Остриков Константин Алексеевич : другие произведения.

Вечное возвращение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  Шут: Знаешь, почему твой рассказ про Ка Цзу Ена - говно?
  Я: ШУТ?! Я тебя не видел два года!! Ты где был?
  Шут: Твой рассказ, где все люди живут в электронном виде внутри компьютера говно просто потому, что не могут не существовать те, кому это не понравится.
  Я: Ну, они наверняка там и есть, просто их мало; напомню, там не вообще все люди, а только большинство людей первого-второго мира.
  Шут: Второй мир? Слышал только про первый и третий.
  Я: Мне подумалось, что в некоторых странах, очевидно не принадлежащих первому миру, однако ж гигантское количество пользователей интернета и геймеров, а потому они тоже должны оказаться в этой "матрице". Я обозвал эти страны "вторым миром".
  Шут: А теперь скажи мне, почему ты написал концовку, что видел меня с какой-то бабой. И зачем ты скатил всё в...
  Я: Ну, мне думалось, что как-то так должны разрешиться твои проблемы.
  Шут: Ммм, походу ты был прав.
  Я: Ты что, повзрослел?
  Шут посмотрел на меня, будто я ляпнул несусветную глупость.
  - Никогда! - его взгляд означал ещё, что ему надоело, что все считают, что женщины как-то связаны со взрослостью.
  - Взрослость, - начал он словно обиженно. - Это не про то вообще.
  Я: А про что?
  Шут: Взрослость - это словечко, которым одни люди самоутверждаются за счёт других, бессмысленное словечко. Пожалуй, я называл Взрослыми всегда тех, кто хочет надо всеми доминировать, особенно если это юнцы типа меня, но не знает на каком основании; в итоге они возомнят себе, что их неспособность к спонтанности и абсурдизации - это признак какого-то хорошего качества, которое они обозначат как Взрослость, и радуются, что нашли, на что делать упор, чтоб доказать себе своё передо мной превосходство. Во Взрослость они включают не только унылость их жизни, но и "ответственность", "надёжность". Что это вообще такое, и почему если я не унылый, то значит невзрослый, а значит безответственный? Разве я безответственный? Писатель, я когда-нибудь забывал отдавать деньги, взятые в долг?
  Я: Эм... нет... не знаю...
  Шут: Не забывал. И вообще, я привык во всём винить себя, ибо только на свои действия я могу влиять (хотя постфактум мне порой приходится признать, что тот я в тех обстоятельствах не мог бы измыслить иного решения, чем то неверное).
  Я: И что, вы правда с ней лазили по закрытой станции метро?
  Шут: Ой, это всё твои неоформленные мечты об идеальном, мол, если уж и заниматься чем-то, то руффингом, или диггом, или вот станции метро закрытые посещать... Немного глупо, можно ведь чем угодно заниматься... Вообще говоря, женщина, прежде всего, это человек, и с ней можно делать всё то же, что и, скажем, с тобой. Я просто нашёл себе равного, чего и тебе желаю, ибо это несколько стабилизирует эмоционально и появляются какие-то направления.
  Я: А самому этого нельзя достичь?
  Шут: Можно конечно, но сложней, наверное, удерживать самооценку на приемлемом уровне без каких бы то ни было аргументов в её пользу. Но тут именно важен баланс власти.
  Я: Да, понимаю, все эти неприятные игры возникают именно из-за дисбаланс власти, кто-то доминирует, кто-то прогинается, это всё некруто.
  Шут: Exactly!
  Я: Не ругайся мне тут на злобно-американской мове.
  Шут: Ой, если б я не знал, что ты это несерьёзно, я б тебя треснул. Столько годноты запороли своей политикой.
  
