Lan Tiao Chen Ci : другие произведения.

Перевод ранобэ: Хроники первобытных войн

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
         
    Примечание: перевод не является дословным. Перевод ранобэ. Шао Сюань вместе с другом присоединяется к археологической экспедиции. После того, как он получает в свои руки странный камень его сознание перемещается в другой мир, где он просыпается в теле маленького ребёнка-сироты.  

Хроники первобытных войн

[]
     Хроники первобытных войн
     Направленность: Джен
     Автор: Lan Tiao Chen Ci
     Переводчик: RedFoks (https://ficbook.net/authors/2960732)
     Оригинальный текст: https://boxnovel.com/novel/chronicles-of-primordial-wars/
      Фэндом: Lan Tiao Chen Ci 'Хроники Первобытных Войн'
      Рейтинг: PG-13
      Размер: планируется Макси, написано 122 страницы
      Кол-во частей: 19
      Статус: в процессе
      Метки: Приключения, Первобытные времена, Становление героя, Попаданцы: В чужом теле, Мистика, Повседневность, Вымышленные существа, Попаданчество
      Публикация на других ресурсах: Разрешено только в виде ссылки
      Примечания переводчика: ✓Перевод не является дословным. ✓Часто используемые слова заменяются синонимами или близкими по значению словами без изменения смысла предложения. ✓ В англоязычном переводе уже более 400 глав, нам предстоит долгий путь.
      Описание: Шао Сюань вместе с другом присоединяется к археологической экспедиции. После того, как он получает в свои руки странный камень его сознание перемещается в другой мир, где он просыпается в теле маленького ребёнка-сироты. ✓Перевод ранобэ.

Пролог

     Пролог.
     Молодой мужчина (Шао Сюань) ехал в новеньком автобусе и смотрел на многочисленные горные вершины за окном. Совсем недавно минуло летнее солнцестояние, и горы были до краев наполнены зеленью, под сенью которых бурлила жизнь. Наблюдая за подобной сценой, после продолжительной жизни в городе, его настроение - подавленное из-за неудач, поднялось...
     Сначала Шао Сюань планировал позвать нескольких друзей разделить с ним путешествие, чтобы развеять тяжесть на своём сердце и отдохнуть от городской суеты. Но неожиданно, он встретил своего старого товарища и бывшего одноклассника, фаната археологии по имени Ши Ци, который сам позвал его в археологическую экспедицию.
     Теперь они направлялись к относительно отдалённой от цивилизации небольшой горной деревушке. Ходили слухи, что в её окрестностях нашли орудия и вещи времён каменного века. Первая группа археологов уже проводила здесь свои изыскания, его группа являлась второй собранной сюда экспедицией.
     По дороге в деревню Шао Сюань слушал истории одноклассника о нахождении черепа первобытного человека и каменного орудия труда, которое древние люди, видимо, использовали для высечения фресок на камне. Он даже достал несколько фотографий и подробно объяснил, как исследователи нашли всё это... Он говорил много и проникновенно. Сюань практически ничего не понимал, но все равно вежливо смотрел ему в лицо и внимательно слушал.
     На фото были запечатлены фрески, обнаруженные археологами. Окинув их критическим взглядом, Шао Сюань понял, что они ничем не лучше рисунков его племянников и племянниц, которые даже ещё не ходили в детский сад. Линии на рисунках были довольно простыми - по большинству из них можно было сказать, что это были люди, которые держали оружие для охоты, а также несколько рисунков различных видов животных. Что было на оставшихся рисунках он так и не понял.
     - Это что? Рисунок козла? Но он же слишком большой. - Сказал Шао Сюань, указывая на неточность пропорций.
     На картинке и правда был рисунок козла с очень длинными и сильно изогнутыми рогами. Рядом с ним был изображён человек, держащий лук и стрелы. Голова древнего охотника доходила лишь до спины животного. Это соотношение казалось ненормальным. Несколько других фотографий были такими же несуразными: тело кролика было вровень нынешнему льву; а немного левее было изображение лошади, но хвост у неё был слишком коротким.
     Конечно, такое соотношение было не везде. Все фрески разных эпох, обнаруженные в разных частях провинции (Не совсем поняла этот момент, имелись в виду область поисков или сама пещера.), были совершенно разными. На обратной стороне были нарисованы соотношения, немного больше похожие на реальность. На рисунках можно было даже увидеть группу людей, которая дрессирует охотничьих собак. Он продолжил листать дальше и нашел несколько цветных фотографий, что давали более четкое представление о рисунках.
     - Хох, этот, ещё более смешон. Смотри, рога слишком большие! И этот человек... Помнишь, на недавнем рисунке, человек достигал только спины козла, но на этом он достигает лишь колена оленя! А это? Что это в нижнем правом углу... Восьминогий аллигатор?! Серьёзно? - Шао Сюань не мог не отметить воображение примитивных людей.
     - Вполне возможно, что они не обращали внимание на подобные вещи. - Принялся объяснять Ши Ци. - Рисунки могут представлять собой лишь некий символический смысл. Когда-то один исследователь, изучая эти фрески, предположил, что причина, по которой люди тогда рисовали эти связанные с охотой картины на стенах пещер или крупных валунах, заключалась в том, чтобы позволить охотникам или воинам племени иметь идею в своих сердцах, прежде чем отправиться в путь. Или, возможно, была какая-то церемония, о которой мы не знаем. Особенно это касается фресок, связанных с теми кого мы условно назвали 'шаманами'.
     - Ты имеешь в виду, что не зная о реальных пропорциях, они специально все преувеличивали? - заинтересованно спросил Сюань.
     - Это вполне возможно.
     - И 'шаманы', да? - В его мыслях появился образ плутоватого старого мошенника, пытающегося позолотить ручку.
     - Эй, что это за лицо? Позволь мне прояснить: 'шаманы' того времени не занимали низких позиций в своем обществе. Все как раз наоборот, они были очень уважаемы!
     - Я знаю. А ещё они были жуликами, верно? - Сюань скептически поднял бровь.
     Ши Ци вздохнул и махнув рукой, достал темно-синюю папку. В ней было несколько копий отсканированных рисунков. Указав на некоторые рисунки и символы, Ши Ци начал новую лекцию:
     - Смотри, если появление тотемов является олицетворением природы людей, то есть их духовного воплощения; а единый тотем - это их воплощение коллективного единства, то это означает, что деятельность шаманов является связующим звеном во всем этом. Профессия 'шамана' появилась ещё в первобытные времена...
     Археолог говорил ещё долго, совсем не заботясь о мнении своего собеседника. Он использовал специализированный жаргон, а также цитировал отрывки различных произведений классиков. Всё это начало вызывать у мужчины (Шао Сюаня) мигрень.
     Честно сказать, Шао Сюань не особо разбирался в этой области и интереса к этому у него не было. В подробности таких вещей он оказался посвящён только благодаря Ши Цу.
     Раньше, когда он слышал разговоры людей об археологии, он сразу вспоминал о старых бесценных антикварных вещицах. Однако археологический интерес Ши Ци распространялся на более древний земельный пласт, чем тот, где можно было встретить антиквариат! Найденные находки были настолько древними, что для большинства людей показались бы просто-напросто скучными. Несколько дней назад, Шао Сюань даже слушал дискуссию в прямом эфире о том, является ли 'теория эволюции Чарльза Дарвина' истинной, или 'гипотеза о создании жизни, инопланетными формами жизни' является более достоверной. Ну, а так как ему всё равно нечего было делать, то он немного послушал. После же он забыл об этом и никогда больше не планировал вспоминать. Настолько все эти околонаучные или даже научные теории были ему несвойственны. И напротив, Шао Сюань знал, что его друг с юных лет проявляет интерес к развитию человека, как вида. Ещё в средней школе, он часто обсуждал с другими людьми некоторые раскопанные, но исчезнувшие останки древних человеческих видов в современной истории.
     - Ты не понимаешь, когда я говорю профессионально, поэтому я буду проще! Смотри! - Неожиданно воскликнул Ши Ци, привлекая его внимание и отвлекая от дум. Он указал пальцем в точку на карте на определенном месте. - 'Шаман' упоминается в древних надписях на таких вещах, как коровьи кости, панцири черепах и предметы из бронзы. Но дело вот в чём...
     Шао Сюань смотрел на место, на которое указал палец Ши Ци. Это был символ, похожий на переплетение двух весьма условных схематичных римских единиц '工'. Археолог продолжал рассказ:
     - На нескольких древних гончарных изделиях (мастерских) и статуях появился этот символ двойной римской единицы. Предположительно это символ шамана. Шаманы были причастны к охоте, молитвам и знахарству. Если рассматривать шаманизм в определенных ракурсах, 'шаманы' могут быть причислены к ученым того времени. Однако все это лишь предположения. Даже если это записи из древних времен, они могут и не быть правдой. В конце концов, они любили преувеличивать. Разве нет поговорки, которая гласит 'в истории никогда не бывает правды' (P.S.: 'В истории нет истины', пыталась найти основоположника высказывания, но что-то у меня не склеилось)? Археология просто выкапывает несколько углов и краев мировой истории. А что касается правды, то кто её знает. Мы же довольно субъективны и можем только предполагать. Обнаруженная в этот раз пещера связанна с 'шаманами'. Последние фото, которые ты видел, были сделаны с фресок, которые первая группа археологов обнаружила уже здесь. В пещере также был обнаружен двойной символ '工'. Так что мы полагаем, что это может быть жилая площадь шамана. В прошлом месяце произошло слабое землетрясение в этой области. Скорее всего, именно из-за этого пещера и была найдена. До землетрясения, о ней никто не слышал.
     Закончив свою мини-лекцию, Ши Ци закрыл папку и внимательно осмотрел окружающих его людей. Видя, что инструктор и другие молодые археологи не обращают на них внимания, он понизил голос и таинственно зашептал Шао Сюаню:
     - Я слышал, что первый человек, который открыл пещеру, был ребёнком. Кроме того, мой сокурсник говорил, что тот ребёнок, который обнаружил пещеру, увидел странное насекомое. Оно было размером с арбуз. И появилось прямо из стены пещеры. - Ци перестал шептать и начал говорить нормальным голосом. - Но если это и правда было так, то у этого ребенка действительно стальные нервы. Он решил проследить за этим насекомым. В конце концов оно скрылось в пещере, а ребёнок вернулся и рассказал обо всём взрослым; они же сообщили нам. Так эта пещера и была обнаружена.
     - Насекомое размером с арбуз? Это похоже на бред сумасшедшего! - История звучала настолько нелепо, что Шао Сюаню стало смешно. Независимо от того, кто именно услышит эту историю впервые, они подумают, что это звучало как фальсификация. Так же подумал и наш герой. - Этот ребёнок солгал?
     Ши Ци отрицательно покачал головой.
     - В этом и странность. Если верить первой группе людей, побывавших там, они кое-что обнаружили. В скалах, используемых для строительства стен внутреннего двора, есть древние окаменелости жизненных форм. - Ши Ци сделал паузу, которая оказалась настолько неожиданно многозначительной, что у него пробежали мурашки по коже. Собравшись, он продолжил. - 'В скале есть окаменелости древних организмов. Они не были целыми, остались лишь некоторые их фрагменты. Но даже так, по нашей оценке, если насекомое до сих пор живо, то оно должно быть размером с арбуз', так они сказали. Более того, его внешний вид, как и размер также был довольно близок к описаниям того ребёнка.
     - Это звучит невероятно! Однако, был ли ребенок единственным, кто видел это? Другие не видели подобных насекомых? - мужчину неожиданно заинтересовала данная тема.
     Ши Ци вновь покачал головой. И закрыл обсуждение словами:
     - Ну, я не даже знаю. Мы можем поинтересоваться этим вопросом у местных, когда туда доберемся. Всё равно уже почти приехали.
     Когда их группа прибыла к месту назначения, было уже 11 часов утра. Они быстро перекусили немудрённым обедом и вернулись в прохладу автобуса. Ши Ци и остальная команда излучала нетерпение. После еды они не планировали отдыхать, а намеревались сразу же приступить к работе. Ши Ци уже заранее рассказал Шао Сюаню, на что ему нужно обратить внимание: к каким вещам нельзя прикасаться; в какие места нельзя ходить; кого искать, когда ему кто-то нужен и так далее. У самого же мужчины уже тоже был готов план времяпровождения.
     - Я поговорю с тобой после работы. - Поспешно зачастил Ци. - Вот, возьми эти рукописи! Возможно ты найдёшь для себя что-то интересное в них. А ещё, пейзаж в этом месте очень красив: зеленые горы, синее небо и чистая вода... Прочисти свои лёгкие после задымленного города! - Друг широко улыбнулся, взял свои инструменты и последовал вслед за группой (инструктором) с лихорадочно горящими глазами.
     Сюаню было запрещено приближаться к месту раскопок, но это было ему и неинтересно. В автобусе остался только он и после закрытия окон и дверей автобуса стало довольно тихо. В последние несколько дней мужчина плохо спал, а по дороге слушал рассказы Ши Ци. Теперь, когда все стихло, ему захотелось спать. Он быстро провалился в сон.
     Когда он проснулся, было уже около двух часов дня. Шао Сюань собирался отправиться на прогулку и рассмотреть красоты, расписанные другом. Как раз в тот момент, когда он собирался это сделать, он увидел Ши Ци в рабочей одежде, идущего к нему. Тот вошёл в автобус и схватил какой-то документ, после чего хотел поспешить обратно. Однако прежде чем выйти из транспорта, Ши Ци вынул камень размером с куриное яйцо и бросил его Шао Сюаню.
     - Я нашёл его в пещере, ну а так как никому не было до него никакого дела, я забрал его себе. Он не должен быть важным. Я не могу дать тебе 'антиквариат', но этот камень всё равно находился в пещере. Смотри, он даже выглядит довольно гладким! Это сувенир от меня. - Ци задорно подмигнул и ушёл.
     Камень был найден недалеко от входа в пещеру и находился на некотором расстоянии от центра. Качество камня также явно отличалось от других найденных предметов, и на нем не было никаких следов. Первая археологическая экспедиция, сосредоточилась на фресках и 'антиквариате' каменного века. Никому не было дела до куска камня у входа в пещеру, и ради развлечения Ши Ци беспрепятственно забрал его себе, чтобы подарить другу.
     Покатав пойманный камень в ладонях, Шао Сюань понял, что на ощупь он ничем не отличался от других камней, однако он был - тёмно-зеленым, в форме куриного яйца, с довольно гладкой поверхностью, словно тщательно кем-то отполированный. На первый взгляд вроде и ничего необычного, но что-то цепляло. Не антиквариат конечно, но возможно когда-то это было игрушкой или украшением. В качестве сувенира из поездки вполне сойдёт. Сюань не возражал против этого.
     Подержав камень ещё некоторое время в руках, мужчина заметил, что тот совсем не нагрелся, продолжая оставаться холодным. А прошло уже достаточно времени. Задумавшись над этим, Шао Сюань вынул зажигалку и при помощи огня попытался нагреть этот камень. Исходя из логики, при контакте с огнем, камень должен стать горячим. Но реальность показала, что на все законы логики этому камню плевать. Он оставался всё таким же холодным.
     Оглядевшись по сторонам с потрясённым видом, Шао Сюань взял со стола фруктовый нож и положил камень на листок бумаги. Он планировал использовать нож, чтобы соскрести несколько кусочков, отнести их в археологический автобус и попросить кого-нибудь помочь ему изучить его. Однако после того, как он попытался механически воздействовать на камень ножом, на нем не осталось ни малейшего следа. От чирканья лезвием по нему не осталось даже царапины!
     Не может быть нагрет огнем, не поддаётся физическим воздействиям. Это был действительно странный камень. Сюань захватил его с собой на прогулку, планируя позволить Ши Ци внимательно изучить его позже.
     Автобус остановился на достаточно близком расстоянии от деревни. И дорога не слишком подходила для прогулок. Кое-кто из жителей деревни уже ушёл на работу, а те немногие, у кого было свободное время, отправились в недавно открытую пещеру, чтобы понаблюдать за работой археологов со стороны. Это было своего рода развлечение. Поэтому, когда Шао Сюань вошёл в деревню, он увидел лишь несколько человек, прогуливающихся вокруг.
     Вокруг деревни возвышалась двухметровая стена, сложенная из камней и грязи. Камни для постройки приносили сюда когда-то со склона горы. Говорят, что она был построена несколько десятков лет назад для защиты от диких зверей. Однако в последнее время здесь было не так уж много крупных зверей, поэтому никто больше не обращал внимания на каменную стену. Она имела долгую историю, но сыграв свою роль, вызывала теперь лишь чувство опустошенности.
     Шао Сюань покатал камень в руке, не сводя с неё глаз. Скальная порода, использованная для постройки стены, заставила его вспомнить об обнаружении окаменелостей древних организмов в своде пещеры, и о 'насекомом размером с арбуз'. Они же с Ши Ци собирались расспросить немного местных?
     Он уже собирался отвести взгляд, как вдруг увидел, что на стене появилось нечто похожее на змею. Оно извивалось и ползло по стене. Толстое, как небольшой кувшин, и с узорчатыми чешуйками, отливающими холодным блеском.
     Он был в нескольких метрах от твари. Но почувствовал, как холодок пробежал по его спине, и все его волосы встали дыбом. Это так напугало его, что он чуть не подпрыгнул в воздух. Однако, когда Шао Сюань моргнул и оглянулся, он не обнаружил абсолютно ничего. Каменная стена по-прежнему оставалась разрушенной каменной стеной, которую много лет била непогода.
     Иллюзия?
     Шао Сюань осмотрел другие участки стены. После этого, его взгляд упал на отверстие в стене. Там был большой камень, оставшийся после того, как рухнула стена в этом месте. Мелкие блоки жители деревни собирали, чтобы возвести собственные дома. Оставшиеся были слишком большими для этих нужд.
     И в этот момент Шао Сюань увидел, как из скалы выскочил зелёный росток. Росток быстро распустил бутоны и вырос в высоту. В то же время несколько виноградных лоз протянулись во все стороны. Первоначально трёхметровая дыра была мгновенно оплетена лианами и листьями. Аромат, принадлежащий растению, пронизывал воздух.
     Сюань сделал несколько шагов назад, глубоко дыша. Сфокусировав взгляд и оглянувшись вновь, он обнаружил, что лозы исчезли. Каменная стена была такой же, как обычно, но земля была полна больших гладких камней.
     Почувствовав странные вибрации в своей руке, он сосредоточил внимание на камне в ней. Не поддающийся ни огню, ни ножу, он вдруг начал рассыпаться и, проскальзывая сквозь пальцы песком, начал осыпаться на землю.
     Когда упала последняя песчинка, зрение Шао Сюаня потемнело. Мужчина провалился в темноту.

Примечание к части

     P.S.: мне очень понравилось это ранобэ. Но перевод был несколько корявым и я решилась начать переводить его сама. Надеюсь вам тоже понравится этот тайтл.
>

Главы 1-10. Главы включают в себя: знакомство с племенем и его бытом, знакомство с некоторыми персонажами, Сюань вносит первые изменения в жизнь племени.

     Глава 1. Знакомство с племенем.
     На полу пещеры беспорядочно лежали двадцать детей. Рваная линялая шкура грела лишь семерых из них. Остальные, кто не был накрыт общим 'одеялом', либо имели свои собственные, либо сжались в компактный комок на боку. Но независимо от того, были ли они укрыты или нет, спали они все крепко.
     Так как в пещере уже давно не убирались и здесь спало много людей, в воздухе чувствовалось тяжёлое зловоние. Не помогали даже вентиляционные отверстия, но они хотя бы пропускали слабый солнечный свет, который немного освещал помещение.
     Под одним из них спал маленький ребёнок, также укрытый лоскутом рваной шкуры. Однако он сильно отличался от остальных. Рядом с ним спала большая собака, почти такого же размера, как он сам.
     Шао Сюань открыл глаза, когда солнце уже осветило его плечи. Ещё сонно растерев лицо, он начал приводить в порядок сено, которое использовал в качестве матраца. Большая 'собака' лежавшая с закрытыми глазами, почувствовав движение, быстро поднялась и послушно села рядом, чтобы позволить человеку поднять сено и на её месте.
     Взяв охапку перевязанной сухой травы, Сюань отправился на выход из пещеры. На сплетённой из травы верёвке он вёл с собой пса.
     Когда его сознание перенеслось в первобытное время, столь абсурдным способом, он стал мелким сопляком из племени, расположенном в безлюдной дикой местности. Его тело оказалось слабым и в случае болезни ему пришлось бы не сладко. Поэтому он, стиснув зубы и претерпевая непривычные лишения просто смирился с окружающей реальностью. Главной его целью стало выживание.
     В теле маленького мальчика-сироты, которого по иронии судьбы тоже звали Сюань, наш герой проснулся впервые уже больше полугода назад. Он никак не ожидал, что когда-нибудь ему придется оказаться в подобном месте. Между этим племенем и племенами каменного века, о которых он знал раньше в своём времени, были большие различия. Внешне они не отличались, но 'дьявол кроется в деталях' не так ли?
     Вы когда-нибудь видели с виду обычного человека, держащего огромный чан с водой размером со скалу всего одной рукой? А как человек с ним в руке наматывает круги по улицам? Вы когда-нибудь видели, чтобы человек прыгал на высоту трёхэтажного здания без тросов? Или чтобы смог спокойно стоять после прыжка с десятиметровой скалы?
     Вот и он не видел чего-то подобного, теперь же это стало для него обыденностью.
     Что же касается пещеры, из которой он только что вышел, то её первоначальное название было 'пещера лежащей коровы', потому что её внешний вид был похож на корову, которая лежала на боку. Это название ей было даровано ещё тысячу лет назад шаманом. По мере того как годы и месяцы сменяли друг друга, племя, расширяясь, начало строить рукотворные жилища на склонах горы покидая её недра. Теперь же она стала пристанищем для осиротевших детей и именовалась людьми, как 'детская пещера'. У детей, которые жили внутри, не было родителей, чтобы заботиться о них, и не было никого в племени, кто был бы готов принять их как своих собственных.
     После того, как Шао Сюань оказался здесь, он не видел людей из других племён. А это означало, что в окрестностях их горного хребта было только одно племя - племя 'Пылающего Рога'. И в этом изолированном племени, каждый сам заботился о своей жизни.
     Таща за собой собаку, Шао Сюань неспешно бродил по округе. Здесь можно было увидеть большой дом, по сравнению с остальными он выглядел, как древний особняк у подножия горного склона. Он был построен из дерева, камня, соломы и грязи. Даже со стороны дом ощущался более крепким, чем окружающие его строения.
     Но независимо от того, были ли это деревянные дома или 'особняки', сложенные из камня и дерева, в глазах ребёнка (Шао Сюаня) они были ужасно простыми сооружениями, проще говоря халупами. Он тосковал по своему прошлому благоустроенному дому и по удобствам в нём. Но вернуться к нему, как и к прошлой жизни, оставалось всего лишь мечтой порождённой его разумом.
     Люди племени уже начали заниматься повседневными заботами. Мужчины доставали свои каменные инструменты для шлифовки, намереваясь подправлять наконечники ножей и другого оружия для охоты. У женщин тоже была своя работа - они сшивали, мыли и мяли шкуры; сушили и другими методами заготавливали припасы на зиму; готовили пищу... Дел у них было на самом деле много.
     Когда ребёнок с 'собакой' проходил мимо, взгляды многих людей устремлялись в его сторону. Не на Шао Сюаня, а на животное, которое он вёл на самодельном поводке. В их глазах был заметен жадный блеск, и они сглатывали набежавшую слюну. С их точки зрения, мальчишка тянул за собой на верёвке большой кусок мяса, которого им хватило бы на несколько дней. Животному и ребёнку было бы несдобровать, но... Их оберегала метка шамана, обвязанная вокруг шеи четвероногого. В их глазах теперь Шао Сюань просто помогает шаману ухаживать за волком.
     Да, питомец Шао Сюаня на самом деле был волком. Он был рожден в пределах горного хребта. Ещё молодым щенком он был пойман одним из охотников и принесён в племя. Волчонка отдали Сюаню в качестве пищи. Маленькому животному повезло, что оно попало в руки нашего героя. Щенок получил имя Цезарь (так звали пса Сюаня в прошлом) и возможность выжить. Однако и это было для зверя стечением благоприятных обстоятельств. В то время, как ребёнок давал ему имя и рассуждал о дрессировке нового питомца, мимо проходил шаман. Заинтересовавшись странным словом, он оставил Сюаню свою метку и после этого ушёл. Эта метка стала оберегом для животного, он стал неприкосновенным для членов племени. А Сюань стал воспитывать Цезаря, как собаку, вплоть до настоящего времени.
     Течение мыслей здешних людей было странным. Было совершенно очевидно, что они уважали шамана довольно сильно. Но их отношение к Сюаню не сильно изменилось даже после того, как они увидели, что шаман дал ему свой символ. Единственное отличие состояло в том, что они упорно скрывали своё желание, разделать Цезаря на сочные куски мяса и употребить его в пищу. Что касается всего остального, то отношение к ребёнку ничем не отличалось от других детей-сирот. И это было вполне объяснимо. В конце концов, шаман не говорил помогать Шао Сюаню. Откуда у такой важной персоны, как Шаман, будет время на какого-то вроде него?
     Время шло и все уже привыкли к ребёнку с волком. С того момента, как Цезарь подрос, шаман так ни разу не появился.
     Но что заставляло людей у подножия горы недоумевать, так это почему ребёнок назвал Цезаря собакой? И вообще, что такое собака?
     Однако эти вопросы не сильно задерживались в умах окружающих, так как были и другие более важные вещи, такие, как, например, добыча пропитания.
     Шао Сюань уже привык к окружающим взглядам. Как ни в чем не бывало, он продолжал свою прогулку вместе с Цезарем. Он понимал, что даже будь члены племени жадны, никто не посмеет посягнуть на имущество шамана. Как сказал когда-то Ши Ци: 'Шаман самый уважаемый человек в первобытном обществе'.
     Что же касается того, почему человек, живущий в 'зоне для влиятельных людей', шаман, чьё положение было самым высоким - или вторым по высоте в племени, дал Шао Сюаню, который обитал в 'детской пещере' свой знак, то это было связано с термином, который Шао Сюань упоминал тогда - 'дрессировка'. Первоначально Шао Сюань сказал это слово, чтобы спасти волчонка, и так совпало, что шаман услышал его.
     Шаман заинтересовался его 'дрессировкой', но за последние полгода так и не нанёс ему визит. В результате у Сюаня сложилось впечатление о нём, как о безответственном старом мошеннике. Легко ли вырастить волка? Каждый день окружающие его люди бросали на него свирепые голодные взгляды. Без крепкой психики взрослого человека, он давно бы сошёл с ума.
     В общем, воспитание Цезаря началось спонтанно.
     Как же трудна была жизнь! Хотя племя заботилось о пропитании для сирот, его едва хватало для того чтобы не умереть. Он постоянно голодал.
     Шао Сюань беспомощно вздохнул. Он посмотрел вперед, затем уголок его глаза нервно задёргался.
     Впереди, лениво зевая, в гору шёл мужчина-охотник. На плече человек держал двухметровую, в форме бейсбольной биты (но более широкого диаметра) каменную дубину. Она действительно была очень тяжелой и в соответствии со стандартами прошлой жизни Шао Сюаня, даже если бы он смог поднять её, то лишь ненадолго. И всё же этот мужчина держал оружие так же легко, как обыкновенную мотыгу. Здесь это было в порядке вещей.
     Что же касается Шао Сюаня здесь, то сейчас он принадлежал к группе людей, у которых ещё не пробудилась сила тотема. Сила пробуждалась в определённом промежутке жизни, обычно начиная с возраста десяти лет. Когда это произойдёт с Сюанем он будет считаться обычным воином, способным охотиться снаружи. Сила тотема была единственным уровнем измерения, который определял, можно ли стать охотящимся воином или нет в племени. Что же касается самой силы тотема, Шао Сюань ничего о ней не знал. Возможно он поймет её суть, когда придет время.
     Мужчина же перед ним, сонно несший в руках каменную дубину, так и не замечал, как шкура прикрывающая исподнее практически сползла ему до колен. И вот так, средь бела дня, он шёл, как ни в чем не бывало. Не было никакой реакции и со стороны окружающих людей, когда они это увидели.
     Шао Сюань старался сдержаться, но в конце концов всё же крикнул:
     - Дядя с дубиной, у вас шкура падает!
     Только после третьего крика человек перед ним с зевком обернулся. Он посмотрел на Сюаня, его взгляд задержался на Цезаре примерно на полминуты, а затем опустился на его спущенную набедренную повязку (в английском переводе были штаны, но что-то я в этом сомневаюсь). Воин спокойно вернул её на место и завязав пояс покрепче направился по прежнему маршруту.
     Сюань больше ничего не произнёс.
     С точки зрения людей племени ничего из ряда вон выходящего сейчас не произошло. Таких понятий как: этикет, стыд и нечто им подобное... не существовало в их обиходе. Если они и услышали когда-нибудь о подобном, то это вызвало бы, скорее всего, лавину вопросов: 'А что это? Позорно? Можно ли это съесть? Нет? А зачем же ты говоришь об этом?'.
     Люди в племени были простыми, как и их отношение к жизни.
     Глава 2. Такая простая жизнь.
     Шао Сюань продолжил свой путь. Он обошёл небольшой горный массив выйдя к его обратной стороне и по гравийной тропинке поднялся немного выше. Его взгляду открылись бесконечные горные пики, покрытые лесами они тянулись далеко в даль. Среди них угадывались несколько холмов практически лишённых растительности. Это были тренировочные площадки воинов, а также место в котором добывался камень пригодный для ремесла и оружия. Именно из-за обилия этого камня земля здесь была непригодна для посадки растений. Шао Сюань стоял в настоящем гравийном саду.
     Гравий копился здесь поколениями из разбитых воинами камней, а не накопился естественным путём, силами природы. Все полезные камни, которые могут быть превращены в каменные изделия, сразу поднимались членами племени. Оставшиеся считались шлаком и постепенно образовали этот сад. Это было довольно непопулярным местом.
     В этом месте в воздухе стояла тишина, но с соседних холмов то и дело разносился стон расколотых пород. Там тренировались воины.
     Сам Шао Сюань никогда не видел тренировки тотемного воина. Говорили, что их разрушительная сила была очень велика. И уязвимым людям, таким как он в этом возрасте, было запрещено приближаться к местам, где воины выпускали её (силу) в полной мере. Это правило вырабатывалось и подтверждалось поколениями. Раньше многие пытались наблюдать за тренировкой, но в конечном итоге были травмированы.
     Сюань отвернулся и ослабив соломенный поводок в руке, обратился к Цезарю:
     - Иди уж, жуй свою 'лапшу'.
     Цезарь обрадовался и сразу же принялся бегать по гравийному саду. То и дело принюхиваясь, он побежал вперёд, чтобы в итоге начать пытаться что-то вырыть из земли. Это оказался большой червь, длиной в фут и толщиной с большой палец взрослого человека; Цезарь немедленно проглотил его и продолжил поиски следующего.
     Эти черви были названы людьми племени 'каменными червями'. Они были похожи на наших дождевых червей, только гораздо большего размера. Тот червь, которого недавно съел Цезарь, был ещё относительно маленьким. Сюань видел каменного червя толщиной с человеческую руку, но он слышал и о более крупных представителях этого вида. Однако, чем больше становился с течением жизни каменный червь, тем глубже он зарывался под землю.
     Каменные черви были довольно неприятны на вкус, и многие люди страдали от сильной диареи после их употребления. Поэтому они были вне рациона питания местного населения. И это была действительно хорошая новость для Цезаря, так как от отсутствия аппетита он не страдал (а так он не имел никаких соперников на этот вид пищи).
     Юноше было грустно, что он будучи волком опустился до поедания червей.
     Сюань разложил сено для просушки и огляделся, чтобы убедиться в отсутствии чужих глаз. Затем подошёл к невысокому дереву растущему на краю гравийного сада и начал расчищать поверхностный слой гравия. После того как гравий был отодвинут в сторону, он начал осторожно копать землю грубо высеченным каменным ножом, который обычно носил на поясе. Под слоем спрессованного дёрна обнаружился не менее грубо высеченный каменный контейнер. Здесь Сюань хранил свою продовольственную заначку на чёрный день. Юноша быстро достал вяленное мясо из нутра контейнера и закопал тот обратно.
     Теперь можно было приступать к завтраку. Вяленое мясо было сухим и грязным, и размером только с половину его ладони. Он, в прошлом, никогда бы не посмотрел на него второй раз, но после полугода полуголодной жизни, даже эта еда, напоминающая по вкусу резину, стала для него деликатесом.
     Просто такова его судьба на данный момент. Всё было довольно просто.
     После еды Сюань почувствовал себя бодрым достаточно, чтобы немного потренироваться. Сделав несколько упражнений для растяжки и разогрева, он занялся фитнесс-боксом (который помнил из своей прошлой жизни). Тренировки стали для него основным атрибутом дальнейшей спокойной жизни, ведь тело ребёнка, в которого он умудрился попасть было довольно слабым. Крепкий сон, тренировки и еда (добытая самостоятельно, обмененная или полученная, как пособие для сирот от племени), вот вокруг чего сконцентрировалась его жизнь.
     Тем временем Цезарь все ещё рыл землю в поисках червей, но не терял бдительности. Он постоянно поднимал голову вверх, прядая ушами и внимательно следил за окружающей обстановкой.
     Именно благодаря Цезарю Шао Сюань осмелился так беспечно достать контейнер со своим завтраком. Если его бы заметили другие сироты, еда была бы у него отобрана, чтобы утолить их голод.
     Этот ребёнок, в которого попал наш герой был одинок, даже среди сирот. Он был маленьким, бледным и измождённым. У него не хватило бы ни духа, ни смелости выйти из этой пещеры. Но теперь у него был опыт прошлой жизни и безжалостный ум, который он развил в себе там.
     Позанимавшись некоторое время, Сюань остановился чтобы перевести дух. Он заметил, что волк насторожился. Из пасти у него свисала одна половина тела червя, вторая успешно начала закапываться обратно в землю. Червя разорвал внезапный поворот головы животного и теперь у него был шанс восстановиться до прежнего размера и стать полноценным 'каменным червем'.
     Из глотки зверя послышался тихий рык, но он так и не обнажил зубов.
     'Скорее всего это кто-то знакомый Цезарю, а значит и мне'. - Подумал Сюань. Он продолжал смотреть в том же направлении, что и волк. Его слух уловил мягкий звук ветра, поднимающего листья с земли, а потом в поле его зрения появился силуэт человека.
     Это был очень высокий, крупный мужчина, одетый в красивую, но простую одежду из меха. На его одежде был слой каменной крошки, а на лице несколько шрамов, придававших ему свирепый вид. Кроме того, на тех частях его тела, которые не были прикрыты шкурами, тоже виднелись шрамы. На поясе у него висело кольцо с тщательно подобранными каменными инструментами, сделанными из тонкого камня.
     Камни, из которых они были сделаны, отличались от гравия под ногами Шао Сюаня. Они были намного качественнее (твёрже, крепче). Из них можно было изготовить орудия и инструменты гораздо более совершенные, чем нож в его руках. Если бы Сюань попробовал обменять свой нож на мясо, то даже самый маленький инструмент на поясе охотника стоил бы много дороже, а его количества (т.е. мяса) хватило бы для того чтобы питаться в течении нескольких дней.
     Воин приближался очень тихо, даже не имея намерения скрыться. Возможно, это была привычка, выработанная многими годами охоты в лесах. Сюань понимал, если бы этот человек имел намерение скрыться ни Цезарь, ни тем более он не смогли бы обнаружить его присутствия.
     Прежде чем Цезарь прекратил рычать, он напрягся, обнажив четыре длинных клыка, ведь приближающийся человек на мгновение пристально посмотрел на него.
     Для охотников любой зверь был просто добычей, пищей. Естественно, Цезарь тоже попадал в эту категорию. Хотя приближающийся человек только взглянул на него без угрозы, он излучал очень опасную ауру, которая сразу же испугала Цезаря из-за чуткого животного инстинкта.
     Учитывая сложившуюся ситуацию, Шао Сюань понимал, что должен заговорить первым.
     - Доброе утро, дядя Май!
     Крепкий мужчина средних лет отвел взгляд от Цезаря и посмотрел на него. Опасная атмосфера, возникшая ранее, исчезла. На самом деле большинство воинов племени не причинили бы вреда ребёнку, если конечно те их не спровоцировали.
     Май внимательно оглядел его, а потом и место его тренировок. Сюаню показалось, что взгляд воина стал одобрительным. Но лёгкая улыбка так и не смогла смягчить суровые черты его лица, обезображенного шрамами. Несмотря на это Май был добродушным человеком и отношение его к самому юноше было дружелюбным, возможно потому что отец его нынешнего тела раньше состоял в одной охотничьей группе с ним и был его товарищем. Бывало охотник не раз помогал ему с пропитанием.
     - Ещё довольно рано, а ты уже здесь Ах-Сюань? Это хорошо, что ты начал тренироваться заранее до своего взросления. - Спокойно сказал Май.
     Это обращение, с добавлением приставки 'Ах' была ещё одной особенностью в племени. У людей в племени не было фамилий, и большинство имело лишь односоставное имя. Например, Шао Сюаня в этой жизни звали просто Сюань. Как говорится: 'Когда ты в Риме, делай то, что делают римляне'. Что же касается приставки 'Ах', то она имела довольно интересное происхождение. Когда-то жил один очень уважаемый предок, который имел обыкновение выкрикивать слово 'Ах', прежде чем назвать чьё-то имя. Постепенно это превратилось в традицию, передававшуюся из поколения в поколение, соблюдающуюся и поныне. Конечно же, это правило не могло быть применено к старшим и тем, кто занимал особые должности.
     Почему же тренировка юноши вызвала такое одобрение со стороны воина?
     Лишь очень немногие люди, жившие рядом с горой, в том числе и дети из 'детской пещеры', выходили на тренировку во время своей юности. В основном их жизнь вращалась вокруг еды и сна, самой большой роскошью в их поведении можно было считать небольшое количество редких игр. Это было связано с тем, что физические упражнения и игры требуют большого расхода энергии. Слишком много движений приводило к тому, что голод наступал быстрее. Здесь для бедных, чем меньше потребление энергии, тем лучше. Поэтому даже взрослые из этого сектора были за такой подход.
     Охотник отметил одобрительно действия Сюаня исходя из полезности его тренировок в будущем.
     - Ты возвращаешься с тренировочной площадки, дядя Май? - Поинтересовался Сюань.
     - Да.
     Для тренировок воинов не было установлено никаких фиксированных сроков, они могли устраивать их по своему усмотрению. Единственным условием было не пропустить охоту.
     - Я вижу, что удача на вашей стороне дядя Май! Кстати, дядя Май, я слышал от Ланг Га, что завтра очередь вашей команды идти на охоту? Удачи вам! И я надеюсь, что вы вернётесь полностью загруженными тушами!
     Упоминаемый им Ланг Га был в одной охотничьей команде с Майем, именно он принёс в племя Цезаря. Его имя означало 'земной лук' на местном языке и Лан Га был человеком, заслуживающим этого имени.
     Май улыбнулся частившим словам ребёнка. Он собрался было уже уходить, перед охотой нужно было хорошенько отдохнуть, но неожиданно остановился и позвал:
     - Ах-Сюань! - Поманив его к себе он достал из своей сумки кусок вяленого мяса.
     Воины всегда приносили еду на свои тренировки, они отнимали у них много энергии, а на каменных холмах не было никакой пищи. Ни растений, ни животных, одни лишь камни и скалы.
     Вяленое мясо, которое Май держал в руке, было приготовлено для небольшого перекуса после тренировки, он собирался съесть его на обратном пути в стойбище. Но неожиданно встретившись с Шао Сюанем, он без малейшего колебания отдал его ему. Детям не разрешалось выходить на охоту, для их же сохранности, вследствие чего сироты такие как этот ребёнок вели полуголодное существование. Май прекрасно это понимал.
     - Спасибо, дядя Май! - Сюань был очень благодарен этому человеку. Еды в племени было мало, особенно в это время года, и не все были настолько щедры, чтобы раздавать мясо, как это делал Май. Мужчина же после того, как он отдал мясо Сюаню, сказал: 'На склоне холма, где я тренируюсь, можно наблюдать закат солнца...'.
     Май ушёл после того, как он подробно рассказал о расположении своей тренировочной площадки, и призвал юношу быть очень осторожным. После того, как Май скрылся вдали, Цезарь наконец-то расслабился. Он принялся искать ускользнувшего от него червя по запаху, порыкивая от досады на свою неосмотрительность.
     Шао Сюань отнесся к проблемам животного безразлично, ибо он желал утолить своё любопытство, побывав на тренировочной площадке Мая. Он спрятал подаренное мясо в контейнер и позвал Цезаря.
     - Ко мне, Цезарь! Сегодня мы сделаем что-то очень смелое!
     Глава 3. Старые соперники.
     Так как эта местность была главным источником камня для племени, то наверняка тут было много прекрасных экземпляров, которые можно было легко превратить в орудия труда. Естественно, тотемным воинам было предоставлено право первым выбирать камни для сбора, поскольку это была их тренировочная площадка. Остатки 'от пиршественного стола' доставались таким, как Шао Сюань.
     Пусть эта фраза прозвучала довольно унизительно, зато очень хорошо описывала ситуацию.
     Обычно такой сбор происходил ближе к закату, сразу после ужина. Именно в это время воины заканчивали свои дела здесь и отправлялись отдыхать. Однако в другое время суток тренировочная площадка становилась довольно опасным местом для тех, кто не пробудил свою тотемную силу. Осколки камней, разлетающихся шрапнелью под кулаками тотемных воинов, летели в разные стороны со скоростью пули.
     Но сегодня Май подробно объяснил юноше, как безопасно добраться до места, где он проводил свои тренировки, в обход прочих тренировочных полей. Зачем же он это сделал? Просто прекрасный камень можно было бы обменять на многое, это была прекрасная возможность для Сюаня.
     Вместе с Цезарем юноша отправился дорогой, что указал его старший товарищ. За гребнями холмов то и дело доносился звук разбивающихся глыб, а по соседнему его пути склону начали скатываться довольно большие камни. Если бы он пошёл сюда наобум, беды было бы не миновать.
     Сюань небрежно стряхнув с волос и одежды осевшую каменную крошку продолжал продвигаться к вершине холма; где-то там, недалеко от неё (вершины) находилась тренировочная площадка Мая. Поскольку это была тренировочная площадка для воинов, пути здесь были труднопроходимыми.
     Когда юноша добрался до конечной точки своего маршрута его руки, кисти и ступни кровоточили. Но до ран и ссадин Сюаню не было дела, они заживут довольно скоро, важнее всего для него было найти несколько хороших камней. Но прежде юноше требовалось немного передохнуть: чтобы добраться до этого места, потребовалось много сил. Он даже подозревал, что если бы не позавтракал сегодня утром, то не смог бы добраться сюда вообще.
     На неровном грунте лежали камни разных форм и размеров, а на противоположной стороне скалы он обнаружил отверстия прямо в скальной поверхности, все они имели разную глубину. Шао Сюань предположил, что это были самые крепкие камни, которые Май отобрал для себя и превратил в оружие для охоты. Твердые и небольшие камни не были частым явлением в горах. Обычно они находились группами, некоторая часть была на поверхности, когда вся остальная часть породы располагалась на глубине. Сейчас было не то время, чтобы можно было взорвать гору и обнаружить камни на глубине. Получить такой превосходный образец воину можно было только полагаясь на удачу. Именно поэтому Сюань увидев Мая, возвращающегося с тренировки с множеством камней пригодных для ремесла, сказал, что удача улыбнулась ему сегодня.
     Также здесь можно было встретить следы тренировок, отпечатки рук и ног. Тотемные воины уделяли особое внимание тренировке своих крепких кулаков. Если бы юноша решил бы повторить их результат и ударил по самой уязвимой части скалы он только разбил бы себе костяшки без какого-либо эффекта.
     Не задумываясь, Сюань назначил Цезаря ответственным за наблюдение, в то время как сам приступил к поиску хороших находок. Он должен был поспешить пока сюда не нагрянули другие желающие.
     Шао Сюань поднял длинный осколок камня. Он (камень) был длиной в полфута (15 см), неправильной формы, не особенно большой и тяжелый. Юноша знал, что качество камня не зависело от его веса. К тому же здесь встречалось множество пород камней, которых не было в его прошлой жизни. Порой даже использование здравого смысла из его прошлой жизни оказывалось бесполезным в этом мире. Все знания, которыми владел Шао Сюань о камнях, были для него всё ещё новыми, он накопил их за последние шесть месяцев. В отличие от опытных воинов, которые могли оценить камень по его текстуре и внешнему виду, он ничего не знал о том, как определить качество камня, поскольку у него не было богатого опыта в этой области. Поэтому он использовал самый примитивный метод, который смог придумать и который работал. Он находил камень, который считал подходящим для дальнейшей обработки и использовал свой каменный нож, чтобы рубануть по нему, и смотрел на глубину скола. Чем он был меньше, тем лучше был камень.
     Шао Сюань высоко поднял нож и ударил им по краю камня. После громкого треска на проверяемом камне появилась незначительная отметина. Из него можно было сделать наконечники стрел или копий. Ремесленники сами решали, что делать с камнем, всё, что нужно было сделать Сюаню - это найти камень и обменять его на еду.
     Положив камень в свой ветхий мешок из звериной кожи, он собирался продолжить поиски. Но Цезарь неожиданно подал признаки беспокойства. Осторожно подкравшись к месту, где затаился волк, Сюань посмотрел в том же направлении что и он. Там было трое детей, около десяти лет, более сильных и высоких, чем юноша.
     Это были старые знакомцы Шао Сюаня, а также старые соперники; они словно маленькие шакалы любили отнимать вещи у более слабых. Эти три маленьких ублюдка!
     Они были не из 'детской пещеры', а из семей, живущих в Предгорном районе. Эти трое всегда ходили вместе и в первый раз ограбили Сюаня спустя несколько дней после его переселения в этот мир.
     Поначалу Сюань не изменял принципам своего прежнего мировоззрения и часто поступал так же, как в прошлой жизни. Он сдерживался в какой-то мере даже когда сопротивлялся. Это милосердие и доброта привели его к потере всего его с трудом добытого вяленого мяса в тот раз, к тому же эти подонки хорошенько избили его.
     После этого Шао Сюань понял реальность ситуации и начал адаптироваться к ней. Ведь проснувшись в первый свой день, он наблюдал как дети с голодными глазами дрались друг с другом за еду. Они изменили его отношение. Во время выздоровления он часто об этом думал и пришёл к выводу что в драке с этими ребятами не стоит сдерживаться. В пределах племени, запрещены лишь убийства и открытая кража. Никто не будет мешать, если ты никого не убил или скрытно обокрал. Жители горного района уже привыкли к этим варварским законам.
     Несмотря на то что по внешним признакам члены его племени были похожи на современных людей, у Сюаня создавалось чувство, что это какая-то особая отдельная раса. Причиной этому были необыкновенные регенерационные способности каждого человека в нём (в племени).
     Человек мог снова встать на ноги после нескольких дней отдыха, даже если он был тяжело ранен. Через один-два месяца его тело будет как новенькое. Это также было причиной того, что люди в их племени не особо любили сражаться между собой из-за мести или соперничества. В их глазах это было недостаточной причиной для драки. Существовали куда более важные вещи, поиск пропитания относился к ним.
     Что же касается этих троих детей, то Шао Сюань был не так высок и силен, как они, к тому же питался он тоже хуже них. Тогда что же ему использовать в драке? Только холодный ум и хорошую стратегию, особенно при численном превосходстве.
     Сюань слегка надавил на голову Цезаря, но тот всё ещё свирепо скалил зубы в сторону приближающихся детей. Юноше пришлось сжать челюсти Цезаря и прошептать: 'Подожди секунду!'
     Оглянувшись, он спрятал свою сумку с камнем внутри. Затем тихо подкрался к обратной стороне утёса, Цезарь следовал за ним. Потрепав холку зверя Сюань сказал:
     - Ты должен разобраться с Ё. Ты ведь знаешь кто из них Ё? Конечно знаешь. Хороший мальчик.
     Какой-то воин однажды сказал, что большинство зверей, живущих в глухих лесах, довольно умны, потому что глупые и несмышлёные просто не смогут там выжить. Цезарь был довольно умным зверем. Это будет не первый раз, когда они будут работать в одной команде. Даже если Цезарь запутается, это не будет иметь значения. Для Шао Сюаня было главным разобраться с их заводилой по имени Сай. Если победить его остальные быстро растеряют присутствие духа.
     Цезарь держал свое тело близко к земле и спрятался за гигантским валуном, это показывало, что он понял команду Шао Сюаня. Казалось, что все дикие звери по своей природе способны подкрадываться незаметно, яростно набрасываться и наносить смертельный удар. Их инстинкты пробуждаются охотой, даже если он был всего лишь волком, воспитанным как собака.
     Глава 4. Драка.
     Конечно, Шао Сюань проследит чтобы Цезарь не нанёс смертельный удар. Однако он также никому не позволит так легко забрать его вещи, особенно тем троим.
     В тот момент, когда Сюань всерьёз задумался, вступить в противостояние с голыми руками или попытаться взять в них камни, трое путников продолжали подниматься по склону, не подозревая о засаде впереди. Их внимание было сосредоточено на другом, например, на уклонении от падающих камней. В отличии от Сюаня они не знали безопасного пути, поэтому петляли по склону старательно обходя места где раздавался звук лопающихся пород.
     - Чжань. Ты уверен, что это верный путь? - Сай шедший во главе группы, только что уклонившись от падающих камней, сердито посмотрел на ребёнка позади него.
     Чжань был очень робким мальчишкой, он боязливо вжал голову в плечи и ответил:
     - Мой отец был сегодня в патруле. Он видел, как Май возвращался с тренировки. Мы уже близко, там должно быть много хороших камней, Май всё же воин среднего ранга.
     Ничего не ответив, Сай продолжил подъём 'мурлыкая' что-то себе под нос. Ногами он пинал прикатившийся к нему камушек.
     Они подходили всё ближе и Шао Сюань затаил дыхание. Он ждал подходящего момента.
     Цезарю не требовалось никаких вербальных команд, Сюань просто отдал ему знак в подходящее для нападения время. А после неожиданно выпрыгнул перед Саем, правый крепко сжатый кулак ударил того в лицо.
     У Сая была хорошая (быстрая) реакция, но у него не было шанса полностью избежать внезапной атаки Шао Сюаня. Он едва успел увернуться в сторону, чтобы спасти свой нос, но всё равно получил сильный удар в лицо. Прежде чем он успел среагировать снова, ещё один удар пришёлся ему в челюсть. Потеряв ориентацию, он пошатнулся и упал.
     Однако это было только начало. Сюань набросился на него сверху и начал осыпать его целым градом ударов. На самом деле Саю ещё повезло, что Сюань всё-таки решил отказаться от использования камней в этой драке. Он подумал, что даже нападение с голыми руками может причинить достаточно боли и страданий.
     Люди в племени 'Палящего Рога' были довольно сильны, и даже дети, которые не пробудили свою тотемную силу, могли победить большинство людей, которых Шао Сюань встречал в своей прошлой жизни. Ему хотелось поскорее покончить со всем этим, поэтому он не стал сдерживать свои силы.
     В то же самое время, когда Шао Сюань бросился к Саю, Цезарь прыгнул на Ё. Точно так же, как Сюань обучал его, Цезарь, на манер собак задерживающих преступников, схватил зубами того за одежду из шкур и соломенный поводок на его (Ё) талии. Несмотря на то, что волк был ещё недостаточно крупным ему хватило сил повалить Ё на землю и не позволить тому подняться, чтобы прийти на выручку своему лидеру.
     Что же касается третьего ребёнка по имени Чжань, то Шао Сюань намеревался оставить его на некоторое время в покое, так как он был робок и не мог сравниться с двумя другими детьми в физическом плане и безжалостности.
     Чжань, как и Ё был потрясён, когда Сюань бросился к ним и атаковал Сая. Не успели они опомниться, как хозяина поддержал Цезарь. Глядя на оскаленные клыки, они были так напуганы, что чуть не намочили штаны. А Ё так и вообще ничего не мог сделать, когда волк повалил его на землю, кроме как звать на помощь.
     Стоявший некоторое время в ступоре Чжань попытался наконец достать деревянной палкой Шао Сюаня. Юноша (Шао Сюань) продолжавший месить лицо своего недруга смог заметить атаку и отвёл немного голову. Палка прошла мимо его головы, но теперь спина Сюаня горела от боли. Он начал бить Сая ещё ожесточённее, ему нужно было вымотать самого сильного и рослого соперника как можно быстрее.
     Сай был на два года старше Сюаня, но он потерялся под отчаянными ударами, в конце концов он был просто ребёнком без тотемной силы.
     Шао Сюань тяжело дышал, но понимал, что проиграет если остановится сейчас. Ему нужна эта победа! За последние шесть месяцев он достаточно натерпелся, чтобы колебаться.
     Разобравшись со своей самой главной проблемой, Сюань перекатился по земле, чтобы избежать нового удара Чжаня. Он посмотрел на него, в его глазах застыла ярость. Чжань испуганно вздрогнул.
     Увидев, что Сай уже лежит, не в силах сопротивляться, а Ё прижат к земле Цезарем он начал паниковать. Он крепче сжал палку, но инстинктивно начал избегать пристального взгляда Шао Сюаня.
     Увидев его реакцию, Сюань понял, что Чжань струсил, он поднялся на ноги и начал шаг за шагом медленно приближаться к нему.
     Каждый его (Сюаня) шаг отдавался перебоями в сердце Чжаня, а лицо становилось всё более подавленным.
     Конечно, если сравнить этих двоих, то Чжань был сильнее и держал в руках какое-никакое оружие. Но видимо сейчас он проигрывал Сюаню в решительности и наличию бойцовского духа. Когда противник приблизился к нему практически вплотную, Чжань нервно отбросил палку в сторону и сдался.
     С Сюанем они встречались довольно часто, и поэтому Чжань в глубине души знал, что тот не будет продолжать сражаться с ним, как только он покажет этот жест, даже если он несколько раз ударил Шао Сюаня по спине раньше.
     'Вот же тупица!' - Подумал немного пришедший в себя Сай. Он был взбешён и расстроен увидев капитуляцию Чжаня.
     Сай понял, что дело плохо, когда разглядел, что нападавшим был Сюань. В последние несколько раз они не смогли получить преимущество в драке с ним. Однако сейчас, его вообще повалили на землю даже не дав ему опомниться! Это было неприятно.
     'Мы очень рисковали, придя сюда попытать счастья и набрать хороших камней. И он был уже здесь. Как он их заметил? Неужели у него волчий нюх? Мы пришли слишком поздно, и в довершение всего проиграли ему!' - Думая об этом, Сай посмотрел на Шао Сюаня так, словно между ними была глубокая ненависть. Тот проигнорировал его.
     Сейчас Сюань сосредоточился на Чжане, он не собирался так легко отпускать никого из этой шайки. Он не стал избивать его, а просто пнул в сторону Сая. Чжань растянулся рядом со своим предводителем.
     Подняв с земли деревянную палку, брошенную Чжанем, Сюань подошёл к ним ближе. Он взвесил палку в руке. Затем встряхнул кровь со своих костяшек, её капли (крови) попали прямо на 'оружие' и этот момент Сюань улыбнулся.
     При виде этой улыбке у Чжаня и Сая по спине пробежались мурашки, им захотелось немедленно вскочить на ноги и убежать. Они чувствовали, что с ними может случиться что-то плохое. Однако Сай обессиленно лежал на земле и не мог встать на ноги, в то время как Чжань быстро подобрал к себе ноги, чтобы иметь возможность отползти назад.
     Шао Сюань резко замахнулся, и палка начала приближаться в их сторону. Это случилось настолько быстро и неожиданно, что они даже не успели среагировать.
     В один миг ребята покрылись холодным потом, дыхание у них перехватило. Зрение сосредоточилось на падающей палке.
     Крак!
     Палка ударила по земле, в свободное пространство между Саем и Чжанем, а потом разлетелась на куски. Деревянные щепки полетели им лицо, оставив несколько кровоточащих царапин.
     С ледяным выражением лица Сюань склонился над ними чтобы сказать:
     - То, что находится там, принадлежит мне. Вам можно зайти на площадку и начать искать камни только после моего ухода. Вам понятно? - Его голос был негромким, но в нем чувствовалось странное напряжение. Сай и Чжань чувствовали, что, возможно, если бы они не сдались им пришлось намного хуже.
     Сай молча смотрел на Шао Сюаня, он упрямо не сводил с него глаз. Однако Чжань дрожал, как лист на ветру, и поспешно кивал, показывая, что всё понял. В его глазах всё ещё читались тревога и страх. В глубине души робкий ребёнок подумал: 'Неудивительно, что родители запретили нам приближаться к таким как он. Дети из пещеры ужасны! Даже Сай не устоял!'
     Сюань не собирался больше тратить на них время. Ведь если они смогли прошмыгнуть сюда, то и другие тоже могут прийти следом. Он знал, что сегодня смог победить используя тактику и пользуясь помощью Цезаря, в противном случае, будь их больше или они были старше, ему пришлось бы отступить.
     Думая об этом, Шао Сюань поспешил начать сбор камней.
     Глава 5. Ты издеваешься надо мной, что ли?!!
     Сай потёр лицо, не заботясь ни о своём разбитом лице, ни о кровоточащем носе. Он наблюдал как Сюань собирал камни, но не мог понять какого именно они были качества. Но был уверен, что тот нашёл несколько отличных камней на обмен.
     Сюань ощущал на себе пристальные взгляды побитых ребят, но не обращал на них внимания. Он уже привык к этому. Он собрал уже несколько удовлетворительных по качеству камней, когда заметил, что стало довольно поздно и ему пора возвращаться. С его точки зрения тут осталось ещё много неплохих экземпляров, но он знал, что набрал уже достаточно для одного дня. Если собрать слишком много это может привлечь к нему лишнее внимание, и он может лишиться и того, что есть сейчас. Его нынешней силы для защиты могло быть недостаточно. Ему требовалось запастись терпением, чтобы дождаться пробуждения тотемических сил. Позвав Цезаря, Сюань убедился, что Ё кроме испуга не получил никаких травм и убрав в сумку камни, ушёл.
     Когда Ё повернулся к своим товарищам, он увидел лежащего в крови Сая. Рядом с ним сидел дрожащий от страха Чжань.
     Придя немного в себя, Сай тут же сказал Ё и Чжаню поискать камней пригодных для обмена. Он бормотал что-то весьма оскорбительное и поклялся отомстить, избив Сюаня и отобрать все его вещи.
     Они не знали, что всю стычку наблюдали воины. Но ушли они сразу же после ухода Шао Сюаня.
     - А кто был этот парень? - С любопытством спросил молодой воин у своих более старших спутников.
     - Ты имеешь в виду того, что с волком? Вроде как его зовут Сюань, он живёт в пещере сирот у подножия горы. Что касается волка, то тебе лучше держать руки при себе, он принадлежит шаману. - Предупредил его старший.
     Воин не знал, стоял ли за действиями шамана какой-нибудь скрытый смысл или нет, да и не интересовало его всё это. Просто он должен был предупредить, что волк принадлежит шаману и никому из племени не было позволено к нему прикасаться. А ребенок, по его мнению, просто заменял шамана в качестве воспитателя.
     Младший собрал свои волосы, покрытые каменной пылью в грязный хвост и ответил:
     - Я и не собирался покушаться на вещи, принадлежащие шаману. Ха-х, я просто задумался о том ребёнке. Думаю, он станет хорошим воином после пробуждения тотема. Возможно, мы могли бы завербовать его в нашу охотничью команду?
     - Пока ещё слишком рано делать выводы о их способностях. Нужно подождать ещё два или три года. Думаю, что эти несколько детей из горного района не плохи, но тот ребёнок. Дети из пещеры обычно... - Пожилой воин покачал головой, так и не закончив, но каждый мог почувствовать смысл, скрытый за его словами.
     Племя было условно разделено на три основных района, и чем сильнее воин, тем выше был район, в котором он может поселиться. Район на вершине горы был центральным местом их племени. Там же располагалась Огненная Яма. Этот район был самым холодным из всех.
     По мнению многих воинов, дети из пещеры были менее одарёнными, чем дети даже из самого бедного слоя общества. Они просто-напросто не могли пробудить свою тотемную силу так же рано, как и другие. Даже если они достаточно подрастали, чтобы пробудить свой тотем, их неохотно принимали в сплочённые охотничьи команды. Всё из-за того, что они не могли работать с другими охотниками, как один организм. Командная работа считалась самым важным элементом охоты, и любое слабое звено могло привести к неожиданным трагическим последствиям.
     Шао Сюань не знал ни о теме разговоров воинов, ни о их мнении о нём. Но он был уверен, что кто-то должен быть рядом, наблюдая за ними. Он мог чётко оценить ситуацию и сделать правильные выводы.
     Хотя воины не заботились об окружающей обстановке, когда тренировались, они были очень чувствительны во время отдыха. Шум, стоявший здесь, должно быть, привлек внимание нескольких воинов. Хотя они обычно не обращали на такие ситуации особого внимания, в случае опасности для жизни любой из сторон они незамедлительно вмешались бы. Видя, что Сюань контролирует ситуацию они остались в стороне от конфликта. Почему же он решил применить тактику устрашения для завершения этой стычки? Если бы он продолжил нападение на уже сдавшихся ребят, его могли посчитать импульсивным, что плохо бы сказалось на его дальнейшем проживании в племени.
     Сюань вернулся с полной сумкой. Патрулирующие вокруг жилого района воины, взяли у него один-два камня. На самом деле, вещи Сюаня были в их глазах мелочью на которую не стоило тратить время (т.е. отбирать).
     Вернувшись в гравийный сад, где он проводил тренировку этим утром, Сюань отобрал несколько камней для обмена и спрятал остальные в тайнике. Он понимал, что не успеет за сегодня обменять все камни на еду или нужные ему предметы, так же, как и понимал, что не стоит их приносить в место своего обитания. В пещере была куча 'голодных волчат', которые дрались за малейшую крупицу еды. Поэтому Шао Сюань никогда не прятал еду или что-либо, что можно использовать для торговли в пещере.
     Он сел на землю, чтобы отдохнуть после того, как спрятал свои вещи. Сюань подумал, что и скалолазание, и бои были действительно утомляющими для его тела.
     Сюань долго смотрел на горные пики вдалеке, а потом оглянулся на стойбище. Он осмотрел дома у подножья горы, а затем его взгляд опустился на собственные кулаки покрытые сухой кровью. Прошло всего полгода, а налёт цивилизованности уже слетел с него, делая его похожим на дикаря. Колоссальное давление окружающей среды, заставляло его инстинкт самосохранения ускорить его психологическое превращение в человека из этого времени. Сейчас по крайней мере он был рад, что не попал в те времена, когда по словам Ши Ци процветал каннибализм.
     Каким же он был, тот, цивилизованный мир? Шао Сюань иногда вспоминал о нём по вечерам, но образы в его памяти становились все туманнее. А ведь прошло меньше года. Он помнил, что не выносил, когда родители наказывали своих детей. Или когда они поднимали на них руку. Он тут же стремился защитить такого ребёнка, и что теперь?
     Конечно, жизнь здесь была иной, и дети в племени были не такими, как дети из его прошлой жизни. Даже если внешне они не отличались, их мировоззрение было совершенно разным. Возьмите, к примеру, детей из 'детской пещеры': даже будучи избитыми однажды, в следующий раз они всё равно вступят в драку, особенно если это будет касаться вопросов пропитания. Никто бы из них не стал бы сдерживаться, как делал это в самом вначале. Дерево, камень - всё, что могло попасть им в руки стало бы оружием в момент сражения. Здесь иметь в сердце каплю милосердия означало обречь себя на провал.
     Дикость оказалась заразна.
     Отдохнув он смог обменять камни на четыре куска вяленого мяса, два из них были с костью. Они были для Цезаря. Их обоих ждал сегодня шикарный ужин. Последний отложенный кусок мяса без кости он обменял на шкуру среднего размера. Приближалась зима, ему следовало приготовиться к ней заранее.
     Когда он вернулся в жилую пещеру человек распределяющий продовольствие уже был там. Он хранил приготовленную пищу в гигантском каменном чане. Только люди, обладающие силой тотема, могли бы поднять такую тяжёлую тару.
     Еду выделяло племя: до тех пор, пока сироты, живущие здесь не пробудят свою силу и не построят собственный дом.
     Иногда в их меню появлялось даже мясо. Но общего количества продовольствия было явно недостаточно, его хватало лишь для того, чтобы удовлетворить основные жизненные потребности детей. Основная часть их рациона состояла из растительной пищи, как, например, неизвестное Сюаню растение (точнее его часть).
     Внешне это был клубень красно-коричневого цвета которого росли тоненькие корешки. Самые большие из них были размером с тыкву, маленькие - с кулак взрослого. На вкус они напоминали картофель и позволяли хорошо набить желудок. После этого некоторое время можно было чувствовать себя сытым.
     Однако от них был некоторый побочный эффект. Эти клубни стимулировали работу желудочно-кишечного тракта. Проще говоря, аромат в пещере был незабываемым. Это усугублялось тем, что при недостатке в рационе вместе с этим клубнем мяса эффект становился только сильнее.
     Лицо Сюаня позеленело от запаха.
     - Хей, Ах-Сюань! - Это был Ку, он помогал раздавать еду и был главным над детьми в пещере. Должность давала очевидные преимущества: у него было больше еды, чтобы есть самому. Таким образом, Ку стал намного сильнее, чем другие сироты, и он даже выглядел более представительным.
     Он, увидев юношу, тут же отдал ему приличный кусок варёного клубня.
     На самом деле Ку был одним из самых старших детей здесь, ему уже исполнилось тринадцать. Он был неразговорчив и большую часть времени проводил вне пещеры. С Сюанем они практически не общались и теперь тот никак не понимал, почему Ку лично подошёл к нему и отдал куда больший кусок еды, чем обычно.
     Ку был в хорошем настроении, и казался взволнованным.
     - Ах-Сюань, завтра я ухожу жить на склон горы и зимовать я тоже буду там. Поэтому пещера перейдет в твои руки.
     От значения этих слов Сюань чуть не выронил взятый недавно клубень. Даже если Ку и уходит, пещера должна была перейти под управление кого-то из старших. В ней было два тринадцатилетних, и ещё очень много одиннадцати- и двенадцатилетних. Почему управление достанется ему, когда ему ещё не стукнуло и десяти?
     Вряд ли Ку сам принял это решение.
     - Кто это сказал?
     Ку указал на человека, отвечающего за ежедневную доставку продовольствия, который, облокотившись о котёл, ковырялся в зубах.
     Глядя на яростно дерущихся детей в этой пещере, Шао Сюаню вдруг захотелось пнуть этого 'парня' и крикнуть: 'Ты издеваешься надо мной, что ли?!!'
     Глава 6. Хлопоты?
     Всего в этой пещере проживало 27 детей, включая Сюаня. Поскольку каждый из них был достаточно силён, как юноша мог установить и удержать своё главенство?
     Многие дети в пещере хотели бы унаследовать положение Ку, чтобы получать больше еды. Очевидно, что это вызвало большое недовольство, когда Сюань получил своё привилегированное положение в таком молодом возрасте. А как всем известно недовольство неизбежно порождает раздоры.
     Слово 'хлопотно' (а я бы описала, как напряжно) может кратко описать всю эту ситуацию.
     За ежедневную доставку продовольствия в пещеру сирот отвечал Гэ. Это был мужчина средних лет, потерявший руку во время одного из охотничьих походов. Сюань хотел узнать у него причину его неожиданного назначения на место лидера. Но ответа он так и не получил.
     Раздав еду, Гэ одной рукой взял каменный чан и ушёл. Несмотря на то, что он стал калекой, сила его тела не изменилась, и у него не было никаких проблем с поднятием тяжестей вроде этой.
     После того, как Гэ ушёл, Ку привлёк к себе внимание детей, чтобы объявить о замене его на посту лидера. После прозвучавших слов: 'С завтрашнего дня Ах-Сюань будет отвечать за раздачу еды!', только успокоившаяся атмосфера от недавней борьбы за пищу, сразу накалилась. Эти дети не были экспертами в спорах и словесных баталиях, поэтому они молча и недружелюбно смотрели на Сюаня.
     Ку не стал более задерживаться и не давая никаких дальнейших объяснений вскоре ушёл со всеми своими вещами. Он был почти взрослым, и, если не случится никаких форс-мажорных обстоятельств, после этой зимы он скорее всего пробудит свою тотемную силу. Это означало, что он мог бы покинуть эту пещеру навсегда.
     Когда Ку покинул их, мысли Сюаня омрачились беспокойством. Глядя на небо, он заметил, что должно быть около трех часов дня. Если конечно предположить, что продолжительность суток до сих пор равна двадцати четырём часам. Так что у него всё ещё было время до заката, чтобы решить эту проблему (проблему его неожиданного лидерства и следующих за ним последствий).
     Вернувшись вместе с Цезарем в гравийный сад, он начал думать над сложившейся ситуацией.
     Первоначально он планировал прожить ничем не примечательную жизнь. Через несколько лет он пробудил бы свою тотемную силу и ушёл на вольные хлеба. При благоприятном стечении обстоятельств он построил бы себе дом, присоединился к одной из охотничьих команд и прожил до самой старости в спокойствии. Он не против был если его сила пробудилась бы так же поздно, как и у Ку. Но теперь спокойная жизнь ему не светила. Когда он покидал пещеру ему вслед было устремлено множество озлобленных взглядов.
     - Как ты думаешь, они съедят тебя сырьём или всё-таки наберутся терпения и зажарят на костре? - Задумчиво сказал вслед волку Сюань.
