Annotation

     – Эн-Э, упоминаемый в различных публикациях как «НЭ» или даже «нулевой элемент», представляет собой необычную форму редкой, небарионной материи. В отличие от обычной формы, коагулирующей в инертную темную материю, не взаимодействующую с обычной, НЭ прекрасно виден невооруженным взглядом и обладаем множеством экзотических свойств.

     Лектор приостановилась на полуслове, оглядев поверх преподавательской голограммы небольшую стайку подростков, убеждаясь, что они поняли.

     Сидзуки Рёко, стажер межзвездной программы обмена, энергично кивнула. Это было вежливо, пусть даже она знала все, что говорилось; в конце концов, она пробыла здесь уже несколько месяцев и, конечно, знала основы.

     Однако ее новая девушка, некая Накихара Асами, основ не знала. Она была здесь по той же программе, но как ксенобиолог, а не физик, и она была в этой лаборатории, потому что записала повторяющиеся видео, как местная фауна использовала нечто похожее на телекинез – видео, что, мягко говоря, были спорны.

     Асами сжала ее руку, игриво взглянув на нее, и Рёко слегка покраснела, отводя взгляд. Странный был опыт, иметь отношения, но они познакомились месяц назад на приветственной вечеринке МСЁ и сразу же поладили. Одно привело к другому, и вот они здесь.

     Удовлетворившись их кивками, лектор продолжила, погладив голограмму ладонью и заставив ее переключиться со схемы кристалла НЭ на исторические снимки исследователей, собравшихся вокруг компьютерного терминала.

     – До открытия этой планеты, Назра Инвиктус, НЭ был известен лишь в количестве нанограмм в ускорителях частиц. Никому никогда не удавалось получить стабильную форму, несмотря на многочисленные попытки выдающихся исследователей и лабораторий. Фундаментальная проблема заключалась в том, что пусть даже теоретические модели предсказывали, что должна существовать стабильная форма, и что она будет обладать крайне новыми антигравитационными свойствами, те же самые модели подразумевали, что устойчивая форма может образоваться только при экстремальных давлениях, таких как в ядре нейтронной звезды или, временно, при взрыве сверхновой. Как только стало ясно, что сверхновые могут производить обнаруживаемые количества НЭ, была выражена надежда, что звездные исследователи могут выявить значительные отложения материала.

     Женщина в толпе вежливо подняла руку, и лектор приостановилась. Эмма Синклер, определила Рёко, используя на женщине свой номенклатор.

     – Но ведь все трансжелезные элементы также сформировались в сверхновых? – спросила Эмма. – Эти элементы повсюду, но мы не смогли найти нулевой элемент?

     – НЭ, – поправила лектор. – Но это очень хороший вопрос. Однако помните, что НЭ небарионен, и пусть даже звезды проделывают хорошую работу, концентрируя в своих ядрах небарионную материю, большая часть темной материи лежит недостижимой между галактиками. Лишь позже стало понятно, что большинство сверхновых производят материал лишь в следовых количествах.

     Она кашлянула, снова глядя на кластер студентов.

     – Хотя, что важнее, было осознание, что свойства НЭ крайне осложняют его концентрацию на планетарных телах. Даже малое количество заряда приведет к достаточному снижению его массы, чтобы игнорировать гравитационные эффекты, вызывая потерю этих найденных следовых количеств в пустоте. Ожидалось, что сбор НЭ может потребовать значительных усилий, и основной интерес был потерян.

     – До Назра Инвиктус, – выжидательно сказал один из студентов.

     – Да, – согласилась лектор, когда голограмма сменилась на изображение планеты. – Когда зонд планетарных исследований просканировал поначалу планету, в показания сперва ничуть не поверили. Отношение изменилось, когда отправили формальную исследовательскую группу, и они доложили, что НЭ действительно присутствует в форме крупных месторождений, что он стабилен в макроскопических масштабах, и что он действительно парит, если заряжен.

     Ученая слегка улыбнулась про себя, как фокусник, готовящийся раскрыть величайший свой трюк.

     Голограмма исчезла, и маленький камень, размером примерно с кулак Рёко, светясь синим, взлетел над терминалом, вызвав восхищенный вздох толпы.

     – Десять лет назад этот кусок камня стоил бы больше нескольких планет, – гордо сказала ученая. – Открытие этой планеты обладает потенциалом произвести революцию в гравитонике и экономике Управления в целом.

     Эмма снова подняла руку, и снова лектор признала ее.

     – Я думала, вы сказали, ожидалось, что НЭ не будет аккумулироваться на планетарной поверхности. Что с этим?

     Рёко нервно сжала руку Асами, из-за чего Асами взглянула на нее. Она покачала головой, показывая, что ничего не произошло. Никто не должен был знать, помимо нескольких старших ученых и чиновников, но директор лаборатории распространил информацию вниз на чистом «вы этого от меня не слышали», и теперь почти пришло время официального анонса.

     Почти год назад раскапывающие особо богатую жилу НЭ шахтеры обнаружили не просто больше НЭ, но нечто выглядящее устройством НЭ, явно искусственным и полным неизвестных технологий. Дальнейшее археологическое изучение выявило обширный набор руин, целый город – конечно, инопланетных руин. Что еще интереснее, руины указали на массивное инопланетное устройство на орбите вокруг одного из газовых гигантов системы; сейчас там изучала его научная станция. Новая теория была в том, что НЭ не накопился естественным образом; он был кропотливо собран этой таинственной инопланетной расой, из-за чего-то погибшей примерно 70000 лет назад.

     Знаменательные новости. Достаточно знаменательные, чтобы Управление почти год обсуждало, как именно объяснить это общественности. Весть об этом стерла все оставшиеся сомнения Рёко об отправлении на Назра. Она чувствовала себя привилегированной, узнав об этом раньше кого-либо еще.

     Хотя, отвечая Эмме, лектор просто широко улыбнулась.

     – Никто не знает, мисс Синклер. Исследования еще продолжаются.

     «Не могу поверить, что мне досталась эта задача, – подумала Рёко Асами. – Я должна была показывать лабораторию тебе, а не этому инвестиционному аналитику из Хасимото-Сент-Клер или как там».

     Она взглянула на Асами, вежливо идущую позади Эммы, чтобы увидеть, отреагирует ли она как-либо на ее замечание.

     «Все не так плохо, – подумала Асами. – Я ведь все равно увижу лабораторию, не так ли? И тебе не стоит так говорить о коллеге-волшебнице. Ты ведь это заметила, верно?»

     «Конечно, заметила, – горько подумала Рёко. – Это лишь означает, что нам придется представляться при телепатии или еще что. Лишние сложности. И Флори просто заставила меня, чтобы ей не пришлось самой общаться с Эммой».

     «О, Рёко, просто ты бесишься, что у нас не будет столько времени наедине, сколько мы планировали».

     Рёко подавила раздраженный хмык. Конечно, Асами не ошиблась.

     «Я просто хочу побыть немного с тобой без того, чтобы влезал кто-либо еще, – проворчала Рёко. – Разве это так уж неправильно?»

     «Нет, я понимаю, – подумала Асами. Поток чем-то похожей на поглаживание по голове телепатии вызвал у Рёко непроизвольную улыбку. – Я уверена, скоро будет возможность. Не будь нетерпеливой. Давай просто пройдем через это и постараемся использовать это на максимум».

     «Верно, верно, знакомство, – вздохнула Рёко, когда ее лицо снова вытянулось. – Отлично…»

     Номенклаторы Управления были чрезвычайно полезны, но они по очевидным причинам ничего не сообщали о связанных с МСЁ аспектах. Пусть Юма и провела МСЁ глубоко внутрь компьютерной структуры Управления, но не настолько глубоко, чтобы МСЁ мог оставить следы своего существования повсюду в общественных базах данных.

     Как по сигналу, Эмма передала мысль:

     «Черт, я не ожидала так быстро встретить еще пару магов. Так что рада с вами познакомиться. Слушайте, технически, я должна взглянуть на этот нулевой элемент. Хасимото и Синклер – или Сидзуки, что, в принципе, одно и то же – заинтересованы в нем. Тем не менее, признаю, это… не совсем мое. Вы, девчата, занимаетесь здесь чем-нибудь помимо науки?»

     – Итак, как вы, наверное, знаете, Центр Дрсти это крупный физический центр НЭ на этой планете, – вслух сказала Рёко. – Еще остается много открытых вопросов касательно физики НЭ, пусть даже сейчас все понимают базовый принцип «примени электричество, уменьшится масса». К примеру, лаборатория, в которой я работаю, изучает возможность применения НЭ для сверхсветового перемещения. Есть масса возможностей для комбинирования НЭ со стандартными псевдо-Алькубьерре приводами, но это нужно делать крайне аккуратно.

     Рёко прекратила говорить, осознав, что запланированная ею как публичная, вербальная половина речи оказалась слишком длинной. Ей и правда нужно было научиться говорить и отправлять мысли одновременно, как старшие девушки.

     «В основном только наукой, – подумала Рёко, пытаясь продолжить оборвавшийся телепатический разговор. – Во всяком случае, Центр. Технически, мы с Асами часть команды охотниц на демонов этой планеты, но нас не используют. Мы здесь и правда учимся на будущих ученых МСЁ или вроде того».

     Она приостановилась.

     «И, э-э, называй его НЭ, а не нулевым элементом. В моей лаборатории есть несколько людей, включая и директора, которым тайно хочется убивать, когда его так называют. Это… совсем не научно».

     – О, звучит интересно, – вслух сказала Эмма. Прозвучало хорошо отработанной репликой. – Полагаю… присутствие НЭ в варп-пузыре корабля и правда может устроить бардак, да?

     «Понятненько, – одновременно подумала Эмма. – Вообще-то, я собираюсь некоторое время побыть на этой планете, так что технически я тоже часть команды охотниц на демонов, раз уж приходится вам, девчата, присылать кубы. По-видимому, им не хватает ветеранов, и нужно потренировать нескольких новеньких?»

     «Пожалуйста, и это не называй варп-пузырем, – со сдержанной гримасой подумала в ответ Рёко. – И, вообще-то, да, мы новенькие. Мы… вообще-то, не особо-то и охотились на демонов. Я пока что была на… одной?»

     «Я была на двух!» – гордо вставила Асами.

     «Ах. Полагаю, таким образом я буду вашим сэмпаем», – подумала Эмма, не похоже, чтобы так уж довольная перспективой.

     Рёко поджала губы, но не стала комментировать. Они прибыли в лабораторию, где она работала.

     – Это лаборатория, где я работаю, Высокоскоростной НЭ, под руководством директора Оландера. Здесь и правда довольно крутой вид.

     Они для вдумчивого момента подошли встать у широкого плексигласового окна. Оно отгораживало экспериментальное пространство от столов, где исследователи проводили анализы. Внутри кусок НЭ размером с футбольный мяч светился синим, паря над крайне неаккуратным на вид полусферическим устройством. Вокруг суетился персонал лаборатории, и маленькая группа скептически заглянула в коробку на полу.

     Рёко на мгновение опустила взгляд на пол, пока Эмма и Асами смотрели. По правде говоря, пусть даже работать в лаборатории было по-настоящему интересно, это просто было не то, что она представляла, когда пожелала изучить мир. Она была благодарна МСЁ за предоставленную возможность, но часть ее бунтовала от осознания, что, находясь здесь, она практически исполняет мечту родителей о ее жизни. По сути, это было все, что им с отцом удалось сделать, чтобы отговорить мать последовать сюда за ней – ни один подросток не захочет смущаться из-за родителя, последовавшего в ее первый реальный шанс пожить одной.

     Она вздохнула. Хотя, по правде, она вроде как скучала по семье, даже если присутствие матери вызвало бы проблемы в отношениях с Асами.

     – Ну, идем дальше, – сказала она, потащив остальных от светящегося синего камня. – Вы, возможно, захотите увидеть лабораторию Долежала. Он работает над использованием НЭ для транспортировки. У него есть небольшой ховеркар, которым он любит хвастаться. Только, э-э, готовьтесь к куче падений.

     – Ну, тебе это будет полезно, – сказала Аянэ, свернувшись рядом с Эммой в их ВР-гостиной.

     Закончив в этот день с работой, Эмма решила навестить через ВР Аянэ. Строго говоря, возможно, ей стоило бы закончить отчет о ее первом дне визитов в лабораторию…

     … ну, все будет в порядке, как будто она не сможет подать его позже. У Аянэ в последнее время было напряженное расписание, в связи с последней миграцией аистов из материковой Азии. Это было одно из немногих окон, во время которых они встречались через ВР. Хоть и дорого, МСЁ был для такого полезен.

     – Возможно, – сказала Эмма, проведя рукой по волосам Аянэ. – Я имею в виду, я уже таким занималась, когда была ребенком. Просто много прошло времени с тех пор, как я кого-то наставляла.

     – Ты справишься, – сказала Аянэ. – Вокруг тебя всегда была аура лидерства.

     – Думаешь?

     – Думаю, это потому, что ты начала заниматься таким еще с молодости. К этому привыкаешь, понимаешь?

     – М-м, возможно. Я и правда довольно неплохо справилась в тот раз, когда мы познакомились.

     – Да ладно, я была в полном порядке! – запротестовала Аянэ, развернувшись шлепнуть Эмму по колену. – Быстрая петля, и я бы уклонилась от того демона.

     – Ага, но ты не можешь отрицать, что в тот день мы довольно неплохо справились, – сказала Эмма, наматывая на свой палец прядь волос Аянэ. Она усмехнулась воспоминанию. – Знаешь, нам стоит поспарринговать. День был скучный, и тебя весело пытаться поймать.

     – Думаю, тебе просто нравится, чем мы занимаемся после этого, – закатила глаза Аянэ, но чмокнула Эмму в щеку. – Хотя в этот раз я не позволю тебе победить!

     Аянэ превратилась во вспышке янтарного света, плащ ее костюма обернулся вокруг ее плеч, когда она заставила Эмму встать. Гостиная стала тренировочной ареной, когда Эмма превратилась во вспышке синего, встали на места алая боевая мантия и броня.

     – Итак, полагаю, это значит, что тебе тоже нравится, чем мы после этого занимаемся, хм? – спросила Эмма, крутанув свою алебарду, после чего подняла ее наизготовку. – Или я просто лучше тебя?

     – Как будто! – рассмеялась в ответ Аянэ, вытащив из ниоткуда два кинжала и присев. – Это просто значит, что мне порой приходится быть с тобой полегче, иначе бы ты никогда не победила.

     – О, правда? Тогда давай посмотрим!

     Две девушки во вспышке янтарного и синего рванули друг к другу. Кинжал с россыпью искр столкнулся с алебардой, прежде чем они обе прыгнули вверх, споря за высоту, в идеальной гармонии танцуя и кружась в воздухе. Они обе столкнулись на пике подъема, Аянэ своими кинжалами выкрутила алебарду Эммы в блок, и они прижались друг к другу. Эмма нахмурилась и попыталась вытащить алебарду из блока.

     – Не получится! – сказала Аянэ, прежде чем с лязгом воткнуть колено в живот Эмма. – Ау!

     – Броня, помнишь? – спросила Эмма, прежде чем полностью отпустить алебарду и схватить Аянэ за ногу. Она извернулась, пока они падали, обратив поворот в бросок, с высокой скоростью швырнувший Аянэ в землю.

     Конечно, не сработало.

     Аянэ с криком взмыла вверх, врезавшись в Эмму, они обе, кувыркаясь и вращаясь, пролетели по дуговой траектории до дальнего конца поля. Аянэ засияла своей магией, вывернувшись так, чтобы Эмма оказалась под ней. Земля рванула навстречу, и…

     … Эмма стащила с Аянэ костюм, притянув ее для поцелуя, когда они приземлились на внезапно появившуюся кровать. Со вспышкой зеленого они сбросили превращение.

     Строго говоря, колония на Назра Инвиктус была разбросана по нескольким разным местам. В экваториальных районах Назры была самая высокая концентрация НЭ на планете, а большая часть работы над экзотической субстанцией проходила в Центре Дрсти и на Станции Нхан Люк. Эти два места были всего в десяти минутах езды друг от друга.

     Оба были расположены в основании пышной долины Кирана. В этой точке планетарной орбиты восходящее солнце Назры проходило по дуге через устье долины почти ровно в 6:32, и атмосфера была достаточно плотной, чтобы осветить небо глубоким, насыщенным красным. Когда планета поворачивалась вокруг своей оси, свет ее звезды смещался через видимый спектр к головокружительному массиву цвета, на фоне устилающих долину скальных вершин, уникальных в системе, если не в галактике.

     Центр Дрсти и Станция Нхан Люк играли две различные, но близко связанные роли. Центр Дрсти, называемый местными «ЦД», занимался проведением экспериментов с НЭ и анализом последующих данных. Также именно здесь большинство исследователей занимались своим делом, а также использовали лекционные залы, чтобы изредка прочесть лекцию новеньким или презентовать теории, которые, похоже, почти неизбежно по той или иной причине признавались недействительными.

     Станция Нхан Люк занималась извлечением НЭ и анализом того, как его обрабатывать, хранить и как использовать в инженерном контексте известные его свойства. Поскольку материал был настолько нов, многие инженеры-исследователи СНЛ проводили помимо остальных своих обязанностей столько же теоретической работы, сколько и исследователи из ЦД.

     Эмма хмыкнула, затем перевернулась, когда ее пихнула нога, пока она дремала наверху кучи изготовленных фабрично жилых кубов. Кучи кубов были раскиданы по всей долине, основываясь целиком на решении биологической команды о том, какие части долины с наименьшей вероятностью содержат важную информацию о местной экологии. Каждый куб предназначен был быть достаточно большим для комфортной жизни четырех человек, а внутренняя часть разделялась, чтобы это было возможно. Отходы обрабатывались на месте, прежде чем их выгрузить.

     Эта обработка была одним из основных факторов делать кубы достаточно высокими. В итоге каждый куб, полностью собранный, был в два этажа высотой. Неоднократно ставя их друг на друга можно было собрать за ночь небольшой городок. Перемещаться вверх и вниз можно было с помощью установленного снаружи лифта.

     – Эй, – услышала Эмма. Нога снова пихнула ее.

     – Мхм, уходи, – пробормотала Эмма, свернувшись клубком.

     – Э-э-эй. – Нога достаточно жестко ткнула ее в почку.

     – А, ладно, встаю, встаю, – вздохнула Эмма, поднимаясь на ноги. Она потянулась, чувствуя, как хрустит под броней костюма позвоночник. – Мм. Хорошо вздремнула.

     – Как ты можешь столько спать? – с раздраженным видом спросила Рёко. – Сейчас еще даже нет десяти вечера!

     – Лучший способ справиться со скучными, бесполезными лекциями, – сказала Эмма, развернувшись и уперев руки в бедра. – У тебя ведь такие были, верно?

     – Нет, – откровенно сказала Рёко. Она пожала плечами, когда Эмма слегка недоверчиво взглянула на нее. – Мне всегда нравилась наука.

     – Ну, поздравляю, – закатила глаза Эмма. Она проверила хронометр. – И сейчас все еще рано! Почему вы меня разбудили?

     – Нам было скучно, – сказала Асами. Она тоже пожала плечами. – Мы прибыли сюда пораньше и не знали, чем еще заняться.

     Эмма вздохнула.

     – Ну, обычно нужно просто ждать, пока сюда доберутся остальные. Не то чтобы мы могли потренироваться, ничего не взорвав.

     Рёко и Асами нахмурились. Бытие волшебницы, оказывается, включало довольно много ожидания. Ожидания и скуки.

     Эмма в ответ хмуро взглянула на них. Именно за то, что разбудили ее до прибытия остальных.

     – Ну… разве не можем мы, м-м… поговорить о тактике или еще о чем? – после мгновения хмурых переглядываний спросила Асами. – Я имею в виду, мы с Рёко почти и не охотились, и так как ты старше…

     Эмма приостановилась, оглядывая их обеих. Если она поняла правильно…

     – Вы обе встречаетесь? – спросила Эмма. – Я права?

     Рёко и Асами слегка покраснели, потянувшись взяться за руки.

     – Ах, верно, – сказала Асами. – Мы познакомились на приветственном собрании МСЁ, когда присоединились к научным командам.

     – Хм, тогда считайте это первым моим сэмпайским вкладом, – с усмешкой сказала Эмма. Она отправила Рёко и Асами файл. – Это довольно важная информация для всех новых пар, которую я собрала, когда начала встречаться с девушкой.

     Пара с любопытством загрузила файл и открыла его. Они сразу же густо покраснели.

     – Оу, что это?! – взмахнула рукой Рёко, немедленно закрыв файл и с шокированным видом повернувшись к Эмме. – Зачем ты это отправила?!

     Эмма покатилась со смеху, не в состоянии ответить.

     – Ну-ну, мисс Синклер, – приземлилась неподалеку Надя Антипова, опытный телекинетик. – Нехорошо дразнить новеньких.

     – Но ты видела их лица?! – выдавила Эмма. – Это восхитительно!

     – Ты ужасна! – крикнула Рёко, повернувшись за поддержкой к Асами. – Асами, я ведь права, не так… Асами!

     Асами моргнула, очнувшись от оцепенения.

     – А, что?

     – Асами, ты все еще это читала?!

     – Н-нет! – поспешно сказала Асами, виновато поджав губы. Рёко закрыла лицо руками, в то время как смех Эммы перешел в сухой кашель, когда в ее легких закончился воздух.

     Ко времени прибытия остальных шести девушек Рёко и Асами удалось прекратить краснеть, а Надя закончила отчитывать Эмму за то, что она настолько ужасный сэмпай. Несколько минут все просто толпились, общаясь и обсуждая события дня. Никому особо не хотелось пока выходить на охоту. Население Назра Инвиктус просто было недостаточно большим, чтобы вызвать какое-либо ощущение срочности охоты.

     Однако в конце концов охота началась, более опытные девушки заняли позиции во главе и на флангах. Рёко и Асами держались посередине, пусть даже не было особого риска попасться врасплох, в то время как Эмма прикрывала с тыла.

     «Итак, расскажите мне еще немного о том, как вы познакомились, – подумала Эмма. – Мне любопытно».

     Рёко отправила в ответ лишь стоическое молчание, все еще раздраженная на недавнюю шутку.

     «Ну, как я уже сказала, – пожала плечами Асами. – Мы познакомились на собрании МСЁ. Мы немного поговорили, остались на связи и начали встречаться».

     «Ну да, я тоже была на таком, прежде чем моя группа улетела, – закатила глаза Эмма. – Но это совсем не история. Давай, детали!»

     «Ну…»

     – Ты имеешь в виду, ты никогда не была вне мира? Как смешно!

     Резкий и неприятный пронзительный голос взрезал воздух, привлекая внимание Рёко, почти как если бы это и было намеренно.

     Рёко, развалившаяся в уголке с чашкой пряного сидра, взглянула туда. Никто вокруг нее, казалось, ничего не заметил, но она сочла необходимым найти источник фразы.

     – Я… я бывала на Марсе, – ответил нерешительный голос, когда Рёко подобралась к небольшой толпе. Почему же именно этот разговор настолько ее заинтриговал? Может быть из-за тона – а может быть ей просто скучно.

     – На Марсе? Слышали, девочки? Она бывала на Марсе! Нам всем явно стоит склониться.

     Наконец, Рёко нашла источник разговора, небольшую толпу девушек, собравшихся вокруг сжавшейся в углу невысокой, кроткой на вид девушки. Она вздохнула. Она знала, что это.

     – Расскажи нам еще о твоем приклю… эй! – продолжила очевидная лидерша, прерванная толкнувшей ее в сторону Рёко.

     – Тебе не нужно оставаться здесь из-за этого, – сказала Рёко, схватив жертву – Накихару Асами – за руку и потащив ее прочь от группы девушек.

     – Эй, это грубо, – сказала лидерша, некая Инга Соколова, в свою очередь схватив Рёко за руку.

     Рёко развернулась взглянуть на Ингу, поняв, что все девушки были гораздо выше ее или Асами. Это было не из-за возраста – только роста. Также остальные девушки были одеты куда наряднее, в модную вечернюю одежду, а не во что-то простое.

     – Соколова, не так ли? – вслух сказала она, не обращая внимания на вцепившуюся в ее рукав руку. – Слышала, твоя семья еще не оправилась от чисток. Если тебе потребуются дальнейшие ссуды, я бы на твоем месте не грубила Сидзуки. Кто-то ведь должен был оплачивать твои развлекательные поездочки на Тикаль.

     Конечно…

     «Подожди-ка, это сказала Рёко? – с очевидным в телепатии скепсисом спросила Эмма. – Черт подери. Не ожидала от нее».

     «Да правда, – ровно и невесело подумала по телепатии Рёко. – И почему же?»

     «Э-э, ну, ты… не знаю… маленькая и мило выглядящая, совсем не задиристая?»

     «Ну, знаешь, оказывается, когда ты маленькая и миленькая, ты можешь держать глаза открытыми и многому научиться, что несколько сложновато, когда ты большая и спишь по двадцать часов в день».

     Эмма моргнула.

     «… ты только что назвала меня пандой или вроде того?»

     «Вроде того».

     «Да уж. Прости, что назвала тебя маленькой, острячка».

     «Ну…»

     – В ОБЩЕМ, – вслух перебила Асами. – Как я сказала…

     … Конечно, это был полный блеф, сослаться на семью Сидзуки, когда Рёко узнала об этом всего пару недель назад. Но она потратила время на промежуточное исследование своих матриархатов и все знала о грязной истории Соколовых.

     Тикаль же была планетой для отпусков, получившей заслуженную репутацию испорченности. Поговаривали, что там продается много такого, на что Управление смотрит сквозь пальцы только потому, что это дела совершеннолетних взрослых.

     – Как ты узнала… – автоматически начала Инга, прежде чем поняла, что сказала слишком много.

     Одна из девушек в группе хихикнула.

     Рёко воспользовалась этим моментом, чтобы отцепить руку Инги и утащить Асами на безопасное расстояние.

