Проснувшись утром, было очень сложно спорить с той частью меня, которая настаивала, что весь вчерашний вечер был сном. Логика была не на моей стороне, и здравый смысл тоже. Я цеплялась за те воспоминания, которые просто не могли мне пригрезиться - например, запах. Уверена, сама такой аромат я бы в жизни не выдумала.
За моим окном было туманно и темно - отличная погода. Ничто не помешает ему появиться сегодня в школе. Я напялила свою тяжелую теплую одежду, и вспомнила, что куртки-то нет. Вот еще одно доказательство того, что мои воспоминания - реальны.
Когда я спустилась на кухню, Чарли уже не было. Похоже, времени уже больше, чем я думала. В три укуса я сжевала плитку гранолы (Прим. пер. - прессованные овсяные зерна с орехами и изюмом), протолкнула по пищеводу несколькими глотками молока прямо из пачки, и побежала на выход. Надеюсь, дождь потерпит, пока я не найду Джессику.
Туман оказался неожиданно плотным, из-за него, воздух практически утратил прозрачность. Влага, оседавшая на открытую кожу моего лица и шеи, была холодной, как снег. Мне не терпелось включить печку в пикапе. Туман настолько застил глаза, что только пройдя несколько шагов по подъездной дорожке, я осознала, что прошла мимо машины. Серебристой машины. Мое сердце упало, запнулось, и начало бешено биться с удвоенной скоростью.
Я не заметила, откуда он появился, но Эдвард уже стоял передо мной, открывая для меня пассажирскую дверцу.
- Не согласишься поехать сегодня со мной? - спросил он, улыбаясь моему выражению лица - он снова захватил меня врасплох. В голосе же его слышалась неуверенность. Он действительно предоставлял мне выбор - и я могла отказаться. Скорее всего, часть его очень на это надеялась. И зря надеялась.
- Спасибо, соглашусь, - сказала я, стараясь сохранить спокойствие в голосе. Очутившись в теплой машине, я увидела его светлый пиджак, который был брошен на подголовник пассажирского кресла. Дверь за мной закрылась, и, куда быстрее, чем это смог бы сделать обычный человек, Эдвард оказался на водительском месте рядом со мной, заводя машину.
- Я привез тебе пиджак. Не хотел бы, чтобы ты просудилась и заболела, - его голос был настороженным. Сам он был без куртки, в одном светло-сером вязаном пуловере с треугольным вырезом. И снова, одежда плотно охватывала его мускулистую грудь. Только благодаря колоссальной притягательности его лица, я не разглядывала его фигуру.
- Не такая уж я хрупкая неженка, - сказала я, но стянула пиджак к себе на колени, и засунула руки в слишком длинные рукава. Мне было интересно, окажется ли аромат таким же прекрасным, каким я его запомнила? Оказался куда лучше.
- Разве? - возразил он так тихо, что не было понятно, предназначалось ли это для моих ушей. Мы ехали по заполненным туманом улицам, постоянно превышая скорость, чувствуя себя неловко... По крайней мере, я чувствовала. Вчера вечером все стены между нами рухнули... почти все. Кто знает, будет ли он таким же открытым и сегодня. Так что я не осмеливалась раскрыть рта. Пусть он заговорит первым.
Он повернулся ко мне с довольной улыбкой.
- Неужели сегодня не будет еще двадцати вопросов?
- Мои вопросы тебя расстраивают? - спросила я с облегчением.
- Не столько вопросы, сколько твоя реакция на ответы, - выражение лица было шутливым, но, кажется, он не шутил.
Я нахмурилась:
- Разве я плохо на них реагирую?
- Нет, в том то и дело. Ты все воспринимаешь так спокойно, это даже неестественно. Я никогда точно не знаю, о чем ты думаешь на самом деле.
- Я всегда тебе говорю именно то, что думаю на самом деле.
- С поправками, - укорил меня он.
- Не с такими уж большими.
- Достаточно большими, чтобы я сходил с ума от догадок.
- Ты же не хочешь это слышать, - пробормотала я почти шепотом. Как только слова сорвались с языка, я пожалела о том, что произнесла их. Боль в моем голосе была почти неразличима, надеюсь, он не обратил внимания.
Он не ответил, похоже, я нарушила настроение. Выражение его лица было непроницаемым. Мы уже въезжали на школьную парковку, когда, внезапно, меня пронзила мысль:
- Слушай, а где все твои?
