Аннотация: Продолжение рассказа "Дело "Оверкиль". Новое расследование лейтенанта Трухнина! ДЕВЯТОЕ МЕСТО на ПВ-5 по обоим номинациям. С запахом моря...
Новость мгновенно облетела город, и все население на следующий день активно ее обсуждало: на самом верху, в администрации, на рабочих местах, вместо работы, в кафе-наливайках за "рюмкой чая", на кухнях под вечерние пельмени. А как же иначе? Это вам не столица и не город-миллионер, где отстрел граждан происходит если не ежедневно, то с завидным постоянством. Нет, для небольшого городка такое событие оказалось в новинку, и никто не мог пройти мимо, не высказав свою версию преступления. Говорили и о заезжих бандитах из областного центра, расширявших сферу влияния, и о карточном долге в сто тыщ, и о мести за попранную, не важно чью, честь, и даже об инопланетянах, пытавшихся скрыть факт своего появления на Земле. Вариантов тысячи, но причина должна быть одна. И ее нужно найти. Как и убийцу. Найдя первое - найдешь второго. Или наоборот.
Это хорошо понимали в отделе по расследованию убийств. Его начальник, майор Половков, одетый отчего-то в парадную форму, собрал своих сотрудников на совещание ровно в девять. Вкратце введя их в курс дела, он передал слово эксперту-криминалисту. Поликарпыч, моргая покрасневшими после бессонной ночи глазами, забормотал:
- Ну что я могу сказать? Смерть наступила в результате пулевого ранения в затылок. Стреляли метров с двух из "Макарова", я бы сказал, профессионально: один раз и наповал. Следов, которые бы нам удалось обнаружить, убийца на месте преступления не оставил, что тоже может говорить о его навыках. Стрелял, вероятно, мужчина. Или весьма высокая женщина: пистолет в момент выстрела находился на высоте порядка ста восьмидесяти сантиметров... Оружие не найдено. Пожалуй, все на данный момент. Пулю сегодня отправят на экспертизу в область, ответа ждать дня три, но я бы не стал рассчитывать на то, что он нам чем-нибудь поможет: думаю, что ствол чистый. Прошли советские времена - сейчас пушку достать проще, чем билет на Киркорова. Новую, без истории...
Расстегнув еще одну пуговичку на воротнике, он, как бы извиняясь, развел руками и сел. В наступившей тишине с первого этажа, из "обезьянника", глухо донеслась песня о великом разбойнике и несчастной княжне.
- Это ж надо так с утра нажраться, пирожок с бегемотом! - Шепот лейтенанта Галустяна услышали все.
- Отставить! - Половков был не в настроении. - Вам бы все горлопанить, а нас с шефом в шесть утра в мэрии знаете, как поимели!? В общем, так, слушаем задачу: дело должно быть раскрыто за три дня, не то не сносить мне и Палычу фуражкек. Мэр звонил, злой: у него через два месяца выборы, а тут возможная заказуха. Не уложимся - область своих спецов пришлет, а они раскопают все. Даже то, что не нужно. Мы же - в дерьме останемся! Старшим назначаю Вакулина. Трухнин и Галустян в группе. От прокуратуры будет Круглова. Вперед!
Убийство произошло в одиннадцать вечера у подъезда пятиэтажки на Весенней улице. Убили Артема Магомедовича Аджоева, слесаря Вагоноремонтного завода. Труп обнаружил сосед, местный бутыльмен, который вместо того, чтобы вызвать милицию, сначала сбегал в ночной шинок, съел поллитра и, лишь потом, проболтался жене. Она и позвонила в "02".
Кому простой двадцатитрехлетний парень мог насолить до такой степени - не представлялось. Родители до сих пор находились без чувств: матери пришлось вызывать скорую, вкатившую ей лошадиную дозу успокоительного, а отец разобрался со стрессом сам, напившись до невменяемости. Поэтому оперативной группе пришлось начать с опроса возможных свидетелей.
Кто был на работе, кто неизвестно где, а одна бабка категорически отказалась открывать. В результате, ничего полезного сотрудникам милиции узнать не удалось. Решив подождать вечера, Вакулин отправил Трухнина на "Вагоноремонтный", а Галустяна, на всякий случай, в школу, где раньше учился убитый.
- Темка, Темка... Знаешь, лейтенант, у меня самого, как об этом услышал, в голове бубонит, - Мастер участка Михеич в третий раз вытирал промасленной тряпкой руки. Не столько вытирал, сколько пачкал. На лбу испарина, очки с треснутым стеклом так и норовят соскользнуть с крупного носа. - Ну кому он мог помешать? Нормальный парень, не скажу, что жадный к работе, выпить... не без этого. Ничего собенного. Он у нас недавно, с год всего. Задания выполняет... выполнял. Дисциплину не нарушал, а чем после смены маялся - да кто ж его знает. Я им не нянька, у меня их тридцать человек, охламонов. Этот не из худших. Вот Сиднев - тот еще огурец! Знаете, чего он...
- Егор Михеич, не нужно про Сиднева. Лучше скажите с кем тусовался Артем? - Михаил Трухнин крутил в пальцах взятую со стола лерку и понимал, что от мастера многого не добьется. Настораживало одно: слишком уж нервничал собеседник. Если ему, как он выразился, некогда нянькаться с рабочими, то отчего столь обильный пот и такая тяга к чистоте? - С кем дружил, с кем выпивал, кто ему ближе всего среди рабочих?
- Да тот же Сиднев и есть его лепший кореш. С ним и побалакай... А мне, извини, некогда: наряды закрывать надо. - Он демонстративно достал и положил перед собой журнал с замызганной обложкой. Потом, чуть подумав, вытащил калькулятор и линейку.
- Хорошо. Последний вопрос и я оставлю вас в покое: почему вы так волнуетесь?
Михеич побледнел, снял очки, начал судорожно их протирать той же тряпкой. Бледные глаза забегали по полуголой девице на календаре за позапрошлый год, кадык пару раз дернулся...
- Да на что ты, сопляк, намекаешь! - Он вперился взглядом в переносицу Михаила. - Ты что себе позволяешь! Я тридцать лет на этом заводе! Никто обо мне слова плохого не скажет! Я этого так не оставлю! Я к твоему начальству пойду! Ты мне за оскорбления ответишь! Щенок!