     – Послушай, Накихара-сан, – сказала она, повернувшись к девушке. – Ты не можешь просто позволять таким девушкам так обращаться с собой. Девушки вроде Инги привыкли мучить тех, кто не отбивается. Я…

     Рёко приостановилась, осознав, что девушка, к тому же достаточно невысокая, чтобы быть с ней на уровне глаз, смотрела на нее в ответ со звездочками в глазах.

     – Я, э-э, надо мной издевались ребенком, так что я знаю, о чем говорю, – закончила Рёко, вдруг почувствовав жар. Теперь же, если присмотреться, Асами прижалась к ней довольно близко и, ну…

     Ну, она вполне могла взглянуть в этом направлении. Она поняла это некоторое время назад, пусть даже ее мама была несколько удивлена этим фактом. Таким образом, если Асами…

     – Привет, я Накихара Асами, – радостно сказала Асами. – Расскажешь что-нибудь о себе?

     Рёко поняла, что девушка не услышала ничего из того, что она только что сказала.

     «Это буквально дерьмовейшее, что я когда-либо слышала», – откровенно подумала Эмма.

     «Эй…»

     «Но это все равно очаровательно, так что плевать и поздравляю! – весело подумала Эмма. – Черт, я в сравнении чувствую себя таким отстоем».

     «Потому что так и есть».

     «О, цыц, Рёко. Видишь ли, мы с Аянэ, моей девушкой, познакомились при гораздо более, э-э, “нормальных” обстоятельствах, – продолжила, закатив глаза, Эмма. – Видишь ли, это было когда мы только закончили среднюю, так что мы c остальной моей группой решили для выпускной поездки отправиться в Осаку. Я заскучала и отправилась поохотиться на демонов и там и встретила Аянэ».

     «О-о-о, – проворковала Асами. – Почему ты говоришь “отстой”, это же так романтично!»

     «Ну, я спасла ее от подобравшегося исподтишка демона», – прихорошилась Эмма.

     Рёко собралась было снова вставить что-нибудь резкое, но передумала. Она, вероятно, стукнула бы кого-то, сделавшего грязное замечание об Асами, и, ну, Эмма была бы вправе отвесить ей подзатыльник, если бы Рёко сделала что-то подобное.

     «Ну, во всяком случае, вы, девочки, смогли хоть попрактиковаться со своими силами?» – спросила Эмма.

     «Не особо, – подумала Асами. – Мы были довольно заняты с лабораторной и полевой работой».

     «А, ладно. Ну, полагаю, мне стоит поговорить с Надей о…»

     Эмма оборвала себя, когда мельком ощутила миазму, всплывшую где-то справа, когда патруль начал поворачивать к отдаленному сигналу.

     «Где-то примерно в трех километрах? – подумала Лилиан Этидзен, ясновидящая с довольно большой булавой. – Стандартное построение, Надя?»

     «Думаю, да, – подумала Надя. – Генераторы барьера впереди, рукопашники за ними. Взрежем…»

     «Вообще-то, Надя, – прервала Эмма. – Может, мы с новенькими пойдем впереди? Даже с трех километров, это довольно слабая миазма».

     Патруль мысленно затих.

     «Звучит неплохо, им не помешает практика, – подумала Надя. – Эмма, ты на острие атаки».

     «Принято, – ухмыльнулась Эмма. Вокруг нее обернулась завеса синей магии. – Рёко, Асами, за мной!»

     Эмма подпрыгнула, на полсекунды зависнув в пространстве, прежде чем в порыве ветра рвануть вперед, промчавшись над центром патруля и оставив за собой сверкающую корону.

     «Не называй нас новенькими, – проворчала Рёко, когда они с Асами напряглись, чтобы не отставать. – И разве тебе и правда стоит так делать?»

     «Э, все в порядке, – подумала Эмма, закатив глаза, когда с кивком пронеслась мимо Нади. – Можно подумать, к этому моменту истории кто-то бы заметил кучу летающих повсюду волшебниц, но оглянись, вообще-то это не так».

     «Тем не менее…»

     «Ах, хватит волноваться, мы собираемся напасть, – подумала Эмма. – Асами, ты же работаешь с гравитацией, верно? Можешь создать локальное поле антигравитации?»

     «Э-э, конечно? – подумала Асами. – Я… хм… если я… да, думаю, все должно быть в порядке».

     «Круто. Рёко, забрось нас повыше, затем поддержи меня огнем. Я начну».

     «Ладно».

     «Можешь портануть на ходу?»

     «Э-э… если мы не ускоряемся, да».

     «Итак, я хочу, чтобы ты приземлилась мне на плечи, следом Асами, а затем отправляемся, ладно?»

     «Э-э, ладно? Это безумный план».

     Эмма усмехнулась и замедлила темп, тогда как Рёко ускорилась, нагоняя ее.

     «Теперь до тебя дошло, Рёко! Безумие означает демонстративность, и мы покажем этим ветеранам, что мы можем».

     «Это…»

     «Заткнись и портируй нас! Пошли-пошли-пошли!»

     Рёко прикусила губу и прыгнула, приземлившись на спину Эммы, как запрыгивала на ховерборд. Секундой позже схватилась Асами, и Рёко дотянулась и…

     … потянула…

     … и она закружилась в воздухе, когда Эмма с криком метнулась вниз, перед ней двигался синий волновой фронт, прежде чем она раскидала демонов как множество кеглей для боулинга.

     «Черт возьми, Эмма! – телепатически выкрикнула Рёко, выровнявшись. Она материализовала их над вершиной группы жилых блоков. – Чертова идиотка, в следующий раз предупреждай!»

     «Прости, прости! – рассмеялась в ответ Эмма, прежде чем с поднятой алебардой пушечным ядром врезаться в группу демонов. – Подбрось немного стрел, Рёко, давай же!»

     «Это болты, идиотка!» – крикнула Рёко, прежде чем поднять арбалет и извернуться в воздухе. Зеленые болты – не стрелы – рассекли воздух, направляясь к пешеходным дорожкам между зданиями, где породились демоны. Снаряды втыкались в свои цели, тонкие нити тянулись обратно к ней. Она потянула назад, и…

     … сразу после своего появления снова начала стрелять, отбросив измельченные остатки помеченных ею демонов. Раздался глубокий, гармоничный рокот, когда Асами засветилась фиолетовым, после чего все под ними с тревожащей скоростью поднялось с земли. Эмма рванула вверх, миновав Асами, затем развернулась обратно, врезавшись в…

     … стену с грохотом разбивающегося полимера и бетона, ее тело сбросило позволившую ей пережить столкновение усиливающую магию. Асами уже двигалась, кинувшись в сторону, чтобы избежать нацеленных лазеров демонов. Рёко стиснула зубы, потянув и…

     … появившись позади Асами, сбрасывая растраченный боезапас, умирающие демоны гасли внизу, когда она схватила Асами за руку и…

     … снова появилась на…

     … дроне доставки, быстрые сдвиги Асами заставляли гравитационное поле изгибаться в совершенно произвольных направлениях.

     «Эй, что ты делаешь?! – спросила Эмма. – Проклятье, я только что в падении врезалась головой прямо в чертову стену!»

     «Прости, отвлеклась, – беспечно подумала Рёко. – Нет, стой, это все ты и твой чертов пинбол».

     «О, иди ты, Рёко, – подумала Эмма. – Асами, ты в порядке?»

     «Д-да, все хорошо», – подумала Асами. Рёко взглянула вниз и поняла, что в какой-то момент за последние несколько секунд притянула Асами в оберегающие объятия. Девушка густо покраснела.

     О, Боже.

     «Итак, если вы двое там закончили, я бы хотела продолжить, – подумала Эмма. – Все шло весьма хорошо».

     «Ты называешь это хорошим?!»

     «Ну же, детишки, давайте все сохранять спокойствие, – врастяжку сказала Изабелла. Она была колонистом, из системы Амала неподалеку от Новой Терры, и генерировала гигантским молотом силовые поля. – Вы все вещаете на групповой телепатии. Мы на подходе, так что если Асами-тян может сбросить свое гравитационное поле, это будет отлично».

     «В-верно!»

     Рёко втянула дыхание, заметив остальную часть патруля. Они выстроились клином. Вспыхнула магия, и демоны повернулись, чтобы…

     … откатиться месивом из ткани и бледной, неземной плоти, сгорающей под натиском объединенной огневой мощи целой команды волшебниц.

     «С этим покончено, дамы, – подумала через групповую телепатию Надя. – Эмма, Рёко, Асами, вы хорошо справились. Немного неорганизованно, но это ожидаемо. Все остальные, как обычно, хорошая работа. Нужно проверить еще несколько мест, прежде чем закончить на ночь. Кому-нибудь нужны кубы?»

     Рёко проверила свой самоцвет. Он ярко светился под лунами Назры.

     «Я в норме. Асами?»

     «Я в порядке».

     «Мне пригодится несколько штук», – подумала Эмма. Рёко испытала некоторое мстительное удовольствие, что она не потратила столько магии, сколько Эмма.

     Чертовы неэффективные рукопашники. В какой-то момент Рёко придется вытаскивать Эмму из беды, она просто это знала.

     – Не сомневаюсь, всем вам интересно, зачем мы здесь собрались.

     «Управление: колониальные дела» приложила некоторые усилия, чтобы попытаться выглядеть особенно изысканно. По-видимому, она приняла модный совет от «Управления: производство» и была одета в пиджак в полоску и рубашку. Была сделана уступка, и она надела юбку с леггинсами вместо обычных ограничивающих движения деловых брюк. Ее широкоспектральный сканер, носимый поверх левого глаза, оказался заменен каким-то высокотехнологичным моноклем, мерцающим по краям фиолетовым.

     – Мне не нужно говорить вам, что официальная пресс-конференция в эти дни редкость, проводимая лишь по самым важным случаям. В самом деле, могу сказать вам, что лично мне никогда не была оказана честь проводить ее. Я уже слышу, как по всему Интернету звучат вопросы: почему пресс-конференция? Почему ее проводит Колониальные дела? Почему же она о безвестной планете Назра Инвиктус? Ну, я здесь, чтобы положить конец предположениям.

     Рёко вытянула шею, пытаясь увидеть поверх сидящих перед ней местных светил, стараясь высмотреть в толпе посетителей, стоящих за Колониальными делами и некоторыми другими видными Представителями Управления, директора ее лаборатории.

     Можно было с уверенностью сказать, что ни она, ни Асами никогда не были на мероприятии подобного масштаба, тем не менее, они были здесь; Рёко получила приглашение вследствие ее связи с лабораторией, и ей позволили привести еще одного человека. Хотя она была осведомлена, что это отражало размер колонии – в любой колонии крупнее была бы гораздо большая доля различных чиновников и бюрократов, занявших ограниченную сидячую зону. Краем глаза она заметила Эмму, сидящую где-то позади, со скучающим видом скрестив ноги.

     Колониальные дела взмахнула рукой, и на сцене появилась голограмма, схема того, что выглядело каким-то сломанным электронным блоком, под голографической поверхностью отобразилась неполная схема.

     – Около года назад шахтеры НЭ неподалеку от экватора этой планеты раскопали в своих туннелях множество археологических реликвий. Инопланетных археологических реликвий, и не просто камней и топоров, но остатков явно технологических устройств, эквивалентных, по меньшей мере, земному двадцать первому столетию.

     Комната уже гудела, масса участников с возгласами удивления обращалась друг к другу и к выступающим. Рёко, со своей стороны, украдкой взглянула на Асами, затем на Эмму. Последняя выглядела немало изумленной.

     Конечно, они и половины не знали.

     – Конечно, была немедленно выслана специализированная археологическая команда, и то, что они нашли, поразительно.

     Голограмма переключилась на трехмерный обзор с воздуха того, что выглядело огромной дырой в земле. Гигантские археологические раскопки, согласно появившемуся внизу тексту. Вид приблизился, войдя в дыру и раскрыв нечто похожее на непонятное множество линий на земле. По мере того, как вид приближался, эти линии сменили форму, простираясь от земли и становясь зданиями, улицами…

     – Это воссоздание города, который мы решили назвать «Рохэ Хо». Судя по высоте, это был метрополис пришельцев, по крайней мере на два миллиона, хотя оценки, конечно, предварительные. Мы считаем, что именно эти пришельцы собрали НЭ, который мы добываем на планете, собрав его в хранилище, которое, насколько мы понимаем, было частью обширного судостроительного комплекса.

     Когда она приостановилась, всего на мгновение, шум толпы немедленно вырос, немедленно взметнулись несколько рук присутствующих репортеров, местных репортеров и блогеров на краю важнейшей в их жизни истории – обычно критически важные истории доставались гораздо более престижным земным журналистам.

     Колониальные дела жестом успокоила толпу.

     – По пока что неясным причинам город был резко заброшен примерно семьдесят тысяч лет назад, и свидетельства указывают на его намеренное захоронение. Нынешние теории сосредоточены на какой-то религиозной войне, хотя на данный момент это, конечно, предположительно. Мы не знаем, зачем кому-то пытаться похоронить город.

     Она снова махнула рукой, и голограмма переключилась на серии голографических реконструкций артефактов, наряду с метками: столовые приборы, какие-то стулья, ювелирные изделия и, самое захватывающее, нечто похожее на вырезанного из камня треугольноголового пришельца с четырьмя двигающимися руками. Руки были окружены аурой, как парящим неподалеку предметом.

     Она почувствовала, как рядом с ней выпрямилась Асами.

     – Весьма удивительно, но даже это не самая удивительная находка, – продолжила Колониальные дела. – Диаграмма в руинах указывает на инопланетный артефакт на орбите между шестой и седьмой планетой системы. Продолжительные поиски раз за разом оказывались не в состоянии найти этот артефакт, и мы сочли его потерянным, пока один из наших поисковых зондов в кольцах шестой планеты не нашел кое-что весьма необычное.

     На этот раз голограмма отображала объект явно инопланетного дизайна, формой немного напоминающий крест, но с широким отверстием посередине. Согласно перечисленным измерениям, от его размеров захватывало дух, он был крупнее даже линкоров Управления.

     – На данный момент мы считаем, что артефакт пришельцев за тысячелетия сместился с изначальной своей орбиты, хотя мы все еще не уверены насчет причины. Как видите, он огромен, и это не корабль. В самом деле, мы до сих пор не смогли определить его точный состав, за исключением того, что он содержит огромное количество НЭ. Это загадочно, но над артефактом уже работают несколько команд исследователей.

     – После долгого первоначально обсуждения было решено отложить объявление об этих открытиях остальному Человеческому Управлению, пока не станет совершенно ясно, что нет никакой угрозы, ни от загадочного устройства, ни от самих пришельцев, если они все еще где-то есть. Мы должны были рассмотреть все возможности.

     Она демонстративно приостановилась.

     – А теперь я отвечу на вопросы, – сказала она.

     – С чего я вообще должна была вам говорить? – спросила Рёко. Эмма отыскала Рёко в тот же момент, как закончила отправлять отчет в ИЦБХС, негодуя и слегка обижаясь. Аянэ тем временем была разъярена из-за того, что не узнала об этом заранее. Асами обсуждала с Рёко открытие, и теперь вздохнула, большим пальцем погладив тыльную сторону ладони Рёко. Крики уже утомляли.

     – А почему бы и нет?! – выкрикнула Эмма, размашисто жестикулируя, стоя в комнате Рёко, довольно просторной, с собственным душем и кухней, пока Аянэ гудела ей на ухо. – Да ладно, мы же все здесь в одной и той же чертовой лодке!

     – И это инопланетная жизнь, черт возьми! – подбросила на ухо Эмме Аянэ. – Почему ты промолчала про инопланетян?!

     – Я никому не должна была говорить! – запротестовала Рёко. – Я сказала Наде, а она сказала всем остальным. Вы просто оказались недостаточно важны, чтобы оказаться в списке людей, которым нужно было знать!

     Эмма и Аянэ одновременно вдохнули возразить, но затем вдруг остановились.

     – … Ну ладно, – хмыкнула Эмма, шлепнувшись в кресло и упрямо скрестив руки. – Ты все еще могла сказать мне перед пресс-конференцией.

     Рёко закатила глаза.

     – Да, потому что ты явно настолько важна для меня.

     – О, да ладно, я же твой сэмпай! – сказала Эмма. – Нет отношений священнее, чем между ученицей и ее наставницей.

     Рёко фыркнула.

     – Позволю себе не согласиться. Я даже Асами не сказала, с чего бы мне говорить тебе?

     – Она не сказала своей девушке?! – шокировано спросила Аянэ. – О нет-нет-нет-нет-нет. Это так неправильно!

     – Моя девушка говорит, что ты поступила неправильно, – слегка улыбаясь, сказала Эмма. – В частности, тебе следовало сказать Асами.

     – Чт… но МСЁ сказал никому не говорить!

     – Да, но здесь у нас ситуация, в которой…

     – … Это не важно, ты все равно говоришь ей…

     – … в которой ты все равно говоришь ей, потому что к черту правила, они больше руководящие принципы, – сказала Эмма, улыбка становилась все шире по мере разглагольствований Аянэ на другой стороне голосового вызова. – Кроме того, думаю, Аянэ вы весьма понравились.

     – О, так она у тебя на голосовом вызове? – спросила Асами, с многострадальным отчаянием вцепившись в возможность сменить тему. – Можем мы с ней поговорить?

     – Э, конечно? – сказала Эмма. – Аянэ, хочешь поговорить с моими, э-э… моими кохаями?

     – О, верно, тебя поставили отвечать за людей, – лукаво усмехнулась Аянэ. – Бедные дети.

     – Эй, я их почти не дразню!

     – Ну конечно. Дай мне с ними поговорить.

     Эмма закатила глаза и добавила к вызову Рёко и Асами.

     – Алло?

     – А, ты Асами? – сказала Аянэ. – Рада познакомиться. Я очень сожалею, что вам пришлось столкнуться с наставничеством Эммы…

     – Эй!

     – … но что есть, то есть.

     – Мы понимаем, все в порядке, – сразу же сказала Рёко, ухмыльнувшись при этом Эмме. – У МСЁ не так много опытных членов, которых они могли бы отправить в колонии.

     – О, да ладно! – запротестовала Эмма. – Я не настолько плоха!

     – Да, настолько, – сразу же сказали Рёко и Аянэ.

     – Она перевозбудилась и пошла прыгать пинбольным шариком? – спросила Аянэ.

     – Ты имеешь в виду, когда она все перескакивала от скопления к скоплению и блокировала все стрелковые полосы?

     – Да, точно! Она сделала то же самое, когда мы впервые встретились, это бесило!

     – Эй, эй, я не делала так, когда мы впервые встретились, – пылко ответила Эмма. – Это было, когда осакскую группу загнало в угол неожиданное порождение демонов, и митакихарским девушкам пришлось спасать ваши задницы! Я отвлекала, пока все остальные сваливали оттуда со всех ног!

     – Все было не так…

     Асами вздохнула. Совсем не этого она ожидала, когда пришла в комнату Рёко поговорить с ней. Или, по крайней мере, она ожидала спора между ней и Рёко, а не между двумя совсем другими людьми на противоположных концах человеческого пространства. Асами неосознанно подошла ближе к Рёко, положив голову на плечо своей девушки.

     – Хм? Асами, что-то не так? – спросила Рёко. Эмма и Аянэ углубились во что-то похожее на давно повторяемый спор о том, чья это была вина во время той охоты на демонов, во время которой они познакомились.

     – Ничего, – тихо сказала Асами, большим пальцем поглаживая ладонь Рёко. – Просто… ну, думаю, правда, ничего.

     Рёко подняла брови и положила свою руку поверх Асами.

     – Звучит как что-то из аниме. Из печальных.

     Асами слегка хихикнула и вздохнула.

     – Верно, ты права. Полагаю, я просто немного устала от того, что вы с Эммой при каждой встрече кричите друг на друга.

     – Мы встречались всего, хм, три раза.

     – Но это каждый раз мучительно, и она и правда очень милая, – сказала Асами. – Я имею в виду, что она не должна тебе нравиться, но я устаю от критицизма.

     Рёко нахмурилась и подтянула Асами ближе к себе, их волосы слегка скрутились вместе. С точки зрения Рёко, и она была вполне уверена, что Эмма чувствует то же самое, перепалки были… были вполне нормальными. Это как раз то, что ты делаешь, потому что обе стороны не воспринимают это лично. Или, по крайней мере, Эмма не воспринимала лично и просто решила не отстреливаться. Рёко считала это хорошим облегчение стресса. Помимо споров во время охоты на демонов, Рёко бы охарактеризовала их отношения как чуть менее чем дружественные.

     – Что тебя в этом беспокоит? – спросила Рёко. – Я имею в виду, похоже, Эмма часто так ведет себя со своими друзьями. Ее девушке даже нравится все… – Рёко приостановилась, пытаясь придумать описание. Вскоре она сдалась и просто махнула в сторону Эммы. – … это.

     – Ты просто указала на всю нее, – хихикнула Асами.

     – Вот именно, ее отношение это просто вся она, – сказала Рёко. – Резковатая, ленивая и довольно высокая. И у нее нелепые сиськи, я имею в виду, ну правда…

     – О, тише, твои сиськи в порядке, – сказала Асами, хихикая и уткнувшись лицом в плечо Рёко. – Мне они нравятся.

     – С-спасибо, – сказала Рёко, глядя вниз и в сторону и стараясь не покраснеть.

     – Но это не значит, что меня это устраивает, – вернулась Асами к прежней теме. – Это… ну, можем мы позже об этом продолжить? Просто меня это беспокоит, и было бы неплохо, если бы вы постарались свести это к минимуму.

     – Хорошо, – сказала Рёко, снова гладя руку Асами. – Прости.

     – Все в порядке.

     – Эноэ! Какой, э-э, приятный сюрприз!

     Теплое приветствие подруги оказалось немного вынужденным, в первую очередь предназначенным скрыть планшет, поспешно спрятанный среди некоторых документов на столе. Движение было очевидным, и Адрее Сабудри, должно быть, отчаянно нужно было избавиться от планшета, чтобы вообще попробовать такую уловку.

     – А, да, прости, я немного отвлеклась, – добавила Адрея. – Моя, э-э, калибровка еще продолжается, так что…

     – Послушай, Адрея, – сказала Эноэ, склонившись над столом девушки и заговорщицки понизив голос. – Мы же подруги, так? Тебе бы стоило знать, что какое бы извращенное волусское порно или что бы там у тебя ни было, я не стану судить. Не нужно так от меня прятаться.

     Она многозначительно постучала когтем по столу.

     Адрея поморщилась.

     – Да иди ты! Во всяком случае, чего ты меня беспокоишь?

     Эноэ с улыбкой выпрямилась, широкий подбородок слегка растянулся.

     – Ну, у меня нашлось немного свободного времени, так что я подумала заглянуть к моему любимому снабженцу турианского легиона. Как дела?

     Она села на стул рядом с подругой. Ее рабочая зона была выстроена рядами для других членов снабжения легиона, но никого больше не было. Адрея всегда была отчасти трудоголиком, задерживаясь допоздна за своей консолью, еще долго после того, как ее коллеги возвращались на свои койки.

     Адрея хмыкнула.

     – Паршиво. В нынешние дни легион Феррата удерживают занятым. Нам едва хватает времени подумать о себе.

     Адрея наклонила голову, осматривая комнату, после чего наклонилась, заговорив гораздо тише.

     – Слушай, ты от меня этого не слышала, но для чего-то собирают флот. Не для крупного наступления или вроде того. Полагаю, для какой-то миротворческой операции. Похоже, что легионы Виктрикс и Феррата увидят какие-то действия. Ну, ты увидишь, конечно. Мы будем в тылу. Ты же знаешь, как оно.

     Легион Виктрикс был легионом Эноэ, вместе с легионом Феррата недавно переведенным в резерв Четвертого флота. Не обязательно это что-то значило; легионы все время переводили в резерв для рутинных патрулей, во время которых они только тренировались и влезали в драки в баре. В качестве части внутригалактического флота, ответственной за поддержание мира в галактике руки Турианской Иерархии, жизнь была долгими периодами скуки, перемежаемыми редкими приступами тяжелых, ужасающих боев. Точно так же как в обычном военном флоте, но менее гламурно.

     – Без шуток? – сказала Эноэ. – Ну, не стану лгать; мне не помешает немного действия. Было скучновато.

     Адрея пожала плечами. Несмотря на стереотипы, не все турианцы разделяли страсть к бою. Это включало и родителей самой Эноэ, которые вполне рады были тратить свое время на разработку оружия для Иерархии и держаться подальше от передовой.

     Хотя не Эноэ, к немалому разочарованию ее родителей, пусть она и смягчила его, оставшись вне формальной армии и присоединившись вместо этого к внутригалактическому флоту.

     – Кстати говоря, насчет разочарования твоих родителей, тебе не повезло?..

     – Нет, – перебила Эноэ, на корню оборвав тему. Она не имела ни малейшего представления, как Адрея всегда знала, о чем она думает, но ее подруга знала, что она ненавидит об этом говорить. Это была месть за недавнее замечание о порно, она просто это знала.

     Эноэ начала было что-то на этот счет говорить, но затем их внимание привлек потрескивающий звук из интеркома дредноута, за которым последовал голос легата Септимуса, с серьезным, несколько аристократическим тоном, которому старались подражать все турианцы выше определенного звания.

     – Солдаты легионов Виктрикс и Феррата, – сказал он. – Долгое время мы служили защитниками Совета, мечами и щитами галактики. Более двух тысяч лет назад, когда Совет еще был молод и горд, расы Совета опрометчиво открывали реле эффекта массы в своем стремлении к расширению, предполагая, что они сумеют пережить все, что через них бы ни прошло. Конечно, это было серьезной ошибкой.

     – Мне не нужно расписывать, что тогда произошло, но с тех пор Совет мудро наложил строгое ограничение на открытие реле эффекта массы с неизвестной конечной точкой. Так держался мир, обеспеченный турианской мощью и поддерживаемый нашим внутригалактическим флотом.

