Fieryrat. Как тесны миры! : 1

Но что именно - право, не знаю.
Всё смешалось в полуденный зной.
Почитать? - Я сажусь и играю.
Поиграть? - Но я с кошкой читаю.
Всё равно я скучать ужасаю -
Сэр, возьмите Алису с собой!
("Песенка Алисы"(*))

Дуня задумчиво ковыряла острой линейкой парту и смотрела в потолок. Девушка минут пять - ровно столько, сколько лектор опаздывал на пару - наблюдала за деятельностью муравьёв, чуть суетливой, но в целом неплохо организованной. Вообще-то существа, снующие туда-сюда между лампами дневного света и собирающие стержни от авторучек - каждое поколение студентов наивно полагало, что именно им (или им первым) пришла в голову безусловно гениальная идея обстреливать новенький потолок пишущими снарядами - ни в коем разе на муравьёв не походили. И дело было вовсе не в раскраске и размерах (Дуне в последнее время везло на розовое, иногда с красным или ядовито-оранжевым отливом, с ладонь или локоть величиной), а в том, что сборщики определённо относились к классу млекопитающих. Ну, кем ещё могут быть человечки? Хотя... если вспомнить перьерукого из города на Древе (и в окрестностях)... тоже ведь в некотором смысле человечек, но студентка сомневалась, что того в детстве выкармливали материнским молоком. Высиживали, а потом отхаркивали пищу в клюв. Или просто червячков приносили.

Человечки Дуне надоели. Кто они и откуда, студентка знать не хотела, разве что некоторый интерес представляла судьба стержней, но и тут вникать в подробности девушка не особенно желала - эти размышления были с родни пустому поиску ответа на вопрос, почему в этой стайке обычных голубей один белый, а другой коричневатый в пятнышко. Вопрос мимолётен, ответ без надобности - и всё это забудется с приездом нужного автобуса. Дуня посмотрела на однокашников. Н-да, и это третий курс высшего учебного заведения! Девушка вернулась к потолку.

Муравьёв уже не было. Дуня не удивилась. В такие мгновения она старалась себя убедить, что вся эта розовая мелкая пакость - не более чем плод воспалённого воображения. Получалось, откровенно говоря, плохо - и с отчаяния студентка уже решилась пойти по принципу доктора Нэша из фильма "Игры разума": не бояться замечать, но искусственно считать всё лишнее галлюцинацией и относиться к нему соответственно. То есть игнорировать. К сожалению, галлюцинации не имели свойство гадить, как стрекозомыши на балконе - розовые грызуны там свили гнездо. Конечно, и гнездо, и помёт тоже можно принимать за эфемерные видения, если бы не... В помёт, смешанный с остатками радужных крыльев, вляпались, изгрызенный острыми зубками половичок в руках распался лоскутами, а огромная тыква вызвала священный трепет, так как стала похожей на вычурный дом в спальном районе - столько в ней обнаружилось окон-звёздочек. И если бы всё это произошло с Дуней! Или хотя бы с девчонками. Но нет, оно случилось с хозяйкой, причём в отсутствие квартиранток. О галлюцинациях на расстоянии Дуня не слышала, а речь о миражах вроде как не шла.

Сдавшись, девушка, однако, выдвинула новую теорию. Дуня вернулась не в родной, а альтернативный мир, где заменила местную Евдокию Семёновну Лебедеву, которая, в свою очередь, затерялась среди параллельных миров. А как ещё объяснить розовых тварей и то, что родители нисколько не беспокоились, когда дочь два месяца не выходила на связь?.. Последнее - просто. Отец с мамой бесконечно доверяли Люсе и Флоре, оттого и не могли предположить, что подруги, клятвенно пообещав приглядывать за Дунечкой, обещания не выполнят. А розовые твари?.. Мало ли чего мы не замечаем, когда не желаем замечать. Да и не попадался среди посещённых миров ни один, который имел бы историю, отличную в прошлом от соседней только лишней раздавленной бабочкой, а потому заимевшую если не вторую Дуню-горемыку, то хотя бы Сладкоежку.

Сердце, как и раньше, ёкнуло, лишь студентка неосторожно вспомнила о весёлом и опасном мальчишке. И чтобы не разреветься, задумавшись о других, с кем - теперь-то она осознала это! - расставаться не хотелось, Дуня попыталась отвлечься. Она стойко продолжила размышлять о возможной альтернативности этого мира.

Вообще-то для какого-либо вывода выборка маловата - всего-то семь или около того миров. Как раз на предыдущей паре был матстат(**), вернее, очередная контрольная (и это в начале учебного года!), которую тоже в очередной раз девушка провалила, так как не решила ни одной задачки. Два месяца каникул - уже испытание: большая часть вдолбленного, а не понятого, и вызубренного к экзаменам забывалась. За год же не только весь этот бесполезный с точки зрения насилуемого разума мусор вымылся, но пропали желание и способность учиться. Нет, нельзя сказать, что Дуня в своём путешествии оболванилась - например, французский, обязательный на их кафедре, пошёл на ура, - но её совершенно не интересовали те предметы, которыми она была вынуждена здесь заниматься. Заниматься вроде как по своему выбору, но на деле... На деле, она поступила на экономический, не дав себе труда разобраться, чего же она хочет и кем себя видит. Сейчас, вот, пыталась - не экономистом, точно. Но кем? Дуня не знала - и исключительно поэтому не бросила институт в первую же неделю сентября.

Девушка отчаянно скучала. Скучала в этом куда как более интересном по возвращении мире. Скучала, так как после постоянно движения куда-то, она остановилась. Конечно, она надолго замирала в замке сэра Л'рута, где вообще-то тоже скучала, пока сама себе не нашла приключение - башню мастера Лучеля. Да и Эстрагон не то чтобы предлагал множество развлечений. Но... Наверное, всему виной ожидание и надежда, которой Дуня и сама тогда не замечала. Сейчас осталось лишь ожидание - и это угнетало.

Зачем она сюда рвалась? Только для того чтобы задаваться вопросом, а не альтернативщина ли всё это? Какой это альтернативный мир! Рассмешила! Родненький - и никуда теперь отсюда не деться. Будь иначе, Септ уж рассказал бы, так как идентичные практически во всём двойники куда как опаснее путешественников во времени. Ну, так думалось Дуне...

- Молодые люди! Куда же вы? - прервал горестные размышления насмешливый баритон. - Академического опоздания не было - я уложился в тринадцать минут. Так что прошу занять свои места... Впрочем, так как для вашего факультета история религии не является обязательной, а всего лишь... хм, "гуманитарный курс по выбору", то не настаиваю. Направление к двери вы выбрали верное. Но, может, всё-таки останетесь, раз пришли? И целых тринадцать минут меня подождали!

Собравшаяся было слинять компания со вздохом вернулась. Курс и впрямь был необязательным, но здесь обещали халяву, а обычные студенты такое не упускают.

- Спасибо, мне очень приятно, что вы решили поприсутствовать на вводной лекции. Надеюсь, она вам настолько понравится, что вы подумаете и о посещении зачёта в конце семестра. Итак, я веду курс "История религии". Естественно, такая объёмная тема никак не укладывается в три с небольшим месяца еженедельных полуторачасовых лекций. Посему это, скорее, обзор. Меня зовут...

- Индиана Джонс, - пробормотала под нос Дуня. Помяни ж чёрта...

- ...Степан Иванович Родионов. Я, в целом, не имею ничего против того, чтобы меня звали Сиром. Я даже могу откликаться на Ваше Величество, однако учебная часть почему-то этого не понимает, поэтому давайте остановимся на Степане Ивановиче. Содержание...

Болид Дуниной жизни определённо готовился к увлекательнейшей гонке, когда девушка резко дала по тормозам: она осторожно сползла по спинке сидения вниз, чтобы скрыться за широкими плечами впередисидящих студентов. И в листик, пущенный по аудитории, Дуня не вписалась. Она ждала... чего-то. Но не встречи с Септом, которым и оказался доцент Родионов. А жаль: курс на поверку привлекал к себе вовсе не халявой, а хорошим лектором.

- Девчонки, заметили? Дунька-то наша другой стала! Молчит, вздыхает, книжки об оборотнях и троллях забросила, - толкнула локтями подруг Ленка Тотойко. - Похудела, волосищи отрастила, косметикой начала пользоваться. Мальчик небось в Алуште повстречался?

Она резко хихикнула. Остальные поддержали.

- В Алуште? Мальчик? - вздрогнув, переспросила Дуня.

Ленка (вообще-то для своих - Тотка или даже Тойка) всегда пугала девушку: когда говорит или молчит ещё ничего, а как засмеётся, так жуть берёт. И теперь Дуня знала, в чём дело. Вчера она заменила две пары кафедральных лекций на поход в зоопарк - там, отбившись от стада, у самой клетки то ли попрошайничала, то ли оплакивала ушедшее лето косуля. Глаза у неё были Тоткины. Они никогда не улыбались.

- Ага, в Алуште, - поддержала Флора. - Колись, Дунька!

