ГЛАЗА ДЖЕННИ глядели тревожно - совсем, как у Джейми... Она уставилась на меня раз, затем второй - и помотала головой, как будто принимая, очищая и переваривая все то, что я только что ей сообщила.
"Итак, Джейми ушел с вашим лордом Джоном, Британская армия последовала за ними, высокий парень, пускающий пар из ушей, которого я встретила на крыльце, сын Джейми - ну, конечно, он и есть; слепой бы не заметил, - а город так и кишит британской солдатней. Так, что ли? И что теперь?"
"Он вовсе не "мой лорд Джон," - сказала я. "Но, да, ...в сущности, диспозиция такова. Я полагаю, это Джейми рассказал вам об Уильяме, не так ли?"
"Ага, он все-таки это сделал." Она улыбнулась мне поверх ободка своей чашечки. "И я за него рада. Но что так встревожило его парня, а? Выглядел он так, будто шел на медведя - даже дорогу мне не уступил!"
"Что вы сказали?"- резко прозвучал голос миссис Фигг.
Она поставила только что принесенный поднос, громыхая серебряным кувшином для молока и сахарницей, как кастаньетами.
"Уильям, сын...кого?"
Я сделала общеукрепляющий глоток чая. Миссис Фигг знала, что я была замужем - и теоретически овдовела, - за каким-то Джеймсом Фрейзером. Но это все, что ей было известно.
"Ну..." - сказала я и сделала паузу, чтобы прочистить горло. "Хм... тот высокий господин с рыжими волосами, который только что был здесь - вы его видели?"
"Я его видела." Миссис Фигг пристально смотрела на меня.
"Вы... хорошо его рассмотрели?"
"Не то чтобы очень - я не уделила много внимания его лицу, когда он подошел к двери и спросил, где вы - зато хорошо рассмотрела его скромную задницу, когда он проскочил мимо меня и побежал вверх по лестнице."
"Возможно, с этой точки зрения сходство менее заметно."
Я сделала еще глоток чая. "Хм, этот джентльмен - мистер Джеймс Фрейзер, мой.. ээ...мой.."
Сказать "мой первый муж" было бы не совсем точно - но ни один из них не был мне и "последним мужем"; и даже, к сожалению, "самым последним."
Я остановилась на простом решении. "Мой муж. И, э-э... отец Уильяма".
Рот миссис Фигг на мгновение беззвучно открылся. Она медленно отступила и села на пуфик с рукоделием, с мягким "плюх..."
"Уильям об этом знает?"- спросила она после недолгого размышления.
"Теперь знает,"- сказала я, сделав краткий жест в сторону разрушений в прихожей, явно видимых через дверь в гостиную, где мы сидели.
"Merde, - я имею в виду, Святой Агнец Божий да сохранит нас!"
Второй муж миссис Фигг был проповедником методистской церкви, и она во всем стремилась походить на него - но первый ее муж был французский игрок.
Ее глаза остановились на мне, как ружейный прицел:
"Вы - его мать?"
Я поперхнулась своим чаем.
"Нет,"- сказала я, вытирая подбородок льняной салфеткой. "Это не совсем так, но уж очень сложно..."
На самом деле, это было скорее именно так - но я не собиралась объяснять, как сам Вилли отнесся к этому известию, ни миссис Фигг, ни Дженни.
Значит, Джейми пришлось сообщить сестре, кто была мать Уильяма - но я сомневалась, что он сказал ей, что мать Уильяма, Женева Дансени, затащила его в свою постель, угрожая семье самой Дженни. Ни один человек духа не захочет признать, что его успешно шантажировала восемнадцатилетняя девочка.
"Лорд Джон стал законным опекуном Уильяма, когда дед Уильяма умер, и вскоре женился на леди Изабель Дансени, сестре матери Вилли. Она ухаживала за Вилли после смерти его матери, во время родов, и они с лордом Джоном были, по существу, родителями Вилли, так как он был еще довольно мал... Изабель умерла, когда ему было одиннадцать, или около того."
Миссис Фигг ухватила суть объяснения с ходу - но не собиралась отвлекаться от главного предмета разговора.
"Джеймс Фрейзер,"- сказала она, постукивая парой широких пальцев по коленям, и с укоризной глядя на Дженни:
"Как же это вышло, что он не мертв? Были известия, что он утонул."
