Машошин Александр Валерьевич : другие произведения.

Наихудший сценарий: Танец на лезвии

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Действие второе. Герою вновь доведётся повстречать "незнакомых знакомых" и даже выполнять задания Инквизиции. А главное, ему надо ухитриться и девушке помочь, и лица не потерять. Законченный текст от 27.10.14.
    Автор со всей ответственностью заявляет, что все намёки в тексте не случайны, а вовсе даже сознательны.

  Оглавление
   Можно легко вывезти девушку из деревни,
гораздо труднее - вывести деревню из девушки

Родривар Тихера

Наихудший сценарий

Действие второе: Танец на лезвии

   1. Королева на заработках
   Система Лантиллис являла собой печальное зрелище. Нет, внешне всё выглядело почти как раньше: на куполе рубки и экран-пульте вспыхивали отметки прибывающих и отправляющихся кораблей, на стационарной орбите переливались огнями терминалы, базы-склады и прочие служебные станции... Но чего-то не хватало. Чего - становилось ясно, стоило отойти подальше от транспортных узлов, где, освещённые лишь лучами центрального светила, плыли по орбите мёртвые верфи Братства. Беспощадный имперский монстр, всё же, сомкнул пальцы на горле ещё одного независимого производителя. Специалисты разбежались - кто в сферу услуг, кто к конкурентам, в другие системы. Ремонт, все предлагали только ремонт и запчасти. С большим трудом мне удалось разыскать мастерскую, где имелось нужное оборудование для изготовления солнечного "самогонного аппарата". За три экземпляра они запросили удивительно дёшево, видно, дела у крохотного заводика шли совсем плохо. Я хотел здесь же изготовить и секции зеркал-энергосборников, однако, осмотрительная Падме отговорила, предложив разместить вторую часть заказа на Батаеве, так, чтобы никто не связал одно с другим и не смог повторить разработку покойного профессора-отшельника.
   -- Ну, вот, -- удовлетворённо сказал я, закончив переговоры по Голонету с батаевскими мастерскими. -- Через две недели соберём установки, а ещё через месяц можем открывать маленькую керосиновую лавочку.
   -- На полтора месяца не хватит денег на еду, -- напомнила Падме.
   -- Да-да, мы уже считали, -- покивал я. -- Не страшно, загоним несколько тонн имперского топлива. Всё равно скоро своё появится, хоть залейся.
   -- Чем думаешь заниматься, пока делают энергостанции?
   -- Хм. Спроси чего полегче.
   -- Не слетать ли нам к тебе домой?
   -- Это лучше потом. Когда у нас будут перегонные установки. Одну сразу развернём в окрестностях Земли.
   -- Да, так, пожалуй, будет разумнее. Интересно, что у вас там за история теперь? Вдруг тебя никто не похищал, и ты встретишься с самим собой?
   -- Вот уж вряд ли, -- усомнился я. -- Раз не изменилась биография твоей мамы и твоя, с чего бы настолько измениться моей? Нет, скорее, мои косточки давно заросли травой на второй планете системы Таркения. Спасти-то меня было некому.
   -- Либо ты вместе с остальными попал к Орре Синг.
   -- А вот это, кстати, возможно. Всё же, мне почему-то кажется, что ни тебя, ни меня здесь давно уже нет.
   -- Насчёт себя согласна, -- вздохнула Падме. -- Здесь у Вейдера есть другая игрушка, вполне живая.
   -- Может, полетим на Набу? -- предложил, в свою очередь, я. Тут уже Падме покачала головой:
   -- Тоже лучше не сейчас. К повторному объяснению со своими я несколько не готова.
   -- Казино, бордели отпадают по очевидным причинам, -- усмехнулся я. -- Тогда предлагаю поиграть в рудокопов. Например, в системе Нентан три жирных астероидных пояса, а худо-бедно разрабатывался до нас только один внутренний.
   -- Вот это идея! Правда, там, скорее всего, нет гипербакена, можем пропустить сообщение от нашей ситки.
   -- Тогда сначала на Орд Пардрон, возьмём на складе какого-нибудь разрушителя, -- сказал я, пропуская мимо ушей эпитет, которым сестра наградила здешнюю Осоку. Что говорить, если это чистая правда?
   -- Можно взять два, про запас, в трюм поместятся, -- заметила Падме. Увидев выражение моего лица, она улыбнулась: -- Чего, чего? Да, да, меня тоже проняло, можешь быть доволен. Если бы не запасливость наших ребят, болтались бы мы с тобой до сих пор в секторе Онатоса.
   Проходческий лазер и портативный генератор тракционного луча отыскались там же, среди планетарных комплектов в кладовых разрушителя "Верный". Мы закрепили их на кормовой турели, прихватив к кожухам орудий, так было удобнее всего управлять. Перед отлётом я залез в энергосистему "Верного" и совершил небольшое хулиганство: перерубил линии питания, идущие от резервных топливных элементов. Смысл был прост. Управляющий компьютер, повинуясь программе, расконсервировал вспомогательный реактор, а даже в минимальном режиме он является источником некоторого количества энергоносителя, подобно тому, как в ядерном реакторе-размножителе рождается плутоний. Да, жидкость получается слабонасыщенной и довольно грязной. Кормить этой бурдой наши собственные генераторы или лить её в топливные элементы я бы не согласился ни в жизнь - отчищай их потом. Но для всеядных флотских челноков и "двустволок" годится и такая. После этого я поменял на "Верном" директивы на случай появления "гостей". Отныне разрушитель принимал лишь того, кто в ответ на запрошенное число от одного до тридцати двух сообщит соответствующий джедайский код из списка. По предъявителям флотских кодов указания стали иными: не стрелять, но и шлюзов не открывать, обойдутся, вон сколько других кораблей вокруг.
   -- Хочешь застолбить базу? -- спросила Падме.
   -- Разумеется, -- сказал я. -- Это наша корова, и мы её доим.
   Ту же операцию я проделал на всех трёх "Радугах", а потом, используя в качестве буксира "Амидалу", попрятал корветы за крупными астероидами в стороне от кладбища кораблей. Зная, насколько хороша "сотка" в дуэли с другим корветом, а тем паче против своры истребителей, отдавать их кому попало я не собирался.
   Через пол-Галактики на Нентан решили не возвращаться: в соседнем Абрионском секторе имелась не менее богатая минералами система Хайшийм. В прошлой жизни "Индесел" начал разрабатывать её внешний пояс после создания базы Карес, и у Падме имелась подробная карта обширного участка с размеченными месторождениями.
   Наверное, я никогда не устану восхищаться разносторонностью нашего корабля. Сконструированная для чисто военного применения - правда, довольно разнообразного, надо отметить - "Амидала" могла выполнять и гражданские функции. Пассажирский рейс, перевозка груза, буксировка... А теперь ещё и добыча минералов. Изогнутая плита из прозрачного транспаристила, вмонтированная в корпус между нижними плазменными двигателями, даёт возможность совершать ювелирные манёвры кормой вперёд, управляя кораблём с нижнего турельного поста даже в случае отказа внешних сенсоров. Отсюда же очень удобно заниматься астероидными раскопками: весь шурф как на ладони. Я повесил под потолком переносные лампы, чтобы получше осветить рабочее поле, благо транспаристил почти не бликует от светового луча.
   -- Недодумали мои разработчики, -- вздохнула Падме. -- Будем на какой-нибудь базе - надо навесить ещё прожекторов по бокам каземата. В трюме на полках есть, я видела.
   -- Обязательно. Не помнишь, какая здесь ширина рамы?
   -- По наружным стенкам - два пятнадцать, а что?
   -- Как раз влезут по две секции световой линии сверху и снизу. А хочешь, купим сюда манипуляторы? По бокам полно места.
   -- Было бы неплохо. Трюмные слишком грубы для мелких работ... Но сейчас у нас нет денег!
   Я пожал плечами:
   -- Камней наломаем, продадим, вот и деньги.
   Лазер плавил породу, отсекая кусок за куском. Если глыба выходила слишком большой, я останавливался и, перейдя в импульсный режим, обкалывал лишнее. Затем Падме с помощью тракционных лучей переправляла очередной "полуфабрикат" в трюм. Мелкий мусор, что накапливался в пространстве от наших карьерных разработок, она время от времени сдувала коротким выдохом ионных двигателей, удерживая себя на месте с помощью реверса плазменных. Как только трюм заполнился, я надел маску от пыли и отправился туда. Теперь требовалось раздробить породу и выбрать из неё то, что представляло ценность. Падме, уменьшив искусственное тяготение, чтобы легче было ворочать куски камня, помогала мне. Сосредоточившись на работе, мы почти не разговаривали - честно говоря, не было желания. После всего, что свалилось на нас за последние дни, наступила какая-то вязкая апатия. Накануне, во время ночного перелёта на Орд Пардрон мне было совсем худо. Я ворочался на кровати, слишком просторной для одного, и в голову лезли мысли одна мрачнее другой. Насилу дождался корабельного утра, чтобы встать и заняться хоть чем-то. Работа немного отвлекала, но где-то далеко, фоном, всё равно вертелось: где сейчас Осока, какую очередную гадость заставил её делать Дарт Вейдер? Пригодных для продажи кристаллов в сумме набралось полтора небольших ящика - на две трети крупных и почти столько же дешёвой мелочи. Выбросив из трюма пустую породу в стороне от места добычи, Падме возвратилась к астероиду, но продолжить работу не позволила, пока я не поем. Покорно впихнув в себя то, что она мне дала, я снова сел за управление, и так до позднего вечера.
   Ночью усталость, всё же, взяла своё, и я заснул, первый раз за трое суток. Снилась какая-то мура, и слава богу, что большинство из этого бреда мозг просто не запомнил. А потом снова день, снова работа до одури, наполнять кристаллами очередные контейнеры. Дня через четыре Падме стала просить, а затем и требовать, чтобы я отдохнул. Как скажешь, Твоё Величество. Что там у нас лучший отдых? Перемена деятельности. Я переключился на обслуживание корабля - тех систем, до которых мог добраться изнутри.
   -- Будешь так усердствовать - меня на Земле вороны по винтику растащат, -- подтрунивала кузина, наблюдая, как я отчищаю до блеска очередной механизм.
   -- Ну, народ! -- фыркнул я. -- Особенно разные королевы. Всё им нехорошо. То не так сидишь, то не так свистишь...
   -- Нет, почему же, делаешь ты всё правильно. Мне только немного страшно представить, что будет, если в один прекрасный день ты протрёшь мне броню до дырки. Помогает хоть?
   -- Э-э... От чего?
   -- От мыслей.
   -- Вроде бы.
   Сглазил. В ту же ночь в мой сон явились несколько чёрных фигур в плащах. Они вышли из зыбкого тумана видений и картинно, как в третьесортном голливудском "кине", откидывали по очереди свои капюшоны, чтобы высокопарно изречь нечто глубокомысленное... и гадкое, кто бы сомневался.
   "Помнишь меня? -- произнёс Инквизитор по имени Пробус Тесла. -- Я жив! И за это время принёс много пользы моей Империи, прирезав несколько лживых джедайских ублюдков!"
   "А меня помнишь? -- осклабился размалёванный забрак, косящий под Дарт Мола. -- Я тоже жив! А хвостоголовая книжная крыса - сдохла! И от моей руки сдохнут ещё многие твои дружки!"
   "Как видишь, я стою на своих ногах, -- подключилась к разговору зеленокожая изменница с синими, как океанская глубина, глазами. -- И так должно быть, потому что я права! А она была слаба и сбита с толку джедайскими бреднями. Но теперь она поняла, и она - на нашей стороне!"
   Откинул капюшон ещё один Тёмный, и я увидел... Вейдера. Без маски, с развевающимися светлыми волосами и жёлтыми от ненависти глазами, такого, каким я запомнил его в другом, давнем сне.
   "Тьма - естественное состояние материи, -- заявил он. -- Пора бы тебе это понять. Пространство рождено во тьме, во тьме оно пребывает от века. И жалкие потуги вашей семейки вытянуть кого-то на Свет - пустая трата сил, бесполезное упрямство, достойное лучшего применения".
   -- В прошлый раз - получилось... -- прошептал я, вспомнив Вентресс.
   "То недоразумение стёрто с лика Вселенной и больше не повторится!" -- на миг мне показалось, что сквозь нордическое лицо Тёмного Лорда проглянул другой облик: крупный нос, короткая бородка, больше похожая на недельную щетину, застиранная рубаха... И ковбойская шляпа, совершенно неуместная в освоенной Галактике. Блин, привидится же такое!
   "Тьма победила, как и всегда", -- продолжал Вейдер-Скайуокер.
   -- И во тьме светят звёзды... -- возразил я.
   "Звёзды! -- он криво усмехнулся. -- Ты подобрал очень верное сравнение! Жалкие крупинки в сравнении с бесконечностью космоса, неспособные обогреть даже расстояние от одной до другой. Вот и вы так же жалки и беспомощны. Посмотри на себя, как ты смешон в своих попытках спорить с очевидным!"
   Улыбка Вейдера стала шире, белозубее. Вслед за хозяином угодливо засмеялись шестёрки. Особенно усердствовал Пробус, он даже откинулся назад в приступе веселья... Как вдруг верхняя половина его тела отделилась и упала, а Инквизитор продолжал хохотать лёжа, не замечая, как ноги бессмысленно топчутся на месте отдельно от него. Торопливо запахнула плащ изменница, но я успел увидеть, что кожа на её бедре отслоилась, и под ней блестит металл.
   "Опять вы лжёте!" -- хотел сказать я и проснулся.
   В каюте занимался рассвет. Ещё недавно мне нравилась эта мягкая постепенно разгорающаяся подсветка, так похожая на свет земного утра. Сейчас я, морщась, встал и переключился на нормальное освещение. Нет, так больше нельзя, надо с этим что-то делать. Взгляд мой упал на меч, лежащий в изголовье. Если бы Айла была здесь... Но, как видно, не судьба. Я взял меч, вышел в гостиную, встал в центре помещения и включил лезвие. Стойка, медленный взмах, стойка, два движения и снова стойка. От простого к сложному, от медленного к быстрому, как от края к центру и от центра к краю. Ровное гудение синего пламени и правильные, чистые шипящие звуки во время взмахов действовали успокаивающе. И как я до сих пор не вспомнил об этом способе? Первое время, держа в руках включённый меч, я немного нервничал, да что там "немного", очень сильно. Огненное лезвие с лёгкостью режет почти любое вещество, отхватить себе конечность или обстругать бок - как нечего делать. Слова призрачной Айлы о том, что упражнения с оружием приводят в порядок мысли и чувства, я воспринимал тогда как одну из древних догм, применимую не всегда и не ко всем, не ко мне уж точно. Лишь тогда, когда я научился в любой момент точно чувствовать положение клинка, нервозность постепенно ушла. Осока - не эта, полузнакомая, а моя - говорила, что с этого момента я и в фехтовании изрядно прибавил. Так. А вот в эти мысли углубляться не надо. Для пущей концентрации я закрыл глаза, сосредоточившись только на контроле движения лезвия. Проделал так основные фехтовальные связки, что показывали в прежней жизни Осока и другие, с кем я тренировался. В заключение потренировал развороты и короткие удары вдоль собственного корпуса - довольно опасные для исполнителя, но очень эффективные при "отступлении вперёд". Так же не глядя, выключил лезвие и повесил рукоятку на пояс. Вот. Немного отпустило. Надо, кстати, будет напомнить Осоке, она обещала подумать насчёт тренировок. Возможно, с этого всё и начнётся. А может быть, с чего-то другого. Главное, чтобы обстоятельства дали нам побольше времени на общение.
   -- Завтрак не помешает? -- в проёме двери, соединяющей гостиную и рубку, стояла Падме.
   -- Да уж, -- сказал я.
   -- Тогда иди, умойся.
   -- Сейчас, -- я подошёл к ней, взял мягко за плечи. -- Ты сама-то как?
   -- Получше, -- улыбнулась кузина. -- Тем более, теперь. А у тебя был неприятный сон.
   -- Под утро, -- кивнул я. -- Причём, сегодня какой-то особенно поганый.
   -- Расскажешь?
   -- Попозже, ладно? Я думаю, нам сегодня надо закругляться и лететь сдавать, что нарыли. Вот в полёте и поговорим, всё равно, времени будет хоть отбавляй.
   Как ни странно, услышав подробности моего сна, сестра расценила его вполне позитивно.
   -- Во-первых, -- заявила она, -- то, что они живы-здоровы, вовсе не значит, что они победили. Сон ясно дал тебе это понять. А во-вторых, скажи мне, не было ли там ещё одной знакомой фигуры?
   -- Ты имеешь в виду...
   -- Её. Ведь не было же?
   -- Нет. Не было.
   -- Вот видишь! Это говорит о многом. Допустим даже, это не подсказка извне, тогда ты сам подсознательно уверен, что мы справимся, и Осока будет с нами, а не с ними.
   -- Ещё бы мне сознательно такую уверенность, -- вздохнул я.
   -- Увы, увы. Только законченный дурак абсолютно уверен во всём, умный человек размышляет, следовательно, ему свойственно сомневаться.
   -- Ты уверена? -- прищурился я.
   -- Абсолютно, а что? -- тоном профессиональной блондинки ответила Падме и для большей убедительности похлопала ресницами.
   -- Не верю, -- сдерживая смех, сказал я. -- Во-первых, ты забыла перекраситься в белый, а во-вторых, тебя выдают глаза.
   -- Карие?
   -- Нет, умные.
   -- Вот таким ты мне гораздо больше нравишься, -- уже без шутовства заявила она.
   -- Да, что-то я в последние дни совсем раскис...
   -- Очень хотелось тебя пожалеть, -- призналась Падме, обнимая меня, -- но потом решила просто не трогать.
   Я ткнулся носом и щекой в её пахнущие озоном волосы:
   -- И правильно, а то ещё хуже было бы.
   -- Сделать тебе пару бутербродов? Через двадцать три минуты выходим на досвет.
   -- Не надо. Закончу с торговлей, тогда сразу поужинаем.
  