Конечно, я была рада ехать с ним наедине, но обычно-то в его машине свободных мест не бывает.
- Их Розали отвезла на своей машине, - пожал он плечами, паркуясь рядом со сверкающим красным кабриолетом. - Слишком вызывающий, правда?
- Эм-м-м... ух ты, - выдохнула я. - Если у нее есть такая машина, что же она с тобой ездит?
- Я же говорю, слишком вызывающе. А мы стараемся не выделяться.
- Да все равно у вас не получается, - рассмеялась я, и покачала головой, вылезая из машины. Мы совсем не опоздали, хотя и вышли поздно - его сумасшедший стиль вождения помог нам приехать даже заранее.
- Тогда зачем же сегодня Розали приехала так демонстративно?
- А ты разве не заметила? Я же теперь разрушаю все устоявшиеся правила, - он ждал меня перед машиной, и по школьной дорожке пошел со мной бок о бок. Мне так хотелось сократить и это маленькое расстояние между нами, и взять его за руку, но я боялась, что ему это не понравится.
- Зачем же вы вообще такие машины завели? - вслух спросила я. - Если не хотите выставляться?
- Потакаем своим слабостям, - признался он с озорной улыбкой. - Мы все любим быстро ездить.
- Выпендрежники, - фыркнула я себе под нос.
Под козырьком здания столовой меня поджидала Джессика, она так таращилась, что глаза, казалось, вот-вот выпрыгнут из орбит. На ее руке - вот умница! - висел мой дождевик.
- Привет, Джессика, - поздоровалась я за несколько шагов. - Спасибо, что не забыла.
Она безмолвно протянула мне куртку.
- Доброе утро, Джессика, - вежливо произнес Эдвард. Это ведь не его вина, что голос у него такой неотразимый. И что глаза у него полны волшебства.
- Э-э-э... привет, - она перевела обалдевшие глаза на меня, стараясь совладать с разбежавшимися мыслями.
- Ну, увидимся на тригонометрии, - взгляд ее был многозначительным. Я подавила тяжелый вздох. Ума не приложу, что же ей сказать.
- Да, увидимся на уроке.
Она ушла, дважды останавливаясь, и оглядываясь на нас.
- Что будешь ей говорить? - прошептал Эдвард.
- Эй, я думала мои мысли читать ты не можешь! - прошипела я в ответ.
- Я и не могу, - прошептал он в изумлении. И тут же его взгляд просветлел от понимания. - Однако, ее мысли я прекрасно слышу... она планирует тебе засаду устроить в классе, от объяснений не уйти.
Я застонала, снимая его пиджак и напяливая свою куртку. Его пиджак я вернула его, и он просто перекинул его через руку, не став одевать.
- Так что же ты ей скажешь?
- Подскажешь мне? - взмолилась я. - Что она хочет знать?
Он покачал головой, лукаво улыбаясь:
- Так нечестно.
- Нетушки! Ты все знаешь, и не рассказываешь - вот что нечестно!
Он задумался, пока мы шли. Уже у двери на мой первый урок, он остановился.
- Она хочет знать, не встречаемся ли мы по секрету ото всех. И еще она хочет знать, что ты ко мне чувствуешь, - все-таки сказал он.
- Елки... И что мне ей сказать? - я старалась выглядеть как можно невиннее. Мимо нас на урок проходили ученики, и, скорее всего, проглядели все глаза, но я их почти не замечала.
- Хм-м-м, - он задумчиво подхватил локон, выбившийся из узла на моем затылке, и тщательно заправил его между прядей. Мое сердце просто выпрыгивало из груди.
- Полагаю, на первый вопрос можно ответить "да"... если ты не возражаешь... Легче ответить так, чем пускаться в какие-то объяснения.
- Не возражаю, - пролепетала я.
- А что касается второго вопроса... хм, я и сам буду внимательно слушать твой ответ на него, - уголок его рта приподнялся в моей любимой ироничной усмешке. Мне не сразу удалось справиться с собой, чтобы успеть ответить на эту реплику. Он развернулся, и пошел прочь.
- Увидимся за обедом, - задорно бросил Эдвард через плечо. Троица, входившая в этот момент в дверь класса, обалдело на меня уставилась.
