Оранжевый гид по Лондону". И там:
<Не посетить Сент-Пол>это все равно как вернуться из Рима, не посетив Санкт-Пиетро.
<Еще о соборе>: красивое сооружение искусства
Помните, товарищи: в "Хэрродз" действует строгий дресс-код!
В этом музее (War Museum) масса интересных вещей для любого мальчика, какого бы возраста он ни был .
<По поводу "Скрюченного домика"(Сrooked House) в Виндзоре>:
Из "скрюченных" окон открывается хороший вид не только на "скрюченные" дорожки Виндзора, но и на местный замок. Здесь особенно приятно наблюдать за сменой королевского караула. И ножки у виндзорских гвардейцев, право же, вовсе не "скрюченные"!
Только я подумал, что, мол, зачем кавычки, ей ли, акуле пера, профессиональной забойщице полос, не знать, что кавычки - вериги подтекста, как бац! третьи кавычки. И подтекст, и смешняк, все стало на свои места.
<В Лондонском марафоне>участвуют 35 000 мазохистов и мазохисток первой категории.
<Уимблдон> Маша Шарапова, клубника со сливками, шляпки диаметром в два ярда...Ну и немножко настоящего тенниса.
<Фестиваль имени Темзы>Народ собирается вдоль Темзы - и бодро квасит в честь реки-кормилицы.
Волгой запахло, а?
По-моему, первого места заслуживает вот этот рэмптонизм:
Некто Клод Моне рисовал парламентскую набережную.
Рэмптон явно сдерживает себя и употребляет в меру. Иначе получилось бы, как с тем экскурсоводом.
- В Париже были?
- Ой, так понравилось, у нас был такой экскурсовод, такой экскурсовод!
- А что же Париж?
- Париж...ну...у нас был такой экскурсовод, такой экскурсовод!
Между тем, слушать - отчасти да, но последнее, на что следует смотреть в Париже - это на физиономию экскурсовода.
Однако вернемся в Лондон.
Вы - попались! Так просто этот город вас уже не отпустит.
Это, впрочем, тоже цитата из путеводителя.
Cвятая правда. Я намотал в Лондиниуме тыщу миль пешком и знаю, как работает этот самый мощный в мире магнит. Но попасться помогают и предельно плотные рубрики, умная структурированность, отличная полиграфия.
В беллетристике же-эссеистике у Рэмптон нет никаких причин себя ограничивать.
Я не раз вскидывался извлекать и раскладывать самые поразительные джеммы и бросал это дело, так как тогда пришлось бы просто переписывать все. Но "Бирмингем" взял меня за живое. Страшно сосредоточась - как же, выбери в таких закромах! - отобрал на 1 (одну) страницу. Меньше никак. Может быть, Вы на меня рассердитесь, написал я ей тогда, что я вот так раскладываю, повынув из канвы. Не мог удержаться.
Внимание, винтаж 2010:
застоялась, как баржа в затоне
Лорд всемогущий, а на дворе-то трава!
а синь ли и в чужом сити мартовский воздух? Синь!
С горизонта наволакивался вечер, тяжёлой грозовой тушей.
<Мой>cтоик-супруг орлиным взором охватывал за далью - даль.
делать мне там было: нечего
гуавы, кассавы и ямс (это еда, а больше и знать-то ничего не надо, ешьте звукопись и приятного аппетита, ням-ням!)
<англичане не умеют> кушать мануально
<в такси> на счётчике горело звериное число
<В музее>В нечаянной дозволенности интима с нетленкой было нечто сверхщедрое. Почти регальное. Правда, за мною по пятам неслышно крался служитель.
мясистые маслины
концептуальный авангард ещё далеко не мёртв! Живёхонек и брыкается
('Хоботов, я оценила' - в смысле, еще пока не забыл: alive and kicking)
<помощники маститого авангардиста >набивали банки пипифаксом с какашками...в чём всё-таки больше правды жизни: в маргаритках или в какашках? И - где кончаются одни и начинаются другие?...на всякую маргаритку в этой жизни найдётся какашка
шарм жанра
чистые, влажные ветры Северного моря.
<В музее> спроворить интерактивную кнопку, чтобы подрастающее поколение могло либерально дёргать за хвост виртуального динозавра, или поучаствовать в казни Анны Болейн
<мужчины, женщины и ангелы на картинах прерафаэлитов> все три категории гармонично сосуществовали и томно льнули друг к другу в изящных хореографических позах
удручённая королева Виктория(точно!)
куда уехала память, и с кем она теперь?
А если бы под дулом револьвера заставили выбрать что-нибудь одно? Тогда бы я выбрал:
Куда уехала память, и с кем она теперь?
