Мессалит Веласко : другие произведения.

Сир Доблестный

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Прежде, чем они смогли стать Клинками... Они были Королевскими Кинжалами. Юный Доблестный, известный своим однокурсникам как Варт, исключен из школы Королевских Клинков лишь чтобы погрузиться в вихрь интриг и опасностей, от которых дух перехватывает! Вместе с Изумруд, бывшей Белой Сестрой, Варт вынужден противостоять магии, фехтовать, миновать засаду, сразиться с химерой и выбраться из болота. То есть, сделать все ради раскрытия коварного заговора, целью которого стала смерть короля. Так юноша докажет, что достоин места в рядах Королевских Клинков.

Глава первая
Грубое пробуждение

  

Примерно за час до рассвета какой-то недоумок протрубил в рог. Резкий звук разорвал воздух прямо под окном общежития, бесцеремонно прерывая глубокий сон девятерых мальчиков, сопроводивших свое пробуждение испуганными криками. Стук подкованных железом копыт громко отдавался на каменных плитах двора. В тот же миг девять одеял были отброшены в сторону, девять пар босых ног застучали по полу, и вот уже девять голов высунулись из окна.  
Доблестный гордился тем, что был самым быстрым среди учеников выпускного класса, однако, он был, к тому же, и самым маленьким. Юноша первым добрался до окна, но лишь ради того, чтобы оказаться отброшенным в сторону более сильным товарищем. Ну и ладно! На улице все равно слишком темно. Он и без того мог догадаться, что происходит - в Айронхолл пожаловал сам король. Судя по шуму, его сопровождала вся Королевская Гвардия, сотня сильнейших бойцов.
- Когда еще король путешествовал ночью? - выкрикнул кто-то из мальчишек. Вероятно, это был Руфус.
- Никогда! - послышался ответ Орвила. Юноша был здесь Первым, а это означало, что он пробыл в Айронхолле дольше остальных. - Он привел с собой дюжину Клинков, не меньше!
Глаза мальчиков возбужденно засияли, стоило им представить, как король Амброз, испытывающий нужду в подобном эскорте, крадется в ночи. Девять обнаженных или, во всяком случае, почти обнаженных тел задрожали в предрассветной прохладе. Незапланированный визит монарха был страшным напоминанием о Войне Монстров. Все началось с ужасной Ночи Псов. За последние восемь месяцев неизвестные маги неоднократно покушались на жизнь короля Шивиаля. Многие Клинки пали, защищая монарха во время этих нападений. Амброз приезжал в Айронхолл с единственной целью - набрать новых телохранителей из выпускного класса. Из тех самых девятерых мальчишек, что проживали в этом общежитии. Скольких он заберет в этот раз? Сегодня в полночь он пронзит их сердца мечом, совершая магический ритуал, призванный связать их абсолютной преданностью. Таким образом они войдут в Верный и Древний Орден Королевских Клинков.
Но сколько из них?
- А ну-ка, заканчивайте стоять тут, высунув языки! - рявкнул Леопард. - Быстро одеваться! Король желает видеть вас!
Восемь выпускников, не исключая и самого Леопарда, который внезапно осознал, что сам одет не более, чем все остальные, пришли в движение. Кто-то чиркнул кремнем. Вспышка осветила трут, свеча вспыхнула пламенем, и вот уже свет множества свечей прорезал мрак... С нервной поспешностью девятеро выпускников рылись в корзинах, чтобы отыскать самые лучшие и чистые бриджи, чулки, рубашки, дублеты и камзолы. Плащи, сапоги и шляпы. И не забыть пригладить волосы. Нуждающиеся в бритье занялись этим болезненным делом. Ибо кто осмелится отлучится, чтобы принести горячей воды, рискуя отсутствовать, когда придет официальный вызов. Вокруг свечей и крохотных зеркал воцарилась некоторая суматоха. Но для Доблестного бритье пока не стало проблемой. А потому, мальчик сидел на краю кровати, обняв себя за плечи. Он не понимал, было ли ощущение узла, в который завязались его внутренности, вызвано предвкушением или же простым страхом. Он хотел, чтобы его выбрали! Разумеется! Зачем бы иначе ему проводить последние четыре года здесь, в Айронхолле, трудясь изо всех сил? Он действительно самый младший из выпускников. Однако, лишь четверо пробыли здесь дольше него, а ведь ученики всегда уходят из школы именно в том порядке, в котором пришли. Он был достоин! День за днем он одерживал верх на площадке для фехтования. И все же... После Ночи Псов служба в Королевской Гвардии стала не просто хорошо оплачиваемой должностью, легкой работой, десятью годами вольготной жизни при дворе в обществе прекрасных дам. Теперь это больше походило на львиную борьбу. За последние полгода Орден потерял два десятка членов. Никогда прежде Айронхолл не был вынужден так гнать обучение мальчиков. Никто из текущих выпускников, включая самого Первого, не пробыл в школе положенных пяти лет.
- Нет никакой надобности спешить, - заметил Орвил, который, несмотря на это, метался ничуть не меньше остальных. - В начале король поговорит с Великим Магистром. Он объявит, скольких из нас желает забрать с собой. И только потом Брата пошлют за нами.
Орвил уже успел повторить это минимум дюжину раз, и потому каждый юноша был ознакомлен с порядком действий. Первый участвовал в подобном пару месяцев назад.
- Они всегда посылают на одного больше, чем собираются связать, и он может...
Дверь с шумом распахнулась. Со стороны брившихся донесся недовольный возглас. Кажется, кто-то порезался. В комнату вошел сир Дредноут, заместитель командующего стражей.
- Сколько? - одновременно выпалили юноши.
Дредноут притворил дверь и сложил руки на груди. Мрачно улыбаясь, он оглядел залитую тусклым светом комнату.
- Столько, сколько посчитает нужным выделить Великий Магистр. Я пришел убедиться, что никто из вас не улизнул на кухню. Помните, день поста перед связыванием - обязательная процедура.
Неуютное ощущение, грызущее Доблестного изнутри, мгновенно сменилось острым чувством голода. В коридоре за дверью болтающая и смеющаяся толпа новеньких направлялась к лестницам. Выпускники столпились вокруг Дредноута. Большинство из них все еще не смыли с лиц мыльную пену.
- Были новые покушения? - спросил Орвил.
- Это секретная информация. Я не имею права разглашать её, покуда вы не связаны.
Дредноут был хорошим человеком, превосходным фехтовальщиком. Этим летом он второй раз завоевал Кубок Короля, а это значило, что никто в мире, вероятно, не смог бы потягаться с ним во владении мечом. Его камзол украшала четырехконечная бриллиантовая звезда. Знак принадлежности к Белой Звезде - высшему рыцарскому ордену страны. Лишь очень немногие из Клинков когда-либо допускались до Звезды, но так или иначе, пару месяцев назад он удостоился чести носить это замечательный знак отличия. Сам Дредноут скромно говорил, что заслужил свои регалии "убив кое-кого", но другие гвардейцы всегда рады были добавить несколько будоражащих кровь деталей о ползучем монстрообразном получеловеке, который вылез на свет, стоило королю отправиться на охоту. Клыки и когти этой твари принесли смерть двум Клинкам, прежде чем Дредноут убил её. Замечательный человек! Ну... быть может ему немного не хватает юмора. Имя меча многое могло рассказать о носящем его Клинке. Дредноут назвал свой Честь. Скучно!
- И вы все еще не знаете, кто стоит за этим? - не унимался Орвил.
- Если Гвардия выяснит это, сынок, польется кровь и погибельный огонь. И не важно, как сильно их колдовство.
- Сколько мечей вернулось в этот раз? - спросил Доблестный.
Дредноут одарил его долгим задумчивым взглядом, а затем тихо ответил:
- Только между нами... восемь.
Выпускники обменялись шокированными взглядами. Когда Клинок погибал, его меч возвращался в Айронхолл, чтобы навсегда остаться среди тысяч других клинков на великом небосводе мечей. Старейшины, отставные Клинки - рыцари Ордена - умирали иногда, но не так быстро! Не по восемь человек за два месяца!
- Ну? - насмешливо спросил Дредноут. - Есть здесь трусливые цыплята? Потому что если вы собираетесь желтеть, самое время сделать это сейчас, покуда можно уйти... убежать без оглядки.
Никто не сдвинулся с места.
- Среди нас нет трусов! - гордо сказал Орвил.



Глава вторая
Отверженный

  

Великий Магистр призвал пятерых старших кандидатов, когда солнце поднялось над бесплодными холмами Старкмура. Это значило, что обряду подвергнуться только четверо из них. Все, как опасался Доблестный.
Блошиная Зала была маленькой, мрачной комнатушкой. Большинство мальчиков видели её лишь дважды за время своего пребывания в Айронхолле. Каждый новый ученик встречался здесь с Великим Магистром, после чего мальчику, чаще всего, приходилось прослушать рассказ о том, каким неблагодарным и бесполезным отродьем он был. Великий Магистр узнавал историю нового воспитанника, после чего проверял его ловкость, подкидывая монетки и заставляя юношу ловить их. В большинстве случаев, он посылал мальчика с его опекуном восвояси, и на этом все заканчивалось.
Но если дух мальчишки был силен, а руки ловки, Великий Магистр принимал его кандидатом. Ему позволяли взять новое имя и стать другим человеком. Все прошлые проступки оставались забытыми. После этого мальчик никогда больше не видел Блошиной Залы. Разве что, если кто-то посылал его убирать комнату в качестве наказания. Не самая худшая перспектива. В Айронхолле к дисциплине относились очень строго.
Время превращало мальчишек в молодых мужчин. Специальные тренировки Айронхолла, пара магических штрихов - и любой несносный бунтарь превращался в одного из лучших фехтовальщиков в мире. Спустя примерно пять лет обучение заканчивалось, и король либо принимал ученика в Королевскую Гвардию, либо отдавал в телохранители кому-нибудь другому. И тогда воспитанник снова приходил в Блошиную Залу, чтобы узнать свою судьбу и встретиться с будущим покровителем.
К членам Ордена обращались "сир". Разумеется, это было лишь формальной вежливостью. Так что завтра настанет время сира Орвила, сира Леопарда, сира Дракона и сира Руфуса. Но Доблестный так и останется кандидатом... как жаль!
У дверей Дредноут отобрал их мечи. Только связанный Клинок мог носить оружие в присутствии короля. Он впускал их по старшинству: Орвил двинулся первым, Леопард следом за ним. Дракон и Руфус яростно зашагали за товарищами, словно желающие броситься в игру щенки. Отверженный плелся позади, изо всех сил стараясь сохранить равнодушное выражение на лице, дабы не выдать своего разочарования. Молодость - не порок, но почему бы ей не закончиться чуточку быстрее?
Холодный ветер, дувший с пустошей, влетал в одно не застекленное окно и вылетал из другого. Пятеро выпускников выстроились перед Великим Магистром, который сгорбился перед дверью, зябко кутаясь в свой плащ от царящего вокруг холода. Всего в зале присутствовало девять человек, от чего маленькое помещение казалось переполненным. Мужчина, скрывавшийся позади всех, должно быть командор Бандит. Крупный человек в углу - король Амброз. Однако, мальчики должны делать вид, что не замечают его, покуда им не прикажут иного. Король упер руки в бока, ухмыляясь, словно акула. На пальцах его сверкали драгоценные камни.
Орвил произнес традиционные слова:
- Ты посылал за нами, Великий Магистр?
Юноша выпалил их слишком громко. Быть может, он спокоен куда меньше, чем пытается казаться.
- Я призвал тебя, Первый. Его Величество нуждается в Клинке. Готов ли ты служить?
Маленькие глазки Великого Магистра сверкали на мрачном грубом лице. Его звали Саксон. Хотя, разумеется, никто не называл его по имени. Магистр был отчужденным, холодным человеком, всегда готовым потерять самообладание и показать свой норов, сурово наказывая своих подопечных или вовсе гоня их прочь из школы без какого-либо предупреждения. Отчисление, зачастую, означало для провинившегося путь на пустоши в одной только одежде. Часто, у мальчиков даже не было семьи, к которой можно было вернуться. Потому подобная мера легко могла сойти за смертный приговор. Некоторые старые рыцари, просаживающие последние годы в Айронхолле, иногда качали головами, говоря, что Орден знавал Великих Магистров получше сэра Саксона.
- Готов, Великий Магистр, - быстро сказал Орвил.
Магистр развернулся и поклонился.
- Ваше Величество, я имею честь представить Вам Первого Кандидата Орвила.
Теперь каждый из мальчиков мог обратить внимание на короля. В искусстве фехтовальщика скорость куда важнее мускулов. Магистр Ритуалов использовал магию, чтобы не дать мальчикам вырасти слишком большими. Разумеется, это правило не распространялось на королей. Амброз IV, король Шивиаля, был высоким, широким и представительным. Казалось, вся его одежда -  бриджи, доходящие до колен, дублет, камзол и подбитый мехом плащ - состоит из складок, словно король желал казаться еще больше. На шляпе его красовалось страусиное перо, а шелковые чулки обтягивали выпирающие голени. Король нависал над ними, словно облако. Его голос громом отдавался от стен комнаты.
- Добро пожаловать в Гвардию, Первый! Великий Магистр высоко оценивал твои заслуги.
Ну, тогда он врал. Доблестный каждый раз побеждал Орвила на рапирах и зачастую одерживал над ним верх в бою на саблях. Конечно, Орвил был лучше с широким мечом, потому как для этого вида оружия мускулов требовалось побольше, чем было у Доблестного.
Орвил низко поклонился, а затем вышел вперед, чтобы опуститься на колени перед королем и поцеловать его руку. Когда юноша поднялся, чтобы вернуться на прежнее место, Великий Магистр обратился к Леопарду.
- Второй, Его величество нуждается в Клинке. Ты готов служить?
Так и продолжилось. Леопард был порядочным человеком, хорошо умевшим обращаться со сталью. После него настала очередь Дракона. Этот юноша был всего лишь на месяц старше Доблестного, но выглядел на все восемнадцать. Какая жалость, что он фехтовал, как покалеченная корова. Магистр Сабли при всех выговаривал Дракону, что ему требуется еще пара лет тренировок.
Заместитель Магистра Рапиры пробормотал, что юноше мол, следует всю жизнь рубить дрова. И тем не менее, его свяжут. А Доблестного - нет. Не справедливо!
- Кандидат Руфус...
С этим все было в порядке. Руфус был отличным фехтовальщиком, хоть и ужасно предсказуемым. Хотя это не имело значения в реальном бою, где противники не знают твоих трюков. К тому же, Руфусу уже стукнуло девятнадцать, и он даже отрастил бороду, похожую на куст утесника. Он будет внушительно выглядеть в гвардейской форме. Она пойдет даже Дракону. Но Доблестный... Ох, спокойно! Это было сложно. Не возраст, не умения. Все из-за его внешности!
Сегодня в полночь в Кузне будет твориться магия. Духи всех восьми элементов соединяться в одно целое. Каждый из четырех кандидатов принесет клятву и, если что-то все пойдет как надо - ведь проблем почти никогда не бывало - рана от меча мгновенно заживет, не причиняя никакого вреда. Так юноша становился Клинком.
Доблестному придется разделить не только день поста и холодные омовения, которые предшествовали ритуалу, ему также придется помочь с церемонией. Это лишний раз бередило его рану. Когда все закончится, и счастливчики покинут школу, он останется здесь. Станет Первым. И это снова ранило мальчика. Первый должен был стать "матерью" для всех остальных воспитанников, защищая их от гнева Магистров. Быть Первым всегда считалось честью. Однако, никто не желал этой сомнительной чести. Что за прелесть - выслушивать споры между соседями и подтирать сопливые носы?
- И наконец, сир, - проблеял Великий Магистр, - я имею честь представить Вам Кандидата Доблестного, который отныне станет служить Вам в качестве Первого здесь, в Айронхолле.
Отверженный! Ему говорили не подходить, и потому он просто поклонился.
- Доблестный - музыкант, - сказал король.
В ужасе, юноша уставился на ухмыляющегося монарха. Он чувствовал, как лицо заливается краской. Король Амброз был известен своими сильными привязанностями и своей не менее сильной неприязнью. Он не одобряет, что фехтовальщик играет на лютне?
- Я действительно немного играю на лютне, Ваше Величество...
- Как и я, - великодушно промолвил Амброз. - И в этом нет ничего дурного. Может быть, в следующий раз мы сможем поиграть вместе.
Усмехнувшись, он развернулся, становясь похожим на вихрь бархата, парчи и меха.
- Продолжайте, Великий Магистр.
Магистр поспешно распахнул внутреннюю дверь и отступил в сторону, когда король прошел мимо, игнорируя все поклоны за своей спиной. Дредноут пересек комнату, присоединяясь к нему. Орвил повел кандидатов обратно, однако на лице мальчишки играла такая широкая ухмылка, что она, казалось, не пролезет в дверной проем.
Может быть в следующий раз. Так сказал король. Может быть, так он намекнул на то, что собирается сделать Доблестного личным Клинком какого-нибудь министра или лорда. Связь была неразрывной. Гвардеец имел только один шанс.
- Доблестный! - окликнул его Великий Магистр. - Погоди. Я хочу поговорить с тобой.



Глава третья
Таинственная альтернатива

  

Двери закрылись, и Доблестный остался в компании Великого Магистра и командора Бандита. Без обычной потрепанной мебели, Блошиная Зала казалась еще мрачнее, чем в мерзкий день, минувший четыре года назад, когда сир Винсент притащил его сюда и бросил на милость Саксона. Это было самым наименьшим из того, что он помнил.
- Мои глубочайшие соболезнования, Кандидат, - произнес Великий Магистр со слащавой улыбочкой, кидая быстрый взгляд на командора Бандита. Мужчина стоял позади, не вступая в разговор. Великий Магистр недовольно поглядел на Доблестного. Очевидно, он был в одном из своих самых скверных настроений.
- Если бы я задал тебе вопрос - каков был бы твой ответ? Ты готов служить?
- Конечно, Великий Магистр!
Зачем еще ему находиться здесь, если не ради того, чтобы стать Клинком? Зачем еще мириться с постоянными издевательствами Великого Магистра? Четыре года...
- Жаль, что ты выбрал именно это имя. Ты еще не убедил нас в своей доблести.
- Не от отсутствия желания, Великий Магистр.
- Да ты языкастый! - лицо мужчины пошло уродливыми коричневыми пятнами. Было ли в молодости больше позора, чем в старости?
Школа не позволяла кандидатам вырастать слишком большими, так как это шло в ущерб скорости, однако, она все же требовала от своих воспитанников физической силы. Раз за разом, Доблестный молил Магистра Ритуалов использовать на него магию роста, и каждый раз получал один и тот же отказ:
- Твоя проблема не в росте. Просто нужно больше времени. Если твой рост не изменится, когда настанет время брить бороду - мы попробуем что-то с этим сделать.
- Так значит, ты готов служить? - Великий Магистр одарил его взглядом, полным в равной мере презрения и жалости. - Как? Готов ли ты врать ради Его Величества?
И что теперь?
Доблестный, порядком удивленный, ответил:
- После того, как нас свяжут узы, я, естественно, буду обязан сделать все, чтобы защитить короля.
- Я спрашивал тебя не об этом. Я говорил о службе, а не о защите, и подразумевал именно это. И, более того, я ни слова не сказал об узах. Готов ли ты соврать другу, если таков будет приказ короля?
И чего он такой сварливый с самого утра? Почему срывается на Доблестном?
- Я не могу поверить, что король Амброз когда-либо потребует этого от меня, сэр.
- Не можешь? Ой. Вырасти уже, мальчик! Положим, я скажу тебе, что лучше всего ты можешь послужить Его Величеству, гоняя пыль... прыгая по холмам... или вовсе исчезнув. Как далеко зайдет твоя преданность?
Выказать раздражение в этой игре, значило потерять очки. Человек не мог победить, если Великий Магистр решил излить на него свой гнев, но он мог свести все вничью, оставаясь спокойным и вежливым. Это было на редкость легко.
- При всем моем уважении, сир, я не могу поверить вам.
- О, уверяю, именно таково желание Его Величества, - улыбка Великого Магистра становилась все более насмешливой. - И, коль ты собираешься назвать меня лжецом, командор подтвердит мои слова.
Доблестный встревоженно посмотрел на сира Бандита. Мужчина только кивнул.
- Великий Магистр не врет, Кандидат. Однако, он не рассказал тебе всей истории.
Магистр фыркнул.
- История - ваша забота. Я ничего не знаю и знать не желаю. Доблестный, мне приказано передать тебе, что королю все известно и он одобряет вашу с командором беседу. Вот и все.
Сказав это, он вылетел за дверь, закрывая её за собой с громким стуком. Бандит воздержался от комментариев. Он просто закатил глаза, недвусмысленно выражая свое мнение о подобных проявлениях характера. Доблестный был благодарен.
Сам Бандит был совершенно другим человеком. Разумеется, выглядел он, как самый типичный Клинок - изящный, атлетичный, среднего роста. Единственной особенностью его внешности были брови, соединявшиеся на переносице, образуя одну черную полосу, протянувшуюся через все его лицо. Бандит не носил усов или бороды. По слухам, он был худшим фехтовальщиком в Гвардии. Каково же было всеобщее удивление, когда король в первом месяце выбрал его на замену легендарному сиру Дюрандалю. Однако, он оказался отличным выбором. Терпение этого человека было воистину безграничным. С зеленым рекрутом он говорил тем же тоном, которым обращался к королю. Его меч назывался "Просьба".
Бандит подошел к окну и посмотрел на пустоши.
- Все это нужно сохранить в тайне. Каждое слово.
- Да, командор.
- Ты, должно быть, удивлен, что король знал про твою лютню?
- Удивлен, что это заинтересовало его. Полагаю, Великий Магистр описал ему всех выпускников, что приходили утром.
Бандит развернулся, чтобы одарить юношу улыбкой.
- Этого не требовалось. Он и так посылает мне подробные отчеты обо всех вас. Каждую неделю. Когда король желает ознакомиться с этими записками, я передаю их ему. Он следил за твоими успехами с тех пор, как тебя повысили в минувшем третьем месяце.
- Ох!
- Он знает, что ты не пробыл здесь и четырех лет. И что тебе исполниться семнадцать лишь на десятом месяце. Он видел рапорты Великого Магистра, описывающие тебя, как недисциплинированного, ленивого и одинаково ненавистного как Магистрам, так и остальным мальчикам сорванца.
Совершенно ошеломленный, Доблестный не знал, что ответить. Бандит продолжил.
- В последние два месяца он становился все более критичным. Описывал твои способности фехтовальщика, как нечто, совершенно не заслуживающее внимания. По его словам, ты безнадежен.
Ну это уж слишком!
- Сир, прошу вас, спросите остальных! Магистр Рапиры...
- ... сказал, что ты можешь побить его десять раз. - Командор снова улыбнулся. - Не далее, чем полчаса назад, Великий Магистр заверил короля, что ты усерден, вежлив и трудолюбив. Он сказал, что нет человека более располагающего к себе, как нет и более обещающего фехтовальщика. Тебе стало лучше?
- Мне кажется, это ближе к истине, сир.
Совсем не плохо! Нет человека, более к себе располагающего. Вау!
- Здесь у тебя не могло быть достаточно свободного времени, чтобы учиться играть на лютне. Ты, должно быть, принес её с собой?
- Меня чуть не повесили за то, что я украл её.
Командор удивленно выгнул свою длинную бровь, а затем рассмеялся.
- Твое прошлое - это уже твои дела. Твое настоящее и будущее - вот что нас интересует. Ты поздно вырос, это не твоя вина и обычно не имеет значения. В свое время, ты наверстаешь упущенное. Как и все мы. Но, как говорит Великий Магистр, выбранное тобой имя часто привлекает внимание к твоему маленькому росту.
Из уст Великого Магистра этот комментарий прозвучал бы как насмешка. Но Бандит, казалось, сочувствовал юноше.
- Да, сир. Лучше было бы назвать себя Хилячком.
- Не думаю, что король когда-либо примет в гвардию сира Хилячка.
Несколько мгновений, командор задумчиво разглядывал юношу.
- Не волнуйся! Всему свое время. И "Доблестный" вовсе не значит "большой и сильный". Это значит "храбрый и верный". И это именно то, что мне нужно.
Мужчина сделал глубокий вдох, чтобы немного успокоиться.
- Да, командор?
- Ты не захочешь этого знать, но Великому Магистру было категорически запрещено выгонять кого-либо без королевского дозволения. Никто не хочет, чтобы обученные в Айронхолле бродяги шатались по стране. В своих рапортах он дважды просил... в мое время это называлось "выблевать". Ну... я имею в виду, он просил выгнать тебя.
Он знал, что командор ждет от него какого-то ответа. Доблестному понадобилась минута, чтобы обдумать, почему Великий Магистр в начале пишет ерунду, а потом говорит сиру Бандиту и Королю правду.
- Ему приказали писать обо мне всякую чушь? Кто-то читает рапорты?
- Именно! Да, у нас завелись шпионы. Может быть, шпионы... мы в этом не уверены. Ты знаешь, что зло, против которого мы...
- Не вполне, сир.
Командор повернулся и заходил по комнате.
- Это значит, ты знаешь не больше нашего. Начиная с Ночи Псов на жизнь короля покушались четыре раза за последние восемь месяцев.
- Да, сир.
- А вот и нет. Покушений было десять. Четыре только за последний месяц. Эта цифра храниться в секрете, Доблестный. Никто за пределами Гвардии не знает её. Даже сам король. Ты не должен ни с кем делиться этой информацией!
- Ни с одной живой душой, командор.
Доблестный подумал, что его голос прозвучал тоньше, чем ему хотелось бы.
- Мы, разумеется, понятия не имеем, кто стоит за этими покушениями, иначе вырвали бы им сердца. Разумеется, в заговоре замешаны могущественные маги. Покушения начались, как только король попросил Парламент обложить налогами элементарии и магические ордена. Он не видел причин, почему богатые сообщества не должны платить своей доли, как и все остальные. Кое-кто оказался с этим не согласен. Теперь он сформировал Магический Суд, чтобы держать под контролем использование магии в королевстве, и это пробудило великое зло. Это открытая война, кандидат - и мы не знаем, кто наш враг.
Бандит вернулся к окну и уставился на улицу невидящим взглядом. Безопасность короля была грузом, давившим на его плечи.
- Мы не уверены, что у врага есть глаза и уши при дворе, но есть причины полагать, что они там есть. Кликни могут доверять только сами себе. Узы - залог нашей преданности. Мы можем сражаться с любой смертной тварью, будь то человек или монстр, созданный магией. У нас есть дегустаторы, которые пробуют королевскую пищу. И двое из них умерли. Когда дело доходит до тайной магии, мы должны полагаться на Белых Сестер. Они разнюхивают для нас информацию, - командор развернулся, чтобы посмотреть на Доблестного. - Открою тебе еще один секрет... Только на прошлой неделе одна из сестер обнаружила нечто странное в королевском постельном белье. Мы сожгли весь комплект. Еще одна из них унюхала колдовство в конюшне и проследила его след до любимого седла Его Величества. Так что, как видишь, зло расползлось по дворцу.
На мгновение, Бандит показался мальчику взволнованным и постаревшим. Но вот, человек улыбнулся и снова, кажется, помолодел.
- Не волнуйся. Король Амброз знает, как ты владеешь клинком и он, разумеется, хочет видеть тебя в своей Гвардии. В обычное время перед тобой стоял бы десяток старших товарищей. Так что ты мог бы и не обладать столь прекрасными талантами. Но не важно, ты очень хорош. Проблема в абсурдном правиле, предписывающем принимать людей в орден в порядке старшинства. Следом за тобой идут отличные парни. Вроде Барсука и Мариона. И мне нужны эти люди. Прости, но пока я не могу дать тебе мундира Гвардейца.
И снова разочарование.
- Я выгляжу на четырнадцать, да?
Придворные стали бы сочинять шуточки про земли, охрана которых доверена толпе детишек. Бандит пожал плечами.
- На двенадцать?
Командор рассмеялся. Однако, в его смехе не было никакой злобы.
- Все не так плохо! Я рад, что ты понимаешь. Полгода должны это исправить. В то же время, у меня есть еще одно дело. Ты можешь помочь нам в очень важном предприятии. Рискованном предприятии. Король дал мне полномочия сделать тебя гвардейцем, не подвергая связыванию... Ты готов служить?
Но правила говорят... Доблестный понял, что так и стоит, открыв рот, словно идиот.
- Да, сир!
- Ты уверен? - тихо спросил Бандит. - Нам нужен кто-то храбрый и надежный. Это очень опасное дело. Клинку не нужно беспокоиться о своей доблести - узы делают его смелым, - теперь взгляд мужчины казался каким-то рассеянным. - В Ночь Псов... некоторые из монстров были размером с целую лошадь. Они взобрались по стенам дворца и запрыгнули в окна. Они перекусили железные прутья решеток. Они дрались, пока не были порублены на куски. Как и Клинки! Я видел человека с откушенной рукой. Он просто перехватил меч, и пошел сражаться дальше! Клинок, защищающий своего господина - больше, чем просто человек. - Бандит моргнул и продолжил свою речь. - Надеюсь, тебе не придется столкнуться лицом к лицу с чем-то столь скверным. Но тебе стоит знать об этом.
Доблестный видел несколько гигантских зубов, носимых Клинками в качестве трофеев. Он поежился.
- Да, сир.
- И еще один секрет. Некоторые рыцари... ладно, давай просто скажем, что они не сильно пеклись о традициях своих орденов. Не будучи больше связанными, им пришлось положиться на простое человеческое мужество. И некоторые из них переоценили свои силы.
Клинки бежали с поля боя? Доблестный потерял дар речи.
- Эта ночь была только началом, - сказал Бандит. - С тех пор ужасы преследуют нас. Двадцать-четыре Клинка пали в бою. Девять рыцарей и шестнадцать оруженосцев. Многие были тяжело ранены, и я потерял счет смертям среди гражданских. Мы не называем это Войной Монстров. Достаточно ли в тебе отваги, кандидат Доблестный? Готов ли ты отправиться на опасное задание, не будучи связанным?
Он так и не рассказал, в чем заключалась работа. Судя по всему, дело планировали уже несколько месяцев, и сам король выбрал его. Должно быть, это очень важно. Сердце юноши, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.
- Я сделаю все, что в моих силах, сир.
- Я не мог бы потребовать большего. Идем.


Глава четвертая
Трус

  


Бандит петлял в лабиринтах коридоров, то спускаясь, то поднимаясь по лестницам. Первый Дом был старейшей частью Айронхолла. Его возраст исчислялся веками. У Доблестного, наконец, нашлось время подумать дважды - а то и трижды. Действительно ли он так польщен предложением? Было ли это действительно лучше, чем охранять Главного Адмирала или Управителя Королевских Цыплячьих Ферм? Ведь именно это происходило так поступали с негодными. В Гвардию принимали только лучших.
Он выглядел слишком молодым, чтобы носить доспехи Клинка - но почему они не свяжут его вместе с остальными? Коль на то пошло, они могли бы взять его ко двору и одеть, как пажа. Если его зачисление в гвардию было выполнено против правил - и если король одобрил это, то почему не объявил о своем решении? Ритуал связывания будет проведен лишь в полночь, так что у Амброза впереди весь день. Именно рука монарха должна держать меч, который свяжет Клинка, но неужели Доблестный был так ничтожен, что не заслуживал нескольких уделенных ему минут? Или же король просто не хочет участвовать во всем этом?
Не озаботившись стуком, Бандит вошел в хранилище документов. Магистр Архивов стоял у окна рядом с письменным столом, в окружении обычного беспорядка. Кучи свитков и переплетенных кожей книг заполняли все полки, а также стулья и пол, почти не оставляя свободного места. Здесь сложно было стоять, не то что сидеть. Мужчина сутулился и выглядел неопрятно. Волосы на его голове перепутались, а очки сползли на самый кончик носа. Даже сегодня, когда каждый обитатель школы потрудился принарядиться в честь королевского визита, архивариус казался измазанным чернилами, потрепанным и жалким. Тем не менее, меч, висящий на боку, напоминал, что он все еще рыцарь ордена.
- Доброго дня, Лестер, - жизнерадостно сказал командор. Доблестный никогда не знал, да и не задумывался, какое имя прежде носил архивариус. - Мне нужно, чтобы ты кое-что засвидетельствовал и записал. - Он выудил из сюртука тонкий свиток, и разделил его на два листа бумаги. - Вот этот документ предписывает произвести кандидата Доблестного в спутники без связывания.
Магистр Архивариус внимательно разглядел приказ, почти уткнувшись в пергамент своим носом.
- Никогда не слыхал ничего подобного! За три сотни лет, мы ни разу...
- Мы живем сейчас, - весело заметил Бандит. - Это королевская печать. Толстяк - глава Ордена, и подобное лежит в рамках королевской прерогативы. Желаешь поспорить с ним? - он протянул второй лист Доблестному. - Закрой дверь, парень. И прочти.
Текст на пергаменте был очень кратким и очень похожим на ту клятву, что давал Клинок перед связыванием королем.

Моей душой, я, Доблестный, спутник Верного и Старейшего Ордена Королевских Клинков, в присутствии нижеподписавшихся, братьев моих, торжественно клянусь во веки веков защищать Его Королевское Величество Амброза IV, его наследников и приемников, ото всех врагов, не чтя жизни своей, дабы оградить его от опасности. Подписано в пятый день восьмого месяца 368 года Дома Ранульфа.

- Теперь, подпиши это. Может он одолжить твое перо, Лестер? И "спутник" после твоего имени. Поздравляю, сир Доблестный.
Магистр Архивариус фыркнул, очень напоминая сейчас недовольного гуся.
- Это совершенно возмутительно!
- Мы живем в странные времена, - Бандит взял перо, чтобы добавить "Засвидетельствовано Бандитом, командором" после корявой подписи Доблестного, а затем передал пергамент Магистру Архивов. - Теперь ты, Лестер. Храни это в самом защищенном месте, и укажи на свитках имя сира Доблестного.
- Н-но...
- Запись должна быть правильной, иначе поползут ложные слухи. - Бандит повернулся, внимательно посмотрел на Доблестного и нахмурился. - Разумеется, твой меч готов, но ты не сможешь забрать его сегодня. Мы постараемся передать его тебе. Как ты его назовешь?
Все происходило слишком быстро.
- Ловкость, сир, - выпалил Доблестный, не успев даже подумать о своих словах. Если все это правда, если он не выживет - его Ловкость могла украсить небосвод мечей прежде, чем он даже увидит меч или возьмет его в руки. - Не Леность, а "Ловкость". Как ловкость рук.
Командор хихикнул.
- Отличный выбор! Я скажу Магистру Оружия записать это. Лестер, ты должен так же внести это в свою книгу. Хорошо. Это все, сир Доблестный. Добро пожаловать в Гвардию Короля.
Он протянул юноше руку.
- И тебе спасибо, Лестер.
Несчастный Доблестный почувствовал, что его собственная ладонь мокрая от пота. Он все еще хотел спросить, почему его не подвергли связыванию, но боялся, что не захочет узнать ответа.
- Рад приветствовать тебя. А теперь - первый приказ. Иди в свои комнаты. Собери что-нибудь в дорогу. Все, что посчитаешь нужным, включая свою лютню. И будем выдвигаться.
- Выдвигаться, сир?
- Прочь отсюда. Как там говорил Великий Магистр? Пыль гонять? Лет пятьдесят назад прозвучало бы остроумно. Выходи за ворота, на дорогу Ломоса. И вперед. Кое-кто будет ждать тебя в Брум Тарне.
Твердый взгляд командора требовал от нового рекрута справиться с внутренним трепетом. В животе у Доблестного носились не бабочки, а целые летучие мыши. Клинок не мог отказаться выполнять приказ, но было совершенно очевидно, что юноша может угодить в сложную ловушку. Предположим, этот некто не станет ждать его на дороге? И куда он пойдет? Что будет делать?
- Да, сир.
Бандит понимающе улыбнулся, словно знал, чего стоили Доблестному два простых слова.
- Я буду у ворот и прослежу, чтобы ты миновал Клинков.
- Спасибо, сир!
Он что, должен идти, даже не позавтракав?
- Но если кто-либо спросит тебя о цели путешествия - ты не должен отвечать.
- Сир?
Командор пожал плечами.
- Ты должен сделать это, Доблестный. Чтобы там не говорил Великий Магистр, я не хочу просить тебя врать друзьям. Я надеюсь, что ты не сможешь сделать этого, потому что это не то, чем стоит гордиться... Но ты не должен говорить правды. Если при дворе есть шпионы, они станут предполагать, будто тебя выдворили из-за бездарного фехтования. Здесь, в Айронхолле, будут знать больше, однако, они решат, что старик сорвал на тебе злость. Или ты надоел королю. Или еще что-нибудь.
Нет, они решат, что он не выдержал и сбежал. Его обвинят в трусости.
Однако, Бандит не стал говорить ничего подобного.
- Поверь мне, это очень важно! Мы не сможем защитить тебя там, куда ты направляешься. Если любое неосторожное слово заставит врага понять, кто ты такой - то ты все равно что мертв. Именно поэтому сегодня тебе нужно воздержаться от разговоров. Понимаешь?
- Я подчиняюсь приказам, сир, - хрипло ответил Доблестный.
- Хорошо, - командор покачал головой, обрывая юношу прежде, чем тот успел задать следующий вопрос. - Не спрашивай. Все объяснит человек в Брум Тарне. Мне не позволено рассказать тебе больше. Официально ты изгнан.
- Да, Предводитель, - Доблестный развернулся и двинулся прочь.

