Вокруг царил повседневный беспорядок: раковина была забита посудой, на столе стояло недопитое пиво. Заветренная селедка свесила хвостик с блюдца, картошка давно остыла...
Маша привычным жестом отбросила волосы. Костя затушил окурок, выкручивая в пепельнице восьмерки. Все казалось таким знакомым, таким обыденным и от этого еще более ужасным.
Очень болели руки.
Плечи затекли.
Зад онемел.
Костик, вроде, хилый паренек, и откуда в нем вдруг взялась такая силища? Скрутил меня, как мясник кусок ветчины для копчения. Веревку где-то нашел - тонкую, скользкую, крепкую, заразу...
Пришел, называется, к друзьям выпить пива - а они веревкой и к стулу! Хоть беги! Только вот со стулом особенно не побегаешь. Я пытался. Сразу, как только понял, что они не шутят, и что веревка, гадина, не рвется - засеменил буковкой "Г" к двери. Но Маша меня за одну ножку схватила, Костик - за другую, и как дернут обратно! Я чуть копчик не сломал, приземляясь. Может, и сломал: ору - изверги! Что делаете?
Не реагируют. Маша волосы отбрасывает. Костя окурок тушит. А я сижу привязанный намертво к стулу, ушибленный на весь копчик...
- И что с ним теперь делать, в милицию звонить?
- Не, Маш, в милицию рано... думаю...
- Думай быстрей, а то застыл, как истукан... И этот орет, аж за ушами трещит - Маша кинула на меня полный презрения взгляд.
- Думаю-то я быстро, просто двигаюсь медленно, - пробурчал Костя, продолжая стоять столбом, - сейчас мы его горячей сковородкой, он нам сам все и расскажет!
- Неет! Ну, вы точно ополоумели! Какая сковородка, Костик? Мы же с тобой в один детский сад ходили, я за тобой коньки донашивал... а ты - сковородкой!
Не обращая внимания на мои стенания, Костик хладнокровно включил конфорку под увесистой сковородой со следами вчерашнего ужина.
- Маш! Ну, хоть ты его образумь! Что за бред вы творите? Мы же с тобой заявление недавно подали, мы же кольца на той неделе выбирали... А теперь - стул, сковородка... Какого черта тут творится?
Губы у Маши задрожали. Она явно готова была уже увидеть во мне человека (близкого, родного), а не врага, в которого меня обрядили немыслимые обстоятельства.
- Отставить сантименты, Мария! Этот гад черт знает что сотворил с Леночкой, а ты реветь над его ушибленной задницей вздумала? - Костик угрожающе завис надо мной со сковородой.
- Что с Леночкой? - я выпучился на сковородку.
- Это мы у тебя хотим узнать! Говори, или Костик тебя приложит! - Маша, справившись с чувствами, вновь пошла в наступление.
Ууу, фурия... и на этой женщине я хочу жениться. Выражение лица остервенелое, глаза влажно и грозно поблескивают.
- Говори, кому говорят, говори! - Костик сжимал в худых руках увесистую сковороду, примеряясь, к какому месту ее лучше приложить.
Сковородка зависла у меня надо лбом, рубашка прилипла к спине, а язык к небу.
- Ребят, так что с Леночкой? - я заставил язык двинуться, от усилий на глазах выступили слезы.
- Чтто с Леноччкой? - брови Кости легли на оправу очков, рот скривился, сковородка в руках задрожала...
Я был словно во сне. Порой, в ночных кошмарах знакомые люди видятся лишь оболочкой, наполненной чужеродной злобной сущностью. Вот и сейчас - того гляди невеста и друг детства нанесут мне увечья раскаленной сковородой. А я ничего не могу поделать... и главное - ничего не могу понять. Они ведь все просчитали, подготовили, намеренно заманили меня в эту ловушку...
Костик посерел, как бычок затушенной им сигареты. Маша, наоборот, покрылась красноватыми пятнами. Нужно срочно что-то сделать, но что?
- Я знаю, что с Леной! - выпалил я.
- Заговорил! - проскрежетал Костик, отодвигая сковородку от моего лба.
Маша заплакала.
- Мы вчера виделись... - начал я, не зная еще, что говорить дальше...
- Что ты с ней сделал? - рыдала в голос Маша.
- Да что я с ней мог сделать?
- Она мне позвонила, она мне все рассказала...