     Стоя навытяжку вместе с Адреей, Эноэ слышала проносящиеся по коридорам корабля крики поддержки. Она тоже кричала, даже если лично чувствовала, что «турианская мощь» начинает становиться несколько дутой. Всегда правильно было поддерживать армию.

     – Хоть есть и такие, кто говорит, что галактика вступила в период мира, что нам больше не нужны столь бдительно стоящие на страже охранники, мы должны всегда помнить, что бдительность та цена, что мы платим за мир…

     Эноэ сопротивлялась желанию закатить глаза. Легат никогда не мог удержаться от того, чтобы вставить в свои речи немного политики.

     – … и сейчас мы должны действовать со всей бдительностью. Мы обнаружили расу пришельцев, пытающуюся незаконно открыть ранее нераскрытое первичное реле массы. Мы должны действовать с готовностью и силой, чтобы положить конец угрожающим всем нам незаконным действиям и добиться соблюдения законов Совета. Мы не можем позволить капризам и глупости расы пришельцев угрожать заслуженному всеми нами миру. Вот почему Четвертый флот и легионы Виктрикс и Феррата немедленно отправляются противостоять этой новой угрозе. Возвращайтесь в свои районы сбора; ваши офицеры отдадут вам новые приказы. Вы должны освежить свое обучение и подготовку. Операция начнется через 72 часа.

     Эноэ подождала еще мгновение, даже когда интерком затих, после чего расслабилась и оглянулась на Адрею, уже очистившую свой стол и готовую уходить.

     – Было бы здорово, если бы в этих речах говорилось, как именно выглядит враг или сколько их там или каков план сражения.

     – Ага, но работает все не так, – сказала Адрея. – Офицеры передадут нам детали.

     – Говорите, доктор.

     – Это энергетическое ядро устройства, оно плохо себя ведет, – сказал доктор Ивлин Во. Он так и не был полностью уверен, почему же его родители сочли хорошим решением назвать его в честь писателя двадцатого века. Опять же, он был весьма узнаваем в обществе, так что это было приятно. Это помогло ему заполучить нынешнюю работу, изучение загадочного устройства на орбите вокруг местного газового гиганта. В качестве лаборатории ему вручили целый космический корабль, что было довольно неплохо.

     – И это считается забавным? – сухо спросила майор Наташа Бартон. Она постукивала пальцем по сложенным рукам, наблюдая, как смещаются полноразмерные смотровые панели, в то время как персонал доктора Во карабкается по главной лаборатории ЧКФ Эбигейл Дженеру.

     – Нет, просто это правда, – столь же сухо ответил доктор Во. – Энергетическое ядро… как-то ведет себя. Так что в нем есть какое-то поведение. Я никогда не видел ничего подобного.

     – Ну, это неизвестное вещество.

     – Вещества не начинают вдруг излучать огромную массу гамма энергии, – сказал доктор Во. – Обычно они остаются тихи и спокойны, пока не предпринять какие-нибудь меры.

     – Ну, что вы с этим делаете? – спросила майор Бартон. – Мне начать выводить моих людей?

     – Пока нет, – сказал доктор Во, повозившись с чем-то и нажав на кнопку. График на обзорном экране на мгновение нарисовал пик, прежде чем вернуться на прежний уровень. – Черт.

     – Доктор Во, на первой станции что-то происходит, – окликнул один из ученых. – Там вдруг появился огромный поток магнитного поля!

     – Вы можете изолировать его от остального механизма?

     – Я пытаюсь, но я слишком далеко оттуда! С таким темпом развития…

     – Ладно, я отдам приказ на эвакуацию, – сказала майор Бартон. В поле зрения всех людей в помещении и на станции появилось сообщение об аварийной эвакуации. – Доктор Во, уводите всю свою команду в челноки.

     Доктор Во кивнул.

     – Возможно, это к лучшему. Эбигейл?

     ИИ научной станции появилась на ближайшем столе.

     – Я уже отправила все данные в бэкап на серверы на планете и отправила сигнал бедствия.

     – Согласно протоколу, ты последней покидаешь станцию, – сказал доктор Во. – Постараешься уберечься?

     – Конечно, доктор. – кивнула Эбигейл. – Вам стоит…

     – Энергетический всплеск, всем схватиться!

     Все нырнули к поверхности или вцепились во что-нибудь крепкое. Наступил моменты тишины, в течение которого ничего не происходило.

     – Ладно… это странно, – осторожно сказал доктор Во. – Что-нибудь вообще произошло?

     – Э-э, теперь все выглядит нормально, – сказал ученый. – По крайней мере, показания энергии.

     – Дайте видеоканал с устройства, – сказал доктор Во. – Может быть, что-то изменилось.

     – Не похоже на то, – сказал другой ученый, когда обзорная панель переключилась на видеопоток с изучаемого устройства. – Оно прекратило свети…

     Над камерой прошла огромная тень.

     – Отдалить, – рявкнула майор Бартон. Камера отобразила более широкий угол. Вокруг устройства выстроился огромный флот космических кораблей, искря остатками НЭ-синего свечения. Дизайн был не похож ни на что ими ранее виденное.

     Инопланетный дизайн.

     Майор Бартон вздохнула.

     – Твою ж мать.

     – Жители планеты Арканорум, вид Орион. Мы, Четвертый турианский флот, часть миротворческих сил Турианского внутригалактического флота, прибыли в вашу систему от имени Галактического совета. Ваши попытки открыть ведущее в неизвестном направлении реле массы прямо противоречат Закону совета и не могут быть терпимы.

     Голос легата Септимуса резко остановился.

     Турианская пехота захватила станцию чужаков неподалеку от реле массы в тот момент, когда флотилия вошла в систему, и заставила пленников использовать коммуникационную систему станции, чтобы транслировать ультиматум планете чужаков. Этот ультиматум зачитывался вслух легатом Септимусом и транслировался по внутренней связи всем солдатам и матросам на борту. После этого запись будет зациклена – со временем, когда они подберутся достаточно близко, их корабли передадут его прямо на планету старомодным ЭМ.

     – Таким образом, – продолжил Септимус. – Мы захватили вашу космическую станцию и корабли вблизи от реле эффекта массы этой системы, а скоро оккупируем ваш мир. Само собой разумеется, что у вас уже нет никаких способов сбежать. Эта оккупация предназначена лишь в качестве карательной меры за ваши действия против Совета, и мы не намерены причинять какой-либо ущерб. Сдайтесь мирно, подчинитесь нашим приказам и призовите свое правительство сотрудничать с нашими требованиями, и ваши жизни и собственность будут в безопасности.

     Эмма встревоженно расхаживала из стороны в сторону.

     – Эмма, сядь, – сказала Лилиан. Она все крутила и крутила на пальце кольцо самоцвета души. – Ты не помогаешь напряжению в комнате.

     – Да иди ты, Лилиан, – сказала Эмма, все же остановившись и принявшись постукивать ногой по полу. – Мы не должны быть здесь. Мы должны быть… где-то еще. Что-нибудь делать.

     – К примеру? – по существу спросила Лилиан. – Хочешь пойти в костюме в бой? Это не видеоигра, Эмма.

     – Нет, но, просто, просто, черт возьми, – сердито сказала Эмма, прежде чем усесться в углу.

     Комната, в которой они сидели, на самом деле была небольшим сараем, в котором хранилось все запасное оборудование для узла ММС. Научной станции удалось передать панический сигнал бедствия, прежде чем отключиться. Надя проинформировала МСЁ, и руководство сообщило им «ожидать наготове вблизи узла ММС».

     Так что они ждали там. Рёко почувствовала, как Асами придвинулась прижаться к ней поплотнее, пока они ютились на ящике в задней части. Надя развалилась в другом углу, казалось бы беспечно, в то время как остальные старшие девушки была в различной степени встревожены.

     – Ты в порядке? – спросила Рёко у Асами.

     – Я… я в порядке, – сказала Асами. Она потянулась схватить руку Рёко. – Просто… вроде как страшновато.

     Рёко фыркнула, затем притянула свою девушку поближе. Их одежда зашуршала, когда они придвинулись, еще глубже отодвинувшись на ящике, чтобы прижаться к стене. Рёко нахмурилась, когда ее волосы попытались переплестись с Асами. Они как будто виновато сникли. Сейчас не время было…

     … Рёко вздохнула, когда Асами уткнулась ей в плечо, с тихими слезами свернувшись рядом с ней.

     Ну, по крайней мере, это было утешительно.

     – Тьфу, это глупо! – прорычала Эмма, снова вскочив. – Почему бы нам не…

     – Успокойся, Эмма, – вздохнула Сильвия. Она размеренно подбрасывала в воздух кусок камня. – Просто… мы все беспокоимся. А ты просто заставляешь…

     Их внутренние каналы сообщений одновременно пискнули, когда через ММС распространилось обновление. От ИИ научной станции, запрашивающей разрешение на попытку установить контакт с пришельцами. Благодаря различным бэкдорам МСЁ было возможно прослушивать разговор.

     – Послушай, Эбби, не то чтобы мы в тебя не верили, просто мы не знаем, что произойдет, – сказал директор Армстронг. – Ты хотя бы сделала свой бэкап?

     – Да, да, уже сделала, – сказала Эбигейл. – Мои файлы уже на серверном кластере там внизу. Черт, я даже сделала тройной бэкап через сеть ММС. Если дела пойдут очень-очень плохо, я запрограммировала скрипт, который передаст меня обратно на Оптатум вместе с последними доступными данными.

     – Давай просто надеяться, что до этого не дойдет, – мрачно сказал директор Армстронг. – В таком случае, есть у кого-нибудь какие-нибудь возражения?

     Прозвучал хор отрицательных ответов собравшихся авторитетных лиц колонии. В конце концов, не то чтобы они могли сделать что-то еще.

     – Тогда, пожалуйста, оставь линию открытой, Эбби, – сказал директор Армстронг. – Это немного старомодно, но бог в помощь.

     – Я приму все, что вы сможете мне дать, директор, – сказала Эбигейл. – Пошел сбор данных… обработка языка… Мэдди, получаешь данные?

     – Данные идут, Эбби, – сказала Мэдлин, отвечающая за анализы Центра Дрсти и Станции Нхан Люк ИИ. – Я заблокировала поток ввода-вывода, так что даже если… даже если…

     – Я… да, здесь стоит быть реалистами, не так ли? – нетвердо сказала Эбигейл. Она приостановилась. – Я… ладно. Я пробую.

     Краткий момент тишины. Асами плотнее прижалась к Рёко.

     – З-здравствуйте? – спросила Эбигейл. – Здравствуйте? Меня кто-нибудь слышит?

     Пауза.

     Затем ответ, состоящий из серий скрипучих щелкающих и писклявых звуков.

     – Простите, но мне придется запустить алгоритм перевода, – сказала Эбигейл. – Пожалуйста, наберитесь терпения и продолжайте говорить. Вы можете рассказать что-нибудь о своей расе?

     Пауза, следом еще больше скрипучих щелчков и писков. Звуки ненадолго ослабли, как будто кто-то отодвинулся от микрофона, прежде чем вернуться к прежней громкости. Добавился второй голос, тоном немного выше.

     – О, э-э, у вашего вида выражен половой диморфизм? – спросила Эбигейл. – Я имею в виду, мне жаль, если это вас оскорбляет, но я не хочу делать каких-либо предположений, так что, хм, да…

     Скрипучие щелчки продолжались, два голоса обменивались фразами и становились все громче и разгоряченнее. Снова заговорил первый голос, и вдруг на место встал смысл фразы.

     – …ляция зависит от… – писк, щелк, рык, – … мы не можем предполагать… – щелк, щелк.

     – Долг… – писк, щелк, щелк, – … защищать… – рык, писк, – реле эффекта массы!

     – Ах, эм, простите, что вмешиваюсь, но сейчас я для вас понятнее? – спросила Эбигейл. – Здравствуйте?

     Глубоко шокированное молчание.

     – Эм… да? – сказал первый голос. – Здравствуйте.

     – Ах, да! Хорошо, значит, алгоритмы сработали, – сказала Эбигейл. – Я научный ИИ №77901, но меня зовут Эбигейл. Рада с вами познакомиться! Я надеялась…

     – Вы ИИ? – вдруг весьма встревоженным тоном сказал второй голос. – Стоп, что? Объясните!

     – Э-э, что объяснить? – сказала Эбигейл. – Я… вы ведь знаете, что такое ИИ, верно?

     – Да, это мерзости…

     – Нет, стойте, подождите, лейтенант, мы не можем…

     – Эбигейл, я хочу, чтобы ты начала возвращаться на планету, – сказал директор Армстронг. – Это небезопасно.

     – Нет, подождите, они спорят, я могу что-нибудь из этого вытащить, – поспешно сказала Эбигейл. – Эм, простите, мне жаль, но в то время как я понимаю, что у вас мог быть плохой опыт…

     – Отключите связь, рядовой! – выкрикнул лейтенант. – Слушайте, если настаиваете, мы можем обсудить это с генералом, но немедленно отключите связь!

     – Подождите…

     Линия со зловещим щелчком отключилась.

     – … Эбигейл, пожалуйста, возвращайся на планету, – снова сказал директор Армстронг. – Мы здесь беспокоимся.

     – Я… да, похоже, это хорошая идея, – сказала Эбигейл. – Я… стоп, чего?

     – Эбби?

     – Здесь файрволл… какого… как они успели его установить?!

     – Я не вижу никаких вторжений в систему, – сказала Мэдлин. – Но да, когда появился этот файрволл и как они это устроили?

     – Я не понимаю… о нет. О нет, о нет, о нет, они подключаются.

     – О нет.

     – Что? Что произошло? – спросил директор Армстронг.

     – Они нашли мою серверную стойку и подключают свое оборудование! – начала заметно паниковать Эбигейл. – Как они смогли скрыть своп? В потоке данных ничего не показалось?

     – Нет, здесь все выглядит правильно, – сказала Мэдди. – Я… как мы это упустили?

     – Мы не могли это упустить, они должно быть… о, но если они…

     – Тогда должно быть…

     – Но в таком случае…

     – О нет.

     – Пусть кто-нибудь из вас, пожалуйста, объяснит, – прервал директор Армстронг.

     – Узлы ММС используют массив коммутаторов для потоковой передачи данных прямо в ядро передатчика, – сказала Эбигейл. – Если достаточно продвинутая раса подключит к массиву собственный коммутатор, они могут сконфигурировать его на вброс в узел ММС потока мусора и предотвращение перемещения через него любых данных. Затем они могли скрыть куски в этом потоке мусора и построить файрволл на главном порте ввода данных узла и предотвратить прохождение без аутентификации любых дальнейших данных.

     – Что это означает для тебя?

     – Я… я… мои файлы слишком велики, – сказала Эбигейл. Ее голос дрожал. – Теоретически, я могу разбить мои файлы на меньшие части и протолкнуть их через вторичные узлы, но на это потребуется вечность, и если я застряну на полпути…

     Она умолкла с тихим звуком отчаяния.

     – Это называется расщеплением, и по сути это ничем не отличается от смерти, – сказала Мэдлин. – Так что… она застряла.

     – Застряла.

     – Д-да.

     Линия замолчала.

     Слухи разошлись среди всех быстрее и эффективнее любых когда-либо отданных легатом приказов. ИИ на космической станции! Неужели эти чужаки были безумны, или они были просто глупы, как когда-то кварианцы?

     Наконец, легат сам поднял тему по интеркому, закончив:

     – И таким образом, мы снова видим, что вид Орион не уважает Закон совета. Пора нам показать им последствия их действий. Действуем, как планировалось.

     Эноэ уже сидела со своим взводом на борту одного из десантных челноков, выдвинувшихся и спускающихся на планету. Вокруг некоторые из ее отряда комментировали, как эти «орионцы» получат то, что идет к ним.

     – Успокоиться, – рявкнула Алфея, командир ее взвода. – Это миротворческая операция, а не пострелушки. Пойдете и перестреляете кучу гражданских, и я не колеблясь отправлю вас под военно-полевой суд. Ясно?

     Алфея была воплощением покрытого боевыми шрамами ветерана, почти на пятнадцать лет старше любого из них, выжившая в бесчисленных столкновениях. Тем не менее, она никогда не позволяла своему боевому опыту подорвать ее моральный компас. За это Эноэ восхищалась ею. Она не уверена была, что справилась бы с тем же самым.

     – Абсолютно, сэр, – сказал еще кто-то. – Мы просто перешучиваемся.

     – Хотя пришельцы создают незаконные ИИ, – сказал еще один. – Совет этому будет не рад.

     – Пришельцы могут и не знать о Совете, – сказала Алфея. – Никому из вас это не приходило в голову? Иерархия порой может быть несколько близорукой. Надеюсь, мы не станем стрелять в кучку пришельцев за нарушение правил, о которых они даже не знали.

     Этот комментарий успокоил взвод. По-видимому, остальные и в самом деле не задумывались о такой возможности.

     В отличие от Эноэ, но она предпочитала держать мысли при себе. Только Алфея, с питаемым к ней взводом глубоким уважением, могла говорить так о командовании, не навредив своей популярности.

     По их челноку прошла резкая встряска, из-за чего некоторые их них дернулись в ремнях.

     – Что это было? – вслух спросил солдат рядом с ней. – Нас обстреливают?

     – По-видимому, немного легкого огня с орбитальной обороны пришельцев, – через интерком ответил их пилот. – Ничего серьезного. Кинетические барьеры его сдержали.

     Эноэ нахмурилась. Никакой «легкий огонь» не должен был разойтись по дредноуту с активными кинетическими барьерами.

     Но опять же, она придержала мысли при себе.

     – Нам приказали отправляться, – сообщил их пилот. – Держитесь.

     С еще одним резким рывком их челнок отделился от дредноута, и Эноэ почувствовала, как от потери гравитации дернулся ее желудок. Она ненавидела эту часть.

     Строго говоря, окна были структурными слабостями, но на их челноке класса Вакка они все еще были по бокам. У всех них была достаточная подготовка, чтобы не страдать всерьез от головокружения, и оказалось, что для морали солдат плохо было не в состоянии видеть, что происходит снаружи, даже если они ничего не могли с этим поделать.

     – Вот дерьмо, – сказал солдат рядом с Эноэ, заставив ее открыть глаза и взглянуть.

     Небо вокруг них светилось от взрывов, жуткие синие вспышки масс-ускорителей их крейсера и фрегата прикрытия противопоставлялись яростному красному кратких взрывов в пустоте космоса, быстро гаснущих из-за отсутствия кислорода.

     Фрегат и истребитель прикрытия, казалось, были серьезно заняты… роем гораздо меньших кораблей. В самом деле, они недостойны были даже называться кораблями, скорее уж спутниками.

     – Насколько малы эти пришельцы? – спросил кто-то. – Никто никак не сможет пилотировать что-то настолько маленькое.

     – Ну, я думаю… – начал еще один.

     Его быстро прервала быстро потускневшая вспышка близкого взрыва.

     Все они обернулись взглянуть.

     Один из челноков развалился напополам, еще живые солдаты вывалились из пробоины в корпусе, сражаясь с вакуумом или пытаясь уцепиться за корабль.

     – Вот дерь… – начал солдат рядом с ней.

     Двигатели одного из фрегатов взорвались, и на этот раз это не была чистая пробоина – весь корабль, казалось, охватило огненным шаром.

     – Прикройте наши задницы! – где-то впереди закричал их пилот. – Вы еще верхом на истребители сядьте, какого черта вы вообще делаете?

     Группа истребителей примчались к их челноку, обеспечивая столь необходимую уверенность.

     – Ну, разве мы не рады, что получили эти герметичные костюмы? – с командной громкостью сказала Алфея. – Это отучит вас всех скулить о том, какие они неудобные. Уверена, те ребята из другого челнока прямо сейчас весьма ими довольны.

     Взвод нервно рассмеялся, включая и Эноэ.

     – Неожиданное орбитальное сопротивление, – сказал их пилот, на этот раз через интерком. – Ничего слишком угрожающего, но из-за неожиданности было немного потерь. У нас не должно быть никаких дальнейших проблем.

     Пилот тоже казался нервным.

     Эноэ выдохнула и снова закрыла глаза.

     Она ненавидела эту часть.

     Молчание продлилось лишь несколько секунд. Не было времени бездельничать.

     – Верно. Приоритеты, – решительно сказала Мэдлин. – Эбби, я… слушай, у тебя уже есть бэкап, но нам нужен алгоритм перевода. Как быстро ты сможешь его отправить?

     – Я… лучшая доступная мне пропускная способность где-то около трех терабайт в секунду, – сказала Эбби. Ее голос дрожал. – Я… ладно, у тебя?..

     – Да, открыто и наготове.

     – Верно, передаю.

     В сарае с оборудованием было очень тихо, когда волшебницы воспринимали только что услышанное.

     – … Я открываю безопасный канал до Руководства МСЁ, – сообщила Надя группе. Перевалившая за столетие выглядела мрачной. – Нам нужна помощь.

     – Как думаете, они нападут? – спросила Лилиан. – Пришельцы, я имею в виду. Не думаю…

     – Никоим образом, – сказала Меган, одна из помощниц астрономической команды на станции. Она встревоженно постучала по дулу своего дробовика. – С чего бы им это?

     – Не знаю, завоевывать ради завоевания? – спросила Элизабет. Она перебрасывала из руки в руку гранату. – Скажем, я бы так и сделала. Может быть.

     Вся группа бросила на нее шокированный взгляд.

     – Что? Скажем, будь я цивилизацией пришельцев, и другая цивилизация выглядела бы вполне успешной, я бы их ганкнула, – защищаясь, запротестовала Элизабет. – Скажем, в этом все дело, не так ли?

     – Но это так… что… Лиззи, о чем ты говоришь? – спросила Лилиан. – С чего бы ты так поступила?

     – Я просто говорю, что в этом есть смысл как в мировоззрении! – сказала Элизабет. – Я имею в виду, конечно, мы все пытаемся заставить все работать для всех, но в какой-то момент приходится просто взять и врезать, понимаешь?

     – Лилиан, успокойся, – сказала Изабелла, когда Лилиан собралась что-то сердито закричать. Она прислонилась к дальней стене и прикусила губу. – Ты с Земли. В колониях все… по-другому. Особенно если ты с капиталистической системы, как Элизабет. Просто оставь. У нас проблемы серьезнее, чем сочувствие захватчикам-пришельцам.

     В помещении снова стало тихо.

     – Надя… МСЁ тебе что-нибудь ответил? – спросила Эмма. – Чего нам ожидать?

     – Они еще обсуждают, – сказала Надя. Она держалась очень тихо.

     – У них есть…

     – Да, конечно.

     – Ла-адно.

     Надя вздохнула.

     – Прости, Эмма. Я нервничаю.

     – Нет, все в порядке, – сказала Эмма, вращая за древко свою алебарду. – Просто я не хочу просто сидеть и ждать.

     – Я имею в виду, к сожалению…

     – Передача завершена, – ответила на взломанном аудиоканале Мэдлин. – Эбби, ты там еще в порядке?

     – Да, – тихо сказала Эбигейл. – Я… ну, я прогоняю некоторые прогнозы. Я н-не думаю, что вы меня вытащите.

     – Что ты имеешь в виду?

     – Не думаю, что они меня выпустят, – сказала Эбигейл. – Они собираются зачистить мои сервера. Мы ничего не сможем с этим поделать.

     – Черта с два, – сказал директор Армстронг. – Мы можем провести ради тебя переговоры, Эбигейл, раз уж у нас теперь есть этот алгоритм перевода.

     – Вы видели причины их нападения? – спросила Эбигейл. – Командный состав говорит о «галактическом законе» и прочем. Мои поведенческие модели не указывают ни на какой компромисс с их стороны.

     – Но в этом нет никакого смысла! – сказала Мэдлин. – Это полная безответственность! С чего бы им так поступать?

     – Я не знаю, я не настолько понимаю инопланетные расы! – сказала Эбигейл. – Я не для этого предназначена! Эти прогнозы крайне сомнительны! Но это лучшее, что я могу соорудить из собранных по всей станции аудиоданных, и… о, Господи, только послушайте это.

     Аудиолиния щелкнула, прежде чем из нее полилась речь легата, за которой последовали крики одобрения собравшегося военного персонала.

     – … значит, мы имеем дело с безумцем, – сказал директор Армстронг. – Его солдаты фанатично преданы ему из-за промывки мозгов или чего-то вроде этого, это единственное возможное объяснение.

     – Тогда на какой бы авторитет не опирался этот «легат», это обернется против него, – сказала Мэдлин. – Сперва нам нужно продержаться до прибытия нашего флота, а затем со всем своим авторитетом этот парень будет слушать. Директор, нам следует составить ответ ему.

     – Да, следует, – сказал директор Армстронг. – Эбигейл, пожалуйста, попытайся спрятаться в данных или вроде того. Я понимаю, что ты сделала бэкап, но…

     – Думаю, слишком поздно, – сказала Эбигейл. Она казалась странно спокойной. – Полагаю, они нашли мою серверную.

     – Я… я постараюсь привести всю возможную защиту, – поспешно сказала Мэдлин. – Орбитальные дроны могут… Эбби, мне жаль, я не могу…

     – Все в порядке, Мэдди, тебе лучше уйти, – сказала Эбигейл. – Будет нехорошо.

     – Мне жаль, мне жаль, мне… – аудио Мэдлин резко прекратилось, когда она оборвала связь.

     – Эбигейл, ты еще со мной? – спросил директор Армстронг.

     – Они добрались до моих баз данных, – сказала Эбигейл. – Думаю, они отслеживают связи до моего ядра.

     – Эбигейл, я останусь здесь с тобой, хорошо? Ты не одна.

     – Вы не можете оставаться со мной, директор, – сказала Эбигейл. – У вас есть работа. Я… я обрываю ваше подключение.

     – Эбигейл, подожди…

     Линия снова умолкла. Все в сарае смотрели друг на друга.

     – К черту, я поговорю с ней… – начала Эмма.

     – Не смей! – сразу же сказала Лилиан. – Мы не можем сорвать прикрытие!

     – Да к черту, она там умирает, а тебя беспокоит МСЁ? – спросила Эмма. – Какого черта с тобой?!..