Как только дверь за ним закрылась, Магистр Архивов выпалил:
- Ну, мне-то ты можешь объяснить? Что это за ерунда? Что происходит?
Бандит закрыл глаза и глубоко вздохнул. Казалось, его вдох тянется целую неделю.
- Нет, я не могу рассказать тебе.
- Мне это не нравится!
- Как и мне.
- О, духи, Предводитель. Этот мальчик еще... он... он просто дитя! Ты видел, как у него подбородок дрожит?
Командор открыл глаза и нахмурился.
- Да. А ты видел, как несмотря на это он подчинился приказу?
- Ты отправил ребенка в самое пекло, - взвыл Магистр Архивов. - Ты связан. Ты позабыл, что значит страх. Я рассказывал тебе. Спустя неделю после того, как я получил свое рыцарство и не был связан, я вступил в бой. Но моя рука задрожала и...
Командор выбросил кулак и схватил архивариуса за полу кафтана. Его глаза недобро сияли.
- Не стоит заходить так далеко, Лестер! Я говорил тебе, что не люблю подобного. И не скажешь об этом ни слова, понял? Никому! Поклянись.
- Клянусь, Предводитель.
- Ловлю на слове, - предупредил его Бандит.
Сир Лестер постарался восстановить свое достоинство, поправляя кафтан, словно цыпленок, оправляющий перышки.
- Это работа Змея? Он идет, чтобы встретиться со... Змеем?
- Со Змеем или одним из его людей.
- Ты действительно думаешь, что этот... этот мальчик... добьется хоть какого-то успеха?
Командор развернулся и зашагал через забитую хламом комнату.
- Не могу сказать. Я не знаю, что происходит. Змей и король предсказывали это. Может быть и Дюрандаль... Не знаю. Знаю только, что мы потеряли много людей, а удача Амброза не будет длиться вечно, - опустив руку на дверной запор, он развернулся. - Я в отчаянии, Лестер. И готов на все.
- Потому что все, чем ты рискуешь - мальчик, у которого нет отца, чтобы пожаловаться и матери, чтобы оплакать его.
- Именно так, - жестко сказал Бандит. - Мечтательный юноша. Здесь таких еще много.
  
  

Глава пятая
Крик судьбы

  

Двумя днями позднее, через Тутон, город в восточной части Шивиаля, прогрохотал дилижанс. Постояв у привратницкой, он двинулся в Окендаун, штаб-квартиру ордена Белых Сестер, широко известных нюхачей, обученных распознавать магию.
Если Клинков Война Монстров привела в состояние напряженной готовности, то сестры и вовсе были вне себя. В обычное время двадцать пять сестер жило при дворе, помогая Королевской Гвардии выполнять свои обязанности. Еще двести, или около того, работали на дворян или богатых купцов, а прочие были простыми преподавателями в Окендауне. Но теперь Клинки требовали помощи от каждой сестры, которую могли достать. Кроме того, дворяне, купцы и еще сотня-другая людей, которые прежде никогда бы не задумались об опасностях темной магии, были напуганы событиями Ночи Псов и требовали у сестер защиты. Может быть, некоторые из них понимали, что сестры могут только унюхать присутствие магической силы. Даже сами маги не могли обеспечить свою безопасность.
И в лучшие времена сестер не хватало. Сюда принимали лишь девушек, которые, естественно, обязаны были обладать чуткостью и состраданием. Их обучали придворным манерам и, разумеется, давали им прекрасное образование. Это само по себе было очень необычным для Шивиаля, где лишь немногие женщины знали хотя бы основы чтения. Женихи вились вокруг сестер, подобно пчелам. Многие из девушек выходили замуж через пару месяцев после того, как дали свои клятвы. В чрезвычайных обстоятельствах Войны Монстров, Верховная Мать обратилась ко всем бывшим сестрам, призывая их вернуться на службу. Многие из них прислушались к просьбе, но девушек все еще не хватало, чтобы удовлетворить потребности. Каждая настоятельница в стране разыскивала подходящих послушниц.
Дилижанс вез шестерых. У сторожки их встретила молодая женщина, носившая сияющие белые одежды и высокую коническую шляпу Белой Сестры. Она просила звать её Изумруд и сообщила, что будет старшей над ними первые несколько месяцев в Окендауне. До вчерашнего дня она была просто дьяконессой, но об этом она, разумеется, сообщать не стала. В течение трех месяцев она не примет новых обетов, и все, что у неё было до тех пор -уведомление о часе её продвижения, женщина все еще не вполне приняла свою новую должность. Она все еще была убеждена, что Хеннин в любой момент готова оторвать ей голову, но не стала говорить и об этом.
- Ваших имен я знать не желаю, - добавила она, улыбаясь в ответ на удивление своих спутниц. - Почему - я объясню позже. К тому же, я уверена, вы устали и, вероятно, проголодались. Какую нужду желаете удовлетворить первой? - решение было единогласным, и Изумруд отвела их в трапезу, чтобы накормить.
Сидя за высокими столами в огромной зале, новенькие оглядывались по сторонам, широко распахнув глаза. В то же время, они потчевали себя жаренной олениной и густым фруктовым пудингом. Особенно много внимания уделяли они проходящим сестрам.
- Когда нам дадут носить эти смешные шляпки? - спросила одна из девочек, самая смелая из всех.
- Когда закончите обучение. Через четыре года, - может, и через три, заметила про себя Изумруд, если текущая нужда не иссякнет. Она указала девушкам на других послушниц - новеньких и дьяконесс. - Здесь мы прикасаемся к миру, - провозгласила она. - По ту сторону лежит Тутон, а за этой дверью и мостом - находится настоящий Окендаун. Иногда мы приходим к привратницкой, чтобы поесть. Но не всегда. Как видите, это оживленное место. Сюда приходят торговцы, желающие продать нам свои товары. Сюда же являются клиенты, желающие заключить договор на наши услуги. Если ваши семьи захотят навестить вас, вы встретитесь с ними здесь - посторонним нельзя пересекать ручей. Видите тех людей с волосами на лицах? Они называются "мужчины". - девушки, разумеется, рассмеялись. - Лучше приглядитесь повнимательнее, потому что вы не встретите ни одного из них на той стороне Окенберна. - Здесь была замешана одна немаловажная причина. Лекцию об этом она припасла на другой день.
В то же время, её молодые воспитанницы, казалось все понимали. Полдюжины возбужденных и испуганных двенадцати или тринадцатилетних девчонок были сущим наказанием для той, что была старше их лишь на четыре года. Однако, она была человеком земли и могла справиться с ситуацией. После того, как все шестеро наелись так, что не могли сделать больше ни укуса, Изумруд удалось завоевать их доверие. Она объяснила им, что их собственная одежда будет отобрана и роздана нищим.
- А если мы захотим домой? - проныла одна из воздушных.
- Вы всегда можете вернуться домой. И мы дадим вам одежду. Ты что, думаешь, мы пустим тебя в экипаж обнаженной?
Девочки нервно рассмеялись. Теперь она смогла их классифицировать. Земля, вода, огонь и три воздуха. Разумеется, в распоряжении каждого человека есть все четыре названных элемента, но один всегда доминирует. Аналогично и с мнимыми элементами. Преобладать будет только один: время, удача, любовь или смерть. Понять это было немного сложнее. Будучи землей и временем, Изумруд проявляла твердость, методичность и терпение. Кости у девушки были широкими, вскоре обещавшими одарить её полнотой, а её крупные черты лица никогда не вдохновляли поэтов на сонеты. "Миленькая". Вот лучший эпитет, который они бросали в её сторону. Окендаун научил её принимать то, что уготовили для неё духи. Шестеро её подопечных видели в ней надежную опору и вторую мать. Ведь именно потому, её, несомненно, назначили им в качестве наставницы.
Когда она провела своих девочек за ворота и перешла с ними пешеходный мост Окенберна, солнце уже клонилось к закату. Она всегда была рада оставить чуждую суматоху внешнего мира и погрузится в безмятежность леса. Некоторые сестры оставались в Окендауне всю жизнь, и она могла бы стать одной из них, если бы не благородная работа по наставничеству над этой шестеркой. Это была не такая уж ужасная судьба.
- Окендаун очень большой, а потому мне потребуется несколько дней, чтобы показать вам его весь.
- Почему вы живете на деревьях? - пропищала одна из воздушных.
- Нам придется забраться туда? - возбужденно вскрикнула вторая.
- Придется? - простонало дитя земли.
Все они всматривались в домики, гнездившиеся на ветвях, и длинные мосты, протянувшиеся от дерева к дереву.
- Тихо! - мягко сказала Изумруд. - Вы никогда не должны кричать в Окендауне! - уже завтра они поймут, что послушницам вообще редко приходится говорить. - Да, сегодня ночью вы будете спать на дереве. Обещаю вам, ваш домик будет очень уютным и красивым. Он не станет качаться. Позже, вы будете жить в других местах. Есть озера с островами. И плавучие дома. Еще - пещеры...
- Пещеры? - воскликнули одновременно три воздушных и одна огненная. Дети земли и воды возбужденно улыбнулись.
- Да, пещеры. Вы должны научиться распознавать течение духов. Всю жизнь вы контактировали с элементами земли. Живя на дереве - вы окажетесь далеко от них, а в пещере - удалитесь от воздуха. Настолько, насколько это возможно не задохнувшись. И от огня, хотя мы не замерзаем до смерти, конечно. Постепенно, вы научитесь определять присутствие и отсутствие духов... это гораздо проще, чем может показаться.
Процесс был медленным и протекал не так уж гладко. Дни в подземелье были тяжелым испытанием для детей воздуха, и только дитя огня могло получать удовольствие от часов, проводимых под лучами палящего солнца.
Процессия углубилась в лес, где Изумруд пояснила, что дубы - единственные деревья, чьи ветви растут горизонтально. Она указала на то, как хитро были закреплены на этих сучьях платформы. Когда девушки добрались до нужного дерева, наставница показала им номер, изображенный на краю первой ступени лестницы. Это было 65 дерево Первой Рощи. После этого, женщина отправила их исследовать жилище. Троица воздушных рванула вперед.
Дитя земли держалось поближе к Изумруд. Щедрость. Это могло быть неплохим именем для неё. Доминирующим мнимым элементом девочки, вероятнее всего, являлась любовь. С такой комбинацией ей суждено было выйти замуж в раннем возрасте и нарожать десяток детишек.
По правилам Окендауна - 65 дерево считалось деревом юных. Его сучья подпирали только общежитие послушниц, отдельную комнату для их наставниц, несколько комнаток для медитации, расположившихся на верхних ветвях, а также уборную. Мосты не соединяли это дерево с остальными.
- Послушницам не разрешают жечь свечи в домиках на деревьях, - предупредила Изумруд. - Так что сейчас вам нужно приготовиться ко сну, а после мы поговорим.
Она огляделась, чтобы посмотреть, как они расселись по своим кроватям - кто-то спорил, кто-то сделал это молча.
Духи огня погасли вместе с днем, но ночь была жаркой. Изумруд распахнула все окна, ощутив, как шелестят под пологом леса воздушные элементали. В сгущающихся сумерках, она собрала свою маленькую группу вместе, словно собираясь рассказать им сказку на ночь. В некотором смысле, так и было. Все семеро уселись в круг и скрестили ноги. Изумруд приказала девочкам взяться за руки. Сейчас она вспоминала свою первую ночь в Окендауне.
- Теперь вы в кругу друзей. Здесь безопасно и вы можете спать спокойно. Не стоит разговаривать в постели, это не вежливо по отношению к остальным. Скоро наступит рассвет, и птицы разбудят вас. Но я обещаю ответить...
Две воздушных попытались что-то сказать, но огненное дитя прервало их.
- Почему вы не захотели узнать наши имена?
Она ожидала, что этот вопрос станет первым.
- Потому что через день или два мы дадим каждой из вас новое имя. Я хочу, чтобы вы позабыли свои старые имена. Я стану обращаться к вам "Послушницы" и хочу, чтобы вы также обращались к остальным. Мы не станем заставлять вас принимать имена, которые вам не нравятся. Когда я пришла сюда, мне дали имя Изумруд. Вскоре я поняла, что оно подходит мне лучше того, что некогда дала мне мать. Как могла она в день моего рождения угадать, кем я стану в будущем? Нет, Послушница, я не скажу тебе, как меня звали. К тому же, ты не должна прерывать меня, когда я говорю.
Её звали Люси Пиллоу, и она все еще пыталась забыть об этом.
- Если со временем вы решите, что выбранное вам имя не подходит - можно попросить о его смене. Имена - это слова. А слова имеют силу. Именно словами маги связывают элементалей, а некоторые люди могут быть связаны собственными именами. Мы должны найти для вас нечто, отражающее вашу собственную натуру. Не ограничивающее вас. Что еще?
- Как пахнет магия? - этот вопрос задала маленькая воздушная. Изумруд уже думала о ней, как о Птичке. Разумеется, выбор имени должна одобрить Покровительница Послушниц. Дитя воды, вероятно, будут звать Снежинкой. Изменчивость и ненадежность водных была общеизвестна, но эта девушка была одарена необыкновенной красотой, яркой и холодной. Если мнимым элементом послушницы станет смерть, как уже предполагала Изумруд, то ей суждено было разбивать мужские сердца, словно сосульки. Не важно, насколько хорошими пытались быть люди смерти. Они причиняли боль себе и окружающим.
Она рассмеялась.
- Не могу описать. Ты почувствуешь это на собственном опыте. Для каждой сестры это по-разному. Это не то чтобы настоящий запах. Это... словно звук или чувство, - но может быть и запахом. Особенно, если вовлечены элементали воздуха. Она чувствовала...
О, что за глупости! Обычный разговор заставляет её представить... Разумеется, в Окендауне были места, где творилось волшебство. После того, как новенькие учились распознавать настоящие течения духов, приходило время познакомиться с их искаженными формами, созданными магией. Но все это никогда не происходило в рощах.
А сейчас она могла бы поклясться...
- Расскажите нам о Войне Монстров.
Изумруд уже собиралась сказать, что знает не больше их самих, но, быть может, девочки действительно многого не знали. Воршир лежал очень далеко от центра страны. Новости могли сильно искажаться пока доходили туда.
- Вы все знаете, что такое элементарий?
- Место для исцеления?
- Может им быть. Место, в котором маг взывает к духам зовется октограм. Восьмиконечная звезда, нарисованная на земле. Однако, когда люди говорят о здании, содержащем подобный символ, они используют слово "элементарий". Кроме того, этим же словом могут называть группу людей или организацию, которая владеет подобным строением. Орден Магов. Они предлагают излечение, это верно. Но, кроме того, они могут делать и другие вещи. Не так давно, многие магические ордена сильно разбогатели, покупая земли. К тому же, они начали задирать нос. Дом Тех, Приорат Этих... Прошлой зимой король решил, что элементарии должны платить налоги, как и все остальные. Некоторые злые волшебники объединились и попытались убить короля. Они послали монстров...
- Собак размером с лошадей...
- Целые орды таких пожирают людей во дворце...
- Ну-ка! - когда же они успокоятся! - Я уверена, эти истории сильно преувеличенны. В любом случае, Его Величество создал Суд Магов, чтобы управлять деятельностью всех магических орденов и элементариев. Некоторые восприняли это хорошо. Но многие отвернулись и сильно обозлились. Они накладывали проклятья и околдовывали людей, заставляя их отдавать деньги. Это вызвало беспокойство в обществе, и именно поэтому так многие хотят видеть Белых Сестер рядом. Вы узнаете, как сыграть в этом свою роль. А теперь, раз вы готовы ко сну...
Вонь стала нестерпимой, заставляя Изумруд подумать о куче протухшего мяса. Её спутницы, еще не настроенные на магию, не замечали ничего плохого. Однако на ближайших деревьях должны находиться обученные Сестры и сейчас они, должно быть, прямо в центре чего-то могущественного. Любой, решившийся взывать к духам прямо тут, в Первой Роще, должен наделать столько шуму, что эхо его услышат в соседней стране.
Женщина взяла себя в руки и поднялась на ноги.
- Идите в постель. Я вернусь через минуту.
Она направилась к двери.
Выйдя на платформу, она услышала слабые голоса, доносившиеся откуда-то из-под соседних деревьев. Так значит, она в лесу не одна. Изумруд смогла разглядеть несколько огоньков. Магическая вонь усилилась. Она чувствовала воздух и смерть. И еще какой-то намек на время. Сама помесь казалось злой и жуткой. Женщина замерла в неподвижности ночи, почти потеряв дар речи. Изумруд была едва в состоянии с концентрироваться, чтобы определить местонахождение источника магии. Оно было где-то совсем рядом. Может быть прямо под этим деревом. Под её ногами была только лестница. Кто-то прошагал над её головой, устремляясь к верхним ветвям и маленьким хижинам.
Внезапно, она заметила блеск глаз... слишком много глаз... на вершине распорки, которая поддерживала её хижину. Существо, созданное магией, могло быть столь же реальным, сколь и опасным. Заметив, что женщина обнаружила его укрытие, создание прыгнуло на неё, выступая из мрака. Оно напоминало огромного паука размером с овчарку. Толстые, словно канаты ноги, огромные мандибулы и восемь сияющих глаз. Волна магии, окружавшая существо, полностью разрушало всякий разум.
Человек огня мог бы закричать от ярости, человек воды - от страха, а воздушные задержали бы дыхание, только собираясь вскрикнуть. Всю жизнь Изумруд верила, что люди земли способны стойко встретить любую ситуацию. Она ошибалась. Она закричала так громко, как позволяли легкие. Бросившись обратно в общежитие, женщина захлопнула дверь, защищаясь от ужаса снаружи. И даже тогда не переставая кричать. Шестеро послушниц, уже и без того взволнованные, теперь и вовсе впали в панику. Трое из них бросились к окну. Спустя мгновение раздался тошнотворный удар. Это повалилось на землю человеческое тело.



Глава шестая
Предложение

  

Поздним утром, сестра Изумруд была освобождена из комнаты для медитаций, в которой провела всю ночь. Её препроводили через рощи, минуя по пути множество мостов и деревьев. В конце концов, женщина оказалась у большого строения, стоящего высоко в ветвях одного из огромных лесных гигантов. Дереву было несколько сотен лет, и здание на нем, казалось, носило отпечаток той же древности. Изумруд провели в изящную, величественную комнату, обставленную антикварной мебелью и полную старинных книг. В эти жаркие летник дни в помещении царила приятная прохлада. Вокруг стоял уютный запах лаванды и пчелиного воска. Провожатые - или, быть может, надзиратели, - исчезли, не сказав ни слова. Теперь Изумруд осталась один на один с женщиной, облаченной в белую рясу. Она сидела за большим столом и что-то писала.
Опустившись коленями на потертый ковер, Изумруд стала ждать. Как её учили, она сложила руки и опустила глаза. Спустя несколько минут тишины, она осмелилась поднять взгляд. Женщина ожидала увидеть Настоятельницу. Но это была Верховная Мать собственной персоной. Она возглавляла все сестринство. Приговор, вынесенный здесь, может не подлежать обжалованию.
В конце концов, старая женщина опустила свое перо на подставку и откинулась на спинку стула, хмуро глядя на посетительницу. Мать не стала тратить время на расшаркивания.
- Я читала твои документы. Каждый рапорт за последние четыре года. Впечатляет. Ты была примечательной студенткой. Но я, также, прочла твое заявление, написанное прошлой ночью. И в нем нет никакого смысла. Ты желаешь отречься?
Изумруд никогда не встречала самоконтроля, подобного тому, что демонстрировала Верховная Мать. Даже здесь, высоко на древнем могучем дереве, в окружении несущественных духов воздуха и времени, где любые незначительные следы других элементов должны были быть заметны, словно летящий верблюд, эта леди не проявляла никакого дисбаланса. Она могла быть человеком земли, или огня, или воды, но Изумруд не могла определить.
- Я говорила только правду, госпожа.
Игуменья забарабанила пальцами по столу.
- Магия? Гигантский, созданный магией, паук в центре Окендауна? Чушь! Никто кроме тебя ничего не почувствовал, Дитя! Но ведь вокруг были десятки сестер. Они не могли не почувствовать того, о чем ты говоришь. Магия таких масштабов должна была бы оставить порчу, которая висела бы здесь в течение нескольких дней. Но наши самые опытные нюхачи не обнаружили ни следа. То, о чем ты говоришь - просто не возможно!
Кто-то врал. Быть может, многие. Случилось что-то ужасное и истину об этом скрывали.
- Могу я поговорить с кем-нибудь из этих преподобных?
Верховная Мать напряглась, словно не могла поверить своим ушам.
- Ты обвиняешь меня во лжи?
- Нет, госпожа, - разумеется, она обвиняла. - Но обвинили меня. Во лжи, безумии и чем-то там еще. Разве не имею я права встретиться с обвинителями лицом к лицу?
- Здесь нет обвинителей, - угрожающе сказала Верховная Мать. - Только я. Теперь ты отречешься от этой абсурдной чепухи?
Разумеется, Изумруд назвали так не без причины. Это был очень твердый камень. Те, кто смешивал в себе время и землю, всегда отличались особым упрямством.
- Сожалею. Я не могу соврать, госпожа.
Она встретила гневный взгляд Верховной Матери и стойко выдержала его. Старуха покраснела и отвела глаза, снова барабаня пальцами по столу. Решение было принято.
Прежде, чем приговор был объявлен, Изумруд спросила:
- Я могу узнать, как там девочки?
- Та, что упала - выживет. В самом худшем случае, ей грозит легкая хромота. Однако ей требуется такое тяжелое исцеление, что не может быть никакой надежды на её присоединение к сестринству. Другие пережили сильный испуг. Но сейчас их успокоили.
- Мне действительно жаль, что им пришлось испытать подобное. И я искренне стыжусь своего панического бегства. Но...
Верховная Мать поджала свои морщинистые губы.
- Если ты видела то, что видела - никто не станет винить тебя за ужас.
Кажется, это был почти второй шанс.
- Я видела то, что видела. И не могу отрицать этого.
- Тогда, у меня нет выбора. Я должна изгнать тебя из сестринства. Как и положено по обычаю, мы отвезем тебя туда, откуда некогда забрали. Тебе будут предоставлены стол и комната, пока мы заканчиваем приготовления.
Изумруд встала. Правила этикета требовали от неё реверанса, трех шагов назад и нового реверанса. Но в гневе своем, женщина просто развернулась спиной и бросилась к дверям.



Глава девятая
Испытания

  

Следующие дни показались Изумруд самым жалким периодом её существования. Женщина оказалась отрезана от единственной известной ей на протяжении последних четырех лет жизни, от своих друзей, и заброшена в равнодушный лабиринт улиц Тутона. Даже родная привратницкая была далеко. У Изумруд не было денег, она не знала, куда идти. Пару раз она встречала Сестер, направлявшихся в город по делам Ордена. Однако, она так и не осмелилась приблизиться к ним, страшась быть отверженной. Хотя сочувствия их она боялась куда больше.
На рассвете и закате она обязана была отчитываться перед клерками у дверей привратницкой. А это значит - пробираться среди сотен других людей, терпя тычки и удары локтями, чтобы в конце концов оказаться у столов, а потом, с бранью и криками пробиваться назад. После того, как клерк выяснял, что ей все еще не было выделено никакого транспорта, он давал женщине талон, который можно было обменять на еду. В Питере кормили хуже, чем в Серебряной Лани. А та, в свою очередь, была намного хуже Желудя. То есть была пригодна только для свиней. Прекрасная еда трапезной была недостижима для чужаков. К коим теперь принадлежала и Изумруд. Конфискации подверглись и белые мягкие одежды. Унылое платье и капот, которые она получила за место их, были грубыми и бесформенными, а обувь натирала ноги.
Но хуже всего была горечь несправедливости. Что-то очень плохое и неправильное случилось в ту ночь в Окендауне. Она знала, что обнаружила истинную магию. И она была совершенно уверенна, что Верховной Матери было это известно. Как и другим. Послушница получила травмы. Пять её подруг были так перепуганы, что почти лишились рассудка, но детально продуманный отказ показывал, что в игре замешаны куда более страшные события. Если бы Изумруд не была столь упряма, она бы присоединилась к хору лжецов. Это избавило бы её от несправедливого изгнания. Во второй половине дня, следя за тем, как отправляется на юг очередной полупустой экипаж, она поняла, что именно этого от неё и ждали. Ей давали шанс написать письмо. Просить прощения, ссылаясь на ложные воспоминания. Но, увы. Земля и время имели твердые правила. Но что, если упрямство - это просто гордыня?
После уединения Окендауна, тесная толпа казалась бесконечным кошмаром, окутанным всепроникающим зловонием магии. Ей редко удавалось отыскать себе место в таверне, не оказавшись рядом с каким-нибудь амулетом. Большинство из них несли в себе обычные чары удачи - бесполезные и относительно безобидные безделушки. Но некоторые люди пытались завести с ней дружбу, используя магию очарования. Это колдовство должно было сделать своего носителя неотразимым. Однако, благодаря тренированному таланту женщины, оно производило обратный эффект. Отталкивая, словно навозная куча. Но две её встречи с магией оказались достойны более пристального внимания.
Проталкиваясь через толпу на второй вечер своего изгнания, женщина ощутила запах горячего металла, который заставил её обернуться. Она была готова увидеть торгаша, жарящего каштаны, или даже кузнеца, держащего в клещах раскаленную до красна подкову. Но перед ней предстала пара щеголеватых молодых людей в зелено-золотых ливреях. Быстро, но не грубо, они прокладывали дорогу человеку постарше Женщина сразу распознала в них Клинков. Учуянный ею запах был запахом уз, заставлявших мужчин проявлять преданность к своему подопечному. Кем бы он ни был. Когда троица прошла мимо неё, она увидела сверкающий на навершиях мечей кошачий глаз. У мужчин не было причин обнажать клинки или демонстрировать общеизвестное мастерство. Одна их уверенность заставляла толпу расступаться, и спустя несколько минут все трое вошли в двери приемной, оказываясь внутри строения. Изумруд никогда прежде не видела Клинков. И, вероятно, никогда больше не увидит. Они стали напоминанием о её собственных разбитых мечтах. Каждая послушница Окендауна надеется на то, что однажды она отправиться ко двору. И Изумруд не была исключением.
Талон на ужин также обеспечивал её местом для сна, но все таверны были переполнены народом, а потому люди спали по два или даже по три человека на кровати. В одной комнате могло насчитываться четыре-пять коек. В первую ночь Изумруд пришла последней, а потому легла ближе к двери. Казалось, всю ночь пятеро её соседей занимались исключительно беготней мимо, направляясь к ночному горшку. Женщина клятвенно пообещала себе, что теперь будет уходить в спальню сразу после ужина.
Но даже эта предосторожность не была надежной защитой от неприятных сюрпризов. На третий день изгнания её отправили в Желудь, где она добралась до койки первой, а потому аккуратно забралась в самый угол. Вслед за ней явилась пятерка женщин, как обычно шутящих про храп и клопов. Одно из мест оставалось пустым. Но стоило им погасить свечу, как в комнату ворвалась еще одна дама, таща с собой большой саквояж. Изумруд села.
- Простите, госпожа, но не носите ли вы какой-нибудь... магии?
На первый взгляд, женщина была женой преуспевающего торговца. Крупная, средних лет, она была слишком хорошо одета, чтобы проживать в Желуде. Может быть, это место лучшее, что она могла найти в переполненном городе. Она обошла кровать Изумруд.
- Немного магии удачи.
- Госпожа, тебя обманули. Это не магия удачи.
Женщина посмотрела на Изумруд.
- Я получила их в Монастыре Мира Свэмпхама. Цена, заломленная братьями, была довольно возмутительна, однако, их репутация известна по всей стране.
Магия, проданная даме, была призвана улучшить зубы и удалить усы. Но сказать об этом требовалось с большим тактом.
- Я никогда раньше не слышала ни об этом монастыре, ни о Свэмпхаме. Но кое-что понимаю в магии. Точно вам говорю - не существует настоящих чар удачи. Любое колдовство может лишь отогнать духов шанса. Но они столь непостоянны, что амулеты редко приносят пользу. А если от них и есть хоть какой-то толк, то удачу эти штуки отгоняют так же часто, как неудачу.
- Она права! - сказала одна из женщин. - Если бы ваш амулет работал, то вы не оказались бы здесь, с нами, госпожа.
Остальные рассмеялись.
- Попроси комнату, полную красивых мужчин, - бросила вторая.
- Что за наглость! - воскликнула хозяйка амулета. - Никто не спрашивал вашего мнения. Занимайтесь своими делами!
Вымогательство магов было делом Изумруд. Если она собиралась заснуть этой ночью. Однако, она не стала пытаться ничего объяснить.
- Не представляю, какое дело привело вас в Окендаун, госпожа. Но если вы попробуете заговорить с сестрами, надев этот ужас, они не станут вас даже слушать.
Но проблема была в Изумруд. Не в женщине. Потому она спустилась вниз по скрипучей лестнице, чтобы попросить у хозяина гостиницы другую кровать. Её отправили в другую комнату, но все койки уже были заняты. В итоге, Изумруд провела ночь кутаясь в одеяло на грязном полу. Её соседи громко храпели.
На следующее утро клерк в очередной раз поискал письмо на её имя.
- О, да... Люси Пиллоу. Ливрейные Стойла Гринвуда. Спросить человека герцога Истфара.
Расставаться с Окендауном было больно. Однако, женщина надеялась, что все, что угодно, будет лучше, чем жалкое прозябание в Тутоне.



Глава восьмая
Открытая дорога

  

Вскоре, это предположение показалось опрометчивым. В зябком предрассветном воздухе разносились лязг, гомон людей и лошадей, вонь аммиака и хлюпанье грязи под ногами. Таким был двор Гринвуда. Вокруг сновали огромные животные, зачастую занятые какой-нибудь работой. Звенели упряжи, раздавались проклятия. Кроме подводов, телег и вагонеток здесь было несколько роскошных экипажей. Однако, судя по одежде, ни один из присутствующих лакеев или форейторов не служил герцогу Истфара.
Путем исключения, она, наконец, оказалась рядом с большой серой лошадью, запряженную в старую вагонетку. Румяный, дерзкий на вид мальчишка держал ремень упряжи. Нахмурившись, он всматривался в толпу. Заметив на себе взгляд её испуганных глаз, он спросил:
- Пиллоу?
- Можете звать меня госпожа Изумруд.
- А могу и не звать, - было преждевременно называть его молодым. Рубашка, камзол и бриджи возницы выглядели старыми и рваными, а на блестящие соломенные волосы, заправленные за уши, был водружен колпак. Юноша был лишь на палец выше неё, хотя изо всех сил вытягивал шею, чтобы выглядеть внушительнее.
- Ты та старая болтушка, что собралась в Новую Рощу? Запрыгивай!
Ну это уж слишком!
- Ты собираешься везти нас на этом?
Развалюха совершенно не защищала от непогоды, к тому же её единственное сидение оказалось дощатой скамейки, не имевшей даже спинки. Она была загружена двумя бочками, стоящими друг за другом, и несколькими бесформенными свертками ткани. Все это жутко воняло. Даже в этом грязном дворе запашок был еще тот.
Мальчик пожал плечами.
- Неплохая телега, мамзель. Но если хотите, можете бежать сбоку.
Ах вот оно что! Теперь Изумруд все поняла. Если не помогает тюрьма - используй раскаленное железо. Не сумев подчинить себе жертву, унизив её, Верховная Мать решила найти новый способ пройтись по её самолюбию. Люди земли и времени редко показывали свой характер. Они предпочитали держать злость в себе, пока не наставал удобный шанс для мести. Но подай сюда эту старую перечницу, и Изумруд не стала бы себя ограничивать. Горсть вонючей грязи в лицо - неплохая идея! Но Верховной Матери здесь не было, а потому единственной целью для гнева женщины стал этот наглый сопляк. Изумруд предположила, что тот был замешан в коварном плане, хотя мальчишка, кажется, вовсе не смеялся над ней. Во всяком случае, пока. Но глаза парня недобро блестели, к тому же доведись им померится силами и он, вероятно, превзойдет её. Благоразумие возобладало. Изумруд сдержала свой нрав.
- Что за ужасающая вонь?
- Чеснок. Вы должны это знать!
Она узнала. Но это казалось просто нелепым. В этих бочках чеснока хватило бы на то, чтобы сдобрить чесноком всю еду в Шивиале. Кому понадобилось бы перевозить столько чеснока? Эта вонь будет самой страшной пыткой.
Мальчик положил руку на колесо и перепрыгнул на телегу, торжествующе ухмыльнувшись ей со скамейки.
- Идешь или нет?
Женщина постаралась подавить свой гнев, мысля рационально. Он думал, что она разделит с ним узкую скамью. Большинство конюхов имело очень слабое представление о ванне, но вонь чеснока должна была обеспечить ей некоторую защиту. Хотя все будет зависеть от ветра. Мальчишка может и таскает на себе мух и вшей, но после трех ночей в дешевых гостиницах Тутона она, вероятно, сама ничуть не лучше. Во всяком случае, он не чешется слишком открыто.
Откажись, и он уедет, а она окажется в ловушке. Сестринство заплатило свой долг и дало ей повозку. Но кто обещал укрытие от непогоды или удобное сиденье? Она рисковала остаться в Тутоне без денег, друзей и места для ночлега. Кроме того, ей даже нечего будет есть. Поэтому ей придется выбирать между этим наглым щенком и Верховной Матерью. Между вонючей повозкой и капитуляцией. Хотя она не была уверена, что варианты все еще оставались. Может быть, её наказывают просто назло. Разъяренная, женщина зашагала к повозке, закидывая в кузов крошечный узелок с вещами. После этого, она плюхнулась рядом с возничим.
Мальчишка невинно улыбнулся.
- Добро пожаловать!
- Как тебя зовут?
- Друзья называют меня Варт.
- Хм. Ну а как зовут тебя враги?
- Сир!
Он расплылся в широченной ухмылке, показывая ей, что он думал обо всем этом разговоре. Изумруд должна была признать, что он ответил неплохо.
- Я буду звать тебя сир Варт. Пока не определю, кем тебе прихожусь.
- Нет! Прошу, зовите меня просто Варт, госпожа.
Почему её легкая шутка так напугала его?

