ДОЖДЛИВЫЙ ДЕНЬ
День так холоден и мрачен,
Дождь идёт и ветер плачет,
И озябшие строенья обвивает виноград,
И при каждом дуновенье листья мёртвые летят.
День так холоден и мрачен.
Путь мой холоден и мрачен,
Дождь идёт и ветер плачет.
Неотвязно вьются мысли, что напрасно шли года,
Что надежды, словно листья, облетели навсегда.
Путь мой холоден и мрачен.
Мысль, не мучь! К чему укоры -
Недоступно солнце взору,
Если тучи заслонят.
День у каждого бывает, когда дождь не затихает,
Зябкий ветер завывает
И редеет виноград.
THE RAINY DAY
The day is cold, and dark, and dreary
It rains, and the wind is never weary;
The vine still clings to the mouldering wall,
But at every gust the dead leaves fall,
And the day is dark and dreary.
My life is cold, and dark, and dreary;
It rains, and the wind is never weary;
My thoughts still cling to the mouldering Past,
But the hopes of youth fall thick in the blast,
And the days are dark and dreary.
Be still, sad heart! and cease repining;
Behind the clouds is the sun still shining;
Thy fate is the common fate of all,
Into each life some rain must fall,
Some days must be dark and dreary.
ДЕНЬ ОКОНЧЕН
День окончен, и тьма настала
Так нежданно, как будто мгла
Сорвалась с крыла и упала
Дымно-серым пером орла.
Из туманной дождливой дали
Тускло льётся селенья свет,
Наполняя меня печалью,
От которой спасенья нет.
Это - смесь томленья с тоскою,
Что и болью не назовёшь,
Что лишь в том походит на горе,
В чём туман походит на дождь.
Подойди, мой друг, и прочти мне
Стих прочувственный и простой:
Пусть разгонит он думы дневные
И душе воротит покой.
Но не надо громких поэтов -
Тех возвышенных славой имён,
Чьих шагов далёкое эхо
Всё звучит в коридорах времён.
Марш мне чудится в их твореньях -
Говорят они: "Долог путь,
Нет конца трудам и бореньям",
Но сейчас я хочу отдохнуть.
Прочитай мне стих, что певуче,
Не для славы, не напоказ,
Пролился, как капель из тучи
И слеза из смежённых глаз.
Прочитай мне поэта такого,
Что средь скучных дел и тревог
Уловил мелодию слова
И гармонию сердца сберёг.
Есть в нём тайная сила спасенья
От вседневных бед и обид,
Есть в нём радость благословенья,
Что порой молитва дарит.
Старый томик рукой лаская,
Наугад что-нибудь открой:
Пусть строка, доселе немая,
Вдруг воскреснет в речи живой.
Ночь потонет в словах напевных,
А забота дурного дня
Соберёт шатёр, как кочевник,
И тайком уйдёт от меня.
THE DAY IS DONE
The day is done, and the darkness
Falls from the wings of Night,
As a feather is wafted downward
From an eagle in his flight.
I see the lights of the village
Gleam through the rain and the mist,
And a feeling of sadness comes o'er me
That my soul cannot resist:
A feeling of sadness and longing,
That is not akin to pain,
And resembles sorrow only
As the mist resembles the rain.
Come, read to me some poem,
Some simple and heartfelt lay,
That shall soothe this restless feeling,
And banish the thoughts of day.
Not from the grand old masters,
Not from the bards sublime,
Whose distant footsteps echo
Through the corridors of Time.
For, like strains of martial music,
Their mighty thoughts suggest
Life's endless toil and endeavor;
And to-night I long for rest.
Read from some humbler poet,
Whose songs gushed from his heart,
As showers from the clouds of summer,
Or tears from the eyelids start;
Who, through long days of labor,
And nights devoid of ease,
Still heard in his soul the music
Of wonderful melodies.
Such songs have power to quiet
The restless pulse of care,
And come like the benediction
That follows after prayer.
Then read from the treasured volume
The poem of thy choice,
And lend to the rhyme of the poet
The beauty of thy voice.
And the night shall be filled with music
And the cares, that infest the day,
Shall fold their tents, like the Arabs,
And as silently steal away.
ФЕВРАЛЬСКИЙ ВЕЧЕР
День догорает,
Ночь ниспадает,
Болото стынет,
Стоит река.
Средь туч золистых
Вдруг промельк быстрый
Взметнётся искрой
От уголька.
Снег сыплет снова,
Уже готовы
Его покровы
Укутать мост,
Где от селенья
Унылой тенью
На погребенье
Ползёт обоз.
Звон усыпальный,
Тягучий, дальний,
Душе опальной
Сколь тяжек он!
А тень влачится,
И сердце тщится
В груди разбиться
И влиться в звон.
AFTERNOON IN FEBRUARY
The day is ending,
The night is descending;
The marsh is frozen,
The river dead.
Through clouds like ashes
The red sun flashes
On village windows
That glimmer red.
The snow recommences;
The buried fences
Mark no longer
The road o'er the plain;
While through the meadows,
Like fearful shadows,
Slowly passes
A funeral train.
The bell is pealing,
And every feeling
Within me responds
To the dismal knell;
Shadows are trailing,
My heart is bewailing
And tolling within
Like a funeral bell.
СТРЕЛА И ПЕСНЯ
Из лука стрела полетела моя,
А где опустилась - не ведаю я.
Чей глаз отличится такой остротой,
Чтоб мог на лету уследить за стрелой?
С дыханием вырвалась песня моя,
А где опустилась - не ведаю я.
Кто б смог своё зрение так обострить,
Чтоб песню в полёте её уследить?
Раз брёл я по лесу, и вижу: стрела
Впилась моя в дуб и торчит в нём, цела.
Звучание верное песни своей
Услышал я вновь на устах у друзей.
THE ARROW AND THE SONG
I shot an arrow into the air,
It fell to earth, I knew not where;
For, so swiftly it flew, the sight
Could not follow it in its flight.
I breathed a song into the air,
It fell to earth, I knew not where;
For who has sight so keen and strong,
That it can follow the flight of song?
Long, long afterward, in an oak
I found the arrow, still unbroke;
And the song, from beginning to end,
I found again in the heart of a friend.
ПСАЛОМ ЖИЗНИ
(Что сердце юноши ответило псаломщику)
Не твердите в рифмах стёртых
Будто жизнь - лишь сон пустой!
Духом спящий - духом мёртвый,
Смысл во всём сокрыт иной.
Жизнь крута и безобманна!
Неизбежный суд верша,
Прахом есть и прахом станет
Наша плоть, а не душа.
Путь и цель не в наслажденье
И не в скорби пребывать,
А в работе и стремленье:
Завтра шагом дальше стать.
Время косит - знанье зиждет,
И в преддверии конца
Бьют всё ближе, ближе, ближе
Похоронный марш сердца.
На извечном поле бранном,
Не покорствуя судьбе,
Будь не блеющим бараном,
А героем будь в борьбе.
Лживо дней грядущих счастье!
В Прошлом мёртвых схоронив,
Действуй только в Настоящем!
Сердце в нас, и Бог в нём жив.
Путь великих наставляет:
Каждый к высшему рождён,
И, ушедши, оставляет
Вечный след в песках времён.
И другой пловец, быть может,
Погибая среди вод,
Этот след увидев, тоже
Путь к спасению найдёт.
Так давайте не лениться,
Что бы ни было - дерзать,
Не сдаваться и учиться
Жить в труде и стойко ждать.
A PSALM OF LIFE
Tell me not, in mournful numbers,
Life is but an empty dream!
For the soul is dead that slumbers,
And things are not what they seem.
Life is real! Life is earnest!
And the grave is not its goal;
Dust thou art, to dust returnest,
Was not spoken of the soul.
