Аннотация: Перевод известного романа Weber, David, and Flint, Eric "Torch of Freedom"
Дэвид Вебер, Эрик Флинт
ФАКЕЛ СВОБОДЫ
Противоборствующие стороны в населенной людьми части галактики накапливают силы, строят планы, обзаводятся союзниками и теряют их. Внезапно оказывается, что даже боевая организация освобожденных рабов Одюбон Баллрум не защищена от проникновения агентов рабовладельцев Мезы. Берри Зилвицки, королева Факела, нового государства на бывшей планете рабов, и ее подруга, мантикорская принцесса Рут Винтон, чудом остались живыми при злодейском покушении из серии тщательно организованных убийств, направленных против Мантикоры и Факела. Для их защиты перебрасывается подразделение антирабовладельческого корпуса биологической разведки Беовульфа. Между старшим офицером подразделения и королевой пробиваются взаимные чувства.
Резидент разведки Хевена Виктор Каша и временный глава разведки Факела Антон Зилвицки, объединившись в ходе освобождения планеты, берутся за смертельно опасное расследование тайн Мезы прямо на самой планете. Им удается получить важнейшую информацию о существовании и планах скрытого Соответствия, которое стоит за всеми кознями Мезы, от Джека МакБрайда, начальника службы безопасности одного из главных исследовательских центров этой тайной организации.
Звездный Сектор Майя, протекторат Солнечной лиги, предпринимает все меры для своей будущей независимости и выживания в надвигающемся кризисе. Его замаскированный флот с огромными потерями отражает попытку Соответствия уничтожить жизнь на Факеле руками хевенитских ренегатов из бывшей госбезопасности.
ЧАСТЬ I
Конец 1919 - начало 1920 гг. эры расселения (э. р.)
(4021 и 4022 гг. христианской эры)
За пределами протекторатов, начиная с расстояния около 210 световых лет от Солнца и простираясь на глубину от 40 до более 200 световых лет, находилась область, известная как Пограничье. Пограничье имело очень неправильную форму, целиком зависящую от того, где и как отправлялись колонизационные полеты, и включало множество независимых звездных систем. Многие из них изначально колонизировались людьми, пытающимися уйти от систем Окраин, которых можно было считать эквивалентом того, что называлось "странами третьего мира" во времена до расселения. По отдельности только некоторые из них имели население более одного или двух миллиардов человек (были исключения), их экономика была неразвитой, и они не обладали значительной военной мощью. У многих из них было все необходимое для отражения пиратских набегов, но ни у кого из них не было сил противостоять Управлению пограничной безопасности (УПБ) и жандармерии Лиги, когда для них наступало время перейти в статус протектората. От внутреннего края Пограничья к его внешнему краю шел постоянный поток, более остального подпитываемый желанием людей избежать ползучей экспансии протекторатов. Действительно, некоторые люди, живущие в Пограничье, были потомками предков, которые переселялись три, четыре или даже пять раз, пытаясь избежать принудительного включения в протектораты. Их ненависть к Управлению пограничной безопасности - и, как следствие, ко всей остальной Лиге - была одновременно ожесточенной и интенсивной.
Эстер МакРейнольдс,
Истоки кризиса Майя.
(Серес Пресс, Чикаго, 2084 э. р.)
Глава 1
Ноябрь 1919 г. э. р.
- С возвращением!
Оравил Баррегос, губернатор Сектора Майя (теоретически) Управления пограничной безопасности, встал и с улыбкой протянул руку, когда Вегар Спанген сопроводил в его кабинет темноволосого, подтянутого мужчину в мундире контр-адмирала соларианского флота [пограничного соларианского флота, так как Сектор Майя является протекторатом и подчиняется УПБ].
- Я ждал тебя на прошлой неделе, - продолжал губернатор, все еще улыбаясь. - Стоит ли считать хорошей новостью то, что я вижу тебя сейчас, а не неделю назад?
- Думаю, можно спокойно это сделать, - согласился контр-адмирал Луис Розак, с улыбкой пожимая руку Баррегоса.
- Хорошо.
Баррегос бросил взгляд на Спангена. Вегар десятки лет был начальником его личной охраны, и губернатор безоговорочно доверял ему. В то же время и он, и Спанген оба понимали принцип "необходимого знания", и Вегар уловил смысл этого взгляда с высоты опыта всех этих десятилетий.
- Полагаю, вам с адмиралом нужно поговорить, сэр, - спокойно сказал высокий рыжеволосый телохранитель. - Если я вам понадоблюсь, я буду снаружи, раздражая Джулию. Позвоните, когда закончите. И я проверил, чтобы все записывающие устройства были отключены.
- Спасибо, Вегар, - улыбнулся Баррегас Спангену.
- Пожалуйста, сэр. - Спанген кивнул Розаку: - Адмирал, - сказал он и вышел в приемную, где Джулия Маджилен, личный секретарь Баррегоса, охраняла подходы, как обманчиво скромный дракон.
- Хороший человек, - тихо заметил Розак, когда дверь за Спангеном закрылась.
- Да, да, это так. И еще одна демонстрация того факта, что лучше иметь несколько хороших людей, чем орды не очень хороших.
Они вдвоем постояли мгновение, глядя друг на друга и думая о том, как долго они оба работали над подбором правильных "хороших мужчин" (и женщин). Затем губернатор слегка встряхнулся.
- Итак, - сказал он более оживленно, - ты что-то говорил о хороших новостях?
- На самом деле, - согласился Розак, - я думаю, что трагическая кончина Ингмара помогла распахнуть пару дверей несколько шире, чем они могли бы приоткрыться в ином случае.
- Из любого несчастья должно получиться что-то хорошее, - голос Баррегоса звучал почти благочестиво, но он снова улыбнулся, на этот раз более тонкой и холодной улыбкой, и Розак фыркнул. В этом звуке было что-то скептическое для искушенного уха губернатора, и он приподнял бровь: - Была ли какая-то проблема?
- Не совсем "проблема", - Розак покачал головой. - Просто я боюсь, что жестокое убийство Ингмара было не таким "темным", как я планировал.
- Что именно ты имеешь в виду, Луис? - темные глаза Баррегоса посуровели, и его обманчиво округлое и мягкое лицо внезапно показалось очень недобрым. Не то чтобы Розак был особенно удивлен его реакцией. На самом деле, он ожидал ее... что и было основной причиной того, что он ждал личной встречи, чтобы поделиться этой информацией.
- О, все прошло отлично, - успокаивающе произнес он, полушутливо взмахнув свободной рукой. - Палэйн проделала идеальную работу. У этой девушки стальные нервы, и она скрыла свои, - и наши, - следы даже лучше, чем я надеялся. Она также прекрасно управляла репортерами, и, насколько я могу судить, каждый из них сделал правильное заключение. Все их версии подчеркивают мотивы Мезы, - и "Рабсилы", - убить его за то, что он так бескорыстно оказал поддержку Лиги этим бедным, бездомным беглым рабам. Эти доказательства едва ли могли бы быть более убедительными, даже если бы я, э-э, сам их придумал. К сожалению, как я чувствую, достаточно уверенно можно сказать, что мы не обманули ни Антона Зилвицки, Джереми Экса, Виктора Каша, Рут Винтон и королеву Берри, ни Уолтера Имбеси.
Он беззаботно пожал плечами, и Баррегос впился в него взглядом.
- Это впечатляющий список, - сказал он ледяным тоном. - Могу я спросить, есть ли в галактике оперативники разведки, которые не подозревает, что произошло на самом деле?
- Я уверен, что их, по меньшей мере, двое или трое. К счастью, все они на Старой Земле.
Контр-адмирал невозмутимо ответил на полупоклон Баррегоса, и постепенно холод ушел из глаз губернатора. Они оставались довольно жесткими, но Розак был одним из немногих людей, от которых Баррегос не пытался скрыть свою жесткость как само собой разумеющееся. Что было вполне объяснимо, поскольку Луис Розак был, вероятно, единственным человеком во всей галактике, который точно знал, что Оравил Баррегос имел в виду для будущего Сектора Майя.
- То есть, ты хочешь сказать, все эти призраки на земле знают, кто его убил, но у каждого из них есть свои причины держать эти подозрения при себе?
- В значительной степени, - кивнул Розак. - В конце концов, у каждого из них есть свой собственный мотив позаботиться о том, чтобы официальная версия подтвердилась. Среди прочего, никто из них не хочет, чтобы кто-то в Солнечной лиге мог подумать, что они имеют какое-то отношение к убийству вице-губернатора сектора! Более того, все это дело привело нас к такому единодушию мнений, которого я, честно говоря, никогда не ожидал увидеть.
- Так я и понял из твоих сообщений. И должен сказать, я никогда не ожидал, что Хевен сыграет такую заметную роль в твоих недавних приключениях.