Она перевела глаза на меня.
"Я думала, что Его светлость, как об этом услышал, сам бросится в воду - там же, в гавани."
Я закрыла глаза с внезапной дрожью - соленый, холодный ужас этих слов всколыхнул во мне волну воспоминаний.
Даже ощущение рук Джейми, до сих пор радостно мерцающее на моей коже, мысль о нем, светящаяся в моем сердце, померкли - и я вновь почувствовала сокрушительную боль, пережитую мною при известии, что он мертв.
"Ну, по этому пункту я смогу вас просветить, по крайней мере..."
Я открылa глаза, чтобы увидеть Дженни, и падение кусочка сахара в чашку ее свежезаваренного чая, и ее легкий кивок миссис Фигг.
"Мы должны были отплыть на корабле под названием "Эвтерпа" - мой брат и я, - из Бреста. Но этот злодей, этот вор, капитан отчалил без нас. Много всего хорошего он сделал,"- добавила она, нахмурившись.
Много хорошего, ничего не скажешь...
"Эвтерпа" затонула в шторме на Атлантике, канула вместе со всеми, кто был на борту. Так, по крайней мере, сообщили Джону Грею и мне.
"...Джейми подыскал другой корабль, но он пришвартовался в Вирджинии, и нам пришлось двигаться вверх по побережью, иногда в фургоне, иногда пакетботом, и все время держаться подальше от солдат. Кстати, эти маленькие иголки, которыми вы снабдили Джейми против морской болезни, сотворили чудо,"- добавила она одобрительно, обращаясь ко мне.
"Он показал мне, как их ставить. Но когда мы пришли в Филадельфию, вчера,"- продолжила она свой рассказ, "мы пробирались в город ночью, как пара воров, и сразу направились к типографии Фергюса. Господи, по пути я десяток раз думала, что сердце мое остановится! "
Она улыбнулась своим воспоминаниям, и я была поражена происшедшей в ней переменой.
Тень печали еще лежала на ее лице, она исхудала и пообносилась за время путешествия - но она уже преодолела страшное напряжение долгого умирания ее мужа, Яна. Краски снова заиграли на ее щеках, и глазам вернулась былая яркость, которых я не видела с тех пор, как впервые узнала ее тридцать лет назад.
Она нашла свой мир, подумала я, и почувствовала благодарность, принесшую облегчение и в мою собственную душу.
"...Тут Джейми стучит в заднюю дверь в стене - и нет никакого ответа, хотя мы видим свет, пробивающийся сквозь щели ставни. Он стучит снова, выстукивает эту мелодию... " Она слегка постучала костяшками пальцев по столу, удар-ба-да-удар-ба-да-удар-удар-удар..." - и сердце мое перевернулось, узнав тему из "Одинокого всадника", которой научила его Брианна.
"И через некоторое время," - продолжала Дженни - "голос женщины кричит нам свирепо: "Кто там?" И Джейми говорит ей на гэльском: "Это твой отец, дочь моя, холодный, мокрый и голодный человек, кто же еще? Здесь льет как из ведра, и мы оба промокли до нитки."
Она немного откинулась назад, наслаждаясь рассказом:
"Тут дверь приоткрывается, совсем немного, только щелка - и там стоит Maрсали с пистолетом в руке, и две крошечные девицы позади нее, грозные, как архангелы - каждая с поленом в руке, готовые лупить вора по коленям. Они видят отблески огня на лице Джейми, и все трое испускают вопль, способный разбудить мертвых, и бросаются на него, и затаскивают его внутрь, причем говорят все сразу, и приветствуют его, вопрошая, не призрак ли он, и как это вышло, что он не утонул - так мы впервые узнали, что "Эвтерпа" пошла ко дну."
Она перекрестилась. "Упокой, Господи, их бедные души,"- сказала она, покачивая головой.
Я тоже перекрестилась, и увидела, как миссис Фигг искоса смотрит на меня; она и не догадывалась, что я папистка.
"Я, разумеется, тоже вошла,"- продолжала Дженни, - "но они говорили все сразу, и метались взад и вперед в поисках сухого белья и горячих напитков, а я просто стояла, осматривалась на месте, потому что никогда раньше не бывала в типографии, и запах чернил, и бумаги, и свинца был для меня удивителен - но тут меня вдруг дернули за юбку, и хорошенький мальчишка со сладким личиком спросил меня: "А вы кто, мадам? Хотите сидра?"