- Спокойно, - спокойно произнес лейтенант. Еще полгода назад, только попав по распределению в этот городок, Мишка, наверное, стушевался бы под таким напором. Но не сейчас. Опыт - дело полезное. А Михаил, раскрыв за это время несколько краж и одно убийство, уже считал себя опытным опером. - Спокойно, Михеич. Я вас не оскорблял. А вот вы меня - да. А я, между прочим, при исполнении! Сейчас вызову "луноход", а там посмотрим, что через пятнадцать суток запоешь! Чего трясешься как выхухоль с перепою?
Ошарашенный Михеич пошел пятнами. Вскочив, было, во время своей тирады, он медленно, то ли боясь развалить стул, то ли опасаясь развалиться сам, сполз на сиденье. И ниже - через десяток секунд над столом лишь поблескивали очки в мутных масляных разводах, да пока еще чистая плешь.
"Эт я кажется перегнул..." - Михаил опрокинул на мастера графин с водой. Михеич забулькал, зафыркал, заматерился, но, кряхтя, вернулся на стул. Держась за сердце, он вынул из нагрудного кармана блистер с таблетками, кинул дрожащими пальцами пару штук в рот и схватился за пустой сосуд. Запить не вышло...
- Отстань от меня, богом прошу! Дай врача вызову... Не знаю я ничего... Отвянь, сатана... Алло, медпункт?.. Плохо мне... слесарный...
Мишка дождался фельдшера и, решив вернуться к скрытному мастеру потом, отправился искать Сиднева.
Васька Сиднев парнем был веселым и влипчивым: он постоянно влипал в разные неприятности. То, соблазненный денежным посулом нерадивой хозяйки, полез на дерево за кошкой и сломал ногу. То молоткасто-серпастое знамя на спор с приятелем повесил на столбе у мэрии, после чего три дня просидел в милиции. То еще засветло голышом пронесся по проспекту, спасаясь от разъяренного отелло, чья дездемона благоволила многим, а не повезло Ваське. И еще много смешных и не очень историй могли бы о нем поведать знакомые. Но не это сейчас интересовало лейтенанта.
- Да не, вчера вечером я его не видел: как разбежались опосля смены, так и не до того мне было. Лавки в парке покрасили, знаешь? Это ж додуматься надо: февраль за бортом, а они лавки красят! Идийоты! Я тоже хорош - пришвартовался к одной из них: вся корма в краске - куда мне в каботаж идти? Я - к родному причалу. Штаны, гады, от керосина поблекли, а вот куртку только в гальюн выкинуть!
- Не знаешь, у Артема враги были? Такие, что стрельнуть могли б?
- Ну откудова в нашей тихой гавани такие флибустьеры? Не-е, это не про нас. Не знаю я. Арти - он тихий, в приключения не лез. Вот бабы - это его, тут он если не линкор, то крейсер. Мать у него - русская, а отец наполовину азер, наполовину удмурт - та еще смесь. Девки за Арти - в драку! Только в последнее время завязал он с этим. Я так думаю, втюхался в ту бригантину с крутым шпангоутом.
- Чёй-то за бригантина?
- Да деваха одна, ух, какая! Обводы корпуса, рубка, такелаж! Я б тоже такой конец кинул в открытом море! Да не про нас, не про сухогрузов, такая яхта. А Арти - в самый раз! Он темный, она светлая: не пара - катамаран!
- А кто такая, где живет? - Мишка был рад такому разговорчивому собеседнику. Одно плохо - сбивала его с толку морская терминология отслужившего срочную во флоте и теперь бравирующего этим парня.
- Чего не знаю - того не ведаю... Я за ними в кильватере не ходил: всего-то раза три и видел их вместе. И то чуть ли не с кабельтова. У предков Артема спросите, он ее вроде домой приводил.
- Спасибо, Василий. Слушай, а чего у вас мастер такой нервный: орать на меня стал, угрожать...
- Дык, тот еще боцман! Портовая крыса! Все смотрит, где че не так леж... Не, лейтенант, это я просто - гномит он меня, пахать заставляет. А так - нормальный начальник. Сам пойми: мне ж тут работать... Где я еще в нашей акватории работу найду?
"Михеич - раз! Неспроста его припадки. Поработаем над этим... - Кутаясь в куртку, Михаил шагал в отдел. - Нет, нужно новую покупать - эта совсем не греет. Или в форменной ходить. И перчатки теплые".
Поскользнувшись на замерзшей луже, он, взмахнув руками, на ногах удержался. Только вот папка с документами, как пущенная дискоболом, улетела метров на десять в сугроб.
"Бригантина" - это два!"
Вакулин обзвонил участковых, чтобы держали уши шире плеч, и отправился работать с информаторами. Он обходил район, заметив агента, незаметно отзывал его в тихое место, распрашивал об убийстве и давал новое задание. О преступлении и так все знали, но ничего полезного сообщить не могли. Однако, карман старлея к концу обхода заметно похудел. А что делать - сексотов нужно подкармливать. Не то, чтобы их и вправду приходилось потчевать яствами, но от жидкой пищи не отказывался никто.
Единственно мало-мальски ценное, что Вакулину довелось услышать, были слова бродяги Баклажана. И на сей раз, он оправдывал свою кличку, правда, не из-за синяков, а по причине холодной погоды. Пытаясь скрыть в рваную без пуговиц фуфайку голый торс, он рассказал, что видел вчера вечером в двух кварталах от места убийства куда-то спешащего высокого парня. Время вот только указать не мог, помнил лишь, что темно уже было. Получив от старлея двадцать рублей, Баклажан радостно рванул по известному адресу за самогоном.
Вернувшись в отдел, Вакулин застал там свою команду в полном составе: Трухнин, Галустян и Круглова устроили мозговой штурм, делясь информацией и предположениями о возможном убийце.
Cледователь прокуратуры Анастасия Круглова, полная, с усталыми глазами женщина лет чуть за тридцать, работником была опытным и неглупым. Хотя более уютно она себя чувствовала в процессуальных вопросах, в розыске тоже разбиралась неплохо. Заложив за ухо выбившийся локон, она кивнула вошедшему:
- Знаешь, Леша, кое-какие зацепки у нас есть. Вялые, правда. Робик в школе ничего интересного не узнал, разве что выяснил, с кем дружил убитый. Тут Галустян еще поработает. А вот Михаил на заводе кое-что нащупал. Не нравится мне этот Михеич. Нечисто там. Скорее всего, мухлюет он с материалами или с деньгами. Но это к экономистам - пошлем кого-нибудь, пусть покопаются. А вот девушка неизвестная, с которой Аджоев в последнее время гулял - вариант перспективный. Хотя и Михеича сбрасывать со счетов нельзя. Кто его знает, может не поделили они что с убитым. Зашлю я для начала ему повестку, побеседуем. Вдруг чего и всплывет. Но все это - не тянет на огнестрел с глушителем. Не тот масштаб!
