Аннотация: Пародия на рассказ С.Палия "Бобер, который любил спорт"
(С) Евгений Медников, 2001
Лев Толстой очень любил детей (ну и, конечно, спорт). Бывало, поедет на Крымскую войну, взберется на бастион, и ну ядро толкать. Это потому что на войне детей не было. Лев Толстой был умный, но физически хилый - обливался потом, покрывался пупырышками, натужно кряхтел, задумывался. Смекалистые нижнине чины уже весь суточный боекомплект к позиции перетащат, а Лев Толстой все одно ядро толкает.
- Ваше благородие, катить сподручнее! - кричат ему нижние чины.
Устанет Лев Толстой, усядется под ракитою, плачет и мечтает. Как, - думает, - было бы прекрасно, если бы явился к нам новый Гоголь и написал бы об этом настоящем, кровавом и слезном, спорте!
Достоевский, царство ему небесное, очень любил стрельбу из лука. Сядет в зарослях лука, потом выскочит - и ну стрелять! Огороды за Летним садом, где лук растили, стали достопримечательностью. Иностранным гостям так и показывали - вот Исаакий, вот Летний сад, вот - огороды, Петербург, блин, Достоевского. А вот и сам мастер художественного слова!
Выскочит Достоевский - и ну стрелять, у кого сигаретку стрельнет, у кого пятиалтынный до гонорара. Стрельба шла у Достоевского хорошо, только свои братья-писатели ничего не давали, да еще и насмехались порядочно. Гулял как-то Пушкин по Летнему саду с фрейлинами, одна его и спрашивает:
- Александр Сергеевич, а чего это там в кустах Достоевский сидит?
Пушкин и отвечает:
- А он, матушка...
И такое сказал... Такое... Ужасно неудобно получилось...
Достоевский, царство ему небесное, очень любил стрельбу. Из лука, конечно. Но когда лук убрали, приходилось стрелять просто из кустов. Увидел как-то Достоевский группу писателей, хотел было из кустов выскочить и стрельнуть чего-нибудь - да в ветках запутался! Дергается, глазищами свирепо сверкает - то-то смеху было! С тех пор Достоевский ходил с топором под мышкой. Увидит кусты - и ну рубить! Пушкин шутил:
- Да никако ты рубака!
Тургенев хотел быть храбрым, как Лермонтов. Поэтому из всех вилдов спорта он больше всего любил шашки. Они у него уже и на всех коврах были развешаны, и под диваном лежат, и в коридоре - а он все тащит их в дом и тащит. Складывает в кабинете, обставленном в стиле большого руководителя, среди ковров, козеток, обитых багряным бархатом, канделябров и позолоченных рам. Зашторит окно под вечер, отпустит прислугу, вытащит шашку их ножен - и ну махать!
Как-то идет Пушкин по Летнему саду, видит - стоит Тругенев, покупает шашку у какого-то подозрительного субъекта с длинными усами в дурацкой островерхой шапочке. Пушкин как закричит нарочно:
- Смотри-ка, Гоголь! (а никакого Гоголя с ним не было) Смотри-ка, смотри-ка! Тугенев шашку покупает. Давай мы себе ружжо купим!
Тургенев услыхал, испугался, ринулся в кусты - а там Достоевский с топором, царство ему небесное! Тургенев был человек робкий. Он... не знаю, как и сказать-то... даже до Баден-Бадена не добежал... ужасно неудобно получилось...
Достоевский, царство ему небесное, очень любил стрельбу. Как-то выскочил из зарослей лука денег стрельнуть у иностранцев. Глядь, а это не иностранцы вовсе, а свои братья-писатели. Ничего не дали, только посмеялись. Обиделся Достоевский, пришел домой и в ту же ночь написал про них роман "Жадные люди". А потом подумал - а вдруг у этих писателей действительно денег нет? И переписал роман, назвав его "Бедные люди". Совестливый был человек, царство ему небесное.
Достоевский, царство ему небесное, жил над керосиновой лавкой. Зашел как-то к нему Петрашевский, чаю попил, выходит и видит - у дверей маячит фигура полицейского! Не растерялся Петрашевский. Взял керосинное ведро, надел с размаху фигуре на голову, стукнул для верности сверху. Фигура опрокинулась, конечно. А Петрашевский как покатит ее по булыжной мостовой! До утра катал. Из всех видов спорта Петрашевский больше всего любил фигурное катание.
Достоевский, царство ему небесное, больше всего любил стрельбу из лука. В крайнем случае - из кустов. Но когда лук убрали, а кусты по всему Петербургу какой-то гад вырубил, Достоевскому пришлось зарабатывать на жизнь литературным творчеством. Однажды он написал роман "Бедные люди". Пушкин вызвался его в редакцию пристроить.
Нарядился Гоголем. Пришел в.редакцию к Тургеневу и говорит: "Издавай роман, дружище!"
Тургенев был человек робкий. Не хотелось ему издавать роман с таким сомнительным названием. Стоял он нерешительно и бормотал себе под нос: "Да вас, Гоголей, в последнее время - как грибов после дождя..."
Даниил Хармс из всех видов спорта больше всего любил рассказы про писателей. И не ради славы и денег, а пребывая в поисках истины. Писатели ему намекали, что писать такие рассказы не очень-то и полезно. Да и тяжело к тому же. Но Хармс не унимался. Написал однажды рассказ о том, как писатели занимаются какими-то дурацкими видами спорта.
Принес в редакцию к Тургеневу и попросил напечатать. Тургенев был человек робкий. Он испугался, что все это к добру не приведет и хорошо не кончится, что так и до греха не далеко, что неизвестно, кто за всем этим стоит и что ему нужно.
Решил переписать рассказ. Писателей заменил на зверей, зачеркнул "Хармс", написал "Палий", отдал в печать и спокойно отправился спать. Проснулся ночью в холодном поту: а виды спорта! Виды спорта-то он не заменил! Той же ночью, почти не одеваясь, Тургенев уехал в Баден-Баден...
Из всех видов спорта Пушкин больше всего любил скоростной спуск. Бывало, опаздывает на бал, бежит, и вдруг видит дом А. П. Керн... (дальнейшее вымарано цензурою)