Я поторопилась войти, краснея и сердясь. Какой же он хитрюга! Теперь я еще больше переживала о том, что скажу Джессике. Я уселась на свое обычное место, мрачно сбросив сумку на пол.
- Доброе утро, Белла, - поздоровался Майк с соседнего стула. Я подняла глаза на его странное, почти отрешенное лицо.
- Как в Порт-Анжелес съездили?
- Съездили... - честно ответить на этот вопрос было невозможно. - Отлично! - закончила я невпопад. - Джессика купила очень симпатичное платье.
- А она ничего не говорила насчет понедельника? - поинтересовался он, и глаза его загорелись. Я улыбнулась, радуясь, что разговор принял такой оборот.
- Сказала, что все было просто здорово, - заверила я его.
- Ей было здорово? - с нетерпением переспросил он.
- Совершенно определенно.
Потом мистер Мейсон попросил тишины, и собрал сочинения. Литература и политология пролетели как в тумане. Я так переживала о том, что скажу Джессике, и так отчаянно волновалась, что Эдвард и правда будет все слушать через ее мысли, что этих двух часов даже не заметила. Какой же неудобной может быть эта его способность, когда речь не идет о спасении моей жизни!
Туман почти рассеялся к концу второго урока, но на улице было все еще темно из-за низких, давящих облаков. Я благодарно улыбнулась небу.
Эдвард, конечно же, оказался прав. Когда я пришла на тригонометрию, Джессика сидела за нашей задней партой, буквально подпрыгивая на стуле от нетерпения. Я неохотно направилась к ней, стараясь убедить себя, что лучше покончить с нелегким делом как можно скорее.
- Рассказывай давай! - скомандовала она, прежде, чем я присела на стул.
- Что именно тебе рассказать? - увильнула я от прямого ответа.
- Что случилось вчера вечером?
- Он накормил меня ужином и отвез домой.
Джессика сверлила меня глазами, на лице застыла скептическое выражение:
- Как ты так быстро домой добралась?
- Он водит как ненормальный! Я была просто в ужасе, - надеюсь, эту реплику Эдвард услышал.
- Это было свидание? Вы заранее договорились там встретиться?
Такой вариант мне даже в голову не приходил.
- Нет, я сама очень удивилась, когда он там оказался.
Ее губы сжались в разочарованный сморщенный бутончик, потому что мой голос звучал совершенно искренне.
- Но он же сегодня привез тебя в школу? - попробовала она зайти с другого бока.
- Да, и это тоже оказалось большим сюрпризом. Он обратил внимание, что вчера у меня не было куртки, - объяснила я.
- Так вы еще будете встречаться?
- Он предложил подвезти меня в Сиэтл в субботу, потому считает, что мой пикап не справится с дорогой. Это считается?
- Да, - уверенно кивнула она.
- Ну, тогда, будем, значит.
- О-бал-деть! - она растянула слово на три слога. - Эдвард Каллен.
- И не говори, - согласилась я. "Обалдеть" даже близко не могло описать происходящее.
- Погоди! - ее руки взлетели ладонями вперед, будто она пыталась остановить дорожное движение. - Он тебя поцеловал?
- Нет, - пробормотала я. - У нас все не так.
Она выглядела разочарованной. Не сомневаюсь, и на моем лице тоже было написано разочарование.
- Думаешь, может в субботу...? - она приподняла брови.
- Очень в этом сомневаюсь, - сожаление в моем голосе прозвучало довольно отчетливо.
- О чем вы разговаривали? - шепотом постаралась она вытащить из меня побольше сведений. Урок уже начался, но мистер Варнер на нас внимания не обращал, и мы не были единственными, кто продолжал болтать в классе.
- Ой, да я не знаю, Джесс, много о чем, - прошептала я в ответ. - Например, поговорили о сочинении по литературе немного.
Очень-очень немного. По-моему, Эдвард мимоходом упомянул о нем, одним-двумя словами.
- Ну... хорошо. Вот например - надо было видеть, как перед ним извивалась официантка - заигрывала, ну просто через край. А он на нее - ноль внимания, - пусть он что хочет думает об этой фразе.
- Это хор-роший знак, - закивала она. - Официантка была красивая?
- Очень. И лет ей было уже где-то девятнадцать или двадцать.
- Еще лучше. Ты ему точно нравишься.