Они сидели в институтской кафешке - наконец-то все вернулись к учёбе, а, вернее сказать, в город. И это-то несмотря на обязательную роспись в журнале начальника курса первого сентября! По сему удивительному случаю они решили собраться - свидеться, поделиться последними новостями, рассказать о том, кто и как отдохнул, похвастаться или пожаловаться на жизнь. Они: Дуня с Люсей и Флорой, покусанными и сыплющими направо и налево походными терминами, Тотка с Погремушкой (вообще-то Машкой, Ленкиной младшей сестрой-хвостиком, которая поступила на физико-математический только в этом году) и Настя с Катей. Они быстро сдружились ещё на первом курсе, так как все, кроме сестёр, оказались из одного города, а Тотка (и с ней обязательная Погремушка) пристала к ним случайно.

- В Алуште? - нахмурилась Дуня, а потом тряхнула головой. - Ах, ну да, в Алуште.

Подруги обычно не расспрашивали её о том, как она развлекается, и тем более не видели ничего любопытного в черноморском побережье. Загар же, полученный ещё в Эстрагоне и закреплённый в пустыне у людоедов и в степи Септа, лишь подтверждал легенду о курорте.

- Был мальчик. Хороший.

Перед глазами стоял Сладкоежка. На самом деле, Сладкоежка, а не Ливень, заключённый сто сорок четыре.

- И какой он? Сколько лет? - подначила Люся.

- Голубоглазый, - бесхитростно ответила рассказчица. - Четырнадцать, наверное.

- Ду-уууня! - хором взвыли студентки. - Ты опять в своём репертуаре!

И они полностью утратили интерес к истории подруги. Было несколько обидно, но, в целом, проще - вернувшаяся домой странница попросту не понимала, как и что соврать о своих невероятных и безусловно нереальных приключениях. Сочинять у неё плохо получалось, потому она всем - соседкам, родителям, хозяйке квартиры, однокурсниками и преподавателям - говорила одно и то же: валялась на солнышке, плавала и ела арбузы, даже на экскурсии, которые вообще-то обожала, не ходила, в местные байки не вникала. Впрочем, судя по тому, о чём вещала Катя, "тоже" уезжавшая на море, но чуть ли не Саргассово, Дуня догадалась, что девчонки хотели поговорить не о красотах природы. Из-за обострившихся черт лица, подчёркивающих её далёкое азиатское происхождение, подруги решили, что она сменила макияж, а добавить к тому непривычную причёску (вместо коротенькой стрижки хвостик, за которым Дуня временно скрывала длину волос) - и пожалуйста, все верят, что у тихони-книгочейки появился ухажёр. Они надеялись услышать о ком-нибудь не младше Ливня, но, желательно, не старше Тацу. Например, о Рае. А ведь о нём можно было и не лгать... да поезд ушёл, от Дуни опять ничего не ждали.

- А ты Тотка? - после звенящей комарами Карелии и романтических посиделок у костра Люси и Флоры дошла очередь и до Ленки. - Где была?

Та пожала плечами.

- Да так, в другом мире.

- Вот дура! - оценила сестру Погремушка.

- А вот и не дура! - крикнула та. Зло крикнула, нервно. А глаза как были косульи, такими и остались. Страшно. Ночью привидится - в поту проснёшься. Дуня от этого зрелища даже не смогла выдать удивлённое "Что?". - Я правда была в параллельном мире!

- Конечно! И назывался он психиатрической больницей или пансионатом для наркоманов? - ехидно уточнила младшая и обратилась уже к остальным: - Представляете, на месяц пропала! Ни слуху ни духу! Никого не предупредила, в телефоне - абонент не доступен, Витька её - не в курсе, вы все разъехались. Предки с ума сходили, милицию вызывали, а она возьми и вернись да ещё с заявочками об эльфах и принцах.

- Не надо врать! Только об эльфах! Я за одного замуж вышла!

- Ага, и об этом тоже трындит, - подтвердила Погремушка. - Витьку-беднягу, без которого мать вообще свихнулась бы, послала в дальние дали. А ведь женихались с восьмого класса! Дура! Как на неё предки орали! Но всё больше обнимались. Мне велели за ней приглядывать. А я что? Нянька?!

- О да, как за мной ходить и доносить, что и с кем делаю, нормально?!!!

- Девчонки, успокойтесь! - вмешалась в перепалку смелая и боевая Флора. - А то на нас уже смотрят.

Сёстры резко умолкли, попыхтели, выпуская пар. Все озирались по сторонам, но на спорщиц особого внимания не обратили - в студенческом кафе и без них было шумно.

- Но я действительно угодила в параллельный мир, - тихо произнесла Тотка. - И могу доказать.

Она сжала ладони, затем медленно разняла - в образовавшейся потаённой сфере крутился огненный шарик. Дуня сразу поняла, что это не фокус - такими же баловались близнецы-турронцы Ненеше и Линн в портовом городе.

- Что это? - озвучила общий вопрос Катя. Теперь её Саргассово море никому не казалось экзотикой.

- Файер-болл, - хмыкнула Ленка (она в отличие от Дуни увлекалась не чтением, а компьютерными играми) и сдавила "сферу" - в щели между пальцами выскользнули и тут же погасли искорки. - Волшебство. А я чародейка, самая настоящая. Говорили - сильная, но умею мало - я ещё школу магии не закончила.

- Это прям, как в Дунькиных книжках? - подала голос до того молчавшая Настя.

- Почти, - не стала отпираться подруга.

- А что вернулась? Семью навестить? - подхватила допрос Люся. - Или за Машкой?

- Да нет, - вздохнула Тотка. - У мужа неприятности. Во-первых, женился он без разрешения своих. А у них с этим строго...

Если верить воину из гостиницы имени "Благослови, отец!" и всё тому же Ненеше, то у них как раз с этим чересчур уж просто. И женитьба для них пустой звук. А если припомнить объяснения Септа, то вовсе выходила неприятная картина. С другой стороны, Ленка же дома - может, её муж и на самом деле просто муж?

- ...во-вторых, он смотритель той самой школы, в которой я учусь. Сами знаете, что закон такого не любит. И, в-третьих, стража ищет преступницу - девицу, похоже, тоже перемещенку из нашего мира. Судя по описанию, китаянка с чёрно-красными волосами.

Дуня как-то и не сомневалась, что речь идёт о ней. Вот бы ещё узнать - это о мире Древа, где брак с человечкой и впрямь осуждаемый поступок, или всё-таки мир безумного короля. А ещё хорошо, что в хвостике алые пряди не бросаются в глаза, да и китайских предков у Дуни никто не подозревал.

- ...мы с мужем посовещались и решили, что я некоторое время тут посижу.

- Какая же ты гадкая сестра! - оценила Погремушка. Она, как и подруги, после демонстрации шарика сразу и бесповоротно поверила в рассказ Тотки.

- Я не думала, что можно вернуться, - начала оправдываться та. - И нужна ты мне там очень!

Младшая надулась.

- Ну ладно-ладно, муж всё равно за мной придёт - попрошу его взять тебя с собой. Заодно с родителями познакомлю. Всё-таки зять их.

- Это дело, - сменила гнев на милость Машка.

И Дуня решилась. Ей нужно было с кем-нибудь поделиться, чтобы после её не упрятали в палату с мягкими стенами.

- Девочки, а я тож...

Её не слушали, так как вниманием всех посетителей, в том числе и подруг за столом, завладел певец на эстраде.

На небе звёзд не сосчитать,

Жемчужин в море не собрать,

Чужие думы не узнать,

Хоть силишься порой.

Богов к ответу не призвать,

За лето осень не принять,

В сраженьях счастья не сыскать,

Пусть кажется - изволь.

И всё же я могу достать

Луну с небес и сосчитать

Пылинки звёзд, жемчуг собрать -

Весь мир тебе одной!

Все беды я готов принять!

И жизнь свою тебе отдать!

Осталось лишь одно узнать:

Ты станешь мне женой?

Конечно, Дуня уже по голосу поняла, что это не Тацу, но, полная надежды, обернулась и заворожено внимала исполнителю. Как, следует отметить, и другие. Это небольшое кафе с советских времён сохранило традицию разных посиделок: здесь до сих пор устраивали литературные чтения, студенческие капустники и вечера бардовской песни, поэтому никого не удивило выступление, скорее люди поразились тому, что оно означало. Самую настоящую, бесспорно красивую и без сомнения смелую просьбу выйти замуж.

- Хорошая песня, - шёпотом оценила Настя.

- Но слова, по-моему, не те, - также откликнулась Тотка.

- А я его знаю, - подхватила Погремушка. - Он с нашего факультета, года на три-четыре старше. На концерте для первокуров был.

На маленькой сцене стоял чуть более нужного полный, но вполне симпатичный парень. Из-за круглого детского лица он казался ровесником Машки, хотя, наверное, обошёл годами и третьекурсниц - Дуня вспомнила, что и у них он когда-то выступал, правда, с простенькими частушками и вариациями на тему "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались". Похоже, любовь заставила сменить репертуар.

- Романтик, - фыркнула Флора, но ей определённо понравилось, что она и пыталась скрыть.

- И голос ничего так, - поддержала Катя. Верно, почти подходящий - низкий тенор.

- Ни одна девчонка не устоит, - закончила Люся.

О да, если только она не слышала оригинал... Или не ждала кого-то другого, как та, ради которой старался студент.

- Прости, Петь. Ты классный, - она, нисколько не смущённая и, на удивление, почти уродливая, развела руками. - Но не могу.

К её столику подошёл ещё один студент (он, похоже, стоял в дверях).