- Что рассказала? - теперь уже я посерел, как бычок Костика.
- Сказала: Маша... я умираю... это Витя...
Я потряс головой. Как звонила? Когда звонила?
- Как звонила? Когда звонила?
- Под утро звонила. И с тех пор телефон не отвечает, а сейчас, вообще, недоступен. - Костик сел на стул и закрыл лицо ладонями.
- Ууууу, черт! Ребят, не хотел я, чтоб эта история всплыла, но деваться, судя по всему, некуда...
Маша и Костя грозно и выжидательно воззрились на меня.
- Маш, все это очень неприятно... Леночка ведь твоя сестра... В общем, вчера она пришла ко мне... Руки-то хоть развяжите?! - я попытался пошевелить отекшими запястьями.
- Так вот, вчера она пришла ко мне... Признавалась в любви, - я кинул тревожный взгляд на Машу, собрался с духом и еще убедительнее продолжил, - признавалась в любви, просила не жениться на тебе, мол, тогда не знает, что с собой сделает...
- Лена не любила тебя, что за бред! - взбесилась Маша.
- У нее и друг был, - поддержал Костя (этот всегда Маше поддакивает).
- Ребят, не знаю, какой там друг, но говорю, что было - сами напросились! Могу не рассказывать...
Костик снова потянулся к сковородке и я решил продолжить.
- Ну, мы, вроде, миром все уладили. Лена обещала не делать глупостей. Ушла. Отказалась от того, чтоб я ее провожал. Сказала - ей нужно выпить где-нибудь с подружкой, а потом уже домой. Маш, ну я же тебя люблю, что мне было делать? - я моляще воззрился на невесту.
Маша опять заплакала.
- Так. Если предположить, ПРЕДПОЛОЖИТЬ! что Витька не врет, тогда выходит, что Леночка могла что-то с собой сделать из-за него? - размышлял вслух Костик.
Я попытался придать ситуации рационализма и расставить все по местам.
- Итак, что мы имеем на данный момент? Лена ушла от меня вчера часов в десять. Тебе, Маш, она звонила под утро. Если этой ночью не явится - звоним в милицию. Но я все же надеюсь, что это какой-то фарс, чтоб напугать нас. Напилась вчера. Еще, поди, не проспалась. Телефон, как водится - разрядился. Подружек обзванивали?
- Леночка не склонна к фарсам, - ныла Маша, - а подружек... мало ли у нее подружек... Вика и Катя ничего не знают...
- Да развяжите же вы меня, наконец! Понимаю, такое дело: все на нервах, но нельзя было нормально поговорить? Позвали "пить пиво", повязали, грозили членовредительством, - я в очередной раз попытался поймать Машин взгляд. - Все будет нормально, я уверен, скоро Лена вернется! Подурит и вернется...
Маша всхлипывала, Костик переминался с ноги на ногу, явно пребывая в нерешительности.
- Если бы ты понял, что мы тебя подозреваем, не пришел бы! А мы и камеру приготовили, - Костик указал на мигающий глазок, который я раньше и не приметил, - ты бы мог расколоться и у нас появились бы доказательства.
- Эх, Костик, тебе бы еще усы Эркюля Пуаро и трубку Холмса - в остальном ты уже вылитый сыщик! Так, все, завтра утром вызываем милицию - пусть разбираются. А сейчас давайте по домам: вдруг Лена придет ко мне... или, вон, к Костику, он у нас верный друг, - я саркастически хмыкнул, бесполезно пытаясь ощутить занемевший копчик.
- Развяжи его, - устало сказала Маша.
Костик нехотя распорол ножом веревку и взглядом указал мне на дверь. Я неуверенной походкой направился к выходу. Видимо, копчик все же цел. Отделался легким испугом.
- Маш, я люблю тебя. Держись, вернется Ленка, вот увидишь! Если что - я на связи.
Маша, видимо, еще в чем-то сомневалась относительно меня, но я уловил первый за сегодняшний вечер теплый взгляд, чему был несказанно рад.
- Иди уже, пока я не передумал, - буркнул Костик.
- Эх, а еще друг! Маша-то ладно - женщина и сестра... Но ты! О чем думал? Сковородкой хотел... эх...
Я понуро скрылся за дверью.
