Wraith the Oblivion: История одного призрака
Аннотация: Художественные фрагменты из базовой книги 2-й редакции, складывающиеся в единое повествование.
Перерождение
Сознание медленно возвращалось, как будто чьи-то невидимые руки сдернули тяжелую темную портьеру...
Я чувствовал свои лицо, грудную клетку и желудок, лежа на твердой неровной земле. Мои пальцы скребли гравий подобно когтям. Воздух мучительно собирался внутри меня, но я не мог его выдохнуть, как бы не старался. Я не мог его выпустить.
Я забыл, как это делается.
Тьма накрывала меня, безжалостно сдавливая и прижимая к земле. Когда я пытался дышать, то не мог почувствовать даже малейшего движения мускул или ребер в своей груди, я не ощущал прохладного воздуха в горле и легких.
Что же со мной случилось?
Холодный ужас, гораздо сильнее любого, который я когда-либо чувствовал, начал сковывать меня, когда я уставился во тьму, пульсирующую у меня перед глазами.
Я даже не мог сказать, открыты или закрыты мои глаза.
Я смотрел в ничто бесконечное мгновение, а затем стали появляться различные узоры. Желтые и белые вспышки рассекали темноту подобно молниям. Туманные аморфные формы, похожие на гигантских светящихся амеб одновременно поднимались и опускались. Лица, их черты, терялись в непроницаемых тенях, кружились вокруг меня будто опавшие осенние листья, подхваченные ветром, который растягивал меня сразу во всех направлениях. Мысли были неопределенными и вялыми, далекие голоса подобно фантомам витали в моей голове. Когда я пытался сосредоточится хоть на одной конкретной мысли, она утекала от меня подобно пляжному песку между пальцев.
А затем все мысли ушли...
Были потеряны навсегда.
"Потеряны так же, как и ты", ‒ зашептал тонкий голос в моем разуме.
Однако мне кажется, что я помню, кто я.
Меня зовут Дэвид... Дэвид Робинсон.
В конце концов одна из вещей стала сильнее и яснее, чем остальные.
Свет.
Я помню два вращающихся круга света, прорвавшихся ко мне из темноты.
Мое тело дрожало, и я помню, что начал куда-то проваливаться, а затем получил толчок.
Да! Это был толчок!
Эта мысль стала столь же осязаема, как и жалящий удар по лицу.
Внезапно порывистый звук, как будто кто-то рвал влажную одежду, наполнил мои уши. Я съежился, вспомнив неясный, тяжелый шум, который создавал хор плачущих голосов.
И было что-то еще, что-то, напоминающее реку.
Я попытался напрячь память.
Была ночь, возможно даже близился рассвет. Я находился на улице Ист Бридж и смотрел на реку Строудвотер.
Небо стало темным, на нем не было ни звезд, ни луны. В ночи река была похожа на маслянистую нефть, которая с тягучим бульканьем текла под цементными опорами моста. Небольшие водовороты возникали на поверхности реки, и густой, протяжный голос произносил мое имя.
Я помню, как мои руки лежали на металлических поручнях, которые все еще были теплыми после жарко летнего дня. Я вдыхал ночной воздух, густой и горячий, похожий на воду, проникающую в мои легкие.
Темная вода...
И я помню, что слышал далекий, шипящий шум, наверное, это было городское движение на Интрестейт. Но на улице Ист Бридж его было не слишком много.
Не в этот час.
Я любил побродить ночью... чтобы подумать, найти идеи для историй.
Да, я писатель. По крайне мере я им был. Когда я не мог уснуть, я приходил сюда, чтобы подумать над тем, какого черта в моей жизни все пошло наперекосяк, почему все вдруг так круто изменилось.
Но я помню, что этой ночью я решил сделать все, о чем думал. Я наконец-то решил совершить это!
А почему бы и нет?
Сара, моя жена, с которой я состоял в браке десять лет, оставила меня год назад, и развод давно был оформлен. Все это усугублялось закатом моей карьеры и, что хуже всего, смертью моего единственного ребенка. Шесть лет назад Карен окончательно подорвала мою волю к жизни.
Я понял, что заключил себя в скорлупу одиночества, испещренную приступами злобы. Большинство этой злобы было направленно на мою жену, но теперь я вижу, что настоящую, чистую злобу мне бы следовало направить на себя.
Поэтому я решил завершить свои планы этой ночью.
И что же я задумал, попытаться наладить свою жизнь?
Нет, я просто решил умереть.
Поэтому я должен быть...
Мертвым.
Но если я мертв, почему я до сих пор чувствую, как прижимаюсь лицом к земле?
Я застонал про себя, когда разрозненные воспоминания и образы замельтешили в моем разуме. Некоторые из вещей, которые я вспоминал, почти имели смысл.
Я стоял на мосту глядел на реку и желал, нет, я молил Бога, чтобы мне хватило смелости прыгнуть.
Я знал, что это будет довольно легко.
Все, что следовало сделать - перелезть через перила и прыгнуть. Гравитация доделала бы остальное.
Я столько раз за последний год пытался представить, на что же это будет похоже. Возможно, это одно из препятствий писателя. Я могу вообразить жестокие и опасные вещи слишком живо.
