Нужно открыто признаться, что изучение инициаций в мистерии в греко-римском мире есть не что иное, как пролегоменон к дальнейшему изучению источников раннего христианства. В течение нескольких лет автор был очарован проблемой возникновения мистицизма Павла. Как так произошло, что из иудаизма и раннего христианства, изначально немистического по характеру, развилось христианство Павла таким образом, чтобы подчеркнуть мистические этапы религиозного опыта? Автор надеется, что когда-нибудь наступит тот день, когда обстоятельства позволят ему внести свой вклад в решение проблемы. Чтобы ответить на этот вопрос, очевидно, что необходимо исследовать окружение языческих религий, в которых развивалось христианство Павла.
Исследования в области греко-римских религий последовательно доказывает то, что апологеты раннего христианства и даже выдающиеся классицисты были склонны недооценивать искренность языческих религиозных интересов и степень, в которой религия управляла жизнью языческих стран, когда начало развиваться христианство. Так называемые религии мистерий были, возможно, самыми популярными из всех языческих культов первого века, и, конечно, менее всего известными и менее всего понятными в двадцатом веке. Невзирая на возражения апологетов, можно утверждать, что как на западе, так и на востоке существовало огромное количество свидетельств, что культы мистерий были широко распространены и были весьма влиятельны до того, как на сцену вышло христианство. На следующих страницах будет представлено доказательство тому в отношении каждой мистериальной системы.
Детальное исследование типичных переживаний в культе далее убедило автора в том, что основное значение инициаций в мистерии - возрождение, как сущностное, так и этническое, лично каждого почитателя--повсеместно ускользало от внимания даже сочувствующих исследователей. Выявить значение этой терминологии и образа мысли самих инициатов из того, как они остались в разрозненных и фрагментарных памятниках, как литературных, так и скульптурных - одна из основных целей публикации этого труда.
Дополнительные исследования в герметической литературе и литературе, связанной с Филоном, показывают, насколько важным нужно считать этот мистический тип религиозного переживания, с точки зрения не только религиозно-философских объединений, но также и отдельных мыслителей вне круга языческих братств. Для писателя в случае Филона это особенно интересно, поскольку это показывает степень, до которой на переживания и мышление иудейской диаспоры могли влиять языческие религиозные практики.
Аналитическое исследование социального окружения, в котором действовали культы мистерий, проливает свет на фундаментальную сущность нужд и потребностей, которые удовлетворяли инициации в мистерии. С одной стороны, это делает понятной несомненную популярность самих культов мистерий; с другой стороны, это разъясняет предположение, почему христианские проповедники, чтобы выиграть в борьбе со своими языческими соперниками, уделяли такое большое внимание опыту индивидуального возрождения.
Посредством этой страницы с посвящениями автор пытается выразить благодарность и признательность, которые слишком глубоки, чтобы их можно было высказать словами. Он также выражает величайшую благодарность профессору Ширли Джексону Кейсу, который руководил его первыми исследованиями мистериальных религий, и профессору Эдгару Дж. Годспиду, который давал полезные советы и оказывал содействие. Чтение свидетельств, проверка ссылок и подготовка указателя большей частью заслуга доктора А.Д. Байтеля и мистера Р.Б. Брюера. Их скрупулезная точность заслуживает всяческих похвал. После всего автор должен выразить признательность своим собственным студентам, которые с терпением, превосходящим христианское, выносили утомительные лекции о языческих мистериях.
H.R.W. Godspeed Hall The University of Chicago July 4, 1929