Жесткая деревянная скамейка, на которой Максим с Мариной провели как минимум вечность, никак не ассоциировалась с неземным покоем. Скорее наоборот - с адскими пытками. Слишком узкое сиденье, чересчур короткая спинка, только присел, а через пару минут тело затекает. Какой уж тут комфортный отдых? Весьма странное послесмертие. И почему нельзя в таком месте поставить мягкие диваны, пускай даже самые скромные? Непонятно. Внезапно скамейка ритмично замигала ярким оранжевым светом. Марина с Максимом от неожиданности вскочили.
- Что это значит? - Марина беспомощно посмотрела по сторонам.
- Ваша очередь идти к секретарю, - подсказал невысокий седой мужчина, ближайший сосед справа. - Ступайте вдоль колонн до самого конца, там и найдете.
Взявшись за руки, супруги заторопились в указанном направлении. Полупрозрачные призраки молча смотрели вслед. Они были здесь повсюду: грузные старухи и тонкие светящиеся старики, хмурые подростки и неугомонные малыши. Жертвы болезней, хулиганских разборок и всевозможных катастроф, все те, кого старуха-смерть, не пожалев, крепко схватила холодными крючковатыми пальцами.
Просторный холл с высоченными потолками и бесконечными рядами скамеек напоминал зал ожидания на железнодорожном вокзале. Только вместо атмосферы восторженного предчувствия встречи в воздухе повисло гнетущее напряжение.
Секретарская стойка в форме буквы "П" действительно стояла в самом конце холла. Парящая над ней полноватая дама в строгом деловом костюме и квадратных очках сухо представилась:
- Небесный секретарь первого ранга Степанова Антонина Андреевна.
В массивных руках Антонины немедленно материализовалась тоненькая папка с незамысловатым названием: "Дело № 456: Тихонова М.А., Тихонов М.А.". Выведенные каллиграфическим почерком буквы переливались мягким золотистым светом.
- Итак, Максим Андреевич и Марина Алексеевна. Возраст на момент гибели - 40 и 38 лет соответственно. Причина смерти - автомобильная авария. Виновник - водитель самосвала, выехавший на встречную полосу, - небесный секретарь монотонно зачитывала некролог, а Максим и Марина завороженно смотрели на мерцающие буквы, сквозь которые замелькали картинки кровавого ДТП.
Вот они спешат домой из аэропорта, возвращаясь из очередного турецкого отпуска. Их память бережно хранит тепло горячего песка, запах морской воды и влажные прикосновения дружелюбных дельфинов. В чемоданах, трясущихся на заднем сиденье, целый ворох подарков для детей. Господи, какое счастье, что в этот раз они не взяли Олесю и Ваню с собой! И вот злосчастный поворот и последние метры земной жизни - оранжевый "Камаз" несется навстречу огромным ревущим чудищем. Нет времени на то, чтобы испугаться, подумать или мысленно проститься с родными. Никаких промелькнувших картинок с лучшими эпизодами их жизни. Один лишь мощный удар и пронзительная боль вслед за ним. А назавтра новостные каналы сухо расскажут о страшной аварии, которая унесла две человеческие жизни.
- С момента смерти прошло 39 дней, - Антонина Андреевна оторвала взгляд от папки. - Где вы были все это время? По правилам нужно отметиться у небесного секретаря сразу после гибели. Разве проводник не объяснил?
- Так не было проводника, - Максим озадаченно почесал голову, - Мы сразу в какой-то темноте оказались и просто пошли наугад. А что обычно в таких случаях делают? Даже не знаю, не каждый ведь день умираешь, - он грустно усмехнулся.
- Ну, работнички, - поморщилась Антонина и сделала пометку в своих бумагах. - Ладно, разберемся. Однако ничего не поделаешь, у вас остался только один день, чтобы попрощаться со своими близкими на земле.
- А потом? - Марина переплела тонкие пальцы рук и поднесла их к губам. - Потом мы растворимся? Уйдем в темноту?