2.ВОДА
Мне всегда было интересно, сколько ступенек между пролетами на лестнице у нас в подъезде? Иногда так проверяют внимательность человека: ходишь всю жизнь, считаешь ногами эти ступени, а количества так и не знаешь. С этими мыслями я подошел к квартире - опять забыл! Мне захотелось спуститься и, наконец, пересчитать эти злосчастные ступени, чтобы хоть они меня больше не мучили. Я уж было отправился в обратный путь, как почувствовал неприятный озноб. Видимо, кто-то вошел в подъезд, впустив пронизывающий холод вечернего города. Но было в этом холоде что-то неприятное: то ли въевшийся в него запах прелых листьев, то ли неясный рокот. Будто сквозняк, отражаясь от стен, издавал высокий, режущий слух звук. Он напомнил мне детство: когда математичка писала примеры, ее длинные красные ногти иногда с нажимом касались доски, издавая этот ужасающий скрежет. Меня передернуло. Я забыл считать ступени (хватит на сегодня математики) и пулей залетел домой.
Да, денек выдался еще тот... Все: в горячий душ и под теплое одеяло! До утра! Еще неизвестно, что будет завтра...
Я включил воду и подставил изможденное пытками тело под благодатные струи. Втер ароматный гель, чтоб заглушить преследующий меня запах прелых листьев. Вокруг клубился пар, я, наконец, начал расслабляться. И тут мне на спину обрушился ледяной поток. Я вскрикнул от неожиданности: да, такие шутки не редкость в нашем доме... но в этот раз перепад температуры был очень резким. Я попытался отодвинуть полупрозрачную занавеску и вылезти, но она не поддалась - никак не получалось нащупать краев. Вокруг все еще вздымался пар. Вода не перекрывалась, рука все время соскальзывала с крана, и занавеска будто восстала против меня. Я, как Марсель Марсо, начал переставлять перед собой ладони по неподдающейся клеенке. Вдруг за ней промелькнула неясная тень, будто кто-то стоял там, по ту сторону остекленевшей занавески. Я в очередной раз приложил к ней ладонь и ощутил ответное прикосновение с той стороны. Прикосновение маленькой ледяной ладошки. В этот же момент занавеска оборвалась под моим натиском и я вывалился на кафельный пол. Ощущение было такое, будто из меня только что вытряхнули все внутренности, а потом как попало запихнули обратно.
Я заставил себя оглядеться. Вокруг никого не было.
Холодная вода поглотила пар. Я перекрыл кран.
Было тихо. От тишины сводило скулы.
Переутомление - все дело в нем. И еще так не вовремя воду горячую отключили. Пар создал оптические иллюзии. Я пытался успокоить себя и, надо сказать, у меня получалось.
В коридоре - никого. По ходу я включал везде свет.
В спальне - пусто. Я залез под одеяло. Может, выпить? Но тогда надо идти на кухню... нет - спать. Завтра пораньше надо к Маше бежать, чтоб до этого зануды Костика успеть, пока он ее опять против меня не накрутит...
Ночник освещал комнату, плеер пел мне низким облизывающим слова голосом Арбениной. Мягкая подушка, старый тополь за окном, даже аляповатые цветочки на обоях казались мне сейчас успокаивающе-родными. И я уже шел морячком в клешах индиго где-то далеко по палубе японских морей... Видения в душе - как же это банально, думал я, напевая про себя: "И перо в него вошло как в нежный тофу..."
И тут в Арбенину вошел ноготь математички, а в нос ударил запах гниения. Я заставил себя поднять отяжелевшие веки - а ведь почти заснул...
То что я увидел было невозможно, немыслимо, но это было: над кроватью на уровне моих ног возвышалась тень. Свет ночника там таял, не позволяя различить черт лица и прочих мелочей, но Леночку не узнать было невозможно: ее стройная, как и у сестры, фигурка, отливающие золотом даже в полумраке волосы...
- Лен, так ты жива? Как ты здесь оказалась? - я боялся даже предположить, что она сделает дальше... но вот подумать, что силуэт оторвется от пола и начнет медленно приближаться ко мне, раздвигая телом воздух над моей кроватью, никак не мог...
И опять этот звук и запах.
Я готов был поверить, что схожу с ума. Когда человеком овладевает всепоглощающий страх, поверить можно во все, даже в то, что над твоей постелью висит женщина... просто "Вий" какой-то. Я ругал остатки рассудка - в такой ситуации лучше быть безумцем: тогда хоть понятно, почему ты ничего не понимаешь...