"Анри-Кристиан,"- пробормотала я, улыбаясь при мысли о Maрсали-младшем, и Дженни кивнула.
"...Почему же, я твоя бабушка Джанет, сынок,"- говорю я, и вытаращив глаза, он испускает вопль и обхватывает меня за ноги, и обнимает так, что я теряю равновесие и падаю вместе с ним вниз, на скамью. У меня синяк на заднице размером с твою ладонь,"- уголком рта шепнула она мне.
Я все поняла, и вновь почувствовала в горле узелок напряженности, который уж было расслабился.
Дженни, конечно же, знала, что Анри-Кристиан родился карликом - но знать и видеть иногда не одно и то же. По крайней мере, для Дженни.
Миссис Фигг следила за рассказом с возрастающим интересом, но еще сохраняла присутствие духа.
Тем не менее, при упоминании о типографии запас ее прочности несколько иссяк.
"Эта женщина, Maрсали - ваша дочь, мэм?"
Я могла бы сказать, о чем она думает. Весь город Филадельфия знал, что Джейми был мятежником - и, как следствие, я тоже была под угрозой неминуемого ареста, - что и заставило Джона, в суматохе, вызванной предполагаемой смертью Джейми, настоять на нашем с ним браке.
А любое упоминание о печати в оккупированной британцами Филадельфии было просто обязано поднимать такие вопросы, как - где - и что в настоящее время печатается, и кем именно.
"Нет, ее муж - приемный сын моего брата, Джейми,"- пояснила Дженни. "Но я растила Фергюса с детских лет, самостоятельно, так что по представлениям горцев Хайленда он и мой приемный сын тоже."
Миссис Фигг моргнула.
До сих пор она храбро пыталась сохранить персонажей хоть в каком-то порядке - но теперь бросила эту затею, покачав головой - и розовые ленты на ее чепце заволновались, как антенны.
"Ну, и где теперь дьявол их носит - я имею в виду, куда ваш братец отправился с Его светлостью?"- спросила она. "В ту типографию, вы полагаете?"
Мы с Дженни переглянулись.
"Сомневаюсь,"- сказала я. "Скорее всего, он ушел за пределы города, используя Джона...ээ... Его светлость, я имею в виду, - в качестве заложника, чтобы обойти пикеты, при необходимости. Наверное, он его отпустит, как только они отойдут достаточно далеко и будут в безопасности."
"А может, вместо этого он отправится в Вэлли-Фордж и передаст его в руки повстанцев?"
"О, я так не думаю,"- успокаивающе сказала Дженни. "Да и что они могут с ним сделать, в конце-то концов?"
Миссис Фигг снова моргнула, смущенная мыслью, что кто-то может не ценить Его светлости в той же степени, что она сама - но, поджав губы, через минуту предположила, что и такое вполне возможно.
"Он был в своем мундире, мэм?" - спросила она меня, нахмурившись.
Я покачала головой.
Джон не был бойцом. Он был дипломатом, хотя фактически все еще в чине подполковника, в полку своего брата - и, следовательно, носил форму больше в целях церемониальных, или для устрашения; но он уже официально вышел в отставку, и в штатском будет рассматриваться скорее как человек гражданский, нежели как солдат.
Таким образом, он не представлял особого интереса войскам генерала Вашингтона в Вэлли-Фордже.
В любом случае, я не думала, что Джейми направится в Вэлли-Фордж. Я знала, я была абсолютно уверена, что он вернется. Сюда. Ко мне.
Эта мысль расцвела внизу моего живота, и теперь поднималась вверх жаркой волной, что заставило меня уткнуться носом в свою чашку, дабы скрыть заливший меня румянец.
Живой.
Я ласкала это слово, лелеяла, прижимая его к груди, у самого сердца.
Джейми был жив.
Я действительно была рада тому, что снова вижу Дженни - еще радостнее было видеть ее, простирающую мне оливковую ветвь мира, - но я действительно хотела бы сейчас уйти в свою комнату, закрыть все двери, и прислониться к стене, крепко закрыв глаза, и вновь переживать тот миг, когда он вошел в комнату, когда он взял меня на руки, и прижал к этой стене, целуя - простой, прочный, теплый факт его присутствия был настолько ошеломляющим, что я, возможно, рухнула бы на пол без этой опоры.
