Увидев идущего ему навстречу подростка, автор Павел Виноградов проворно пригнулся, и метко прошенное в него йо-йо на резинке просвистело у него над головой.
- Я знал, что ты мне не обрадуешься! - усмехнулся Павел, приготовившись уворачиваться от нового удара.
- Ну почему же? Я очень рад! Такой случай представился - сказать автору, что я думаю о его творческих интерпретациях... - йо-йо снова Павел, в сторону Павла. Но на этот раз он ждал броска и успел поймать быстро вращающуюся игрушку. Намотав резинку на руку, он дернул ее на себя, и Сахиб, не удержав равновесия, шлепнулся на пол. Резинку он, впрочем, при этом так и не выпустил.
- Ладно, я тебя слушаю, говори, что хотел сказать, - заявил Павел. - Хотя я и догадываюсь...
- Нет, ты не догадываешься! - ответил Сахиб, вставая. - Ты ведь думаешь, что я с тобой ругаться буду, обижаться на то, что ты обо мне гадостей понаписал?
- А разве ты не для этого сюда пришел? - выгнул одну бровь Павел.
- Представь себе нет! Я пришел сказать, что только рад, что ты написал все именно так! - Сахиб дернул резинку на себя, и Павел пошатнулся, едва не выпустив игрушку.
- Это что-то новенькое! - не стал он скрывать своего удивления. - Чему же ты радуешься?!
- Тому, что ты в своем романе написал про нашу сторону столько чернухи! - победно воскликнул Сахиб, снова дергая резинку. - Да и вашу сторону не стал изображать "белой и пушистой". И теперь большинство твоих читателей от книги плюются и считают тебя ненормальным!
- Ах, вот оно что... - на мгновение Павел растерялся. Сахиб, между тем, продолжал тянуть йо-йо на себя, и Павел машинально сделал несколько шагов в его сторону.
- Именно это! - продолжал разглагольствовать Сахиб. - Уже сейчас почти все твои читательницы визжат на каждом углу о том, какую гадость ты пишешь, и обвиняют тебя во всех грехах! А что дальше будет? Кто еще захочет тебя читать после их отзывов? Кто рискнет тебя напечатать?
Павел сделал еще шаг к Сахибу, но внезапно спохватился и дернул резинку в свою сторону.
- А с чего ты взял, что верещит большинство моих читателей?! - крикнул он Сахибу и с силой потянул йо-йо на себя. - Несколько истеричек, которым роман не понравился, просто вопят громче всех, вот их и слышно лучше. А большинство нормальных читателей тихо и спокойно рассказывают, что им понравилось, и внимание к себе не привлекают.
Теперь уже Сахиб начал медленно, упираясь, идти на Павла. Впрочем, так легко сдаваться руководитель Клаба не собирался.
- Вот, ты уже передо мной оправдываешься! - крикнул он.
- Еще не хватало, - Павел попытался пожать плечами, но делать это, перетягивая резинку, было слишком неудобно. - Я бы мог тебе вообще ничего не говорить, мне достаточно самому знать, что меня читают с удовольствием. А ты можешь думать, что хочешь!
- Ага, давай, успокаивай себя! - Сахиб повис на резинке всей своей тяжестью, пытаясь сдвинуть Павла с места. Но больше ему не удалось выиграть ни сантиметра: Павел замер на месте, словно врос в землю. Правда, и самому Павлу тоже не удалось подвинуть своего противника - Сахиб упирался, как мог, и ему удавалось тоже оставаться на месте. Некоторое время они молча перетягивали резинку от йо-йо молча, громко сопя от напряжения.
А потом дверь распахнулась, и на пороге появилась молодая женщина в коротком черном платье с длинной косой.
- Как дети! - усмехнулась она, и в ее руках оказался непонятно откуда появившийся маленький пистолет. Метким выстрелом она перебила резинку, и щуплый Сахиб кувырком покатился по полу. Павел, в отличие от него, устоял на ногах и лишь слегка покачнулся.
- Кажется, правда на моей стороне, - снисходительно улыбнулся он Сахибу. - Но лишь когда все умрут...
- ...только тогда кончится Большая Игра! - буркнул тот с пола и обиженно добавил. - Йо-йо хотя бы отдай!