Прошло четыре дня, за которые доктор Клименко упустил тысячу возможностей позвонить Ане. Почему она считала, что он обязательно позвонит? Потому что в ее спинном мозгу отпечатался взгляд мужчины, который обязательно позвонит, а женская интуиция не зависит от состояния девственной плевы. Легким "да ладно" и тяжелым взглядом встретила она на следующий день невнятный лепет Макса и сразу же отказалась от свидания, добавив что-то утешительное о занятости, против которой невозможно было возразить. Сегодня заканчивалась практика. Может быть, она еще встретиться с Максом. Потом, когда для них обоих эта встреча будет приятной. Еще мелькнула хитрая мыслишка, что уж Максим точно никому не разболтает ее тайну, поскольку она теперь хранила его секрет, куда более постыдный.
Аня терпеливо ждала. Можно даже сказать, что она ждала со вкусом. Доктор Клименко, минус очки и белый халат, представлялся ей теперь не таким уж солидным, как в кабинете. Ему около сорока, решила для себя Анна, и присвоенный доктору возраст оказался самым привлекательным для первого любовника. К тому же он, наверняка, умел и здоров. Хотя было что-то кисленькое в идее романа с гинекологом, пусть даже короткого. Что-то непонятно будоражило и в то же время заставляло внутренне брезгливо поморщиться, хотя представлялась сплошная стерильность.
Лето было не выдающимся, обычным, с дождями, небесной серостью и неудержимым желанием податься на юг. Пусть в какой-нибудь "частный сектор" по средствам, но чтобы подставиться солнцу, прогреться до самых косточек. Есть сочную кукурузу и приторно-сладкую пахлаву, не вылезая с пляжа. Пить ледяную воду из выскальзывающей из рук мокрой бутылки, а вечером шататься по набережной. Но до всего этого ждать почти месяц, сговорились с девчонками на август. А пока подрабатывали, кто где мог. Аня пошла в приемную комиссию своего факультета. Рабочие часы считала от выстрела пушки на Петропавловке, до начала приема в два часа, потом до вечернего чая с сидящими через стенку геологами. Юристы, сидящие напротив, были слишком гордые и часто запирались на ключ.
"Тебе звонил какой-то мужчина". Мама выглянула из-за двери ванной, в полотенце и с потеками краски для волос на щеках. Сработало! "Какой?". Полное равнодушие. "Позвонит через полчаса". Клименко тянул четыре дня, но получаса подождать не мог, позвонил через пятнадцать минут. "Анечка, можно вас так называть?". Словесный кивок, "можно, Вадим Анатльевич" Ах, слишком официально? Хорошо, Вадим. Трубка скользит в руке, как мокрая бутылка пляжной минералки, сердце стучит так, что Аня с трудом разбирает, что ей говорит Клименко. А он зовет на свидание. Он, оказывается, случайно мимо ее дома проезжал. У него дача в Комарово, то есть, конечно, у родителей. Поздно? Нисколько, они будут только рады.
Аня сидела на тумбочке в прихожей ровно пятнадцать минут, чтобы не выскочить во двор сразу после того, как переоделась в незаметно-парадное. В маленькой сумочке знамением ночевки в чужом доме лежала зубная щетка. "Мам, я ночую у Галки, в Комарово". Классно, что там есть подружка. Может, еще и увидит ее с Клименко. У Галки язык без костей, к счастью. Репутацию надо поддерживать.
Ехали весело. Доктор оказался даже моложе воображаемых сорока лет. Шутил, сыпал комплиментами, расспрашивал Аню про друзей, летние планы. Как бы между делом рассказал, что на даче сейчас его мама и совсем старенькая бабушка. Отец, хирург, на какой-то важной конференции за границей. Расставил вешки, семейка серьезная. Но Ане-то что, не детей же с ним крестить! Она смеялась, тоже что-то рассказывала и наслаждалась быстрой ездой, красотой дороги и полной "настоящестью" происходящего.
