- В сердце, - сказала Челла Глойал, поднимая правый локоть Рейны. - Лучник всегда целит в сердце. Отпускай!
Рейна удерживала тетиву тремя пальцами, и отпустила ее, как учила девушка. Стрела сорвалась с места, щелкнув рядом с ухом. Тетива отскочила вперед, хлестнув по запястью левой руки. Рейна поморщилась. На коже моментально появилась красная С-образная линия, и она уставилась на нее с каким-то недоумением. Кто бы мог подумать, что стрельба из лука так опасна?!
- Бери. Можешь сразу надеть. - Челла забрала у Рейны лук и протянула ей кожаную полоску-крагу трехдюймовой ширины для защиты запястья.
Рейна стерла с руки кровь и начала неловкую борьбу с застежками краги. Челла наблюдала. Пальцы казались Рейне толстыми и неуклюжими, а запястье обжигала боль. Череда шрамов на разных стадиях заживления тянулась от запястья до локтя.
- Походят на вдовьи рубцы, - пробормотала она, вспомнив о ранах, которые наносили себе овдовевшие черноградки, чтобы после потери мужа телесной болью приглушить душевную.
Челлу Глойал сравнение не впечатлило.
- Эти гораздо полезнее, - заметила она.
Рейна не стала оспаривать ее слова. Челла молода, ее муж жив. Что она знает о немногих способах облегчения боли от утраты? Закончив возиться с пряжкой краги, Рейна попросила:
- Дай мне лук. Выстрелю еще раз. Я заметила, что ты не делала замечаний по последнему выстрелу.
- Молчание звучит громче.
Рейна, принимаясь за следующий выстрел, не могла не согласиться.
Они стояли на пастбище к северу от градского дома, но южнее северных лесов. Говорливый ручей, протекавший за круглым домом, бежал за их спинами дальше. Челла устроила мишень на дубовом пне: нарисовала мелом круг размером с дыню. Рейна выстрелила уже дважды, и оба раза промахнулась. В дерево она попала только один раз. Шел четвертый урок стрельбы из лука, и на этот раз Челла поставила ее в тридцати футах - на десять дальше, чем вчера. С востока, усложняя задачу, сильными порывами налетал ветер.
- Лук должен быть продолжением глаза, а не наоборот. Локоть выше. Костяшки пальцев должны слегка задевать ухо. Придержи.
Рейна держала. Тетива резала мягкие кончики пальцев, а все тело напряглось как лук.
- Отпускай!
Стрела сорвалась с места. Тетива шлепнула по руке, но ту спасла крага. Твак! Стрела вонзилась в дерево, на фут выше мишени.
Челла снова продолжала вместо замечаний молчать, давая Рейне возможность определять самой, что она делает не так. Ей требовалось опустить лук ниже и не тянуть с выстрелом. Она заметила:
- Если цель -- это вражеское сердце, то я должна была попасть в голову.
- Нет. В голову ты не попала бы. Голова небольшая, пустоты вокруг нее намного больше, чем думаешь. Поэтому мы в нее никогда не целимся.
- А сердце?
- Промахнись в него, и взамен проткнешь живот или заденешь легкие. Промахнись в голову и, пока тянешься за новой стрелой, тебе могут и руку прострелить - если еще повезет.
Рейне пришло в голову, что, чем лучше она узнаёт Челлу Глойал, тем меньше та кажется похожей на кланницу. Неужели Крозер так сильно отличается от Черного Града? Или Челла что-то недоговаривала? Рейна решила на всякий случай присмотреться к ней получше.
Челла протянула Рейне другую стрелу.
- Когда целишься, смотри на мишень только одним глазом и опускай подбородок.
Рейна сделала, как ей сказали, и получился весьма недурной выстрел, задевший верхнюю границу мишени.
- Неплохо, - сказала ей Челла. - Похоже, нужно ослабить натяжение тетивы. Она для тебя туговата.
Рейна отдала лук. Он принадлежал Анвин Птахе. Рейна нашла его в мастерской Анвин уже натянутым. Она наблюдала за Челлой, пока девушка из Крозера умело развязывала сложные узлы на концах крыльев.
- Кто учил тебя стрелять?
- Отец. Он хотел мальчика.
- Он хорошо тебя выучил.
Пальцы Челлы танцевали по тетиве.
- Я много тренировалась. Обычно стреляла по рыбе в Волчьей. - Она улыбнулась, когда увидела выражение лица у Рейны. - Ты не сможешь назвать себя стрелком из лука, пока не подстрелишь рыбу в текущей воде.