   2. Военная хитрость
   Решение продать нарытые кристаллы на рынке в системе Филве - столице сектора, к которому относился Орд Пардрон - оказалось разумным. Во-первых, лететь недалеко, во-вторых, неплохие закупочные цены. Зайдя в Голонет, я сначала даже удивился цифрам. Всё встало на свои места, когда Падме посоветовала соотнести их с самой стабильной из галактических валют - жидкой, то есть, энергоносителем. По нашим подсчётам получилось, что имперский кредит здесь дешевле примерно на треть. Перекупщик-нимбанел долго вздыхал, чмокал, шевелил бакенбардами, глядел грустными глазами побитой собаки то на меня, то на лежащие перед ним образцы. Давил на жалость, в общем. На меня это впечатления не произвело, я-то знал, что скупка кристаллического сырья - один из самых выгодных промыслов в Галактике, и этот "скромный торговец, живущий на жалкие три процента" имеет отличный навар. Даже с учётом того, что платит процент одному из хаттских криминальных боссов, раса нимбанелов испокон веков у них в услужении. Услышав его цену, я с чистой совестью принялся торговаться. Он повысил, но совсем немного. Тогда я встал, чтобы поискать более сговорчивого. Перекупщик меня вернул. Мы снова торговались. Потом вместе пошли посмотреть всю партию. Нимбанел рылся в контейнерах, щупал кристаллы, снова долго вздыхал и, наконец, выдал цифру, которая меня устроила.
   -- Я понимаю, -- бубнил он, отсчитывая кредиты, -- Вам нужно расплатиться с шахтёрами и ещё себе что-то оставить...
   -- Вообще-то, кристаллы я добывал сам, -- сказал я.
   -- Что, на этом??? -- тёмные, без зрачков, глаза его вылезли из орбит.
   -- Другого у меня нет, -- я развёл руками.
   Нимбанел покачал головой и занялся погрузочной тележкой, бормоча что-то себе под нос.
   -- Это на хаттском, -- прокомментировала по-русски Падме. -- Ворчит, что люди ещё более безумны, чем он думал. Заниматься шахтёрским ремеслом на скоростном курьере, когда можно продать его и купить нормальный корабль, плюс получить неплохую разницу.
   -- Хм. Неужели он серьёзно полагает, что я мог бы продать такую прелесть, будь она даже обычной серийной? -- удивился я.
   -- Вы с ним по-разному мыслите. Он торгаш, его не интересуют ни ходовые качества, ни красота, только целесообразность. А ты - пилот.
   -- Скажешь тоже!
   -- Вот и скажу. Кому, как не мне, чувствовать твой стиль вождения?
   Вырученные деньги с лихвой конвертировали в наличность израсходованный нами энергоноситель, хватило и на продукты, и на обещанные манипуляторы. Правда, установить оборудование я не успел, хорошо ещё, что начал с освещения! Закрепив световые линии, я как раз приваривал к стенке каземата задней турели кронштейн для первого прожектора, когда меня позвала Падме:
   -- Брат, у нас сообщение. От неё.
   -- Что пишет?
   -- Спрашивает, можем ли мы забрать её через тридцать шесть часов в системе Дернатайн.
   -- Успеваем?
   -- Смотря как лететь. По Триллусскому - не успеем. Но можно пройти по одной из Старых Дорог. Попадаем на Крюк Спандо, коррекция на Холластине, потом на Ланте. Тогда чистое время получится около тридцати четырёх.
   -- Холластин... Это в пространстве хаттов?
   -- Да, мы и проколем всю их вотчину по длинной оси. Иначе не успеть.
   -- Отлично. Отвечай, что будем к сроку.
   Стартовать удалось лишь через двадцать пять минут - пропустили несколько кораблей, которые запросили вылет раньше нас, затем пережидали стыковку лайнера. Ругательства на меланхоличного местного диспетчера не действовали, он лишь повторял, как заведённый: "Лайнер и так опаздывает, пассажиры недовольны". Собственно говоря, так всегда и бывает, когда очень спешишь. Зато в системе Холластина откорректировались без сучка и задоринки. Дальше предстоял перелёт по трассе, именуемой Пабол Хатта - то есть, "путь хаттов" на их родном языке - продолжительностью почти в сутки.
   Выскочив на досвет в системе Лант, мы сначала увидели громадный контейнеровоз, неторопливо следующий от одной точки выхода к другой, именно той, что была нужна нам.
   -- Ну, вот, снова-здорово, -- вздохнул я.
   -- Уже недолго, -- успокоила Падме. -- Заряжает накопители для прыжка.
   Как же, недолго! Зарядка у этого монстра заняла больше четверти часа, и всё это время он висел, раскорячившись в пространстве и загораживая "удобную точку". Экипажи "Транспортных систем Шезора" и в прошлой жизни отличались пренебрежением к окружающим: они прекрасно знали, что за ними стоит не просто богатая и влиятельная корпорация, а криминальная империя фоллинов.
   -- Наконец-то, -- сказал я, увидев, что контейнеровоз рванулся с места и исчез на сверхсветовых скоростях. Положил руку на РУД... И тут "Амидала" вздрогнула. По корпусу передался звук, будто провели о металл наждачной бумагой.
   -- Ай, моё покрытие! -- вскрикнула Падме, и только затем сообщила: -- Нас атакуют. "Бабочка".
   Ручка под моими пальцами резко передвинулась вперёд, красная подсветка ползуна показала, что "баян" из четырнадцати главных двигателей выведен на форсажный режим. Падме разрывала дистанцию - первый и совершенно правильный ход в ситуации "нам зашли в хвост, но мы быстрее". Попаданий больше не было, скорее всего, мандалор выстрелил с предельной для своих орудий дистанции, и сейчас уже не доставал. РУД на центр, выводя двигатели в ноль, главную рукоятку от себя. Кувырок. Ещё до того, как "бабочка" появилась в поле зрения основного экрана, прозвучал короткий посвист: прицелы спарок вцепились в противника. Я надавил внутреннюю клавишу спуска, давая длинную очередь. Ничего, что за предельной дальностью, пусть пока думает, что и я его не достаю. "Бабочка" сокращала дистанцию, очередь мандалорского пилота разбилась о дефлекторный щит. На такой дистанции не страшно. Большой палец лёг на неприметную чёрную кнопку. Приплыл ты, верд. С пяти тысяч метров два плазмоида снесут ему щиты, а остальное доделают пушки.
   -- Нет! -- выдохнула Падме. -- Это "Ревнитель"!
   Чёрт! Я убрал палец и резким рывком вправо ушёл от новой очереди. Корки, Лагос, Амис и Сони, как с ними драться? Надавив кнопку передатчика, я вышел в эфир на общепринятой "переговорной" частоте:
   -- Эй, на мандалорце! Прекратите огонь! Есть ко мне вопросы - давайте переговорим!
   -- Нам не о чем разговаривать! -- долетел ответ. -- Сдавайся или умри!
   -- Уверены, что адресом не ошиблись?
   -- Сдавайся или умри! -- повторил холодный голос Сони.
   Вслед за этим - ещё одна длинная очередь. Первый выстрел чиркнул по нашим щитам, остальные прошли мимо. У меня было два небольших преимущества. Во-первых, для ухода в любую сторону "Амидале" не обязательно было поворачиваться корпусом - реверс-моторы и маневровые блоки в скулах обеспечивали довольно высокие перпендикулярные скорости. Во-вторых, я-то мог предположить, что дальше сделает Лагос, не зря мы с ней столько раз летали на тренировочные дуэли, а вот она здесь со мной знакома не была.
   -- Давай сдадимся? -- сказала вдруг Падме.
   -- Что? -- от неожиданности я пропустил несколько попаданий в щит.
   -- Сдадимся и поговорим.
   -- Уверена?
   Она кивнула. Что ж, ладно.
   -- Эй, на мандалорце! Слышишь? -- снова вышел я в эфир.
   -- Решил капитулировать?
   -- Да, я сдаюсь, -- нарочно по-русски ответил я. -- Голос у тебя красивый.
   В динамике комлинка мне послышался слабый звук, не то "хм", не то просто короткий вздох, вслед за этим Сони сказала ещё более холодным - слишком холодным голосом:
   -- Ложись в дрейф и готовь переходник. И без глупостей!
   -- Договорились, -- я отключил микрофон. Падме улыбалась:
   -- Молодец! Отличный ход. Она сбита с толку.
   -- Ты тоже услышала? Значит, я снова прав. Собственно говоря, именно Сони нам нужна больше всего. Она программист, владеет хакерскими навыками, знает сообщество...
   -- Мы поставим вопрос чуть иначе, -- глаза кузины озорно блеснули. -- Берём всю компанию.
   -- У тебя есть план?
   -- Есть, -- и она изложила мне свою задумку, в полном соответствии с заповедями "бить своей полнотой по пустоте противника" и "удивил - победил".
   -- Что ж, так и будем действовать, -- сказал я. Вынул меч из пенала, повесил на пояс.
   -- Не перебор? -- усомнилась Падме. -- Могут начать палить... раньше времени.
   -- Ну, нет, -- возразил я. -- Я верю, что нервы у них тут такие же крепкие, как были у нас.
   -- Смотри. В случае чего, я их положу насмерть.
   -- Я буду осторожен. Ни один мандалор не пострадает, -- улыбнулся я. Через силу улыбнулся, поскольку вовсе не был уверен, что всё пройдёт гладко. Нервы у них, конечно, крепкие, главное, чтобы Амис не решил, что я представляю угрозу. Иначе будут жертвы. Вот если только подстраховаться...
   -- Мысль, -- одобрила сестра. -- Как раз, успеем.
   На экране видеостены я видел, как "Ревнитель" разворачивается кормой, подставляя выдвинутой галерее "Амидалы" свой горизонтальный переходник. Лязгнули замки, одновременно сработал силовой захват левого крыла, фиксируя состыкованные корабли ещё в одной точке. Распахнулся люк... в следующую секунду в лицо мне смотрели четыре ствола - пистолеты Корки Мерел-Крайза и Сони Даалы и бластерный карабин Амиса Гева.
   -- Шевельнёшься - умрёшь! -- предупредил Корки, несмотря на то, что руки мои были подняты. Амис, переместившись таким образом, чтобы не находиться на линии огня, сорвал с моего ремня меч и отступил.
   -- Он ещё и аколит, -- сказал он своим по связи. Теоретически, я не должен был этого услышать, ведь наружный вокодер шлема не работал, однако, для станции связи "Амидалы" перехват сообщений комлинка сродни детской забаве, и сестра тут же транслировала перевод с мандо'а в мини-динамик за моим левым ухом.
   -- Что ж вы мне постоянно смертью-то грозите? -- с точно дозированной ноткой обиды в голосе произнёс я. -- Может быть, объясните, в чём дело? У меня, всё-таки, предположение, что это ошибка. Вы меня с кем-то спутали...
   -- Кончай заговаривать нам зубы! -- уже на базик перебил меня Амис. -- Знаем мы ваши аколитские фокусы!
   -- А вот оскорблять не надо, -- покачал головой я. -- У меня тоже честь имеется.
   -- Мы хорошо знаем, кто носит вот такие мечи, -- вставил Корки, движением ствола указывая в сторону Амиса, у которого из кармана торчала рукоятка моего оружия.
   -- Командир, -- вновь выключив вокодер, обратился к Корки Амис, -- он же нас просто убалтывает, не видишь?
   -- Погоди, братан. Он явно задет, это становится ин...
   -- Ты уже под его контролем!! -- выкрикнул Гев. И, без дальнейших колебаний, нажал спуск карабина.
   Треск выстрела слился с сухим шуршанием электрических разрядов. Полицейский шокер, зажатый передней частью между двумя полукруглыми металлическими пластинами, мы закрепили над дверным проёмом переходника ещё до стыковки, приподняв одну из панелей потолка. Мандалоры не могли его видеть, всё их внимание было сосредоточено на мне. Как только Падме поняла, что ситуация критическая, привела его в действие.
   -- Забери у них стволы! -- передала она мне через громкоговоритель.
   -- Сейчас. Что там Лагос?
   -- Получила свой укол и спит.
   Я склонился над Амисом, чтобы забрать его карабин... и почувствовал запах гари. Чёрт! Перестарались! Выведенный на максимум шокер должен был гарантированно оглушить мандалоров через броню, да мы не учли, что выстрел будет с задней проекции. Мощность оказалась достаточной, чтобы повредить воздушные насосы в основании шлемов. Забыв про мужчин, я кинулся к Сони, ногой отшвырнул её оружие, расстегнул и снял с неё шлем. Подтащил к стене, устраивая в полусидячем положении. Затем вернулся, начал снимать шлем с маркиза Мерел-Крайза.
   -- Оставь его! -- ствол ещё одного миниатюрного бластерного пистолета смотрел мне в голову. Девушка, которой досталось меньше остальных, пришла в себя и незамедлительно взяла инициативу в свои руки.
   -- Стреляй, -- устало сказал я. -- А потом сними с них шлемы сама, пока не задохнулись.
   -- Э-э... Ладно, снимай, -- разрешила она. -- И не вздумай тронуть меч, убью!
   -- Что ты заладила, "умри", "убью"? Все остальные слова позабыла? Не буду я его трогать. Я ведь не драться, я поговорить хотел. Специально для этого сдался. А ваш десантник сразу палить. Потолок, вон, попортил.
   -- Как же, специально, -- с кривой усмешкой передразнила она. -- Ты просто не мог ни отбиться, ни удрать!
   -- Послушай, -- борясь с желанием назвать её по имени, ответил я. -- У нас в крыльях две "эс-цэ-шесть", помнишь их дальность в вакууме?
   -- Одиннадцать тысяч, и... Вот шебс, ты мог разбирать нас на гайки, даже не входя в зону поражения! Разве что, ракеты...
   -- Против ракет есть спарки и ложные цели. Не хотел я драться, повторяю. Вот нанял бы вас охотно.
   -- Мы не работаем на ситов! -- повысила голос Сони.
   -- Как просто швыряться словами, не видя цвета меча...
   -- Уж не хочешь ли ты сказать, что ты джедай? -- фыркнула она.
   -- Нет. Я немножко умею обращаться с мечом, но нет. Это наследство одной моей хорошей знакомой. Она погибла в день Резни.
   -- С чего бы это джедайка стала оставлять свой меч именно тебе? -- недоверчиво спросила Сони.
   -- Кто её знает. Вас, женщин, временами бывает чрезвычайно трудно понять. А когда она ещё и твилека...
   -- Ну, будем считать, убедил, -- медленно произнесла Сони, чуть опуская бластер. -- Откуда у тебя имперский военный корабль?
   -- Угнал. С консервации на полигоне "Сиенар Флит системз".
   -- Как узнал, что я говорю на словиоски?
   -- Трудно объяснить. Видимо, что-то в произношении. Соотечественника я на слух всегда определю, -- прихвастнул я и решил, что можно переходить к делу: -- Помоги мне поговорить с твоими ребятами без скандала. Пожалуйста. Мне, действительно, очень нужна ваша помощь.
   -- Ничего не гарантирую, -- качнула головой Сони, убирая, наконец, бластер в скрытый кармашек на голени. -- Наши мальчики упрямы и самолюбивы... Стоп! Лагос! Она...
   -- Крепко спит, -- улыбнулся я. -- Я успел немного подготовиться к абордажу.
   Уточнять, что укол Лагос Ордо сделал голографический призрак моей кузины, я, конечно же, не стал: зачем раскрывать все карты? А спустя четверть часа четверо мандалоров сидели со мной за столом в той же корабельной гостиной, где произошла первая встреча. Места было достаточно, однако, Сони, осознанно или нет, расположилась с торца, как бы в роли посредника. Она же представила нас друг другу.
   -- Итак, задание сложное? -- задал первый вопрос Корки.
   -- Можно считать его невыполнимым, -- сказал я.
   -- Уровень сложности мне нравится, -- заметил Амис. -- Что требуется сделать? Убить Дарта Вейдера?
   -- Ещё сложнее, -- не принял я шутки. -- Вытащить с Тёмной стороны одну девушку. Мою девушку.
   -- Он же псих, этот твой потенциальный наниматель, -- на мандо'а произнесла Лагос, обращаясь к Сони.
   -- Любовь - это всегда немножко безумие, -- улыбнулась Сони. Падме любезно перевела мне и эту фразу. Я понял, что один союзник у меня уже есть.
   -- Как зовут девушку? -- спросила Лагос у меня.
   -- Все вы её прекрасно знаете, -- ответил я. -- Или знали когда-то.
   -- Осока Тано, Рука лорда Вейдера, -- сообразил Корки.
   -- Верно, -- подтвердил я. -- Мне галактически повезло, что я встретил именно вашу команду. Голографию Осоки вместе с вами я видел в архиве у моей двоюродной сестры, -- я врал, естественно, но в данной компании можно было не опасаться, что раскусят. -- Она, в свою очередь, была хорошо знакома и с Вашей тётей, маркиз.
   -- Сенатор Амидала, -- догадалась Лагос. -- Видимо, всё это у вас в крови.
   -- Имеете в виду галактическую упёртость и привычку совать голову в пекло? Да, фамильное, -- усмехнулся я.
   -- Что ж, суть задачи нам ясна, -- подытожил Корки. Обвёл взглядом напарников, получил от них одобрительные знаки, продолжал: -- Мы готовы взяться за эту работу, однако... Сначала нам необходимо выполнить предыдущие обязательства. Это может занять примерно стандартную неделю. Надеюсь, такая отсрочка Вас не стеснит?
   -- Вполне, -- сказал я и спросил: -- Всё-таки, курьер?
   -- Правильнее будет назвать его тайным эмиссаром, -- поправил мандалор. -- Есть подозрение, что кое-кто у нас ведёт нечестную игру. А страдают, как водится, все жители системы. Необходимо добыть веские доказательства.
   -- Понимаю. Моя помощь нужна?
   При этих моих словах Сони выразительно посмотрела на своего командира, мол, что я тебе говорила? Он показал глазами "да" и ответил:
   -- Нет, благодарю Вас, справимся сами.
   -- Хорошо, в таком случае, решим вопрос с задатком? Топливом возьмёте? Хороший энергоноситель, имперский.
   -- Тонн десять я бы взяла, -- отозвалась Лагос.
   -- Лейтенант! -- укоризненно произнёс Корки.
   -- Нет-нет, -- улыбнулся я. -- Как говорят у нас, "заднее слово сказано". Десять так десять. Тяните трубопровод, распределитель в переходнике направо.
   Пока мужчины собирали из секций магистраль для перекачки энергоносителя, а Лагос перепроверяла герметичность соединений, я отозвал в сторону Сони и вручил ей кодовый цилиндр с ключевыми файлами для шифрованной связи. Предупредил:
   -- Если вдруг рехен не будет тянуть, уменьшай частоту кадров.
   -- Высокая стойкость? -- уточнила она.
   -- Два века, -- кивнул я, имея в виду, как принято в Галактике, не столетия, а среднюю продолжительность человеческой жизни. -- Да, там в разделе "Alarm" записано кое-что ещё, будет нужда - объясню дополнительно.
   -- Поняла.
   В системе Дернатайн, на планете Бунта, меня встретили, так сказать, с распростёртыми объятиями. Иными словами, Осока вместо "здрасте" попыталась устроить мне выволочку. Встряхнув нарукавный комлинк, чтобы высветить время, она ткнула перстом сквозь голографические цифры и раздражённо сказала:
   -- Ты опоздал почти на два часа! Может быть, ты вообразил, что у меня цистерна свободного времени? Я ведь не на свиданку тебя звала, а по делу!
   -- Извини, мы... -- развёл руками я.
   -- Да не "извини", -- перебила она, -- а раз видел, что можешь не успеть, написал бы "не успеваю", я бы ещё утром другой транспорт поискала! То, что тебе хотелось непременно меня увидеть, не значит, что надо срывать мне задание!
   Столь безосновательного обвинения я терпеть не стал и возмутился:
   -- А может быть, прекратишь повышать голос и хотя бы из вежливости спросишь, не случилось ли у меня чего?
   -- Да что могло слу... -- начала она, осеклась, внимательно посмотрела на меня, спросила другим тоном: -- У тебя поломка была, что ли?
   -- Нет, не поломка.
   -- Что же тогда?
   -- А то, что в вашей замечательной Империи прохода нет от пиратов! Выныриваешь на минуточку сделать коррекцию, а тебе уже заходят в хвост... Хорошо, нашу броню так просто не прошибёшь.
   -- Корабль цел?
   -- Цел. Но, сама понимаешь, некоторое время они у меня отняли.
   -- Сразу нельзя было объяснить?
   -- А ты мне дала вставить больше двух слов кряду??
   -- М-м... да. Ну, была неправа.
   -- Ты до сих пор не сказала, куда летим.
   -- Лотал.
   -- Это где? -- поинтересовался я больше у Падме, нежели у Осоки.
   Сестра поняла меня правильно, и на большом голопроекторе высветилась карта Галактики, повернулась к нам нужным боком. Да, Осока-то была в чём-то права, можно было не мчаться сквозь регион хаттов, а встретиться уже там.
   -- Ясно, стартуем, -- сказал я.
   -- Собственно говоря, мне сначала нужно было не сюда, а на Ръен Вар, -- объясняла Осока, пока я пробивал атмосферу и выводил "Амидалу" в открытый космос. -- Но, ты же должен понимать, что у меня за служба... Вызвал Повелитель, бросай всё и срочно, там то ли теракт, то ли диверсия мятежников, в общем, разобраться. А ты опаз... то есть, задерживаешься. Я и... психанула.
   -- Ну, я тоже хорош, честно говоря, -- сказал я. -- Надо было оторваться и сразу за свет, а мне захотелось с ними разобраться.
   -- И как?
   -- Получили, сколько заслуживали, -- двусмысленно, но правдиво ответил я. -- Будут знать, как путать меня не пойми с кем.
   -- Приняли за жирного торговца? Это "Мглу"-то? -- не поверила она.
   -- За курьера... с грузом драгоценных камней.
   -- Дураков надо учить, -- сказала Осока. -- Алекс, не возражаешь, я пока посмотрю кое-какие файлы по планете?
   -- Конечно. Кресло вертится, вон, выводи на боковую секцию пульта, и смотри.
   -- Лучше спущусь туда, -- она кивком указала на пульты в нижней части рубки. Секретничаем, значит, подумал я. Ладно. Не очень-то и хотелось, Падме всё равно все открываемые файлы сохранит у себя, вечером с ней изучим. Я выдвинул из подголовника рамку наушников, пристроил к голове. Сейчас уйдём в гиперпространство, послушаю музыку. Не тут-то было. Не успел я передвинуть рычажок гиперпривода и понаблюдать, как схлопываются в светлый кокон растянувшиеся в линии звёзды, а Осока уже вернулась на подиум.
   -- Быстро ты читаешь, -- заметил я.
   -- Да ну, везде одно и то же, -- отмахнулась она. -- Всю обстановку можно выразить двумя словами: "Бардак. Крадут".
   -- Разрушитель-то нашёлся, нет? -- невинным тоном спросил я.
   -- Ты откуда знаешь? -- подозрительно уставилась на меня тогрута.
   -- Живу давно, летаю много, -- уклончиво ответил я.
   -- Твоя осведомлённость в деликатных имперских делах настораживает.
   -- Брось. Об этом болтают в каждой второй кантине, -- отмахнулся я. -- И все под страхом смертной казни.
  