- Ну почему же, вы последуете за Светом, - Антонина зашуршала бумагами. - Да, всё верно. И вот еще что. Я выпишу два талона с правом один раз присниться кому-то из родственников и один раз указать на ваше присутствие рядом, - небесный секретарь протянула Марине и Максиму тонкие бумажные прямоугольники, на которых крупными печатными буквами было выведено: "Разрешение на 1 сон (не более 15 минут)", "Воздействие на живых - 1 раз". - По поводу второго, - Антонина поправила очки. - Здесь все просто. Подумайте о том, что должно произойти и разорвите талон.
Тихоновы держали свои квиточки и непонимающе смотрели на секретаря.
- А как нам оказаться... - начало было Марина, но осеклась. Черно-белый мир пугающих призраков пропал так быстро, словно кто-то переключил надоевший канал телевизора. Теперь декорации стали куда более узнаваемыми.
*******
Три кирпичные многоэтажки великанами возвышаются над серыми панельными хрущевками, надменно поглядывают на крохотных человечков внизу, дружелюбно подмигивают пролетающим птицам. Вот и родные дорожки: одна в лес, другая на детскую площадку, третья в соседний двор. Знакомая парковка, переполненная, как обычно, тоже на своем месте, а куда б ей деться? Тихоновы подняли головы: там, на предпоследнем двадцать третьем этаже осталась их квартира, купленная всего пару лет назад. Все гости восхищенно вздыхали, когда выходили на балкон полюбоваться видом на город, казавшийся с такой высоты игрушечным.
Приближаясь к детской площадке, супруги остановились. В маленьком человечке, неподвижно сидевшем на карусели, узнали своего пятилетнего Ваньку. Рядом прогуливалась пятнадцатилетняя Олеся - старшая дочь.
- Вань, а хочешь, мороженое съедим?
Мальчик покачал головой. Он задумчиво катал по сиденью машинку и вспоминал утреннюю поездку на кладбище. Бабушка говорила про сорок дней, и что сегодня души родителей навсегда их покинут. На всякий случай Ванька посмотрел по сторонам: нет, мамы с папой нигде не видно. Жалко, а так хотелось показать отцу, как здорово он научился набивать мяч коленкой. Папа бы засмеялся, подбросил его, Ваньку, высоко в небо, а потом они сходили бы в ларёк за домом и купили шоколадное мороженое в вафельном стаканчике, от которого ломит зубы.
Ванька спрятал машинку в карман и покосился на Олесю. Девочка стояла спиной к брату и быстро нажимала на экран своего нового телефона - недавний подарок мамы. Мальчик вздохнул и опять задумался. С мамой лучше всего было по вечерам, когда она читала забавные истории про паровозика Пыха и его друзей. И можно было сколько угодно держать перед сном теплую мамину руку. Иногда мама спрашивала:
- А знаешь, кто любит тебя больше всех на свете?
Ваня, хитро улыбаясь, отвечал:
- Не-е-е-т, не знаю.
- Может тётя Нюра из второй квартиры?
- Нет!
- Наверное, дядя Паша из восемнадцатой, да?
- Нет, не дядя Паша!
- Конечно не дядя Паша, - соглашалась мама, - потому что это мы с папой любим тебя больше всех на свете, слышишь? - она прижимала к себе Ваньку, а тот счастливо улыбался, растворяясь в уютных маминых объятьях. Ему казалось, что лежит он на пуховом облаке и, покачиваясь, плывет в волшебную страну, где много игрушек и всяких вкусностей.
- Вспоминает наш вечерний ритуал, - грустно произнесла Марина. - Нам нужно обязательно присниться ему сегодня ночью и сказать ... ну, ты знаешь, про то, что больше всех на свете...
Призраки с нежностью смотрели на Ваньку, который потихоньку слез с карусели и, пиная гладкий, в мелкую крапинку камень, побежал в сторону дороги.
- Куда это он? - заволновался Максим. - Неужели к воде?
- Похоже на то, - прошептала Марина.
Неподалеку от жилмассива шумела широкая река с быстрым течением и каменистым дном. Попасть туда было несложно: нужно лишь перейти автомобильную дорогу, да пересечь березовую рощицу. На большом каменистом берегу Тихоновы частенько гуляли всей семьей. У них даже место свое появилось - старый поваленный тополь, на котором они сидели теплыми летними вечерами, прижавшись друг к другу словно озябшие птицы. На реку ходили круглый год - соревноваться в бросании каменных блинчиков, наблюдать за быстрой водой, которая всегда была разной. Весной бурой от бесконечных дождей, в начале лета чистой и прозрачной, а зимой пронзительно белой, замурованной толстой ледяной коркой.
- Послушай, - Марина закрыла глаза и подняла вверх указательный палец. - Большая фура... двадцать второй регион... несётся сюда на всех парах, у водителя три штрафа за превышение скорости... будет здесь через три минуты... Ванька!
Худенькая фигурка уверенно двигалась к дороге, но не к пешеходному переходу, нет, до него ведь целых сто метров. Мальчишка рассчитывал существенно срезать путь, перебежав на другую сторону прямо сейчас. Авось не задавят.
Достав трясущимися руками бумажку, дающую право на оказание воздействия (или как там сформулировали это простое действо небесные чиновники?), Марина разорвала её и схватила сына за ногу. С диким воплем мальчишка грохнулся в дорожную пыль, а в нескольких метрах от него шумно промчалась огромная фура, высотой с двухэтажный дом.
- Ванька, Ванюша, что случилось? - невесть откуда взявшаяся Олеся подхватила на руки брата и прижала к себе маленькое тельце.
- Ногу... обожгло льдом... как будто схватил кто-то холодный! - зарыдал Ваня.
Видать хотел попасть на поваленный тополь на речке, догадалась Олеся и еще крепче обняла мальчика.
- Ты хотел сходить на наше место?
Ванька молча кивнул.
- Так давай пойдем туда завтра, в твой День рождения? Вот с самого утра проснемся и сходим, возьмем с собой чай в термосе и бутерброды, договорились? - Олеся заглянула в покрасневшие глаза и вытерла мелкие слезинки. - И пойдем ка лучше домой, бабушка ждет к ужину.
Опустив голову, Ванька медленно побрел за сестрой. Родители неслышно скользили за ними, понимая, что присниться сыну не получится. Осталось еще в этом мире одно незаконченное дело, о котором они совсем позабыли.
Около подъезда Ваня обернулся. Ему показалось, что слабый ветер принес запах сладких маминых духов. Максим и Марина застыли перед Ваней и Олесей, последний раз вглядываясь в родные детские лица.
- Прощай Олеся, будь счастлива, дочка.
- Прощай Ванюшка, люблю тебя больше всех на свете.
Ваня склонил голову на бок. Послышалось? Нет, никого. И дома-великаны облегченно вздохнули, впуская в черноту подъезда своих маленьких жильцов, чтобы бесшумным лифтом увезти их на двадцать третий этаж - поближе к тем, кого они потеряли.
*****
Елена Дмитриевна весь день была сама не своя. Помянули Максима с Мариной, а на сердце еще горше стало. Что-то не отпускало, тянуло, засасывало, словно в омут, и сопротивляться не было ни сил, ни желания. Мучили дурные предчувствия и переживания за внуков. Вон какие притихшие с прогулки вернулись. Явно же что-то случилось, так ведь не расскажут. Пожилая женщина надела очки и взяла в руки любимую фотографию Максима и Марины. Какие они здесь счастливые, на море то на своем. Каждый год ездили, и Олеську с Ванькой часто брали. Олеся, конечно, будет хорошо родителей помнить, считай уже взрослая, в десятый класс пойдет как-никак, а Ванюшка? Совсем ведь малыш еще. Елена Дмитриевна качала головой и усердно копалась в своей памяти, пытаясь понять, где она так нагрешила, коль небеса так скоро забрали у нее сына и сноху.
В комнату прошлёпал босоногий Ванька в пижаме.
- Бабушка Лена, я спать.
- Спокойной ночи, мои хороший, - Елена Дмитриевна ласково обняла внука и поцеловала в щеку. Ванька немного помолчал.
- И больше ничего не скажешь?
- А что еще нужно сказать, мой маленький?
- Да нет, ничего, приятных сновидений, - внук закрыл за собой дверь, оставив недоумевающую бабушку одну. Посетовав, что упустила что-то важное, Елена Дмитриевна постелила себе на маленьком гостевом диване и, утомленная тяжелым днем, быстро уснула.
Когда тревожная дрема сменилась крепким сном, Максим с Мариной осторожно проскользнули в бабушкины сновидения, в которых им, наконец, стало тепло и спокойно. В уютной темноте они почувствовали родные запахи квартиры, услышали знакомую возню морских свинок и шорох в аквариуме - усатые сомы искали корм среди мелкой голубой гальки. Взявшись за руки, Тихоновы стояли у окна и наблюдали, как ночной мегаполис мерцает сотнями крохотных огоньков. Елена Дмитриевна тихонько поднялась с дивана и подошла к сыну, ничуть не удивившись.
- Знала, что вы придете попрощаться, сороковой день ведь. Скучаю по вам, сил нет, - бабушка нащупала на комоде платок и промокнула влажные глаза.
- Мама, - Максим и взял мать за руку, - мы очень хотели присниться сегодня Ванюшке, но планы пришлось изменить, потому что нам нужна твоя помощь.
- Да-да, - подтвердила Марина, - вы ведь по-прежнему записываете важные и интересные сны? - торопливый кивок в ответ, - значит, на вас вся надежда.
- Мы заказали Ване на День рождения голубой поезд, он давно такой хотел. Все уже оплачено, игрушка лежит в "Детском мире" на Ленина, её нужно обязательно забрать завтра. Просто назови нашу фамилию и всё. Ты запомнила? - Максим заглянул матери в лицо и настойчиво повторил. - Это магазин на Ленина, пожалуйста, запиши, когда проснешься! Голубой поезд на фамилию Тихоновых.
- И есть еще одна просьба, - взволнованно заговорила Марина. - Вы ведь знаете наш вечерний ритуал перед сном с Ванюшей?
- Какой ритуал?
- Про то, что мы любим его больше всех на свете, - заторопился Максим. - Ты правда не помнишь? Спроси у Олеси...
Яркая вспышка света рассеяла призрачные фигуры и прогнала сон. Елена Дмитриевна села в постели и автоматически взяла лежавшую рядом на тумбочке пухлую тетрадь. Бумага хранила записи о необычных снах, в которых наутро бабушка искала скрытые смыслы и послания. При свете маленького ночника клетчатые страницы заполнились новыми словами, а через минуту Елена Дмитриевна уже снова спала крепким и безмятежным сном.
***
Суббота. Солнечные блики пробиваются из-за неплотно закрытой занавески. Прыгают по босым ногам, по взъерошенным волосам, бессовестно светят прямо в глаза, заставляя проснуться.
- Эй, именинник, подъем! - Олеськин радостный голос звенит прямо над ухом. Приоткрыв глаза Ванька видит перед собой большую коробку, завернутую в блестящую зеленую бумагу. Подарок! День рождения! Одеяло падает на пол, а Ванька радостно подпрыгивает на кровати.
- Вон какой ты уже большой вымахал, всего год до школы остался, - Олеся обняла брата. - С Днем рождения, мой Ванюшка. Дарю твою любимую игру!
Шуршащая глянцевая бумага летит в сторону.
