Флинт. 1632 - Глава 10

Александр Маккей был шотландцем и, соответственно, кальвинист по рождению и воспитанию. Если он и не был, мягко говоря, чересчур образцовым прихожанином, он не потерял впитанные с детства привычки. Поэтому он не богохульствовал, уставившись на кучу свежих трупов. Но у него не было никаких моральных запретов на использовании других терминов, не поминавших всуе имя Господне. Взгромождившись в седло своего здоровенного боевого скакуна, молодой дворянин покрывал самой непристойной бранью, какую только мог вспомнить, пейзаж Тюрингии в целом и определенную категорию протестантских наемников в частности. "Блядорожденные трусливые шакалы" былo, вероятно, наименее непристойным.

Его заместитель, наполовину лысый усатый ветеран лет cорока с небольшим, терпеливо дождался, пока командир кавалерийского подразделения не закончил свой монолог. Тогда, небрежно сплюнув, Эндрю Леннокс просто пожал плечами и сказал с густейшим шотландским акцентом: "И чо ты ожидал, парень? Большинство придурков из гарнизона Баденбурга" -- слово "гарнизон" он произнес с самой презрительной насмешкой, на которую был способен -- "это дезертиры от Мансфельда. Наиговеннейшие солдаты в мире, даже до смерти Мансфельда."

"Почему, в таком случае, отцы города наняли этих ублюдков?" - резко спросил Маккей. Его взгляд, все еще изучающий сцену резни, упал на труп маленького мальчика, примерно шести лет от роду. Тело ребенка было обуглено в тех местах, где на него попали остатки крыши сожженного сельского дома, в котором он провел свою короткую жизнь. Но обуглено не настолько ужасно, чтобы от глаз Маккея могло бы укрыться, что его внутренности вытянулись через грязь фермерского двора. Край его кишечника был пригвожден к земле кухонным ножом в нескольких футах от тела. Гротескно-жестокая пытка была абсолютно типична для способа, которым развлекались некоторые из наемников Тилли.

Несмотря на то, что Маккей привык к таким сценам за год, прошедший со дня его прибытия в Германию, он был рад, что тела обитавших на ферме женщин остались в развалинах сгоревшего дома. В огненном аду, в который превратились внутренности пылающей фермы, тела обгорели до костей, так что было трудновато определить причины смерти. Маккей и не хотел их знать. В свои двадцать два года он видел достаточно жестокости и скотства, чтобы этого хватило на целую жизнь даже для шотландцa, представителя породы, не славящейся малодушием.

Леннокс не потрудился ответить на вопрос Маккея. В сущности, вопрос был риторическим. Если Маккей и был млод, то он не был глуп. Командир кавалерийской части не хуже других понимал, почему городские власти Баденбурга "согласились" нанять воинство Эрнста Хоффмана. У них практически не было выбора. Немедленное раграбление, или стрижка, растянутая на несколько лет. Как и многие другие города в разоренной войной Германии, Баденбург выбрал второй вариант. К настоящему моменту, несколько лет спустя, большинство его граждан сожалело об этом выборе. Люди Хоффмана утверждали, что были "протестантами", но это, как выяснилось, не было таким уж благом для протестантского Баденбурга. За немногими исключениями, Хоффмана и его головорезов больше нельзя было даже считать "солдатами" в полном смысле слова. Они были просто бандой вымогателей. Бандиты во всем, кроме самоназвания.

Гнев Маккея ушел, смененный душевной опустошенностью, которая должна была бы быть уделом гораздо более пожилого человека. Когда стало очевидно, что Хоффман абсолютно не собирался выбраться из-за дарящих безопасность стен Баденбурга, чтобы остановить творимый наемниками Тилли грабеж, Маккей направил своих собственных солдат, чтобы сделать, что было в его силах, для защиты окрестных поселян.

По правде говоря, это был бессмысленный жест. Маккей и его шотландские кавалеристы, находящиеся на службе короля Швеции, прибыли в Баденбург меньше трех месяцев назад. Густав-Адольф разместил их там, пытаясь стабилизировать шведский контроль над балтийскими провинциями Германии. Но королю не хватало людей. Катастрофически не хватало. Протестантские принцы, которые обещали ему обильную помощь по его прибытию в Германию, оказались, за редким исключением, скупы и на людей, и на деньги. Таким образом, Маккею, для исполнения его задачи, дали не больше, чем несколько сотен людей. Его главной задачи, а отнюдь не абсурдной попытки охранить целую провинцию небольшим конным отрядом.

Воспоминание об этой задаче позволило ему стряхнуть горькие воспоминания. Он повернулся к Ленноксу. "До сих пор никаких признаков курьера?"

Леннокс покачал головой. "Ни следа. Это может быть хорошей новостью." Ветеран подкрутил большие рыжие усы, как будто используя вощеные кончики вместо указок. "Ты ж видишь, как мало заботятся свиньи Тилли о том, чтобы скрыть свои преступления. Они бы не стали трудиться, закапывая разграбленную повозку. Возможно 'курьер' просто где-то там прячется." Леннокс указал на сильно поросшие лесом холмы в нескольких милях к югу. "Ща вооон в тех холмах должны скрываться тыщщи человек."

Маккей смотрел на Thuringenwald (Тюрингенвальд), как назвались эти леса. Он внезапно нахмурился. "Там что-то странное", размышлял он вслух. Он указал на какую-то точку в холмах. "Я не помню, чтобы я видел это раньше. Вооон то место. Выглядит как-то по-другому."

Леннокс искоса посмотрел и пожал плечами. "Жаль, парень. Мои глаза - не те, что бывалоча. Я не вижу, на что ты указываешь."

Маккей скривил губы, пытаясь лучше описать специфическую часть пейзажа. Вдруг, заметив движение вдали, он оттолкнул это проблему в сторону. К ним галопом летел один из его солдат.

"Там что-то происходит!" - воскликнул он. Как обычно, перспектива активных действий принесла облегчение Маккею. Александр Маккей был незаконным сыном незначительного шотландского дворянина. Самой судьбой предназначенный -- обреченный, сказало бы большинство -- прожить жизнь, полную бедности и опасности. Но, даже если бы он был избалованным наследным принцем, Маккей всё равно остался бы авантюристом.

"Вперед!" скомандовал он, пришпоривая лошадь навстречу приближающемуся всаднику. Мгновение спустя за ним последовал Леннокс. Здоровенные усы ветерана дергались, скрывая его улыбку. Леннокс симпатизировал Маккею, что было необычно само по себе. Как правило, этот выходец из крестьянин относился к аристократии с таким же энтузиазмом, как он отнесся бы к куче перегнившего навоза. На самом деле, даже с меньшим. По крайней мере, навоз не отдавал приказы. Но у Маккея было совсем немного аристократической надменности, и почти не было дворянской глупости. Излишнее же рвение Маккея в исполнении приказов было относительно безопасно -- и, в своем роде, даже забавно. Даже для такого скептика, как Эндрю Леннокс.

К тому моменту, как Леннокс нагнал Маккея, капитан уже встретился с разведчиком. Тот наполовину повернулся в седле, возбужденно указывая назад, в направлении, откуда он прискакал. Его акцент выдавал в нем выходца из ещё более захолустного уголка Шотландии, чем сам Леннокс.

"Сар, вы бы лучче посмотрели сами! Там что-то странное! В этом месте всё неправильное!"

Маккей нахмурился. Он уставился на отдаленную ферму, на которую указывал дозорный. Уже одно то, что ферма не была сожжена, было странным и неправильным. Люди Тилли были убежденными поджигателями, даже когда пожар были не в их собственных интересах.

"Говоришь, трупов нет?"

Дозорный покачал головой. Этот жест не был жестом отрицания. Скорее, он выражал неуверенность. "Я сам не видел трупов, сар. Но я видел здоровенную свежую насыпь - здоровеннейшую. Как по мне, похоже на могилу."

Маккей вскинул голову, хмурясь. "Могила?"

Леннокс фыркнул. "С каких это пор люди Тилли закапывают своиx жертв?" вопросил он.

Дозорный пожал плечами. "Я и не говорил, что всё это имеет смысл. Но что-то в этой насыпи напоминает мне могилу. Братскую. Кто-то даже поставил могильный камень." Лицо дозорного исказило замешательство. "Во всяком случае, я думаю, что это могильный камень. Но на нем нет креста, и там кто-то что-то написал."

Маккей даже не дал себе труда спрашивать дозорного, что написано на камне. Многие из солдат в подразделении Маккея были грамотны, по-настоящему грамотны, вследствие привычки к чтению Библии. Но густой гэльский акцент дозорного был верным признаком неграмотного хайлендера. Во-всяком случае, не умеющего читать по-немецки. Насколько он был в курсе, Маккей был единственным шотландцем в округе, который мог читать и говорить по-немецки.