- Мне тоже так кажется, но сказать точно сложно. Он всегда такой скрытный, - специально подчеркнула я, чтобы не подставлять Эдварда.
- Я вообще не понимаю, как у тебя смелости хватает оставаться с ним наедине, - выдохнула она.
- Это почему? - в изумлении пробормотала я, но Джессика не поняла моей реакции.
- Он такой... пугающий. Я бы не знала, что ему сказать, - она поморщилась, видимо, вспоминая сегодняшнее утро или вчерашний вечер, когда он обращал на нее магию своих всепобеждающих глаз.
- И мне бывает сложновато мысли в кучу собрать, когда он рядом, - призналась я.
- Оно и понятно - он же просто невероятный красавец, - пожала плечами Джессика, как будто это оправдывало любые недостатки. И, скорее всего, по ее критериям, так оно и было.
- Он не просто красавец, он и человек глубокий.
- Да ну? И в чем это проявляется?
Ох, ну кто меня за язык тянул, Хотелось, чтобы последние слова куда-нибудь испарились. Так же сильно хотелось, как чтобы Эдвард не всерьез собирался слушать этот разговор.
- Прости, но я даже слов подобрать не могу... за его внешностью - невероятный мир... - вампира, который хочет быть светлым, который несется спасать людям жизнь, чтобы не считать себя чудовищем... Я задумалась, бесцельно заглядевшись в никуда.
- Да неужели? - усмехнулась Джессика.
Я проигнорировала ее, стараясь сделать вид, что внимательно слушаю мистера Варнера.
- Значит, он тебе нравится? - сдаваться она не собиралась.
- Да, - коротко ответила я.
- В смысле, он тебе по-настоящему нравится? - допытывалась Джесс.
- Да, - подтвердила я еще раз, вспыхнув от смущения. Я надеюсь, в ее мыслях эта деталь останется незамеченной. Однако, похоже, мои односложные ответы ей надоели.
- Насколько сильно он тебе нравится?
- Слишком сильно, - пробормотала я. - Куда сильнее, чем я нравлюсь ему. Но с этим поделать я ничего не могу, - вздохнула я, и щеки снова заалели.
На мое счастье, в это время учитель вызвал ее отвечать, и до конца урока больше ничего спросить она не смогла. Как только прозвенел звонок, я попыталась увильнуть от этой темы.
- На литературе, Майк спросил меня, что ты сказала насчет понедельника, - сообщила я Джесс.
- Серьезно? И что ты ответила?! - взволновалась она, совершенно отвлекшись.
- Я сказала, что тебе было здорово, и он выглядел жутко довольным.
- Так, расскажи мне слово в слово, что он сказал, и что ты ответила!
Остаток пути до кабинета испанского мы по буквам разбирали предложения, а большую часть урока - посекундную хронологию выражения лица Майка. Мне бы никогда в жизни не удалось так растянуть этот разговор, если бы я не переживала, что он снова перекинется на меня.
Как только прозвенел звонок на обеденный перерыв, я вскочила на ноги. Но мое выражение лица, пока я запихивала учебник в сумку, подтолкнуло Джесс к размышлениям.
- Сегодня за обедом с нами ты не сядешь, ведь так? - догадалась она.
- Думаю, что нет, - хотя и нельзя быть уверенной, что он снова не исчезнет ни с того ни с сего. Но за дверью кабинета испанского, облокотившись на стену, с видом греческого божества, который только он мог себе позволить, Эдвард ждал меня. Джессика бросила на него беглый взгляд, закатила глаза, и шустро пошла прочь.
- Еще увидимся, Белла, - ее голос сулил всевозможные последствия. Наверное, придется на сегодня отключить звонок на телефоне.
- Ну, привет, - ирония и раздражение одновременно. Совершенно очевидно, все же подслушивал.
- Салют.
Я не знала, что еще сказать, и он не заговаривал - искал, как бы начать поудачнее, по-моему - так что в столовую мы дошли молча. Идти с Эдвардом сквозь толпу ребят в обеденный перерыв сильно напоминало мой первый день в школе - все на меня пялились.
Он встал в очередь, так и не проронив ни слова, хотя каждые несколько секунд бросал на меня задумчивые взгляды. Раздражение явно выигрывало битву с веселостью на его лице. Я нервно теребила замок на куртке.
Эдвард подошел к стойке, и набрал целый поднос еды.