***

Варт проехал через Тутон, привстав на козлах, чтобы видеть через голову коня. Он не разговаривал, двигаясь по узким, переполненным улицам. Иногда проход был совсем близко, но, судя по стиснутым зубам и проступившему на лице возницы поту, тот не успел набраться достаточно опыта в езде через город. Откуда у него вообще хоть какой-то опыт? Небось, мама первый раз выпустила его куда-то одного. Однако, после того, как лошадь проехала городские ворота, он уселся и засвистел. Когда свист надоедал ему, он начинал болтать о злаках, стадах, отличной погодке и плохих новостях о нападениях на побережье.
Дороги в Шивиале зачастую были разбитыми трактами, а иногда и того хуже. Дорога из Тутона относилась как раз к последнему. Вагончик подпрыгивал на колдобинах, и Изумруд была убеждена, что прибудет в Новую Рощу вся в синяках. С такой скоростью, они едва ли поспеют туда раньше, чем завтра, однако женщина не то, чтобы очень спешила встретиться лицом к лицу с матерью и признать свое поражение. Насвистывание Варта было мелодичным и не лишенным приятности. Всадники, и даже экипажи, звеня проносились мимо. Вокруг раскинулись пышные поля, уже начинавшие золотиться.
- Куда ты меня везешь? - спросила она сердито. - Мы должны ехать на юг.
- А мы разве не едем?
Стоило раньше обратить внимание. В ответ на издевку, мелькнувшую в его глазах, женщина недовольно осклабилась.
Мальчишка рассмеялся.
- Мы вернемся в Новую Рощу, обещаю. Просто сиди и наслаждайся пейзажем. Я зову его Саксон. Это не его настоящее имя, но он напоминает мне одного моего друга.
Юноша хлестнул кнутом коня, чей огромный круп заслонял все впереди.
Как же наивна она была, в своей упрямой ярости доверив себя мальчишке, о котором ровным счетом ничего не знала. Дороги были так опасны, что дилижансы ходили с охраной. Сам Варт едва ли представлял большую угрозу. Но здесь у него могли найтись куда более опасные друзья. Кроме того, как далеко готовы зайти Белые Сестры, чтобы заставить бывшую сестру Изумруд замолчать? Разумеется, они не станут нанимать кого-нибудь, чтобы перерезать ей глотку и кинуть тело в канаву... или станут?
***
Они добрались до платного моста. Некоторое время Варт общался со сборщиком налогов - больше о погоде, да об урожаях. Было еще что-то о новом покушении на жизнь короля. Когда мальчишка, наконец, заплатил установленный пени, он спросил:
- Это дорога на Валглориос?
- Да, парень. Доезжай до Трех Дорог, а потом сверни на юг.
- Не на север?
- Не. На север - это в Вархейм. Валглориос - это на юг, за Кьюсбери.
Варт поблагодарил мужчину и звякнул поводьями, чтобы заставить Саксона двигаться дальше.
- Как давно ты этим занимаешься? - сладко поинтересовалась Изумруд.
- С тринадцати лет, - ответил Варт.
***
- Если тебе станет скучно, - заявил мальчик через час или около того, - я могу спеть для тебя. Тогда ты не будешь скучать. Или, по крайней мере, не будешь жаловаться на скуку.
- Попробуй. Уверена, ты отлично поешь.
На гладких юношеских щеках вспыхнул румянец.
- Хм... Правда?
- Мне бы хотелось послушать твои песни.
Удовлетворенный мальчонка прочистил горло и затянул "Свадьба моей Марьон". У него был тонкий тенор. Не сильный, но довольно приятный, хотя тряска заставляла голос дрожать. Даже Изумруд не могла обвинить его в искажении ритма или ударений. Вероятно, он тоже был человеком времени. Как и она сама. Когда мальчик добрался до хоровой части, женщина присоединилась. Он стрельнул веселой улыбкой и перешел к контрапунктам и сложным трелям.
Варт был хорошим спутником. Его находчивость, дерзкий юмор и кипящая энергия показывали, что его доминирующим элементом был воздух. Уверенность мальчишки в себе озадачивала её. Вероятно, часть его нрава была связана с его подростковым возрастом, хотя у Изумруд было мало опыта в оценке подобных вещей. Люди воздуха, как правило, хвастались своими успехами и жаловались на неудачи, но Варт, казалось, был наполнен собственным миром. Он болтал, но не о себе. Он был очень осторожен, двигаясь через город. Но не испытывал неуверенности. Связка земли и времени делали Изумруд упорной и терпеливой, но воздух и время обычно придавали человеку нетерпеливость и ветреность. Но он казался слишком расслабленным, чтобы соответствовать подобному эталону. Хотя у неё будет несколько дней, чтобы изучить его. Так он соизволил ей объяснить, когда они закончили песню про Марьон.
- Винсент поручил мне доставить в Вэил шкуры и забрать их соленую рыбу. Фу! Если думаешь, что чеснок - это плохо, тебе стоит попробовать посидеть на вот этом вот, да под жарким солнцем. Я выкинул рыбу в Андридже и забрал чеснок. Он сказал мне остановиться в Окендауне и посмотреть, не нужны ли им услуги... Знаю, у них все руки заняты из-за Войны Монстров. Нас с Саксоном даже бесплатно накормили. А теперь мы направляемся в Варглорьюс...
Как бы не была она возмущена тем, что он считает её обузой, рассказ мальчишки был правдоподобен. Она знала, что герцогству Истфар принадлежат десятки владений, разбросанных по всему Шивиалю. Герцогство имело свою собственную линию поставок, чтобы перевозить продукцию от одного поместья к другому или передавать её на продажу. Варт планировал оказаться рядом с Новой Рощей в ближайшие четыре дня.
- Кто же получил плату за мой проезд? Ты или герцог?
- Мы с Саксоном съели её, - мальчишка явно не врал, но и всей правды, разумеется, тоже не говорил. - Как и следовало ожидать, я съел больше, чем он. Кроме того, герцог умер. Старый герцог. Его сын помер раньше отца. Внук состоит оруженосцем при дворе. И если Добрый Король Амброз привьет этому щенку немного манер, он куда лучше меня.
- Я в этом не сомневалась.
Мальчик ухмыльнулся.
- Время покажет.
Скромность не относилась к достоинствам Варта.
- Итак, мне предстоит прыгать на кочках четыре дня? И кто защитит меня от разбойников и грабителей?
- И сколько же разбойников ты себе напредставляла?
- Достаточно трех.
На самом деле, могло хватить и одного.
Варт усмехнулся.
- Если их будет больше трех, я сбегаю за помощью. Но если только три - пожалуй, убью их сам.
Порывшись за спиной, он выудил из-под скамьи меч. Тот был ржавым и зазубренным, словно пила. Острие было сломано, но оружие было настоящим. Женщина даже удивилась, что у мальчишки хватило сил взмахнуть им.
- Прошу! Прекрати махать этой штуковиной! Я бы предпочла, чтобы ты вовсе убрал её прочь. Пока не убил меня или лошадь!
- Ты мне не доверяешь! - проныл мальчик, но послушно спрятал меч подальше от глаз.
Она стала немного доверять его действиям. Но, разумеется, не станет доверять свою жизнь его клинку. Пусть проживет лет десять, и тогда, быть может, он станет опытным бойцом. Воздух и время были отличными элементами для танцовщиц, а потому они способны сделать из мужчины хорошего фехтовальщика.
***
Они добрались до широкой, грязной реки, которую пересекли на пароме. Хотя, по правде говоря, это был всего лишь плот из мокрых веток. Изумруд была рада вновь спуститься на землю и побродить вокруг, чтобы ослабить боль. Лодочник оказался седым угрюмым человеком. Его работа заключалась, казалось, только в швартовке плота, отплытии от причала и сборе платы за проезд. Настоящую работу делал мальчик, стоящий на дальнем берегу. Он вел осла, который тянул лебедку. Лебедка натягивала цепи, а они тащили паром.
- Я направляюсь в Валглориос, - сказал Варт. - На Три Дороги - это налево?
Паромщик сплюнул за борт, а затем внимательно вгляделся в воду, словно изучая, что же случилось с его слюной. После этого, он изволил проворчать:
- Нет. Эта дорога приведет вас в Фарнхейм и Фирнис. Идите на юг.
- Юг. Спасибо.
- Думаешь, теперь мы нашли дорогу? - спросила Изумруд.

***

- Видишь, какой плоский пейзаж вокруг? - спросил он. - Мы в Истфаре. Самом плоском графстве Шивиаля. И самом законопослушном. Винсент постоянно заглядывает через плечо местному шерифу. Так что никаких разбойников! - мальчишка глянул на Изумруд, чтобы проверить, удалось ли её убедить. - Кроме того, ну кому понадобятся две бочки чеснока?
- Тяжеловато будет скрыть подобное преступление, - согласилась она. - Ты говоришь, что здесь ни воровства, ни убийств?
Девушка видела толпы крестьян, работающих на полях вилами и косами. Их женщины шли следом, скашивая серпами то, что пропустили мужья. Она видела стада овец, коз и прочего рогатого скота, а также лошадей. Но даже среди этого бедного пейзажа не видно было ни единого дома, так как все деревни и хозяйства скрывались за высокими стенами. Так было ей сказано.
- Ах. Я имел в виду, что здесь это случается не так часто. Помни, что мы неподалеку от моря. Болота, солончаки и холодный серый туман. Где море - там Баэлсы. Разбой и рабство. Они скользят вверх по ручьям на своих похожих на драконов кораблях. Даже Винсент почти ничего не смог с ними поделать.
- Кто этот Винсент, о котором ты так часто упоминаешь?
- Сир Винсент. Он бесчисленное число лет состоял Клинком при Пятом Герцоге. Вы знаете, как тяжело переносит Клинок смерть своего подопечного, но он пережил эту бурю. Старик назвал его опекуном внука, что, кажется, помогло ему сохранить разум, так что теперь всем заправляет он.
Этот Винсент вызывал у Варта неподдельный энтузиазм.
- Он - рыцарь Ордена. Личные Клинки могут стать только рыцарями после смерти патрона. Король призывал его в Грандон, чтобы перепосвятить.
Эти разговоры о Клинках не были пустой болтовней. Она знала, что где-то существует корпус отставных рыцарей, которые помогали братству, выполняя мелкую работу. Однако, детали этого были весьма туманны. Возможно, одной из их обязанностей было сопровождать в поездках беззащитных женщин. Кроме того, она знала, что кое-кто из "Старых Клинков" теперь занят куда более хлопотной работой в связи с текущей чрезвычайной ситуацией. Возможно, им также приходится вагонами привозить новых мальчиков, чтобы найти замену.
- Тебе часто приходится возить сестер?
- Нет, - возмущенно сказал Варт. - Но я не могу позволить себе привередливость.
  
  

Глава десятая
Мальчик-менестрель

  
  
   Вслед за утром последовал жаркий день. Варт спросил дорогу у пары пастухов, еще одного сборщика налогов, а также у водителей трех других вагонов. Ответ всегда был одним и тем же. Изумруд была удивлена, осознав, что наслаждается поездкой. Она никогда не заезжала так далеко от Окендауна с тех пор, как впервые вошла в обитель, и успела позабыть, каким интересным может быть окружающий мир.
- А ты что? - спросил Варт. - Почему не поехала до Новой Рощи на карете?
В общем, это было не его дело, но если она соврет мальчишке - он будет иметь право соврать ей. В любом случае, врунья из неё была так себе.
- Кто-то использовал колдовство в самом сердце Окендауна. Я заметила это, и не стала врать. Поэтому они отослали меня прочь.
- Ох, это плохо! А что за магия?
Инквизиторы в Темной Зале утверждали, что любая ложь станет им известна. Разумеется, это было не пустое хвастовство. Большинство Белых Сестер могли сделать то же самое, ощутив вонь смерти, доносящуюся ото лжи. Изумруд была достаточно уверена в том, что реакция Варта была притворной. К сожалению, она пришла к выводу, что парнишка не тот, за кого себя выдает. Он играл в игры Верховной Матери.
- Скверная. На меня напал паук, поболе тебя ростом. Если честно, понятия не имею - хотел он убить меня или просто напугать. Он просто прыгнул. Никто так и не признал, что произошло нечто из ряда вон... Я была в меньшинстве.
- Не честно! И что ты собираешься делать?
- Найду мужа побогаче.
- Правда? - такого он не ожидал. Теперь мальчик выглядел недоверчиво. - А не окажется ли это еще сложнее? Не замужество - уверен, тебе не придется долго искать. Я имел в виду - найти того, кто тебе действительно понравиться.
- Вполне вероятно.
- У тебя нет родителей, братьев?
- Мать все еще жива. Но у неё и медного гроша не водится.
Либо Изумруд следовало лучше следить за языком, либо Варт умел задавать вопросы, но вскоре она обнаружила, что рассказывает мальчику о болезни отца и чародеях из Святилища Джентелхольма. - Они сказали, что смогут вылечить его. Но боль становилась сильнее. Вскоре он не переставал кричать, пока не получал порцию магии.
Губы Варта искривились от ужаса.
- Они делали только хуже?
- Не знаю. Некоторые недуги ведут себя подобным образом. Поэтому, возможно, они не причем. Разумеется, мы не могли ничего доказать. Но маги задирали цену.
- Вот почему король пытается надавить на элементарии, - возмущенно сказал мальчик. - Его новый Суд Магов разберется со всеми подобными ужасными случаями. Им помогают некоторые добрые маги. И Белые Сестры. Ну и Старые Клинки, конечно. Ты, должно быть, слышала о сире Змее, который некогда был заместителем командира королевской гвардии? Он у них главный... Официально, они называются члены комиссии Суда Магов. Но все они рыцари Ордена, потому люди зовут их Старые Клинки. Они ходят и проверяют элементарии. Однако, часто маги атакуют. С помощью монстров, огненных шаров и прочих страшных штук. Рыцари делают просто замечательную работу, и... - его детское лицо снова покраснело. - Я брежу, да? - пробормотал он. - Но ты ведь слышала о Белых Сестрах, которые помогают Суду? Их не называют Старыми Сестрами, но... Ладно, ты должна знать.
- Я слышала о них, - Изумруд вызывалась присоединиться, но таких волонтеров насчитывались сотни, потому ей отказали. - Некоторые из них тоже погибли.
- Я не знал.
- Откуда бы тебе? - спросила она тихо.
Он неловко сглотнул.
- Ну... Я интересуюсь, - через минуту, он украдкой взглянул на женщину и, видимо, решил, что она не убеждена. - Однажды, я встретил сира Змея. Ты должна рассказать ему про этих... из Джентелхольма.
- Я не смогу доказать, что они сделали отцу хуже. Они поднимали цены, пока не забрали все наши деньги. Когда отец умер - ничего не осталось.
Даже Пичьярд - имение, которым семья матери на протяжении нескольких поколений, было потеряно.
- Так значит, они позволили ему умереть, когда нечего было больше брать? - замечание вышло на удивление циничным. Временами, мальчик казался старше, чем выглядел. Она ощутила в нем неожиданный элемент - слабую, едва заметную на расстоянии ноту. Следы знакомого запаха на ветру. Может быть, это остатки какой-то старой магии. Лечения, например. Однако, по какой-то причине, она думала, что здесь что-то гораздо сложнее.
- Может быть, ты прав, - сказала она.
Её братья ушли на войну и умерли в первой же кампании. Белые Сестры предлагали женщинам единственную уважаемую профессию. Кроме того, они платили стипендию даже послушницам, если девушка была наделена талантом и деньги были действительно нужны. Как в её случае. Зрение матери было слишком плохим для шитья. Она могла убираться и мыть полы, но богачи, использовавшие прислугу, едва ли нашли бы в старой женщине со скрюченными руками хоть какую-то пользу. Мать жила на деньги Изумруд. Так что теперь ей нужно будет либо найти богатого мужа, либо остаться ни с чем. Проблема была в том, что большинство богачей были старыми, уродливыми и раздражительными...
- Если ты можешь чувствовать магию, - запротестовал Варт. - Почему не станешь заниматься, чем занимаются все Белые Сестры? Защищать склады от воров и всего такого?
- Мы не... Я имела в виду, они никого не защищают. Они просто чувствуют опасность. Да и кто мне поверит? Они скорее решат, что я была в сговоре с бандой, - женщина улыбнулась своему спутнику. - Ну, хватит обо мне. Хочу услышать твою историю.
Он выглядел слишком юным для интересного рассказа.
- Я? Я - странствующий менестрель. На, - сунув поводья в руки Изумруд, мальчик извернулся, чтобы покопаться в грузе. И хотя Саксон со смирением принял смену руководства, он все же нервно дернул ушами, когда ноги Варта забились в воздухе. Через несколько минут, мальчик снова вернулся на место, сжимая в руке какой-то превосходивший его размерами предмет.
- Это читаррон? - воскликнула женщина.
- Почти... Архилютня. Очень похоже, что матерью её была лютня, а отцом - нерадивая арфа.
Описание было подходящим. Инструмент имел обычные струны кетгута и привычный для лютни корпус в форме половинки груши, инкрустированный латунью и розетками перламутра. Но вместо того, чтобы закончится на шпонках, гриф инструмента тянулся дальше. Фута на три, если не больше. И заканчивался еще одним набором шпонок, которые настраивали второй набор струн - металлический, протянувшийся по всей длине инструмента.
Оставляя Саксона, вполне способного самостоятельно присмотреть за собой, на попечение Изумруд, Варт принялся настраивать свое чудище. Даже на ровном месте подобное могло оказаться чертовски сложной работой. На меленькой, дребезжащей скамье это казалось совершенно невозможным делом. В конце концов, ключи для басовых струн были вне досягаемости юноши. Однако, он настроил странную лютню достаточно хорошо, и вскоре его пальцы затанцевали по струнам, выщипывая мелодию. Он сыграл несколько песен, иногда подпевая, иногда нет.
- Замечательно! - сказала Изумруд, когда мальчик остановился, чтобы снова подергать шпонки. - Ты прекрасный менестрель!
- Лучше большинства.
- Этим талантом ты бы смог больше заработать на жизнь.
Он сочувственно покачал головой.
- Есть более достойные занятия. Хочешь еще что-нибудь?
Она сказала ему играть все, что душе угодно.

***
У брода они остановились, чтобы покормить коня и дать ему попить из сумки на носу. Из тюка, лежавшего в повозке, мальчишка извлек пару пирогов с мясом и небольшую бутыль пива. Эту трапезу он разделил со своей пассажиркой. Он снова сыграл на своей архилютне, делая это гораздо лучше здесь, на ровной земле. Женщина заметила, что он редко использует дополнительные струны. Когда те шли вход, результатом не всегда была мелодия. Это был красивый инструмент, который стоил гораздо дороже, чем парнишка мог бы заработать за годы.
Когда их путешествие возобновилось, Изумруд снова попробовала разговорить мальчика:
- Чем ты занимаешься, если не играешь на лютне и не гоняешь Саксона?
Он неопределенно пожал плечами.
- Работаю.
Ответ был слишком краток для воздушного. Нужна была более тщательная оценка.
- Кто подрезал твои волосы?
Это испугало его.
- Что?
- Все конюшенные выглядят так, словно причесывались вилами. Твоя одежда грязная и ты не умывался с утра. Но эти ногти на руках? Ты не воняешь и не чешешься. Твои волосы стриг умелый парикмахер. Ты говоришь не как конюх. И ты интересуешься вещами, на которые конюхам плевать. Сиром Змем, например.
Он снова вытер грязь, на этот раз, очевидно, пребывая в ярости. Его гнев был направлен на самого себя. Не на неё.
- Иногда я прислуживаю за столом. Винсент очень тщательно следит за ногтями.
Мальчишка лгал, и женщина просто покачала головой.
- И подслушиваю, как господа говорят о вещах, вроде Старых Клинков.
- Давай начистоту, парень! Раньше ты говорил, что встречал сира Змея, одного из самых доверенных людей короля. И... "Винсент"? Ты обращаешься по имени к человеку, который управляет герцогством?
- Это никак не касается... тебя.
- Расскажи мне. Все.
- Ты мне не поверишь, - сказал Варт. Его голос звучал так, словно он пытался одновременно говорить и стискивать зубы.
- Ну уж попробуй. У нас впереди несколько дней.
Мальчик вздохнул.
- Я сбежал из дома, когда мне было десять. Вынужден был. Мой приемный отец пил и бил меня. В конце концов, он забил бы меня до смерти. Или покалечил. Когда-то, меня звали Ват. Ват Хеджбери. Я скитался с блуждающим менестрелем. Он научил меня играть на лютне. Его звали Овейн. Самый добрый старик, которого ты могла бы когда-нибудь встретить. Я немного пел и таскал за ним шляпу. Еще я научился кое-как жонглировать и носил наши спальные принадлежности. Так что я жил с ним не за просто так. Однажды, мы давали представление в замке Фирнисс. Он не очень далеко отсюда. И у Овейна случился удар. Он умер на следующий день. Барон Гримшанк не нашел дела для ученика менестреля. Мне было приказано убраться в другое герцогство. Да побыстрее. С другой стороны, он мечтал о лютне Овейна. Она была очень хорошая. Овейн сказал мне, что я могу забрать её. Но барон, разумеется, не стал слушать, - Варт горестно усмехнулся. - И я проявил больше, чем простое нахальство, боюсь.
- Не разумное?
- Очень глупое. Его высокоблагородие не был слишком добр с вором, представшим перед его очами. У него был ставленник. Траск. Большой, словно буйвол, волосатый скотина. Они называли его Маршал. Однако, он был просто бандит, который делал грязную работу. То есть бил лица крестьянам и пинал ногами бедняков. Гримшанк сказал ему вышвырнуть меня прочь. Идея Траска включала в себя порку хлыстом. Из-за этого я сошел с ума, - мальчишка покосился на неё, а потом добавил, - поэтому я решил вернуть мою лютню. И той же ночью ворвался в дом.
- Ты вломился в замок?
- Так и знал, что ты не поверишь!
Но она верила. Он лгал ей раньше. Но сейчас говорил чистую правду. Может быть, испытывал её способность распознавать разницу.
- Я ничего такого не говорила. Мне решать, стоит ли тебе верить. Когда я услышу все.
Мальчику было приятно. Он усмехнулся и сказал:
- Все станет еще страннее. Замок Фирнисс стоит на выступе утеса. Не то, чтобы этот утес слишком высок. Однако, он достаточно внушителен и крут, чтобы они не беспокоились о страже. Ни пяточка плоской земли. Только скалы. Даже морские налетчики никогда не могли причалить туда. Однако, во время отлива не велика сложность пробраться у основания утеса. Взбираться при лунном свете было немногим сложнее.
Мальчик хвастался, не понимая, что это доминирующий элемент, воздух, помогал ему хорошо лазать по скалам.
- Никому не дано перебраться через стены. Но мне этого и не требовалось... Тот, кто строил замок, сделал уборные нависающими над пропастью трубами. Когда с моря дул ветер - было холодно. Но море достаточно все выскребло, чтобы проникнуть в одну из этих шахт не составило труда.
- Фу!
Он сердито уставился на неё.
- Ты когда-нибудь была голодна? На самом деле очень голодна? Так голодна, что едва могла ходить? Я - был. Та лютня была моей. И она была нужна мне, чтобы заработать на жизнь. Я потратил часы, ползая по баронскому замку в поисках инструмента, боясь куда-нибудь провалиться или наткнуться на собак. Когда я, наконец, нашел её, было слишком поздно. Начался прилив и берег покрылся смертоносными барашками белой морской пены. Я спрятался в уборной, ожидая рассвета. Тогда поднимали решетку. Но они поймали меня, когда я попытался проскользнуть мимо.
- Разумеется, с лютней?
- Конечно.
И она считала упрямой себя.
- Тебе было десять?
- О, нет. Двенадцать. Почти тринадцать.
- Тебе повезло, что тебя не вздернули.
- Почти вздернули, - хмуро сказал Варт. - Гримшанк считал себя высшим правосудием, и держал у своих ворот виселицы, чтобы ни у кого не осталось сомнений. Король Амброз мог бы поспорить о законности, но его там не было. После завтрака барон провел самый короткий суд в Шивиале и приказал Траску убрать меня с глаз долой и повесить...
Некоторое время, телега грохотала в мертвой тишине. Даже Саксон повел ушами, желая услышать всю историю.
- Интересно, этот вонючий слизняк еще жив? - пробормотал Варт, и Изумруд снова услышала в его тоне что-то не правильное. Словно фальшивившую трубу.
- Барон Гримшанк?
- Нет, Траск. Гримшанк действовал в пределах своих прав. Ну или почти в пределах. Закон приказывает вешать преступников старше десяти. Но у Траска были другие мысли. Он сказал, что я слишком маленький для виселицы. "Ваша светлость должна проявлять милосердие к бедным сиротам", - сказал он. - "Почему бы просто не отправить бедного паренька туда, откуда он явился?" Гримшанк расхохотался и дал ему добро. Это... - Варт постарался лучше подобрать слова, которые собирался использовать. - Этот ублюдок! Он хихикал и издевался, таща меня к уборным. Он собирался выкинуть меня вниз. Так он это объяснил. Мои руки были связанны, а внизу бушевал прилив. Я бы просто расшибся о скалы. "Головой вперед" - заявлял он.
Мальчик посмотрел на Изумруд, словно проверяя, не желает ли она обвинить его во лжи. Но она не собиралась этого делать. Даже не обучайся она в Окендауне - все равно поверила бы ему. История была слишком ужасна, а потому заслуживала доверия. Властители отдаленных земель могли творить любой беспредел. Они не перед кем не отвечали. Оскорбленный барон, выставленный идиотом благодаря мелкому безродному бродяжке вполне мог проявить описанную Вартом жестокость.
- Может быть, однажды я найду Траска и расквитаюсь с ним.
- И как же ты сбежал?
- Я тут не причем. Мне повезло. Когда мы добрались до уборных, в дело вмешался сир Винсент. Он гостил в замке, так что не имел права этого делать. У него не было никакой власти здесь. Разве что, он был Клинком. Он был совсем седобородым, а их был целый десяток на него одного. Но Винсент даже меча не вынул. Он сказал, что прямо сейчас уезжает вместе со своим слугой, и я пойду с ними. Как и лютня. Вот что случилось. Вот что значит - быть Клинком.
Вспоминая двух уверенных молодых людей, что встретились ей в Окендауне, Изумруд не сомневалась в его словах.
- Они просто дали ему уйти?
- Да, если бы они напали на стража герцога Истфара - криков и воплей было бы не счесть. Он состоит в Белой Звезде, так что король, вероятно, начал бы задавать вопросы. Спину Лорда-канцлера тогда прикрывал Монтпарс, еще один бывший Клинок... Я не стоил таких проблем. Винсент посадил меня на спину лошади и отвез в безопасное место.
Она ощутила запах осторожности.
- Куда?
- В Валглориос, - Варт одарил её своей самой дерзкой мальчишеской улыбкой. - Так справедливость восторжествовала, и я никогда больше не видел этого жирного отвратительного барона! Веришь мне?
Не в случае Валглориоса.
- Местами, - сказала она. - Но не во всем.
Нахмурившись, он протянул ей поводья. Передвинув шляпу, он извлек свой нож. Все носили ножи, чтобы есть. И в его, казалось, не было ничего интересного. Костяная ручка, кожаные ножны. Однако, когда он вытащил оружие, женщина заметила, что ножик маленький, обоюдоострый. Вскоре он продемонстрировал, что нож острый, словно бритва, а значит, качество стали было отменным. И не важно, что там с его рукоятью. Игнорируя тряску, он начал обрезать свои волосы, отделяя локоны и подрезая их у самого корня. Довольно скоро вся его голова покрылась неопрятной щетиной.
- Ну как? - спросил он, не оборачиваясь.
- Ужасно. Ты выглядишь так, словно нахватал вшей, а твой хозяин попросил пастуха тебя обстричь.
- Отлично, - он снова опустил шляпу на голову. Теперь, когда волос не стало, показались его слегка оттопыренные уши.
- Кого, если не меня, ты пытаешься обмануть? - спросила она.
На этот вопрос болтливый Варт не ответил.
Все чудесатее и чудесатее!



Глава десятая
Три дороги

  

Сельский пейзаж вокруг изменился. Теперь, вместо богатой черноземом почвы, их окружали каменистые равнины, пригодные только для коз и овец. Видимо, здесь проживали лишь пастухи, да их собаки. Единственными, попавшимися на глаза строениями, было несколько одиноко стоящих лачуг. Однако, кажущаяся плоскость пейзажа была обманчива. Земля была покрыта зарослями утесника и прочих кустарников, став очень похожей на новую стрижку Варта. Изумруд заметила, что ей редко удается рассмотреть что-то слишком далеко. Она была чрезвычайно поражена, когда прямо перед их носом появилась стена частокола. Казалось, она выросла из-под земли.
- Три Дороги, - объявил Варт. - Постоялый двор. Он зовется Тремя Дорогами, потому что один путь отсюда ведет на запад, в Тутон, один в Фархейм и Фирнисс, а третий убегает на юг, к Кьюсбери и Валглориосу.
- Поражена широтой твоих познаний.
- Мы проведем тут ночь.
- Мы могли бы проехать еще пару лиг до наступления темноты.
- Некуда идти. К тому же, Саксон хочет своего овса.
Не спорь с кучером.
Мальчик провел телегу через грязные ворота. Каменистый двор был окружен разнообразными постройками, крытыми соломой. Тут были амбары, конюшни и простые дома. Толпа маленьких оборванцев, кружила вокруг Варта, пытаясь привлечь его внимание. Изумруд не могла разобрать ни слова в таком гомоне. Однако, Варт, видимо, знал надлежащие обряды. Он нацелил палец на самого крупного мальчишку и сказал:
- Ты!
Избранник запрыгнул на телегу, гордо усмехаясь. Остальные дети отправились ждать другого клиента.
- Конюшню на ночь, - потребовал Варт. - Когда мы будем уезжать, скажешь, какая дорога приведет нас в Варглорьюс.
- Лучше вам, ваша честь, оставить её там, под крышей, - сказал их провожатый, указывая путь одной рукой. Вторая требовалась ему, чтобы утереть нос. - На Валглориос ведет южная дорога, если позволите.
- Я ожидаю, что она приведет меня туда вне зависимости от того, позволю ли я, - Варт направлял телегу к указанному мальчишкой месту. Малец спрыгнул вниз и начал распрягать Саксона. Варт же, прежде, чем приземлиться, кувыркнулся в воздухе, словно кот.
- Ооооо, - выпалил мальчик. - Сделай так еще раз.
К ним сбегалось все больше голодных пострелов. Все они жаждали посмотреть на Варта.
- Тогда - отойди, - Варт снова взобрался на телегу и повторил свой героический кувырок. Смеясь, он отказался продемонстрировать свое мастерство в третий раз. Обращаясь к владельцу гостиницы, который пришел, чтобы услышать распоряжения постояльцев, он посерьезнел. - Овса и хорошенько вычистить. Какая дорога ведет на Валглориос?
- Южная, - сказал мужчина. - До наступления темноты вы могли бы добраться до Кьюсбери. Там дешевле, чем здесь, - тихо добавил он себе под нос.
- Леди устала, - объяснил Варт, не удосужившись, однако, сыграть свою джентельменскую роль до конца и помочь даме спешится. Вместо того, он порылся в телеге, доставая свою архилютню. Отвертевшись от помощи чумазых детей, он перекинул её через плечо, подхватил мешок с личными вещами, и вразвалочку направился к дому владельца гостиницы, оставив охрану телеги своему избранному. Изумруд пошла следом, рождая у тощих пострелов надежду на то, что ей потребуется помощь с багажом. И она не отказалась бы от их услуг. Если бы ей было, чем заплатить.
Дверь главного дома распахнулась, и перед глазами женщины предстал большой бревенчатый холл. После яркого дня, царившего снаружи, помещение казалось сумрачным. Грохот и вкусные запахи доносились из кухни, расположившейся в дальней части строения. Изумруд подумала, что за длинные столы и скамьи вполне могли бы усесться как минимум двести человек. Кто-то уже сидел там, попивая эль и болтая с огромным человеком. Почти наверняка этот гигант - местный вышибала. Стоило новым постояльцам пересечь порог, собеседники замолчали.
- Нам тут не нужен мухами-сожранный менестрель, - проворчал верзила. - И плясуньи тоже.
Варт ощетинился. Он поставил архилютню на пол и сказал:
- Подержи.
- Что ты собрался делать? - нервно спросила Изумруд. Окендаун не слишком хорошо готовил девушек к разборкам с мужчинами. Но мир был полон мужчин.
Ничего не ответив, Варт зашагал вперед, как бульдог, преследующий быка. Он упер руки в бока и с усмешкой уставился на трактирщика, который смотрел на него сверху вниз. Мужчина была в два раза шире мальчишки.
- Ты позволяешь себе оскорблять мою спутницу?
- Тебе виднее, - бросил верзила.
Мужчина, пьющий эль, усмехнулся.
- Но окажешь ли ты гостеприимство двум усталым путешественникам?
- Если у них есть деньги.
- Лучший стол на двоих, - сказал Варт. - Для леди - личную комнату. Я, так и быть, удовлетворюсь комнатой на четырех. Но кровать должна быть только моей. И чистое одеяло. Еще нужны свеча для каждого из нас, крыша и охрана для нашей телеги, овес, вода и уход для лошади.
- Два флорина. И я желаю увидеть блеск твоего серебра прямо сейчас, сынок.
Но в руках Варта появилась не серебряная монетка. Это было золото. Он бросил её трактирщику. Мужчина попытался поймать монету, но не сумел, и та покатилась под стол. Верзила нырнул вниз, словно боялся, что клиенты могут поколотить его. Пока он ползал на коленях, Варт хлопнул его по заду и заявил:
- Хороший мальчик.
Мужчина с элем захохотал. Изумруд была уверена, что Варт того и добивался.
Побагровевший трактирщик поднялся, хмуро глядя на мальчика. Теперь он казался еще более подозрительным, чем раньше. Однако, золото извиняло все. Толстяк сунул монетку в карман и разительно переменился.
- Пршу прощенья, молодой господин. За недоразумение примите отдельную комнату без какой-либо платы, если это загладит мою вину. Сам герцог предпочитает её, когда чтит нас своим приездом. Разумеется, белье там всегда чистое. Сегодня у вас будет лучший стол,. С ячменным пивом, жаренным лебедем, пирогом с олениной и персиком, смоченный в бренди. Если так будет угодно господину. Все напитки включены. А еще хлеб, сыр и пиво, чтобы быстро перекусить с утра, если желаете. Её светлость может попросить все что угодно, если мои женщины способны что-то сделать для неё, - трактирщик отвесил поклон Изумруд. - Честнейший Вилл Хоббс к вашим услугам, госпожа!
Вокруг честнейшего Вилла Хоббса витал слабый аромат магии. Но ничего страшного. Он, вероятно, носил немного чар очарования, чтобы улучшить мнение клиентов о своей персоне.
Варт выглядел довольным, словно воспринимал подобное подобострастие, как должное. Сомневаясь, что её актерские таланты позволят достичь такой же щеголеватой манеры, Изумруд, тем не менее, постаралась держаться как можно высокомернее.
- У тебя тут есть такая вещь, как ванная?
- Конечно, госпожа! Я прикажу принести её в вашу комнату. Разумеется, вместе с горячей водой! Клянусь, что не поскуплюсь на горячую воду! Мягчайшие полотенца в вашей жизни, госпожа. Клянусь вам, миледи.
- И никакой дополнительной платы! - предупредил Варт. - Кстати, какая дорога ведет в Валглориос?

***
Тесная комнатушка Изумруд была, к тому же, еще и душной из-за вечерней жары. Однако, этот номер был много лучше того, что она находила в Тутоне. Отмокая в ванне, женщина наслаждалась происходящим. Наконец она смогла смыть дорожную пыль и облегчить боль от ушибов. Свежая одежда доставила бы радость, но кроме прежнего унылого мешковатого платья и сбитых башмаков ей нечего было надеть. Поправив свой внешний вид, на сколько это вообще было возможно, девушка спустилась вниз, чтобы осмотреть гостиницу.
Три Дороги процветали. Во дворе Изумруд отметила еще четыре телеги, остановившиеся здесь на постой. Пока девушка разглядывала окрестности, в поле зрения показался новый экипаж - роскошная пурпурно-золотая карета. Дребезжа и подпрыгивая, она въехала во двор. Её везли четыре гнедых кобылы. На закорках стояли два конюха в ливреях, а на крыше уселось два телохранителя. Дети роились вокруг экипажа, словно мошкара, отгоняемые криками возницы. Изумруд очень захотелось узнать, кто бы это мог позволить себе разъезжать с подобным шиком.
На площадке для разгрузки товаров, позади одного из зданий, сидел на бревне Варт. Мальчишка бренчал на своей архилютне. Вокруг него расселось, скрестив ноги, около десятка детей, которые принимались петь, как только он приказывал. Даже некоторые взрослые подошли поближе, чтобы послушать. Они держались подальше от шляпы Варта, которая вызывающе лежала на краю импровизированной сцены. Изумруд пошла прочь. Не трясясь на скамье их жалкой тележки, он играл гораздо лучше, хотя все еще спотыкался на басовых струнах. Как и на обычной лютне, левая сторона должна была сохранять равновесие инструмента, а также придерживать струны, пока пальцы правой руки перебирают их. Однако, на архилютне у него были дополнительные струны, которые он должен был перебирать большим пальцем правой руки. Умение, освоенное им не в полной мере. Хотя сейчас Варт играл лучше, чем в то утро. Она снова задалась вопросом, откуда он взял столь очаровательную вещь. Он признался в краже только одной лютни за свою короткую жизнь.
- И еще раз отсюда, - сказал Варт, и его импровизированный хор снова завел балладу. Когда дети закончили, публика зааплодировала. - Поклонитесь, - приказал лютнист, и мальчишки с нетерпением повскакивали на ноги. - Все пожертвования - хору, господа. Не мне. Этот менестрель сегодня уже заработал свою корку хлеба, - некоторые зрители кинули в шляпу свои монеты. - Спасибо вам, милорды. Пусть духи будут к вам благосклонны.
Его пальцы танцевали над струнами лютни.
- Ну а теперь. Сколько из вас знают "Свадьбу моей Марьон"? - количество поднятых рук его разочаровало. - Ну, предложите что-нибудь, тогда.
Через мгновение, он снова заставил толпу петь. Варт не знал мелодии, но быстро подхватил её.
Он был настоящей загадкой, этот молодой парень. И не только из-за этого странного диссонанса, который женщина продолжала замечать вновь и вновь, не в состоянии верно идентифицировать его доминирующий элемент. Он повел себя не типично, привлекая к себе внимание игрой на лютне и задавая разве что не каждому кусту вопросы о Валглориосе. Он заставил трактирщика слушаться себя, используя золото. Да у него бы за всю жизнь и монетки золотой не нашлось, окажись он тем самым нищим конюхом, которого пытался из себя корчить. Малолетний конюх, который привык к скудной еде и сну в своей телеге, едва ли стал бы претендовать на личные покои. Тем не менее, он обрезал свои волосы, чтобы сильнее походить на того, кем он пытался казаться.
Лишь две вещи не вызывали у Изумруд сомнений. Она была уверена, что Варт спелся с Верховной Матерью, однако, даже несмотря на это, она наслаждалась его компанией. Да будь он проклят! Злодеи не должны быть такими милыми.
Он завел песню, выводя причудливые арпеджио. Еще несколько человек бросили свои гроши.
- Пусть духи благословят вас, милорды.
Он не преувеличивал, когда говорил о своем опыте менестреля. Варт работал со зрителями, как опытный исполнитель.
- Это - только наш первый урок, вы же понимаете. Но что лучше, чем музыка, сгладит тяготы дня? Мадригалы и кантаты подождут до второго урока, но если кто-то из вас, ваши светлости, особенно жалует какую-нибудь балладу или просто пляску - эти честнейшие парни будут рады исполнить их для вас! Не так ли, ребята?
Хорошо одетый господин назвал Котят Пекаря.
- Котята Пекаря! - воскликнул Варт. - Все вы знаете Котят Пекаря, мои милые. Так давайте споем - Котята Пекаря за пару флоринов!
Он исполнил несколько аккордов, почти полностью заглушенных смехом зрителей и криками заказчика. Тот, мол, никогда не соглашался с такой ценой. Это был хороший выбор, редкая песня, которую каждый может выучить во время исполнения. Мальчики еще не дошли до второго котенка, когда Изумруд отвлек тонкий, пронзительный свист. Она задалась вопросом, кто мог быть столь бессердечен, чтобы прервать детские песни подобным образом. И вдруг осознала, что звук прозвучал лишь в её голове. Это была магия. Оглянувшись, Изумруд увидела женщину, с которой столкнулась в гостинице Тутона. Та все еще была далеко, но, кажется, тоже признала Изумруд.
Вечно обиженное личико незнакомки исказила гримаса удивления. Она сказала что-то своему компаньону, и тот предложил руку, чтобы проводить её к бывшей Белой Сестре. Пышное алое платье дамы было слишком плотным для стоящей вокруг погоды и слишком красивым для путешествия по пыльным дорогам Шивиаля. Её личико, скрывавшееся за полями капота, блестело от пота, а попытка улыбнуться закончилась странной гримасой. Источником пронзительного визга стал её амулет, который теперь вибрировал магией сильнее, чем прежде.
- Странно встретить тебя здесь, дитя! Духи удачи сводят нас вместе! Ну разве не счастливая случайность?
Это с чьей стороны посмотреть. Дощатые стены не сдержат магии, так что Изумруд проведет ужасную ночь, если хозяин гостиницы поселил эту женщину рядом с ней.
- Ну что за удовольствие, госпожа.
Женщина вела себя жеманно.
- Всего лишь час назад я имела удовольствие поведать Доктору Скуллдиггеру вашу теорию о том, что не бывает чар удачи. Не так ли, доктор? А теперь, вы только посмотрите, как удачно мой амулет свел нас всех вместе.
- Может быть.
Изумруд напомнила себе, что люди земли никогда не теряют терпения. Эта жалкая побрякушка ничего общего не имела с удачей. Изумруд всегда слышала духов шанса. Они были как... как тонкий надтреснутый храп или сухие листья на ветру. Или словно стук костей. Но здесь... Она понятия не имела, что могло вызывать этот жуткий свист. Но он совершенно точно был годен для того, чтобы выкрутить все нервы в её теле.
- Меня поражает Ваше неверие.
У мужчины было самое грустное лицо на свете. Кожа его свисала складками, словно у бульдога. Меч, который он носил собой, был просто признаком сословия. Не стоило ожидать, что он станет использовать его в таком возрасте. Волосы его скрывала широкополая шляпа. Дублет и камзол, тяжелые и дорогие, заставляли его казаться более громоздким, чем было на самом деле. Его длинные и тонкие ноги торчали из свободно висящих шелковых штанин, хотя мужчина стоял довольно прямо.
Доктор печально вздохнул.
- М? Где вы подхватили подобные заблуждения?
Не твое дело!
- От покойной бабули. Много лет назад, ей говорила об этом Белая Сестра.
- Быть может, в те годы так и было. Но за последние двадцать или тридцать лет магия сделала большой шаг вперед.
Голос доктора был таким же меланхоличным, как и его лицо. Казалось, он стонал.
- Ах, - всхлипнул он снова. - Теперь адепты могут разделить элементалей шанса. Привязать тех, что отвечают за удачу, и отпугнуть тех, что приносят несчастье.
Он учтиво подождал её комментариев. Глаза мужчины были достаточно яркими, но нависавшие веки превращали их в красные щелки. Изумруд нашла это зрелище столь отталкивающим, что ей стало трудно смотреть на него.
- Спасибо, что поправили меня, сир. Вы практикующий маг?
Если так, то он, вероятно, один из тех проходимцев, которых поклялся истребить король. Этот мужчина нес бред, и Изумруд не понимала, игнорировал ли он истину или врал намерено. Даже самая опытная мать сестринства с трудом обнаружила бы смерть за пронзительным визгом чар женщины.
- Ах? Я простой доктор философии.
- Он завоевал репутацию во многих странах! - заявила женщина. - А я - госпожа Муртер. Изумруд почтительно присела. Чего от неё и ожидали. Она до сих пор не решила, как себя называть. Она ненавидела имя Люси. Изумруд Пиллоу - просто смешно. И что за титул она могла однажды унаследовать от отца? Госпожа Люси из Пичьярда. Теперь она была достаточно взрослой, чтобы называть себя госпожа Пиллоу. Увы, её потертые одежды не добавят ей много величия.
- Меня зовут Изумруд, если позволите, госпожа.
С горечью, она поняла, что в белоснежной робе Сестры превзошла бы обоих собеседников. Они никогда не посмели бы обратиться к ней, первым делом не испросив дозволения через своих слуг.
- И что привело тебя в Три Дороги, Изумруд? - госпожа Муртер пела так сладко, как только мог позволить ей хорошенький ротик. Судя по всему, их первая встреча не была забыта. - Я еду домой.
- Куда?
- Новая Роща, госпожа.
Муртер просияла.
- О, разве я не говорила, что наша встреча, должно быть, навеяна чарами удача! Я держу путь в Грандон, а доктор сопровождает меня до Кьюсбери. Роща находится недалеко. Я готова одолжить вам свой экипаж. Любая компания лучше, чем никакая! Вы насладитесь настоящей дворянской поездкой!
- Нет! - это неожиданное предложение вызвало мурашки на коже Изумруд. Вызванные предчувствием беды, они пробежали вниз по спине. - Я имела в виду, что не считаю возможным вот так навязываться вам, госпожа... вы очень добры... но у меня с друзьями другие планы.
Она угодила в ловушку, однако еще не понимала, в какую именно. Однако посетившее ощущение опасности не было ошибкой. Щелчок! Муртер быстро отвернулась, словно желая что-то скрыть. Удовлетворенную ухмылку?
- Идемте, доктор... К чему ждать вежливости от простолюдинов?
Красные юбки женщины взметнули дорожную пыль. Украшенная драгоценностями рука все еще покоилась на предплечье Скуллдиггера. Смертоносный свист магии исчез вместе с уходом женщины. Изумруд уставилась ей вслед, изо всех сил пытаясь понять собственное чувство неловкости. Она слишком резко отказалась от предложения, но почему это стало такой грубой ошибкой? Как и все, Муртер знала, что Изумруд путешествует с семью братьями и шестью дедами. Как и все, Муртер должна была это знать. А если у женщины была другая информация... Чтож... значит, она - еще один участник туманной игры Окендауна. Разумеется, женщина могла увидеть, как Изумруд трясется в фермерской телеге, сопровождаемая одним лишь мальчишкой. В таком случае прекрасные кобылы Муртер прибыли бы в Три Дороги первыми. Но когда они с Вартом приехали, роскошного экипажа здесь было еще не видать.
Что же происходит?



Глава одиннадцатая
Плохие новости

  

- Дамы и господа, на сегодня наш концерт окончен, - Варт вскочил на ноги, подхватывая архилютню. Солнце уже садилось, и Честнейший Вилл Хоббс сдерет с них плату за каждый свечной огарок. - Мы благодарим вас за то, что вы почтили нас своим вниманием, и будем верить, что вашей щедрости хватит на покупку настоящей еды для каждого из этих молодых соловьев. Судя по их виду - они давно не придавались подобному удовольствию. Я обещал каждому из них кусок хлеба, а потому буду вынужден залезть в собственный кошель, если стоимость трапезы превысит выручку. Эй, Имбирь, возьми-ка шляпу, да посмотри... Ох. Спасибо, госпожа. И вам, Ваша честь.
Как только зрители разошлись, Варт обернулся к Изумруд, счастливо ухмыляясь.
- Многие годы не пел за ужин! И не важно, что из полученного, я не съем ни крохи.
- Почему тебе не все равно?
Мальчик зашагал к главному зданию, со всех сторон окруженный своим хором, и Изумруд присоединилась к нему. Они желали узнать, сдержит ли он слово. Женщина тоже была полна решимости выпытать у него немного правды. Варт пожал плечами.
- Думается мне, Честнейший Вилл кормит их отбросами, да и тех дает не много. В свое время я был голоден постоянно. А кто были твои друзья?
Женщина улыбнулась, чтобы скрыть злость.
- Я расскажу тебе, когда ты прекратишь мне врать.
Варт обернулся к мальчику, которого прежде назвал Имбирем, и протянул руку, чтобы забрать назад свою шляпу.
- И сколько же мы заработали? - он вытряхнул монетки. - Этого должно хватить. Ну-ка, бегите. Все. Скажите Честнейшему Виллу, что сегодня ужинаете за мой счет. Он знает, что я не обману. А ты, Веснушка, погоди чуток, - когда остальные мальчики скрылись в направлении кухни, он продолжил. - Что ты знаешь о леди и джентльмене, которые совсем недавно разговаривали с госпожой Изумруд?
Веснушка выглядел взволнованным.
- Не много, Ваше благородие. Она приехала в той карете вскоре после вас. Он и еще одна леди прибыли следом. Но их экипаж сразу же отбыл.
Варт бросил на Изумруд нечитаемый взгляд.
- Ну, это уже что-то. А кто эта вторая леди?
- Просто леди, - мальчик наморщил остренькое личико. - Прежде ни разу её не видел.
- Ты не виноват. Думаю, мне не дорого обойдется попросить тебя узнать их имена, не так ли? И... может быть еще что-то?
Веснушка жарко закивал. Складывалось ощущение, что он вот-вот повалиться на спину.
- Да, сир. Ваша честь! Я спрошу. Джентльмена я видел прежде. С маршалом.
Варт споткнулся, с трудом восстанавливая равновесие.
- С каким маршалом? - голос юноши зазвенел на октаву выше.
- С маршалом Траском, Ваша честь. Человек барона Гримшанка из Фирнисса, - он удивленно посмотрел на Варта и пробормотал, - мерзкий тип, Ваша честь.
- О, да. Да. Я знаю его. Будь осторожнее.
Варт остановился в паре шагов от двери, следя за тем, как его маленький шпион бежит прочь. Он был бледен. Изумруд нашла эту бледность странно тревожной. Она предполагала, что Муртер и Скуллдиггер - если это были их реальные имена - были в сговоре с Вартом. Если Варт тоже не было псевдонимом. А значит, и с Верховной Матерью. Если в игру были вовлечены две фракции, то ей следовало подумать снова.
- Здесь Траск не причинит тебе вреда, - сказала она.
Варт уставился на неё, не особенно воодушевленный, и облизнул губы.
- Поверь, причинит! Смерть и пламя! Он может заявиться сюда с десятком людей и творить все что угодно. Да, может Гримшанк и просто барон, не герцог, но кто пошлет своего человека восстанавливать правосудие, если на тот свет отправиться один юнец, погибший в пьяной драке? Это самое худшее, что могло случиться. Но мы... он не узнает мое имя, если услышит это, - мальчишка бормотал себе под нос, словно говорил сам с собой. - Он может не вспомнить моего лица. Духи, прошло четыре года! Но лютня ему напомнит. Пламя и смерть!
- Четыре года? Кажется, в наша история запуталась, не так ли? Ты говорил, что тебе тринадцать.
- Почти тринадцать... - Варт озадаченно нахмурился, а потом изобразил яростную гримасу. - Я на месяц старше тебя!
- О! - он не врал. Конечно, мальчики взрослели позже, чем девочки. Но Варт выглядел так, словно ему действительно было двенадцать или тринадцать.
- И откуда вы узнали мой возраст, мастер Варт?
- Я умею задавать вопросы. Давай пойдем к столу, пока там еще осталось хоть что-то съедобное.
- Нет, - в конце этого тяжелого дня её злость, наконец, вскипела. - Ты мне врешь. Ты соврал мне несколько раз. И, разумеется, не сказал всей правды о себе. Как и о том, почему и куда ты меня везешь. И про то, кто тебе за это платит. Теперь я задам вопросы, а ты ответишь на них. Иначе, я отправлюсь к госпоже Муртер и скажу, что готова принять её предложение и поехать в её экипаже.
На мгновение, Варт выпучил глаза, словно сопротивляясь какой-то боли. Затем, он огрызнулся:
- Нет, я не стану тебе отвечать. Но ты точно знаешь, где я врал. И вот еще что. Я - лучшая защита, которую ты можешь получить. А еще ты в серьезной опасности. Ужасной опасности. Так что лучше тебе доверять мне. Теперь - идем. Нужно поесть.
- Я в опасности? - воскликнула Изумруд. - И ты не желаешь мне сказать, в какой и почему? Ты надменный, невыносимый...
- Слишком поздно, - сочувственно ответил Варт. - Сказать тебе об этом - вовлечь тебя в еще большие неприятности, поверь мне. И если сюда, ко всему прочему, вовлечены Траск и Гримшанк - провал будет полнейшим. Все накроется медным тазом.



Глава двенадцать
Хорошее предложение

  

Гулкое эхо гуляло по зале даже когда та была почти пуста. Каждый вечер, когда кучера и погонщики кричали, подзывая к себе официантов, здесь было невыносимо шумно. Сегодня в помещении толпилось тринадцать тощих голодных мальчиков, пронзительно требовавших то, что им причиталось. По дороге к гостинице, хор вырос вдвое. Варт протолкнулся сквозь буйствующую толпу, чтобы узнать, кто решил его надуть.
Все еще бурля от негодования, Изумруд направилась к обеденной зале для благородных, где уже был накрыт лучший стол. Это оказалась небольшая комната с длинными скамьями и двумя зажженными свечами, призванными рассеять вечерний полумрак. Женщина замерла в дверях. Около десятка гостей уже толпились в зале. Изумруд задумалась, войти ли ей, или подождать Варта. Вне всякого сомнения, эти полные едой тарелки, которые приносят слуги, источают сладостные ароматы. Но после целого дня в их повозке, женщина не могла почувствовать ничего, кроме чеснока. Разумеется, приторный запах чар очарования был таким же реальным, как звук от волшебства удачи. Изумруд смогла обнаружить магию, исходящую от госпожи Муртер. Её владелица в одиночестве сидела в самом дальнем конце залы. Поддавайся меньше людей подобному мошенничеству - и королю Амброзу было бы куда легче взять под контроль элементарии.
- М? - меланхоличный голос, раздавшийся у её плеча, заставил женщину подпрыгнуть.
- Доктор Скуллдиггер!
- Изумруд? - мужчина попытался улыбнуться. Однако, из-за этих собачьих глаз результат вышел скорее отталкивающим. - Прости за любопытство. Моя подруга, госпожа Муртер, убеждена, что Вы избегаете её, потому что чувствуете магию и её чары удачи вас огорчают.
И это только одно из...
- Прошу прощение, если нанесла оскорбление. Я обещала навестить старую тетушку и пробыть с ней несколько дней.
- М, - мужчина удивленно вздернул седые брови. - Значит, вы не можете чувствовать магию, как Белая Сестра?
В голове женщины зазвучали страшные предупреждения Варта.
- Доктор, будь я Белой Сестрой - не стала бы путешествовать... вот так вот.
Старик вздохнул. Даже если бы вся его семья умирала от жуткой болезни - он едва ли смог бы выглядеть печальнее.
- Конечно. Ваши печали - ваше дело и я не должен в него лезть. Но, прошу, дайте мне минутку. Вы ведь встретились с госпожой Муртер в Окендауне, да? Мы хотели обратиться к Белым Сестрам. Вы знаете, как востребованы нынче их услуги. Мы рассказали, что наш покровитель, очень уважаемый представитель дворянства, весьма обеспокоен тем, что он, возможно, пал жертвой бессилия, насланного врагами. М? Мы предложили солидную сумму - скажу честно, очень значительную сумму - чтобы Сестра приехала и проверила обиталище нашего господина. Быть может, наш покровитель ошибся и она ничего не найдет, м? Её неудача не повлияла бы на выплату гонорара, - мужчина сверкнул глазами в сторону Изумруд.
- Продолжайте, доктор.
Женщина хотела, чтобы Варт, наконец, появился. Этот болезненный старик пугал её.
- Увы, в эти дни Сестры просто завалены работой, - пожаловался Скуллдиггер. - Наша миссия не увенчалась успехом. Но если у вас есть такая способность, Изумруд... Я обещаю, что означенный покровитель предложит Вам те же условия, что и обученной сестре. Дом большой, но будьте уверены - вы обошли бы его менее, чем за день. Не стоит волноваться, что ваше собственное путешествие задержится.
Кажется, доктор не врал. Однако, в комнате было слишком много мелкой магии, поэтому женщина не могла быть уверена в этом совершенно точно. Она подозревала, что Скуллдиггер тщательно выбирает слова.
- Кто этот ваш патрон, доктор?
- Мне было бы не выгодно раскрывать эту информацию на данном этапе, - простонал Скуллдиггер. - Однако, могу пообещать, что гонорар, который он готов вам предложить - готов предложить менее, чем за два дня усилий, госпожа - составит не меньше тысячи крон.
Изумруд сглотнула.
- Это огромные деньги!
На эту сумму они с матерью могли бы спокойно прожить два года.
- Да. И позвольте же продолжить. Если вы преуспеете в поисках магии, скрытой в доме, означенный аристократ , несомненно, подумает, что еще тысяча крон будет честной наградой.
Духи. С такой наградой надо было быть необыкновенно честной, чтобы не найти пару чар на чердаке. Но... Ужасная опасность, о которой говорил Варт. Женщина знала, что должна выбрать между ними - между мальчишкой, который, несомненно, обманул и заманил её в ловушку, и замечательным джентльменом, который тщательно подбирал слова.
К счастью, в этот момент рядом с ней возник Варт, все еще сражаясь с архилютней. Мальчишка и старик поглядели друг на друга с одинаковым подозрением.
- Спасибо, доктор, - сказала она. - Ваше предложение очень щедро. Прошу, дайте мне время оценить свои возможности.
Изумруд поклонилась.
Варт предложил ей руку - первый вежливый жест, замеченный у него женщиной. Сжав пальцы на его предплечье, она последовала за ним в обеденную залу.



Глава тринадцать
Опасность

  

Нельзя было откладывать решение вечно. Выйдя из трактира на следующее утро, Изумруд застала постоялый двор в ожидаемой суматохе. В бледном и холодном рассветном свете среди по крайней мере ста лошадей носились туда-сюда множество мальчишек и мужчин, пытавшихся запрячь или оседлать своего скакуна. Проворочавшись всю ночь напролет, теперь женщина оказалась в самом конце очереди. Она должна была решить. Оставаться здесь, в Трех Дорогах - не выбор, если, разумеется, она не желает голодать. Холодный воздух пробирал Изумруд до костей. Плаща, чтобы укрыться от непогоды, у неё не было.
На противоположной стороне двора, по меньшей мере дюжина молодых пострелов твердо решили помочь Варту поставить Саксона между оглоблями. Дети спотыкались друг о друга, из-за чего лошадь только нервничала. Чуть ближе, лакеи и кучер госпожи Муртер занимались её лошадьми вместе с телохранителями леди. Вонючая маленькая тележка и роскошный экипаж - разве что-то могло составлять больший контраст? Здравый смысл приказывал Изумруд принять чудесное предложение доктора Скуллдиггера. Почему она такая подозрительная? В конце концов, то, что казалось ей невероятной удачей, могло быть чем-то обыденным для людей, путешествовавших подобным образом.
Она рассказала о предложении Варту, однако, юноша по-прежнему не хотел ничего рассказывать о себе, и Изумруд лишь сильнее убеждалась, что он как-то связан с Верховной Матерью. А так как она понятия не имела, что замыслила Верховная Мать, этот вывод вряд ли был полезен. Большая часть сказанного ей юношей было правда, а вот о честности Муртер и Скуллдиггера она судить не могла. И это вызывало подозрения. Но тысяча крон были просто необыкновенной удачей. Эти деньги могли стать спасением для девушки без пенни за душой.
Карета стояла ближе, и потому первым делом женщина оказалась рядом с ним. Вокруг не было ни следа госпожи Муртер, как и печального доктора. Однако, она, быть может, могла бы расспросить лакеев. Кто такая Муртер, например. Или где она живет. В такой карете мог бы ездить король. Ну или герцог. У экипажа были настоящие стеклянные окна, а корпус поддерживали пружины, обеспечивавшие мягкую езду. Двери подобного транспорта должны бы были быть украшены гербами своего владельца, однако даже слуги не носили никаких отличительных знаков. Очень странно! Уверенно, женщина проскользнула между людьми и лошадьми, пока не оказалась в двадцати шагах от своей цели. Внезапно, она остановилась, заставив грума, ведущего под уздцы чалого, проклясть себя, а затем пробормотать извинения.
Магия! Это магия Муртер или нечто похожее?
Ступая осторожнее, Изумруд обогнула несколько экипажей, чтобы оказаться ближе. Спустя мгновение, она поняла. Звук доносился не от госпожи Муртер, скрывавшейся внутри кареты. Его издавали кучер и его помощники. Складывалось впечатление, что все они носили тот же амулет, что и их госпожа. Что бы это ни было - оно заставляло мурашки бегать по коже Изумруд. Она все еще не смогла бы распознать ложь.
Наблюдая за мужчинами и пытаясь распознать компоненты заклинания, женщина вскоре заметила, что все они выглядят очень угрюмо. Все конюхи вокруг шутили и переругивались между собой, но люди Муртер поглядывали на остальных с мрачным недружелюбием. Ей на ум пришла постоянно недовольная гримаска госпожи Муртер, от чего Изумруд подумала, уж не странное ли колдовство делает людей такими мрачными. Не останавливаясь, она прошла мимо экипажа. Варт уже сидел на скамье за своей тележкой. Его улыбка казалась приветливой и искренней.
- Добрый день, Изумруд, - в этот момент к воротам пронесся тяжелый экипаж, запряженный четырьмя лошадьми, от чего юноши пришлось кричать. - Ну? Ты приняла решение?
- Варт, мне нужны деньги.
Его лицо помрачнело.
- Не надейся на деньги. Скуллдиггер, как известно, спелся с Траском и Гримшанком. Ты знаешь, что я думаю про эту парочку. Они не помогут узнать больше о госпоже Муртер. Любой человек, достаточно богатый, чтобы кататься на таком экипаже, должен быть защищен - и если ты внимательнее посмотришь на дверь, то увидишь, что герб там все-таки был. Однако, его закрасили. Лебедь и два барсука. Вот что я могу разглядеть. И это не герб Гримшанка. А значит, Муртер только что купила этот экипаж. Мальчишки не видели его раньше.
Варт пожал плечами.
- Как и её. А другая женщина, судя по всему, совсем исчезла. Но Скуллдиггер, разумеется, прибыл вместе с ней. Изумруд, я уверен, твои друзья что-то скрывают!
- Не сомневаюсь в этом!
Его молодое лицо залилось краской.
- Если пойдешь с ними - окажешься в страшной опасности.
- А если пойду с тобой?
- Я говорил тебе, что со мной тебе безопаснее. И я готов повторить. Со мной тебе безопаснее. Я говорю правду?
Безопаснее, не безопасно. Она кивнула, стараясь не стучать зубами. Лучи солнца уже касались крыши, а значит, скоро потеплеет. Небо окрасилось в бледно голубые тона. Саксон загремел упряжью и застучал копытами, стремясь двинуться в путь.
- Варт, ты рассказал мне то, что считаешь правдой. Но оно ведь не обязательно должно быть ей на самом деле. Кто бы не стоял за твоей спиной - он мог соврать тебе, - Верховная Мать соврала мне.
Мальчик открыл рот, чтобы запротестовать, но быстро захлопнул его, щелкнув зубами. Плохой знак. Значит, он признавал истину её слов. Так или иначе.
- Чего ты хочешь?
- Всей истории.
Он покачал головой.
- Я обещал, что не расскажу тебе. Если ты права - тогда я не знаю всей истории. Я уверен, что не знаю.
- Значит, я попытаю свои шансы с доктором Скуллдиггером и госпожой Муртер, - женщина развернулась. Разумеется, она блефовала. Оказаться запертой в карете со всем этим звоном магии вокруг - непереносимая пытка.
Но Варт-то этого не знал.
- Изумруд! Вернись! - он яростно оскалился. - Я обойду свое обещание. Я скажу тебе, почему мы это делаем, почему это важно и почему я не могу рассказать тебе больше, - лицо мальчика вытянулось. - Я не должен делать этого! Эта ситуация не нравится мне так же, как и тебе, а сам я куда в большей опасности, чем ты. Я почти надеюсь, что ты уйдешь от меня, потому что тогда я буду спасен. Ну, или во всяком случае, мне будет спокойнее, чем сейчас.
Да чтоб он провалился! Сейчас мальчишка говорил правду! Изумруд закинула свои пожитки в телегу и приподняла юбки, чтобы перелезть через колесо.

***
Варт развернул Саксона, направляя коня к воротам, уводящим на залитый солнцем путь, но, едва успев проехать частокол, услыхал пронзительный крик.
- Варт! - кричал на бегу парнишка, которого звали Веснушкой.
С некоторыми трудностями, Варт остановил распаленного Саксона.
- Что за спешка, мой милый?
- Доктор пообещал мне целый пенни, если я прослежу, по какой дороге вы уехали...
Варт рассмеялся и полез в кошель.
- Тогда, это твой счастливый день. Вот тебе еще причина рассказать мне то, что собираешься рассказать ему.
Монетка блеснула в воздухе.
- Вы хотите, чтобы я соврал ему, да?
- Нет. Скажи ему правду. Будь хорошим мальчиком и твоя мама сможет тобой гордиться.
От подобного оскорбления Веснушка даже скривил губы. Он осмотрел свое новое сокровище.
- Мамка всегда говорила, что правда до добра не доведет. Её говорят только глупцы.
- Ну, тогда вернись к ней и скажи, что в этом она не права.
- Понятия не имею, где она.
- Тогда, держи это в секрете. Я не жду, что несносный доктор отправил шпионить за нами одного тебя, а значит, ты не получишь денег, если соврешь ему. И не забывай, как я и говорил, ты можешь заработать серебряную монетку, - он ударил поводьями по спине Саксона и вагон загрохотал по южной дороге. - Чудесное утро!
- Говори! - нетерпеливо потребовала Изумруд.
- Слушаю и повинуюсь, ваша светлость. Ты знаешь, что маленькая крупица знания может принести большую опасность.
- Я рискну.
Мальчик пожал плечами.
- И не говори, что я тебе не предупреждал. Мы служим Его Величеству. Ты не соглашалась на это добровольно, но в конце концов получишь свою награду. Если ты погибнешь - твоей семье будет выплачена компенсация. Довольна?
Подобное заявление должно было бы удивить женщину. Но этого не произошло. Одним из немногих выводов, сделанных ею этой ночью, было то, что юный Варт много говорил о Королевских Клинках и утверждал, что знает по крайней мере двух из них. И если кто-то кроме Верховной Матери - или вместе с ней - втравил мальчишку в эту историю, то один из этих людей, вероятно, стал её первопричиной.
- Нет.
- Тебе безопаснее не знать.
- Мне все равно. Ты обещал!
Он вздохнул.
- Ты слышала о Ночи Псов. С тех пор на короля снова покушались.
- Трижды, я знаю.
- Больше.
Саксон со всех ног мчался по ухабистой дороге, заставляя повозку подпрыгивать на каждой кочке. Прошлой ночью он явно наелся досыта. Скоро конь устанет и вернется к прежнему темпу, но к тому времени его пассажиры могут превратиться в один большой синяк.
- Это государственная тайна, и я не вру тебе. Ты все еще хочешь, чтобы я продолжал?
Секреты подобного рода могут быть опасны. Их не стали бы доверять в руки мальчику.
- Да.
Варт вздохнул.
- Все девушки такие упрямые?
- Все юноши такие загадочные?
- Наверное, нет. Ты должна знать об этом больше моего, но мне говорили, что не все Белые Сестры чувствуют магию одинаково - что одно и то же заклинание может показаться разным двум разным сестрам. Это правда?
- Да, это очень личное чувство. Что одной кажется запахом, другая ощущает, как звук. Или прохладу. Или... да почти все, что угодно.
Он кивнул.
- В последнее время нападения становятся все более изощренными. Две недели назад кто-то положил в корзину для белья отравленную рубашку. Белые Сестры обнаружили это, и все белье было сожжено, но целью покушения явно был король.
Варт покосился на неё. Как смог при такой-то тряске.
- Доверяешь ли ты доверенному лицу Его Величества?
- Разумеется!
Если подобное зло было допущено во дворец, то паук, замеченный ей в Окендауне - не такая уж удивительная вещь.
Чей-то экипаж промчался мимо них. Однако, это была не карета Муртер. Вскоре, он скрылся в облаке пыли. За ним были двое всадников... Посетители Трех Дорог разбегались на все четыре стороны. На самом деле, сторон было всего три, так как на востоке лежало моле и соляная пустошь.
- Проблема в том, - сказал Варт мрачно, - что магия прошла мимо двух Сестер совершенно незамеченной. И почти миновала третью. Похожая ловушка появилась несколько дней назад на королевских конюшнях, и заметить её оказалось еще сложнее. Если бы не история с корзиной для белья - на неё едва ли обратили бы внимание.
- Ты говоришь глупости.
- Ой ли? Я вру?
- Нет, но тебя дезинформировали. Если колдовство достаточно сильно, чтобы причинить настоящий вред... То есть, если его задумали только для того, чтобы создать зловоние или, скажем, зуд под кожей... ну, такое могло ускользнуть. Однако, Белая Сестра способна почувствовать действительно опасное волшебство на расстоянии как минимум двадцати шагов. С легкостью!
- Саксон, тупица! Медленнее! - Варт приподнялся, чтобы взглянуть поверх лошадиной головы, а потом снова упал, подпрыгивая на сиденье. - Да. Так мне всегда и говорили. Все, о чем стоило бы волноваться, воняет, словно гниющий труп. Но теперь все изменилось! Кто бы не стоял за этим, ему удается маскировать магию с помощью другого заклинания. Чар невидимости... можешь называть это так.
- Глупости! - запротестовала женщина. Если все обстояло именно так, то сестринство могло оказаться совершенно бесполезным! - Такого не может быть!
- Почему?
- Потому что вторичная магия - магическая оболочка - так же была бы обнаружена. И тоже самое случилось бы и с третьим слоем. И с четвертым...
Но было ли это правдой? Оболочка не должна быть могущественной высшей магией. Просто отвлекающим заклинанием. И если все элементы хорошо сбалансировать, то обнаружить подобное ухищрение было бы совершенно невозможно. В Окендауне, она никогда не слышала о таких вещах, но ведь даже возможность могла стать запретной темой, которую предпочли бы не обсуждать. - Может быть, это возможно, - признала женщина. - Но это было бы очень сложно. Здесь потребуется команда могущественных колдунов и...
- И? - Варт ждал, когда она закончит мысль.
- О, нет! - какой ужас! - Белая Сестра?
В Окендауне послушницы и новенькие держались подальше от магии, пока не учились работать с естественным потоком элементов. Маги не могли развить в себе те же таланты, потому что постоянно тесно общались с духами. Два эти ремесла были совершенно противоположны.
Варт вздохнул.
- Больше, чем одна. По крайней мере - две. А может и больше. Предположим, ты хочешь убить короля. И придумываешь ловушку. Например... ну... рулон бумаги или лавровый лист. Нечто такое, что он возьмет в руки. Предположим, что ты заворачиваешь её в кокон из магии. Ты могла бы обнаружить, что подобная уловка обманет двух сестер, но все же будет обнаружена третьей. Великий Маг Королевского Колледжа Заклинателей говорит, что сестер, работающих с заговорщиками должно быть не меньше двух. И он даже думает о четырех или пяти.
Она не смогла найти недостатков в его логике. Колдуны, пытающиеся поставить магическую защиту были бы сродни слепцам, пытающимся рисовать. Только Белые Сестры могли сказать, насколько эффективной оказалась подобная работа или, как её улучшить.
- Но мы даем обеты не использовать наши навыки во зло или же для обогащения. Они дают, я имела в виду.
Варт дал телеге потрещать в тишине - теперь - немного меньше - прежде, чем заговорить снова. Мальчишка огляделся вокруг, всматриваясь в окрестности. Солнце вставало на востоке, а окружающий пейзаж казался куда более холмистым, чем прошлой ночью. Одинокое стадо овец сонно ползло на запад. Три Дороги не долго маячили позади.
- Сестры-отступницы? - спросил он наконец. - Я не говорил, что они сотрудничают добровольно, хотя, полагаю, мы вынуждены думать, что по крайней мере одна из них должна бы.
- Я не верю, что какая-то Белая...
- Мы знаем одну. Её похитили прямо из дома. Бывшая сестра, замужняя. С маленьким ребенком. Ребенок отправился с ней. Полагаю, её могли заставить сотрудничать, не так ли?
Изумруд вздрогнула, словно на улице снова похолодало.
- Неужели они способны на такое?
- Они - предатели! - воскликнул Варт. - Они пытаются убить короля. И если их поймают - то повесят, выпотрошат и четвертуют, - мальчик понизил голос. - Они достаточно обозлены и отчаялись, чтобы сделать все, что ты способна себе вообразить. И даже то, что не способна. Именно поэтому я не должен больше ничего тебе рассказывать. Именно поэтому я и без того рассказал тебе слишком много!
- Я не... - и вдруг, она все-таки поняла. Словно оконная ставня распахнулась, озаряя светом темный подвал. - Приманка? Духи! Ты взял меня в качестве приманки!
Вздохнув, Варт пробормотал:
- О, проклятье!
- Зазнайка! - заявила она. - Хладнокровный зазнайка! Ты решил, что если маскирующие заклятия годятся для их собственных Сестер, но не достаточно сильны для сестер во дворце, они захотят, чтобы дворцовые сестры помогали им. А лучшее место, в котором можно найти Белую Сестру - это Окендаун. Ты догадался, что там-то они и будут высматривать! Змей! - воскликнула она. - Сир Змей! Ты говорил, что видел его. Однако, делал это так, словно ваша встреча произошла очень давно. Но мне кажется, ты повидался с сиром Змеем не на много раньше нашей с тобой встречи. Я права?
Варт молча уставился вперед. Казалось, его лицо вот-вот покроется красными пятнами.
- И ты попросил Верховную Мать - нет, сир Змей попросил Верховную Мать - изгнать меня. Это была единственная причина, по которой появился паук, да? Вы притащили колдуна, способного создать такое и напугать шестерых девочек. Я попалась в ловушку, не так ли? Меня использовали. Ты взял меня без денег. Опозоренной. Униженной. Целыми днями ты заставлял меня нервничать, ожидая, что предатели станут искать беззащитных Белых Сестер. Полагаю, ты даже помог слухам о моем позоре распространиться по городу, - она была так возмущена, что едва могла говорить. - Наживка, которую вы используете в войне!
Варт с жалостью посмотрел на неё.
- Это была не моя идея.
- Но ты помог её реализовать. Ты тоже виноват. Ты продал свою душу этому распрекрасному сиру Змею и старым Клинкам.
Как и Верховная Мать. А той, в свою очередь, должны были помогать многие старые сестры.
- Сколько они тебе заплатили? Дали архилютню? Это - твоя награда? Это, и золото, которое ты так легко бросал направо и налево, полагаю. Наслаждайся своим грязным богатством. Мне было бы душно, заработай я хоть пенни подобным образом. Так значит, Муртер и Скуллдиггер - первый клев? Что происходит сейчас? Если я приманка - то где крючок?
Варт привстал, чтобы взглянуть через голову лошади, а затем снова откинулся на бочки.
- Говори! - крикнула Изумруд. - Ты рассказал мне достаточно, так что не можешь просто остановиться. Мне не нужно защищать детей! Я знаю, что не нужно пытаться солгать Белой Сестре - если они найдут в своих рядах предательницу. В чем я сильно сомневаюсь. Скажи мне. Я не проговорюсь.
Варт посмотрел на неё.
- Не проговоришься? Не проговоришься, если они прибьют твою руку к скамье и раздробят пальцы молотком?
Она вздрогнула.
- Я подумаю о тебе, когда они сделают подобное. Давай! Вы не могли взять приманку, не нацепив её на крючок.
Магия? Нет. Если бы Варт осмелился использовать магию, она сразу обнаружила бы это.
- Скажи! Что происходит?
- То, - жестко сказал Варт, - что впереди нас ждут вооруженные люди. Они остановят и задержат нас, пока не пребудет следующая за нами карета. А потом тебя увезут. Так что жди. Ты - ценна. Ты - именно то, что они хотят. Будешь вести себя хорошо и все, скорее всего, обойдется. Я - бесполезен, а потому мне, скорее всего, перережут глотку. Вот что происходит.



Глава четырнадцатая
Засада

  

Место для засады было замечательным. Дорога тянулась вдоль пологого хребта, больше похожего на невысокий каменный вырост посреди ландшафта. По обе стороны тянулось болото, поросшее тростником и камышами. Саксон не смог бы провести телегу по такой почве, вне зависимости от того, как далеко протянулось болото. Следующий хребет, лежащий впереди, был немного выше, а на западе мелькала грива еще одной возвышенности, густой кустарник скрывал её от посторонних глаз. Идеально.
Варт потянул поводья, и телега начала останавливаться. Примерно в пятидесяти шагах перед ними преградив дорогу растянулись в линию вооруженные головорезы. Пятеро из них деловито крутили что-то в руках, словно работали с мехами или насосами. Однако, Изумруд быстро поняла, что они подкручивают арбалеты. Прямо перед ними привстали на стременах лучники. Позади всех стоял человек, державший лошадей. Седьмой из шайки оставался с краю, сложив руки на груди. Очевидно, этот был здесь главным.
С севера, отставая от них примерно на то же расстояние, к ним приближался другой экипаж. Ловушка захлопнулась.
Арбалетчики закончили натягивать тетивы и подняли оружие. По команде своего предводителя, каждый из них достал стальную стрелу и установил её на арбалет. Вид заряженного оружия, нацеленного прямо на неё, заставил кожу Изумруд покрыться мурашками.
- Как далеко они бьют?
- Дальше, чем мы находимся. Но придется тщательно прицелиться.
Голос Варта звучал тонко, его румянец совсем исчез. Сейчас мальчик казался бледным, словно полотно. Еще одна команда, и мужчины подняли свои арбалеты, прижимая оружие к щекам и готовясь стрелять. У них были мечи, стальные нагрудники и шлемы в виде стальных шляп с широкими полями. Строй двинулся вперед. Перед глазами Изумруд предстала картина - один из них спотыкается и случайно нажимает на спусковой крючок... И она ничего не могла с собой поделать.
Главный держался позади, стараясь оставаться вне линии огня. Его красный плащ выглядел ярко и великолепно. Шлем мужчины был более замысловатым, чем у подчиненных - с выступами, прикрывающими щеки и затылок. Это был крупный мужчина с кустистой бородой, вооруженный лишь мечом да кинжалом.
- Траск, - хрипло прошептал Варт. Развернувшись, он потянулся к скамье.
- О, нет! - пробормотала Изумруд, а увидев, что Варт вытащил меч, повторила многократно. - Нет, нет...
Парень смотрел на противника с ненавистью в глазах. Зубы его были оскалены, словно у разъяренной собаки. В конце концов, у него хватило ума держать меч спрятанным. Как можно дальше.
- Варт, ты - безумец! Выкинь это из головы! Прямо сейчас! Сейчас же, пока они еще не пришли! Стоит тебе показать эту штуку, и они быстренько нашпигуют тебя болтами!
Её протесты не принесли результата. Варт словно совершенно оглох. Мужчины! Почему мужчины всегда считают, что насилие способно решить все проблемы?
- Варт, прошу! Они в броне, а ты - нет. Даже не будь у них луков - их учили пользоваться мечами. У тебя нет шанса даже против одного из них. Не то что против шестерых.
Она слышала, как приближается догоняющая их карета. Траск и его арбалетчики будут на месте первыми.
- Беги, Варт. Брось меня и телегу. И просто беги! Спрячься в кустах...
- Бежать? Бежать от арбалетчиков? Бежать от всадников?
Он не стал заканчивать. Бежать через болото? Возможно, с этим он мог бы справиться.
- По крайней мере, выбрось этот старый убогий меч. Будь вежлив и не раздражай их. Может быть тогда они оставят тебя в живых. Может, они просто бросят тебя здесь и возьмут меня. Со мной все будет хорошо - ты сам так говорил. А потом ты выберешься и... и...
Это не сработало. Варт все еще скалился, не отводя глаз от старого врага.
- Теперь видишь, почему я не хотел рассказывать тебе? Видишь, почему мне было строго приказано молчать? Если ты скажешь хоть слово, хоть намекнешь на то, что они должны были найти тебя - мы оба - падаль.
- Да, Варт. Прости, что не верила тебе.
- В конце концов, у тебя есть шанс.
- Как и у тебя, если ты просто выкинешь свой меч. Сейчас. Прошу, спрячь его и сядь на телегу. Не дай им разглядеть в тебе угрозу, Варт! Будь послушен, прошу тебя!
Внезапно, перед её глазами предстала картина - болт, пронзивший голову мальчика и пришпиливший его к бочке с чесноком. А ведь по ошибке стрелок вполне мог задеть её.
- А что до Траска, так я уже приговорен к смерти.
Его голос стал походить на рычание. Прежде, Изумруд никогда не видела истинного лица человеческой ненависти - сейчас, когда Варт выглядел вот так, она больше не могла думать о нем, как о мальчике. Его единственным шансом спастись все еще было показаться разбойникам безвредным. Внезапно, в её уши ворвался пронзительный визг странного волшебства. Он исходил от маршала и его людей. От каждого из них, на сколько она могла различить.
- Стоять, - рявкнул Траск.
Его маленький отряд замер в футе перед носом Саксона. Двое стояли слева и трое - справа. Так они могли стрелять и в лошадь, и в пассажиров. Скрип и стук копыт за спиной стихли. Карета остановилась. Лошади заржали, приветствуя друг друга.
Изумруд рискнула взглянуть назад и была удивлена, увидев там фиолетового монстра Муртер, запряженного четырьмя пегими лошадьми. Один из лакеев открыл дверь и спустился по ступенькам. Вооруженная охрана слезла с крыши. Варт с его ржавым мечом был в абсолютном меньшинстве.
Траск прогуливался по краю дороги, оставаясь подальше от линии огня арбалетчиков. Где-то со стороны Варта.
- Спускайтесь, оба.
Изумруд поспешила повиноваться, но Варт окликнул её.
- Оставайся на месте. По какому праву ты останавливаешь путников на королевской дороге, толстяк?
Траск показал желтые зубы.
- Потому что могу, креветочка. А теперь - слезай, иначе, мои люди... а? - он сделал шаг вперед, внимательнее вглядываясь в Варта. Он был таким высоким, а телега - такой маленькой, что мужчине приходилось смотреть вниз, а не вверх. - Вот так-так! Да это братец-менестрель, наглый вор! Хорошо, хорошо!
Его ревущий смех заставил Изумруд похолодеть.
Варт посмотрел назад, и девушка последовала его примеру.
Как и Траск.
Доктор Скуллдиггер только что вышел из кареты.
Воспользовавшись этим моментом, Варт выпрыгнул из телеги, размахивая ржавым мечом. Узнать, чем могла закончится его потасовка с мужчиной, одетым в броню и доспех, так и не удалось. Палец юноши зацепился за колесо. Боевой клич превратился в крик отчаяния, и он повалился в грязь, с грохотом, которому позавидовала бы телега, груженая бревнами. Мальчик перекатился. Его меч заскрежетал по гравию.
Изумруд пригнулась, однако, ни одна стрела не взлетела в воздух.
- Пламя! - взревел Траск. - Ты что, убить меня пытаешься?
Он сгреб Варта за плечо и одной рукой поднял в воздух, словно мальчишка весил не больше одеяла. Варт сжался, словно тряпичная кукла. Он все еще был ошеломлен своим внезапным падением, но, видимо, не сломлен.
- Смерть - слишком большая честь для тебя, ублюдок.
Траск зарычал от ярости и ударил Варта в челюсть. Кулак мужчины по величине не уступал горбушке хлеба. От такой грубости, Изумруд вскрикнула, а Варт снова упал на землю. Но Траск вытащил меч, словно собирался отрубить противнику голову, и время для причитаний прошло.
- Оставь его в покое! - неловко подобрав юбки и совершив некое подобие безумного прыжка Варта - и плевать на неудобные туфли - женщина встала между ними.
- Назад! - крикнула она, разводя руки.
Траск оскалился и выбросил вперед свободную ладонь, чтобы отодвинуть женщину в сторону. За мгновение до того, как он отшвырнул её, так же, как прежде Варта, за их спинами раздался грустный голос.
- Стоп!
От этого тихого звука гигант замер.
- Некомпетентный идиот, - зашагал вперед доктор Скуллдиггер, держась в нескольких шагах позади госпожи Муртер, которую сопровождала еще одна женщина. - М? Что вы творите, маршал? Прикажите своим людям опустить арбалеты.
Траск пролаял приказ.
- Этот кусок навоза хотел убить меня.
Своим мечом он указал на бесчувственного Варта. Этот жест пришелся так близко к колену Изумруд, что женщина отскочила в сторону. Огромный мужчина относился к доктору с мрачным почтением.
Скуллдиггер был разочарован. Он вздохнул.
- М? Я приказывал тебе обойтись без кровопролития.
Кровь все еще лилась. Изумруд опустилась на колени, чтобы осмотреть Варта. Мальчик был холоден. Изо рта текла кровь. Может быть он просто потерял зуб или разбил губу. Она не могла определить этого. Челюсть Варта опухла, словно кочан капусты. Может быть, этот опыт избавит его от некоторых привычек Увидев, как он кувыркался на кузове вагона, она не могла поверить, что мальчишка мог упасть подобным образом. Должно быть, он притворялся. Хотя женщина не могла понять, почему.
- Доктор! - крикнула она. - Этот человек ранен. Ему нужна помощь!
- Я давно знаю это отродье! - рявкнул Траск. - Он - преступник и был приговорен к виселице. А теперь - он пытался убить меня. Отдай его мне, хозяин. И я...
Доктор застонал.
- Все слуги обязательно должны быть такими идиотами? Да он вдвое меньше тебя, деточка.
Гигант грозно зарычал.
- Он бросился на меня с мечом. Вы говорили, что мы можем защищаться.
- Ба! Да он не способен причинить тебе вреда, даже если обе твоих руки будут связаны за спиной.
Кажется, Скуллдиггер уже хотел разрыдаться. Он повернулся к женщинам.
- Ну?
Муртер сохраняла молчание, глядя на всех со своим вечным высокомерием. Вторая женщина была моложе. Её даже можно было бы назвать красивой, приложи она чуть больше усилий, чтобы хорошо одеваться, расчесывать свои волосы и держать спину. Её платье и дорожный плащ некогда были хороши, но теперь выглядели старыми и поношенными, словно кто-то снял их с госпожи и отдал служанке. Сама она странно горбилась, скрестив руки на груди так, словно ежилась от холода. День был жарким. Быть может, она серьезно болела?
Незнакомка покачала головой, пробормотав нечто неразборчивое.
- Разойдись, - скомандовал Скуллдиггер. - Идем, Муртер!
- Вернулись к лошадям, - крикнул Траск, зашагав прочь вместе со своими лучниками. Госпожа Муртер двинулась к карете, задрав нос. Волшебный свист почти исчез.
- Ну? - снова потребовал доктор. Женщина поглядела мимо Изумруд, даже не встретившись с ней взглядом. Она пристально оглядела Варта, а потом развернулась и положила руку на телегу.
- Ничего, - пробормотала она.
Скуллдиггер застонал.
- Ты уверена, Сестра? Ты же помнишь, что любая неосторожность с твоей стороны будет иметь ужасные последствия?
На мгновение, в глазах женщины вспыхнул огонь, и она оскалила зубы от бешенства и ненависти. Но момент прошел и лицо её снова приобрело прежнее безнадежное выражение.
- Да, доктор. Я помню.
Казалось, страшный старик вот-вот улыбнется.
- Значит, тебе не стоит беспокоиться о том, что тебя спасут, не так ли? Сир Змей снова перехитрил сам себя. Возвращайся в экипаж.
Она повиновалась, волоча ноги так, словно все горести мира давили на её плечи. Траск вернулся, и Скуллдиггер тяжело вздохнул, хмурясь на все еще лежавшего без сознания Варта.
- Твой бессмысленный поступок вносит серьезные коррективы в мои планы. Этот мальчик не может ехать верхом, и мы не можем позволить ему истечь кровью в моей карете.
- Привяжите его поперек седла, - предложил Траск.
- Идиот. А если нас заметят?
- Этого маленького паразита приговорили к виселице годы назад. Позвольте мне повесить его. Или отрубить голову. Прошу.
Скуллдиггер жалобно вздохнул.
- Нет. Он может пригодиться в наших экспериментах. Вот что мы сделаем. Отнеси его в телегу. Положи лицом вниз... только так, чтобы он не захлебнулся в собственной крови, м? Вы проводите нас до поворота, и будете ждать телеги, как и планировалось раньше. Удостоверьтесь, что погони нет и отнесите мальчика в лодку.
- А если погоня будет? - резко спросил маршал, прищурив глаза, скрытые в тени шлема.
- Я уже приказал тебе уничтожить как можно больше людей, разве нет? Но в таком случае - ты можешь убить мальчишку первым. Это удовлетворит твою жажду крови, скотина?
- Если будет время сделать это как надо.
- На дороге не должно остаться ни единого пятнышка крови, ты меня понял?
- Да, хозяин. Ни капли.
- А теперь, мы должны поторопиться, иначе пропустим прилив, - старик обернулся, вперив свой мучительный, грустный взгляд в Изумруд. - Дай мне свой капот.
- И не подумаю! Я была бы благодарна, если бы вы объяснили мне, кто дал вам право вести себя, словно разбойники, на королевском...
- Ударь её.
Траск поднял огромный кулак.
- Нет! - воскликнула Изумруд, отшатнувшись.
- Если тебе причинят боль, - простонал доктор, - винить будешь только себя. А теперь - капот.
Изумруд сняла шляпку и протянула её доктору, не отрывая взгляда от изумленного Траска.
- А теперь, иди в карету.
- Нет. Это разбойники - ваши люди, доктор, потому что...
Она не заметила движения Траска. Вот он стоит в двух шагах поодаль, а вот - уже возвышается над ней, посмеиваясь, в то время, как сама Изумруд валяется в грязи. Голова гудела. Женщина дышала, словно выброшенная на землю рыба, все еще переживая шок от удара.
- М? А я говорил. Пошли в карету. На этот раз ты вынудишь меня заставить маршала бить тебя по ребрам, пока ты не подчинишься. Одна...
Изумруд поднялась на ноги и побрела к экипажу. Она не знала, кто возглавлял заговор против короля, но могла назвать подозреваемого. Очевидно, другая женщина была похищенной сестрой, про которую говорил Варт. Её ребенка держали в заложниках. Теперь Изумруд оказалась в той же лодке. Наживку заглотили. Но где же крючок?



Глава пятнадцатая
Рыцари, достойные памяти

  
  
Доблестный не сразу осознал возвращение сознания. Постепенно, он понял, что любые действия вызывают приступ боли. Таким образом, он оказался совершенно беспомощен. Во-первых, он лежал лицом вниз в каком-то вонючем ящике, подпрыгивая на голых досках, сквозь которые проникали лучи света. И это было единственное, что видел перед собой юноша. Во-вторых, он был связан по рукам и ногам, а вокруг его шеи затянулась петля. Из-за этого он даже не попытался сесть, боясь быть задушенным. Снять веревку он, по понятным причинам, не мог. Путы, стягивавшие его запястья, были такими тугими, что он уже не чувствовал своих рук. Если кровь не будет поступать слишком долго, они просто отомрут и сгниют. Какой прок в фехтовальщике без рук?
Челюсть и губы болели так, словно Саксон пнул его всеми четырьмя копытами. Несколько зубов было выбито, а привкус крови казался тошнотворным. Что еще хуже - рот был заткнут кляпом, закрепленным на затылке. И кто же это сделал - дайте-ка угадать? Он слышал стук копыт и, временами, разговор двух голосов. Однако, он не мог разобрать слов. Где-то рядом с ухом тренькали струны архилютни. Мальчик задыхался под грудой вонючих мешков, однако даже в самой бедной и необитаемой части Шивиаля никто не мог ездить с трупом, не вызвав вопросов.
Ну, значит он жив, хотя не слишком-то надеялся на подобное. Кажется, в данный момент такое положение дел не выглядит слишком удачным. К тому же, Траск мог изменить все в любой момент.
Хотя, руководит всем кто-то куда умнее Траска.
- Мы не должны дать врагу заподозрить, что его преследуют, - сказал ему Змей. - Поэтому мы останемся позади. Кто-то из нас может поехать вперед, иногда приближаясь к тебе. Но ты не должен обращать внимания. Не подавай вида, что узнаешь нашего человека. Каждый раз, когда выдастся шанс - разговаривай с людьми. Мы попросим паромщиков и других местных жителей вспомнить, не проезжал ли ты мимо.
План был хорош, но кто-то был слишком умен, чтобы предвидеть его. Теперь телега все еще ехала по дороге, а на скамье все еще сидели мужчина и женщина. Могло пройти много времени, прежде чем Старые Клинки поймут, что произошла подмена и Изумруд исчезла. С тех самых пор, как Бандит принял его в Гвардию, Доблестный знал, что его ждет великая опасность. Змей потратил около часа, снова предупреждая его об этом. Юноша знал все это, но никогда по-настоящему не верил. Не так, как поверил сейчас. В то утро его совершенно ослепила перспектива грядущих приключений.

***

Он оставил Айронхолл, совершенно опозоренный. Ему даже пришлось спрятать лицо, чтобы избежать недоверчивых взглядов новичков, оказавшихся рядом. Спасибо Бандиту и Великому Магистру - никого из выпускников не оказалось поблизости. Однако, сам Бандит был у ворот, разговаривая с Клинками, охранявшими их. Сам он даже не оглянулся, когда юноша проскользнул мимо, однако, некоторые из рыцарей хмуро посмотрели ему вслед, отпуская резкие замечания о беглецах и трусах. Это был не слишком приятный момент.
Но стоило юноше оказаться в одиночестве на болотах Старкмура, как прежнее веселое расположение духа вернулось к нему. Надежды на приключения делали его походку непринужденный. Легкий ветерок колыхал полы его плаща. Он мчался по пыльной дороге, то срываясь на бег, то снова переходя на шаг. Его почти не заботил вес лютни, болтавшейся на спине, как и голод, терзавший живот. Раньше, юноша никогда не заходил в Брум Тарн. Спустя около получаса, он свернул на короткую дорожку, огибавшую Рокхип. На другой стороне утеса, скрываясь от чужих глаз, паслись на жесткой траве две лошади. Человек, лежавший на спине неподалеку, казалось, наблюдал за ястребами, скользившими в голубом небе. Однако, судя по всему он успевал приглядывать и за конями. Когда Варт показался в поле видимости, лошади вскинули головы. Человек вскочил на ноги.
Он зашагал навстречу, протянув руку. Одежда мужчины была ничем непримечательной, можно даже сказать, потрепанной, однако на рукояти меча, висевшего на боку, виднелся кошачий глаз. Это был не просто Клинок. Варт отчаянно надеялся, что мужчина окажется именно тем, за кого его принял юноша - сиром Змеем, заместителем командующего Королевской Гвардии в первые годы, которые Доблестный провел в Айронхолле. Позже, Клинка посвятили в рыцари и освободили, а затем - призвали назад, чтобы тот возглавил отряд добровольцев, именуемый Старыми Клинками. Имя, выбранное им многие годы назад, все еще подходило ему. Он был худощав, с острым, похожим на клинок, носом и тонкими усами. Они говорили, что Змей умен. Умен, как целый лес лисиц. Он не стал называть свой меч чем-нибудь банальным, вроде Ядовитого Клыка. Нет. Он назвал свое лезвие Невидимкой. И это многое говорило о нем.
Глаза мужчины сверкнули, когда он сжал руку Варта и похлопал его по плечу.
- Я рассчитывал на тебя, - сказал он. - Никогда не думал, что ты подведешь нас. Добро пожаловать в Клинки, брат.
Он рассмеялся, словно наслаждаясь летним утром.
- И добро пожаловать в самые молодые из всех Клинков, Старые Клинки, Клинки несвязанные! У меня есть для тебя работа, от которой волосы дыбом встанут!
В устах мужчины это прозвучало, словно величайшее благо. Он двинулся мимо лошадей. О, что за лошади это были! Сам король едва ли ездил на лучших!
- Я принес тебе меч. Боюсь, не с кошачьим глазом, однако, скоро у нас будет для тебя оружие. Клинок не может разгуливать безоружным, словно крестьянин.
- Это очень любезно с Вашей стороны, сир Змей.
- О, юноша, оставь эту гору манер для более подходящих случаев. Теперь ты - один из нас. Будешь звать меня "Змей" или "Брат". Понял? В мешках у седла лежит еда. Можешь поесть, пока мы будем ехать. Короля мы зовем "сир" в лицо и "Толстяк", когда его нет рядом. Бандита - "Предводитель". Показывай манеры Дредноуту или Великому Магистру, если так хочется. Но никогда не давай титулов мне. А теперь... - на некоторое время, он замолчал. - И Дюрандалю. Его мы чтим потому, что он самый лучший из нас. Никому другому. А теперь - усаживай в седло свою нежную молодую задницу, нам предстоит проехать через весь Шивиаль, прежде, чем мы найдем постель на ночь. Да, как только мы выдвинемся, я расскажу тебе все о твоем деле.
Мужчина закинул ногу в стремя, а затем снова остановился.
- Мне сказали, они звали тебя Варт. Кем ты желаешь быть теперь - Вартом или Доблестным?
- Варт будет уместнее. Змей, назови меня Доблестным, когда я вернусь с победой.
Мгновение, мужчина изучал его своими блестящими глазами.
- Ты можешь заслужить это уже на следующей неделе.
- Тогда, будешь звать меня Доблестным на следующей неделе, - сердито сказал мальчик и вскочил в седло. Он хотел, чтобы все они прекратили рассказывать ему об опасности и, наконец, перешли к делу!

***
Если в тот день они не проехали всего Шивиаля, то точно миновали большую его часть. Они скакали по дорогам на самых лучших лошадях, которых когда-либо встречал Доблестный. До этого путешествия он был куда более высокого мнения о своих навыках верховой езды. Но Змей был куда лучше. Примерно раз в час они меняли лошадей, забирая коней курьеров Короля - лучших скакунов во всем мире. По дороге, Змей посвятил юношу в план.
- Конечно, это риск, - подтвердил он. - Однако мне кажется, мы предусмотрели почти все.
Он не смог предугадать Траска.
Да, Доблестный ошибся. Он разбрасывал деньги в Трех Дорогах. Это было глупое ребячество. Именно такой промах мог предупредить их врагов о том, что он не тот, кем притворяется. Кроме того, ему не стоило говорить Изумруд про её роль приманки. Но он все еще мог сделать все правильно. Если бы не Траск. Этот боров был худшим из всех возможных стечений обстоятельств. И подобное невозможно было предсказать.
Он отлично помнил тот день в замке Фирнисс. Там, по дороге в уборные, Траск поклялся поквитаться с ним. Он собрал дюжину людей, чтобы те полюбовались на веселую картину. Публичные казни всегда собирали народ, а тут... никто прежде не видел, чтобы вора казнили столь изощренным способом. От шуточек отбоя не было.
Когда они добрались до места, кто-то загородил дорогу. Борода мужчины была седой, а лицо - покрыто морщинами. Но навершие клинка украшал кошачий глаз, а бриллиантовая звезда на камзоле говорила, что её владелец в почете у короля.
- Шутка не слишком хороша, маршал, - тихо сказал Винсент. - Развяжи мальчика. Я забираю его подальше от тебя.
Траск ответил градом ругательств. Тогда, Винсент положил руку на рукоять меча, и толпа стихла.
- Еще одно оскорбление - и ты заплатишь за это. А если ты заставишь меня обнажить оружие - то умрешь первым. Это я тебе обещаю.
Этого было достаточно. Вот что значило быть Клинком. Даже седобородым Клинком, вставшим лицом к лицу с десятком молодых вооруженных парней. Траск поклялся рассказать о происшествии барону. Который, в конце концов, явился самолично и двинулся за ними следом. Вплоть до самых ворот он тащился за Винсентом, крича:
- Арестовать его! Верховный судья здесь я! Это - восстание против мира короля! Я буду жаловаться в тайный совет!
Снова и снова. Он выглядел ничтожно со своими кривыми ногами и тонким голосом. Сир Винсент не обращал на него внимания и ни один человек не посмел вмешиваться в дела Клинка.
Все еще не в силах поверить в такой поворот своей судьбы, Ват Хеджбери, ученик менестреля, шагнул из ворот, сжимая в руках лютню, из-за которой чуть не погиб. В руках, все еще не прекращавших дрожать. Там, за воротами замка, их уже дожидался слуга Винсента, держащий под уздцы двух лошадей. Рыцарь отдал лютню своему человеку и втянул мальчика на собственную лошадь, хотя тот все еще вонял. Сказывалось ночное восхождение по канализации.
Прежде, чем Винсент успел пришпорить своего коня, со стороны зубчатых стен донесся голос Траска:
- Не мечтай, что так просто уйдешь, вор! Ты не сможешь вечно прятаться за этой старой развалюхой. В один прекрасный день, я поймаю тебя и воздам по заслугам.
Винсент взглянул на своего коня.
- Хочешь спуститься и повторить?
- Иди, пока можешь, старик. Мы спустим на тебя собак. И не удивляйся, когда твое серебро начнет пропадать, раз решил взять это отродье с собой. Настанет день и мы вытянем ему шею.
- Не будь так в этом уверен, - рявкнул Винсент, первый раз повысив голос. - Мальчики вырастают. Возможно, когда вы встретитесь в следующий раз, придет его очередь шутить.
Он пнул ногами бока лошади, и оба скакуна двинулись по дороге. В течение часа бандиты Траска гнались за ними, держась на расстоянии. Они выкрикивали угрозы и оскорбления.

***
Прежде, чем Ват Хеджбери смог заговорить, они умчались на лиги от Фирнисса. И он произнес лишь:
- Спасибо, сир.
Руки мальчика все еще тряслись. Старик не смотрел по сторонам.
- Ты принес мне больше удовольствия. Этот маленький эпизод доставил мне массу приятных мгновений. Давно я так не веселился. И ты заслужил этого.
Рыцарь не стал пояснять последние слова. В первом же имении Истфара его новый друг тщательно вымыл мальчишку и облачил его в новую одежду. Он приказал сжечь все старое и, возможно, даже то, что принадлежало ему самому. Именно там, вкушая еду рядом с мальчиком на скромной фермерской кухне, Винсент впервые произнес магическое название "Айронхолл".
- Ты необыкновенно ловкий, - говорил он. - И, наверняка, смелый. А еще - не обделен чувством справедливости. Из тебя вышел бы прекрасный Клинок на службе короля.
Будущий Доблестный рассмеялся, думая, что рыцарь шутит. Старик улыбнулся, зная, что юноша понимает его не верно.
- Овейн был твоим родственником?
- Нет, сир.
- У тебя вообще есть семья?
Варт затряс головой, жуя хлеб и запивая его холодным молоком.
- Сколько тебе?
- Почти тринадцать, господин.
- Почти может быть достаточно. Нам нужно отвезти тебя куда-то, где эти люди тебя не достанут. Барон - просто пустобрех, но вот Траск - чистая змеюка. Он помнит обиды. Некоторые - очень долго. Ты действительно всю жизнь хочешь быть менестрелем? Петь для богачей, протянув шляпу за серебряным пенни? Спать в стойлах, бродить в рваных сапогах зимой? Ты не желал бы сам стать одним из дворян?
И Ват - он постоянно вспоминал тот ошеломляющий момент - прекратил жевать и недоверчиво уставился на Винсента. Ведь именно тогда он понял, что этот разговор - не просто шутка богача.
Рыцарь вздрогнул.
- Закрой рот, малыш!
Едва не подавившись, он проглотил еду и выпалил:
- Я?
- Ты...
- Дворянин? Это возможно?
- Я бы сказал, что возможно даже стать правой рукой короля. Хочешь, я отвезу тебя в Айронхолл. Великий Магистр примет тебя, обещаю... Ты слишком хорош, чтобы потерять тебя.
Винсент усмехнулся в ответ на недоверчивый взгляд мальчишки.
- Погода хорошая и они не ждут, что я вернусь в Валглориос в ближайшие дни. Так что мы можем выехать прямо сейчас. Если ты хочешь.
  

Глава шестнадцатая
Неприятное путешествие

  

Экипаж Скуллдиггера медленно тащился по пыльной, покрытой колдобинами дороге, что никак не сказывалось на его комфортабельности. Его мягкие, покрытые лиловым шелком скамьи с легкостью вмещали четырех человек. Или даже шестеро, если ужаться. И все же, Изумруд страстно желала снова оказаться в вонючей телеге Варта. Лицо, там, где оно встретилось с кулаком Траска, опухло, и женщина уже догадывалась, что без синяка под глазом не обойдется.
Приманку заглотили. Если сир Змей собирался взять её похитителей с поличным - настало самое время. Но как бы она не ненавидела уступать ублюдкам вроде Скуллдиггера кажется, старик выиграл схватку. Сира Змей перехитрили и он, должно быть, все еще следит за телегой. В последний раз Изумруд видела, как повозку вез один из охранников Скуллдиггера. Он нацепил шляпу и жилет Варта. Муртер же надела шляпку Изумруд.
И, дабы усугубить её страдания, карета, в которой женщина оказалась запертой, визжала от магии. Магия долетала от кучера на козлах, от спины грума, от оставшегося на крыше охранника. И даже отряд Траска приносил с собой её волны, стоило им подъехать ближе.
Скуллдиггер восседал на скамье, лицом к своим пленницам. В течение долгого времени старик, казалось, был погружен в раздумья. Его грустный взгляд был устремлен в пустоту.
Спустя час карета покинула тряскую тропу, которой льстило название "дорога". Теперь они ехали по едва заметной дорожке, петлявшей по болотистой местности. Экипаж замедлился. Часто, его колеса попадали в лужи и ручьи, поднимая облака брызг. Ветер принес запах моря. И тогда старик очнулся.
- Ну, сестра Изумруд, я готов услышать тво...
- Я все сказала вам прошлой ночью, доктор! Была бы я Белой Сестрой - не каталась бы в этом жалком вагончике.
Он застонал.
- М, Изумруд. Ты никогда не должна прерывать меня, когда я говорю. Я вынужден буду наказать тебя... Если ты учтиво и честно не ответишь на мои вопросы. Если попытаешься что-то скрыть - то будешь винить в последствиях только себя. Разве это не честно, сестра Лебедь?
Вторая женщина пристально уставилась в окно. Она развернулась к Изумруд, не встречаясь с ней взглядом.
- Он позаботиться о том, чтобы ты ощущала боль и стыд. Он безжалостен и совершенно лишен сострадания. К тому же, он абсолютно безумен. Никто ему не помеха. Встань против него и он сломает тебя.
Кажется, Скуллдиггера не очень обидел тот факт, что его назвали безумцем.
- Очень здравое описание ситуации. Если не подчинишься - будешь наказана. Даже не надейся спастись из Квагмарша. Именно туда мы направляемся. Просто прими реальность и спаси себя от ненужных страданий. Я не могу использовать на тебе магию, не уничтожив твоих способностей, поэтому придется обойтись грубой силой.
Его тон и поза говорили о том, что подобная необходимость - страшная трагедия.
- Маршал Траск предается этому удовольствию вполне охотно и готов проявить больше усердия, чем ты способна выдержать... тебе ясно?
- Да, доктор, - в горле пересохло.
- Видишь, сестра Лебедь сотрудничает со мной. Её дочь, Белль - такая милашка. Но её кожу слишком просто поцарапать. Её мать знает, что я оставил строгий приказ - завтра скормить девочку химерам. Поэтому очень важно, чтобы я благополучно вернулся в Квагмарш, чтобы отменить это распоряжение.
Лебедь снова смотрела в окно. Кажется, она плакала.
- А теперь, Изумруд, - простонал Скуллдиггер. - Мне нужна настоящая история. Боюсь, в текущих обстоятельствах Лебедь не сможет оценить твою искренность, но как только мы приедем - я спрошу тебя, не соврала ли ты. И Лебедь скажет мне, насколько правдив твой ответ. Если её ответ мне не понравится - с тобой случится беда.
Заставив Варта рассказать даже малую часть его истории - Изумруд совершила огромную ошибку. Если бы она была так же несведуща, как при отъезде из Окендауна - она могла бы говорить свободно. Но теперь женщина знала вещи, о которых не должна была упоминать. Сир Змей, покушения на жизнь короля, о которых все молчали. Отравленные рубашки. Заколдованные седла и даже то, что она уже знала о похищении Лебедь и её дочери. Если она соврет - ложь всплывет... если она откажется говорить - подвергнется пыткам.
- Я не сестра. Была ею... когда-то. Но меня прогнали. Сестринство отправило меня домой в той фермерской телеге.
Эта невероятная история заставила Скуллдиггера выглядеть еще более грустным.
- Но ведь ты, должно быть, знала, что тебя отправили в качестве приманки для меня?
- Нет, я никогда не слышала о вас... не знала о вас. И все еще не знаю.
Он надул губы.
- По какой причине тебя выгнали.
- Я стала свидетельницей колдовства и отказалась врать. Даже получив такой приказ. И я не стала бы...
- Изгнана... Изгнана, когда половина страны кричит о том, что Белые Сестры должны защитить их от меня и парочки моих коллег? Да тебя не исключили бы, даже соверши ты несколько убийств. Потом ты случайно оказалась в комнате с госпожой Муртер, моим агентом, ищущим потенциальных кандидаток. Ты настолько глупа, чтобы поверить в подобное совпадение?
- Не знаю. Теперь я думаю об этом также, как вы. Но я была невинной жертвой. Я никогда прежде не видела этого мальчика и не знаю о нем ничего, кроме того, что он сам рассказал мне.
Она зашла слишком далеко.
- Мальчика допросят, не беспокойся, - снова простонал доктор. - М? Уверен, ты права. Очень грустно, что ты вынуждена так страдать, но вина за это лежит исключительно на короле и том громиле, которого называют Змем. Хотя, он дурак. Его было легко перехитрить. Лебедь не нашла ни следа магии. Ни на тебе, ни на вагончике, ни даже на мальчишке. Надеюсь, ты не станешь спорить с её оценкой?
Мутные красноватые глазки вопросительно уставились на Изумруд.
- Я не чувствовала магии.
Только что-то неопределенное в Варте... однако, во многих людях были подобные дисбалансы. И это, вероятно, было не слишком важно.
Скуллдиггер показал нижние зубы, изображая нечто, похожее на улыбку.
- Итак, Змей, моя дорогая, положился исключительно на людей, чтобы следить за тобой. И я перехитрил его. Это не первый раз, и, мне кажется, не последний.
- Уверена, это так, господин.
Она все еще не врала!
Когда Муртер прислала мне весточку о том, что нашла кандидатку, я сразу решил, что ты - приманка. Я учуял в этом руку Змея, но двинулся по следу. Этот человек, в конце концов, просто хорошо обученный фехтовальщик, без особых способностей и тонкости ума. Полагаю, со временем это станет очевидно даже королю. А, возможно, и нет. Потому что сам Амброз - просто дурак. Многие годы эта земля поражена заразой Баэлсов. И стоит кому-то попытаться искоренить зло - его преследуют и гонят. Король - не просто идиот. Он еще и расточитель. Одаренный властью безумный тиран!
Очень быстро, Лебедь кинула взгляд на Изумруд, а потом снова вернулась к созерцанию бегущих за окном окрестностей.
- Не думаю, что понимаю вас, доктор.
Она предпочитала, чтобы этот безумец хвастался своим умом и злорадствовал, нежели допрашивал её.
- Баэлсы, дитя. В течение многих лет эти пираты и работорговцы приставали к нашим берегам. Тупой Амброз не способен предпринять ничего. Только высшая магия уничтожит их! Но все, кто стремиться развить это умение - преследуются правительством. Подобные занятия занимают годы и стоят огромных денег. Но следом за нами бегут хищные сборщики налогов. Когда некоторые из моих коллег посмели выразить протест, их осудили, как предателей.
Вероятно, под протестом он подразумевал Ночь Псов. Но Изумруд не стала комментировать. Старик внимания не обращал на неё или Лебедь.
- Теперь этот деспот пытается совершенно отстранить нас от дел и запретить наши изыскания. Ну, у нас есть способы справиться с подобными профанами. И ты удостоишься чести помочь нам. Клянусь тебе, скоро корона опустится на голову трехлетнего мальчика, а регентский совет проявит больше понимания, чем Амброз. Невыносимые Змеи и Дюрендали будут устранены, и у власти встанут более рациональные люди. М? Кажется, мы приехали.



Глава семнадцатая
Вынужденный союзник

  

Как долго он торчит в этом фургоне? Ноги и руки онемели, а волны боли в груди стали невыносимыми.
Повозка свернула с дороги, и это было очень, очень плохо. Это была просто катастрофа. Следуя инструкциям, он ехал лучшим путем. Но путь этот оказался не правильным. В Трех Дорогах он подкупил четверых мальчишек. Они должны были высматривать мужчин с кошачьим глазом на рукоятях мечей и рассказать тем о загадочной госпоже Муртер и докторе Скуллдиггере, мужчине, связанном с Гримшанком. Не забыл он упомянуть и о Траске! Он передал им все.
И совершил ужасную ошибку. Повозка тряслась по холмам, проваливаясь в ручьи и лужи. Они ехали совсем не по дорогам. Его похитители не собирались ехать в Фирнисс, так что, когда Змей и его люди раскроют обман - их направят по ложному следу.
Именно такой промах предсказывал сир Винсент.

***
Тогда, на другой дороге, миновав примерно полдороги от Айронхолла в Варглорьюс, Доблестный понял, что Змей не шутил, говоря о пересечении страны. Примерно в то же время они встретили еще одного Старого Клинка - сира Чефни. Он был знаменитым фехтовальщиком и заместителем командира, когда предводителем был Монтсерс. Было что-то совершенно невероятное в том, что юноша вот так просто скакал бок о бок с такими людьми.
- Расскажи мне как ты завоевал Кубок Короля, брат?
Брат!
Чефни рассмеялся.
- Это было лишь дважды. В 353 и 357. В эти годы кое-что было по-другому - Дюрандаль не принимал участия в соревнованиях. Я много раз был вторым, но никогда не мог побороть его. Никогда, ни разу, даже на тренировках. А потом на сцену вышел Джарвис и отправил меня в отставку. Брат, я слышал, ты и сам довольно быстр.
Брат!

***
Проведя двенадцать часов в седле, Варт соскользнул с лошади в величественном замке Валглориоса, прямо в руки Винсента. Теперь борода старика была совершенно белой, однако, его спина все еще была прямой, а глаза - яркими, словно у ребенка. Они действительно сияли, и Варт с трудом мог разглядеть старика сквозь пелену слез. Отбросив в сторону приветствия, он упал на колени и поцеловал руку Винсента.
- Это все ваша заслуга, сир! Все, чего я достиг - я достиг лишь потому, что удостоился Вашего доверия.
- Вставай, маленький мошенник! - хрипло прошептал рыцарь. - И никаких больше "сиров". Теперь - ты мой брат!
- Нет, - сказал Варт. - Если вы не позволите называть вас "сир", я буду звать вас "отец" и никак не меньше этого.
- Слушай, - заговорил Змей, - мне не терпится увидеть, как он запоет, когда начнет ухлестывать за девушками. Ты собираешься накормить нас или сложить наши кости в склепе, брат?
- Еда уже в пути, - заверил его Винсент. - Не знаю никого, кто ел бы, как ты и оставался таким же тощим. Был бы ты моим конем - я бы попробовал вылечить тебя от глистов! Но в начале, я хочу поглядеть, что Айронхолл сделал с этой менестрельской требухой, которую я некогда подобрал на дороге. Едемте с нами.
- Отличная идея! - беспечно сказал Змей. - Разомну мышцы.
Это было невероятно. Это было бесчеловечно! Двенадцать часов в седле, и теперь они собирались фехтовать? Теперь он был Клинком.
Большой зал, в который Винсент привел своих гостей, можно было с легкостью использовать для скачек или стрельбы из лука. В тот вечер пространство освещалось лишь мерцающими свечами, так что стены тонули в непроглядном мраке. Места было достаточно, но освещать такое помещение было целой проблемой. Даже при нормальном свете фехтование не было безопасным времяпрепровождением. К старшим классам Айронхолла, будущие Клинки начинали презирать использование подбитых пухом одеяний или сетчатых масок. Фехтование - не игра. И несколько ударов стальным прутом на практике учили, как важно иметь хорошую защиту. Но в Айронхолле был октограмм и опытные маги, готовые в любой момент излечить раны. Вряд ли Валглориос мог похвастаться тем же, а потому то, что предлагали новые братья Доблестного, казалось совершенным безумием. Он задавался вопросом, не желали ли они подобным образом испытать его мужество. Отличное начало карьеры гвардейца - выколоть глаз другу!
Камзолы и дублеты были отброшены в сторону. Варт встал лицом к лицу с сиром Винсентом. Инстинкты говорили ему дать старику победить, но он знал, что правила вежливости не позволят этого. Кроме того, заставить кого-то обмануться на счет своих способностей фехтовальщика считалось в кодексе Клинков смертным грехом. Такое не прощалось. Юноша осторожно начал двигаться, парируя каждый удар и не прилагая особых усилий для ответа, покуда не мог судить о свете. Зазвенели мечи. Варт применил Радугу - один из своих любимых приемов. Это было просто.
- Очко!
Винсент рассмеялся.
- Разумеется. Попробуй еще раз.
Очко, звон - выпад!
- Еще! Вот! Вот, кем вы сделали меня!
- Я мертв, - согласился старик. - Думаю, мои прогнозы оправдались.
Он посмотрел на Чефни.
- Не покажешь, как твой пыл выдержал гнет ветра прожитых лет, брат?
- Не достойнее капли болотной слизи, - парировал Чефни. - Змей, ты нашел этого молокососа. Тебе и укорачивать его для нас.
- Кажется, мне придется научить его уважению. Ради его же блага, - сказал Змей, снимая дублет. Приняв шпагу, он поднял её ы коротком приветствии, а затем направился к Варту с изяществом дикого кота. Они танцевали на каменных плитах. Их клинки звенели друг о друга. Теперь юноша понял, что такое настоящий бой. Минуло два года с тех пор, как Змей покинул Гвардию, но мужчина все еще находился в расцвете сил. Он никогда не брал Кубка Короля, однако был уважаемым фехтовальщиком, да и опыта у него было много больше. У каждой комбинации были свои шаги. И Змей знал их все. Фиалка. Ива. Шпиль... Бабочка... Выпад и парирование. Схождение и отступление. Замереть.
И как на счет Дятла? Змей взвизгнул от неожиданности, когда клинок чиркнул по его горлу.
- Повтори это!
Стук... Гриф?
- Оооох.
- Прости! - воскликнул Доблестный. - Я не хотел так сильно.
- Еще раз! - проревел Змей. Его голос звучал раздраженно. Его превзошли. Четырежды. Его новый протеже. И в конце концов он признал поражение, тяжело ударив напоследок.
Варт победил самого Змея. Вау! Что об этом скажут в Айронхолле?
- Дай-ка мне! - сказал Чефни, протягивая руку к шпаге. - Покажи мне свои таланты, брат.
Всего лишь десять минут назад выйти против великого Чефни показалось бы ему безумием, однако теперь дерзость Доблестного толкала его вперед. Он захлебывался от возбуждения.
- Вперед.
Удар, еще удар.
- Очко, - заметил Доблестный. - Еще одно.
И еще.
А затем еще. Он снова попробовал использовать Грифа, и даже Кастаньету. Но ничего не сработало. После пятого удара он опустил шпагу сопротивляясь искушению швырнуть её на пол. Он и забыл, каково на вкус унижение. Пять на ноль. И это за две-то минуты. А пожилой человек даже дышать тяжелее не стал, а ведь он раза в три старше Доблестного. Уж должен бы быть. Юноша почувствовал, как лицо заливается краской от стыда.
- Что он делал не так, Шеф? - спросил Змей. - Что я упустил?
Чефни не ответил. Вместо этого, он обратился к Доблестному, натягивая свой дублет.
- Откуда у тебя весь этот мудреный хлам?
- От сира Куина, - признался Доблестный. Нынешний Магистр Рапиры собрал целую коллекцию необычных приемов, которые называл "причудливыми вещицами". Он утверждал, что в прошлом эти комбинации помогали выигрывать дуэли против опытных противников. Он предупреждал, что их стоит использовать лишь как последний шанс и учил им только лучших. Тех, кто уже овладел обычным стилем Айронхолла. Эти приемы достаточно хорошо сработали против Змея. Но Змей был не Чефни.
- Забудь о красоте, - кисло сказал Чефни. - Используй то, что сработает. Если ты не в состоянии побить противника только приемами Айронхолла - ничто тебя не спасет.
- Хорошо, брат, - как можно более смиренно сказал Доблестный и натянул плащ. - Я запомню это.
Никаких больше Причудливых Вещиц!
- Замечательно. Последуешь моему совету и через три года станешь серьезным претендентом на Кубок Короля.
- Честно? - спросил Доблестный, думая, что Чефни шутит.
- Конечно. Ты невероятно быстр. Словно молния. А твои ноги - лучшее, что я видел со времен Дюрандаля. Все было бы в порядке, если бы ты не пытался быть таким умным.
Мастер клинка отвернулся, оставив Доблестного в совершенном изумлении.
- Где обещанная еда, Винсент?
Змей усмехнулся.
- Я уже готов на него поставить.
- Ты не станешь биться об заклад здесь, - сказал Винсент, с гордостью похлопывая Доблестного по плечу. - Никогда не видел волка, так похожего на кролика.
Значит, поражение не имело значения. Это было славное и невероятное окончание невероятного дня. К несчастью, смертоносный сир Доблестный испортил все, заснув за столом, прямо среди блюд. Он не проснулся даже тогда, когда Змей и Чефни отнесли его наверх и уложили в кровать.

***
Сир Винсент был рыцарем ордена, кастеляном Валглориоса, регентом Герцогства Истфара, членом Белой Звезды, баронетом, одним из самых почитаемых людей королевства. Он был слишком стар, чтобы присоединиться к Старым Клинкам и сражаться в Войне Монстров, даже если бы ему не приходилось управлять землями. Разумеется, он вежливо воздержался от вопросов, когда три Старых Клинка свалились ему на голову. Он знал, что их посещение не было просто проявлением трогательной сентиментальности. Они чего-то хотели.
На следующее утро он призвал их к ответу. Так как встреча была деловой, он провел её в большой передней перед камином, пригласив всех четверых гостей. Кроме них никто больше не присутствовал. Сейчас он был одет более формально, чем накануне вечером. На камзоле его сверкала четырехконечная алмазная звезда. Змей щеголял такой же побрякушкой, что невероятно смешило Варта. Всего пару минут назад, за завтраком, этой вещицы и следа не было.
Худой мужчина поведал о неизвестных убийцах. Чефни предложил, как можно использовать в качестве приманки Белую Сестру, как можно следить за ней в течение двух или трех дней, покуда девушка будет в Тутоне.
- Если же здесь никаких попыток вступить с ней в контакт не будет - сестринство обеспечит её проезд домой, в Новую Рощу. Лучше, чем отправлять её сразу. Нам кажется, так она станет выглядеть более уязвимой.
- Доверьте это Варту, - сказал Змей.
Так и случилось, что Варт взял на себя эту часть истории, показав, что он понимает, как важна роль, которую ему предстоит сыграть. Он, к тому же, выслушал все планы, разработанные Змеем и Чефни на случай непредвиденных обстоятельство. У него даже было несколько собственных предложений, за что он заслужил от руководства пару задумчивых кивков.
- И если даже тогда враги проигнорируют её, - подвел итог Змей, - в Новой Роще мы сможем присмотреть за женщиной пару-тройку недель. Однако, может быть слишком поздно. К тому времени король уже может быть мертв.
Лицо Винсента становилось все мрачнее и мрачнее. Наконец, он сказал:
- И чего вам надо от меня?
Змей кивнул Варту, давая знак ответить:
- Ну, сир, в основном мне необходима разумная причина, чтобы провезти фургон к югу от Окендауна. Путь выйдет довольно кружной, так что у заговорщиков будет время организовать похищение. Если они решаться на подобное. Разумеется, мы рассчитываем, что вы одолжите нам лошадь и фургон. И поделитесь своими знаниями об этой области... Еще ржавый, сломанный меч, если сможешь найти таковой и...
Он застыл под пристальным взглядом старика.
- И твое благословение, отец.
- Брось это, - отрезал старый кастелян. - Я тебе не отец. Была б моя воля - совсем запретил бы эту глупость.
Он сменил объект своего гнева, обрушивая его на Змея.
- Вы не дождетесь от меня благословения. Я считаю, что весь этот план бесчестен и невыполним. Уловка, которую вы предложили разыграть, используя девушку - абсолютно низкая и не достойная членов ордена. Такая опасность не по зубам ни ей, ни мальчику. Он закончит в канаве с перерезанным горлом. Представить не могу, как вы дошли до такой безумной авантюры.
Посетители обменялись взглядами.
- Мы в отчаянии, - сказал Змей. - Четыре покушения в прошлом месяце? Предводитель с ума сходит. Мы искренне верим, что они, кем бы они не были, преуспеют. Так или иначе.
Винсент покачал головой и заходил по комнате. Спустя мгновение, он остановился и сердито уставился на Змея.
- Ты говоришь, братство согласилось на это?
- Разумеется, это было им не по душе. Однако, они предпочтут организовать неконтролируемое похищение, потере новых Сестер. Верховная Мать выбрала себе жертву и сотрудничает с братом Чефни.
Вчера Змей поведал Варту, что аудиенция Верховной Матери оказалась весьма шумной. Она сопровождалась множеством королевского крика. Клинок, дежуривший за дверью, рассказал, что женщина вышла вся в слезах. Но теперь она сотрудничала.
Винсент хмыкнул и вернулся на свое место. Он принял решение.
- Нет, я не стану связывать свое имя с подобным обманом. Но я дам вам шанс, братья. И безопасное проезд.
Он был не из тех, кого можно было уговорить изменить раз принятое решение. Змей безнадежно пожал плечами и посмотрел на Чефни, словно желая узнать, нет ли у того других предложений. Но тут заговорил Варт.
- Сир, это удивляет и пугает меня. Прежде, я никогда не встречался с Белыми Сестрами, но мне говорили, они честные и преданные женщины. Я согласен, что очень некрасиво привлекать к участию одну из них без согласия, но, вероятно, сестер пытками принуждают к сотрудничеству. Одна из них может иметь связь с нашей целью. Если сестра Изумруд такая, как все они, то она, без сомнения, должна только поддерживать нас. Девушка не окажется в такой же опасности, как я. Ведь она - приз. И, если вас это волнует, помните - я единственный человек в Гвардии, которым это по силам. Им должен быть я. Связывание оставляет шрам, а кроме того, становится меткой, которую способна обнаружить сестра. Любой, кроме меня, будет убит на месте. А я... я просто ребенок. Как я могу быть опасен? Только вчера, отец, я поклялся отдать жизнь, ибо она ничего...
Лицо Винсента побагровело.
- Я тебе не отец!
- Тогда прекрати вести себя, как он, - крикнул в ответ Варт. - Когда тебе было столько же, сколько мне. Когда ты был выпускником Айронхолла - разве не ухватился бы ты за возможность, представься тебе такой шанс? Охранять короля. Опасно или безопасно - какая разница? Именно для этого нужны Клинки! Ты сделал меня тем, кто я есть. Не стоит же теперь меня уничтожать!
- Уничтожать? Это они тебя уничтожат! Два негодяя... Мальчик, я так же стар, как эти двое, вместе взятые. И я уверяю, они ослепили тебя своими умными планами. Тут что-то непонятное, там - слишком сложное. Они забыли, что шанс - это элементаль. Рано или поздно она отвернется от нас. Ото всех нас. Что-то совершенно непредвиденное погубит тебя и разрушит весь план.
Казалось, это должно было стать концом речи. По крайней мере, так думал Варт. Потому, он добавил, без особой надежды:
- Мы сделаем все, что сможем сделать без вас, сир. Если я умру, то окажусь в хорошей компании. Двадцать четыре брата за последние полгода! По одному в неделю.
Винсент уставился на него, а затем перевел взгляд на Змея.
- Ты действительно решил сделать это? Не важно, стану я помогать или нет?
- У меня нет выбора, брат.
- Конечно, мы сделаем это, - встрял Варт. - Брат.
- Огонь и смерть... - старик покачал головой. - Тогда, нам стоит поговорить об этом еще немного... Позвольте мне позвать слугу.
Он двинулся к выходу. Затаив дыхание, Змей прошептал.
- Поешь сладкие песенки, да, менестрель?
- Не я! - счастливо прошептал Варт.
Да, он вынудил сира Винсента отступить, но песня, которую он пел, скоро станет его молитвой над его гробом.



Глава восемнадцатая
Химеры

  

Экипаж остановился на краю леса. Земля под ногами хлюпала. Спустившись по ступеням вслед за доктором Скуллдиггером, Изумруд обнаружила себя отмахивающейся от жужжащих туч насекомых. Лошади размахивали хвостами и сердито били копытами по грязи. Разумеется, море было где-то рядом, его запах можно было различить даже среди зловония болота. Мягкий пологий склон мешал как следует оглядеться вокруг. Здесь не было ни единого здания или иного ориентира, объясняющего, чем это место отличается ото всех остальных. Как только Лебедь спустилась вниз, один из конюхов, остававшихся на верху лестницы, закрыл дверь в карету.
Глаза женщины покраснели от слез. Она стояла, сгорбленная и подавленная, даже не пытаясь куда-либо сбежать. Даже мучительные укусы мошкары не вызывали у неё никакого интереса. Изумруд надеялась пройтись с ней наедине, чтобы задать несколько вопросов. Кроме того, ей очень хотелось сбежать подальше от рвущего нервы дребезжания магии, которое доносилось от окружающих людей.
- Херрик и Тэтчер, вернетесь со мной, - объявил Скуллдиггер. Ни говоря ни слова, оставшийся охранник поднялся на скамью к кучеру. Почему все эти люди так уверены в себе? Должно быть, это как-то связано с надетой на них магией.
Четверка лошадей подалась вперед, и большая карета двинулась с места, с трудом катясь по хлюпающей грязи. Вскоре, она набрала скорость и скрылась вдали.
Один из грумов направился к лесу, ступая едва заметной тропкой, тянувшейся среди тростника и осоки. Лебедь последовала за ним, не сказав ни слова. Изумруд заколебалась, раздумывая, не следует ли ей попробовать освободиться. Она могла бы убежать от своих похитителей и спрятаться среди деревьев. Вдруг, среди стволов что-то зарычало. Что-то большое и очень злобное, судя по звукам. Грум, идущий впереди, вскрикнул и бегом вернулся назад. Лебедь не отставала. Оба спутника оглядывались через плечо. Нечто зарычало снова. Земля затряслась. Изумруд уловила эманации магии, вонючие, словно целый зверинец.
- Одна среди деревьев, - прокричал второй мужчина. - Она идет!
- Без паники! - раздражённо сказал Скуллдиггер.
Он достал из мешочка на поясе маленький золотой предмет и приложил его к губам, как свисток. Результатом этого действия был не звук, но выброс магии, пославший сквозь голову Изумруд волну боли. Это заставило её вскрикнуть. Что-то ломилось через лес. Вдалеке послышался всплеск, а потом настала тишина.
- Что это было? - спросила она. Все окружающие проигнорировали вопрос. В конце концов, ответила Лебедь.
- Химера.
Женщина отвернулась, не желая объяснять значения этого слова.
- Она ушла! - вздохнул Скуллдиггер. - Приведите пленниц.
Он зашагал вперед. Меч на его боку раскачивался из стороны в сторону. Лебедь пошла следом. Грумы, Херрик и Тэтчер приблизились к Изумруд, словно желали без особой надобности прибегнуть к насилию. Поскальзываясь и шлепая ногами по лужам, она поплелась вслед за доктором.
Сам лес казался жидкой порослью кустарника и жалких саженцев, проросших вдоль берега ручья - темного, неподвижного и нездорового. Дальний берег так же покрыт лесом. На черной грязи валялась плоскодонка, которая пресекала всякие надежды на то, что Змей и его люди смогут последовать за похитителями прямо до их логова. Скуллдиггер перебрался через борт, а затем остановился, чтобы окинуть взглядом лавки. Они были мокрые.
Значит, лодка лежала в тени. День был слишком жарким, чтобы дерево долго оставалось сырым. Вспоминая услышанный несколько минут назад всплеск, Изумруд оглядела узкую полоску грязи рядом с лодкой. Ей не пришлось вглядываться слишком внимательно, чтобы заметить отпечаток лапы. Только один, хотя рядом с поломанным кустарником он не производил впечатления. Сюда химера ушла, спасаясь от волшебного свиста Скуллдиггера. Здесь она угодила лапой в воду. Животное, оставившее след, явно было очень тяжелым. Отпечаток был глубоким. Однако, он все еще не исчез, затопленный речной водой. Длиной лапа была размером с человеческую ногу, хотя гораздо шире, и имела пять одинаковых пальцев. Изумруд не была лесником, но её отец часто показывал ей следы животных, оставленные на снегу, и опознавал их. Этот отпечаток не был похож ни на один, виденный ею ранее. Каждый из пальцев должен был оканчиваться когтем размером с палец её ноги. Медведь? Она не знала, на что похожи следы медведя.
Женщина сделала несколько шагов в направлении, откуда явилось существо, пытаясь представить, что могло так сильно испугать двух мужчин. С краю тропы донесся гул мух, напоминавший на гудение трубы. Изумруд развернулась.
- И куда ты собралась? - крикнул Скуллдиггер.
- Посмотреть на... это!
Это было тушей. Окровавленная и растерзанная, с вырванными костями и разбросанными в разные стороны ошметками белого жира и серой шерсти. Химеру прервали во время кормежки этим... чем там был этот кусок рваной плоти.
- Страж пристани, - пояснил Скуллдиггер, присоединяясь к ней. Сейчас он казался почти довольным и ныл меньше обычного. - Задалась вопросом, забрело ли оно в реку или же идет к морю?
- Химеры?
- Да, я называю их так, - золотой свисток висел на цепочке на его шее.
- Я не видела, - как можно спокойнее сказала Изумруд, - никаких признаков того, что тушу тащили.
Значит, её сюда принесли. Был только всплеск, который издала химера.
- Сколько весит ваш страж, доктор?
- Похоже, не меньше взрослого мужчины. Определенно больше, чем маршал Траск.
- Химеры - такие крупные животные?
Старик издал приглушенный звук, который, вероятно, нужно было принять за смех.
- Крупные - да. Животные... не всегда.

***
Доктор сел на одну из лавок. Женщины уселись на вторую, за его спиной. Херрик и Тэтчер скинули с себя свои неудобные ливреи, оставшись лишь в штанах до колена. Забравшись в грязь, они стали толкать и тянуть, стараясь спустить на воду неуклюжую посудину.
- Мы прибыли рановато для прилива, - пояснил Скуллдиггер, не оборачиваясь. - Это могло оказаться необходимым, чтобы вы двое смогли сесть на борт. Ах. Вот и поехали!
Лодка тронулась. Теперь двое мужчин с легкостью протащили её весь остальной путь до открытой воды. Они вскарабкались на борт. Грязь запеклась на их коленях. Мужчины вовремя схватили шесты, чтобы остановить неуклюжую лодку, которая едва не села на мель на дальнем берегу. Развернув её, они стали править вперед по каналу. Хотя внешне поток был недвижим, Изумруд решила, что они плывут вниз по течению. Она судила по высоте солнца, оставшегося за их спинами. День, кажется, приближался к позднему полудню. А море лежало на востоке. Спустя несколько минут, канал изогнулся так, что свет солнца ударил прямо ей в лицо. Справа появился другой приток. В этот момент, она прекратила пытаться запомнить путь сквозь этот лабиринт. Тэтчер и Херрик усердно работали своими шестами. Она хотя бы смогла сдуть мух со своего лица. Их же потные тела были покрыты жуками, похожими на черные веснушки. Скуллдиггер коротко обернулся.
- Советую сидеть поближе к центру, - проныл он.
Изумруд заметила, что доктор, как и оба лодочника, внимательно вглядывается в черную, маслянистую воду и зловещие леса. Поспешно, она отошла от края. Лебедь предупреждений не требовалось. Внезапно, лодка показалась Изумруд необыкновенно узкой.
- Химера может вытащить человека из лодки?
Лебедь только кивнула. Изумруд снова задала вопрос:
- Доктор, кто такая химера?
Не оборачиваясь, он ответил, словно читая погребальную речь.
- Когда-то Квагмарш был рыбацкой деревенькой. Не сказал бы, что деревенька была "скромной". Потому что, если честно, поселение было крайне высокомерным и отрицало притязание всякого лорда, претендуя на древние корни. Вокруг даже был символический частокол, но глупые жители не сильно беспокоились о своей безопасности. Они рассчитывали на свои знания местной географии и на лодки с небольшой осадкой, которые могли спокойно перемещаться по этим болотам. Возможно, они также считали, что у них нечего красть. Хм! Около десяти лет назад они осознали всю глубину своей глупости. С весенним приливом явилась толпа Баэлсов. Они - работорговцы, и их длинные корабли зачерпывают очень мало воды. Они увезли из Квагмарша всех, кроме стариков. Ты все еще можешь увидеть то место, которое они пытались поджечь. Видимо, в тот день был дождь. Выжившие бежали вглубь страны, а Квагмарш остался пустым, покуда сюда не переехали мы с коллегами. Пару месяцев назад.
Он замолчал, чтобы с подозрением проследить за необъяснимой рябью, покуда лодка безопасно не миновала опасное место.
- Если Баэлзы попытаются повторить свой успех, результаты выйдут преинтересные. А уж каков будет вкус моей атаки на Баэзмарк. Самое важное, что тебе стоит выучить в Квагмарше, Изумруд - кроме полной преданности мне и абсолютного послушания - это то, что ты должна всегда оставаться внутри частокола. Даже при дневном свете. Но ночью это просто необходимо. Некоторые проигнорировали данное правило и дорого заплатили за свою неосторожность. Среди них были и две твоих предшественницы. Мы нашли лишь несколько кусочков окровавленной ткани, да осколки костей.
Спустя мгновение, он добавил:
- Та же участь постигла чужаков, которые шатались рядом с деревней. Это может показаться не очень дружелюбным, но во всем виноват король Амброз. Пока он преследует нас, нам приходится защищаться всеми доступными при ограниченных ресурсах способами. Химеры всегда голодны. Вероятно, это как-то связанно с их совершенно необыкновенным ростом. Я все еще не могу объяснить его.
На этот раз тишина была абсолютной. Лодка двигалась по каналу. По-видимому, лекция была окончена, однако, доктор так и не сказал, как выглядит или на что похожа химера. Лебедь знала, но она была слишком испугана, чтобы говорить.



Глава девятнадцатая
Квагмарш

  

Первой показалась низкая пристань, образованная гниющими бревнами, устлавшими левый берег. Прямо за нею возвышался деревянный частокол. Такой мшистый и ветхий, что казался частью леса. Когда Херрик и Тэтчер подогнали лодку к причалу и остановили её, удерживая своими шестами, Скуллдиггер снял золотой свисток и повесил его на шею самому высокому из них.
- Вернись и дождись маршала. Повинуйся его приказам. Если он не явится - не ждите слишком долго. Не упускайте прилив.
- Хозяин, - ответ мужчины больше походил на ворчание.
Когда приходил прилив, становилось возможным ступить на пристань прямо с борта лодки. Изумруд последовала за доктором и Лебедем. Берег не казался надежным. Земля вокруг была помесью хлюпающей грязи и гниющей древесины. В некоторых местах срубы рухнули, обнажая дыры, походившие на следы гигантских зубов. И тем не менее Лебедь бегом бросилась к воротам, на поиски своей дочери. Скуллдиггер двинулся за ней, даже не пытаясь окликнуть.
Изумруд проявила больше осторожности. Её не впечатлил частокол, склонившийся над землей. Очевидно, он был выстроен много лет назад из стволов местных тонких деревьев. Мшистый и полусгнивший, он едва превышал человеческий рост и провисал, словно плоть на вдовьей шее. Женщина едва могла себе представить, как такое жалкое сооружение могло удержать смертоносных пожирателей плоти. Да кто угодно мог проломить здесь дыру.
Прежде, чем доктор добрался до ворот, из них выступили двое мужчин средних лет и молодая женщина. Они тепло встретили старика. А некоторые - даже очень тепло, если судить по реакции женщины. Пламя! Изумруд и в голову не приходило, что может существовать госпожа Скуллдиггер. Неужели, она такая же сумасшедшая, как и её муж? Однако, скоро эти вопросы нашли свои ответы. Болтая, мужчины скрылись за воротами, а женщина подождала Изумруд.
Первые впечатления были не из приятных. Розово-золотистое платье женщины было соткано из тончайшего шелка и украшено бесчисленными блестками и жемчужинами. Такой наряд больше подходил для двора, а не для грязных болот. Словно некоторая уступка реальности, из-под подола пышной юбки торчали носки черных сапог. Сама леди была скрыта длинными рукавами, белоснежными перчатками и красной соломенной шляпкой, скрытой под муслином, который полностью окутывал голову женщины. Несмотря на то, что общий вид выходил странным, такой наряд был достаточно практичен, чтобы защитить кожу от насекомых, а ноги - от болотной грязи. Она должна была привлекать взгляды в таком месте.
- Я - сестра Кармин! - представилась дама тоном герольда, объявляющего о посольстве Гевильяна. Её лицо оставалось мутным пятном за складками муслина.
- Сестра Изумруд, сестра, - в определенный момент этого бесконечного Изумруд поняла, что если её изгнание из Окендауна было лишь обманом, как признался Варт, то она может просто не замечать его и по праву претендовать на заработанное имя.
- Добро пожаловать в Квагмарш, сестра.
- Не я выбирала приехать сюда.
- Идем, я покажу тебе окрестности, - сестра Кармина развернулась и двинулась к воротам, стараясь не задевать юбкой обломки. - По доброй воле или нет, здесь тебе выпадет чудесный шанс помочь расширению границ человеческого знания. А кроме всего этого, поучаствовать в борьбе личной свободы против гнета тирании.
Вот и ответ на вопрос. Она так же безумна, как муженек - яблоко от яблони не далеко падает.
За воротами, прячась от глаз, валялась еще одна плоскодонка и пара небольших лодчонок. Улиц, как таковых, не было, только узкие проходы между убогими хижинами, слепленными из соломы и веток. Воздух вонял сточной канавой. Отмахиваясь от насекомых, Изумруд выпалила:
- Прошу, расскажи мне о магии амулетов маршала Траска и его людей. Я была бы очень рада быть от них подальше.
- Амулеты? - госпожа Скуллдиггер весело рассмеялась. - Они не носят амулетов, дитя. Их связала преданность к доктору Скуллдиггеру. Один из его величайших магических талантов, основанный на порабощающей магии, которую Баэлсы используют на рабах. Они превращают свои жертвы в овец, не способных ни на что, кроме подчинения приказам. Но доктору Скуллдиггеру удалось навязать абсолютное послушание, не повредив разуму. Не повредив значительно. Тем не менее, тиран Амброз стремиться помешать процессу. Его притеснения недопустимы. Искусство забрало у доктора много лет и тысячи неудачных попыток. Ценность подобного для общества могла бы быть огромна.
Ну, это было спорное утверждение. Для колдунов, владевших подобной магией, её ценность, действительно была огромна. Однако, Изумруд содрогнулась при мысли о тех, кто мог бы подвергнуться воздействию подобного колдовства. Землевладельцы сделали бы своих батраков рабами. Домовладельцы - своих слуг, а генералы смогли бы создавать солдат, которым не ведом страх. Именно это было той самой варварской магией, которую пытался искоренить король.
- Не могу понять, почему маршал Траск согласился на подобное.
Госпожа Скуллдиггер расхохоталась за своей вуалью.
- Он понятия не имел на что подписывается. Год или около того назад он приехал в Приорат, чтобы исцелить рану. Несносный укол, нанесенный вилкой. Разумеется, доктор Скуллдиггер сразу оценил его качества и привязал его.
- И Траск был не против подобного обмана?
- Он не способен выразить свои протесты. Он сохранил всех своих людей... Ну ладно, людей барона. Сам барон теперь тоже наш союзник.
Её имя, её подбор цветов, её горячий энтузиазм - все это не оставляло никаких сомнений на счет доминирующего элемента Кармины. Огонь. Варт сказал, что по крайней мере одна сестра была предана делу изменников по доброй воле. Немного раздумий - и логика подобного рассуждения становилась понятной. Кто-то должен был говорить заговорщикам, что пленные лгут им. И этим кем-то была Кармина. Сестра, вышедшая замуж за испорченного колдуна. Изумруд рассуждала, не была ли скрытым элементом женщины любовь. Именно любовь могла заставить свое дитя делать все, что угодно. Нет, в таком случае она не была бы столь безразлична к страданиям, которые причиняла мужу работа. Скорее - шанс. Такие люди были непредсказуемыми и неконтролируемыми. Сестринство редко принимало их.
Кармина шла по извилистым тропкам, тянувшимся между лачугами. Некоторые домишки стояли в руинах, другие казались подвергшимися недавнему ремонту. Звуки пилы и топора говорили, что работа продолжается. Немногие люди, очевидно, были местными слугами или чернорабочими. Судя по свисту магии, исходившему от них, все они подверглись действию рабского заклинания.
Но среди этого ужаса присутствовали и другие обитатели. Люди, приветствовавшие Скуллдиггера у ворот, были, наверняка, его коллегами. Для того, чтобы заклинать восемь элементов требовалось восемь человек. Эти заклинания верности слишком сильно нарушали баланс. После них колдуны не смогли бы работать с магией. Но будь то хозяева или их рабы, казалось, все здесь лишь пленники чудовищ, живущих на болотах.
- На что похожи химеры?
- Зависит от ингредиентов, употребленных доктором Скуллдиггером. Надеюсь, он предупредил тебя о них?
- В общих словах. Они нападают?
- О, да. Многие из них плотоядны. Кроме того, они всегда голодны. Очень опасно уходить далеко от частокола днем. А ночью - совершенно самоубийственно. Тебя сожрут заживо, и не только москиты! - сестра Кармина сочла свою шутку необыкновенно забавной. Несомненно, любовь в её жизни оставалась немаловажным элементом.
- Почему монстры не атакуют деревню?
- Разумеется, потому что им так приказали, когда сотворили. Доктор Скуллдиггер сделал устройство, отпугивающее их. Без него, мы все были бы на веки пойманы в ловушку.
- Только одно устройство? Разве это не рискованно?
Если пленница сможет стащить этот волшебный свисток...
- У нас есть несколько копий. Заметь, - сказала сестра Кармина, резко меняя тему, - я веду тебя кратчайшим путем. Если ты такая же чувствительная, как я, то обнаружишь заклинание, творящееся в элементарии. Мне бы хотелось избежать этого.
Разумеется, Изумруд уже заметила магию, чей запах был похож на вонь гниющей рыбы. Теперь же она смогла расслышать пение. Несколько мгновений спустя они отправились к маленькому клочку открытой местности, поросшему кустиками травы и заваленному грязью. Вероятно, это место некогда было деревенской площадью. У колодца, женщина крутила лебедку, производя ужасные звуки. Четверо мужчин ремонтировали одну из хижин.
- Иди, и погляди на это! - взволнованно воскликнула Кармина. - В одну из наших ловушек сегодня угодила выдра. Великая редкость! Обычно попадаются водяные крысы или там... белки. На самом деле, ловушки обычно пустуют. Химеры распугали всех вокруг.
Или сожрали, подумала Изумруд. Что случится, когда существам станет нечего есть?
Кармина остановилась у небольшого открытого сарая, наполненного металлическими клетками. Порывшись внутри, она нашарила одну из них и стукнула по ней. Комочек шерсти в углу не шелохнулся.
- Вот она. Бедняга. Мне сказали, у неё ранена лапа. Разумеется, животные в клетках никогда не едят... Думаю, доктор Скуллдиггер захочет использовать её сегодня вечером. Прежде, чем она умрет от голода.
Изумруд не стала задавать так и просящийся на язык вопрос:
Использовать для чего?
Она не желала этого знать. Её больше интересовали прочные столбы, стоящие снаружи сарая и ржавые цепи, свисавшие с них.
- А это?
Хотя лицо Кармины было скрыто за вуалью, улыбка словно звучала в самом её голосе.
- Ну... Это призвано послужить нескольким целям. Обычно, новобранцев приходится удерживать, пока доктор Скуллдиггер и его помощники не позаботятся о них. Иногда мы используем их в качестве позорных столбов. Видела маршала Траска?
Изумруд не ответила.
- Сюда, - Кармин зашагала по сорнякам, подметая землю своим прекрасным платьем. - Ты обнаружишь, что плата за неповиновение непомерно высока. Позже, доктор Скуллдиггер задаст тебе несколько вопросов и поясни обязанности. Они простые и совершенно безобидные, если все делать как надо.
Миновав последние хижины, они оказались рядом с женщиной, сидящей на скамейке у двери. Она ухаживала за ребенком лет двух отроду. Это была Лебедь. Они с дочерью были так увлечены друг другом, что совершенно не заметили прибывших, пока Кармина не заговорила.
- Вот вы где! - весело воскликнула она.
Лебедь подпрыгнула. Ребенок закричал и заплакал. Девочка пыталась зарыться носом в шею матери, не прекращая рыдать. Подхватив её, Лебедь бросилась в хижину. В тот же миг на пороге появилась новая женщина, которая вышла посмотреть, что происходит. Было очевидно, что двухлетний ребенок может испугаться женщины с мешком на голове, но Изумруд от чего-то подумала, что Белль отлично знает, кто скрывается за вуалью. Потому и плачет. Девочка все еще продолжала рыдать, несмотря на все попытки матери успокоить её.
Но вторая женщина... большая, полная, похожая на бабушку...
- Облако...
- Изумруд.
Они бросились в объятия друг к другу.
- О, как мило, - воскликнула Кармина. - Я так рада, что вы знакомы. Это поможет тебе освоится в новом доме, Изумруд.



Глава двадцатая
Варт несвязанный

  

Взбираясь на холм, вагончик сломал заднюю ось, и замер. Проломив стенку, бочки выкатились наружу, одна за другой, создавая вокруг зловонное облако измельченного чеснока. К счастью, Доблестный лежал в дальнем конце повозки, избегая участи быть расплющенным. Он попробовал сдвинуться с места, ожидая, что веревка на шее задушит его. Однако она оказалась обвязанной вокруг одной из бочек и потому теперь просто двигалась вместе с ним. Связанный так, чтобы не осталось ни единого шанса спастись, Варт заскользил вниз с горы мешков и одежды, на которой, ко всему прочему, лежала и его архилютня. В конце концов, он приземлился в кучу чеснока.
- Ты что наделал?! - заверещала Муртер. - Траск с тебя за такое шкуру спустит! Только посмотрите на бедного мальчика! Он мертвец!
Она подошла ближе, кашляя и задыхаясь. Доблестный чувствовал себя не лучше. Кроме того, его глаза жутко жгло от чесночной пыли.
- Иди-ка сюда и помоги, Проводник. Прямо сейчас! - взвизгнула она.
Издалека донесся мужской рев, возвещавший, что сейчас он, вообще-то, занимается лошадью. Саксон выразил громкое согласие. К её чести, женщина пробралась сквозь обломки и вытянула Доблестного наружу. Теперь он лежал на боку, что было прекрасно после времени, проведенного лицом вниз. Несмотря на кляп, он кашлял. По крайней мере, его время в вагончике подошло к концу. Все что угодно было лучше подобной перспективы. Но... Ох, его глаза....
- Бедный мальчик, - пробормотала она, пытаясь вытащить кляп, привязанный сложными узлами Траска. - Мы не виноваты. Понимаешь, мы должны делать то, что нам говорят.
- Не останавливайся, - бросил мужчина. - Помоги ему встать на ноги, если сможешь.
- Возьмешь на себя Траска... я имела в виду, когда они приедут.
Телега заскрипела и упала на землю, как только Саксон был освобожден от пут.
- Никто не говорил, что мы можем развязать его, - прорычал мужчина, который подошел посмотреть на происходящее.
- Хорошо. И как тогда мы поставим его на ноги? Ты собираешься тащить его, Проводник?
- Я бы перекинул его через спину коня.
- Спасибо, но на лошади поеду я. Да не стой ты как тупой мул. Принеси ящик с едой, если там что-то осталось. Ты посмотри на его лицо! И перережь веревки на его руках. Да ты только посмотри на эти руки. И ноги... ничем не лучше. О, бедное лицо!
Женщина, хоть и проявлявшая брюзгливость, была внимательна к Доблестному. Она промокнула его губы и язык мокрой тряпкой. Если бы Муртер решила просто сунуть ему в рот бутылку с водой - он, вероятно, просто задохнулся бы. Ему очень хотелось, чтобы женщина протерла его глаза, но сейчас Варт не мог говорить, а потому - выжидал.
- Траск не говорил, что мы можем его развязать, Муртер, - снова заворчал человек, однако, все же ослабил путы Доблестного, насколько это было возможно.
Доблестный неуклюже забарахтался. Он, должно быть, все-таки жив. Мертвецам не бывает так больно.
Его злоключения далеки от завершения. Когда он почувствовал себя напившемся, когда его глаза, наконец вымыли и он снова смог видеть - хотя все еще с трудом - кровь начала приливать к его рукам и ногам. Его пальцы были похожи на свиные, разве что цвета были голубого. Боль? Да, его челюсть болела, но кровь, возвращающаяся в конечности, приносила куда больше страданий. Муртер и Проводник раздраженно бормотали, желая продолжить свое путешествие.
- Есть еще вода? - просипел он. Женщина протянула флягу, и он полностью опустошил её. - С моей лютней все хорошо?
С такими-то пальцами - какая польза от лютни?
- Выглядит неплохо, - сказал мужчина, бряцая по струнам. - Странная лютня.
Внезапно, он напрягся и развернулся вокруг. Из-за спины донесся цокот копыт. Всадники приближались по той же дороге. Змей? Доблестный с трудом принял вертикальное положение, поднимаясь на ноги с некоторой помощью от Муртер. Нет, это не помощь. Это Траск и его шайка. Они оставались позади, чтобы проследить за погоней. О, как бы они потешались, увидь они, как Змей и другие Старые Клинки галопом проносятся мимо дороги в погоне за воздухом. Доблестный расправил плечи, пытаясь выглядеть более воинственным, чем он себя ощущал. Его руки были бесполезными культями, ноющими от боли, и состояние ног не сильно отличалось. На шее все еще болталась веревка, что не придавало юноше достоинства.
Траск повел поводьями. Он возвышался на своей лошади, словно гора на фоне неба.
- Хорошо спалось, да? - спросил он.
- Ты - ведро дерьма, а твоя мать жрала крыс.
Гигант внимательно оглядел его, а затем улыбнулся. Он развернулся и соскользнул со спины лошади. Траск подошел ближе. Очень близко.
- Что ты там сказал?
- Ты - целая чертова бочка дерьма, а твоя мать жрала крыс.
Кто-то хихикнул. Траск резко обернулся, и смех сразу стих. Гигант снова повернулся к Варту.
- Мне не разрешали перекинуть эту веревку через сук, как бы я того не хотел. Но никто не говорил, что нельзя научить тебя хорошим манерам.
- Да ты и свинью бы манерам научить не смог.
- Хватит и твоей лютни. У кого ты стащил эту?
- Она принадлежит моему другу. Держи свои лапы подальше от неё, вонючий червяк!
Солдаты, сидящие на своих лошадях, внимательно следили, сможет ли их предводитель контролировать себя или ударит мальчишку вдвое меньше себя. Доблестный был слишком зол, чтобы беспокоиться о таких вещах. Однако, он подпрыгнул, когда огромные руки Траска схватили его за шею и одним резким движением разорвали рубашку и дублет, обнажая его до пояса.
- И что?
Гигант пожал плечами.
- Простая предосторожность.
Он догадался об Айронхолле. Спасибо умному Змею. Он был единственным Клинком, не имевшим шрама около сердца. Однако он все еще находился под подозрением.
- Могу высечь тебя, для начала.
- Конечно, можешь. Но придет время нам с тобой поквитаться, и куда раньше, чем ты думаешь. Ты прыгаешь выше головы, животное.
Траск сдержал себя и обратился к аудитории.
- Вы только посмотрите, кто зовет меня животным.
Некоторые рассмеялись, хотя юмор этого заявления остался непонятым Доблестным.
- Ладно. Но тебе не сложить об этом песни, сынок. У милого доктора есть для тебя особенный подарок, - посмеиваясь, заявил Траск.
Подобрав край веревки он пошел к лошади. У Доблестного не было выбора, кроме как потащиться вслед за ним. Ноги горели от боли и были тяжелыми, словно кирпичи.
- Так вот, - сказал Траск, привязывая веревку к седлу, - в будущем, ты будешь помогать охранять наше маленькое гнездо. Станешь одним из наших сторожевых псов. А прямо сейчас я возьму собачку побегать.



Глава двадцать первая
Сестра Облако

  

Сестра Облако была первой наставницей Изумруд. Она была заботливой и ласковой, а кроме того, её тело, казалось, было лишено костей. И не только тело. Она была именно тем, чего ожидали от людей воздуха и любви. Именно тем, в чем так сильно нуждалась сейчас Изумруд. Полная женщина выказала сочувствие, дала воды для мытья, свежую одежду и даже собственную пару обуви. Эти башмаки подходили Изумруд лучше, чем те, что женщина носила на протяжении всех этих дней. После всего этого, Облако занялась готовкой, не забывая и отвечать не вопросы.
Она была первой похищенной сестрой. Её увезли еще летом. Две женщины, привезенные после неё, пытались сбежать, но были сожраны химерами. Лебедь и её дочка прибыли всего несколько недель назад.
Изумруд рассказала о собственном приключении, не упоминая заговор Змеи, а Облако, в свою очередь, поделилась с ней всем, что знала о Квагмарше. Здесь жил десяток колдунов. Доктор был главным. А может быть - главной была его жена, потому что именно её огненный элемент руководил их партнерством. Он же был человеком воды и времени. Бесконечно терпеливым. Все местные жители, мужчины и женщины, были подвергнуты воздействию заклинания послушания.
Изумруд спросила и о химерах.
- Мерзостные монстры! Он создает их, смешивая людей и животных. Хочет получить человеческий интеллект в соединении со скоростью и силой животных. Он считает, что сможет создать армию непобедимых воинов и послать их на победоносное завоевание Баэлмарка.
- Каких животных он использует?
- Любых. Он экспериментирует на крысах, собаках, птицах. Даже котах и свиньях.
- А на ком-то побольше? - спросила Изумруд, думая о страже.
Облако выпучила глаза.
- Они гигантские. И станут еще больше! Эти существа бродят за забором и едят все, что попадется в их когти. А нам пора съесть каши, - добавила она, протягивая Изумруд миску. - Всем нам. Готовила из отличной рыбы.
Тени становились длиннее, но мошки уже не были так несносны. Пришло время ветра моряков - того, что дул в море по вечерам, гоня лодки к дому. Предполагалось, что Изумруд будет жить со своими коллегами по несчастью. Хотя у неё была возможность расчистить для себя одну из пустых лачуг. Хижины хватило бы для всех. Кроме того, жить в компании было комфортнее.
Пока три женщины и ребенок сидели на полу и ели свой ужин, Лебедь начала присоединяться к разговору и даже проявила немного оживления. Оправившись от разлуки с Белль, она могла бы стать очаровательной женщиной. Но её натура воды и любви была худшей из всех возможных для подобных испытаний. Её дочь не желала даже смотреть на Изумруд, как не хотела и сидеть где-либо, кроме как на руках матери. Нельзя было обсуждать свои страхи в присутствии ребенка, какие бы причины их не спровоцировали.
Было очевидно, что ни Лебедь, ни Облако не смогут оказать сопротивление требованиям предателей. Изумруд поклялась себе быть твердой, как создание земли. Она не думала, что этот ужас надолго останется в секрете. Если сир Змей и его Старые Клинки не наткнуться на это место сами, их приведут сюда голодные химеры, охотящиеся все дальше и дальше. Рано или поздно, они начнут пожирать фермеров. Ей нужно было просто дожить до прибытия помощи.
- Чего от меня потребуют? - спросила она.
Лебедь крепче обняла ребенка, словно пытаясь защитить её. Облако вздохнула.
- Два или три раза в день тебя будут звать в место, которое они называют зал - на самом деле, это просто большой сарай. У них будет четыре, может пять, мешка. Не открывая их, ты должна сказать, лежит ли там что-то заколдованное. Вот и все.
- Но ты не должна врать! - воскликнул Лебедь. - Кармина спросит тебя, если ты соврешь. Мы с Облаком пройдем такую же проверку. Ты не сможешь смухлевать!
- Иногда они дают тебе одни и те же мешки, - согласилась Облако. - Способа соврать нет. Они становятся очень жестокими, когда считают, что ты лжешь им или отказываешься сотрудничать, - полная женщина бросила взгляд на Белль, которая сосала палец. - И они способны причинить боль не только тебе.
Изумруд в ужасе указала на ребенка, и Облако кивнула.
Скуллдиггер говорил, что эту прекрасную кожу так легко поцарапать.
- Никогда не слышала ничего более мерзкого, - сказала Изумруд. - Но свидетелем публичной казни я тоже никогда не была. Надеюсь, что скоро получу подобное удовольствие.
- Я хочу не просто наблюдать, - прорычала Лебедь. - Я хочу быть палачом!
- И делать это очень медленно, - сказала Облако. Изумруд первый раз услышала, как женщина отозвалась о ком-либо столь непримиримо.



Глава двадцать вторая
Воссоединение

  

Изумруд призвали сразу после заката. Посланник оказался молодым человеком с пустым взглядом, от которого исходил пронзительный свист заклинания "послушания". Юноша выглядел полоумным, но стоило им добраться до места, он указал ей путь, а затем умчался во тьму. Вероятно, не так уж он был глуп.
Для этого большого сарая название "зал" было слишком громким. Двери были сняты с петель, а на окнах не было затворов. Пол покрывала грязь, а на стропилах провисающей крыши свили гнезда птицы. Мебели внутри не было, так что сидеть было негде. У стены пылал каменный камин. Он зловеще потрескивал в этот теплый летний вечер. Длинный металлический стержень, лежавший одним своим концом на углях, выглядел подозрительно похожим на сталь для клеймления. Изумруд остановилась, чтобы оглядеть собравшихся в зале людей.
Слева от неё стоял доктор Скуллдиггер, его разодетая жена и два пожилых человека, которых она прежде не видела. Изумруд решила, что они колдуны. Вокруг них не было ауры рабского заклинания. Позади всех возвышался маршал Траск и стражники, которых она видела этим утром. Варт, стоящий между ними, выглядел хуже, чем раньше. Его глаза покраснели и опухли, кожа у челюсти вздулась и обрела пурпурный оттенок. Одежда мальчика превратилась в лохмотья, она была изорвана и вся покрыта травой, словно его тащили волоком. В безумном порыве, он все еще хватался за свою драгоценную архилютню, обнимая её обеими руками. Но он был жив и это было облегчением. Взглянув на неё, он одарил женщину косой улыбкой. Изумруд попыталась ответить ему тем же, отчего ей пришлось вспомнить, что и её лицо пострадало от кулаков Траска. Хотя, вне всякого сомнения, ему пришлось тяжелее.
Она знала, для чего собираются использовать её заговорщики. И со всем ужасом догадывалась, зачем им понадобился Варт. Клетка с выдрой стояла прямо перед дверью. Изо всех сил стараясь не дать губам задрожать, Изумруд приготовилась к тому, что грядет.
- Хмм, - вздохнул доктор. - А вот и она. Изумруд, я должен задать тебе несколько вопросов. Госпожа Скуллдиггер скажет, если ты попытаешься нам соврать. В этом случае, у меня не будет выбора, кроме как отдать приказ маршалу Траску и стражу Фостеру, и они сурово накажут тебя. Это вопрос, который следует решить раз и навсегда. Тебе стоит с самого начала научиться послушанию. А теперь. Почему тебя выгнали из Окендауна?
Она рассказала правду. Ту правду, что знала. Если ей и посчастливилось стать жертвой заговорщиков, её об этом не уведомляли.
- Что ты знаешь о сире Змее.
- Он очень глуп и некомпетентен.
- Ах, ты врешь! - заявила Кармина.
- Ваш муж говорил мне о нем именно в таком ключе.
Единственный, кто нашел эту выходку забавной, был Варт. Он рассмеялся.
- Не верь этому дружку, даже если он говорить тебе...
Траск ударил его. Не смертельный удар, просто шлепок по губам. Однако, должно быть, он жалил, словно фурия, придясь прямо по свежим синякам. Варт пошатнулся, едва не выпустив из рук свою архилютню. Выпрямившись, он сморгнул выступившие от боли слезы. С его губ текла кровь.
- Разве вы не способны контролировать это животное, доктор? - воскликнула Изумруд.
Траск рассмеялся.
- Очень скоро ему предстоит превзойти меня в "животности".
Скуллдиггер проигнорировал его.
- Хмм. Что ты знаешь о Змее? Кроме того, что тебе говорили.
- Только слухи, - сказала Изумруд. - Я никогда не встречалась с ним.
Так и продолжалось. В течение некоторого времени ей приходилось давать ответы на вопросы и не врать. Наконец, она добралась до забора, который было не перепрыгнуть.
- Как думаешь, мальчик знал, что ты - приманка?
- Что для вас значат мои догадки?
- Мммм? Ты уклоняешься от вопроса. Маршал, можешь использовать железо.
- Да, сир, - огромный человек двинулся к очагу. Он не проявил признаков отвращения или нежелания заняться этой работой. - Подержи её, Фостер.
Прежде, чем Изумруд сумела развернуться, чтобы убежать, страж встал между нею и дверью. Он не притронулся к ней. Пока. Бежать было некуда, вскоре её поймают и оттащат назад, а потом - заставят страдать. Сильнее, или так же, как малышку Белль.
- Разумеется, я знал, - хрипло выпалил Варт. - Я помогал Змею в разработке плана.
Все взгляды метнулись к нему. Мальчик казался поразительно беззаботным. Его смелость превосходила его годы, даже если он не врал на счет своего настоящего возраста. И снова Изумруд ощутила что-то странное. Что-то, беспокоившее её прежде. Но теперь это чувство стало сильнее, чем когда-либо. В нем была смерть, любовь и время... это напоминало магию, которую она некогда встречала.
- Расскажи нам, - проныл Скуллдиггер. - Все.
Варт пожал плечами.
- Что тут сказать? Первоначально, план принадлежал Змею. Король одобрил его. Сир Чефни принял на себя большую часть организации, добавив множество деталей, - мальчишка не выказывал ни малейших признаков лжи. Он определенно хвастался. Как ему удается быть таким сильным? Разве он не понимал, для чего нужна выдра? - Мы договорились, что в течение недели Изумруд исключат из школы. Без денег и без возможности выбора иного пути. Между тем, сестры в Тутоне отмечали всех, одетых в магию людей. Госпожа Муртер носила весьма необычную магию. Потому, Изумруд положили на её пути. То есть, в её спальне. Когда ничего существенного не произошло, я приехал в своем фургоне, и мы потащили приманку. Прости, Изумруд, но так и было. Не так ли? Мы таскали нашу наживку, пока вы её не заглотили, Скуллдиггер. Разумеется, Змей и его люди не спешили остановить вас. Они хотели, чтобы вы привели их в свое логово. Так вы и поступили. Спасибо. Скоро, они будут здесь.
Он замолчал и ухмыльнулся, так широко, как позволял ему синяк. Мальчик не врал. Теперь Изумруд вспомнила, где она видела похожую магию - на двух Клинках, которых встретила у ворот. Она не видела, чтобы Варт был связан, но то, что она находила на нем, было странным образом схоже с этим.
- В целом, он говорил правду, - сказала сестра Кармина. - А вот последнее... он не уверен... но это не то, чтобы ложь...
- Поясню, - взвизгнул доктор. - Маршал Траск и его люди должны были повременить с отъездом, чтобы проверить, нет ли хвоста за фургоном. Никто не пришел. На тебе не было магии, и если ты не врал нам - Змей соврал тебе. Тебя ввели в заблуждение.
- Ну, если не желаешь мне верить, - высокомерно сказал Варт, - я не желаю играть в твои глупые игры. На том и сойдемся!
- Хммм? Ты заставляешь нас использовать силу. Железо, маршал. И к девушке.
Траск хихикнул и склонился, чтобы осторожно коснуться пальцами холодного конца прута. Он готовился взять его. Варт повернул свою архилютню, так, чтобы широкая её часть оказалась сверху. Схватив её за гриф, он поднял инструмент, словно дубинку. Фостер предупреждающе вскрикнул. Траск выпрямился и развернулся. Оба мужчины потянулись к своим мечам. Варт взмахнул инструментом над головой. Архилютня врезалась в стропила, разлетаясь тучей щепок, пыли и птичьего помета. Струны запели свою последнюю песню.
Траск расхохотался и отпустил рукоять меча.
- Плохо прицелился, да, креветочка?
Варт потянулся к остаткам лютни и вытянул меч.
- Во имя короля! - выкрикнул он. Голос мальчика дрожал от волнения. - Я, Доблестный, член Верного и Древнего Ордена Клинков Короля, в рамках полномочий, предоставленных мне Королевским Советом Магов, приказываю все собравшимся сдать оружие и подчиниться королевскому правосудию.
Траск бросился вперед.
- Убей его! - вскричал один из стариков.
- Если ты так настаиваешь, - сказал Варт и бросился через комнату.



Глава двадцать третья
Бой

  

Ему потребовалось лишь три шага, чтобы оказаться рядом с врагом. Шаги эти показались Варту бесконечными, словно все элементали в ужасе умчались прочь и мир на веки прекратил меняться.
Сделав первый же шаг он понял, что первый раз вступает в настоящий бой. Здесь все удары были реальны, а клинки больше не были тренировочными. Здесь его могли очень скоро ранить или даже убить. Скорость давала больше преимуществ, чем сила, и даже сир Чефни согласился, что мальчик был быстр, а потому в обычных обстоятельствах Варт не стал бы переживать на счет размеров Траска. Но обстоятельства не были обычными. Рукам так и не вернулась полная сила, и он совершенно не мог доверять своим ногам. Это было очень важно. Шея Варта еще не отошла от небольшой задумки Траска с лошадьми. Сейчас юноша будет слабее и медленнее, чем обычно. За его спиной двигался Фостер. Оба противника были облачены в доспехи. Бой будет не из легких! Закончив шаг, он напомнил себе уборные Фирнисса. И поклялся убить Траска, даже если ему придется заколоть ублюдка собственным мечом.
Делая второй шаг, он оценил свое равновесие и тяжесть меча, который держал в руках. Он не замечал её, словно уже касался этого оружия раньше, а потому его вес казался удобным и знакомым. Спасибо предусмотрительности Змея. В то чудесное утро, когда они впервые слезли с лошадей и остановились на ночлег, Змей закончил рассказывать о своем плане словами:
- Ты не смотрел на меч, что я дал тебе.
В Айронхолле обнажить настоящий меч, чтобы противостоять с ним тренировочному оружию, покуда ты находишься на спине лошади, могло стать причиной самых ужасных из всех, накладываемых на выпускников, наказаний. Вроде преподавания танцев придворным. Но Доблестный больше не был кандидатом, и теперь для него настали другие порядки. Поэтому он вынул меч. Лезвие было длинным и тонким. Меч больше напоминал обоюдоострую рапиру. Это не слишком понравилось юноше. Оружие было значительно тяжелее и бесполезнее, чем настоящая рапира. К тому же, оно не было достаточно прочным для серьезного удара. Кроме того, лезвие было тупым, а конец - закругленным.
Он взвыл от возмущения.
Змей расхохотался.
- Не хотел тебя оскорбить. Это самое близкое, что мы сумели подобрать в пару к тому оружию, что ты будешь использовать на своей прогулке. Мы хотим, чтобы ты полностью привык к нему. Как и к его внешнему виду. У тебя очень мало времени. Мы - я и Чефни, сделали все что могли. А кроме того, еще пару возможностей получить настоящие тренировки. Если тебе понадобиться меч, брат, он понадобиться тебе быстро. Времени для тренировок уже не будет.
Это казалось логичным. Успокоившись, он несколько раз взмахнул оружием и даже умудрился на полном скаку запихать его обратно в ножны.
- Предпочел бы рапиру.
- Я знаю. Просто подумал, что в этой поездке тебе пригодиться что-то более универсальное. Брат, это тебе не дурацкая дуэль. Это жестокость и суматоха, - Змей пустил коня рысью, чтобы дать ему передохнуть. - И ты еще ни разу не был в настоящем бою.
- И где оно?
- Внутри лютни - на самом деле, архилютни. Нужно было, чтобы дополнительный вес и размер не были так заметны. Милая вещица, стоящая дороже, чем ты заработаешь за десять лет в Гвардии. Один из наших людей разобрал её и сделал гриф полым, чтобы туда можно было поместить клинок. Рукоять будет внутри широкой части. После, он собрал лютню снова. Лак все еще сохнет. Если настанет необходимость - разбивай и доставай меч. И молись, чтобы он не застрял...
Этого не случилось. И делая третий шаг, Варт начал оценивать своего противника. Траск был облачен в шлем и простую кирасу, прикрывавшую спину и грудь. Где-то в этих доспехах могли быть уязвимые места. Но только отчаянный будет заниматься поисками. Ниже талии доспехов не было, только хорошие льняные бриджи. Они не могли совершенно остановить удар меча, но, вероятно, могли бы спасти своего носителя от серьезной раны. Тяжелые кожаные сапоги закрывали ноги Траска выше колена. Слишком мало уязвимых мест.
К тому же, гигант тоже умел обращаться с мечом. Готовясь встретить атаку, он продвигался вперед, делая шаг правой ногой и выставив правое плечо. Удерживая полуторный меч одной рукой, он занес его в оборонительную позицию. В терминологии Айронхолла, такая стойка звалась Бабочкой. Хотя для своего противника он был слишком высок.
Надеясь заставить мужчину поднять меч еще выше, Доблестный атаковал Шпилем. Однако, его удар был парирован. Хмм. Человек-гора был быстрым, несмотря на свою массу, а от его силищи волосы дыбом вставали. Когда клинки соприкоснулись, невозможно было сопротивляться его удару. Грифом архилютни, Доблестный парировал удар Траска и попробовал Скопу. Это был хитрый прием с двойным разворотом и выпадом в сторону противника. К его удивлению, удар не закончился мечом в подмышке Траска, как должно было быть, но он почувствовал, как кончик клинка полоснул маршала по воздетой руке. Нельзя было сказать рассек ли удар ткань или поцарапал кожу. Этого и не требовалось. Левой ногой Траск угодил прямо в огонь. И не важно, как сильно доверял он свои сапогам, этот шаг все-таки заставил его потерять бдительность. Доблестный оставил его и развернулся, дико размахнувшись клинком. Вообще говоря, подобное было совершенно не в духе техники Айронхолла. Но инстинктивные действия всегда были разрешены. В данном случае этот похожий на взмах лопасти ветряной мельницы удар парировал выпад Фостера, который не ожидал ничего подобного, а кроме того, видимо, не отличал одного конца меча от другого. Прежде, чем мужчина успел перейти в защиту, Доблестный взмахнул перед его глазами остатками архилютни и, проведя удар мечом снизу, перерезал врагу горло.
Снова развернувшись, он успел отшатнуться от низкой подсечки Траска. Ноги отказались выполнять столь сложный прием, и мальчик пошатнулся. Никто в комнате еще даже не сдвинулся с места, однако, это дело следовало закончить как можно быстрее. Он метнул обломок архилютни, используя его, словно копье. Траск позволил щепке отскочить от своей брони, не причиняя вреда, а затем снова бросился на Доблестного, заставляя того пятиться назад. Места было мало, и если он даст зажать себя в угол. Что ж. Станет светлой памятью. Он снова и снова совершал обманные движения, парировал и делал выпады, почти теряя терпение. Он фехтовал, словно калека. Траск обнажил зубы. Парирование. Прием. Группа приемов... Лилия, Фиалка. Клац-клац-клац. Сила и радиус удара противника были просто невероятны. Взбиваем Яйца. Одно неверное движение и этот неуклюжий меч будет рассечен напополам. Клац-клац!
На кон было поставлено все, и судьбу решал лишь один бросок костей.
Мальчик отказался от советов Чефни и перешел к причудливым вещичкам сира Куина. Была там одна сложная комбинация, звавшаяся Медвежьим Капканом. Сейчас она казалась наиболее удачной. Только бы сработало. Доблестный атаковал, парировал и наносил ложные удары. Он пригнулся, ныряя под удар Траска, чтобы резануть того по правой ноге. Юноша рассек сапог противника выше колена, словно нарезая мясо. (Спасибо за заточенный меч, Змей). Подколенное сухожилие было повреждено. Траск вскрикнул и упал. Еще лучше. Когда мужчина летел на землю, а Доблестный выпрямился, голова противника на мгновение задралась, обнажая шею. Доблестный вонзил меч у ключицы, пробивая горло, глотку и крупные кровеносные сосуды.
Клинок едва не был вырван из его рук, когда Траск, наконец, повалился на землю, лицом в пол. Но это лишь значило, что меч нанесет еще больше ущерба.
Готово! Это был конец! Волнение Варта было так сильно, что он едва удерживался от того, чтобы затанцевать. Так вот как выглядит настоящий бой? Сир Хаукни рассказывал, что после Ночи Псов они дня два не в состоянии были сидеть. Он отшвырнул шлем Траска.
- Сдохни, ублюдок, - крикнул юноша. - Слышишь меня, скотина? Ты подыхаешь. Я убил тебя. И я хочу сделать это снова.



Глава двадцать четвертая
Побег

  

Сожалея лишь о том, что не способен продлить предсмертную агонию своего врага, юноша развернулся, чтобы поглядеть на остекленевшие глаза и открытые рты пятерых наблюдателей. Очевидно, раньше они не видели Клинка за работой. Мальчишка и двое мертвых или умирающих мужчин меньше чем за минуту. Скуллдиггер все еще держался за меч.
- Я просил вас сложить оружие, - к несчастью, голос Доблестного прозвучал, словно пронзительный писк. Но это не имело значения. Крича от страха, четверо предателей развернулись и бросились наутек. Женщина бежала первой. Изумруд, да будь она благословенна, вытянула ногу и поставила ей подножку. Скуллдиггер повалился вслед за женой, другие двое все же благополучно достигли двери. Для потехи нету времени. Нельзя брать заложников, ведь сейчас они могли оказаться в днях пути от Змея.
- Отпусти их! - крикнул юноша и направился к камину.
Фостер потерял сознание. Вокруг него разлилась огромная река крови. Доблестный мог посочувствовать ему. Вероятно, мужчину обманом заставили подчиниться. А после этого у него просто не было выбора.
Но к Траску он жалости не чувствовал. Негодяй был ничуть не лучше до колдовства Скуллдиггера. Совершая невероятное усилие, гигант сумел приподняться. Кровотечение было не сильным, лишь красная пена пузырилась под бородой. Мужчина булькал и кашлял кровью. Доблестный обошел противника и поднял клеймо. Он с трудом сопротивлялся сильному желанию дать Траску почувствовать вкус этой железяки.
Шатаясь, мужчина потянулся за своим упавшим мечом.
Доблестный пнул оружие прочь.
- Я же сказал, - бросил он. - Ты умираешь. Тебя превзошел ребенок. И я рад, - старая солома вспыхнула. - Не могу остаться, чтобы насладиться зрелищем. Так что дарую эту возможность тебе.
Изумруд уставилась на Доблестного, словно у того внезапно выросли рога.
- Ты действительно Клинок. Именно это я и чувствовала... все эти годы тренировок!
- Как скажешь. Идем, - он указал на меч Фостера. - Возьми это.
Юноша бросился к двери и швырнул железяку на крышу соседней хижины. Бриз все еще дул с моря, а солома на деревенских крышах была старой и сухой. Пара небольших пожаров отвлечет преследователей. Вдали раздались крики, но люди все еще не осознали происходящего.
  