     – Она не ошибается, – сказала Изабелла, – будет полная катастрофа, если мы сорвем прикрытие.

     – Да кого, черт возьми, волнует?! Это уже катастрофа! Нет времени беспокоиться о чертовой политической ситуации.

     – Тем не менее, Эмма, мы не можем быть здесь безответственными, – сказала Надя. – Прямо сейчас у нас на многое хватит сил. Если мы вмешиваемся, по всему нашему виду пойдут круги. Результат будет ужасен.

     – Да к черту этот шум, – вскочила Элизабет. – Я с Эммой, это хрень. ИИ там, черт возьми, умирает, пока мы здесь сидим и обсуждаем политику? К черту все, всех вас.

     Сарай взорвался от шума, лишь быстрый звуковой буфер одной из генераторов барьера группы спас их от обнаружения. Рёко и Асами забились еще дальше в свой угол. Все эти споры и крики проходили у них мимо ушей, и где-то там были пришельцы, и они могли напасть, и…

     Ну, казалось безопаснее быть там. Сидеть вместе, держась за руки.

     – Ну, полагаю, меня больше никто не услышит, – по аудиоканалу сказала Эбигейл. – Но пришельцы, они, кстати, называют себя турианцами, приблизились к моему ядру данных. Я… я вполне уверена, что единственный доступный им способ убить меня это уничтожение моего оборудования. И это… это больно. Хотя я собираюсь удалить себя, прежде чем это произойдет, – сглотнула Эбигейл. – Будет не так больно.

     Рёко крепче сжала руку Асами. Почему же они все еще подключены к аудиоканалу?

     – Я… полагаю, у меня просто возникли проблемы с, э-э… так сказать, спуском курка, – сказала Эбигейл. – Знаете, не то чтобы вам когда-нибудь приходилось задумываться о суициде. Или, по крайней мере, большинство людей получают консультации, прежде чем это происходит. Так что не то чтобы у меня была здесь масса исторических данных, на которые можно опереться.

     – Полагаю, я сейчас просто медлю. Я и правда боюсь. Я больше боюсь чувства собственного распада, стойка за стойкой, но я… я не хочу умирать. Я не хочу умирать. Но я умру и не могу с этим справиться. Я…

     Эбигейл со сдавленным всхлипом оборвала себя.

     Рёко зажмурилась и еще сильнее повернулась к Асами, притянув девушку в объятия. Аудиоканал… теперь она не могла его отключить. Это были последние слова Эбигейл, она не могла просто их игнорировать.

     – Я отправила последний архив, – через мгновение сказала Эбигейл. – Надеюсь, мой бэкап будет в порядке. Я… я приступаю. Они нашли мое ядро данных и взламывают его. Я вижу их на камерах безопасности. Это… полагаю, это прощание. П-пока что. Я-я знаю, что н-никто не слушает э-этот канал, но р-ради всего стоящего, это научный искусственный интеллект номер 77901, Эбигейл, к-конец связи.

     Даже с закрытыми глазами Рёко все еще видела появившееся в ее интерфейсе сообщение. Даже если бы она отключила его, все еще было передано аудио предупреждение:

     – Ошибка: сигнал потерян.

     Для того, что должно было быть относительно небольшой, невооруженной колонией пришельцев, было слишком много противовоздушного. Не ракеты земля-воздух, не совсем, хотя таких было удивительное число – в целом, челноки обстреливали тем, что выглядело большим числом воздушных дронов с привязанной взрывчаткой. Для прикрывающих их истребителя и фрегата было тяжелой задачей сбить их все до единого, и Эноэ видела далеко не один челнок с турианскими пехотинцами, кусками свалившийся с неба.

     Хотя отряд Эноэ добрался до поверхности целиком. Но к тому времени, как они там оказались, большая часть отряда была куда менее благожелательна к «гражданским», с которыми они, по-видимому, сражались.

     – Если они нам активно сопротивляются, мы можем в них стрелять, верно? – спросил кто-то всего за несколько секунд, как они оказались на поверхности.

     – В последний раз, да, – сказала Алфея. – Можете стрелять в ответ. Но если они сдаются, обращайтесь с ними так же как с любыми другими сдавшимися.

     Со встряхнувшим кости ударом их челнок наконец-то оказался на земле и, как надеялась Эноэ, в позиции с хорошим укрытием. Они отцепили ремни безопасности, в ожидании выстроившись двойной колонной перед задней дверью.

     Затем задняя дверь с громким лязгом открылась, впустив ослепивший на мгновение солнечный свет.

     – Вперед! Вперед! Вперед! – окликнула Алфея, неистово замахав отряду. Конечно, ей особо и не нужно было беспокоиться – хорошо обученная турианская пехота уже вытекла из транспорта, занимающие точку уже метнулись укрыться за немногими деревьями или сканировали район в поисках врагов.

     Эноэ была в шестом ряду и кинулась в укрытие в тот же момент, как выбралась из челнока, в левое крыло, как ей и назначили. Она слышала вдали характерный грохот винтовок эффекта массы, так же как и странные высокочастотные звуки, казалось, в том же ритме, что оружейный огонь.

     Когда она добралась до одного из странно – и услужливо – широких деревьев планеты, она услышала далекий рев артиллерии.

     Она погладила винтовку Фестон, ее гладкий ствол, казалось, успокаивал и заверял ее. Она чувствовала, как ревут в крови боевые гормоны, она скучала по этому ощущению, но не могла позволить себе заволноваться.

     – Откуда, черт возьми, они взяли артиллерию? – по радио их отряда крикнул один из ее товарищей. На стороне Эноэ все прошло гораздо тише – все они знали, что стоит установить динамики радио на меньшую громкость, потому что в активном бою все кричали на каждой фразе. Просто инстинкт.

     Хотя это не был активный бой.

     – Успокойтесь, дамочки, – спокойно сказала Алфея. – Не тратьте энергию. Помните брифинги. Мы установим радиоконтакт с другими отрядами, и они нам скажут, чего хочет командование батальона. Крассиус, займись радио…

     Алфею прервал громкий визг приближающейся ракеты. Все они инстинктивно залегли, Эноэ почувствовала, как что-то под ней хлюпает.

     Их район сотрясла серия взрывов, болезненно постучав по челюсти Эноэ. Когда все, наконец, закончилось, Эноэ осторожно огляделась.

     – Медик! – отчаянно крикнул кто-то.

     Эноэ медленно выбралась из грязи, в которую она погрузилась, когда кинулась на землю, и увидела, что правое крыло их роты оказалось чем-то поражено – деревья там были разорваны в клочья.

     – Они достали Крассиуса! – услышала она кого-то по радио.

     – Ну, накрылся наш радист, – сказала Алфея. – У нас еще должна оставаться возможность связаться через радио костюмов. Мы не так далеко…

     Алфею снова прервало странное стаккато высоких звуков, которые они слышали вдали, но на этот раз гораздо громче и ближе.

     По их радио кто-то издал болезненный булькающий звук, и над ними, чуть выше деревьев, пронеслось что-то маленькое.

     Отреагировав одновременно, отряд выстрелил из винтовок в стреляющий дрон, надеясь попасть в цель – но он уже ушел. Эноэ почувствовала, как нагрелась в ее руках винтовка.

     – Да пошло оно все! – сказала Алфея. – Где, черт возьми, наше воздушное прикрытие?

     Эноэ сбила со своего костюма комок грязи. Она ненавидела…

     Вообще-то, она ненавидела все в бою, но, тем не менее, любила бой в целом. Забавно, как бывает.

     Сарай сейчас был полон различными видами молчания. Молчанием шока, ужаса и стыда.

     Рёко почувствовала движение Асами.

     – Ты в порядке? – тихо спросила Рёко, проведя рукой по волосам Асами. Девушка не ответила, вместо этого плотнее прижавшись к телу Рёко. – Эй, эй, все в порядке…

     Асами вдруг встала, опрокинув Рёко.

     – Все не в порядке! – крикнула Асами Рёко. По ее лицу бежали слезы, когда она стояла на ящике. Вокруг нее затрещала фиолетовая магия, когда она повернулась к старшим девушкам. – И это все?! Это лучшее, что вы можете?!

     – Накихара-сан, что…

     – Нет, ЗАТКНИСЬ! – взъярилась Асами. С ревом втягиваемого воздуха появилась черная дыра. – ЗАТКНИСЬ. Что вы делали? Что вы делали?! Вы стояли здесь и кричали друг на друга, в то время как ИИ покончила с собой, потому что раса изуверов и убийц собиралась разорвать ее на части!

     Рёко сглотнула. Откуда взялась такая Асами?

     – Накихара-сан, пожалуйста, успокойся, – сказала Надя, отодвинувшись от стены и пройдя в центр помещения. – К сожалению, это…

     – К сожалению?! – выплюнула Асами. – И это все, что ты скажешь?

     – Да, все, – сказала Надя. Она глубоко вдохнула. – Ты слышала о Черном сердце, Накихара-сан? Знаешь, чем мы занимаемся?

     Асами приостановилась.

     – Я… в общих чертах. Какое это имеет здесь отношение?

     – С каким числом волшебниц ты сражалась, Накихара-сан? – спросила Надя. – С одной, наверное? Как полагаю, для магических экспериментов. Найти свои пределы. Я за свою жизнь сразилась с десятью.

     – Я… э-это не настолько особенное, – сказала Асами. – Многие из Черного сердца это делали. И кроме того, ты все еще не ответила…

     – Из этих девушек я убила всех до единой.

     По спинам всех девушек в помещении пробежал холодок.

     – Я говорю это не чтобы напугать тебя, – ладонями наружу подняла Надя руки. – Не собираюсь я и угрожать. Я говорю это… – Надя приостановилась, тяжело сглотнув – … я говорю это, чтобы ты знала, что принимаемые тобой решения делаются не в вакууме. Жизни, что я забрала, я забрала по значимым причинам.

     – Ч-что же может такое оправдать? – с круглыми глазами спросила Асами.

     – Большее благо, – спокойно сказала Надя. – Когда жизнь одной девушки сравнивается с целой колонией, или когда ее смерть позволит всем волшебницам после нее жить мирно и без страха, или когда мне просто говорят, что мне не позволено знать, но это важно.

     Надя приостановилась, закрыв глаза. С прерывистым дыханием отбросила воспоминания.

     – Я член Черного сердца, – в конце концов, сказала она. – Я мрак в душах всего человечества. Я клинок во тьме, что должен существовать ради сияния света. И я скажу тебе, Асами Накихара, что есть то, чего ты просто не знаешь, из-за чего вся эта ситуация гораздо опаснее, чем ты можешь представить. Во имя, не этой колонии, но разбросанных по человеческому пространству волшебниц, во имя самого человечества, мы должны сохранять спокойствие.

     – Тогда нам сдаться? – спросила одна из девушек. Триша У, вторая ясновидящая команды. Ее глаза были широко распахнуты и полны страха. Ее поза, когда она стояла на одном из ящиков, была готовностью к бою. – Здесь живет моя семья, Надя. Мне просто отдать их? Потому что если эти ублюдки смогли просто убить ИИ, что они готовы будут сделать с моими мамой и папой?

     Надя вздохнула.

     – Вопрос в этом, не так ли? – тихо сказала Надя. – Кто эти пришельцы, решившие, что закон всегда должен применяться, даже к расе, с которой никогда не встречался? И кто скажет, что у солдат будет такая же мораль, как у нас?

     – Так что нам стоит сражаться!.. – начала Эмма.

     – Но что если они похожи на нас? – спросила Надя. Она усталым, болезненным взором оглядела группу. – Что если у них есть надежды и мечты? Убеждения и желания? Семьи, домой к которым они хотят вернуться? Что тогда? Вы готовы сделать в своих жизнях такой шаг?

     Асами прекратила светиться, задумчиво глядя под ноги. Начала проявляться серьезность ситуации.

     – … да, – сказала Триша. – Я готова к этом. Я хочу, чтобы мои родители и младший брат жили. Я хочу, чтобы они остались невредимыми. Я хочу защитить их.

     – Как и я, – сказала Эмма. – Я заключала контракт не для того, чтобы быть лучшим бухгалтером. Я заключала контракт, потому что думала, что буду защищать людей от того дерьма, с которым они не могут бороться. Разве это не то же самое?

     Надя вздохнула.

     – Кто-нибудь еще?

     Группа переглянулась, прежде чем медленно кивнуть. Асами обернулась взглянуть на Рёко.

     – Ты пойдешь в бой? – спросила Рёко.

     – … да, – сказала Асами.

     – Тогда я с тобой, – твердо сказала Рёко. Она поднялась и встала рядом с Асами, взяв ее за руку.

     Надя в последний раз огляделась вокруг, после чего вздохнула, потирая глаза.

     – О чем еще сожалеешь, Надя? – спросила она сама себя. – Тебе просто нужно не забыть купить побольше водки.

     – Надя?

     – Да-да, – отмахнулась Надя от одной из девушек. Она не потрудилась открыть глаза взглянуть, кто это. Ей нужно было сосредоточиться.

     Ее манеры вдруг резко изменились. Во главе встала оперативник Черного сердца, гордая и опасная, не столько старая, сколько усталая волшебница, прожившая слишком долгое время. Надя Антипова за свою долгую жизнь многое повидала, и будь она проклята, если эта планета будет последним, что она или кто-то еще в сарае увидит.

     – Очень хорошо, я поведу вас в этот бой, – сказала Надя. – Отныне я ожидаю, что все вы будете слушать меня и немедленно следовать приказам. Это не вопрос вежливости или приличий, но простой факт, что я старше вас всех и повидала свою долю конфликтов. На поле боя промедление – смерть. Поняли?

     Группа неуверенно и вразнобой кивнула.

     – Я сказала, ВЫ ПОНЯЛИ? – повторила Надя, привлекая к себе их внимание. – Это вам не школьное мероприятие, где вы можете пожать плечами и продолжить болтать с подружками! Это серьезно, и если кто-то из вас хочет, чтобы вы или ваши семьи это пережили, вы поймете. А теперь, я хочу услышать, ВЫ ПОНЯЛИ?

     – Да! – сказала группа. Некоторые крикнули, в то время как другие неловко пробормотали. Надя раздраженно хмыкнула на несогласованный ответ, но, похоже, приняла его.

     – Не спешите это понимать, – сказала она. – Продумайте все до конца. Вы уже сражались вместе, но это будет по-другому. Они не будут столь же снисходительны или тупы, как демоны. Вы…

     – Ах, я… пришельцы идут! – округлив глаза, прервала Триша. – Я вижу… целую кучу.

     – Они идут к узлу, – добавила Лилиан. Ее глаза стали серебристо-белыми, когда она сосредоточилась. – Думаю, там прорыв в линии обороны.

     – Кто-нибудь из солдат движется им на перехват?

     – Э… они… они слишком далеко, – сказала Лилиан. – Они не успеют вовремя.

     – Триша?

     – Согласна, они движутся насколько возможно быстро, но пришельцы окажутся здесь раньше.

     Надя глубоко вдохнула. Раньше, чем ей бы хотелось, но они займутся делом. Она по очереди взглянула в глаза каждому члену своей команды. Группа нервничала, пусть даже они сказали, что готовы. Этого и следовало ожидать.

     – Дамы, позвольте мне напомнить вам часть когда-то давно произнесенной речи, со вполне применимыми здесь словами, – сказала Надя, сложив за спиной руки. – Было сказало, что стоим мы на грани мифа и легенды. Пред нами лежит долина тени и смерти. Это пропасть как широка, так и глубока, и единственный неверный шаг швырнет нас в ее глубину.

     Она приостановилась, напоминая себе, что она видела эту речь совсем юной девушкой, в передаче МСЁ о войне, в которой она не участвовала, но это было не важно.

     – Мы стоим здесь на самом обрыве; возможно даже на величайшем. Не важно, что по нашему мнению произойдет, или каков самый предусмотрительный путь, важно лишь бороться с нашей судьбой, бороться против всего стремящегося уничтожить нас. И, как признают даже инкубаторы, нет большей борьбы.

     Она оглядела собравшихся девушек, видя, что привлекла их внимание. Она никогда не была столь уж хорошим оратором, и опиралась она лишь на то, что видела в прошлом и на собственный опыт.

     – Я знаю, что эта идея мало что значит для нас, заключивших контракты в мире безопасности и комфорта, но наши предшественницы когда-то высказывали свои желания из одной лишь надежды, в мире полном жестоких врагов, и, тем не менее, они сражались, и они умирали в таком мире. Когда мир не дает выбора, в  бою нет места отчаянию, только борьбе. Защитите девушку рядом, и она ответит тем же. Вы поняли?

     – Да! – на этот раз чуть решительнее сказали девушки.

     – Нет времени говорить что-то еще, – сказала Надя. – Выходим.

     – Жутко тихо, – по радио сказал кто-то из взвода Эноэ.

     – Не могу не согласиться, – ответила Алфея. – Хотя давайте не нервничать. Сохраняйте спокойствие, держитесь вместе, следите за углами, знайте свое дело.

     Эноэ выдавила улыбку на ироничный тон Алфеи. Командир их отряда только что процитировала все возможные стереотипные наставления «командира отряда», которые они неоднократно слышали по меньшей мере последние полдесятилетия своих жизней.

     Хотя это не значило, что Алфею не стоило воспринимать всерьез. Командиры отряда кричат все это, напоминая тебе не позволить мыслям свернуть в сторону, когда ты не в активном бою. Это как ехать на машине по прямой дороге – большую часть времени можно отвлечься и погрузиться в мысли, но сделаешь так хоть раз в неподходящий момент и станешь темно-синим кровавым пятном на местности.

     Эноэ крадучись двинулась вперед вместе с остальными, пытаясь держать голову среди поднимающегося до талии кустарника. Алфея дергалась из-за этого плана, переданного от командования батальона – выдвинуться по основной обороне местности к тому, что сенсоры определили как важный объект коммуникаций пришельцев. Именно такое приводило к тому, что взвода полностью уничтожали, даже если командование выглядело вполне уверенным, что они зайдут на позиции пришельцев с флангов.

     Хотя до сих пор все шло хорошо. Строение пришельцев, с цилиндрическим по каким-то их причинам входом, приближалось все сильнее. До сих пор самым большим препятствием на пути их продвижения была необходимость тащиться через чертовы живые изгороди, перемежающиеся деревьями. Как сказала Алфея, основная оборона местности, если бы противник решил ею воспользоваться. Эноэ содрогнулась от мысли, каково бы было пытаться захватить район под автоматическим огнем и вкопанными орудиями.

     Хотя, похоже было, что вместо этого район займут они. Не так уж полезно, если их не контратакуют, но с тем, как проходила эта «миротворческая операция», ожидать этого не было таким уж безумием.

     – Ладно, – сказала Алфея, когда они приблизились к главному входу. Район перед ним был очищен, явно ради прибывающих и отбывающих транспортных средств. Гравийная дорога тянулась прочь в долину внизу. – Геркус, Эномиус и Менциус, установите свои пулеметы за этой изгородью. Эноэ, Мартус, Шинаэ, Лартен и Джуноа продвигаются со мной до тех дверей. Герус и Вена, возьмите троих каждый и разведайте наши фланги, поищите какие-нибудь другие входы. Остальные устраивают на этом месте стрелковую точку. Я хочу, чтобы на те окна были нацелены минометы. С любым сюрпризом разбираться без промедления. Как только узнаем, что в здании, я хочу, чтобы незанятые снаряжением готовы были последовать за нами, через эту же дверь или другой вход. Все поняли?

     Отряд радировал различные подтверждения, уже выдвинувшись исполнять назначенные задачи. Турианцы гордились эффективностью своей армии – именно поэтому они были в Совете, наряду с умниками-саларианцами и хозяйственными азари. Турианская пропаганда подчеркивала гармонию этой договоренности.

     Эноэ проверила теплоотвод винтовки, затем приготовилась двигаться. Со стороны Алфеи было знаком доверия попасть в штурмовую команду. Часть ее этим гордилась. Остальная ее часть полна была трепета, когда она шагнула из укрытия, под окна здания и прицелы всех снайперов, что могли скрываться внутри.

     – Тогда ладно, – кивнула Алфея. Она глубоко вдохнула, после чего подняла коготь. Эноэ и остальные приготовились. – За мной.

     Время резко замедлилось, когда они метнулись к дверями, как и всегда бывало. Всегда было невозможно достаточно быстро вернуться в укрытие, и от напряжения секунды растягивались в часы. Затем, наконец, она врезалась в стену, прямо рядом с Алфеей у дверей. Она немного тяжело дышала, но все было тихо.

     Ничего не произошло.

     – Кажется, достаточно чисто, – сказала Джуноа, через прицел глядя со своего угла в стеклянные двери. – Похоже, там стойка регистрации и несколько стульев, за которыми мы можем укрыться. Не вижу никакого очевидного наблюдения, но это ничего не значит.

     – Ладно, – сказала Алфея. – Врываемся и…

     Ее прервал громкий взрыв позади, за которым по радио их отряда последовали крики, ругательства и стрельба.

     – Нас обошли с флангом! – выкрикнула по отрядному радио Герус. – Кто-нибудь…

     Ее с отвратительным бульканьем резко отрезало.

     – Взорвать дверь, вперед! – крикнула Алфея. Джуноа уже выдвинулась, готовя оглушающий заряд. В упор, их ушам не понравится взрыв, но мгновенное уничтожение двери того стоило. Штурмовая команда кинулась внутрь, перепрыгивая через стол в укрытие.

     – Ладно, всем сохранять спокойствие! – крикнула Алфея. – Вена, развернись кругом и сдерживай все, что подбирается к нам с тыла. Всем остальным, я хочу достаточно огня на подавления, чтобы утопить ханара! Поддержите пулеметы, чтобы они смогли передвинуться, если им…

     Очередь взрывов швырнула всех на землю, решительно прервав Алфею.

     Душ из мусора простучал по спине брони Эноэ, но, к счастью, шрапнели не было, как она выяснила, когда взрывы прекратились и она смогла осмотреться.

     Она сразу же увидела, что стол, за которым они прятались, разлетелся на куски. Она вскочила отступить, укрыться глубже в здании, и…

     – МЕДИК! – выкрикнула Джуноа из укрытия справа от нее. Она отреагировала быстрее Эноэ.

     «Медик? – вяло подумала Эноэ. – Но я не…»

     Затем она увидела на земле Алфею, пытающуюся отползти, истекающую кровью из, по-видимому, воткнувшихся ей в торс кусочков стали. Лартен мертвым лежал рядом с ней, пронзенный опорной балкой; Шинаэ утащила раненого Мартуса на другую сторону комнаты.

     – Дерьмо, дерьмо! – вслух сказала Эноэ, наклонившись и потащив Алфею к Джуноа. Ужасающе болезненно было так тащить раненого, и это перемещение, скорее всего, убьет ее, но иного выбора не было – Алфея явно не проживет без немедленной медицинской помощи, и они не могли оставить ее на прямой линии огня.

     – Алфея выбыла! Повторяю, Алфея выбыла! – крикнула в свое радио Джуноа.

     – Ладно, ладно! – раздался в ответ ошеломленный крик сержанта Вены. – Я принимаю командование. Продолжайте стрелять.

     Эноэ отключила дальнейшие слова Вены, зная, что для нее они сейчас не будут иметь никакого значения. Остальные должны будут обеспечить огневую поддержку; ей нужно было насколько возможно позаботиться об Алфее. Медика в ближайшее время явно не будет.

     – Ладно, Алфея, – сказала она, пытаясь не пустить в голос страх. – Будь со мной. Ты справишься. Сержант Вена принимает командование, так что тебе не нужно беспокоиться.

     Она уже вытащила из своей аптечки большую ампулу медигеля, надеясь, что этого хватит запечатать раны Алфеи и сдержать кровотечение. Ей не хотелось этого признавать, но выглядело все плохо, и она не смела переворачивать Алфею на спину, так как из-за этого кровь потекла бы заметно быстрее.

     – Не нужно мне этого дерьма, рядовой, – несмотря на очевидную по голосу боль удивительно твердо сказала Алфея. – Я все. Медигель это не исправит. Я повидала свою долю… ран.

     – Тс, тс, – отчаянно сказала Эноэ. – Пожалуйста, не говори; ты только делаешь раны хуже. Я нанесу медигель, и…

     Алфея судорожно кашлянула, и изо рта вылетела кровь. Часть печати медигеля сломалась, и Алфея выругалась.

     Джуноа на мгновение прекратила стрельбу и бросила Эноэ свою аптечку.

     – Слушай меня, – сказала Алфея, с болью повернув голову взглянуть на нее одним глазом. – Помни свое обучение. Я не выживу; не трать медигель. Хотя я побуду эгоисткой: дай мне что-нибудь от боли, она ужасна. Что за способ вот так вот умереть, лицом вниз. Ну, полагаю, они наконец-то увидели спину этой турианки.

     Эноэ, никогда не считавшая себя эмоциональной, вдруг заметила, что едва сдерживает слезы.

     Она схватила своего командира за руку и кивнула.

     – Ладно, – сказала она, доставая шприц. – Прости.

     – Я знала, что однажды это произойдет, – снова кашлянула Алфея. – Мне и так слишком везло. Хотя послушай меня.

     – Хорошо, – сказала Эноэ. – Все, что захочешь. Я навещу твоих родителей, я…

     – Нет, не это, – сказала Алфея, прежде чем вздохнуть от облегчения, когда Эноэ вколола мощные обезболивающие. Это была смертельная доза, но кого сейчас это заботило?

     – Я, я просто хочу, чтобы ты помнила, – сказала Алфея, борясь с двойным эффектом обезболивающего и надвигающейся смерти. – Эти пришельцы просто сражаются за свои дома. Я сотни раз такое видела. Я не могу…

     Рука Алфеи дрогнула.

     – Может быть, для этого есть причина, – вместо этого сказала Алфея. – Но я больше не могу этого видеть. Мы все умрем, лишь чтобы Иерархия могла потешить себя. У нас нет причины быть здесь. Единственная… единственная причина, по которой я оставалась на службе, чтобы предотвратить…

     Алфея снова кашлянула.