     Раньше алчность 'волчат' сдерживало присутствие Ку. Теперь его не было рядом. Эти дети были озлоблены многими лишениями, вследствие чего стали безжалостными, они не станут долго думать. При сильном голоде они вполне способны будут проигнорировать знак шамана. Тогда вполне возможно они объединяться, чтобы разделить мясо Цезаря между собой. И один он ничего не сможет им противопоставить.
     Волк не осознавал нависшей над ними опасности и продолжал искать каменных червей. Здесь их уже почти не осталось, и он постепенно продвигался к Чёрному болоту.
     Чёрное болото было одной из двух запретных зон расположенных в непосредственной близости от стойбища. Оно было смертельно опасным своей непроходимостью и топкими местами. Другой опасной зоной считалась широкая река, протекающая под одним из холмов. В реке было полно опасных обитателей. Сюань слышал даже, что когда-то несколько сильных воинов пошли рыбачить на реку, но так и не вернулись. Остерегаясь большого количества неведомых опасностей, руководство племени запретило людям посещать территорию реки. Лишь изредка приходящие на реку женщины осторожно прополаскивали шкуры на мелководье, никто не желал подвергаться опасности. Вода в стойбище набиралась из мелкого ручейка, она использовалась для питья и готовки.
     Воины по очереди охраняли эти районы на случай непредвиденной опасности. Основой рациона членов племени в основном было мясо и растительная пища. При условии отсутствия сельского хозяйства и животноводства, отсутствия возможности рыбачить, и упора на охоту и собирательство было понятна причина дефицита продовольствия.
     Пища являлась здесь всем. Дети часто провожали Цезаря голодными взглядами, видя лишь мясо под его шкурой.
     - И что мне делать? - Сюань снова вздохнул. Он начал винить старого шарлатана (шамана), который дав ему свой символ не соизволил больше показаться.
     Людям, особенно детям, не имеющим пробуждённой силы тотема, было запрещено входить в Чёрное болото, но никто ничего не говорил о волках. Так что иногда, когда они были рядом с этой территорией, Цезарь уходил в болота, чтобы найти себе перекус. На такие отлучки четвероногого воины просто не обращали внимания.
     Обладая чувствительным к опасностям инстинктом, волк не заходил далеко, бродя по самой кромке болота.
     На этот раз, Цезарь принёс что-то в пасти. Когда он подошел ближе Сюань разглядел, что это был какой-то жук. Таких он ещё не встречал. Он был размером с его ладонь, имел приплюснутую овальную форму с множеством тонких и длинных ног, чёрный окрас и был на удивление мягким.
     Находясь в пасти волка, насекомое старалось оттолкнуть его морду своими конечностями.
     Сюань предполагал, что Цезарь притаскивал жуков ради развлечения. В конце концов, в пределах стойбища было немного живности и погони за зайцами были лишь в его снах. Он находил это печальным, что Цезарю, как волку, всё время приходилось довольствоваться червями да жуками.
     Тем временем четвероногий игрался со своей добычей и пытался вновь схватить недавно отпущенного жука пастью. Ротовые железы насекомого стали выделять жидкость тёмного цвета, она пузырилась и постепенно обволакивала тело жука заключая его в шар. Возможно жидкость была токсична или же неприятна на вкус так как Цезарь тут же отступил от своей невольной жертвы. Волк продолжал кружить вокруг пытаясь подступиться к отвердевшему шару с жуком внутри, но кусать его остерегался (избегал).
     Через некоторое время он отказался от этой затеи и вернулся к поиску более доступной добычи, каменных червей.
     Но странной скорлупой уже заинтересовался Сюань. Он взял с пояса нож и рубанул по 'мячу'. После пары ударов он распался на две почти одинаковые половинки, из него в сторону болот в панике метнулся жук, убавивший в массе как минимум в половину.
     Сюаню он был безразличен. Юношу больше интересовали полусферы оказавшиеся его руках. Они были лёгкими, но прочными. Ему потребовалось значительное усилие, чтобы раскрошить одну из них ножом.
     Позвав с собой Цезаря и взяв с собой вторую полусферу, он направился к реке. Ему требовалось проверить свою теорию на мелководье, считающегося условно безопасным.
     Он привязал полусферу к верёвке, снятой с пояса и закинул её в воду. Как он и предполагал она выполнила роль 'поплавка' наполовину выплыв на поверхность.
     Эту находку можно было использовать для рыбалки.
     Глава 7. Странная рыба.
     Привязав на один конец верёвки червя, на середину чёрную полусферу и оставив второй конец у себя в руке Сюань собирался начать рыбачить. Так как здесь не существовало ещё хоть какого-то каменного подобия крючка, он надеялся, что на такую приманку позарится какая-нибудь хищная рыба.
     В своей прошлой жизни Шао Сюань часто занимался рыбной ловлей с дождевыми червями в качестве наживки, и, поскольку в этой жизни он не встречал их, он попытался использовать вместо них каменных. Люди в племени говорили, что существа в этой реке были довольно опасными и свирепыми, поэтому, возможно, они не будут возражать против такой приманки. Если попытка будет успешной позже он вырежет себе каменный крюк.
     Каменный червь, которого Сюань использовал, был пойман Цезарем. Если хищная рыба съест наживку, то Шао Сюань может спокойно уходить, ведь у него был лишь один червь. А если ему понадобится большее их колличество, то он просто попросит Цезаря наловить ещё.
     Стоя у мелководья юноша забросил свою импровизированную удочку. Чёрная полусфера под тяжестью наживки опустилась немного глубже в воду. Теперь наблюдая за 'поплавком' Сюань мог предположить, что происходит под водной гладью.
     Длина его соломенной 'снасти' составляла менее пяти метров, поэтому Сюань был очень близко к тому месту, куда он забросил каменного червя. Стоя у воды, он уделял особое внимание тому, чтобы не ступить в воду. Это было разумной предосторожностью на случай возникновения опасности, так он мог отскочить и убежать. Свой маршрут он тоже уже обдумал, намереваясь в таком случае отступать в сторону стоящих на посту воинов.
     Наконец, все приготовления были закончены. Воины давно уже заметили странные действия юноши и с любопытством следили за ним. Сначала они даже предположили, что ребёнок намеревался кинуться в воду и готовились к тому чтобы быстро выловить его и отконвоировать в безопасное место, в пещеру. Но нетипичное поведение Сюаня ввело в ступор их обоих, и пока они только внимательно наблюдали и обменявшись взглядами, решили не мешать ему.
     - Цезарь! Тяни по моей команде, понял? - Сюань потрепав волка по холке подал ему конец верёвки. Его четвероногий напарник схватил тот своей пастью. Сам юноша взялся посередине.
     Некоторое время ничего не происходило, река оставалась спокойной. 'Возможно, здесь, рядом с берегом рыба не водится? Или она не заинтересовалась каменными червями?' - Не успел Сюань закончить свою мысль, как за 'поводок' что дёрнуло, заставив полусферу уйти под воду.
     Клюнула!
     Поводок в руках Сюаня начал быстро скользить в глубину, и он почувствовал жгучую боль из-за трения в ладонях. В этот момент он крепко ухватился за него и крикнул Цезарю: 'Тяни!'
     Хотя всё это произошло за мгновение, Сюань чувствовал, что сила подводного жителя намного превышала его и помощь волка была как нельзя вовремя. Юноше не терпелось увидеть рыбину, что соблазнилась их приманкой.
     Цезарь с силой тянул верёвку на себя пятясь назад. У него уже был подобный опыт: он переносил тяжести, и даже людей.
     Два воина, наблюдающих издалека, напряглись. Сами они никогда не входили в воду, а самое опасное что делали жители стойбища это прополаскивали шкуры на мелководье. Однажды летом, стоя также на своём посту, они даже видели гигантского водного монстра появившегося в центре реки; а из поколения в поколения в племени передавалось много страшных историй о реке. Так что сейчас они волновались о Сюане и сохранности его жизни. В любой момент мог появится водный монстр!
     - Поспешим! - Сказал один из воинов.
     - ... Идём. - Второй некоторое время колебался, но всё же дал положительный ответ, было ощущение что он вспоминал что-то.
     Ветер дул с реки и поэтому воздух был пропитал влажностью и запахом рыбы. Это мог был запах подводного чудовища, что заставляло мужчин насторожиться только сильнее.
     Сюань чувствовал, как подводная жительница старается утянуть его с Цезарем на глубину, они же прилагали все усилия чтобы не допустить этого. Их совместные усилия в итоге были успешнее и шаг за шагом назад они приближались к своей окончательной победе.
     Борьба была ожесточённой и брызги летели в разные стороны от места схватки.
     Сюань крепко сжимал в руках снасть, когда перед его глазами показался образ существа: оно имело рот с мелкими частыми зубами-иглами, он был настолько большим что мог легко откусить голову ребёнку. Как только существо приблизилось к нему на расстояние броска... Видение исчезло. Это произошло настолько быстро, словно вспышка, что Сюань не успел среагировать. Он ошеломлённо покачал головой предполагая, что оно было вызвано его напряжёнными нервами воображением.
     Когда два воина подошли к Сюаню, они наконец увидели подводного хищника. Это безусловно была рыба, но вид она имела до того странный, что казалась настоящим монстром. Её голова составляла практически две трети от длины полуметрового тела. Когда её вытащили из воды, она по-прежнему остервенело кусала снасть, не собираясь отпускать свою добычу.
     - Не останавливайся! Продолжай тянуть! - Выкрикнул Сюань обращаясь к Цезарю. Весь вид юноши выглядел взбудораженным, он выглядел увлечённым этой борьбой. Воины ошеломлённо наблюдали за ними чуть в стороне даже не пытаясь подойти и помочь.
     Для Цезаря это был первый подобный опыт (ловля рыбы), так что он застыл на некоторое время, разглядывая появившуюся из воды рыбину. Но услышав призыв хозяина он быстро вернулся к выполнению своей задачи.
     Они продолжали тянуть, пока Сюань не решил, что расстояние достаточное для того, чтобы рыба не ускользнула обратно в реку.
     - Фух, наконец то! Мы хорошо постарались, Цезарь! Ну куда ты тащишь её дальше? Отпусти. Вот так, хороший мальчик. - Цезарь ещё некоторое время после того как Сюань отпустил поводок продолжал, упираясь, тянуть рыбу за собой. Он тихо порыкивал горлом сквозь сжатые зубы при этом. Видимо его тоже взбудоражил такой опыт, а борьба пришлась по вкусу.
     Отпустив снасть, волк продолжав кружить вокруг бившейся на берегу рыбины, выказывая знаки устрашения и намерение укусить пойманную добычу.
     Сюань понял почему мелководье считалось условно безопасным, даже тут уже обитала такая свирепая подводная жительница. У неё был просто гигантский рот, наполненный многочисленными зубами-иглами. Кроме того, рыба была очень упёрта (настойчива) и до последнего держала добычу, словно желала разорвать её в клочья. Она была живуча и сильна, вытянутая на берег она по-прежнему продолжала бить хвостом стараясь нырнуть обратно в воду на глубину.
     Один из воинов использовал своё копьё, чтобы умертвить рыбу. Движение было быстрым и чётким (сильным, отработанным), так что его копьё прошло через все тело рыбины и прибило её к земле. Только после этого она открыла рот и выпустила снасть. Её рот продолжал открываться и закрывать, как будто она желала вгрызться ими во что-то ещё.
     Использованная Сюанем для рыбалки верёвка была практически перегрызена. Юноша сам плёл её, так что он точно знал о том, что та была очень прочной и устойчивой к истиранию. Он часто использовал её, чтобы связывать и переносить вещи, она выдерживала все нагрузки и не рвалась. Поэтому было удивительно, как мало этой рыбе понадобилось времени, чтобы привести эту веревку в негодность.
     Сюань переключил своё внимание на выуженную из воды добычу. Когда его взгляд упал на открытый рот этой рыбы, он был ошеломлен. Дело в том, что гигантский рот был самой примечательной частью её головы, в нём можно было увидеть многочисленные крошечные острые клыки-крючья. Рыба явно была рождена для того, чтобы убивать. Он понимал, если бы не помощь Цезаря, Шао Сюань никогда бы не смог вытащить её на берег в одиночку.
     Если на мелководье было много таких рыб, человека, упавшего в воду, могли в мгновение обглодать до костей (p.s. мне они пираний напомнили). Но это была только одна из многих разновидностей рыб в этой реке, возможно, в ней обитали и более ужасные существа. Неудивительно, что даже тотемные воины в племени не хотели заходить в речные воды.
     Сюань пришёл в ужас представив, что случилось бы с ребёнком нечаянно соскользнувшим в воду. Внезапно он вспомнил о своём видении. Эта рыба была похожа на ту, из видения! Он точно помнил этот огромный рот полный опасных зубов!
     Воины заметив, что юноша замер уставившись на рыбу, предположили, что он слишком напуган для того чтобы приблизиться к свирепому существу. Один из воинов встречавший этот вид рыб ранее сказал ему:
     - Когда моя тотемная сила ещё не пробудилась, я пришёл с отцом на берег реки, и мы встретили такое существо. Шаман сказал, что он называется 'рыба'. Вода наполнена опасными существами, проживающими тут. В нашем племени у одной женщины даже откусили руку, когда она промывала шкуры. Мой отец даже убил одну такую. - Воин смотрел на Сюаня, когда говорил. Он и подумать не мог, что ребёнок вроде него, сможет справиться с таким свирепым существом, даже не замочив ног. Его отец очень рисковал, чтобы спасти ту женщину, он мог заплатить своей жизнью ради того, чтобы её не съели заживо. К сожалению, она всё же потеряла руку к тому времени пока помощь не подоспела. После этого происшествия женщины ещё долго боялись подходить к реке. Они приходили сюда, только если у них не было другого выбора, в сезон, когда погода была слишком сухой и воды в ручье не хватало для повседневных нужд.
     Когда Сюань пришел в себя, рыба была уже мертва. Воин вытащил своё копье из её хребта и подняв передал юноше.
     - Прекрасная добыча! Удача с тобой. Из тебя вырастет отличный охотник. - Подумав, он добавил. - Но в будущем, не приближайся близко к воде и будь осторожен. В воде кроме рыбы обитает множество и более опасных существ. Рано или поздно удача может отвернуться от тебя, и ты погибнешь или покалечишься.
     Однако примерно через полчаса Шао Сюань, от которого 'рано или поздно может отвернуться удача', вытащил ещё одну рыбину тем же методом. Она даже была больше первой.
     Два воина потеряли дар речи: '...'.
     Глава 8. Самое красивое слово в мире.
     Рыба, которую Сюань вытащил второй была ещё большего размера, чем первая. Юноша забил её камнем, не прибегая к помощи воинов. Рыбе все равно было не выжить без воды.
     После, подвесив рыбу на дерево за хвост при помощи остатка верёвки, он поискал в округе сухих веток.
     Всё это время воины продолжали с интересом наблюдать за ним. Заметив это Сюань помахал им рукой, они подошли к юноше ближе.
     - Что ты хочешь сделать с ней, Ах-Сюань? Собираешься съесть? - Спросил один из них, тот который помог нанести смертельный удар первой вытащенной на берег рыбине.
     Необычный вид существа несколько пугал их. Но так как рыба была мертва и как только стражники оставили свой страх позади, на первый план вышло любопытство к новому виду добычи.
     - Позвольте мне на этот раз помочь. - Другой воин шагнул вперед, приближаясь к подвешенному на ветке улову. Он использовал свой каменный нож, чтобы разрезать брюхо и начать потрошить внутренности рыбы-гиганта. В то же время он успевал беседовать со своим напарником: 'Ух ты? Неужели это кишечник? Короткий какой...'; 'Это что, желудок?'; 'Нет, желудок...это точно желудок!'; 'Осторожно... Что это ещё такое? Только не проткни его. Возможно, он ядовитый...'; 'А где же его сердце? Режь глубже, аккуратнее двигай ножом ... У тебя не получается! Позволь мне продемонстрировать. Смотри, нужно держать руку ровно, чтобы кровь не хлынула потоком...'.
     Воины очень оживленно обсуждали происходящее 'вскрытие', Сюаню оставалось только стоять в стороне, ошеломленному и потерявшему дар речи. Они действительно были воинами? Точно не какими-нибудь судебно-медицинскими экспертами (криминалистами)?
     Два (непризнанных) энтузиаста анатомии с чрезмерным любопытством!
     Какое бы странное впечатление они не производили на юношу, надо было признать, что они были мастерами в своём деле! Несмотря на то, что это был первый раз, когда им довелось разделывать рыбу, они сделали это быстро и аккуратно. К тому же в это же время они умудрились рассказать Сюаню некоторые знания охотников. Например, что кишки некоторых животных были ядовитыми, у других же ядовитыми были только отдельные органы для яда (мешочки). Кроме того, были некоторые виды животных, обработанные кишки которых были настоящим деликатесом. И что внутренности незнакомых существ лучше не есть.
     Вскоре рыба была обработана и разрезана, а её внутренности и жабры удалены.
     - Много частей рыбы оказались непригодными для еды, но, к счастью, она оказалось довольно большой. - Сказал воин, очищая свой нож от крови.
     Поскольку никто больше не хотел приближаться к воде, воины использовали листья, чтобы очистить рыбу и вытереть кровь. Затем в них же они завернули потроха и закопали под деревом. Это было сделано для того, чтобы отбить витающий здесь рыбный дух и не привлечь ненужное внимание хищников. Находясь они в стойбище это не вызвало бы никаких проблем, но сейчас они находились вблизи реки. Здесь могли находиться неизвестные существа, чувствительные к крови. Им нужно было быть осторожными, и они напомнили Сюаню делать то же самое, если в следующий раз он будет охотиться один.
     В племени для розжига топлива применялся особый огненный порошок. Порошком разрешалось пользоваться только воинам-охотникам, пробудившим силу своего тотема. Схема его использования была такова. Когда разводили костёр, в каменную ложку клали немного порошка, а затем с помощью каменного пестика быстро растирали его. Очень скоро порошок становился пламенем и превращал каменную ложку в небольшой факел, которым можно было поджечь траву и ветки. Впервые он увидел разжигание костра таким способом в исполнении Гэ, отвечавшего за доставку еды в сиротскую пещеру. Первоначально он думал, что люди в племени добывали огонь при помощи силы трения или кремня. И он никак не ожидал, что они будут пользоваться такими удобными инструментами. У детей в сиротской пещере не было горючего порошка, этот порошок давался лишь тогда, когда они пробуждали свой тотем и, начиная свою собственную жизнь за пределами пещеры, становясь воинами.
     Иногда Сюань чувствовал странное противоречие наблюдая за жизнью в племени, складывалось ощущение будто навыки, которыми они владели, были несопоставимы с их уровнем развития.
     Но сейчас его это не волновало.
     Один из воинов попробовал жареную рыбу, чтобы убедиться, что она съедобна. Три человека и один волк разделили трапезу. Рыба не смогла бы насытить двоих взрослых людей, так что они просто попробовали мясо рыбы на вкус. Цезарь вообще рыбные стейки не особенно интересовали. Так что Сюаню удалось хорошо подкрепиться, все лучшие кусочки рыбы достались юному 'охотнику'.
     После еды оба воина попросили оставить им на память рыбью кость. Предчувствие подсказывало юноше, что они собирались просто похвастаться ими в качестве трофеев перед своей охотничьей группой.
     Позже оба воина вернулись на свой пост, а Сюань с Цезарем поспешили обратно в 'детскую пещеру', неся второй свой 'охотничий' трофей с собой.
     Небо уже потемнело, и некоторые дети устроились на ночлег, в то время как другие только собирались ложиться. Но были и те, кто ждал возвращения Сюаня.
     Внутри был костер, который Гэ разжигал для них ежедневно, для тепла и готовки. Одной из обязанностей лидера было тушить его каждый вечер перед сном, раньше этим занимался Ку, теперь же это стало обязанностью Сюаня.
     Остановившись у входа, юноша велел Цезарю подождать снаружи с рыбой, а сам глубоко вздохнув вошёл внутрь.
     Бодрствующие дети были гораздо старше его, сейчас они собрались вокруг костра и явно дожидались его. Когда в пещере раздались шаги они обратили на вошедшего ненавидящие взгляды. По их мнению, Сюань занял должность и получил привилегии которые не должны были принадлежать ему в силу возраста. Он занял положение, к которому все они стремились.
     Неподалёку от входа в пещеру находился гигантский камень, его форма напоминала жернов. Это было самое высокое место, с которого к тому же хорошо просматривались все уголки пещеры. Именно тут Ку раздавал еду и Сюань решил забраться именно на него.
     Ребята до этоге сосредоточившиеся возле очага подошли ближе к нему. Сюань посмотрел на них и хлопнув в ладоши, закричал:
     - Вставайте! Всем встать, если вы не спите! - Кроме особо крепко спящих, всё в пещере постепенно окружили его. И, наконец, юноша начал свою речь. При этом он не сводил глаз со старших. - Я знаю, что вы не довольны тем что именно я заменю Ку на посту лидера! И я знаю, что вы желаете избить меня и сместить с него, чтобы самим иметь на него права. Вы ведь не спали только для этого, верно? Но! На роль лидера меня назначил не Ку, а сам дядя Гэ! Если вы недовольны его решением... Вы всегда можете подойти к нему со своими проблемами, обидами, жалобами и недовольствами. Если вы свергнете меня это ничем вам не поможет.
     Те ребята, что стояли впереди, нахмурились. Было ясно, что они думают о том, что сказал им Сюань. Стоило ли им докучать Гэ? Рассердится ли он на них если они всё же подойдут к нему со своими вопросами? Перестанет ли он приносить еду в таком случае? И если 'да' не начнётся ли голод? Эти мысли их пугали, так что вряд ли кто-нибудь решиться предъявить Гэ свои жалобы. Особенно сильно об этом задумались старшие дети.
     Тем временем Сюань огляделся и продолжил:
     - Кто-нибудь из вас задумался почему именно меня выбрали чтобы я занял позицию Ку? Я моложе и слабее вас. Почему же дядя Гэ решил назначить меня главным?! Потому что у меня больше качеств для этого, чем у любого из вас! - Твердо закончил юноша даже не моргнув. На самом деле сам он собирался завтра хорошенько расспросить самого Гэ о его назначении на эту должность. Но сейчас ему требовалось закрепить своё положение дабы не быть избитым 'волчатами' и не лишиться своего друга-волка, для этого он использовал авторитет Гэ и посеял сомнения в сердцах радикально настроенных старших детей.
     Сюань сначала думал о более мягких способах воздействия, но эти маленькие зверята были слишком жестки. С ними нельзя было договориться, а основываясь на своих наблюдениях он знал, что Гэ не менял своих решений. Он возложил на него ответственность и ожидал, что Сюань справиться с ней сам. Это он и делал, расставлял все точки над 'i'.
     Но даже если старшие дети и задумались над словами юноши они стояли набычившись, сильно сдвинув брови на нахмуренных лицах. Но прежде чем в помещении раздались их голоса, Сюань 'рыкнул' на них:
     - Держите свои рты на замке! Все вы!! Цезарь! - Волк ожидавший снаружи зова хозяина тут же появился рядом. Его пасть всё так сжимала верёвку с рыбой.
     Все глаза тут же устремились к зверю. Сюань молча забрал его ношу и поднял ту повыше за хвост.
     - Смотрите! Видите? Я охотился и принес добычу! - Рыбьи глаза не имеют век и в неярком колеблющемся свете пламени они отливали зловещими красными бликами. Сюань слегка повернул свою добычу, чтобы дети смогли рассмотреть многочисленные острые зубы в её рту. Чешуя, отразив неяркий свет добавила последний штрих в образ речного монстра.
     Впередистоящие не могли удержаться и сделали шаг назад. Минутой раньше они гневно смотрели на Сюаня, но теперь их глаза были полны страха и настороженности. Взгляды на самого юношу стали сдержанными. Члены племени всегда восхищались сильными и удачливыми охотниками.
     Могущественные воины в большинстве случаев предпочитали простые и лёгкие решения, когда сталкивались с проблемами, проще говоря эти лёгкие решения основывалось на их силе. Кроме борьбы друг с другом, существовал и более простой способ конкуренции - демонстрация лучшей и свирепой добычи. Чья добыча на охоте оказывалась лучше считался победителем из такого рода негласных состязаний.
     Сейчас же они были просто детьми без тотемной силы. Охота на такого свирепого зверя была невозможна для любого из них. Нет охоты - нет добычи. Дополнительную еду дети из пещеры могли получить лишь, грабя других детей.
     А это существо было несомненно сильным и свирепым. Только посмотрите на его зубы! Эти зубы запросто смогут разорвать плоть!
     - Кто-то из вас умеет охотиться? Сможете ли вы тоже принести сюда свою добычу? Может ты? Или ты? Или даже ты? Можете ли вы сделать это?! - Сюань поочерёдно указал на нескольких детей. Они отпрянув только покачали головами. - Мне ясно, что вы не можете этого! Так что проглотите все ваши обиды и эмоции раз вы не можете доказать свою силу!
     Сказав это он снова приподнял свой трофей. Юноша решил действовать по методу 'кнута и пряника', кнут он уже использовал, настал черёд пряника (p.s. поговорка звучала правда несколько по-другому: 'Ударив кого-то палкой, предложите ему морковку', но для нас ближе высказывание 'действовать методом кнута и пряника', суть в принципе схожа).
     - Это подарок! Я поймал эту рыбу специально для вас, в честь моего первого дня становления главой этой пещеры!
     Толпа притихла от его слов, им потребовалось некоторое время, чтобы какой-то мальчишка дрожащим голосом спросил:
     - Что такое 'подарок'? - Сюань не успел ответить ему, вопрос задал уже ребёнок постарше.
     - Это съедобно?
     - Да. - Вопрос показался ему странным и немного удивил, но он всё же ответил. Из атмосферы 'детской пещеры' тут же ушла вся напряжённость. Все плохие эмоции, вроде обиды и злости словно испарились.
     Для них слово 'еда' было самым красивым словом в мире.
     Глава 9. Пока это во благо мы доверимся тебе.
     Таким образом Сюань стал предводителем в пещере сирот, и в этой пещере проживала куча детей с раздражительными характерами.
     Юноша подготовил рыбу к готовке: счистил чешую, и разрезав брюхо постарался аккуратно удалить все внутренности, затем он вырезал жабры. Он делал всё в точности так, как делали это воины немногим ранее. Все рыбные обрезки и требуху он скинул в мусорное место. Оно находилось внутри пещеры и убиралось каждые несколько дней человеком, приходившим из племени.
     Рыба была съедена полностью, оставив после себя только несколько сломанных рыбьих костей и рот с крошечными острыми зубами.
     После этого дети в пещере уснули. Сюань прежде чем потушить костер зажёг маленький факел, он собирался исследовать остальные части пещеры. Поначалу он намеревался запасти немного еды и шкур животных до наступления зимы, но теперь, когда он стал лидером пещеры и обнаружил безопасный способ ловить рыбу, он планировал привести детей к реке и порыбачить ещё немного. Они смогут спокойно пережить эту зиму только если запас еды будет достаточен. Но племя не могло обеспечить их достаточным количеством пищи. Но в открывшейся перспективе, если они запасут и свои собственные запасы...
     Все племя готовилось к приходу зимы, люди кругом готовили вяленое мясо, ведь его срок годности был дольше, чем у свежего. Если Сюань смог раздобыть больше рыбы, то это решило бы не только продовольственную проблему в их пещере, но они также смогли бы обменять рыбу на шкуры животных, чтобы зимой у них были тёплые 'одеяла'. Юноша не горел желанием проводить всю зиму в холоде.
     Следуя за тусклым светом факела, Сюань осторожно продвигался вглубь пещеры. В последний раз он блуждал в этой здесь в момент своего пробуждения.
     Как говорится, у каждого руководства есть свои правила. И став лидером этой пещеры, Сюань намеревался установить в ней свои правила. Необходимо было принять соответствующие меры и реорганизовать пещеру.
     Раньше племя было небольшим, и людей было не так уж много. Все они жили в этой пещере, и для всех вещей здесь были свои места. Здесь были секции для еды, дров, шкур животных, инструментов, оружия и для прочего материального имущества. Кроме того, внутри были туалеты. Но по мере того, как население росло, всё больше и больше людей стали выходить из неё и строить свои собственные дома, так что пещера теперь использовалась для воспитания сирот и стала постепенно становиться грязной. С того времени осталось множество свободного места, но десятки детей жили только рядом со входом.
     В глубине пещеры тоже встречались вентиляционные отверстия. Но из-за того, что помещения были пусты слишком долго, они были заблокированы. Так что здесь было темно даже при дневном свете.
     Обойдя пещеру Сюань вернулся ко входу и погасил факел, как только расстелил на полу свой соломенный 'матрац'. Однако в ту ночь по непонятным причинам, ему было тяжело заснуть. Его мысли были заняты найденными вещами в пещере, рыбалкой и видением, что он увидел недавно.
     Пока он думал, юноша почувствовал, что кто-то или что-то пристально смотрит на него. Он не знал, кто или что это было.
     В пещере было темно, так как огонь был потушен. Вниз, через вентиляционные отверстия, струился лунный свет. Он был мягкого голубоватого цвета, такого который можно увидеть только ночью.
     Все дети спали, и то тут, то там слышался храп. Вход был закрыт тяжелым соломенным занавесом, из-за него не слышалось ни звука. Рядом, не подавая признаков беспокойства спал Цезарь. Чувствительный к опасностям зверь давно забил бы тревогу будь это так. Возможно на него смотрел кто-то из детей?
     Сюань крепче сжал пальцами шкуру животного, которую использовал в качестве одеяла и покачал головой. Он планировал хорошенько выспаться, так как завтра собирался взять с собой на рыбалку нескольких нервных ребятишек.
     Но вскоре после того, как он закрыл глаза, Сюань почувствовал темную тень, пролетевшую рядом с ним. Всё произошло так быстро, что юноша даже не успел даже толком рассмотреть, что это. После тени перед ним появилась пара искрящихся голубых глаз. И что же это? Сюань вздрогнул и внезапно открыл глаза.
     Вокруг всё было таким же, как и прежде. Внутри также царила темнота с редкими дорожками лунного света.
     От былой сонливости Сюаня не осталось и следа. Перевернувшись, он зацепил взглядом вентиляцию. Отверстие вырубленное в толще камня не блокировали на ночь, так как обычно через них не могла прийти никакая опасность. Немного подумав юноша встал. Через вентиляционное отверстие он легко мог видеть всё, что происходило снаружи, потому что место, где он спал, располагалось несколько выше других.
     При свете луны снаружи было светлее, и можно было смутно разглядеть близлежащий пейзаж.
     У входа в пещеру стояла пятиметровая колонна, установленная ещё в древние времена. Сначала она служила солнечными часами, и люди, живущие в пещере, могли вычислить время, основываясь на длине её тени относительно солнца. Теперь, когда в пещере не было взрослых, дети начали что-то вырезать и рисовать на ней. Со временем всё стало совсем не так, как раньше... Теперь она стояла там, на том же месте, что и прежде, её покрывали сколы и следы от тренировок, хранительница истории былого величия.
     И сейчас на её вершине сидела птица.
     Шао Сюань узнал её. Сначала он ожидал, что это будет животным, вроде летучей мыши. Но потом он понял, что это была птица, очень похожая на современную ласточку. Скорость её полета была невероятна. Она была здешним ночным хищником.
     В племени её называли не иначе, как 'Ночная Ласточка'. Это прозвище больше подходило летучей мыши, по крайней мере так считал Сюань. Но эти птицы были намного свирепее и тому же жили стаями.
     Именно по этим причинам мало кто в племени выходил ночью на улицу без факела. На них легко могли напасть Ночные ласточки.
     Обычно Ночные Ласточки были безмолвны, но ходил слух о том, что сильные воины могли слышать от них крик похожий на какофонию. Но так как большинство всё-таки не слышали их, это стало чем-то вроде сказки (легенды).
     Когда Сюань посмотрел на Ласточку, она пристально посмотрела на него в ответ. В темноте блеснули искрящиеся голубые глаза птицы, те же, что он видел в полудрёме.
     Ночные Ласточки никогда не проникали внутрь через вентиляционные отверстия, они предпочитали нападать группами на открытом пространстве выбирая в жертву одиночные цели. За все полгода, проведенные здесь, Сюань ещё ни разу не видел ни одной залетевшей в пещеру ласточки. Но был уверен, что человек вышедший наружу в ночное время без освещения тут же подвергнется нападению.
     Облегчённо выдохнув он решил вернуться в постель. Он знал, что из-за недавнего 'видения' он не скоро сможет заснуть. Ему казалось, что это нечто вроде предвидения опасности. Сначала была та рыба днём, и теперь вот птица ночью - оба этих существа могли представлять для него опасность.
     На следующее утро погода была прекрасная, ясная и безоблачная. Сюань привычно собрал свой 'матрац', а затем хлопнул несколько раз в ладоши:
     - Просыпайтесь! Просыпайтесь! Все, кто проснулся может пойти со мной ловить рыбу! - Никто реагировал и тогда Сюань продолжил. - Она также вкусна, как и вчерашняя.
     Некоторые дети начали двигаться, проявляя признаки заинтересованности, но большинство так и продолжило игнорировать его. Одни всё ещё продолжали крепко спать. Другие колебались, ведь они привыкли большую часть суток проводить во сне для экономии энергии просыпаясь лишь для утоления голода. Третьи услышав резкий окрик открывали глаза, чтобы совсем скоро бессознательно закрыть их вновь.
     В конце концов, из более чем двадцати детей лишь четверо вышли из пещеры вместе с Сюанем. Среди них было и двое старших, их звали Ту и Ба. Сюань считал, что робкому и истощённому (слабому) Ту не подходило его имя, суть которого переводилась как 'резня'. Ба же был мягким по характеру заикающимся ребёнком, по крайней мере пока дело не доходило до еды. Обоим мальчишкам было одиннадцать лет, но высокий Ба выглядел на все тринадцать. Ту же выглядел таким же хилым, как и Сюань.
     Попросив Цезаря раздобыть наживку, он, взяв в руки вчерашнюю полусферу и верёвку повёл ребят к реке.
     Воины, стоявшие на посту, были теми же. Другая пара охранников сменит их лишь через три дня. Увидев приближавшегося знакомого мальчишку они приветственно улыбнувшись завели с ним непринуждённую беседу.
     Это было довольно странно в глазах остальных четырёх детей, поскольку они никогда не сталкивались с подобными ситуациями. После вчерашнего старшие дети итак не хотели соревноваться с Сюанем, но сейчас их воля к борьбе угасла ещё больше. С их точки зрения, контакты с воинами племени могут быть очень полезными. Они (воины) всегда могут протянуть вам руку помощи, когда вы окажетесь в беде. Раньше Ку имел большой 'авторитет', потому что был знаком с кем-то из воинов, живущих на склоне горы.
     Сюань закончил свои приготовления и подробно объяснил всем четверым, что им следует делать дальше.
     - ... На самом деле всё очень просто. Потом просто следуйте моим командам и делайте то, что я скажу. И тогда мы сможем все вместе поесть свежей рыбы. - Как он и ожидал при слове 'поесть' их глаза зажглись решимостью и страх перед рекой исчез.
     Так как верёвка была короткой Сюань планировал не закидывать приманку далеко. Цезарь же спокойно расположился рядом с ними, на его месте сейчас находились четверо детей. Они нервничали, ведь вскоре они и сами могут повстречаться лицом к лицу с подводными 'монстрами', к тому же это была их первая рыбалка, наверное, это было самое волнующее событие в их жизни!
     - Очень хорошо. Теперь стоим неподвижно. Ждите моего сигнала. - Сказал Сюань забрасывая наживку. Вскоре в воде наметилось движение. Поскольку это была его третья рыбалка, у него уже был некоторый опыт, и он сразу же без колебаний крикнул: 'Тяните!'.
     Услышав отмашку Сюаня, мальчишки крепко ухватились за верёвку в их руках и изо всех сил потянули назад. Их совместная приложенная сила превышала ту что была у Цезаря, так что выуживание проходило спокойно. Пойманная рыба была такого же размера, как и первый улов юноши.
     Это был первый раз, когда они увидели живую рыбу. И она была смертельно опасна! Поэтому в тот момент, когда Сюань велел им остановиться, они подняли свои деревянные палки и сильно ударили по ней. Ту был напуган особенно сильно, возможно именно поэтому он специально целился в голову. При этом он кричал так, словно сошёл с ума. Сюаня это выводило из себя, он хотел подойти и ударить мальчишку.
     - Всё! Всё! Хватит! - Сюань отобрал у них палки и отогнал подальше. Ещё до начала рыбалки Сюань предупредил ребят, что это может быть опасно и что им следует взять какое-нибудь оружие с собой. Они прислушались к его совету, но... Волнение от их первой 'охоты', выход во внешний мир из пещеры и свирепый вид существа сыграли с ними злую шутку. Вчетвером они успели превратить рыбу в малоаппетитную кашу. И как прикажете это теперь есть?
     Юноша успокоил себя тем, что 'первый блин всегда комом'. Они принялись выуживать следующую рыбину. К этому моменту юные рыбаки смогли взять себя в руки, и рыбья туша на этот раз выглядела прилично. Сюань разделал её прямо тут, на месте. Одолжив у воинов немного горючего порошка, он развёл огонь и затем пожарил на отрытом огне приготовленные куски.
     Вчерашняя рыба хоть и была большой, но из-за костлявости и большого количества желающих отведать её мяса, всем досталось лишь по небольшому кусочку. Но сегодня всё было по-другому. Всего пять человек делили полуметровую рыбу между собой и каждый получил приличную порцию жареной рыбы, даже с учётом костей в ней.
     Все четверо были очень взволнованы, но имея ограниченный словарный запас, они не знали, как правильно выразить то что они чувствовали. Так что всё, что они делали, это смеялись. Смеялись, как идиоты.
     - Это так вкусно! - Сказал Ту.
     - Да. Это полезно для мозга. - Ответил ему Сюань.
     - А что такое мозг? И чем оно хорошо для мозга? - Спросил его один из детей.
     Задумавшись, Сюань решил не вдаваться в подробности и ограничился самым понятным для них объяснением:
     - Это значит, что вы вырастите сильнее.
     - М.мы б.будем с.сильн.нее? К.как в.воин.ны т.тотем.ма? - Услышав слова Ба остальные мальчишки подобрались и внимательно посмотрели на Сюаня, в их глазах можно было заметить искру искреннего интереса. Даже учитывая, что все дети в пещеры были вспыльчивы, но они совершенно не умели скрывать свои эмоции. Так что все их мысли можно было прочесть по выражению их лиц.
     В тот момент выражение лиц этих четверых детей явно говорило ему: 'Скажи нам, пожалуйста, скажи нам это! Мы поверим во всё, что вы говоришь, пока это приносит пользу!'. Поэтому Сюань проглотил слова, которые он собирался озвучить, и некоторое время колебался, прежде чем кивнуть, вопреки своим убеждениям.
     Вода медленно омывала речной берег, а её поверхность казалась тихой и спокойной. Однако Сюань всё равно 'видел' перед собой образ рыбы с ртом полных острых зубов. Она была гораздо больше, чем рыба из предыдущего видения, но вместе с тем казалась более призрачной. Возможно, эта рыба была дальше от того места, где он стоял.
     В этой бесконечной пресноводной реке сосуществовали вместе многочисленные опасности и возможности.
     Здесь они найдут себе пищу, чтобы без потерь пережить зиму.
     Глава 10. Следуйте за мной, а взамен я добуду для вас мясо.
     После трапезы совместными усилиями они поймали ещё шесть рыб. Одну рыбину отдали Цезарю и тот съел её сырьём. Остальным осталось по одной рыбе на человека в качестве трофея.
     Когда юные рыболовы вернулись назад, в пещеру, дядя Гэ отвечавший за доставку продовольствия, не найдя Сюаня внутри уже ждал снаружи.
     У детей здесь были сформированы точные биологические часы, они просыпались в одно и то же время каждый день, это было время принятия пищи. После долгого дневного сна они всегда были бодры и энергичны, но сейчас они чувствовали голод и раздражение. Так как Сюаня в пещере не было, дядя Гэ не собирался раздавать им еду. Двое из них даже подрались друг с другом из-за этого и теперь у обоих шла носом кровь.
     Гэ молча сидел на краю пещеры, с каменным чаном наполненным едой. Он игнорировал драки этих детей, но, беспокоясь за продовольствие, не позволял им подходить к своей ноше.
     Толпа детей собрались вокруг него, но никто не осмеливался подойти поближе. Тот, кто попытался бы украсть еду, обязательно получил бы нагоняй от дяди Гэ. А в качестве наказания и меньший кусок еды, чем остальные. Потому никто не хотел рисковать.
     Дядя Гэ сидевший на краю каменного чана и смотревший задумчиво в небо вдруг что-то заметил не так далеко. Приглядевшись, он различил пятерых детей и волка идущих к ним. Человек, за которым все они шли был лидером пещеры сирот Сюанем. И тут, взгляд мужчины упал на улов в их руках и его глаза расширились в удивлении. От охватившего его волнения прежде чем Сюань и его спутники приблизились достаточно Гэ спрыгнул со своего насеста и направился было к ним. Но, сделав всего несколько шагов, он развернулся обратно и взяв с собой чан, пошёл прежней дорогой. Он понимал, что здесь не стоило оставлять продовольствие без присмотра, эти маленькие сопляки обязательно украдут несколько кусков.
     - Это! Это что... Рыба?! - Задав свой вопрос мужчина вопросительно ткнул пальцем в рыбину в руках Сюаня.
     Из-за несчастного случая на реке много лет назад, Гэ уже видел это существо раньше. Но так как вождь запретил подходить к воде, то он больше никогда не должен был увидеть это чудовище. Он не думал, что увидит его снова здесь и сегодня.
     - Как вам это удалось? - Это не могла быть просто удача, ей одной не поймаешь столько добычи. Возможно, что-то случилось, что заставило большое количество рыбы выброситься на берег? Но патруль давно бы уже известил об этом жителей. Гэ также заметил признаки того что рыбу забили палками. - Тсшшшш...
     Увидев открытый рот рыбы и её острые зубы, дядя Гэ невольно втянул в себя холодный воздух. Он был очень опытным охотником, он мог понять характер существа и силу его атаки лишь окинул взглядом его внешний вид. Это было явно очень смертоносное существо, даже тотемный воин с развитыми физическими способностями не захотел бы сражаться с ним. Он не мог понять, как эти слабые маленькие дети, которые ещё даже не пробудили свой тотем смогли поймать эту рыбу.
     Двое старших ребят рядом с Сюанем больше не могли сдерживаться и с гордостью рассказали дяде Гэ о своей утренней 'охоте', чтобы показать ему свою храбрость. Демонстрация своих способностей перед опытными воинами может помочь попасть им какую-нибудь охотничью команду и это было тем чего желал каждый ребёнок в племени.
     Объяснения мальчишек были хаотичны и беспорядочны, но мужчина благодаря своему опыту смог понять, что же всё-таки произошло. Посмотрев на Сюаня сложно читаемым взглядом, он произнёс: 'Давай сначала раздадим всем еду'.
     Дети в пещере увидев рыбу, которую держали Сюань и его товарищи, окружили их. Дети, рыбачившие вместе с ним, насторожились, даже лицо всегда добродушного Ба стало озлобленным. Одной рукой он (Ба) закинул рыбу за спину, а в другой держал деревянную палку. Если кто-то осмелится позариться на его рыбу ему не поздоровится!
     Сюань не беспокоился о своей рыбе поскольку её охранял Цезарь, никто из детей в пещере не осмелился бы попытаться украсть её у него. Поэтому их внимание сосредоточилось на остальных четверых 'охотниках'. К счастью, пришло время раздавать еду, так что их внимание снова было отвлечено.
     Хотя это был первый раз, когда Сюань возглавлял раздачу продовольствия, он видел, как это делал Ку и всё прошло хорошо. Он даже припас еду для тех четверых, что охраняли улов.
     Дядя Гэ просто стоял в стороне и смотрел, как юноша справляется с раздачей. Но нет-нет, да бросал короткие взгляды на 'добычу' мальчишек. В результате, в который раз посмотрев на рыбу, он поднял чан и подошёл немного ближе. Его глодало любопытство, также, как и воинов тогда на берегу.
     К сожалению, Сюань не дал ему возможности толком полюбоваться рыбой. А всё потому, что он был тем, кто назначил юношу главой пещеры, ничего не объяснив (p.s. короче говоря Сюань вредина ^_^).
     В племени ещё никто не дал этим рыбам названия, потому Сюань назвал их 'пираньями'.
     Сюань давно заметил, что в верхней части пещеры есть крюки, которые раньше видимо использовались для подвешивания различных вещей. Теперь даже предположить было затруднительно, сколько лет прошло с тех пор, когда они использовались в последний раз. Юноша решил испытать один из них подвесив на него свой улов. Каменный крюк выдержал нагрузку совершенно спокойно.
     Видя действия своего лидера, остальные четверо также попросили его помочь подвесить их рыбу. У них не было возможности добыть себе пищу самостоятельно и поэтому они не хотели делиться ею с другими. Идея Сюаня показалась им хорошей, это должно было помешать другим детям украсть их добычу. Рыба была подвешена на крюки при помощи соломенных верёвок и теперь каждый из четвёрки охранял свой трофей.
     Другие дети в пещере начали жалеть, что они не последовали за Сюанем утром, ведь теперь они видели результат их 'прогулки'.
     Сюань же продолжил вкладывать им в головы мысль: 'Следуйте за мной и получите взамен много мяса'. Он успокаивающе сказал им:
     - Хотите завтра тоже пойти с нами? Я не против. Но вы должны меня слушаться.
     Добиться от детей в этой пещере послушания, было невероятно трудной задачей. Большинство детей из племени были упрямы как ослы, так что слово 'слушаться' было не для них. Если ребёнка, пойманного на краже, изобьют, он всё равно попытается сделать это снова. Даже когда Ку был лидером дети также плохо взаимодействовали друг с другом. Многие из них были биты Ку, Сюань даже стал свидетелем нескольких таких происшествий. Это было довольно жестоко. После побоев проигравшему необходимо было восстанавливаться более десяти дней, чтобы снова встать на ноги.
     Однако теперь 'политика' Сюаня: 'Следуйте за мной и получите взамен много мяса', - звучала для них очень привлекательно.
     Весь следующий день дети были заняты плетением соломенных верёвок. В это время года вырастало много сырья (травы) для них. Найти его и собрать не стало проблемой для них, трудности начались, когда они начали вить верёвки. В пещере находилось лишь несколько детей, которые успели научиться этому навыку у родителей до их смерти, но они тоже давно не практиковались.
     Первоначально в пещере было двадцать семь детей, но так как прежний лидер ушёл и ещё один молчаливый ребёнок, постоянно бродил где-то, то теперь в пещере было только двадцать пять жителей включая юношу. Сюань поделил всех на пять групп. В каждой такой группе из пяти человек был один ребёнок, умеющий плести верёвки. После юноша поведал мальчишкам о разделении труда и сотрудничестве. Что кто-то из них пойдёт собирать траву, кто-то займётся плетением крепких 'поводков', а кто-то поиском каменных червей (наживки).
     До этого момента эти дети не знали что-то о сотрудничестве вообще. И Сюань понимал, что даже оказавшись в одной группе они будут драться друг с другом из-за самых незначительных мелочей.
     Успев подавить за короткое время несколько конфликтов, он, задумавшись несколько изменил формулировку их взаимодействия:
     - Запомните тех, кто находится сейчас рядом с вами. Теперь каждая группа здесь - это небольшая охотничья команда! Ваши собственная охотничья команда!
     'Охотничья команда'. Это были ещё одни волшебные слова для этих детей, стать охотником было заветной мечтой каждого в этом обществе.
     В сознании любого ребёнка племени это выражение, использованное по отношению к ним, было наиболее желанным. К охотничьим группам могли присоединиться только воины тотема. А такое присоединение означало наличие в своём распоряжении большого количества пищи.
     Для этих детей такое неожиданное присоединение к небольшой охотничьей команде было волнующим и неожиданным событием! Они теперь сами могли начать свою охоту!
     Сюань вновь окинув взглядом толпу и продолжил:
     - Хорошо. Теперь те, кто хочет уйти, или не собирается подчиняться моим командам, или же любит бессмысленные распри (сражения) - вы можете отойти в сторону. Такие как вы будете только мешать.
     Все затаили дыхание и даже не шевелились. Парнишка, стоявший немного в стороне, огляделся вокруг и понял, что стоит слишком далеко, поэтому он поспешил и отступил назад, опасаясь, что его могут неправильно понять. Даже забияка, который только что избил другого ребёнка в своей группе, тоже вёл себя смирно и стоял совершенно неподвижно, ни капельки не чувствуя, что он принадлежит как раз к тому типу людей, которые 'любят начинать распри'.
     - Вижу, что все согласны с этими правилами. Мы выдвигаемся! Но я хочу напомнить вам всем, что каждый из вас без исключения должен следовать моим указаниям в точности! Любой, кто ослушается, будет исключён из охотничьей команды!
     Сюань использовал 'исключение из охотничьей команды' как угрозу, потому что знал их скверный характер и знал их простодушность. Их легко можно было контролировать, играя на их слабостях.
     Как и следовало ожидать, в этот раз они вели себя намного лучше. Однако, когда дошло до дела, всё прошло не так гладко, как задумывалось.
     На берегу реки...
     Два воина всё так же стояли на своём посту у реки и с улыбкой наблюдали, как Сюань учит свою разношерстную группу подчинённых рыбной ловле. В припадке гнева он даже раздавал затрещины, но дети, совершенно не обижаясь за это с энтузиазмом возвращались к прерванному занятию. Рыбалка оказалась не таким простым делом, как показалось им поначалу.
     Их обыкновенно тусклые безучастные глаза сверкали сегодня, особенно когда они видели рыбу, вытащенную ими из воды. Некоторые даже прыгали на месте от счастья, чтобы дать выход своим чувствам. Если бы рыба не была такой агрессивной и не имела пасть полную острейших зубов, которые с лёгкостью могли оторвать от них кусок плоти, они бы обняли её для того чтобы почувствовать её вес в своих руках, а после оставили бы несколько меток своими собственными зубами на каждой выловленной рыбной туше.
     В течении нескольких дней Сюань брал их с собой на рыбалку. В этих водах было много рыбы, так что их улов всегда был обильным. Даже если бы они ели на пустой желудок, то всё равно у них могло оставаться много остатков. Однако, возможно из-за страха перед очередным голодом, эти дети имели привычку откладывать продовольствие на 'голодные дни'. Некоторые из них унаследовали эту привычку от своих родителей, а другие просто слепо следовали тому, что делали первые.
     Для детей в 'детской пещере' эти несколько дней были самыми счастливыми за последнее время. Все они выглядели более энергичными и радостными, чем когда-либо. Некоторые даже вставали раньше Сюаня для того чтобы разбудить его. По ночам они любили лежать на полу и смотреть на подвешенный к крюкам улов. Даже когда гас огонь, они продолжали смотреть в ту сторону. Иногда Сюань слышал их смешки посреди ночи, и это было очень жутко! Да что за бардак тут начал твориться?!