Говоря это, Баррегос мотнул головой в сторону кресел, стоявших в укромном уголке для разговоров рядом с огромным панорамным окном от пола до потолка. Вид на центр города Шаттлпорт, столицы как системы Майя, так и всего Сектора Майя, открывающийся из окна кабинета губернатора на сто сороковом этаже, был потрясающим, но Розак видел его и раньше. А в данный момент у него было слишком много забот, чтобы уделить этому должное внимание, когда он последовал за губернатором к окну.
- К черту Хевен! - Он фыркнул, устраиваясь на своем обычном месте и наблюдая, как губернатор делает то же самое. - Никто там, в Новом Париже, не знал, что будет дальше, так же, как и мы! О да, Республика согласилась со всем после окончания, но я подозреваю, что Причарт и ее компания чувствуют себя попавшими под грузовик, как и почти все на Мантикоре. Или в Эревоне, если на то пошло. - Он печально покачал головой. - Никто не говорил мне официально, но я буду очень удивлен, если в ближайшее время Каша не будет руководить всеми разведоперациями Хевена в Эревоне и вокруг него.
В конце концов, учитывая его недавние комбинации, он, наверное, единственный человек, который действительно знает, где лежат все секреты. Мне не часто кажется, что я попал в чью-то кильватерную струю, Оравил, но он, должно быть, лучший оперативник-импровизатор, с которым я когда-либо сталкивался. Клянусь вам, что у него было не больше представления, чем у кого-либо другого, о том, во что все это выльется. И, как я уже сказал, если только я не ошибаюсь, никто в Новом Париже тоже этого не предвидел, - он снова фыркнул. - На самом деле, я чертовски уверен, что даже Кевин Ашер не отпустил бы его на Эревон, если бы хоть на минуту заподозрил, на чем собирается остановиться Каша!
- Как ты думаешь, он станет проблемой в будущем? - спросил Баррегос, задумчиво потирая подбородок. Розак пожал плечами.
- Он не сумасшедший и совсем не похож на неуправляемую лазерную боеголовку. На самом деле, я бы сказал, что у нашего друга Каша много общего с добросердечной гремучей змеей, если это сравнение не покажется слишком странным даже для меня. Честно говоря, его Иржи придумал. Хотя оно вполне уместно. Этот человек изо всех сил старается скрыть себя, но на самом деле, я думаю, что на самом деле он чрезвычайно заботится о людях и вещах, которые ему небезразличны, и его реакция на любую угрозу заключается в ее устранении - быстро, тщательно и не слишком беспокоясь о сопутствующем ущербе. Например, если вы убедите его, что собираетесь представлять угрозу для Республики Хевен, это почти наверняка будет последним, что вы сделаете. Единственное, что может привести вас к тому, чтобы умереть еще быстрее, это убедить его, что вы представляете угрозу для одного из тех людей, кто ему небезразличен. Что, кстати, является очень веской причиной, почему мы не должны никогда, нигде, даже в самом отдаленном уголке нашего сознания, думать об устранении Танди Палэйн только для того, чтобы связать концы с концами в убийстве Ингмара. Признаюсь, что все равно не хотел бы делать это, но мне не потребовалось много времени для понимания того, что, как бы ни была плоха реакция других, ее и близко не сравнить с реакцией единственного врага, которого мы бы нажили в этом деле. Поверь мне в этот раз, Оравил.
Его голос был необычайно трезвым, и Баррегос кивнул в знак согласия. К предупреждениям Луиса Розака лучше всего прислушаться, о чем могли бы свидетельствовать несколько больше-не-дышащих людей, которых губернатор мог вспомнить прямо тут же. Конечно, при условии, если бы они не были больше-не-дышащими.
- С другой стороны, - продолжал контр-адмирал, - если вы не представляете угрозы для кого-то или чего-то, о чем он заботится, он вполне готов оставить вас в покое. Насколько я могу сказать, он даже не держит зла, возможно, конечно, потому, что любой, на кого он мог бы затаить обиду, уже мертв. И он признает, что иногда это "просто бизнес", даже если это слегка ущемляет интересы, которые его волнуют. Он готов быть разумным. Но всегда лучше иметь в виду образ греющейся на солнце гремучей змеи, потому что, если он решит обратить на вас внимание, последнее, что вы услышите, будет короткий - очень короткий - дребезжащий звук.
- А Зилвицки?
- Антон Зилвицки по-своему так же опасен, как и Каша. Тот факт, что у него даже лучшие контакты с Одюбон Баллрум, чем мы думали, дает ему своего рода неофициальный и нелегальный способ действий. У него намного меньше поддержки формальных структур, чем у разведок манти или хевенитов, но в то же время его не так беспокоят те ограничения, которые должны учитывать звездные нации. Гораздо более вероятно, что он оставит за собой тропу, усеянную частями тел, и у него чертовски длинные руки. Он умен, и он соображает, Оравил, крепко соображает. Он понимает, насколько опасным оружием является терпение, и у него есть замечательная способность собирать воедино кажущиеся случайными факты, чтобы формулировать важные выводы.
- С другой стороны, наша первоначальная оценка его была намного более тщательной, чем все, что мы знали о Каша, поэтому я не могу сказать, чтобы он преподнес нам какие-либо сюрпризы. И суть в том, что даже со всеми его связями с Баллрум и людьми типа Джереми Экса, я думаю, что он менее склонен, чем Каша, выбирать пульсер в качестве первого инструмента для решения проблемы. Вы же понимаете, я не говорю, что Каша - это маньяк-убийца. Или что Зилвицки - это какой-то певчий в хоре, раз об этом зашла речь. Оба они придерживаются мнения, что лучший способ устранить угрозу - это избавиться от нее навсегда, но в глубине души, я думаю, Зилвицки более аналитик, а Каша специалист по непосредственным действиям. Они оба почти пугающе компетентны в своей области, и оба одни из лучших аналитиков, которых я когда-либо видел, но у них, скажем, разные... акценты.
- Что, теперь, когда они более или менее работают совместно, делает их еще опаснее, чем по отдельности. Будет ли это точным обобщением? - спросил Баррегос.
- И да, и нет. - Розак откинулся в кресле, задумчиво нахмурившись. - Они уважают друг друга. На самом деле, я думаю, что они действительно нравятся друг другу, и каждый из них в долгу перед другим. Более того, у них есть общность интересов в том, что происходит на Факеле. Но в глубине души Зилвицки все еще манти, а Каша по-прежнему хевенит. Я думаю, если международные отношения Звездного королевства и Республики продолжат погружаться все глубже и глубже в дерьмо, то оба они, возможно, могут опять оказаться по разные стороны баррикад. И это, поверьте мне, было бы... неприятно.
- Вы сказали "возможно", - заметил Баррегос. - Это то же самое, что "вероятно"?
- Я не знаю, - откровенно ответил Розак, пожав плечами. - То, что у них есть - это личные отношения, и, я думаю, - хотя не уверен, что кто-то из них захочет это признать - дружба. И это осложняется тем, что Каша безнадежно влюблен в Палэйн, а дочь Зилвицки стала ее неофициальной младшей сестренкой. Поэтому я предполагаю, что наиболее вероятным исходом в случае, если между республикой и королевством когда-нибудь снова обострятся отношения, будет то, что они оба честно предупредят друг друга, а затем разойдутся по углам и изо всех сил будут стараться не наступать друг на друга. И вишенкой на торте является тот факт, что дочь Зилвицки является также королевой Факела. Ко всему прочему, этот человек - грифонский горец. В нем есть укоренившаяся грифонская лояльность короне манти, но точно так же ему присуща и личная, почти патриархальная, преданность семье и друзьям. Вполне возможно, он отдаст приоритет королеве Берри, а не королеве Элизабет, если дело дойдет до прямого выбора. Я сомневаюсь, что он когда-либо сделает хоть что-то, что повредит интересам Мантикоры, и я думаю, он также не останется в стороне и позволит чему-либо причинить ущерб этим интересам из-за своего бездействия. Но я также думаю, что он попытался бы сбалансировать интересы Мантикоры и Факела.
- Интересно.
Настала очередь Баррегоса откинуться назад, и он сложил руки перед грудью, опершись подбородком на большие пальцы, затем легонько постучал по кончику носа обоими указательными пальцами. Это была одна из его любимых поз для размышления, и Розак терпеливо ждал, пока губернатор обдумает то, что он только что сказал
- Мне приходит в голову, - наконец сказал Баррегос, слегка прищурив глаза, когда они сфокусировались на Розаке, - что Элизабет не позволила бы Рут Винтон остаться на посту помощника главы разведки Факела, если бы не думала о создании своего рода обратной связи с Хевеном. В конце концов, совершенно точно не она выбирала Высокого Хребта себе в премьер-министры. Я не настолько глуп, чтобы думать, что она питает особую привязанность к Республике Хевен, особенно после событий на звезде Ельцина, но она умна, Луис, очень умна. И она знает, что Сен-Жюст мертв, возможно, со всеми остальными, кто участвовал во всей этой операции. Я не утверждаю, что знание этого внезапно заставило ее полюбить хевенитов в целом, но я думаю, что глубоко внутри она действительно хотела бы увидеть, как Причарт и Тейсман преуспеют в восстановлении старой республики.