- У меня пока ноль. Почти. Парень высокий недалеко от Весенней пробегал, но по времени возможна нестыковка: видевший часов не носит. А так, никто не видел, не слышал ничего стоящего. Но город гудит. Как вам версия о том, что убитый бомбанул воровской общак, чуть ли не в столице, а следы замести не сумел. - Алексей сам улыбнулся в ответ на хихиканье коллег. - А еще и про марсиан предположения гуляют. Смешно-то смешно, но меда без пчел не бывает. Может и не так-то прост наш труп, как выглядит?
- Не похоже. Обычный слесарь и бабник. - Роберт Галустян, чуть покраснел. Сам, имея репутацию охотника за юбками, он старался избегать щекотливой темы. - В школе учился ни то, ни се, в хулиганке не светился, на учете не состоял, в активисты не стремился.
- Что ж, Робик, дуй по приятелям Аджоева, поинтересуйся чего и как. Вдруг он втихую с бандитами какими якшался. Мы с Мишкой к родителям убиенного, оклемались, небось. Соседей опросим. А ты, Настя...
- А я - домой. Меньший чего-то засопливил, а старшая в школе опять набедокурила. Ох, и оторва растет - а когда ею заниматься, с работой этой? Мой скоро в офисе своем ночевать будет... Хоть зарабатывать стал.
- Смотри, а то доночуется: у мужика, как только бабки заводятся, второй пубертатный период наступает. А охотниц до тепла и достатка сейчас везде хватает...
- Типун тебе под хвост, Лешка! За своей, "монахиней", следи!
Скорбь.
Скорбь, помноженная на безысходность.
Мама Артема Аджоева плакала. Не навзрыд - тихо. Мелкие слезы, мелькнув на влажных щеках, прятались на груди за воротом выцветшей от стирки кофточки. Платок в руках оставался сухим. Они медленно теребили ткань, растягивали и сжимали так, что казалось, что она сейчас порвется. Но красные пальцы с короткими ногтями пощады не ведали. Единственного сына не стало. Зачем жить?
- Зачем жить? Боже, ну за что? Кому помешал мой мальчик? Кто отнял у меня моего малыша? - негромко - накричалась уже - сама с собой. Не слыша вопросов.
Муж на кухне уверенно наливался водкой и тоже разговаривал с богом. Криком. И матом.
- Алла Егоровна, пожалуйста, прервитесь! Помогите нам: ведь вы же не хотите, чтобы убийца Артема ушел безнаказанным?
- Не трогайте ее. Не в себе она. Я врача вызвала: укол сделать. - Александра Егоровна капала валерьянку в чашку с выщербленным краем. Витавший по залу приторный запах валерьянки усилился. - Давайте я вам постараюсь ответить. Тема мне как сын - своих-то бог не дал. Идемте сюда...
Они прошли в комнату Артема и присели на продавленный диван. Выцветшие обои, старенький двухстворчатый шкаф, стол, накрытый поцарапанным плексигласом - Аджоевы жили небогато. Тем страннее выглядел стоявший на полу новенький музыкальный центр "Техникс". "Интересно - откуда? На такой аппарат и двух зарплат слесаря не хватит! Нет, рано мы Михеича со счетов списываем", - думал Вакулин, глядя на тетю убитого. Она была похожа на сестру. Очень. Постройнее, помоложе, прическа другая, очки, одета скромно, но со вкусом. Близнецы.
- С кем общался Артем? Были ли у него недруги? Может денег у кого занял, или подрался? На работе что? Девушки? Любая информация!.. - Алексей чувствовал себя мародером, копающимся в вещах погибшего. Но, работа такая.
- Вы знаете, Тема - он хороший. Не было у него врагов. Денег много - откуда? Про драки я ничего не слышала. На работе - ну что может случится у слесаря по железкам? Девушки? Девушки Тему любили. И он их тоже. Много их было. Некоторые до сих пор звонят, хоть года прошли, как они расстались. Но у него с ними отношения нормальные... были: помогал, если о чем просили. А пару месяцев назад у него странная девушка появилась: милая такая, светленькая - очаровашка. Только глаза... Знаете, я все не могла понять: что у нее с глазами... Нет, они красивые, фиалковыми такие называют. Только в них постоянно какая-то не то грусть, не то боль. А может и зло. Червоточинка... Не понравилась она мне. Не пара она Теме: чистенькая, одета не в ширпотреб - с иголочки, разговаривает - как Тургенева цитирует. Принцесса и нищий. Не верю я в такие мезальянсы. И имя: Афродита...
- А фамилия? Где живет? Телефон?
- Не знаю. И сестра не знает. Тема ее приводил раз - знакомил. Жениться собирался. Магомчику она понравилась. И Алле. Только мне... Как чувствовала, что она беду за собой ведет. Нет, я не обвиняю... А кто она, где с ней Тема познакомился - увы. Он о девушках не распространялся.
Подстреленным зайцем заверещал входной звонок.
- Вот и врач пришел. Вы Аллу пока не тревожьте - отойдет через недельку, может и расскажет что. Только вряд ли...
Это был не врач. Это был Трухнин.
- Лешка, танцуй! - Восторг из Миши летел во все стороны. Вместе со слюной. Алексей не удивился бы, если бы тот пошел вприсядку. - Есть! Вот удача-то!
- Лейтенант, доложите по форме!
Мишка захлебнулся от неожиданности: тут такое, а Лешка из себя начальника корчит!.. Но, увидев осуждающий взгляд женщины, подобрался, вытянулся смирно, и продолжил ровным голосом. Только глаза искрились:
- Товарищ старший лейтенант, разрешите доложить! При опросе свидетелей...
- Стоп, лейтенант, выйдем на улицу... - Вакулин повернулся к женщине. - Пойдем мы, Александра Егоровна. Завтра зайдем, или... Похороны когда? Значит послезавтра. Извините, но преступник часто возвра... Знаете, да? Психология, черт побери... До свиданья!