Я почти мог вообразить густой, душащий вкус воды, которая проникала в мои рот и нос. Я до сих пор могу вообразить тьму реки, наваливающуюся на меня, опускающую вниз подобно сильным рукам. Я могу почувствовать жажду воздуха, как легкие наполнялись водой, как меня душило, как будто какие-то сильные руки поймали меня и вытягивали жизнь из тела.
А потом...?
Значит, я не сделал этого! Я испугался.
Эта единственная мысль жгла, меня наполняло отчаянье, которое буквально можно было ощущать. Я не чувствовал себя так жалко с того момента, как умерла Карен.
Когда пришло время сделать это, спрыгнуть с моста, у меня не нашлось смелости!
Произошло что-то другое.
Что-то пошло не так, но что?
Если бы я только мог вспомнить...
Высвобождение
Я все еще лежал на земле, моя голова была повернута все в ту же сторону, и я слушал ветер. Он завывал подобно урагану в ушах, но тело не ощущало его ни в малейшей степени.
Если у меня, разумеется, вообще есть тело.
Я крепко закрыл глаза и уставился в нарастающую темноту, пытаясь вспомнить, что же действительно произошло. Мой разум был переполнен обрывочными образами и неясными воспоминаниями, которые я даже не мог сложить воедино.
Одним из самых ярких и осмысленных образов была фигура в капюшоне, склонившаяся надо мной. Черты его лица были скрыты в тени. Я вспомнил, как сильно исказились мои видения, как будто бы если я лежал под водой, глядя на слабо светящееся небо над поверхностью воды. Куда бы я не посмотрел, неясные капли света мерцали и рассыпались по искаженной завесе энергии. Все, что я помню, было залито темным плотным туманом, пока эта фигура не сделала что-то со мной и туман исчез.
Я почувствовал накатывающийся страх и вскоре забыл об этом воспоминании. Я вспомнил момент боли, как будто бы кто-то сдирал кожу с моего лица.
Я уверен, что эта фигура в капюшоне говорила со мной, но я не мог вспомнить ничего из того, что он сказал мне. И я не уверен, что хочу вспоминать это. Лишь одна мысль об этом наполняет меня холодным, сковывающим ужасом.
Это потребовало больших усилий, но в конце концов я решил сесть. Схватившись руками за колени, оглядел улицу, пытаясь понять, где я, но ничто не выглядело знакомым.
Ветер дул с громким свистом, напоминавшим флейту. Находившиеся по обе стороны от улицы здания выглядели темными и зловещими. В черных глубинах раскрытых окон и темных дверных проемов таилась какая-то угроза. Летняя ночь была теплой, воздух - тяжелым и влажным, но теперь я абсолютно не чувствовал температуру. Даже воздух выглядел странно нейтральным... и далеким.
Мое чувство времени так же исказилось. Я понятия не имел, как долго стоял на мосту, смотря на реку. Может несколько минут, а может несколько дней... Возможно, это было целую жизнь назад.
Так ли это? Я мертв? Я задумался на минуту, но затем отверг эту мысль.
Мое представление о смерти не включало в себя самосознание. Я всегда воображал себе смерть как чистое, полное забвение, и именно это я искал этой ночью.
Забвение.
Это единственное слово как будто было произнесено другим голосом в моей голове, наполнив меня таким ужасом, что я не мог сопротивляться чувству, что я был выкинут из реальности, что каким-то образом я выпал из всеобщего существования в каком-то пузыре и теперь смотрю на все со стороны.
"Какого черта здесь происходит?" ‒ прошептал я, удивившись сырому звуку собственного голоса.
Я медленно встал и сложил руки вместе. Это создало неясный звук хлопка, который эхом отдался в ночи. Я хмуро посмотрел на свои руки. Я могу чувствовать, как они касаются одна другой, но даже такое простое действие казалось крайне отдаленным, как будто я касался вещей в плотных перчатках.
Боль одиночества наполнила меня, когда я понял, что не знаю, где нахожусь. Это место никак не походило на улицу Ист Бридж.
Все еще была ночь, по крайне мере в этом я был уверен, однако я не знал, была ли это та самая ночь, в которую я решил выйти прогуляться по мосту.
Свет от фонарей освещал фрагменты дороги голубыми и пурпурными лучами, которые отбрасывали множество чернильных теней на дорогу. Ночное небо выглядело низким и густым, как будто оно было покрыто плотным туманом.
Когда я поднял свои руки вверх, многочисленные тени от них образовали на улицы что-то, похожее на гнездо копошащихся змей у моих ног. Я вздрогнул, когда сделал один шаг вперед и эффект от нескольких теней, которые я создал дезориентировали меня, я потерял равновесие и почти упал.
Подбодрив себя, я огляделся вокруг и обнаружил, что стою посреди заваленной мусором улицы в каком-то заброшенном городе. Везде, куда ни глянь, я видел следы запустения. Я заметил какое-то неясное движение в тени, но когда пригляделся внимательней, так и не смог определить, что же его создавало.
Холодное липкое чувство пробралось по моей спине к основанию черепа. Я не мог избавится от ощущения, что из темноты на меня смотрят невидимые глаза, следя за каждым моим движением. Я хотел пойти куда-либо или начать делать что-то, но понятия не имел, куда же мне пойти, пока не услышал легкие звуки шагов на тротуаре позади меня.