- Я тоже так считаю, - согласился Розак. - Как бы ни ненавидела она "хевов", она достаточно хорошо разбирается в истории, чтобы помнить, что Республика не всегда была самой большой и голодной свиньей в округе. И как бы мало отдельным сторонам ее личности ни хотелось это признавать, она понимает, что наблюдать за восстановлением старой республики было бы менее напряженным и опасным, чем возвращаться к временам отстрела свиней. Но я не готов хотя бы предположить, насколько, по ее мнению, вероятно, что они добьются успеха.
- Полагаю, у нас обоих больше оптимизма в этом отношении, чем у нее. - Улыбка Баррегоса стала ледяной. - Вероятно, это как-то связано с тем, что мы не воевали с Народной республикой Хевен последние пятнадцать-двадцать стандартных лет.
- Это достаточно верно, но в случае с Факелом я склонен думать, что здесь замешаны некие основополагающие принципы, кроме всего прочего, - сказал Розак. - Единственное, в чем Хевен и Мантикора всегда соглашались, так это в сильной ненависти к генетическому рабству и "Рабсиле, Инкорпорейтед". Это именно та причина, по которой Каша смог осуществить столь... энергичное... решение проблемы Вердант Висты. Думаю, и Элизабет, и Причарт искренне ощущают, что при освобождении Факела в галактической истории родилось нечто принципиально новое, и при этом они играли роль акушерок, хотели они того или нет. Из разговоров с принцем Майклом и Кевином Ашером на коронации у меня сложилось впечатление, что и Элизабет, и Причарт считают, что даже если отношения между Республикой и Звездным королевством снова полностью испортятся, Факел может стать очень полезным каналом связи. Иногда, знаете ли, даже людям, стреляющим друг в друга, приходится говорить между собой.
- О, да, я действительно знаю. - Улыбка Баррегоса стала едкой, и он покачал головой. - Но вернемся к Ингмару. Как ты думаешь, его договоренности со Штейном останутся в силе теперь, когда его не стало?
- Я думаю, что сейчас это так же вероятно, как и раньше, - немного уклончиво ответил Розак, и Баррегос хмыкнул.
Луис Розак никогда не питал ни малейшей веры в надежность - или полезность - деятелей Ассоциации ренессанса еще до убийства Иеронима Штейна, ее основателя. И его вера в честность преемников Иеронима была, пожалуй, даже меньше. Момент, по которому, честно говоря, Баррегос не мог с ним не согласиться.
Губернатор не сомневался в том, что Иероним был гораздо большим идеалистом, чем его дочь, Джессика. По мнению Оравила Баррегоса, его фамилия должна была быть Кихот, а не Штейн. Все же, как основатель и видный деятель Ассоциации ренессанса, он обладал уникальным статусом, как внутри, так и за пределами Солнечной лиги, что трудно было отрицать. Возможно, это был статус сумасшедшего, который искренне верил, что идеализм может восторжествовать над более чем тысячелетней коррумпированной бюрократией, но эта вера была подлинной.
По своей эффективности он немногим отличался от нуля, что было одной из причин, почему его не убили еще десятилетия лет назад те бюрократы, которые действительно управляли Солнечной лигой. Он нервничал, он кипел, он был заметным и невыносимым, как овод, но он также был удобным фокусом для недовольства внутри лиги именно потому, что был так предан концепциям "процесса" и "постепенной реформы". Бюрократия признала, что он был фактически безвредным и действительно полезным, потому что он позволил этому недовольству выплеснуться наружу, так ничего и не добившись.
Джессика, с другой стороны, являла собой явный разрыв с философией своего отца. Она объединилась со сторонниками твердой линии Ассоциации, теми, кто хотел быстрых, жестких действий на основе "Шести столпов", фундаментальных принципов реформирования. Которые были настолько разочарованы и разгневаны, что больше не желали ограничивать себя так долго их подводившими законными действиями. Некоторые из них были идеалистами, чистыми и простыми. Кое-какие были страстными реформаторами, которые слишком много раз разочаровывались. А еще были игроки - люди, которые рассматривали статус Ассоциации ренессанса, как наиболее заметного ориентированного на реформы движения в Солнечной лиге, как потенциальный лом, которым те, кто не был частью бюрократии, могли бы промолотить, продолбить, проложить свой собственный путь к власти.
Так же, как Баррегос никогда не сомневался, что идеализм Иеронима был искренним, он никогда не сомневался, что идеализм Джессики был не более чем поверхностным. Она выросла в тени репутации своего отца и провела всю свою жизнь, наблюдая, как он ничего не добился на пути планов реальных и долгосрочных перемен, а его политика одновременно исключила для нее любую возможность присоединиться к существующей структуре власти. Его известность, то, как дилетанты-реформисты и определенный подвид журналистов, что до сих пор зовется "класс болтунов", заискивали перед ним, все это держало ее так близко к укоренившейся структуре, управлявшей Лигой, что она буквально чувствовала ее вкус, но никогда не могла бы присоединиться к ней. В конце концов, она была дочерью и наследницей предводителя сумасшедших и главы анархистов, не так ли? Никто не был бы настолько безумен, чтобы пригласить ее хотя бы в отдаленные уголки реальной правящего круга Солнечной лиги!
Вот почему она оказалась так восприимчива к предложению Ингмара Кассетти по поводу устранения ее отца.
Баррегос скорее сожалел о необходимости смерти Иеронима, но это было слабое сожаление. На самом деле, гораздо больше беспокоило его собственное равнодушие. То, что все это никогда не будет стоить ему ни одной бессонной ночи. Так не должно было быть, но Оравил Баррегос понял годы назад, что путь туда, куда он идет, будет усеян осколками его души. Ему это не нравилось, но это была цена, которую он согласился заплатить, хотя, пожалуй, не по причинам, понятным его противникам.
С гибелью Иеронима Ингмар Кассетти, - которого, по зрелому размышлению, Баррегос признал самой отвратительной персоной, когда-либо встречавшейся ему, каким бы полезным он ни казался при случае - достиг полного взаимопонимания, даже союза, между собой, как посланником Баррегоса, и Джессикой Штейн. Конечно, Кассетти не знал, что Баррегос был осведомлен о его планах тихо устранить своего начальника. Кассетти также вообще не потрудился сообщить Баррегосу, что смерть Иеронима станет частью процесса переговоров с Джессикой. С другой стороны, на тех переговорах было еще несколько вещей, о которых он как-то забыл упомянуть своему начальнику. Как и тот факт, что альянс между Джессикой Штейн и вице-губернатором должен был заключаться от имени Оравила Баррегоса. Кассетти с самого начала видел только себя в кресле губернатора сектора к тому моменту, когда наступит взыскание долга Джессики. Сообщения Розака с Факела подтверждали, что Кассетти даже не догадывался о том, что Баррегос все предвидел с самого начала и соответственно составлял свои планы.
Ингмар всегда был скорее хитрым, чем умным, - мрачно размышлял Баррегос. - И, похоже, он никогда не осознавал, что другие люди могут быть столь же способными, как он сам. Впрочем, он далеко не так хорошо разбирался в людях, как ему казалось, а иначе он никогда бы не обратился к Луису, выбрав его из всех людей с просьбой всадить мне кинжал в спину!
- Я знаю, что ты никогда особенно не верил в эффективность Ассоциации, - сказал губернатор вслух. - Вообще-то, у меня тоже не очень много веры в их способности на самом деле чего-то добиться. Но нам их поддержка нужна не поэтому, так ведь?
- Так, - согласился Розак. - С другой стороны, я не думаю, что Джессика Штейн - честный политик.
- Ты хочешь сказать, что она продажная?
- Я имею в виду, что она политическая проститутка, - прямо сказал Розак. - Она определенно из продажных, но она не видит причин, почему бы ей не продаться как можно большему числу покупателей, Оравил. Не думаю, что в данный момент мы могли бы даже представить себе, сколько хозяев она заимеет, когда придет наше время взыскать с нее должок.
- Ага, и тут появятся все эти доказательства, которые Ингмар так тщательно хранил, - сказал Баррегос, хищно ухмыляясь. - Записи, где она планирует убийство собственного отца, - это довольно хорошая палка в дополнение к нашей морковке. Да, и если дело дойдет до этого, нам, вообще-то, от нее многое не понадобится: всего лишь благословение Ассоциации для нашей PR-кампании, когда здешние события "вынудят нас действовать".
- Все, что я должен сказать по этому поводу - очень хорошо, если нам ничего больше от нее не нужно, - едко произнес Розак.
- Я не согласен, но дело в том, Луис, - Баррегос с нетипичной теплотой улыбнулся контр-адмиралу, - что независимо от того, насколько хорошо ты играешь в эти секретные игры, в глубине души тебе они очень не нравятся.
- Прошу прощения?
Оскорбленный взгляд Розака был почти идеален, отметил Баррегос и усмехнулся.