Лена двигалась плавно, как будто чуть подрагивая в воздухе, и невозможно медленно, словно капля вязкого меда, которая пытается отделиться от ложки и упасть в молоко. Все эти мертвые девочки из ужастиков, что так любила смотреть Маша, передвигались ломаными движениями, это выглядело страшно... на экране. И немного смешно. Интересно, сколько времени Лена ползет надо мной? Наверное, я должен думать о чем-то важном, если это конец? А я думаю о глупых фильмах...
Как-то, еще подростком, я пошел с товарищами на Москва-реку. Серебряный бор был нашим излюбленным местом отдыха в летнее время. Девчонки разлеглись на махровых полотенцах, подставляя неприкрытые тела солнечным лучам. Мальчишки, как водится, выпендривались перед этими телами. Я решил произвести впечатление на одну фигуристую двоечницу из параллельного класса. Залез на покосившийся старый мостик и сиганул в воду, предполагая исполнить в полете сальто. Не знаю, получилось ли у меня сальто - вероятно, что вышло. Только вот нырнув, я вошел лбом в вязкий ил дна (видимо, река в этом месте обмелела). От неожиданности я вдохнул в себя мутную воду... Помню, что успел подумать - это конец. И почему-то увидел квадрат. Ни свет, ни дорогу к звездам, ни прошедшую жизнь, мчащуюся, гремя вагонами лет. Нет - это был всего лишь квадрат, поймавший жертву в клетку своих углов и, казалось, вот-вот готовый выпустить наружу...
Очнулся я уже на берегу. Вытащивший меня из речки приятель давил на грудь. Это был Костик...
С тех пор я всерьез заинтересовался причиной этого странного видения. И вскоре нашел свой пресловутый квадрат в учениях Платона и Аристотеля. Затем схема алхимического квадрата противоположностей со сторонами-стихиями (огонь, вода, воздух, земля) гордо украсила туалетную дверь. Мне все время виделось, как все мы сидим в этом материальном кубике, не в силах раздвинуть грани... или в силах?
...Тень медленно настигала меня. Заговорить с ней я уже не пытался, было мало надежд на понимание. Сейчас она протянет ко мне руки... и? И опять я увидел квадрат, вот-вот готовый распахнуть двери своих углов... Тайна сама настигала меня, неся свою разгадку. Но это не вселяло радости нового открытия, мною овладевали лишь ужас и страх.
Откуда-то из глубины, будто из другого мира, донеслась музыка, она становилась все громче и громче... Лена задрожала, как студень, который тронули пальцем, и начала растворяться в воздухе... или это я, наконец, на самом деле открыл глаза?
Звонил телефон. Я дрожащей рукой схватил мобильник, спасший меня от кошмара.
- Вить, мне страшно, - услышал я Машин голос.
- Сейчас буду! Не вешай трубку! Маш, говори со мной, пока не услышишь звонок в дверь.
- Хорошо, о чем?
Дальше мы минут двадцать болтали с Машей ни о чем. Пока я поспешно одевался. Пока шел по освещенным фонарями и иллюминацией улицам города.
Хорошо, что Маша живет рядом.
Хорошо, что Москва никогда не спит.
Хорошо ощутить себя частью чего-то копошащегося, суетящегося - ЖИВОГО!
3.ВОЗДУХ
Маша нервно стучала зубами. Ее заплаканные глаза молили о помощи, поддержке, участии... если не о чем-то большем. От ненависти и презрения не осталось и следа. Маша послушно позволила себя обнять и, всхлипывая, причитала мне в грудь:
- Какая-то чертовщина. Я сама не своя после звонка Лены. Как будто холод внутри и с каждым вздохом становится все холоднее...
Маша поежилась, я прижал ее к себе еще сильнее, попутно наступая носком правого ботинка на пятку левого и снимая его.
- Я с тобой, успокойся.
Маша обвила меня руками, как будто хотела слиться, просочится внутрь меня, чтобы наконец ощутить тепло.
- Вить, ты прости меня за стул, за веревку... Ленка мне позвонила - голос замогильный, тебя обвиняет... А я спросонья понять ничего не могу. Набрала Костин номер. Он сразу: я выхожу, жди! Пришел, я глазом не успела моргнуть. Костик и сочинил весь этот план тебя заманить, чтоб выпытать правду. Мол, фактов у нас никаких нет. Милицию не вызовешь... А я и думать-то толком не могла...