Аню представили маме и бабушке, которые, действительно, оказались в наличии в небольшом домике. Вернее даже части дома, четвертине разделенного перегородками, похожего на двухэтажный вагончик длинного строения. Каждая четвертинка имела свой вход, небольшую комнату внизу и две еще меньшие наверху. Экскурсию Ане тоже устроили. Потом чай на шаткой веранде, с вареньем, дорогими конфетами, ликером и осторожными расспросами. Мама и бабушка Клименко все время переглядывались, Вадим незаметно брал Аню за руку, и ей все нравилось. После ужина была обязательная прогулка. Щучье озеро, белесые сумерки, воздух. Опьяняющий, кружащий замороченную городским смогом голову. Аня дышала часто, вбирая в себя влажную чистоту и волнуясь близостью мужского тела. Клименко притянул ее к себе. У Ани -- блаженная пустота в мыслях, руки тряпичной куклы, глаза закрываются сами собой. Поцеловал. Неспешно, умело. Губы горячие, настойчивые, твердые. Проворный язык. Целовались долго. "Идем домой, иначе я захочу тебя всю" Молнией мысль: так ты еще не захотел? А зачем дача? Ночевка? Зачем это озеро с таким мягким песком на пляже? Зачем же еще сегодня необычно тепло и нет дождя?
Аня плелась за Клименко к даче, ничего не понимая. Как-то в такт шагам билось: ты что, дурак? Спать ее положили в одной комнате с бабушкой. Та храпела, а Аня сквозь слезы смотрела на ущербную, прозрачную луну в окошке. И ничего не понимала. На следующее утро рано встали, поехали на работу. Вечером Клименко я вился к Ане домой. Вызвал в подъезд, спросил, можно ли к ней. Аня кивнула, познакомила с мамой. Та пришла в восторг. Смотрела на дочь с уважением. Девочка-умница, такого парня подцепила, держит. Врач, кругом положительный, с дачей.
Это был сумасшедший месяц. Аня парила где-то в пятом измерении. Четвертое ведь временнОе, а времени она не замечала, как все влюбленные. То Комарово, то Питер, то букеты прямо на работу, в приемную комиссию, а потом туда же -- громадный арбуз. Первый, чуть недоспелый, но вкусный и такой ароматный, что даже юристы открыли двери. Выгоду они со студенческой скамьи чуют. Ухаживания по полной программе. Поцелуи в пустой аудитории, в машине, на набережной. Одуряющие ласки и непременное "а то я захочу тебя всю". Так захоти уже! Ане хотелось кричать, выть, царапаться. Сделать что-то такое, чтобы Клименко уже ничего не оставалось...
"Мои сегодня в городе". Они шли вдоль залива к даче. Сегодня приехали на электричке. В сумке у Клименко была бутылка вина и виноград. "Вот оно". Разом были забыты изнуряющие свидания, все прощено за сегодняшний вечер. Свет зажигать не стали. На веранду медленно заползала туманная тьма. "Я хочу тебя спросить...". Аня почувствовала, что может сломать хрупкую ножку фамильного клименковского бокала, так свело пальцы. "Ты удивительная девушка, я никогда не встречал таких... Знаешь, говорят все врачи -- циники. Это верно. Кто ко мне только не приходил, я и на женщин смотрел, как на... Впрочем, это неважно. Анечка, ты будешь моей женой?"
Бокал глухо звякнул о деревянный пол веранды. Не разбился. Только вино, наверное, растеклось. Не видно в темноте. Сколько времени, подумалось Ане. "Я еще успеваю на последнюю электричку. Надо бежать". Она встала. Клименко тоже встал. Быстро: "... можешь сегодня не отвечать, подумай... Я подожду! Я столько ждал" Хотелось закричать: ЗАЧЕМ? Но Аня пролепетала только: "...домой, мне домой надо..."
окончание здесь