Глава 11. Обучение счёту.

     Глава 11. Обучение счету.
     В последние дни все дети в пещере пребывали в состоянии крайнего возбуждения. Так бывают взволнованы разбогатевшие в одночасье бедняки. Нервное напряжение выливалось в драки.
     В прошлом они дрались из-за еды, теперь они всё так же дрались из-за этой же причины, но уже по-другому. Теперь они защищали свою собственную добычу, вместо того чтобы грабить или красть еду у других. Иногда они сцеплялись с теми, кто по ошибке забирал их рыбу.
     Борьба шла не один на один, поскольку Сюань привил им идею, что группы - это единый 'организм', традиция 'один против одного' переросла в разборки 'стенка на стенку'. Таким образом, соперничество между группами была даже более интенсивным, чем когда-то между отдельными жителями пещеры. Сюань не вмешивался, понимая, что именно он был тем, кто всё это начал.
     Заметив, что ещё один ребёнок случайно взял рыбу не из своего улова, чем снова вызвал очередную свару между двумя группами, Сюань на некоторое время задумался и перевёл взгляд на гладкую стену рядом со входом.
     Давным-давно, когда все члены племени ещё жили в пещере, они отполировали эту стену и высекали на ней рисунки и буквенные символы. После, когда обитателями пещеры остались одни лишь сироты никаких новых буквенных обозначений на ней больше не добавлялось. Даже когда у кого-то возникала прихоть порисовать, они могли достать только на высоту своего роста. Сверху стена оставалась нетронутой.
     Все рисунки на стене были разными: по качеству, стилю и даже технике нанесения. Эти 'картины' рисовались здесь поколениями, одни были нарисованы при помощи красящего пигмента, выделяемого из растений, другие искусно вырезаны ножом. Многие из них затёрлись или выцвели к этому моменту. Сюань подумал, что оставлять это место на стене не использованным было бы недальновидно, ведь рисунки, начертанные там их предками никто не смог бы им объяснить.
     Сюань собрал этих энергичных детишек вместе и попросил их собрать камни для полировки стен.
     В глубине пещеры лежало несколько относительно крупных камней, они совместно перетащили их вплотную к стене, чтобы иметь возможность доставать до верхней её половины.
     Это была монотонная работа. И поскольку им теперь было чем заняться, дети стали более спокойными. Кроме того, это был приказ их лидера, так что никто не возражал против такого времяпровождения. Пусть и неохотно, но они всё равно брали в руки полировочные камни. Так как стена уже была ошкурена до них уже прошлыми поколениями, всё что требовалось от детей, это отшлифовать поверхность так чтобы с неё сошли полустёртые старые рисунки.
     Когда эта работа была закончена, Сюань встал на большой камень и воспользовался обожженным краем ветви для письма. Он записал в ряд числа от одного до пяти на верхней части стены, и подробно объяснил, какая цифра к какой группе относится. Затем он на всякий случай записал имена всех членов группы в столбец под каждой из цифр.
     На самом деле, время от времени кто-нибудь из племени приходил в пещеру, чтобы обучить детей некоторым основным знаниям и понятиям. Например, числам, счёту и написанию часто употребляемых в повседневной жизни слов. Именно так Сюань изучил здешний язык. Однако другие дети в пещере не желали слушать и запоминать что-то. На самом деле Сюань был единственным, кто был заинтересован в учёбе.
     У каждого ребёнка в сиротской пещере были особые каменные таблички с их именами. Хотя они не знали многих букв и не умели писать, они всё же могли опознать по знакомым с этих табличек символам свои собственные имена.
     После того как Сюань закончил записывать имена членов групп, он объяснил, что каждая пойманная группами рыба теперь будет учитываться здесь (p.s. Так вот откуда пошла бюрократия!). Первоначально он предполагал делать записи в цифровом виде, но это не заинтересовало самих мальчишек. Тогда посмотрев на висящий в пещере улов Сюань нарисовал на стене довольно схематичную, но узнаваемую рыбку.
     В конце концов все они были удовлетворены получившимся результатом. Под конец они даже просили самого умного ребенка в каждой группе проверить, соответствует ли количество 'рыбок' на стене точному количеству их улова.
     Сюань мог нарисовать каждую 'рыбку' одним росчерком, количество их для такого своеобразного подсчёта было невелико, всего пара десятков, так что на составление диаграммы ушло совсем немного времени. Кроме того, стена здесь была широкой и высокой, так что на ней могло поместиться более тысячи нарисованных рыб.
     В верхней части стены, напротив того места, где Сюань нарисовал всю рыбу, было вентиляционное отверстие. Во дневное время света на стене должно быть достаточно для того чтобы все подсчёты были хорошо видны.
     Теперь каждый день, когда они не ловили рыбу, дети сидя в кругу своей группы и плетя соломенные 'поводки', постоянно смотрели на стену и считали свою рыбу, потом смотрели на настоящую рыбу, висящую на крюках, и сверяли с цифрами. Благодаря этому их счётные способности очень быстро улучшались. Ведь те, кто раньше не хотел считать, считали теперь по меньшей мере десять раз в день или даже больше, и никто их к этому не подталкивал.
     - Ах-Сюань, а после десяти будет двенадцать?
     - Одиннадцать.
     - Хорошо. Так, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать... Не сходится! Смотри Ах-Сюань! У нас висит четырнадцать рыбин, а на стене их пятнадцать! Одной нет! Кто-то взял нашу рыбу! - Прежде чем фраза была закончена, этот ребёнок вместе с другими четырьмя членами своей группы, схватились за палки и камни. Со свирепыми взглядами они мрачно смотрели на других детей в пещере.
     Сюань глубоко вздохнул и спокойно указал на стену:
     - Разве ты не видишь? Первая рыба на стене уже пересечена толстой полосой? Это значит, что вы уже съели её! К тому же именно ты ужинал ею вчера вечером. Или ты хочешь, чтобы мы вскрыли тебе живот и тем самым доказали это тебе? Я с удовольствием могу помочь тебе в этом процессе...
     - ... И правда. - Ребёнок из-за которого случилась суматоха опустил голову и вернулся на своё место. Он положил свою палку и сел вместе с остальными детьми из своей группы, и как ни в чём ни бывало они продолжили вить соломенные верёвки.
     - Ах-Сюань, я слышал от дяди Гэ, что завтра будет хорошая погода. Мы пойдём завтра к реке? - Спросивший выжидающе посмотрел на лидера пещеры. Не только он, но и все дети в пещере обратили своё пристальное внимание на Сюаня. Казалось, что скажи он им 'Нет' и это разбило бы все их надежды.
     - Да, завтра мы пойдем туда как обычно. - Выходя из пещеры Сюань посмотрел на небо.
     Теперь эти две пары десятков детей работали вместе. Они были на самом деле ненасытны и хотели бы весь день только рыбачить. Теперь они начали понимать важность командной работы. По крайней мере должны были, главной причиной этого мог послужить простой пример, они не могли поймать каменных червей самостоятельно.
     Сюань пробовал много видов червей, которые можно было найти на территории племени, но каменные черви были самой лучшей приманкой. Так что тем, кто не подчинялся приказам и действовал в одиночку, Сюань просто не выдавал каменных червей:'У тебя нет никакого понятия о дисциплине, но ты желаешь получать каменных червей?! Этого не будет, ты можешь пойти и наловить их сам!'.
     На самом деле без Цезаря, на их поиски можно было потратить целый день, и то, поймать лишь несколько штук. Они были проворны и стремительны, если не ловить их до того, как они заметят тебя они ускользнут словно вода сквозь пальцы. Так что без помощи Цезаря, эта задача была слишком сложной! Но это была лишь одна из причин их взаимодействия.
     Вторая причина, по которой им приходилось работать вместе, заключалась в том, что они не могли самостоятельно достать чёрные полусферы, которые нужны были для поплавков. Чтобы получить их, они должны были поймать жука, живущего на запретной территории, а именно на болоте. Доступ туда имел только Цезарь.
     По этим причинам, волк стал занимать очень высокую позицию в пещере. По крайней мере, сейчас, дети расценивали Цезаря как товарища, а не мясо на ножках. Некоторые начали даже специально подлизываться к нему. Поскольку они видели, как Цезарь грызет кости животных, они бросали ему рыбьи кости. Однако волку до рыбьих костей не было никакого дела.
     Они оценили полезность Цезаря и теперь Сюань больше не беспокоился о том, что они объединятся и зажарят того на ужин живьём.
     На следующий день дети разбудили Сюаня, и они вместе отправились в гравийный сад чтобы наловить самой лучшей приманки для рыбной ловли - каменных червей. Каждый раз, когда Цезарь ловил одного, юноша передавал его командиру одной из пяти групп.
     Один червь мог быть использован два, иногда три раза. После того как каменный червь был пойман, они разрезали его на две части. Через несколько минут эти две части регенерировали и у них на руках было уже два червя. Если бы у них было больше времени, они вполне бы смогли вырасти в первоначальную длину.
     Когда с этими приготовлениями было закончено, они направились к реке. В этот раз берег охраняли новые воины, но даже с ними Сюань быстро нашёл общий язык. За последние несколько дней они внимательно наблюдали за тем как эти дети ловят рыбу. В конце дня Сюань обычно дарил им одну рыбу в подарок. Это произвело на них хорошее впечатление, у этих воинов поменялся взгляд на детей из сиротской пещеры.
     Увидев водную гладь, дети заторопились. Кто-то уже забросил первую наживку. Но...
     - Стоять! Всем отойти от воды! Больше ничего не кидать! - Сюань быстро оттащил ребёнка, стоящего близко к воде.
     Сегодня с рекой было что-то не так.

Глава 12. Поколотим их!

     Глава 12. Поколотим их!
     Сегодняшний день был по настоящему солнечным.
     Поверхность реки была совершенно гладкой. Несколькими днями раньше ветер поднимал небольшие волны, которые разбивались о берег. Однако сегодня ничего такого не было, ветра не было вообще.
     Река была слишком спокойна, спокойна до странности. И это насторожило Сюаня. Вода не была кристально чистой. Всего в нескольких шагах от берега начиналась непроглядная муть, через которую невозможно было увидеть вообще что-либо, что происходило на глубине было неизвестно.
     В таком опасном мире, который игнорировал все законы логики и здравого смысла, даже самый незначительный риск нельзя было игнорировать или недооценивать. Невежество вело к смерти. Что ещё хуже, как и Чёрное болото, река изначально считалась зоной повышенного риска. То, что им везло до сир пор и никаких происшествий не было ещё не означало, что она стала безопасной.
     Увидев, что Сюань вдруг насторожился, все дети остановились и отступили назад, несмотря на недавнее возбуждение от близкой 'охоты'. Да, они были прожорливы, и никто не назвал бы их умными, но в то время они не были глупы. Каждый из этих детей дорожил своей жизнью. Кроме того, Сюань заслужил их безоговорочное доверие за этот короткий период времени, поэтому сейчас они выжидающе смотрели на своего лидера, ожидая его дальнейших распоряжений.
     Сюань же стоял на берегу продолжая вглядываться в водную толщу. Она всё так же оставалась спокойна, вода под солнечными лучами не меняла своего цвета, и ничего подозрительного не наблюдалось.
     Возможно он просто параноик?
     Внезапно перед Сюанем 'появились' какие-то белёсые полупрозрачные существа. Они были похожи на перевернутые воланы, с множеством похожих на усы щупалец (p.s. Медуза, что ли?). И когда они двигались, эти щупальца слегка покачивались.
     Судя по предыдущему своему опыту, Сюань знал, что видения не появляются просто так. В воде были существа, которые представляли для него большую опасность.
     Сюань схватил соломенный 'поводок' с привязанным к нему каменным червем и бросил его в реку. Наживка попала в воду меньше чем в двух метрах от берега. Однако с другого конца импровизированной 'удочки' юноша не ощутил никакого напряженного сопротивления, как при вываживании пираний из воды.
     Чёрный поплавок мягко вибрировал. Можно было бы предположить, что это происходило из-за движений червя. Но Сюань был очень хорошо знаком с поведением каменных червей под водой, у него был довольно большой опыт рыбалки именно с этой наживкой. Сюань заметил, что амплитуда колебаний чёрного поплавка на поверхности стала меньше, и чем больше времени проходило, тем меньше она становилась.
     Сюань потянул назад за оставшийся в его руках конец, после чего каждый ребёнок мог увидеть показавшегося из воды каменного червя. Он не был как-либо повреждён, но всё его тело побледнело и съёжилось, положение его тела осталось в том же скрюченном состоянии, как и когда его бросили в воду.
     Положив червя на землю, Сюань ударил его по телу тыльной стороной своего каменного ножа. 'Щёлк!' - После сухого резкого щелчка каменный червь разлетелся на куски, как будто был сделан из стекла. У него уже не было такого мягкого тела, как раньше.
     Все дети, стоящие позади, ужаснулись. Стал бы человек таким же сухим, если бы он побывал в реке? Никто не желал этого проверять, они быстро отошли от воды подальше, не имея ни малейшего намерения даже касаться её.
     Сюань попробовал повторить первый опыт с ещё несколькими каменными червями, и каждый раз результат был тот же. Через некоторое время он погибал, будучи полностью высушенным. Ни одна рыба не клюнет на такую приманку.
     - Либо рыба не интересуется высушенными червями, либо поблизости вообще нет рыбы! Возможно что-то вспугнуло её. Нам нужно дождаться пока неизвестное существо уйдёт и вернуться сюда после этого. - Сюань свернул соломенный 'поводок' и озвучил свои выводы для остальных.
     - Тогда... Когда же вернётся рыба? - Спросил один и его подопечных. Теперь дети из пещеры не боялись рыб-пираний, наоборот, они с нетерпением ждали с ними встречи. Пропустить даже один день рыбалки было очень грустным событием для них.
     - Я не уверен. Мы вернемся завтра и проверим снова. - Сюань покачав головой направился в сторону воинов. Он подробно рассказал им о своих наблюдениях, предъявив в доказательство высохшего червя. Теперь в течении всего этого дня они не позволят ни одному человеку из племени подойти к воде. - Возвращаемся. Сегодня займёмся пленением верёвок, соберите побольше травы. - Сказал Сюань вернувшись обратно к детям. Сейчас это было лучшим решением, ведь им для ежедневной рыбалки требовалось много верёвки. Не имея обширного опыта в этом дети вили верёвки плохого качества, такие верёвки быстро истирались. Именно поэтому Сюань решил воспользоваться внезапным свободным временем и сделать большой запас верёвок для рыбной ловли.
     Несмотря на то, что вид высохшего червя приводил детей в ужас, их сердца горели, они не хотели останавливаться и хотели продолжать рыбачить (p.s. как я поняла имеется в виду не сиюминутное желание, а то, что они увидели своими глазами опасность этого места и это не смогло отбить у них желание рыбачить). Сколько рыбы они могли бы поймать, если бы сегодня был просто ещё один рыбацкий день? Как минимум четыре! Они могли бы получить даже больше, если бы Цезарь выкопал ещё каменных червей для наживки. Но жизнь была важнее. Как сказал Ах-Сюань они смогут вернуться сюда завтра и проверить можно ли вновь безопасно рыбачить и вернулась ли рыба обратно.
     Но что, если завтра ничего не изменится? А если послезавтра тоже? Может быть они и вовсе больше не смогут рыбачить?
     Об этом было даже страшно подумать.
     Дети в пещере были встревожены новыми обстоятельствами. Они не могли перестать думать об этом, даже когда их руки вили новые верёвки.
     Сюань же сидел у входа в пещеру, размышляя о существе, которое он 'видел' недавно. Эти странные фонарики показались ему знакомыми. Но даже больше их его занимали мысли о приближающейся зиме.
     В тот день многие люди не были пропущены на территорию реки стоящими на посту воинами.
     Несколькими днями ранее жители Горного предгорья заметили, что дети из пещеры стали более подвижными. В прошлом они просто спали, ели и иногда воровали вещи у других. Однако теперь они каждый день выходили из 'дома' в сторону реки и возвращались только после обеда, возвращаясь как раз к приходу Гэ и обеденному распределению еды. Кроме того, каждый раз, когда они возвращались, они приносили с собой странную рыбу. У неё была большая голова и рот полный многочисленных острых зубов.
     Мужчины с любопытством следили за ними и тоже хотели научиться навыкам рыбной ловли. Но это было трудно, ведь поймать каменных червей стоило больших усилий, а ловить рыбу одной лишь веревкой было невозможно. Но даже с приманкой их 'охота' не была удачной. Правда, изредка они вылавливали из реки каких-то странных существ, от единственного прикосновения к которым распухало всё тело.
     В конце концов, люди заметили, что дети для ловли использовали какую-то чёрную вещь, которая могла плавать над поверхностью воды. Мужчины не знали, где они могли раздобыть подобное.
     Сюань даже проанализировал, почему всё происходило именно так и без поплавка было невозможно поймать пираний. Вероятно, эта рыба не являлась придонной жительницей, в то же время соломенный 'поводок' тянуло ко дну под тяжестью приманки. К тому же каменный червь легко может сбежать если коснётся дна. Эти два фактора в совокупности приводили к отрицательному результату. Вполне естественным оказалось то, что урожай у воинов оказался нулевым.
     После разбора этой ситуации Сюань попросил Цезаря наловить как можно больше жуков на Чёрном болоте. Он использовал сферы, которые те производили для защиты для обмена на мясо и шкуры животных. Хотя мяса удалось выменять немного, юноша всё равно разделил его между всеми детьми, проживающими в пещере. Что касалось шкур животных, хотя они и не отличались хорошим качеством, они могли согреть его и не дать окоченеть этой зимой.
     Теперь жители Горного предгорья, которые не были заняты на охоте, стали часто спускаться к реке, чтобы порыбачить. Изобилие еды никому не повредит. В преддверии зимы человек мог чувствовать себя спокойно, только если у него был достаточный запас продовольствия.
     Однако сегодня все они были разочарованы, на реке стало опасно. Сюань вздохнул, глядя на очередную группу людей, возвращавшихся с берега реки расстроенными и неудовлетворенными. Неожиданно, лежавший рядом с ним Цезарь вскочил и начал пристально глядеть в одном направлении. Сюань посмотрел в направлении его взгляда.
     В двадцати метрах от входа в жилище сирот находилось несколько гигантских камней. Обычно, в солнечную погоду дети из пещеры выходили полежать на нагретых камнях. Сейчас на камнях никого не должно быть, все мальчишки занимались плетением новых верёвок.
     Юноша пригляделся внимательнее. Из-за края камня было заметен кусочек одежды, по нему он опознал Сая. А где Сай, там и Чжань с Ё.
     Позавчера, когда Сюань попросил Цезаря добыть парочку каменных червей, эти трое подкараулили его в гравийном саду и заступив ему путь попытались отобрать у него чёрные полусферы. Они начали драться, но тут вовремя подоспели дети из пещеры и Сай со своими дружками предпочёл 'сделать ноги'. Видимо они так и не отказались от своих намерений и пришли сюда, чтобы закончить начатое.
     Они не осмеливались воровать у них рыбу, ведь это сулило бы им большие проблемы. В племени существовало чёткое правило, что отбирать еду у сирот запрещено, однако рыболовные снасти не относились к этой категории.
     Сюань потёр подбородок и потрепав по холке волка вошёл внутрь. Цезарь остался ждать снаружи ожидая развязки.
     - Эй, слушайте все! В последнее время вы все хорошо старались, и мы поймали много рыбы, и это хорошо! Если всё будет по-прежнему, мы не будем страдать от голода этой зимой! Но что нам делать, если сейчас кто-то захочет прийти к нам и забрать себе все наши вещи?!
     Загоревшиеся было энтузиазмом дети, при виде вошедшего внутрь Сюаня, (они думали, что возможно рыбалку можно уже возобновить) после начала его речи немного остыли ведь их ожидания не оправдались. Но неожиданная концовка заставила наполниться их сердца гневом. Они поняли что подразумевал под этими словами Сюань.
     - Забрать наши вещи? Украсть?
     - Их надо проучить!
     - Им нет дела до нашей рыбы, но они хотят украсть наши снасти?
     - Их всё равно надо побить!
     - А что означает 'украсть'? Забирать вещи без спроса? Получается это тоже самое, что и 'воровать'? Или 'ограбить'? Значит им надо преподать такой урок, чтобы надолго запомнили! Бей их!
     Сюань уже использовал их одержимость такими понятиями, как 'еда' раньше. Но в этот раз он привёл им более наглядные примеры, переходя от общего понятия 'еда' к сложившейся именно с ними ситуации. И сделал он это не просто так. Возмущение подняло дух и решимость этих детей на небывалую высоту, теперь они будут отстаивать своё имущество и сцепятся с любым противником лицом к лицу, не оглядываясь на собственную внутреннюю разобщённость. Ведь взять их еду или способы добывать её было равносильно тому, чтобы забрать самое дорогое, что у них было.
     А в это время Сай с двумя своими последователями обсуждали план. Они собирались пробраться в пещеру, когда в ней будут все отсутствовать и забрать все найденные ими чёрные сферы. После они должны были уйти тихо и незаметно. Обсуждение начинало набирать обороты, когда из-за камня на них выскочил Цезарь. Это было настолько неожиданно, что все трое, совершенно перепуганные, могли лишь рефлекторно отпрыгнуть в сторону.
     Сердце Сая бешено забилось от испуга. Он внимательно наблюдал за Цезарем, крепко держа в руках палку. Сосредоточившись на волке, которому он решил дать отпор и делая замах он совсем забыл следить за своим окружением. Но в реальность его вернули тычки в спину:
     - Какого чёрта вы мне в спину тычете?! Разве не видите... - Начал отчитывать своих дружков Сай, но прежде чем он успел закончить он увидел детей, стоявших у входа в пещеру. В их руках были камни и палки, а глаза горели праведным гневом.

Глава 13. Мо Эр.

     Глава 13. Мо Эр.
     Саю и его прихвостням так и не удалось ничего украсть, зато им устроили настоящий марафон, гоняя по округе как последних крыс.
     В тот день почти каждый житель Предгорья наблюдал эту удивительную сцену. Ведь в конце концов, именно эти мальчишки, за которыми сегодня охотились сироты, были самыми известными задирами здесь. Да и совместная работа последних очень удивляла. Обычно они действовали в одиночку, и половина из них когда-то пострадала от действий Сая и его компании. Никто никогда и не ожидал, что они вдруг объединятся. Однако сегодня больше двадцати детей преследовали своих обидчиков по пятам. Через некоторое время Сая и его подпевал догнали и они получили сильные побои. Они могли пострадать ещё сильнее, если бы к ним на помощь не подоспели их родители.
     Этот (конкретный) инцидент также помог людям в районе горного Подножия узнать некоторые факты об этих детях-сиротах. Оказалось, что они прекрасно знали, как объединяться против общего врага. Поэтому некоторым людям, с нечистыми помыслами, пришлось умерить свой пыл.
     Драки в племени считались пустячным делом. Дети часто выясняли отношения в драках, ни один взрослый не станет вмешиваться в их дело и серьезно к этому относится. Однако, когда обидчику грозит избиение от двадцати вооруженных людей, это уже совсем другая история, пусть они и будут являться всего лишь детьми. Только идиоты будут после этого показательного избиения искать себе проблемы с ними.
     Позаботившись о назойливом Сае, Сюань собрал всех детей и вернулся в пещеру. Во время погони и последовавшей за ней дракой, они выпустили весь свой накопившийся пар. Теперь настало время вернуться к делам насущным.
     Дети в пещере видели, что Сюань обменивал свою рыбу на шкуры животных, поэтому они доверили ему свою добычу и попросили выменять немного меха и для них. Лидеры группы, назначенные Сюанем, не были дураками, и поскольку они сами не любили общаться с другими людьми в племени, они попросили юношу оказать им эту услугу.
     В воспоминаниях некоторые дети смутно помнили, что кто-то научил их двум вещам, которые должны быть приготовлены и сохранены до наступления зимы. Одна из них была запас пищи, а другая - запас шкур животных.
     Первый (запас) мог спасти их от голодной смерти, а второй гарантировал, что они не замерзнут насмерть. Несмотря на то, что племя выделяло им несколько шкур ежегодно для зимнего использования, каждую зиму из-за простуды и её осложнений гибло несколько детей. Прежде чем они получали лечение, они имели обыкновение навсегда закрывать глаза и таким образом отдавать свою жизнь суровой зиме. Живущие в этой пещере уже несколько лет, прекрасно помнили эти моменты.
     Это было очень страшно, у них никогда не было достаточно еды, а по ночам они часто просыпались от холода. Не говоря уже о том, что кто-то мог простыть и погибнуть в любой момент. Так что, поскольку теперь у них была в достатке еда, они с радостью обменяли бы её на тёплые шкуры.
     И когда один ребёнок озвучил свою просьбу Сюаню остальные последовали его примеру.
     Сюань записал на каменной стене, какая группа сколько ссудила ему рыбы, и после того, как обмен совершился, он распределил их по группам соответственно своим расчётам.
     Пока делал окончательные записи на стене, кто-то вошёл в пещеру.
     Увидев вошедшего, каждый затаил дыхание. После этого они (дети) стали внимательнее рассматривать приближающегося человека.
     Сюань знал этого человека, так как он был всего лишь ещё одним ребенком, живущим в пещере. Его звали Мо Эр. Отец Мо Эра был выдающимся воином, но во время охоты с ним произошел несчастный случай. После этого его мать снова вышла замуж, и её ребёнок должен был присоединиться к новой семье согласно правилам племени. Однако в новообразованной семье были и другие дети, и поскольку между ними неизбежны были конфликты, постоянно вспыхивали свары и драки.
     На самом деле его имя первоначально звучало как 'Эр', но позже, он прибавил к нему 'Мо', так звали его погибшего отца. Тем самым он сам дал себе новое имя.
     Мо Эр держал в руке длинный каменный нож, бывший практически с него ростом (p.s. так это ж целый меч уже получается, а не нож), и внимательно осматривал пещеру. Он шмыгнул носом и с любопытством посмотрел вверх, но тут же обнаружил, что множество рыб с оскаленными острыми зубами находятся наверху и смотрят на него своими тёмно-красными глазами.
     Мо Эр внезапно отступил назад, напрягся всем телом и вытащил нож, привязанный к спине (p.s. что на самом деле странно, ведь совсем недавно он был у него в руках).
     В то же самое время пока Мо Эр вытаскивал свой нож, некоторые дети неправильно поняли его и подумали, что он хочет украсть их рыбу. Они схватили первое что попалось им под руку вскакивая при этом на ноги.
     - Что?! Хочешь стащить нашу рыбу?!!
     Хотя они и жили в одной пещере, с тех пор как Сюань разделил их на разные группы числом в пять человек, в их сердцах каждый, кто не принадлежал к их группе, считался чужаком, от которого нужно было защищаться.
     - Успокоились! Все! Опустили оружие! Ты тоже, не думай, что я не видел камня за твоей спиной! Немедленно брось! - Окрик Сюаня быстро вернул более-менее мирный настрой под своды пещеры. Затем юноша направился к Мо Эру и указал рукой на подвешенный улов, пояснил. - Мёртвая.
     Мо Эр нахмурился и стал внимательно изучать этих рыб. Он опустил нож только после того, как полностью удостоверился, что мёртвая рыба не может угрожать его безопасности. На самом деле, ему всё ещё было трудно удерживать своё оружие долго. Убрав его, Мо Эр снова огляделся кругом. Видя это, Сюань предположил, что он ищет бывшего лидера Ку:
     - Ку ушёл жить в Горный район, зимовать он будет там же. Теперь за эту пещеру отвечаю я, так сказал дядя Гэ.
     Мо Эр кивнул и ничего не ответил. Для него было неважно, кто был главой пещеры, просто эти изменения вызывали у него чувство неудобства. С ножом на перевес, Мо Эр направился в глубь пещеры. В отличие от прежних времён, все в пещере теперь пристально смотрели на него, словно говоря о том, что ему здесь не рады. В прошлом, никого бы здесь не волновало ни где он был, и когда уйдёт снова. Все они раньше просто продолжали бы заниматься своими делами и продолжать чинить беспорядки.
     Пока Мо Эр про себя задавался вопросом, откуда произошли все эти изменения, остальные дети тоже размышляли, глядя на него. В прошлом, они не утруждали себя лишними мыслительными процессами, но сейчас стремились думать почаще.
     Появление ещё одного человека означало, что с ним придётся делить продовольствие. И для них это было неприемлемо. Но что бы они не думали, все они выжидающе уставились на Сюаня ожидая что тот примет окончательное решение по этому поводу.
     Сюань когда-то слышал от Ку, что отец Мо Эра оставил ему много хороших вещей, например, тот самый нож, которым он пользовался. Так что, если сравнивать Мо Эра с остальными детьми в пещере, то Мо Эр родился с серебряной ложкой во рту. Однако 'богач' во втором поколении был непохож на других, так как постоянно возвращался в пещеру, вместо того чтобы жить прекрасной жизнью в горах. Иногда его вновь вышедшая замуж мать приходила вытаскивать его из пещеры и тащила в их дом в горах. Однако через некоторое время Мо Эр снова возвращался обратно.
     Возможно, из-за того, что постоянно дрался с другими детьми в своей новой семье, а может быть были и другие причины для этого. Никто не интересовался его причинами, а сам Мо Эр никогда об этом не распространялся. Он был скуп на слова и очень сдержан. Общаясь с другими людьми, он просто кивал или качал головой, или же сразу вступал в бой. Он поставил себя среди этих детей как непобедимого бойца, побеждая в каждой драке, в которой его заставляли принять участие обстоятельства. Никто так и не смог его побить, включая даже Ку, который теперь жил на склоне горы. Так что никто в пещере никогда не пытался ограбить Мо Эра. Для этих детей это было естественным, грабить слабого, не лезть к сильному. Те же обитатели пещеры, оставившие свой разум позади и покусившиеся на какой-никакой достаток Мо Эра были им нещадно биты.
     - Ты будешь зимовать с нами? - Поинтересовался у него Сюань. Мо Эр положительно кивнул. - Хорошо. Раньше в пещере было двадцать пять человек, теперь они поделены мною на пять групп. Но с твоим возвращением нас теперь стало больше.
     Воздух в пещере словно загустел от напряжения, и все смотрели на Сюаня широко открытыми глазами. Некоторые даже резко качали головами юноше, как будто говорили, что они не хотят иметь новых членов в своей группе.
     - Думаю тебе следует присоединиться к моей группе. - После сказанного дети в остальных четырех группах испытали огромное облегчение. Напряжённые выражения на их лицах исчезли, сменившись радостными улыбками. Что же касается двух старших детей из группы Сюаня, то они были недовольны этим решением, но так как оно принадлежало их лидеру, они не посмели возразить ему. Но это не помешало им кинуть сердитый взгляд на Мо Эра прежде чем вернуться к плетению новых верёвок.
     Мо Эра не тронула такая враждебность от остальных детей, по крайней мере Сюань не заметил от него никакой реакции. Мо Эр по-прежнему не проронил ни слова.
     С наступлением ночи часть детей уже готовилась ко сну, вторая же половина, испытывая волнение страдала бессонницей. Они волновались о том, что завтра тоже не удастся порыбачить. Так что они продолжали в неярком свете костра плести свои соломенные верёвки. Дрожащие пальцы практически сводили их старания на нет, те получались неказистыми и потрёпанными, что они вновь расплетали их и затем начинали всё заново. Неудачи приводили к вспышкам гнева и тогда дети использовали свои зубы для того чтобы вцепиться в своё же изделие.
     Такое поведение подопечных нервировало Сюаня:
     'Как нам использовать ваши дрянные веревки, если вы их сами и кромсаете?' - Думал он.
     Огонь у входа всё ещё не был потушен, а занавеска оставалась поднятой. Свет от костра выделялся ярким пятном, так как снаружи уже стемнело. Поэтому Ночные ласточки избегали приближаться к пещере и просто наблюдали издалека.
     Мо Эр приблизился ко входу. После чего положил огромный нож (p.s. давайте буду лучше звать его тесак) со спины на землю, и взял оружие поменьше в каждую руку. Он покрепче сжал два коротких ножа, и так как он не мог скрывать своего присутствия также как воины тотема, то Ночные Ласточки быстро заметили его.
     Сюань сидел у огня. Он находился недалеко от входа (огонь), и отсюда можно было наблюдать за ночным небом.
     В небесах сияло два полумесяца. Да, в отличии от прежней Земли, здесь было два ночных светила.
     Когда Сюань увидел ночью на небе Луны в первый раз, он понял, что это можно было объяснить лишь тем, что это был совершенно другой мир. Мир, который сильно отличался от того, который он знал. Все правила и опыт, которыми он когда-то владел, не могли быть применены здесь.
     В течении этого цикла Луны будут двигаться мимо друг друга в противоположных направлениях. Оставшиеся от дисков полумесяцы уже не могли дать достаточно света ни темнеющему небу, ни земле под ним. И теперь постепенно ночь будет становиться всё темнее, и затем, когда обе Луны полностью исчезнут с неба, зима официально начнется.
     Взгляд Сюаня упал на Мо Эра, когда тот покинул безопасность пещеры. Судя по его предыдущему поведению и тому, как он держал эти ножи сейчас, юноша мог предположить, что Мо Эр был довольно опытным бойцом. Каждый день, когда остальные дети спали, он начинал упражняться со своим оружием. Возможно несмотря на то, что его отец умер, всё ещё был кто-то, кто был готов учить его.
     Держа короткие ножи в каждой руке, Мо Эр замерев вглядывался в темноту. Сюань знал, что он ждал подходящего момента, когда враг приблизиться к нему на расстояние удара. В темноте с очень большой скоростью пролетали Ночные Ласточки. В темноте практически не было видно их тел, и только слабые звуки их крыльев выдавали их.
     Вокруг пещеры было множество Ночных Ласточек, но они не спешили с нападением, причиной этому был свет костра, шедший из пещеры. В итоге только несколько ласточек осмелилось напасть на Мо Эра.
     Послышались тихие звуки. Ночные Ласточки приближались!
     Мо Эр начал двигаться внезапно. Он без колебаний нанёс удар влево. 'Клац! Пш-ш!' - Зашипели высеченные от столкновения каменного ножа со стеной искры. Первый удар ушёл 'в молоко'. Ночная Ласточка, напавшая ранее, улетела оставив на его руке неглубокую рану.
     Она была нанесена клювом Ночной Ласточки, что был подобен острому кинжалу. Будучи под угрозой ранения от приближающегося к ней ножа, она была вынуждена изменить траекторию своей атаки, от чего рана на руке Мо Эра оказалась небольшой. Если бы её атака прошла без заминок, то она могла вырвать порядочный кусок плоти из юноши и он не смог бы отделаться одной поверхностной раной.
     Хороший охотник должен иметь хороший навык скрытности и недюжинное терпение. Мо Эр никак не отреагировал на полученное ранение, его лицо даже не скривилось от боли. Рука, которой он держал нож осталась тверда, и он выглядел точно так же решительно, как и до этого. Он не стал закрывать рану, давая крови спокойно стекать с его руки.
     Запах крови разносившийся в воздухе заставлял Ночных Ласточек вести себя беспокойно.
     По сравнению с другими детьми в пещере Мо Эр был гораздо крепче. В прошлом, Ку с непониманием относился к решению Мо Эра тренировать свои навыки владения оружием на Ночных Ласточках. В глазах детей из пещеры он сам напрашивался на смерть. Когда Мо Эра не было в пещере, дети шептались между собой, удивляясь тому что он так старается, оставаясь жить в этом месте, ведь у него был шанс вести более лёгкую жизнь на склонах горы. К чему были такие сложности?
     Мечущиеся снаружи ласточки провоцировали охотничьи инстинкты Цезаря. Так что Сюань успокоив его хотел отвести волка вглубь пещеры. Однако спустя несколько шагов услышанный резкий гул в ушах заставил его остановиться.
     Сначала Сюань подумал, что это могли быть воображаемые голоса или он был вызван переутомлением и слишком большим количеством мыслей в его голове. Но через некоторое время он почувствовал, что что-то здесь было не так. Гул становился всё сильнее, как будто существо, издававшее его, приближалось.
     Клац!
     Воздух пронзил очередной звук удара камня о камень, в то же мгновение гул прекратился. Сюань посмотрел в ту сторону. Одним из своих ножей Мо Эр пронзил тело ласточки, она всё ещё продолжала трепыхаться на каменном наконечнике и её кровь стекала по оружию и руке юноши на землю.
     Приближающиеся Ночные ласточки развернулись и улетели прочь, они уже слишком долго находились в воздухе.
     Мо Эр забросил тело ласточки в пещеру, рядом со своим огромным каменным 'тесаком'. После чего начал ждать новую добычу.
     Цезарь оскалил зубы на уже мёртвую Ночную Ласточку, ему очень хотелось откусить от неё кусочек. Не замечая этого Сюань смотрел на лопатообразный клюв этой птицы полностью погруженный в свои мысли.

Глава 14. Каменных дел мастер.