- Я все понимаю, Маш. Я тебя не виню. Да и с Костиком все тоже прозрачно...
- Костик сказал, что не очень-то тебе доверяет... Что ты бываешь странный... вроде как ты веселый, интересный, умный - и это людей подкупает, располагает... Но он никогда не может понять, о чем ты на самом деле думаешь...
- Зато я прекрасно понимаю, о чем думает Костик. Он думает - как затащить тебя в постель, с тех самых пор, как я вас познакомил! - фыркнул я.
- Ну что ты такое говоришь, - Маша смутилась.
Я прекрасно понимал, что Маша прекрасно понимает, как к ней относится Костик. Между нами установилось негласное правило молчать об этом. Сложившаяся ситуация принималась как факт, который Костик носил, словно медаль - тихо и гордо.
- Мне кажется, я того... двинулась немного, - отстраненно сказала Маша, вылезая из моих объятий, - мне Ленка везде мерещится...
Я подошел сзади, перекинул охристую волну Машиных волос на одну сторону и мягко поцеловал ее в открывшуюся шею - раз, потом другой - чуть выше и чуть ближе к мочке уха. Я знал, как она это любит. Совсем не хотелось сейчас думать о том, что Маша тоже видела эту скользкую ползучую тень. Хотелось думать только о том, как пахнут Машины волосы, как нежна ее кожа, как бьется ее сердце...
- И сейчас мерещится? - тихо спросил я, обхватывая Машу за бедра и прижимая к своим.
Маша вздохнула, развернулась ко мне и между нами не осталось места для страха...
Если бы я сейчас посмотрел под ноги и увидел, что они не касаются пола - нисколько бы не удивился - мне всегда было очень хорошо с Машей... Ее тело будто было создано для моих рук, губ... Оно словно тянулось за моими пальцами, а мои пальцы магнитом скользили по изгибам ее талии, бедер... Грани, в которые заключено наше существование растворялись и таяли, когда я был с Машей...
Как-то еще в начале нашего знакомства мы прогуляли по летней Москве всю ночь, а утром добрели до ВДНХ. Аттракционы только начинали работать, "Чертово колесо" отсчитывало первые круги. Дети еще не успели атаковать место развлечений, и мы влезли в кабинку одинокие и счастливые. Там, над просыпающийся Москвой, над зеленеющими кронами деревьев, окутанные прозрачным небом мы с Машей впервые узнали друг друга. Точнее, я узнал, что иногда выход бывает не снаружи, а внутри. А Маша узнала, что иногда минуты тянутся часами (это она мне рассказала уже потом, когда услышала, что круг на колесе длится минут 10). С тех пор Маша стала моим кругом-колесом несущим в себе властвующий надо мной квадрат...
Светало.
- Лены так и нет, - тихо сказала Маша, куда-то мне в подмышку.
- Ну что ж, звоним в милицию. Только, Маш, я вот что думаю: может, не стоит поднимать эту историю с ее звонком и нашим конфликтом? Ну зачем это сейчас? Делу не поможет, а столько разговоров будет и сплетен...
- Может и не стоит, - Маша приподнялась на локте и внимательно посмотрела мне в глаза, - Вить, о чем ты сейчас думаешь?
Зазвонил телефон.
Маша метнулась к трубке.
Я навострил уши, натягивая брюки.
- Что?... Телевизор?... Какой канал? - отрывисто отвечала Маша, хватая пульт и щелкая кнопками.
Экран замелькал и после череды смен картинок на нем обосновался какой-то потрепанный грибник. Видимо, это была криминальная хроника. На заднем плане маячили врачи, грибник сообщал в камеру: " ... Да как было? Так и было, как говорю - раздвигаю я кусты, а там она! А что я в кусты полез и почему здесь оказался - не спрашивайте, черт знает, что такое..."
Маша выронила пульт и осела на пол возле телевизора. Камера ушла от грибника, демонстрируя нам выбритую физиономию ведущего. Тот, выстреливая каждым звуком, словно попкорном со сковородки, продолжил: " Сегодня ночью, при мистических обстоятельствах садовод Летунов Степан Богданович обнаружил в лесу за поселком "Розовая заря" труп молодой женщины. По оценке медэкспертов смерть наступила вчера между шестью-семью часами утра. Убийца хладнокровно перерезал жертве горло..."