Жив, повторяла я тихо самой себе.
Он жив. Ничто другое не имело значения.
Но еще меня живо интересовало, что же он сделал с Джоном.
НЕ ЗАДАВАЙТЕ ВОПРОСОВ, ОТВЕТОВ НА КОТОРЫЕ ВЫ НЕ ХОТИТЕ УСЛЫШАТЬ
В лесу, в часе езды от Филадельфии
ДЖОН ГРЕЙ ПОКОРНО готовился умереть.
Он ждал этого с того самого момента, как выпалил: "У меня была связь с вашей женой." Вопрос был только в том, станет ли Фрейзер в него стрелять, ударит ножом или оскопит его голыми руками.
То, что оскорбленный муж рассматривает его спокойно и холодно, и спрашивает только: "Да? Почему же?"- было не просто неожиданно, но и постыдно. Абсолютно позорно.
"Почему?!" - повторил Джон Грей недоверчиво. "Вы спрашиваете меня - "почему?"
"Да, спрашиваю. И я должен оценить ответ."
Теперь, когда Грей открыл оба глаза, он увидел, что наружное спокойствие Фрейзера было вовсе не так непроницаемо, как он предположил вначале. Пульс отчаянно бился в жиле на шее Фрейзера, и вес его был немного смещен, как у человека, готовящегося ввязаться в кабацкую драку: не совсем готов к совершению насилия, но уже готовит себя к встрече с ним.
Возмутительно было то, как ни странно, что Грей нашел это зрелище успокаивающим.
"Что, черт возьми, значит твое "почему"?"- сказал он, вдруг раздражаясь. "А почему ты не f* CKING мертв?"
"Я сам часто задаюсь этим вопросом," - ответил Фрейзер вежливо. "Я полагаю, именно так вы и думали..?"
"Да, как и ваша жена! Есть ли у вас хоть малейшее представление о том, что известие о вашей смерти с ней сделало?"
Темно-голубые глаза чуть сузились.
"Неужели вы подразумеваете, что новости о моей смерти сделали ее невменяемой до такой степени, что она потеряла рассудок и затащила вас в свою постель силой? Потому что,"- продолжал он, аккуратно отметая горячие возражения Грея, - "если только я сам не был серьезно введен в заблуждение относительно вашей собственной природы, то потребовались бы значительные усилия, чтобы принудить вас к любым такого рода процессуальным действиям. Или я ошибаюсь? "
Глаза его были все так же прищурены.
Грей уставился на него. Потом быстро закрыл глаза и тяжело провел обеими руками по лицу, как человек, пытающийся очнуться от кошмара. Он опустил руки и открыл глаза снова.
"Вас не вводили в заблуждение,"- сказал он сквозь зубы. "И вы не правы."
"Вы пошли к ней.. из-за желания?"- его голос поднялся до высоких нот. "И она вам позволила? Я Dinna не могу в это поверить ".
Краска залила загорелую шею Фрейзера, яркая, как ползучие розы.
Грей уже видел, к чему это может привести, и решил опрометчиво, что лучше всего перейти от обороны к нападению. Эта мысль принесла ему облегчение.
"Мы думали, что вы мертвы - вы, чертова задница!"- сказал он в ярости. "Мы оба! Dead! И мы...мы слишком много пили той ночью, очень, очень много. Мы говорили о вас, и, черт вас побери, ни один из нас не был занят любовью с другим - мы оба... трахали вас! "
Лицо Фрейзера резко побледнело, и у него отвисла челюсть.
Долю секунды Грей, удовлетворенный, наслаждался этим зрелищем, прежде чем массивный кулак тяжко вошел ему под ребра - и он отлетел назад, сделал, шатаясь, еще несколько неверных шагов, и повалился на землю.
Он лежал в куче листьев, с остановившимся дыханием, механически открывая и закрывая рот.
Ладно, подумал он смутно. Значит, голыми руками.
Две руки встряхнули его за рубашку и рывком поставили на ноги.
Он сумел встать, и струйка воздуха просочилась в его легкие. Лицо Фрейзера было в дюйме от него.
Фрейзер был так близко, что Грей не мог даже рассмотреть выражения его лица - только крупным планом два налитых кровью, неистовство горящих голубых глаза.
Этого было достаточно.