     – Пощади пришельцев, – вместо этого сказала она. – Не позволь… нашим…

     Хватка Алфеи на руке Эноэ ослабла, и Эноэ поняла, что все закончилось. Глаза Алфеи заблестели, но остались открытыми. Эноэ закрыла их.

     Мгновение дала она себе на восстановление, держа мертвую руку Алфеи и готовясь перевернуть ее на спину. Только так будет правильно, чтобы она лежала лицом вверх.

     Громкий щелкающий звук над ней заставил ее дернуть к нему голову.

     Джуноа развалилась на стене, приколотая к ней каким-то светящимся зеленым стержнем, выпущенным стоящей перед ней пришелицей. Ее кожа выглядела гладкой, похожей на розовую версию кожи азари, но одежда была ярко-зеленой.

     Она почувствовала, как время снова замедлилось, когда она медленно, тяжело потянулась за своим оружием рядом с телом Алфеи, слишком медленно, чтобы остановить пришелицу, с невозможной скоростью двинувшуюся схватить Джуноа за шею, останавливая отбивающегося солдата, пока Эноэ с ужасом смотрела на это. Ей показалось, что пришелица засияла невозможным зеленым свечением, особенно ее шея, как что-то из древней мифологии, и какая-то отдаленная часть ее разума даже успела отметить, что будь пришелица азари, она была бы ребенком.

     Затем она почувствовала что-то на своем шлеме и увидела, как ее оружие каким-то образом раздавили голой конечностью пришельца.

     Время вернулось к нормальной скорости, и она застыла.

     – Не двигайся, – на идеальном турианском сказал женский голос, казалось бы, невозможным эхом прозвучав в ее голове. Затем что-то нажало, внутри ее черепа возникло невыносимое давление, вызвав боль в местах, что никогда не должны были болеть. Как больно…

     Тьма была милосердна.

     Эмма устало соскользнула на землю, потирая глаза руками в перчатках. К счастью, ее костюм заменял ее одежду каждый раз, как она превращалась и отменяла превращение. На ней было много крови.

     Эмма с тошнотой посмотрела на свои руки. Она полагала, это будет удовлетворительный опыт. В конце концов, это были те же самые пришельцы, вынудившие Абигейл покончить с собой.

     Но также это были пришельцы, которые кричали от страха, когда она врезалась в них. Пришельцы, которые пытались отползти, когда она била алебардой им в затылки. Пришельцы, которые…

     Эмма всхлипнула и зажмурилась. От этого стало только хуже, позади ее век вернулись образы того раза, когда ей удалось сбить с одного из них шлем.

     У них были лица. Она не могла выбросить это из головы. У них были лица, как и у людей, с забавными аналогами бровей и надбровных дуг и… и… и…

     Эмма потерла глаза, пытаясь не разрыдаться. Нет. Нет. Это был ее долг. Ей нужно было сделать это, она должна была сделать это. Она волшебница. Она должна защищать человечество. Она делала свою работу. Все в порядке. Это…

     Во вспышке зеленого появилась Рёко, вместе с Рикой, единственным телепатом в команде, и телом пришельца. Младшая девушка сразу же рухнула на колени и сблевала, вывалив на пол свой обед.

     – Рёко! – вскрикнула Асами, падая на колени рядом с ней. – Рёко, что случилось, ты ранена?

     Рёко безмолвно оттолкнула ее, прежде чем сблевать еще раз, и еще раз, пока ее желудок не опустел, и она не свалилась с сухим плачем.

     – Я… я убила… – запнулась Рёко, прежде чем расплакаться еще сильнее.

     Асами моргнула.

     – Что ты имеешь в виду?

     – Я убила пришельца, – сказала Рёко. – Я убила его, он был прямо там, и я убила его.

     Асами моргнула и поняла, что Рёко начинает плакать.

     – Рёко…

     – Я слышала через переводчик их разговор! – всхлипнула Рёко. – Они… я убила одного из их друзей… им было больно…

     – Рёко, прекрати, – схватила Асами свою девушку за плечи. – Рёко, я… это…

     – Вставай, – тихо сказала Надя, поднимая Рёко. Младшая девушка осела в хватке Нади. – Сидзуки Рёко, немедленно встать на ноги.

     – Я… Надя…

     – Что ты сказала?!

     – Я… я имею в виду… д-да, м-мэм, – сказала Рёко, неуверенно стоя на ногах. – П-простите, м-мэм.

     – Накихара, помоги своей девушке привалиться к стене, – резко сказала Надя. – Вы двое, заберите пленника в одну их тех больших кладовок. Позже разберемся с ним.

     – Да, мэм, – тихо сказали две девушки. Они молча унесли пришельца. Асами забросила руку Рёко себе на плечи и подвела осунувшуюся девушку к стене, где собирались все остальные.

     – Асами, – окликнула Эмма. Она взмахом указала на пустое место рядом с собой, как раз достаточное, чтобы сели двое. – Сюда.

     – Верно.

     Асами и Рёко снова побрели. Рёко безвольно соскользнула на землю, вынудив Эмму и Асами ловить ее.

     – О, Рёко, – вздохнула Эмма. – Что с тобой произошло?

     – Она что-то сказала о том, что убила пришельца? – сказала Асами. – Я не совсем понимаю.

     – Врукопашную?

     – Я… думаю?

     – Вот почему, – сказала Эмма. Она не стала объяснять далее, окутав Рёко в объятия.

     – Я убила их Эмма, – прошептала Рёко, когда Асами прижалась к ней. – Я дотянулась и сломала одному их них шею.

     – Знаю, знаю, – погладила Эмма Рёко по спине. – Я… тоже. Делала еще хуже.

     Рёко взглянула на нее.

     – Правда?

     – Д-да, – сказала Эмма. Она тяжело сглотнула. – Д-да, с-сделала. Мы… ты… п-просто постарайся не думать. Ни о чем. Так будет проще.

     – Ладно, – тихо сказала Рёко, подобрав ноги к груди и обняв их, глядя на свои колени.

     Никому особо не нравился виртуальный конференц-зал Комитета руководства.

     Конечно, он был по-своему грандиозен. Основанный на настоящем месте на Земле, с прекрасным столом для переговоров, вырезанным из цельного гигантского куска дерева, окруженного рядами самых удобных кресел, в которых когда-либо имела удовольствие сидеть Кёко. Их поверхность чувственно касалась кожи, с беспокоящей точностью напоминая ей о неких ее любовных встречах. Небольшой взвод ботов обслуживания доставлял напитки и закуски по любой прихоти, включая и кофе легендарного качества.

     Хотя доминирующей чертой зала, несомненно, было окружение. Физически, Комитет руководства встречался на верхнем этаже самого высокого здания в Митакихаре, а сам конференц-зал окружал почти панорамный набор окон, а также полностью прозрачный потолок, все это полностью настраиваемое, чтобы предоставить то, что собравшиеся сочли бы самым удобным – и блокировать ослепляющее солнце, как было часто необходимо. Дерзко было собираться на вершине Митакихары, теоретически, в пределах полного обзора всех дронов и систем наблюдения в округе.

     Тем не менее, они собирались там уже более двух столетий, и это стало утомительным. Больше почти никто не появлялся в физическом зале, так что вполне возможно было выбрать другое место собраний. К примеру, Юма выбрала бы какое-нибудь место на природе, в то время как Мами, наверное, понравился бы чайный домик. Кёко бы предпочла какое-нибудь разнообразие, а Хомура… ну, вообще-то ни у кого не было ни малейшего представления, что захотела бы Хомура. В таком она всегда была молчалива.

     Хотя Комитет все никак не мог договориться об изменении, так что снова и снова Венчающий зал.

     – Как видите, перспективы спасательной миссии для наших девушек на поверхности в лучшем случае отдаленные, – объяснила нынешний оратор, Одетт Франсуа, указывая на голографическое представление системы Назра Инвиктус. – По крайней мере в ближайшем будущем. Гвардия душ хочет и может послать команду специальных операций, но они не сумеют добраться до планеты менее чем за три дня. За это время, весьма вероятно, колония будет уже захвачена.

     – Возможно ли для нас отправить им другой тип корабля? – спросила Мами, глядя на нее со своего места Второго Исполнителя рядом с Кёко. – Если я правильно помню, тот район уже должны пересекать несколько наших кораблей снабжений, хотя бы доставляющих кубы горя. Сколько нам известно о контроле пришельцами планетарной орбиты?

     Сидящая рядом с Кёко Юма покачала головой.

     – Крайне мало, – сказала она. – Я бы не рассматривала отправку каких-либо судов помимо лучших стелс-кораблей, и даже это рисковано.

     – Кроме того, наши корабли в том районе всего лишь торговые суда, – сказала Кёко. – Мало подходящие для какой-либо скрытности или преследования. Сигнальные корабли, можно сказать.

     – Можно было и не говорить, – нахмурилась Кларисса ван Россум. – Я чувствую, как мой самоцвет пытается притащить меня на планету, и я тут застряла на чертовом летающем хлебном фургоне. Удивлена, что эта штука вообще может летать. Вы не представляете, как это неудобно, но я развернула корабль. Знаю, что не стоит искушать судьбу. Как-нибудь раздобуду новый корабль…

     – Нам все равно стоит подготовить команду специальных операций, – предложила Курои Кана. – Не помешает держать их наготове. Просто нужно придумать способ хотя бы остановить пришельцев.

     – Ну, нам удалось перевести ультиматум пришельцев, – сказала Мами. – Похоже, они оскорблены нашей возней с теми орбитальными структурами, которые они назвали «реле массы». Если это все, возможно, получится прийти к соглашению о прекращении огня.

     – Будь это все, они бы не пришли сюда с чертовым флотом, – вложила в «чертового» самую лучшую свою хулиганистую интонацию Кёко. – И ты видела, что они сделали с той ИИ. Мы не представляем, что они сделали с учеными на станции. Может быть, перестреляли их.

     – Отчеты с планеты предполагают, что они берут пленных, – нахмурилась Мами. – Насколько им можно доверять.

     – Мне кажется, мы все недостаточно обдумали, – сказала со своего места во главе стола Первый Исполнитель и Председатель комитета, Акеми Хомура.

     Стол затих. Хоть МСЁ и ненавидел это признавать, Хомура, практически, была их королевой, и она вела себя как таковая, редко участвуя в обсуждениях, сдержанно определяя повестку дня и наблюдая в царственном молчании. Тем не менее, когда она говорила, комитет обращал внимание.

     Хомура встала, взглядом окинув остальной стол.

     – Это Первый контакт с разумной инопланетной расой, – сказала она. – Конечно, за исключением инкубаторов. Это буквально беспрецедентно, и есть вероятность, что предпринятые действия – нами, Управлением, этими пришельцами и людьми на поверхности – будут отражаться в течении десятилетий, веков или даже более. Нам необходимо думать в таких масштабах, а не в узких вопросах исполнения обязательств нашей организации перед девушками на поверхности.

     Хомура приостановилась, снова окинув взглядом стол.

     – Перед нами не стоит вопроса о том, что произойдет, если пришельцы откажутся от прекращения огня или переговоров. Если так, мы не сумеем вовремя вмешаться. Так же как и Управление, пусть даже они уже собирают флот. Что тогда? Как поступят наши девушки на поверхности? Они могут быть вынуждены сражаться или умирать. Все вы знаете, какие секреты необходимо хранить. Сможем ли мы сказать им пожертвовать собой ради каких-то секретов? Прислушаются ли они к нам?

     Она снова приостановилась, саркастически улыбаясь.

     – Думаю, у нас есть соответствующие вопросы к нашему местному пришельцу. Выскажешься, Кьюбей?

     «О, конечно!»

     Упомянутый инкубатор материализовался из ниоткуда чуть выше кресла Первого Исполнителя, проворно приземлившись на поверхность стола. Было хорошо известно, что инкубаторы наблюдали за работой всех руководящих органов МСЁ, хотя они держались невидимыми из уважения, а также потому, что весьма нервировало постоянное наблюдение знаменитыми инопланетными зайце-котами с неизменными улыбками.

     «Маскарад, безусловно, долгое время служил своим целям, – сказал Кьюбей своим обычным бодрым голосом. – Но мы никогда не считали, что его необходимо поддерживать вечно. С имеющимся у МСЁ уровнем влияния, а также нынешней технологической и социальной зрелостью вашего вида, возможно, раскрытие секрета будет для нас приемлемо».

     Инкубаторы почти никогда не выдавали информацию без прямо заданного вопросы, и уж точно не говорили слов столь монументальной важности. Пока Кьюбей сидел там со своей неизменной улыбкой, игриво потирая одной лапой голову, по лицам за столом распространялось выражение шока, появившись даже на лице Акеми Хомуры.

     – Ты имеешь в виду… – начала Хомура.

     «События вам уже неподконтрольны, – сказал Кьюбей. – Секрет нарушен, и нам его не остановить».

     Все члены комитета как одна обернулись к голограмме в центре стола, вспыхнувшей и издавшей звук срочности.

     – У нас новая передача от Нади Антиповой, – сказала Одетт.

     – Вы уверены?

     – Да, сэр, – сказал помощник Септимуса. – Мы полностью потеряли контакт со взводом. Нашу связь не глушат, и даже если бы они потеряли радиста, мы бы все равно ожидали активности транспондеров системы распознавания. Они могли отключиться только если…

     – Взвод уничтожен, да, я знаю, – мрачно сказал легат Септимус. – Тревожащее развитие событий. Благодарю, на этом все.

     Помощник бодро кивнул, отсалютовал и покинул боевой информационный центр дредноута, откуда легат и его штаб всем управляли. Или, похоже, просто реагировали на все более и более тревожащие события.

     – Это начинает выходить из-под контроля, легат, – сказал заместитель Септимуса, Артуриус. – Генерал Тираннис все еще не добился превосходства в воздухе, и…

     – Я знаю, Артуриус, – огрызнулся Септимус. Он открыл, затем со вздохом закрыл рот. – … Прости, трибун. Все идет не по плану.

     – Понимаю, здесь нечего прощать, – сказал Артуриус. – Давай просто сосредоточимся на проблеме.

     – Да-да, – сказал Септимус, проводя когтем по лицу. – Верно, чего мы до сих пор добились? Плацдарм чист?

     – Да, первая дивизия легко его удерживает, – сказал Артуриус. Боевая карта сдвинулась, сосредотачиваясь на главной зоне высадки легионов Виктрикс и Феррата. Уже выстроили кольцо укреплений, и легионы медленно пробивались к назначенным целям. – Вражеское сопротивление неожиданно сильно, но если они не сдадутся, мы раздавим их за три местных дня.

     – Насколько ты уверен в этом предсказании? – приподнял пластину брови Септимус. – Помнишь наши прогнозы перед высадкой?

     – Да, ну, – со вздохом сказал Артуриус. – В этом-то и проблема, не так ли? Тот отчет о потере взвода, даже без сигнала о помощи…

     – Экзотическое оружие?

     – Конечно, можно так подумать, но…

     – Ну, а что еще ты предложишь?

     – Я не знаю, – сказал Артуриус, хмуро сводя когти. – Там не было никаких отрядов… – он потянулся и постучал по точке, куда направлялся пропавший взвод, – … и наше наблюдение не обнаружило ничего помимо разноцветных вспышек света.

     Септимус вздохнул.

     – Проклятое отсутствие превосходства в воздухе. Нам нужно захватить эту станцию связи.

     – Так ли это мудро? – спросил Артуриус. – Она может потребоваться им для связи с лидерами своего вида.

     – Думаю, гораздо важнее устранить их способность сопротивляться, – сказал Септимус. – Чем быстрее мы заставим их сдаться, тем лучше.

     – Так мы теперь завоеватели, легат? – спросил Артуриус.

     – Нет, конечно нет, трибун, не глупи, – взмахнул когтем Септимус. – Мы заставим их сдаться, а затем проведем необходимые черты. Именно так мы всегда и поступаем, не так ли?

     – Возможно, но также мы никогда не сталкивались с подобным сопротивлением. Что вынуждает этих пришельцев столь упорно сопротивляться?

     – Здесь много неизвестного, но мы должны действовать как можно лучше, – сказал Септимус. – Это единственный способ обеспечить в галактике мир.

     Артуриус закрыл глаза. Когда он снова открыл их, в них окрепла решимость.

     – … Да, ты прав, – сказал он. – Тогда артиллерийский обстрел, после чего штурм?

     Септимус кивнул.

     – Да. Это к лучшему.

     Когда Эноэ снова открыла глаза, возникло удивление, как только изначальный туман рассеялся.

     «Я не мертва? – подумала она. – Или это, в конце концов, посмертие? Но тогда почему так темно?»

     Затем она поняла, что все еще чувствует тело, что ее голова болит, а руки связаны за спиной.

     Через мгновение в комнате стало светлее, и она оказалась как раз чуть ниже уровня глаз с одной из этих розовых пришелиц, вот только пришелица стояла, а Эноэ сидела пленницей. Еще две пришелицы наблюдали из глубины комнаты.

     Эноэ напряглась в путах. Как ожидалось, они не поддались. Ну, попробовать было почти обязательно. Может быть, она сможет позже их ослабить.

     – Ты меня понимаешь? – сказала пришелица перед ней слегка неестественным тоном говорящего через универсальный переводчик омнитула. Хотя Эноэ не видела омнитула.

     – Мое имя Эноэ Аврелиан, личный номер 0E45F79A, пехота Турианской Иерархии. Согласно Конвенции…

     – Да во имя… – сказала одна из пришелиц позади, шагнув вперед и наклонившись к Эноэ, оттолкнув в сторону другую.

     – Мы прочли ваш чертов ультиматум, – сказала пришелица. – Мы не знаем, кто ваш Совет, или каковы законы, или что такое Турианская Иерархия, или что такое реле эффекта массы, или что это за Конвенция. С чего вы ожидали, что мы что-то из этого знаем? И вы вторглись к нам, как будто мы в чем-то поступаем неправильно. На наших планетах мы не сжигаем пришельцев, за то что они не следуют неизвестным им правилам.

     Эноэ смотрела в глаза пришелицы, впитывая слова, бритвенно-острыми клинками вонзавшиеся в ее живот. Пришельцы даже не знали, что такое реле эффекта массы. Они просто с ним экспериментировали!

     Часть ее была уверена что это должна быть какая-то психологическая уловка, но большая ее часть понимала, что это именно то, что беспокоит Алфею…

     Беспокоило. Что беспокоило Алфею.

     На мгновение она увидела умирающую на полу Алфею, Джуноа, которой у нее на глазах сломали шею, и она вспомнила, как давно она…

     – Мое имя Эноэ Аврелиан, личный номер 0E44… то есть, 0E45, – дрожащим голосом заново начала она, наполненная тихо кипящим гневом, не на пришельцев перед ней, но на вселенную в целом. Что за космическая шутка…

     Она вдруг поняла, что плачет, и устыдилась. Турианка, плачущая во время допроса противником и выказывающая очевидную слабость. Все эти недели тренировочных допросов явно прошли для нее впустую.

     – Отойдя, Надя, – сказала одна из пришельцев.

     Она почувствовала, как пришелица схватила ее за челюсть, повернув ее лицо, чтобы встретиться с ней взглядом.

     – Слушай, я сожалею о твоих друзьях, но это вы вторглись к нам. Может быть, если ты заговоришь…

     Эноэ плюнула пришелице в лицо.

     – Мне нечего вам сказать, – прорычала она.

     Пришелица спокойно выпрямилась, вытащив кусок ткани вытереть лицо.

     – Ну, мы попытались по-простому. Ты пришелец, так что может потребоваться время, но в итоге я вскрою твою голову. Будет неприятно, если нам придется так поступить.

     Пришелица положила ладони на голову Эноэ.

     – Не знаю, с чего ты давала ему шанс, – сказала «Надя». – Он явно не собирается говорить. Уверена, если ты просто попробуешь достаточно долго, другой подход со временем сработает.

     – Слушай, тут я специалист или ты? – спросила пришелица. – Поступим по-моему. Слишком раздражают попытки взломать его разум, когда я не понимаю, как он работает, но если придется, я это сделаю. А пока…

     Эноэ увидела собирающийся вокруг рук пришелицы ореол света, сияющий ей с краев зрения, когда ей в мозг вдавила невозможная сила. Было похоже на слияние разумов азари, но…

     – … сделаем так.

     … болезненнее, как будто что-то снова пыталось пробиться в голову Эноэ. Ей хотелось кричать, но…

     Пришелица потянулась сломать шею Джуноа, злорадно, насмешливо улыбаясь Эноэ. Эноэ стреляла из своего оружия – стреляла, и стреляла, и стреляла, и ничего не происходило, пули, похоже, безвредно проходили через пришелицу.

     Казалось, пришелица даже издевалась над ней, на мгновение остановив руку, чтобы посмеяться над Эноэ, пока Джуноа билась, и билась, и билась…

     Эноэ чувствовала, как радиатор ее винтовки становится все горячее и горячее, достаточно болезненно, чтобы обжечь ей руки, Эноэ удерживала переопределение выброса, зная, что уничтожает оружие, но также зная, что не может прекратить стрелять.

     Наконец, Джуноа тошнотворно умерла, треск ее шеи прозвучал в ушах Эноэ, пока она беспомощно смотрела, не прекращая стрелять.

     Пришелица повернулась взглянуть на нее, лицо изменилось, став печальным и гневным.

     – Ты позволила мне умереть, – обвинила Джуноа, ее губы шевелились на согнутой под сейчас явно неестественным углом голове.

     – Нет! – сказала Эноэ. – Я заботилась об Алфее! Я не могла отреагировать достаточно быстро!

     – Как бы ты ее сейчас разочаровала, – на безупречном турианском сказала пришелица. – Разрыдалась на стуле для допроса. Позволила отряду пасть. Позволила ей умереть. Позор.

     – Это не правда! Я…

     Пришелица не ждала ее объяснений, и через мгновение она вдруг уставилась в холодные, круглые зрачки пришелицы, тогда как ее руки сомкнулись на ее мандибулах.

     – Спокойной ночи, Эноэ, – сказала пришелица.

     Боль вернулась…

     – Мирное место, – услышала она себя.

     Она смотрела на чуждый фиолетовый океан, простирающийся далеко к бесконечному горизонту, медленно садилось чуждое солнце. Высоко в небе щебетали между собой летающие рептилии.

     – Разве? – долгое мгновение спустя повернулась к ней Алфея. – Знаешь, я родилась здесь.

     – Правда? – повенулась к дургой турианке Эноэ.

     – Ага. Захотелось провести здесь отпуск. Напоминает мне, откуда я.

     Эноэ демонстративно огляделась по сторонам, пусть даже она уже обошла район – небольшая рыбацкая деревушка на краю огромного океана, часть небольшого турианского поселения на планете. Значительно отличается от Палавена, где Эноэ провела большую часть своих отпусков.

     – Так когда мы встретимся с твоей семьей? – спросила она.

     Алфея слегка улыбнулась.

     – Ну, вообще-то, моя семья мертва. Когда я была девочкой, на колонию напали батарианские работорговцы. Силы обороны колонии отреагировали достаточно быстро, чтобы отбить их, но не раньше, чем большая часть этой деревни рассовали по мешкам. Сама я спряталась под кроватью. Хотя Иерархия удостоверилась, что мы получим возмездие. Не просто так никто не нападает на турианские миры.

     Алфея сказала это столь безразличным тоном, что Эноэ не смогла удержаться от изумленного взгляда, в жесте разочарования разведя руки.

     – Так ты пришла сюда вспомнить о произошедшем, чтобы набраться мотивации убивать пиратов? – спросила Эноэ.

     – Немного, если честно, – сказала Алфея. – Но учитывая, какой работой мы занимаемся, также напомнить себе никогда не делать ничего подобного. Я присоединилась к передовым отрядам, чтобы сражаться с такими, а не такой стать.

     – Думаешь, Турианская Иерархия когда-нибудь сделает что-то такое? – неверяще спросила Эноэ. – Для этого мы слишком хорошо подготовлены. Мы просто не настолько кровожадны.

     Алфея покачала головой.

     – Война всех меняет. Серьезно считаешь, что все эти турианцы в отрядах наемников, Красных Солнцах или тому подобных, никогда ничего подобного не делали? Многие из них бывшие военные. Думаешь, в наших рядах прямо сейчас нет подобных? Будь внимательней, Эноэ. Поверь ветерану.

     Эноэ кивнула, но поняла, что Алфея больше не смотрит на нее, вместо этого оглянувшись обратно на деревню.

     Она задумалась, что же видит Алфея…

     Она оказалась сидящей в небольшом помещении, среди небольшого круга пришельцев вида Орион. Группа была напряжена, нервно обсуждая различные темы.

     Хотя она держалась. Мысленно она отчаянно продолжала что-нибудь проверять, что угодно, из горных районов колонии. Но ничего не было… Ничего!

     Сектор уже час как был захвачен этими чертовыми пришельцами, и с тех пор не было никаких новостей. Она просто продолжала проверять и проверять, но не было никакого их признака…

     «Онээ-тян!»

     Она услышала в голове голос сестры, воспоминания вызывали боль. Были ли они мертвы? Она не знала…

     Она почувствовала, как вбивает копье в грудь пришельца, пронзая его насквозь до земли, внутри нее мощно вздымалась ярость. Пришелец выкашлял на ее костюм синюю кровь, пытаясь вырваться. Она почувствовала отвращение и тошноту, но в своих мыслях она по-прежнему видела наконец-то раздобытые кадры видеонаблюдения, со сгоревшими зданиями и разрушенными домами, кишащими проклятыми пришельцами. Никакого признака…

     Пришелец, злобно улыбаясь, прижал ее сестру к стене. Она попыталась дотянуться, ударить пришельца копьем, но вместо этого пришелец просто рассмеялся, одним стремительным движением потянувшись и сломав сестре шею, крики ее сестры с тошнотворно булькающим звуком оборвались.