- Я никогда не слышала о ловле рыбы с луком.
- Это крозерская забава. Наши лучники малость чокнутые.
Рейна рассмеялась. Она начинала получать удовольствие от утренних тренировок с Челлой. Девушка была полна сюрпризов.
- Этот лук дал тебе отец? Он не похож на клановые.
Челла взглянула на короткий лук, переброшенный через плечо. Тот был составным, как отлично знала Рейна, склеенным из отдельных кусочков, не как ее собственный, вырезанный из цельного куска дерева.
- У тебя зоркий глаз, - ответила Челла, откусывая часть тетивы. - Он из Утренней Звезды. Раздобыла, пока там жила.
- Должно быть, это нечто особенное - жизнь в городе, - заметила Рейна. - Столько людей. И ни одного кланника.
- Вот что надо было сделать. - Челла отдала лук Рейне. - У того, кто пользовался им раньше, руки были короче твоих, и когда его взводила ты, он слишком сильно натягивался. Попробуй сейчас.
Рейна взяла стрелу, приладила к тетиве. Челла была права. Натягивать стало легче, и тетива врезалась в кончики пальцев не так сильно.
- Дыши, - напомнила ей Челла. - Отпускай на выдохе.
Удивительно, у нее получился выстрел, заслуживающий уважения: стрела попала в верхнюю левую четверть мишени. Рейна запрыгала:
- Я попала!
Челла улыбнулась.
- Это где-то между царапнуть сердце и убить выстрелом.
Как же здорово смеяться. И как здорово попасть в цель.
- Главное теперь научиться это повторять.
- Практика, - ответила Челла. - Каждый день. Вот и весь секрет.
Улыбка Рейны погасла. Здесь нет коротких путей. На тренировки уйдут недели, месяцы, чтобы стать сносным лучником, не говоря уже о приличном. А в это время предводительница Ласок сидит на западном черноградском лугу, собирая скарпийцев, как пчелиная матка, и ведет себя так, словно имеет право там быть. Только вчера она перехватила возвращающихся градских воинов и расспрашивала их, словно вождь. Затем она имела наглость намекать, что кто-то должен устранить Рейну Черный Град из градского дома, пока та не натворила лишнего. "Опасно непредсказуема", как выразилась Йелма. И затем, практически без паузы, как раздумья вслух: "Мы до сих пор не знаем, кто убил нашего ведуна".
Щеки Рейны пылали. Она представила картину: богатый шелковый шатер, драгоценности на пальцах Йелмы, крошечная пауза, которая давала бойцам возможность объединить два утверждения в одно большое обвинение. По счастью, в отряд входили Данки Лай и Мартен Гормалин, которые не обращали большого внимания на вождя скарпийцев, и, вернувшись в круглый дом, все рассказали. Без шума. Поползли шепотки. Были некоторые - Меррит Ганло со своими вдовами и Кот Мэрдок со стариками - кого слова Ласки втайне обрадовали.
- Отпускай.
Рейна моргнула. Она даже не заметила, что уже натянула лук. Нацелив наконечник в дерево, отняла пальцы от тетивы. Она знала, что выстрел неудачный, едва выпустив стрелу. Отдача ободрала кожу над крагой, а стрела воткнулась в землю, не долетев до дерева десять футов.
Челла отправилась собирать стрелы.
- Ты слишком долго держала тетиву натянутой. Потеряла концентрацию.
Рейна услышала в этих словах нотки утешения.
- Я никогда не стану... - она оборвала себя. - Хорошим стрелком.
Челла нашла зарывшуюся в землю стрелу и вытащила из дерева остальные.
- Мой отец обычно говорил: "прежде чем добудешь первого оленя, тебе придется подстрелить массу крыс". Сложив стрелы в колчан, она отправилась искать первую стрелу Рейны, которая ушла "в молоко". - Разумеется, он имел в виду не только крыс. Он имел в виду любых зверьков рядом с домом, которые не боятся человеческого запаха - а стоило бы.
Не пыталась ли она таким образом что-то ей сообщить? Пока Челла искала пропавшую стрелу, Рейна разглядывала профиль девушки. Челла не поднимала глаз. Рейне захотелось спросить, какой у нее амулет? Но в кланах такой вопрос был под жестким запретом, так что взамен вопроса она отправилась обихаживать Милашку.