- Я сказал, что ты хороший игрок, Луис. На самом деле, возможно, лучший из всех, кого я знаю. Но и ты, и я знаем истинную причину того, что ты делаешь. А также то, - губернатор спокойно встретился взглядом с Розаком, и его собственные глаза потеряли свою обычную непроницаемость, - почему ты так охотно пошел на это дело.
На пару мгновений в офисе повисла тишина, после чего Розак прочистил горло.
- Ну, как бы то ни было, - сказал он бодрее, - и какие бы спорные преимущества мы ни выжали из госпожи Штейн в каком-то теоретическом будущем, я должен признать, что вся эта шарада, начавшаяся с похоронной церемонии на Эревоне и завершившаяся последующими действиями на Факеле, привела нас к лучшей ситуации, чем можно было бы предположить.
- Так я и понял. В последнем сообщении ты что-то говорил о встрече с Имбеси и Карлуччи?
Баррегос снова поднял брови. Розак кивнул.
- На самом деле, главный непосредственный вклад Имбеси свелся к тому, чтобы ясно дать понять Карлуччи, что наши переговоры прошли с его благословения, и что Фуэнтес, Гавличек и Холл тоже в курсе.
Настала очередь Баррегоса кивнуть. Правительство Республики Эревон было не совсем таким, как в других местах. Наверное, потому, что вся система была прямым потомком семей "организованной преступности" Старой Земли. Неофициально республикой в настоящее время управлял триумвират Джек Фуэнтес - Алессандра Гавличек - Томас Холл, но всегда были и другие люди, с разной степенью влияния участвующие в процессе принятия решений. Уолтер Имбеси был одним из тех "других людей", и именно его усилия нейтрализовали вторжение мезанцев в сферу влияния Эревона. Его решение сотрудничать с Виктором Каша - а если на то пошло, и с Розаком - привело к выдворению Мезы из того, что было системой Вердант Виста, а теперь стало системой Факел.
Это также во всех отношениях положило конец союзу Эревона и Звездного королевства Мантикора. Что, как прекрасно знал Баррегос, стало возможным только благодаря тому, что правительство Высокого Хребта систематически игнорировало, приводило в ярость и, по мнению Имбеси, в корне предавало Эревон и интересы Эревона.
Независимо от мотивов Имбеси, он снова вернул свою семью в верхние эшелоны власти на Эревоне. Фактически, он стал во всех смыслах четвертым в триумвирате, неофициальным членом. А по ходу дела он перевел Эревон с предыдущей промантикорской позиции на нынешнюю прохевенитскую.
- А что, Эревон действительно собирается подписать соглашение с Хевеном? - спросил губернатор.
- Верно, - ответил Розак. - Не знаю, подписан ли уже официальный договор, но если и нет, это произойдет скоро. И тогда Эревон и Хевен станут участниками договора о взаимной обороне ... и Новый Париж внезапно получит доступ ко многим технологиям манти.
- Что до чертиков взбесит Мантикору, - заметил Баррегос.
- Что до предела взбесит Мантикору, - признал Розак. - С другой стороны, Мантикоре некого винить, кроме себя. И по поведению принца Майкла на коронации королевы Берри видно, что и он, и его сестра Элизабет это знают, независимо от того, готов ли кто-то еще на Мантикоре признать это или нет. Этот идиот Высокий Хребет преподнес Эревон Хевену на блюдечке, и в то же время - в улыбке контр-адмирала вдруг проглянуло что-то волчье - подтолкнул Эревон к нам.
- Значит, все решено? - Баррегос подался вперед, понимая, что выдает себя излишним рвением и энтузиазмом, но на самом деле ему было все равно, поскольку он внимательно наблюдал за выражением лица Розака.
- Решено, - подтвердил Розак. - "Индустриальная группа Карлуччи" в настоящее время только и ждет, чтобы сесть с Дональдом, Брентом и Гейл за обсуждение коммерческого соглашения с правительством Сектора Майя.
Баррегос снова откинулся на спинку кресла. Дональд Кларк был его старшим экономическим советником, фактически казначеем Сектора Майя. Брент Стивенс был его главным промышленным плановиком, а Гейл Броснан в настоящее время исполняла обязанности вице-губернатора Сектора Майя. Учитывая особенности отношений сектора с Управлением пограничной безопасности, Баррегос был уверен, что штаб-квартира УПБ на Старой Земле в конечном итоге утвердит кандидатуру Броснан. В то же время он был еще более уверен, что сначала та пробудет "и.о." вице-губернатора еще в течение долгого, долгого срока. В конце концов, его начальство направило к нему Кассетти в первую очередь для того, чтобы не позволить Баррегосу самому выбрать себе потенциального преемника. Тот факт, что он доверяет Броснан, автоматически делал определенные персоны менее чем обрадованными ее унаследованными от Кассетти обязанностями. Эти же самые люди, несомненно, будут затягивать с ее утверждением как можно дольше в надежде, что у Баррегоса случится сердечный приступ, или его шарахнет микрометеорит, или его похитят космические эльфы, или что-то еще, прежде чем они позволят ей полностью вступить в занимаемую должность. В перечисленных случаях они могли бы, наконец, избавиться от всей администрации Баррегоса... и от Броснан в том числе.
- Должен ли я предположить, что тебя уже пригласили стать неофициальным членом нашей торговой делегации? - спросил он.
- Конечно, - Розак снова улыбнулся. - Я уже перекинулся парой слов с Чапменом и Хортоном. Пока ничего конкретного - я подумал, что нам сначала надо бы прочно закрепиться в гражданской сфере, прежде чем поднимать военную тему. Но из того, что сказал Имбеси, и еще более из того, что сказал Карлуччи после того, как Имбеси был "неожиданно вызван" во время нашей встречи, представители эревонского флота готовы сесть со мной за обсуждение некоторых точных цифр. Конечно, эти цифры будут зависеть от объема наших инвестиций.
Он вопросительно поднял бровь, и Баррегос хмыкнул.
- Цифры будут выше, чем, вероятно, ожидает кто-либо на Эревоне, - сказал он откровенно. - Мы с Дональдом давно работаем над привлечением финансирования и каналами инвестирования, и ограничивать нас будет только то, как хорошо мы укроем их ниже горизонта радара со Старой Земли. Здесь, на Майе, денег до черта. На самом деле, чертовски больше, чем могут предположить Агата Водославски или кто-либо еще в казначействе Старой Земли. Это, скорее всего, единственная причина, что они не настаивали на увеличении цифр в перечне "административных отчислений". Я думаю, мы сможем откачивать более чем достаточно для наших целей.
- Ну, не знаю, Оравил, - произнес Розак. - Наши "цели" приобретут огромный размах, даже если колеса вконец отвалятся.
- Никаких "если", - ответил Баррегос помрачнев. - В конце концов, это часть того, ради чего все это затевается. Но когда я говорю, что мы можем откачать более чем достаточно, значит, я могу откачать все, что мы посмеем потратить. Слишком быстрое перемещение чересчур большого количества оборудования может привести к тому, что некоторые из моих хороших друзей в министерстве будут немного нервничать, а мы не можем себе этого позволить. Но все равно нам лучше поднапрячься с военным направлением, не настораживая при этом никого на Старой Земле, чем слишком рано выказать себя слишком амбициозными и увидеть, как воздушный шар взлетит раньше, чем мы будем готовы, когда дерьмо, наконец, попадет в вентилятор.
- Терпеть не могу взвешивать варианты, - пробормотал Розак, и Баррегос рассмеялся.
- Ну, если я не ошибаюсь, мы входим в эндшпиль. Мне интересно, кто-либо из этих идиотов в старом Чикаго читал о "восстании сипаев?"
- Я почти уверен, что нет, - ответил Розак с некоторой горячностью.
- Да, я тоже сильно сомневаюсь. - Баррегос покачал головой. - Если бы кто-либо из них действительно мог извлекать уроки из истории, по крайней мере, кто-нибудь увидел бы пламенеющие буквы на стене.
- Лично я хочу, чтобы они страдали близорукостью как можно дольше, пока нам это сходит с рук, - ответил ему Розак.
- Я тоже.
Губернатор посидел в раздумье еще несколько мгновений. Потом пожал плечами.
- У нас назначена точная дата этой встречи с Карлуччи?
- Отсюда до Эревона - неделя на курьерском судне. Я сказал им, что по моим расчетам это займет не менее десяти дней.
- В три дня уложитесь со своей командой?
- Мои люди прошли уже добрых две трети пути в этом деле. За исключением этого мелкого сопляка Мэнсона, большинство из них уже знает, или, по крайней мере, догадывается, что должно произойти. Я уже договорился о том, чтобы сплавить его на несколько дней, пока мы с остальными сядем и обсудим все детали. Думаю, за три дня сложим большую часть головоломки. Полагаю, Дональду и Бренту тоже придется поучаствовать, но они будут сидеть в основном в качестве наблюдателей и стараться сообразить, что это такое мы пытаемся сотворить. После того, как они полностью войдут в курс дела по вооружениям, с них уже можно будет спрашивать суммы реальных затрат. А по пути на Эревон мы с ними окончательно все утрясем. Думаю, все сложится.