   3. Старая башня
   Несмотря на расположение в отдалённом районе Внешнего Кольца, Лотал дремучим захолустьем не был. С орбиты виднелись обширные возделанные поля, населённые пункты, крупный завод явно космического назначения, так как прямо на его территории имелись размеченные линиями и буквенными обозначениями посадочные площадки. В то же время, некоторые признаки заставляли предположить, что планета пережила период упадка. Расположенный на морском берегу главный город, так и названный без лишних мудрствований "Централь", был тому ярким свидетельством. Трущоб как таковых в нём не наблюдалось, однако, удалённые от побережья кварталы, раньше, несомненно, промышленные, сейчас не были заняты заводами, и местная беднота приспособила пустующие корпуса под жилища. Красноречивее всего была широкая магистраль, ведущая из Централи прямо в степь. Оснащённая фонарями ночного освещения и высокими отбойниками, она внезапно обрывалась круглой площадкой перекрёстка, от которой других дорог не было, а дальше расстилалась давно нетронутая степь. Посреди неё ввысь вздымался тонкий шпиль башни наведения и связи, такой же заброшенной, как и бывшее поле космодрома. Лишь сверху можно было угадать контуры фундаментов других портовых зданий, когда-то стоявших вдоль лётного поля.
   -- Садись прямо на трассу за последним перекрёстком, всё равно ей никто не пользуется, -- велела Осока.
   -- Как скажешь. Ты у нас Госпожа, -- отозвался я. -- Но тебе не кажется, что тут кого-то недавно подстрелили? Видишь, обожжённое пятно, обломки. И вот там...
   -- Наземные машины. От кораблей обломков было бы гораздо больше. Мы, как раз, по этому поводу и здесь. Комендант сообщил о нападении на гарнизон.
   -- Почему тогда бой был чёрт-те где?
   -- Вот-вот, мне тоже интересно, какого хатта забыли здесь вояки.
   -- Связаться с ними? -- предложил я.
   -- Не надо. Повелитель любит говорить, что чем внезапнее проверка, тем объективнее картина. Там у тебя внизу складные байки стоят, вот и прокатимся.
   -- Хочешь, чтобы я ехал с тобой?
   -- Обязательно. Тебе будет полезно посмотреть изнутри. А то в некоторых вопросах ты наивен до ужаса.
   -- Мой статус? -- переключился я на деловой тон.
   -- Неопределённый. Будут вопросы - отсылай всех ко мне, я их живо отучу совать нос куда не следует. Можешь хоть меч на пояс повесить.
   -- Ну, нет, это перебор. Вот ствол повешу, как раз, чтобы вопросов не было.
   Вместо привычных штанов и гражданских ботинок я надел флотские брюки с сапогами, Осока, увидев это, одобрительно кивнула. В прошлой жизни она предпочитала сама садиться за руль всевозможных летающих машин, и мы временами спорили на эту тему, сейчас - уступила эту привилегию мне. Я, разумеется, вовсе не возражал, что её руки сцеплены у меня на солнечном сплетении, а подбородок лежит на плече, совсем как раньше.
   -- Пока прямо, -- командовала она. -- За энергостанцией - налево...
   -- Бывала здесь?
   -- Нет, глянула план города. Здесь правее... Теперь опять прямо, и упрёмся в гарнизон. Сначала облети его по кругу, потом остановись у главных ворот. Пожалуйста.
   -- Как мило, что ты не забываешь об этом слове, -- не удержался я.
   -- Сейчас посмотришь, с кем приходится иметь дело, поймёшь, почему я отвыкла его произносить, -- не обиделась Осока.
   Перед воротами стандартной гарнизонной базы тогрута спешилась, вышла на середину проезда. Плаща на ней не было, однако, чёрная с красным униформа и световые мечи на поясе достаточно прозрачно намекали на место службы. И капрал на КПП оказался достаточно умён, чтобы не задерживать на пороге столь опасную гостью. Едва приоткрылись ворота, в проёме возникла безликая белая фигура штурмовика.
   -- Мэм, сержант-мажор 1083, начальник караула! -- отрапортовал он.
   -- Тано, Рука Повелителя Вейдера, -- представилась Осока. -- Проводите к коменданту, Десять восемьдесят три.
   Заметив за воротами нишу, где были припаркованы длинные скоростные спидербайки базы, я толкнул туда же наш и нажатием на ручку сложил его, а тросик безопасности закрепил замком в специально предназначенном для этого стенном пазу. Как бы не упёрли, учитывая по-карамзински лаконичную характеристику, данную Осокой местным воякам. Сержанта и тогруту я нагнал почти у входа в штабное здание. Дежурный офицер, прижав к уху гарнитуру, куда-то звонил, при виде Осоки на его лице промелькнула досада. Ясно, начальство трубочку не берёт, ехидно подумал я. Ну, мы не гордые, сейчас сами в дверь стукнем. Однако, прежде чем войти в кабинет, нужно было миновать ещё приёмную, где находился белый от волнения адъютант. Надо отдать ему должное, при всём ужасе, что он испытывал перед Рукой Вейдера, этот лейтенант держался достойно.
   -- У господина коменданта совещание, -- выдавил он. -- Секретное...
   Осока, не обратив на парня ни малейшего внимания, тронула внутреннюю дверь. Заперто. Я уже догадывался, что может произойти дальше, и не ошибся. Росчерк двух красных лезвий наискось вверх, и треугольные куски створок гермодвери с громким скрежетом провалились внутрь, выворачиваясь из пазов, и глухо шмякнулись о палас внутри кабинета.
   Внутри происходило вовсе не совещание, а приём пищи, ещё точнее - кормление двух господ имперских офицеров. Оба, судя по планкам, носили капитанский чин. Не маловато ли, удивился я про себя. Колония, конечно, невелика, но... Помимо офицеров, в кабинете находились ещё две особы противоположного пола. Одна, в довольно рискованно расстёгнутом сером мундире и короткой форменной юбке, как раз накладывала из большого блюда в тарелку одного из офицеров какое-то кушанье, наклонившись над столом. Вторая, судя по одежде, к имперской армии вообще отношения не имеющая, кормила с рук другого капитана, моложе и намного габаритнее первого.
   -- Что за... -- преисполненный благородного гнева, привстал с места сухопарый. Поперхнулся. Сел. В тишине неожиданно громко пискнул из приёмной лейтенант:
   -- Сэр, Вы не отвечали на вызовы...
   Осока, меж тем, покосилась на штатскую девицу, произнесла безразлично:
   -- Брысь.
   Та опрометью бросилась вон.
   -- Капрал, Ваша должность? -- обратилась тогрута к грудастой служащей.
   -- Ш-шифровальщик, сэр... мэм.
   -- Надеюсь, Вы ещё не забыли специальность за исполнением других обязанностей? Сообщение в канцелярию лорда Вейдера: "На месте. Приступила к работе. Выявлены недочёты в несении службы гарнизоном. Тано". Всё, свободна!
   Капральша, очевидно, была чемпионкой гарнизона в спринте, потому что вылетела из кабинета ещё быстрее штатской шалавы, причём, высокие каблуки ей в этом нисколько не помешали.
   -- Теперь с вами... -- Осока шевельнула пальцами, в стене за моим плечом что-то щёлкнуло, и в проём раскуроченной двери рухнула плита аварийного гермозатвора. Тогрута подошла к столу, за которым сидели пожилой комендант - ни жив, ни мёртв - и его шкафоподобный коллега, угрюмо взиравший на нас из-под низких бровей. Я решил ей подыграть, взял один из освободившихся стульев, демонстративно протёр сиденье ладонью и подвинул Осоке.
   -- Вы очень любезны, -- чуть наклонила она рогатую голову и продолжала, обращаясь к офицерам: -- Судя по Вашему рапорту, комендант, на имперский гарнизон было совершено нападение. Однако, подъезжая к базе, я не обнаружила никаких следов боя. Потрудитесь предельно точно доложить, что произошло в действительности. И откуда следы свежего боестолкновения на дороге в старый космопорт. От Вашей откровенности зависит многое.
   Сухопарый капитан тяжело поднялся на ноги и начал докладывать, сперва оправдываясь, но чем дальше, тем уверенней и чётче становились его фразы. По его словам, в сообщение закралась неточность из-за стандартных формулировок. На самом деле, нападение произошло на технической площадке в процессе перегрузки с челнока партии карабинов для первого курса военной школы. Злоумышленники подорвали один из спидербайков и, воспользовавшись суматохой - комендант сформулировал это как "отвлечение части сил на прочёсывание квартала" - попытались похитить контейнеры с оружием. Организована погоня, привлечены истребители крыла противокосмической обороны. В результате захваченные машины и груз были уничтожены, есть потери, предположительно, с обеих сторон. Уцелевшие бандиты скрылись на космическом корабле.
   -- Иными словами, у вас под носом длительное время действовала организованная законспирированная банда мятежников, -- подытожила Осока.
   -- Никак нет, мэм! -- возразил комендант. -- Мы уверены, что это "гастролёры", пользуясь терминологией криминальной полиции. Они прибыли недавно на том самом частном грузовике, на котором впоследствии бежали с планеты.
   -- В таком случае, откуда у них информация о ваших телодвижениях?
   -- Вероятно, осведомитель, мэм. С ними замечен местный мальчишка-беспризорник, он уже не первый раз попадает в поле на...
   -- Беспризорник... -- тихо-тихо и очень задумчиво произнесла Осока, но было в её голосе что-то, заставившее содрогнуться даже меня, а коменданта - поперхнуться и замолчать. -- Не первый раз... То есть, ваш гарнизон в полном составе неспособен изловить одного-единственного уличного вомпа, регулярно доставляющего вам неприятности. Причём, этот субъект даже не достиг совершеннолетия, я правильно Вас поняла?
   Тёмные глаза коменданта расширились, лицо побледнело ещё больше, худые пальцы потянулись к воротничку мундира.
   -- Нет, капитан. Это всего лишь Ваше воображение, пока, -- сказала Осока снисходительно. -- На первый раз получите тридцать суток ареста за халатность.
   -- Слушаюсь.
   -- Да, прежде чем отправиться на гауптвахту, подготовьте список участников этой... "операции". Стоимость разбитых машин и уничтоженного оружия будет удержана из жалования.
   -- Мэм, -- подал голос второй капитан. -- Осмелюсь доложить...
   -- Да, надзиратель?
   -- Мои ребята нашли тайное логово этого уличного вора.
   -- Прекрасно. Где оно?
   -- В башне старого космопорта, мэм.
   Видимо, я всё-таки не удержал саркастический смешок, потому что Осока чуть повернула голову и покосилась на меня. Затем сказала:
   -- Полностью согласна с командиром моего корабля. Объект, с которого просматривается и простреливается значительная часть города, не только имеет охранной сигнализации, а служит прибежищем для маргиналов. Ещё десять суток ареста, комендант. При таких косяках я прекрасно понимаю, почему Вы до сих пор не гранд. Дальше так пойдёт - о четвёртом камне на грудь вообще можете забыть, вам ясно?
   -- Так точно.
   -- Надзиратель, примите временно дела. Я съезжу, взгляну на это, с позволения сказать, "тайное" логово. А Вы позаботьтесь, чтобы наш корабль был дозаправлен.
   -- Слушаюсь, моя Госпожа.
   -- Извольте использовать уставное обращение! -- одёрнула его Осока.
   -- Виноват, мэм! -- шкафоподобный втянул живот и щёлкнул каблуками.
   -- Вот именно - виноваты. Оба. Надеюсь, выводы вы сделаете, и мне не придётся посещать вас вторично. Столь снисходительна я бываю лишь при первом знакомстве.
   Величаво поднявшись, она согнула в локте руку с растопыренными пальцами, и плита гермозатвора с натужным скрипом поползла вверх, что-то хрустнуло - должно быть, сломался привод - и серая гильотина зависла в проёме двери выше человеческого роста. Едва мы миновали её, тогрута резко расслабила руку. Плита обрушилась обратно прямо перед носом коменданта и надзирателя.
   -- Не провожайте, -- усмехнулась Осока, явно обращаясь к оставшимся за дверью, а не к полумёртвому от ужаса адъютанту, который не нашёл в себе сил даже встать.
   -- Извини, конечно, но это не чересчур? -- спросил я в лифте, везущем нас вниз.
   -- Ой, молчи, Алекс, самой противно, -- вздохнула Осока. -- Увы, театральные эффекты у нас в ассортименте. Повелитель Вейдер требует от нас внушать почтение и трепет, а мне это особенно сложно. Я ведь не очень-то жутко выгляжу.
   -- Временами мороз по коже.
   -- Одна из техник Страха. Да, со стулом спасибо, отлично подыграл.
   -- Я почувствовал, что нужно что-то сделать, будет уместно.
   -- Почувствовал? -- заинтересованно переспросила Осока. -- А уровень мидихлорианов, случайно...
   -- Совершенно случайно измеряли, -- быстро ответил я. -- Чуть выше нормы, но недостаточно. И слава богу.
   -- Как знать, как знать. А в какого бога ты веришь?
   -- Что? А, нет, это всего лишь фигура речи.
   Проезжая мимо "Амидалы", мы обнаружили возле неё цистерну заправщика и техников в защитных костюмах, они заливали энергоноситель. Руководивший ими более высокий чин в зелёном флотском мундире, завидев нас, поднёс руку в перчатке к козырьку, да так и проводил спидербайк, поворачиваясь всем корпусом.
   -- Видел? -- прокомментировала Осока, сидя сзади меня в седле. -- А ты про "пожалуйста". На них пока не гавкнешь...
   -- Ну, да, ну, да. "Участковый птица гордая, пока не пнёшь - не полетит", -- согласился я. -- Тебе не позавидуешь.
   Я почувствовал, как она пожала плечами. Сказала:
   -- Уж привыкла. Бывают задания намного хуже.
   Разогнавшись, я попробовал сразу поднять спидербайк до верха башни, но не получилось - полуторный вес он банально не потянул. Пришлось нам карабкаться наверх по бесконечной винтовой лестнице, обвивающей шахты мёртвых турболифтов.
   -- Устал? Передохнём? -- предложила спутница. Зная, что бравировать своей выносливостью перед адептом Силы просто глупо, я кивнул: сил говорить уже не было. И плюхнулся на ближайшую ступеньку. Осока просто прислонилась к наружной стене.
   -- Обратил внимание? -- сказала она. -- В прихожей у пацана и тёплая одежда имеется, и байк складной, такой же, как наш. Что наводит на размышления...
   -- М?
   -- Не связан ли он, в самом деле, с мятежниками. А что, прекрасная маскировка.
   -- Байк мог... на помойке найти... -- заметил я, фразы пока давались с трудом из-за сбитого дыхания. -- Их с производства сняли... лет десять назад?
   -- Побольше, наверное. Я на таких ещё в войну каталась. Сейчас посмотрим на его жилище, может быть, появятся какие-то зацепки.
   -- Да, идём, -- я попытался подняться с места, но Осока удержала, сама усевшись рядом:
   -- Посиди ещё пару минут. Спешка нужна при ловле флеас, и когда трое едят из одной миски. Нам торопиться некуда.
   "Логово", как назвал его капитан-надзиратель, воришка устроил не в центральном зале башни, а в одном из технических помещений, вход в которое был только с кольцевого балкона, опоясывающего "бульбу" верхнего этажа. Я распахнул дверь и сунулся внутрь. Осока схватила меня за плечо:
   -- Дурной, что ли?? Вдруг заминировано?
   -- Если и было, должны были подорваться хлопцы того капитана, -- резонно заметил я.
   -- Твоя правда, -- согласилась она. Вздохнула: -- Это паранойя, не иначе. Слышала я, все Тёмные рано или поздно становятся параноиками.
   Свет я пробовать включать не стал: импы при обыске, скорее всего, воспользовались своим осветителем, а к выключателю вполне могла быть подсоединена какая-нибудь бяка в расчёте на машинальную реакцию вошедшего чужака. Передвинул клавишу фонаря на постоянный режим, обвёл помещение лучом, хмыкнул. Впечатлила меня не спартанская кровать, не рекламные плакаты на стенах и не верстак с инструментами, а пара шкафчиков возле верстака, сверху которых стояли в ряд имперские шлемы.
   -- Нормально. Это у него вроде скальпов, что ли? -- задумчиво произнёс я.
   -- В смысле, что? -- не поняла тогрута.
   -- Ну, у нас на планете в древности некоторые племена срезали с убитых врагов волосы вместе с кожей. Трофеи.
   Осока дотронулась до одного шлема, другого...
   -- Нет, -- сказала она. -- Снято не с мёртвых. Скорее, он просто крал эти шлемы, забавлялся. Мальчишка.
   -- Распорядишься оставить здесь засаду?
   -- Смысл? Он ушёл. И вряд ли уже возвратится, -- рассеянно отозвалась Осока. Взгляд её блуждал по комнате, словно искал что-то, чего в ней больше нет.
   -- Ты... что-то чувствуешь?
   -- Возможно. Как будто здесь побывал кто-то знакомый. Не так чтобы очень близко, но знакомый.
   Я незаметно вздохнул. Эти мне фосеры, всё у них через... связь с Силой, а не как у людей. Тогрута, тем временем, вышла на балкон. Положила руки на ограждение. Сказала задумчиво:
   -- А может быть, я и ошибаюсь... Эта планета вообще навевает воспоминания.
   -- Здешняя степь очень похожа на Шили, -- вырвалось у меня.
   -- Да, только там несколько жарче. Бывал у нас?
   -- Однажды.
   -- Я почти не помню, какая она, моя планета. Иногда только вспыхнет что-то, как кадр. Звук, запах... Или вот эта степь, -- она вздохнула.
   -- Ты бы согласилась жить здесь, как этот парень? Над степью, на ветрах, выше всех? Или не на этой планете, а дома?
   -- Не знаю. Скорее, нет. Я странница по натуре. Если бы ты видел мою конуру на Корусанте, ты бы не спрашивал.
   -- Ну, а корабль? Корабль мог бы быть тебе домом?
   Ответить она не успела, нас прервала трель комлинка. Мечтательное выражение, такое знакомое мне по прежним временам, исчезло с лица Осоки. В тот миг, когда она дотронулась до сенсора, передо мной снова была деловая функционерша на очень ответственной должности. А мини-проектор высветил фигурку дежурного офицера базы.
   -- Мэм, -- отрапортовал он, -- пришло оповещение по каналу Имперской службы безопасности. В системе Кессель агентом ИСБ обнаружен человек, пользующийся световым мечом. Капитан Гринт приказал известить Вас.
   -- Принято. Передайте капитану, его старание оценено... по достоинству.
   -- Есть, -- ухмыльнулся офицер, он, как и я, отлично уловил иронию в голосе тогруты. Изображение погасло.
   -- Летим на Кессель? -- спросил я.
   Осока лениво махнула рукой:
   -- Да ну, вот ещё не хватало! За каждым джедаем гоняться - только вспотеешь. Нет у меня таких распоряжений. К тому же, не только джедай может иметь при себе меч... как выясняется, -- Осока покосилась на меня.
   Я только руками развёл: что тут скажешь, чистая правда!
   -- Погоди-ка... -- оживилась она. -- Ты сказал "летим"? Неужели ты хотел помочь мне в поимке...
   -- Нет, не хотел. Но и ронять твой авторитет перед этими не имею ни малейшего желания. Довезти довезу, а там уж ты сама.
   -- В таком случае, полетим лучше на Ръен Вар. Там работа тоже довольно противная, а делать надо. Приказ Самого. Подождёшь меня в порту?
   -- Подожду, -- сказал я. И мысленно добавил: куда ж я денусь-то?
  