Две лошади ушли вверх по течению. Судя по мордам, измазанным лягушачьей икрой, они обнаружили и изучили небольшой пруд. Рейна сняла кожаный лоскуток краги с руки и использовала его вместо скребка. Счищая с жеребца Челлы последние студенистые икринки, она заметила силуэты двух конников, выезжающих из северного леса. По позвоночнику Рейны иголочками пробежало дурное предчувствие. Ну что еще?
На всадниках не было ни брони, ни тяжелого оружия. Они шли рысью, и было ясно, что оба умелые наездники. И так же ясно - хотя Рейна едва ли смогла бы объяснить, почему - что по крайней мере один из них кланником не был. Вместо плаща на нем был костюм для верховой езды - уже достаточно. Но то, как он сидел в седле - своего рода расслабленная готовность действовать - выдавало в нем чужака. На голове - шапка из медвежьего меха.
Рейна посмотрела на Челлу, которая кивнула и встала, как того требовали правила, у Рейны за спиной. Это был сигнал всем, кто знал обычаи кланов: здесь находится особа высокого положения.
Они молча смотрели, как всадники приближались. Тот, в шапке, был худым и жилистым; Рейна не смогла бы определить его возраст. У второго наездника, юного и невысокого, были темные волосы и темные глаза. Еще не возмужал. Приблизившись на расстояние футов ста, старший всадник снял шапку и, приветствуя, взмахнул ею. От неожиданного и такого простого деревенского жеста у Рейны потеплело на сердце, и она улыбнулась в ответ. Когда до них осталось пятьдесят футов, мужчина крикнул:
- Это Хью Маллин, и, полагаю, мы встречались, Рейна Черный Град. Я имел удовольствие знать твоего чудесного мужа Дагро.
Не сговариваясь, всадники спешились и остаток пути проделали, ведя коней под уздцы.
Когда они шли к ней, Рейна решила, что могла видеть Хью Маллина, если он когда-то в прошлом посещал градский дом. На встречи с Дагро приходило множество людей, и она не всегда обращала на них внимание. Остановившись, мужчины, как водится, ждали ее слов. С Челлой за спиной Рейна ощущала себя в безопасности, как с телохранителем.
- Приветствую, Хью Маллин, - ответила Рейна. - Давно это было.
- Уже десять лет минуло с тех пор, леди. Многое изменилось.
И то верно. В желто-зеленых глазах она увидела нечто знакомое: опыт потерь.
- Мой спутник, Брим Кормак. Он в Черном Граде впервые.
Рейна поздоровалась с ним. Симпатичный парнишка, осторожный и сдержанный, темноволосый и смуглый, с внешностью диких кланов. Несомненно, кланник. Ей было бы сложно объяснить свою уверенность не-кланнику. Когда Маллин произнес имя юноши, в речи случилась еле заметная пауза, там, где должно было звучать имя клана.
- Леди. - Поклон парнишки был если не столь же изящен, что и Маллинов, но столь же глубок.
Глядя на завитки волос на его шее, Рейна решила не допытываться, из какого он клана. Интуиция подсказала, что вопрос был бы неуместным.
Легким движением запястья она вызвала вперед Челлу и представила ее мужчинам. Девушка была так прекрасна и сильна, что Рейна с гордостью назвала ее черноградкой.
Челла, в свою очередь, ушла в тень. Она коротко кивнула Маллину и Бриму Кормаку и ничего не сказала. Рейна удивилась, но тут ее внимание отвлекли лошади. Конь юноши, отличный вороной жеребец, вырвал поводья из рук хозяина и отправился обнюхивать Милашку. Парнишка кинулся за ним, но слегка опоздал, Милашка встала на дыбы. Жеребец был молод и нетерпелив, чего не скажешь о Милашке. Схватив поводья, Брим сдержал его и потянул назад. Затем, издали, он успокаивающе заговорил с Милашкой. Рейна очень удивилась, но кобыла угомонилась. Обычно, если Милашка сердилась, чужих людей она не слушала.
- Простите, - сказал Брим Рейне, когда Милашка встала спокойно. - Временами Габби своевольничает.
На мальчишеских щеках пылал румянец, и Рейна ему посочувствовала:
- У него был трудный день?
Брим взглянул на Маллина.
- Много трудных дней, - произнес Маллин, отвечая на вопрос вместо Брима. - Мы едем на юг от самого Рва.
Рейна даже не знала, что на это сказать.
- Увечные хорошо платят за свежее мясо, - пояснил Маллин. - Так что мы ездили подзаработать. Теперь вот возвращаемся.