Нет, пожалуй, это:
тяжелая грозовая туша вечера .
Или, может, маргаритки-какашки?
Не могу выбрать, стреляйте, гады!
Среди гигантов стиля, на плечи которых взошла Рэмптон, некто Пруст, упоминание о чем в переписке не было ей неприятно. Я разразился тогда рифмовочкой, в которой, надеюсь, больше от маргаритки, чем...ладно.
Пруст как правда
Неприятен пальцев хруст
И стакан, когда он пуст,
Хулиган воздушный Руст -
неприятно!
С иудео-галльских уст
Текст слетает плотен, густ.
Кому воздух, кому дуст -
непонятно!
Впрочем, "школа", читай: сдержанная нарративность, Рэмптон не чужда.
Я отписал: "Куда как хорошенькое лекарство от бессоницы Вы мне приготовили...И ведь эта мразь, этот импотент Боцки, он ведь и помогал, сука, ради того, чтобы потом затащить к себе и потчевать вас, буквально и опосредованно, этими несчастными. Хотел бы я на вас посмотреть, как вы из кнайпы с Вашим Готфридом уползали. Набухаться до поросячьего просто обязаны были, к гадалке не ходить. Этот кухонный морг...Пойду заварю кофе. Он у меня отменный. Я на кофе не экономлю. Все равно не засну".
Не врубаетесь? Ну, так ссылочка же вот она.
Любопытно, что автору поначалу в рассказе "мир представлялся интересным и правильным местом"...
Еще одна запись, на смерть Лема:
"Неужели это было, спросил я как-то Галю Рэмптон в ходе сетевого дискурса - неужели это было, спросил я, перебирая дни-ночи одной из своих плюсквамперфектных жизней. Закарпатское богом забытое село, гостеприимная пани директОрка(школы) - добрая знакомая по пройденным некогда совместно курсам повышения квалификации, "Нафтуся", излечивающая от утреннего отека мозга...и двое наехавших туда молодых оболтусов, взахлеб читающие друг другу вслух из "Звездных дневников"?
Галя ответила тогда:
- Угу"
А рассказик "Как умирать в незнакомой местности" я снабдил в свое время следующей рекомендацией:
Читать отчаявшимся. Помогает абсолютно.
На случай, ежели кто из членов означенного невеселого клуба меня не расслышал, повторяю:
Читать отчаявшимся. Помогает абсолютно.
Не шутя, верю, что поможет, и знаю, о чем говорю.
На мои детские попытки прописать замечательному прозаику честолюбин, заодно я и в гости приглашал-напрашивался, получил в оборотку:
Мне стыдно оттого, что я не Чосер.
Не Саймон Шама, не Гертруда Стайн.
Литературный Навуходоносор
Не дрогнет, коль ему грядёт дедлайн.
Он в миг, без проволочек и без драмы
Из слов литых сваяет Вавилон.
Но хоть я ни на грамм не Саймон Шама -
Велкам ту Норфолк! Чмоки и поклон.
Саймон Шама - ужасно популярный у них в Англии историк, культуролог и тому подобное. Навуходоносор - это такой царь. Гертруда Стайн...всё, молчу.
Воспоследовало с моей стороны:
Спасибо, Рэмптон дорогой!
Нет, ты не Чосер, ты другой.
В большом долгу перед народом
Сиречь и предо мной, брюзгой.
Иди и больше не греши.
В том смысле, что садись пиши.
Зачем? Затем. Твой текст нам нужен
Для укрепления души.
А в Норфолке еще зажжем,
Накатим джина и поржем.
Заполируем все "Cтоличной"
И сладким заедим коржом.
И был вознагражден. Вот:
В моём Плоскоземелии,
в твоей Нордрейн-Вестфалии
нам поровну отмерено
веселья ли, печали ли.
Нам поровну отвешено
что сладости, что горечи,
и время мчится бешено
на Рейне и под Норвичем.
Чадит свеча в подсвечнике
июльской ночкой длинною...
...а горше всех - горшечнику,
не сладившему с глиною.
***
Дизраэли считался неплохим писателем в свое время. Он прочитал какое-то щебетанье королевы Виктории, "убедил" ее это тиснуть и потом не раз говорил ей и писал: "Мы, писатели...". Она, конечно, кипятком.
Я еще не стал императрицей Индии, не спятил настолько. Но первый ободряющий отзыв в свое время получил от Галины Рэмптон.
Такое не забывается.
Хороший человек этот Рэмптон, подумал я тогда. Потом стал читать. И со мной заговорил в её текстах кто-то дьявольски умный, умопомрачительно талантливый и при всей порой элегичности на редкость позитивный.
Напоследок - новогодний стишок, в который все это однажды выдохнулось.