Новость Трухнина восторгов стоила.
Обход соседей ничего не давал, пока Михаил не добрался до квартиры со зловредной бабкой, не пустившей их утром. На сей раз, дома была дочка с зятем и оболтус внук, которые, впрочем, помочь не смогли. Зато бабка!..
- Понимаешь, она старая, сварливая, всюду нос сует. Житья от нее родственникам нет. Ну и они долгими маневрами сумели старушку нейтрализовать: как только приходят с работы домой - загоняют ее в спальню: спокойной ночи бабушка. А та в восемь сериал посмотрит, телек выключит, и спать. Но!.. - сияющий Мишка нарочито замолчал. Разве что палец вверх не поднял.
- Да не томи ты!
- Бес-сон-ни-ца! Бессонница! Бессонница!.. Бабке не почитать, не повязать - дальнозоркость, а спать не может! По ящику ничего на ее вкус нет - вот она и пялится часов до трех ночи во двор!
- И что? Видела? Убийцу?
- Да!!! - заорал, не выдержав распирающих чувств, Михаил. - Видела! И описывает так, что хоть фоторобот рисуй!
- Так она же полуслепая...
- Дальнозоркость! Она вблизи плохо видит, а двор с третьего этажа - как в телескоп!
- Так, пошли назад, я сам хочу...
- Леш, я там с зятем немного поспорил... Лучше не надо... Дочка обещала ее завтра к Анастасии для показаний привести. А у тебя что?
- Идем, по дороге расскажу: по домам пора, девятый час уже. А в девять - "Убойная сила". Да и жрать охота! Шапку-то надень, везунчик!
...Со стылого февральского неба стужа свесила седину мелкого колкого снега, а ветер, раздухарившись в темноте, с едва слышимым порой посвистом завивал жидкие пряди в плотные косички поземки...
После ужина под ментовской сериал, совершив два обязательных подхода к сдобной Веронике, Мишка откинулся на подушку и, сквозь смеженные веки глядя на мигающие точки радио-будильника, вернулся мыслями к убийству.
"Бригантина по имени Афродита... - необычное имя репьем цеплялось за язык, царапалось в извилинах и не давало заняться делом: поспать. - Афродита... - Было в нем что-то неуловимо знакомое, как дежавю. - Где-то оно мне попадалось... "Аэлита, не приставай..."... Не то... Нет, в жизни попадалось... Не вспомнить... Ну да, в нашем городе барышню с таким именем найти не проблема: не Татьяна и не Ирина, которых пруд пруди..."
Рядом ворочалась мгновенно ухнувшая в сон Вероника. Тяжелая, огромная грудь с поникшим соском смутно белела в отсветах с уличного фонаря.
"Сопит... Венера моя, а ля Рубенс... Афродита, это кото-орая из пены?.. С Крита, что-о ли? Или Кипра?.. Море... Брига-антина... Летом на море на-адо бу..." - сон наконец смыл мысли шелковой лазурной негой...
И снилась Мишке никогда не виденная Адриатика. Невозможная яркая синева глубины и ультрамарин неба. Голубой сон.
...И мощный форштевень огромного черного барка, взрезающий индиго волны... Корабль торопится: гудят мачты, звенят ванты... Барк спешит на рандеву...
И вот она - желанная, приталенная снежная бригантина: рвутся, летят вперед полногрудые, с темными сосцами паруса... Стройная, звонкая, с узкой палубой и лицом Шарлиз Террон. Мишка удивился бы, если бы узнал, что снится ему каравелла. Но это же сон - в нем все возможно.
...Красавица бригантина все ближе, на борту видно имя: "Афродита"... А барк, блестя зубами белых пушечных портов, сияя улыбкой Уилла Смита, уже готов к швартовке: торчит над бортом просмоленный канатный конец, готовый быть заброшенным в якорный клюз встречного корабля...
И тут вдруг сзади, из-за волн, как подводная лодка, выныривает длинный и худой буксир. Из трюма выезжает большущая старинная пушка с навинченным на ствол глушителем и немедля стреляет ничего не подозревающему барку в затылок. Красное на голубом...
Красное на белом...
Барк тонет, буксир теряется в брызгах, а бригантина счастливо смеется.
Только глаза печальные...
Афродита...
- Миш, я девушка простая, тихая - мышки не обижу. Но, ты меня знаешь! Я, если что, эту твою Афродиту в кетчуп не хуже миксера превращу! - Лицо Вероники за завтраком буквально полыхало негодованием. Крупный дебелый кулак сжал солонку так, что из нее, казалось, вот-вот и хлынет томатный сок.
- Ты о чем? - Михаил статью заметно уступал своей подруге, и в рукопашной его шансы были бы невелики. Невинным взглядом он пытался отвести возможную бурю.
- О чем? А чье это имя ты сквозь сон бормотал? Думал: ублажил - так и нюх потеряла? - Тайфун утихать не собирался. Наоборот: в глазах девушки все стремительней раскручивались темные воронки. - Я тебе не кошечка домашняя! Я этой твари такое...
- Молчать! Смирно! Отставить разговорчики! - Мишка знал, как поступать в подобном случае. Через десять минут он покидал снимаемую ими квартиру, гордо подняв подбородок, тогда как Вера, теребя передник на пухлой груди, струилась извиняющимися слезами.
- Буду поздно: у меня убийство. И это... у тебя там, по-моему, мясо подгорает...
- Привет, Робик! Нарыл вчера чего?
- Дохлый номер. - Галустян опечаленным не выглядел. - Дружбаны Аджоева ничего полезного не рассказали. Да и не друзья они уже: разбежались тропинки после школы... О его контактах с преступным миром приятели не знают. Или темнят. Этот Артем вообще замкнутый какой-то был. Все больше с девками водился. Сегодня по его бывшим подругам пройдусь: есть три имени.
- Я сейчас в паспортный: некую Афродиту найти нужно, - сказал Трухнин, - могу и твоих девиц пробить.
- Афродита? Так она сейчас у Вакулина! Ох, и деваха, скажу тебе! Ммму-а, конфета!
- Откуда? Так быстро? Когда ж Лешка успел?
- А чего ее искать - сама пришла, восьми не было...
