Вариант первый.
амфибрахий

Вариант второй.
анапест

Вариант третий, заключительный*.
и снова амфибрахий

От скуки зелёной матросы пустые
Охотятся на альбатросов порой,
Чьи гордые крылья и клики простые
Суда провожают в пустыне морской.

Поймают, и вот среди палубной дряни
Шутом ковыляет король высоты...
Напрасный вопрос утонул в океане,
Когда перестанут глумиться скоты...

Смотрите, ещё веселее картина:
Безусый матросик, шутник молодой,
Пыхнул птице в глотку табачного дыму,
И та закивала смешной головой.

Смотри, рифмоплёт, альбатросу подобный,
Как племя мерзавцев нас держит в узле.
Рождённые небом, взлететь не способны,
Мы скоро загнёмся на грешной земле.

13.05.2016

От зелёной тоски мореходы пустые
Белых птиц-альбатросов пленяют порой,
Тех, чьи гордые крылья и клики простые
Корабли провожают в дороге морской.

Оказавшись на палубе, дивная птица,
Император небесный, весьма тяжело
Свои крылья несёт, и не может, тупица,
Наказать морячков, причиняющих зло.

Почему-то команда, собравшись на баке,
Над поверженным странником любит шутить.
Тот пыхнёт табачком прямо в ноздри бедняге,
Этот дразнит его, выводя фьить-фьить-фьить.

До чего же поэт альбатросу подобен.
Для свободы рождён! Очутившись в петле,
Неуклюж и смешон, ни на что не способен.
Бесполезная птица на нашей земле.

14.05.2016

От чёрной хандры умирают матросы
И ловят прекрасных, доверчивых птиц.
Отменной верёвкой держать альбатроса -
Любимая шутка тоскующих лиц.

Смешно же смотреть, как он рвётся на волю,
Немало часов, выбиваясь из сил,
На палубу рухнет, измученный болью,
В потешном распятье расхристанных крыл.

Конец недалёк. Разделилась ватага.
Собрали совет на носу корабля:
За борт его выкинуть? или бродяга
Ещё полетает, людей веселя?

Последней попыткой могучего взмаха,
Прощальным рывком повелителя гроз,
Не верящий в чёрта, не знающий страха,
Давай! Позабавь нас, поэт-альбатрос!

15.05.2016

Подстрочный перевод.
Спасибо Анониму(ком 60)

Перевод Вильгельма Левика.

Перевод Владимира Набокова.

Зачастую, ради развлечения, моряки
Ловят альбатросов, больших морских птиц,
Которые следуют, беспечные спутники странствий,
За кораблем, скользящим над горькой пучиной.

Но, оказавшись на палубе,
Эти короли лазури, как неуклюже и стыдливо
Волочат они свои белые крылья
По бокам подобно веслам.

Крыло путешественника, как ты неловко и беспомощно!
Прежде такой красивый, как он смешон и безобразен!
Один сует трубку ему в клюв,
Другой, хромая, передразнивает калеку, который раньше летал!

Поэт похож на этого принца облаков,
Который знается с бурей и смеется над лучником.
Изгнанный на землю, среди свиста и улюлюканья,
Крылья гиганта мешают ему ходить.

Временами тоска заедает матросов,
И они ради праздной забавы тогда
Ловят птиц океана - больших альбатросов,
Провожающих в бурной дороге суда.

Грубо бросят на палубу. Жертва бессилья,
Опороченный царь высоты голубой,
Распластав исполинские белые крылья,
Он как вёсла их тяжко влачит за собой.

Лишь недавно прекрасный, вздымавшийся к тучам,
Стал таким он бессильным, нелепым, смешным.
Тот дымит ему в клюв табачищем вонючим,
Тот, глумясь, ковыляет вприпрыжку за ним.

Так поэт: ты летишь над грозой в урагане,
Недоступный для стрел, непокорный судьбе,
Но ходить по земле среди свиста и брани
Исполинские крылья мешают тебе!

Бывало, по зыбям скользящие матросы
средь плаванья берут, чтоб стало веселей,
великолепных птиц, ленивых альбатросов,
сопровождающих стремленье кораблей.

Как только он людьми на палубу поставлен,
лазури властелин, неловок и уныл,
старается ступать, и тащатся бесславно
громады белые отяжелевших крыл.

Воздушный странник тот, - какой он неуклюжий!
Та птица пышная, - о, как смешит она!
Эй, трубкою тупой мазни его по клюву,
шагнув, передразни калеку-летуна...

Поэт похож на них, - царей небес волнистых:
им стрелы не страшны и буря им мила.
В изгнанье, - на земле, - средь хохота и свиста
мешают им ходить огромные крыла.