Рейна кивнула. Она слышала, что мясо Увечным требуется всегда. Дагро частенько упоминал, что охотники они никудышные. Снаряжение у Маллина с Бримом для охоты вполне годилось: кони отличные, а к луке Маллинова жеребца привязаны два длинных лука, усиленные и уже натянутые.
Совершенно неожиданно она поняла, что они ждут. Маллин, Брим, даже Челла. Они ожидали ее слов, точно так же, как мужчины и женщины ожидали бы в такой ситуации слов Дагро. Эти два человека ехали через владения ее клана. Она могла сказать им доброе слово и позволить ехать дальше, или пригласить их разделить кров и уют круглого дома. Что сделал бы Дагро? Ответ был совершенно ясен. Дагро любил общение и людей, а еще он любил собирать информацию из разных источников. С гостями он смеялся и бражничал, но все помнили: он - вождь.
Рейна перевела взгляд с Маллина на Брима. Ветер колыхал тонкие седые косички Маллина и надувал воздухом старый шерстяной плащ Брима. Странное ощущение, которое трудно назвать неприятным: видеть людей, ждущих гостеприимства. Заговорив, она подумала о Дагро, и постаралась сказать так, чтобы он мог ею гордиться:
- Сделайте остановку у нашего очага. Черный Град приглашает вас на ночлег.
Их отклик, благодарность и удовольствие от этого грели Рейну в течение всей обратной дороги в Град.
Луна, все три четверти, поднялась рано, когда солнце еще стояло на западе. Ехать в сопровождении трех умелых всадников истинное удовольствие, и удовольствие же видеть на фоне южного неба внушительный купол круглого дома. У градского дома можно найти множество недостатков, но размер к ним не относился, и Рейна, сопровождая посетителей на конюшенный двор, ощущала настоящую гордость.
Принять лошадей вышел Джеб Оннакр и, как многие конюхи, узнал Хью Маллина с первого взгляда.
Рейна обрадовалась знакомству Джеба и Маллина, а еще порадовалась серьезному и уважительному ответу Маллина. В нем не было высокомерия, свойственного горожанам, которые не слишком жаловали рабочий люд.
Брим Кормак отличался от Маллина. Рейна не могла обвинить его в неуважении, только в молчании и настороженности. Она пристроилась идти рядом с ним по дороге к круглому дому. Они могли войти в дом через отстраиваемую часть восточной стены, но Рейна вспомнила, что в первое посещение Дагро любил проводить гостей через главный вход.
- Немного трепета никогда не повредит, - говаривал он, пряча усмешку.
Сбавляя шаг, чтобы Маллин и Челла, идущие парой, вырвались вперед, она подбодрила Брима:
- Мы не кусаемся.
Брим, пряча лицо от ветра, наклонил голову, но ей показалось, что он чуть-чуть улыбнулся.
- Куда вы направитесь дальше?
Брим поднял глаза. Они как раз огибали переднюю часть дома, и она видела, как лучи заходящего солнца льются ему в глаза.
- Леди, - ответил он. - Я не знаю.
Она обдумывала его ответ позже, когда искупалась и одевалась к ужину. Возможно, это было глупостью, но ей захотелось удержать его здесь. Совсем юный, а она увидела в нем какую-то уязвимость, а жизнь, в которой не знаешь, где будешь завтра, не для кланника.
Она одевалась с каким-то волнением, распустив волосы и расчесывая их, пока они не начали сиять, и выбрала платье из нарядной синей шерсти. Привычка прежних времен, когда к Дагро ходили посетители. Простой, женственный ритуал успокоил ее. Рейна отправилась в Большой Очаг.
Главные двери были открыты, и в очаге плясал огонь. По периметру комнаты горели факелы, заливая ее теплым ярким светом. Рейне захотелось, чтобы люди заполняли больше скамей, но тут же себя одёрнула. Всего десять дней назад все скамьи занимали скарпийцы.
На столе рядом с огнем стояли еда и напитки, и Рейна с радостью видела, что Меррит Ганло с Шилой Коблин потрудились на славу. Блюда с жареной свининой и весенними ягнятами располагались рядом мисками луковиц, зажаренных целиком, и жареного хлеба в подливе. Воины заботились о себе сами. Кто-то сидел за столом, остальные устроились на своих обычных местах на скамьях. Пили все. Врезали кран в бочку свежего пива, а напитки покрепче различной выдержки и происхождения стояли на полу в торце стола. В задних рядах сидели несколько женщин с детьми, и Рейна надеялась, что позже подойдут еще. По традиции открытые двери Большого Очага означали приглашение для женщин, детей и тех, кто не присягал клану.