Сказать, что Афродита Синкевич красива, все равно, что назвать шедевр Лувра "Мону Лизу" картинкой. Сложно подобрать эпитеты, чтобы передать ее очарование. Старший лейтенант Вакулин не знал куда деть вспотевшие руки. Больше всего его сейчас волновала собственная прическа. Отчего-то казалось, что волосы встопорщились, но проверить это не было никакой возможности.
- Мне страшно. Понимаете, со всеми молодыми людьми, с которыми я встречаюсь, происходят неприятности. Нет, это не то слово - трагедии! - Она так мило хлюпала безупречным носиком, что Алексей самолично расстрелял бы негодяев, которые довели девушку до слез.
- В к-каком смысле трагедии? - Вакулин заметил, что заикается. - "Черт! Что со мной? Волнуюсь, как пацан перед первым свиданием!"
- Сами, товарищ лейтенант, посудите: Руслан отравился на свадьбе у брата... Давида - машина три месяца назад сбила... Теперь вот Артем... На мне, наверно проклятие лежит... Как быть?
- Что, "старший"? - Недоумение сделало ее лицо таким восхитительно прелестным, что Лешка даже порадовался тому, что ляпнул невпопад.
- С-старший лейтенант - звание у меня такое. Видите: три звездочки на погоне? Это означает, что я - старший лейтенант. - А так хотелось бы быть в ее глазах, ну хотя бы, майором... - "Боже, что я несу?!"
- Извините, пожалуйста... Я не желала вас принизить... Так что мне делать? Не встречаться ни с кем? В Христовы невесты постричься? Посвятить себя в старые девы? Но ведь я так молода, хочется жить полнокровной жизнью, любить и быть любимой!..
- Не бойтесь! Это всего лишь стечение обстоятельств. Все у вас наладится! - Алексей думал о галстуке, который он, придя на работу, снял. Но лезть за ним в ящик стола при девушке неудобно. Беспорядок на столе тоже беспокоил, как и постоянно заглядывавшие в дверь с глупыми вопросами коллеги. - "Может закрыться на ключ"?
- Здравствуйте! Сидите-сидите! - Майор Половков чинно вошел в кабинет. - Позвольте представиться: Илья Владимирович, зам начальника управления... Очень приятно, Афродита...? Гх-мм..., разрешите просто: Афродита? Вы по делу Аджоева? Не беспокойтесь: на него брошены все силы, лучшие люди занимаются... Знаете, идемте ко мне - чаю попьем, расскажите мне обо всем...
Начальник галантно предложил даме руку и повел к себе. Вакулину показалось, что сзади китель шефа топорщится от развернутых перьев хвоста...
"Старый хрен! Лысый как мяч, камни в почках, внуков двое - а туда же!" - злясь, Алексей достал галстук, посмотрел него и с силой швырнул обратно. За полчаса беседы с Афродитой женившийся полтора месяца назад Вакулин о своей молодой супруге не вспомнил ни разу.
- А я голову ломаю: где это имя слышал? Помнишь, Поликарпыч рассказывал про отравление в ресторане прошлой весной? Нас здесь еще не было, а дело вел Онежин. - Трухнин копался в бумагах на своем столе.
- Это он наверно давно рассказывал, еще до того, как закодировался. Пока пил - милейший дядька был. А теперь я к нему и ходить боюсь: ругается все время и злой как бультерьер на привязи. - Роберт вернулся от паспортистов и собирался идти опрашивать бывших подруг Аджоева.
- Здравствуйте, Анастасия Петровна! Приходила бабка, что убийцу видела?
- И вам здоровья... Робик, ты куда? А, ну беги... А где Алексей? - Несмотря на ранний час Круглова выглядела еще более усталой, чем вчера.
- У шефа. Нашли мы барышню убитого. Точнее она сама пришла. Ох, и девушка! Красавица... - под не разделяющим восторга взглядом женщины последнее слово Михаил выговорил, понижая голос. - Не в моем, правда, вкусе - тоща больно.
Вернулся растрепанный Вакулин. Получив от майора непонятно за что нагоняй, он забыл поздороваться со следователем.
- Успокойся, Леш. Расскажи лучше: о чем ваша Венера поведала...
- Она не Венера. Она - Афродита.
- В каком смысле? - Круглова приподняла выщипанные брови. - Я ж пошутила на счет Венеры...
- А я нет. Зовут ее Афродита. Афродита Синкевич. И отчество тоже - закачаешься - Тракторовна! Вот повезло девчонке с отцом!
- Скорее уж с дедом... Ты о деле давай, нам с Мишей интересно. Где у вас заварка - я пока чай заварю...
- Не нравится мне эта череда покойников - не серия ли? - Настя отставила пустую кружку. - Мистику мы, знамо дело, отбросим. Остается что?
- Что? - Михаил с Алексеем в один голос.
- Остается работать! Поднимем дела по первым двум жмурикам. Миша к гибэдэдэшникам пусть сходит по поводу наезда, ты, Леш, посмотри про отравление - оно, помнится, пока не раскрыто. Позвони Онежину в Омск - может вспомнит чего. А я пойду за фотороботом убийцы. Занятную вы мне бабушку прислали! Глазаста, наблюдательна, бдительна. А дедукцией владеет - кудесник с Бейкер-стрит позавидовал бы. Не удивлюсь, если ее выводы подтвердятся! Села так передо мной и пальчики загибает: стрелял, говорит, дилетант. Почему вы так решили? - спрашиваю. А какой, говорит, нормальный киллер стал бы жертву под фонарем убивать, он бы ее в темной подворотне метров за двадцать до этого и шлепнул. К тому же, стрелявший Артема не ждал, а пришел за ним, знакомы они между собой не были: Аджоев даже прикурить у него попросил, а когда повернулся к подъезду - получил пулю. Ну стал бы опытный бандит с заказником разговаривать? Нет, не стал бы! Да и пистолет он вынимал долго - запутался в полах пальто, а после выстрела даже не подошел - не проверил, контрольный не сделал. Ну и еще там кой-чего по мелочи - три раза руку сменила. Но самое главное - она хорошо разглядела стрелявшего, несмотря на куцее освещение. Высокий - под два метра, худой - даже пальто скрыть не смогло, лет двадцати. Нервный. Нос с горбинкой, глаза близко посажены... В общем, поймаем - увидите сами.
- Да, теперь, как говорится - дело техники! Эх, всегда б такого свидетеля, бог посылал!
- Ладно, ребята, по коням! Ко мне через час Михеич с завода должен прийти. Ох!..
