Однажды    Купидон  в  траве  уснул  уставший.
Проказница  лесов  гуляла  рядом  с  ним
И  факел  подняла,  из  рук  его  упавший.
(Так  бог  любви  был  побежден  одной  из  нимф).

 Сердца  соединявший  свет  во  власти  дивы,
(Что  девственный  обет  дала  сама  себе),
Опущен  был  в  родник  в  подножьях  старой  ивы.
И  волшебством  наполнился  ручей  в  траве.

Вода  в  источнике  теперь  врачует  хвори,
С  надеждой  в  сердце  я  отправился  туда,
Уже  давно  я  лихорадкой  страсти  болен.
Так  пусть  же  душу  исцелит  мне  та    вода

Вода  в  ручье  так  горяча,  что  в  горле  сушит,
Но  ей  не  исцелить    мою  больную  душу.


The little Love-god lying once asleep
Laid by his side his heart-inflaming brand,
Whilst many nymphs that vowed chaste life to keep
Came tripping by; but in her maiden hand
The fairest votary took up that fire
Which many legions of true hearts had warmed,
And so the general of hot desire
Was sleeping by a virgin hand disarmed.
This brand she quenched in a cool well by,
Which from Love's fire took heat perpetual,
Growing a bath and healthful remedy
For men diseased; but I, my mistress' thrall,
Came there for cure, and this by that I prove:
Love's fire heats water, water cools not love:

Маленький бог Любви однажды спал,
положив возле себя свой зажигающий сердца факел,
когда несколько нимф, давших обет вести непорочную жизнь,
пробегали вприпрыжку мимо; но своей девственной рукой
прекраснейшая из жриц подняла огонь,
который _до того_ согрел многие легионы верных сердец, -
так генерал горячей страсти
был, спящий, девственной рукой разоружен.
Этот факел она погасила в холодном источнике поблизости,
который от огня Любви получил вечный жар,
став купанием и целительным средством
для больных; но я, раб своей возлюбленной,
придя туда для лечения, вот что обнаружил:
огонь любви нагревает воду, но вода не охлаждает любви.