Позвольте представить Николаса ван Вемпеля из Флэтбуш: он толст, спокоен, богат и совершеннейший подкаблучник. Из-за последнего обстоятельства он всегда не прочь выпить, но жена крепко держит кошелек и неохотно отпускает ему чуть-чуть денег, когда ей нужно что-либо из бакалейных товаров или ему подлатать платье.
Это был канун Нового года, 1739 года, когда фру ван Вемпель вручила своему муженьку десять английских шиллингов и приказала бежать к доктору Беку за жирным гусем, которого он придержал для нее. "И не вздумай даже приближаться к таверне!" - пронзительно крикнула она ему вслед. Увы, бедный Николас! Когда он вперевалку шел по дороге, и под ногами хрустел ледок, лукавый ветер - хотя это мог быть один из бугабу, что водятся на берегах Грэйвсенд-бэй, - сорвал с него шляпу и принес ее к дверям той самой таверны, которую ему наказано было избегать под страхом всевозможных кар.
Когда он наклонился поднять непоседливый головной убор, дверь приоткрылась, и его ноздрей коснулся резкий запах шнапса и табака. Если у него и была решимость продолжить путь, то она исчезла. Николас ван Вемпель заказал стаканчик шнапса, затем явились его друзья и поднесли ему еще один, и он был вынужден пить столько же, сколько и они; шиллинг утекал за шиллингом, пока все гусиные деньги не оказались в кармане у местного землевладельца. "Это все равно были мои деньги, - пробормотал Николас, - и пока я жив, я буду хозяином в собственном доме!". Бормотал он все тише и, наконец, захрапел. Когда он проснулся, то услышал в соседней комнате тихие голоса, и, сонно повернув голову, увидел двух незнакомцев - моряков, как он решил по их кожаным курткам, черным бородам и серьгам в ушах. Постой-ка! О чем там они говорят? О золоте? На заросшем берегу? У старой водяной мельницы? Собеседники ушли раньше, чем его сонный и затуманенный разум смог переварить услышанное, но, когда мысль крепко обосновалась в его голове, Николас ван Вемпель вскочил на ноги с тем подобием живости, что выказывал годами, и вышел вон. Он прохрустел назад к дому и, не увидев ни одной живой души, тихо вошел в сарай, где держал лопату и фонарь, а после того так быстро, как только мог, направился к ветхой водяной мельнице на заболоченном берегу - трудное путешествие для его пухлых ног в суровую ночь, но надежда и шнапс поддерживали его порыв.
Как только он добрался до лестницы, то первым делом спустился в подвал и принялся копаться в мягкой, непромерзшей земле. Почти сразу же лопата что-то задела, и он копал и копал, пока не выкопал верх мешка из плотной льняной ткани - из тех, которые моряки называют "сундуком с круглой кормой". Пришлось приложить все силы, чтобы вытянуть его наружу, и как только Николас это сделал, шов на мешке разошелся, и золотые монеты дождем хлынули на землю. Он распустил завязки кюлот на поясе и наполнил штанины золотом, но сверху послышался звук шагов, и четверо незнакомцев спустились вниз - двоих он узнал, это они сидели в таверне. Они заметили мешок, фонарь, самого Николаса. Хоть он был нагружен золотом так, что едва мог пошевелиться, пираты (а это были именно они) вытащили его наверх, заставили выпить подогретой можжевеловой водки за удачу их флага, а затем выбросили его через окно в ручей. Пока его вынуждали столь бесцеремонно покидать дом, он схватился за первую попавшуюся вещь, чтобы защитить себя, и этой вещью оказался ощипанный гусь, которого пираты украли с близлежащей фермы и собирались съесть на ужин, как только выкопают свое золото. Николас окунулся в воду, и грязь смыкалась над его головой; он беспомощно боролся, и вдруг почувствовал, что может дышать свободней и необычно резво бредет куда-то; затем шнапс со всей оставшейся силой ударил ему в голову, и он не помнил больше ничего, пока не услышал, как жена орет ему в ухо, и обнаружил себя сидевшим в сугробе рядом с домом, крепко сжав в руке гуся, лишенного перьев.
Фру ван Вемпель бросила брюзжать о состоянии своего супруга, как только увидела, что он принес гуся, и, когда бы он ни начал рассказывать свою захватывающую историю о пиратах, она пропускала ее мимо ушей, шпыняя его, мол, если он нашел золото, то почему же не принес домой хоть несколько монет. Он в ответ интересовался, как же бы достал для нее гуся, ведь у него не было собственных денег. Николас ван Вемпель частенько рассказывал эту историю охотникам послушать и показывал водяную мельницу, чтобы доказать правоту своих слов.