Я обернулся и увидел темную фигуру, которая медленно приближалась ко мне. Силуэт сутулился и казался пугающе знакомым. Его левая нога волочилась сзади, как будто была частично парализована. Свет фонарей освящал его черты, его впалые щеки и шею в темноте.
Когда фигура приблизилась, я увидел, что это был человек - или по крайней мере то, что когда-то было человеком. Его черты выглядели разлагающимися. Белые куски гниющей кожи свисали с лба и щек, и раскачивались с каждым его шагом.
"Стой где стоишь", ‒ сказал я, удивившись силе собственного голоса.
Фигура резко остановилась, повернулась и посмотрела в мою сторону. Фонарь осветил его правый глаз, и казалось, что он светился жутким светом.
"Я делаю то, что хочу, ‒ сказал человек. - И я уверен, что не тебе говорить мне, что делать".
Баргесты
Удушающее чувство страха сдавило мне глотку и только усилилось, когда я посмотрел в светящийся глаз старика. Меньше 20 футов разделяло нас, но у меня было нервное чувство того, что он нематериален, что самом деле он возможно даже находится не здесь.
"Кто ты? ‒ спросил я, так как больше не мог выносить затянувшееся молчание. - Где я? Какого черта здесь происходит?"
В ответ старик лишь коротко рассмеялся, однако затем он видимо услышал какой-то звук, который я слышать не мог, так как его лицо стало серьезным, и он оглянулся через левое плечо.
"Этой ночью здесь небезопасно. Пока это все, что могу тебе сказать", ‒ мягко произнес старик.
"Где же мы все-таки сейчас?" ‒ спросил я, стараясь не обращать внимание на то, как нервно дрожит мой голос.
Старик медленно повернулся и снова взглянул на меня. Его лицо было скрыто тенью, но глаз светился чем-то изнутри.
"Возможно ты не замечаешь, но настает утро, ‒ сказал он, заходясь от смеха. Однако, по правде говоря, здесь станет ненамного светлее".
На меня внезапно накатило жестокое желание схватить этого человека за глотку и душить его, пока он не скажет мне все, что знает. Однако вместо этого я крепко сжал свои кулаки и попытался взять под контроль поток горячего гнева, который подымался во мне с удивительной силой.
"Не нужно быть таким враждебным, ‒ мягко сказал старик, как будто прочитав мои мысли. - Я просто пытаюсь помочь тебе... если ты этого хочешь".
"Мне не нужна твоя помощь, ‒ сказал я, и мой голос все еще был наполнен гневом. - Все, чего я хочу - это то, чтобы ты сказал мне, где я".
"Ну что же, ты в Землях Теней, - ответил старик. - Ты мертв, но я думаю, ты уже и сам об этом догадался".
Мертв!
Я не знаю, сказал ли это вслух или просто подумал об этом, но тонкий голос в моем разуме снова прошептал слово "Забвение".
Старик глянул за свое плечо, и теперь и я что-то услышал - неясный, далекий звук лая собак в ночи.
"Бьюсь об заклад, что они идут сюда, ‒ сказал старик. Он фыркнул, глядя на меня. - Возможно, они учуяли свежее мясо".
Я посмотрел туда же, куда и старик, пытаясь увидеть то, что издавало столь ужасный звук, но ночь была слишком темной и плотной. Я не мог увидеть ничего за неясным светом фонарей, который исчезал подобно огонькам рождественской елки в туманной дали.
"Ты можешь пойти со мной, если захочешь, ‒ произнес старик. - Но вне зависимости от того, пойдешь ты или нет, я надеюсь, что ты не будешь пойман, когда они придут сюда".
"Кто... они?"
"Баргесты, ‒ сказал незнакомец, и я был уверен, что услышал дрожь в его голосе. - Легионы Иерархии чаще всего используют их для патрулирования и запугивания, однако иногда и для охоты".
Я хотел спросить, на кого они охотятся, но понял, что, к своему ужасу, догадываюсь, на кого.
Они охотятся на "свежее мясо".
Старик развернулся и принялся уходить прочь, медленно двигаясь к одному из темных зданий на улице. Его нога волочилась за ним, оставляя след в грязи.
"Так ты идешь или нет? - спросил старик, но я остался стоять на месте. Лай приближался. Он эхом отдавался в окружающих зданиях, и это было похоже на вой стаи волков в каменном каньоне.
"Я говорил тебе, что на улицах небезопасно", ‒ сказал мне старик через плечо до того, как исчезнуть в темном дверном проеме одного из зданий. Он исчез подобно призраку и создавалось впечатление, что его не существовало вовсе.
Однако звуки воя были довольно реальны. Злобный лай и рычание наполнили ночь. Казалось, что они приближались ко мне со всех направлений.
Я посмотрел через улицу на здание, где скрылся старик, и у меня возникло острое желание побежать за ним, но даже не смотря на угрозу баргестов, которых я слышал невдалеке от себя, я все еще колебался.
Я не знал, могу ли доверять старику или нет, да и мне просто хотелось быть самому по себе. Я мог не осознавать всю опасность ситуации, но я хотел попытать счастье в другом здании. Как и в той жизни, где Сара оставила меня, я предпочитал быть один. Я решил, что когда взойдет солнце, попытаюсь осмотреться вокруг и понять, какого же черта здесь происходит. Разумеется, для этого мне для начала нужно было дожить до конца ночи. Поиск убежища стал выглядеть очень хорошей идеей.