- Ты чего делаешь? - возразила я. - Ты же не мне столько набрал?
Он покачал головой, и преградил мне путь к кассе, расплатившись за еду сам.
- Половина, разумеется, для меня.
Я повела бровью.
Он направился к тому самому столу, за которым мы уже однажды сидели. Это был длинный стол, и за его другим концом сидела группа старшеклассников, которые в изумлении уставились на нас, когда мы уселись друг напротив друга. Эдвард казался мне зловещим.
- Выбирай, что хочешь, - сказал он, подталкивая ко мне поднос.
- Мне любопытно, - сказала я, взяв яблоко, и принявшись вертеть его в руках, - что бы ты сделал, если бы тебе на спор пришлось есть обычную еду?
- Тебе всегда любопытно, - поморщился он, покачав головой. Он заглянул мне в глаза, и не отпускал моего взгляда, до тех пор, пока, взяв с подноса кусок пиццы, и откусив как следует, не переживал его быстро и не проглотил. Я смотрела на него с открытым ртом.
- Если бы тебе на спор пришлось есть землю, ты бы смогла, не правда ли? - спросил он снисходительно.
Я поморщилась и призналась:
- Я однажды и ела... на спор... Не так уж и противно.
Эдвард рассмеялся:
- Почему-то, я не удивлен.
Что-то за моей спиной привлекло его внимание.
- Джессика проводит подробный анализ каждого моего действия... Она попозже все тебе разложит по полочкам.
Он подтолкнул ко мне тарелку с пиццей. При упоминании о Джессике, намек на раздражение снова проступил на его лице.
Я положила яблоко, и откусила кусочек пиццы, не глядя на него и понимая, что сейчас он начнет разговор.
- Значит, официантка была красивой? - спросил он будничным тоном.
- А ты, и правда, не заметил?
- Нет, просто внимания не обратил. Мне хватало, о чем подумать в тот момент.
- Бедная девочка, - сейчас я могла себе позволить великодушие по отношению к ней.
- Кое-что, из того что ты сказала Джессике... хм, скажем, это меня беспокоит, - его не так просто отвлечь от темы. Его голос зазвучал немного сипло, он смотрел на меня сквозь ресницы, в глазах действительно светилась встревоженность.
- Не удивительно, что ты услышал что-то, что тебе не понравилось. Сам знаешь, что говорят о любителях подслушивать, - напомнила я ему.
- Я тебя предупреждал, что буду слушать.
- А я тебя предупреждала, что не обо всем, что я думаю, ты хочешь слушать.
- Да, предупреждала, - согласился он, но голос все еще был напряженным. - Но ты не совсем права... Я хочу знать абсолютно все, что ты думаешь - каждую мысль. Просто мне хотелось бы... чтобы некоторых мыслей у тебя не было.
Я бросила на него сердитый взгляд:
- Интересное определение.
- Но я сейчас не совсем об этом хотел сказать.
- Тогда о чем? - мы снова невольно склонились над столом друг ко другу. Его большие белые руки были сложены под подбородком; моя правая рука, по привычке, обхватила горло. Мне пришлось напомнить себе, что мы находимся в полном людей зале, где на нас таращится слишком много любопытных глаз. Слишком легко было почувствовать себя в нашем личном, тесном маленьком уголке.
- Неужели ты действительно думаешь, что я тебе интересен больше, чем ты мне? - пробормотал он, совсем приблизив ко мне свое лицо, его золотые глаза пронизывали меня насквозь.
Я не могла вспомнить, как выдохнуть. Усилием воли, мне пришлось отвести глаза, прежде, чем мне это удалось.
- Ты опять за свое, - прошептала я.
Его ресницы взлетели от удивления:
- Что такое?
- Ослепляешь меня, - призналась я, стараясь сосредоточиться, снова поднимая на него глаза.
- Вот оно что, - нахмурился он.
- Это не твоя вина, - вздохнула я. - Ты ничего поделать с этим не можешь.
- Ты мне на вопрос ответишь?
Я опустила голову:
- Да.
- "Да", ты ответишь на мой вопрос, или "да", ты действительно так считаешь? - снова недовольство в голосе.
- Да, я действительно так считаю, - я не смела поднять головы, водя взглядом по рисунку древесных колец, нанесенному на ламинат стола. Тишина затянулась. Я упрямо отказывалась нарушать ее первой на этот раз, изо всех сил борясь с искушением краешком глаза взглянуть на его лицо.