- И песня - супер!

- Только не его, - хмыкнул соперник. - Я её где-то слышал. Слова, Петь, ты, кстати, переврал.

И, расплатившись, он вывел подругу из кафе. Пунцовый Петя вылетел во вторую дверь.

- Гитару забыл, - вздохнула Дуня, провожая бедолагу грустным взором. Девчонки за её спиной заговорщически переглянулись.

С Септом, как ни старалась того избежать, Дуня встретилась в тёмном коридоре - пустом и прямом, ни затеряться, ни свернуть.

- Здравствуйте, Евдокия Семёновна, - вполне доброжелательно улыбнулся, перекрывая, однако, дорогу, маг. - Неужели вы полагали, что я вас не признаю в аудитории? Вас один раз увидеть - и уже не забыть.

Льстец. Или лжец.

- Вы меня преследуете, Степан Иванович? - вместо приветствия буркнула девушка.

- Нет. Я здесь работаю и достаточно давно, - он не возмутился, оставаясь таким же спокойным. И в скольких же организациях он успел засветиться, многозадачный стахановец? - То-то мне показалось, что где-то я тебя видел, Лес.

- Зато я вас не видела, а вы тоже запоминающаяся личность, - огрызнулась Дуня.

- Ты об этом? - чародей-доцент подёргал расцвеченную шевелюру. - Раньше без этого ходил - отрастил, раскрасил. Слышал, модно. Кстати, твой хвостик тоже как-то быстро удлинился за каникулы. - Он подмигнул. Затем серьёзно добавил: - Могла бы прямо сказать: не хочу замуж - и точка. Я не скотина и не дурак. А то испарилась... Я ж волновался! Во внемирье просто так не пропадают!

- Извините, - собеседница покраснела. - Я со Стражами поговорила. Они всё равно сами подошли. И вашей компанией были недовольны... А вы меня теперь отсюда выкинете?

- Отсюда? - не понял Септ. - А! Из этого мира! Нет, конечно.

- А как же? Болезнь? Вы же сами... ну...

- Это дело Стражей. Они тебя впустили - следовательно, ты имеешь право здесь находиться. Мир не против тебя.

Он отступил, но когда Дуня проходила мимо, резко схватил за руку, притянул к себе и, бросив быстрый взгляд по сторонам, шепнул:

- Будь осторожна, Лес. Никому не рассказывай о своей прогулке.

- Почему? Боитесь, примут за чокнутую?

- Нет. Боюсь, не примут.

И он ушёл, словно бы не было ни его, ни разговора.

Через два дня исчезла Тотка.

Зарёванная (точнее, судя по голосу, ревущая) Погремушка отчего-то позвонила на квартиру Дуне, Люсе и Флоре. Застала Дуню - для разнообразия подруги учились, а отличница и паинька Лебедева в очередной раз прогуливала занятия. Девушка вдруг обнаружила, что ей больше нравится быть лентяйкой, а не зубрилой. Горе-студентка отдавала себе отчёт, что поведение её неправильное, и с каким-то маниакальным упорством переписывала лекции, узнавала, чем занимались на семинарах, и делала всё домашнее задание - по крайней мере, честно пыталась. Она хорошо понимала, что сначала нужно поступить в другое место или отыскать работу, прежде чем пускаться во все тяжкие, но родной институт вызывал отвращение. Когда зазвонил телефон, девушка не хотела брать трубку, не без основания полагая, что это мама - когда-нибудь Люся должна была нажаловаться.

- Её нет! - сходу крикнула Машка.

Лишь через минуту Дуня разобрала, в чём беда.

- Может, она вернулась к мужу?

- Нет! Она обещала с ним познакомить! - глотая слёзы, запротестовала сестра, очевидно позабыв, что Тотка вернулась домой исключительно в силу внешних обстоятельств. - Она вчера в общагу за конспектами своими пошла. У Витькиных друганов зависли. - Этих "друганов" Дуня, кажется, знала - у них же "зависали" и её тетрадки. - Думала, что у Катьки с Настей осталась ночевать.

- Ну и?

- Катька её как раз первая стала искать! А потом... - Погремушка осеклась, будто размышляя, а стоит ли говорить дальше, но всё-таки продолжила: - А потом я в подъезде на парня натолкнулась. Про Тойку спрашивал. Именно - про Тойку, а не про Тотку или Елену Тотойко. Красивый, высокий, тонкий, с длинными волосами и, клянусь, остроухий - разве не эльф? Я только про одного эльфа знаю! И он не в курсе, где его жена! Он мне ещё номер сотового дал, чтобы Ленка перезвонила! И... - она снова заплакала. - На детской площадке перед домом кто-то кусты пожёг. А если это Ленка своими файер-боллами? Вдруг с кем сражалась!

- Скорее мальчишки развлекались, - неожиданно разумно возразила Дуня. Вообще-то советчицей и помощницей она была аховой, но искренний испуг Машки заставил собраться и удивительно трезво думать. - Ты друганов-то тех спрашивала? Или Катю к ним не засылала?

- Нет. Ленка могла у ребят остаться? У неё же муж!

- А у них те же компьютерные игрушки, которые Тотка любит. Так что они всю ночь могли резаться в стрелялки или рукомахалки в поисках сокровищ.

- Да, точно, - согласилась первокурсница. - Вряд ли у её эльфа есть комп.

С этим утверждением Дуня поспорила бы, но не с Погремушкой же. Потому девушка поступила лучше.

- Маша, собирайся. Встретимся в метро - посетим этот вертеп, заодно мои конспекты заберём.

В студенческое общежитие они проникли только после ругани с вахтёршей - Погремушка пропуска не имела, а Дуня числилась в выявленных "мёртвых душах". Таких не любили, зато кому-то жилось просторнее. На лестнице едва не споткнулись о печально курящего Петю из кафе, которому Машка, несмотря на переживания, успела кинуть, что его гитара не потерялась, а лежит дома у Лебедевой. Лебедеву она, пару раз всхлипнув, тут же представила кивком и предложением поболтать в институте. Мол, сейчас заняты. И без новых приключений всё же добрались до комнаты "друганов".

Тотки у них, действительно игравших всю ночь, оттого сейчас отлёживающихся, не было. Вернее, была, но вчера и недолго. Изъяв обратно тетради (в том числе и Дунины), она вроде бы ушла к Тюхам ("Настюхе и Катюхе", соседкам), но точно ребята сказать не могли - хотела, но кто ей мешал передумать?

- Видишь?! Пропала!!!

- Вижу, - не то чтобы и впрямь видела, но спорить не стала Дуня. - Куда она ещё могла пойти? Где её искать?

- Слушай! Надо эльфу этому позвонить! - осенило Погремушку. - Возьмёшься?

Она протянула спутнице клочок бумаги с набором цифр.

- Почему я?

- Я на лекцию опаздываю, - вздохнула Машка и убежала.

Дуня так и не успела признаться, что звонить ей не с чего. Пришлось возвращаться через весь город домой (вахтёрша так зыркнула, что девушка даже не заикнулась о телефоне). Впрочем, в отличие от первокурсницы Дуня учиться сегодня не намеревалась. Во всяком случае, после посещения общежития.

Дозвонилась не сразу - абонент прикидывался недоступным, не предлагая оставить сообщение на автоответчик. Затем попросту не брали трубку. Наконец, раздалось изумлённо-раздражённое:

- Да?

И вместе с ним тихий шёпот. Девушке понадобилась целая секунда, чтобы заметить: он возник прямо в голове, а не донёсся откуда-то снаружи. Это не были помехи при связи, это не был внешний шум. Владелец телефона общался с миром через волшебный переводчик.

- Здравствуйте! Мне этот номер дала сестра Елены Тотойко, Тойки. Вы ведь её муж? Нам необходимо поговорить! Лично! Похоже, Тойка пропала.

С той стороны оглушёно молчали.

- Послушайте, я её подруга. Евдокия. Я хочу помочь.

- Да. Хорошо. Когда вы сможете подъехать к её дому?

Вот же наглец! Нормальный муж сам бы к Дуне примчался! Но девушка безропотно пообещалась уложиться в два часа... И опоздала. Не специально, конечно: во-первых, не рассчитала ни со временем, ни с расстоянием - к Тотке в гости она ходила лишь единожды и по здешним меркам год назад. Немалый срок! А если добавить ещё и год путешествия... Во-вторых, в скверике у метро через канаву переправлялась стайка белок - для разнообразия рыжевато-коричневых, без примеси розового, но с яркими рюкзаками на хрупких плечиках и иным грузом в лапах. Они так мучились! Такие милые, нуждающиеся в помощи людей-великанов создания! Правда, милыми Дуня их считала где-то минут сорок, пока не обнаружила пропажу золотых серёжек, подаренных родителями на день Рождения, и заколки, преподнесённой сэром Л'рутом невесте сэра Вирьяна. Это - в-третьих, так как пришлось ещё задержаться, чтобы купить резинку для хвостика. Девушка опасалась, как бы эльф не признал в ней "преступницу-китаянку с чёрно-красными волосами". Мало ли что подумает! Вдруг ещё заподозрит её в похищении дражайшей супруги. И, в-четвёртых, условленное место найти оказалось не так-то легко - та самая детская площадка с пожжёнными кустами находилась во дворе совсем другого дома.