В этот момент на экране промелькнул труп девушки. Перед тем, как голову закрыла простыня, солнцем блеснули волосы - это была Лена.
Диктор продолжал что-то говорить. Маша, сидя на полу, все еще сжимала трубку телефона. А я начал думать, что же теперь делать... жаль, а ведь все могло обойтись...
4.ЗЕМЛЯ
Убивать Машу было откровенно жаль. Она сидела на полу, такая беспомощная, такая хрупкая, оплакивая смерть сестры; а потом подняла взгляд на меня в поисках утешения и, кажется, наконец начала все понимать...
У умных женщин есть замечательная черта - быть глупыми рядом с любимым человеком... но эта черта не бесконечна.
- Ты?... Ты? - в Машиных глазах уже не было вчерашней злости, лишь какая-то глубокая безысходность. - За что?
Я на минуту представил, как стану победоносно распинаться перед очередной жертвой, рассказывая о своих грехах, о причинах и следствиях... и мне даже стало почти смешно.
"За что?" - глупее вопроса не придумаешь. Не "за что?", а "потому что!" Потому что нельзя быть настолько похожей на сестру и нельзя быть такой болтливой: угрожать все рассказать, разоблачить меня - фи! Но основная причина - квадрат. Иногда он словно разворачивается в моем сознании углами внутрь и сжимает разум. Возникает ощущение тесноты, оно шепчет: "кто-то должен уйти, чтобы не мешать..." Или как там в песне поется?
По счастью, такое случается редко. Убийство - это слишком большой риск и не всегда удовольствие от содеянного может перекрыть страх по поводу разоблачения. Но Ленка меня вывела из себя! Вдруг стала отбиваться, грозиться рассказать о наших отношениях сестре. А на что она рассчитывала? Думала, я таки уйду от Маши к ней - к женщине, готовой предать собственную сестру? Нет уж, я сторонник идеи единства противоположностей: рядом со мной может быть только очень чистый человек - только Маша.
Но ослепленная ревностью и посему бесстрашная Ленка еще не знала степени моей испорченности, думала: максимум на что я способен - обманывать невесту. Как же она ошибалась! Но поняла это слишком поздно, когда вязкая кровь уже струилась по ее тонкой шее. Я смотрел ей в глаза и испытывал ни с чем не сравнимое наслаждение от осознания себя хозяином чьей-то угасающей жизни; ощущая себя тем, кто распахивает квадрат чьего-то существования. Надо отдать Ленке должное - умерла она достойно, злобно хрипя: "я не уйду без тебя". Эдакая свойственная женщинам даже на смертном одре театральность...
Но одного я до сих пор никак не мог понять - что это еще за чертовщина со звонком? Как она могла звонить Маше под утро, я же укокошил ее еще вечером? Отвез в лес, кинул в канаву под кустом. Неужели она еще была жива - бред!? И этот пакостный грибник: какого дьявола его понесло в леса? Там поселков в радиусе десяти километров не предусматривалось! Ленка должна была просто пропасть, как Настенька в 2004-ом, как Оля в 1999-ом... Пропасть тихо, не вызывая лишних вопросов, оставшись лишь сладким воспоминанием...
- Ты и меня, тоже - "того"? - тихо спросила Маша, вытаскивая меня из воспоминаний.
...Да, откровенно жаль... Но что делать? Я смотрел на Машу и пытался найти хоть какой-то выход.
- Ты готова принять меня таким, какой я есть? Любить меня и простить все, Маш? - я посмотрел на нее самым проникновенным своим взглядом и был при этом практически честен перед собой. - Мы заставим Костика написать признание в убийстве Лены... А потом он якобы покончит с собой... Подозревать меня больше будет некому... Все сойдется... И мы сможем быть счастливы! Сможем?
Маша утвердительно мотнула головой и я понял - не сможем.
В дверь позвонили.
Что-то рано для милиции, при Ленке и документов-то не было...
Маша рванула к двери. Глупая, ну куда она от меня денется? Я схватил ее за руку.
- Спроси спокойно: "кто там?"
Звонок настойчиво выдавал птичьи трели. Я держал Машу за руку. Вдруг она завопила в закрытую дверь:
- Костик, бегииии...
