- Да-да, иди, я попозже, чуть-чуть доделать надо, - Рассеяно отозвался Сергей. Дмитрий Липнин, кандидат химических наук и старший научный сотрудник Института прикладной люминесценции элементоорганической химии РАН, пожал плечами, неторопливо надел шапку, застегнул куртку и, пожав руку так ничего и не замечающему Сергею, ушёл домой.
- Странный он, конечно, - Думал Дмитрий, притворяя лабораторную дверь. Он кивнул вахтерше - бабе Дусе, вышел на морозную улицу, поежился, поправил воротник и вприпрыжку поскакал к остановке.
Сергей недавно появился в их лаборатории - три месяца назад он поступил в аспирантуру при институте и сейчас выполнял кандидатскую диссертацию, подрабатывая в институте на полставки мэнээса. Ответственный работник и недурной, в общем-то, синтетик, Сергей был, что называется, чудаком. Его легко можно было встретить расхаживающим по лестницам института и тихо намурлыкивающим что-то ужасно немелодичное себе под нос. Сперва он даже показался Дмитрию порядочным лентяем, что оказалось отчасти верно. Но недаром говорят, если есть сложная задача - подключи ленивого и, если на плечах голова, он найдет самый простой способ решения. А голова у Сергея была. Да что за голова! Чудо, а не голова. Хотя, если хорошенько подумать, все мы тут в нашем "НИИ ЧАВО", немножко... Не от мира сего.
Тут он издали завидел 19-ый автобус, который идет до самого проспекта Гагарина, где и располагался дом Дмитрия Липнина, и припустил ещё быстрее, мгновенно позабыв обо всех странностях Сергея и всего сущего мира.
Семинар
Утро началось с семинара. Примерно раз в неделю в институте было заведено заслушивать доклад одного из сотрудников по его научной тематике. И всегда это было, по меньшей мере, любопытно. Да и полезно. И в первую очередь, конечно, для заслушиваемого. Начинался семинар в десять, ровно через час после начала рабочего дня. Но поскольку четверг, как и любой будний день - день тяжелый, до семинара день не начинался. И в этот раз Сергей был безмерно рад этому обстоятельству. Не хотелось ему идти в лабораторию. Боялся он туда идти. Даже думать об этом было страшно, и он начал внимательно думать о медьсодержащих полимерах и их люминесценции. Ведь именно этой теме был посвящен семинар на этот раз. Сотрудница из лаборатории на третьем этаже Елена Сергеевна, с которой Сергей до того был знаком только шапочно, оказалась отличным докладчиком. Сергея не покидало ощущение, что он слушает не научный доклад, а сказку. Ничего, откровенно говоря, не понимая ни в полимерах, ни тем более в их люминесценции он, тем не менее, прекрасно разобрался в представляемом материале и даже заготовил вопрос для обсуждения. Вот и выводы, благодарности, а после них всегда следуют они - вопросы. Самое вкусное для нейтральных слушателей. Рука Сергея взметнулась вверх, но его уже опередили.
- Да, пожалуйста, - Ведущий семинара дал слово завлабу ОПМ (органических полимерных материалов) Борисову Александру Михайловичу.
- Спасибо за прекрасный доклад, Елена. Позвольте вот только полюбопытствовать. Если мне не изменяет память, медьсодержащие полимеры известны уже, по крайней мере, пять десятков лет. А Вы в докладе говорите, что их "свечение" до Вас никто не изучал?
- Да, - Ничуть не смущаясь, отозвалась Лена. Кажется, она действительно хорошо ориентировалась в своём материале и к вопросам была готова. - Открыты они, действительно были ещё в шестидесятых годах, но долгое время люминесценция комплексов меди вообще считалось чем-то невероятным. Энергетический переход запрещён по спину, опыты подтверждали это безоговорочно. Но получив промежуточно комплекс одновалентой меди, мы оставили его сначала на две недели на свету, потом прилили инициатор полимеризации... А на выходе получили электролюминесцирующее соединении. Перепроверив результат, мы нашли механизм, разрешающий люминесценцию "запрещенного" перехода, благодаря грамотно подобранному сочетанию лигандов и переносу энергии с лиганда на металл, а потом обратно. Мы стали изучать сначала подобные, а потом и модифицированные лигандные системы и нашли, что на самом деле, они не просто обладают люминесценцией, но и весьма перспективной! Так, комплексы 8, 11 и 12 демонстрируют свечение в 2000 кандел. - "А ничего, красиво загнула" - Подумал Сергей про себя. Вот тоже, понимаешь, сто лет в обед не светила медь, а тут на тебе "грамотно случайно подогнанные" лиганды, две недели не мыть посуду в лаборатории и бац - без малого две тысячи свечей на один Ватт...
- Просто революция какая-то, - прокомментировал сидящий рядом Дима Липин, и в голове у Сергея тут же кольнула какая-то тонкая мысль. Он попытался ухватиться за неё, начисто забыв все свои вопросы к докладу и уже совсем не слушая разгорающейся дискуссии о том, что люминесцирует круче, медь или лантаноиды. Но мысль эта предательски ускользнула, оставив Сергея мучиться смутными ощущениями какого-то грандиозного открытия.
Щи бытия
Два рабочих часа превратились в сущий ад. Он, мотался по лабораториям как грустное привидение, жаловался на судьбу... Кое-где, при этом его заботливо выслушивали, поили чаем с вареньем и отпускали с миром дальше слоняться по институту. Все рутинные эксперименты были заброшены, сейчас его волновало только одно, только одно... Было гадко и тошно, но вот часы отстучали полдень, и он отправился подкрепиться.