- Что с тобой, Настя? - Алексей поддержал под локоть резко поднявшуюся со стула женщину.
- Да спина опять, черт бы ее побрал! - Круглова скривилась от боли. - Говорят, бабка одна есть в Облепиховке - умеет с напастями в пояснице воевать. Съездить уже полгода собираюсь, да все некогда... Ладно, пошла я... Удачи вам!
Дело о сбитом Давиде Жвания оказалось простым и уже находилось в суде. Подозреваемый, правда, отрицал свою причастность и, будучи уверенным в своей невиновности, даже не стал нанимать адвоката. Глупо губил свою судьбу: все улики против него. Машину нашли быстро, хозяин поначалу отмалчивался, но, узнав, в чем его обвиняют, рассказал, что был у знакомой, а когда вышел, то увидел разбитую фару и помятое крыло. Левая дверца открыта. Сразу поехал в сервис, откуда, увидев кровь, и позвонили в милицию. Рассказ на правду походил мало, тем более что дама незадачливого кавалера подтвердить его алиби отказалась категорически, а чужих отпечатков в салоне авто не нашли. Особенно никто и не копал - все и так было ясно.
Трухнин решил навестить любовницу обвиняемого.
Женщина не пускала лейтенанта в квартиру. Бигуди, шелковый халатик, что-то зеленое вокруг глаз - она была не в форме, да и чего хорошего можно ожидать от визита милиционера? Михаил вошел в ее положение и согласился прийти к девятнадцати часам, чтобы поговорить об ее ухажере при муже. Сообразительная женщина, секунд тридцать поморщив лобик, решила не переносить разговор на вечер.
- Я ничего не знаю. Нет, конечно, с Валентином мы знакомы - он партнер моего мужа по бизнесу, но то, что он говорит обо мне, просто чудовищно! Я горячо люблю своего Жорика, и мне никто другой не нужен!
- А вы знаете, что Валентин сядет лет на семь?
- Это, конечно, ужасно, но я-то здесь причем? И вообще он не прав: ради своей выгоды обвинять в измене порядочную женщину - это не по-мужски! Он - не джентльмен! Я в нем разочарована. А вы знаете, какой у меня Жорик ревнивый? Если он услышит хотя бы намек на... Нет: ничем помочь не могу.
- Поймите, я здесь неофициально! Обещаю, что о нашем разговоре не узнает никто! Скажите: был ли Валентин у вас в тот день. Если да, то мы найдем настоящего преступника и спасем вашего знакомого.
- Нет. - Женщина избегала смотреть на собеседника и отчетливо нервничала, - никого у меня в тот день не было. Я ответила на ваш вопрос, а теперь попрошу покинуть мою квартиру.
- Ну что ж, - Михаил отправился в прихожую, - я не прощаюсь. Вы мне не оставляете выбора. Зайду, как и обещал, в семь. Жорик уже будет?
- Нет!!! - От пронзительного крика у лейтенанта загудело в голове. - Нет! Не делайте этого! Вы не знаете Жорика!
- И?
- Да, был он у меня... Козел плешивый! Подлец! Зачем он меня втягивает в свою срань? - Она кусала и без того пунцовые губы. Мишка даже подумал, что зубы сейчас отхватят кусочек. - Только о себе думает, павлин ободранный! Не мог сочинить что-нибудь, паскуда!
- Вот и спасибо! Вы только что спасли человека от тюрьмы. Говорю: не "до свиданья", нет, а, слышите? - говорю вам: "прощайте"! Больше вы меня не увидите!
Как не посыпались в подъезде стекла от грохота захлопнутой за Мишей двери?
К двум часам все собрались в отделе.
Сначала о своих изысканиях поведал Трухнин. Потом Вакулин рассказал об отравлении и о своем разговоре с Онищуком. Следствие топталось на месте: приглашенных было много, и кто из них подложил цианид в бокал погибшему, установить не удалось. Как это обычно бывает на свадьбах, гости плохо знали друг друга. Даже сведения о количестве гулявших оказались противоречивы: не то сто, не то сто десять. Мотив преступления так же не ясен: желать зла убитому могли многие, потому как человеком он был сложным и вспыльчивым.
Допрос Михеича ничего нового в интересах дела не дал: мастер все отрицал, юлил, а потом вообще отказался отвечать, потребовав присутствия адвоката. Настя твердо решила напустить на него экономический отдел.
Затем рассматривали фоторобот стрелявшего в Аджоева.
Галустян помалкивал, но когда очередь дошла до него, он ошарашил коллег:
- Похоже наша "бригантина" отнюдь не невинное создание: под маской очарования скрывается хитрая и ловкая авантюристка. Одна из девушек Артема, Светлана, была и ее подругой. Я допускаю, что она весьма "приукрасила" портрет Афродиты, питая к ней обиду из-за отбитого парня, но даже с поправкой на это картина вырисовывается неприятная. Красавица не просто встречается с мужчинами - она предпочитает женатых "клиентов", а затем их шантажирует. Городок у нас невелик, ничего удивительного, что Света была знакома с некоторыми из ее ухажеров - подруга ж, ведь. Один из них, как-то подшофе пожаловался ей, что после нескольких встреч с ним прелестница стала звонить и требовать приличную сумму, иначе обещала "обрадовать" его жену. Он откупился. Потом - отравление Руслана, тоже, кстати, семейного. А после Свете от Афродиты с домашнего адреса начали приходить по "мылу" странные письма. В них она описывала свои сексуальные упражнения с Давидом, восхваляя его мужские достоинства и половую силу. Девушки к тому времени уже поссорились, и эта порнография так раздражала, что Света по электронке же попросила больше не писать ей. Но Афродита не послушалась: следующие письма были посвящены Артему. Они еще более откровенны. Увы, но Светлана их стерла: очень противно было читать о своем недавнем воздыхателе. К тому же, она поняла, что эти истории мало соотносятся с Аджоевым: сама с ним спала и считает, что неуемные восторги по поводу его неутомимости и мощи всего лишь буйная фантазия нимфоманки. Сейчас скулит: до сих пор Артема любит. Пыталась поговорить с ним, предостеречь от хищницы, но тот лишь рассмеялся, сказал, что она специально это сочинила. Такой вот пирожок с бегемотом...
