Аннотация: Печальный монолог девушки, обделенной знаками внимания... Дороти Паркер.
Оригинал можно найти на http://www.wsu.edu/~jbgreene/telephone.html
Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы он мне сейчас позвонил. Дорогой Боже, сделай так, чтоб он позвонил. Я ничего больше не стану просить у Тебя, честное слово. И уж не такая это большая просьба. Для тебя она так мала, Боже - такое маленькое, крохотное беспокойство. Просто сделать так, чтобы он мне вот прямо сейчас позвонил. Пожалуйста, Господи. Умоляю, умоляю, умоляю тебя...
Если я перестану об этом думать, то телефон, может быть, зазвонит. Так иногда случается. Если бы я только подумала о чем-нибудь другом. Если бы только я могла думать о чем-либо другом. Может, если я буду считать до пятисот по числам, делимым на пять, он зазвонит как раз когда я кончу считать. Я буду считать медленно. Я буду считать честно. И если он вдруг зазвонит когда я дойду только до трехсот, я не остановлюсь; я не подниму трубку пока не досчитаю до пятисот. Пять, десять, пятнадцать, двадцать, двадцать пять, тридцать, тридцать пять, сорок, сорок пять, пятьдесят, пятьдесят пять... Ох, ну позвони пожалуйста! Ну пожалуйста!
Все, последний раз смотрю на часы. Больше не буду на них смотреть. Десять минут восьмого. Он сказал, что позвонит в пять. "Я позвоню в пять, милочка". Мне кажется, как раз тогда он сказал "милочка". Я почти уверена, что он это сказал именно тогда. Я помню, что он назвал меня "милочкой" дважды, а второй раз это было при прощании. "До свидания, милочка". Он был занят, и не очень-то мог разговаривать в оффисе, но тем не менее он назвал меня "милочкой". Не может быть чтобы его разозлило то, что я позвонила. Я знаю, нельзя все время им звонить - знаю, что они этого не любят. Когда вы это делаете, они понимают что вы о них думаете и желаете их, и тогда вы становитеь им противны. Но ведь к тому времени я не говорила с ним уже три дня - подумать только, три дня! Да и я всего-то навсего спросила, как он поживает; такой вопрос мог задать по телефону любой. Не может быть, чтобы его это рассердило. Не может быть, чтобы он подумал, что я ему мешаю. "Нет, конечно нет" - так он сказал. И еще он сказал, что позвонит мне. Он не обязан был этого говорить. Я не просила его это говорить, правда не просила. Я уверена, что не просила. И не думаю что он мог бы сказать, что позвонит мне, а потом вдруг не позвонить. Пожалуйста, Боже, не допусти чтобы он такое сделал! Пожалуйста, не надо!
"Я позвоню тебе в пять, милочка". "До свидания, милочка". Он был занят, и он торопился, и вокруг него были люди, и тем не менее он дважды назвал меня "милочкой". Это мое, это мое. Это у меня есть, даже если я больше никогда его не увижу. Ох, но этого так мало! Этого недостаточно. Ничто не может быть достаточно если я больше никогда его не увижу. Пожалуйста, Боже, позволь мне увидеть его еще раз. Пожалуйста. Я так его хочу. Так хочу! Я буду хорошей, Господи, я постараюсь стать лучше, правда, если Ты позволишь мне еще раз его увидеть. Если Ты позволишь ему позвонить мне. Ох, сделай так, чтобы он позвонил прямо сейчас...
Ах пусть моя молитва не покажется тебе слишком маленькой, Господи. Ты сидишь себе наверху, такой старый и седой, и вокруг тебя летают ангелы и скользят звезды. А я прихожу к тебе с молитвой о телефонном звонке. Ах, не смейся, Боже. Видишь ли, Ты не знаешь, каково это. Ты в безопасности, у себя на троне, со струящейся под ногами голубизной небес. Ничто не может Тебя коснуться; никто не может скручивать руками Твое сердце. Это - страдание, Господи, страшное, страшное страдание. Неужели Ты мне не поможешь? Ради сына Твоего, помоги мне. Ты говорил, что сделаешь все, о чем Тебя ни попросят во имя Твоего Сына. О Боже мой, во имя Твоего возлюбленного сына, Иисуса Христа, Господа нашего, сделай так, чтобы он мне позвонил!
Я должна это прекратить. Я не должна так вести себя. Смотри: представь себе, что молодой человек говорит девушке, что позвонит ей, а потом что-то случается и он не звонит. Ведь это не так ужасно, правда? Да это происходит везде, во всем мире, вот прямо в эту минуту! Ох, какое мне дело до того, что происходит во всем мире? Почему этот телефон не может зазвонить? Почему он не может, ну почему он не может? Неужели тебе так трудно зазвонить? Ну пожалуйста! Ты - распроклятая, уродливая, блестящая штуковина! Жалко тебе зазвонить, жалко, да? До боли жалко! Черт тебя возьми, я вырву твои мерзкие корни из стены, я разобью твою наглую мордашку на мелкие кусочки! Черт бы тебя побрал.