Not enjoyment, and not sorrow,
Is our destined end or way;
But to act, that each to-morrow
Find us farther than to-day.
Art is long, and Time is fleeting,
And our hearts, though stout and brave,
Still, like muffled drums, are beating
Funeral marches to the grave.
In the world's broad field of battle,
In the bivouac of Life,
Be not like dumb, driven cattle!
Be a hero in the strife!
Trust no Future, howe'er pleasant!
Let the dead Past bury its dead!
Act,--act in the living Present!
Heart within, and God o'erhead!
Lives of great men all remind us
We can make our lives sublime,
And, departing, leave behind us
Footprints on the sands of time;--
Footprints, that perhaps another,
Sailing o'er life's solemn main,
A forlorn and shipwrecked brother,
Seeing, shall take heart again.
Let us, then, be up and doing,
With a heart for any fate;
Still achieving, still pursuing,
Learn to labor and to wait.
ПУТЕШЕСТВИЯ У КАМИНА
(Посвящение к антологии поэтов-путешественников)
Три дня как хлещет проливной -
Потоп со всех сторон,
И к морю флюгер золотой
Бессменно обращён.
О, избавленья сладкий миг!
Я у камина сам
Сижу, предавшись чарам книг
И радужным мечтам.
И с песней, что сложил поэт
О дальней стороне,
Воспоминанья светлых лет
Прихлынули ко мне.
В воображении бежит
Поток с альпийских гор,
Мул колокольчиком звенит,
Темнеет Эльсинор.
По склону в солнечных лучах
Сбегаю налегке,
Сверкают маки на полях
И море вдалеке.
Я не карабкаюсь, кляня,
Неровности земли -
Чужие ноги за меня
Сто тысяч миль прошли.
Теперь иные терпят зной,
Бредут через пески,
А я вращаю шар земной,
Читая их стихи.
Благополучный пассажир,
Сух, цел и невредим,
Я зреньем их увидел мир
Яснее, чем своим.
МОИМ КНИГАМ
Как престарелый рыцарь прежних дней
Оглядывал в тоске свой арсенал,
То трогал меч, то щит приподымал
Рукой худой и слабнущей своей,
А тайное томленье всё сильней
Манило в поле: вызов, клич, сигнал
И поединок - пан или пропал! -
Но волос реже, борода белей...
Так я смотрю на полку этих книг -
Минувших дней отраду и оружье.
В бездействии застыл их пыльный строй,
Напоминая о поре былой,
Когда сильней, смелей, с удачей дружен
Я выбрал путь, сокрытый нынче мглой.
MY BOOKS
Sadly as some old mediaeval knight
Gazed at the arms he could no longer wield,
The sword two-handed and the shining shield
Suspended in the hall, and full in sight,
While secret longings for the lost delight
Of tourney or adventure in the field
Came over him, and tears but half concealed
Trembled and fell upon his beard of white,
So I behold these books upon their shelf,
My ornaments and arms of other days;
Not wholly useless, though no longer used,
For they remind me of my other self,
Younger and stronger, and the pleasant ways
In which I walked, now clouded and confused.
НЕОКОНЧЕННЫЕ ДЕЛА
Хоть работал ты, как вол,
Что-то сделать не успел,
Вот и новый день пришёл
С трудным долгом старых дел.
Что-то виснет над тобой
И в дому, и ворот,
То с тревогой, то с мольбой
Как докучный нищий ждёт.
Не уходит со двора
И канючит, и болит,
И, несделанным вчера,
День наставший тяжелит.
Эта ноша так нудна,
Что не в силах и вздохнуть,
Тяжелей, чем камень сна,
Навалилась нам на грудь.
Так стоим мы день за днём
Будто карлы старых саг,
Что в согбении немом
Держат небо на плечах.
----------------
Longfellow on the Net
http://www.everypoet.com/archive/poetry/Henry_Wadsworth_Longfellow/longfellow_contents.htm