Ну да, ну конечно! Кто же еще мог нам телефонировать поутру? Спаситель, держащий руку на пульте телевизора! Почуял, видать, неладное и немедленно прискакал...
Пришлось ударить Машу поддых, чтоб вывести на некоторое время из игры - она согнулась и упала на колени.
Я открыл дверь. На меня налетел растрепанный и яростный Костик, сжимающий в руке кухонный нож.
- Эх, маладцаа! Какой хороший друг! Сам спас, сам и убить решил, - вальяжно иронизировал я, - ну давай, что медлишь? Ножик-то докторской колбаской пахнет...
Костик ввалился в квартиру, увидел скрючившуюся на полу Машу и издал какой-то нечленораздельный высокий звук. Тем временем я закрыл дверь.
Что ж все в сборе. Последний акт.
- Ууубью гада! - Костик на трясущихся ногах шел в наступление.
Костик не понял, что произошло - враг сам залез на лезвие.
Зато я уже все хорошо понимал.
- Ну вот, "маньяк", друга ты уже чуть не убил... осталось прикончить свидетельницу!
Воспользовавшись обалделой растерянностью Костика, я обхватил его худосочную фигуру и, направляя руку с ножом, поволок к Маше.
Сейчас все будет кончено.
Ничего не поделаешь.
Ни на кого нельзя положиться.
Придется потом вызывать милицию. Рассказывать, как Маше вчера позвонила Лена и сказала, что в ее смерти виноват Костик (в памяти телефона должен сохраниться исходящий звонок сестре). Про то, в какой растерянности мы пребывали и не знали, чему верить. Как Костик, поняв, что труп обнаружен и что мы не станем скрывать от правосудия свои подозрения, убил Машу, а потом пытался убить меня. Но я, конечно, чудом остался жив. У меня будет время увязать все подробности в логическую цепь, а сейчас главное другое...
Костик безрезультатно пытался вырваться из тисков моих рук. Рана беспокоила не сильно, наоборот, боль разливалась по телу легким адреналином. Маша пришла в себя и подняла голову. Она бредила, смотрела куда-то мне за спину и повторяла: "Лена... Лена... Лена..."
Опять возник запах прелых листьев. И скрежет - этот невозможный скрежет. По моей спине пробежал мороз, а внутри возникла какая-то непреодолимая тяга. Как если вдруг краем глаза увидеть на дороге растерзанную кошкой птицу и всеми силами пытаться отвести взгляд, но что-то сильнее чем разум тянет, и ты оборачиваешься поглядеть на нее вновь и вновь... Я обернулся...
От полумрака коридора отделилась тень и поползла ко мне. Судя по всему, тронулся не только я: Костик буквально вывалился из моих ослабевших рук и прижался на полу к Маше. "Что за бред здесь творится?" - хотел было спросить я, но из горла вырвался лишь позорный хрип.
Вязкая сумрачная фигура приближалась.
Я сделал шаг назад, но при этом будто лишь на шаг приблизился к ней. Видимо, отступать было бесполезно.
Ну что ж, чертова гадина, посмотрим, на что ты способна!
Я остановился и раскинул руки, словно для объятий.
Стены, пол и потолок коридора стали гранями квадрата, из которого ко мне двигалась эта потусторонняя сущность... раздвигая рамки, ломая углы. Видимо, теперь лишним в квадрате стал я сам и он исторгал меня, выплевывая излишки зла, как мокроту...
Этот кошмар должен сейчас закончиться, так или иначе, но закончиться - отбивал в виски мечущийся рассудок.
Тень приблизилась вплотную и посмотрела на меня глазами вечности. Если бы я мог сейчас кричать, то орал бы и молил Создателя опустить меня в огонь ада, или отдать на съедение червям... Лишь бы не терпеть ужас, в который погружала эта тьма. Она била в глаза, просачивалась в ноздри, закладывала уши... Казалось, что каждая секунда этого кошмара будет последней, так как выдержать ее было невозможно, и в то же время бессмертное сознание шептало неотвратимое - ВСЕГДА...
* Иллюстрация. Квадрат противоположностей - схема, описывающая взаимосвязь между элементами-стихиями Аристотеля. Изображение из алхимического трактата.
![Квадрат противоположностей - схема, описывывающая взаимосвязь между элементами-стихиями [Аристотель]](/img/s/syshica_p_p/kor-4kwadrat/quadrat_aristoteles.jpg)