- Как-то не верится: невинное лицо и холодный, расчетливый ум. Не может быть. - Алексей не мог представить Афродиту в роли шантажистки. - К тому же, если с прежних любовников, небедных, в общем-то, людей, поиметь некислые отступные было можно, то что она рассчитывала взять с некупающегося в деньгах работяги Аджоева?
- Плохо ты, Лешенька, женщин знаешь... Они, что молодые, что старые, способны порой на такое, на что и матерый рецидивист не отважится! Проверять надо. Трухнин, пойди с соседями Афродиты пообщайся, наверняка много чего расскажут о ней, особенно бабульки... - Надя направилась к двери. - А меня снова в школу вызвали. Классная моей Люськи чуть не плакала по телефону.
- А я тогда фоторобот по участковым да по информаторам распространю.- Сказал Галустян.
- Я - на доклад к шефу, - подвел итог Вакулин.
Трухнин позвонил через полчаса. Задыхаясь, он сообщил, что нашел убийцу. Еще через сорок минут задержанный - Виталий Клосс - сидел в наручниках в убойном отделе.
Он был спокоен как человек, достигший своей цели и обнаруживший, что дальше идти некуда. Молчал. Молчал, когда ему зачитывали показания свидетельницы убийства, молчал, когда предъявили фоторобот, молчал, когда Алексей сымпровизировал и рассказал ему, как тот, угнав машину, сбил Жвания... Лишь раз он сверкнул своими маленькими темными глазками: Вакулин обвинял его в убийстве на свадьбе.
- Это не я! - только и сказал.
- Клосс, зачем вы это делали? - Без ответа.
- Вы понимаете, что вас осудят на пожизненное? - Тишина.
- Где вы достали пистолет? Куда его дели? - Почесал горбинку на носу и уставился в темнеющее окно.
- Вы так любите Афродиту? - Оживший взгляд, мечтательная улыбка:
- Да.
Зашла Круглова с постановлением об обыске. С интересом посмотрела на задержанного, вопросительно на Вакулина - тот лишь вздохнул.
Ничего не добившись, старлей вызвал сержанта:
- Уведите. До завтра, Клосс. У вас ночь впереди, подумайте хорошенько: поможете следствию - получите лет двадцать. В сорок один выйдете, не поздно еще пожить.
Нескладная длинная фигура остановилась в дверном проеме, оглянулась и негромко произнесла:
- Если хочешь обрести себя - не вздумай от себя бежать - не сумеешь. Беги к себе!
Следователь и старший лейтенант недоуменно переглянулись.
Обыск в доме у Клосса снял все вопросы.
Со стен его комнаты лучились десятки улыбок Афродиты Синкевич, жившей в соседнем подъезде: ни одной фотографии, где бы она грустила. Пистолет нашли за батареей, а глушитель запросто лежал на книжной полке. Но самой интересное оказалось в компьютере: письма Афродиты к ее подруге Светлане! Щеки девушки-соседки, приглашенной в качестве понятой, пошли бордовыми пятнами, едва она прочла несколько строчек первого послания, датированного концом сентября. Да что там девушка! Вакулину и Трухнину самим стало не по себе от такой откровенной похабщины. Последующие письма содержали еще более крутые подробности...
- Вот тебе и тургеневская речь... - Алексей вспомнил свои утренние терзания по поводу галстука. - Как можно быть такой двуличной?
Отец Виталия успокаивал жену, говорил, что это ошибка и милиция во всем разберется. Но мать все время плакала. Плакала и заступалась за сына.
- Он не виноват! Это все Дитка! Это она погубила моего сына! Она еще в школе ему мозги запудрила, а потом совратила! Проститутка! Сначала затащила его в кровать, а потом написала в компьютер, что он ее не интересует, что он слаб как мужчина. Мал, видите ли, у него... Ничего и не мал, уж поверьте мне как матери! Не меньше, чем вон у отца!
Старший Клосс при этих словах выпучил глаза:
- Остановись! Как ты можешь так при чужих людях! При соседях!
- Да, я могу! Спасать Витальку нужно, а ты: "все образуется! Разберутся!" В чем они разберутся? Не видишь, что ли: садят его навсегда! Он будет за решеткой, а эта шалава останется на свободе?
- Успокойтесь! В том, что девушка бросила парня, ничего криминального нет. К тому же, может, она это ему в сердцах написала, обидевшись на что-то... - Вакулину было неприятно слушать откровения обезумевшей женщины.
- Обидевшись? А вы знаете, что Витальчик тогда покончить собой хотел? А что он полгода в диспансере пролежал и до сих пор каждый месяц уколы делает? А она ходит, улыбается. Пришла после письма, как ни в чем ни бывало, позовите Виталия, говорит... Я бы ей позвала! Да вон муж не дал: затолкал в ванну, а ей сказал, что сын уехал поступать в Москву. Дрянь! Дрянь! Убью суку!..
Клосс вышел на лестницу вслед за опергруппой.
- Вы извините: горе у нас... А у жены с нервами тоже не все в порядке... Как и у тещи - наследственность. Всю жизнь маюсь... Сейчас таблеток ей дам... А с Виталием действительно серьезно?
- Увы, выглядит так.
Сорокалетний мужчина сразу сник, медленно открыл дверь, вошел, оглянулся еще раз с надеждой, и...
Милиционеры уже скрылись внизу.
- Что, может к Афродите зайдем, раз уж рядом? - Михаил показал рукой на светящиеся окна на третьем этаже.
- А что мы ей сможем предъявить? Распечатку писем? Так ее еще сделать нужно. Да и скажет, что шутила, подругу разыгрывала, или мстила ей за Артема, как бывшей пассии. Хотя писать свои гадости она начала еще до знакомства с Аджоевым...
- Интересно, а как Клосс раздобыл пароль почты Светланы? К провайдеру нужно будет сходить. Но мне кажется, что это сама Афродита его каким-то образом подбросила. Вот хитрая бестия! А прижать ее пока действительно нечем. Письма - не улика. Неужели ничего доказать не сумеем?
- Единственный шанс - убийство в ресторане. Если это сделала она, а больше некому, многие должны были бы ее запомнить. - Алексей свое утреннее смущение во время разговора с девушкой не забыл. - Такую красавицу ни один мужик мимо глаз не пропустит. Вот только как она там могла оказаться - на свадьбу к брату с любовницей не ходят! Тем более что она отравленного перед этим шантажировала...