Наконец, он заговорил бархатным нежным голосом.
- Ты ошибаешься.
Я подняла глаза - его взгляд был теплым и ласковым.
- Откуда тебе знать, - возразила я шепотом, с сомнением покачав головой. Сердце гулко билось от его слов, и так отчаянно хотелось в них поверить.
- Отчего ты так считаешь? - жидкие топазы глаз прожигали меня, в бесплодной попытке извлечь ответ прямо из моего разума.
Я молча смотрела на него, с усилием пытаясь сосредоточиться, несмотря на волшебные чары его лица. Подыскивая слова, я видела, что он теряет терпение, сердится моему молчанию, и начинает хмуриться. Я отняла руку от шеи, и подняла один палец:
- Дай мне собраться с мыслями.
Его лицо прояснилось, теперь, когда он понял, что отвечать я все же собираюсь. Моя правая рука опустилась на стол, соединившись с левой, ладони крепко сжались. Я не сводила глаз со своих ладоней, сплетая и расплетая пальцы, и, наконец, заговорила:
- Ну, если отбросить очевидные причины, иногда... - я помедлила. - Я с уверенностью не могу сказать, ведь я-то читать мысли не умею... но мне кажется, что ты периодически говоришь мне "прощай", даже когда слова произносишь другие, - это была лучшая формулировка, которой мне удалось описать чувство отчаяния, охватывающее меня иногда от его слов.
- Весьма проницательно, - прошептал он. И снова на меня нахлынула острая тоска, когда он подтвердил мои страхи.
- И тем не менее, именно поэтому ты не права, - начал было объяснять он, но тут его глаза сузились. - Что ты имеешь в виду под "очевидными причинами"?
- Ну, ты посмотри на меня, - сказала я, без необходимости - он и так глаз с меня не сводил. - Я совершенно заурядная... ну, кроме того, что сверх нормы влипаю во всякие неприятности, и пару-тройку раз чуть не погибла... и еще, неуклюжая до того, что иногда все равно, что инвалид... И посмотри на себя... - я повела рукой, подразумевая его, и его изумительное совершенство.
Его лоб сердито нахмурился на секунду, и тут же разгладился, а в глазах появилось понимающее выражение.
- Ты не слишком точно представляешь себя со стороны, знаешь ли. Я признаю, ты дала идеальное определение своей повышенной неудачливости... - он мрачно усмехнулся, - но ты не слышала того, что о тебе думал каждый человек мужского пола в этой школе в тот день, когда ты здесь появилась.
Я, в изумлении, сморгнула:
- Я тебе не верю... - пробормотала я под нос.
- Пожалуйста, поверь, хотя бы в этот единственный раз... ты - полная противоположность заурядности.
Мое смущение было куда сильнее, чем невольное удовольствие от выражения его глаз, когда он все это произносил. Я быстро напомнила ему первоначальное возражение:
- Но я не пытаюсь постоянно с тобой попрощаться.
- Ну разве ты не видишь? Именно поэтому я прав. У меня больше чувств к тебе, потому что, если я могу это сделать... - он помотал головой, кажется, отгоняя эти мысли, - если оставить тебя - правильное решение, то я готов страдать сам, чтобы не причинять боль тебе, чтобы сохранить тебя в безопасности.
Я хмуро глянула на него:
- Ты считаешь, я бы не сделала того же?
- Тебе никогда не придется стоять перед подобным выбором.
Внезапно, его непредсказуемое настроение снова сменилось. Задорная, безумно красивая улыбка изменила выражение его лица.
- Но на сегодняшний день, сохранение твоей безопасности становится практически круглосуточной работой, которая требует моего постоянного присутствия на этой должности.
- Сегодня никто не пытался покончить со мной, - напомнила я ему, благодарная за смену темы на более легкую. Я не хотела больше слушать о прощаниях. Если придется, думаю, я специально буду подвергать себя опасности, чтобы он был рядом... Мне удалось немедленно прогнать эту мысль, прежде, чем его проницательный взгляд прочел ее на моем лице. За такие идеи он точно меня по головке не погладит.
- Пока что, - добавил он.
- Пока что, - согласилась я. Можно было бы и поспорить, но теперь мне хотелось, чтобы он ожидал всяческих катастроф.