Её никто не встречал. Прождав до сумерек, Дуня махнула рукой - завтра повторит всё сначала - и отправилась домой.

Похолодало. Из-за ясного дня ночное небо не укрылось облаками и радовало романтиков мерцающими точками звёзд, от которых в новолуние становилось ещё темнее - ничто не отражало электрический свет города, потому по дорожке между садиком и школой, без обязательной цепочки фонарей, приходилось двигаться, полагаясь исключительно на память тела.

- Ой, девушка! - кто-то нагнал и попытался навязаться в попутчики. - Можно с вами?

Дуня, с трудом не споткнувшись, продолжила путь. Она будто не заметила говорившего.

- Нельзя? - догадался тот. - Жа-аалко. Это потому что я такой пьяный? Да?

Она снова не ответила. Осторожно ускорила шаг, чтобы не пробудить в гуляке инстинкт преследования - пока агрессивности мужчина не проявлял, общаясь скорее с собой, чем с Дуней.

- Да, я такой пьяный. Но хороший. Но зря. Нельзя пить.

Голос отдалялся. Только не оборачиваться, не давать повода. Нет, лучше как-нибудь проверить, что творится за спиной, ведь это может быть и отвлекающим манёвром... Раздался булькающий вскрик, глухой удар и чавканье. Вместо того чтобы броситься со всех ног прочь, девушка в прыжке развернулась и застыла, скованная даже не страхом - омерзением. В метрах пяти оригинальную композицию составляли трое. Число "три" Дуня с некоторых пор не любила, потому как ныне это был её высший балл в институте, а ещё из-за всех тех троиц, что встречали её в каждом новом мире - и неважно, люди то были или, скажем, скелеты в обрывках одежды, они всегда означали неприятности. Вот и эти не отличались, хотя один из них напоминал собаку, большую, мерзкую и слюнявую, другой, вероятно, ухажёр-неудачник был если не трупом, то полусъеденным полутрупом (именно им чавкала собачка), а третий вроде бы походил на человека. Две ноги, две руки, одна голова и очень-очень много зубов.

- Иди сюда, - цветком раскрылись эти эмалированные кинжалы. Они отличались неестественной белизной, поэтому даже городских звёзд хватало для того, чтобы увидеть сие страшное украшение. - Иди сюда.

Сейчас, прибежала. Она не в себе, но не на столько же!

- Сюда, - повторило чудище. Оно не настаивало, скорее действуя по привычке. По старой-старой привычке. - Сюда.

Рот ожившего кошмара, занимавший центр волосатого лица, то открывался, то сжимался жутким бутоном.

- Иди. Иди.

Дуня остановилась лишь тогда, когда чья-то нога со всего маху треснула по ужасной харе, вколачивая острые зубы обратно в пасть и заодно припечатывая девушку по носу.

- А-аа! - гнусаво завопила бедняжка, хватаясь за пострадавшую часть лица. Как больно! Но лезть к спасителю с претензиями Дуня, ясное дело, не стала - она, между прочим, чуть сама не забралась в рот к этой образине. К тому же собственно о спасении речь пока не шла - и двуногому, и четверолапаму пауза в обеде (ужине? завтраке?) не понравилась, так что ещё минуты две неизвестный доброхот боролся с чудовищами. Их несостоявшаяся жертва старалась не путаться под ногами. Получалось плохо: девушка заработала от собачки хвостом пониже спины (словно кнутом ударили) и локтем в солнечное сплетение от нежданного защитника.

- Уф! - выдохнул, наконец, он, уложив "человечка" и его питомца в кучку. Прошёлся к горе-ухажёру и проткнул его чем-то заострённым и продолговатым, наверное, колом. Вернулся. - Сильно зашиб?

Дуня, не отнимая рук от носа, покачала головой. Не помогло.

- Ты? - удивился парень. Говорил он без далёкого шороха, а с акцентом, куда как более мягким и приятным, нежели в прошлый раз. - То-то мне показалась твоя фигурка знакомой.

Вот это зрение!

- Дай посмотрю, - потянулся он.

- А не лучше бы отсюда смыться? - девушка кивнула на мертвецов. С места, однако, не сдвинулась, позволяя спасителю сыграть роль не только телохранителя, но и лекаря. - У вас кровь на щеке.

Кровь крестом. Таким же крестом, которым лягут едва видимые шрамы. Видимые при гневе или страхе. И теперь Дуня точно знала, когда и благодаря кому их получил Тацу. Сегодня. Сейчас. Из-за неё.

- Заживёт, - легкомысленно отмахнулся менестрель. Любопытно, его сюда притянули собственные песни? - Это меня ножом, не когтями. У пупырок настолько же чистое оружие, насколько сами они заразны. Стаями они не охотятся, даже псин своих редко в пару берут. - Он оставил девушку в покое, возвращаясь к трупам. - Повезло тебе, не сломал. - И без перехода: - Скажи мне, Лаура, что ж у тебя за развлечение такое? То с ворами спутаешься, то под саламандру угодишь, то к нечисти на угощ... Вот дерьмо!

Дуня не поняла, отчего Тацу вскочил, зачем толкнул её и что приключилось с рукой.

- Тихо-тихо, - зашептал музыкант и, пригибаясь к асфальту, потащил куда-то девушку. - Только не кричи, маленькая. Не кричи, глупая. Это не смертельно. Правда-правда заживёт. Ты же смелая, отважная. Помнишь, я эр-ле-ти, а ты моя страшненькая эр-ле? Тебя грозные солдаты боялись... - продолжая в том же духе, он заполз в кусты. - Сейчас я со всем разберусь.

И только тогда, когда колючие, ещё в листве веточки ударили по лбу, бедняжка заметила, что плачет и стонет, вернее мычит, потому как заорать ей не позволяет мужская ладонь - каким-то образом защитник умудрился заткнуть подопечной рот. О мусорный бак неподалёку что-то звенело, слышались глухие хлопки. Дуня уже сталкивалась с таким. Выстрелы. Пули.

- Разберусь.

Тацу отнял руку от лица. Парень не стал спрашивать, станет ли она молчать, будет ли "умницей" или о чём-то подобном. Он попросту дал девушке возможность решить самой: перетерпеть эту адскую боль, раздиравшую плечо, или громогласными стенаниями привлечь плохо различимого в темноте противника. Боясь, что настоящий выбор всё же не за ней, Дуня теперь сама зажала рот. Тем временем защитник достал из-под мышки пистолет - отчего-то подопечная была уверена, что обычный, не тот, режущий пространство и время, которым менестрель угрожал ей в лаборатории... или будет угрожать перед тем, как погибнет, - на мгновение замер, прицеливаясь, и тоже выстрелил. Один раз. Мусорный бак перестал звенеть. Меткий. И ориентировался парень явно на зрение. Впрочем, мог и на слух - с его-то талантом!

- Я сейчас. Подожди.

Без поддержки Дуня повисла на кустах.

- Готов, - доложился Тацу по возвращении. - Вот сейчас и впрямь стоит свалить. У этого могут и дружки нарисоваться. Из чистильщиков, принял нас, вероятно, за недоеденных жертв, то есть за потенциальную нечисть. В таких случаях сначала убивают, потом спрашивают.

- Вы... - не вслушивалась девушка. - Вы его... того?

- Да. Тебя что-то смущает? - изумился музыкант, а по совместительству боец и вообще крутой парень.

Удивлялся он не зря - раньше Дуня принципиальностью не отличалась. Но раньше дело происходило не в её родном мире. Здесь произошедшее, пусть и являвшееся обычной самозащитой, казалось неправильным и опасным.

- Ты же недалеко живёшь? - так и не получив ответа, задал другой вопрос защитник. - Вряд ли ты по ночам в чужом районе гуляешь.

Вообще-то целый год шлялась неизвестно где.

- Недалеко, - кивнула студентка. - Но разве мне стоит возвращаться? Ведь нас искать будут.

- Будут. Однако скажи: тебя дома ждут?

Девушка кивнула.

- Значит, волноваться будут. Для стрелков, - он мотнул головой в сторону "чистильщика", - ещё расследование устроят, а зачем тебе-то исчезать? Чтобы уж никаких сомнений?

- По-моему, домашних больше обеспокоит то, что я с вами заявлюсь, - со вздохом призналась Дуня.

- Догадался, - обидно хмыкнул Тацу. - Но ты девочка взрослая, пора бы и начать.

До собеседницы почти дошло, о чём он, но боль мешала сосредоточиться.

- К тому же тебя подстрелили, - напомнил менестрель.

Дальнейшее потонуло в тумане, в памяти остались лишь отдельные сцены. Вот Тацу стягивает куртку и надевает её на Дуню - как тогда, под беснующейся саламандрой. Обнимает. Правильно - осень, холодно. Вот у подъезда девушка ищет ключи. Странно, раньше они всегда лежали в специально отведённом для того кармашке, а теперь прячутся, словно в сумочке завелась какая-нибудь чересчур наглая и запасливая стрекозомышь. Вот они в прихожей. Тусклой лампочки в бра достаточно, чтобы не споткнуться о мужские кроссовки и незнакомые туфельки на десятисантиметровой шпильке. Обозрев шеренгу обуви и сдавленно ругнувшись на цине, Тацу снимает свои ботинки и Дунины лодочки, поднимая девушку в воздух. Скрипит кухонная дверь.

- У тебя какой-то парень.

- Это не у меня, - с трудом сфокусировав взгляд и опознав гостя, почему-то начинает оправдываться хозяйка. - Это у Люси. Или Флоры. Это Володя.

Кажется, они говорят. Грудь Тацу гудит. Кажется, он раздражён. Володя, наверное, тоже - он хмурится. Потом доносится:

- Ты смотри, если обидишь...

Точно, Володя почему-то принимал её за младшую сестрёнку, о которой следует заботиться.

- Ну-ну, - скептически откликается менестрель и безошибочно направляется в Дунину комнату. Запирает дверь.

Снимает куртку. Опять. И ещё.

- Н-да, кровищи-то...

Больно. Дуня закусывает палец - только бы не напугать соседок. И особенно гостя, Володю. Тацу что-то спрашивает. Не слышно.

- Всё. Молодец.

Её укладывают на диван, укрывают одеялом.

- Хорошая у тебя гитара, - перебор струн. - На небе звёзд не сосчитать...

- Не надо, - жалобно просит девушка.

- Почему?

- Потому что она всё равно не выйдет замуж.

- Да я и не звал никого. Никогда. Хотя... один раз было, но папа не разрешил.

Дуня улыбается. Она не видит лица Тацу, но чувствует его детскую обиду.

- Не надо - так не надо, - откладывает он инструмент. - Мне тоже не мешает выспаться.

Cдвигает пациентку, устраивается рядом. Для конспирации, вероятно.

- Это не кровать. Это пыточное ложе какое-то, - комментирует свои действия. А потом добавляет на цине: - Чудо! У меня в объятиях снова милая девушка, а я этим не пользуюсь.

Утром о Тацу ничто не напоминало, кроме кислого Володи на кухне. Друг "Люси или Флоры" (Дуня всегда путалась) занимал собой, чудилось, всё пространство - был он, пожалуй, повыше менестреля, явно шире в плечах и, наверное, попросту полнее (за счёт мышечной массы, разумеется). Сидел он за большим столом, который по замыслу проектировщиков квартиры здесь не предусматривался, так как те наивно полагали, что есть помещения для готовки, а есть для вкушения пищи - зала, гостиная или, на худой конец, столовая. Ту из комнат, что хоть сколько-то тянула под это определение, занимала Флора - разрешала она там что-то жевать лишь при общем просмотре телевизора или на маленьких вечеринках. В довершение картины Володя мрачно гипнотизировал выставленную на центр стола огромную сковороду, практически казан с ручкой. Честно говоря, девушка сомневалась, а пользовалась ли этим когда-нибудь сама хозяйка, не то что временные жильцы.

- Доброе утро, - поприветствовала юношу Дуня.

Часы - тикающий, вечно спешащий монстр и спасибо, что без кукушки или перезвона! - показывали шесть. Нежелание учиться удивительнейшим образом сказалось на режиме дня - вместо того чтобы поспать подольше, лентяйка вскакивала ни свет ни заря.

- Доброе, - дёрнулся Володя. Он-то из жаворонков по жизни и привычке. - Утро.

И вгляделся в лицо девушки. Верно, Дуня сама от себя шарахнулась, когда увидела в зеркало переливчатый синяк на переносице.

- Он точно тебя не обидел? Если обидел, я его из-под земли достану!

Ну-ну, подумала, как вчера Тацу, девушка. А из другого мира? Ей совершенно не хотелось, чтобы эти двое устроили мордобой. Володю жалко - он, конечно, в армии отслужил, каратист какого-то там дана и физкультурный сейчас заканчивает, но Дуня сомневалась, что он умел убивать. А менестрель, сочинитель песенок, служитель искусства, как раз таки умел. И неплохо.

- Кто? Тацу? - удивилась собеседница. - Нет, что ты.

Хотя... если на чистоту... было дело...

- Тацу? - переспросил Володя. - Как в анимэ?

- Что?

- Анимэ, японские мультфильмы.

- Это я знаю. Причём здесь Тацу?

Она и сама не разобрала, что её больше поразило - здоровенный парень, увлекавшийся, казалось бы, детским занятием, или спаситель, каким-то образом с этим занятием связанный.

- Тацу - популярное имя или фамилия героев, - пояснил гость. - Переводится, как "дракон".

Дуня пулей вернулась в комнату, залезла в ящик комода и вытащила из-под стопки белья мужскую куртку. Ту самую, с сапфировой брошью. Одежду стоило бы вернуть спасителю и совершенно не следовало хранить среди стираных вещей, но до химчистки девушка не дошла, а в комод подруги не полезут - это не шкаф с блузками и юбками. В том же ящике, кстати, лежал и ангел, Дева-хранитель. Проявив некоторое благоразумие, путешественница между мирами всё же завернула драгоценности в наволочки, но и только-то.

Сине-голубая брошь переливалась в электрическом свете. Из глубин камня на Дуню надвигалось нечто гривастое и усатое. Восточного вида дракон словно пытался вырваться из тюрьмы на волю, в этот мир. Полуприкрытые глаза - нет, не чудища, не твари, совершенства! - переполняли усталость и бесконечная энергия, предвечная мудрость и сиюминутные страсти. Длинное змееподобное тело уходило кольцами внутрь сапфира, а грива, брови и усы стекали с камня и застывали серебряной окантовкой.

Не может быть! Этого не может быть! Просто совпадение! Да и вообще, это ведь подарок. Точно подарок! У менестреля с таким голосом много поклонников и поклонниц. А сколько девушек! Наверняка в каждом селе и городе, по крайней мере, по одной. Какая-нибудь взбалмошная богатейка могла и осчастливить... Хорошо, не взбалмошная - всё-таки такие подарки не принимают и не носят, если они не от всего сердца. И если не желаешь их принимать... Дуня покачала головой. Она ведь себя попросту уговаривает. Есть парень по имени Дракон, который носит... носил драконову брошь. Неужели Тацу, как и Септ, из этого мира?.. Нет, ерунда. В нём же ничего азиатского. Если уж на то пошло, скорее Дуня похожа на японку, чем Тацу. И всё же...

- Мутит? - Володя встретил её стаканом воды и чашечкой растворимого кофе. Значит, вставал. - Твой э-ээ... Слушай, Дунь, а ты вообще с ним знакома? Или тебе попросту повезло наткнуться на парня с неким намёком на мораль, который решил отвести пьяную девушку домой?

- Что?! Не была я пьяная!

- Тацу твой сказал, что ты не специально. Тебе вместо безалкогольного "Мохито" подсунули алкогольный, а ты пить совсем не умеешь.

Зато кто-то умеет отменно врать. Сказочник! Но вообще-то он прав - как ещё объяснить её невменяемое состояние? Да и со спиртным у Дуни в самом деле беда - с лёгкого вина, помнится, развезло, а с последствиями, между прочим, тоже менестрель разбирался.

- Володя, мы с ним не вчера познакомились. Правда.

- Когда? Где?

М-мм, неужели ему настолько хочется драки? Что с ним?

- В Алуште, - вдохновенно солгала девушка. С кем поведёшься... И какое, однако, замечательное место! На этот черноморский город теперь можно списать всё, что угодно! - А это что? - Дуня кивнула на "казан".

- Завтрак, - пожал плечами юноша. - Он сварганил и тебе оставил. Заботливый.

Или посуду мыть не хотел.

- Оно же, наверное, остыло, - огорчилась Дуня.

- Вряд ли, - улыбнулся Володя и, взяв прихватку, приподнял крышку. Из сковороды дохнуло паром. - Он обещал, что тебе понравится.

Проголодавшаяся девушка тотчас навалила в тарелку еду. Выглядела та весело, цветасто - какая-то безумная смесь паэльи, яиц, хлеба и чего-то из дальних углов холодильника. Традиционный, пусть и расширенный, набор. Холостятское меню. Зато вкусно.

- Ты будешь? Тут на десятерых.

- Я уже, - фыркнул собеседник. - Ещё с Тацу. Девчонкам оставь.

Дуня кивнула.

- За такого и замуж неплохо выйти, а?

- Не-ее, - легкомысленно отмахнулась девушка с набитым ртом. - Ему папа не разрешает.

Володя лишь брови вскинул.

- Кстати, он гитару твою забрал.

Она даже не поперхнулась, и всё-таки парень сразу догадался:

- Ты ведь ему не разрешала? - он довольно потянулся, размял мышцы, словно нашёл то, что искал - повод. Повод броситься вдогонку за Тацу. Чего ж ему неймётся-то?

Спасло задиру появление на кухне Насти. Видимо, её-то туфли и валялись в прихожей.

- Мне показалось или у двери недавно стояли две пары мужских ботинок? Вовк, опять своих приятелей приглашал?

- Нет, - обиделся Володя. - Это к Дуне друг из Алушты заходил.

На слове "друг" новоприбывшая напряглась, но, услышав об Алуште, мигом утратила к таинственному незнакомцу интерес. Конечно, что любопытного в четырнадцатилетнем подростке?

- Вовк, проводишь до общаги?

- Нет, - юноша всё ещё дулся. - Я обещал ночью - обменять тебя на Лорку. Уже утро, мне на работу пора.

- Ну извини. Гадания немножко затянулись... - говорившая осеклась. - Стоп! Работу?

- Ну да, у меня практика сегодня, - Володя собирался стать физруком в школе. А ещё подумывал открыть секцию по самообороне. - Кстати, в вашем институте практика-то, так что до метро проводить могу.

- Дуньку захватите, - высунулась из спальни Люся. - А то совсем от рук отбилась!

Володя, распрощавшись, направился к институтскому спорткомплексу, а Дуня с Настей - к лабораторному корпусу, где по совместительству находился экономфак. Подруга, у которой занятия сегодня начинались со второй половины дня, похоже, несколько сомневалась, что Дуня дойдёт до альма-матер. Наверняка Люся науськала! И "воспитательница" знала, что делала - настроения учиться не было. На этот раз из-за пластыря на носу - пудра не помогла скрыть след от удара и вызывала непреодолимое желание умыться, и пострадавшая пошла иным путём, в результате чего напоминала ходячую рекламу очищающих полосок или социальную рекламу против насилия в семье. Самой неуютно и все пялятся! А ещё болела рука. Девушку это беспокоило, но заглянуть под наложенный Тацу бинт (судя по отзывам Володи, менестрель распоряжался в квартире, словно у себя дома... Интересно, а где у него дом?) она боялась. Да встречу с муженьком Тотки требовалось переназначить.

- Эй, Лебедева!

И это тоже. У раскрашенного фломастерами и завешенного объявлениями о спецкурсах и приглашениями на работу стенда с расписанием стоял Петя. Его, конечно же, не хватало! Страдалица сделала бы вид, что не заметила зова, но Настя не дала.

- Привет! - улыбнулась она.

- Привет, - кисло вторила Дуня.

- Привет-привет, - безрадостно откликнулся юноша. - Лебедева...

- Евдокия, - поправила и представила подругу Настя.

Петя кивнул, но продолжил в том же духе:

- Лебедева, ты мне гитару не вернёшь?

- Извини... - всё равно объяснений не избежать. - Я её... м-мм... потеряла.

- Потеряла? Гитару?! Мою гитару?!! - рявкнул студент. - Ты чего? Блондинка?! Как можно потерять гитару?!!!

А сам-то!

- Ну ты и дура косоглазая!

- Что?! - поразилась Настя. - Да как ты...

И оскорблённая до глубины души Дуня всё-таки не выдержала.

- Знаешь что, Петечка, - чуть слышно прошипела она, - может, я и дура косоглазая, но чужих песен не ворую. И слова ты переврал - мне оригинал исполняли. - Не ей, вообще-то, но за Тацу было обидно! Хотя сам менестрель вряд ли возражал. - Считай, что тебе повезло! Твоя гитара теперь у автора!

Вспыхнув, девушка развернулась и, чудом не протаранив Настю, ушла.

- Лебедева! Я их чуть-чуть подправил. И никогда не говорил, что она моя!

Но Дуня, не оглядываясь и не смотря вперёд, маршировала прочь. Кто бы сомневался, что за ближайшим поворотом врежется в чью-то грудь? Естественно, врезалась, причём дважды - цокающая на шпильках попятам Настя тормозила уже в спину подопечной.

- Ох, - гнев и досада мигом выветрились. Нос опять заныл. - Извините, - девушка подняла глаза, - Септ... ан Иванович.

- О, - только и смог сказать маг. Вряд ли он пострадал при столкновении, скорее, как и прочие, оценил украшение на лице студентки. - Лебедева. И... - Он воззрился на Настю. - И Ладушкина. Замечательно. Дамы, к моему глубокому сожалению история религии для вас необязательна, но если вы хотите получить зачёт, лекции хоть изредка стоит посещать.

И он впихнул подруг в аудиторию. Они не сопротивлялись, хотя сдавать курс не собирались - обе засветились у доцента Родионова единожды. Дуня ещё до того, как признала в нём Септа, а Настя, благополучно набравшая положенную для диплома норму и не нуждавшаяся больше в "гуманитарной обязаловке", заговорилась с одногруппницами и постеснялась выйти после начала лекции. Но разве ж с преподавателем поспоришь? Дуня, возможно, и попробовала, но не перед целой же толпой. Пришлось сесть за парту.

- Ты чего? - шепнула Настя.

- Разозлилась, - вздохнула Дуня. Теперь щёки жёг стыд. - Я это так... Я ему новую куплю.

- И откуда деньги возьмёшь? Степуха ещё нескоро, да и не хватит её. У него крутая гитара.

- Знаю. - Раз уж Тацу оценил. И спёр. - Я официанткой в кафе устроюсь.

А что? В Эстрагоне у неё неплохо получалось.

- Ты? - не поверила подруга. - Со своей криворукостью?

Ответить девушка не успела - на них зашикали соседи, ибо любимец публики, он же Степан Иванович или попросту Септ, заговорил. Ещё один сказочник на её голову! Нёс он, кстати, какую-то чушь не чушь, но нечто под понятие "история", пусть и религии, не подпадающее. Что-то о драконах (день имени Тацу, не иначе!). Рассказывал, как и при первой встрече, интересно - с чувством и в лицах, с иллюстрациями мелом на доске и даже с песенкой. Вообще-то хороший конкурент одному вороватому менестрелю. Настя и Дуня даже не пытались записывать, впрочем, как и большинство студентов - оратор ни на секунду не позволял отвлечься на всякие глупости вроде конспектирования.

- И капелька мёда: вопроса по сегодняшней лекции на зачёте не будет, - закончил выступление маг и помахал листами формата А-4. - Здесь можно найти темы для рефератов. Этот же список висит у расписания и выложен в интернет. Реферат, прошу, написать от руки - не доверяю я принтерам, старомоден. Для тех, кто пропустил больше двух лекций, напоминаю, что на химическом факультете я как раз на две отстаю, так что у вас есть шанс не перевалить за разрешённый лимит в четыре пропуска. Лебедева и Ладушкина, в первую очередь вас касается. - Он улыбнулся. - Вопросы есть? Нет? Тогда всё.

Словно бы дожидаясь этой точки, прозвенел звонок. А, может, и впрямь дожидался - с чародея станется. Ославленные подруги обошлись без дерзостей, забрали по списку (на память) и всё-таки распрощались. Дуня на автопилоте выполнила студенческую программу максимум и с удивлением обнаружила себя переодевающейся к физкультуре. Следующий сюрприз ждал её в зале - рядом с новым, этого года тренером стоял Володя.

- Дамы и господа, - объявил Владимир Сергеевич. Группа общей физической подготовки единственная из всех была смешанной. - Познакомьтесь с моим тёзкой - Владимиром Степановичем Крышаевым. Он останется с нами до конца семестра, а если будете плохо себя вести, на весь год. - Послышались смешки. Девчонки пока оценивали новичка молча, но он определённо произвёл впечатление - ох, все кости в раздевалке перемоют. - А теперь на пробежку.

Со вздохом покорности безжалостной судьбе студенты поплелись изображать гордых и несгибаемых, устремлённых к победе спортсменов. Получилось до безобразия неубедительно. Перекличку вёл Володя - наверное, тоже знакомился.

- Арсеньева!

После некоторой паузы несколько девичьих голосов пискнуло:

- У неё освобождение!

Как будто юноша не знал, что Флора прогуливает.

- Ох, дамы-дамы, - покачал головой Владимир Сергеевич. - Зря стараетесь. Она перевелась в секцию туризма.

Перечисление фамилий и разнообразные "тут" в ответ, зачастую виртуальные, а также ехидные замечания на это тренера продолжились.

- Ладушкина!

- Здесь! - отрапортовала Настя. Она тоже собиралась перевестись, правда, в секцию айкидо, но как обычно опоздала и не успела переговорить с преподавателями до звонка.

- Изумительно, - проворчал старший из физруков.

- Лебедева! - дошла очередь и до Дуни.

- Тут!

- Да это попросту явление Христа народу, - не упустил и её тренер.

Володя недоумённо покосился на язву, флегматично пожал плечами и продолжил перекличку. После Яковлева начался ад. Дуня терпеть не могла это всё! Впрочем, в новом году стало полегче - то ли преемник оказался не таким садюгой как предшественник, то ли положительную роль сыграло путешествие по тюрьмам разных миров, но, по крайней мере, бег, прыжки и приседания не вызывали мгновенного желания где-нибудь прилечь и тихо помереть. Однако сегодня до слёз болела рука. И именно сегодня Владимир Сергеевич, видимо в наставление Владимиру Степановичу, решил устроить репетицию сдачи нормативов. У Дуни ничего не вышло, и не удивительно, что в конце занятия раздалось:

- Лебедева, в тренерскую!

- Но? - печально и безнадёжно попыталась девушка.

- У вас, Евдокия Семёновна, ещё пары? Спецкурсы? Работа? Свидание?

- Влад... - попробовал вмешаться Володя.

- Вижу по вашим глазам - нет, - не обратил на коллегу внимания экзекутор. - Тогда у нас есть время поговорить.

Они вышли в смежный зал. Пустой, потому Владимир Сергеевич начал воспитательную беседу тут же, причём Дуня засомневалась, что воспитывают именно её.

- Я, конечно, кретин с мускулами вместо мозгов, но отдаю себе отчёт, что вам даром не сдалась физкультура. Но... - он помолчал, словно подбирая выражения помягче да поприличнее. - Неужели такой красивой девушке не хочется быть подтянутой? Неужели вам нравится быть киселеобразной размазнёй?