Нет, нет, я должна это прекратить. Я должна подумать о чем-нибудь другом. Вот что я сделаю: поставлю часы в другую комнату. Тогда я не смогу на них смотреть. А если все равно захочу посмотреть, то по крайней мере мне придется для этого пройти в спальню, а это уже занятие. Может, пока я хожу на них смотреть, он мне позвонит. Я буду так мила с ним, если он позвонит. Если он скажет, что не может повидаться со мной сегодня вечером, я скажу: "Дорогой, ничего страшного. Да конечно, ничего страшного". Я буду держаться так же как тогда, при первом нашем знакомстве. Тогда, может, я опять ему понравлюсь. Ох, так легко быть с людьми милой, до того как начинаешь их любить.
Я думаю, я все еще немного ему нравлюсь. Он не назвал бы меня сегодня "милочкой" дважды если бы я ему совсем не нравилась. Еще не все пропало, если я немножко ему нравлюсь; даже если совсем чуть-чуть. Видишь ли, Боже, если бы Ты позволил ему позвонить мне, мне бы больше ни о чем не пришлось Тебя просить. Я была бы с ним мила, я была бы веселая, я была бы точно такая же как тогда, раньше, и он опять полюбил бы меня. И тогда мне бы ни о чем больше не пришлось Тебя просить. Ты понимаешь, Боже? Так не позволишь ли ты ему позвонить мне? Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
Ты наказываешь меня, Господи, за то что я была плохая, да? Ты злишься на меня за то что я это сделала? Ой, но ведь Господи, плохих людей так много - что ж Ты меня одну наказываешь? И ведь это не было так ужасно; не могло быть совсем ужасно. Мы никого не обидели, Боже. Ведь плохо только то, что кого-то обижает. Мы ни единой души не обидели; Ты это знаешь. Ведь Ты знаешь что это было не уж так ужасно, не правда ли, Господи? Так не дашь ли Ты ему мне позвонить сейчас?
Если он вот сейчас мне не позвонит, я буду знать что Бог на меня сердится. Я посчитаю до пятисот по числам, делимым на пять, и если он до тех пор мне не позвонит, я буду знать что Бог никогда мне больше не поможет. Это будет моим знамением. Пять, десять, пятнадцать, двадцать, двадцать пять, тридцать, тридцать пять, сорок, сорок пять, пятьдесят, пятьдесят пять... Это было плохо с моей стороны. Я знаю что это было плохо. Ладно, Бог, посылай меня в ад. Ты думаешь, Ты можешь напугать меня своим адом, да? Ты думаешь, твой ад хуже моего?
Нельзя. Нельзя так продолжать. Положим, он немного запаздывает со звонком - совершенно не из-за чего паниковать. Может, он вообще не станет звонить - может, он приедет сюда прямо без звонка. Он рассердится, если увидит что я плакала. Им не нравится когда вы плачете. Он никогда не плачет. Вот если бы мне удалось заставить его плакать! Если бы мне удалось заставить его плакать и ползать по полу и чувствовать в груди тяжелое, большое, разрывающееся сердце. Если бы мне удалось причинить ему страшную боль...
У него по отношению ко мне нет подобных желаний. Я не думаю, что он даже подозревает, как я себя чувствую из-за него. Если б только он знал, без того чтоб я ему об этом говорла. Они не любят когда ты им говоришь, что они заставили тебя плакать. Они не любят чтоб ты им говорила что ты из-за них несчастна. Если ты это делаешь, они считают что ты требовательная и хочешь ими завладеть. И тогда они начинают тебя ненавидеть. Они всегда начинают тебя ненавидеть как только ты скажешь, что на самом деле думаешь. Всегда нужно играть с ними в игры. О, я думала, нам не нужно уже этого делать; я думала, это было такое большое, настоящее, что я могла говорить все то, что хотелось. Но, видимо, этого делать нельзя никогда. Видимо, ничто никогда не бывает достаточно большим для этого. Ох, если бы он только позвонил, я бы ни за что не сказала ему, что грустила из-за него. Они терпеть не могут грустных. Я была бы мила и так весела, у него просто не было бы другого выбора кроме как влюбиться в меня. Пусть он только позвонит. Пусть он только позвонит.
Может, он именно так и сделает. Может, он собирается приехать сюда без звонка. Может, он уже едет. С ним могло что-нибудь случиться. Да нет, с ним ничего не могло случиться. Я не могу себе представить чтобы с ним что-либо случилось. Я никогда не представляю себе что его переехала машина. Я никогда не вижу его, лежащего без движения, вытянутого, мертвого. Я хочу, чтобы он был мертв. Это ужасное желание. Это прекрасное желание. Если бы он был мертв, он был бы моим. Если бы он был мертв, я бы никогда не думала о теперешнем, и об этих последних неделях. Я помнила бы только прекрасные времена. Все было бы так красиво. Я хочу чтоб он умер. Умер, умер, умер...