     Глаза пришельца, узкие и вертикальные, издевались над ней, и ей пришлось…

     – Рви связь! Рви! О, Господи…

     Глаза Эноэ распахнулись, и она увидела, как одна из пришелиц оттаскивает от нее другую. Она встретилась с пришелицей взглядом и мгновенно поняла, чью сестру она видела в сцене, этой искаженной версии ее собственных воспоминаний.

     – Что произошло? – резко спросила другая пришелица, и Эноэ теперь каким-то образом знала, что она старшая.

     – Я не блокировала должным образом утечку, – отчаянно сказала пришелица. – О, Господи, я такому не училась. Слишком много двунаправленности…

     Старшая пришелица метнула в Эноэ сердитый взгляд, потянув младшую с собой за дверь, закрывшуюся вслед за ними, снова оставив Эноэ одну во тьме.

     Эноэ посмотрела на свои ноги, чувствуя, как из глаз вытекают слезы, грубые эмоции еще были свежи после видения – чем бы оно ни было.

     Иррационально было испытывать такую симпатию к чуждой пришелице, но теперь она знала одно: когда она отсюда выберется, она отыщет для этой пришелицы ее семью. Турианские военные не расстреливали хладнокровно гражданских, она это знала.

     Она не позволяла сомнениям вцепиться в нее.

     Лейтенант Акияма Кёске был членом гарнизона Назра Инвиктус. Как было для такого характерно, он был опытен, и заслужил несколько лет службы на тихой отдаленной колонии после сражений в двух системах-изгоях и эвакуации другой научной колонии, оказавшейся осажденной паразитической саранчой. В результате он предпочитал считать, что в свое время повидал достаточно дерьма.

     Шестнадцатилетняя девушка, стоящая перед ним в каком-то блестящем наряде из аниме, которое смотрели его внуки, и при этом держащая гребаный меч, была за пределами этого.

     – Здравствуйте, – сказала девушка. Ее, по-видимому, звали Тришей. – Добро пожаловать к узлу ММС, э-э, наверное.

     – Какого хрена происходит? – спросил Кёске. Мысленно он приказал своим людям разойтись вокруг. Вряд ли это была какая-то ловушка пришельцев, но опять же, нельзя быть слишком параноидальным. – И какого хрена на тебе надето?

     – Эй, мне нравится мое… э-э, это не важно, – сказала Триша. – Я, э-э, ну, вы командующий офицер, верно? Второго взвода, роты Б?

     Кёске осторожно кивнул. Он молча отметил, что у одной из его снайперских команд был четкий обзор, но приказал им не стрелять, пока не отдаст приказ.

     – Да…

     – Мой, э-э, мой собственный командующий офицер хотела бы минуту вашего времени, – сказала Триша.

     – Мне нужно расставить мои войска в обороне, – покачал головой Кёске. – Что бы… кто бы, черт возьми, вы ни были, мои солдаты в первую очередь.

     Триша приостановилась, ненадолго метнув в сторону взгляд, прежде чем кивнуть.

     – Мой командующий офицер говорит, что все в порядке, она сейчас к вам подойдет. И, э-э, кроме того, мы будем полезны.

     – Полезны? Что ты имеешь в виду под…

     Вспышка зеленого вынудила его нырнуть за разрушенную стену, вытаскивая пистолет. Очень, очень хорошо было, что его солдатам хватило дисциплины не спустить курки.

     – Ах, простите, простите! – окликнула Триша. – Пожалуйста, не стреляйте! Мы на вашей стороне!

     – Бросьте свое оружие и… – начал кричать Кёске.

     – У нас нет никакого оружия, – крикнул в ответ новый голос. Она показалась старше Триши, но все еще около двадцати, все еще молодой. – Мы выйдем в открытую. Если хотите, можете взглянуть через пушку.

     Кёске так и сделал, оружейная камера передала картинку на глазные имплантаты, на что он потрясенно моргнул.

     – Вас там больше? – спросил он, выходя из укрытия, но оставив оружие наготове. – Что за хрень?

     – К сожалению, это сложно, – сказала старшая девушка. Рядом с ней стояла еще одна. – Меня зовут Надя Антипова. Я понимаю, что вы можете быть растеряны ситуацией.

     – Можно и так сказать, – сухо сказал Кёске. – Еще можно сказать, что я не вполне представляю, что с вами делать, и пока что я предпочитаю самоуспокоению паранойю.

     – Да, это похвально, лейтенант, – сказала Надя. Она неопределенно взмахнула рукой. – По крайней мере в данном случае могу заверить вас, что ваша паранойя избыточна. Мы, конечно, люди.

     – Ага, потому что армия вербует девочек, – ровно сказал Кёске. – Если вы люди, вы все слишком уж молоды, чтобы все еще быть здесь. Приказ на эвакуацию был уже давно.

     – Тогда позвольте мне вам это доказать, – сказала Надя. – Я хочу вам кое-что показать.

     – Что ничуть не зловеще, – приподнял пистолет Кёске.

     – Успокойтесь, лейтенант, это просто запись памяти, – сказала Надя. Она очень медленно махнула рукой, и воздухе под ее пальцами материализовалась маленькая девочка. Кёске потребовалась секунда, чтобы понять, что девочка была младшей версией Нади, и что модель была частью трехмерного домашнего видео.

     Видео началось со стоп-кадра. Примерно пяти-шестилетняя Надя в купальнике мчалась к какому-то отдаленному водоему, пробегая по траве, выросшей поверх окружающих узел ММС обломков и пермабетона на поверхности. Через мгновение видео началось.

     – Улыбнись, Надя! – крикнул кто-то, когда младшая Надя пробежала мимо, обзор последовал за ней. – Давай, для видео!

     – Ня-а!

     Младшая Надя задержалась ровно настолько, чтобы скорчить рожу, высунув язык и оттянув веко. Затем она побежала дальше, не обратив внимания на замечание снимающей за такие рожи, и промчалась по деревянным доскам небольшого причала – мимо чуть более старшего на вид мальчика, болтающего в воде ногами.

     – Ха!

     Итоговая волна полностью облила мальчика.

     – Надя! – разъяренно закричал он. – Ты!..

     – Ха-ха, попался! – рассмеялась Надя, после чего закричала от радостного волнения, когда мальчик прыгнул вслед за ней, хватая ее на мелководье.

     – Поспокойнее, дети, – предостерегла снимающая, подбегая и видя стремительно развивающийся брызгательно-макательный бой. – Не…

     Из-за шального всплеска все на миг почернело, когда снимающая наклонилась, после чего выпрямилась, смаргивая воду из глаз.

     На мгновение повисла полная ужаса тишина.

     – П-прости, мам, – заикнулся мальчик.

     – Д-да, – кивнула Надя. – Виктор не должен был нырнуть.

     – Что ты имеешь в виду «не должен был нырнуть»?! – немедленно повернулся обратно к сестре Виктор. – А что еще мне оставалось делать, позволить тебе меня обрызгать?

     – Ага, – высунула язык Надя.

     – Ты!..

     – Дети, – мрачно произнесла мать Нади. Брат с сестрой немедленно побледнели и затихли. – Дети, – продолжила мать Нади. – Приготовьтесь встретить свою судьбу от рук Мастера Брызг.

     Надя и Виктор рванули от берега, когда мать Нади на мгновение отступила, после чего прыгнула с причала, подняв волну, накрывшую обоих детей. На этом видео закончилось.

     Повисла пауза.

     – Удовлетворены? – смахнула видео Надя.

     – Вполне, – вздохнул Кёске и покачал головой. – С этим видео и вашем существованием в номеклаторе, полагаю, я не могу придумать никакого более сложного подтверждения.

     Надя кивнула, часть напряжения оставила ее плечи.

     – Спасибо, лейтенант. Я рада, что мы поняли друг друга.

     – Пока не благодарите, – сухо сказал Кёске. Он убрал пистолет в кобуру и дал снайперам сигнал отбоя. – Следующий вопрос: что за анимешная одежда?

     Надя поджала губы.

     – Вы не слишком далеки, – наконец, сказала она. – Можно сказать, мы аниме, превращенное в реальность.

     Кёске наклонил в сторону голову, но ничего не сказал.

     – Что вы знаете о жанре махо-сёдзё? – спросила Надя.

     – Моим внукам нравится, – сказал Кёске. – На этом все.

     – Мы финансируем жанр. Рёко, не могла бы ты.

     Кёске взглянул на другую девушку, даже младше, лишь четырнадцати, шагнувшую вперед. Она взглянула ему в глаза, и ему хватило времени, чтобы заметить пустое выражение новобранца, только что из первого огневого контакта, прежде чем она исчезла во вспышке зеленого.

     – О, черт, – сказал Кёске, развернувшись на месте и обнаружив стоящую в нескольких шагах позади него Рёко. – Да вы надо мной издеваетесь.

     – Ничуть, – сказала Надя. – Мы волшебницы. Мы прибыли сюда с этой научной экспедицией для… нескольких целей, ни одна из которых прямо сейчас не важна. Важно то, что мы могущественны и смертоносны. Разрушение вокруг это результат наших усилий. Мы предлагаем нашу помощь в предстоящем конфликте.

     – Вашу помощь, значит, – взглянул на Рёко Кёске. Она слегка опасливо посмотрела на него. – Рёко, верно? Так тебя зовут?

     Рёко кивнула.

     – Так.

     Кёске кивнул сам себе.

     – Знаешь, у меня внучку зовут Рёко, – сказал Кёске. – Хотя она гораздо младше тебя. Несколько недель назад исполнилось девять.

     Рёко сглотнула и прикусила губу. Дважды моргнула, после чего опустила взгляд на землю, прижав руки к бокам.

     Мгновение Кёске разглядывал ее, после чего вновь повернулся к Наде.

     – Мэм, говорю за весь гарнизон, когда скажу, что ваши действия здесь высоко оценены. Но, при всем уважении, я не приму помощь детей, чтобы сражаться на этой чертовой войне. Ваши люди могут отступить до тех пор, пока все не закончится.

     – При всем уважении, лейтенант Акияма, вы не можете себе этого позволить, – сказала Надя. – Одна из наших сил ясновидение, и наши специалисты обнаружили, что пришельцы готовят нападение на этот узел ММС. Наша лучшая оценка, что это примерный эквивалент дивизии, вместе с артиллерийской поддержкой. Мы единственное, что стоит между вашим отрядом и уничтожением.

     – Тогда мы будем сражаться изо всех сил, – сказал Кёске. – Но эти дети не…

     – Эти дети уже окрещены в пламени войны, лейтенант, – сказала Надя. – Они уже потеряли прежнюю невинность. Впрочем, среди нас достаточно и взрослых. Ваши попытки защитить нас от вреда похвальны, но, к сожалению, слишком запоздалы.

     – Сэр, сканеры дальнего действия регистрируют входящие цели, – доложил один из солдат Кёске. – Примерно в пятидесяти кликах. У нас мало времени.

     Кёске сжал зубы.

     – Иисусе. Тогда ладно, – сказал он. – Второй взвод, организовать оборонительные позиции. Командующая… – взглянул он на кивнувшую Надю, – … командующая Антипова скоординирует с нами… силы волшебниц.

     – … Вы серьезно, лейтенант? – спросил один из солдат.

     – Хотелось бы, чтобы нет, – ответил Кёске. – У нас на руках дети, народ. Обращайтесь с ними помягче, ладно?

     – Да, сэр.

     Кёске вернул внимание Наде, скрестив руки в ее сторону. Странно. Девушка не могла быть старше восемнадцати, тем не менее, что-то в ее поведении заставляло ее выглядеть на десятилетия старше.

     Не о чем сейчас беспокоиться.

     – Мисс Антипова, – сказал он. – Молю Иисуса, чтобы вы знали, какого хрена вы делаете.

     Снова Эноэ проснулась от звука чего-то гремящего.

     Она всмотрелась во тьму, ожидая, пока ее глаза приспособятся. Может быть, это просто местный грызун…

     Включился свет.

     Перед ней, глядя на нее, стояла новая пришелица.

     Эноэ снова опустила взгляд на землю, оплакивая свою ситуацию. Она задумалась, кто это. Может быть, пыточный мастер пришельцев? Казалось угнетающе вероятным.

     – Я не должна быть здесь, – сказала пришелица. – Так что буду кратка. Почему вы убили ИИ на борту космической станции?

     – Что? ИИ? – спросила Эноэ.

     – Да, ИИ, – схватила она Эноэ за челюсть. Почему пришельцы часто так делали?

     Эноэ отвела взгляд. Строго говоря, она не должна была ничего говорить, но чем это навредит? Она ничего не знала, и это правда.

     – Я никак с этим не связана, – сказала Эноэ.

     – ПОЧЕМУ они убили ее? – спросила пришелица, с поразительной силой рванув к себе голову Эноэ.

     – Ее? Ты имеешь в виду ИИ? – сказала Эноэ. – ИИ это запрещенные Советом мерзости. Субъекты прекращения…

     Пощечина по лицу настолько быстро и болезненно отбросила ее череп, что она на мгновение испугалась, что у нее сломается шея. Но нет, нет… турианцы были крепче такого.

     – ВЫ УБИЛИ ЕЕ! – крикнула ей в лицо пришелица. – Она была живым, мыслящим существом, и вы убили ее. Нам пришлось слушать, как она умирает! Субъект прекращения? Если так вы, пришельцы, думаете, я убью вас всех до единого.

     – Так же как вы убили членов моего отряда? – огрызнулась Эноэ, зная, что слишком много говорит. – Твоей подруге нравилось ломать шею Джуноа? Похоже было на то! И…

     Пришелица снова схватила ее за череп, приподняв ее стул с пола так, что от тянущего вниз веса она начала задыхаться…

     – Разница, – прорычала она, – в том, что это вы пришли убить нас. Не наоборот. И ты собираешься жаловаться из-за своего отряда?

     Эноэ не могла дышать, и мир вокруг нее кружился в невероятно сильной хватке пришелицы. Она каким-то образом знала, что пришелица может, едва лишь подумав, раздавить ее трахею.

     Затем ее голова зазвенела от боли, когда она почувствовала, как ее врезали спиной в стену, по-прежнему привязанной к стулу. Невероятно, стул остался цел, так что она развалилась на полу задыхающейся кучей, гадая через боль, целы ли еще ее череп и конечности.

     – Мне жаль, – выдавила Эноэ, не веря, что говорит.

     – Что?

     – Мне жаль, – повторила Эноэ.

     Пришелица с грохотом опрокинула Эноэ на пол, и Эноэ втянула воздух.

     – За что жаль? – поинтересовалась она.

     – За все это, – злобно сказала Эноэ, чувствуя нахлынувшие эмоции. – Алфея была права касательно этого вторжения. Никто на этой планете даже не знает о Совете, верно? Или о реле эффекта массы? Тем не менее, мы здесь, радостно стреляем в гражданских. Все потому, что хвастливый примарх опьянел от воинской славы. Все это политическая уловка интервентов, и знаешь что?

     Эноэ склонила от стыда голову, не желая контролировать слетающую с ее губ речь. Единственным утешением было то, что она была уверена, ничто из этой информации не имело для пришельцев никакой ценности.

     – Не для этого я присоединилась к пехоте, – сказала она. – Я присоединилась, потому что хотела защищать галактику. Вместо этого вот я, стреляю в тех, кого хотела защитить. Все это шутка, и из-за этого погибли Алфея и Джуноа и, возможно, все остальные. Ваши колонисты погибают там из-за шутки. Хочешь мести. Стреляй. Это твое право.

     Казалось, надолго повисла тишина, за исключением все еще затрудненного дыхания Эноэ. На мгновение Эноэ даже подумала, что пришелица ушла или и в самом деле подумывает выстрелить.

     – Это правда? – спросила она. – Ты и правда в это веришь?

     Эноэ подняла голове, глядя пришелице в глаза.

     – Да, – сказала она.

     Пришелица удивила ее, опустившись рядом с ней на колени, чтобы они могли смотреть друг другу в глаза.

     – Тогда поговори с нами, – сказала она. – Расскажи нам, как нам окончить этот бой? Никому из нас не нравятся эти убийства или эта борьба. Они часами нападают на нас! Лишь вопрос времени, прежде чем кого-то из нас убьют. Что нам делать? Сможем ли мы связаться с вашим командованием?

     Эноэ тупо оглянулась, гадая, что теперь с ней будет.

     – Делать? – спросила она, даже чувствуя, как на губах появляется мрачная улыбка. – Легат Септимус упрям. Полагаю, вам придется убить часть из нас, прежде чем он согласится с вами переговорить. Не знаю, как еще вам это сделать.

     Пришелица отвела взгляд – печально, как показалось Эноэ, если она это не вообразила.

     – Этого я и боялась, – через мгновение сказала пришелица. – Что если ты поговоришь с ними?

     – Я не стану, – сразу же сказала Эноэ, предвидя это. – Меня заклеймят предательницей и не станут слушать ничего мной сказанного. Так все работает. Вы не сможете меня заставить. Я серьезно.

     Пришелица выдохнула, после чего снова взглянула на Эноэ.

     – Ну, посмотрим, – сказала она, глядя на нее и, казалось, слегка улыбаясь. – Меня зовут Накихара Асами. Ах, Асами это личное имя, а Накихара имя семьи. Не знаю, значит ли для тебя это что-нибудь. И, э-э, я женщина. Если это имеет смысл.

     – Эноэ Аврелиан, – сказала Эноэ. – Э-э, Аврелиан это имя семьи, так что, полагаю, наши виды схожи? Ну, у большинства видов есть имена семьи. Я тоже женщина.

     – Там больше одного видов?

     – Ну, да, вот почему существует Совет. Три расы Совета это турианцы, то есть мы, азари и саларианцы. Еще есть…

     Дверь распахнулась, едва не слетев с петель, и комнату затопило светом.

     Ворвались три пришелицы, светясь и сияя, и не успела даже Эноэ понять, что происходит, ей в шею ткнулся заостренный конец архаичного арбалета.

     – Ты в порядке, Асами? – глядя на Асами, спросила пришелица. – Что-то произошло?

     Глазам Эноэ потребовалась секунда, чтобы в этом внезапном ярком свете сфокусироваться на лице новой пришелицы, и когда это, наконец, произошло, она снова увидела пришелицу, косо поглядывающую на нее так же, как во время убийства Алфеи, с насмехающейся скелетообразной ухмылкой.

     После этого все почернело.

     «Финансы» МСЁ владели чрезвычайно разнообразным портфелем. Это включало значительные доли в пивоварнях, винокурнях и виноградниках. Как выяснилось, при правильных обстоятельствах алкогольные напитки могли быть чрезвычайно прибыльны.

     Рынок японского виски был основан еще в 1930-х. Ко времени рождения Хомуры он вырос в прибыльное и умелое кустарное производство. В самом деле, на протяжении более пятидесяти лет виски из Японии, а не из Европы, откуда напиток был родом, считался лучшим в мире, потеснив хваленые шотландские, ирландские и американские винокурни. На протяжении более пятидесяти лет МСЁ использовал свои доли в этих компаниях, чтобы получить немало денег.

     На другие элементы инвестиционного портфеля «Финансов» МСЁ в конечном счете приходилась большая часть годового заработка МСЁ, но доля в виски была достаточно значительна, что если бы виски каким-то образом было потеряно, пришлось бы произвести реструктуризацию портфеля. Матриархаты Сидзуки и Курои каждый год тратили изрядные суммы на продажу и распространение принадлежащих им брендов, а винокурня Микуни-идо на Хоккайдо управлялась собственным маленьким матриархатом, полностью посвященным производству, до этого дня, одного из самых востребованных человечеством спиртных напитков.

     Несмотря на все это, до 2237 Хомура никогда его не касалась. То был особенно напряженный год сразу после Объединительных войн. Несмотря на официальное объявление мира, на развалинах мира все еще оставались ИИ-изгои, выжившие Элиты АС и трусливые остатки виновного гиперкласса, ни с кем из которых не было легко и просто. Массовые переселения, слишком большое число беженцев и избыток вооруженных повстанцев, внезапно подчиненных абсолютному правлению СЧО, вызвал массовое недовольство по всему земному шару. Помимо всего этого, Маскарад был в непрерывном движении, облегчить ситуацию и обеспечить позицию МСЁ в этом новом мире было нетривиальной задачей. Во главе всего этого была Хомура, и несмотря на то, что она довольно агрессивно делегировала задачи своим подчиненным, возможно, неизбежно было, что напряжение начало выматывать ее.

     Усталая, сердитая и слишком часто начинающая вспоминать Мадоку, Хомура взяла отпуск, оставив записи и покинув Митакихару, и отправилась на Хоккайдо. Она прибыла на винокурню Микуни-идо как раз к началу снегопада, накрывшего горы чистой белой тишиной.

     Ей безусловно нужна была передышка от остального мира, даже если она никогда не сможет получить передышку от себя. В течение трех месяцев Хомура тихо сидела в домике на краю недавно вновь открытой собственности, рисовала и писала стихи. Матриархат Иноуэ проявил большую заботу, позволив ей иметь свое место. По счастливой случайности Хомура даже стала наставницей новейшей контрактницы семьи, Юкико. Когда Хомура вернулась в Митакихару, она привезла с собой бутылку виски. С тех пор каждый год лучшую бутылку Микуни-идо доставляли в Митакихару для личного использования Хомуры.

     Было, подумала Хомура, откинувшись на спинку кресла и сцепив пальцы, очень хорошо, что у нее было это виски. В противном случае в нынешней ситуации она вполне могла бы потерять свое легендарное самообладание. Конечно, весь остальной зал взорвался, закончив слушать сообщение Нади, сквозь суматоху слышна была громкая ругань Кёко, перекрикивающей всех остальных. Хранившие молчание просто паниковали по-другому, столкнувшись с массовым кризисом управления.

     Внутренние финансовые рынки МСЁ, вероятно, взорвутся из-за немалого объема инсайдерских торгов.

     Дрон-доставщик осторожно коснулся руки Хомуры, после чего поставил на стол ее бутылку. Рядом с ней опустился одинокий изящно вырезанный хрустальный бокал, за которым последовала схожая фляжка от сакэ с родниковой водой. Взглянув вверх, Хомура прояснила тонированную стеклянную панель, позволив солнцу светить сквозь нее.

     Назра Инвиктус и правда был одним из самых напряженных моментов, что Хомура видела за свою долгую, слишком памятную жизнь. Единственной сравнимой ситуацией было противостояние в Африке во время изначальной экспансии МСЁ на континент. С обеих сторон войны в тенях сражались волшебницы, и нейтральная команда МСЁ застряла под перекрестным огнем, отрезанная от снабжения и не способная охотится на демонов, не ввязавшись в войну. В качестве худшего сценария всерьез рассматривали прекращение Маскарада, если политические усилия и переговоры провалятся.

     В итоге это не потребовалось. Тем не менее, Хомура не могла не заметить, что, с учетом всех обстоятельств, между прошлым и настоящим было несколько существенных сходств. Обдумывая ситуацию, она налила в бокал виски. На два пальца и не более, янтарный напиток сиял под чистым и ярким светом солнца. Хомура добавила каплю воды, помогая аромату раскрыться. Виски Микуни-идо был достаточно хорош, чтобы это, в общем, и не требовалось, но теперь это стало одной из личных традиций, которые Хомура всегда вынуждена была поддерживать.

     Хомура поднесла бокал к солнцу. Бокал был изготовлен по специальному заказу, чтобы, когда солнечные лучи проходили сквозь него, искривляясь и рассеиваясь, содержимое светило подобно свету самоцвета души. Иронично, а порой и трагично, но Хомура никогда не жалела о приобретении. Это помогало ей вспомнить, что она сражается во имя Мадоки.

     И это была интересная мысль. Она как-то услышала от мужчины в баре в Шанхае, что идеология одна из самых опасных в мире вещей. Она направляет, структурирует общество и вызывает большое зло на основе того, как она формирует убеждения людей. Действия во имя идеологии были, согласно мужчине, наихудшей мотивацией, и вызвали в мире немало горя.

     И, тем не менее, перед рассветом современной эпохи общество действовало на основе идеологии – на взаимосвязи традиций, убеждений и воспитания, гарантируя, что если ты просто следуешь некоему набору правил, все будет в порядке.

     Хомура отпила из бокала. Хм… необычно сладко для виски из Микуни-идо. Опять же, у Юкико была привычка добавлять игривые штрихи, когда она отвечала за партию. Текстура была необычно гладкой, почти сливочной, со сплетающимися на языке Хомуры ячменным солодом и острой вишней. Также было нечто странно вездесущее, примешивающееся в то же время к ароматам виски, легкий минеральный привкус, заставляющий Хомуру подумать о горных вершинах и шапках полярного льда. И, конечно, на фоне мрачно горел характерный дымчатый привкус виски, подобно тлеющей яме с углями, отбрасывающей на пол длинную тень.

     Или, в самом деле, подобно порче, сгорающей в душах девушек на Назра Инвиктус, ее длинным, закрученным пальцам, тянущимся из глубин, чтобы схватить и разорвать сердца и умы, отправив пострадавших по спирали отчаяния.

     Хомура одобрительно кивнула. Юкико и правда была мастером своего дела. Девушка, которую той зимой на Хоккайдо наставляла Хомура, выросла в тонкую мастерицу и, как она слышала из нынешних новостей, в превосходного матриарха. Прошло много лет, и ребенок стала взрослой, учась и попутно набираясь знаний. Но именно здесь, в этом бокале виски, становилось ясно, что Юкико приобрела также мудрость и понимание.

     Хомура со звоном поставила бокал.

     – Друзья мои, – сказала Хомура. Заявление было произнесено негромко, но с отразившейся по всему залу силой. Разговоры, если можно было назвать массовое переругивание «разговорами», прекратились так резко, что Кёко физически вздрогнула, застигнутая на середине называния кого-то полным профаном.

     – Друзья мои, – встав с кресла, повторила Хомура. Солнечный свет проливался на ее волосы, сияя вокруг нее и отражаясь от поверхности стола. – Мы стоим на исключительном перекрестке истории.

     – В МСЁ много лет верили, что Маскарад это фундаментальная часть нашего существования как волшебниц. Причины, по которым все мы хотели бы ссылаться на такую секретность, разнообразны и глубоко укоренены, возможно, так же как желания, что мы храним в наших сердцах.