   4. За кулисами следствия
   Я рассчитывал, что во время перелёта на Ръен Вар, как и в прошлый раз, мы спокойно послушаем музыку и пообщаемся с Осокой. Не тут-то было! Тогрута вспомнила разговор о тренировке на световых мечах и решила выполнить мою просьбу. Задвинув цилиндр гипербакена из трюма в нижний холл, мы получили просторную площадку шесть на девять метров, которую и в прошлой жизни иногда использовали для этой цели.
   -- Ну, показывай, что умеешь, -- сказала Осока.
   Ладно. Зная, насколько превосходит меня тогрута в искусстве боя за счёт манипуляций с Силой, я не осторожничал и рубился в полную силу. Осока вначале вела бой пассивно, лишь отражая удары, явно хотела посмотреть, что я предприму дальше. Затем ринулась в атаку сама. Моя оборона, разумеется, продержалась ровно столько, сколько позволила тогрута, а затем я оказался опрокинут на спину и с трудом удерживал синим лезвием Осокино красное у своего лица. Второй свой меч она даже не снимала с пояса.
   -- Молодец! -- произнесла она таким тоном, будто это я уселся на неё верхом, подавив все попытки сопротивления. Выключила меч, перевернулась и развалилась рядом со мной на покрытом упругой изоляцией полу, подсунув ладонь под щёку. Продолжала: -- Так чему ты хочешь, чтобы я тебя научила? Ты и так умеешь всё, что под силу обычному человеку, даже немного больше. Сверх этого требуется серьёзный Дар, которого у тебя, извини, нет.
   -- Я знаю, -- сказал я. -- Но я также знаю, что навыки у меня толком не закреплены. Нужно продолжать набивать руку...
   -- О, вот это сколько угодно! -- улыбнулась она. -- Мне нетрудно. Тебе бы, конечно, у велморийских инструкторов потренироваться или у тапанцев, у них есть интересные элементы. Выберем время, обязательно слетаем на Велмор, было там у меня несколько знакомых. А кто тебя учил?
   -- Не скажу, -- покачал головой я. -- Потому что ты не поверишь.
   -- Скрытный ты... принц, -- фыркнула Осока. -- Ладно, не говори, раз не хочешь. Просто имей в виду, я не собираюсь смешивать работу с частными знакомствами. Допустим, были у тебя знакомые джедаи, или сейчас есть, моему Повелителю об этом знать вовсе не обязательно.
   -- Вот как?
   -- Да. А почему спросила... То, чем ты пользуешься в поединке - жуткий винегрет из разных джедайских стилей...
   -- А ты, значит, используешь какой-то один? -- не удержался я от подколки.
   -- Ну-у... я-то знаю их все по отдельности, -- нашлась Осока. -- А у тебя фрагментарно. Не говорю, что это плохо, освоить всё твоих способностей не хватило бы. Да и времени заняло бы кучу. Пожалуй, в данной ситуации и я бы учила примерно так: только то, что нужно, -- продолжала размышлять вслух она. Усмехнулась: -- Конечно, если бы мне можно было доверить ученика. Вообще, у тебя интересная манера нанесения ударов. Временами напоминает Кеноби и Анакина... прежнего Анакина. Временами - Айлу, Шакти, даже Луминару. Загадка, да и только.
   Она была в шаге от догадки, достаточно было лишь вспомнить, что все эти мастера, кто меньше, кто больше, приложили руку к обучению самой Осоки. Но, к счастью, в такое невероятное предположение просто не смогла поверить, как я ей и говорил.
   -- Отдохнул? Ещё займёмся? -- предложила она.
   -- Я пока пас.
   -- Да, пожалуй, не следует тебя перегружать после долгого перерыва. Тогда предлагаю пообедать.
   До прибытия мы всё-таки успели насладиться и едой, и долгим разговором, как я хотел. А затем муть гиперпространства исчезла, и на скуловой секции экрана появилось изображение планеты Ръен Вар, белой, словно шарик мороженого. Как Орто Плутония. Осока попросила посадить "Амидалу" в Гавани - одном из двух, так сказать, "населённых пунктов". В нём селился обслуживающий персонал вспомогательных систем имперской станции наблюдения. Гигантские чаши её антенн на ближайшем горном плато были видны ещё с орбиты. Кроме того, Гавань служила местом отдыха для старьёвщиков, трудившихся на корабельной свалке в астероидном поясе Бардо Веруэн, что когда-то был следующей за Ръен Варом планетой системы Топали.
   -- А это что? -- спросил я, приближая фрагмент изображения по левому борту со странным сооружением на горе. По форме это был не зиккурат, скорее, нечто вроде старинной крепости, однако, два высоких портала входов, лестницы и громадная статуя между ними наводили на мысль, что строили сооружение - либо перестраивали - архитекторы джедайского Ордена. А вот эти "пальцы", торчащие на стенах, здорово напоминали купола многоточечного стереотелескопа.
   -- Цитадель, -- сказала Осока. -- Там расположена основная часть станции слежения. А статуя изображает древнего героя Ордена, если не ошибаюсь, его звали Росс Мысливец.
   -- Как?? -- изумлённо переспросил я.
   -- Росс Мысливец. Говорящая фамилия, верно? Должно быть он был ари, как и ты.
   -- Имя ещё более говорящее. В древности так называли представителей конкретно моего народа.
   "Ещё один землянин?" -- произнёс голос Падме в микродинамике у меня за ухом. Я кивнул и продолжил, будто рассуждая с Осокой:
   -- Возможно, он попал сюда так же, как тётя Джобель и Белый Админ.
   Кораблей на заиндевелом пермакрите стоянок Гавани было не так много, от силы два десятка, свободных мест оставалось в три раза больше. Осока, переговорив с диспетчером в имперском мундире, выбрала для нас местечко в ближнем ряду, у стены длинного здания высотой примерно в шесть-семь этажей.
   -- Процедура займёт два или три рабочих дня, -- сказала мне Осока. -- До окончания на корабль я не вернусь, не стоит привлекать излишнее внимание. Буду нужна экстренно - набери мне на комлинк, но без видеосеанса.
   -- Ясно.
   -- А к тебе убедительная просьба: не расспрашивай никого, что здесь произошло.
   -- Бережёшь меня от неприятной информации?
   -- Тебе, наверное, хочется, чтобы я сказала "да"? -- Осока выдавила улыбку, а глаза её оставались тоскливыми, как у зверя за решёткой зоопарка. -- На самом деле, это тоже привлекло бы внимание. Поэтому дай мне слово.
   -- Даю слово, что не буду расспрашивать никого об обстановке на планете, -- с лёгким сердцем произнёс я. Поскольку и не собирался этого делать... в определённом смысле слова.
   -- Хорошо. Ну, мне пора...
   -- Иди...
   Мне очень хотелось поцеловать её на прощание, но нет, не время, ещё не время. Я протянул руку и погладил её полосатый "башлык" в том месте, где начинается правая лекка, чуть захватывая большим пальцем внутреннюю сторону. То, что ей это приятно, я знал по прошлому опыту, и это нисколько не изменилось: она даже едва заметно качнула головой, словно хотела подставить щёку под ладонь, но опомнилась.
   -- Как странно. Возникает чувство, будто ты знаешь меня лучше меня самой, -- тихо произнесла она. Положила руку мне на плечо, то ли легонько похлопала, то ли погладила: -- Не скучай.
   Чего-чего, а скучать я, как раз, не собирался. Первым делом после ухода тогруты - отправился на местную барахолку. "Городок" Гавани был выстроен из пластиковых щитов и листов астероидного железа в пустом нутре древних зданий, внутри которых почему-то не было межэтажных перегородок. Или они не сохранились со времён постройки. Нижний этаж халуп стоял на каменном полу громадных залов, второй - крепился к вмурованным в стену консольным балкам, и снизу к дверям их тянулись металлические лесенки разной крутизны и разной степени хлипкости. Клетушки третьего этажа соединялись мостками с "верхней улицей", проложенной между длинными вертикальными кронштейнами осветительных ламп, там, вверху, царил полумрак, слегка рассеиваемый редкими светильниками и системами зеркал, которые ушлые обитатели подставляли в световой поток нижних ламп и, таким образом, освещались на халяву. Рынок оборудования здесь имел сравнительно небольшие размеры, но по ассортименту не уступал более крупным барахолкам. Практически в каждой лавочке имелись объявления: "На витрине не всё, спрашивайте", написанные на базик, тионском и хаттскими закорючками. Увы, процессора под жаргонным обозначением "жемчужина", я не нашёл и тут. Зато ко мне несколько раз подкатывались субъекты с вопросом, нет ли трупов на продажу. Нет, это были не торговцы органами, они скупали вышедшие из строя кристаллосхемы. Последние неизменно пользовались спросом везде, где стояли имперские части. Хитромудрые техники приобретали их, делали акт, что кристалл вышел из строя, предъявляли для списания "труп" и выписывали на складе новый. А снятый работающий процессор толкали тем же торгашам. Я поинтересовался ценами, отловил одного из них, пощедрее, и повёл на стоянку к "Амидале", где вынес к трапу наш запас горелых процессоров.
   -- Хорошая партия, господин офицер! -- расплылся в улыбке коротышка-сквиб, отсчитывая кредитные слитки. -- Ради такой стоило слегка помёрзнуть.
   -- Не стыдно с твоим-то мехом называть эту слякоть морозом? -- осведомился я.
   -- Ха-ха, не знаю, как вы, люди, а мы существа преимущественно теплолюбивые! -- сквиб закинул котомку, куда сложил кристаллы, на плечо, и потопал к дверям здания-посёлка.
   Махнув на торгаша рукой, я снова поднялся в корабль, выкатил наружу тележку-подъёмник ножничного типа, купленную на Батаеве, и передвинул её под корму.
   -- Собираешься работать прямо на улице? -- тут же спросила Падме.
   -- А что, надо же когда-то заканчивать начатое? -- сказал я. -- Пока светло, и погода хорошая, всего минус четыре.
   -- С ветром все семь! -- возразила сестра.
   -- А от ветра меня корпус загораживать будет.
   -- Брат, ты одержим! Не иначе, от Иана и Базили заразился! -- проворчала она. Впрочем, немедленно занялась созданием для меня комфортных условий работы. Во-первых, включила задний дефлекторный щит, отсекая им порывы ветра, а во-вторых, дала холостой ход двум нижним плазменным двигателям, на чистом огне, без подсоса через наружный контур. Вот теперь стало совсем хорошо. От разогретых до сорока градусов кожухов шло ровное тепло, я даже снял перчатки, без них было удобнее орудовать инструментом. Так, непринуждённо болтая по интеркому с Падме, я повесил прожектора, приварил крепления для манипуляторов. Один раз снизу меня окликнули местные механики, предложили помощь и закрытый ангар. Я только усмехнулся в ответ:
   -- Парни, пришли бы вы сразу, может, я и согласился бы на ваш ангар. А тут две трети уже сделано.
   На самом деле, я, конечно, нашёл бы предлог отказаться и в самом начале. Не хватало ещё, чтобы они принялись за сварку и сообразили, из чего выполнен у нас корпус. Осока права, излишнее внимание нам ни к чему.
   -- Погоди-погоди, -- остановила меня Падме, когда я зашёл за упаковками манипуляторов. -- Ты не успеешь их сейчас собрать, скоро уже ребята прилетят!
   -- А который час? Да, правда. Сейчас кабели протяну, и всё на сегодня. Пойду подбирать место конспиративной сходки.
   Памятуя опыт принца Баккардии Флоризеля, что приходить пораньше бывает полезно, я прошёлся по местным кабакам ещё утром, а сейчас заглянул в них ещё раз, при вечернем наплыве публики. Кантину, показавшуюся мне с утра наиболее привлекательной, пришлось отбросить - в ней, оказывается, любили ужинать господа имперские офицеры. Пришлось выбрать другую, названную с явным намёком "Каменный мечник". Попросив Падме передать это название экипажу "Ревнителя", который должен был буквально с минуты на минуту выйти на досвет в окрестностях планеты, я приступил к более вдумчивой оценке обстановки при помощи глаз, ушей, чашки кафа и местного толстого бутерброда. Обрывки разговоров вокруг ничего интересного, вроде бы, не содержали: о бабах, об азартных играх, о кораблях, снова о бабах. Как вдруг...
   -- А когда увидели груз, вообще зашкалились, -- долетел до меня глухой голос с гнусавым дуросским акцентом.
   -- Груз? -- перебил другой. -- Кончай врать, Стази! Кто же будет на этой модели груз возить? Куда его класть, в коридоры, что ли? А ракетный отсек вообще слёзы.
   -- Так-то оно так, но Лимпан говорил, у этой есть полноценный трюм. Палубы смещены на метр вверх.
   Что? Палубы - на метр?? Но это же точное описание "Амидалы" с точки зрения того, кто прежде видел лишь серийную "Мглу". Я скосил глаза в направлении соседнего столика и увидел собеседников - зелёного дуроса и человека с буроватой кожей, что-то ближе к цвету хаки, чем к нормальному загару, и причёской из трёх продольных полосок волос: боковые острижены совсем коротко, средняя подлиннее, но не стоит торчком, как у настоящего панка, а зачёсана к затылку. Рассказывал, как я и предположил, дурос, а "недопанк" слушал со скептической миной.
   -- Самая жесть началась, когда они полезли дальше, на жилые палубы... -- продолжал безносый потомок рептилий с Дуро.
   -- И что там?
   -- Они туда не попали. Нашли разборные секции перекрытий, а ни открыть, ни разрезать не удалось.
   -- Значит, инструмент был дерьмовый, -- сказал недопанк. -- Я всегда говорю, не надо жадничать при покупке того, чем будешь работать сам.
   -- Да? -- сощурился дурос. Взял со стола стакан, щёлкнул зажигалкой, поднёс. -- Видишь?
   -- Ну.
   -- А ты видал когда-нибудь, чтобы искросиловой резак к чему-то подносишь, а жало так вот расплывается? Вот Лимпан тоже впервые увидел.
   -- Брехня всё это, Стази, а ты веришь! Спросил бы, что курил твой Лимпан перед абордажем. Он, по твоим словам, и корпус прорезать не смог. Резак у него дурил, вот что я тебе скажу!
   -- А я скажу другое. Лимпан нашёл ещё один лаз, в носу. И даже открыл. Да наткнулся на поле. Странное поле, газ сквозь него проходит, и не видно его, а пощупаешь, пальцы как в ртуть погружаются. Их штурман поднатужился, руку до запястья засунул, а дальше всё. Вытолкнуло обратно.
   -- Ну, это уж ни в какие ворота не лезет! Так действует крепостной дефлекторный щит, но для него генератор нужен размером с ту самую "Мглу"! Врать вы горазды, вот что я тебе скажу.
   Я сидел, затаив дыхание. Нет, неизвестный приятель дуроса не лгал, всё сходилось. Пираты попали к нам на нижнюю палубу, извлекли груз, но не смогли пройти ни в машину, ни в рубку, хотя лаз, точно, открыли и выпустили воздух из рубочного зала. Самое странное заключалось в том, что у нас нет генераторов силовой стенки внутри корабля, кроме одного места - подиума. Непонятно всё это. Ну, во всяком случае, теперь мы знаем имя вора, его зовут Лимпан. Кстати, эту фамилию я уже слышал когда-то, но не мог точно вспомнить, где. Ладно, сейчас придут ребята, и мы с этим дуросом поговорим обстоятельно.
   И тут я допустил ошибку: слишком надолго задержал взгляд на "недопанке". Тот покосился в мою сторону, и глаза наши встретились. Человек нахмурился. А затем с ним произошло неприятное преображение - из спокойно и иронично рассуждающего собеседника он превратился во взбешённого гопника.
   -- Ты!! Чего уставился?? -- взвизгнул он, словно Зед из "Полицейской академии". -- Стази! Он нас подслушивал! Это шпион!!
   Дурос, набычившись, повернул ко мне голову с красными глазами без зрачков.
   -- Бросьте вы, парни! -- миролюбиво сказал я. -- Я и не слышал-то ничего, отдельные слова.
   -- Чего ж тогда ушки так навострил? -- не желал успокаиваться недопанк. -- А ну, пойдём на улицу, побазарим.
   -- Не вопрос, -- сказал я. -- Вот доем и сразу пойду.
   Недопанк и дурос встали и направились к выходу. Я особо не волновался на их счёт. Допустим, Корки придёт на встречу один, тогда нас будет двое на двое, тем более, что дурос, скорее всего, хорошо стреляет, как все они, но в драке накоротке не очень опасен, слишком долговязый и худосочный. А если мандалоров будет двое или трое, напасть на нас вообще не рискнут... Однако, успокаиваться я поторопился. Недопанк, идя по центральному проходу, пощёлкал пальцами, и из-за столика неспешно поднялись ещё двое. Лысый, как колено, здоровяк со сломанным носом относился к человеческому виду и на Земле мог бы сойти за профессионального боксёра, второй, коренастый, был отчасти похож на виквая, только с дополнительными шипами на роже и ноздрями как у гориллы. Итого, четверо. Вот это действительно хреново. Надо тянуть время, ждать Корки и ребят.
   Увы, этого-то, как раз, мне сделать и не позволили. Не успел я сделать и пары глотков кафа, как ко мне приблизился кабатчик-сниввиан.
   -- Господин, я бы просил Вас покинуть наше заведение, -- почти ласковым тоном произнёс он. -- С Вашей стороны весьма невежливо заставлять ждать уважаемых в нашем городе существ. Нет-нет, денег не надо, всё за счёт заведения. Прошу Вас, проследуйте к двери...
   Дело приобрело явственный запах керосина. Уж от кого, а от представителя этой расы я подобной подлянки не ожидал. Сниввиане, хоть и некрасивы с человеческой точки зрения, поскольку выглядят чистой воды карикатурой на нас, обычно отличаются интеллигентностью и высокой культурой. Ну, знать, в семье не без урода. Я встал. Хоть как-то стараясь сохранить лицо, сказал:
   -- Я ещё загляну к Вам, любезный. И тогда сразу рассчитаюсь за всё.
   -- Вы сначала загляните, а потом рассчитаетесь, -- таким же елейным голосом произнёс кабатчик.
   Медленно я подошёл к выходу. Недопанк маячил на улице в шести-семи шагах от двери. Бластер его оставался пока в кобуре, но положение кисти правой руки заставляло предположить, что в ней зажато нечто острое, скрытое пока за рукавом куртки. Увидев, что я притормозил, он сказал с подначкой:
   -- Ну, что мнёшься? Струсил, слабак? Мужской разговор вызывает дрожь в коленках?
   Я мысленно послал его в задницу, сейчас не до него, надо сообразить, где могут располагаться остальные. Очевидно, стоят по обе стороны двери, на их счастье, она не распашная, а раздвижная. Ждут момента схватить или треснуть сзади чем-нибудь тяжёлым. Да, точно, ухо уловило, как сопит тот, что справа, сломанный нос мешал ему дышать тихо. Ну, что же, придётся драться насмерть, убивать, не то убьют меня. Незаметно двумя пальцами я вытянул меч из пенала. Пожалуй, обратный хват, как любит работать Осока, сейчас предпочтительнее - дистанция-то невелика.
   -- Молись, урод! -- громко и максимально истерично выкрикнул я, бросаясь в атаку. Вернее, делая вид, потому что знал: два ублюдка за дверью ждут именно этого. Сместился вправо, пригнулся, кнопку - мизинцем, и вскинул руку, подставляя полосу синего огня под летящую сверху руку с зажатым в ней "тупым твёрдым". Чёрт, отрубленная дубинка, падая, всё же зацепила меня по плечу! Разворот, повернуть рукоять перпендикулярно, и чужака - поперек живота, вместе с клонской кирасой времён войны. Считая "боксёра" по-прежнему представляющим угрозу, я отскочил в сторону, но он больше не помышлял об атаке, с каким-то детским удивлением глядя на отрубленную по запястье правую руку. Кисть, всё ещё сжимая дубинку, валялась на одной из ступеней крылечка. Жалеть подранка было некогда. Сменив хват на прямой, я ткнул его в сердце. Развернулся к недопанку, одновременно услышав металлическое звяканье на мостовой. Отбросив в сторону приличных размеров вибронож, забияка лапал кобуру бластера. Хреново. Не допрыгну, выстрелит раньше. Укрыться тоже было негде.
   И тут в голову пришла спокойная, словно бы чужая мысль. Спасёт меня только блеф, наглый и беспардонный. Я дважды резко взмахнул мечом, порождая характерный звук, и ледяным тоном спросил задиру:
   -- Хочешь умыться собственной плазмой?
   Рука недопанка замерла.
   -- Бежим, идиот! -- закричал дурос, он, оказывается, всё это время наблюдал за схваткой из-за толстого фонарного столба. После чего сам подал пример, бросившись прочь по улице. Недопанк с завидной прытью метнулся следом. Прямо на вышедшую из-за угла парочку - мужчину в длинном пальто и девушку в чёрной блестящей пелерине поверх брючного костюма.
   -- Хватай дуроса!! -- заорал я. Персонально для девушки. Сони отреагировала моментально. Подножка, прыжок, и она сидит на поверженном противнике, блокируя руки. А вот недопанк, извернувшись, сумел избежать захвата Корки, поскользнулся, замахал руками, удерживая равновесие, и, будто бегун с низкого старта, побежал дальше.
   -- Второго не упусти! -- выкрикнул я на базик. -- Он видел клинок!
   Корки бросился вдогонку. Недопанк метнулся в сторону, туда, где располагался переход в соседнее, перпендикулярное здание. Бластер возник в руках Корки как бы из воздуха. Сдвоенный выстрел - и мандалор уже неторопливо, с характерной ленцой профессионала, отогнул полу пальто и вложил оружие в кобуру.
   Я наклонился над дуросом. Чёрт! Изо рта у него шла кровь, потомок ящеров хрипел.
   -- Ты слишком сильно его приложила! -- воскликнул я.
   -- Нет, -- возразила Сони, -- я осторожно.
   Корки опустился на одно колено, посмотрел, констатировал:
   -- Откусил себе язык. Видно, очень боялся, что допросим.
   Глаза дуроса подёрнулись туманом, он дважды коротко выдохнул, дёрнув головой - засмеялся, что ли? - подавился последним кашлем и затих.
   -- Уходим, -- распорядился я. -- Быстрее.
   -- Идите, -- кивнула Сони. -- Я понаблюдаю, меня не заподозрят.
   Она быстро сняла накидку и вывернула наружу другой, белоснежной стороной, двумя движениями спрятала под штанины голенища мандалорских сапог. Да, в таком виде обычная солдатня вряд ли решит, что она в чём-то может быть замешана. Максимум, опросят в качестве свидетеля, и то, скорее, с целью познакомиться. Безопасников, конечно, смазливой внешностью не проведёшь, но их в таком крохотном подразделении от силы пара человек, и то не самые лучшие.
   -- Наследил я, -- огорчённо сказал я Корки, петляя вместе с ним между лачугами дома-посёлка. -- Сейчас тут такой хай поднимется... Весь гарнизон на уши встанет.
   -- Не факт, -- возразил мандалор. -- Ты меч прямо в зале включил?
   -- Нет, на крыльце, когда меня оглушить попытались.
   -- Тогда, свидетелей минимум, и не обязательно они захотят тебя заложить. Кстати. Почему не отсиделся внутри до нашего прихода?
   -- Кабатчик выставил.
   -- Вот дианога помойная! Ладно, стрилл с ним, рано или поздно свои прирежут.
   -- Надеюсь. Сюда! -- я открыл толстую гермодверь, и мы выскользнули в быстро темнеющую после заката морозную белизну Ръен Вара.
  