***
Луна была... там... еще немного, и наступит полнолуние. Значит, восток - это туда. Когда они протащили его через ворота, солнце было по левую руку, значит, река где-то... вон там!
- Сюда! - он протянул левую руку за спину. - Держись, и не тыкай меня этим мечом. Просто не выпускай его. Он может нам понадобиться.
В переулке было темно. На каждом шагу они натыкались на мусор, дрова, тачки и куриный помет... в общем, земля под ногами была засыпана всякого рода дрянью. Юноша шел как можно быстрее, ощупывая пространство впереди своим мечом и ориентируясь по местоположению лунного света, играющего на облаках.
- Варт, там монстры!
- Здесь монстры похуже!
Он пригнулся, проходя под окном, и отвернулся, избегая света свечей, заливавшего дверной проем. По пути он натолкнулся на препятствие и разбудил поросенка, который пронзительно заверещал. Но юноша продолжал идти на запад.
- У них две сестры и ребенок, Варт. Мы не можем их бросить!
О, пламя и смерть!
- Мы должны! Здесь они будут в большей безопасности, чем в лесу с нами.
Его дело - спасти Изумруд и привести в логово предателей Змея. И только так. Крики за спиной становились все громче. Иногда, когда мальчик оглядывался назад, он мог заметить взлетавшие в воздух снопы искр. Сверкающие огоньки плыли по ветру, угрожая уничтожить половину деревни. Если им повезет, Скуллдиггеру и его дружкам придется заняться собственными проблемами с тушением огня, положившись в поимке беглецов на химер. А если им повезет еще больше, предатели совершат ошибку.
Непрерывная стена справа от него должно быть частокол.
- Ворота - туда, - прошептал он. - Но они будут следить за ними. Нам нужно где-то перебраться.
- Почему бы нам просто не пойти напролом? Тут все гнилое.
Он попытался надавить на доски плечом. Я недостаточно силен. Отдельные столбы, быть может, не толще человеческой руки, но они оставались крепкими.
- Постарайся еще. Есть места, где все превратилось в рухлядь.
Изумруд видела эту стену при дневном свете и, вероятно, разглядела больше, чем он. Вместе, они тихо крались вдоль периметра деревни, ища слабое место. Частенько им приходилось огибать кучи мусора. К сожалению, нигде не обнаружилось и мест, достаточно низких для того, чтобы перебраться через стену. Когда юноша начал беспокоиться о том, что в скором времени они окажутся близко к воротам и их неизбежным стражам, путь ему преградил столб. Неловко пошатываясь, он всмотрелся в темноту. Он насчитал ровно четыре подпорки, поддерживающие тревожно накренившийся частокол.
Передав свой меч Изумруд, он принялся за работу. Бревна легко поддались. Стена просела, однако поперечные перекладины все еще удерживали ограду. Юноша был уверен, что их время подходит к концу. Взяв один из колышков, он попытался найти место, чтобы использовать колышек, как рычаг.
- Погоди.
- Что?
- Там кто-то есть! - прозвучал дрожащий голос Изумруд.
- Хорошо. - Ну, давай же! Он вбил свой рычаг между двумя столбами. - Нам нужна любая помощь.
- Варт, я же говорила. За этим забором химера. И, кажется, еще одна не так далеко.
- Помоги мне! - Доблестный изо всех сил навалился на колышек.
Изумруд, чьи руки были заняты мечами, надавила плечом на столб. Древесина застонала. Одно из бревен треснуло и опрокинулось, таща за собою два других. Недостаточно. Он собирался вытащить рычаг и попробовать снова, когда вой зверя заставил его замереть. Животное кричало и кричало, заставляя волосы вставать дыбом. Ну и легкие у этой штуки! Кто бы не издал этот душераздирающий вопль, он был не слишком близко. Однако, существо должно было быть большим. Очень большим!
Там, за небольшой прорехой, которую ему удалось выломать, что-то заворчало. Он уронил столбик и выхватил меч. Еще одно бревно дрогнуло, треснуло и упало. Теперь не было надобности выбираться. Существо снаружи ворвалось внутрь.



Глава двадцать четвертая
Страх

  

К несчастью, именно в этот момент луна решила скрыться за облаком. Теперь Доблестный и Изумруд, спрятавшиеся за курятником, не могли получить достаточного представления о том, что же произошло. Хотя, возможно, это было везеньем. Как бы не выглядел ночной гость, он ревел и рычал, он тряс частокол, он разломал все бревна и отшвырнул их в сторону, словно соломинки. Наконец, он ворвался в созданную дыру и остановился, чтобы с сопением принюхаться к запахам. Размерами существо ничуть не уступало быку. Оно, казалось, не понимало, стоит ли идти на двух или же на четырех ногах. Пушистый хвост был размером с перину. В конце концов, тварь решила двинуться вперед и прогуляться между хижинами.
Доблестный отер рукой лоб. Наконец, ему удалось сглотнуть. С третьей попытки. Охотиться на такое нужно было с копьем, боевым конем и облаченным в полную броню.
- Я хочу убраться отсюда.
- Давай подождем вторую, - прошептала Изумруд.
Они сидели на корточках, очень близко друг к другу. Юноша чувствовал, как она дрожит. Поэтому, он обнял её. Она ответила ему тем же, так что теперь они могли дрожать вместе. - Она идет.
- Уверена? Пожар должен привлечь их, - Варт мог слышать рев пламени. Небо над деревней окрасили багряные отблески.
- Возможно, но они, к тому же, голодны. Либо они отправятся за скотом, либо вернуться сюда. Магия заставляла их оставаться за пределами деревни. Но голод...
- Т-с-с-с!
Снаружи раздался какой-то всхлип. Луна быстро вышла из-за облаков.
В домах кто-то громко закричал от страха. Кажется, гость обнаружил свое присутствие. И тогда появилась вторая химера. Она ворвалась через прореху и кинулась вслед за сородичем. Тварь передвигалась так быстро, что Доблестный едва понимал, что видит перед собой. Существо превосходило первого гостя размерами. Крыса с руками, ходящая на задних лапах. Кажется, все верно. Бивни? Ладно, на счет бивней он, конечно, уверен не был. Ужасное создание заставляло дрожать землю под ногами.
- Идем, - сказал юноша. Его горло, казалось, совсем пересохло. - Это меньшее из двух зол.
- Хотелось бы верить, - сказала Изумруд. Однако, девушка все же пошла за ним, когда Варт пробрался сквозь прореху в частоколе. - Ты же не собираешься идти в лес, правда?
- Я вернусь и доложу Змее. Передам тебя ему и скажу, что ты цела и невредима, так что я выполнил свою миссию и теперь, возможно, могу провести годы за более безопасной работой. Например, охраняя короля от нападения собак размером со льва.
Он обошел частокол, пробираясь сквозь поросль молодых побегов и скрученные стебли сорной травы. Юноша надеялся, что у реки найдется непривязанная лодка.
- Он может забирать своих Старых Клинков и использовать их в качестве колбасы для кого угодно.
- Варт! Ты... прости. Я должна бы называть тебя "Сиром Доблестным".
- Мои друзья все еще зовут меня Варт. - И мои мертвые враги! - А ты можешь быть Сестрой Изумруд. Если хочешь.
- Ха! Я скажу Верховной Матери, что она может забирать своих драгоценных Сестер и использовать их вместо украшений для сада!
Юноша хихикнул, а потом прошептал:
- Тс-с-с.
Впереди послышались голоса. Варт старался красться через лес как можно тише. И хоть все сухие ветви поблизости были собраны для разжигания очагов, полной тишины достичь все же не удалось.
- Вокруг нас еще химеры, - прошептала Изумруд.
- Где?
- Хм... Везде.
Он добрался до края частокола и опустился на колени, чтобы заглянуть в воду. Когда прилив закончился, единственным, что напоминало о реке, был серебристый ручеек, змеившийся в центре канала. Остальное пространство превратилось в жидкую грязь. О плаванье и думать не стоило.
Голоса, которые он слышал прежде, доносились от группы людей, набиравшей воду для борьбы с огнем. Народу было мало, и потому они не могли образовать полную цепь. Человек, стоящий в самом конце цепочки, наполнял ведро и плелся к следующему, а тот, в свою очередь, уходил, чтобы передать ведро дальше. Лунный свет и огненное зарево помогали отлично разглядеть всех собравшихся. Их задача казалась совершенно безнадежной. Вероятно, они пытались намочить крыши других домов, но деревенских колодцев для этого дела не хватало.
- Я сниму обувь, - прошептал Варт. - Эта грязь засосет мои башмаки, если я не сделаю этого. Будет ужасно идти вот так, но гораздо лучше, чем проламываться сквозь заросли.
У них будет лунный свет. В конце концов, в лесу стоит тьма.
- Варт! Варт! Это безумие! Мы будем блуждать днями. Неделями. И все равно будем ходить кругами!
- Ну, если ты так хочешь, можешь этим и заняться, - сказал он, снимая левый ботинок. - А я уйду отсюда тем же путем, что привел меня сюда.
Правый ботинок...
- Ты разве не заметила?
- Первые минуты у меня голова кружилась, - Изумруд тоже снимала свои туфли. Может быть, девушкам просто нравилось спорить. В Айронхолле женщин не было, но зато их было полно при дворе.
- Когда мы взошли на борт, то плыли налево и деревня была на левом берегу. Мы миновали шесть каналов по правую руку, и только один - по левую. Значит, сейчас идем по берегу направо, пересекаем два канала и ищем наши следы. Если не сможем найти их, то на рассвете углубимся в лес. Готова?
Она встала, держа в руках туфли.
- Считаешь себя очень умным, да?
- О, да. А еще храбрым, красивым, очаровательным, заслуживающим доверия и скромным. А теперь...
Две химеры выскочили из-за деревьев и заскользили через обмелевший канал. Люди, набиравшие воду, заголосили и бросились бежать. Один из них повалился на землю. Химера сбила его с ног. Судя по тому, что Доблестный мог разглядеть с такого расстояния, она перебила ему позвоночник клювом. Подхватив свою жертву лапами, существо побрело назад. Вторая тварь, кажется, двуглавая, на всех четырех лапах неслась к Квагмаршу, ворота которого оставались открытыми и не охранялись.
- Облако! - воскликнула Изумруд. - Лебедь и её ребенок.
- С ними все будет хорошо. Они, как и ты, могут узнать, где химеры. Кроме того, они ценны для Скуллдиггера, а значит, он позаботиться об их защите. Теперь - идем.
  
***
Каждый шаг по грязи давался с трудом. Ноги по лодыжку погружались в холодную мерзость, полную гнилых ветвей и старых ракушек. Однако это казалось лучше, чем проламываться через кусты. Кроме того, здесь опасность можно было увидеть заранее. Все, что могли упустить таланты Изумруд. Здесь можно было свободно размахивать мечом.
Ночь кипела жизнью. Вокруг все еще охотились совы и носились летучие мыши, оглашая тьму своими жуткими свистящими криками. Везде перекликались химеры, но Доблестный не понимал, был ли этот вой общением или простым выражением чувства ярости и голода. За их спинами долгое время маячило сияние пламени.
Изумруд держала меч в левой руке. Правой она цеплялась за юношу, что тот находил довольно лестным. Он даже мог признать, что несмотря на скверные обстоятельства, это успокаивало его. Разумеется, в моменте не было никакой романтики. Они шлепали по грязи. Шмяк-шмяк. А вокруг рычали монстры. Арррр... Аррр.
Женщина покрутила головой, словно что-то ища.
- Проблемы? - прошептал он.
- Близко, - спустя несколько шагов, она пробормотала. - Очень близко, - после чего остановилась. - Варт. Мы идем за химерой. Она не так далеко впереди. Поджидает.
И снова у него эти проблемы с глотанием.
- Значит, монстры знают, что мы здесь. Давай пойдем дальше. Мы должны показать, что нам не страшно.
- Сам и показывай... А я до смерти боюсь.
- Как и я. Но химера этого не знает.
Её ногти впились в кожу на его руке.
- Варт! Там!
Она переложила меч в правую руку. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, какую опасность увидела девушка в лунном свете. Что-то огромное и темное стояло среди деревьев, наблюдая за ними. Если бы теперешнему Траску было сейчас лет пять, то именно так он мог бы выглядеть, когда вырастет. Глаза твари были широко расставлены, а эта морда... и рога. Просто ужас. Он не мог даже надеяться на победу в бою с этим... Химеры были слишком быстры, слишком сильны и слишком мерзкими, чтобы сдохнуть. Очевидно, существо, убитое Дредноутом, было именно химерой, но на начало боя Клинков было трое. Остальные двое не завоевали ни единой звезды, чтобы нацепить их на куртку.
Вот как ощущался настоящий ужас. Стало трудно дышать.
Поняв, что его заметили, монстр распахнул пасть, заполненную клыками, напоминавшими слоновую кость, и издал громогласный рык.
- Поговори с ним, - сказала Изумруд.
- Поговорить?
- Бедное создание. Оно, должно быть, сохранило остатки человеческого интеллекта, который спрятан внутри. Оно, наверное, умное, как собака.
Ладно, идея стоила того, чтобы попытаться. Доблестный напрягся, заставляя голос звучать сильно и властно.
- Иди домой! - он указал на деревню. - Еда там! Иди домой. Иди к доктору. Доктору Скуллдиггеру. У него есть для тебя вкусненькое. Иди домой! - вздохнув, он добавил. - Съешь его, к общей радости... Плохой мальчик.
Химера повернула голову и уставилась туда, куда показывал юноша.
- Иди домой! - повторил Доблестный. А затем еще раз повторил свою реплику.
Монстр вскинул голову и издал длинный, громкий, рыдающий вой, от которого волоски на шее Доблестного встали дыбом. Затем, без единого звука, чудище скрылось во тьме. Казалось, оно просто растворилось в воздухе.
Вероятно, его возвращение могло быть столь же бесшумным.
- Идем дальше, сестра, - Доблестный продолжил свой путь. - Ты... - начал он, после чего перешел на шепот. - Ты скажешь мне, если оно передумает и двинется за нами?
Кажется, у неё не было времени, чтобы дослушать последние два слова.
- Попытаюсь запомнить.
- Позволь мне отвлечь её, а затем ткни этим мечом. Не размахивай, а то прикончишь меня.
Но больше ничего не случилось. Они шли вперед, незамеченные. Он не умер от страха. Доблестный. Сир Доблестный. Если его удача продлиться немного дольше - он станет героем. Но здесь...
Они приближались к перекрестку их болотистого пути. Хмм... Если лодка везла его по каналу слева, тогда ответвление справа должно быть одним из двух, которые он видел по левую руку от себя. Значит, они с Изумруд должны перейти его. Но если лодка плыла по правому протоку, то тот, что слева мог быть одним из тех замеченных им ответвлений справа. И его стоит пройти мимо. Расчудесный план только что пошел крахом. Все его хвастовство перед Изумруд оказалось пустой показухой. Безопаснее всего было оставаться на правом берегу и продолжать идти. Если Квагмарш располагался на острове, они могли в конце концов вернуться туда, хотя, скорее они могли бы добраться до моря. Два канала, что он видел слева ранее, могли оказаться одним и тем же протоком. И это был лучший вариант развития событий. Значит, он петлей опоясывал остров и новый план в любом случае приведет их туда, куда они хотели попасть, хотя они, вероятно, не смогут определить направление в такой тьме.
Изумруд доверяла ему и промолчала, когда они свернули направо. В конце концов, она заговорила.
- Варт, а с архилютней была твоя идея?
- Нет. Змеи. Я все думал, смогу ли когда-нибудь заставить себя разбить такую прекрасную вещь. Знаешь, это было сложно!
- Ты говорил, что добавил в план пару идей.
- Только одну. Ржавый старый меч. Они хотели, чтобы я ехал безоружным. Говорили, что если я буду казаться беззащитным, больше шансов не оказаться с перерезанной глоткой. Но я стал спорить. Сказал, что у кучеров всегда есть при себе оружие. И будет странно, если я поеду без него. Я остановил свой выбор на абсурдном старом металлоломе, который Винсент отыскал в конюшне.
- И вы с этой штуковиной едва не стали причиной, по которой нас нашпиговали арбалетными болтами.
Варт засмеялся. Он так давно не смеялся.
- Нет! Ничего подобного! Они не стали бы стрелять. Экипаж Скуллдиггера стоял прямо за нами! Не говоря уже о самом докторе и его прекрасных лошадях.
- То падение с телеги...?
- Мило, не правда ли? Я говорил тебе, что узнал кое-что о кувырках, жонглировании и блефе, когда путешествовал с Овейном, и не растерял навыков в Айронхолле. Даже выучил несколько новых приемчиков. Это помогает оставаться в форме.
- Так ты притворялся?
- Разумеется. Овейн обучал меня ловкости рук. Вытаскивать монетки из детских ушей. И всякому такому. Секрет трюка в том, что ты заранее готовишь его и, в критический момент отвлекаешь зрителей. Именно этого я и хотел. Я играл идиота с мечом, а значит, должен был вести себя как идиот с мечом, - его челюсть все еще болела. - Я не думал, что Траск воспримет все так серьезно.
Некоторое время они хмуро молчали. А затем, Изумруд сказала:
- Ты очень храбрый.
Он думал об этом.
- Хотелось бы в это верить. Но я не хочу повторять все это снова. Сумасшествия тут больше, чем храбрости. За два последних дня я многому научился... Кроме того, кто бы говорил... ты была изумительна!
- Я, - мрачно пробормотала Изумруд, - выбора не имела.
- Как и я, - заметил юноша. Бандит, а потом Змей, соблазнили его, уговорив на подобное. Но больше он не поддастся на этот трюк!
Они достигли нового перекрестка, и Доблестный снова свернул направо. Казалось, ночь будет тянуться вечно. Ноги болели, мышцы ныли, однако он не собирался просить об отдыхе раньше девушки.
- По крайней мере, мы, кажется, миновали всех химер, - сказал он. - Я не слышу криков впереди. А ты?
- Я что-то слышу.
О! Как и он.
Спустя мгновение, она снова заговорила.
- Что это? - и еще. - О, Варт! Да там их сотни! Они идут сюда, Варт!
Он замер. Все его тело, казалось, обмякло и он поражался, как ему все еще удается оставаться на ногах. Может быть, это грязь удерживает его в вертикальном положении.
- Чеснок был идеей Винсента.
- Варт!? - вскрикнула она. - О чем ты?
- У тебя под рукой нету печенья для собак, не так ли?
- Собаки? Это собаки?
- Чеснок пахнет не так сильно, если хранить его дольками или целыми луковицами, - устало объяснил он. - А вот когда режешь его - он воняет. Никто не захочет перевозить чеснок, который предварительно размололи и смешали с солью.
- Ох! - выдохнула она. - Бочки подтекали? Трещины между досками вагончика и ухабистая дорога? Ты оставил за собой след из чеснока!
- Собаки любят чеснок. Просто без ума от него! Мы не планировали этого, но когда вагон сломался... Траск заставил меня бежать весь путь к реке. Было не очень весело, но если бы он закинул меня на лошадь - собаки могли потерять след.
Теперь лай собак был отчетливо слышен впереди. Змей и его люди в конце концов явились на помощь. Если с ними был старый сир Винсент - а он, скорее всего, действительно был - то он, вероятно, мог припомнить заброшенную деревушку Квагмарш и предположить, что заговорщики угнездились именно там. Без лодок, Старые Клинки вынуждены были бы ждать прилива. Сиру Доблестному пришло в голову, что он оставил им очень мало работы.



Глава двадцать шестая
Валглориос

  

Со стороны Валглориос казался настоящим замком. В прошлом он действительно противостоял осадам. Изнутри же строение больше походило на дворец герцога. После двух дней роскошной жизни, Изумруд почувствовала себя совершенно избалованной, чтобы сносить худшее обращение. Её спальня размерами не уступала бальной зале. У неё были слуги, готовые позаботиться о ней. Она выбирала одежду в гардеробе, роскошь которого превосходила все, что женщина могла себе представить. И все вокруг пытались развлечь её. Изумруд всерьез задумывалась, чтобы черкнуть себе заметку "Выйти за герцога".
Помня рассказы Варта, она ожидала, что хозяин Валглориоса окажется большим человеком, однако сир Винсент был крепким низкорослым мужчиной, хорошо сохранившимся для своего возраста. Кроме того, он был храбрым, обаятельным и не терпел глупости. Его жена, о которой Варт и вовсе не упомянул, выглядела именно так, как каждый мог бы представить себе бабушку. И она не могла вести себя добрее. Утром третьего дня Изумруд отправилась на конную прогулку с Вартом. Юноше было лучше после исцеления, которому его подвергли в элементарии Кисбери. Он все еще прибывал в ярости от того, что его не пустили в битву за Квагмарш. По возвращении с прогулки, Изумруд и Варту доложили, что сир Винсент желает видеть их. Они нашли старика на его любимом месте перед камином большого зала. Рыцарь как раз вел беседу с каким-то человеком. Собеседник Винсента был чрезвычайно худ, обладал надменными манерами и очень подходящими к ним тонюсенькими усами. Изумруд встречала его лишь однажды, в лунном свете на болотах. И тогда видела лишь мельком. Мужчина был чист и аккуратно одет, но его глаза выглядели так, словно он не закрывал их уже неделю. Он низко поклонился девушке.
- Надеюсь, вы здоровы, Сестра?
Она вернула ему поклон.
- Поправляюсь, сир Змей. - И никакой тебе благодарности! - И я не Сестра. - А вот за это - спасибо!
- Ты - Сестра. В анналах сестринства нет ни единой записи, что утверждала бы противоположное.
Посмотрим.
- Лебедь? Облако?
- Обе в безопасности! - торжествующе воскликнул Змей. - Сестра Облако сейчас наверху. Купается, брызгается духами, пребывает в абсолютной неге. Она получит все, что служанки способны сделать для своей госпожи. Сестра Лебедь и её дочь счастливо воссоединились с семьей.
Он бросил быстрый взгляд в сторону Варта.
- Я боюсь, Скуллдиггер и несколько его подельников ускользнули от нас. Однако мы выловили достаточно их предводителей, чтобы устроить публичную казнь.
Затем, он снова обратился к Изумруд.
- Со всеми варварскими методами, положенными предателям. Дайте знать, если хотите получить приглашение.
- Я подумаю над этим.
- Тебя могут призвать в суд для дачи показаний. На это уйдет минут десять.
- Потери? - спросил сир Винсент.
- Минимальные. Все не так плохо, - уклончиво ответил Змей. Он снова перевел взгляд затуманенных усталостью покрасневших глаз на Варта. - Бери свою лютню и все, что потребуется, Брат. Мы немедленно выезжаем в Грандон.
- Да, брат.
Варт развернулся и побежал. Юноша взмыл вверх по лестнице, стуча сапогами по деревянным ступеням. Клинки обменялись удивленными взглядами, которые Изумруд нашла весьма раздражающими. Варт был героем, но они все еще относились к нему, как к ребенку. Именно его мужество сделало эту победу возможной.
- Сестра, у вас посетитель, - сказал сир Винсент. - Верховная Мать ждет вас наверху, в солярии.
Ох. Она ждала вызова в Окендаун. Сама королева улья явилась к ней. Что за честь и нарушение всех традиций.
- Пускай подождет.
Змей неодобрительно поджал губы.
- Разумно ли это в текущих обстоятельствах?
- Я смогу заглянуть к ней позже. Чтобы плюнуть в глаза.
Мужчина грациозно опустился перед нею на колени.
- Госпожа, если вы хотите плюнуть кому-то в глаза, то я здесь единственная виновная сторона. Какой же глаз вы предпочтете - левый или правый?
Женщина не смотрела на сира Винсента, но все же знала, что старик удивлен.
- Вы просто выполняли свой долг. Верховная Мать же предала мое доверие.
Змей пожал плечами и поднялся на ноги, все еще двигаясь с грацией фехтовальщика.
- Как она готова будет признать, король угрожал заковать её в цепи. Более чем уверен, что она преклонит перед вами колени и будет умолять о прощении. Чего еще вам нужно?
Пришло время просить.
- Джентелхольм! - заявила она. - Мой отец...
- Все сделано! - Змей снова улыбнулся своей возбужденно-снисходительной улыбочкой. - Жалоб на Джентелхольм было больше, чем почти на любой иной элементарий в Шивиале. Он стал первым местом, куда мы наведались прошлым третьим месяцем. Пара мошенников стали королевским доказательством, остальные были повешены на месте.
- Так значит, они убили моего отца?
- Мы не можем быть уверены в конкретных случаях.
Он пожал плечами. Мужчина ждал от неё каких-то слов.
А что там с деньгами, что они украли у него? - спросила она. - Что на счет земель?
Что станет с её матерью, последние годы прозябающей в бедности?
Он вздохнул.
- Сестра. За последние годы мы зафиксировали тысячи подобных случаев. Возмещение жертвам их потерь стало бы невозможной задачей. Согласно закону, все активы переходят короне.
- Как же повезло Его Величеству. Возможно, доктор Скуллдиггер был не так уж не прав!
Сир Винсент предупреждающе откашлялся.
- Могу я кое-что предложить, Сестра? Сир Змей, Верховная Мать и, разумеется, король - все они лица, наделенные властью и авторитетом. Такие люди часто вынуждены отступать от понятий совести ради выполнения своих обязанностей. Это значит, что вы не уйдете далеко, пытаясь пристыдить их и заставить признать вину. И уж наверняка, вы мало чего получите, плюнув кому-то в глаза.
- Но...? - осторожно спросила она, не понимая, желал ли старик помочь ей или поддерживал своего товарища из Клинков.
- Но если эта история всплывет, Верховная Мать наверняка вынуждена будет отречься от своего высокого поста. Королю придется отправить в отставку сира Змея. Возможно, его даже подвергнут суду. А сам Амброз предстанет перед народом трусом, который подверг девушку ужасной опасности, чтобы спасти собственную шкуру.
Змей выразительно пожал плечами, но ничего не сказал.
- Продолжайте, сир Винсент. Наша дискуссия крайне интересна, - попросила она.
Винсент дернул плечами.
- Сейчас, когда у тебя есть коленопреклоненная Верховная Мать, ты можешь потребовать немедленно восстановить тебя в ранге Сестры, а так же торжественного обещания повысить тебя до Матери в течение года. А также отослать ко двору, если таково твое желание. Проси всего, что позволяет фантазия. А что касается нашего суверенного лорда-короля. Если он заполучил земли, украденные у твоей семьи - почему бы не забрать их у него в качестве компенсации за страдания? - здесь он улыбнулся. - Конечно, ты дашь обещание держать рот на замке. Ты можешь рассказывать всем о мужестве Доблестного. Но не говори о том, как вас сознательно подвергали риску. Это никогда не должно выйти наружу.
Девушка посмотрела на Змея. Лицо мужчины казалось невинным, словно у младенца. Младенца с высокомерного вида усами.
- Вернет ли король Пичьярд?
- Вернуть Пичьярд? - недоверчиво повторил он. - Я полагаю, вы ждете, что мы вернем так же все, связанное с ним. Включая домашний скот, урожай, наемных рабочих, транспорт, все существующие постройки и их улучшение? Кроме того, вы можете потребовать освобождение от налогов на пять лет и денежное пособие... скажем... десять тысяч крон на необходимый ремонт?
Это не сможет вернуть отца или кого-то из братьев, но станет радостной новостью для матери. Женщина сморгнула слезы и кивнула.
- И не пенни меньше.
- И никаких темных слухов?
- Буду нема, как рыба.
- Никаких плевков в Верховную Мать?
- Могу истечь слюной от счастья, но не более того.
Змей взял её пальцы и поцеловал их.
- Считай, что все уже улажено, госпожа. Ты очень помогла.
Словно лавина, Варт слетел вниз по парадной лестнице. Казалось, он мчался по полу вприпрыжку, пока, совершенно запыхавшись, не оказался рядом с сиром Змеем.
- Готов!
За его спиной висела лютня.
- Тогда, нам пора в путь, - сказал Змей и протянул руку Винсенту. - Спасибо тебе за помощь, брат. Где же твоя милая леди? Можем ли мы что-то сделать для тебя по приезду?
- Можешь попросить короля еще годик подержать подальше от меня этого прыщавого герцога.
- Посмотрю, не смогу ли я организовать его похищение.
- Предпочтительно - Баэлсами.
Изумруд протянула обе руки к Доблестному.
- Спасибо, что спас меня от монстров. И пускай ты сам привел меня к ним. Я правда благодарна. Удачи тебе, сир Доблестный. Увидимся при дворе.
Он моргнул, а затем ухмыльнулся.
- Взаимно!



Глава двадцать седьмая
Звезда

  

Что бы ты не подумал о Змее, как о наставнике, этот мужчина никогда не щадил себя. Часы почти отбили полночь, когда он, сопровождаемый Доблестным, с грохотом ворвался в Дворец Беззаботности, располагавшийся к западу от Грандона. Целую неделю он не смыкал глаз по ночам, но увидев, как юноша начал разбирать вещи, чтобы временно расквартироваться в гостевом крыле, приказал вытащить портного из постели, чтобы снять мерки. Затем, не снимая своей потрепанной дорожной одежды, он отправился на доклад к лорду-канцлеру.
Вскоре после рассвета портной сумел взять реванш, разбудив Доблестного, чтобы заставить того примерить серебристо-голубую ливрею гвардейца. Одежда сидела на юноше слишком свободно, и потому мужчина сердито суетился вокруг, помечая некоторые места мелом и булавками, чтобы в дальнейшем перешить их. Вероятно, ему первый раз приходилось шить столь маленькую форму, и потому он никак не мог поверить измерениям. Рассматривая себя в зеркале на протяжении этого испытания, Доблестный был скорее расстроен, чем впечатлен. Сейчас он чувствовал себя намного старше, чем две недели назад, в свой отъезд из Айронхолла. Но он не выглядел старше. Не помогла даже его прическа а-ля болото. Эти уши, определенно, не стоит выставлять напоказ. На бедре юноши висела Ловкость. Великолепная рапира с кошачьим глазом, украшающим рукоять. И она выглядела... нелепо! Да он просто персонаж детского утренника.
Змей вошел без стука. Он сиял, как капли росы на грибах.
- Доброго дня, брат! О! Весьма элегантно. Как все идет?
- Потребуется несколько мелких исправлений, - промямлил портной, держа во рту булавки.
- Не задерживайтесь. К полудню он должен выглядеть презентабельно.
Это замечание едва не заставило портного закричать. Он сорвал ливрею с Доблестного и скрылся за дверью, оставив свои ножницы, ленты и другие инструменты, которые валялись теперь повсюду. Юноша огляделся, чтобы отыскать какую-нибудь одежду. И ничего не нашел. Его костюм для верховой езды отправился в стирку. В одних трусах, он взгромоздился на край кровати и с подозрением уставился на довольную улыбку Змея.
Мужчина прислонился к стене. Он выглядел невинным, словно младенец. Сейчас на нем было придворное платье, отделанное жемчугом и золотом. Белая Звезда дополняла великолепие одеяния. Словно что-то вспомнив, он сказал:
- Сегодня вечером ты ужинаешь с королем. Принеси свою лютню. Это частный прием, с музыкой. Советую тебе оставаться трезвым. И не ешь слишком много на государственном банкете, который ждет тебя сегодня после полудня.
- Всегда недолюбливал государственные банкеты, - кисло сказал Доблестный.
- Тогда, я с нетерпением жду этого. В полдень Толстяк собирает двор. Весьма значительная церемония - герольды, трубы и лучшие соусы. Все начнется с подачи верительных грамот новым послом. И тогда Лорд-канцлер - сейчас это Дюрандаль, разумеется - представит меня.
- Тебя? У ко... у Толстяка такая короткая память?
- Еще парочка цацек, - самодовольно сказал Змей, позвякивая четырехконечной звездой на своей груди. Так он хотел показать, что был выдвинут в офицеры.
- Замечательно! - сказал Доблестный.
Подобная честь была редкостью для Клинков. Очень большой редкостью. Юноша вскочил, чтобы пожать руку Змея. Он пытался выглядеть и говорить восторженно. - Заслуженно!
Не стоит уточнять, кем именно заслуженно!
- Спасибо, брат. Разумеется, это высокое признание работы всех Старых Клинков, - конечно же, Змей сам не верил своим словам. Вероятно, ему даже доставляло удовольствие говорить это подобным образом. - Ты будешь следующим. Это нарушение этикета и традиций, так что нам пришлось внести некоторые корректировки. Для тебя мы протрубим еще раз. Лидер представит тебя. Когда он это сделает - Бандит, я имею в виду, не герольд - ты должен отвесить три поклона, а потом приклонить колени на подушке.
- Я должен что? - заверещал Доблестный, снова вскакивая с кровати.
- Приклонить колени на подушке, - повторил Змей, словно бы удивленный его реакцией. - Его Величество возденет над твоей головой ленту и...
- Какую ленту?
- Члена Ордена Белой Звезды, разумеется.
Юноша расплылся в улыбке, и теперь настала очередь Змея пожимать руки.
- Поздравляю. Это была идея короля, я здесь не причем. Он действительно восхищен твоими подвигами, брат. Ты седьмой Клинок, удостоившийся Звезды. Герольды считают, что ты, должно быть, самый молодой член Ордена.
Доблестный несколько раз пробормотал "Пламя!" и снова плюхнулся на кровать. Если он заработал награду, то опасность, должно быть, была куда больше, чем он представлял. Как низко они оценивали его шансы? Он вздрогнул всем телом.
- Ты заслужил этого, брат.
- Именно этого и боюсь.
Но получит ли он свою награду? Или же ему просто дадут бриллиантовую безделушку, чтобы избежать насмешек, которые несомненно будут преследовать его, расхаживающего по дворцу в форме Клинка?
- Плохая новость заключается в том, - добавил Змей, - что Толстяк просто создал Орден юниоров специально для тебя и Изумруд. Орден Королевских Кинжалов.
- О, как смешно. Ну просто обхохочешься.
- Это очень смешно, когда исходит из уст самого Толстяка, брат. Шутки короля всегда веселые. И если он повторит их сегодня вечером - ты будешь смеяться так, что голова отвалится.
- Потому что он её отрубит?
- Может быть, - с усмешкой согласился Змей. - Сегодня после полудня... во время всех этих официальных церемоний на помосте должны присутствовать четыре Клинка. В этот раз лидер приказал исполнить эту обязанности сира Орвила, сира Леопарда, сира Дракона и сира Руфуса.
- Пламя! - этим утром это слово срывалось с его губ как-то слишком часто. Эта четверка думавшая, что его вышвырнули из школы, или же он сам удрал, поджав хвост, будет смотреть, как его награждают Звездой? Бандит тоже будет там. И Дюрандаль. Пламя, пламя, пламя. Жизнь никогда не казалась такой сладкой.
Змей подошел к окну и выглянул наружу.
- Если ты того желаешь, - небрежно произнес он. Что-то было не так.
- А если нет? - осторожно спросил Доблестный. Змей пожал плечами. Даже в парадной одежде он выглядел худым.
- Мы не схватили Скуллдиггера и его жену. Кроме того, мы думаем, что барон Гримшанк заслуживает пристального внимания... А сколько еще осталось тех, кто столь же плох.
- О, нет, нет. Ты же больше не собираешься втягивать меня в свои безумные самоубийственные планы?
- Конечно, нет, - ласково сказал Змей, не отворачиваясь от окна. - Ты будешь наслаждаться своим пребыванием здесь, в обществе сотни других таких же, как ты. Вы будете выстраиваться в ряд, чтобы стоять на балах, маскарадах и банкетах... Уверен, ты полюбишь это занятие. Десять лет убийственной скуки, десять лет, полные ожиданий. Признаю, сейчас здесь не так уныло, как раньше. Но именно мы, Старые Клинки действительно заняты делом. Всегда в первых рядах, как ты мог бы сказать. Вдали отсюда мы сражаемся со злом, защищая жизнь короля...
- Я не Старый Клинок. Я самый молодой из всех Клинков. Быть может, самый младший из тех, что были связа... А когда меня свяжут?
- Когда Амброз того захочет. В следующий раз, когда он отправится в Айронхолл. Разумеется, ты не сможешь носить меч прежде, чем будет проведен ритуал. Я теперь тоже не имею на это права, но мне плевать, ведь я не в Королевской Гвардии. Безоружный Клинок. Это будет... смущать. Боги! Тем не менее, я уверен, что во дворце ты найдешь множество мальчиков, с которыми можно поиграть.
- Да гори ты белым пламенем! - пробормотал Доблестный.
- А тем временем мне нужен человек, способный справится со сложной задачей. Он не должен привлекать подозрений, должен крепко стоять на ногах и быть превосходным...
- Нет. Нет, нет, нет. Нет! Ты снова пытаешься добровольно втянуть меня в историю. Вы с королем! Решили обманом оставить меня без триумфа.
Змей обернулся, выглядя возмущенным.
- Ничего подобного! Лишь немного отсрочить! Мы хотим подержать тебя в тени пару-тройку лет. Вот и все. Звезда твоя. Но ты получишь её на частном ужине, а не на публичном приеме. А ливрею мы пока отложим в ящик.
Он поднял оставленные портным ножницы и провел по лезвию кончиком пальца.
- Конечно, ты дал клятву... Но если тебе не интересно - что поделаешь.
Мужчина снова повернулся к окну.
Наступила тишина.
Змей вздохнул.
- Поиск настоящего уникума так сложен! Превосходные фехтовальщики, вот я о ком. Люди, чьи незаурядные навыки сочетаются с храбростью. И храбрость, огромная храбрость, превыше всего. Один только ты смог достичь таких высот и лишь о тебе я могу думать.
О, пламя!
- Ну и чего тебе от меня надо теперь? - мрачно спросил Доблестный.









  

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"