Теперь он чувствовал себя вполне спокойно. Много времени это не займет.
"Ты расскажешь мне все - что, и как именно это произошло, ты, грязный маленький извращенец," - шепнул Фрейзер, его горячее дыхание обожгло лицо Грея, и на него пахнуло элем. Он слегка встряхнул Грея. "Каждое слово. Каждое движение. Все ".
Грей успел глотнуть ровно столько воздуха, чтобы ответить.
"Нет,"- вызывающе сказал он. "Давай же, убей меня."
***
НА ЭТОТ РАЗ Фрейзер встряхнул его так сильно, что зубы его щелкнули, сомкнувшись, и он весьма чувствительно прикусил себе язык.
Он издал сдавленный крик и следующего удара уже не видел - тот пришелся ему в левый глаз. Он снова упал, голова взорвалась переливами цвета и черных точек, запах плесневелых листьев резко ударил ему в нос.
Фрезйер дернул его снова, и снова поставил на ноги, но затем остановился, по-видимому решая, как лучше продолжить процесс вивисекции.
От грохота собственной крови в ушах и хриплого дыхания Фрейзера Грей не слышал почти ничего - но когда он осторожно приоткрыл здоровый глаз, чтобы видеть, откуда ждать следующего удара, то увидел мужчину.
Грубого вида бандит, одетый в грязную охотничью рубаху с бахромой, тупо глазел на них из-под деревьев.
"Джетро!"- проревел человек, перехватывая покрепче свое ружье.
Несколько мужчин вышли из-за кустов.
Один или двое из них были в остатках военной формы, но большинство было одето в домотканое, хотя и с добавлением странных шапок "Свобода" - плотно вязаных шерстяных изделий, низко натянутых на их головы и уши, которые, сквозь залитые слезами глаза Джона, придавали мужчинам угрожающий вид живых анимированных бомб.
Жены, предположительно соорудившие им эти одежды, на их полях и на лентах вышили такие лозунги, как "Свобода" и "Равенство" - а одна кровожадная Эбигейл была автором вязаного заклинания "Убей!" на шляпе мужа. Оный муж ее, отметил Грей, был небольшой и сорный образец, в очках с одной разбитой линзой.
Фрейзер, остановившийся при звуках их приближения, теперь набросился на них, как загнанный собаками медведь.
Псы тоже резко остановились, на самом безопасном расстоянии.
Грей сжимал рукой бок, там, где по его мнению находилась печень, вероятно, поврежденная - и задыхался. Он собирался с воздухом...
"Вы кто?" - требовательно спросил один из мужчин, задиристо тыча в Джейми концом длинной пики.
Человек, казалось, несколько смутился, но скрыл это за бахвальством.
"Капрал Джетро Вудбайн, Даннинг Рейнджерс," - сказал он очень грубо. И мотнул головой на своих товарищей, которые уже расположились по-хозяйски, окружив поляну.
"Тогда кто ваш пленник?" - Грей почувствовал в животе спазм, что, учитывая состояние его печени, было очень больно.
Он ответил сквозь зубы, не дожидаясь Джейми:
"Я лорд Джон Грей. Если это вообще вас касается."
Мысли его прыгали как блохи, пытаясь вычислить, были бы его шансы на выживание лучше с Джейми Фрейзером, или с этой бандой йеху?
Через несколько мгновений, прежде чем он смирился с идеей смерти от рук Джейми, его осенила мысль - наряду со многими другими идеями, - что каждый из вариантов был более привлекательным в концепции, нежели в исполнении.
Откровение о его личности, казалось, сбило этих людей с толку - те щурились и о чем-то перешептывались, глядя на него с сомнением.
"На нем нет формы,"- сказал самый наблюдательный другому вполголоса. "Да разве он солдат? Нам и дела до него нет, если он не военный, разве не так?"
"Его бы допросить..."
"Ну да, что мы и делаем,"- заявил Вудбайн, обретая некоторую уверенность в себе. "Но если полковник Фрейзер взял его в плен, я считаю, что он имел на то основания?" Его голос окреп, нехотя переходя к фазе допроса. Джейми не отвечал, он не отрывал глаз от Грея.
"Он солдат..." - предводитель обернулся, чтобы увидеть, кто это говорил. Это был маленький человечек с разбитыми очками, который привычно зажмурил один глаз, чтобы лучше всмотреться в пленника сквозь оставшуюся линзу. Водянистые голубые глаза осмотрели Грея, затем он кивнул, уже уверенней.