Столовая, навроде заводской, расположена была тут же, на территории. Весьма демократичные цены и богатый ассортимент всегда радовали Сергея, но не сегодня. Он вяло ковырял ложкой щи, продолая думать о своём. На этой же территории располагался ещё один научный институт, тоже под эгидой РАН и тоже химический. Сотрудники его, естественно, посещали эту же столовую. И, хоть был этот институт занят исключительно неорганической химией, друзья не друзья, а знакомые в том институте у Сергея встречались. Живые же люди, встречаешься, общаешься, какие-то забавные случаи из жизни институтской, работы научной, так и обретаешь новых друзей. И вот в столовой, как всегда шумный и громогласный подсел к нему Володя Молодцов - большой, конечно, умница в деле перенатриирования пустот цеолитов, да и просто весельчак, с хорошо подвешенным языком. И, не сильно обращая внимание на настроение собеседника, взахлёб начал рассказывать, что читал де он недавно про теорию некого британца Дарвина, ныне, правда, уже покойного. И как там всё у него, у Чарльза, нашего, Дарвина, складно получается. И развиваются мол виды не только в пространстве, но и во времени. И жили-были себе обезьяны, никого не трогали, кушали бананы с апельсинами, и тут бац - нате Вам, выносите, маменька родная, человек уродился. И мало уродиться, а развиваться дальше пошёл, всё дальше от обезьяны уходит. И уже шесть миллионов лет по планете шагает. Хотя некоторые, конечно, толи так медленно идут, то ли просто ходят по кругу....
- Чего говоришь? - Очнулся вдруг Сергей.
- Недалеко, говорю, некоторые, от обезьян, того, ушли, - По инерции ошеломлённо повторил Володя. Он так увлекся, что говорил для себя и внутренне был почти уверен, что Сергей его совсем не слушает и нерешительно закончил: - Эволюция...
- Ага, - растеряно повторил Сергей, - Обезьяны. Люди. Люди. Обезьяны. Эволюция!! - Вдруг завопил он, словно "Эврика", бросил ложку, и, не доев и трети тарелки, помчал в лабораторию.
Вместо эпилога
Раннее, очень-очень раннее утро, Дмитрий Липнин только вошёл в лабораторию, а Сергей уже был там. Он сидел над микроскопом. Подняв голову, когда услышал, как кто-то вошел он поманил рукой Дмитрия, мол, подойди скорее, а сам быстро поменял Чашку Петри под окуляром.
- Дмитрий Сергеевич, Вы должны это увидеть! - И привстал, уступая место за прибором.
- И? - Недоумённо пожал плечами Липнин, отрываясь от окуляра.
- А ты подсвети, - посоветовал Сергей и протянул детскую лазерную указку.
- Ух ты, гнущийся кристалл? - Сразу же оживился Дмитрий Сергеевич, наблюдая, как под действием луча указки тоненькая палочка едва не свернулась в кольцо.
- Ага, а теперь затемни, - Так же безэмоционально посоветовал скромный экспериментатор.
- Релаксирует? - Восторженно отозвался Липнин. Кристалл в самом деле медленно расправился в первоначальный вид.
- Ты смотри-смотри. Не отвлекайся, - Хмуро отозвался Сергей и отвернулся.
- Эк, - вырвалось у Дмитрия, - Это чего это? Опять отгибается? Сам???
- Смотри дальше.
- Релаксирует, отгибается, релаксирует, отгибается... Феноменально! - Удивлению Дмитрия Сергеевича не было предела. - Это же... Это же... Вечный двигатель? - Неуверенно пожал он плечами. - А вечный двигатель первого рода...
- Не существует, - закончил Сергей, не поворачиваясь, и Дмитрий расхохотался:
- А ловко ты меня провёл. Я прямо сначала даже поверил. Ладно, давай, признавайся. У тебя тут источник ультрафиолета? Или какой-нибудь электронно-лучевой микроскоп?
- Неа, - покачал Сергей головой.
- Тепло? - Гадал Дмитрий.
- Снова мимо.
- Ну ладно, не томи. Хорошая штука, я оценил. Разоблачай!
- Это вечный двигатель первого рода, - "Разоблачил" Сергей.
- Но-но, - строго сдвинул брови Дмитрий, разом превратившись в Старшего Научного сотрудника Липнина Дмитрия Сергеевича, ответственного за научные разработки лаборатории. - Напомни-ка мне первое начало термодинамики?
- Изменение внутренней энергии системы при переходе её из одного состояния в другое равно сумме работы внешних сил и количества теплоты, переданного системе, то есть, оно зависит только от начального и конечного состояния системы и не зависит от способа, которым осуществляется этот переход. Таким образом, количество теплоты, полученное системой, идёт на изменение её внутренней энергии и совершение работы против внешних сил, - Продекларировал Сергей чётко, словно читал с листа учебника за 10 класс.
- И? - Не унимался Дмитрий.
- Что и? Да ты смотри-смотри! - Кивнул он в сторону микроскопа. Липнин послушно склонил голову и присмотрелся снова. Поднял голову и покачал ею, словно отгонял наползающее сумасшествие. Ещё раз приник к окуляру и на этот раз простоял так без малого двадцать минут ни на секунду не оторвавшись.
- Ничего не понимаю. - Озадаченно произнёс он. - Ну и как ты это всё объясняешь?
Сергей повернулся, наклонил голову набок, развёл руками и только и вымолвил: