Аннотация: Перевод части главы "Языческие предания, иллюстрирующие грехопадение человека" книги Джона Батерста Дина /John Bathurst Deane "Культ змея".
Оригинал:
http://www.sacred-texts.com/etc/wos/wos08.htm
Показав, что змей, как символ божества, как талисман, как оракул, как бог, входил в культ практически каждой значительной нации древнего мира, я перехожу к утверждению, согласно которому традиционное соблазнение змеем наших прародителей можно увидеть в том, что, соответственно, осталось от их мифологии
По мере того, как религия претерпевала искажения, изначально чистая древняя традиция чистоту свою утрачивала, но не только ли путем дополнения черт, по сути мифических, но также путем смешения с иными древними традициями, когда они соединились таким образом, что каждое предание, в которое они вошли, стало еще более непонятным и вызывало большее удивление. Следовательно, тот, кто ищет истину, часто сталкивается с препятствием в виде того, что перед тем, как он может надеяться на то, что он выделит истину из заблуждений, ему нужно отделить одни факты от других. Оттенки плавно переходят друг в друга, так что он сначала должен попытаться отделить одну древнюю традицию от другой, до того как он с той или иной степенью точности может определить, где заканчивается свет откровения и начинается тьма мифологии.
Но, в то же самое время беспристрастный и терпеливый исследователь удовлетворен, когда он уверен, что практически каждое повествование языческой мифологии есть всецело порождение поэтического воображения. "Non res ipsas gestas finxerunt poetФ, sed rebus gestis addiderunt quendam colorem" (прим.пер. - не само по себе то, что было, записывают поэтому, но к свершившемуся добавляют немного цвета), это проницательное замечание Лактанция (1); и чем больше мы читаем, тем более убеждаемся в том, что оно верно.
Одно из самых замечательных языческий преданий- о Тифоне И оно было подчинено единственному объяснению, более или менее удовлетворительному, которого мог добиться писатель, или отступить от него, единственной же проверкой истинности является Писание.
Брайант и Фабер установили, что предание о Тифоне отсылает к потопу: но у него, однако, есть и другие черты, которые не должны остаться незамеченными. Я охотно воспользуюсь ценной информацией, предоставленной ими при отделении истинного от вымышленного, в то время как другое из того, что является истинным остается тем, что является важным для человечества, и как раз это я и постараюсь объяснить.
I. Тифон.
Это египетское предание; в основном оно было сохранено Плутархом, в его труде об Исиде и Осирисе; оно также отмечено Гигином fab. 152, и Аполлодором, lib. i. c. 6.
История о Тифоне могла быть иллюстрирована преданиями о потопе; но в поисках ее происхождения мы должны смотреть дальше. Все предание не может располагаться только вокруг потопа; невозможно, чтобы сыновья и дочери Ноя, который пережил потоп, умолчали об удивительных событиях, которые ему предшествовали.
Создание мира и человека, его счастье в раю, его изгнание оттуда вследствие совершенного им греха; причина греха и его последствия; змей-искуситель и ""ангел-искупитель" (2)--они бы создали естественные и занимательные предметы назиданий этих древних людей своим детям. Затем, удивительно, что их дети должны были сохранить эти устные предания, посредством декламации которых они должны были получить как наставления, так и удовольствие; и воспоминание о которых, возможно, создало часть их религиозного служения в виде восхваления и благодарности? И разве невозможно, что дети передали их уже своим детям? И если с течением времени поэтическое воображение, или желание породить изумление должны были облачить эти истины в одеяния из фантазии, так можем ли мы тому удивляться? Нам скорее следует удивиться тому, что столь мало вымысла, а ведь его могло быть и больше- скрывают то, что истинно.
Есть некоторые обстоятельства, связанные с атрибутами Тифона, которые заставляют нас предположить, что первым появлением этого чудовища, его мирским деянияем, было соблазнение наших прародителей в облике змея.
Тифон был злым духом египтян. Яблонский производит его имя от двух коптских слов, Theu-ph-ou, "злой дух"," происхождение, которое соответствует замечанию Плутарха: египтян было принято называть Тифона Kakou Daimova"(3). (прим.пер.- злой дух) в история этого демона может найти параллели с историей Сатаны Писаний.
Гигин пишет, что Тифон был сыном Тартара (Ада) и Земли: что он воевал за царскую власть с Юпитером, и, будучи поверженным молнией, горящий, был низвергнут на землю, прямо над ним была помещена гора Этна. "Tartarus ex TerrБ procreavit Typhonem, immani inagnitudine, specieque portentosa, cui centum capita draconum ex humeris errata erant. Hic Jovem provocavit, si vellet secum de regno certare. Jovis fulmine ardenti pectus ejus percussit. Cui cum flagraret, montem фtnam, qui est in SiciliБ, super eum imposuit: qui ex eo adhuc ardere dicitur".--Hyginus, fab. 152.
(прим.пер. -Тартар из земли создал Тифона, необычайно огромной величины и вида чудовищного, у него было сто драконьих голов, которые росли из плечей. Он бросил вызов Юпитеру, сказав, что хочет сразиться с ним за власть. Юпитер пламенеющей молнией пронзил его грудь, на него, горящего, водрузил гору Этну, которая находится в Сицилии, говорят, что поэтому она до сих пор извергает пламя-лат.)
Пиндар пишет, что "Тифон, стоглавый враг богов, пребывает в Тартаре". (4)
Очевидно, что война в небесах за власть есть версия древнего предания, записанного св.Иудой, видение которой последовательно описывается святым Иоанном. "И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе.
И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним". (5).
Как тот же самый персонаж, восставший против богов, Тифон известен и греческой мифологии под именем Typhoeus (6), и сирийской под именем Ophioneus. Последний есть никто иной, как бог-змей Ophion или Obion, чей культ мы описывали на предыдущих страницах.
Это поразительное предание о "войне в небесах" также сохранилось в мифологии персов, индусов и кельтов.
Земная история Тифона, которую описывает Плутарх, если говорить кратко, такова. Завидуя своему брату, Осирису, он убил его, положил его тело, предварительно отрубив конечности, в ларец, и пустил ларец плавать по Нилу. Но через некоторое время Осирис был либо воскрешен, либо найден своей женой Исидой, в изуродованном виде; предание допускает любой вывод.
Главное в этой истории:
1. Зависть Тифона.
2. Вытекающее из него убийство его брата.
3. Возвращение его брата к жизни его женой.
Вполне вероятно, что в этой короткой истории сочетаются три древних истинных предания: убийство Авеля Каином из зависти; спасение Ноя в ковчеге; и грехопадение и искупление человека. Первое достаточно очевидно; второе было воспринято теми писателями, которые считали Тифона персонификацией потопа; и третье я посмею истолковать тем, что будет предоставлено в процессе дальнейшего чтения
Автор книги Премудрости Соломона уверяет, что "через зависть дьявола в мир приходит смерть (7)", и наш Господь сообщает, что дьявол "с самого начала был убийцей" (8). Это, конечно, указывает скорее на убийство Адама в духовном смысле; но то, что он утратил бессмертие в результате соответствующих указаний дьявола, может достаточно естественным образом создать основу предания, в котором вещи духовные соединились бы с вещами преходящими, в соответствии с духом и опытом мифологии. И все, что мы можем разумно ожидать, в поисках того, в чем соглашаются история и предание- это общая причина, когда каждый приписывает факту, который он предлагает увековечить; и несколько основных характеристик, относящихся к событию и его участником, общих как для исторического, так и для мифологического предания.
В истории и в предании "зависть" была причиной убийства в духе или во плоти. То же самое существо, которое развязало "войну на небесах" " и было низвергнуто "оттуда на землю" было в каждом случае действующим лицом: и в каждом случае оно было представлено в облике дракона. Дьявол искушал Еву в облике змея: такой облик также приписывался Тифону, по крайней мере, частично; и частичное сходство, такое, как это, более удовлетворительно, чем полное сходство. Тифон-это чудовище с человеческой головой и конечностями дракона. Согласно Аполлодору (9) "из его руки и ног вырастают сто змеиных голов, и его ноги оканчиваются двумя огромными змеями". Гигин пишет, что "из его плеч растут сто змеиных голов". Следовательно, он имеет облик частично дракона, частично человека; мы можем ожидать, что именно таким обликом дух мифологии наделил змея-искусителя. Для предания о змее, который говорит человеческим голосом, было бы естественным украсить змея человеческим телом (10).
Существо, однако, которое лишило жизни Адама и Осириса, было злым духом, и оно было воплощено в змее.
Не нужно, однако, полагать, что Яблонски не считает, что египетский Тифон был тем же самым, что и греческий Typhoeus, к которому в той же мере относится это описание. Он пишет, что не был чудовищем в облике человека и дракона. В этом можно усомниться, но греческое предание, и даже имя Typhoeus взяты из египетского предания и имени Тифон. Как утверждает Яблонски, Тифон происходит от Theu-ph-ou, Typhoeus подходит близко или ближе к корню. Я понимаю это просто таким образом: египетское предание было греками разделено на два, и если какого-то атрибута Тифона нет у Typhoeus, его следует искать у Пифона.
Грехопадение Адама графически описывает в скульптурных изваяниях его аналога Осириса, которого иногда изображали среди огромного количества змей, как можно увидеть у Монфокона.
Итак, пока история и предание совпадают. Однако мы можем провести параллели немного дальше. Грехопадение Адама произошло при содействии змея, его же восстановление в первоначальном состоянии должно было быть произведено посредством "потомства женщины". Эта истина в предании выражается в том, что Осирис возвращается к жизни при содействии своей жены Исиды, а Тифона побеждает их сын Гор (11). Единственная часть предания, когда возвращенный к жизни Осирис, воскресает в изуродованном состоянии, может быть указанием, вполне недвусмысленным, на несовершенство подвергнувшегося искуплению человека по сравнению с его совершенством до грехопадения. Природа несовершенства, упомянутого в предании, может быть внушена искаженным рассказом о грехопадении, как изложено в Быт., 7, 3. Плутарх пишет, что когда Гор сражался с Тифоном, Таурт, супруга последнего, приблизилась к первому, но ее преследовал змей, которого, однако, убили спутники Гора. Так что во всей этой запутанной, нозамечательной легенде, присутствует змей, кажется, что он особенным образом связан с Тифоном.
Соединив все факты вместе, я не могу не убедиться в том, что все персонажи являются историческими личностями, и это были никто иной, как Адам и Ева, представленные в облике Осириса и Исиды; а змей-искуситель- в облике Тифона; а победоносное "потомство человека" -Гором. Это заключение подтверждается тем замечательным фактом, что Горп греческие писатели считали тем же самым, что и Аполлона (12); а Аполлон, как хорошо известно, убил змея Пифона, который преследовал его мать Латону. Следовательно, либо вместе с Гейлом мы выводим Гор от "ор" ; свет на иврите, или, как Яблонски, от коптского U-er, (причина), итог будет одинаков; соответствие названия или атрибутов "потомства человека", как "свет, который исходит от каждого человека", который приходит в этот мир (13); или как "мир, посредством которого сотворено все , и без чего нет того, что было сотворено" (14).
Гор, после победы над Тифоном, согласно преданию правил "счастливо", и был он последним из египетских правителей-демонов (15); итак, во всех смыслах он был наделен атрибутами мессии, которому, отрубившему голову змея, было суждено всегда править, "попирая врагов".
Далее, следует отметить, когда Плутарх называет Пифона "врагом Исиды"; он подтверждает, что имя его происходит от слова tetufomenos (прим.пер., возможно, от греч. tupto- бить, ударять, разить),что, возносясь над ошибками и невежеством, он уничтожает и разлагает tov ierov logov святое слово--которое она собирает и упорядочивает и обучает ему тех, кто инициирован в ее культ (16) Что же это есть, если не языческое изложение истины Писания, "что змей обманул Еву посредством своей хитрости" (17), что "тот, кто изъял мир из людских сердец, чтобы они не поверили и не были спасены (18), есть не кто иной, как дьявол ?
Плутарх, с тщеславием, столь заметным у греческих писателей, когда они происхождение всего видят в своей собственной стране, пишет, что Исида, как и Тифон- слово греческого происхождения от isemi -знать. Это заблуждение столь нелепо, что не требует серьезного опровержения--достаточно сказать, что греческий язык, люди, теология и обычаи, большей частью, происходят из египетских колоний. Происхождение слова "Исиды", согласно Ябонски- I-SI, abundantia permanans (прим.пер.- вездесущее изобилие, лат.) из того замечания, что Исида была воплощением природы. Эту идею вызвала к жизни следующая надпись, которую скопировал Плутарх в храме Исиды в Саисе: "Я-все, что было, что есть и что будет; и мой покров никогда не был поднят смертным".
Можно заметить, что , Исида Египта узнается в Иша (прим.пер.- очевидно, IzA) Индии (19): имя ее супруга- Иша (прим.пер.- Iza, муж, господин) . Разве не может быть так, что эти два имени изначально происходили от слов "иш" и "иша", имен Адама и Евы во второй главе книги Бытия? Преобразование слов не является доводом, призванным опровергнут предположение- такие изменения допускаются в мифологии. Эти слова происходят от корнч "иш" , обозначающего абстрактную сущность (20) -идея, которая не является несовместимой с тем представлением, что I-si есть abundantia permanans. Превращение из идеи "матери рода человеческого" в идею матери Земли--от "abundantia permanans" обитаемого мира, в "abundantia permanans" Вселенной, согласуется с духом миофлогии.
Фабер и другие ученые пишут, что (21) , что Осирис и Исида были творцами Вселенной в в мистичесих обликах мужа и жены: "Иногда в мифологии Великий Творец считался оживляющей душой, а иногда- супругом Вселенной; в то время как Вселенная, с другой стороны, считается телом, а иногда супругой - Разумной Сущности" (одна теория представляет соединение духа и материи в концепциях души и тела а другая- в идее брачного союза), но это не лишает нас того, предположения, что Осирис и Исида изначально были Адамом и Евой. Напротив, мы можем представить, что близкий союз Адама и Евы,и мистическое создание последней из первого, можно рассматривать как соединение отца и матери Вселенной и их разделение. Это есть не что иное, как замена отца и матери всего сущего отцом и матерью людей.
Один из эпитетов, под которым Исида была известна в Египте- это Muth, который Плутарх (верно, согласно Яблонски) переводит как "Мать". Слово Muth, "мот" на иврите, означает смерть; и это совпадение весьма примечательно , когда мы вспоминаем, что именно Ева принесла смерть в мир.
Финикийцы считали, что MUTH был мужчиной; сыном Сатурна и Реи (или OPS, змеи.) Евсебий говорит так: "Он благословил своего сына Мута, который родился е него от Реи; которого финикийцы звали смертью или Плутоном" (22). Смерть, как порождение змея- это эпитет, которым наградили женщину, "через которую и пришла смерть"!" Может ли существовать более тесная связь истины и предания, или более яркий мифологический комментарий к Писанию? Правда, за этой иллюстрацией мы обратились к финикийскому или египетскому преданию, но следует помнить, что Тот, создатель египетских учений, был также творцом и финикийской мифологии.
"Muth" на языке египтян означает "мать", возможно, что отсюда произошло наше английское слово, выражающее ту же самую идею: и даже если во время существования древнего языка был период (23), когда слово Muth обозначало как мать, так и смерть, как изящно это сочетание и как выразительна его простота! "Мать" -это звук, который вызывает воспоминания о полной нежности заботе от колыбели до могилы; но нам привычнее связывать ее с первой, насколько менее привычны ощущать связь ее с последней! Насколько трудно нам представить, что та, что дарует нам жизнь, нам же и приносит смерть.
После того, как я сделал вышеописанные замечания, я не притворяюсь, что мне неизвестно, что Осирис и Исида были именами, под которыми в Египте поклонялись персонификациям божеств солнца и луны; но я не думаю, что этот общепризнанный факт в какой-то степени противоречит моей гипотезе. Солнце было великими богом языческого мира, а луна считалась его супругой. Так что солнце и луна египетского культа были создателем в мистической облике мужа и жены, под которыми он проявлял себя, используя различные символы и имена. Солнце и луна, змей-мужчина и змей-женщина, Осирис и Исида- все они были по очереди призваны обозначать Высший Разум, Создателя всего сущего, в брачном союзе; и из этого не следует, что хотя иногда два этих обозначения соединялись, чтобы указать на два других, которые были выражением единого целого, они утратили изначальный облик, который в них изначально сочетался. Осирис и Исида, следовательно, не лишились изначальной идеи Адама и Евы, когда соединились, чтобы изобразить солнце и луну, которые иным образом, совершенно независимо, выражали ту же самую идею творца; нечто иное, нежели мужчина и женщина- змеи, хотя привычные Осирис и Исида, или солнце и луна, утратили свое изначальное представление змея в раю когда стали призваны изображать абстрактное божество.
Осирис и Исида, затем, Адам и Ева; и хотя в предание, где записана их история, включены и другие сказания, содержащие в себе истину, я думаю, что несомненно, оно включает в себя рассказ о том, что произошло в раю. Я предоставил несколько особенных случаев совпадения, знающий и ученый может найти больше. Такова природа языческой мифологии, что под множеством сказочных элементов мы можем найти блеск последнего драгоценного камня истины, и мы можем уверенно утверждать, что она не незначительна, напротив, второстепенно то, что лежит поверх нее.
"Python, TerrФ filius, Draco ingens. Hic ante Apollinem, ex oraculo in monte Parnasso responsa dare solitus erat. Huic ex LatonФ partu interitus erat fato futurus. . . . . . . Python ubi sensit Latonam ex Jove gravidam esse, persequi cœpit ut eam interficeret. . . . . . Latona oleam tenens parit Apollinem et Dianam. . . . . . Apollo Pythonem sagittis interfecit". Hyginus, Fab. 140.
("Пифон, сын земли, огромный дракон. До Аполлона на горе Парнас он обычно посресдвтмо оракула давал ответы. Ему было пресказано умереть от потомства Латоны. Пифон, когда узнал, что Латона понесла от Юпитера, преследовал ее, чтобы убить. Латона, держась за оливу, родила Аполлона и Диану. Аполлон Пифона убил стрелами")
В этом предании мы узнаем отличительные черты рассказа о падении и искуплении рода человеческого: преследование женщины змеем, его предполагаемая гибель от "потомства женщины", оливковая ветвь мира в руках матери, которая родила "повелителя мира", и, что не является незначительной частью легенды, небесное происхождение божественного Мстителя, который объединяет божественную природу Отца с человеческой природой матери.
Следует заметить, что из истории Пифона видно, насколько древней она является. Он родился из ила, который остался на земле после того, как сошли воды потопа (24) . Таково было его происхождение, которое вполне естественным образом приписывалось ему поэтами; согласно языческой мифологии причиной потопа являлся злой дух, о чьем драконическом облике легенда о Пифоне сохранила воспоминия. "Плутарх считал, что змей Пифон олицетворял разрушение; Адамнатий полагал, что он- представитель рода демонов, которым были предназначены служить драконы и змеи. Пиерий учит, что древние в облике змея изображали разрушения, невзгоды, ужас, а Диодор Сицилийский утверждает, что змей, дважды свернувшийся в спираль, был призван изображать зло (25). Все эти символические изображения Пифона выражали его глубинную связь со злым духом.
Во всей истории Аполлона и Тифона прослеживается удивительная параллель с преданием о змее-искусителе и его победителе-Иисусе Христе. "Было предначертано,- пишет Клеомброт (Plutarch de defectu Orac. cited by Gesner, p. 92),- что тот, кто убьет Пифона, должен быть не только отлучен от храма на десять лет, но даже от мира сего; вернуться ему следует после того, как девять раз сменится великий год, искупившим вину и очищенным, посему он и должен получить имя Phoeus--т.e. чиcтый; и получить во владение Дельфийский оракул".
Здесь также в довольно недвусмысленных выражениях сообщается о смерти от "рожденного женщиной", который должен "поразить змея в голову", его исключительной добродетели и его втором приходе как Господина вселенского храма.
То, что события в раю должны были оставить глубокое неизгладимое впечатление в памяти представителей рода человеческого, ясно из того, насколько многочисленны и взаимосвязаны предания, которые включают в себя повествование о них. Дракон, который стерег сад Гесперид, составляет другую легенду, символически повествующую о райском змее; но скорее он имеет отношение к победе Искупителя. Сад Гесперид и его запретный плод , читались мифологическим воспоминанием о саде и плоде Эдема: дракон, как представитель змея-искусителя; и Геркулес как одерживающий победу, тот, кто "рожден от женщины". Но склонность язычества все искажать в данном случае , превратила женщину в богиню, подобным образом превратился змей-искуситель в стража. Пока, однако, то, что первоначально предание было так близко к истине, и сейчас ее можно отчетливо увидеть в нем. Дракон, потомок Тифона (26), был убит Геркулесом, сыном Юпитера и Алкмены; он и есть герой, соединивший в себе божественную и человеческую природу. Будучи прислужником Юноны, дракон превратился в созвездие свеерного полушария, где он согласно астрономической мифологии появляется между Большой и Малой Медведицей. Геркулес на небесной сфере изображается попирающим голову дракона левой ногой: "Sinistro autem toto caput draconis opprimere conatur" (27) (левой всей (ногой) пытаясь прижать голову дракона), тогда как дракона изображают "кусающим его за пятку".
Согласно другой версии этого предания тот же дракон в войне гигантов против богов сражался с Минервой, которая "бросила его, каким он был, свернувшимся, на небеса и прикрепила к небесной оси" (28).
Очевидно, что в этих двух версиях легенды описаны два великих события из истории Сатаны: его уничтожение потомком человека и его низвержение архангелом-. Доказательство того, что этот небесный дракон есть изображение змея Сатаны можноу видеть в Иов, xxvi. 13, как это проиллюстрировано Септуагинтой. Поэт о всемогуществе Бога говорит таким образом: "Силою Своею волнует море и разумом Своим сражает его дерзость.От духа Его -- великолепие неба; рука Его образовала быстрого скорпиона"." (прим.пер.- русский синодальный перевод, в Септуагните- drakonta apostaten - змея отступника. Ср., Вульгата- coluber tortuosus- , Библия короля Иакова- crooked serpent, по значению они близки, но Библия Лютера содержит выражение, fluechtige Schlange, что ближе всего к тексту Септуагинты), так замечательно это выражено Септуагинтой "своей рукой он убил-змея-отступника" (29).
Следовательно, нельзя усомниться в том, что семьдесят два переводчика священного писания идентифицировали дракона предания со злым духом, который "не сохранил свое изначальное положение".
Геркулес был персонификацией мессии, это продемонстрировали несколько писателей, но я не помню, чтобы видел, как было замечено, что его история удивительным образом переплетается с историями змей, исчезнувших в его руках, в различные периоды его жизни. Первый свой подвиг он совершил в детстве, задушив двух змей в колыбели. Вторым его подвигом было уничтожение Лернейской гидры очищение окрестностей Аргоса от змей. И итогом его славных деяний была победа над драконом, который сторожил золотое сокровище в саду Гесперид. В своем сражении с Герионом он убил дракона; а в войне гигантов с Юпитером- чудовище, чье человеческое тело заканчивалось ногами змеи (30): в то же время, чтобы указать на свою связь с мистическим змеем, он носил на щите иерограмму офитов: змея и круг (31).
Все эти совпадения едва ли могут быть порождены просто игрой воображения создателей мифов. Появление Сатаны в облике дракона легко увидеть в предании о драконе Гесперид; а его диалог с женщиной, кажется, должен напомнить неотъемлемое качество, приписываемое этому дракону: ehreto de fovais pantoias (32), как пишет Аполлодор (прим.пер.- использовал все голоса, древнегреч.) Согласно духу мифологии, можно предположить, что одним из голосов был человеческий.
На те же события есть ссылка у Платона, который (33), который, обсуждая первобытное состояние рода человеческого пишет, что в то время "они жили обнаженными, счастливыми, плоды были в изобилии, и росли они даже без того, чтобы люди трудились на полях; и люди и звери могли вместе беседовать". Но этому, пишет он "мы не должны уделять, пока не появляется кто-нибудь кто нам это объяснит". Здесь, очевидно, отрывок изначального предания об Адаме в Раю, в состоянии блаженного неведения; и это недвусмысленное напоминание о разговоре Евы со змеем. Философ признается, что в предании содержится загадка; и признает, что мир должна придти высокоодаренная личность, чтобы ее разъяснить.
Не будет, следовательно, излишне самонадеянным утверждение, что том, что осталось от предания, есть то, что в него было включено и включено и с ним переплелось- пребывание человека в раю, его падение при посредстве змея; его будущее и конечное искупление.
3. Разговор Евы со змеем и то, что она открыла глаза на последствия, можно извлечь из предания о Меламподе и Гелене и Кассандре, которые, как полагали, обладали даром прорицания благодаря змею. Мелампод спас от гибели двух змей, когда он однажды спал под дубом, змеи подползли к нему и облизали ему уши. Когда он проснулся, он обнаружил, что может понимать щебетание птиц; и, кроме того, узнал, что обладает даром прорицания.
Гелен и Кассандра заснули в храме Аполлона (34), после чего они обрели способность к прорицанию , "их органы чувств были очищены языками змей". То же самое говорит комментатор о Гекубе Еврипида, "змеи приблизились к ней, облизали ее уши, сделали ее слух таким острым, что они одни из всех людей, могли понимать указания богов и стали превосходными прорицателями" (35). Ко всему этому можно добавить случай с Плутусом, упомянутый Аристофаном, p. 76. Две змее лизнули веки этого героя, который был слеп, вернули ему зрение и сделали его глаза "острее человеческих". (36)
Считалось, что те, кто ел мясо змей, приобретали дар понимать язык животных, так пишет Филострат о жизни Аполлония, lib. iii. c. 3, когда он говорит, что о жителях города Параки в Индии, что рассказывали "они понимали мысли и язык животных, потому что съедали сердце и печень змеи". Этот же автор (lib. i. c. 14) пишет то же самое об арабах.
4. История Цереры и Прозерпины, очевидно, также есть измененное описание событий, произошедших в раю. Прозерпина была соблазнена Юпитером в облике дракона или огромного змея, но сладострастное воображение греческих создателей мифологии раскрасило предание сообразно их распущенным верованиям. Итак, Плутон, бог преисподней, влюбился в Прозерпину и унес ее с собой в Тартар. Ее мать Церера получила разрешение видеться с ней, и ее туда возила колесница, в которую были запряжены змеи. "Юпитер" в первом примере заменяет "Плутона", и вся история становится практически сказочной. Правитель ада появляется тем, кто первый соблазнил женщину в облике змея; и затем унес ее в ад. Падение Евы и последствия этого падения- вечная смерть--все это может легко превратиться в подобное предание. Связь змея со всем тем, что идет в Тартар, не менее замечательна. Змеи влекут Цереру, и укус змея уводит Эвридику в преисподнюю, в то время как Меркурий провожает каждую душу в царство Плутона с змеиным кадуцеем в руке (37) . Превращение языческих божеств в змей с целью соблазнения женщин - мотив, который постоянно встречается в мифологии (38) и указывает на соблазнение Евы духовным созданием, которое приняло облик дракона.
5. Хотя в мифологии сохранилось множество того, что напоминает скорее об искушении Евы, нежели Адама; языческое предание также свидетельствует о падении Адама. Такое свидетельство содержится в обмане Сатурна его женой Опс (прим.пер.- Опа- римская богиня плодородия, впоследствии отождествлялась с Реей и Кибелой). Сатурна обманула Опа, когда дала ему камень, чтобы он съел его вместо своих детей, как Адам был обманут своей женой, которая уговорила его съесть запретный плод. В характере Сатурна есть множество особенных черт, которые относятся как к Адаму, так и к Ною; так что в "отце богов золотого века" мы сразу узнаем и первого, и второго отца рода человеческого. Смешение времен и персонажей часто встречается в мифологии, из-за недостатка аутентичной истории периода между грехопадением и потопом. Это было естественным результатом того, что предание занял место письменных документов, когда вследствие того, что проницательность как свойство истинной религии ушло или от него отказались. В предании, бывшем до нас, есть подобное смешение женщины со змеем, это не могло случиться иным образом, кроме как посредством искажения истины: и мы можем полагать, что эти сведения- одни из самых ценных в языческой мифологии. Имя супруги и той, кто обманула Сатурна- есть Рея или Опс/Опа- что есть, OPH, бог-змей древности. Обман здесь также упоминается, упоминаются те, кто в этом задействованы; но истинная религия утратила свет своей проницательности, истину можно различить только как "как через тусклое стекло", и в этом тумане змей смешался с женщиной, обрел ее имя и ее силу. Сатурн был обманут женщиной-змеей. Также в названии камня, который был проглочен обманутым мужем, сохранилась память о том, что был действительной причиной грехопадения человека. Этот камень называется ABADIR, значение его может быть "SERPENS-DOMINUS-SOL".
Камень-ABADIRсчитался символом солнечного божества, чьим самым известным знаком был змей; и качестве такового изображался в виде конической фигуры, чтобы указать на солнченые лучи. Исторические факты полностью перемешались, чтобы создать внутреннее согласованное предание; и в предании сохранились достаточно четкие указание на его источник, чтобы показать имевшее место искажение исторических фактов.
III. Ариман.
Персидское предание, сохранившееся в Зенд-авесте, откуда Фабер берет следующий рассказ.
1. "После того, как мир был создан, в течение пяти последующих периодов времени , говорили, что сам человек был сотворен во время шестого. Первый из представителей рода человеческого был сотворен из человека и быка; и это существо, образовавшееся в результате такого смешения, стало родоначальником всех поколений Некоторое время после его создания была эпоха великой невинности и всеобщего процветания; и сам человек-бык пребывал на возвышенной местности, которую бог отдал ему. Наконец, некто, воплощающий зло, по имени Ариман, принес в мир порчу. После того, как он осмелился посетить небеса, он спустился на землю и принял облик змея. Человек-бык был отравлен его ядом и оттого умер. В то время Ариман поверг всю Вселенную в смятение; враг всего доброго смешался со всем, появился везде, сеял раздор повсюду, вверху и внизу. Его козни причинили огромный вред; и так сильно земля и все сущее были осквернены его злодейством, что необходимо очищающее омовение великим потопом чтобы смыть укоренившиеся ростки зла (39)".
В этой легенде перед нами только одна сказочная черта--сложный облик первого человека, все остальное является достоверным описанием грехопадения, и его последствий- причинение вреда миру посредством деятельности Сатаны; пока воды потопа все это не остановили, но осталось нетронутым место пребывания зла, которое лишь могло быть омыто добела "в крови Агнца, убитого ради сотворения мира".
2. "Война в небесах" также упоминается в персидской мифологии " и появляется, как в преданиях прочих языческих народов, в небесных знамениях. "Дракона Северного Полушария" они называли, согласно доктору Гайду- AZACHA.--"Змеем, который пожирает людей и животных" (40). Возможно, сражение Архангела с Сатаной нашло свое выражение в иерограмме, состоящей из двух змей, изображающей доброго и злого духа, которые сражаются за мировое яйцо, символ вселенной,. В созвездии Змееносец, в которое вознесся Ариман под именем Azacha, его описывают как змея в руке человеческой фигуры Ophiuchus, который есть то же самое, что Ophioneus сирийской мифологии, восставший против богов
IV. Арабскоепредание.
О обмане наших прародителем-змеем у арабов есть следующее предание: "Когда дьявол попытался проникнуть в рай, чтобы ввергнуть Адама в искушение, туда его не пустил ангел; потому он просил всех животных, одного за другим, пронести его, чтобы он смог поговорить с Адамм и его с упругой; но все они, кроме змея, отказались, змей же сделал то, пронес его меду двумя зубами, и так дьявол проник в рай. (41)"
Отсюда, возможно, была позаимствована раввиническая идея, что "когда Самаэль (т.е.дьявол) пожелал подвергнуть Еву искушению, он въехал в рай верхом на змее, который в то время выглядел как нечто напоминающее верблюда (42)".
Примечания:
1. De falsБ relig. lib. i. c. 2.
2. Gen. xlviii. 16.
3. De Iside et Osiride, p. 380.
4. Pythia, 1.
5. Rev. xii. 7, &c.
6. Hesiod. Theogon.
7. Wisd. ii. 24.
8. 2 John viii. 44.
9. Lib. i. c. 6. s. 3.
10. Это есть в мексиканской картине из собрания Борджа, где изображен бог с двумя головами: одна голова человеческая, другая- змеиная.--Aglio. Mex. Ant. vol. iii.
11. Herodot. ii. 156.
12. Herodot. ii. 144. Plutarch, Diodorus, &c.
13. John i. 9.
14. John i.
15. Jablonski, Panth. фg. l. ii. p. 204.
16.De Isid. et Osirid. in principio.
17. 2 Cor. xi. 3.
18. Luke viii. 12.
19. Faber's Pagan Idol. i. 167.
20. Parkhurst.
21. Pag. Idol. i. 165.
22. Euseb. PrФp. Evang. i. 38.
23. В коптском языке слова, которые обозначают "мать" и "умирать" очень похожи друг на друга
24. Ovid, Met. i. 438.
25 Faber, Pag. Idol. i. 441, который цитирует Olaus Wormius de aureo cornu.
26. Hygin. Fab. 30.
27. Hygin. Poet. Astron. 122.
28. Hygin. Poet. Astron. 362.
29. "???????? ?????????."
30. Montfaucon, i. plate 64.
31. Stukeley, Abury, 69.
32. Lib. ii. s. 2.
33. Polit. fol. 272. Edit. Steph.
34. Homer, Iliad, H. Scholiast.
35. Bochart. Hieroz. lib. i. fol. 21.
36. Spanheim, 212.
37. Сам по себе Цербер, сторожевой пес Тартара, имел голову дракона, его шкура была усеяна змеиными головами,