   5. Тень Света
   Отбросив конспирацию - хуже того, что произошло, могла быть только пресловутая будёновка и белый конь у ворот Имперской канцелярии - я привёл Корки прямо на "Амидалу". Там и безопаснее, и взлететь можно моментально.
   -- Итак, предыдущие обязательства выполнены? -- спросил я, усевшись напротив него на диване рубки.
   -- С лихвой, -- подтвердил он. -- Там такое всплыло... В общем, пусть думают те, у кого головы большие. Теперь к нашим задачам. Что нужно делать в данный момент?
   -- Теперь не знаю, -- развёл руками я. -- Всё зависит от того, насколько сильно колыхнёт ситуацию мой прокол.
   -- По Вашей оценке, можно обратиться к Ней, с тем, чтобы уладить ситуацию?
   -- Думаю, можно. Но нежелательно.
   -- Понимаю.
   -- И, вот что, давай уж на "ты", так проще.
   -- Договорились, -- он включил комлинк, спросил: -- Сони, ме'ваар?
   -- Ятэй. Тихо, как на кладбище, -- отозвалась та. -- Подожду ещё немного и возвращаюсь.
   -- Вот такие простые нравы на этой планете, -- усмехнулся Корки. -- Драка, трупы... происшествий нет.
   -- Отлично. В таком случае, спокойно работаем. Нужно провести разведку. Установите, что здесь произошло такого, что потребовалось присутствие Руки Лорда.
   -- Сделаем.
   -- А в перспективе нам нужно будет забрать и развернуть кое-какое оборудование, в дальнейшем оно поможет нам прокормиться.
   -- Каким образом?
   Я стал объяснять. Корки внимательно выслушал, а затем предложил идею: откачку топлива с "самогонных аппаратов" поручить надёжному подрядчику. Дабы не отвлекаться на это самим.
   -- Тогда и продажу тоже, -- сказал я.
   -- С продажей проще, торгаши не будут знать, откуда энергоноситель. На танкере ненадёжных быть не должно.
   -- Согласен. Иначе только мы и видели свои установки. И свою монополию на эту технологию.
   -- Монополию сохранить проще. Подрывные заряды на демонтаж, -- улыбнулся Корки.
   -- Кстати, да. Но это на крайний случай, установки-то придётся заказывать заново. Подумай, кого можно нанять, я тоже поищу по своим каналам.
   -- Тогда - до связи?
   -- Рэйт, -- блеснул я знанием мандалорского этикета.
   После ухода Корки я подробно пересказал Падме всё, что услышал от покойничка-дуроса.
   -- Думаешь, это не байки? -- усомнилась она.
   -- Во всяком случае, это очень складно объясняет, почему они не добрались ни до жилой зоны, ни до машинного отделения. А также вакуум в рубке и то, что тут ничего не пропало.
   -- Но тот бандит был прав, я не способна создать такое мощное поле, у меня вообще нет внутренних генераторов, ты же знаешь. И Силой я не владею.
   -- Сознательно - нет...
   -- А в противном случае - только предполагать, что вмешалась сама Дочь. Хотя... Интересно. Я сейчас вдруг поняла, что могу точно сказать, как она выглядела. Хотя, естественно, её не знала.
   -- Ну-ка, ну-ка, -- заинтересовался я. -- Покажи? На себе.
   -- С лёгкостью!
   Она поднялась с дивана, по её изображению прошла рябь, и Падме превратилась в очень высокую, худую, как звезда модных показов, женщину с невероятно пышными волосами цвета весенней зелени, миндалевидными зелёными глазами и очень правильными, но какими-то немного "холодными" чертами лица.
   -- Красиво, -- одобрил я. -- Даже, я бы сказал, идеально красиво.
   -- Так и должно быть, -- сказала она. Тембр голоса у неё тоже изменился, стал ниже, глубже, каким-то объёмным, что ли.
   Не удержавшись, я потрогал её волосы. В зелёных глазах мелькнуло удивлённое выражение, затем Падме-Дочь засмеялась:
   -- Ох... Получилось даже слишком хорошо! Сказать, о чём я подумала? "Раньше я не любила, когда ко мне прикасаются простые смертные".
   -- Занятно. Есть идея: останься такой на некоторое время. Вдруг что-нибудь интересное вспомнишь?
   -- Да, давай попробуем. Хватит, хватит любоваться, раскладывай стол, я тебя накормлю.
   С нескрываемым интересом я наблюдал за тем, как моя сестрица в новом теле накрывает на стол. Все её движения, жесты стали немного другими, а походка по плавности не уступала самым грациозным из твилек.
   -- Странно себя чувствую, -- призналась она. -- Постоянно приходится с собой бороться.
   -- Почему? А-а, из-за того, что заставляешь её, Высшее Существо, заниматься "чёрной работой"?
   -- Да, только не "её", а себя, такое ощущение. Садись есть.
   -- Спасибо.
   Падме сделала поверхность одной из видеостен зеркальной, посмотрелась в неё, поправила сверкающее украшение в виде полусферы, закрывающее ухо, словно у твилеки, сказала:
   -- Смотри-ка, я и не заметила, что сделала себе такое. Помнишь, я носила похожие розетки из сетки и прятала под них волосы?
   -- Да, конечно, помню, -- кивнул я, я действительно видел её с такой причёской в нашем совместном сне. И спросил, как бы между прочим: -- Так, всё же, что произошло, когда они полезли в рубку?
   -- Я почувствовала вторжение и рефлекторно поставила блок Силой, -- произнесла Падме, продолжая прихорашиваться. И вдруг остолбенела, осознав, что говорит. Медленно повернулась ко мне, глаза у неё были распахнуты настежь: -- Это что, это я только что сказала??
   -- Да, ты.
   -- Но я не умею обращаться с Силой!
   -- Получается, умеешь. Рефлекторно, -- улыбнулся я.
   -- На будущее я бы не стала на это так уж рассчитывать.
   -- Конечно, нет. На Силу надейся, а эопи привязывай, как здесь выражаются. Но спасла нас, получается, именно ты.
   -- Выходит, что так, -- она уселась напротив меня, подперев голову руками.
   -- Удивительная у тебя внешность, -- сказал я, неторопливо расправляясь с ужином. -- Вроде бы, красота невероятная, и глаза добрые, а есть что-то такое, что держит на расстоянии.
   -- Даже зная, что я твоя сестра? -- она шевельнула тонкими бровями.
   -- Сейчас ты не совсем она.
   -- Да, ты прав. Сейчас я немного высокомерна и заносчива, но... это мне не очень нравится, поэтому постепенно проходит.
   -- Снова внутренняя борьба?
   -- Скорее, уговоры.
   -- Главное, не доуговариваться до шизофрении.
   -- Не волнуйся, -- она накрыла мою ладонь своей. -- Я не разговариваю сама с собой, просто позволяю одним эмоциям существовать, а другие сглаживаю. Ах... -- тихонько вскрикнув, Падме вдруг быстро отдёрнула руку и зачем-то внимательно посмотрела на моё запястье.
   -- Что такое?
   -- Военный лэндспидер. Проехал рядом с нашей стоянкой.
   -- Проехал и проехал. Зачем так волноваться? -- удивился я.
   -- Я не оттого. Просто стала подключаться к системам корабля, чтобы развернуть сенсоры, и вдруг показалось, что превращаюсь в грифона. Осока тебе рассказывала, наверное, что я это умела? Побоялась тебя оцарапать когтями. Знаешь, пожалуй, хватит экспериментов! -- Падме, будто сменив кадр, вернула себе нормальную внешность, осталась только причёска, украшенная полосками-лентами из золота и золотые полусферы поверх ушей.
   -- И всё? Ты - снова ты?
   -- Вернее сказать, я - только я. А не девушка-грифон с Мортиса.
   -- Кстати, по поводу грифона... Я бы на тебе с удовольствием полетал, -- улыбнулся я.
   -- Что? -- фальшиво возмутилась Падме. -- Ты и так три года на мне ездишь!
   -- Езжу я на корабле, а вы с ним не одно и то же, -- резонно возразил я. -- Недавние события это доказали.
   Словно в ответ на мои слова, свет в гостиной дважды мигнул. Я подозрительно посмотрел на кузину. Выражение её лица было непроницаемым.
   -- Это ты? -- спросил я.
   -- Я, я, -- расхохоталась она.
   -- Как маленькая, честное слово.
   -- Что, испугался?
   -- Удивился, -- поправил я. -- Чего мне пугаться, я доверяю и тебе, и кораблю.
   -- А Осоке? Этой Осоке? -- стала вдруг серьёзной моя сестрица.
   Я вздохнул:
   -- Спроси чего полегче.
   Следующим утром мы занялись тем, что накануне обсуждали с Корки - поиском надёжных людей, которым можно было бы поручить доение наших энергостанций и сдачу топлива розничным торговцам. Так как мы были не простым, а штабным кораблём, в компьютерах "Амидалы" хранилась полная кадровая база данных компании. Все командиры кораблей, пилоты, инженеры. Имея столь исчерпывающие данные, нетрудно было запросить сведения о них в Голонете. К тому же, многие капитаны и пилоты были участниками значимых исторических событий, и их биографии имелись в виртуальной Библиотеке Храма, аккуратно пополняемые автоматическим поисковиком. Именно их, бывалых, мы с Падме проверяли в первую очередь. Затем взялись за остальных. Увы, самых известных и нанимали охотно, предлагая роскошные условия. За время, прошедшее с момента смены власти на станции "Румелия", большинство народа успело устроиться либо в компании, либо к местным администрациям секторов и систем. Перекупить их вряд ли удастся, корпорации платят очень хорошо, регионалы - просто хорошо. Кое-кто работал в подозрительных организациях, Библиотека услужливо подсказывала, что одни из них - прикрытие оргпреступности, другие связаны с реблами. Эти тоже не годились. Попробовать стоило, разве что, с теми, кто предпочёл остаться независимым и промышлял частными перевозками. По имперской терминологии это подпадало под определение "контрабанда", непонятно почему: по мне, так это было равноценно признанию, что Империя не едина, а внутри неё существуют некие самостийные правительства, ей неподконтрольные. Падме предложила повнимательнее приглядеться к четырём капитанам, имевшим собственные корабли и стабильный состав экипажа. Троих я знал лично, четвёртого в прошлой жизни нашли Вао, а их рекомендация для меня тоже имела немалый вес.
   Перед обедом на борт поднялась Сони. В своей белоснежной накидке с капюшоном, длинных перчатках серо-стального цвета и брюках с пижонскими клешами она ничем не напоминала мандалорианку и, лишь когда накидку сняла, образ сразу изменила бескаровая кираса, надетая поверх куртки с укороченными рукавами. Сони с ходу спросила, куда можно подключить накопитель, благодарно кивнула, приняв от меня керамическую чашку с горячим кафом - на дворе не Африка, всё-таки - и принялась рассказывать, что удалось выяснить ей и остальным за полдня. Оказалось, что две недели назад в Цитадели произошла диверсия. Взрывом перебили один из энерговодов, одновременно грамотно закоротили другой, отчего, теоретически, могла взорваться энергостанция, но сработала защита, и лишь выгорели выходные преобразователи. Виновных отыскали быстро, ими оказалась ячейка Сопротивления из пяти человек. Сони удалось добыть их портреты и кое-что из данных имперского следствия. В данный момент Рука Вейдера госпожа Тано проверяла данные военных дознавателей и пыталась добыть у обвиняемых дополнительные сведения об их связях. Тонкость состояла в том, что старшему из повстанцев едва исполнилось шестнадцать лет. Четыре мальчика и девочка. Надо сказать, я давно не питал иллюзий типа "онижедети", знал: подростки бывают куда более жестокими, чем взрослые садисты и маньяки. Особенно фанатики с хорошо промытыми мозгами. Но дальнейшая информация мне откровенно не понравилась.
   -- Один из мальчишек местный, -- продолжала доклад Сони. -- Мать его работала техником в складском комплексе базы, вот на неё объективка.
   -- Уволена? -- спросил я.
   -- Казнена по приказу коменданта.
   -- Хм. То есть, тоже была замешана?
   -- Нет, не похоже. Амис подпоил одного сержанта после дежурства, по словам того, история была премерзкая. Поскольку причастность госпожи Брейтс имперцам доказать не удалось, комендант пришил ей неповиновение прямому начальнику.
   -- Доблестная имперская армия... -- как ругательство, произнёс я.
   -- Ага, она самая. Был бы человек, а статья найдётся.
   Ещё мандалоры выяснили, что господин комендант прилюдно пообещал выставить тела казнённых подростков на всеобщее обозрение. Что-то это мне очень напомнило. Не столь важно, официальная то политика или инициатива отдельного ублюдка. Раз допускается, значит, с этим согласны на самом верху.
   -- В общем, ясно, -- сказал я. -- Отлично поработали. Переключайтесь на поиск подрядчиков. Кстати, посмотрите, нет ли чего по вашим каналам вот на эти четыре корабля и их экипажи.
   -- Поняла. Наблюдение за Цитаделью не снимать? Я залезла в их систему видеоконтроля...
   -- Молодец! Продолжай, только не спались.
   -- Есть не спалиться. Кстати, в тот кабак я подсунула химическую зажигалку, -- подмигнула она. -- Ползала выгорело.
   -- Это уже перебор. Но ладно, владельцу будет урок.
   Размышляя над полученной информацией, я задался вопросом: а какие, собственно, полномочия имеют "руки", "глаза", и другие автономные "части тела" двух ситов? В Голонете об этом говорилось как-то неопределённо, такое впечатление, что Сообщество само толком ничего не знает. Я полез в Блуждающую Библиотеку и получил парадоксальный ответ. Вестники могли всё... и ничего. Их права ограничивались тем, что поручил им шеф, ни шагу дальше. Если джедаи во время войны были генералами, и даже падаваны являлись старшими по отношению к клонам-солдатам и экипажам кораблей, имперские аколиты сами по себе - ноль. Местные власти и военные были обязаны лишь предоставлять им связь и транспорт по первому требованию, остальное - "в рамках предписания", не более. Другими словами, Осока, например, не могла расследовать обоснованность казни матери подозреваемого, раз обвинение не имеет отношения к теракту.
   -- Полагаешь, она захотела бы в этом копаться? -- усомнилась Падме, когда я озвучил ей эту мысль. -- С точки зрения имперцев, вполне логично. Человек, возможно, замешан, а доказательств нет, значит, нужно избавиться от него под любым доступным предлогом. Выполоть заразу с корнем.
   -- Или шантажировать парня, заставить дать показания. Он не заговорил, мать казнили.
   -- На самом деле, скорее всего, так и было. Я-то тебе озвучиваю оправдания правоверных сторонников "твёрдой руки".
   -- Твёрдая рука не обязательно беззаконие. Как и демократия не обязательно бардак.
   -- Надеюсь, Осока это понимает, -- вздохнула Падме, по лицу её было видно, что она в этом далеко не уверена.
   Казнь пятерых диверсантов состоялась вечером того же дня, как раз в тот момент, когда я занимался проверкой только что подключённых манипуляторов. Сообщил мне об этом Корки, через комлинк. Он говорил, и губы его кривились от отвращения:
   -- Представляешь, что придумал этот урод в фуражке? Вморозил их в лёд живьём! А ледяные блоки приказал выставить у входа в Цитадель.
   -- Она присутствовала? -- спросил я.
   -- Да.
   -- И очень пристально смотрела на коменданта, -- включилась в разговор Сони. -- У меня было чувство, что вот сейчас достанет меч, прирежет это животное и остановит изуверство.
   -- Однако же, не остановила, -- вздохнул я. -- Всё, идёт, до связи!
   На Осоку было больно смотреть. Под глазами её появились чёрные мешки, она вся ссутулилась, ноги переставляла так, будто на каждой привязана пудовая гиря. Она вышла из кабины турболифта, проходя через дверь гостиной, тяжело оперлась на косяк, с размаху плюхнулась на диванчик.
   -- Тебя отвлечь или не трогать? -- осторожно спросил я.
   -- Спасибо за заботу. Лучше не трогай. Я сейчас кидаться могу, -- сказала она.
   Я кивнул. Какое-то время мы сидели молча, тишина казалась вязкой и давящей. Глядя на тогруту, я думал о том, что сейчас она, должно быть, проклинает себя за то, что осталась "в контексте" и не остановила изуверскую забаву коменданта. И вдруг в голову мне пришла интересная идея. Я спросил небрежным тоном:
   -- Скажи, в имперской армии принято, чтобы офицеры проходили обследование у психиатра?
   Осока внимательно посмотрела мне в глаза:
   -- Ты, всё же, полюбопытствовал...
   -- О чём ты? -- я сделал самое невинное лицо, какое умел. -- Я просто спрашиваю, как часто офицеры обязаны проходить медосмотр, и включает ли он осмотр у психиатра.
   -- Ладно. В таком случае, просто отвечаю, -- губы её тронула сардоническая улыбка. -- Термина "психиатр" в армии нет, есть военные психотерапевты, они осматривают персонал после участия в боевых действиях и по запросу командования. Любопытство удовлетворено?
   -- Вполне.
   -- Превосходно, -- она улыбнулась уже по-настоящему. -- Но, всё равно, ты - гений, Алекс! Позволь отправить сообщение с твоей станции?
   -- Милости прошу.
   Она почти что бегом спустилась с подиума, уселась за пульт связи и систем наблюдения.
   "Пишет запрос о проведении психотерапевтической проверки майора Подуцеду в связи с неадекватным поведением на службе!" -- сообщила мне Падме на экран-пульте, добавив штампик "губной помадой", заменявший у неё в текстовых сообщениях смех.
   "Замечательно", -- набрал я на голографической клавиатуре.
   "А теперь - краткий доклад своему хозяину..."
   "Запиши, потом прочту".
   -- Всё, ждём ответа, -- Осока возвратилась на подиум. -- А комендант пройдёт проверку. Вернее, не пройдёт. Такие, как он, позорят репутацию Империи!
   Я хотел съехидничать, что рыба тухнет с головы, и про консерваторию, где надо что-то менять, но вовремя сообразил, что сейчас это не вполне уместно, только разозлит её, и спросил просто:
   -- Полегче немного?
   -- Совсем немного, -- ответила она. -- Хорошо, что наказали, но всё равно омерзительно. Имперский офицер опустился до такого!
   -- Ротация, -- неожиданно для самого себя посоветовал я.
   -- Чего?
   -- Менять их надо, вот чего. От долгого сидения на одном месте либо заводят "друзей" и начинают принимать подношения, либо, как этот Подуцеду, от безделья съезжают по фазе. У вас, насколько мне известно, этого не понимают... как и у меня дома. Хоть ты скажи своему повелителю, что ли.
   -- Странно, -- покачала головой Осока. -- Мне казалось, ты настолько не любишь Империю, что тебе чем хуже у нас, тем лучше.
   -- Так может рассуждать только последний циник. Которому всё равно, сколько из-за этого "хуже" погибнет людей, лишь бы свалить власть.
   -- Увы, большинство мятежников считают именно так.
   -- Ты забыла, что я не ребл и никогда не был, -- нечаянно в рифму заметил я. В другой ситуации я бы возмутился, что она ставит меня на одну доску со всякими, однако, понимая, в каком состоянии сейчас Осока, решил не заострять. Да она и сама поняла, сказала:
   -- Ты прав, извини.
   Прошло несколько минут. Потом по паутине Голонета поступил ответ. Осока его читала внизу и не видела, как Падме передала мне содержание:
   "Приказано к заданному сроку прибыть в систему Ламуир, Тапанский сектор. Времени на это... 6 суток и 9 часов с минутами".
   "А лёту?" -- отстучал я.
   "По экономной - 2 суток 16 часов, расход 6720. По кратчайшей - экономим 8 часов, но расход 12630".
   Я кивнул, прекрасно понимая, что кроется за её выкладками. По кратчайшему пути вместо двух коррекций потребуется целых пять, отсюда и лишние тонны энергоносителя.
   "Посмотрим, что скажет нам", -- написала Падме. И тут же погасила текст, так как Осока обернулась к подиуму.
   -- Алекс, -- сказала тогрута, -- меня посылают в сектор Тапани, поможешь добраться?
   -- Конечно, куда скажешь, -- ответил я.
   -- Топливо, как обычно, с меня. Да, за счёт скорости "Амидалы" у нас может образоваться сколько-то свободного времени.
   -- А вот это просто замечательно! -- воскликнул я. В голове у меня уже зрел план. Первоначально я хотел отправить более медленный "Ревнитель" за преобразователями на Лантиллис, он ближе, а сам заскочить на Батаев за зеркалами и встретиться с ними в какой-нибудь системе, удобной для развёртывания первой энергостанции. Сейчас можно было поступить иначе. Мандалоры летят вперёд, подбирают в разных системах удобные астероиды и забивают в них якоря для крепления, а мы смонтируем сами "самогонные аппараты", не зря же я устанавливал манипуляторы.
   -- Что ты считаешь? -- спросила Осока, поднимаясь ко мне.
   -- Маршрут. Ты не будешь возражать, если мы сначала заедем кое-куда по моим делам? Надо забрать заказы и установить оборудование.
   -- В принципе, я не против, -- согласилась она, -- главное, чтобы времени хватило. И не впритык, как в этот раз.
   -- Нет, разумеется. Вот смотри. По прямой нам лететь пятьдесят шесть часов. Вот так, с заходом на Батаев - шестьдесят восемь. Меньше трёх суток. Два с половиной дня отводим на дела, тогда имеем сутки в запасе.
   -- Будем считать, уговорил, -- кивнула Осока. -- Пойду, приму душ, чувствую себя, будто меня два дня в грязи валяли. А ты готовься к отлёту.
   -- Ужинать будешь?
   -- Нет. Спасибо, -- сказала Осока. И добавила, как бы оправдываясь: -- Сегодня кусок в горло не полезет. Поешь сам чего-нибудь, если хочешь, а мне сделай карлинского чая.
   Она ушла, а я, связавшись с "Ревнителем", быстро изложил новую задачу. Через несколько минут крылатая тень пронеслась над Гаванью и, блеснув факелами двух плазменных двигателей, ушла в вечернее небо. Мы, в принципе, тоже были готовы стартовать, но мне мешал подносик с закусками, лежащий на коленях. Его вручила Падме, не обращая внимания на мои вялые протесты.
   -- Нечего-нечего, -- заявила она. -- Чтобы всё съел, здесь не так уж и много. Не забывай, я всё вижу!
   И растаяла, пока не вернулась из душа Осока.
  
   6. Ночной инцидент
   Ночью в гиперпространстве мне опять приснился сон, ясный, отчётливый и неприятный. Я видел станцию "Румелия", командный сектор, покои директора, Осоку и Рийо, накрывающих на стол. Рийо, заметив, что я смотрю на них в проём открытой двери, помахала рукой: иди, мол, сюда, у нас всё готово. Я шагнул... но вдруг перед моим лицом, словно нож гильотины, обрушился щит гермозатвора. Каким-то образом я неожиданно оказался в нескольких шагах от закрытой двери, а прямо возле неё возникла памятная тучная фигура имперского представителя. И на его роже появилась глумливая ухмылка мистера Вугола. "Вашей гениальной администраторши больше нет! -- продолжая скалиться, заговорил наместник. -- Потому что я убил её, ха-ха-ха-ха! А чтобы её вернуть, придётся построить ещё один корабль и обратиться к Тёмной стороне!" Ах ты, гад! Я потянулся к рукоятке меча... и в этот момент звон тревожного сигнала разорвал ткань сна.
   -- Падме! Что? -- на автопилоте выпалил я, ещё не успев разлепить глаза.
   -- Наша ситская овечка попыталась сканировать тебя Силой, -- отозвалась Падме, голос её буквально дымился от праведного негодования. -- Пришлось её проучить. Иди, приводи в чувство.
   -- Что ты... -- схватив рубашку, я выскочил в гостиную. И увидел Осоку, стоящую на четвереньках возле задраенной двери каюты. Тогрута с хрипом втягивала в себя воздух.
   -- Алекс... в моей каюте... утечка, -- с трудом произнесла она. Закашлялась. Я поспешно поставил её на ноги, за подбородок приподнял голову, чтобы лучше разглядеть губы. Крови изо рта, вроде, нет. И в глазах лопнувших сосудов не видно. Спрятав руку за спину, погрозил кулаком. Совсем сошла с ума сестрица, так и покалечить недолго! А мне теперь ещё и выкручиваться.
   -- Ну-ка, посмотрим, -- с озабоченным, как я надеялся, видом, я включил экран на стене над диваном, вызвал сводку целостности корпуса. Падме предусмотрительно высветила данные не по-русски, как обычно, а на базик, чтобы понимала гостья.
   -- Да, герметичность не нарушена, -- Осока почти пришла в себя. -- Значит, неисправна система жизнеобеспечения. В каюте вдруг начало падать давление.
   -- Странно, я её только неделю назад перебирал...
   -- Лишних деталей не осталось?
   -- Я, конечно, дикарь, -- проворчал я, -- но уж не до такой степени дебил! Не знал бы устройства - не брался бы вовсе.
   -- Не обижайся. От случайных ошибок не застрахован никто, -- она тюкнула пальцем в список, перешла в раздел управления жизнеобеспечением. -- Гляди, настройка атмосферы выкручена на ноль пять от нормы!
   -- Бред какой-то, -- сказал я. -- Ты же понимаешь, вечером параметры были нормальные. Иначе ты бы сразу почувствовала, как только закрыла дверь... -- говоря всё это, я лихорадочно придумывал правдоподобное объяснение.
   -- Неоспоримо, -- согласилась она.
   -- Правда, был у нас случай... -- продолжал я. -- Генеральный директор пригласила на борт одного из деловых партнёров. Ботана. Ночью этот гад снял стеновую панель, врезал муфту в оптокабель и полез в наши рехены. Реакция корабля была тоже весьма резкой. Но ты ведь не могла делать ничего такого?
   -- Эноо... -- на щеках Осоки проступил румянец, видимый даже сквозь нарисованные "крылья бабочки". Ну, ну, мысленно подбодрил я, колись! И она, отводя глаза, призналась: -- Понимаешь, мне не спалось, я медитировала и... решила посмотреть, что тебе снится.
   -- Вот это ты напрасно, -- покачал головой я. -- У нас установлены кристаллические детекторы возмущений в Силе. Корабль-то не знает, что ты там конкретно хотела. Любое воздействие на командира... Счастье, что она тебя не убила.
   Моё "она" не было оговоркой: на базик, как и в англо-американском языке любой корабль называют "she".
   -- Прости. Я не должна была... -- покаянно произнесла Осока.
   -- Какие пустяки. От тебя у меня тайн нет, -- улыбнулся я, добавив про себя: "За исключением тех, которые не только мои". И продолжал с озабоченным видом: -- Вот только корабль теперь может относиться к тебе с недоверием.
   -- С характером она у тебя, -- Осока задумчиво окинула взглядом гостиную, потом подняла глаза вверх и, глядя в потолок, произнесла: -- Леди "Мгла", простите меня. Я усвоила урок, больше это не повторится.
   Умно, ничего не скажешь. Падме не замедлила дать ответ, причём, именно в том стиле, какой следовало ожидать от машины, но почти разумной и своенравной. Я едва не расхохотался, когда на экране перед нами развернулось окно, и на нём возникла надпись:

Голосовая идентификация принята.
Включить объект в состав экипажа?

