Раньше я уже находила неприятности на свою шею (а это довольно-таки много, так как мой рост около 6 футов), которых вполне могла избежать, если бы имела хоть каплю женской осмотрительности. В этот раз меня не в чем было обвинить, кроме глупости. Говорят, что есть люди, привлекающие неприятности и я именно такой человек.
Возьмем для примера профессора Шмидта. Глядя на него, вам даже в голову не придет, что он может быть опасен. Физически у него габариты Санта Клауса или волшебника из страны Оз: маленький, толстенький, до отвращения милый. Он из ведущих мировых историков современности, но эмоционально... Вот здесь-то и загвоздка. Части мозга, не отвечающие за профессиональную деятельность, у Шмидта застыли на возрасте четырнадцати лет. Профессор представляет себя Д'артаньяном, Джеймсом Бондом, Рудольфом Рассендилом, Клинтом Иствудом и Сирано де Бержераком. Эта умственная особенность Шмидта отчасти и затягивает меня в неприятные ситуации.
Профессия Шмидта, так же как и моя, иногда требует путешествия в мир, далекий от стен академии. Он директор Национального музея в Мюнхене, а я работаю под его началом, специализируясь на истории искусств. Есть ли что-нибудь скучнее и умиротвореннее музея? Спросите об этом его директора, и он истерически рассмеется.
Черный рынок процветает на украденных предметах исскуства, начиная от драгоценных камней и заканчивая картинами. Мерф де Серф, который стащил Звезду Индии из ньюйоркского музея Естественной истории в 1964 году, был настоящим дилетантом по сравнению с современными ворами, борющимися с ультразвуковыми волнами, фотоэлектическими системами и другими фантастическимим устройствами. И вполне успешно, между прочим. Согласно статистике из семьдесяти пяти процентов всех музейных ценностей по крайней мере одна оказывается украденой.
Иногда украденные шедевры держат ради выкупа. Страховым компаниям не нравится оглашать сумму, на которую они раскошеливаются в таких случаях, но когда вы узнаете стоимость даже посредственных Великих Мастеров, выставляющихся на аукционах, то можете заметить, что эта ветвь торговли зарабатывает очень хорошо. Остальные ценности просто пропадают. Ходят слухи, что криминальные организации, типа мафии, инвестируют немалые средства в "горячее" искусство, закупая его как золотые и серебряные монеты. И еще есть частные коллекционеры, которым нравится сидеть в своих укромных, хорошо проветриваемых хранилищах, созерцая красоту в одиночестве.
Не удивительно, что директоров музеев мучает бессонница, есть о чем поволноваться.
Ничего нельзя сделать в данном случае. В мою компетенцию и склонность не входит вмешиваться в чужие дела. Был один человек и мне лучше знать.
На юге Германии очень часто идут дожди, поэтому Бавария такая плодородная и зеленая. В ярких солнечных лучах Мюнхен - один из самых веселых и очаровательных городов. Под унылыми серыми небесами он кажется мрачным, похожим на все остальные. Эта весна была дождливее, чем обычно. Я как раз стояла на остановке, ожидая автобуса поздним майским вечером. В моем зонту была дыра, и капли дождя стекали по моей шее. Я наступила в лужу, переходя Аллею Тегернзее, и мои дорогие итальянские сандалии промокли насквозь. Море зонтов окружало меня. Так как большинство жителей Мюнхена и мужчины, и женщины, ниже меня ростом, то их зонты были на уровне моих глаз и каждый раз при наклоне владельца больно задевали мою переносицу.