- Хорошо. - Баррегос встал. - В таком случае, полагаю, вам следует направиться к себе в офис и взяться за эти железки.
Глава 2
Весомый процент изначальных колонистов системы Майя происходил с планеты Кемаль. Как и большинство их собратьев-иммигрантов, они не были слишком довольны оставленными позади планетой и обществом, но не забыли поваренное искусство своей планеты. Сейчас, спустя четыреста стандартных лет, пицца Майи - унаследовавшей кухню Кемаля - была одной из лучших в известной галактике.
Это имело особую актуальность на данный момент, учитывая беспорядочно разбросанные по всему конференц-залу традиционные упаковочные коробки и тарелки с остатками корочек пиццы.
Луиз Розак, цедя пиво из бокала, сидел на своем месте во главе стола и рассматривал своих сотрудников и их коллег. Капитан Эди Хабиб, его начальник штаба, наряду с Джереми Франком, старшим помощником губернатора Баррегоса, склонили свои головы над дисплеем. Лейтенант-коммандер Иржи Ватанапонгсе, начальник разведки штаба Розака, был увлечен тихой беседой с бригадным генералом Филипом Олфри, старшим офицером соларианской жандармерии в Секторе Майя, и Ричардом Вайзом, руководителем гражданской разведки Розака. Эта беседа, подумал контр-адмирал, усмехнувшись про себя, вызвала бы дикую изжогу в старом Чикаго, если бы высочайшее начальство Ватанапонгсе и Олфри было в курсе ее содержания.
Брент Стивенс и Дональд Кларк занимали места слева и справа от Розака соответственно. Стивенс был кареглазым блондином крупной породы, семью сантиметрами выше розаковских ста семидесяти пяти сантиметров. Он являлся прямым потомком первой волны колонистов на Майе, в то время как сероглазому брюнету Кларку было уже пять лет, когда его родители прибыли на Курящую Лягушку в качестве старших менеджеров по локальным операциям "Броадхерст Групп". В большинстве мест в Пограничье у него было бы мало шансов очутиться в подобной компании, так как "Броадхерст" был одной из крупнейших трансзвездных корпораций Солнечной лиги. Но это было не "большинство мест", это был Сектор Майя, и правила игры тут немного отличались от правил, по которым привыкла играть пограничная безопасность.
И они вот-вот станут отличаться еще больше, холодно подумал контр-адмирал.
- Могу я взять копию наших заметок с собой домой, Луис? - спросил Кларк, и Розак приподнял бровь, глядя на него. - Я отбываю с планеты сегодня после полудня, - пояснил главный экономический советник Баррегоса. - У папы день рождения и я обещал маме появиться на нем.
Розак скривился в понимании. Майклу Кларку было всего лишь девяносто стандартных лет, что являлось только средним возрастом для практикующей пролонг цивилизации, но у него развилось прогрессирующее нейронное расстройство, с которым даже современная медицина, похоже, была не в силах справиться. Он медленно, но последовательно ускользал из лона семьи, и было не похоже, что у него в запасе осталось много дней рождений, на которых он будет помнить, кто из присутствующих является его сыном.
- Он на Эдене, так? - спросил контр-адмирал спустя мгновенье.
- Ага, - настала очередь Дональда скривиться, - не то чтобы мы не могли себе этого позволить, но я не думаю, что от этого будет много пользы.
Розак кивнул в знак сочувствующего согласия. Хабитат Эден являлся низкогравитационным гериатрическим центром на геостационарной орбите Курящей Лягушки. Центр предлагал лучший медицинский уход - не уступающий уходу на самой Старой Земле - и самые роскошные помещения и дружелюбный медицинский персонал, которые можно было бы вообразить.
- Если вы берете заметки с собой, вы в любом случае действительно собираетесь поработать с ними? - тихо спросил он.
- Конечно... - начал немного резко Кларк, затем осекся. Он взглянул на Розака на мгновенье, затем глубоко вздохнул
- Нет, наверное, нет, - с трудом признал он.
- Я не так озабочен проблемой безопасности, Дональд, - произнес Розак почти правдиво. - Я знаю, что у вас хорошая охрана, и видит Бог, персонал Эдена делает все, чтоб никто не нарушил приватность их пациентов! Но сроки нас пока не поджимают. Вы можете провести несколько часов с родителями.
- Вы уверены? - взглянул на него Кларк, и Розак кивнул.
- Ваша работа частью уже выполнена или будет выполнена, как только мы достигнем Эревона. Сейчас мы говорим о железках, а не о финансовых инструментах или инвестиционных стратегиях. Вперед! Не беспокойтесь об этом. Гораздо важнее, чтобы вы отдохнули, сколько сможете, перед нашим отправлением, чем выжимать из вас каждую рабочую минуту до самого отъезда.
- Соглашусь, что мне будет спокойнее оставить все тут, под замком, - признал Кларк. - И вы правы. Провести время с ними тоже очень важно.
- Ну конечно, - произнес Розак, взглянув на часы. - И если вы собираетесь покинуть нас и сегодня же попасть на празднование дня рождения, я думаю, что для начала вам стоит отправиться домой и попробовать поспать пару часов.
- Вы правы.
Кларк потер глаза ладонями, встряхнулся, затем отодвинул кресло и встал, выключив миникомп.
- Ну конечно, я прав, я же контр-адмирал, не так ли? - Розак ухмыльнулся стоящему финансисту. - Полный вперед!
- Есть, сэр! - произнес Кларк с усталой улыбкой, кивнул Стивенсу и ушел.
- Вы все правильно сделали, Луис, - тихо произнес Стивенс, когда его коллега вышел. - Ему всегда нехорошо, когда близится день рождения отца.
- Да, точно. В этом весь я. Филантроп и гуманист!
Розак отмахнулся, и Стивенс все понял.
- Ну, раз вы не желаете обсуждать это, вы точно уверены, что Карлуччи со всем справится?
- Да, - просто ответил Розак. Стивенс немного приподнял бровь, и Розак повысил голос. - Иржи, как думаешь, можно тебя ненадолго оторвать от Филипа и Ричарда?
- Конечно, - произнес Ватанапонгсе. Он усмехнулся Олфри и Вайзу. - Мы тут все равно лишь делали ставки на исход футбольного чемпионата, ожидая, пока всем остальным понадобятся наши несравненные услуги.
- Вот это одна из вещей, которая мне нравится больше всего в вас обоих, призраки, - вставила Эди Хабиб, даже не отвлекаясь от беседы с Франком. - Ваша скромность. И постоянный флер самоуничижения.
Ватанапонгсе улыбнулся ей, затем прошел к креслу, которое только что оставил Кларк, опустился в него и вопросительно склонил голову набок.
- Я вижу, что Брент немного обеспокоен способностью Карлуччи реализовать все то, что мы обсуждали, - объяснил Розак. - Можешь развеять его беспокойство?
Ватанапонгсе задумчиво посмотрел на Стивенса, затем пожал плечами.
- "Индустриальная группа Карлуччи" имеет возможности для строительства всего, что нам нужно, - сказал он. - Это лишь вопрос готовности, способов финансирования и времени.
- И как все это скрыть от чужих глаз, - заострил внимание Стивенс.
- Ну да, и это тоже, - согласился Ватанапонгсе.
- Что, честно говоря, волнует меня больше всего, - произнес Стивенс. - Я думаю, что лучше остальных представляю ту степень масштабирования, которого потребуется достичь ИГК, чтоб свести все воедино. И если кто-нибудь начнет присматриваться, все это будет трудно спрятать. Верфи, знаете ли, заметная штука.
- Да уж точно! Как и звездные корабли. Но вся идея в том, что мы и не будем стараться их спрятать. Эдди откопала, возможно, лучшее описание того, чем мы тут занимаемся, в старой истории, которые она любит читать, под названием "Похищенное письмо". - Ватанапонгсе улыбнулся - Все, что мы собираемся делать - будет находиться у всех на виду... - просто мы собираемся убедить всех, что это нечто совсем иное!
- Нечто иное? - очень осторожно переспросил Стивенс.
- Именно!
- А как именно все это сработает? - вопросил экономист. - До сего момента я концентрировался на финансовых расписаниях и наших приоритетах. И я принимаю на веру, что вы, парни, будете способны использовать все это со своей стороны. Я знаю, что вы обещали все объяснить по пути, но я не могу заставить себя убедить не волноваться, пока мы туда добираемся.
- Все не так сложно, как кажется сейчас, - ответил ему Розак. - По большей части это подтасовки. Сектор Майя собирается начать серьезно инвестировать в Эревон, что - как объяснит губернатор любому на Земле, обратившему внимание на то, что мы тут замышляем - не только практично, но и очень дальновидно, учитывая нынешний отход Эревона от Мантикоры и неуклонное ухудшение местной межзвездной ситуации. - Он благочестиво закатил глаза. - Это не только выглядит экономически осмысленно для любого в секторе, но и дает возможность подтянуть Эревон - и его туннельный терминал - обратно в любящие объятия Лиги.