- Но это мы лишь предполагаем. Запутано как. Нужно было взять фотку Афродиты со стены у Клосса в комнате и предъявить ее родственникам Руслана. Может вернуться?
- Нет, завтра: не хочется к ним сейчас возвращаться. Завтра день непростой будет. С утра у Насти допрос нашего стрелка, похороны Аджоева, и нужно плотно заняться отравлением. Да, забыл тебе сказать: бабушка Афродиты звонила. Узнала, что внучка к нам приходила, говорит, чтобы мы ее не слушали, потому как Афродита весьма впечатлительна и к фантазиям склонна. Волнуется за нее бабка - одна ее растила...
- Да, уж, растила-поливала фиалочку, а вырос анчар. До завтра, Леш!
- Пока!
Вероника встретила Мишу столь любимыми им блинами со сгущенным молоком. Говорила ласково, даже заискивающе. На душе у лейтенанта пело.
Во-первых: ему с коллегами удалось всего за два дня раскрыть заказное убийство! Ну, пусть не заказное, но все-таки. Во вторых: Вероника. После полученного утром урока женщина вела себя идеально. Но Михаил решил идти до упора: едва сдерживаясь, чтобы не подать вида, он угрюмо съел лакомство, буркнул "спасибо" и молча отсмотрел очередную серию приключений Плахова и Рогова.
Вероника быстро постелила, но, несмотря на все соблазнительные позы и вздохи, привлечь милого на ложе ей не удалось. Мишка снял с полки раз пять прочтенного в юности "Капитана Блада" и, сидя в кресле, углубился в его одиссею, выжидая, пока девушка уснет. Наконец она мерно задышала, а он, выключая свет, заметил, что щеки у нее влажны.
Терзаемый угрызениями совести он вскоре уснул и сам.
...И снова белокрылая бригантина неслась над пенной синью... А позади нее над поверхностью моря виднелись обломанные мачты затонувших фрегатов и корветов...
- Ах, какой корпус! Какие изящные надстройки! А полубак-то каков! А шкафут! О корме вообще молчу! Смотри, смотри: сейчас бейдевинд пойдет!- Два дельфина, высунувшись из волн, следили за скольжением прекрасной бригантины.
- Да, она великолепна, пирожок с бегемотом! - отвечал второй дельфин в милицейской фуражке. - Но скажи это тем, чьи реи вон там исчезают в пучине...
А светлый, как сама мечта, кораблик уходил вдаль. Навстречу новым глупым бригам и галионам...
Наутро события понеслись взбесившимся табуном лошадей. В пропасть...
- Ты чего такой смурной, Леш? - Помирившись с Вероникой, Михаил сиял беззаботностью.
- Клосс ночью в камере умер...
- Как?
- Перегрыз вены на руке... И записку оставил на стене. Кровью. Что уходит с любовью к Афродите... В шесть нашли - холодного...
- Бог ты мой! Что ж она с людьми-то делает! Четвертый уже...
На похороны Аджоева решили все-таки пойти. Постояли, поскорбели. Около катафалка, когда гроб вынесли во двор, Вакулин сказал краткую речь. О молодости, о безвременности, о торжестве справедливости, о том, что убийца задержан.
Хоть и ожидали, но все же удивились отсутствию Афродиты.
- Я ей просто вчера позвонила и попросила не приходить, - ответила им тетя Артема. - Она, правда, сказала, что придет все равно, но ее бабушка обещала внучку запереть. Ни к чему она тут. Я ведь не ошиблась - из-за нее погиб Тема?
Михаил лишь кивнул в ответ.
На кладбище оперативники не поехали.
Не успели вернуться в отдел, как их подняли по тревоге: новое убийство!
Приехали к знакомому дому. Убедились, что слова иногда претворяются в жизнь. Быстро.
Безумную мать Виталия Клосса увезли в психушку напрямую, минуя милицию. Растрепанная, в залитом кровью плаще, она хохотала и кричала в клубящее низкое небо, что отомстила.
- Ты представляешь, кто-то из наших придурков-сержантов сказал ей о сыне, когда она утром пришла в управление узнать о нем. Муж говорит, что вернулась она тихая, выпила стакан водки за упокой души и тихо выскользнула - он даже не заметил...
Тело прекрасной Афродиты в морг забрали через час. Тридцать ножевых - какая скорая?!
- Вот и закончилось твое плавание, красавица бригантина, - как некролог произнес Трухнин. - Пошли с ее бабкой поговорим?
Бабушка Афродиты Лионелла Всеволодовна в молодости, наверное, была не менее красива, чем внучка. Держалась она с достоинством, глаза оставались сухими, голос, удивительно похожий на голос убитой, нарочито спокойным. И горьким.
- Я все утро ее караулила - чтоб на похороны не сбежала. А тут звонок - не успела я из-за компьютера выбраться, как она открыла... Не понимала я ее: чего она нашла в этом слесаришке? Влюбилась как дурочка! Не пристало девушке из дворянского рода встречаться с рабочим, да еще и кавказцем! Откуда вот у нее, скажите мне на милость, такая тяга к "черным"? Вы со мной согласны? - Ее жесткая надменность вызывала у оперов неприязнь. - Ну да что теперь... Не уберегла я голубку... Не учла, что мать у Виталия психопатка.
- Ну вы-то здесь причем? Не хотелось бы говорить, но ваша внучка была совсем иной, чем вы думаете. А, ладно, скажу! - Михаил взял разговор на себя. - Ваша Дита занималась шантажом! А когда один из шантажируемых не поддался - отравила его! А потом воспользовалась комплексом неполноценности Клосса, подбросила ему пароль от почтового ящика подруги и с помощью электронной почты натравила парня сначала на Жванию, а потом и на Аджоева! Непонятно одно: Жвания человек обеспеченный, но чего она надеялась получить с Артема?
- Глупые вы, хоть и сыщики! Диточка, Дита, лапушка ты моя... Одна она у меня с тех пор, как ее непутевая мать во второй раз замуж вышла и уехала с мужем в Польшу. Отчима у нее фамилия, у Диты... Души не чаяла я во внученьке. Оберегала всеми возможными средствами... Как могла... И не уберегла... А вы ничего и не поняли...
- Чего мы не поняли, Лионелла Всеволодовна?
- Ничего... Чаю хотите? Сейчас принесу. - Она, шаркая тапочками, опираясь на трость, ушла на кухню.