"Тогда давайте посмотрим" Маккей снова пришпорил скакуна. Разведчик скакал впереди. Леннокс последовал за ними, удостоверившись, что устремившиеся следом кавалеристы выдвинули застрельщики на фланги. На самом-то деле Леннокс не ожидал встретить здесь кого-либо из людей Тилли. Сценам бойни, которую они наблюдали с раннего утра, то есть с того момента, как покинули стены Баденбурга, было уже несколько дней. Они носили характерные признаки бессмысленной жестокости, творимой недисциплинированными мародерами, а не людьми, находящимися под централизованным командованием. Однако, на войне реальность часто не оправдывает ожиданий, и ставки были очень высоки.

К тому времени, когда он наконец догнал Маккея, они уже въезжали во двор фермы. Дом все еще стоял, но Ленноксу было достаточно бросить взгляд на стены и двери дома, чтобы понять, что здесь произошло убийство. И не одно, судя по кровавым пятнам. Здоровенным пятнам засохшей крови. Даже мух почти не было. Он заметил и пятна засохшей крови на грунтовой дороге около дома.

"Четыре дня назад," заявил он. Маккей рассеянно кивнул. Маккей был слишком занят разглядыванием свежего земляного горба в центре двора фермы. И большого "надгробного камня" установленного в его центре.

Братская могила, разумеется. Но "надгробный камень" вообще-то не была никаким надгробным камнем. Это был плакат.

Маккей выпучил глаза. Он указал пальцем на плакат и повернулся к Ленноксу. "Что это за...?"

Леннокс пожал плечами. Потом, медленно и осторожно, он чрезвычайно внимательно осмотрел близлежащие заросли. Кто бы не был автором написанного на камне предупреждения, у старого ветерана не было ни малейшего желания столкнуться с ним. Тем более, что он не сомневался по поводу того, что лежало в этой могилe. Он знал бы это и без надписи на камне..

Не обнаружив в зарослях признаков жизни, он вернулся взглядом к камню и снова прочитал надпись.

Простую, загадочную и смертельно опасную надпись.

Мы не знаем, кем были ублюдки, насильники и убийцы, которых мы здесь зарыли.

Впрочем, нас это не волнует.

Читатель, считай это предупреждением.

Эта область теперь находится под защитой UMWA.

Мы убьём всех, кто попытается здесь грабить или насиловать.

Это последнее предупреждение.

Мы не будем вступать в переговоры.

Мы не будем пытаться кого-то арестовать.

Мы просто пришибем подонков.

Мы гарантируем это.

Попробуйте бросить нам вызов!

Маккей провел пальцами по густеющей бородке. "И кто это же этот самый Умва?" Его лица выражало крайнюю растерянность. "Звучит по-польски. Где-то этих краях есть польский барон?"

"Нет, насколько я знаю" - ответил Леннокс. - "И не могу сказать, что когда-нибудь раньше слышал этот титул." Он ещё раз неторопливо произнес: "Ум-ва". Хмыкнул. "Кем бы он ни был, он явно не страдает излишней скромностью."

Остальныя кавалеристы присоединились к командирам во дворе фермы. Маккей указал на насыпь. "Найдите какие-нибудь лопаты. Я хочу раскопать это - чем бы это ни было." Кое-кто из его людей вздрогнул, но ни один не осмелился ослушаться. Как правило, Маккей не был солдафоном, но он безжалостно требовал исполнения своих приказов.

Солдаты достаточно быстро отыскали кое-какой шанцевый инструмент. Раскопки тоже не заняли у них много времени. Кем бы ни был "Умва", явно не считал себя обязанным сооружать настоящую глубокую могилу.

Они извлекли больше дюжины трупов прежде, чем Маккей приказал им останавиться. Тела, разумеется, уже разлагались, но причины смерти были достаточно очевидны.

Леннокс выправился, так чтобы как-то избежать запаха. "Мда. Ну и ну. Этот мужикан, Umwa, попусту не хвастается."

Маккей все еще пристально всматривался в трупы. "Это самые странные огнестрельные ранения, которые я когда-либо видел," - размышлял он. Он обвиняюще указал пальцем на рану на груди одного из трупов. "Входное отверстие не больше моего пальца!" И, тоном, не терпящим возражения: "Переверните его!"

Солдат рядом с трупом состроил гримасу, но повиновался. Когда тело перевернули, открывая взглядам спину, солдаты, стоящие вокруг мелкой могилы, в унисон испустили вздох удивления.