Примечание к части

     Не знаю по какой причине, но перевод этой части дался мне нелегко. Текст переводился кусками и я хоть и провела вычитку всего текста не откажусь от Вашей помощи, пользуйтесь ПБ если обнаружите какие-либо ошибки, опечатки или неточности. Приятного Вам чтения!)
     Глава 14. Каменных дел мастер.
     Рано утром, ещё до восхода солнца, все дети в пещере уже проснулись. У некоторых из них были тёмные круги под глазами от недосыпа.
     Мо Эру было очень интересно всё происходящее вокруг, ведь он ещё никогда не наблюдал подобное. Прошлой ночью, во время своей тренировки он смог убить несколько ласточек, но получил взамен несколько ран. Все раны были различной тяжести, Мо Эр уже обработал их используя целебные травы.
     Но даже не взирая на своё любопытство, юноша, спокойно взяв в руки 'тесак' стал ждать что же будет дальше. Он заметил, что все дети были разделены на пять групп, в их руках были чёрные полусферы и соломенные веревки. Они собирались у входа и разговаривая постоянно ожидающе оглядывались на Сюаня.
     - Солнце уже взошло! Сегодня должна быть хорошая погода, мы можем пойти на рыбалку! - Сказал один из детей глядя на ясное небо за 'порогом'.
     - Но вчера погода тоже была хорошей, но порыбачить мы не смогли! А если сегодня всё будет также, как и вчера? - Опустил его с небес на землю другой. Большинство детей в пещере осуждающе посмотрели на автора таких неудачных слов.
     Независимо от того, был ли сегодня хороший день для рыбалки или нет, они прежде всего должны были позавтракать. С тех пор как они научились рыбачить, у них появился хоть какой-то запас продовольствия. Поначалу некоторые дети не хотели тратить столь ценный ресурс завтракая, но это приводило лишь к тому что они становились более раздражительными и уставшими, когда дело доходило до рыбалки. Поэтому их улов был меньше, чем у тех, кто перед этим позавтракал. В противоположность голодным сытые дети были очень энергичны и довольны. После первого дня рыбалки, все они создали себе глиняные горшки для еды, как это сделал Сюань. У них не оставалось другого выбора, кроме как завтракать всем вместе, потому что отсутствие питания означало отсутствие сил для работы, а отсутствие сил для работы означало ещё меньше запаса продовольствия, что в итоге привело бы к голоду. Это был порочный круг.
     Видя, что Мо Эр в порядке после ночной тренировки, Сюань позвал его на рыбалку. Мо Эр в свою очередь предложил убитых им вчера вечером Ночных Ласточек в качестве завтрака остальным, поэтому остальные дети чуть смягчились по отношению к нему.
     Дети покинули пещеру все вместе. Они несли весь свой скарб с собой и поэтому их жильё не нуждалось в присмотре, из пещеры просто нечего было красть (а еду, как мы помним красть запрещено). Что же касалось улова, подвешенного под её сводами, то никто не посмеет его тронуть если не хочет быть презираемым в племени. Рыбе ничего не грозило бы даже вывеси они её на открытом пространстве для сушки. Так что кроме еды, в пещере не было ничего, что могло бы соблазнить других. Ну, а раз охранять было нечего, то Цезарь ходил на рыбалку вместе с ними.
     Поверхность реки была такой же спокойной, как и вчера. Увидев переливающуюся на солце бликами воду, Сюань почувствовал облегчение. Он попросил Ту и Ба держать соломенный 'поводок', а сам забросил наживку в воду.
     Все дети стоявшие позади Сюаня не мигая следили за 'поплавком', качающимся на поверхности. 'Ну как Ах-Сюань?', 'Всё в порядке?', 'Рыба уже вернулась?' - Посыпались на него вопросы особенно нетерпеливых.
     Сюань пристально смотрел на водную гладь, на этот раз он не 'видел' этих существ-воланов с длинными щупальцами. Кроме того, амплитуда поплавка была точно такой же, как раньше, что означало, что каменный червь продолжал двигаться внизу.
     - Похоже сегодня всё в по... - Сюань прервался на полуслове, на том конце клюнула рыба. Юноша быстро взял в руки верёвку за которую уже тянули Ба и Ту.
     - Рыба!
     - Это же рыба!
     - Рыба вернулась! - послышались радостные возгласы.
     Все дети подпрыгнули от возбуждения, и когда из воды показалось знакомая отвратительная морда, они уверились в этом окончательно. Их волнения оказались напрасны.
     Хотя они не рыбачили всего один день они уже соскучились по этому занятию. Теперь нетерпеливо перебирая в руках соломенные 'поводки', они только ожидали отмашки от Сюаня чтобы вместе со своими товарищами по группам начать ловить рыбу.
     - Мо Эр, иди сюда. Ту, объясни Мо Эру как вываживать рыбу, расскажи всё что ему нужно знать. А мы с Цезарем пойдём добудем ещё каменных червей для наживки. Тех что у нас есть надолго не хватит. К воде не подходить близко и не затевайте драк. Чем больше вы будете терять времени, тем меньше рыбы поймаете. Помните через несколько дней придёт зима. Если случится что-то непредвиденное в моё отсутствие обращайтесь за помощью к патрулирующим воинам. - Сказал Сюань, обращая последние слова ко всем детям на берегу.
     На самом деле, Сюаню не нужно было напоминать им об этом, потому что все дети очень дорожили сегодняшним шансом порыбачить после вчерашнего инцидента. Никто не знал, будет ли рыба здесь завтра, поэтому чем больше они поймают сегодня, тем будет лучше. Кто будет после такого бороться друг с другом?
     В то же самое время, когда дети из пещеры сосредоточенно вытаскивали рыбу из воды, 'армия' рыболовов пополнилась жителями из Предгорного района.
     В последнее время эта картина становилась обыденной, и в отличие от прежних времён воины-охранники не останавливали их остерегая приближаться к воде. Теперь они лишь внимательно наблюдали издалека и время от времени напоминали рыбакам, чтобы они не спускались в воду, а также если заметят что-нибудь необычное, то сообщали им об этом незамедлительно.
     Рыбалка помогла решить множество проблем с пропитанием для этих людей. В нескольких семьях тотемные воины были ранены во время недавних охотничьих экспедиций, поэтому они не смогли поучаствовать в последней охоте перед зимой. Это приводило к недостатку еды в семьях таких охотников и больше всего их заботило то, как им пережить наступающие холода без риска заболеть или умереть от голода. Однако теперь они испытывали немалое облегчение, ибо кто мог предположить, что существа в реке могут быть пойманы так легко? Теперь каждый человек мог прийти на реку и начать рыбачить, и здесь неважно было слабый ты ребёнок или немощный старик.
     Кроме того, благодаря этой возможности добыть пропитание Сюань постепенно стал на слуху у жителей Предгорного района. В прошлом в глазах окружающих он был просто мальчишкой с волком. Сейчас же из-за оттачивания метода безопасной рыбалки и поставку в племя чёрных поплавков из безынтересного мальчишки он стал одним из самых узнаваемых детей племени. А когда прошёл слух о том, что он будет обменивать рыбу и 'поплавки' на шкуры, многие семьи поторопились разобрать свои залежи мехов, которыми не собирались пользоваться в будущем, и начать с ним торговлю.
     В гравийном саду к приходу Сюаня уже было семь или восемь человек. Они поприветствовали друг друга, а когда юноша сообщил им о том, что рыба вернулась их взгляд наполнился одобрением. Они собрали все свои рыболовные снасти и поспешили на реку.
     Недавно на червей в гравийном саду началась настоящая охота. Многие годы до этого на них просто никто не обращал внимания, однако теперь всё было совсем по-другому. Теперь, как только они хоть немного высовывали голову из-под гравия люди бросались к ним с намереньем поймать. Наиболее быстрые оставляли в руках 'охотников' лишь свою часть, менее расторопных вытаскивали из земли целиком. Всем им предстояло стать приманкой для рыбной ловли.
     Но их потуги терялись на фоне Цезаря. Его возможная помощь стала для них настоящим открытием. Они с жадностью смотрели как волк своим острым нюхом легко находил и ловил червей одного за другим, они же могли потратить весь световой день и поймать лишь двух или трёх червей.
     'У этого волка чертовски острый нюх!' - Думали люди находившиеся в гравийном саду.
     Конечно можно было задуматься о том, чтобы сплести из соломенных верёвок сеть и использовать её для ловли рыбы, но... Это действительно могло бы принести гораздо больше улова, но прежде чем сеть могла быть вытащена на берег ячейки разрывалась в клочья острыми рыбьими зубами. Этот метод рыбалки оказался провальным и люди вернулись к первичному варианту с 'удочками'.
     Во второй половине дня все дети были забраны в пещеру Сюанем. Пообедав едой, которую предоставляло им племя, никто не хотел оставаться в пещере, чтобы плести новые соломенные 'поводки'. Потому что после вчерашней тяжелой работы у них теперь было достаточно соломенной верёвки. Вместо этого они хотели вернуться на берег реки и продолжать рыбачить до наступления темноты.
     Сюань не стал возражать против этого, днём всё было хорошо и ему больше не требовалось ходить за ними по пятам. К тому же утром Сюань с Цезарем наловили достаточное количество червей на все пять групп.
     Судя по положению Лун прошлой ночью, зима была уже не за горами. До её наступления им требовалось наловить как можно больше рыбы, ведь зимой реку покроет лёд, а температура упадёт настолько сильно, что ни о какой рыбалке не может быть и речи. К тому же, весь зимний сезон люди без силы тотема будут укрываться в своих домах или как они в пещерах. Выйдя в этот период без толстых меховых одежд можно было легко замёрзнуть насмерть.
     Вместо того чтобы последовать за всеми на берег реки, Сюань прихватив с собой две рыбины, ещё одну он отдал Цезарю, и взяв мешок с камнями прекрасного качества, которые теперь хранил здесь, в пещере, он направился на выход.
     Почему камни были в пещере? В гравийном саду теперь всегда было много народа, и он стал небезопасным местом для тайника. К тому же, в отличии от прежних времён никто из сирот проживающих в пещере не посмел бы украсть вещи Сюаня.
     Каждый раз, находимые им камни отличного качества он обменивал у каменных дел мастеров на еду. Постепенно юноша из всех мастеров выбрал одного с которым и вёл обмен. Сюань принял это решение после того, как понаблюдал за несколькими мастерами по изготовлению каменных орудий в Предгорном районе.
     Этого старого мастера звали Кё. Среди людей ходила молва, что раньше он отвечал за установку и обслуживание ловушек в охотничьей команде. Пока однажды не потерял ногу в одной из охотничьих экспедиций. Он покинул команду и стал каменных дел мастером в Предгорном районе зарабатывая своим мастерством себе на жизнь.
     Сюань подошёл к деревянному дому с рыбой в руках. Во многих домах не было дверей, обычно чтобы отгородиться от чужих взглядов вход был занавешен обработанными кожами или плетёнными плотными полотнами из растительных волокон. Так же обстояло дело и с жилищем мастера Кё.
     - Дядя Кё! - Громко позвал Сюань.
     Он не получил ответа, но кожаная занавеска немного колыхнулась, и это означало, что хозяин разрешил ему пройти внутрь. Без разрешения Сюань никогда не посмел бы нырнуть под занавес. Многие вещи, которыми пользовался Кё, казались довольно простыми, но на самом деле были намного сложнее, чем вещи в домах других жителей. Вы могли легко поднять занавески других людей, но это не будет таковым на пороге дома старого Кё. С этой же лёгкостью вы точно пострадали бы если попытались войти в его дом силой.
     Несмотря на то, что теперь он был одноногим калекой, у Кё всё ещё оставались его опыт и навыки.

Глава 15. Он такой же, как и ты.

     Глава 15. Он такой же, как и ты.
     Сюань поднял занавес и вошёл внутрь, сопровождаемый Цезарем. Волк был настороже и старался ничего не задевать. В прошлый раз, когда он из любопытства решил что-то понюхать, ему зажало нос сработавшей ловушкой едва он коснулся её. Даже приложив большое усилие он не смог сорвать её лапами, наоборот, чем больше он боролся, тем крепче становился захват.
     Даже несмотря на то, что Сюань вскоре пришёл на помощь своему питомцу и помог снять зажим, боль давала о себе знать ещё в течении нескольких дней. С тех пор Цезарь всегда вел себя осмотрительней, когда следовал за юношей сюда. Теперь он всегда оставался рядом со своим хозяином и не отходил от него ни на шаг.
     Дом старого мастера Кё был больше остальных, где-то около сотни квадратных метров. Комната была заполнена различными предметами каменного искусства: от утвари, вроде чаш и мисок, до охотничьих принадлежностей, вроде ножей и наконечников копий. Материал который использовался для их создания тоже был различен. Здесь были как изделия сделанные из оленьих рогов и костей животных, так и самые распространённые, сделанные из камня. Однако, большинство инструментов были комбинацией обоих этих материалов и являлись инструментами композитного (составного) типа. Воины в племени в основном использовали именно такие.
     Окинув взглядом инструменты, висевшие на стене, Сюань отвернулся и направился прямо в маленькую комнату, где Кё полировал свои изделия.
     Седовласый старый Кё был там. Сейчас он сидел неподвижно. Его одежда и руки после непрерывной шлифовки были покрыты серой каменной пылью.
     Кё пристально смотрел на изделие, над которым работал, не обращая внимания за зашедшего в комнату Сюаня. Словно окружающий его мир, кроме камня, приобретавшего форму под его руками для него исчез.
     Зная характер Кё, Сюань сразу же достал свой мешок в которой хранились его самые лучшие камни и передал их мастеру.
     - Дядя Кё. Вы не могли бы мне помочь сделать из этих камней пару ножей? - Эти камни годились лишь на ножи из-за их длины.
     Кё прервался от своего занятия и поднял голову, чтобы взглянуть на камни, которые Сюань подал ему. Затем он мельком взглянул на рыбу, принесённую юношей, и сказал: 'Да. Одна рыба'. Это значило, что старый мастер поможет ему с его просьбой, и стоимость своей работы он оценил в одну рыбу.
     - Вторая это подарок. Примите её в качестве моей благодарности за вашу доброту ко мне в течении этого полугода.
     Каждый раз, когда Сюань находил камни, он приносил их сюда на обмен. Поначалу качество приносимых им камней оставляло желать лучшего, но старый мастер всё равно давал ему еду взамен их. Уже позже Сюань придумал простой способ определения примерного качества камней, а затем вспомнив о своих предыдущих находках он понял, как Кё помог ему в то время пока он всему не научился. Ведь не мог же один из лучших мастеров, с большим стажем ежедневной работы с камнем, не определить хорошая перед ним порода или плохая?
     Хотя Кё был человеком, который всегда держал на своём лице маску невозмутимости, чем отваживал от себя окружающих, Сюань знал, что он был именно тем человеком, который помог ему. К тому же, Сюань видел, как Гэ, ответственный за доставку продовольствия в их пещеру, навещал Кё и, глядя на то как они общались, юноша подумал, что они довольно хорошо знакомы друг с другом. Сюань даже предположил, что именно знакомству с мастером обязан своим назначением после ухода Ку.
     Кё нахмурился, и прежде чем он успел заговорить, Сюань вытащил маленький каменный нож и протянул его мастеру:
     - Дядя Кё, оцените пожалуйста этот нож. Я сам сделал его на днях.
     Камень, из которого Сюань сделал этот каменный нож, был не очень хорошего качества. В глазах каменных дел мастера, возможно, он был не лучше камней в обилии валявшихся в гравийном саду на каждом шагу. Обработать этот камень было нетрудно, но даже так у юноши ушло на его правку и полировку три дня.
     Кё взял поданный ему нож и осмотрел его, он провёл пальцами с въевшейся в них серой пылью по лезвию. Наконец он обратил внимание Сюаня на изъян изделия находящемся примерно на трети длины от рукояти:
     - Эта часть никуда не годится.
     Сюань знал, что опытные мастера легко могли найти все достоинства и недостатки любого изделия с первого взгляда. Но Кё указал на самую большую ошибку в работе Сюаня.
     Почему только её?
     В конце концов, Сюань был только новичком, когда дело касалось работы с камнем, он мог полагаться только на свои ощущения и домыслы. Юноша не имел никакого представления об этом ремесленном навыке, которым настоящие мастера каменного ремесла дорожили. Так что, вполне естественно, что каменный нож имел множество изъянов. Этот же был самым значительным (заметным).
     Чем больше Сюань общался с людьми племени, тем глубже он понимал их. Не стоит недооценивать их мудрость и способности. Юноша желал научиться некоторым навыкам обработки камней у старого Кё.
     Хотя камню был придана лишь форма ножа, эта заготовка неплохо облегчала повседневную жизнь Сюаня. Но он никогда бы не привлёк взгляд охотника. И несомненно в глазах человека, занимающегося изготовлением качественных орудий он был полон недостатков. Он с лёгкостью мог определить в какой точке его можно без усилий переломить, где полировка сняла слишком большой слой камня, а где этого было сделано недостаточно.
     Судя по выражению лица Кё Сюань понял, что качество его поделки было довольно далёко даже от удовлетворительного результата. Но приняв во внимание что работа была сделана по сути ребёнком старый мастер снизошёл до некоторых объяснений. Если бы такую работу предложил ему на оценку опытный воин, он просто бы проигнорировал его.
     - Дядя Кё, я хочу обучаться у вас. - Сказал ему Сюань. С наступлением зимы у юноши будет много времени, он хотел потратить его с пользой занимаясь обработкой камней всё это время. К тому же так он мог получить много материалов для практики.
     Но к несчастью старый мастер ответил ему отказом.
     - Не сейчас. Позже. - Сказал он. - После того как ты пробудишь силу тотема мы вернёмся с тобой к этому разговору.
     Зачем ему требовалось обладать пробуждённым тотемом, чтобы учиться обработке камня? Для чего?
     Несмотря на своё любопытство, Сюань не стал продолжать расспросы. По реакции Кё было понятно, что он не станет ему ничего объяснять. Раз старый мастер ему отказал, значит у него были на то причины. Но...
     Сюань задумался, подсчитывая. По окончании этой зимы ему исполнится десять. Дети обычно пробуждали силу в возрасте одиннадцати - двенадцати лет. Так что ему остаётся подождать не меньше года и не более двух лет. Конечно же, были и такие поздние дети как тот же Ку, пробуждавшие силу в тринадцать или четырнадцать.
     Если задуматься об этом условии, ожидание Сюаню предстояло ещё долгое. Но, даже если он не сможет овладеть этими навыками сейчас на практике, ему никто не запрещал наблюдать за самим процессом обработки со стороны. Так что юноша присел на корточки внимательно следя за всеми манипуляциями старого мастера.
     Сторонним наблюдателям могло показаться, что это очень простое занятие. Но как только они пробовали повторили весь процесс сами, они понимали, что это не так легко, как они представляли себе раньше. Увидев нож, выходящий из-под рук Кё, а затем мельком взглянув на свою поделку... Качество этих изделий показывало уровень его мастерства. Как говорится: 'Истина познаётся в сравнении'. Разница была не только в материалах, но и чутье, их взгляде на работу. Настоящий мастер мог легко контролировать качество выходящего из-под его рук изделия. Юноша был уверен, Кё критикуя его нож проявил снисхождение, держа при этом множество недочётов в своей голове. Старый мастер понимал, что Сюань ещё ребёнок.
     С наступлением темноты (ночи), Сюань помог установить каменный котелок над очагом и даже разделал рыбу порезав её на куски прежде чем вместе с Цезарем вернуться к себе.
     Вскоре после этого, Кё отложил готовое изделие в короб и отряхнув руки собирался приступить к приготовлению ужина. Когда мужчина уже закидывал в кипящую воду подготовленную Сюанем рыбу, от окна за его спиной раздался шум. Первым послышался звук сработавшей ловушки со стрелами:
     Вжих! Вжих! Вжих!
     - Ухг. - Тихий короткий выдох. 'Шмяк' - раздался следом удар тела о землю. Это человек, залезший в окно упал плашмя на пол жилища.
     А Кё в это время всё также спокойно продолжал помешивать своё варево в котелке.
     - Какого чёрта Кё! Зачем ты снова поменял все свои ловушки?! - Жалостливо возмутился Гэ потирая пострадавший зад. Его ноги запутались в кожаной верёвке, именно поэтому он упал едва скользнул в окно. Если бы не это, Гэ не потерял бы равновесие так просто, всё-таки он потерял когда-то руку, а не ногу.
     Гэ продолжал ругаться, Кё всё также спокойно помешивал суп стоявший на огне и не обращая внимания на мужчину, даже когда тот окончательно влез в окно.
     У Гэ возникли некоторые проблемы с выпутыванием из веревки, но после он подошёл к очагу и принюхался:
     - Уха? - Мужчина окинул комнату взглядом и заметив лежащую в углу рыбу, улыбнулся. - Смотрю, этот паренёк уже приходил?
     - ... - Кё продолжал хранить молчание, но Гэ это не смутило.
     - Ах-Сюань вчера выменял у меня большой мешок соли на выловленную им рыбу. Я всё гадал для чего ему столько. А сегодня я пришёл в пещеру и догадайся что?! У них там целая куча рыбы под сводом пещеры висит! В этом году у детишек будет хорошая зима, у всех из них. Теперь я понимаю почему ты рекомендовал именно его на замену Ку. Как ты и говорил ситуация изменилась кардинально, и за такое короткое время! Теперь половина соли, которую я обмениваю, оказывается у Ах-Сюаня. - Восхищённо закончил Гэ.
     В горах поблизости был естественно сформированный соленый водоём, который обеспечивал всё племя солью. Однако существовали строгие правила относительно её (соли) расхода, каждой семье выдавалось определенное количество соли для удовлетворения основных повседневных потребностей. Если кто-то хотел получить больше, он должен был выменять её у других на свои собственные ресурсы (вещи). А о краже такого ценного ресурса думать вообще не стоило. Озеро всегда хорошо охранялось воинами. Лица ответственные за распределение соли жили в Горном районе, поэтому для обмена нужно было идти именно туда. Гэ же отвечал за распределение еды, так что ему по должности полагалась большая доля соли. Поэтому Сюань предпочитал выменивать рыбу на соль непосредственно у него.
     Видя, что Кё продолжает молчать, Гэ сел на каменный табурет и продолжил говорить:
     - Позавчера я заметил, как этот мальчик мастерил и полировал каменный нож. Думаю он хотел узнать твоё мнение? Ведь именно за этим он приходил сегодня, верно? - Прежде чем Кё успел ответить мужчина продолжил. - Вообще этот паренёк кажется мне смышлёным. Любит учиться и использовать свои мозги. Прямо как ты. Я точно могу сказать, что когда-нибудь он на голову обойдёт тебя. Он как никто другой подходит для этой работы. И раз уж он обратился к тебе демонстрируя свои желание и готовность почему бы и не взять его в ученики?
     Гэ поднял (задрал) ноги в воздух, мельком взглянув на оставшиеся на столе куски нарезанной рыбы. Кроме того, он заметил, что каменный котелок, был установлен не так, как обычно его устанавливал Кё. Положение кухонной утвари было не таким устойчивым как обычно, возможно это тоже была работа того паренька.
     Кё качнул головой прежде чем ответить:
     - Он может легко пострадать.
     - И правда. Без силы тотема, ошибись он где-то может сильно пострадать. В конце концов твоя работа тоже... Опасна.
     Гэ нащупал и вытащил стрелу, она пришлась прямо точно между рукой и телом застряв в плотной одежде из шкур. За несколько минут до этого, влезая в окно, он обратил внимание только на приближающиеся стрелы, не заметив кожаный шнур, натянутый поперёк оконного проёма, попав в нелепую ситуацию.
     Это была всего лишь маленькая деревянная стрелка, её легко можно было переломить одним движением пальцев. Но несмотря на это совсем недавно она легко смогла пробить его одежду, скорее всего в полёте она развила хорошую скорость.
     Какое-то время Гэ играл с ней крутя между пальцами, а затем приложив чуть большее усилие щелчком послал стрелку в узкое отверстие деревянного бочонка, висящего в углу.
     Он не был уверен, откуда точно взялась эта маленькая стрела, поэтому пока что мог положить её только туда. На самом деле эта бочка уже была наполнена различными вещами, которые он бросал в неё. Когда она заполнялась, Кё разбирал её и раскладывал накопившиеся в ней вещи по местам.
     - Значит тебе придётся ещё немного подождать. А учитывая, что он из той пещеры, ждать придётся минимум года два. - Вздохнул, заключая Гэ.

Глава 16. Зима близко.

Примечание к части

     Зима близко. Название главы прямо как девиз дома Старков) Приятного Вам чтения.
     Глава 16. Зима близко.
     Когда Сюань вернулся в пещеру все дети были уже там. Судя по довольным улыбкам, сегодня у них был отличный улов. Они даже утроили соревнование между собой поделившись на две группы. Выигрывала та команда которая к концу дня выловила больше рыбы.
     - Ах-Сюань. Пока тебя не было, приходил человек из племени, хотел совершить обмен. Он сказал, что зайдёт сюда завтра. - Сказал ему Ту, не отвлекаясь от плетения верёвки. Раньше Ту был робким мальчишкой, худым и слабым. Теперь после хорошего питания и активной деятельности это оказался весёлый и жизнерадостный паренёк.
     - Я понял. Спасибо. - Кивнул ему Сюань. Скорее всего приходивший был одним из тех, кто обменивал у него чёрные 'поплавки'. Его соплеменники уже по праву оценили это изобретение и его полезность.
     Вышедшие на небо Луны уже представляли из себя едва заметные тонкие ободки Полумесяцев. Их свет практически не разгонял ночную тьму. Если бы любопытствующий заглянул в вентиляционную отдушину он заметил бы как тьма становилась всё более густой, в ней с трудом угадывался шум ветра и шелест крыльев Ночных Ласточек, которые готовились к долгому перелёту в тёплые края.
     В последние тёплые дни все дети из пещеры и жители Предгорного района рыбачили от восхода до заката. Они хотели наловить как можно больше рыбы до того, как реку скуёт ледяной панцирь.
     Возможно из-за того, что рыбу в реке никогда не вываживали (ловили) её было очень много. Даже несмотря на большое количество рыбаков и их энтузиазм, её численность не стала меньше и ловилась она, как и прежде очень хорошо. Эта рыба-пиранья хоть и была свирепа, была довольно глупа. Они легко соблазнялись наживкой заглатывая её полностью позволяя вытаскивать себя на берег в больших количествах.
     К счастью, в течении этих дней рыбалка проходила без происшествий и улов был стабильно обильным, даже те существа-фонарики с длинными щупальцами больше не появлялись.
     Так продолжалось, пока однажды утром Сюань не заметил, что каменных червей в гравийном саду стало меньше. За всё утро они с Цезарем смогли добыть только трёх.
     Кроме того, совершенно неожиданно рыба в реке тоже исчезла. После того как они забросили наживку, они долго ждали, прежде чем смогли вытащить рыбу среднего размера. Люди, включая детей, восприняли эту ситуацию как знак.
     - Ах-Сюань, как думаешь, с чем это связано? - Интересовались его подопечные. Все дети в пещере были расстроены этими событиями, он видел, как они с тоской перебирали пальцами свои соломенные верёвки.
     - Приближается зима. - Ответил им один из старших детей по имени Толстый Нэд. Он слышал когда-то от других, что с приходом зимы многие звери прячутся, и пока сезон холодов не кончится они не появятся вновь. Никто в племени не любил зиму, это была пора многих трудностей, голода и лишений. От этого у людей начиналось упадническое настроение.
     Видя, что дети по-прежнему смотрят на него, Сюань вздохнул:
     - Ты прав. Возможно это и есть причина. Из-за холода каменные черви и пираньи уходят глубже в землю и воду, чтобы пережить зиму. Глубже наверняка будет теплее. Рыбалка для нас по этим причинам теперь невозможна. - Как только Сюань закончил говорить в пещере разлилась мрачная атмосфера.
     В воспоминаниях многих детей зима - это холод, голод и темнота. Они даже не могли понять заболели они или нет, пока не становилось слишком поздно. Они старались экономить энергию просыпаясь лишь для принятия пищи и засыпая вновь. В этот период они переставали следить за временем и становились словно живые мертвецы или овощи. Раньше, в прошлом, для них это считалось нормой, но теперь... После активного времяпровождения, рыбалки и общения, это время и его правила угнетали их ещё больше.
     Один мальчишка даже сидел в углу касаясь пальцами головы рыбы из сегодняшнего улова, словно жалел себя. Он вспоминал о тех хороших днях, что были раньше. Это была странная картина, ребёнок нежно гладивший страшную красноглазую морду рыбы с тонкими как иглы зубами. Где угодно ещё он мог показаться стороннему наблюдателю психом, здесь же это было абсолютно нормально.
     Сюань потёр лицо ладонями и перевёл взгляд, больше не глядя на печального мальчика с рыбой в руках. Прошлый печальный опыт создал в головах этих детей определённую картину сурового зимнего времени, после такого они не могли оставаться оптимистами. Он понимал это, но у Сюаня и без этого было много забот.
     Он заготовил достаточно сена для матрацев и распределил обмененные им шкуры между жителями пещеры. Он сделал всё возможное, чтобы подготовиться к зиме как можно лучше, но и этого могло оказаться недостаточным.
     Был только полдень, но на улице становилось всё темнее.
     Как раз в тот момент, когда Сюань думал, чем можно заняться в зимнее время, Ба встал со своего места и подошёл к нему.
     - Ах-Сюань... Я... Я хочу... Хочу... - Ба потратил много времени и сил, чтобы объяснить Сюаню свою просьбу. Оказывается, у Ба была младшая сестра, которая была принята в семью проживающую в Горном районе. Как же тогда Ба оказался в пещере сирот? Всё очень просто. Люди в племени больше ценили девочек, чем мальчиков. А семьи, приютившие их, получали авторитет, одобрение и привилегии.
     Большинство людей в племени пробуждали силу тотема. Обычно рано или поздно юноши пробуждали свою тотемную силу, это случалось в возрасте от десяти до пятнадцати лет. Это было одной из причин того, что все дети, от тех, кто проживал в пещере сирот до тех, кто жил у Подножия, пренебрегали тренировками и осмеливались жить простой жизнью (P. S. Ага, жизнью животного прямо), наполненной сном и едой. У них не было забот, даже работать им не требовалось. Всё что им нужно было это не умереть от голода, болезней или несчастных случаев до того момента, пока у них не пробудится тотемная сила. Юноши в любом случае (то есть всегда) становились воинами тотема.
     Девушек же, пробудивших силу тотема было намного меньше. Около одной трети из них не могли почувствовать в себе эту силу на протяжении всей жизни. Однако племя не относилось к ним плохо из-за этого. Всё было совсем наоборот. Вместо этого к девочкам-сиротам относились гораздо лучше, чем к мальчикам. Так что даже будучи сиротой, представительница прекрасного пола всегда принималась в новую семью. И по этой же причине ни одна девушка не жила в сиротской пещере. Все дети, жившие там, были юношами.
     Ба хотел до зимы навестить свою младшую сестру и подарить ей рыбу. Он собирался взять её из собственной доли, но всё равно пришёл спросить разрешения у Сюаня. Дело в том, что после того как он научил всех в пещере рыбной ловле он пользовался большим уважением у всех её жителей. Если Сюань что-то позволит, даже не согласные с этим старшие дети не станут возражать. Теперь дети всегда приходили поинтересоваться его мнением прежде чем что-то сделать.
     Ба, заикаясь смог объяснить суть своей просьбы и затем замер тревожно растирая подушечки пальцев. Он боялся, что Сюань откажет ему, поэтому смотрел на него с тревогой.
     - Конечно же ты можешь подарить своей сестре рыбу. Только постарайся вернуться до наступления ночи. - Успокоил его волнение Сюань.
     - Большое спасибо Ах-Сюань! - Ба радостно встрепенувшись, взял поудобнее рыбу и умчался бегом из пещеры.
     Увидев реакцию повеселевшего Ба, Сюань улыбнулся.
     'А он ведь даже не заикнулся, когда поблагодарил меня. Возможно правильная мотивация излечит его недуг'. - Подумал юноша.
     Вскоре после ухода Ба пришла мать Мо Эра. Она хотела забрать своего сына с собой в дом на склоне горы. Но юноша не захотел идти с ней, возможно причиной были бесконечные ссоры в новой семье. В конце концов мать Мо Эра ушла в слезах, но оставив ему толстую телогрейку из пушнины и немного вяленого мяса.
     Во второй половине дня, когда Гэ принёс еду, он передал Сюаню того же вяленого мяса, несколько звериных шкур и одежду из меха.
     - Мясо и шкуры от Мая, а одежду передал тебе Ланг Га. - Сказал при этом мужчина. - Они заняты сегодня. Шаман сказал, что завтра наступит зима. Все заняты проверкой припасов и последними приготовлениями. Утепляют дома и готовят тёплые вещи. Поэтому они попросили меня подсобить и передать тебе гостинец.
     Охотничья команда Мая вернулась с промысла вчера, это была последняя охота в этом году перед наступлением зимы. Они смогли выследить много хорошей добычи. Сюань своими глазами видел то большое количество дичи, которую они принесли в племя. Хорошая зима была им гарантирована. Кроме этой добычи у каждого из них были и домашние запасы, так что каждый вернувшийся охотник имел на своём лице расслабленную довольную улыбку.
     Сюань принял переданные вещи с улыбкой. Вяленое мясо было свежим и хорошего качества. Одеяло и одежда из шкур животных были также намного лучше, чем меха и шкуры животных, которые он выменял на свои запасы рыбы.
     Юноша был очень тронут этим добрым жестом.
     - Спасибо вам дядя Гэ! И если это не составит для вас трудностей, пожалуйста передайте мою благодарность дяде Маю и Ланг Га. Ах, да... - Сюань быстро снял две рыбы и отдав их Гэ попросил передать рыбу охотникам. Конечно же он знал, что оба охотника не остались в убытке после проявленной доброты, но юноша не хотел оставаться в долгу и был обязан отплатить за их участие. Эта рыба была частью его доли, так что это не доставило бы проблем с другими детьми.
     - Хей! А ты не боишься, что я оставлю всю эту рыбу себе?! - Добродушно сказал ему в ответ Гэ и забросив дар Сюаня в каменный чан отправился прочь из пещеры.
     Сюань передал слова шамана о наступлении зимы всем своим подопечным. Все меха и шкуры уже были распределены, и ему не нужно было им ничего объяснять в подробностях. Все дети и так знали, как себя уберечь.
     В эту ночь небо было совершенно тёмным. Ещё несколько дней назад на небосводе можно было наблюдать два тонких серпа Полумесяца, но сегодня и они исчезли.
     Эта чернильная тьма действовала на всех удручающе.
     Сюань проснулся от холода посреди ночи, ему показалось, что он лежит весь продрогший прямо на снегу. Однако, окончательно отойдя ото сна он понял, что холодно ему не настолько сильно, как было до этого - это было странно.
     Сюань отодвинул пучок соломы блокирующего доступ холодного воздуха в пещеру и выглянул наружу.
     Зима наступила.
     С приходом зимы жизнь в пещере вернулась к прежнему ритму: дети много спали и просыпались лишь для принятия пищи. На улице была низкая минусовая температура и они ничего не могли поделать с этим. Им оставалось только привычно пережить это время находясь в спячке.
     С достаточным количеством еды и меха, они могли провести эту зиму в комфорте. По крайней мере с прежними временами.
     Даже не смотря на погоду снаружи (а там бушевала нескончаемая метель), Гэ всё так же продолжал ежедневно приходить к ним для того чтобы доставить в пещеру продовольствие. Сюань понимал, что это было довольно тяжело для мужчины, поэтому он предложил доставлять продовольствие сразу на три дня вперёд. И Гэ согласился с этим предложением, он был уверен, Сюань держит всё в этой пещере под своим контролем. Кроме того, мужчина доверил Сюаню разжигать костёр самостоятельно, отсыпав для этого огненного порошка.
     На самом деле даже зимой в пещере было чем заняться. Например, их приходили учить письму и счёту. Как и до этого учитель приходил к ним раз в двадцать-тридцать дней - эта зима не стала исключением из правил.
     В один из дней к ним пришёл учитель. Накануне Гэ предупредил Сюаня об этом событии. Это позволило ему подготовиться заранее, иначе дети упустили бы хорошую возможность научиться чему-то новому только потому, что проспали весь этот день.
     Когда старый охотник закутанный в меховую одежду, дрожа от пронизывающего ветра, поднял занавес и вошёл в прогретую пещеру, он был удивлён заметив детей нетерпеливо ожидавших его прихода. Никто не спал! Нутро пещеры было ярко освещено огнём, старик легко увидел, как жадно блестели глаза устремлённые на него.
     Он жил в Горном районе, и раньше его постоянно что-то отвлекало, так что, он не приходил сюда, в Предгорный район, почти сорок дней. Старый учитель не знал обо всех тех изменениях, что произошли здесь. Вчера он поговорил немного с Гэ о ситуации в пещере. Обычное дежурное любопытство дало ему неожиданные ответы. В последнее время здесь многое изменилось.
     Когда он услышал, что Гэ назначил Сюаня, которому не исполнилось ещё и десяти, ответственным за пещеру, старый охотник был недоволен. Он сказал, что это было абсолютно не продуманное решение. В прошлом, когда он учил их, Сюань был единственным, кто старался перенять его знания. Так что у старого охотника остались о нём только приятные воспоминания. Но легко ли было ему сладить с этими детьми?
     Он не поверил словам Гэ пока не увидел всё сам своими глазами. И старый учитель был действительно шокирован произошедшими здесь переменами.
     Под возбужденными и нетерпеливыми взглядами двух дюжин ребятишек старый охотник неуклюжими шагами прошёл внутрь и сел на каменную полку, на которой сидел обычно до этого проводя уроки для своих учеников. Он достал свёрнутый рулон обработанной звериной кожи, на котором крупно были нарисованы цифры и поднеся его к огню убедился, что достал именно то что хотел.
     - Кхммм... - Прочистил горло мужчина. - Что ж, сегодня я хотел обучить вас счёту от одного до десяти. Слушайте... - Как только старик закончил размеренно называть цифры вокруг установилась какая-то странная атмосфера. Именно она (атмосфера) заставила его поднять взгляд оторвав его от кожи с вытесненными на ней символами. Совсем недавно наполненные жадным энтузиазмом глаза были полны разочарования. Он только начал, а им уже стало неинтересно?
     Старый охотник был недоволен, это напомнило ему о старых временах, когда он приходил учить их. Тогда они только хотели вновь побыстрее провалиться в сон и поэтому его занятия проходили под постоянные зевки окружающих его детей.
     Когда старый охотник уже собирался отчитать их, он услышал недовольный голос одного из мальчишек:
     - Значит я пришёл учиться сюда этой легкотне? Я лучше бы продолжил спать тогда! - И это высказывание прорвало плотину.
     - Счёт от одного до десяти? Этот старик бесполезен.
     - Согласен!
     - Эй, ты можешь нас научить чему-нибудь? Или счёт до десяти твой предел?
     - Ах-Сюань, может стоит попросить кого-то другого учить нас? А старика мы попросим уйти?
     - Да, я согласен!
     - Смените!
     - Смените учителя!
     - Скажи ему уйти!
     Сюань мельком взглянул на старика, продолжавшего держать рулон из кожи животного, и заметил, как у него на лбу вздулись вены. Назревала буря.

Глава 17. Фреска.

     Глава 17. Фреска.
     Поскольку этот мужчина был ответственен за преподавание, естественно, что он не был каким-то идиотом, который в его возрасте только-только научился считать от одного до десяти. Более того, остальные старые охотники его возраста также были знатоками счёта, хотя могли не очень разбираться во всех остальных областях знаний. Так сложилось потому что навык счёта был крайне необходим в охотничьей деятельности. К тому же этого же требовала конкуренция, в своеобразных соревнованиях между охотничьими сменами это умение было очень важно для подсчёта доставленной в племя добычи.
     Выяснив, что дети в пещере уже умеют искусно считать от одного до тридцати, старый охотник почувствовал себя счастливым и довольным, если конечно не считать его крайнего удивления и шока. Ему нравилось учить других, но к сожалению, там, в горах, ни один ребёнок не нуждался в его умениях и наставлениях.
     С этим редким и драгоценным интересом старый охотник уделял особое внимание преподаванию, он часто посещал пещеру сирот, ему это нравилось.
     Так как это была возможность для них (детей) выучить больше чисел, пещера постепенно успокоилась, больше не слышалось выкриков о смене учителя, вместо этого каждый ребёнок внимательно слушал. Сюань в основном сосредоточился на письменности и буквенном начертании, в то время как другие дети стремились выучить больше цифр. Цезарь, которому не было до этого дела дремал в уголке.
     Когда старому охотнику пришло время уходить, он уже очень прикипел (привязался) к этим детям. Ему казалось, что у него есть ещё очень много вещей, которые он хотел им поведать, и много того чему хотел бы их обучить. В прошлом он приходил сюда всего раза два или три. Теперь, когда настроение в пещере изменилось он учил их с удовольствием и планировал посетить их ещё несколько раз, стараясь приходить по мере возможности, всё-таки в его возрасте спускаться и подниматься с горы каждый день ему было уже тяжело.
     После серьезных раздумий старый охотник оставил рулон из кожи животного Сюаню. Он попросил его сохранить свиток и, если у кого-то из детей появится желание научится чему-то новому давать его (свиток) им. Это был не тот первый свиток кожи что он вытащил ранее, этот был объёмнее и с большим содержанием вытесненных на нём букв и цифр.
     Все вентиляционные отверстия в пещере были уже забиты соломой, так что внутрь не проникало ни единого луча света. Зимой в пещере большую часть времени царила тьма, независимо от времени суток, поддерживать огонь постоянно они не могли. Дрова, хранившиеся в пещере, доставляли им воины, но их количества не хватило бы надолго если бы они поддерживали огонь круглосуточно.
     Сюань смотрел на пламя и думал, что всем было бы гораздо удобнее, если бы внутри пещеры было светлее. Цезарь ел сырую рыбу рядом с юношей, так как он не любил пищу прошедшую термообработку.
     Зубы, оставшиеся после того, как они съели рыбное мясо, не годились для изготовления орудий труда. Они были слишком малы для этого. Но Сюань всё же смог смастерить из них несколько гребней для того, чтобы расчёсывать густой мех волка и свою собственную шевелюру.
     В племени тоже были гребни, но дети в сиротской пещере не проявляли никакого интереса к уходу за волосами. Внешность никогда не была так важна для них также как вопрос пропитания. У всех мужчин и женщин в племени была разная длина волос и соответственно разные причёски. Те, кто не любил длинные волосы, могли воспользоваться ножом чтобы обрезать мешающиеся пряди. Но никто никогда не думал ухаживать за волосами детей в пещере - поэтому у всех здесь были длинные сальные волосы, спутавшиеся в один грязных колтун.
     Относительно крупные рыбьи зубы они (дети) использовали для ожерелий. Получившиеся подвески очень им нравилось.
     Украшения, сделанные из рогов или клыков животных, были показателями статуса и способностей. Люди в племени любили использовать их, чтобы доказать свою охотничью доблесть. Некоторые воины дарили подобные украшения девушкам, к которым испытывали симпатию, для того чтобы заслужить их благосклонность. Представительницы прекрасного пола также хвастались друг перед другом этими статусными предметами сравнивая их качество и свирепость существ перья или клыки которых пошли на то или иное украшение. Чем яростнее было животное, тех больше восхищения можно было получить, надев украшения сделанных из частей их тел.
     Поэтому неудивительным было то, что дети, живущие в пещере, тоже начали соревноваться в этом друг с другом. В Предгорном районе большинство детей носили ожерелья, смастерённые из: рогов, костей и зубов животных, добытых на охоте их родителями. Но в пещере многие потеряли родителей ещё в очень юном возрасте, они не успели получить от них таких подарков. Каждый раз, когда сироты проходили мимо основного стойбища племени они восхищались и одновременно завидовали украшениям детей, которым повезло больше чем им. Это также являлось основной причиной частых драк между ними и остальными детьми.
     Но теперь они могли использовать зубы своей собственной добычи, чтобы сделать свои собственные уникальные ожерелья. Как они могли не быть счастливы? Теперь у них тоже были украшения, ничем не хуже, чем у других детей! Ожерелья из рыбьих зубов были ещё одной причиной, почему эти дети так любили рыбу.
     В отличии от остальных Сюаню не было дела до украшений из рыбьих зубов, он спокойно отдавал крупные зубы годные для ожерелий остальным детям. А Ба даже смог подарить своей младшей сестре когда навещал её крупный рыбий зуб, бывший даже больше тех что носил он сам.
     Жизнь ни для кого не была лёгкой.
     Пока Сюань думал о том, как улучшить ситуацию в пещере, другие дети были гораздо менее обеспокоены. Они много спали каждый день и общались только о числах и счёте у огня с другими детьми, когда наступало время для принятия пищи. Мо Эр же ежедневно ухаживал за своим ножом. Он уже хорошо научился считать и знал больше букв, чем остальные обитатели пещеры. Поэтому теперь использовал каждый освещённый промежуток суток для тренировок: он подбрасывал камень в воздух, а затем рубил его ножом, так как в пещере не было Ночных Ласточек, чтобы он мог попрактиковаться на них.
     После еды все дети заснули. Прежде чем дрова в костре догорели до конца, Сюань сунул в пламя конец ветви. Когда пламя занялось он взял ветвь как факел и направился вглубь пещеры.
     На днях, когда он обходил пещеру по периметру, он нашел каменную комнату, в которой хранилась всякая всячина. Каменные горшки, которые дети использовали для приготовления еды, были взяты отсюда. Кроме них Сюань не обратил внимания на другие предметы в этой комнате. Теперь, когда делать было откровенно нечего он решил более внимательно изучить ассортимент комнаты при свете самодельного 'факела' надеясь найти здесь что-то полезное.
     Несмотря на то, что они перекрыли все вентиляционные отверстия там, где они спали, в глубине пещеры всё ещё оставались не закупоренные отдушины. Таким образом, Сюань мог чувствовать дуновение ледяного ветра, попадавшего внутрь через них.
     Пламя затрепетало от сквозняка, но к счастью не погасло. Сюань поглубже зарылся в свою меховую одежду и углубился дальше в темноту. Цезарь внимательно наблюдал за ним.
     Внутри было много каменных комнат, и они расходились в стороны словно ветви дерева. В первой комнате справа лежала всякая всячина, и она была довольно большой по размеру.
     Вентиляционная отдушина здесь также была заблокирована и Сюань поднял факел, чтобы осветить внутреннее пространство комнаты. Было видно, что некоторые предметы использовались раньше, сейчас же они лежали и пылились здесь совершенно никому не нужные.
     Кроме нескольких каменных табуретов и триног для установки на них каменных горшков, Сюаню не попалось ничего интересного.
     Через некоторое время юношу заинтересовала круглая каменная плита. Это была пластина, довольно плоская, с краем примерно на один палец выше дна.
     Для чего она была нужна? Для еды? Но зачем она, когда у них было множество горшков?
     Он отложил каменную плиту в сторону и продолжил искать другие полезные предметы. Продолжая осматриваться юноша через некоторое время заколебался и вновь посмотрел на неё. Сюань измерил её размер на глаз, а затем осветил факелом вентиляционное отверстие.
     Эти отдушины для того, чтобы в пещеру проникало достаточно воздуха и света были не маленькими. Взгляд Сюаня метался туда-сюда между ней (отдушиной) и плитой, а затем он взял последнюю с собой (плиту), возвращаясь тем же путем, что и пришёл сюда.
     Юноша подбросил в огонь ещё дров, чтобы пламя разгорелось ярче, и собрал у входа немного снега. Растопив его в каменном горшке, он вылил воду на плиту и вынес её из пещеры. Дождавшись, когда вода замёрзнет он попробовал перевернуть плиту. Лёд не выпадал. Поэтому он, затащив пластину внутрь немного подержал её над пламенем прежде чем вновь попробовать вытащить застывшую воду. Форма ледяной глыбы получилась округлой.
     Некоторые дети, которые ещё не спали, с любопытством наблюдали за своим лидером. Они недоумевали, что он хочет сделать, но из-за холода не хотели подходить ближе. Дети лишь сильнее вытягивали свои шеи чтобы рассмотреть вообще что-либо попутно сильнее натягивая шкуры на плечи. Но скудное освещение не давало им разглядеть детали.
     Лёд был слишком холодным для того, чтобы прикасаться к нему голыми руками. Поэтому Сюань обернул его куском звериной шкуры. Держа результат своего труда в руках, он направился к ближайшему вентиляционному отверстию попросив Ба убрать из него соломенную заглушку.
     Без неё в пещеру сразу начал задувать ледяной ветер, морозя детей находившихся внутри. Сюань, стоявший прямо под отдушиной, получив первый сильный удар ветра перестал чувствовать собственное лицо. Поэтому он поспешно протолкнул лёд в вентиляционное отверстие с помощью Ба.
     Как он и думал, ледяная глыба оказалась как раз нужного диаметра для такого использования. Она оказалась лишь немного меньше отдушины и прекрасно подходила для того чтобы протолкнуть её (глыбу) глубже внутрь последней (внутрь отдушины).
     Раньше Сюань не понимал, зачем по краям отверстия были углубления. Теперь ему стало ясно, что их использовали для того чтобы закреплять лёд и он не вываливался из отдушин обратно. Что же касалось небольших прорех между камнем и льдом они легко затыкались соломой.
     Когда лед прочно встал в пазах, холодный воздух перестал проникать внутрь, чего нельзя было сказать о солнечном свете. Хотя в зимнее время солнце было немного тусклее, через лёд всё равно смогли проникнуть его лучи.
     С точки зрения Сюаня, результат не вышел удовлетворительным, чего нельзя было сказать о детях, населявших пещеру. Все они, широко раскрыв рты неподвижным взглядом уставились в переливающуюся ледяную поверхность, словно безмозглые болванчики.
     Оказалось, что даже зима может быть солнечной.
     Как только Сюань закончил возиться с этой отдушиной остальные вызвались 'застеклить' остальные. На этот раз добровольцев было предостаточно. Все, кто не хотел вставать раньше, теперь подтянулись ближе придерживая на плечах греющие их шкуры.
     Сюань показал им как делать 'ледяное стекло' и как устанавливать его в вентиляционное отверстие, а после позволил им продолжать работать самостоятельно. Каждый ребенок хотел попробовать сделать всё своими руками, но Сюань распорядился, чтобы они делали эту работу в составе своей группы из пяти человек. Для того чтобы добраться до самых высоких проёмов и застеклить их им (детям) даже пришлось построить лестницу-пирамиду.
     Сюань сказал им, чтобы они были осторожны при эксплуатации (использовании) каменной плиты. Юноша знал точно, что по крайней мере в последние годы ей никто не пользовался. Если срок её нахождения в той комнате был достаточно долог изделие могло легко повредиться.
     Убедившись, что никаких проблем не будет, Сюань вновь взял факел и вернулся в ту же комнату. Он смог отыскать ещё четыре каменные плиты, но три из них уже были сломаны, для дальнейшего использования годилась лишь одна.
     С её помощью он сделал новую ледяную глыбу и закупорил отдушину в комнате где нашлись эти находки. Теперь даже без факела внутреннее пространство в помещении хорошо просматривалось.
     Пока дети были заняты изготовлением круглого льда, Сюань продолжил свои поиски полезностей. В процессе поисков юноша случайно провёл рукой по стене и заметил, как с неё осыпалась каменная крошка.
     Сюань всегда был весьма любопытным юношей. Он наклонился и внимательно всмотрелся, и обнаружил, что на стенах был второй слой. У него создалось чувство, она была зацементирована специальным каменным раствором. Это было интересно - ведь другие стены в их пещере были не такими.
     Он видел, как люди в племени использовали подобные способы обработки дерева, чтобы защитить его от насекомых-древоточцев. Но зачем он нужен был в пещере? Зачем понадобилось применять этот способ 'штукатурки' на каменной стене? К тому же судя по всему это было сделано очень давно.
     Если такая обработка была свежей поверхность выглядела плотной и ровной. Однако со временем этот слой начинал заветриваться и осыпаться, также как это было здесь. Иногда лёгкого движения руки хватало, чтобы от стены отвалился большой кусок этого покрытия.
     Сюань достал каменный нож и поскреб стену, чтобы удалить слой каменного раствора. При свете, проникающем через лёд, юноша заметил, что на стене, там, где уже не было второго слоя, были нарисован рисунок.
     Женщина несущая пузатый горшок с узким дном (P.S. Мне почему-то представилось что-то вроде древнегреческих амфор). На его стенках были нанесены декоративные узоры.
     Сюань до этого момента никогда не видел такой красоты. В племени практичность утвари ценили больше внешней красоты.
     'Возможно, у тех, кто живет в своих домах и есть такие горшки.' - Предположил юноша.
     Следующая очищенная секция открыла ему сцену охоты десятка воинов с луками и стрелами.
     Сюань вспомнил, что Ланг Га говорил ему, что немногие воины в племени умеют пользоваться луком. Всё потому что материал способный выдержать силу тотемного воина невозможно было найти. Лук и стрелы использовались лишь как дополнительное средство для загонной охоты. Однако на фреске каждый воин держал в руках ростовой лук! (P.S. Для справки: максимальная известная длина лука составляет 2,2 метра. Это длина оптимальна только для простого лука, композитные луки короче.)
     Сюань намеревался использовать свой нож и дальше, чтобы увидеть продолжение фрески. Но после некоторого раздумья он отложил его в сторону и принёс в комнату воду и несколько меховых лоскутов. Намочив шкуру, он начал осторожно оттирать каменный раствор со стен.
     Он решил, что фреска на этой каменной стене может рассказать ему много интересного. Рассказать о том, о чём раньше он понятия и не имел.

Глава 18. Надпись.

     Глава 18. Надпись.
     Снаружи всё ещё шёл сильный снег. Река была покрыта толстым слоем льда, и теперь мало кто из племени выходил наружу. Если начать всматриваться вдаль, то можно было увидеть только бескрайнюю белоснежную ледяную пустыню.
     Внутри пещеры горел костёр, и атмосфера, в отличие от прежних времен, стала лучше.
     После того, как они установили 'ледяное стекло' в каждую отдушину пещера стала намного уютнее и светлее, кроме того они меньше теперь страдали от сквозняков. Эта атмосфера, воцарившаяся под сводами пещеры, была нова для этих детей, поэтому они пребывали в состоянии крайнего возбуждения (умственного) уже второй день подряд. Они расположились вокруг костра и обсуждали буквы и цифры, написанные на каменной стене.
     Это Сюань переписал на неё все слова и цифры с вверенного ему свитка из кожи. Теперь при дневном освещении мальчишки могли ясно видеть написанное даже без разожжённого костра. Если они запомнят всё это старому охотнику не придётся начинать с самого начала, когда он придёт к ним в следующий раз.
     В отличие от остальных, Сюань проводил всё своё время в той каменной комнате где продолжал очищать второй слой с одной из стен всё больше и больше оголяя фреску. Он отвлекался от своего занятия только на время принятия пищи.
     Ему пришлось перенести все вещи из этой комнаты в другие места, так как фреска на стене была довольно большой.
     Но рано или поздно всё заканчивается. Когда фреска наконец-таки была очищена юноша выпрямился и сделал глубокий вдох. Он сделал несколько разминочных упражнений для рук и ног, чтобы унять боль, а затем сделал несколько шагов назад, чтобы охватить взглядом всю открывшуюся 'картину' целиком.
     Поскольку внутрь через ледяную 'линзу' свет попадал рассеянный, Сюаню всё же приходилось полагаться на факел, чтобы рассмотреть детали фрески. Некоторые её (фрески) части были сильно стёрты от времени.
     Помимо тех двух нарисованных сцен, юноша увидел ещё несколько потрясающих воображение картин скрытых до этого слоем каменного раствора. Одни были посвящены сельскому хозяйству и животноводству. Там были изображены люди, работающие на полях и пастухи, пасущие овец.
     Кроме этого, было изображение человека в причудливом кожаном халате с изящным винным кубком покрытым сложными узорами в руках. На заднем плане несколько женщин держа в руках небольшие корзины собирали фрукты.
     Юноше даже встретилось изображение всадника держащего на руках ребёнка.
     Рядом с конным воином расположилась картина, иллюстрирующая толи охотничий поход толи отрывок военных действий. Эта сцена была значительно больше остальных и занимала практически половину стены. Впереди мчался высокий боевой конь, а на его спине сидел могучий воин. Он явно был сильнее остальных, его голову венчал головной убор из орлиных перьев (P.S. Моё воображение нарисовало мне вождя североамериканских индейцев верхом на мустанге.) Он гордо нёс свою голову, демонстрируя окружающим свою стать. Возможно, он был лидером этой группы воинов.
     Вокруг и позади лидера в вечном беге неслись ещё несколько всадников. А рядом с конями бежали... Волки?
     Нет, не волки. По сравнению с Цезарем у животных на картине были длинные задранные вверх хвосты. У некоторых из них они были даже пышными. Скорее всего, это были гончие. Одни из них бежали, свесив языки из приоткрытых пастей, словно им было тяжело дышать. Ещё двое склонили головы в сторону наездников словно прислушиваясь в отданным командам.
     На заднем плане иллюстрации было изображено несколько зданий, которые были намного больше и выше, чем те, которые Сюань видел в племени. Он слышал, что там, на горе, люди живут в лучших условиях. Юноша мысленно представил себе их дома, основываясь на услышанной информации, и решил, что даже они не смогут сравниться с особняками на фреске.
     Он перевёл взгляд на первую когда-то открывшуюся ему картину подмечая раньше несущественные для себя детали. На женщине, державшей кувшин были надеты изящные украшения, они не были грубыми и простыми как те, которые носились женщинами сейчас. Что же касалось амфоры, которую она держала в руках...
     Сложный декоративный орнамент на его стенках намекал на то, что он явно был сделан не из камня. Керамика?
     Сколько же лет этим гравюрам? Давно ли они существуют?
     Если они были того же возраста, что и высеченная в горе комната, то им должно было быть по меньшей мере несколько сотен или даже около тысячи лет.
     Получалось, что тысячу лет назад существовало сельское хозяйство, широко практиковались земледелие и животноводство. Раз была керамика, было развито и гончарное дело. Широко использовались луки, а вместе с ними скорее всего много чего ещё из охотничьего и ремесленного инвентаря. У них, в конце концов, были гончие! Не волки, как тот же Цезарь, пойманные и выращенные в неволе. А специально выдрессированные собаки!
     Сюань был глубоко поражен открывшимися ему подробностями, но продолжил рассматривать изображения дальше.
     Фреска слева явно отличалась от фрески в правой части стены. Между ними, в середине были только какие-то абстрактные линии и формы. Настолько абстрактные, что Сюань не мог понять, несли ли они какую-нибудь смысловую нагрузку вообще. Либо он просто не понимал их смысла. Юноша не мог отделаться от мысли что всё не так просто. Однако ему было очевидно, что после этих линий и форм стиль фрески сильно изменился.
     Картины здесь передавали чувство потери, они были безрадостными и мрачными. Вот женщина опустилась на колени и склонив голову горько плакала. А вот тут дети, стоят прямо, но глаза у них пустые, словно кто-то отобрал у них разум. Задний фон теперь изображал ту самую пещеру в которой жили Сюань и остальные сироты, больше не было больших роскошных особняков.
     Он не видел больше ни картин, изображавших сельское хозяйство. Ни сцен, иллюстрирующих животноводство. Больше женщины с корзинами не собирали весело урожай. Не было всадников и их собак. Не было керамики, причудливых одежд и изящных украшений.
     Однако и в левой и в правой части фрески был высечен знак их племенного тотема.
     Изображение племенного тотема напоминало юноше носорога-дицерорхинуса, однако оба его рога были одинаковый длины и объяты пламенем. Именно в честь них племя получило своё название - Пламенный Рог.
     (P.S. на английском было написано, как 'dicerorhinus', скорее всего просто прочитали латинское название вида на русском это звучало бы как 'дицерорхиус'. Скорее всего автор ранобэ имел в виду последнего представителя этого рода носорогов 'Dicerorhinus sumatrensis' или 'Суматранского носорога'. Этот носорог имеет два рога, один из которых остаётся в недоразвитом состоянии, а другой достигает длины от 15 до 25 сантиметров).
     Возможно ли что эти картины рассказывали о жизни племени?
     Сюань вспомнил слова Ши Ци, он говорил, что в основном фрески и рисунки на стенах пещер описывают повседневную жизнь людей той эпохи или же их фантазии и надежды. Это было основой их духовного развития, способом самовыражения.
     Но картины, вырезанные на каменных стенах этой комнаты, не могли быть вымышленными сценами. Эмоции, наполнявшие эти образы, были очень глубоки. Только истинные переживания и реальные вещи могут пробудить в людях такие сильные и многогранные чувства.
     Что же произошло когда-то в племени?
     Стихийное бедствие?
     Техногенное?
     Или оба бедствия обрушились на него одновременно?
     В конце фрески на стене было много изображений размером не больше ладони нарисованных в различных стилях. К примеру, вон там, в верхнем левом углу, был изображен паук, отдыхавший в центре своей паутины. А там, справа, росли растения внешне похожие на бамбук. А вот тут нарисована какая-то жуткая маска...
     На этих картинках были изображены растения, животные и другие вещи, иногда выходившие за пределы самого дикого воображения Сюаня. Но как только юноша сосредоточился на изучении этих фресок он услышал, как кто-то окликает его:
     - Ах-Сюань! Ах-Сюань, скорее! Пришёл дядя Гэ!
     Другие дети не проявляли никакого интереса к тайнам, которые хранила пещера. За все годы, что они жили внутри, они никогда не заходили глубоко в её недра. Единственным местом, которое они посещали была комната для справления нужды (говоря простым языком туалет). Поэтому сейчас ребёнок, который звал его, кричал ему издалека.
     Вернувшись в реальность, Сюань понял, что сегодня действительно был день, когда Гэ должен был доставить им новую порцию продовольствия.
     На этот раз Гэ также принёс им еду на три дня вперед. Когда Сюань увидел его, на его меховой куртке всё ещё подтаивали снежинки. Однако Гэ не обращал на это внимание, он внимательно изучал вентиляционные отдушины, закрытые льдом. Потом он внимательно изучил и каменную плиту, по его виду было заметно, он не знал, что нечто подобное хранилось в пещере.
     С того самого момента как он стал ответственным за доставку еды сиротам он помнил, что в пещере всегда было темно. Однако теперь он припомнил что слышал однажды об этой плите, но не ожидал что дети смогут как-то использовать её. В пещере обычно творился настоящий бардак, и он никак не ожидал что они найдут применение одной из находящихся здесь вещей.
     Сюань попросил остальных ребят помочь 'разгрузить' еду. Теперь, имея достаточный запас продовольствия, дети не вели себя как в старые времена, когда они дрались по любому поводу, особенно когда дело начинало касаться еды. Услышав слова своего лидера, все дети тут же пришли на помощь. После этого Сюаню осталось лишь распределить продовольствие по лидерам группам. О дальнейшем он больше не беспокоился, лидеры пятёрок сами распределяли еду между членами своей группы.
     На этот раз Сюань попросил Гэ немного задержаться и рассказать детям сказания племени. У охотника больше не было никаких срочных дел кроме доставки продовольствия в детскую пещеру, и он согласился.
     Сюань просто хотел узнать из них побольше информации и выяснить смогут ли они что-нибудь поведать ему о том, что иллюстрировали те фрески, которые он нашёл недавно. К сожалению, байки Гэ ничем не отличались от тех, что когда-то он слышал от Ланг Га в прошлом.
     Юноша подобрал ветку с обожжённым концом и схематично начертил на стене несколько сценок которые встречались на фреске. Гэ с интересом следил за ним, но его рассказы не изменились. Гэ бывший в племени опытным воином не узнал эти картинки. Сюань вздохнул, это означало что, если он захочет узнать о событиях изображённых на фреске больше, он столкнётся с большими трудностями.
     После ухода охотника юноша вернулся обратно в каменную комнату.
     В конце фрески на правой стороне он обнаружил короткое предложение. Однако Сюань не смог почитать написанное, несколько слов были ему неизвестны.
     Несмотря на то, что Сюань мог свободно говорить на этом языке, он не был знаком со многими словами и буквами. Он собирался попросить помощи у того старого охотника вызвавшегося учить их, когда тот придет к ним в следующий раз. Юноша хотел ненавязчиво спросить его о значении этих слов и выучить их все, как только представится такая возможность.
     И через десять дней такая возможность ему представилась. Старый охотник вновь спустился с горы и появился в их пещере.
     Увидев произошедшие здесь перемены, он вновь был потрясён, кроме того он узнал, что дети смогли добиться значительного прогресса в обучении. Он был очень доволен, поэтому достал новый рулон из кожи желая обучить этих детей чему-то новому.
     В выдававшееся свободное от обучения время Сюань советовался с мужчиной в написании и произношении нескольких слов, не все они были начертаны на стене с фреской. Чтобы не вызывать у старого охотника подозрений он добавил ещё несколько слов.
     Как оказалось, Сюань слишком много об этом думал и переживал. Старого охотника не интересовало ничего кроме преподавания. Мужчина лишь предположил, что юноша где-то видел эти слова и ему стало интересно, поэтому он терпеливо объяснял ему одно значение слова за другим и показывал их начертание.
     После этого старый охотник даже похвалил его:
     - Это хорошие слова! В них чувствуется сила. Ты станешь хорошим воином! - Сюань только молча улыбнулся на это. Эти сильные слова принадлежали не ему, а человеку начертавшему их на каменной стене. Он всего лишь скопировал их и, хотя они не были взаимосвязаны как в оригинале, они продолжали нести в себе то же очарование и стиль.
     Судя по оставленным картинам прошлого и этим словам на стене, скорее всего в этой комнате когда-то жил сильный и свирепый воин.
     После того, как старый охотник ушёл, Сюань перенёс все знания с оставленного им (мужчиной) нового рулона звериной кожи на стену для того чтобы все дети могли в любое время учиться новым премудростям. А затем вновь вернулся в комнату с фреской.
     Теперь узнав значение всех неизвестных слов, он смог прочитать надпись.
     'Однажды мы вернем нашу землю. Покуда пламя сильно - огонь Палящего Рога никогда не угаснет!'
     После этой фразы стояла короткая подпись - 'Зан'. Возможно это было именем хозяина каменной комнаты и того, кто начертан все эти картины на камне. Надпись была вырезана гораздо глубже, чем линии рисунков до этого, особенно несколько последних слов. Сюань сделал вывод что это произошло из-за одолевавших человека чувств, когда он писал их.
     Даже несмотря на то, что юноша всё ещё не понимал, почему фреска была скрыта от чужих глаз, он чувствовал благодарность за возможность увидеть нечто подобное. Кроме того, он восхищался тем человеком, который оставил эти слова для потомков.
     Эта надпись подтверждала, что на тот момент положение племени было плачевным. Но они не сдались. Даже если ситуация была близка к отчаянию, надежда для них всё ещё была жива, пока был жив хотя бы один человек из племени.
     Сюань взял ветвь с обугленным концом и нарисовал схематичное изображение 'большого пальца вверх' сразу за именем 'Зан'.
     Он как смог выказал предку своё одобрение.

Глава 19. Появление Лун.

Примечание к части

     Вот и новая часть перевелась. Приятного вам чтения.
     Глава 19. Появление Лун.
     Сюань проводил каждый день в той комнате, пытаясь запомнить все сцены на правой стороне фрески. Кроме того, он также учился рисовать, думая, что возможно, это может быть полезно в ему будущем. В любом случае, ему всё равно нечем было заняться.
     Так как на каждого ребенка было достаточно рыбы, а племя стабильно предоставляла им запас дров и питания, зимовка прошла спокойно. А с лечебными травами, которые Гэ передал Сюаню, удалось избежать смертей от простуды. Шли дни, зима пролетала для них быстрее, чем они себе представляли.
     Два дня назад один из младших детей простудился и у него поднялся жар. Сюань заварил травы которые дал ему Гэ и заставил его выпить отвар. И вот, спустя два дня состояние ребёнка наконец таки улучшилось. Ему только нужно было пережить эти несколько дней. Конечно же Сюань понимал, что при плохом здоровье ни одна из трав не дала бы никакого эффекта. Возможно, мальчик был бы уже мёртв, как и прежний владелец тела Шао Сюаня, прежде чем кто-то успел позвать на помощь остальных. К счастью, за время до наступления зимы все дети стали намного здоровее. Физическая активность, свежий воздух, обильное питание, к тому же сейчас они имели лучшие условия проживания - теперь они не могли заболеть так легко как раньше.
     В комнате с фреской Сюань постелил несколько шкур и теперь если он долго задерживался над изучением картин он оставался ночевать здесь. Он учился рисовать пальцами прямо на земле. После того, как рисунок был закончен, Сюань подписал его.
     Зима уже прошла отметку в две трети своего срока, и теперь до её окончания осталось не меньше двадцати, но не более тридцати дней. Если они переживут эти последние дни, самое страшное останется позади, и ситуация стремительно улучшится. В последнее время из-за вынужденного долгого нахождения в закрытом помещении, Сюань чувствовал себя вялым.
     Пока он размышлял, Цезарь, лежавший рядом, встрепенул ушами и посмотрел в сторону выхода из комнаты. Следом и Сюань услышал голос Гэ.
     Сегодня же был не день доставки еды? Или из-за долгого пребывания в каменной комнате он потерял счёт времени?
     Преисполненный любопытства юноша пошёл посмотреть, что же там произошло.
     - Дядя Гэ, какое дело привело вас сегодня к нам? - Сюань бросил взгляд на ряд треугольников, которые он рисовал на стене для того чтобы следить за временем. Так как Гэ приходил каждые три дня он отказался от использования пятидневной формы отсчёта и решил рисовать треугольники. Последнему из них предстояло отсчитать ещё один угол, это значило что Гэ должен был прийти только завтра.
     Гэ, стоя рядом с костром, стряхнул снег со своей куртки, а затем достал свиток из кожи и протянул его Сюаню.
     - Я пришёл забрать детей из этого списка. Собери всех, кто старше одиннадцати лет. - Сюань принял свиток из рук Гэ посмотрел на имена в нём. Всего их было семь, в том числе здесь имелись имена Ба и Ту. Глаза обоих, как только они услышали свои имена тут же загорелись энтузиазмом, а сами они, лучась надеждой, чего-то ожидали.
     Все имена в списке были ему знакомы, поэтому Сюань быстро собрал всех, включая и двоих детей дремавших в это время. Эти двое были сонными только до тех пор, пока не увидели Гэ и собирающихся рядом с ним детей. Затем они внезапно взбодрились и собрав свои вещи быстро подошли к остальным с широкими улыбками на лицах.
     Взгляд Гэ задержался на ожерельях из рыбьих зубов, висевших на шеях этих семерых, после этого он тщательно проверил все имена по списку. Так как он отвечал за доставку продовольствия в пещеру сирот он неплохо знал этих детей, но лишняя предосторожность никогда не помешает. Он обязан проверить и во всём убедиться.
     - Да, тут все семеро. - Гэ свернул свиток и выдал каждому меховой плащ. - Надевайте и следуйте за мной. Мо Эр ты идёшь с нами.
     На самом деле Мо Эру сейчас было десять, но по окончанию зимы должно было исполниться одиннадцать. Услышав слова Гэ Мо Эр быстро оделся и взял с собой свой нож. В отличие от остальных он подходил к проводнику спокойно, как будто ожидал подобного исхода.
     - Великолепно. Ах-Сюань, теперь вы можете возвращаться к отдыху. Этих я забираю. Ждите завтра меня с едой. - Гэ ушёл, забрав с собой всех восьмерых детей.
     Сюань приподнял толстый соломенный занавес, и тут же порыв ледяного ветра, ворвавшийся внутрь, больно стеганул его по глазам. Его зрение затуманилось от выступивших слёз, но он всё ещё мог видеть толстый слой снега за пределами пещеры и тропку, протоптанную Гэ. По обеим сторонам которой сугроб был выше роста следующих за ним (Гэ) гуськом детей. Их худые фигурки дрожали от холода, но они шли за проводником, не колеблясь и не собираясь оборачиваться. Они желали лишь одного, навсегда уйти отсюда.
     Опустив занавес Сюань вернулся в пещеру. Оставшиеся дети не собирались больше ложиться, они зачарованно смотрели в пламя костра.
     И Сюань знал причину.
     Вскоре должен был состояться Фестиваль Снега в честь окончания зимы, на котором будет проведён священный обряд Пробуждения Тотема (в англ. переводе было слово сакраментальный, т. е. обряд, ритуал, традиция ставшие элементами религиозной культуры). Во время него у молодых представителей племени была возможность пробудить силу тотемного воина. Если этого не случалось им нужно было ждать ещё один год до следующего празднования Фестиваля.
     Обычно дети старше десяти лет отправлялись в горы для прохождения первого отбора в кандидаты для пробуждения. Решать кто будет участвовать в этом мероприятии должен был Шаман, он отбирал детей с самым высоким шансом на пробуждение, а остальных отправлял обратно.
     На самом деле, по сравнению с другими детьми, большинство сирот имели плохое здоровье, и вместо того чтобы проходить отбор в десять они приходили к шаману на год позже. Мо Эр был исключением так как официально не считался сиротой. К тому же благодаря своим тренировкам он был в гораздо лучшей физической форме, чем остальные.
     Дети, следующие сейчас за Гэ, должно быть очень взволнованы и встревожены. Все они надеются, что их выберет Шаман, и тогда с вероятностью в девяносто процентов у них будет шанс пробудить силу тотема в этом году.
     Сейчас Сюаню было всего девять лет, после зимы ему исполнится только десять. Его возраст пока не подходил для пробуждения. Поэтому, как только Гэ с отобранными детьми ушёл он сказал оставшимся мальчишкам звать его если что-нибудь случится и удалился обратно в комнату с фреской. Он хотел продолжить своё исследование.
     Четыре дня спустя, когда Гэ вновь пришёл нагруженным запасом провизии, он привёл с собой четверых расстроенных детей. Ту и Ба тоже были среди тех, кого отправили обратно. Самые старшие дети, которым уже было тринадцать остались на горе. После зимы им уже исполнилось бы по четырнадцать лет вполне естественно, что их отобрали для обряда пробуждения. Не пробуди они тотем к четырнадцати это выглядело бы странно.
     Бывшему главе пещеры сирот Ку тоже было тринадцать, в течении прошедшей зимы он активно готовился к отбору и жил у кого-то из знакомых на горе. Большинство воинов племени верили, что чем большей силой обладал ребёнок до пробуждения, тем более сильным воином он станет впоследствии. Именно поэтому Ку принял решение начать тренировки и попросился на постой к знакомым охотникам, это дало ему возможность лучше питаться и перенять некоторый опыт тотемных воинов. Это было гораздо предпочтительней чем зимовка в пещере.
     - Не расстраивайтесь. - Подбодрил этих четверых Гэ. - Рано или поздно вы все станете тотемными воинами. Возможно даже с следующем году. - Оставив провизию, бывший охотник сразу же ушёл.
     - Я завидую тем, кто остался. Теперь они смогут услышать наставления Шамана. - Сказал один из вернувшихся.
     - Хей, а что вам вообще рассказывал Шаман? - С любопытством интересовались остальные дети.
     - Шаман... - Всего мгновение назад четверо мальчишек понуро склоняли головы. Но стоило только им услышать вопрос они встрепенулись и подняли их. В их глазах горел непреодолимый огонь восхищения и уважения.
     Сюань скептически поджал губы и закатил глаза.
     'Наставления?! Это больше похоже на промывку мозгов! Старый мошенник.' - Юноша мог только мысленно выругаться на сложившуюся ситуацию. Он был не настолько глуп, чтобы сказать это вслух. Ему хватило лишь посмотреть на этих четверых. Всего несколько дней, проведенных рядом с этим старым пройдохой, и они преданы ему словно верные псы.
     После этого маленького эпизода, разбавившего скучные серые будни, внутренний уклад жителей пещеры вскоре вернулся в нормальное русло. И даже несмотря на то, что Ту и Ба всё ещё были расстроены, жизнь не стояла на месте.
     Ночью, во сне, Сюань увидел два серпа Полумесяцев, растаявший снег, лёд и... Огонь. А затем он услышал крики, сначала они были глухими, потом становились всё громче и громче, пока наконец он не проснулся.
     Это шумели люди снаружи. Ребёнок постарше прислушавшись улыбнулся:
     - Они радуются концу зимы!
     Сюань зевнул и только поплотнее завернулся в шкуру. На улице всё ещё была ночь, а огонь давно уже был затушен. В пещере царила темнота, только иногда был слышен тихий шёпот переговаривающихся детей.
     Поэтому юноша попросил Цезаря провести его ко входу.
     Приподняв тяжёлый соломенный занавес, Сюань стал отчетливее слышать возгласы, которые судя по тональности были наполнены волнением и радостью. Не обращая внимая на пронзительный ледяной ветер, юноша посмотрел на небо.
     Снег перестал падать, и на ночном небосводе вновь появились давно исчезнувшие Луны. Несмотря на то, что пока это были всего лишь очертания появлявшихся серпов Полумесяцев, они тут же подняли моральный дух его соплеменников, принеся с собой атмосферу радостного ожидания и волнения.
     Зима подошла к концу. Скоро должно пройти празднование Фестиваля Снега и вхождение в силу новых тотемных воинов. Всех в племени сейчас интересовал только один вопрос: сколько детей сможет стать воинами тотема в этом году.
     На каждой крыше стояли люди. Они смотря на небо и игнорируя уколы ледяного ветра, ликовали. Как только они перестали кричать от радости и начали обсуждать скорый праздник, Сюань услышал голоса из пещеры.
     - Луны!.. Луны вышли!.. Наконец то!.. Какая радость!.. Да!.. Да, да, да!!..

Глава 20. Краски дикости.

     Глава 20. Краски дикости.
     Слова из этой песенки начинали становиться правдой. У Сюаня возникло желание ударить себя по лицу за то, что он напевал её недавно! (P.S. Не очень поняла, что за песня. Видимо это осталось за кадром).
     Когда выглянуло солнце и растаял снег, Гэ вместе с несколькими мужчинами преградил детям путь. Они (дети) уже собрались нестись к речному берегу держа весь свой рыбацкий скарб в руках.
     Увидев знакомую улыбку Гэ и мужчин пришедших с ним, дети наконец поняли, что он задумал. Каждый год, когда заканчивалась зима в преддверии празднеств, их тащили к ручью, чтобы искупать.
     Пришло это ужасное время!
     Перед проведением ритуалов каждому члену племени нужно было привести себя в порядок, в том числе и сиротам. И дети поняв что от них хотят шли на помывку добровольно. А как иначе? Ведь тех, кто не желал делать это самостоятельно, ловили и силком тащили к воде сами воины, а затем мыли и растирали пучками травы ещё более усерднее. Так что искоса поглядывая на мужчин дети шли мыться более-менее добровольно.
     К счастью Сюань и сам не прочь был сейчас принять ванну и помыться. За всю зиму ему ни разу не довелось даже умыться, а его волосы давно превратились в липкое месиво (P.S. Чувак, а снега в горшке растопить для умывания не догадался, да?). Если бы Гэ не сказал об этом, он никогда бы не задумался о том, как сейчас выглядит.
     Сюань склонился над водной гладью и начал рассматривать своё отражение. Оно то и дело искажалось рябью, но все же он мог приблизительно оценить свой внешний вид. И он не вселял в него оптимизма. Грязный до черноты всклоченный ребёнок предстал перед ним.
     Воины могли очистить своё тело (вымыться) просто ныряя прямо в ледяной ручей, но для детей такой способ был опасен. Гэ велел вскипятить воду до их прихода, чтобы воины имели возможность смешивать горячую воду с холодной, набранной тут же, в черпаках. Ею обливались дети, сидящие на плоском камне, затем их кожу скоблили травяными мочалами. Мальчишки были до ужаса грязными, с каждым обливанием с них стекали потоки мутной воды.
     Отмытые до скрипоты дети закидывались в стоящий по близости стог сена, после чего один из воинов оборачивал ребёнка в чистую шкуру и относил обратно в пещеру. Женщины уже забрали оттуда всю одежду из меха и шкуры, которые дети использовали в качестве одеял. Их вернут им обратно чуть позже, когда очистят и проветрят.
     У Сюаня нервно дрогнуло веко. Со стороны всё это действо напоминало ему конвейер по переработке мяса.
     Заметив приближающегося к нему Гэ, юноша поспешил чётко сказать:
     - Дайте мне черпак! Я сам всё сделаю. - Поскольку Сюань изъявил желание самостоятельно привести себя в порядок, бывший охотник выдал ему требуемое и занялся остальными детьми. Ни одному из них не удастся избежать помывки.
     После того как всех детей, уже чистых, отнесли в пещеру, им сообщили что Фестиваль Снега начнётся послезавтра. Так решил шаман. Было вполне очевидным что распоряжение шамана не обсуждалось и тем более не осуждалось. Это всё больше показывало власть старого мошенника над умами соплеменников. Даже допусти он в своих решениях большую (ударение на О) вольность никто бы не пошёл против него.
     Три дня спустя после выхода Лун и окончания зимы толстый слой снега у входа в пещеру полностью растаял. Лёд закрывавший вентиляционные отдушины тоже таял и из-за этого постоянно вываливался. Но благодаря тому, что температура окружающей среды стремительно поднималась, они, закутываясь в звериные шкуры, не чувствовали холода. Природа оживала и наливалась прежними красками.
     Самой большой неожиданностью для Сюаня за эти два дня стало то, что люди, которые прежде не обращали внимания на свою внешность и в целом были довольно неряшливы, одежда которых всегда выглядели как у последних оборванцев... Внезапно привели себя в порядок и оделись в добротные чистые одежды. Даже их волосы, длинные они были или короткие, были тщательно причесаны.
     В день праздника все дети днём отсыпались в пещере. Ритуал должен был начаться ближе к ночи, к тому же в этот день им запретили ловить рыбу на реке. Поэтому они предпочли отдохнуть до того, как кто-то из племени придёт за ними.
     Наконец соломенный занавес был откинут в сторону и зашедший под своды Гэ зычно крикнул:
     - Просыпайтесь! Вставайте и готовьтесь! Нам нужно подняться на гору!
     Когда Сюань впервые увидел Гэ сегодня, он с трудом признал его. На его голове было повязка с рогами свирепых животных, а шею опоясывали ожерелья из их костей. Одетая на нём сегодня одежда тоже не была обычной. На ней чётко выделялись узоры, а мех топорщился словно стальные иглы. Даже на вид он не был мягким и вероятно так же принадлежал свирепому зверю.
     Кроме изменений в одежде, на лице Гэ растительной краской были нарисованы узоры. На обеих его щеках был нарисован символ их племенного тотема. Через его лоб, нос и челюсть шла прямая линия, разделяя лицо пополам. Это была ритуальная раскраска лиц воинов перед новым охотничьим походом. Хотя их тела и так расцвечивались тотемными линиями, подобный раскрас являлся частью церемонии, сложившейся традицией. Тоже самое относилось и к нынешнему обряду.
     По правде сказать, для нынешнего Сюаня это был первый подобный ритуал, когда он впервые проснулся в этом мире Фестиваль Снега уже прошёл и никаких воспоминаний об этом у него не осталось. Это был новый и непривычный для него опыт.
     Все дети в пещере были сильно взволнованы предстоящим ритуалом, это было одно из тех событий, когда требовалось присутствие каждого члена племени независимо от их статуса и положения. Все жители - от горной вершины до самого её подножия, от сильного воина до грудного младенца, жалобно требующего нового приёма пищи - поднимались на самый верх для проведения церемонии.
     Церемония открывала начало нового года и являлась самым радостным для всех собравшихся событием. Место проведения располагалось поблизости от жилища шамана. Сюань поднимался наверх вместе со всеми оставив Цезаря внутри пещеры.
     На улице быстро темнело, ночь скоро должна была вступить в свои права. Обычно ведущие активный ночной образ жизни Ночные Ласточки куда-то пропали, Сюань так и не заметил ни одну из них.
     Не только они, но и другие люди поднимались к вершине группами. Все они нарядились в свои лучшие одежды, а головы украсили украшениями из рогов и перьев. Шеи оплетали многочисленные ожерелья из костей и клыков свирепых животных. Стоило только взглянуть на них! Те 'украшения' что носили дети в пещере никогда не смогли бы сравниться с ожерельями остальных членов племени.
     Все тотемные воины (и мужчины, и женщины) раскрасили свои лица так же как это сделал Гэ.
     Сюань видел женщину-воина, украсившую свои волосы разноцветными перьями. На шее у неё висело несколько костяных ожерелий, а на талии затянут пояс, выделанный из змеиной кожи покрытой великолепными узорами. К кожаной юбке воительницы были подвешены мелкие косточки, которые сталкиваясь издавали приятный перестук при каждом её шаге.
     Гэ сказал им, что эта женщина была одной из сильнейших воинов племени и имела высокий статус и репутацию. Другие женщины выказывали ей своё восхищение и уважение, рассматривая украшения, надетые на ней.
     По сравнению с ними Сюань и его спутники выглядели словно группа тощих цыплят рядом с гориллами, которые нацепили на себя человеческие личины. (P.S. Скорее всего имелось в виду то, что Сюань считает хвастовство 'украшениями' за обезьянье кривляние. И поведение детей из пещеры теперь кажется ему скромным, поэтому они 'цыплята' по сравнению с остальными).
     Сюань видел и других детей проживающих по всему склону горы и возле её подножия. Их одежда была похожа на одежды их родителей, правда по мнению юноши она была менее впечатляющей. Но самым очевидным для него было то, что чем выше они жили, тем 'ценнее' были украшения, надетые на них.
     Например паренёк что шёл рядом с той женщиной-воином. Он 'распустил хвост' словно павлин и с брезгливым выражением на лице рассматривал украшения других детей.
     Веко Сюаня в который раз нервно дёрнулось, и он перевёл взгляд в другую сторону. Только для того чтобы обнаружить как все его подопечные ревностно поедали взглядами тех детей, которые имели более навороченные украшения на своих шеях.
     Окружение дышало агрессией и свирепостью расцвечиваясь в дикие и таинственные краски дикой природы.
     Лицо Сюаня выдавало его напряжённость. Впервые он чувствовал необузданную первобытность этого места.

Глава 21. Ты горишь.

Примечание к части

     Вот и новая глава подоспела. Приятного чтения.
     Глава 21. Ты горишь.
     Для Сюаня (нынешнего) это было первое восхождение к горной вершине. Здесь, чем выше был статус воина в племени, тем ближе к вершине располагалось его жильё.
     Когда толпа почти приблизилась к своей цели, Сюань стал замечать, что и дети вокруг него и воины, шедшие чуть впереди (включая Гэ), стали серьёзными и сдержанными.
     Когда Сюань и его спутники прибыли, вокруг Огненной Ямы уже собралось много людей. Люди, живущие в районе Предгорья, получили место в задних рядах. На самом деле такое расположение соответствовало их статусу в племенной иерархии. Чем выше жил человек, тем ближе он стоял к Огненной Яме.
     К счастью, несмотря на то, что они стояли довольно далеко от центра, место их расположения являлось возвышенностью - поэтому даже отсюда легко можно было рассмотреть всё происходящее в центре.
     Сколько всего людей было в племени? В прошлом Сюань не был уверен в точных цифрах, но теперь у него появилась возможность посчитать это.
     Сегодняшняя церемония требовала присутствия всех членов племени. Обязаны были присутствовать даже те кто болел и кто испытывал проблемы с передвижением. Примерно подсчитав Сюань прикинул, что население племени должно быть не меньше тысячи человек, а вероятно и все полторы.
     Конечно, даже такая цифра в глазах юноши была маленькой. Но с тех пор как он стал частью этого мира это был первый раз, когда он видел так много людей собравшихся в одном месте. Для него, как и для всех остальных, этот день также был особенным.
     На срезанной горной верхушке была пустая площадка, в центре которой находился кратер. В нём трепетали от ветра языки небольшого пламени.
     Огненная Яма.
     Сюань впервые увидел её, и она была далека от того образа что он держал у себя в голове. Юноша задавался вопросом, зачем племени понадобилось кострище, находящееся на вершине горы. В конце концов, это было самое холодное место на всей горе! Кроме того, в племени широко использовались доступные методы для разведения огня. Так зачем понадобилось поддерживать огонь в этом месте, тратя на это ресурсы и силы? Он заметил, что люди говоря о Яме проявляли большое почтение. А когда они всматривались в горную вершину в их взгляде читалась непоколебимая преданность.
     Он также узнал, что Огненная Яма была тесно связана с процветанием племени. Что же касается того, как именно они были связаны, то Сюань не слышал ни слова. Теперь он может увидеть всё своими собственными глазами.
     Свободного места на пустыре было достаточно для того, чтобы каждый член племени мог стоять на вершине.
     В радиусе кратер был около не меньше четырёх-пяти метров и пламя, горевшее в середине, казалось не больше пламени свечи. Оно не было ярким и казалось, что ещё чуть-чуть и его задует даже лёгкий ветер. Под ним Сюань не заметил ни дерева, ни другого горючего материала. Маленький огонёк нечего не подпитывало!
     В Огненной Яме горело Вечное Пламя.
     По краям костровой ямы были вкопаны по кругу толстые брёвна высотой в человеческий рост. На макушке каждого из них располагалась каменные чаши. В них лежали подношения: свежее мясо, фрукты и птичьи яйца.
     Поблизости от них стояли тотемные воины. Из разговоров окружающих Сюань узнал, что это самые сильные воины племени, набранные из разных охотничьих команд. Молодых охотников было немного, в основном все они были среднего возраста. В общем количестве там стояло около пятидесяти человек.
     На их лицах присутствовал тот же ритуальный раскрас, что был на лице Гэ. Только в отличие от него их раскрас не был однотонным, в нём смешивались белые и красные линии. Они были одеты в самые лучшие из своих одежд, у кого-то на голове даже были гигантские рога. Они были намного больше по размеру чем Сюань видел до этого. Они почти полностью закрывали собой тело воина.
     Кроме этого мужчины остальные также одели украшения, выделяющиеся своим размером. До этого Сюань предположил, что воины, идущие на вершину, одели самые яркие украшения из всех, но тут появились те, кто смог затмить даже их.
     Внезапно окружающая толпа притихла. Сюань огляделся, ища причину.
     Причиной тишины стало появление вождя и шамана. Люди почтительно расступались, уступая им дорогу.
     Голову вождя также украшали гигантские рога, и в то же время шаман не надел никаких чрезмерных аксессуаров. Его спина, покрытая серой звериной шкурой, была согнута, а сам он опирался на трость.
     Это был второй раз, когда Сюань видел шамана. За прошедший год с появления в племени Цезаря он не сильно изменился.
     Следом за ними шли те, кто получил наибольшее внимание во время этого шествия. Около восьмидесяти детей, в возрасте от десяти до четырнадцати лет, заняли своё место подле Огненной Ямы. Среди них юноша заметил и четырёх детей из пещеры сирот, включая Мо Эра.
     Когда они вернулись в пещеру для подготовки, то были очень взбудоражены. Теперь же они были спокойны и тихи. Мальчишки одели жилеты из выделанной звериной кожи, причесались и надели свои лучшие костяные украшения. С тех пор как Сюань впервые познакомился с ними, они никогда не были такими аккуратными и чистыми.
     - Так много детей в этом году... - Прошептал кто-то рядом с ним.
     - Да, согласен. А в прошлом их было тридцать или сорок от силы. Сейчас вдвое больше.
     - Хороший знак! С таким количеством молодой крови наше племя станет намного сильнее и могущественнее чем раньше.
     - '...'.
     Все люди обсуждали намечающуюся церемонию, даже дети вокруг Сюаня тихо переговаривались, завидуя нынешним счастливчикам. Почти все они задавались вопросом, когда же они сами смогут гордо стоять у Огненной Ямы.
     Последние приготовления наконец-таки были закончены, и торжественная церемония началась.
     Вперёд выступил вождь племени Ао, по мнению людей, бывший третьим по силе воином племени.
     Сначала Ао произнес короткую речь о прошлогоднем урожае и их надеждах на следующий год, чтобы поднять боевой дух собравшихся людей. Сюань в прошлом слышал много подобных ободряющих речей, так что особого волнения не испытал. Но люди вокруг него не могли быть не взволнованы, и некоторые из них даже кричали с распростертыми в сторону неба руками после речи вождя. А дети, все до единого, с раскрасневшимися лицами последовали ихнему примеру.
     Следом инициативу в свои руки взял шаман. В конце концов, именно он был центральной фигурой этой 'пьесы'.
     Всё выбранные дети расположились цепью вокруг ритуальной ямы и были намного ближе к ней чем все остальные. Даже ближе воинов, расположившихся рядом с 'жертвенными столбами'.
     Шаман также стоял у самого края держа в руках свою трость и согнув спину тяжестью прожитых годов. Затем он раскрыл руки в объятии и запел.
     Окружающая атмосфера внезапно изменилась, от прежнего возбуждения перейдя в крайнее напряжение. Каждый человек плотно закрыл свои уста, даже редкие вздохи стали очень осторожным, как будто они боялись вплести даже собственное дыхание в ритуальную песню.
     Сюань не знал, о чём пел шаман. Это был совершенно не тот язык, на котором говорили люди племени. Даже сама его тональность звучала таинственно. Но самое странное случилось дальше.
     Словно подчиняясь шаманской песне пламя в Яме танцевало и бурлило. Оно, не взимая на отсутствие горючих материалов разгоралось всё больше и больше. Продолжая расти языки огня становились всё выше, пока оно не достигло края Огненной Ямы. Теперь в высоту в нём было по меньшей мере три метра и на его вершине постепенно начал проявляться размытый образ. Он становился всё более и более чётким со временем объединяясь с пламенем что бушевало прямо под ним. Вершина образа симметрично изогнулась и наконец превратилась в два рога окутанных пляшущим в диком танце огнём.
     Это был Тотем Пламенного Рога!
     Всего Огненная Яма содержала в себе три вида пламени. Первое из них 'восходящее пламя' явило в себе тотем племени.
     В процессе появления тотемного образа тотемный узор на телах воинов становился всё более заметным. А все члены племени смотрели с сторону огня с большим почтением.
     Землю окутывала темнота, хотя обе луны уже появились на разных сторонах небосклона. Только горная вершина была освещена яркими отсветами танцующего пламени.
     Пение шамана не прекращалось, оно становилось все громче и насыщеннее. Затем к нему, следуя определенному ритму, присоедился бой барабанов. Помимо них можно было услышать постоянные удары камней и костей.
     Некоторые люди хлопали в ладоши, звук барабанов был то высоким, то низким. Тембр был совершенно не похож на звук барабанов, который Сюань слышал в своей прежней жизни.
     Щёлканье костей, удары камней и бой барабанов сливались в единую первобытную мелодию.
     Стоявшие у 'жертвенных столбов' воины (и мужчины, и женщины) пришли в движение. Один за другим держась на некотором расстоянии друг от друга, они начали кружить вокруг Ямы, совершая ритмичные движения руками и ногами.
     Это был ритуальный танец, который передавался из поколения в поколение.
     Сюань вновь вспомнил слова своего школьного товарища, который специализировался на археологии: 'У многих племён был свой собственный стиль ритуального танца, который был важной составляющей любой церемонии и нёс в себе уникальную культуру определенной эпохи. Танцем люди выражали своё почтение духам предков. Он не мог быть изучен посторонними людьми или недостойными, именно так соблюдались древние традиции'.
     И теперь те, кто танцевал вокруг Огненной Ямы, были элитой племени. Теми, кто заслужил своё право на то, чтобы танцевать ритуальный танец здесь и сейчас.
     Даже при том, что в глазах Сюаня это было полной нелепостью, здесь это принималось за великую честь, которую каждый желал получить. Возвращаясь в пещеру, юноша часто слышал, как дети мечтали однажды стать одним из ритуальных танцоров на одной из церемоний.
     Мелодия, играющая на ритуале, была необычайно странной, ведь каждый отдельно взятый слог казался резким и унылым, когда его выделяли отдельно. Однако в сочетании друг с другом он был вполне пригоден для именно этого момента и именно в этом месте. Людям казалось вполне естественным услышать эту мелодию здесь и сейчас. А возможно и предполагалось, что мелодия и ритм должны быть именно такими.
     Но ни танец, ни ритм не трогали Сюаня так, как беспокойство за детей, стоявших слишком близко к огню.
     Пока избранные воины продолжали исполнять ритуальный танец вокруг Огненной Ямы, пламя в ней становился все больше и больше, пока из него не начали отделяться маленькие язычки пламени.
     Да, одна за другой огненные комочки пламени отделялись и парили в воздухе неподалёку!
     Это было второе пламя Огненной Ямы! Парящее пламя.
     Дети, стоявшие возле костра, не пытались уклониться и избежать контакта, а продолжали почтительно стоять на месте, пока огонь стекался к ним.
     Сюань смотрел на всё происходящее широко открытыми глазами. Язычки пламени не обжигали, когда стекали по телам детей, даже одежда оказалась нетронута им. Похоже пламя будто бы просачивалось внутрь, становясь частью их сути.
     Как только тела детей впитывали достаточно огня на их коже начинал проявляться рисунок тотемного узора. И чем больше пламени они поглощали со временем, тем чётче он становился.
     'Парящее пламя' танцевало и кружило по всей площадке, а не только вливалось в избранных шаманом детей. Некоторые языки пламени даже начали стекаться в то место, где находился Сюань.
     Увидев приближающееся пламя и искорки, юноша рефлекторно дёрнулся в сторону. Но потом он заставил себя успокоиться и продолжил стоять неподвижно. Если окружающие его люди не двигались, значит оно не должно быть таким опасным, как он себе представлял.
     Как только пламя коснулось его тела Сюань почувствовал приятное тепло. Юноша не получил никакого ожога.
     Сам Сюань сразу почувствовал полное облегчение, поэтому он продолжил смотреть в сторону Огненной Ямы, игнорируя тот факт, что всё больше и больше пламенных языков летело к нему. Те дети что стояли рядом с ней, посредством воли огня, сегодня смогут приобрести могущественную силу и пробудить свой тотем. Ему было интересно, смогут ли трое детей из сиротской пещеры и Мо Эр успешно пробудить свои тотемные силы в этом году.
     Пока он пристально смотрел в ту сторону, Ту, стоящий рядом с Сюанем, стал тихим голосом окликать его:
     - Ах-Сюань. Ах-Сюань! Ах-Сю...
     - Чего тебе? - Обернулся к нему юноша. Отведя взгляд от Ямы только для того чтобы заметить, что окружавшие его дети смотрят на него так, словно он стал призраком. - Что случилось? - Поднял брови Сюань. Он настолько сосредоточился на детях в кругу что не замечал происходящего поблизости.
     Несколько ближайших детей поспешно отступили назад, но всё ещё продолжали потрясённо смотреть на него.
     Ту нервно сглотнул и ответил:
     - Ты горишь.
     - Горю? - Растерялся Сюань. - О чём ты?
     - Ты горишь... Сюань, ты горишь...

Глава 22. Пламя никому не причинит вреда.

Примечание к части

     Перевожу с нового англоязычного источника: https://www.novelupdates.com/series/chronicles-of-primordial-wars/ Приятного Вам чтения.
     Глава 22. Пламя никому не причинит вреда.
     Первой реакцией юноши на слова Ту было отрицание. Ведь, даже если он смотрел на Огненную Яму и не придавал особого значения приближающемуся пламени, это не означало, что он был не в состоянии заметить боли от ожогов, которые непременно нанёс бы огонь.
     Что вообще означало это его: 'Ты горишь? Как вообще можно гореть и ничего не чувствовать при этом?'.
     Сюань соблюдал осторожность, наблюдая за приближающимися искрами и пламенем, и переключил своё внимание на проблему только после того, как окончательно убедился в их безвредности для окружающих. Люди были в полном порядке, даже те дети, которые стояли прямо у языков пламени. А теперь ему, чёрт возьми, говорят, что он горит?!
     Даже если Сюань в глубине души не верил в такое развитие событий, обеспокоенные взгляды детей, окружающих его, заставили его сомневаться в этом.
     Юноша вначале осмотрел свои руки, затем ноги... Всё было в порядке.
     - Ах-Сюань, твоя... Твоя... Голова. - Юноша колеблясь поднёс руку к макушке, чтобы коснуться своей головы. Ощупывание не дало никакого результата, Сюань не обнаружил ничего необычного. Он повторил свои манипуляции и снова ничего. Всё было в порядке, к тому же, он не ощущал запаха палёных волос. Однако, посмотрев вверх...
     - Что за чертовщина?! - Он не удержался от возгласа.
     Когда Сюань наконец смог увидел огонь на своей голове, он уже основательно разгорелся. Первоначально это был всего лишь маленький огонёк, теперь же это на его волосах пылал настоящий пожар. Создавалось впечатление, словно юноша одел на голову широкополую шляпу, сотканную из языков пламени. Но это было ещё не всё. Всё больше и больше искр и огня продолжало слетаться к нему, делая пожар на его макушке всё сильнее. Когда ему (пламени) перестало хватать места оно стало стекать вниз по телу юноши.
     Теперь Сюань чувствовал огонь на своей голове, он даже мог видеть свою чёлку, окутанную пламенем прямо перед своими глазами. Но вместе с этим он совсем не чувствовал боли. Он даже на пробу ещё раз прикоснулся к огню рукой и ничего не почувствовал.
     Он снял свою одежду и начал тушить ею голову, но это тоже не помогло. Пламя продолжало окутывать его тело, а летящие в него пламя и искры впитывались теперь непосредственно в туловище, руки и ноги.
     На удивление, не смотря на первоначальную паническую реакцию, Сюань быстро успокоился. Ведь, как ни крути... Это был не тот мир, который он так хорошо знал, он не мог строить свои выводы на основе привычной ему логики и сопутствующих ей знаниях.
     Поскольку он не чувствовал боли ожогов от пламени Огненной Ямы он прекратил свои тщетные попытки сбить его с себя и начал думать над тем, что ему следует делать дальше.
     Люди, стоявшие перед Сюанем, не замечали изменений, произошедших с ним, так как всё их внимание было полностью сосредоточено на действе перед ними. Однако для людей, стоявших за спиной юноши, всё было совершенно иначе. Особенно случившееся с ним поразило некоторых пожилых людей, которые за всю свою жизнь посещали большое количество обрядов в честь окончания зимы. Никто из них никогда не видел того, что сейчас происходило с Сюанем.
     В то же самое время шаман сделал небольшую паузу в ритуальном песнопении, которую без должного внимания трудно было заметить. После этой небольшой паузы он продолжил церемонию. Его обязанностью сейчас было оставаться здесь, было пройдено только две трети ритуала. Впереди оставалась самая сложная и важная его часть. Именно сейчас он не мог ни отлучиться, ни сбиться на что-либо ещё.
     Возможно, для большинства воинов племени Второе Пламя было самым важным в отличие от двух остальных. Именно оно пробуждало новых тотемных воинов. Сегодня все охотничьи команды, потерявшие охотников, пристально следили за пробуждёнными молодыми воинами, чтобы решить кто из них достоин вступить в их ряды.
     Но для шамана пробуждение тотемных воинов было чем-то незначительным, вроде побочного эффекта. Для него самым важным являлось именно последнее, финальное пламя.
     Однако даже если он не мог уйти сам, мужчина не мог игнорировать происходящее. Поэтому, продолжая песнопение он подал знак вождю племени Ао.
     Тот и сам уже заметил, что с Сюанем стало происходить нечто странное. Но он колебался, стоило ли подойти с юноше или же нет, обратив тем самым на него внимание остальных соплеменников. В конце концов, Шаман, как духовный лидер племени, лучше него разбирался в том, что допустимо, а что нет во время проведения ритуальных церемоний. Самовольное перемещение во время церемонии могло привести к катастрофическим последствиям для племени. Будучи вождём племени, сильнейшим признанным воином, он обязан был учитывать общую картину и ставить во главу угла интересы именно всего племени, а не отдельных его членов (возможно даже группы людей).
     Однако, заметив, как шаман, подмигнув ему, указал глазами на Сюаня, вождь знаками распорядился окружающим его воинам не останавливаться и направился прямо к юноше, с которым происходили невероятные вещи. Внимание большинства людей было сосредоточено именно на том, что происходило в центре, к тому же воин был настолько стремителен, что мало кто понял, что только что произошло.
     Когда происходили эти события, Сюань всё ещё колебался в размышлениях: позволить пламени вырасти ещё больше или попытаться найти помощь.
     Без сомнения, Сюань дорожил своей жизнью. Если бы не тот факт, что он не чувствовал никакого реального вреда, он бы уже давно позвал на помощь. Однако, во-первых, пламя не обжигало его и не причиняло ему боли; во-вторых, для племени это была самая важная ежегодная церемония. Даже эти больше похожие на дикарей воины подавляли своё высокомерие и вели себя как цивилизованные люди. Смог бы он выдержать всю их ненависть, непременно бы обрушившуюся на него в случае саботажа ритуала? Это племя было единственным в этом регионе. Остаться один на один с этим миром... Он не мог себе этого позволить.
     Думая об этом, он вдруг почувствовал рядом с собой чьё-то присутствие. Сюань поднял голову и увидел горящие любопытством глаза вождя. Но ведь на вершине было так много людей? Юноша не слышал ни звука шагов, ни людей, уступающих дорогу, мужчина просто внезапно появился прямо перед ним! Но ведь совсем недавно он стоял совсем рядом с огромным кострищем!
     Окружающие его ребятишки сильно занервничали, их внимание уже давно было отвлечено от Ямы. В этом году они всё равно не могли пробудить свой тотем, так что это происшествие совсем рядом с ними казалось им очень занимательным. Теперь же, когда даже вождь Ао появился здесь, очевидным стало и то, что их лидер Сюань был в большой беде, поэтому они были несколько обеспокоены.
     - Вождь... - Заметивший эту ситуацию Гэ был остановлен взмахом руки Ао. Мужчина знаками показал, чтобы те не обращали на них внимание.
     Окружающие люди поспешно сосредоточились и снова обратили внимание на Огненную Яму. В глубине души они молились, чтобы наступающий год обещал больше дичи и хороших событий. Среди них наверняка были и те, кто не мог полностью сосредоточиться на ритуале и их любопытный взгляд то и дело соскальзывал на Сюаня.
     Взгляд Ао направленный на ребёнка тоже сверкал любопытством. Он внимательно изучал стоявшего перед ним мальчика. Мог ли он пробуждать свою тотемную силу?
     Мальчонке было никак не больше одиннадцати лет, и по сравнению с ребятами уже стоявшими вокруг костра он казался гораздо слабее. Во время предварительного отбора он видел каждого ребенка, приведённого из Предгорного района, но не помнил этого маленького мальчика.
     На памяти Ао это был первый подобный случай. В данный момент вождь исполнял указание Шамана, всё что от него требовалось - это отвести этого ребёнка к месту проведения ритуала.
     - Не волнуйся. Пламя не причинит никому вреда. - Мягким голосом успокоил он юношу. А затем поднял его за выделанную из шкур одежду в воздух, которую тот носил. (P.S.: Тут мне представилось, как кошка таскает за шиворот своих котят).
     Немногим раньше Сюань не заметил каким именно способом Ао подобрался к нему так незаметно, но теперь он узнал ответ на эту загадку. Вождь, в буквальном смысле, передвигался по плечам собравшегося народа. Хотя воин был высоким и сильным, его движения были легки словно пёрышко, что он демонстрировал дуновением ветра пролетая по плечам своих соплеменников, едва касаясь их стопами ног.
     Прежде чем Сюань успел перевести дыхание они были уже на месте. Ао показал ему на место рядом с Огненной Ямой и наказал ему стоять рядом с остальными детьми. После этого вождь вновь занял своё ритуальное место.
     Присоединение ещё одного ребёнка у костровища не прошло бесследно и, естественно, привлекло внимание многих людей. Некоторые даже хотели шёпотом обсудить это со своими соседями, но пронзительный взгляд Ао быстро привёл их в чувство.
     Некоторые молодые воины, танцующие ритуальный танец, чуть не сбились с шага из-за собственной рассеянности, когда обратили внимание на эту ситуацию. Но мысленно отчитав себя, вновь сосредоточились и осторожно продолжили ритуальный танец.
     Однако многие люди не смогли побороть своё любопытство, которое разожглось в их груди. Возможно, ребёнок, доставленный вождём, тоже пробуждал свою тотемную силу? Почему тогда его не выбрали во время предварительного отбора? Слишком молод?
     Люди не подвергали сомнению способности шамана, поэтому они предположили, что причина была именно в возрасте. Ещё одной причиной могла стать ошибка человека, собирающего детей на отбор. Так что же на самом деле произошло? И почему голова мальчика полыхает словно костёр?
     Пока люди гадали о причинах, Ао вернулся на своё место. Он посмотрел вниз на свою ладонь, которой недавно держал Сюаня. Эта сильная уверенная длань, принёсшая в племя бесчисленное количество дичи, сейчас была обожжена докрасна. Он вспомнил что говорил тогда пареньку.
     'Пламя никому не причинит вреда, да?'

Глава 23. Изменения.

     Глава 23. Изменения.
     Пробуждение сил Сюаня было всего лишь мимолётным событием на данной церемонии, хотя такого явно никогда не происходило раньше. Однако, даже если у людей в племени были свои догадки на этот счет, это не имело никакого значения, наиболее важным событием для них сейчас было пробуждение сил тотема у детей, уже находившихся у костра.
     Сай был чрезвычайно взволнован, когда он ощутил очевидные изменения в своем теле и увидел тотемные узоры, которые появились на его руках. Но, не смотря на свою взволнованность он заметил, как кто-то внезапно присоединился к ним ни с того ни с сего. Юноша, слегка повернув голову обнаружил, что это был Сюань полностью окутанный пламенем.
     Воистину, этот мир был настолько маленьким, что враги часто пересекались друг с другом.
     Не слишком ли молод был этот парень? Ему должно было исполниться всего десять лет после сегодняшнего праздника Снега. Так почему он здесь?
     Увидев Сюаня, стоящего совсем рядом с ним, к тому же бывшего на два года моложе его, сердце Сая тревожно участило своё сердцебиение. Каждый раз, когда он думал о том, что Сюань и другие сироты избили его тогда, он приходил в ярость. На самом деле, он был очень возбуждён, когда удостоился чести быть выбранным шаманом в этом году. Он планировал вернуться в племя добыв какого-нибудь свирепого зверя, когда, пробудив свою тотемную силу, отправится на задание со своей первой охотничьей командой. А затем отнести его тушу ко входу в сиротскую пещеру, чтобы все эти маленькие ублюдки могли поближе рассмотреть его добычу, особенно этот ненавистный ему Сюань. И что теперь происходит?
     Несомненно, Сюань также заметил, что он стоял прямо рядом с Саем. Однако сейчас у него не было никакого желания иметь с ним дело.
     Раньше он мог наблюдать за Огненной Ямой только издалека, теперь у юноши была возможность чувствовать всю мощь пламени стоя к нему практически вплотную. Ему казалось, что его окружает просто море огня, но он не чувствовал ни малейшего жжения. Жар огня лишь согревал его изнутри, и этот жар словно изгонял весь холод, что словно проник в его кости этой зимой.
     Тату на телах детей полыхали огненно-красными линиями. Было похоже, что пламя проникая в их тела, давало толчок к пробуждению силы скрытой глубоко внутри. Но по сравнению с Сюанем прогресс остальных детей был явно ниже.
     Изменения, постигшие юношу, были намного сильнее.
     Огонь, первоначально собравшийся лишь на его макушке, теперь распространился на всё его тело. Даже зрение Сюаня застилали языки пламени. Единственное в чём юноша сомневался, был ли это тот самый первый огонь, который пылал на его голове или он появился позже, притянутый в ему прямиком из Огненной Ямы, когда он подошёл к ней ближе.
     Сюань чувствовал нарастающую головную боль, температура его тела существенно поднялась, а потом жар начал концентрироваться между его бровями плавно перетекая на лоб, затем на всё лицо, шею, туловище и в конечном итоге в его конечности.
     Без зеркальной поверхности юноша не мог знать происходили ли видимые изменения на его лице. Но наблюдая за остальными детьми, участвующими в ритуале и видя на их лицах яркие линии тату, он предположил, что тоже самое происходит сейчас и с ним. Чувствуя, как жар начал распространятся от его плечей вниз к предплечьям, Сюань перевел взгляд на свои руки.
     Намного раньше Сюань уже снял с себя меховую куртку и теперь остался лишь в жилете, так что ничего не мешало ему разглядывать тотемные узоры что появлялись на его руках вместе с распространяющимся вниз жаром. Линии тату были видны очень отчетливо.
     Чем дольше длился ритуал, тем сильнее разгоралось пламя в Огненной Яме. Жар от него постепенно увеличивался. Все члены племени были погружены в молитвы, поэтому на странности, происходившие с Сюанем никто не обратил должного внимания.
     Танец пламени в Огненной Яме становился все более яростным. Теперь оно не было похоже на робкий огонек свечи, который Сюань увидел в самом начале. Оно больше напоминало ему магму что вот-вот готова была низвергнуться из жерла вулкана. Несмотря на свою дикую свирепость пламя не вызывало суеверного ужаса, а только пробуждало в собравшихся людях потребность преклониться перед его величием.
     Песнопение шамана достигло третьей, заключительной стадии. На последнем слоге он порывисто поднял руки ладонями вверх, затем резко опустив их вниз. Его серый меховой плащ мгновенно поглотило и закрыло собой пламя, хлынувшее в стороны из Огненной Ямы.
     Это было третье, заключительное пламя - Всепоглощающее Пламя.
     Это последнее пламя не сильно отличалось от второго, но теперь пламя больше не танцевало в воздухе роем искорок и языков, вместо этого огонь вылился, словно лава, и мгновенно затопил всех присутствующих на этой церемонии людей, а затем, не останавливаясь, огненный вал направился к подножию горы.
     У подножия горы Цезарь, оставшийся в пещере из-за ритуальной церемонии, с рычанием, исходящим из его глотки настороженно смотрел на вход. Снаружи, ночь была охвачена огнем.
     Быстро распространяющееся пламя охватило всю гору, но не сожгло ни соломы, ни дерева. Казалось, будто пламя было вовсе не смертельно, но Цезарь, забившийся в самую глубину пещеры, чувствовал суеверный ужас. Если бы это было возможно, он буквально зарылся бы под землю и спрятался там.
     Ночные Ласточки, уже до этого отлетевшие к краю селения, вновь вынуждены были подниматься в воздух, чтобы спастись от всепоглощающей волны огня.
     Шаман продолжал стоять рядом с Огненной Ямой сохраняя на лице серьёзное выражение. Но сейчас он, наконец, улыбнулся. Ему не нужно было смотреть, где сейчас находилась граница пламени, он и так всё уже чувствовал. Площадь, охваченная им на этот раз, была намного больше той, что наблюдалась в последние несколько лет. На самом деле, с тех самых пор, как Шаман вступил на свою должность, он никогда не видел таких ошеломляющих результатов!
     Это было хорошим знамением.
     - Удача! - Разнёсся крик шамана над соплеменниками.
     - Удача! - Подхватили они.
     - Пламенный Рог никогда не угаснет! - Бросил клич Ао.
     - Пламенный Рог никогда не угаснет! - Громко отозвались все люди племени. Все были очень возбуждены, ведь Шаман объявил, что удача будет сопутствовать им в этом году. Как же они могли не быть взволнованы этим известием и оставаться спокойными?
     Пламя продолжало распространяться ещё примерно около получаса, после чего начало медленно угасать. В конце концов, только огонь внутри кратера Огненной Ямы продолжал свой танец. Над ней всё также продолжал парить Тотем, сотканный из языков пламени.
     После этого окружающая атмосфера будто разрядилась, стала более легкой теряя свою серьёзность. Люди были расслаблены и наполнены радостью. Чтобы выплеснуть переполнявшее их волнение, они спускались с вершины горы небольшими группами к своим домам: смеясь и болтая, они планировали жарить мясо на кострах и набивать им животы со своими друзьями и семьями. Они захмелеют от выпитого фруктового вина и лягут спать, ожидая нового сезона, которому предрекли удачу.
     Гэ не теряя времени даром, также повёл своих подопечных в сиротскую пещеру. В этот вечер им не нужно было опасаться нападения Ночных Ласточек. Сегодня, кроме Цезаря, в окрестностях горы не осталось ни одного дикого зверя или птицы. Ещё несколько дней зверьё будет опасаться приближаться к благословлённой огнём земле.
     В отличие от всех остальных, Сюань и другие дети, которые пробудили сегодня силу тотема, должны были остаться здесь, на вершине. Им придётся остаться тут ещё на некоторое время, чтобы получить второе напутствие от шамана.
     Около восьмидесяти детей стояло в этот день возле Огненной Ямы и большинству из них удалось успешно пробудить свои тотемные силы. Неудача постигла лишь четверых из них. Эти четверо детей были очень расстроены покидая пределы горной вершины, но в них теплилась надежда на успешное пробуждение в следующем году. Это заставляло их чувствовать себя менее подавленными.
     Сюань вместе с остальными остались у костра. После того, как все члены племени покинули площадку, воины сопроводили их в дом сложенный из камня.
     Этот каменный дом был гораздо более прочным и крепким, чем деревянные дома, которые Сюань видел раньше. Кроме того, он был довольно просторным, так как в нём было достаточно места для более чем семидесяти детей.
     Казалось, что сила тотема сделала их дыхание легче. А каждый мускул, каждая косточка в их теле словно была переплавлена и наполнена бесконечной силой. Они чувствовали, что даже если внешне они остались неизменны, внутри них что-то изменилось.
     Однако Сюань почему-то казался расстроенным и мрачным.
     Остальные обсуждали свои ощущения от пробуждения, порой выражая всю полноту переполнявших их чувств яростной жестикуляцией рук. Если бы вокруг них не было посторонних в лице воинов, они бы уже начали меряться силами столкнувшись друг с другом в поединках.
     Внимательно осмотрев окружающих его детей несколько раз, Сюань шагнул вперед и ткнул того, кто больше всех хвастался:
     - Эй, ты!
     - Что... - Сай прервался на полуслове и обернулся, тут же настороженно отступая назад увидев перед собой Сюаня. Но быстро шагнул обратно к юноше, видимо принимая свою предыдущую реакцию за слабость. - Что? - Собравшись с духом повторил он. В его глазах чётко прослеживалась настороженность, ведь до пробуждения тотемной силы несмотря на то, что он был выше и сильнее Сюаня, тот умудрился несколько раз неплохо избить его. Так что теперь, когда они оба пробудили тотемную силу, он не смел недооценивать его.
     - Заметил ли ты изменения в своём зрении после пробуждения? - Поинтересовался Сюань. - То, как ты видишь окружающие вещи сейчас... Отличается от того, что было раньше?
     Поняв, что Сюань задаёт обычные вопросы, Сай высоко поднял подбородок и с гордостью ответил:
     - Конечно же, я заметил!
     Другие дети, которых Сюань не знал раньше, услышав его вопрос также присоединились к их беседе. Они говорили о том, как далеко и чётко они теперь могут видеть в темноте. Их слух и обоняние также значительно улучшились.
     Сюань оставался единственным, кто продолжал хранить молчание.
     А что мог сказать? Что все люди, представшие перед его глазами были - скелетами?

Глава 24. Как тебя зовут?