   -- Включить, включить, -- сказал я и, заговорщицки понизив голос, добавил для Осоки: -- По-моему, вы поладите.
   -- Очень на это надеюсь, -- отозвалась тогрута. Помолчала и добавила с улыбкой: -- А ты, Алекс, оказывается, мечтатель.
   Так. Она, всё-таки, успела что-то увидеть. Наверное, какие-то сцены из нашей совместной истории. И приняла их за желаемое, за мои фантазии. Ладно, будем считать, легко отделался. Узнай Осока что-нибудь о корабле, она бы так спокойно себя не вела.
   -- Разве мечтать - это плохо? -- спросил я.
   -- Нет, вовсе нет. Главное, идти в нужном направлении, тогда может сбыться.
   -- Я стараюсь.
   Как только я - вернее, мы с сестрой - остались в одиночестве, Падме поинтересовалась:
   -- По-прежнему сердишься, что я проучила её?
   -- Нет, -- ответил я. -- Всё сложилось как нельзя лучше. Я был неправ, прости.
   -- Ничего, бывает.
   Самое интересное, именно после этого ночного инцидента наши отношения вдруг разом стали проще и уже мало отличались от начала знакомства в той, прошлой жизни. Создавалось впечатление, что Осока перестала отгораживаться от меня эмоциональным барьером, а к расхождению наших с ней мировоззрений относилась более спокойно. И, кажется, чаще соглашалась с моими доводами, чем раньше, что меня не могло не радовать. Речь её чем дальше, тем больше становилась похожа на нормальный русский язык, оставался небольшой акцент, но я не сомневался, что и он вскоре исчезнет без следа. Солнечные перегонные установки вызвали у Осоки живейший интерес. Оказывается, она знала о разработках профессора-отшельника, но, как и все остальные, полагала, что они утрачены. Тем не менее, она и словом не обмолвилась о том, что неплохо бы "поставить эту технологию на службу Империи". Наоборот, предложила ту же идею, что и Корки - установить на преобразователи подрывные заряды.
   -- Я не умею, -- вздохнул я. -- Может, ты сделаешь?
   -- До такой степени я сапёрное дело не изучала, -- отказалась она. -- Подорвать что-нибудь могу, а неизвлекаемость и сложные датчики - не моё. Проще купить готовую мину.
   -- Да, а потом сам изготовитель за большие деньги её обезвредит.
   -- Зря ты так. Производители вооружений дорожат репутацией больше, чем кто-либо. Если мина, заявленная как неснимаемая, хоть раз будет снята без взрыва, кто потом будет покупать у этой фирмы?
   Монтаж агрегатов особого труда не составил: всё-таки, разрабатывали их бреганцы, а они постарались, чтобы со сборкой справился любой техник или пилот орбитального буксира. Шестиугольное основание соединялось с блоком преобразователя и крепилось на забитый в площадку якорь, три растяжки шли ещё к трём якорям. Вокруг собиралось из шестиугольных же ячеек зеркальное поле. Какой стороной их ставить, было непринципиально, потом нужно было только повернуть в правильном направлении краны соединительных патрубков. И в заключение оставалось лишь смонтировать по периметру подающий трубопровод из унифицированных секций. Манипуляторы, которые я приобрёл для "Амидалы", относились к тому же семейству, что стояли на ремонтных капсулах, и я немного умел с ними обращаться. Впрочем, Осока, понаблюдав немного, сказала:
   -- Пусти-ка лучше меня. У меня быстрее получится. Без обид.
   -- Что ты, в мыслях не было, -- отозвался я, уступая кресло оператора. -- Ты-то где этому научилась?
   -- Ещё в Храме, на практике. Мы два раза летали разбирать древние кладбища кораблей, искали артефакты. Потом здорово пригодилось. После ухода из Ордена я какое-то время работала орбитальной монтажницей.
   Вечером того же дня, когда мы с Осокой запустили первую из энергостанций, пришло сообщение от мандалоров, они просили при первой же возможности связаться с ними в интерактиве. Я отправил ответ: "Ждите у терминала". Как только Осока отправилась в душ, запросил видеосеанс. Несколько секунд - и на боковой секции блистера в радужной рамке возникло объёмное изображение лица Сони.
   -- Доброго времени суток, -- поздоровалась она.
   -- И тебе доброго здоровья, -- сказал я. -- Отчего такая срочность?
   -- Виделись с постоянным посредником, -- сообщила мандалорианка. -- Он предложил нам контракт в точке рандеву с тобой.
   -- Та-ак. Что за контракт?
   -- Устранение фигуранта.
   -- Считаете, как-то связано? -- усомнился я.
   -- Посредник назвал мероприятие, на котором будет присутствовать фигурант. Начало совпадает с твоей датой "Д". Слишком хорошо, чтобы быть случайностью.
   -- Верно, верно.
   -- В общем, Ко... капитан согласился. Для вида.
   -- Для вида? -- переспросил я. -- А мандалорской чести это не противоречит? Вы же не Вентресс, которая могла взять билет и не поехать.
   -- Безусловно, мы не Вентресс, -- кивнула Сони. -- Но есть нюанс... -- на лице мандалорианки появилась хитрая усмешка. -- В интересах действующего контракта позволено очень многое. Лгать, заключать фальшивые соглашения, предавать кого угодно... кроме соотечественников. Всё это подпадает под статью "военная хитрость".
   -- Прекрасно. Буду знать. Сбрасывай мне весь пакет информации, что дал этот ваш... импресарио. Будем думать.
   -- Принимай. До связи.
   Изображение погасло. Я улыбнулся. Здешняя Сони решительно ничем не отличалась от той, прежней. Она ведь не зря упомянула про соотечественников, это был прозрачный намёк. К немандалорской части своих корней по линии отца она и в прошлой жизни относилась весьма трепетно. Эх, почему у нас на Земле такого нет, и соседи-славяне всю жизнь норовят передраться друг с другом, а то и между собой?
   Сборка второго агрегата прошла без приключений. Немного огорчена была только Падме: в присутствии гостьи она не могла сама опробовать манипуляторы и вынуждена была только наблюдать. А вот в третьей системе, под названием Чардаан, Осока, задумчиво поглядев на подготовленный астероид, вдруг заявила:
   -- Не стоит здесь монтировать агрегат.
   -- Предчувствие? Сила? -- понимающе сказал я.
   -- Угу.
   -- Давай выберем другой камень.
   -- Нет, вообще в этой системе ничего оставлять не стоит.
   -- Хорошо, -- согласился я. -- Двух агрегатов нам на первое время хватит, а для этого найдём место потом.
   -- Ты так безоговорочно стал мне доверять... Как-то даже неловко.
   -- Я всегда доверял тебе, Осока Тано, -- немного пафосно, но правдиво ответил я. -- Просто я понимаю, что есть обстоятельства... и приказы, против которых ты не сможешь пойти.
   -- Ты прав... отчасти. Я тебе уже говорила, не все приказы я выполняю дословно. А некоторые - именно дословно, и не буквой больше. Пойдём-ка, проверим мою почту. У меня такое чувство, что, как раз, должен поступить приказ Повелителя.
   Сообщение от Вейдера, действительно, было. Открыв его, Осока поморгала, спросила:
   -- Куда??? Да чтоб... -- остальная часть фразы состояла из слов, известных мне лишь частично, и явно была нецензурна от начала до конца.
   -- Опять посылает на грязную работу? -- участливо поинтересовался я.
   -- Если бы! Гораздо хуже! На бал!!
   -- Ты не любишь танцевать?
   -- Танцевать, как раз, ничего, а вот так называемое светское общество с его светскими беседами... "Ах, леди, Вы читали недавний бестселлер Как-её-там? А Вы видели четыреста восемьдесят третью серию этого восхитительного сериала, где героиня..." -- передразнила она какую-то светскую львицу, судя по интонациям, явную и законченную блондинку. -- Будто у меня сверхдофига времени читать эту муть и смотреть это мыло! А спросишь, читали ли они историю Гиперпространственной Войны, или, скажем, биографию Малака, делают глаза: "А что это? Кто это?"
   -- Мне, я так понимаю, там появляться нельзя?
   -- Не то чтобы нельзя, бессмысленно. Шла бы я просто поприсутствовать, тогда другое дело. А придётся ещё и работать. Повелитель приказывает держаться поблизости от кавалера Лонарда Ропеана и обеспечить его безопасность. Возможен инцидент.
   Лонард Ропеан... Главный инженер верфи, которая строила новый секретный суперразрушитель Дарта Вейдера "Палач". Это имя я слышал в разведдонесениях ещё в прошлой жизни. И оно же стояло в пакете данных, переброшенных мне Сони. Именно Ропеана заказчик требовал убрать, и обязательно на этом балу.
   -- Какого рода инцидент? -- спросил я.
   -- Не знаю, не сказано. Скорее всего, у Повелителя было видение в Силе.
   -- Нечёткое и неконкретное...
   -- Ну, да... -- кивнула она и тут же возмутилась: -- Алекс, ты опять??
   -- Что?
   -- То. Ты так каждую минуту и будешь проклинать лорда Вейдера за то, что случилось с твоей сестрой?
   -- В мыслях не было!
   -- Правда? -- недоверчиво сощурилась она.
   -- Прислушайся.
   -- М-м. Да, верно. Зря я на тебя набросилась.
   -- Знаешь, по-моему, тебе тоже следовало бы больше мне доверять.
   -- Алекс, я доверяю тебе. Просто не всегда понимаю.
   -- Когда не понимаешь - задай вопрос, -- я снова, как тогда, после поимки имперского казнокрада, подал ей руку ладонью вверх.
   -- Договорились, -- Осока хлопнула по ней своей.
   -- А на бал мы идём вместе.
   Она явно хотела с ходу возразить, но вовремя вспомнила данное только что обещание и спросила:
   -- И какой будет прок от твоего присутствия? Лишний раз попасть в поле зрения стукачей и наушников?
   -- Нет. Я тебе помогу. Расстроим планы неких неизвестных нам личностей.
   -- Ты что-то знаешь?
   -- Пока только то, что дело попахивает подставой. Разберёмся вместе?
   -- А давай! -- Осока улыбнулась, впервые с момента получения приказа. -- Гораздо интереснее, чем ходить хвостом за корпоративной шишкой и следить, чтобы его не грохнули.
   Как известно, для поездки на бал Золушке нужно платье. В данной ситуации главное было её в этом убедить. После двадцати минут спора на повышенных тонах и нескольких посылов друг друга в разные места моё терпение лопнуло, и я прямо сказал Осоке, что идти туда в плаще - только народ пугать. Тогда уж для полноты впечатления надо было попросить Вейдера прислать одну из его масок и надеть. А без плаща эта курточка и брючки в обтяг - чистая порнография, можно не сомневаться, что все прыщавые юнцы с их светскими темами для бесед будут её.
   -- Нет!! -- возопила тогрута. -- Только не это! Хатт с тобой, летим покупать платье, пока время есть.
   Далеко лететь не потребовалось, на гиперлейне с поэтическим названием "След Корабела", что вёл через Чардаан в направлении Тапанского сектора, лежала система Сюррик. Обитаемая планета системы, Тэйр, славилась среди туристов, здесь же проходили ежегодные гонки на свупах, спонсируемые галактическим аналогом земной "Хонды", компанией "Мобкет". Как в любом туристическом центре, здесь можно было найти тучу магазинов, от местечковых "вiд кутюр" до настоящих филиалов модных домов, всяких "Кампердайн" и "Дэрвдиси". Обо всём этом мне сообщила Падме, она не раз бывала здесь проездом из дома на Корусант и обратно.
   -- Может, сразу и посоветуешь, куда нам зайти в первую очередь? -- попросил я.
   -- Уже, -- улыбнулась сестра. -- Я тебе на стекляшку несколько адресов скинула. Не скажу, насколько они хороши сейчас и здесь, но живы до сих пор, я проверила.
   -- С тобой не пропадёшь, -- сказал я.
   Надо было видеть Осоку, с недовольным видом обходящую бутики. На продавщиц, пытавшихся предложить, посоветовать ей что-то, она обращала мало внимания, явно имея перед собой некую цель. Я почти сразу понял, какую. В выбранном платье должно быть удобно двигаться, когда случится "инцидент", и нужно будет защищать фондорского корабела. Тем не менее, поползновения тогруты найти что-то короткое пришлось пресечь в зародыше: Падме в напутственном слове особо подчеркнула, что в секторе Тапани на формальном мероприятии короткие платья уместны лишь для женщин низшего социального статуса. Самой Осоке, думаю, было на это плевать с ситской колокольни, но зачем нам возможные непонимания со стороны местных пижонов? Мы зашли в пятый или шестой по счёту магазин, где клиентов обслуживали три модистки - человеческая женщина, омвати и твилека. Последняя делала что-то на компьютере в кассовой стойке, сквозь прозрачную поверхность голографического дисплея были видны какие-то таблицы и окошко калькулятора, в котором девушка бойко вводила числа. На нас она, в отличие от остальных, едва обратила внимание, а вот я... Я, увидев её, чуть не споткнулся на пороге. Вот и ещё одна встреча, на сей раз, похоже, не столь грустная. Да, девушка прекрасно выглядела и явно не бедствовала, больше того, браслет на её руке красноречиво свидетельствовал, что она замужем. Что ж, моя помощь тут явно не потребуется, да, может, это и к лучшему, слишком уж сложны у меня сейчас обстоятельства. Пересилив себя и повернувшись к твилеке спиной, я переключился на более насущные проблемы. Две другие продавщицы предложили Осоке несколько вариантов платьев, и она их изучала.
   -- Это нет, слишком вычурно, -- отвергла она первое. -- Вот это мне нравится, юбка свободная...
   -- Да, силуэтом напоминает джедайскую хламиду, -- подключился я к разговору и был награждён гневным взглядом, от которого захотелось увернуться, словно от брошенного предмета. Чего она возмущается, девицы всё равно не поймут ни слова.
   -- Хочешь предложить что-нибудь сам? -- ядовито осведомилась Осока.
   -- Да. Вот это, -- я указал на платье, лежащее с другого края от отвергнутого первым.
   -- В самом деле, леди, примерьте, -- подхватили продавщицы, -- оно необыкновенно Вам подойдёт!
   -- Мне больше понравилось второе, -- заупрямилась она.
   -- Примерь оба, по очереди, -- посоветовал я. -- Не убудет же от тебя.
   -- Ну... ладно, -- согласилась Осока. Всю глубину различия между понятиями "ладно" и "ну, ладно" она постигать уже начала.
   Получилось всё так, как предполагал я. Платье, понравившееся тогруте, смотрелось на ней хорошо, на Осоке Тано вообще всё смотрится отлично, её хоть в мешковину заверни, будет изящно и элегантно... или это я такой пристрастный? Но второе, предложенное мной, было значительно лучше. Его изюминка заключалась в двух юбках разной длины. Нижняя короткая, выше колен, и верхняя, почти до пола, слегка присборенная сзади у талии и распахнутая в передней части. От этого силуэт слегка напоминал земной викторианский стиль, выполненный без фанатизма вроде корсета и турнюра. Та же идея "нараспашку" повторялась и в конструкции рукавов, но они были короче, длинная их часть опускалась лишь чуть ниже локтя. Небольшие сомнения вызвала у меня верхняя часть с низко спущенными плечами, однако, с каждой стороны она поддерживалась парой тонких бретелей, изящно замаскированных под "убежавшие" за край нити шитья. Осока долго изучала себя в зеркале, затем оглянулась на меня, снова посмотрела в зеркало. Сказала неуверенно:
   -- В принципе, всё нравится, и цвет, и материал приятный...
   -- ...и подогнать нужно совсем чуть-чуть, -- вставила омвати. -- Тут и тут.
   -- Да. Но юбка слишком тяжёлая, -- продолжала Осока. -- Я в ней запутаюсь.
   -- Девушки, а нельзя ли сделать так, чтобы эта часть снималась? -- спросил я.
   -- Можно, и совсем несложно, -- сказала за нашими спинами тихо подошедшая твилека. -- Думаю, управимся минут за двадцать. Идём, Тиу.
   -- Я пока помогу госпоже подобрать обувь, -- быстро сказала третья продавщица.
   У дальней стены магазина можно было найти всё, что требовалось для завершения дамского наряда: перчатки, головные уборы, сумочки и, понятное дело, обувь. Перебрав два варианта - тут со мной не советовались - Осока и модистка остановили выбор на лёгких средней высоты сапожках. Меня смутил их странный "цементный" оттенок, но оказалось, что я просто не разбираюсь в модных технологиях. Модельную обувь специально делали такой, чтобы её легко можно было покрасить под конкретный наряд. Несколько минут работы жужжащей машины - и сапожки стали такого же дымчато-голубого цвета, столь подходящего Осокиным глазам, как и само платье. На край голенищ модистка наклеила ленту из тонкого золотого кружева с точно таким же рисунком, что украшал лиф.
   -- Ваши световые рапиры не подойдут к этому платью, мисс, -- деликатно заметила продавщица. -- Возможно, стоит оформить для Вас ещё и сумочку?
   -- Очень хорошо, -- одобрила Осока. -- Будет только лучше, если во мне не будут сразу узнавать служащую Империи.
   Пока девушки упаковывали платье в пластиковую коробку-контейнер и пересчитывали кредиты, я отошёл к стойке. Да, точно! Пухлая сумочка рядом с компьютером принадлежала твилеке, вон и знакомый узелок-монограмма на застёжке. Быстро отогнув клапан, я сунул внутрь небольшой коричневато-золотистый камешек. Несколько ценных камней я всегда таскал с собой в кошельке на непредвиденный случай: весят они всего ничего, а стоят прилично. Вот и пригодилось. Может быть, она сделает из него украшение. А возможно, когда-нибудь он спасёт её от голода. Ну, не мог я уйти просто так. Муж мужем, а я, всё-таки, был её доверенным лицом, пускай теперь она об этом и не подозревает.
   -- Узнал её? -- спросила Осока на улице.
   -- Как не узнать.
   -- А вот она меня нет. Хотя тогда, в Храме, мы общались. Что ты ей оставил?
   -- Янтарь. Солнечный камень, по-вашему. Как раз под цвет её глаз.
   -- В который раз убеждаюсь, что ты просто умница. Но и неисправимый романтик, -- засмеялась Осока и одобрительно потрепала меня по плечу.
  