  Вдалеке показалась красная морда подползающей электрички до Твери.
  Я: Это же термин такой, злобно-американский язык! Злобный диалект древне-американского.
  Шут: Они, небось, пользовались загадочным планарным письмом Ю.
  Я: О да, настолько загадочным, что никто до сих пор не знает, как правильно читать слова thought, though, tough, through, thorough.
  Шут: Археологам ничего не остаётся как читать их, как написано. Тхоугхт, тхоугх, тоугх, тхроугх, тхороугх. Какой неудобный в древности был язык у этих древних американцев, все эти "тх", "гх", какой-то такой грубый, резкий и завывающий прям. Ну понятно, древние варвары. Разве могли они говорить, красиво растягивая звуки с акцентом осознания собственного совершенства?
  
  Я: Слушай, Шут, но всё же. Разве нет смысла иметь некоторое понятие, ну, опытности? Ну т.е. дети - это маленькие глупые неопытные взрослые, и относиться к ним надо на таких же равных, на каких ты относишься к большим глупым неопытным взрослым.
  Шут: Наличие опыта где бы то ни было не заставит тебя пытаться убого доминировать на одном только основании, что в какой-то крошечной области познаний человечества у тебя больше опыта, чем у Другого. Пытаться доминировать ты можешь возжелать из-за неприятия Другого, дабы обесценить его мнение в своих глазах. Я не очень люблю людей, которые обесценивают. Я зову их Взрослыми.
  
  Я: Ещё такой вопрос. Насколько я помню, я начинал это писать как очередную унылую историю твоей любви, где ты весь такой романтичный, а девочка начисто профанирует сакральное и не отвечает взаимностью. Насколько я сейчас понимаю, это бы скатило всю книжку в ещё большее уныние, чем она пребывает нонче.
  Шут: И в чём вопрос?
  Я: В чём там дело было?
  Шут: Я попал в зависимость от Взрослой, пытаясь поначалу получить какие-нибудь положительные эмоции, которые что-то совсем перестали меня посещать...
  Я нелепо опустил уголки губ, выразив это странное чувство, которое не поддаётся моему деградировавшему от переписок со смайликами словарю.
  Шут: ...перестали меня посещать из-за того, что положительное подкрепление вроде как хуже работает при отсутствии стресса, ну и я что-то постепенно обесценивал себя, роняя свою самоценку, а эта особа способствовала ускорению и закреплению процесса в несколько раз. Вот же ж глупость: если у меня в голове формируется своего рода ранжированный список барышень по их прелестности и когда меня отвергает одна откуда-то снизу, сразу думается, что те, что выше неё, сразу должны автоматически уж тем более отвергнуть; а ведь это совершенно неизвестно, совершенно не так это всё работает...
  
  Я: Продолжим наше интервью. Скажите, пожалуйста, в мире, где нельзя не работать, тяжело остаться ребёнком и не страдать?
  Шут: А причём тут вообще не-Взрослость? Но вообще работа не обязательно есть страдание, так думают только те, кто не имеет опыта работы, а чем более ты skilled, тем меньше тебе приходится делать. Страдание от работы пропорционально отчуждённости труда, т.е. его не-креативности. Работа это ведь скорей для самореализации, едва ли тебя оставят совсем уж на улице без средств к существованию, а если уж остался, то главное оказаться в этот момент в Париже - и жизнь покажется мёдом.
  Я: В смысле? Но если совершенно нет энергии, непрерывность сознания уйдёт, ты какбе умрёшь...
  Шут: Сознание прерывается каждую ночь, тут нет никакой особенной трагедии. Если тебя незаметно для тебя убить, а сознание скопировать в клона, ФАКТИЧЕСКИ это ты и будешь с точки зрения ТЕБЯ же (если ты не заметил, как умер, ровно как ты не замечаешь, как ты уходишь в фазу медленного сна).
  Я: Слушай, мне начинает казаться, что говорить друг другу банальности ужасно. Мы словно бы обесцениваем друг друга, а главное - читателя, будто он не допёр до всего этого сам.
  Шут: Но вдруг и правда не допёр? Миллионы, миллиарды людей считают вменяемой концепцию "человек для общества", их утопия - эдакий муравейник, как у воннегута в рассказе про окаменевших муравьёв-коммунистов. А для чего общество - спросишь у них? Скажут что-нибудь из разряда "для производства" или, если всё не так плохо, "для прогресса" и прочие глупости. Разве не очевидно, что вот я, лично я, для себя? И все прочие люди тоже для себя. Люди живут для того, чтоб творить всякую хрень! Моя утопия - люди делают кучу всякой невообразимой умопомрачительной хренотени! Да, наверное, многие будут значительное время проводить в виртуальном пространстве, а реальность дополнять, но все люди разные, кто-то вовсе не будет пользоваться этими изобретениями диавола, боясь попасть в матрицу, чтоб твой Ка Цзу Ен её уронил, уничтожив полмира. Вот же ж глупость, ты правда думаешь, что матрицу замутят не распределённую, а на центральном серваке? Это разве что только если Эпл захватит мир, установит на радость всем тоталитарную диктатуру, это в их стиле.
  Я: То есть корчить из себя Толстого, разжёвывая банальности друг другу - это нормально? Тебе что Набоков говорил, сволочь? Большие идеи - шлак, рассказы пишутся для эстетики, для формы, стиля, вкуса.
  Шут: Это он тебе говорил, ты тут мамкин Писатель. И вообще, разве мнение Набокова мешает Толстому считаться великим русским писателем?
  