"Он солдат,"- повторил человечек. "Я видел его в Филадельфии - он сидел на крыльце дома на Честнат-стрит, в мундире, роскошном, как моя жизнь. Он офицер,"- добавил он излишне.
"Он не военный," - мрачно повторил Фрейзер, и повернул голову, чтобы испепелить очкарика твердым взглядом.
"Но я видел его... Это был он," - пробормотал мужчина. "Ясно как день. Весь в золотом шитье,"- пробормотал он едва слышно, опуская глаза.
"Так."- Джетро Вудбайн подошел к Грею, внимательно его изучая. "Ну, и есть у вас что-нибудь сказать в свое оправдание, лорд Грей?"
"Я - лорд Джон,"- сердито сказал Грей, и сплюнул с языка кусочек откушенной щеки."Я вовсе не тот, кого вы видели; это был мой старший брат. Грей - всего лишь моя фамилия. Что до того, солдат ли я - так я им был. И я по-прежнему ношу звание в своем полку, но мой контракт уже завершен. Этого достаточно, или вас также интересует, что я ел на завтрак сегодня утром?"
Он намеренно настраивал их против себя, какая-то часть его еще не решила, что ему скорее на руку - идти с Вудбайном и подвергнуться досмотру Континенталов, или оставаться здесь и столкнуться с дальнейшим дознанием Джейми Фрейзера.
Фрейзер сверлил его прищуренными глазами. Он мужественно поборол желание отвести взгляд.
Это правда, - всем своим видом демонстрировал он, с отчаянным вызовом. - То, что я сказал вам - правда. Теперь вы это знаете.
Да, - ответил ему темный взгляд Фрейзера. - И ты думаешь, я буду спокойно с этим жить/ я это так оставлю?
"Он не военный," - снова повторил Фрейзер, сознательно поворачиваясь к Грею спиной, и переключая свое внимание на Вудбайна. "Он мой пленник, и я намерен допросить его сам."
"О чем?"
"Это не ваша забота, мистер Вудбайн,"- сказал Джейми, голосом глубоким и мягким, но оправленным в сталь.
Джетро Вудбайн был, однако, не дурак - и сейчас собирался это доказать.
"Это мне решать, что тут мое дело. Сэр," - добавил он после выразительной паузы. "Откуда нам знать, что вы тот, за кого себя выдаете, а? Вы не в форме. Кто-нибудь из вас, ребята, знает этого человека?"
Ребята, к которым он так обратился, удивились.
Они неуверенно посмотрели друг на друга; одна или два головы качнулись отрицательно.
"Ну, тогда..."- сказал Вудбайн смелее. "Если вы не можете достоверно указать, кто вы такие, то я думаю, что мы заберем этого человека в лагерь для допроса."
Он неприятно улыбнулся: очевидно, ему в голову пришла еще одна счастливая мысль. "Думаю, что вас мы должны взять тоже?"
Мгновение Фрейзер стоял совершенно неподвижно, медленно вздыхая и разглядывая Вудбайна, как тигр может рассматривать ежа: да, он мог бы сожрать его, но будет неудобством его глотать - так стоит ли?
"Так забирайте его,"- сказал он резко, отступая от Грея. "У меня и другие дела найдутся."
Вудбайн ожидал возражений; смущенный, он заморгал, и приподнял было пику, но ничего сказать не успел - а Фрейзер уже гордо шествовал к дальнему краю поляны.
Уже из-под деревьев Фрейзер обернулся и послал Грею плоский, темный взгляд.
"Мы с вами еще не закончили, сэр,"- сказал он.
Грей разогнулся, не обращая внимания на боль в печени и слезы, льющиеся из поврежденного глаза.
"К вашим услугам, сэр,"- отрезал он.
Фрейзер посмотрел на него - и шагнул в мерцающую зеленую тень, игнорируя Вудбайна и его людей. Один или двое из них посмотрели на капрала, чье лицо изображало нерешительность.
Но Грей ее не разделял.
Прежде, чем высокий силуэт Фрейзера исчез навсегда, он приложил руки ко рту.
"И я ничуть не жалею, будь я проклят!" - заорал он.
СТРАСТИ МОЛОДЫХ ЛЮДЕЙ
ДЖЕННИ ВНИМАТЕЛЬНО СЛУШАЛА, очарованная рассказом о Уильяме и драматических обстоятельствах, при которых он только что обнаружил, кто же был его настоящим отцом - но ее истинной заботой была жизнь другого молодого человека.
"Вы знаете, где теперь Молодой Ян?" - спросила она жадно. "Нашел ли он свою молодую женщину, квакершу, о которой рассказывал папе?"
Тут я немного расслабилась; ни Молодой Ян, ни Рэйчел Хантер не были - слава Богу, - в списках наших чрезвычайных ситуаций. По крайней мере, не на данный момент.
"Нашел,"- ответила я, улыбаясь. "Что же касается того, где он сейчас находится - я не видела его уже несколько дней, но он часто отсутствовал и дольше. Он разведчик Континентальной армии, то и дело исчезает; хотя, пока они так долго стояли на зимних квартирах в Вэлли-Фордже, там уже не было большой нужды в скаутах. Он проводит там не так уж много времени, хотя бы потому, что это делает Рэйчел."
Дженни заморгала.
"Она? Почему же? Разве квакеры не противники войны... и все такое? "
"Ну, более или менее. Но ее брат, Дэнзел, военный врач - хотя он и настоящий врач, а не какой-то коновал или шарлатан-знахарь, каких армия получает обычно,- и в Вэлли-Фордже он с ноября прошлого года. Рэйчел приходит и уходит, в Филадельфию и обратно - она может пройти через пикеты, так что обратно она несет еду и припасы,- но работает она вместе с Денни, помогает ему с пациентами, и там бывает гораздо чаще, чем здесь."
"Расскажи мне о ней,"- сказала Дженни, жадно наклонившись вперед. "Она хорошая девушка? И вы думаете, она любит Молодого Яна? Из того, что Ян сказал мне, я знаю - парень отчаянно в нее влюблен, но еще не разговаривал с нею, и не знает, как она это примет; он вовсе не уверен, что она сможет быть с ним, - с тем, что он есть теперь."
Ее быстрый жест охватил всю историю и характер Молодого Яна, от парнишки из Хайленда до воина-Могавка."Видит Бог, не быть ему добропорядочным квакером, и подозреваю, Молодому Яну это тоже известно."
При этой мысли я расхохоталась, хотя на самом деле проблема могла быть серьезной; я не знала, что может думать о такой партии Общий Сход квакеров - но скорее решила бы, что они посмотрят на такую перспективу с тревогой.
Я совсем ничего не знала о квакерских браках, увы.
"Она очень хорошая девочка,"- заверила я Дженни. "Весьма разумная, одаренная - и явно влюблена в Яна, хотя не думаю, что она ему в этом уже призналась."
"Так. А ее родителей вы знаете?"
"Нет, оба умерли, когда она была еще ребенком. Растили ее в основном вдовы квакеров, а потом она перешла в дом своего брата, когда ей было лет шестнадцать, или около того."
"Это вы о маленькой квакерше?"
Миссис Фигг вошла в с вазой летних роз, пахнущих миррой и сахаром. Дженни сильно потянула носом воздух и выпрямилась.
"Мерси Вудкок думает, что на ней лежит благодать. Она приходит домой к Мерси всякий раз, как бывает в городе, чтобы навестить этого юношу."
"Юношу?"- переспросила Дженни, и ее темные брови сошлись на переносице.
"Это двоюродный брат Уильяма, Генри,"- поспешила объяснить я. "Этой зимой мы с Дэнзеллом сделали ему весьма серьезную операцию. Рэйчел знает их обоих, Уильяма и Генри, и была очень добра, навещая их, чтобы проведать, как Генри себя чувствует. А госпожа Вудкок - хозяйка их пансиона."
Тут мне пришло в голову, что я и сама собиралась сегодня проведать Генри.
Ходили слухи о выводе английских войск из города, и мне нужно было убедиться, что он уже достаточно окреп для путешествия.
Когда я видела его неделю назад, он уже шел на поправку - но был в состоянии пройти всего несколько шагов, опираясь на руку Мерси Вудкок.
Но как насчет самой Мерси Вудкок? - я подумала об этом, ощутив неприятный толчок где-то под ложечкой.