     Глава 24. Как тебя зовут?
     В конце церемонии Сюань почувствовал, что что-то было не так.
     Но прежде чем юноша осознал это, тотемные узоры на его теле почти сформировались, после этого он стал наблюдать за пламенем внутри Огненной Ямы. Поскольку он знал, что все изменения в его теле вызваны активацией силы тотема, он решил больше не беспокоился об этом. Однако с тех самых пор, как он оказался ближе к огню, он испытывал странное чувство единства с ним. Он не знал, чувствовали ли остальные участвовавшие тоже самое что и он или нет. В тот момент у него не было возможности узнать это у кого-либо ещё, и он просто продолжал наблюдать за тем как продолжало танцевать пламя в самом центре.
     Когда шаман объявил об окончании церемонии, Сюань наконец отвернулся от огня. Он хотел было подшутить над своим 'заклятым соперником' Саем, который стоял во время ритуала подле него, но подняв на него взгляд, он увидел только кости его скелета прямо перед собой. До смерти перепугавшись юноша почти было рефлекторно оттолкнул его, но сдержался. Оглядевшись вокруг, он понял, что все люди, что покидали пределы горы; воины, танцевавшие танец предков; дети, стоявшие в кругу подле Огненной Ямы; всех, абсолютно всех он видел так, словно они стали скелетами. И он больше не мог понять кто-есть-кто теперь.
     Все говорящие, ходящие и размахивающие руками и ногами люди - все были скелетами.
     Сюань был ошеломлён.
     Он не знал, произошло это только с ним или через это проходили все тотемные воины. Ещё когда он вёл разговоры с Ланг Га и Маем, единственное, что он узнал о тотемной силе, было то, что как только сила была пробуждена, она значительно повышала физическую силу и скорость реакции. Но он никогда бы не подумал, что пробуждение позволит ему видеть скелеты. Он и не спрашивал о таком даже. Да и кто бы вообще мог о таком подумать?
     Но даже сейчас, после его вопроса, Сай и остальные юные воины, не упоминали того, что они могут видеть что-то большее. Немногим ранее они обсуждали вяленое мясо, подвешенное внутри этой комнаты, но о костях в нужном ему контексте речи там даже и не шло.
     Похоже, он был единственным исключением.
     Он прошёл через тот же процесс пробуждения и также успешно пробудил тотем, как и все остальные здесь, но что-то сильно отличалось. Его тотемная сила была не такой же, как у всех остальных. Неужели, с этого момента, он всегда будет видеть одни только скелеты?
     Будут ли ему сниться только скелеты, и станут ли люди в его мыслях ими же?
     К чёрту всё это! Ему было страшно даже думать о таком.
     Сюань разлохматил волосы на затылке. Он видел свою руку: сплошная кость, без единого кусочка плоти.
     Да что это за чертовщина?!
     Он смог узнать Сая раньше только потому, что они несколько раз схлёстывались с ним в противостоянии. Кроме того, Сюань просто узнал его по голосу. Этот мелкий засранец никогда не отличался застенчивостью и любил прихвастнуть. Сегодня же он с самого начала был в крайнем возбуждении, так как смог успешно пройти пробуждение. Он говорил высоким резким голосом, как будто боялся, что другие не смогут его расслышать. Если бы не эти две причины, Сюань не узнал бы его так быстро.
     Воины, которые привели их сюда, уже ушли, но шамана и вождя всё ещё не было. Прямо сейчас, в этой комнате, были только семьдесят пять детей, которые смогли пробудить тотемную силу в этом году. Без присмотра старших эти дети полностью раскрыли свою натуру, собираясь в небольшие группы, разговаривая и звонко смеясь.
     В глазах Сюаня это выглядело несколько странно: скелеты открывали и закрывали челюсти, сопровождая это активными жестами костяных конечностей.
     Сам Сюань не присоединился к ним. С тех пор, как он понял, что с ним что-то не так, он отошёл в сторону, глубоко задумавшись.
     Он снял со своей шеи шнур с именной табличкой, вспомнив, что никто из детей на ритуале не носил их. Он решил намотать шнур на запястье и затем вновь вошёл в комнату. (P.S. Что-то непонятное, он же вроде как уже был в комнате?)
     Он не чувствовал никакого дискомфорта в своём теле, волосы его были целы, словно раньше на них не полыхал настоящий пожар. Словно этого было мало, Сюань чувствовал себя расслабленно и удовлетворённо. Он был полон энергии, возможно, причина была в пробуждении его тотемной силы. Не омрачай этот момент то, как он видел окружающих, он был бы в гораздо лучшем настроении, чем сейчас.
     Поскольку он не мог понять причины происходящих странностей, Сюань решил оглядеть комнату. Кроме более чем семидесяти скелетов, внутри не было ничего, кроме камней. Здесь были табуреты из камня, множество каменных принадлежностей различных форм и размеров на столе, вытесанного из всё той же каменной породы.
     Удивительно, но в новом спектре зрения Сюаня, картина не была однотонной. Окружающий мир предстал перед ним в переплетении белого, серого и черного оттенков в различных вариациях. Например, человеческие скелеты были белыми, а цвет камней варьировался от бледного серого до тёмного.
     Из страха и уважения к шаману и вождю молодые воины не прикасались к камням на столе. Тем не менее, никто не запрещал им смотреть и оценивать весь представленный ассортимент. Рядом с длинным столом стояло несколько детей обсуждая качество камней.
     - Этот камень должен быть хорош, он подошёл бы под основу для ножа. - Сказал кто-то из них, указав на один из камней.
     - Да, вполне неплох. Думаю, он должен быть среднего качества. - Ответил ему другой ребёнок, бросив в ту сторону один короткий взгляд. По его тону можно было сказать, что этот камень среднего уровня ничем ему не приглянулся и не казался особенным. Однако, стоило юноше обратить своё внимание на несколько камней неправильной формы, он удивился. - А этот хорош! Возможно, вершина среднего. Жаль, что форма не подходит для создания ножа, едва хватит для наконечника копья среднего размера.
     Чтобы подтвердить верность своей теории, Сюань продолжил следить за разговором, в котором дети продолжали давать оценку лежащим на столе камням. Камни с самым низким качеством были светло-серыми, камни среднего уровня были просто серыми, а самые лучшие были тёмно-серыми.
     'Другими словами, чем лучше качество камня, тем темнее будет его оттенок. Это всё благодаря моему новому видению?'. - Задумался об этом феномене Сюань.
     Пока в комнате шли жаркие споры, внутрь, откинув занавес, с тростью в руке зашёл шаман. Вместе с ним пришли вождь Ао и ещё два воина, один из которых являлся женщиной.
     Когда занавес только поднялся в комнате воцарилась тишина. Те, кто минуту назад хвастался своими знаниями, немедленно стали кроткими и почтительно склонились перед шаманом.
     Когда Сюань проживал в Предгорном районе, он редко видел, чтобы кто-то таким образом показывал своё признание другому человеку. В племени такое приветствие могли заслужить только люди с высокой репутацией и статусом. Однако люди, живущие в предгорьях, в основном не обладали ни тем, ни другим и Сюань редко наблюдал подобное вживую.
     В любом случае Сюань всё равно знал, как правильно это делать. Человек приходивший учить их, кроме счёта и письма, обучал их и этому. Если говорить начистоту, если ты был сиротой - было простительно не уметь ни считать, ни писать, но при этом уметь приветствовать вышестоящих по статусу и положению людей племени ты был обязан. Того человека, который при встрече с Шаманом не мог поприветствовать его должным образом, считали непочтительным, а также презирали и сторонились все жители в племени.
     До этого момента Шаман оставался на страже возле кратера Огненной Ямы, пока пламя в ней не уменьшилось до первоначального размера, после чего он, почувствовав лёгкую усталость пришёл в эту комнату.
     Вероятно, проведение сегодняшней ритуальной церемонии стоило ему больших сил и энергии, так как шаману пройти в комнату помогала два воина. К этому времени, после окончания церемонии Шаман сделал только несколько глотков воды. Он ничего не знал о маленьких воинах, которые пробудились сегодня ночью, у него не было возможности заглянуть в свиток, выделанный из шкуры животного, который содержал всю информацию о них. Он поспешил в эту каменную комнату сразу же после того, как отдышался.
     Вождь Ао вошёл следом за ними, оглядел комнату и остановил свой взгляд прямо на Сюане. Красная жгучая метка ожога до сих пор не исчезла с его ладони, и он так и не нашёл подходящего момента, чтобы рассказать об этом шаману.
     Воин придвинул каменный табурет к центру комнаты, а женщина-воин помогла шаману добраться и сесть на него.
     Шаман тяжело дышал, глядя на недавно пробудившихся маленьких воинов с восхищением и чувством особого удовлетворения. Каждый год, когда он видел вновь пробудившихся воинов, он испытывал непреодолимую гордость.
     - Хорошо, очень хорошо! Вы все, станете настоящими свирепыми воинами племени Палящего Рога! - Медленно и величественно произнес Шаман.
     Получив признание и похвалу от шамана, дети покраснели от переполнявшего их волнения, и им хотелось кричать и радоваться, чтобы выразить это.
     Оглядевшись, Шаман спросил:
     - Кто из вас тот ребёнок, что присоединился к ритуалу последним? Подойди, я хочу взглянуть на тебя.
     Те, кто стоял перед Сюанем, тут же отступили в сторону. Кроме него, все остальные дети уже провели некоторое время в доме шамана. Поэтому у них сложились некоторые впечатления друг о друге. Сюань же был единственным исключением из этого правила, они практически ничего о нём не знали.
     - Ах, так это ты. Подойди ближе, позволь мне взглянуть на тебя. - Сюань шагнул вперед и встал прямо перед ним. Ему было любопытно, помнит ли ещё этот старик о случае с Цезарем? Чувствовал ли он себя виноватым из-за того, что игнорировал его почти год, когда сам возложил на него задачу по воспитанию волка? Представляет ли себе каких трудов ему стоило держать того при себе?
     Сюань пристально посмотрел на скелет пожилого человека, сидящего на каменном табурете, Шаман с не меньшим вниманием смотрел на него в ответ. Он спросил его тем же доброжелательным и довольным голосом:
     - Как тебя зовут, юноша?
     Сюань потерял дар речи на мгновение. Видимо, этот старый шаман всё-таки не признал его.

Глава 25. Источник.

Примечание к части

     Переводилось на планшете, так что я не исключаю огрехи и опечатки. Если у вас возникнет такое желание пользуйтесь ПБ. Приятного прочтения.
     Глава 25. Источник.
     - Меня зовут Сюань. - Ответил шаману юноша.
     С тех пор как он начал видеть в окружающих одни скелеты, он не мог определить царившие на лице мужчины эмоции. Однако он заметил, как его череп, словно в задумчивости, покачал головой, стоило только Сюаню назвать своё имя. Это дало ему понять, что этот старик не узнал его.
     Через некоторое время шаман заговорил вновь, но на этот раз он не стал расспрашивать Сюаня.
     - Хорошо. Теперь ты можешь вернуться к остальным. - Не позволяя проявиться на лице и тени недовольства, юноша, сохраняя молчание, вернулся на своё место. Однако в его голове крутился вопрос: 'Неужели шаман уже в том возрасте, когда легко можно забыть человека?'
     - Поскольку каждый из вас пробудил силу своего тотема, первое, что вы должны сделать, это освоить управление ею. - Размеренно сказал шаман неторопливым тоном. - Это наиболее знаменательное событие в вашей жизни. С этого дня, вы полноценные воины племени, обладающие тотемной силой. Для вас начинается новый жизненный этап. Однако, теперь вы можете рассчитывать только на себя, когда речь заходит о высотах, которых вы можете достичь на нём. Не расслабляйтесь ни на минуту, ибо всё зависит от вас самих: останетесь ли вы на первоначальном уровне, или же будете развивать свои навыки и расти, как другие воины нашего племени.
     Пока шаман произносил свою речь, он развернулся в сторону вождя племени Ао и незамедлительно поставил его в пример, сказав, что он является отличным примером возросшего и окрепшего духом воина.
     И в самом деле, Ао, стоя во главе племени, обладал выдающимися способностями и своими силами превосходил большинство племенных воинов тотема. Для недавно получивших силу юнцов, он являлся практически идолом во плоти. Пробудившие силу тотема в этом году тоже не стали исключением.
     - Поскольку вы теперь тоже воины, сосредоточившись, вы сможете найти источник силы находящийся внутри вас. - Тренировка по нахождению источника была одной из главных причин, почему Шаман собрал этих юношей здесь. - Источник силы живёт глубоко в каждом из вас. Пока вы молоды, он находится в спящем состоянии, но в подходящее для этого время он просыпается уловив зов священного пламени. Закройте глаза и очистите свой разум от мыслей. Взгляните вглубь себя, и вы увидите...
     Никто не заметил, как температура в комнате поднялась и стало намного жарче. Молодые воины, после объяснения Шамана, устроились на земле и закрыли глаза. Сюань не отставал от всех остальных. Когда его разум пришёл в состояние покоя, он заметил, как его подсознание рисует некую картинку. Он видел рога окутанные пламенем, являвшиеся тотемом племени. Полупрозрачное нечто, в форме яйца, окутывало его и словно изнутри сияло ослепительно-белым светом.
     В форме яйца?..
     - Я вижу! - Воскликнул не смогший совладать со своими эмоциями один из юношей, сразу после того, как открыл глаза.
     - Это тотем! - Вторил ему другой.
     - Я тоже видел!
     - И я!
     Юноши, то и дело перебивая друг друга, стали выкрикивать это, как будто боялись показаться аутсайдерами не увидевшими 'источник силы', о котором им поведал Шаман. Никто не хотел казаться слабым, лишенным всякого потенциала воином.
     Шаман внимательно окинул их взглядом, смутно догадываясь, что большинство из присутствующих на самом деле не нашли и намёка на внутренний источник, за исключением...
     - Ах-Сюань. Нашёл ли ты свой источник?
     Когда Шаман обратился к юноше, все остальные дети сконцентрировали внимание на последнем. Раньше, когда они болтали друг с другом, они слышали от Сая о том, что этот парень, Сюань, был сиротой проживающим в пещере у подножия, и что ему только после этой зимы должно было исполниться десять.
     Как правило, лишь малая часть детей могли пробудить тотем в столь юном возрасте и в большинстве своём они были выходцами из семей сильных тотемных воинов, проживающих на вершине. Внутри племени также ходил слух, что чем раньше человек пробуждал тотем, то тем сильнее тот будет, а это значило, что такой человек имел больше шансов стать таким же свирепым воином, как и Ао.
     Ещё до окончания зимнего сезона, старейшины отобрали тех, кто предположительно, имел больший шанс на пробуждение. И самым младшим из них оказался первый внук вождя - Мао.
     'Мао' - так, на местном языке, называлось охотничье копьё с которым вождь предпочитал выходить на охоту. С помощью него Ао добыл бесчисленное количество зверя. Оно было наглядным доказательством охотничьего таланта и заслуженной славы принадлежащих предводителю племени.
     Следуя негласной традиции, существовавшей в их первобытном сообществе, Ао нарёк первого родившегося внука в честь этого копья, бывшего ему верным и надёжным спутником - Мао. Это показывало, что на этого юношу возлагались большие надежды и чаяния.
     Однако в этом году в центре внимания оказался вовсе не внук вождя, как предполагалось прежде, а прежде никому неизвестный Сюань.
     Из-за этого лицо Мао постоянно кривилось в гримасе недовольства, особенно когда его глаза цеплялись за фигуру юноши. В его взоре явно прослеживался провокационный блеск, намекающий на брошенный им вызов. Он осознал, что теперь Сюань будет тем, с кем ему предстоит конкурировать в будущем.
     К сожалению ли или к счастью, но наш герой по прежнему видел одни лишь кости и видеть эти угрожающие взгляды подростка не мог. Тот же, всматриваясь в своего соперника довольно долго, не догадывался, что он тратил своё время зря. Это было тоже самое, что попытаться сказать что-то одними глазами слепцу.
     Когда Шаман задал вопрос его новоявленному сопернику, Мао, как и остальные присутствующие в комнате, обратил всё своё внимание на Сюаня, ожидая от него отрицательного ответа. Это стало бы хорошим поводом для насмешек над этим выскочкой.
     Но, к их большому сожалению, Сюань не спешил оправдывать возложенные на него ожидания. Он кивнул на слова Шамана добавив ко всему сказанному ранее:
     - Я видел тотем, что был окружён языками пламени.
     Шаман удовлетворенно кивнул в ответ на его слова. Так или иначе, но все юноши подтвердили, что смогли найти свой источник. Теперь, он мог продолжить свои объяснения дальше.
     В то же самое время Сюань вновь закрыл глаза погружаясь в своё подсознание. Он хотел лучше изучить тот объект яйцеобразной формы, продолжавший излучать яркий свет. Поскольку больше никто не упомянул что-то помимо тотема, это могло означать, что только Сюаню довелось встретить в подсознании нечто загадочное. Форма этого 'яйца' заставила его вспомнить о камне из его прошлой жизни, вручённом ему Ши Ци незадолго до того, как он очнулся уже в этом мире. Тот камень не подвергался никаким внешним воздействиям: нож не оставлял на его поверхности ни единой царапины, а огонь не передавал ему жар своего пламени. Чем больше юноша вглядывался в этот 'инородный объект', тем больше он погружался в задумчивость. Если конечно, это была не иллюзия, то он нашёл причину, почему процесс пробуждения его тотемной силы отличается от остальных.
     Шаман же продолжал свою беседу с молодыми воинами. Он попросил Мао помочь ему с демонстрацией.
     - Теперь сделай удар без использования тотемной силы. - попросил его шаман.
     Повинуясь кивку Шамана, один из присутствующих старших воинов, достал заранее приготовленную каменную плиту. Мао, чувствуя гордость, поднялся со своего места. Он посмотрел в сторону своего деда, вождя племени Ао, глядевшего на него с одобрением в глазах и сделав глубокий вдох, сжал кулаки встав в позицию для нанесения удара. Из его груди вырвался звериный рык, когда он со всей имеющейся у него силы нанёс удар по плите.
     БАМ! Раздался глухой звук и плита мелко задрожала.
     Юноша незаметно поморщился и отвёл руку назад. Сюань мог предположить, какую боль сейчас он испытывает, однако на сжатом кулаке Мао не было и следа крови, только кожа на костяшках немного покраснела.
     Целью этой демонстрации, было показать разницу в силе до и после пробуждения. Даже в пассивном состоянии: кости, кожа и мышцы, каждый миллиметр тела пробуждённого - должны были окрепнуть.
     - Очень хорошо. А теперь нанеси удар, используя свою новую силу. - Дал новое задание юноше шаман.
     Мао перестал хмурить брови, выглядя гораздо более спокойным, чем до этого. Его лицо расцветилось появившимися на нём тотемным узором, когда он вновь нанёс удар. Он приложил столько же усилия, даже направление удара было тем же, но в этот раз что-то изменилось.
     БА-БАХ!!!
     Плита громко треснула и раскололась на части.
     Остальные пришли от этого в восторг и жаждали испытать себя. Впрочем, Шаман, добившись результата, не торопился исполнять их желание по части раскалывания каменных плит на части при помощи тотемной силы. Он наставлял их углубиться в своё подсознание, дабы свыкнуться со своими новыми силами и возможностями.
     После окончания беседы, Шаман и сопровождавшие его воины удалились. После столь изматывающего дня мужчине требовалось отдохнуть. Ао, видя это, скосил глаза на свою опалерную ладонь и решил отложить этот разговор на завтра.
     Шамана сопроводили в его комнату. Накинув на плечи тёплый плащ из шкуры животного, мужчина раскатал плотный кожаный свиток, держа его как можно ближе к свету костра. Он велел своим помощникам сделать записи о ходе сегодняшней церемонии и о каждом пробуждённом сегодня юноше, настолько подробно, насколько это возможно. Вскоре с этим делом было покончено.
     В свитке же, который держал в руках Шаман, была записана вся информация про молодое поколение племени. В нём же нашлась и информация о Сюане, от даты его рождения до текущего статуса. Здесь же была запись о том, что мальчик держит при себе волка.
     Прочитав об этом, мужчина стал усердно рыться в своей памяти. Ну конечно же! Теперь чувство странного подсознательного узнавания, когда он услышал имя юноши - 'Сюань', стало оправданным.
     В то время, он спустился с вершины горы для прогулки у её подножия. Шаман задался целью увидеть, как ведут свой быт люди проживающие в этом районе.
     Мужчина никогда до этого не видел человека, который содержал бы или разводил животных, поэтому встретив ребёнка с маленьким волчонком, он заинтересовался. Он оставил пластинку со своим знаком, чтобы у волчонка был шанс выжить и вырасти.
     Первоначально, шаман хотел помогать ребёнку, подкармливая его. Но вернувшись обратно, на вершину, он получил известие о нахождении редкого растения, которое он очень долго мечтал заполучить. И его поглотили хлопоты по культивированию этого растения на бедной горной земле. Заняло это не много ни мало, около года.
     Это растение было очень важно для племени, из него приготавливались чудодейственные лекарства. К тому времени, как он доработал рецепт, шаман уже успел позабыть о той встрече у подножия, с ребёнком и его четвероногим спутником.
     И теперь, ему стало интересно, а жив ли волчонок сейчас...
     В это же самое время Цезарь, не обращая внимания на порывы ледяного ветра, сидел у входа в пещеру и подняв голову к горной вершине, тоскливо выл.

Глава 26. Это Пламя неполное.

Примечание к части

     Вот и новая главушка. Приятного чтения.
     Глава 26. Это Пламя - неполное.
     Следующим утром, проснувшись один за другим, молодые воины сразу же погрузились в изучение своих новоприобретенных сил. После вчерашней тренировки, многие из них уже научились вполне уверенно использовать свою силу.
     Сюань был одним из этого числа. После того, как он свыкнулся с новой силой плещущейся в его теле, он вновь попытался разгадать загадку лишнего объекта в своём подсознании. Так, зачерпнув энергию тотема, он заметил, как сияние от 'яйца' становится меньше и тусклее, но когда он снова воспользовался его энергией, он вновь стал ослепительно белым. К тому же, какую бы, из этих двух энергий, не использовал Сюань, тотем продолжал пылать с прежней силой. Юноша не мог в мгновение ока переключаться с одного источника энергии на другой, но мог пользоваться обоими этими силами вполне свободно.
     В результате, когда он вновь открыл глаза в реальности, он смог вновь видеть людей, а не сплошные скелеты. Юноша с жадностью смотрел на мир, на мгновение он даже пришёл в ужас, когда представил, что всю оставшуюся жизнь видел были сплошные кости и черепа. Но к счастью этого не произошло и он снова мог наслаждаться яркими красками окружающего мира, который ему ещё только предстояло изучить.
     Как только эта мысль утвердилась в его голове, он понял, что проблема гложущая его всё это время, позади и успокоился. Теперь юноша мог видеть лица знакомых ему по пещере детей-сирот, Мо-Эра, Сая и других ребят, которых он встречал прежде. Сюань вновь мог видеть мимику людей вокруг него и вспомнил, как трудно было определить их эмоции по одному лишь голому черепу, это было практически невозможно!
     Теперь он видел пристальные взгляды Мао, однако, всё равно не обращал на них должного внимания. Сам же Мао пришёл ярость на столь явное его игнорирование. Он уже собирался поговорить с Сюанем 'по душам', когда в комнату прошёл Шаман. Внуку вождя ничего не осталось, как отступить от своего замысла и затаить ненависть к Сюаню глубоко в своём сердце. Затевать драку перед шаманом никто бы не осмелился.
     Пройдя внутрь, шаман поинтересовался их самочувствием и убедившись в их полном здравии, сообщил, что вскоре они могут быть свободны. Что касалось обучения другим навыкам, им они смогут обучиться уже во время своих охотничьих миссий. Также мужчина напомнил юным воинам, что они должны упражняться и расти духовно, ибо сильный воин взращивает себя сам. Даже если первоначально они начинали на одном уровне силы, воины, пробуждённые одновременно, могли оказаться на совершенно разных уровнях спустя некоторое время. Никто не мог стать великим воином просто так.
     Шаман заставлял чувствовать Сюаня уважение и восхищение. Даже дети из пещеры сирот, пережившие голод и холод, никогда не роптали и не обвиняли кого-то в своих бедах. Их мысли не были испорчены. Теперь же, после пробуждения, они вообще были позитивно настроены и полны надежд на лучшую жизнь. Старый Шаман поощрял их на это. В то время как вождь отвечал за материальное обеспечение племени, шаман был его духовным лидером и наставником. Это было его предназначение, тяжёлое, но исключительно важное.
     Недалеко от комнаты, где сейчас находились шаман и молодые воины, собралась толпа, желающая увидеть их. Среди них Сюань заметил знакомый силуэт. На самом деле, этого человека трудно было не заметить, со стороны казалось что вместо человеческой головы у него огромная голова кабана, оказавшаяся всего лишь украшением!
     Мао заметив этого человека усмирил свой гнев и подошёл к нему ближе, улыбаясь.
     - Вижу ты смог пробудить свой тотем, брат. - Сказал воин с украшением в виде кабаньей головы.
     - Конечно. Посмотри, какой я теперь! - С гордостью ответил ему Мао.
     Как оказалось, эти двое - братья, теперь было не удивительным, почему этот человек показался Сюаню знакомым.
     Молодые воины стали возвращаться в свои дома и Сюань собирался последовать их примеру, но его остановил шаман.
     - Постой Ах-Сюань. - Мужчина подошёл к юноше и передал ему пластинки со своим символом.
     - Ты проделал большую работу, вырастив Цезаря. Теперь, если у тебя возникнут проблемы в будущем, ты можешь обратиться с этим напрямую ко мне.
     Этим утром шаман расспросил многих людей о Цезаре и Сюане, узнав о многих событиях произошедших с ними за этот год.
     Ранее ему уже рассказывали о новом промысле, которым первым начал заниматься ребёнок - о рыбалке, но он не вызвал интереса у людей проживающих в верхних районах, а так как мужчина в последнее время был занят выращиванием растения и доработкой рецептуры лекарства, он не обратил на это известие должного внимания. Ему стало совестно, что он совершенно забыл об этом ребёнке и о волчонке , за которым оставил его присматривать, поэтому теперь мужчина хотел отблагодарить юношу за его заботу о Цезаре.
     Шаман так же пообещал распорядиться доставить некоторое количество припасов, как только у юноши появится свой собственный дом. Сюань принял пластины и не став отказываться от доброты старика, удалился, выражая ему свою глубокую благодарность.
     После ухода молодого воина к шаману с разговором о событиях прошлой ночи подошёл Ао, предъявляя в доказательство свою обожжённую ладонь. Поразмыслив некоторое время и казалось вспомнив что-то важное, шаман позвал его пройти в следующую комнату, чтобы оставить их разговор в тайне от остальных.
     - Твой рассказ, Ао, напомнил мне кое о чём. Только Изначальное Пламя может вызывать такие последствия. - Голос Шамана был медленным и тихим.
     - Вы имеете в виду?.. - С вопросительно-утверждающей интонацией сказал удивившийся Ао.
     Будучи вождём, он сразу понял скрытый в словах шамана смысл. Уже многие поколения шаманов и вождей знали, что сила пробуждающаяся в воинах была неполной. Даже само убеждение в том, что 'пламя никому не причинит вреда', означало, что только воссоединенные в единое целое языки пламени слившиеся с человеком, уже не могут обжечь его. Однако остальные соплеменники понимали это убеждение по-своему.
     Источник силы у всех них был один и тот же, но способ управления этой силой был у каждого свой. Именно это умение и защищало своего носителя от губительных последствий, пламя 'защищало себя, исключая все остальное'.
     Огонь никогда не повредит мёртвым вещам, но нанесёт много вреда живым. Посторонний, получил бы большие увечья от этого огня. Ао же, обладая сильным тренированным телом не получил серьёзного вреда, ограничившись лишь небольшим ожогом на ладони.
     Они давно заметили, как в эти ночи Ночные Ласточки стараются держаться подальше от селения. Инстинкт заставлял их улетать, чтобы не получить серьёзные увечья или даже погибнуть, если бы они прикоснулись к распространяющемуся по горе пламени. Именно из-за этого Гэ рекомендовал Сюаню оставить Цезаря на эту ночь в пещере, а не брать с собой на вершину. Пламя причинило бы вред всем, кто не являлся членом племени.
     - Пламя, пробуждаясь полностью, начинает процесс инициации тотемной силы? И тогда тела таких пробуждённых покрываются им, как это было с Ах-Сюанем прошлой ночью? - Высказал свою догадку Ао.
     - Это вполне может оказаться правдой. Мы должны пока сохранить это в секрете. Обсудим этот вопрос ещё раз позже, я поищу ответы в древних свитках доставшихся нам от предков. - Голос шамана был очень серьёзен.
     Ао согласно кивнул ему в ответ, он понимал что такое дело не решалось наскоком. Сроки не были важны, поскольку это событие не несло племени проблем. Зная, что люди будут интересоваться произошедшим явлением, мужчина приготовил для них простой ответ: так, Сюань, просто пробудил свою силу.
     В это же время Сюань спускался с вершины горы к её подножию. О даже не задумывался над теми вопросами, что терзали Шамана и Вождя племени, о том что пламя вошедшее в полную силу, совсем ему не навредило. Оба лидера предпочли не волновать его своими домыслами, поэтому он остался обычным, только что пробудившим свою силу, молодым воином.
     Потянувшись вверх, Сюань услышал хруст своих костей, это произошло из-за долгого сидения в одной позе. Но тем не менее, он не чувствовал себя усталым, наоборот, всё его тело было переполнено, вплоть до костей, силой и энергией. Тоска томившаяся в глубине его сердца после перемещения в этот мир - исчезла. С каждым шагом тяжесть на нём становилась всё легче и легче. Когда он стоял здесь, на самой вершине горы и смотрел вдаль, на бесконечные вереницы гор на горизонте, на него неожиданно нахлынуло чувство гордости и бесконечного восхищения.
     Так как он уже не мог вернуться к прошлому, Сюань решил для себя, что жизнь в этом мире он проживёт с полной отдачей. Смотреть вперёд и только вперёд! Юноша ускорил шаг, наслаждаясь каждым мгновением своей прогулки. Только одним прыжком он преодолел значительное расстояние! Его нынешнее физическое состояние фундаментально отличалось от прежнего!
     Он слышал, что после пробуждения тотема некоторые воины могли бежать наперегонки с птицами или нанести удар по силе сопоставимый с ударом медведя. Это определенно, не было пустым бахвальством! Даже если сейчас Сюань не мог похвастаться ничем подобным, это ведь не означало, что он не сможет достичь подобного уровня в будущем?

Глава 27. Когда-нибудь мы проведём Потлатч.

     Когда-нибудь мы проведём Потлатч.
     Прежде чем Сюань успел спустился с горной вершины, люди, жившие в её подножии, уже вовсю обсуждали новость о его пробуждении. Никто из них даже не ожидал, что этот слабый маленький ребёнок из сиротской пещеры сможет пробудить свой тотем в столь юном возрасте! Этот факт заставлял их предполагать, что юноша нёс в себе большой потенциал, который в скором будущем мог превратить его в свирепого и сильного воина.
     Ко всему прочему, люди также задавались вопросом о том, что стало причиной для такой ранней инициации. Одни предполагали, что это случилось благодаря тому, что Сюань подобно детям живущим выше по горному склону, давал ежедневную нагрузку на тело, тренируя его каждое утро.
     Другие предполагали, что это стало возможным из-за добавления в рацион жителей горного подножия рыбы, потому что ранее, до её появления, ничего подобного не случалось. Может поэтому Сюань и стал таким исключением? Однако это предположение было опровергнуто сразу же, как только появилось. Ведь их собственные дети тоже съели много рыбы, ходя рыбачить на реку самостоятельно, и некоторые из них даже были на год старше Сюаня. Если рыба и была причиной пробуждения, тогда почему это не произошло и с остальными детьми?
     В конце концов они сошлись во мнении, что толчком к ранней инициации стали ежедневные нагрузки на тело. С течением времени всё больше людей склонялось именно к этой точке зрения.
     Так что к моменту, когда Сюань спустился с горы, большинство детей, которые раньше дремали весь день, теперь были разбужены их родителями, чтобы помогать им перетаскивать тяжести или рыбачить вместе с остальными.
     Юноша смог узнать причину нетипичного поведения соплеменников только после того, как расспросил некоторых людей об этом. И полностью согласился с таким подходом. Ведь тяжёлая работа тоже являлась своеобразной тренировкой, давая нагрузку на тело.
     Ко всему прочему, Сюань не собирался отрицать их домыслов, но и настоящую причину раскрывать был не намерен.
     Сироты не смогли пойти на рыбалку сегодня. Цезарь, в отсутствие хозяина, не хотел помогать им в нахождении каменных червей. А без них, даже несмотря на наличие снастей, поймать что-либо было нереально. Ко всему прочему, гравийный сад теперь всегда был полон людей и если они стали бы копаться в земле такой толпой, их непременно бы погнали оттуда прочь.
     Волк, не обращая внимания на их уговоры, сидел у входа в пещеру. Даже когда один ребёнок, отрывая от сердца, предложил ему свою половину рыбы, он даже не посмотрел в его сторону, продолжая тоскливо наблюдать за горной вершиной.
     Стоило Цезарю ещё издалека заметить приближение своего хозяина, Сюаня, он сразу же в восторге бросился к нему навстречу. Если бы юноша уже не был пробуждённым воином и его тело не стало бы крепче, волк имел все шансы сбить его с ног.
     По возвращении, Сюань вместе с Цезарем, оправдывая ожидания детей, отправился в гравийный сад. На этот раз они смогли собрать много каменных червей. После окончания зимней спячки почти вся популяция червей вернулась к поверхности, что стало причиной обильного 'урожая'.
     Поскольку он уже стал воином тотема, Сюань вскоре должен был присоединиться к одной из охотничьих команд, что делало невозможным в дальнейшем для него заниматься руководством над пещерой сирот. Посоветовавшись в этом вопросе с Гэ, юноша оставил ответственными за пещеру Ту и Ба. Ту обладал гибким умом, хорошей памятью и неплохо преуспел в счёте. Говорил он теперь довольно бегло и стал посмелее, однако его телосложение всё ещё оставалось болезненно хрупким. Словно в противовес ему Ба, был сильным и физически развитым, но во всём, что касалось умственной деятельности заметно отставал. Таким образом эти двое могли составить прекрасный тандем.
     Закончив со всеми текущими делами, Сюань заметил, как к нему с улыбкой приближается Ланг Га.
     - Хорош, парень! Ты впечатлил нас всех своей инициацией! Я то думал, что тебе года два или три ждать ещё. - Молодой охотник был очень взволнован. Именно у Ланг Га Сюань когда-то спрашивал о возможности присоединения к их охотничьей команде после того, как он пробудил бы свою силу тотема. Май, лидер его группы, дал своё согласие и даже помогал мальчику, видя в нём потенциал. В тот день, когда проводилась ритуальная церемония, Май и Ланг Га жалели лишь о том, что Сюань был ещё слишком молод для участия в ней. Однако никто из них не ожидал, что этот юноша преподнесёт всем такой большой сюрприз той ночью.
     Одной из привилегий становления тотемным воином было право на владение собственным независимым жилищем. Ланг Га пришёл сюда именно для того, чтобы помочь Сюаню решить этот вопрос.
     Когда молодой охотник и несколько воинов из его команды собрались вместе, чтобы пожарить мяса и обсудить намечающуюся первую охотничью миссию, до Ланг Га дошёл слух о возвращении от шамана Сюаня. После этого он сразу же направился на его поиски, задавшись целью привести его в свой дом и познакомить с будущими напарниками юноши.
     В деревянном доме было ещё шестеро человек. Все они были очень молоды, а один даже прошёл инициацию только в прошлом году. Однако ему на тот момент было уже тринадцать и за последний год он основательно вытянулся, поэтому по сравнению с Сюанем, он выглядел намного крепче.
     Прекрасно осознавая, что эти молодые воины вполне могут оказаться его будущими товарищами по команде, Сюань добродушно приветствовал их.
     - Не беспокойся о доме. Завтра мы поможем нарубить тебе деревьев и построить его. - Сказал Сюаню юноша по имени Анг.
     Дом? Сюань думал, что сможет построить свой дом не раньше чем через два-три года. А теперь неожиданно оказалось, что он мог получить его в такой короткий срок!
     Обычно, большинство пробуждённых молодых воинов, таких как Сай, оставались жить в своих семьях. Однако сиротам, таким как Сюань, приходилось строить свой собственный дом, прося помощи у своих товарищей по команде.
     Ланг Га не намеревался отпускать Сюаня сразу же после его представления и предложил ему присоединиться к их посиделкам.
     Поскольку уже прошла зима, мясо, оставшееся с прошлого сезона, уже не было свежим, как любили употреблять его в пищу Ланг Га со своими товарищами. Но в любом случае, это уже не имело значения, ведь вскоре должна была состояться первая охотничья миссия. Поэтому несколько человек принесли из своих домов старые запасы мяса с целью съесть его, возлагая свои надежды на грядущую удачную охоту.
     За разговорами и едой, Анг неожиданно упомянул широко распространённое в племени слово - Потлатч.
     С этим словом была связана одна легенда. В ней упоминалось о том, что когда-то в их племени проводился праздник называемый Потлатч. Этот праздник был чем-то наподобие соревнования гостеприимства, хозяин должен был принять и накормить у себя, как можно больше гостей. Но важным условием для прохождения этого соревнования было то, что гостей требовалось кормить до отвала так, чтобы их начинало рвать от переедания. После того как они опустошали свои желудки, гости возвращались на пир и вновь ели до тех пор пока их снова не начинало тошнить. И так должно было повториться по крайней мере несколько раз, чтобы праздник начал считаться успешным.
     Этот пир и был так называемым Потлатчем.
     Судя по рассказу Ланг Га, суть этого соревнования заключалась в том, чтобы потратить как больше еды и ресурсов, чем хозяин-конкурент. Выходило так, что некоторые люди даже уничтожали собственные запасы провизии и одежды, иногда даже сжигая собственные дома дотла, лишь бы обойти своего соперника и поднять свой престиж в племени. Тот, кто решался на такой отчаянный поступок, удостаивался всеобщего восхищения.
     Как правило, такие поступки совершались теми людьми, которые уже имели достаточно высокий статус и обладали значительной властью, для того чтобы поддержать свой авторитет или даже возвысить его. Но если посмотреть на эту ситуацию со стороны здравого смысла - это был тщеславный, отдающий высокомерием, глупый поступок.
     Как только Сюань подумал об этом он заметил выражение восхищения на лицах Ланг Га и его друзей. У него сложилось мнение, что предстань сейчас перед ними один из этих безумцев, они тотчас бы преклонили перед ним колено.
     Видя на лице юноши неподдельное изумление, Ланг Га считая себя уже довольно зрелым человеком, сказал:
     - Пока что ты не поймёшь этого.
     Он и не собирался понимать это! В его глазах это был очень идиотский поступок! И то что такие воины, как Ланг Га восхищались этим, казалось ещё более глупым. Нет, не только он, но и все остальные его соплеменники восхищались этими идиотами!
     Думая об этом, он вспомнил, что в его прошлой жизни считалось правильным, когда гость оставлял что-то на своей тарелке. Это было своего рода традицией, пришедшей из глубины веков. Поэтому Сюаню пришлось просто смериться с этим. Однако, это всё ещё оставалось неразумной тратой ресурсов!
     Он недооценил ту одержимость едой, которую испытывали здешние люди. У его соплеменников было достаточно уникальное мировоззрение, оно касалось и их взглядов относительно норм употребления пищи.
     Когда Сюань жил вместе с остальными детьми в пещере сирот, они часто заводили разговоры о воинах, которые смогли одолеть какого-нибудь свирепого зверя. Такие подвиги высоко ценились первобытным обществом, и человек совершивший их, мог рассчитывать на признание соплеменников и славу ушедшую на много поколений вперёд.
     Тем неожиданее для юноши было осознать, что существовали и другие пути для завоевания признания окружающих. Для этого не нужно было совершать подвиг, хитрить или обманывать кого-то, не требовалось и побеждать в поединках других людей, всё что требовалось сделать - это всего лишь провести Потлатч. И всё, потом ты можешь пожинать плоды своей заслуженной славы! Сюань определённо чувствовал, как исказились его моральные ценности.
     Посмотрев на сияющие в небе рога Полумесяцев юноша пробормотал себе под нос:
     - В будущем, я определённо стану одним из таких идиотов.
     - Ты что-то сказал? - Встрепенулся Ланг Га.
     - Ничего особенного. Просто подумал, что когда-нибудь, мы тоже должны провести Потлатч. - Как только юноша произнёс это, охотники рассмеялась. В их глазах сейчас, Сюань был наивным маленьким ребёнком, впечатлившимся только что рассказанной ему легендой.
     Отсмеявшись, Ланг Га ободряюще хлопнул его по плечу, сказав:
     - Вот это я понимаю, дух!
     Охотники не восприняли заявление Сюаня всерьёз. В конце концов, они сами никогда не видели Потлатча, как не видели его и их родители и даже родители их родителей.
     Было ли это на самом деле правдивой легендой или нет? Сейчас даже Шаман и Вождь не могли достоверно утверждать этого.
     Ланг Га словно почувствовав что пора сменить тему и произвести на Сюаня впечатление, задал ему вопрос:
     - А знаешь ли ты, кто наш самый близкий партнёр с самого нашего рождения?
     Сюань задумавшись, застыл на некоторое время, уперев свой взгляд в землю. Наконец, придя к какому-то выводу, он поднял голову и многозначительно уставился в лицо охотнику.
     - Наша левая рука? - Выпалил он...
     - '...' - ... Заставив Ланг Га потерять дар речи.

Примечание к части

     Если Вам нравится перевод, не стесняйтесь, ставьте пальчики вверх)
>
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"