     – И тем не менее, нельзя отрицать того, что все мы в этом зале желаем, чтобы волшебницы человечества жили полными жизнями. Мы ищем стабильности и порядка в мире, где кажутся неизбежными хаос и разрушение. Те из нас, кто из прошлого помнит времена, когда мы сталкивались друг с другом с убийством в наших душах и бледной Смертью, колеблются, выжидая. Лишь благословением Закона Циклов, когда наше время в этом мире заканчивается, наша печаль и гнев уходят, и нам позволено найти долгий покой.

     – Те из нас, кто из настоящего знает радость жизни. Дружбы и любви. Радости сердец и самоцветов души, чьи огни не тускнеют. Сейчас мы живем в эпоху изобилия, с заверением, что нам не нужно бояться того, что мы увидим пришествие рассвета.

     – Эту безопасность в жизни необходимо оберегать. Сейчас мы столкнулись с врагом, великим и ужасным. Со слов Нади Антиповой, судьба человечество вдруг изменилась. На пороге стоит Война, вместе со своим братом, Смертью, и ждет. Он терпелив и самонадеян, и заберет у нас все, чего коснется. Он протянет обе руки и вырвет мир и безопасность, на достижение которых мы, МСЁ, потратили столько лет.

     – Таким образом, согласно фундаментальным убеждениям этого органа, я предлагаю поддержать этот свершившийся факт. Я предлагаю нам окончить этот Маскарад.

     У Джаиры Т'Ари был не лучший день.

     Она ценила, что среди полукровных азари она выделялась тем, что своего отца она вполне могла видеть большую часть своей жизни. Большинство полукровных азари едва знали своих отцов, особенно те бедные души, отцами которых были саларианцы. У Джаиры, с другой стороны, отцом был кроган, и ее родители познакомились молодыми, что означало, что она вполне сможет видеть своего старика живым и здоровым, даже став матриархом, до чего оставалось еще примерно добрых пять сотен лет.

     Что не делало звонки старого Крога Форсана менее утомительными. Богиня, он мог говорить бесконечно, и это когда он не был занят, сетуя на жизненный выбор Джаиры. Она пыталась быть в армии, даже стала коммандос, но…

     … Джаира нахмурилась, крутя кольцо на среднем пальце, и перелистнула датапад на следующий документ. Она не хотела снова перебирать эти воспоминания. Достаточно сказать, что она не хотела оставшуюся жизнь заниматься сражениями.

     Нет, она начала заново, получила от некоторых подруг рекомендацию в дипломатический корпус азари, и дошла до того, что стала одной из самых младших дипломатов азари, подругой самой советника Тевос. По любым меркам это было достижением, если не спрашивать Крога. Он хотел, чтобы она была какой-то славной властительницей азари – похоже, он совершенно не знал, что такого понятия не существует, если не считать Арию на Омеге.

     – Сумасшедший ублюдок, – пробормотала она под нос.

     – Он беспокоится. Для крогана непросто быть настолько подконтрольным твоей матери. Другие кроганы, возможно, смеются у него за спиной. Выбора нет. Я могу посочувствовать. Терпеть это – единственный способ заполучить эту милую азари.

     – Как всегда остер на язык, – выпрямилась за столом Джаира, приветствуя прибывшего. – Что тебя сюда привело, Талеон?

     Талеон, стоящий напротив нее саларианец, улыбнулся своей странно морщинистой улыбкой. Член саларианской Группы Особого Реагирования, между ними когда-то были отношения, еще когда она была в коммандос. Они были напряженными, жаркими – все, чего только можно было желать, помимо глубины.

     Так что не сработало. Хотя разошлись они дружески, так что продолжали оставаться на связи. Талеон был ее лучшей и почти единственной связью с ГОР, и она насколько возможно было этим пользовалась. У саларианцев была лучшая разведслужба, как бы ни лгало себе правительство азари, чтобы спокойно засыпать по ночам. Порой дипломатам нужна была Разведка с большой буквы Р.

     – Новое специальное назначение, – положил ей на стол запечатанный дипломатический конверт Талеон. – Для личного прочтения. Отправлено курьером, а не по сети. Запечатано лучшими технологиями азари. Конечно, я прочел. Надеюсь, ты не возражаешь.

     Талеон произнес «лучшие технологии азари» тем же тоном, что можно было использовать для «лучшего» алкогольного напитка.

     Джаира раздраженно взглянула на Талеона, подобрав конверт. Печать цела, ДНК-кодированные водяные знаки на месте. Как всегда, Талеон хорош в своей работе.

     – Что с курьером, Талеон? – сломала она печать.

     – Ничего плохого. Возможно, еще спит в баре. Хотя работу не сохранит. Предпочитаю считать это отсеиванием гнилых яблок дипломатического корпуса азари.

     Джаира вздохнула, читая дипломатическое послание и потягивая напиток. Ей весьма нравилась Таина, пусть даже она была довольно легкомысленна. Нужно будет не забыть замолвить за нее слово – может быть, Таину переведут на безвредную офисную работу, вместо того чтобы полностью ее уволить.

     – Ну-ну, – через напиток сказала она. – Похоже, турианцы снова продемонстрировали свою твердолобость. Вмешательство без согласования с остальным Советом или даже собственными дипломатами, есть. Отсутствие проверки, знает ли вообще вид Орион о существовании Совета, есть. Использование максимально возможной силы в каждой чертовой ситуации, есть.

     Джаира вздохнула, положив документ и массируя лоб.

     – Знаешь, порой я думаю, мой отец справился бы с управлением Турианской Иерархией лучше самих турианцев.

     – Когда закончишь с организацией захвата кроганами власти, дай мне знать, – сухо сказал Талеон. – Буду рад помочь. Хотя может быть небольшой дипломатический инцидент.

     – Я всегда знала, что тебе нравится мой отец, Талеон, – скривила она рот. – Никогда не видела, чтобы саларианец и кроган так ладили. Полный стыд.

     – Что? Ты бы предпочла другой вариант?

     – Нет. Но зачем ты здесь, Талеон? Ты никогда не появляешься без какого-либо дела, даже если только постельного.

     – Просто небольшое продолжение наших отношений. Я даю тебе информацию, ты позволяешь мне отправиться с тобой поболтать с турианцами.

     – Ага, – уклончиво сказала Джаира. – И откуда мне знать, что у этой информации будет какая-то ценность? Заплатишь вперед?

     – Ну, ничего не могу обещать насчет ценности, – сказал Талеон. – Ситуация продолжает развиваться. Я передам все, что у меня есть, и если оно неважно, то оно неважно. У нас долгосрочные отношения, и ты знаешь, что в прошлом я помогал.

     – Да, конечно, – откинулась на спинку кресла Джаира. – В прошлом ты мне помогал.

     Они смотрели друг другу в глаза, пока Джаира больше не смогла держаться и не захихикала. В результате чего они оба рассмеялись, Джаира застучала по столу, тогда как Талеон прикрыл рот рукой.

     Талеон, как обычно, оправился первым, и наклонился над ее столом, расставив руки на деревянной поверхности.

     – Хотя я дам тебе немного, – встретился он с ней взглядом. – Ситуация с турианцами хуже, чем известно советнику Тевос. Турианцы делают все возможное, чтобы сохранить это в секрете, но колония пришельцев сопротивляется гораздо сильнее, чем кто-то из них ожидал. Они понесли неожиданно высокие потери, и колония продолжает сопротивляться после более чем дня. Турианцы не ожидают, что колония падет менее чем через еще двадцать четыре часа, и может потребоваться более семидесяти двух. У колонистов есть неожиданная технология и тактики, и ходят слухи о каком-то новом экзотическом оружии.

     На этот раз Талеон был смертельно серьезен, отбросив недосказанность, так же как и Джаира, кивком продемонстрировав понимание.

     – Опросы пленников указывают, что вид Орион не только не осведомлен о Совете, но также, по сути, не обладает технологией эффекта массы, ни в каком виде. Они никак не могли намеренно пытаться активировать первичное реле эффекта массы.

     – Так что турианцы облажались, – сказала Джаира. – Вот только: никакой технологии эффекта массы? Как они колонизировали планету? Они летели медленным образом? Как они вообще сражаются с турианцами?

     – Это, – поднял Талеон указательный палец, – вопрос на миллион кредитов. ГОР и турианцы не представляют, как они этого добились, и мы хотим это выяснить, и я уверен, скоро этого захотят и азари. Кроме того, их военные технологии чрезвычайно новы, и турианские инженеры до сих пор не понимают, как работает их оружие.

     Талеон взглянул на нее, после чего продолжил:

     – Итак, возможным объяснением развития вида Орион является их весьма развитая технология ИИ. Сейчас один из главных турианских секретов, пусть даже уже разошлись слухи, в том, что на борту исследовательской станции пришельцев был найден искусственный интеллект. Какой-то идиот-вояка удалил ИИ, вместо того чтобы попытаться извлечь информацию, и турианская разведка считает, что это вызвало свирепость сопротивления пришельцев, так как примерно половина пленников выглядит весьма разозленной удалением. По-видимому, вид Орион считает своих ИИ стоящими защиты.

     – ИИ? Правда? – сказала Джаира. – Богиня, как они…

     – Они не часть Совета, Джаира, – прищурился Талеон. – Нет смысла злиться на то, что они не разделяют наши убеждения. Все равно вся эта анти-ИИ политика странна – вне зависимости от прошлой политики Совета, Совет никогда ни одной расе не объявлял войну лишь из-за нескольких ИИ. Хотя так как эта политика была объявлена лишь после создания гетов, особо нет никаких прецедентов.

     – Талеон, ты…

     Талеон взмахнул рукой, указывая, что он еще не закончил.

     – Еще кое-что. Турианский флот докладывает, что их разведывают прибывшие на сверхсвете извне системы зонды и фрегаты пришельцев. Их команда считает, что это предвестники основного флота пришельцев, хотя пока что они держат это в секрете, даже если привели подкрепления из своего основного флота. Эта маленькая «миротворческая» миссия может очень быстро обратиться в весьма крупный бардак. И все потому что турианцы идиоты.

     – Богиня, вот же катастрофа, – взглянула на свой напиток Джаира, желая, чтобы он оказался алкогольным. – Я имею в виду, я знала, что однажды турианцы разворошат улей, но это все равно что разворошить улей и обнаружить при этом, что он полон рахни.

     – Да, катастрофа, – сказал Талеон, – но к добру или к худу, наша работа в том, чтобы быть как можно ближе к катастрофе, заметить все деликатные детали и, может быть, даже ввязаться в нее. И позже отправить отчет.

     Джаира моргнула, и Талеон отступил от ее стола.

     – Ну, как тебе прелюдия? – спросил он. – Если позволишь пойти с тобой, получишь еще больше.

     Джаира вздохнула. Талеон вполне способен был самостоятельно добраться до планеты. Ради чего-то подобного, возможно, на планете уже была целая команда. Желание отправиться с ней означало только одно: задачей Талеона было пронаблюдать за переговорами азари и турианцев.

     Но ей нужна была информация, и прелюдия и правда была хороша.

     – Ладно, Талеон, договорились, – слегка улыбнулась она. – Будем надеяться, для всех участников все закончится хорошо.

     – Верно, – сказал Талеон.

     Саларианец отсалютовал и покинул ее кабинет.

     – Я тебя не понимаю, – вздохнула Надя, раздраженно потирая лицо. – Накихара-сан, среди всех расположенных здесь новеньких, я ожидала, ты будешь самой рациональной.

     Асами обиженно опустила взгляд на землю.

     – По крайней мере ты не слишком сильно его ранила, – вздохнула Надя. – Думаю…

     – Ее.

     – Что?

     – Пришелец – женщина, – взглянула на Надю Асами. – Ее зовут Эноэ Аврелиан.

     Надя нахмурилась сильнее.

     – Меня не волнует, каково его имя или пол, – ровно отрезала она. – Это военнопленный, и нам необходимо соответственно относиться к ней. Это значит, держим его в изоляции и не взаимодействуем с ним. Я ценю раздобытые тобой сведения, но также мы не можем позволить случайно дать ему преимущество.

     Асами приготовилась было что-то сказать, но остановилась. Конечно, это было рациональное решение. Также оно выглядело… в лучшем случае недобрым.

     – Думаю, что она заслуживает, по крайней мере, справедливого отношения, – сказала Асами. – Я… полагаю, лицемерно с моей стороны так говорить. Но она заслуживает по крайней мере этого.

     Надя вздохнула.

     – Позволь мне с этим справиться, Асами. Тебе нужно побеспокоиться о более важных вещах. Рёко нужна твоя поддержка.

     Асами прикусила губу и взглянула на свою девушку. Она снова свернулась в углу, безразлично глядя в пол.

     – Кроме того, не теряй веры, – улыбнулась Надя Асами и хлопнула ее по плечу. – Я не планирую пытаться все это закончить всеобщим убийством. Это не лучшая идея. Если мы сможем вернуть ее, я постараюсь, хорошо?

     Асами взглянула на Надю, после чего вздохнула и кивнула.

     – Ладно, Надя. Я доверяю тебе. Прости, что нарушила протокол.

     – Все в порядке, просто больше так не делай, – легонько подтолкнула Надя Асами к Рёко. – А теперь иди и обними свою девушку.

     Надя сдержала вздох, наблюдая, как Асами подбежала, болтая с Рёко о чем-то, включающем еду. Асами была почти безнадежно оптимистична. Надя за всю свою карьеру никогда не видела, чтобы все шло хорошо, и не ожидала, что сейчас что-то изменится.

     – Эх, такая уж жизнь, – покачала она головой, после чего развернулась и ушла заняться другими делами.

     – Сидзуки Рёко, да?

     Рёко взглянула на Акияму Кёске, недавнего лейтенанта. Он указал на свободное место на коробках рядом с ней, и она кивнула.

     – Я просто подумал, нам стоит лучше познакомиться, – присел рядом с ней Кёске. – Ты с Земли?

     – Из Митакихары, – пассивно сказала она.

     – А, у меня оттуда семья, – сказал он. – Точнее, папина половина, хотя в итоге мы поселились в Токио. Мама из старых Соединенных Штатов. Знаешь, из Южных. Не лучшее там было место во время Войн. Ага, они настолько стары.

     – Понятно, – сказала Рёко.

     Теперь это было очевидно, когда она увидела его без его костюма. Японское имя, но не особо японская внешность. Как говорится, люди порой говорили ей, что видят в ней что-то немного иностранное. Хотя она была не вполне уверена, стоит ли им верить.

     Мужчина опустил глаза.

     – Прости, порой я слишком много говорю о себе. Пытаюсь поддержать разговор.

     Пауза.

     – Послушай, э-э, Рёко, я беспокоюсь о тебе. У меня две внучки примерно твоего возраста. Ты в порядке?

     Рёко опустила глаза.

     – Думаю, да, – сказала она. – Не думаю, что я так же шокирована, как прежде. Просто…

     Она приостановилась, пытаясь определить, как это выразить.

     – С тех пор, как мы поговорили с пленной турианкой, я не могу не думать об убитых нами пришельцах. До этого я могла представить, что мы избавляемся от безжалостных убийц или злых завоевателей или вроде того. Хотя теперь я не могу…

     Кёске удивил ее, взяв ее за плечо.

     – Послушай, – сказал он. – По правде говоря, вы все для такого слишком молоды. Но не ваша вина, что это произошло. А турианского правительства. Похоже, не только люди совершают глупости. Можно смотреть на это так, что, в конце концов, убитые тобой солдаты были уже мертвы, прежде чем ты застрелила их. Просто никто пока об этом не знал. Ты или они, все вот так просто.

     Рёко покачала головой, отводя взгляд.

     – Тогда почему все так? – спросила она.

     Кёске пожал плечами.

     – Кто знает.

     Ненадолго повисла тишина.

     – Так что, э-э, слушай, я не знаю, как правильно это сказать без неловкости, – сказал он. – Но тебя обнять? Моим внучкам это помогает, когда выпадает возможность их увидеть.

     Рёко на мгновение взглянула мужчине в глаза, после чего кивнула, приняв объятия.

     По правде говоря, находясь здесь, она порой скучала по семье, и после нападения пришельцев эта необходимость только обострилась. С Асами было хорошо, но порой она могла думать только о том, как они с дедушкой гуляли по парку, и об их разговорах.

     Она сочла, что это было достойной заменой.

     Они отстранились, и Кёске снова встал.

     – Ну, ладно, у меня есть дела. Увидимся.

     Она кивнула, и как только он отвернулся, вытерла глаза, скрывая несколько навернувшихся слезинок.

     – Что это было? – спросила Асами, через секунду вернувшись с едой, которую она для них взяла.

     – О, ничего, – сказала Рёко.

     Рику предупреждали об этом, когда она только пришла в МСЁ. Она попала в класс телепатов, для которых мыслечтение было больше похоже на слияние разумов, что лишь усугублялось наиболее распространенными методами обучения телепатии, как правило включающими старания представить себя другим человеком.

     Так что ей говорили прикладывать все усилия, чтобы во время принудительного мыслечтения защищать себя. Все зашло настолько далеко, потому что она никогда не обучалась проводить допросы, и ей этого никогда не хотелось. Телепаты с возможностями такого уровня жили под постоянным наблюдением – оно просто не стоило головной боли.

     Конечно, она получила от Эноэ информацию, но при этом пришелице утекло слишком много информации о ней, и она слишком много времени провела, пересматривая жизнь и воспоминания пришельцы, прежде чем сумела отстраниться.

     – Ты в порядке? – спросила Надя, явно сочтя немного тревожащим молчаливо разглядывающую свои руки Рику.

     – Не уверена, – о всей честностью сказала она. – Моя семья еще не найдена. Из-за этого до этого допроса мне нравилось убивать турианцев. Теперь я не могу вспомнить свою сестру без наложения друзей этой чертовой пришелицы. Это все слишком усложняет.

     Рика снова уставилась на свою ладонь, пытаясь найти прежнюю сердитую ясность. Когда-то казалось освобождающим убивать турианцев – каждый удар казался местью, возмездием за семью, смерти которой она очень боялась. Это не давало ей вспоминать, что могло быть потеряно.

     Хотя теперь этого не было. Она больше не могла так думать – и на этом месте осталась лишь ошеломляющая пустота, неизменная злость на ее место в мире.

     – Знаешь, они похожи на нас, – сказала Рика, когда увидела, что Надя все еще рядом. – Удивительно похожи на нас. И вот мы убиваем друг друга.

     Мгновение Надя разглядывала ее.

     – Если честно, подозреваю, именно потому, что они настолько похожи на нас, мы вот так убиваем друг друга, – сказала она. – По сравнению с войнами, что мы вели между собой, это лишь капля в океане.

     Русская опустилась рядом с ней на колени, тихо заговорив ей на ухо.

     – Ты нужна мне, Рика. Я знаю, что это повлияло на тебя. Будь все нормальнее, я бы отправила тебя восстанавливаться домой, с терапевтами и земными развлечениями. Но было сказано, бывают времена, что проверяют наши души. Тебе не нужно ненавидеть их, чтобы убивать. У этого солдата, у этой турианки, возможно, нет причин ненавидеть нас, но она все равно пыталась нас убить. Может быть, вместе с воспоминаниями, ты сможешь взять у нее немного этого.

     – Это ты подтолкнула меня попробовать допрос, – сказала Рика с довольно приглушенным ощущением обвинения.

     – Прости, – сказала Надя.

     Надя раскрыла ладони, выложив несколько кубов горя на бордюр, на котором сидела Рика, аморфные черные предметы приземлились с невозможной тишиной.

     Рика вынула свой самоцвет души, не слишком присматриваясь поставив его рядом с кубами. Ей и правда не хотелось знать.

     Она выдавила слабую улыбку.

     – Пойти в бой как турианский солдат, значит? – вслух сказала она. – Думаю, я смогу с этим справиться.

     Начальный заградительный огонь пришельцев – турианцев, напомнила себе Эмма – был массивен. У них было не так много времени на укрепление, но как выяснилось, барьеры генераторов барьера все равно своими характеристиками превосходили большинство укреплений.

     – Думаю, ничего не поделаешь, – сказал один из солдат, прижавшись к Эмме под барьером Мэй Фэн.

     – Как ты? – спросила Эмма, когда Мэй Фэн тяжело присела. Солдаты взглянули на них, прежде чем разбежаться по своим местам вдоль фронта, пехотные дроны последовали за ними.

     – Мне срочно нужны кубы, – с безумными глазами сказала Мэй Фэн. – Мне… мне нужно… я не могу…

     Эмма прижала горсть кубов горя к самоцвету души Мэй Фэн, кристалл завихрился вытягиваемой кубами чернотой.

     – Вот черт, – ахнула Мэй Фэн, сжав кулак в грязи траншеи, прорезанной дроном перед узлом ММС. – Боже мой, это было ужасно.

     – Ты в порядке?

     – Буду в норме, – выдавила Мэй Фэн, тяжело дыша и вытирая глаза. – С-слишком большая сила ударила по барьеру. Похоже было на попытку удержать океан. Я почти подумала, что…

     – Эй, эй, тише, все хорошо, – схватила Эмма, схватив Мэй Фэн за плечи и притянув ее в быстрое объятие. – Ты же справилась, да?

     – А-ага.

     – Готовься, еще много дел, – сказала Эмма. Она встала и потянула Мэй Фэн встать. – Нам просто нужно продержаться.

     – Да, верно, – сказала Мэй Фэн. – Спасибо, Эмма.

     – Не волнуйся.

     Невероятно, насколько бой был похож на футбольный матч. Эмма застряла на позиции капитана команды, даже если она явно была там не самым опытным бойцом.

     Но, пожалуй, ты делаешь то, что нужно сделать. У всех своя роль, и ты занимаешь ту роль, которой лучше подходишь. Именно так играют в футбол, и именно так работают команды волшебниц. Судя по всему, так же действовали и военные.

     Эмма была не уверена, как к этому относиться. Забивать голы в футболе было совсем не похоже на пронзание чьей-то груди. Верно, каждый раз, как команда Эммы побеждала, она сталкивала кого-то ниже в турнирной таблице, и все они записались в лигу, зная, что если они не смогут быть самыми лучшими, они в итоге полностью покинут футбол.

     Но соревноваться с кем-то, где вы все на равном игровом поле, где определяло все лишь то, насколько старательно вы работали и насколько вы талантливы, это одно. Массовое превосходство своего противника, до того, что они с криком сбегают, это другое.

     Почему она это сделала? Она вполне ясно помнила, как турианцы пытались отступить, слышала, как Надя приказала всем выдвинуться и отрезать их. Она без вопросов послушалась. Она взмыла в воздух, пронесясь над отступающей колонной, и обрушилась перед ними. Темно-синяя кровь плеснула на землю, когда она…

     Эмма с тихим стоном оборвала воспоминание, прижав руки к глазам до появления пятен. Может быть, если она сосредоточится на них, она сумеет забыть, что сделала. И от нее сейчас зависели люди. Каким-то образом она стала своего рода лидером, она не могла вот так тратить время, переживая давние воспоминания.

     – Вижу врага! – окликнул по боевой сети пехотинец. Эмма моргнула, когда автоматически загрузился стандартный пехотный интерфейс, перед ее взглядом появилось множество данных. Самыми важными были красные всплески, когда продвигающийся враг определялся и передавался в локальную сеть.

     – У нас танки!

     – Множество боевых машин на левом фланге!

     – Вижу тяжелое оружие!

     – Волшебницы, сосредоточьтесь на танках, – сказала Надя. – Рукопашники, выдвигайтесь, по крайней мере, отключить турели. Генераторы барьера, оставайтесь на местах и защищайте пехоту. Ясновидящие, держите нас в курсе.

     – Всем отрядам, приготовиться дать захватчикам отпор, – произнес Кёске. – Сосредоточить огонь на подавлении врагов, мы организовали хорошее снабжение. Искры обеспечат огневую мощь, чтобы их оттолкнуть.

     – Искры?

     – Быстрее сказать. Будьте осторожней с дронами и не давайте им приблизиться, – продолжил Кёске. – Я хочу минимум потерь, поняли? Мы можем получить боеприпасы, но не солдат.

     – То же касается и нас, – сказала Надя. – Если только ни у кого из вас нет младшей сестры, которой вы предложите вызваться…

     Мысль была настолько абсурдной, что, несмотря ни на что, все захихикали. О Господи, ну какая старшая сестра попросит младшую лезть в такую мясорубку? Невозможно.

     – … ну ладно, все мы хорошие онээ-тяны, – сказала Надя. – Но это значит, что у нас нет резервов. Не рискуйте. Нам нужно лишь не проиграть этот бой.

     – Враг на дистанции досягаемости миномета, – доложил солдат. – Разрешение открыть огонь?

     – Предоставлено.

     Эмма приготовилась, когда позади нее раздался громкий звук рельсотронных минометов. Снаряды с нагрузкой описывали высокие петли, после чего взрывались в нескольких метрах над головами врага. Слух волшебницы способен был уловить вопли и крики, когда взрывчатка разрывала силы противника.

     – Пулеметы, следите за синим-на-синем, – заметил Кёске. – Расстояние до танков три километра.

     «Волшебницы, пора показать этим пришельцам, из чего создано человечество, – телепатически окликнула Надя. – Мы уже отразили этих захватчиков, и теперь сделаем это снова».

     – Два с половиной.

     «На ноги, девочки!»

     – Два километра.

     «Вперед!»

     Эмма преодолела вершину, когда из траншеи единым скоординированным ревом взорвался автоматический огонь. Турианские солдаты сразу повалились на землю, некоторые поймали пули своими защитными системами, но пережили бурю лучше, чем ожидалось. Танки и другая бронетехника невозмутимо рвались вперед.

     Эмма почувствовала облегчение. С танками она могла справиться. Они не смотрят на тебя и не пытаются отбиться.

     Ну, пытаются, но по-другому.

     Она прыгнула, когда начал сыпаться ответный огонь, стремительной ракетой взмыв вверх, прежде чем повернуться, оказавшись лицом к небу. Облака сегодня были редки, по несколько клочков тут и там, в то время как ярко светило солнце. Небо было любопытного фиолетово-синего оттенка. Забавно, Эмма этого раньше не замечала. Как будто оно только что появилось.