Мне было совершенно ясно - впрочем, как и Джону - что между этой свободной черной женщиной и ее аристократическим молодым постояльцем существует серьезная - и с каждым днем все более глубокая, - привязанность...
Я встретила мужа Мерси, тяжело раненого, во время отступления из Форта Тикондерога год назад - и с тех пор, не имея никаких известий ни о нем, ни от него, думала, что скорее всего, он умер сразу после того, как попал в плен к англичанам.
Однако вероятность, что Уолтер Вудкок еще может каким-то чудом вернуться из мертвых, в конце концов, существовала - и легкий пузырь радости вырос у меня под сердцем при этой мысли... тем не менее, все это было еще под вопросом.
Я вообще не могла себе представить, чтобы брат Джона, потомок несгибаемых, твердолобых и весьма консервативно настроенных герцогов Пардлоу, мог обрадоваться, услышав, что его младший сын собирается жениться на вдове плотника, какого бы цвета ни была ее кожа.
А потом была еще его дочь, Дотти, вступившая в сообщество Квакеров: она обручилась с Дэнзелом Хантером - и меня занимало, что герцог мог бы подумать об этом.
Джон, который обожал всяческие пари, не давал мне и шанса в переговорах между Дотти и ее отцом.
Я покачала головой, отгоняя мысли еще о дюжине вещей, с которыми я ничего не могла поделать...
Во время этих грустных размышлений Дженни и миссис Фигг, кажется, уже приступили к обсуждению Уильяма и его внезапного бегства с места недавних событий.
"И куда бы он мог пойти, я удивляюсь?" Миссис Фигг озабоченно посмотрела на стену лестничной клетки и ткнула в испачканную кровью вмятину, оставленную кулаком Уильяма.
"Побежал искать бутылку, или драку... или женщину,"- высказала авторитетное мнение Дженни, с убежденностью жены, сестры и просто матери своих сыновей.
"А может, и то, и другое, и третье - все сразу."
АЛЛЕЯ ЭЛФРЕТ.
БЫЛО УЖЕ ДАЛЕКО ЗА ПОЛДЕНЬ, но единственными звуками в доме были далекие голоса болтающих между собой женщин.
Никого не было видно и в гостиной, когда они проходили мимо; никто не появился, когда девушка повела Уильяма вверх по затоптанной многими ногами лестнице в свою комнату.
У него было странное чувство, словно он стал невидимкой. Он нашел в этом некоторое успокоение; он больше не мог выносить самого себя.
Она вошла первой и распахнула ставни.
Он хотел сказать ей, чтобы закрыла их снова; в потоке яркого солнечного света он чувствовал себя жалким, почти беззащитным. Но на дворе стояло лето; в доме было жарко и очень душно, а он уже сильно вспотел.
В комнату ворвалась струя воздуха, неся с собой густые теплые запахи древесного сока и недавнего дождя, и солнце вспыхнуло на ее гладко причесанной головке, словно глянцевый отблеск на молодом каштановом орехе.
Она обернулась к нему, и улыбнулась:
"Перво-наперво,"- объявила она оживленно, "скиньте с себя мундир и жилет, пока совсем не задохнулись."
Не дожидаясь, чтобы посмотреть, примет ли он предложение, она повернулась, чтобы достать тазик и кувшин.
Наполнила таз водой и отступила, указав ему на умывальник, где висело полотенце и лежал на выщербленной деревянной полке небольшой кусочек мыла.
"Я принесу нам выпить, хорошо?"
И с этим она ушла, деловито стуча по ступенькам босыми пятками.
Механически он стал раздеваться...
Тупо поморгал, глядя на тазик - но потом вспомнил, что иногда, в домах лучшего сорта, мужчина должен был сначала омыть некоторые свои части.
Он и раньше сталкивался с этим обычаем - но тогда шлюха сама выполнила для него ритуальное омовение, усердно используя мыло, и с таким эффектом, что первая встреча закончилась тут же, прямо в раковину.
Воспоминание заставило жаркую кровь снова броситься ему в лицо, и он рванул ширинку так, что отлетели пуговицы. Он все еще пульсировал, всем телом - но ощущения становились все более централизованными.
Руки у него тряслись, и он тихо выругался, вспомнив про кожу на костяшках пальцев, поврежденную во время собственного бесцеремонного исхода из отцовского дома - нет, не из дома его "чертова отца." Из дома лорда Джона.