Это глупо. Глупо желать людям смерти только потому, что они не звонят вам ровно в обещанную минуту. Может, часы спешат; я не знаю, правильно ли они показывают. Может, он вообще не опаздывает. Что угодно могло его немножко задержать. Может, ему пришлось остаться в оффисе. Может, он пошел домой чтоб позвонить мне оттуда, и к нему кто-нибудь пришел. Может, он беспокоится - чуть-чуть, совсем немножко - из-за того, что заставляет меня ждать. Возможно, он даже надеется что я сама ему позвоню. Я могла бы это сделать. Я могла бы ему позвонить.
Нельзя. Нельзя. Нельзя. О Боже, пожалуйста, не давай мне звонить ему! Пожалуйста, убереги меня от этого. Я знаю, Боже, так же как ты, что если бы он обо мне беспокоился, он позвонил бы - неважно, где он находился и сколько вокруг него было народу. Пожалуйста, Боже, сделай так чтобы я это знала. Я не прошу Тебя облегчить мне жизнь - Ты не можешь этого сделать, пусть Ты и способен сотворить мир. Но не позволяй мне продолжать надеяться. Не позволяй мне утешать себя. Пожалуйста, милый боженька, не давай мне надеяться. Ну пожалуйста.
Я не стану ему звонить. Я больше никогда, никогда в жизни ему не позвоню. Он сгниет в аду раньше чем я это сделаю. Ты не должен помогать мне, Боже; у меня у самой хватит сил. Если бы он меня хотел, он мог бы меня получить. Он знает, где я. Он знает что я жду его здесь. Он так уверен во мне, так уверен. Не знаю, почему они начинают тебя ненавидеть как только становятся уверены в тебе. По-моему, так сладко было бы быть уверенной!
Было бы так легко позвонить ему. Тогда бы я знала. Может, это и не было бы так уж глупо. Может, он не рассердится. Может, ему это понравится. Может, он пытался мне дозвониться. Иногда люди пытаются добраться до вас по телефону, а им говорят, что номер не отвечает. Я не просто так это говорю, чтоб поддержать себя; так бывает. Ведь ты знаешь, Боже, что так действительно бывает. Ох, Господи, удержи меня от телефона! Удержи меня! Дай мне сохранить хоть каплю гордости. Я думаю, она мне понадобится, Боже. Я думаю, это все что у меня останется.
Ах, какое мне дело до гордости, когда я не могу перенести того, что не говорю с ним? Подобная гордость - такая глупая, пошлая мелочь! Настоящая, большая гордость - в том, чтобы не иметь гордости. Я не говорю это только потому, что хочу позвонить ему. Нет. Это правда. Я знаю что это правда. Я буду большой. Я буду выше маленьких гордостей.
Пожалуйста, Боже, удержи меня от того, чтоб звонить ему. Пожалуйста, Боже.
Я не понимаю, при чем тут гордость. Ведь все это такая мелочь, не стоящая того, чтобы приплетать к ней гордость, чтоб столько о ней думать. Может, я не так его поняла. Может, он попросил меня позвонить ему в пять часов. "Позвони мне в пять, дорогая". Я почти уверена что так он и сказал. Боже, не позволяй мне так с собой разговаривать. Сделай так, чтоб я знала, пожалуйста, дай мне знать!
Я подумаю о чем-нибудь другом. Я просто посижу тихо. Если я вообще могу сидеть тихо. Может, я могу почитать. Ох, все книжки написаны о людях которые любят друг друга, искренне и прекрасно. Зачем они об этом пишут? Неужели они не знают, что это неправда? Неужели они не знают что это ложь, мерзкая ложь? Зачем они об этом рассказывают, когда знают, как это больно? Черт бы их побрал, черт бы их побрал, черт бы их побрал...
Я не буду. Я буду сидеть тихо. Совершенно не из-за чего расходиться. Представь себе, что он посторонний, человек, которого я плохо знаю. Представь себе, что он - женщина. Тогда я просто позвонила бы ему и сказала, "Дорогой мой, что с тобой случилось, куда ты пропал?" Так я бы и сделала, и думать бы об этом не стала. Почему я не могу вести себя обычно и натурально только из-за того, что люблю его? Могу. Правда, могу. Я позвоню ему, и буду говорить так легко и приятно. Вот посмотришь, Боже. О, не позволяй мне звонить ему. Нет, нет, нет.
Боже, неужели Ты правда не дашь ему позвонить мне? Ты уверен? Не мог бы Ты смилостивиться? Ну пожалуйста? Я даже не прошу дать ему позвонить мне прямо сейчас, Боже: пусть через некоторое время. Я сосчитаю до пятисот по числам, делимым на пять. Я сделаю это так медленно и честно. Если он до тех пор не позвонит, я позвоню ему сама. Позвоню. О, пожалуйста, дорогой Боже, дорогой добрый боженька, благословенным Отец небесный, пусть он позвонит мне до того. Пожалуйста, Боже. Ну пожалуйста!
Пять, десять, пятнадцать, двадцать, двадцать пять, тридцать, тридцать пять...