- Ого! - под зеленой фольгой обнаружился конструктор "Лего". Такого набора у него еще не было: на картинке замок, пластмассовые деревья, лего-человечки, животные.
- Класс! - именинник целуют сестру в щеку и убирает "Лего" в сторону. - А где бабушка?
- Ушла куда-то с самого утра, наверное, позже тебя поздравит, - Олеся выглянула в окно. - Слушай, погода отличная, давай сходим к реке на наше место, а потом в парк аттракционов?
- Пойдем, - легко соглашается Ванька и бежит умываться.
Посидев немного на знакомом берегу и утопив в воде добрую сотню плоских серых камней, брат с сестрой отправились в парк аттракционов. Полдня гуляли среди ярких каруселей, летающих кораблей и пузатых паровозов, катающих визжащих от восторга малышей. Нахохотавшись в лабиринте кривых зеркал и перепачкавшись сладкой ватой, дети заспешили домой. Бабушка уже вовсю хозяйничала и накрывала праздничный стол.
- А кто у нас сегодня такой большой стал? Кому шесть лет исполнилось? - оторвавшись от готовки, Елена Дмитриевна подняла довольного внука и, смеясь, закружилась с ним. - Сейчас будем отмечать с чаем, да пирогом, но сначала загляни ка в свою комнату, внучок.
- Что там? - заволновался Ванька. Бабушка Лена пожала плечами и улыбнулась.
На полу, в длинной картонной коробке стоял он - подарок мечты. Игрушечный поезд, о котором мальчик вечерами рассказывал маме, втайне надеясь, что когда-нибудь его желание исполнится.
Поезд и правда был замечательный. Он передвигался под звуки веселого марша, а внутри при этом мигали маленькие разноцветные лампочки. У поезда раздвигались двери, открывались окошки, и снималась крыша. Под ней ровными рядами стояли миниатюрные деревянные скамейки для пассажиров. Ванька быстро снял крышу и посадил в вагон лего-человечков.
- Это папа, это мама, а это я, - пробормотал он. - Ну, вперед! - нажал на маленькую красную кнопку и игрушка поехала по комнате.
До вечера поезд успел побывать в Москве, на Северном Полюсе и в жаркой Сахаре. Он без устали возил игрушечных людей, которые неторопливо заполняли вагон, рассаживались по местам и выглядывали в открытые окна. К концу дня Ванька, сонно моргая глазами, сидел на кровати и баюкал на руках небесный поезд вместе с его пассажирами.
Бабушка с Олесей тихонько вошли в комнату, присели рядом с именинником.
Елена Дмитриевна обняла внука за плечи:
- Ванюша, а ты знаешь, кто любит тебя больше всех на свете?
Мальчик вздрогнул.
- Нет, не знаю...
Олеся взяла брата за руку:
- Может, тетя Нюра из второй квартиры?
- Нет...
- Значит, дядя Паша из восемнадцатой, да?
- Нет! Мама с папой, мама с папой! - Ванька обнял сестру, чтобы спрятать набежавшие слезы. Прошептал еле слышно: - Они ведь больше не придут? Никогда? Они подарили мне поезд и ушли?
Олеся больно кусает себя за губу, чтобы не зареветь в голос:
- Нет, не придут.
- Мама с папой не успели сказать самые важные слова, - ласково произнесла бабушка. - Но ты знай, что больше всех на свете они любили тебя, мой хороший.
Теплые прозрачные струйки побежали по Ванькиным щекам. Тихонько всхлипывая, он положил голову бабушке на колени и взял ее теплую мягкую ладошку. Закрыл глаза и позволил спасительной дрёме унести себя в мир сновидений, способных утешить и приглушить боль. Голубой поезд дремал в крепких детских объятьях.
Переложив внука на кровать и заботливо укрыв одеялом, Елена Дмитриевна вышла на балкон. Потрогала холодные перила, вдохнула прохладный августовский воздух. В ночном небе, через миллиарды световых лет две маленькие звездочки ритмично замигали желтым светом.