Стивенс язвительно фыркнул и Ватанапонгсе усмехнулся.
- Вообще-то, - продолжил Розак более серьезно, - если присмотреться, в этом действительно есть немалый экономический смысл. И с логистикой у Эревона не все в порядке. После того, что произошло на Факеле, эревонцы во многом сожгли свои мосты с Мантикорой. Ну, на самом деле, это не совсем точное описание. Я уверен, что Мантикора - ну, на крайний случай их королева - очень бы хотела приветствовать их возвращение, но, похоже, что Имбеси и его друзья очень качественно подорвали центральный пролет этого моста.
В любом случае, как я уверен, довольно многим на Старой Земле известно, что Эревон никогда не строил собственных кораблей стены. Вообще-то, даже большинство своих крейсеров эревонцы закупали у сторонних поставщиков. До присоединения к мантикорскому Альянсу Эревон приобретал их у кораблестроителей Лиги, потом переключился на верфи манти. Но этот источник скоро отпадет, особенно после того, как они официально подпишут пакт о взаимной обороне с Хевеном. С одной стороны, Хевен не особенно-то в состоянии продавать им в большом количестве современные корабли стены, и даже если бы и был готов это делать - техническая база Хевена не так хороша - по крайней мере, пока что - как у манти. Говоря начистоту, она даже не дотягивает до уровня той облегченной технической базы, которую передали Эревону манти.
Так что для Эревона имеет смысл начать расширение собственных кораблестроительных мощностей. Они уже давно строят для себя эсминцы и прочие легкие единицы, так что не скажешь, что они совсем уж без опыта. Но они никогда не считали возможным оправдать все инвестиции для создания инфраструктуры, потребной для создания кораблей стены. Само собой, сейчас мы предпочли бы, чтобы они закупали корабли стены у Лиги. - Стивенс отметил про себя, что это прозвучало так, как будто контр-адмирал по-настоящему верил в то, что говорил. - К сожалению, - продолжил Розак, - мы не можем заставить их поступать так, и боюсь, что они вряд ли будут рисковать размещением столь дорогостоящих заказов на верфях Лиги. Некоторые эревонцы, похоже, испытывают мрачные подозрения, что Лига может использовать задержку в поставках им новых кораблей в целях разумного выкручивания рук в вопросе терминала Эревона. Смешно, конечно, но что еще можно ожидать от этих неоварваров.
Но если они не собираются закупаться у Лиги и не могут торговать с манти или Хевеном, единственной возможностью остается стиснуть зубы и начать отстраивать собственную кораблестроительную инфраструктуру. Очевидно, что ни одна единственная звездная система не в состоянии построить много кораблей стены, и, возможно, будет глупо с их стороны вкладывать такие большие средства в производственные мощности, которые будут обладать столь невысоким коэффициентом загрузки. Но если они все же решатся на это, значит, у нас тоже появится возможность вложиться в это дело и помочь им. Им придется закупать у нас многое из того, что им нужно, так что это будет подспорьем для всего делового сообщества Сектора. Также этот бизнес принесет кругленькую прибыль инвесторам, и, как я уже говорил, впоследствии это, возможно, позволит нам - а под "нами" на этот раз я подразумеваю Лигу в целом, конечно же, если старый Чикаго вообще в курсе, что тут происходит - приоткрыть дверь в Эревон.
- Ну, хорошо, - Стивенс кивнул. - По вашим словам, для Эревона есть смысл или хотя бы его подобие начать развивать свои кораблестроительные мощности. И я уверен, что мы можем вложиться в это, хотя бы даже на официальном уровне. Но что случится, когда они начнут строить корабли для нас?
- Здесь нужно учитывать три вещи, - спокойно ответил Ватанапонгсе. - Во-первых, они не собираются строить для нас ни одного корабля стены. Все корабли стены будут построены по стандартным эревонским проектам для эревонского космического флота. Конечно же, вы не считаете, что лояльный губернатор Сектора будет хотя бы подумывать о приобретении в собственность несанкционированных кораблей стены. Я потрясен - шокирован - самой возможностью того, что вам в голову могла прийти такая мысль! Естественно, если кто-то начнет проверять цифры, он сможет выяснить, что эревонцы строят больше супердредноутов, чем смогут оплатить - если до этого дойдет, чувак - но это же не первый случай, когда третьесортный неоварварский флот откусит больше, чем сможет проглотить. И если возникнут вопросы, они планируют отправить избыточные единицы прямо в мобилизационный резерв, который будет комплектоваться и вводиться в строй только в случае расширения их флота при возникновении экстремальной ситуации. Учитывая мобилизационные планы боевого флота, в этом будет смысл для гениев на Старой Земле, по крайней мере, на первое время. Надеюсь, к тому времени, когда мы пошлем команды завладеть нашей собственностью, никому уже и дела не будет до этого, даже если это и будет замечено. Не забывайте, что мы говорим о сроке строительства кораблей стены в два или три стандартных года, не принимая в расчет срок строительства самих верфей. А возможно, о четырех или пяти годах минимум до первых поставок.
Во-вторых, в эревонской программе мы собираемся похоронить несколько наших собственных легких единиц. - Он пожал плечами. - Учитывая всегдашнюю нужду пограничного флота в корпусах, а также ухудшение ситуации между Мантикорой и Хевеном, у губернатора Баррегоса есть вполне обоснованное право беспокоиться о безопасности. Сектор может стать вполне ценным призом, если у кого-то из местных хватит смелости - или безумия - попытаться его захватить. Конечно, не похоже, что это случится, но каперы и пираты вполне могут покуситься на наши местные интересы. Я имею в виду, что Сектор регулярно торгует с Эревоном, Мантикорой и Хевеном. Рано или поздно нам придется подумать о защите своей торговли.
У Стивенса был вид человека, испытывающего сомнения, и Розак покачал головой.
- Поверьте мне, Брент. Когда я, будучи старшим офицером пограничного флота в Секторе, представлю свой отчет по нему - на Старой Земле до всех дойдет, какую острую нужду мы испытываем именно в легких единицах - эсминцах, может быть, легких крейсерах - именно чтобы защищать торговые пути. К сожалению, легкие единицы нужны всем и всегда. Большинство систем с подобным нам уровнем экономической мощи являются полноправными членами Лиги, поэтому они способны использовать собственные силы обороны для обеспечения такой защиты. Мы так поступить не можем, формально мы протекторат. Это означает, что обратиться за помощью о сопровождении судов мы можем только к пограничному флоту, но у пограничного флота попросту нечем делиться. Так что я собираюсь использовать накопленные собственные средства Сектора, присовокупить к ним "особые пожертвования", которые губернатор собирается вытрясти из местных торговцев и промышленников, чтобы приобрести несколько эсминцев, которые впоследствии станут собственностью пограничного флота. Они будут интегрированы в мои собственные здешние эскадры, не будут стоить флоту (или любому другому бюрократу) ни центикредита, и после того, как ситуация тут наконец утрясется, пограничный флот с благодарностью перебросит их еще куда-нибудь.
- Ну, или они будут думать, что все будет именно так.
Улыбкой Розака можно было бы бриться.
- Но и думать они будут, что мы строим только эсминцы, - добавил Ватанапонгсе. - "Легкие крейсера" официально будут принадлежать эревонцам, не нам. Мы "позаимствуем" у адмирала МакЭвоя несколько единиц, когда ситуация с пиратством начнет выходить из-под контроля. Это станет еще одним примером того, как эти глупые неоварвары умудрились построить больше кораблей, чем могут позволить себе содержать в боеготовности по финансам и персоналу, так что в интересах того, чтобы Лига еще глубже запустила свои когти в Республику Эревон, мы будет осуществлять флотское содействие в виде обладающих опытом офицеров, помогающих этим бедным неоварварам разобраться с проблемами. Тем временем, никто на родине даже не поймет, что новые "эсминцы" будут приближаться по размерам к нашим легким крейсерам класса Морриган.
Стивенс нахмурился, а лейтенант-коммандер рассмеялся.
- Похоже, что никто на Старой Земле не обратил внимания на... инфляцию тоннажа в классах кораблей нашего региона, Брент, - заметил он. - В настоящий момент "тяжелые крейсера" Хевена и манти чертовски близки к тоннажу старых линейных крейсеров, а некоторые из их "легких крейсеров" приближаются к тоннажу "тяжелых крейсеров" Лиги. Аналогично и с их эсминцами. Так что очевидно, что нам придется строить корабли, способные противостоять этим хевенитским и мантикорским переросткам, разве нет? Конечно же, да! И потом, если никто на Старой Земле не заметил прироста размеров в классах кораблей этих неоварварских флотов, я не вижу ни единой причины обращать их внимание, что и мы ему подвержены.
Стивенс отметил, что улыбка его поразительно напоминала ту, что была у Розака.
- Я и Эди уже занимаемся отчетами и перепиской, - произнес Розак. - Официально, мы собираемся описывать наши новые единицы как модификацию эсминца класса Бастион. Но не собираемся особо уточнять, в чем именно заключаются "модификации"... а также тот факт, что мы говорим об эсминцах, которые на 50 или 60 процентов больше оригинальных Бастионов. Я больше чем уверен, что эти гении в штабе флота придут к мнению, что любые изменения оригинального дизайна приведут к ухудшению возможностей кораблей, учитывая их мнение о технических возможностях Хевена и Мантикоры. Мнение, которому, возможно, помогли сформироваться наши с Иржи скромные усилия. А так как во всей официальной переписке - как государственной, так и от частных застройщиков и инспекторов - с эревонской стороны будет идти занижение тоннажа на 40 или 50 процентов, у старого Чикаго не будет повода сомневаться. И самое прекрасное во всем этом - нам не придется заниматься подделкой бумаг, мы будем отправлять им копии действительных, официальных писем эревонской стороны.
Стивенс сжал губы, обдумывая сказанное. Розак был прав в том, как это помогло бы скрыть их собственные действия, но экономист размышлял, как адмиралу удалось уговорить эревонцев пойти на такой риск. В конце концов, кто-нибудь на Старой Земле понял бы, что Эревон систематически их обманывал (при помощи собственного разведуправления Лиги в Секторе, конечно же), и последствия могли бы быть весьма плачевными не только для Сектора Майя, но и для Эревона.
С другой стороны, если бы возникла подобная ситуация, это бы означало, что остальные их планы уже потерпели катастрофическое фиаско, так что, снявши голову, не стоило бы плакать по волосам. Хотя заставить эревонцев пойти на нечто подобное наверняка потребовало значительных усилий...
- Вы говорили, что есть три вещи, на которые стоит обратить внимание, - обратился он к Ватанапонгсе спустя какое-то время, и коммандер кивнул.
- Третье обстоятельство, возможно, самое важное, - произнес он с намного более мрачным выражением на лице - заключается именно в этом четырех- или пятилетнем окне между сегодняшним днем и поступлением наших первых кораблей стены. Даже после того, как первые супердредноуты (СД) начнут сходить со стапелей, потребуется некоторое время для наращивания производства до нужного уровня. Мы постараемся запрятать большинство "наших" СД в потоке, который пойдет для Эревона, но шансы на то, что нам придется открыть пальбу по кому-то раньше, чем мы сможем выстроить собственную стену, весьма высоки.
Стивенса овеяло ветерком тревоги, но Розак одарил его белозубой улыбкой уверенного в себе тигра.
- Даже с четырех- или пятилетней задержкой получения первого СД мы все равно будем лидировать в этой гонке со всей остальной Лигой, Брент. Далеко оторвавшись от всех. Поверьте мне, синдром "изобретено не здесь" будет тормозить их даже после осознания ими того, насколько слабее любые корабли флота Солнечной лиги (ФСЛ) против хевенитских - или еще хуже, мантикорских - аналогов. Так что единственное, что нам нужно, чтобы в тот момент переломить ситуацию - это нечто, способное выбить дерьмо из того, что пограничный флот направит против нас с недружественными намерениями. Верно?
- С той оговоркой, что, по моему мнению, нам придется беспокоиться и о кораблях боевого флота, которые будут посланы вслед за этой первой волной, - согласился язвительно Стивенс.
- Ну конечно, - усмехнулся Розак. - И так уж получилось, что нам пришла в голову идея, как поступать с ними, по крайней мере, пока никто на Старой Земле не обратил внимания на все эти нелепые слухи о том, что Мантикора и Хевен применяют многоступенчатые ракеты с несколькими двигателями [как следует из описания Катафрактов в Гл. 58, авторы имеют в виду именно двухступенчатые и многоступенчатые изделия, дающие выигрыш в дальности; буквальный перевод используемого ими термина "multidrive" как "многодвигательные" неоднозначен, поскольку даже одноступенчатые конструкции могут нести несколько параллельно работающих двигателей, что дает выигрыш в основном по забрасываемой массе]. Чушь, конечно! Я уверен, что все эти доклады преувеличены, тем более что и прилежные штабисты коммандера Ватанапонгсе это подтверждают. Тем не менее, нам пришло в голову, что если бы кто-то строил многоступенчатые ракеты, и если бы у него была пара дюжин грузовых судов - с двигателями военного класса и, возможно, даже с боковыми гравистенами - которые могли бы перевозить одновременно, о, я не знаю, три или четыре сотни подвесок с такими ракетами, тогда они, вероятно, могли бы нанести большой ущерб флоту, оснащенному только одноступенчатыми ракетами, вы так не думаете?
Глаза Стивенса сузились, и Розак снова усмехнулся, более резко.
- Это одна из тем, вокруг которых Эди и я стоптали ноги, когда мы начали думать о доктрине и проектах кораблей. И это настоящая причина строить наши легкие единицы с повышенным тоннажем. Он нужен большей частью для управления огнем, а не для дополнительного оружия.
- И красота этого, - сказал Ватанапонгсе, - в том, что у Карлуччи уже есть коммерческий проект - они взяли его у какого-то предприятия в Силезии - для грузовиков, строящихся со сменными грузовыми модулями. Это одна из тех идей, что красиво выглядят в задумке, но не так хорошо сработали в качестве коммерческого предложения. Оказалось, они на самом деле менее гибки, чем самостоятельная перестройка интерьера стандартного грузового трюма. Но это будет не сразу очевидно для постороннего взгляда, и базовая конструкция просто замечательно подойдет для "торгового корабля" - носителя модулей. Правительство Сектора будет охотно покупать их - несколько десятков, по крайней мере - в рамках нашего стремления расширить нашу инвестиционную базу в Эревоне. Так же, как у силли, у нас много собственных коротких внутренних грузовых маршрутов, так что если это работает для них, то должно сработать и для нас, верно? И даже если окажется, что это не самый экономичный способ перевозки грузов, так что ж? Это все еще будет стоить того, чтобы дальше пролезть в эревонскую дверь.
- И, - тихо сказал Розак, - если вдруг так случится, что встраиваемые грузовые модули наших новых транспортных кораблей будут иметь точно такие же размеры, как ракетные подвески, которые боевой флот Эревона собирается строить для своих новых кораблей стены, так что из того? - на этот раз хищная улыбка Розака могла бы охладить гелий до жидкого состояния. - Это большая галактика, и в ней то и дело случаются самые разные совпадения.
Глава 3
Кэтрин Монтень посмотрела на огромный чемодан, лежащий на кровати. Взгляд был не слишком ласковым.
- Ты понимаешь, Антон, какая это археологическая древность? Мы покинули родную планету почти две тысячи лет назад, и все еще собираем свои вещи.
Антон Зилвицки поджал губы:
- Это одна из тех ситуаций "будь ты проклят, если сделаешь", "будь ты проклят, если не сделаешь" и "будь ты проклят, если промолчишь"?
- Что это значит? - нахмурилась она.
Он указал коротким толстым пальцем на дверь, ведущую в нишу с бытовой техникой:
- Там находится домашний робот с отлично настроенной программой подготовки к поездкам. Лично я не паковал свой багаж... о, годы. Не помню, сколько именно, но много.
- Ну, да, - она закатила глаза. - Ты мужчина. Не считая носков и белья, - одинаковых носков и белья, - тебе нужны три костюма, столь же простых, как кусок жареного мяса. Мясо, картошка, морковка - больше тебе ничего не нужно.
- Как я и сказал, "будь я проклят, куда бы я ни повернулся". - Он бросил взгляд на дверь, как бы ища путь к отступлению. - Последний раз, когда я обращал на это внимание, наши дочери, Хелен и Берри, уже стали женщинами. Как и принцесса Рут. И никто из них не упаковывал свои вещи лично уже много лет.
- Ну, конечно, нет. Хелен военнослужащая, так что волей-неволей она была запятнана мужским отношением. Берри росла без ночного горшка, и она по-прежнему копит личные вещи, как если бы у нее был бюджет крысы в норе. А Рут просто ненормальна. Единственный член королевской семьи, в которой... о, черт, никогда не было желающих стать шпионом.
Она выпрямилась и расправила плечи.
- Я, с другой стороны, сохранила нормальные женские обычаи и взгляды. Так что я прекрасно знаю, что никакой гребаный робот не соберет мой чемодан должным образом. Оставаясь честной по отношению к неживым тварям, я все еще сама решаю, что положить в чемодан, пока он не закрыт.
- Ты же одна из самых богатых женщин в Звездном королевстве, Кэти. Черт, в Звездной империи - как, впрочем, во всей этой чертовой галактике, поскольку богатство мантикорской верхушки общества поспорит почти с любым в Солнечной лиге, проклятье на их черные и злые аристократические сердца. Так почему бы тебе не попросить кого-нибудь из слуг упаковать чемодан?