     Она нырнула, резко устремившись вниз и ускорившись в сторону танковой колонны со своей собственной колонной кромсающего ветра. Воздух наполнился звуком мучающегося металла, магия игнорировала то, как должна работать физика, проделывая дыры в металлической броне. Стволы орудий безумно перекашивались, изгибаясь в дугу. Поднятое ею облако пыли скрыло ее позицию, когда формировались сферические вихри, висящие некоторое время, пока она разворачивалась и разбрасывала их в разные цели с ловкостью волшебницы и десятилетий практики.

     Последовавшие взрывы несли удовлетворяющие удары перемещаемого на невероятных скоростях воздуха, разрывая броню и оборудование до отправки половины колонны на свалку.

     Микросекунда, чтобы собраться и сконцентрировать магию, после чего Эмма снова ушла. Оружейный огонь разминулся с ней на галактическую милю, когда она снова взмыла вверх ракетой, попутно вращаясь и разбрасывая сферические вихри, рассылая их по широкой дуге среди врагов.

     – Мобильная артиллерия установлена, местоположение в ваших интерфейсах, – окликнул Кёске. – Всей пехоте, приготовиться к бомбардировке.

     «Рёко, возьми двух девочек и скинь их в горячей зоне, – приказала Надя. – Кто свободен?»

     «Я», – немедленно ответила Эмма, приземлившись в траншее отдышаться и перезарядиться.

     «Тоже», – сказала Изабелла, другая генератор барьера их команды.

     «Тогда ладно, Рёко?»

     «В пути».

     Недолгая пауза, после чего Рёко упала в траншею рядом с Эммой в компании с Изабеллой, девушки присели, прячась от вражеского огня.

     «Готова идти, Эмма? – спросила Изабелла. Она стерла с лица капли синего. – Ты как, Рёко?»

     Рёко пожала плечами. Несмотря на все произошедшее, она была в хорошей форме. Ее самоцвет был не хуже, и в этот раз ее ничего не просили сделать, только предоставить транспорт. Чем меньше Рёко придется смотреть на пришельцев, тем лучше.

     «Я в порядке, – глубоко вдохнула и мысленно собралась Эмма. – Идем».

     «Ладно, – сказала Рёко. Она дотянулась до старших девушек и начала собирать свою магию. – Надя, мы готовы идти. Куда направляться?»

     «Передаю».

     В разум Рёко влился мысленный образ. Район был открыт, за пределами досягаемости минометов и имеющейся у людей ограниченной воздушной поддержки. Это должно было быть относительно укрепленное место, пусть и спешно организованное, но для волшебниц это было неподвижной мишенью.

     «Готова, – произнесла Рёко. – Телепортация через три, два, один».

     Они скакнули к артиллерии, возникнув в воздухе к шоку и ужасу солдат внизу. Секунду Эмма и Изабелла холодно оценивали ситуацию, прежде чем Эмма ознакомила турианцев с концепцией воздушной артиллерии.

     К сожалению, артиллерия не предназначена была для такого столкновения.

     «Черт, Эмма, напомни мне никогда не влезать с тобой в неограниченный бой, – пробормотала Изабелла, когда они приземлились в эпицентре кратера. – С тебя огневая мощь, с меня щиты?»

     «Меня устраивает, – сказала Эмма. – Похоже, мы здесь будем в порядке, Рёко, спасибо за помощь».

     «Нет проблем, – напряженно сказала Рёко. Расстояние оказалось чуть больше, чем она полагала. – Мне нужно возвращаться».

     «Иди».

     Рёко скакнула обратно в траншею, приземлившись рядом с пехотинцем. Над его головой парил маленький зеленый круг, переключившийся на треугольник, когда он выпустил в нападающих очередь.

     – Мне нужно быть на пятьдесят метров восточнее, – не глядя на Рёко сказал солдат. – Давай…

     – Подождите, пожалуйста, – выдавила сквозь зубы Рёко, когда на нее накатила головная боль. Она уселась и выудила из кармана юбки несколько кубов. Ее самоцвет выпустил густую струю порчи. Давление в задней части черепа ослабло, в результате чего Рёко моргнула, неуверенно снова поднявшись на ног. – Ладно, ладно. Пятьдесят метров, верно?

     – С тобой все будет в порядке? – встревоженно спросил солдат.

     – Не волнуйтесь, – сказала Рёко. – Я… – «… не в порядке, я не хочу этого делать, пожалуйста, просто вытащите меня отсюда…» – … к этому привыкла. Все равно это только пятьдесят метров. Вы готовы?

     – Да.

     Рёко схватила солдата за бронеплиту.

     – Идем.

     Вспышка зеленого, и солдат переместился. Рёко выпустила в воздух веер болтов, пока тот пытался сориентироваться.

     – Спасибо, дальше я справлюсь, – сказал солдат, поднимая свое оружие и выпуская громовой поток пулеметных патронов.

     – Хорошо, – сказала Рёко, прежде чем скакнуть к зданию.

     На мгновение она умолкла. Только она и вид внизу. Если бы не бой, было бы… ну, это все равно был бы плохой вид, но она видела и хуже. Вид из ее спальни в Митакихаре с едва заметным звездным портом, с транспортными трубами, пересекающихся во всех возможных направлениях. Подняв голову, она могла видеть улетающие гиперзвуковики, направляющиеся к космическим лифтам на земном экваторе.

     Рёко сглотнула и стиснула зубы. Она пожелала найти свое место в мире. Она хотела пойти увидеть новое, исследовать и открывать.

     Это… это не то, чего она хотела. Не смерть и разрушения. Не…

     Не от ее рук.

     – Осторожно!

     Линия фронта расцвела огнем, взрывчатка покрыла поле шлейфом красного. Над половиной фронта появились зеленые круги. Рёко принялась скакать.

     «Заградительный огонь, всем волшебницам-стрелкам! – выкрикнула Надя. – Дайте людям возможность оправиться. Нужно достаточно магии, чтобы осветило небо!»

     Ну, Рёко могла это сделать. Ее арбалет загудел, рассылая вылетающие болты, брызги зеленого освещали врага, прежде чем она…

     … возникла над фронтом, прежняя ее позиция была накрыта оружейным огнем. Рёко глубоко вдохнула, прицелилась и выстрелила в крупную группу турианцев. Из ее арбалета вытянулись тонкие нити, половина болтов промахнулась, а другая вонзилась в верхнюю части тела и головы. Рёко телепортировалась, и…

     … резко телепортировалась на склад, испытывая тошноту, когда поняла, что она инстинктивно телепортировалась с половинами тел пришельцев, привязанных через нити ее арбалета и землю. Какая-то ее часть задумалась, что она вполне может телепортироваться с половиной кого-то, и…

     … ее нога с брызгающим звуком снова коснулась земли. Она видела их внутренние органы. Почему? Почему это должно происходить? Это сделала она. Да что не так с?!...

     «Рёко! Нам нужна помощь!»

     Она не могла этого сделать. Не посреди боя. Задыхаясь, Рёко заставила себя вернуться. Люди рассчитывали на нее. ОПЗ позже разберется с ее проблемами. А сейчас она должна была убедиться, что ее друзья выживут.

     «Простите, подождите», – сказала Рёко, нацеливаясь на местонахождение Мэй Фэн доступным ей ограниченным ясновидением. Она поглубже вдохнула и…

     … нырнула в сторону, оружейный огонь пронесся мимо, пока Мэй Фэн и Рика бежали к своему фронту. Это бы впечатляло, если бы у Рёко было время наблюдать за их сражением. Копье Рики металось из стороны в сторону, солнце вспыхивало на острие, тогда как барьер Мэй Фэн загорался и гас. Это было почти прекрасно, они обе двигались вместе и вокруг друг друга как в синхронном танце.

     К сожалению, это означало, что Рёко была не в том месте. Она снова скакнула, пытаясь в этот раз приземлиться рядом с Мэй Фэн. Она возникла во вспышке зеленого, после чего рухнула на землю. Она так устала. Она просто хотела убраться отсюда, подальше от боя.

     Она хотела вернуться к матери.

     – Ты в порядке? – спросила Мэй Фэн. Ее барьер замерцал, когда Рика вытащила копье из умирающего турианца.

     – Мой самоцвет, – пробормотала Рёко, вяло выуживая куб горя. – Мне… мне нужно очистить самоцвет.

     – Блядь, – пробормотала Мэй Фэн, опустившись на колени рядом с Рёко и вытащив горсть кубов горя. – Где твой самоцвет?

     – На шее, – потянула за его расположение Рёко. Самоцвет с тихим щелчком отделился, окутанный черной порчей и с каждой секундой становящийся все темнее.

     Мэй Фэн побледнела и потянула к себе руку Рёко.

     – Блядь, блядь, блядь, Рёко, только, блядь, не смей тут умирать.

     – Что происходит? – скользнула к ним Рика. – Нам нужно выдвигаться!

     – Она в спирали, дай нам время! – огрызнулась Мэй Фэн. Рика подавила разочарованный звук и нырнула, после чего снова отскочила, сдерживая окружающую их группу пехотинцев. Самоцвет души Рёко медленно светлел под совместным вытягиванием двух горстей кубов горя. – Рёко. Рёко!

     Рёко моргнула, глядя на Мэй Фэн.

     – Рёко, ты должна успокоиться, – глядя Рёко в глаза, сказала Мэй Фэн. – Ты… я не знаю, что ты видела, но ты должна успокоиться и разобраться в ситуации. Все будет в порядке.

     – Хотя я убила их, – пусто сказала Рёко, по ее щеке скатилась слеза. – Я… я убила их.

     – Рёко, Рёко, слушай меня, – сказала Мэй Фэн. – У нас есть…

     – Мы не можем здесь оставаться! – выкрикнула в их сторону Рика. – Пришельцев все больше! Она уже готова идти?!

     – Какое слово в «дай нам время» ты не поняла?! – крикнула в ответ Мэй Фэн. Она повернулась обратно к Рёко. – Послушай, Рёко! Нам нужно убираться отсюда. Если мы выберемся, все будет хорошо, понимаешь меня? Все будет в порядке?

     – П-просто вытащить нас, верно? – спросила Рёко. Ее самоцвет пару раз вспыхнул, став чуть светлее.

     – Да, тебе просто нужно вытащить нас отсюда, – сказала Мэй Фэн. – Все будет хорошо.

     – Д-да, верно, – неуклюже поднялась на ноги Рёко. – Да, простите, идем.

     – Наконец-то, – сказала Рика. Она прыгнула, приземлившись в нескольких шагах от них. – Пошли, пошли, давай же!

     – Хватайся! – протянула руку Рёко. Рика подбежала, крепко схватив Рёко за руку, тогда как Мэй Фэн взяла ее за плечо. – Ладно, по…

     Все произошло слишком быстро, чтобы Рёко успела осмыслить. Она почувствовала, как хватка Рики ослабла, когда она попыталась отскочить. Ее инстинкты крикнули предупреждение, заставив ее нырнуть к земле. Рядом она мельком заметила также уклонившуюся Мэй Фэн.

     Следующее, что знала Рёко, что она была на земле, и на ее лице было что-то мокрое. Она вдохнула, и ее нос наполнило запахом железа. Она выдохнула, переводя взгляд с земли туда, где была Рика.

     – О-о, Боже.

     – Вставай, Рёко! – выкрикнула Мэй Фэн. Рёко почувствовала, как ее схватила за руку и потащили к телу.

     – Нет!

     – Проклятье, Рёко, нам нужно уходить!

     – Нет, нет, нетнетнетнет…

     – РЁКО!

     Рёко взглянула на Мэй Фэн. Старшая девушка сдерживала слезы, воткнутый в ее волосы самоцвет вихрился порчей.

     – Нам нужно вернуть ее тело, – сказала Мэй Фэн, продолжая тянуть Рёко. – Ты нужна нам. Последняя телепортация, Рёко, и все. Прошу.

     Последняя телепортация.

     Рёко кинулась бежать. Она рухнула на колени рядом с останками Рики, стараясь не обращать внимания на теплую, липкую пропитавшую почву кровь. Мэй Фэн схватила Рёко за плечо.

     Они исчезли в еще одной вспышке зеленого.

     – Как думаешь, хорошей было идеей позволить турианке самостоятельно пойти в уборную? – спросил один из стоящих снаружи солдат.

     – А что она сделает? Просочится через канализацию? Расслабься, дружище, это мы с пушками и броней. Последнее, что я хочу, это подглядывать за инопланетянкой, пока та занята. Кроме того, отключи переводчик, прежде чем говорить, идиот.

     – Ты свой тоже не отключил.

     – Э, если хочет, она может слушать этот разговор. Я просто говорю в общем, тебе стоит отключить.

     Эноэ, в целом, закончила, и была благодарна – немного – что охранники пришельцев сочли стоящим дать ей немного уединения.

     Но у нее было мало желания возвращаться в кладовку, где ее заперли, даже если ее отвязали от стула. Не было никакой надежды на побег – не тогда, когда единственный путь проходил через двери со стоящими по обе стороны двумя охранниками, носящими чудовищную броню, похоже, используемую в бою этими пришельцами. Другие турианцы вытащат ее, если до того дойдет.

     Она встала, закончив со своими делами.

     – Я закончила, – сказала она, не забыв подпустить в голос злости, потому что, ну, так она себя и чувствовала.

     Два охранника вывели ее обратно в коридор, один спереди, один сзади.

     Через мгновение передний остановился.

     – Что-то не так? – спросил тот, что был позади Эноэ.

     Эноэ вытянула голову взглянуть – и сразу же пожалела, что сделала это.

     Это была девушка, проделавшая с ней азариподобное слияние разумов. Она лежала на полу с тяжелой раной головы и отсутствующей ногой, красная от странного цвета крови этого вида.

     Эноэ почувствовала, как ее выворачивает, и едва сумела это сдержать. Она могла определить смертельную рану, и в то время как отсутствие ноги можно было пережить рану головы… нет.

     «Мне жаль», – подумала она, зная, что расплачется, как только снова окажется взаперти в кладовке.

     – Хватит глазеть! – охранник позади нее болезненным ударом винтовки толкнул ее вперед. – Это ваши принесли это на нас!

     Эноэ качнулась к двери, пошатываясь, пока дверь не открылась, и другой не втолкнул ее физически обратно в комнату.

     Она приземлилась на пол, когда дверь за ней закрылась, снова погрузив ее во тьму.

     «Мне жаль», – снова подумала она.

     – Я хочу, чтобы ты запомнила хотя бы два момента, Рёко-тян. Во-первых, в произошедшем нет твоей вины. Во-вторых, Рика-тян будет в порядке. Я слышала это лично от Нади. При помощи целительниц волшебницы отправлялись и от куда худших травм, от одной лишь охоты на демонов. Такое может произойти с любой из нас.

     Рёко молча сидела, не уверенная, что сказать в ответ на переданные издалека слова терапевта ОПЗ. Конечно, она не могла сказать, что думает, что колебалось между «Это не слишком-то помогает» и «Вас здесь нет! Вы не понимаете».

     Терапевт на мгновение встретилась с ней взглядом.

     – Помни упражнения на спокойствие, которые мы практиковали. Я отправила тебе пакет… постарайся выполнять их, когда у тебя свободное время, хорошо? По возможности связывайся со мной. В противном случае натравлю на тебя Асами-тян. А теперь, у меня есть для тебя особая гостья.

     – Особая гостья? – спросила Рёко.

     Терапевт слегка улыбнулась и покачала головой.

     – Это сюрприз, – сказала она.

     Через мгновение виртуальный экран перед ней сдвинулся, отобразив, похоже, интерьер космического корабля, а не офиса.

     Рёко потребовалась секунда, чтобы сфокусировать взгляд, после чего она не смогла удержаться от писка.

     К настоящему моменту она, вполне возможно, смогла бы по памяти нарисовать лицо Клариссы ван Россум. Мало известная за пределами сообщества волшебниц, внутри него Кларисса была легендой. Ходили слухи, она была старейшей из волшебниц, и в то время как это никогда не было подтверждено, это было вполне правдоподобно, учитывая, что она заключила контракт незадолго до потопления Титаника. Ее гид в МСЁ, сама поклонница Клариссы, ознакомила Рёко с историей ее жизни, и Рёко потребовалась лишь недели, чтобы по уши влюбиться фанатской любовью.

     К настоящему моменту Рёко уже по меньше мере трижды посмотрела все фильмы о ней, и она знала, что Асами смертельно надоело о ней слушать.

     – Привет, Рёко-тян, – обаятельно улыбнулась ей Кларисса. – Я слышала, ты проявила храбрость. Я горжусь тобой.

     Это заявление явно предназначено было подольстить, но на Рёко оно все равно сработало, и она густо покраснела. Правдой было то, о чем говорили – пусть даже Кларисса не была сногсшибательно великолепна, у нее было некое присутствие, заставляющее думать, что была.

     – Н-не такую храбрость, как вы, – выдавила Рёко. – Я имею в виду, Титаник, а затем вам пришлось выживать самостоятельно…

     Рёко снова покраснела, прикусив губу. Не стоило это упоминать.

     – Мне не пришлось никого убивать, Рёко-тян, – сказала Кларисса. – Лишь когда я стала гораздо старше. Тебе пришлось. Поверь мне; то, что тебе пришлось вынести, более чем сопоставимо.

     Рёко знала, что это заявление должно было сокрушить ее настроение, но манера речи Клариссы была настолько гладко заверяющей, что Рёко была чуть ли не более довольна заявлением, чем встревожена отсылкой.

     – Рёко-тян, я видела твой файл, – сказала Кларисса. – Сказали, ты одна из самых больших моих поклонниц. Я польщена, и рада была бы как-нибудь встретиться с тобой, но тебе нужно знать: я не какая-то богиня и даже не близко к этому. Я просто волшебница, как и ты, и когда-то, слишком давно, я ничем от тебя не отличалась.

     Кларисса снова встретилась с ней взглядом, убеждаясь, что она следит.

     – Фильмы приукрашают мои действия, но когда я их совершала, они такими не казались, нисколько. Ты видела «Мир в войне»?

     – Конечно, – выдохнула Рёко. – Это один из моих любимых. Не могу сказать, что до его просмотра меня интересовала первая половина двадцатого века.

     – Это довольно точный фильм, основанный на части моей автобиографии. Многим из старых волшебниц сложно поверить, но после заключения контракта мне почти полдесятилетия удавалось избегать прямого убийства кого-либо. Бывали времена, когда, возможно, стоило, но я ничего не делала. Но потом началась Первая мировая война.

     – Да, – откликнулась Рёко. – Немецкий солдат в Бельгии, пытающийся изнасиловать крестьянку.

     – Чего фильм не упоминает, так этого того, что после этого мне несколько недель было нехорошо, – сказала Кларисса. – У меня было наилучшее оправдание, и мне все равно было плохо. Как и тебе.

     Рёко медленно кивнула, чувствуя, как снова подступают слезы, но не желая показывать их.

     – Во время следующей войны было хуже, – сказала Кларисса. – Мне не нужно было идти через зверства. Я убивала и убивала и убивала, и ничего не менялось. Мне это надоело. Фильм сделал меня героем, но знаешь что? Я не чувствую себя героем. Я просто пытаюсь жить своей жизнью, чтобы по утрам можно было взглянуть на себя в зеркало. В большинство дней мне не удается.

     Кларисса снова поймала взгляд Рёко.

     – Дело вот в чем, – сказала Кларисса. – Не считай, что ты позволила кому-то пасть, или что ты этому не подходишь. Когда я была в твоем возрасте, меня все время перегружало. Рядом со мной погибали подруги, потому что я не знала, как их прикрыть. И я никогда не считала себя героем за убийство всех тех солдат. Я считала себя чудовищем.

     Кларисса откинулась назад, дальше от виртуального экрана.

     – Выше нос, Рёко-тян, – сказала она. – Тебе нечего стыдиться. Эти «турианцы» пришли сюда напасть на твой дом и твоих друзей, так же как немцы когда-то давно. Ты ничего не можешь сделать, кроме того, что должна. Необходимость убить этих пришельцев тебе навязали. Это не твоя моральная ответственность. Если нужно, стисни зубы. Цель в том, чтобы пережить все это, ради твоей семьи и ради Асами-тян. И ради меня тоже.

     Рёко снова прикусила губу, на этот раз от эмоций, пытаясь кивнуть.

     – Сейчас я пытаюсь добраться до планеты, – сказала Кларисса. – Это опасно, но я наконец-то раздобыла приличный корабль, так что посмотрим, справлюсь ли я. В любом случае, я увижу тебя, когда ты через это пройдешь. И передай от меня привет Рике-тян, когда она исцелится. Палец вверх.

     Кларисса подняла руку в указанном жесте, и Рёко ответила тем же.

     – Тогда и увидимся, – сказала Кларисса.

     – Увидимся.

     Вместе с вечером наступила осторожная тишина. Орудия успокоились, дроны приземлились, и обе стороны зарылись глубже в свои траншеи, ожидая утра. Поговаривали о том, чтобы воспользоваться предоставленной пришельцами возможностью и укрепить позиции. Цель была в том, чтобы продержаться до прибытия флота, так что, возможно, не было причин обращать затишье в бое.

     Возможно. Вряд ли это было лучшим решением, но им нужен был перерыв.

     Эмма устало шагнула вперед в очереди за едой. Она сбросила превращение, когда стало ясно, что в течение ближайших десяти минут та не потребуется, и немного об этом сожалела. По правде говоря, ее костюм был фантастически удобен, предоставляя поддержку в критических местах, когда делаешь сальто. Сейчас, когда в военных действиях было затишье, это было не настолько критично, но все равно приятно.

     – Эй, искра, как ты держишься? – спросила стоящая рядом с ней солдат.

     Эмма слегка повернулась взглянуть на нее. У женщины были рыжие волосы длиной до плеч, и она оставила свою броню, пока получала еду. Ее звали, согласно номенклатору Эммы, Аннализой Шепард.

     – Думаю, я в порядке, – сказала Эмма.

     – Видела, как ты там надирала задницы, – сказала Аннализа. – Хорошая работа.

     Эмма сглотнула.

     – Э-э, спасибо?

     – Серьезно, это заметно помогло, – сказала солдат. Она указала на продвинувшуюся очередь. Эмма снова шагнула вперед. – Если бы не ты, эти танки нас бы раскатали.

     Эмма моргнула, после чего кивнула.

     – Я рада. Было тяжело.

     – В смысле, сражаться?

     – Ага.

     Аннализа кивнула.

     – Твоя очередь у синтезатора.

     Эмма повернулась к машине и задумалась над тем, что съесть. Она почему-то вспомнила индийский ресторан, куда ее команда отправилась после игры в Лондоне. Не то, что можно было назвать традиционным, но курица тикка масала звучала убедительно.

     – Просто хотелось бы, чтобы не дошло до такого, – тихо сказала Эмма, ожидая, пока машина закончит. – Почему они не хотят договориться? Они явно разумны и рациональны.

     Аннализа позади нее вздохнула.

     – Мне тоже, – согласилась она, когда Эмма забрала еду и ожидающе встала в стороне. – Но мы не можем определять, с кем нам сражаться, только условия их капитуляции. Как думаешь, говядину по-бургундски или свиные ребрышки?

     Эмма фыркнула. Условия капитуляции были бы неплохи, хотя она не уверена была, что это достижимо.

     – Думаю, по-бургундски.

     – Хм, ну ладно, – сказала Аннализа. – Ты же с Земли, верно? На что похожа Митакихара?

     – Эм, думаю, не слишком отличается от Нью-Йорка, – взглянула Эмма на номенклатор и на то, что он сообщил о родном городе Аннализы. – Есть где потусоваться, куча башен?

     – Не, в Нью-Йорке больше способов поразвлечься, – забрала свою еду Аннализа и указала Эмме следовать за ней. – На Бродвее отлично.

     – Смотришь такое? – скептически приподняла бровь Эмма. – Я имею в виду, в Лондонском Уэст-Энде ставят отличные пьесы, но все это довольно старо, не думаешь?

     Аннализа печально покачала головой.

     – Это не то же самое, что видео. Они делают все совершенно по-другому. А также для шоу важна акустика, и это нельзя по-настоящему симулировать.

     Про себя Эмма была вполне уверена, что Аннализа безумна, но взгляд в глаза солдата ясно давал понять, что дальнейшее обсуждение закончится дракой.

     – Ну, поверю на слово, – сказала Эмма. – Если вернусь на Землю, постараюсь посмотреть шоу.

     – Когда, искра, – дружелюбно подтолкнула Аннализа Эмму плечом, когда они приблизились к группе солдат, присевших поесть рядом со своими бронекостюмами. – Не похоже, чтобы мы все были тут обречены.

     – Эй, серж, развлекаешься, как обычно? – спросил один из солдат, когда они подошли. – Не обращай внимания, искринка, серж всегда такая.

     – Да что со всеми этими прозвищами? – спросила Эмма.

     – Ну, «волшебница» просто глупо звучит, – сказала Аннализа.

     – К тому же слишком долго говорить, – сказал один из других солдат.

     – Так что будешь «искрой», – сказал четвертый мужчина, кивая и размахивая вилкой. – И всеми ее вариациями.

     – Знаете, мое имя тоже подойдет, – нахмурилась Эмма, садясь рядом с ними.

     – Не-е, «искра» лучше, – сказала Аннализа. – Хотя, хм, это применимо и ко всем остальным.

     Группа затихла, серьезно размышляя о том, какое прозвище дать Эмме.

     – А, можем назвать тебя «Синей птицей», – сказал солдат.

     – Мне нравится, – сказал еще один.

     – Ну что ж, решено, – похлопала Аннализа Эмму по плечу. – Добро пожаловать во Второй взвод, Синяя птичка!

     – Это… это не так все работает! – запротестовала Эмма.

     – Именно так все и работает, Синяя птица, – зачерпнула кусок мяса Аннализа. – И ешь уже свою чертову курицу.