   7. Расстроенные планы
   Традиция праздновать в середине календарного года День Промышленника уходит корнями в далёкое прошлое сектора Тапани. В столице сектора, на Прокопии, в этот день присваивают почётные звания самым успешным бизнесменам, вручают премии Тапани и Техносоюза изобретателям. Здесь, на четвёртой планете системы Ламуир, в городе Грайль, основное событие праздника - ежегодный бал. На него слетаются гости из всех провинций сектора. Привлекательность мероприятия складывается из трёх факторов. Во-первых, Ламуир находится в зоне так называемых Свободных Миров, неподвластных ни одному из благородных Домов Тапани. Во-вторых, он не является столицей, и здесь нет имперского гарнизона. В-третьих, от Ламуира рукой подать до Фондора с его гигантскими верфями. Именно поэтому сюда прилетает на праздники множество кораблестроителей, а представители любого из знатных семейств сектора чувствуют себя в равно свободных условиях. Вследствие этого, здесь происходит множество дуэлей, несмотря на "строгий" запрет, примерно как в Париже XVII века. Обо всём этом рассказала мне Падме предыдущим корабельным вечером, когда Осока уже спала. Объяснила она и то, как следует вести себя с местными молодыми бретёрами - буквально на базик их называют "помешанные на мечах" - чтобы избежать дуэли.
   -- Может, вообще оставить меч здесь? -- задумчиво сказал я. Сестра покачала головой:
   -- Я бы не советовала. Другое оружие в зал проносить запрещено, а случиться может всякое.
   На улицах Грайля ещё было светло, а помещение, где проходил бал, окутывал мрак. Освещался лишь небольшой участок возле трёх дверей, ведущих сюда из фойе, дальше шторка из слабого силового поля не позволяла рассеиваться лучам ламп, и оттого размеры зала оценить не представлялось возможным. Зато у собравшихся имелась отличная возможность рассмотреть и поприветствовать друг друга. Мы с Осокой стояли у центральной двери, изучая публику. Присутствующих мужчин, пожалуй, можно было разделить на четыре чёткие категории. Самую большую составляли местные дворяне. Их наряды отличало наличие пелерины, на которой обязательно была вышита шёлком и златом-серебром какая-то символическая фигура. Очевидно, они играли ту же роль, что рыцарские гербы. У многих пелерина полностью открывала правое (или левое) плечо, застёгиваясь на шнур, пропущенный подмышкой, очевидно, чтобы не мешать фехтованию, и на поясе с этой же стороны висела рукоятка рапиры. Я впервые видел такое оружие, поэтому воспользовался случаем разглядеть внимательнее. По форме рукоятки были ближе к нормальному световому мечу, вернее, как если бы это оружие дизайнили поклонники стимпанка. Инкрустация, гравировка или выпуклый узор, наличие гарды, на мой взгляд, совершенно бессмысленной на таком оружии. Да ещё и цветной темляк, прицепленный за навершие.
   -- Бретёры, -- прокомментировала Осока, проследив направление моего взгляда. -- Кисть на темляке означает баронский род, с ними - особенно осторожно.
   -- Ясно, -- кивнул я. -- те, которые с махрами - наиболее махровые.
   Вторая категория, условно говоря, "технари", были одеты сравнительно просто, у кого-то украшением служило немного шитья на сюртуке, у кого-то - вычурный пояс или сапоги с тиснением. Скорее всего, они являлись высокооплачиваемыми сотрудниками фондорских верфей либо профессиональными космонавтами. Третьи - "купцы", напротив, предпочитали яркие, богато изукрашенные одежды, а по солидности их телосложения можно было сделать вывод, что от избытка физической активности и недостатка пищи они не страдают. К базовой линии человечества среди этих двух категорий принадлежало большинство, однако, не все, инопланетян-купцов была почти половина. Ну, а последняя категория носила хорошо знакомые мне мундиры. Имперские. Этих в зале было человек пятнадцать, из более чем ста собравшихся, почти все в высоких чинах. Единственный капитан и ещё три особенно сурового вида офицера званием ниже полковника, судя по цвету кителей, служили в ИСБ и пришли сюда отнюдь не развлекаться.
   Что касается женщин, то среди них так же безошибочно можно было опознать дворянок, пелерины им заменяли шарфы-палантины с такими же вышитыми гербами. У двух знатных девиц костюмы больше напоминали мужские - облегающие брючки и укороченная юбка, а на поясе так же, как у бретёров-мужчин, висели рапиры. Однако. Разумеется, дворянки, как и все дамы имперских генералов, относились к человеческому роду-племени. Чего нельзя было сказать о спутницах "технарей" и "купцов". Пары "человек - женщина другого вида" встречались довольно часто. Много было твилек, как и везде, и вронианок, их планета находилась недалеко отсюда. На последних я смотреть избегал, слишком уж напоминали о Рийо.
   -- Дамы и господа! -- прозвучал, словно бы со всех сторон одновременно, хорошо поставленный тенор. -- Имею честь объявить об открытии нашего ежегодного бала!!
   Последнее слово эхом прокатилось по всему залу вместе с дуновением воздуха, когда исчезло поле-шторка. И тотчас под потолком с обеих сторон загорелись цепочки золотистых огней, объединённых попарно. Через секунду стало ясно, что это капители колонн. Под журчащие звуки музыки, похожие на земную арфу, струи света хлынули вниз, по колоннам, стали растекаться по полу, затем из нескольких точек узора покрытия брызнули переливчатые призрачные фонтаны, осветив потолок и переливая свет на него. Пол погас, увертюра закончилась.
   -- Как красиво! -- шепнул я Осоке.
   -- О, да, -- улыбнулась она. -- Я уже видела это один раз, но всё равно впечатляет. Увы, -- она вздохнула, -- надо работать. Оставайся у входа, я пройдусь, оценю обстановку. И...
   -- Не поддаваться на провокации, -- кивнул я, об этом на подлёте Осока талдычила мне не один десяток раз. -- Будет исполнено, товарищ Сталин.
   -- Эту шутку объяснишь мне позже. Повнимательнее, Алекс.
   За время этого короткого диалога вступил оркестр - живая музыка! - и первые пары вышли в центр, за широкую узорчатую линию на полу, как бы призванную разделить танцующих и праздно стоящих. Я наблюдал, как тогрута скользит по залу меж расходящихся по периметру компаний и парочек, затем потерял её из виду. Ладно, будем следить за нашим фигурантом, хоть ему сейчас ничего и не угрожает. Ропеан и его девушка, смуглая, как уроженка Испании или Аравийского полуострова, беседовали с тучным низеньким имперским чином, лицо которого показалось мне знакомым. А ещё более знакомыми - усы, как у Эркюля Пуаро. Ах, да, это же гранд-мофф Зиндж, наполовину фондорианец! О нём рассказывала как-то Рати Ситра. Этот субъект с юности служил под крылом своей матери, Мариссы Зиндж с планеты Чандрилла. А когда, недовольная ситскими замашками Палпатина, она решила покинуть имперскую службу вместе со своим экипажем, любящий сын загнал её корабль, как оленя, и расстрелял, не предлагая сдаться. Достойный коллега Уилхаффа Таркина, короче говоря.
   В этот момент меня чувствительно толкнули в спину.
   -- Простите? -- произнёс я, оборачиваясь. Самое безопасное слово, когда вокруг столько представителей знати, и у каждого на поясе огненное "перо". На меня хмуро взирал тапанский юнец, едва ли не вдвое моложе меня - а что вы хотите, мне на тот момент было уже почти тридцать пять! - и пальцы его лежали на рукояти рапиры. Впрочем, на темляке её не было махра. То есть, передо мной обыкновенный юнкер, не в русском дореволюционном, а в германском смысле этого слова, то есть, сын рядового дворянина без особых заслуг.
   -- Чего уставился? -- явно нарываясь на скандал, начал он. -- Ходят тут всякие, задевают достойных людей. И ещё саблю нацепил!
   -- Я никого не задевал, -- спокойно ответил я.
   -- Шта-а? Ты хочешь сказать, что я лгу?? Это оскорбление!! Я выз...
   -- Молодой человек, -- перебил я. -- Позвольте разъяснить Вам кое-что. К Вашему огорчению, но и на Ваше же счастье, по своему положению я вправе Вас просто послать. Сначала дождитесь, пока Ваш отец получит баронский титул, или заслужите его сами, а потом задирайтесь.
   И поддёрнул замок застёжки на воротнике, поднимая стойку и демонстрируя свой козырной туз - набуанскую геральдическую "лилию". Её изображение, заключённое в круг или треугольник, имели право носить многие, кто связан с королевским двором Тиида, а вот так, без всего... Так она означала, что носитель её - близкий родственник одной из королев. Учил ли геральдику этот мальчишка? Ага, учил, смутился.
   -- Что, Уиллис, опять выбрал себе соперника не по рангу? -- раздался справа от нас насмешливый мужской голос. Юнец смутился ещё больше. А мужчина продолжал: -- Забыл, как в прошлом году дочка лорда велела своему пажу тебя выпороть?
   -- Это не делает мне бесчестья! -- буркнул парень. -- Оскорбления нельзя сносить ни от кого.
   -- В тот раз - да. А в этот ты сам нарываешься на драку. Хотя, стоило немного задуматься, понял бы, что у кого попало не будет висеть на поясе настоящий меч. Иди, погуляй, пока принц сам не решил, что оскорблён и не пожелал стряхнуть тебе пыль с ушей.
   Юнкер испарился, проявив завидную прыть и почти бесшумно, а я теперь смог получше разглядеть нового собеседника. Был он также моложе меня, хоть и не настолько, как юнкер, худощав, жилист, а причёской и особенно серьгой в правом ухе напомнил мне обаятельного корсара из пиратских романов. На его пелерине красовалась вышивка: круглый щит с каким-то зверем, выше него - рука, сжимающая рукоять клинка замысловатой формы на фоне языков пламени.
   -- Веннел, -- представился он. -- Аякс Веннел из дома Кадриаан. Большой поклонник Вашей... сестры, правильно же? Сходство не бросается в глаза, но достаточно приглядеться.
   -- Верно. Вы знали её? -- спросил я.
   -- Увы, не знал. Я в то время был совсем мальчишкой. Вы служите Империи, принц?
   -- Нет. Знакомую подбросил, у неё здесь дело.
   -- Вот оно что. Должно быть, вы с Тано знакомы ещё с тех времён?
   Я кивнул, решив засчитать за "те времена" свой сон о Корусанте.
   -- Откровенно говоря, я не очень люблю ситов и их прислужников. Без обид.
   -- Какие обиды, -- сказал я. -- Я сам был в шоке, когда увидел. Но не думаете же Вы, что я готов с этим смириться?
   -- О? Вы сильный человек, принц, -- Веннел с чувством пожал мне руку. -- Желаю успехов.
   Стоило Веннелу отойти, как ко мне приблизилась женщина в кремовом платье, облегающем её фигуру от груди до колен, а ниже расходящемся свободными оборками. Границу оборок подчёркивала тонкая цепочка вроде "панцирного" браслета наручных часов, такая же конструкция, но более широкая, охватывала талию, а воротником служила манишка тоже из металла. В аналогичном стиле была выполнена заколка в пышных не то тёмно-рыжих, не то светло-каштановых волосах женщины и удлинённые серьги в ушах.
   -- Уже завёл знакомства? -- спросила она, глядя на меня смеющимися зелёными глазами.
   -- Как-то само собой получилось, -- пожал плечами я. -- Как у нас дела?
   -- Всё готово, все ждут.
   -- Я только не могу взять в толк, как можно... Тут и окон-то нет.
   -- Всему своё время.
   -- Ну, что же. В таком случае, идём танцевать?
   -- С удовольствием.
   Я кружил её по залу, заботливо следя за тем, чтобы не столкнуться с другими парами, коих внутри узорчатой линии на полу танцевало уже немало. Один раз на нас чуть не налетели, спасло лишь то, что я быстро притянул партнёршу к себе, делая непредусмотренный шаг назад и разминувшись буквально в миллиметрах.
   -- Делаешь успехи, -- сказала она.
   -- У меня хорошая учительница.
   -- Всё-таки, ты напряжён.
   -- Беспокоюсь, чтобы всё прошло гладко.
   -- И пройдёт. Ты разве не уверен в ребятах?
   -- В них я уверен, а вот в том, что объект не выкинет что-то незапланированное... Девицу видела? Знойная женщина, мечта поэта. Вдруг она захочет "украсть" его отсюда раньше времени?
   -- Возьмём внизу на выходе, -- беспечно отозвалась она. -- Ох, ну, ладно, хорошенького понемножку. Спасибо за танец, пойду я заниматься другими обязанностями.
   -- Подожди, смысл, ты же можешь в любой момент...
   Она поглядела на меня как на несмышлёныша:
   -- На нас смотрят. И угадай, кто. Не будем доводить дело до тыквы, -- и скользнула в толпу. Тоже мне, Золушка!
   Тут же, как по мановению волшебной палочки, рядом возникла Осока.
   -- С кем ты сейчас танцевал? -- подозрительно спросила она.
   -- Так, одна девушка. Ладой зовут. Случайно познакомились года три назад. На... Бестине, -- быстро сочинил я. -- У тебя всё в порядке?
   -- Да, в зале я угрозы не чувствую. Скорее всего, снайпер, будет стрелять, когда опустятся стены.
   Ах, вот что! Глухие простенки между колоннами могут убираться, открывая зал всем ветрам! Тогда всё понятно.
   -- Странная она какая-то, эта твоя Лада, -- продолжала, между тем, Осока. -- Не могу поймать её в Силе.
   Я подумал о том, что если бы сумела, очень бы удивилась. К счастью, тут не было Кеноби, который бы посоветовал ей "посмотреть выше". Вслух я сказал:
   -- В этих вещах я разбираюсь плохо, ты же знаешь. Слушай, я тут хотел потанцевать ещё с одной девушкой...
   -- Да что на тебя нашло? Эта Лада, случайно, не замаскированная зелтронка? С какой ещё с од... -- она запнулась, потому что я подтолкнул её за линию и положил руку ей на талию. -- Алекс, ну, время ли для этого?!
   -- Самое время, -- заверил я. -- Сама сказала, пока не опустятся стены...
   -- Ты прав, -- Осока ощутимо расслабилась, позволяя вести себя в танце. -- Что-то я разучилась совмещать полезное с приятным.
   Увы, на "приятное с полезным" нам осталось меньше трёх мелодий. Стих оркестр, из-под потолка донёсся гулкий, но одновременно мягкий, словно издалека, удар колокола, и в помещение ворвался свежий вечерний ветерок. Панели стен, только что казавшиеся нерушимо-монолитными, начали опускаться, разделяясь на секции, которые наезжали друг на друга, собираясь в пакеты. А когда дошли до низа, откинулись наружу, становясь на опоясывающем зал балконе секциями пола. Теперь мне было ясно, почему до высоты человеческого роста они повторяли расцветку плит под ногами. К тому моменту, как стены сложились полностью, Осока и я были в непосредственной близости от Лонарда Ропеана. Тогрута сосредоточилась, ловя в Силе отголосок угрозы. Ропеан, конечно, ничего не подозревал, продолжая флиртовать со своей знойной спутницей. Ну? Давайте! Как будто подчиняясь моей команде, блеснул огонь, пыхнул жаром, разворотив пол. Но за долю мгновения до этого Осока, выбросив вперёд руки, отшвырнула Силовым толчком инженера и его пассию за ближайшую колонну.
   Ещё не успела начаться паника, ещё не успели взвизгнуть наиболее впечатлительные дамы и решить, падать ли в обморок или обождать, только отшатнулись рефлекторно от жара стоящие вблизи существа. Мечи были уже в руках Осоки, шаг - она на перилах балюстрады балкона, и Силовой прыжок вверх и вперёд, через улицу, туда, откуда стрелял снайпер. А я остался стоять с её юбкой и сумочкой в руках. Чёрт, я уже начал забывать, насколько она может быть быстра, когда возникает необходимость! Надеюсь, она не встретится с ребятами прямо на "месте преступления". Тут растянувшееся время обрело нормальный ход. Был и визг, и первые признаки паники, и ошарашенные лица тех, кто видел прыжок тогруты и пылающие мечи в её руках. Я услышал даже слово "сит", брошенное кем-то. Впрочем, это было уже неважно. Я быстро шагнул на балкон, к балюстраде. Как раз вовремя. Всплывая в воздухе, как подводная лодка из глубины морской, на уровне ограждения повис мой корабль. Раскрытый горизонтальный переходник "Амидалы" был выдвинут до упора, почти касаясь балюстрады. Зашвырнув туда Осокины пожитки, я прыгнул сам, лязгнули за моей спиной створки люка, и я почувствовал, как корабль поднимается, доворачиваясь в воздухе. Я бросился в рубку, выкрикнув на бегу:
   -- Она их не достала?
   -- Нет, -- отозвалась Падме. -- Улетают на атмосферном прыгуне, она на крыше.
   -- К ней давай! Переходником, как меня, можешь?
   -- Да, места там полно.
   Я как раз успел сесть в кресло и принять мужественно-встревоженный вид, когда Осока ворвалась в рубку и скомандовала:
   -- За ними, быстрее!
   Как скажешь, милая, только не надо забывать, что ионизаторные панели у нас хрупкие, и в атмосфере скорость в 1.2 маха мы превысить не можем.
   -- Ты их видела? -- спросил я.
   -- Только силуэты, -- отозвалась Осока. -- Там была женщина, возможно - твилека.
   -- Возможно?
   -- Стреляли из рилотского плазменного ружья, такими пользуются кланы сэск'обирри, наёмных убийц. Во время войны они были на нашей стороне, а сейчас, видишь, как...
   -- У тебя там есть знакомые?
   -- Есть. Хочешь узнать, пощадила бы я их, если бы встретила сейчас? Да. Убила бы сразу, это лучше, чем попасть в Инквизицию. Есть у нас одна мастерица допрашивать, такая затейница, что кровь в жилах стынет.
   Требовательно зажужжал комлинк. Осока по-хозяйски подсоединила его к линии главного голопроектора, развернула кресло. Над линзой возникла фигура флотского офицера.
   -- Госпожа Тано! Служба контроля пространства, гранд-капитан Эктер, -- отрапортовал он. -- Прыгун террористов держит курс в область синхронных орбит. Предположительно, на орбиту захоронения, где несколько часов назад отмечена активность. Карту района пересылаю.
   Я усмехнулся про себя. Подробную лоцию системы мы с Падме взяли из блуждающей копии джедайской Библиотеки в Голонете ещё тогда, на Ръен Варе. А карту района - передал мандалорам посредник, когда давал координаты орбитального "схрона".
   -- Активность какого рода? -- спросила Осока.
   -- Мандалорский корабль, мэм, типа "ком'рк". Обнаружен около 16:30 в районе заброшенной станции переработки отходов "джент". В 16:49 замечен прыгун модели А611 курсом на твердь...
   -- Обратно возвращался? Корабль улетел?
   -- На момент отвода нашего разведчика на исходную позицию иной активности не зафиксировано.
   -- Когда отозвали разведчика?
   -- В 20:00, согласно распоряжению.
   -- Ладно, -- Осока завершила сеанс. Добавила, обращаясь ко мне: -- Прыгун другой, но машину они могли сменить. "Шестьсот одиннадцатый" вместителен, но слишком тяжёл, чтобы драпать. На нём прибыла вся группа. А на "цапле" уходил только стрелок с напарником. 611 с остальными давно должен быть там. И готовы стартовать.
   -- Посмотрим.
   -- Срезай траекторию! -- распорядилась тогрута. -- Перехватим их.
   В этом была своя сермяжная правда. За счёт огромных запасов инерта мы могли не двигаться по баллистической кривой, следуя за "прыгуном", а обогнать его и ждать в точке назначения, коль уж она была нам известна. В противном случае беглецы -- будь они настоящими - спрятались бы от преследования среди старых спутников и прочего хлама на орбите захоронения. И мы бы никогда их не нашли.
   Станция переработки была невелика, вряд ли больше двухсот метров в длину и чуть больше сотни в поперечнике. Одну её половину занимал собственно перерабатывающий комплекс, вторую - казармы, мастерские, небольшой ангар для обслуживания кораблей и совсем маленький шлюз для спидеров и буксиров. Ворота ангара, как и полагается на заброшенном объекте, были закрыты. Осока прислушалась к Силе, сказала:
   -- Механизмы ворот ангара и шлюза недавно работали. Их корабль должен быть здесь.
   -- Посмотрим, -- снова сказал я, направляя "Амидалу" к горизонтальному технологическому переходнику, расположенному рядом со шлюзом.
   -- Высадишь меня, включишь противорадарную и спрячься где-нибудь вот в этой области, -- Осока показала рукой. -- Там достаточно крупные объекты.
   -- Корабль прекрасно спрячется самостоятельно, -- сказал я, для вида обводя контурами целеуказания несколько старых фрагментов то ли кораблей, то ли станций. -- Я иду с тобой.
   -- Что ж, идём, -- не стала спорить она.
   Заглянув в шлюз, Осока убедилась, что ни одного, ни другого "прыгуна" там нет, сделала мне знак. Я махнул Падме, она перекрыла переходник и расстыковалась с "джентом". Стараясь ступать по возможности бесшумно, я последовал за тогрутой в коридор, по пандусу и дальше в ангар, где и стоял "Ревнитель".
   -- Корабль наёмников! -- сказала она. -- Никого нет. Мы их опередили!
   -- Они сюда не прилетят, -- ответил я.
   -- Что? -- Осока остановилась с занесённой для шага ногой. -- Почему?
   -- Попробуй открыть наружные ворота.
   Она посмотрела на меня очень выразительно, в переводе на "руководящий" - в три этажа минимум, однако, подошла к пульту. Надо сказать, сердце в этот момент у меня замерло. Вдруг мы ошиблись? Вдруг всё это - невероятное совпадение, и никакой подставы нет в помине? А мы обыкновенные начинающие параноики? Но Осока дотронулась до клавиши, и со стороны ворот раздался хлопок, затем скрежет.
   -- Вот так, -- с облегчением произнёс я. -- То есть, сразу улететь они бы не смогли. Из их пушек створки не снести, ракетами - повредишь корабль, пришлось бы возиться с подрывными зарядами. И тут прилетаешь ты. Они, конечно, высококлассные бойцы, но против джедая...
   -- Я давно не джедай! -- перебила Осока, скорее, машинально, чем осознанно.
   -- Сейчас это непринципиально, -- отмахнулся я. -- Важно то, что ты бы их перерезала. И информация о грязных делишках на Мандалоре была бы похоронена вместе с ними.
   -- Та-ак, -- Осока посмотрела на меня, как пчёлы на Винни-Пуха. -- А откуда тебе об этом известно?
   -- Чистая случайность. Мы с этими ребятами раньше вместе работали. Они знали, что я лечу в район Тапани, а тут это задание. Больно уж хорошо всё совпадало, чтобы быть совпадением, извини за тавтологию.
   -- Секундочку. Значит, это ты всё срежиссировал? Ты?
   -- Ну, откровенно говоря, идея моя, а исполнение...
   -- Дать бы тебе в лоб, конспиратор! Я нервничаю, дёргаюсь...
   -- С точки зрения правдоподобия именно это и требовалось.
   -- Счас точно двину!
   -- Пожалуйста. А потом прими мои извинения.
   Она долго смотрела на меня, поджав губы. Вздохнула, сказала:
   -- Ладно. На самом деле, ты очень качественно всё организовал. А я-то думаю, почему желание убить этого Ропеана в Силе чувствовалось, а угроза жизни была какая-то слабая, нечёткая?
   -- Думаю, грохнуть его стрелку хотелось очень. Извечная нелюбовь простых солдат к состоятельной верхушке. Но желание одно, а дисциплина... Зато теперь они могут вернуться к посреднику и сделать ему "конкретную предъяву", -- я улыбнулся. Предложил: -- Поехали отсюда? Тут уже ничего интересного не будет.
   -- Поехали. Вызывай корабль.
   Мы двинулись в обратный путь к технологическому переходнику.
   -- Кстати, можно тебя попросить? -- сказал я.
   -- Ну?
   -- Вернёмся на планету - надо выяснить, кто распорядился выдвинуть разведчика именно на эту позицию. И почему отозвали именно в двадцать часов, когда начался бал. Авось ещё какая ниточка потянется.
   -- Сделаю. Что-то ещё, господин стратег?
   -- Да, -- я поймал её ладонь, слегка сжал. -- Прекращай дуться, подруга.
   Осока резко остановилась, не высвободив, впрочем, руки, развернулась ко мне:
   -- Как-как ты меня назвал?
   -- А нельзя?
   На лице её отразилось смущение:
   -- Тебе, наверное, можно. Только, смотри, не при посторонних. А то что-то ты слишком уж осмелел в последнее время.
   -- Я вообще большой нахал, особенно с девушками, которые... Впрочем, ты запретила мне об этом говорить.
   -- Я? О чём? Когда?
   -- В самом начале, -- сделал я невинные глаза.
   -- Так, а ну, пойдём на корабль, -- Осока, так и не выпустившая мою руку, потянула меня за собой. -- Не то счас договоримся до того, что, всё-таки, подерёмся!
   К сожалению, потянуть за "ещё какую ниточку" нам не удалось. Осока в два счёта выяснила, что распоряжение отдал тот самый Эктер, почти сразу же, как только заступил на дежурство в десять утра. Но во время опроса гранд-капитан лишь смотрел преданными глазами и ссылался на приказ из штаба флота, тыча пальцем... в пустую строку окна поступивших директив. Тогрута попросила его открыть сообщение, и он открыл совершенно другое, торжествующе воскликнув:
   -- Видите, мэм! Здесь недвусмысленно сказано, до 20:00...
   -- Читайте сначала! -- велела Осока.
   Эктер без запинки отбарабанил текст, который привиделся ему на экране.
   -- Это, что, гипноз? -- спросил я по-русски.
   -- Хуже, -- ответила она. -- Мозг промыт с помощью Силы. Самое поганое в данной ситуации то, что абы кто такое сделать бы не смог.
   -- Например, ты бы могла?
   -- Не уверена. Воспоминания не просто скорректированы, это поддавалось бы восстановлению. Они грубо стёрты, а поверх записаны новые. Мужика надо списывать, с такими мозгами его может переклинить в любой момент.
   Эктер сидел, хлопая глазами, он-то не знал нашего языка. Вздохнув, Осока сказала ему:
   -- Можете идти, -- и добавила с особенной интонацией, шевельнув ладонью: -- Разговора не было.
   -- Разговора не было, -- повторил офицер, откозырял и скрылся за дверью.
   Вечером Осока получила видеоаудиенцию у Вейдера. Я при разговоре не присутствовал, зато успел перекинуться парой сообщений с мандалорами. Как и планировалось, они дождались нашего отлёта обратно на планету, подорвали заклиненные створки ворот и вызволили "Ревнитель" из плена. Теперь вся четвёрка горела желанием хорошенько посмотреть в глаза посреднику. Я поинтересовался, нельзя ли допросить мерзавца при помощи Силы, оказалось, что нет. Разумные рептилии йинчори не поддаются воздействию на мозг. Что ж, есть и менее гуманные способы...
   -- Шеф отзывает меня обратно на Корусант, -- сказала Осока, закончив общение с хозяином. Я отметил про себя эту перемену. До сего дня иначе как Повелителем она его не называла.
   -- Довези меня, ну, например, до Икстлара, -- продолжала она. -- А дальше я сама. Появится возможность - сразу с тобой свяжусь.
   -- Ну, уж нет! -- возразил я. -- Наверняка тебя тут же отправят ещё на какое-нибудь задание. Зачем же понапрасну время тратить?
   -- Может, отправят, а может, и нет.
   -- Так, рассказывай.
   -- Нет-нет, ничего конкретного, предчувствие. Честно.
   -- Тем более, я тебя не брошу! -- решительно сказал я.
   -- Это может быть опасно. Не забыл, что приказал лорд Вейдер?
   -- Слушай его больше, он же сит! Небось, и не помнит уже.
   -- Я, вообще-то, серьёзно.
   -- И я серьёзно. Сама говорила, приказы можно выполнять по-разному. Может, тебе нравится, чтобы тебя возили, как барыню!
   -- В том-то и дело, я всегда любила летать сама... -- начала Осока, и тут до неё дошёл мой намёк. -- Ну, да! Правильно! Любила. А теперь хочу, чтобы возили. Я солидная имперская служащая, в конце концов!
   -- Вот-вот-вот, -- подхватил я. -- А наши с тобой персональные взаимоотношения вообще никого не колышут. Хотим - поругаемся, хотим - нет.
   -- Примерно так. Но обещай: в вопросах безопасности слушаешься меня.
   -- Договорились.
   -- Тогда - вперёд! А по пути можем заскочить куда-нибудь ненадолго, чтобы не раскрывать нашу скорость, -- подмигнула моя подруга, теперь я имел полное право её так называть.
   Я улыбнулся в ответ. Игра с владыками ситов далека от завершения, однако, этот раунд явно остался за мной. И шансы на полную победу значительно повышались.
  

Занавес. Антракт.




Далее: Действие третье: Разжалованное зло

Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"