И почему для сих разговоров всегда выбирают Дуню? Тренируются, что ли, на ней в душеспасительных беседах? Нашли на ком!

- Влад, ты перегибаешь палку. На кисель и размазню она нисколько не похожа.

- О, Володя, с твоим подходом они ничего не будут делать! Я бы плюнул, но не тогда, когда они это могут!

Что он привязался? Могут-могут. Девушка по опыту, в том числе и вчерашнему, знала, что ничего она не может. Теперь Володя зудеть начнёт, благо Люсю с Флорой на воскресные пробежки он давно подбил, ещё до Карелии.

- Влад, перед кем ты тут распинаешься? - к троице подошёл Егор Юрьевич, ныне главный в институте по физическому воспитанию. Его-то и сменил Владимир Сергеевич на ответственном посту в группе ОФП. - А-аа, Лебедева. Брось, Влад, тяжёлый случай. Полтора года с ней возился, потом сдался - лучше силы для кого-то нормального поберечь. Не хочет - не надо. Отличница - посетит по занятию в месяц, ставь зачёт. И забудь!

О! Спаситель! Обидные слова, конечно, но правда. Да и Дуне многого не нужно.

- Не хочет? Гер Герыч, я ж не требую олимпийских результатов. Три дня назад пять раз отжалась - значит, и сегодня способна. Лентяйка!

- Пять раз? - законно не поверил главный преподаватель. - И это не было "море волнуется"? Не дохлый червяк? Не от пола, а на руках?

Подчинённый лишь кивал.

- Та-аак, Лебедева, а не влюбилась ли ты часом в спортсмена-разрядника?

- Гер Герыч!.. - снова начал Володя, но осёкся. Дуня поморщилась так, что три спортсмена-разрядника отшатнулись, как давешние солдаты от милашки эр-ле, нанюхавшейся отравляющих газов.

- Нет. Солнце, море, арбузы, - поспешила исправиться студентка.

Людоеды, вельфы из комиссариата, работорговцы, стражники в пластинчатых юбочках, разудалые пожелезники и один большой, вечно грязный замок. Другого по мелочи.

- Да-аа, - протянул Егор Юрьевич, - свежий воздух творит чудеса. Так, вы отжимались, Лебедева, или нет?

Эть? Можно не отвечать?

- Отжималась, - н-да, Алуштой не отбрешешься.

- И я о том же! - влез Владимир Сергеевич. - Лентяйка!

- Это и без тебя ясно, Влад, - отмахнулся старший. - Не продемонстрируете ли, Лебедева?

- Гер Герыч! - Володя стоял на своём. - Это не этич...

- Тебе, практикант, слова не давали, - отрезал мучитель. - Так уж получилось, я живу на той же улице, что и Арсеньева, Лебедева и Ралыгина. Более того, в том же доме и где-то с полгода назад имел несчастье наблюдать из окна за разборками между Арсеньевой и Ралыгиной именно из-за твоей персоны, практикант. И мне решать, что этично, а что нет.

Владимир Сергеевич, он же Влад, с неподдельным интересом посмотрел на тёзку. Знал бы он, что после той перепалки Дуня и перестала понимать, кому из девчонок защитничек приходится просто другом, как ей, а кому - не просто. Люся и Флора оставили соседку без намёков - на людях обе целомудренно чмокали парня в щёку и периодически вызывали на помощь. Вчера, вот, тоже. Настя заглянула к Люсе в гости и засиделась до темноты - Володя действительно обещался проводить девушку до общежития, заодно прихватить оттуда Флору от Кати и вернуться с нею домой. А в результате всю ночь кис на кухне, потому что у девчонок сменились планы. Может, поэтому он к Тацу и цеплялся, так как женский пол его порядком достал.

- Я честно не могу, Егор Юрьевич, - Не хватало ещё, чтобы юноша сцепился с начальством в первый же день да из-за неё! - Рука ноет.

- Что с ней?

- То же, что и с носом... столб, - девушка указала на лицо. Эх, зря она сделала это раненой конечностью - от резкой боли бедняжку снова перекосило, однако мужчины не шарахнулись, заворожено рассматривая чужое плечо. Рукав футболки от взмаха задрался, и взорам троицы открылся аккуратно наложенный бинт. Белый-белый. С кровавым росчерком.

Володя, точно во сне, избавил Дуню от повязки. Девушка не сопротивлялась. Физруки ещё немного постояли молча.

- Столб? - наконец очнулся Влад. - И... прости, какого калибра был столб?

Дуня принялась изучать потолок, справа. Какой смысл отвечать? На курорт опять не сошлёшься, а в оружии девушка не разбиралась.

- Так ты не врала? Ты вчера ведь не пила, верно? - осенило Володю.

Допрашиваемая перевела взгляд налево. Они же не выговорились, верно?

- Вчера? - пробормотал Егор Юрьевич. - Хм, любопытно. Я по утрам бегаю. Рано. Выхожу из подъезда, а на улице мигалки, менты, трупы...

- А сколько трупов? - оживилась девушка.

- Два. Плюс собачка.

- Маловато, - вздохнула падчерица удачи и похвалила себя за... м-мм, выдающийся интеллект. Сама, без понуканий сказала, что всё видела. Молодчина! Впрочем, не всё потеряно! - Мы с другом мимо шли. Меня немножко задело... - (Вообще-то это "немножко" с каждой секундой болело всё сильнее.) - Посчитали, что лучше не высовываться - бандитов испугались, ещё как свидетелей того...

Дуня стушевалась - чересчур уж странное выражение заползло на лица слушателей.

- Того... Лебедева, ты совсем дура? - оставив всякую вежливость, спросил Егор Юрьевич.

А это ведь не Петя.

- Совсем, - чистосердечно призналась студентка. - Вы меня в милицию сдадите?

- Мне надо подумать, - хмыкнул старший. - Практикант, отведи эту надежду нашей экономики в травмпункт - соври что-нибудь, типа в тир зашла. Затем с ней домой - глаз не спускай! Сокровище на нашу голову! Влад, за мной.

Они вернулись в соседний зал.

- Гер Герыч, - донёсся голос Насти.

- Ладушкина! Помню-помню. Влад, она теперь айкидошница. Вычеркни из списка.

Дуня поплелась в раздевалку. Мысль о побеге для разнообразия нашла отклик в мозгу. По крайней мере, двое из троих физруков хорошо знали, где она ночует.

Володя подпирал стену у самой двери. Не доверял. Рядом крутилась Настя. Увидев, кого он ждёт, подруга нахмурилась:

- Дунька, ты того? Он же чужой парень!

- Настюха! - тотчас прикрикнул "чужой парень". - Не лезь, а! Это наше личное дело. Не твоё!

Девушка презрительно фыркнула и ушла.

- Ой, что она теперь Флоре и Люсе скажет...

- Ничего путного. Зато отшили, - сердито бросил новоназначенный конвоир, он же практикант. - Вечно она... Да и Лорка с Людой не дуры.

- Не то что я? - вставила Дуня.

При ней Володя никогда не ругался. Кажется, созрел. К счастью, то ли порадовать, то ли разочаровать подопечную не успел - послышалась романтичная музыка. Вроде бы Enya(***). Парень отложил откровения и вытянул из кармана сотовый.

- Пап, привет.

Девушка чуть не кувыркнулась с лестницы, по которой они спускались в аллею - та соединяла часть институтских корпусов и выводила к метро. Либо у юноши оригинальный вкус (и об анимэ, к слову, он знает куда больше Дуни), либо у парня оригинальный отец. Одно другому не мешает, кстати.

- Да, спорткомплекс. Нет, пап, я занят. Не могу. Хорошо, пап, приеду, - Володя зло нажал отбой.

- Что такое? - встрепенулась спутница.

- Отец! Не-ее, я его люблю и всё такое, но иногда он не выносим! Работает, между прочим, у вас на факультете, но для встречи со мной уехал к чёрту на кулички! Знал же, что у меня сегодня здесь практика!

- Поедешь?

- Очень надо! Это в противоположную сторону, часа полтора, если не дольше. Обойдётся!

- Нехорошо. Ты же обещал... Хочешь, с тобой поеду? Буду под присмотром, - Дуня устыдилась своего коварства, но и у неё имелись обязательства. - Кстати, не одолжишь телефон?

- Бери, - легко пожал плечами юноша.

На этот раз трубку подняли посередине второго гудка.

- Да? - и эхом морской прибой.

- Здравствуйте, это снова Евдокия, насчёт Тотки... э-ээ, Тойки. Я вчера несколько опоздала из-за... м-мм... - девушка покосилась на двухметровую нянюшку. - Из-за белок.

- Белок? - не поняли с той стороны.

- Да, белок. Извините. Но до дома Тойки мне далековато...

- А до её школ... института? - перебил собеседник.

- Я как раз там, в аллее.

- В аллее? Я тоже здесь, но вас не вижу.