Слева, около ста ярдов вниз по улице я увидел здание, которое показалось мне крайне знакомым. Я не мог вспомнить его, но меня это уже больше не беспокоило. Звуки лая стали почти оглушающими. Я быстро оглянулся через плечо и бросился бежать к зданию. Мои шаги звучали на тротуаре как отдаленные выстрелы.
Прямо перед тем, как я вскочил в темный дверной проем, я оглянулся на улицу и увидел... что-то. Я не уверен, чем оно (они) было.
В свете фонарей появилась корчащаяся масса громадных неописуемых форм, темных, как сама ночь. Хор из их воющих голосов был настолько громким, что моим ушам было больно. За ними двигалась большая тень, которая держала то, что могло быть лишь поводком, и выла также, как и гончие, за которыми она бежала.
Меня начал пробирать страх, по мере того как я пробирался во тьме здания. Мусор устилал пол, заставляя спотыкаться почти на каждом шагу. Когда я ударился о стену, то развернулся и медленно опустился на пол. Меня до сих пор трясло как в лихорадке, и я сел, сомкнув руки на ногах.
Я потерялся во тьме, и понял, что моей единственной надеждой было то, что баргесты, чем бы они ни были, не увидят или унюхают меня здесь.
Я закрыл глаза и начал молиться.
Иерархия
Слабый, серый утренний свет проник в здание и медленно разогнал тени. Я все еще прижимался к стене настолько далеко от двери, насколько мог. Сперва я заметил, что освещение изменилось, однако затем понял, что могу видеть свои руки. Бледные и худые, они были сомкнуты на моих коленях.
Возможно, это всего лишь паранойя, сказал я себе, однако, когда я быстро проанализировал свое состояние, то понял, что со мной кое-что не так.
Например, у меня появилось особо пугающее чувство. Что я больше не могу дышать. Как бы ни старался, я не мог почувствовать никакого движения воздуха в горле или груди, когда пытался вздохнуть.
Фрагменты мыслей струились в голове, но большинство из них по-прежнему не имело смысла. Самые яркие воспоминания, в особенности фигура в капюшоне с лицом, как у скелета, сновали вокруг меня и шептали, достаточно пугающие, чтобы задуматься. Я хотел отбросить их, как продукты паники и моего воображения, но не мог.
Я застонал, обхватив голову руками, мои мускулы и суставы трещали как сухая бумага. Кости же и сухожилья затрещали, когда я сместил свой вес вперед и встал. Затем я стал передвигаться сквозь мусор к выходу. Когда я приблизился к выходу, яркий дневной свет начал резать мне глаза. Чтобы взглянуть наружу, мне пришлось опереться о гнилой дверной косяк.
Город, или где я там находился, выглядел как разбомбленные руины времен Второй Мировой. Яркое красное солнце в небе подымалось над далекими зданиями. Его свет отбрасывал долгую тонкую тень на неровную землю, где повсюду валялся мусор. Куски кирпича и камней, груды хлама, гнилые деревья, мятые и ржавые дорожные знаки, и другой мусор были повсюду. По обеим сторонам улицы лежали остовы машин и грузовиков.
Порывистый ветер, который я не мог почувствовать на своем лице, гонял куски пожелтевшей газеты, которые хлопали по улице подобно сломанным крыльям птицы, пока их не прибивало к стене или не разрезало об ограждение. Я был готов увидеть стаи дворняг, роющихся в мусоре на улицах, но повсюду было странно тихо. Я огляделся вокруг и все, что смог услышать - это тихий свист ветра и шипение мусора, который он гонял. Мне захотелось позвать кого-нибудь, но затем я вспомнил ночных баргестов и решил, что лучше не привлекать к себе внимание.
Чувствуя себя лишенным сил и еле двигаясь, я начал идти по улице, озираясь по сторонам и пытаясь увидеть хоть что-то знакомое. Когда я остановился и обернулся, чтобы посмотреть на здание, в котором прятался прошлой ночью, холодное лезвие паники как будто порезало меня.
Над дверным проемом здания была вывеска. Цветные буквы потрескались и поблекли, но я все еще мог разобрать, что там было написано. Я вздрогнул, когда произнес это вслух.
"Средняя школа Пайн Кнолл".
Я почувствовал себя дезориентированным, когда смотрел на разрушающееся здание, которое было школой, которую я закончил больше 30 лет назад.
"Этого не может быть, ‒ прошептал я, сжав свои руки на голове. - Какого черта здесь происходит?"
"Я могу объяснить".
Голос, который внезапно раздался рядом со мной, был подобен льду. Я быстро обернулся и увидел старика, который стоял менее чем в 10 футах от меня. Он улыбался, глядя на меня, демонстрируя множество черных, гниющих зубов.
Как он смог столь бесшумно подобраться ко мне? Меня внезапно стали наполнять гнев и страх, но я смог сдержать их.
"Был бы крайне признателен", ‒ смог выговорить я.
Старик медленно развернулся. Он глянул на меня через плечо и поманил пальцем к себе.
"Иди со мной, если хочешь знать", ‒ сказал он, и его голос почти затерялся в шуме ветра.
"Куда мы идем?"
"Мы просто не можем находиться здесь, ‒ ответил он, оглядев хитрым взглядом улицу. - Ведь мы не хотим, чтобы нас увидели".
"Почему? Кто может увидеть нас? ‒ спросил я и нахмурившись огляделся вокруг. - Насколько я вижу, здесь нет ни одной живой души на многие мили".
Старик широко улыбнулся. Он поднял свою голову и громко рассмеялся.
"Конечно! Именно так, - его голос превратился в высокое дрожащее кудахтанье. - Ни одной живой души! В точку! Однако... ‒ он опустил свой взгляд и осмотрел улицу. - Кое-кто из Иерархии может увидеть нас, а ведь мы этого не хотим, не так ли?"
"Иерархии?" ‒ переспросил я.
Я понятия не имел, что он под этим подразумевал, но то, как он это сказал, пробудило во мне мрачное предчувствие.
"На тебе есть знак смерти, ‒ сказал старик, и его глаза светились безумием. - Однако Иерархию это не сильно беспокоит. Если они найдут тебя, они поставят на тебя собственный знак. Именно этим и занимались эти звери прошлой ночью. Охотились за душами, чтобы превратить их в рабов. Когда-то они были людьми, как и ты, но теперь они лишь гончие местного Анакреона".
То, что он произнес, не имело для меня никакого смысла, но я действительно почувствовал себя неуютно на открытой местности. Звук ветра наполнял меня глубокими чувствами одиночества и отчаянья.
"Пошли же, наконец", ‒ сказал старик и пошел прочь.
"А откуда я знаю, что ты не член этой... этой Иерархии, и что ты не хочешь превратить меня в раба?"
Он оглянулся на меня через плечо и зловеще улыбнулся.
"Потому что если бы я был из Иерархии, у нас не было бы этого разговора. Я бы уже просто считал свою награду за то, что притащил новую душу, а тебя бы уже медленно поджаривали в какой-нибудь кузнице. Так что хватит зря тратить время".
Оковы
"Так ты говоришь, что я застрял здесь? Так вот значит какого оно - быть мертвым?"
Время больше не имело значения, и я не уверен, как долго я расхаживал туда-сюда по полу заброшенной фабрики, куда меня привел старик. Подвальное помещение было большим, сырым и темным. Снаружи сильные порывы ветра стучали по зданию подобно ударам молота. Возможно, тут была дыра или трещина, потому что ветер дул крайне пронзительно. Пыль и песок сыпались с потолка над головой. Пол, стены и потолок были покрыты черной грязью.
Все это время я внимательно смотрел на старика, который сидел скрестив ноги в центре комнаты. Через узкие, грязные окна наверху в подвале я видел, как светит солнце, но мир за окном был как на старой фотографии.
Я ничего толком не замечал и не слышал с тех пор, как мимо меня пробежали баргесты, однако даже теперь уловил краем глаз какое-то движение, хотя, когда я присматривался, там ничего не было.
"Конечно же нет! - сказал старик. - Никто не знает. Что значит в действительности быть мертвым. Ты просто призрак в Землях Теней. Насколько я знаю, это лишь начало".
"Призрак?"
"Приведение, фантом. Помнишь? Ты умер".
"Ага, конечно. Если я умер, тогда что это?" - сказал я и помахал своей рукой перед его лицом.
"Это твой Корпус, умник. Он отличается от твоего тела. Это просто твоя психическая сущность, которая... сбросила кожу".
"Ну ладно, ‒ я был слаб, как будто испытывал головокружение. - Что ты мне можешь сказать об этих Землях Теней? Почему я здесь? Я уверен, что никогда не хотел закончить так".
"Все из-за твоих оков. Что-то держит тебя здесь, что-то не дает уйти".
"Насколько я знаю, нет ничего, что могло бы удерживать меня здесь, ‒ я вздрогнул, когда фрагменты моей прошлой жизни мельтешили у меня в голове. - Даже она... после того, как умерла моя дочь и развода..." ‒ я начал говорить, но потом сой голос заглох, и я умолк.
Старик вопросительно посмотрел на меня, безмолвно прося продолжить.
"Я... у меня не было причин жить, ‒ прошептал я. - Смерть моей дочери разрушила мой брак, мою карьеру... все".
"Так значит, у тебя была дочь?"
Глаза старика внезапно засветились интересом, пока он говорил это, растягивая последнее слово. Я еле набралось сил, чтобы кивнуть
"Тогда она может быть тоже здесь, ‒ сказал он. - Разумеется, я ставлю на твою жену..."
"Бывшую жену", ‒ перебил я.
"Бывшую жену, ‒ продолжил он, даже не приостановившись, ‒ она твои большие Оковы. Недавно развелся, не так ли? - он продолжал, даже не взглянув, что я кивнул. - Хммм. Так же она может служить Оковами для твоей дочери, однако ты уже перестал ими быть. Поверь мне, когда Оковы умирают, в этом нет ничего хорошего".
Небольшая искра надежды зажглась в моей груди, она была столь маленькой, что быстро потухла и исчезла.
Карен умерла, ее больше нет, на этом все, сказал я себе.
Но другой, более мягкий голос зашептал в моей голове. НО ЧТО ЕСЛИ ОНА ПРОВЕЛА ПОСЛЕДНИЕ ПЯТЬ ЛЕТ В ЭТОМ ОПАСНОМ МЕСТЕ? ОЖИДАЯ СВОЕГО ПАПОЧКУ?
Я крепко закрыл свои глаза, чтобы обуздать бурю эмоций, которая бушевала в моей душе.
"Возможно, ты можешь попытаться найти ее", ‒ старик проговорил это так тихо, что я почти спутал его слова с собственными мыслями. Я посмотрел на него, желая спросить, есть ли у него идеи насчет того, где я могу найти ее, но внезапно и сам понял.
Даже не зная, как и почему я оказался в Средней Школе Пайн Кнолл, я знал, где нужно начинать искать мою мертвую дочь - на кладбище Риверсайд, где она была похоронена.
"Мне... ‒ мне нужно уйти", ‒ произнес я, запинаясь и не ожидая, скажет ли старик что-либо еще, затем развернулся и пошел к бетонным ступенькам, которые вели обратно в мир рассеянного солнечного света и теней.
"Ты не можешь уйти! - крикнул старик, ковыляя сзади меня. - Там слишком опасно!"
"Я не просил об этом, понятно? - сказал я, поворачиваясь к нему. - Я не хочу оставаться здесь!"
"У тебя не слишком большой выбор, ‒ сказал он. - Если ты конечно не хочешь упасть в объятья Забвения".
Даже не зная, что он имел в виду, я тряхнул головой. Мне не нравилось, как звучало это слово. Моей первой мыслью было то, что Забвение - это как смерть для мертвых.
"Ты можешь остаться здесь, ‒ проговорил старик, ‒ и продолжить делать свои дела. Ты можешь присоединится ко мне".
Я тряхнул головой, растерявшись. Я окончательно запутался в том. что здесь происходит, но кто мог бы меня обвинить? Как мог я легко принять тот факт, что я мертв?
"Почему я должен присоединиться к тебе?" ‒ спросил я после момента молчания, прерываемого лишь дуновениями ветра.
Старик сразу не ответил. Я посмотрел в его глаза, которые бегали туда-сюда подобно шарикам и как будто видели что-то, чего не видел я.
"Потому что Земли Теней крайне опасны" ‒ ответил он наконец.
"Как здесь может быть опасно? - сказал я, по мере того, как холодное кольцо напряжения сжималось на мне. Мы уже мертвы! Что может повредить нам?"
"Много чего, поверь мне, ‒ ответил старик. - Для начала охотники за рабами. Если тебя не поймает Иерархия, так это сделают Ренегаты, стоит тебе хоть на мгновение потерять бдительность. Вокруг полно призраков, которые с радостью наденут на тебя цепи".
Проковыляв вперед, он еще раз огляделся и проговорил низким голосом: "А еще есть Спектры, святоши Еретики и... Перевозчики".
Он проговорил последнее слово так тихо, что я не был уверен, правильно лия расслышал его.
"Перевозчики?" ‒ спросил я, приблизившись к нему на один шаг.
Как по сигналу, ветер снаружи стал завывать еще громче, сотрясая фундамент и заставив что-то наверху упасть с громким грохотом.
Старик поглядел на меня, а затем сказал: "Насколько я понимаю, ты уже имел возможность поговорить с Перевозчиком".
"Нет, это невозможно, ‒ сказал я, тряся головой в знак железобетонного отрицания. - Я больше никого не видел, не то что говорил с кем-то".
"Возможно, ‒ сказал старик, сложив руки вместе, ‒ ты просто не осознаешь или не помнишь этого, но с одним из них ты уже виделся, и это нехорошо. Совсем нехорошо".
"Почему?" ‒ спросил я.
"Потому что если Перевозчик высвободил тебя, то он обязательно придет за тобой".
Страсти
Я лишь смутно помню, как прошел Диринг Авеню и улице Конгресса к кладбищу Риверсайд. У меня было общее представление о том, сколько времени прошло и какое расстояние я прошел, но я не мог ничего вспомнить ясно или детально. Время и расстояние казались скользкими, гораздо менее упорядоченными и ощутимыми, чем когда я был жив.
По пути я заметил несколько других людей. Некоторые видели меня и сходили с моего пути, в то время как другие полностью меня не замечали или, насколько я полагаю, они были живы и не могли видеть меня.
Так или иначе, но я решил, что будет тщетно или даже бесполезно говорить с людьми, мимо которых я проходил. Старик убедил меня в том, что земли теней опасны, я чувствовал опасность так же, как и темные эмоции людей, мимо которых я проходил. Я надеялся, что если я буду игнорировать их, то они будут игнорировать меня.
Когда я прибыл на кладбище, то был удивлен, увидев там Сару, женщину, которая когда-то была моей женой. С чувством отдаленности я наблюдал за тем, как она подымалась к могиле дочери. Ее руки были сомкнуты спереди, а голова согнута. Слезы текли по ее лицу, я мог видеть и чувствовать темные волны эмоций, которые исходили от нее. Движущиеся лучи энергии пульсировали, я подошел ближе к ней, и смог почувствовать то, что чувствовала она, как никогда не чувствовал, когда был жив. Сам не понимая, что делаю, я начал поглощать ее чувства.
Только увидев Сару я понял, насколько же отличались живые от мертвых. С моей точки зрения живые, даже те, которые выглядели так, будто какая-то болезнь сидела глубоко внутри их, светились энергией. Некоторые из них выглядели почти прозрачными. Я засмеялся, вообразив, что они "приведения", ходящие по миру мертвых.