- У меня есть к тебе еще один вопрос, - его лицо сохраняло спокойствие.
- Выкладывай.
- Тебе правда нужно в субботу поехать в Сиэтл, или это просто предлог, чтобы отделаться ото всех твоих поклонников?
Я поморщилась от одного воспоминания.
- Кстати, я тебя еще не простила за тот фокус с Тайлером, - предупредила я. - Твоя вина, что он питает иллюзии по поводу моего согласия пойти с ним на выпускной.
- Да он и сам нашел бы время подойти к тебе, и без меня... мне просто очень хотелось посмотреть на твое лицо, - рассмеялся он. И я бы рассердилась еще больше, если бы журчание его смеха так не завораживало.
- А если бы я тебе пригласил, ты бы и мне отказала? - спросил он, все еще смеясь, но уже тише.
- Скорее всего нет... Но потом бы отменила... притворилась, что заболела, или что ногу подвернула...
Эдвард был озадачен:
- И зачем бы ты это сделала?
Я грустно покачала головой.
- Ты просто никогда меня в спортзале не видел, тогда бы не спрашивал. Но я думала, ты и так поймешь.
- Ты сейчас говоришь о своей неспособности и пяти шагов пройти по ровной, надежной поверхности не споткнувшись о несуществующие препятствия?
- Совершенно верно.
- Это не составило бы сложности, - говорил он совершенно убежденно. - В танце главное - правильно вести партнершу.
Видя готовящиеся возражения с моей стороны, он не дал мне и рта раскрыть.
- Ты так и не ответила... тебе нужно поехать именно в Сиэтл, или ты не против если мы отправимся куда-нибудь еще?
Для меня главным было "мы", а все остальное не имело значения.
- С готовностью выслушаю твои предложения, - милостиво разрешила я. - Но попрошу об одолжении.
Он насторожился, как всегда, когда я просила о чем-нибудь неочевидном.
- О каком?
- Можно, я поведу?
Эдвард нахмурился:
- Почему?
- Ну, основная причина - я сказала Чарли, что поеду в Сиэтл, и он специально спросил, еду ли я одна. В то время, я и собиралась ехать одна. И если он еще раз спросит, врать я не буду. Вот только он, скорее всего, снова не спросит, а если я оставлю дома пикап, то эта тема всплывет лишний раз, без необходимости... И еще потому, что я боюсь ехать, когда ты за рулем.
Он закатил глаза:
- Из всех тех черт, которые могли бы тебя напугать во мне, ты боишься моего вождения.
Он недовольно покачал головой, но глаза его тут же посерьезнели:
- А ты не хочешь сказать отцу, что проведешь день со мной? - в его вопросе чувствовалось какое-то подводное течение, которого я не могла понять.
- С Чарли, чем меньше говоришь, тем меньше сложностей, - насчет этого, я была совершенно непреклонна. - Это неважно, лучше скажи, куда мы поедем?
- Будет хорошая погода, так что мне нужно будет держаться подальше от людских глаз... и ты бы могла побыть со мной, если хочешь, - он снова предоставлял мне выбор.
- И ты мне покажешь, что имел в виду? Насчет солнца? - спросила я, вдохновившись перспективой раскрыть еще одну тайну.
- Да, - улыбнулся он, и замолчал. - Но если ты не хочешь... оставаться наедине со мной... я бы все равно предпочел, чтобы ты не ездила в Сиэтл одна. Меня трясет от одной мысли о том, сколько неприятностей ты можешь найти на свою голову в городе такого размера.
Я надулась:
- Финикс в три раза больше Сиэтла, и это только по численности населения. А по реальной площади...
- Однако, - прервал он меня, - совершенно очевидно, что в Финиксе рок над тобой еще не навис. Так что я бы предпочел не спускать с тебя глаз, - в его взгляде снова появилось это невероятное, плавящее мышцы выражение.
Спорить я была не в состоянии. Во взгляде дело, или нет, решать тут было нечего.
- Так или иначе, я не возражаю против того, чтобы побыть с тобой наедине.
- Я знаю, - грустно вздохнул он. - Однако, Чарли сказать ты должна.
- Да с какой стати я ему должна говорить?
Его глаза, внезапно, наполнились яростью:
- Чтобы у меня был хотя бы малейший стимул привезти тебя обратно.
Я сглотнула. Но, после минутного раздумья, я была уверена: