Моряки говорят, что запах земли можно почувствовать прежде, чем сможешь увидеть ее своими глазами.
Несмотря на длительное путешествие, загон для коз был удивительно приятным местом. К настоящему времени солома уже закончилась, и козы ходили туда и сюда по загону, цокая копытами по голым доскам. Однако навоз убирали каждый день и аккуратно складывали в корзины, чтобы потом вывалить их за борт, а Аннекья Йохансен накладывала сено в кормушки каждое утро. Козы сильно пахли, но это был чистый животный запах, и весьма приятный в отличие от зловония немытых мужских тел.
- Komma, komma, komma, dyr get, - напевала она, подманивая молодую козу пучком сена. Животное протянуло морду, и тут же его голова оказалась захваченной мускулистой рукой Аннекьи.
- Клещи? - спросила я, выступая вперед, чтобы помочь. Аннекья подняла голову и улыбнулась мне широкой редкозубой улыбкой.
Она приподняла край шелковистого уха и показала темную ягоду на розовой коже - упившегося кровью клеща. Потом зажав животное, чтобы оно не шевелилось, вцепилась ногтями в клеща и, крутанув, вытащила. Козочка блеяла и пиналась, крошечное кровяное пятно появилось на ухе.
- Подождите, - сказала я, когда она собралась отпустить животное. Она с любопытством поглядела на меня, но кивнула и не отпустила ее. Я взяла бутылочку спирта, которую носила подвешенной сбоку на поясе, и налила несколько капель на ранку. Кожа на ухе была мягкая и нежная, крошечные вены были ясно видны под атласной кожей. Козочка, выпучив глаза и высунув язык, возмущенно блеяла.
- Ухо не болит, - сказала я в объяснение, и Аннекья одобрительно кивнула.
Потом козочка была отпущена и рванулась в стадо, тычась головой в бок матери в поисках утешения. Аннекья нашла клеща, который лежал не палубе, беспомощно шевеля лапками. Она небрежно раздавила его каблуком, оставив на доске крошечное темное пятно.
- Мы приплываем? - спросила я, и она кивнула с широкой счастливой улыбкой, с энтузиазмом указывая наверх, где сквозь отверстие лился солнечный свет.
- Ja! Запах? - сказала она, энергично шмыгая носом в качестве иллюстрации. Она сияла. - Земля, ja! Вода, трава, goot, goot!
- Мне нужно на берег, - сказала я, внимательно наблюдая за ней. - Секрет. Никому не говорить.
- А? - глаза Аннекьи расширились, и она задумчиво посмотрела на меня. - Не говорить капитану, ja?
- Никому, - сказала я, сильно кивая головой. - Вы можете помочь?
Она молчала некоторое время, раздумывая. Большая спокойная женщина, она напоминала мне своих коз, без труда приспособившихся к странной жизни на судне, наслаждающихся сеном и теплой компанией, процветающих, несмотря на качающуюся палубу и духоту трюма.
С тем же самым видом спокойной уверенности она поглядела на меня и кивнула.
- Ja, я помогаю.
После полудня мы бросили якорь возле острова с названием - как сказал мне один из гардемаринов - Ватлинг.
Я с любопытством рассматривала его, стоя возле перил. Это был плоский остров с широкими белыми пляжами и низкими пальмами, и когда-то назывался Сан-Сальвадором. Переименованный сейчас в честь печально известного пирата прошлого столетия(1), этот остров был, по-видимому, первой землей, которую Христофор Колумб встретил в Новом свете.
У меня было преимущество перед Колумбом, я заранее знала, что в этом месте будет земля, но все равно я почувствовала отголосок той радости и облегчения, которые испытали моряки, когда их маленькие каравеллы достигли острова.
Если вы долго плывете на качающемся корабле, то забываете, как ходить по земле. Это называется "морские ноги". С вами происходит метаморфоза - безболезненный переход из одного состояния в другое, словно превращение головастика в лягушку. Но запах и вид земли заставляет вас вспомнить, что вы родились на земле, а ваши ноги до боли жаждут прикоснуться к земной тверди.
Проблема в данный момент заключалась в том, чтобы прикоснуться к земле моими ногами. Остров Ватлинг был лишь временной остановкой на пути к Ямайке, чтобы пополнить изрядно опустошенные запасы пресной воды. До окончания путешествия оставалось еще около недели, а бочки в трюмах были почти сухие из-за того, что много воды тратилось на уход за многочисленными больными.
Сан-Сальвадор был маленьким островом, но, как я узнала из осторожных расспросов моих пациентов, через его главный порт Коберн-Таун проходил весьма оживленный трафик. Это было не идеальное место для побега, но вряд ли у меня был выбор, я не собиралась наслаждаться "гостеприимством" флота его величества на Ямайке, служа приманкой для поимки Джейми.
И хотя команда жаждала оказаться на земле, сходить на берег не разрешили никому, кроме водной группы, которая с бочками и санями высадилась возле Голубиного ручья. Возле сходен постоянно стоял часовой, никого не пуская на берег.
Члены команды, не занятые доставкой воды или охраной, стояли возле перил, переговариваясь и отпуская шутки или просто с тоской вглядываясь в берег. Невдалеке на палубе я увидела светлые волосы, развевающиеся в береговом бризе. Губернатор явился из своего уединения и теперь стоял, подставив тропическому солнцу бледное лицо.
Я хотела подойти к нему, но не было времени, Аннекья уже спустилась к козам. Я вытерла руки о юбки, и еще раз оценила обстановку. До пальм с густым подлеском было не более двухсот ярдов. Если бы я могла сойти с корабля, то имела бы хороший шанс скрыться в джунглях.
Торопясь попасть на Ямайку, капитан Леонард вряд ли стал бы тратить время на мою поимку. И даже если меня поймают, он не сможет наказать меня за попытку побега, я не была ни моряком, ни официальным пленником.
Солнце сияло в белокурых волосах Аннекьи, когда она осторожно поднималась по лестнице, ласково прижимая козленка к своей широкой груди. Она кинула быстрый взгляд, чтобы удостоверится, что я на месте, и подошла к сходням.
Аннекья разговаривала с часовым на невообразимой смеси английских и шведских слов, показывая то на берег, то на козленка, поясняя, что козам нужна свежая трава. Часовой, казалось, понял ее, но твердо стоял на своем.
- Нет, миссис, - сказал он с уважением, - никто не должен сходить с корабля за исключением водной команды, приказ капитана.
Оставаясь в стороне, я наблюдала, как она продолжала спорить и толкнула козленка ему в лицо, вынуждая его сделать шаг в сторону. Маневрируя таким образом, она теснила часового от трапа, чтобы я могла проскользнуть за его спиной. Осталось совсем немного, и потом она отпустит козленка, чтобы создать беспорядок при его ловле, и у меня будет минута или две для побега.
Я нервно переминалась с ноги на ногу. Мои ноги были босы, чтобы легче было бежать по песку. Часовой уже сместился так, что полностью повернулся ко мне спиной, покрытой красным мундиром. "Еще шаг, - думала я, - еще только один шаг".
- Какой прекрасный день, не правда ли, миссис Малкольм?
Я прикусила язык.
- Прекрасный, капитан Леонард, - с трудом произнесла я. Мое сердце, почти остановившееся при звуках его голоса, забилось с удвоенной частотой, как бы наверстывая упущенное.
Капитан подошел ко мне и оперся на перила, глядя на берег, его юное лицо сияло радостью Колумба, открывшего новую землю. Несмотря на сильное желание толкнуть его за борт, я невольно улыбнулась его радости.
- Эта высадка - такая же ваша заслуга, как и моя, миссис Малкольм, - сказал он. - Сомневаюсь, что без вас "Порпос" мог бы достигнуть земли.
Он застенчиво коснулся моей руки, и я снова улыбнулась, на этот раз более охотно.
- Я уверена, вы бы справились, капитан, - сказала я. - Вы очень опытный моряк.
Он рассмеялся и покраснел. Он побрился в честь такого случая, и его гладкие щеки ярко розовели.
- Ну, это все экипаж, мэм. Я могу сказать, что они действовали превосходно. И их усилия, конечно, были не напрасны благодаря вашему искусству, как врача.
Он смотрел на меня искренними сияющими глазами.
- Действительно, миссис Малкольм ... я не могу выразить, как много значили для нас ваше мастерство и ваша доброта. Я ... я хотел бы тоже самое довести до губернатора и сэра Гревилля, это уполномоченный короля на Антигуа. Я напишу письмо с самой искренней благодарностью к вам и вашему мастерству от нашего имени. Быть может ... быть может, это поможет.
Он опустил глаза.
- Поможет, в чем, капитан?
Мое сердце быстро забилось.
Капитан Леонард закусил губу, потом взглянул на меня.
- Я не хотел говорить вам, мэм. Но я... я действительно не могу молчать. Миссис Фрейзер, я знаю ваше имя и знаю, кто ваш муж.
- Действительно? - сказала я, пытаясь удержать контроль над своими эмоциями. - И кто же он?
Юноша выглядел удивленным.
- Да ведь он преступник, мэм, - он немного побледнел. - Вы действительно не знали этого?
- Я знала, - сказала я сухо. - Почему вы рассказали мне это?
Он облизал губы, но встретил мой взгляд довольно смело.
- Когда я узнал о вашем муже, я сделал запись в судовом журнале. Я сожалею об этом, но уже слишком поздно, информация зарегистрирована официально. Как только я достигну Ямайки, я должен буду сообщить его имя властям, а также командующему военно-морского штаба в Антигуа. Его арестуют, как только "Артемида" пришвартуется к берегу, - он сглотнул. - А если его схватят ...
- Его повесят, - сказала я, заканчивая предложение за него. Юноша, молча, кивнул. Он открыл и закрыл рот в поисках слов.
- Я видел повешенных людей, - сказал он, наконец. - Миссис Фрейзер, я ... я ...
Он остановился, пытаясь успокоиться, потом, восстановив над собой контроль, выпрямился и прямо посмотрел на меня. Радость от встречи с землей на его лице сменилась страданием.
- Мне жаль, - сказал он тихо. - Я не могу просить, чтобы вы простили меня. Я могу только сказать, что мне ужасно жаль.
Он развернулся и пошел прочь от меня. Аннекья Йохансен с козой все еще спорила с часовым.
- В чем дело? - сердито спросил капитан Леонард. - Немедленно уберите животное с палубы. Мистер Холфорд, о чем вы думаете?
Аннекья быстро перевела взгляд от капитана ко мне и сразу же поняла, что все пошло не так. Она наклонила голову, признавая выговор капитана, и пошла к трюму, прижимая к себе козленка. Проходя мимо меня, она со значением подмигнула большим голубым глазом. Мы попробуем еще раз. Но как?
Замученный чувством вины и сбитый с толку противоположными ветрами, капитан Леонард избегал меня, обитая большую часть времени на квартердеке(2), пока мы осторожно пробирались между островом Аклинс и рифом Самана. Погода благоприятствовала его намерению избегать меня, она была хотя и ясная, но с небольшими бризами, чередующимися с внезапными порывами ветра, так что требовалось постоянная работа с парусами - весьма нелегкая задача с неукомплектованным экипажем.
Четыре дня спустя, когда мы входили в проход Кайкос, ударил неожиданный порыв ветра, застав наш корабль полностью неподготовленным.
Я была в это время на палубе. Раздался внезапный свист воздуха, который раздул мои юбки и отправил меня лететь по палубе. Следом где-то вверху раздался громкий треск. Я врезалась головой в Рамсделла Ходжеса, и мы закружились в безумном пируэте, прежде чем упасть на палубу.
Вокруг был настоящий хаос, моряки бегали туда-сюда, звучали громкие команды. Я села, пытаясь прийти в себя.