Рейна зашла с решимостью прежних дней.
- Вождёва. - Приветствие пришло от Хардгейта Миза, отца Корби, и она с улыбкой его вернула. Хардгейт сидел в компании полудюжины молотобойцев, и улыбка вызвала общий подъем кружек и тост в ее честь:
- Вождёва!
Улыбаясь, Рейна прошла через помещение к Хью Маллину. Гость что-то горячо обсуждал со старшим лучником Балликом Красным, но с ее появлением разговор закончил.
- Леди, - сказал он, вставая и предлагая свой стул.
Рейна села. Она также взяла наполненный им кубок со старкой. Попробовав напиток, она с удивлением обнаружила, что Маллин каким-то образом наложил лапу на лучшую старку клана.
Баллик отправился за едой.
Пока вопрос не изгладился из памяти, Рейна спросила Маллина:
- Куда вы направитесь дальше?
Маллин пожал плечами. Он снял костюм для верховой езды, оставив светло-коричневую тунику и затейливо расшитую льняную рубашку.
У Рейны мелькнул вопрос, насколько быстро об этом узнает парнишка? Она спросила:
- Баллик рассказал тебе о нашем противостоянии с предводительницей Скарпа?
Откинувшись на спинку нового стула, Маллин тихо ответил:
- Молва быстронога.
Рейна подалась вперед. Они сидели в дальнем конце помещения. Маллин опирался спиной о стену. Дым от факела над его головой плыл в центр к дымоходу, вытягиваясь в линию, напоминающую спицу в колесе. Она спросила:
- Что ты слышал?
- У Ласки в лагере тысяча воинов. И еще идут.
Данки Лай называл то же количество.
- Сколько на подходе?
- Говорят, она позвала весь клан.
Милостивые боги. Рейна заставила себя сосредоточиться.
- Ты хочешь сказать, всех оставшихся в Скарпе?
Маллин кивнул.
- Она не станет отзывать бойцов с Банненского Поля. Это было бы слишком... неосмотрительно.
Рейна видела суть ситуации. Если скарпийский отряд у Баннена внезапно свернет шатры и отправится на север, Мейс может забеспокоиться, развернуться и броситься за ними. Предводительнице Скарпа это не нужно. Йелма хотела как следует закрепиться в градском доме до того, как Мейс разгадает ее истинные намерения.
Сделав глоток старки, Рейна дала новым сведениям улечься. Напиток состоял пополам из огня и дыма. Она больше дышала им, чем пила.
Маллин наполнил себе другой кубок, но не пил. В свете факелов его глаза стали зелеными.
- Йелма - скарпийка до мозга костей. Она не нападет, пока все карты не сойдутся в нужном ей раскладе.
- То есть будет ждать подхода людей из Скарпа.
- И как всегда ведя подсчет.
Рейна не поняла.
- Она будет следить за численностью твоих воинов. Сколько пришло. Сколько ушло. Чем меньше здесь бойцов, тем ей лучше. И помни, она знает, что дом не защищен. Новые постройки не закончены. Половина - все еще деревянная.
Он быстро все разглядел и был совершенно прав. Короткая прогулка мимо строительства, и он обнаружил лазейки.
- Если бы я, Рейна Черный Град, был тобой, я бы стер этот лагерь с лица земли, ударив незамедлительно и жестко. Возьми их врасплох и разбей напрочь.
Рейна пристально посмотрела на Маллина. В животе что-то закололо, и она пожалела, что пила старку. Прежде чем выступить против Йелмы Скарп, стрелять из седла и вести людей, она хотела этому научиться. Да только времени на учебу уже нет, вот о чем говорит Хью Маллин. Ей придется напасть до того, как Йелма получит подкрепление.
Маллин встал.
- Она выигрывает в числе, но проигрывает позиционно. И она считает, что напасть у тебя кишка тонка.
- Докажи, что она неправа.
Мужчина откланялся и ушел. Рейна смотрела, как он остановился у стола с закусками и положил себе на тарелку ягнятины. А через пару секунд он уже разговаривал с мечником Станнером Хоком.
Рейна положила на живот руку. Ей стало ясно: боль вызвана не алкоголем. Это, напоминая ей о клятве, в коконе из плоти шевелился градский камень.
Я клянусь защищать Черный Град, не жалеть ничего ради нашего спасения и отдать свое последнее дыхание Сердцу Клана.