Все мертвые люди, которых я видел (чем я ближе подходил к кладбищу, тем больше их было) выглядели бледными и серыми, и кожа их была безжизненного цвета. "Сущности" же, или то, что некоторые бы назвали их "аурами", выглядели вялыми и слабыми, неся на себе разрушающее прикосновение Смерти. Их глаза были пустыми и выглядели так, как будто были сфокусированы на чем-то невидимом вдалеке.
Я пошел за Сарой к могиле Карен на вершине холма, и видел, как она склонилось перед могилой и уставилась на полированный розовый камень. Ее глаза блестели как ртуть в жутком солнечном свете.
Я нашел любопытным то, что не чувствовал изнеможения, дойдя до кладбища, хотя знал, что от средней школы Пайн Кнолл до Риверсайда больше четырех миль. Однако возле могилы дочери я почувствовал себя совершенно опустошенным, эмоционально и физически.
Я гадал, как же могу чувствовать себя физически истощенным, если у меня больше нет тела. Все, о чем я думал и что чувствовал были мои эмоции и мысли, однако похоже освобождение от физических ограничений усилили эти чувства. Мой Корпус затрясся, когда я поднял руки и сомкнул пальцы. Однако, как бы я не пытался сжать их, я не мог избавится от жуткого чувства. Я почти не чувствовал своих пальцев. Это выглядело так, как будто кто-то другой двигал моими пальцами.
Сильные противоречивые чувства почти переполнили меня, когда я увидел, как Сара наклонилась вперед и прошептала что-то, однако я не услышал ее далеких и негромких слов.
Печаль переполняла меня, но не важно, насколько сильна она была, слезы не текли из моих глаз. Мои эмоции были замкнуты внутри меня и не могли найти выхода наружу.
Я хотел протянуть руку и дотронуться до Сары, но я боялся попробовать, так как опасался, что каскад энергии, который мерцал вокруг нее мог навредить мне или ей.
"Сара... Сара", ‒ позвал я, подойдя ближе к ней и протянув руку.
Я не мог унять дрожь своей руки, когда та приближалась к Саре, но затем я увидел, как через нее прошел парализующий ужас как какой-то нематериальный туман.
Ужас и агония наполнили меня, когда я увидел, что она испугалась и осмотрелась вокруг. Ее губы двигались, и она опять что-то сказала, но я четко не расслышал что.
"Да, Сара! Я здесь! Я стою прямо перед тобой! - прокричал я. - Это я - Дэвид!"
Меня почти переполнили чувства одиночества и заброшенности. Знает ли она вообще, что со мной произошло? Уведомили ли ее, что я мертв?
Что-то в уголке моего разума зашептало, что Сара не может увидеть или услышать меня, но у меня появился тонкий лучик надежды, когда она отреагировала на мои попытки. Сара медленно встала и нахмурившись оглядела кладбище.
Я проследил за ее взглядом и увидел других призраков. Большинство из них не обращали на нее внимание, но я заметил, что некоторые из них смотрят в нашем направлении, реагирую на наши эмоции. Они выглядели почти голодными.
Отчаявшись связаться с ней, я прыгнул вперед. Мой корпус двигался безумно медленно, когда я протянул к ней обе руки, пытаясь обнять ее столь же отчаянно, чтобы она смогла узнать, что я пытаюсь найти и защитить нашу дочь, если она все еще в Землях Теней. Я видел мир странно, как будто я смотрел на него через толстое стекло. Размеры и расстояния были искажены, и у меня началось темное, набухающее головокружение. У меня было чувство, будто бы я потерял контроль и падал в какой-то вакуум или пустоту.
"Пожалуйста, Сара! Послушай меня... Посмотри на меня! - завопил я, но даже в моих ушах мой голос звучал не сильнее дуновения ветра, не способного задуть и пламя свечи.
Невероятно терзаясь, я наблюдал за тем, как дрожала Сара, оглядывая кладбище. Затем, рыдая, она пошла обратно к своей машине.
Невообразимая тоска наполнила меня, когда я последовал за ней, все еще крича и пытаясь дотронуться до нее. Я знал, что это бесполезно, и после последнего печального взгляда на могилу Карен, она села в машину и уехала, оставив облако пыли за собой.
Я остался стоять в испещренной тени дерева, чувствуя еще более одиноким и опустошенным, чем прежде. Удаляющийся звук от ее машины, разливающийся по плотному воздуху как гул отдаленного барабана. Когда машина Сары исчезла из виду, глубокая боль начала расти внутри меня начала расти во мне столь интенсивно, что мне просто захотелось раствориться... исчезнуть... в Забвении.
Я одиноко стоял на кладбище и наблюдал за тем, как пыль опускалась подобно падающему снегу на землю. Я упал и закрыл свое лицо руками.
Я бы заплакал, если бы мог.
Ренегат
Ночь дрожала от опасности, когда я шел по удивительно пустынным улицам назад к школе Пайн Кнолл. Время и расстояние по-прежнему играли со мной шутки, и мне казалось, что я шел несколько дольше, чем требовалось пройти несколько миль до школы. По пути я проходил мимо разрушающихся фасадом и пустых домов, но странность всего этого уже не поражала меня, как раньше. Я должен приспособиться к этому месту, печально осознал я.
