Приседаю и пробую вставить ключ в замок. Ключ легко заходит в скважину. Медленно проворачиваю ключ, стараясь не дать замку громко щелкнуть. Ключ делает оборот, и замок с негромким звуком открывается. Теперь дверь отперта. Но что меня ждет за ней?..
Осторожно приоткрываю дверь и захожу внутрь. Торчать в коридоре возле ординаторской тоже небезопасно.
Осматриваюсь. Это такая же темная облезлая палата, как у меня или Марго. Правда, она не покрыта размашистыми неразборчивыми письменами и тут нет ничего, даже кушетки. Стекла в окне закрашены таким толстым слоем краски, что палата тонет в полумраке. Лишь солнечный луч из выбитого стекла острым копьем прорезает эту тьму. Весь пол забросан какими-то рваными тряпками и ремнями. Присмотревшись в тусклом свете единственной лампочки, я с ужасом понимаю, что это клочки разорванных смирительных рубашек.
В дальнем углу комнаты на полу сидит лысый незнакомец. Его здоровенная туша раздета до пояса, жир свисает складками с живота и мощных рук. Лицо толстяка видно лишь до половины, так как рот и нос закрывает кожаный намордник.
- Г-г-г-г... Гошти... - лыбится он. - Ыавно хо мне не жахоили гошти... Жахои! Шайишь...
Он указывает на место на полу перед собой. За намордником не рассмотреть, но, кажется, в его улыбке не хватает нескольких зубов.
- Ты хто буешь? Шудя по ойешже, такой же гошть Айтуйа хах и я, гы-гы... - в его смехе не чувствуется искренности, а маленькие глазенки хитро бегают туда-сюда.
Я подхожу чуть ближе и присаживаюсь на почтительном расстоянии. Кто знает, что он может выкинуть в следующую минуту.
- Ты, навейное, пйишел к Тайтюфу ишхать выхой? - он щурит хитрые слезящиеся глаза.
Я не думаю, что ему можно доверять, но мало ли, что он может знать. Когда не помнишь, что было даже три дня назад, любая информация может оказаться полезной.
- Да, - тихо выдыхаю я. И тут я вижу на волосатой груди толстяка медальон с зеленым камнем. Не про этот ли камень говорила Марго?..
- Тайтюф могет пойсхажать тебе нештантайтный выхой. Его вийно вот иж этого охна... - он указывает на разбитое стекло возле себя и все так же лыбится.
Я уверен, что подходить к человеку наморднике не стоит даже на полтора метра. Но до этого я вообще не видел, что творится за передами этих закрытых комнат с матовыми стеклами. А тут за остряками разбитого стекла просматривается дневной свет. Меня разбирает жуткое любопытство узнать - что же там, за окном?..