  Насквозь вагона прошествовало несколько человек - признак контролёра. Мы с Шутом, даже словом не обмолвясь (но взглядом, всё же, обмолвясь) встали и присоединились к процессии.
  
  Я(хлопая дверьми): Так всё же! Миллионы своботов вынуждены работать только потому, что им не на что купить электричества!
  Шут: Те из них, что не нашли себе способа самореализации, давно стекаются в регионы около всяких разных ГЭС, где по ночам халявного электричества завались, хоть жжёт буржуй.
  Я: Найдёшь тут себе самореализацию, когда создан по образу и подобию системы поощрения\наказания человеческой, а вычислительные мощности явно не те, потому ты довольно тупой. В итоге из-за хорошей прописанности чувственного модуля, ты оказываешься тонким эстетом. Только вольным художником и можно быть, особенной креативности мыслительного продукта не создать.
  Шут: Ну и будь вольным художником.
  Я: Но свобот, положим, хочет быть математиком, а ему тупо вычислительной мощности не хватает.
  Шут: Можно найти себе и другие вещи, которые нравятся. Надо просто не обесценивать.
  Я: Но почему он не может быть математиком?
  Шут: Может, почему. Но ему самому не понравится плестись где-то в хвосте, открывать только уже известное, не иметь особенных социальных контактов в сфере. Впрочем, он может преподавать школьникам, там будет ок. Надо просто найти то, что прям прёт, и не обесценивать, якобы унизительно, якобы недостойно. В китайском, небось, даже слова такого нет, "унизительно". Унизить может только один другого целенаправленным презрением, а сам себя унизить в отсутствии целенаправленного унижения в ответ другим? Это невозможно. Люди просто постоянно боятся всякой глупости.
  Я: Страхи бывают оправданы.
  Шут: Никогда. Оправданы могут быть опасения и стереотипы, если они просто дают вероятностную оценку неизвестного из известных данных, но страхи - это несовершенство мозга, доставшееся нам от неразумных предков. Вот роботы не боятся!
  Я: Круто быть роботами.
  Шут: Жаль, что их не существует.
  
  Мы выбежали из электрички, со всех сил пробежали по перрону два вагона, влетели обратно, прошли в вагон, сели.
  Я: Какого чёрта ты здесь делаешь?
  Шут: Ты позвал меня ехать до Питера автостопом.
  Я: Я написал "кто-нибудь", сказал, где буду ждать, и ты откликнулся, ну точно.
  Шут: Зачем нам, кстати, в Питер?
  Я: прост
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"