Внезапно движение в темноте одного из зданий слева от меня привлекло мое внимание. Я сжал кулаки и вгляделся в темноту внутри здания.
Сперва я ничего не увидел. Затем что-то гораздо более темное, чем ночь появилось из тьмы и бросилось ко мне так быстро, что у меня не было времени отреагировать. Раскат хохота наполнил ночь, когда что-то ударило меня. Я воспринял удар как далекий шок, но он сбил меня с ног. Я упал на землю, чувствуя себя полностью выброшенным из реальности, и лежал там, в то время как человек или существо подпрыгнуло в воздухе и приземлилось мне на грудь.
Мир начал безумно и неконтролируемо вращаться.
Меня обуял страх, когда я понял, что лежу на спине и что существо с кусками гнилой плоти, свисающими с его лица и пустыми широкими глазами, которые светились диким красным светом, пригвоздило меня к земле. Костлявые колени больно упирались в мои руки.
"Теперь ты мой! - прорычало существо, склонившись к моему лицу, и его голос был похож на треск проволоки.
Почти сойдя с ума от страха, я пытался освободится, но это было бесполезно. Кем бы ни было это существо, оно было слишком сильно.
Существо поставило мне ногу на грудь, прижимая к земле. Его костлявые пальцы сжимались на моей голове, существо схватило меня и приблизило свое лицо так близко, что наши лица почти соприкоснулись. Нити плазмы текли изо рта существа и падали на мое лицо.
Когда я побывал сопротивляться, существо все весом наваливалось на меня, парализуя любое мое движение. Вскоре я был полностью обездвижен, одна его рука сжала мою с такой силой, что он мог бы сломать мне кости, если бы они все еще у меня были. Я был пойман, и мой захватчик знал это.
Не теряя времени, он достал из своей сумки длинную цепь с металлическим зажимами на конце. Звенья цепи светились странным внутренним светом, который делал их желтыми, и еще они чуть слышно стонали.
Быстро работая своими руками, существо раскрыло и надело на мое запястье. Боль, которую я ощутил, когда металл прикоснулся к моему Корпусу, была неописуемой. Мой корпус и разум как будто обжигали пламя, холод и било током. Даже другой голос внутри моей головы кричал вместе со мной, и пронзительный хор агонизирующих голосов исходил из звеньев цепи.
"Мой! Мой! Весь мой!" ‒ выло существо, так высоко, что его голос в конец концов сорвался. Затем последовал взрыв безумного смеха, когда существо открыло второй зажим и сомкнуло его на моем запястье.
Я был испуган, но где-то в глубине своего разума. Эти цепи что-то сделали со мной, и поэтому я больше не мог сопротивляться, как бы не пытался. Всего лишь прикосновение этого странного металла было столь холодно, что жгло меня белым жаром, высосало из меня всю силу и решимость. Вес этих цепей прижал меня к земле с невероятной тяжестью. Каждая моя частичка кричала от боли.
"Что ты делаешь?"
"Молчи, раб!" ‒ ответило существо.
Сидя на корточках, оно ударило меня по рту. Удар был слабым и не шел ни в какое сравнение с агонией от цепей, он заставил меня уронить голову на землю и ошеломил. Образ ночного неба в моих глазах рассыпался на тысячу зеркальных осколков.
Когда существо слезло с моей груди и потянуло два оставшихся зажима к моим ногам, я увидел какое-то движение за ним. Мой захватчик не обращал на него внимание, и я подумал, что это был один из его сообщников. Вторая фигура подошла немного ближе, и меня охватило глубокое чувство отчаянья, когда я увидел его темный капюшон, скрывавший его лицо. Я знал, что со мной было кончено.
"Я получу хорошую плату за это, получу, ‒ бормотало существо надо мной само себе между взрывами смеха. - Хороший, сильный Корпус, и он весь мой!"
"Освободи его, Ренегат".
Голос фигуры в капюшоне прорезал ночь и эхом отдался в ближайших пустых зданиях.
Существо застыло, выражение его лица превратилось в испуганную гримасу. Свет в его глазах потух, и он съежился как побитое животное, он медленно обернулся и посмотрел на того (или то), что стояло за ним.
"Сейчас же!" ‒ приказала фигура в капюшоне, медленно подымая руку и указывая на существо.
"Но я... я поймал его, Перевозчик, ‒ проскулило существо без сильной уверенности в голосе. - Он мой!"
"Неправильно. На нем мой знак, он был на нем с его Высвобождения," ‒ ответила фигура в капюшоне. Казалось, что ее звучный голос шел сразу из нескольких направлений.
"Но я поймал его! - сказало существо. - Я заслужил его! Я выследил его, нашел и поймал! Я заполучил его, Перевозчик, он мой!"
Фигура в капюшоне молча посмотрела на раболепствующее существо, чей взгляд бегал туда-сюда. После секунды напряжения оно двинулась вперед и достала ключ из складок своей потертой одежды. Его руки дрожали, когда оно освобождало меня от цепей, которые сковывали меня.
Я даже не могу описать то чувство свободы, которое нахлынуло на меня, когда я освободился от цепей. Жгучая боль немедленно исчезла, и неясный хор воплей медленно затих. Цепи тяжело звенели и их свет мерк, когда существо поспешно собирало их. Затем с поникшей головой оно убежало в ночь.