- Что это? - спросила я Ходжеса, который уже поднялся и протягивал руку, чтобы помочь мне. - Что случилось?
- Гребанная мачта раскололась, - сказал он кратко. - При всем уважении к вам, мэм, но это так. И теперь у нас большие проблемы.
"Порпос" медленно полз на юг. Не смея рисковать без грот-мачты на мелководье прохода, капитан Леонард решил встать для ремонта в первом же удобном месте, вблизи устья речушки Боттл-Крик на острове Северный Кайкос.
На сей раз нам было разрешено высадиться на берег, но мне это мало помогло. Архипелаг Теркс и Кайкос состоял из маленьких островов, на которых было мало источников пресной воды, и их небольшие заливчики могли только предоставлять убежище кораблям во время сильной непогоды. Идея, спрятаться на пустынном безводном острове, ожидая шторма, который загонит корабль именно к этому острову, не казалась заманчивой.
Однако Аннекье изменение нашего курса показалась благоприятным для побега.
- Я знать острова, - сказала она, кивая с умным видом. - Мы идти сейчас вокруг Гранд-Терк, Мушар. Не Кайкос.
Я вопросительно посмотрела на нее, и она, присев на корточки, стала рисовать указательным пальцем по желтому песку.
- Видишь - проход Кайкос, - сказала она, проведя две параллельные линии. Наверху между линиями она нарисовала маленький треугольник паруса. - Проходить, - сказала она, указывая на проход, - но мачта ломаться. Теперь, - она нарисовала несколько неровных кружков справа от проходов. - Северный Кайкос, Южный Кайкос, Кайкос, Гранд-Терк, - проговорила она, тыкая пальцем в каждый кружок. - Поворачивать теперь - рифы. Мушар.
И она нарисовала еще пару линий, направленных к юго-востоку от острова Гранд- Терк.
- Проход Мушар?
Я слышала, как моряки упоминали его, но не могла понять, как он мог способствовать моему побегу с "Порпоса".
Аннекья кивнула с сияющим видом и нарисовала длинную волнистую линию значительно ниже рисунка. Она гордо указала на нее.
- Гаити. Сан-Доминго. Большой остров, город, много корабль.
Я подняла брови, все еще не понимая. Она вздохнула, видя мое непонимание, потом немного подумала и встала, отряхнув песок со своих тяжелых бедер. Мы собирали моллюсков в камнях, складывая их в небольшой тазик. Она взяла тазик, вывалила моллюсков на песок и заполнила его морской водой. Поставив его на песок, она показала мне смотреть и стала вращать в воде пальцем.
Когда она вынула палец, пурпурный от крови моллюсков, вода в тазике продолжала вращаться. Аннекья вытянула нитку из распустившегося низа платья, откусила коротенькую часть и сплюнула ее в тазик. Нитка лениво поплыла по кругу, следуя за водоворотом.
- Вы, - сказала она, указывая на нитку. - Вода тащить тебя.
Она вернулась к рисунку на песке. Новый треугольник в проходе Мушар. Линия, протянувшаяся от паруса влево вниз, указывала курс судна. Синюю нитку из тазика она поместила рядом с крошечным парусом, представляющим "Порпос", и протащила ее вниз к побережью Гаити.
- Прыгать, - сказала она коротко.
- Вы сошли с ума! - в ужасе произнесла я.
Она хихикнула, довольная, что я поняла ее.
- Ja, - сказала она. - Но это работать. Вода тащить тебя.
Она провела пальцем по проходу Мушар до Гаити, потом еще раз покрутила в воде пальцем. И мы стояли и смотрели, пока водоворот не затих.
Аннекья искоса взглянула на меня.
- Вы пробуете не тонуть, ja?
Я глубоко вздохнула и убрала волосы с глаз.
- Ja, - сказала я. - Я попробую.
(1)Джордж Ватлинг (17 в.) - известный пират, на острове Сан-Сальвадор находилось его прибежище.
(2)Квартердек - возвышение верхней палубы парусного судна в его кормовой части.