Монтень выглядела смущенной.
- Это кажется неправильным, - сказала она. - Некоторые вещи человек должен делать сам для себя. Пользоваться туалетом, чистить зубы, собирать свой собственный чемодан. Было бы нелепо, чтобы ими занимался слуга.
Она смотрела на чемодан в течение нескольких секунд, а затем вздохнула.
- Кроме того, упаковка моего собственного чемодана позволяет мне оттягивать время. Я буду скучать по тебе, Антон. Очень.
- И я буду скучать по тебе, любовь моя.
- Когда я увижу тебя снова? - Она повернула голову, чтобы посмотреть на него. - Лучшая оценка. Ты можешь обойтись без лекции о временной неопределенности разведывательной работы.
- Честно говоря, это нельзя узнать. Но... я думаю, несколько месяцев как минимум, Кэти, и они легко могут растянуться на год и более.
- Да, я так и поняла. Черт возьми, если бы я могла...
- Не глупи. Политическая ситуация для либералов на Мантикоре слишком важна, чтобы ты оставила Звездное королевство сразу по возвращении домой. Как бы то ни было, ты, вероятно, только оттянула ее, оставаясь здесь на Факеле на протяжении стольких недель после коронации Берри.
- Все же я не жалею об этом. Ни одной минуты.
- Я тоже, и наверняка Берри оценила это. Но хотя я полагаю, что ты могла позволить себе один длительный отпуск, - он улыбнулся так же криво, как и она раньше, - учитывая, что этим поводом была коронация твоей дочери - ты никак не можешь сделать это вновь. До тех пор, пока политическая неразбериха не прояснится.
- Было бы лучше сказать "политическая возможность". К настоящему моменту уже успеют проявиться последствия той быстрой поездки, когда мы слетали домой несколько недель назад.
В промежутке между тем, как Антон вернулся на Эревон с Курящей Лягушки с критически важной информацией, найденной им по Джорджии Юнг, и его участием в освобождении Факела, он успел - едва-едва - вернуться на Мантикору, вместе с Кэти встретиться с Юнг и вынудить ее отправиться в изгнание. Они также заставили ее уничтожить пресловутый архив Северной Пустоши, который сыграл такую скверную роль в политике Звездного королевства, прежде чем она бежала.
- Да уж, они будут, - сказал он. - Они точно будут.
* * *
Когда она, наконец, упаковала огромный чемодан, Антон начал было вызывать бытового робота. Но Кэти покачала головой.
- Ни в коем случае, приятель. Я не собираюсь рисковать своими ценными вещами при их перевозке глупой машиной, когда к моим услугам есть личный тяжелоатлет. - Она одобрительно осмотрела фигуру Антона, похожего на короля гномов. Он был на несколько сантиметров ниже ее, но, казалось, по меньшей мере, на метр шире.
Когда-то Кэти услышала, как кто-то на званом вечере заметил, что плечи Антона могут, в крайнем случае, использоваться в качестве парковки для наземных транспортных средств. Все присутствующие поставили под сомнение это заявление, указав, что это был абсурд. Но не раньше, чем они провели несколько секунд, изучая ширину плеч.
Он взял чемодан за ручку на конце и взвалил его на плечо. Движение было таким плавным и легким, как если бы он взял в руки веник вместо чемодана, весившего больше пятидесяти килограммов.
Кэти скользнула своей рукой вокруг его талии со стороны, противоположной чемодану.
- Теперь давай отправимся, пока наша благословенная дочь не ввела еще одно новшество в королевские обычаи Факела. Восьмичасовая прощальная вечеринка для королевской матери, которая оставит меня набитой едой, как гусыня, и шатающейся от выпивки.
Когда они выходили за дверь, выражение ее лица стало задумчивым.
- До сих пор я не думала об этом. Согласно протоколу Факела, я вдовствующая королева или что-то в этом роде?
- Я сомневаюсь в этом, милая. Практически никакого королевского протокола на Факеле нет - и, учитывая Берри, это вряд ли сильно изменится, пока она будет сидеть на троне.
- О, это такое облегчение. В тот момент, когда я говорила слово "вдова", я почувствовала, что прибавила тридцать килограммов.
* * *
В данном случае "официальное королевское прощание" было настолько неформальным, насколько Кэти могла бы пожелать. В зале для аудиенций Берри присутствовало лишь несколько людей, чтобы проводить ее. Сама Берри, принцесса Рут, Веб Дю Гавел, Джереми Экс и Танди Палэйн. Веб и Джереми были ее старыми друзьями, в то время как Рут она почти не знала - до этой поездки на Факел Кэти обменялась с ней лишь несколькими словами на королевских торжествах на Мантикоре - но считала хорошей знакомой из-за своих давних связей с династией Винтонов. С годами эти связи стали политически напряженными, но в личных отношениях оставались по-прежнему свободными.
Танди Палэйн была единственной по-настоящему чужой для нее в этой группе. Кэти никогда не встречала ее до этой поездки. Она знала многое о мирах Мфекане, где родилась Палэйн, из-за их связи с генетическим рабством. "Рабсила" во многом использовала генофонд Мфекане, чтобы создать свои линии для тяжелого труда. Но она также прекрасно знала об отсутствии у нее реального знания о том, что значило вырасти на Ндебеле.
До определенной степени она узнала эту крупную женщину в ходе своего пребывания на Факеле после коронации Берри. Все же она не могла считать ее настоящей "подругой". Палэйн была, конечно, дружелюбна, но во всех ее отношениях с Кэтрин Монтень присутствовала определенная сдержанность.
Это не расстроило Кэти. Во-первых, потому, что она узнала этот синдром. Она встречала его много раз у недавно бежавших или освобожденных из лап "Рабсилы" генетических рабов. Как бы хорошо ни рекомендовали Кэти другие бывшие рабы, и неважно, какой была ее политическая репутация, просто любой недавно вышедший из глубин генетического рабства не мог чувствовать себя непринужденно в присутствии богатой аристократки. И хотя Танди Палэйн не прошла через генетическое рабство, то, что она родилась и выросла на Ндебеле как обычный пеон, создавало ту же сдержанность.
Но в любом случае все это не имело значения. Другой причиной для Кэти была ее немалая благосклонность к Палэйн, несмотря на отношение этой женщины к ней самой, поскольку она решила, что Танди Палэйн была единственным человеком во вселенной, кто в ближайшие годы, скорее всего, сохранит Берри Зилвицки живой и достаточно целой. Эта женщина была главой молодых войск Факела, она была тесно связана с Берри, и...
Совершенно свирепой, когда это было нужно.
Кэти оглядела комнату. "Зал для аудиенций" Берри был фактически просто наспех отремонтированным офисом в большом здании, которое "Рабсила" когда-то использовала для своей штаб-квартиры на Факеле - известном ранее как "Вердант Виста" - и которое повстанцы захватили и превратили в комбинированный "королевский дворец" и правительственный центр.
- Где Ларс? - спросила она.
Берри усмехнулась.
- Он прощается со своей новой подругой. Не спрашивай меня, какой именно. Если он доживет до юности - а ему осталось несколько месяцев - у него впереди верная карьера плута.
Кэти немного печально усмехнулась. Достигнув в недавнем прошлом полового созревания, младший брат Берри Ларс превратился в кого-то вроде Лотарио. Для Кэти оставался непостижимым секрет его привлекательности для молодых женщин. Ларс был приятным на вид мальчиком, но на самом деле его трудно было назвать "красивым". И хотя он, конечно, не был застенчив, он также не был особенно энергичен в том, как он подходил и обращался с девочками-подростками. На самом деле, он был, по мнению большинства людей, в том числе и самой Кэти, "очень милым мальчиком".
Тем не менее, независимо от причины, он, казалось, был магнитом для девочек-подростков, и даже более чем нескольких женщин, которые были старше его. В течение недели после прибытия на Факел с Кэти ему удалось завести двух подруг своего возраста и даже привлечь полусерьезное внимание женщины, которой было не менее тридцати лет.
- Будем надеяться, что нам удастся выбраться отсюда без скандала, - почти пробормотала Кэти.
Джереми Экс усмехнулся. Озорно, как он обычно делал.
- Не будь глупой. Все подразумеваемые женщины являются бывшими генетическими рабами. Так же, как и их родители, - а у двоих из них таких нет - и каждый из их друзей. Здесь "скандал" просто не является проблемой. Тебе лучше побеспокоиться о том, сможет ли Ларс сбежать с планеты в комплекте со всеми своими частями тела.
Едва он произнес последние слова, как в зале появился обсуждаемый ими паренек. На самом деле никто не видел его входящим.
- Привет, мам. Пап. Берри. Все. - Он пожаловал их всех несколькими быстрыми кивками. Потом, глядя немного взволнованно, сказал: - Как скоро мы уезжаем? Я голосую за немедленно. Без обид, сестр... я имею в виду, ваше величество. Я просто не вижу смысла тянуть с этим.