Один из них даже ударился в богохульство. "Господи Всевышний!" - прошептал он - "с этой стороны рана выглядит так, как будто в него попало ядро из трехфунтовой пушки."

Маккей выпрямился, качая головой. "Никогда не видел ничего подобного. А вы, Эндрю?"

Но Леннокс не отвечал. Он был слишком занят, проклиная себя втихаря. Он был настолько озабочен раскопками, что забыл следить за лесом.

Когда он заговорил, его голос был негромок. Но этот голос был полушепотом ветерана многих битв. Каждый солдат в подразделении услышал его слова.

"Не двигайтесь. Не касайтесь оружия. В зарослях какие-то люди."

Маккей медленно повернул голову. Он ничего видел, пока не --

Движение. Человек -- нет, двое, трое -- выступили из-за деревьев. Они были в невероятно причудливые костюмах. Несмотря на всё его замешательство, Маккей не мог не оценить совершенство окраски их одежды, делавшей носящих её людей почти невидимыми в зарослях. Причудливое сочетание изломанных серо-зеленых фигур и коричневых пятен, смешивающееся с листвой.

Все трое сжимали в руках какое-то странное оружие. Явна какая-то разновидность аркебуз, но Маккей никогда не видел ничего подобного.

Леннокс ответил на незаданный вопрос. "Я тоже никогда не видел оружия, похожего на то, что у них, парень. Или таких одежд." Не сумев скрыть восхищеня: "Сообразительные, черти."

Он даже ухитрился подбавить в разговор немного юмора. "'Хорош ли твой польский, Александр Маккей? Я сильно подозреваю, что мы вот-вот встретимся с этим 'Умвой', и я не хочу никаких недоразумений." Он видел, что пришельцы почти одновременно сделали что-то необычное с задней частью своего оружия. Результатом их быстрых движений были слабые мталлические щелчки. Леннокс понятия не имел, что они делали. Но он абсолютно не сомневался, что это причудливое оружие было теперь заряжено, взведено и готовое к выстрелу. Аркебузы, которые оставляли входное отверстие размером в палец, а выходное - в пушечное ядро. "Я очень надеюсь, что у нас не будет недопонимания." От волнения он говорил с более сильным гэльским акцентом, чем обычно.

Маккей кисло смотрел на него. "Я не знаю ни слова по-польски, Леннокс."

Ветеран вздохнул. "Именно этого я и боялся."

На поверку, оказалось, что польский был не нужен. Странные люди в странных костюмах, носившие странное оружие, как выяснилось, говорили на самом знакомом из всех возможных языков. Английском!

Ну хорошо. На чем-то вроде английского.

"Худший акцент, который я когда-нибудь слышал" - жаловался Леннокс. Но жалоба была не такой уж искренней. На самом деле, скорее наоборот. Особенно после того, как из зарослей показалась ещё дюжина незнакомцев, немедленно присоединившихся к беседе. Все они были вооружены, и все они были явно готовы к бою. И большинство из них -- Господи, благослови! -- утверждали, что некоторые из их предков были шотландцами. В течение нескольких минут Эндрю Леннокс понял, что его последний день ещё не наступил. Общение между шотландцскими кавалеристами и -- американцами, как они назвали себя -- быстро превращалось во что-то типа семейного пикника, на котором встретились члены обширного клана.

Через несколько часов он начинал задаваться совсем другими вопросами. Не о том, переживет ли он этот день, а о том, что готовит день грядущий. "Что угодно", подумал он.

Молодая женщина из сефардов нашла здесь воплощение своих легенд. То же самое происходило теперь с не первой молодости мужчиной из Шотландии. И если легенды хайлендеров и не дотягивали до высокого искусства поэзии страны Сефард, у них были свои собственные достоинства. Фэйри пришли в этот мир. И какой-то мрачный, неясно-языческий уголок кальвинистской души Эндрю Леннокса не мог не испытывать угрюмое удовольствие от этого факта. Не от того, что фэйри, в конце концов, существовали на самом деле, но от того, что они были именно такими смертельно опасными, как гласили древние рассказы.

Комментарии: 31, последний от 13/12/2011. © Copyright Флинт (kirill.stepanoff@gmail.com) Размещен: 12/12/2011, изменен: 12/12/2011. 17k. Статистика. Глава: История, Фантастика, Переводы Эрик Флинт. Кольцо Огня		Ваша оценка:

Флинт : другие произведения.

1632 - Глава 10