Дуня огляделась. Никого - ни сзади, ни впереди. Словно они не в шумном городе, не в шаге от развесёлой молодёжи, а где-то в лесу - и не смущает асфальт под ногами да шорох проспекта за деревьями и чугунной решёткой. По бокам дорожки, чередуясь с фонарными столбами, желтели клёны, под ними, раздвигая многогодовой слой палой листвы, покачивали ветвями облетевшие кустики. Туда-сюда шныряли пушистые от холода длиннохвостые трясогузки да воробьи грелись у луж на солнышке - ни дать ни взять отдыхающие у бассейна. Рядом переругивались два грача и серая ворона. За спиной дорожка изгибалась вопросительным знаком, но просматривалась неплохо. Прямо по курсу стояла статуя худого мальчишки отчего-то при пионерском галстуке. Называли сию достопримечательность памятником студенту, вероятно, от голода впавшему в детство. Занимал он центр некогда круглой площадки - там собирались разбить клумбу ещё до рождения Дуни, но, видимо, решили, что сорная трава элегантнее.

- Вы, случаем, не рядом с постаментом. Бородатый мужчина в старинном костюме, с тростью и на лавочке? - осенило девушку.

- Да, есть тут такая композиция. Как раз у памятника стою. Меценат какой-то.

- Именно. А мы ещё за пионеро... студентом. Сейчас вывернем.

- Мы? - уточнил предположительно безутешный муж.

- Да, - кивнула Дуня, словно бы её уже видели. - Я с другом. Я в длинной юбке и пиджаке, а он - высокий и мускулистый...

- Дунь, ты чего? Обалдела? - наконец-то сообразил хоть что-то сказать Володя.

Девушка отмахнулась.

- Хорошо. Я вас жду. Обоих. Идите медленно. Телефон не отключайте.

- Ду-уунь? - позвал спутник. - Ты что творишь? Тебе же велено идти домой и никуда не сворачивать!

- Я и не сворачиваю - нам по пути. С человеком нужно поговорить, а вчера не вышло.

Они, как и требовал эльф, медленно обогнули статую, если не сказать - выглянули из-за неё. И застыли. Действительно у мецената маячила фигурка в тёмно-синем. Она только-только повернулась в их сторону. Девушка уже собралась выйти на открытое пространство и вскинуть руку, привлекая внимание, как гость из чужих миров её опередил: он словно радушные объятия распахнул - и следом веером в парк полетели огненные шары. Такие же, как показывала Тотка в кафе.

Студентка не заметила, каким образом очутилась в самых густых из имеющихся в округе кустах. Володю, однако, в армии чему-то учили и научили. Да и тренировки по каратэ определённо даром не пропали. Юноша удивился не меньше, а, вероятней, больше подопечной, но предпочёл удивляться из местечка побезопаснее да ещё Дуню прикрыл. Прятался он и прятал девушку вовсе не от магического стрелка, а от тех, в кого тот целился - неизвестно откуда взявшихся мужиков в камуфляже, масках и при автоматах. Спецназ? ОМОН? Ерунда какая-то! Огонь, попадая пришельцам в грудь, не причинял им вреда - отсветом заката растекался по буро-зелёной одежде и таял. Оценив шансы, эльф хлопнул в ладони и исчез. Телепортировался? Дуня впервые наблюдала сие действо со стороны и в живую. Страшновато. А ведь то же творили и с ней! На память по себе беглец оставил выроненный в начале боя сотовый.

- Вот... - Несколько слов девушка отфильтровала. Мало ли - вдруг поймёт, заикой станет. - Ушёл. - "Болтун" наклонился к трубке. - Так-с, посмотрим, с кем он лясы точил.

Дуня перевела полный ужаса взор на Володин телефон, который так и сжимала в левой руке. Ой - пронеслось в мозгу. И тотчас защитник вырвал имущество, в одно движение разобрал - вытащил батарейку и сим-карту.

- Абонент выключен или находится вне зоны действия сети, - передразнил аппарат боец. - Рассредоточиться! Гляньте, нет ли свидетелей. В последнее время грязно работаем. - Говорил, если не считать ругани, чисто - без акцента и сверхъестественных шумов. Свой. Родной.

Девушка теперь смотрела на Володю. Тот, вновь проявив чудеса сообразительности, потянулся к подруге, чтобы обнять. Милующиеся под деревьями, никого и ничего не замечающие студенты естественно и гармонично вписались бы в пейзаж, но Дуня шарахнулась от юноши, как от прокажённого. Парень обиженно поджал губы.

- В кустах что-то шевелится...

Дохнул ветер, взметая и бросая на притаившуюся парочку листву. Ветер этот пришёл не сам по себе, его на хвосте принесла рыжая искра. Она, оттолкнувшись от Дуниной спины, выскочила на асфальт, сердито зацокала на людей и сиганула прочь.

- Белка, - сплюнул командир.

- Капитан, студенты!

- Лады, сваливаем, - отзвалось начальство и... вся группа подозрительных спецназовцев растворилась в воздухе. И только звенело над холодной землёй: - Белка.

Дуня тряхнула головой, выгоняя оттуда всякую муть, и собралась было покинуть гостеприимные заросли, но Володя не дал - он дождался спугнувшую бойцов молодёжь и легко влился в её нестройные ряды. И спутницу прихватил.

- Гадская белка, - выдохнула девушка. В зверьке ей примерещилось нечто знакомое, блестящее.

- Она нам, возможно, жизнь спасла, - с укоризной произнёс юноша.

- Э-ээ... да. Верно. Белок просто не люблю, - в очередной раз без зазрения совести солгала Дуня. Не рассказывать же защитнику о заколке и серьгах. К тому же он прав - вовремя животинка мимо прогулялась, вовремя.

- И... по-моему, это кролик. Только рыжий, - парень повёл носом. - В пиве. Он тебе на спине пятно оставил.

- Гадский кролик! - не преминула откликнуться собеседница. А что? Пиджак провонял. И наверняка такое же ворьё. - Но прибежал в самый раз, не спорю.

- В самый раз, - повторил Володя. Он, как и Дуня, определённо избегал настоящего обсуждения того, чему они в действительности стали свидетелями. Об умениях и замужестве Тотки девчонки никому не рассказывали, потому у юноши даже отправной точки для размышлений не имелось. - Ох, что-то мне вдруг захотелось к отцу съездить. Давно ж не виделись. Ты не против?

- Только за!

Однако знакомство с родителями так и не состоялось. Сначала у метро они натолкнулись на Петю и ту страшненькую девчонку из кафе. Отвергнутый жених и неприступная невеста сидели прямо на бордюре, окружающем образцово-показательный газон. Девушка, уткнувшись в плечо юноши, плакала навзрыд, парень, бормоча ей на ухо что-то явно утешительное, ласково гладил несчастную по волосам и трясущейся спине. Иногда рядом с молодыми людьми останавливался кто-то из знакомых, малознакомых и попросту сочувствующих и спрашивал, что случилось, но пара неизменно отмахивалась - мол, не надо, без вас тошно. Доброхоты пожимали плечами - не надо, так не надо, нам-то что - и продолжали путь. Но от Володи, в особенности, когда дело касалось его друзей, так просто не избавишься.

- Вер, что случилось?

- Вовк? - девушка оторвалась от Пети, попыталась что-то сказать, но заревела ещё громче и истеричнее.

- Вовк? - нахмурился Петя, затем просветлел. - Володя Крышаев?

Физрук-практикант кивнул.

- Тут такое... В общем, ты же друг Шкафа? Тьфу, Кольки Шкафова, верно? Так вот... в общем, явились за ним какие-то ребята в форме. Утром. С тех пор - ни слуху ни духу.

Судя по тому, как задёргалась Вера, студент говорил о своём более удачливом сопернике. Злорадства в голосе юноши, как и желания воспользоваться нежданным подарочком судьбы, не было. Парень искренне переживал за обоих.

- Из военкомата, что ли? - удивился Володя. И сам себе возразил: - Да не, Колька ведь служил.

- Угу. И когда это из военкомата приходили... хм, в штатском? - добавил неприятных подробностей музыкант. - Сам видел.

- Но это не повод вот так сидеть и надрываться!

- Не повод, - согласился Петя. - Но я не могу её успокоить.

- Дай я.

Однокашник не стал спорить - он поднялся, передавая зазнобу на попечительство Володи, сам подошёл к Дуне.

- Слушай, Лебедева... э-ээ, извини. Я это... был не прав, погорячился, - смущённо выдавил он.

- Ничего. Я тоже, - покраснела девушка. - И гитара твоя. Я отдам! Честное слово! Деньгами, правда. Только заработаю!

- Отвянь, Лебедева, - пресёк обещания Петя. - Она столько бабок стоит... мне не заработать... Лучше скажи, ты её вправду автору отдала или меня злила?

- Вправду, - Дуня решила не уточнять, что автор, не спросясь, умыкнул инструмент. - Он сказал, что она очень хорошая. Прости. И... Знаешь, я не думаю, что он так уж против твоего самоуправства. И поёшь ты неплохо. Только зря песню-тоску на просьбу выйти замуж переделал - не та тема... мне кажется.

- Неплохо? Всё ещё дуешься?.. Хотя... по сравнению с ним, и впрямь неплохо, настоящий комплимент. А насчёт выбора... м-мм, не "Снег" же исполнять! Танцует ветер на полях, вздымает ветер к небу прах...

Собеседница содрогнулась - перед глазами встало поле, усеянное трупами, а в ушах зазвенела "шедевра".

- Во-во, - оценил реакцию Петя. - Ты... это... Лебедева, можешь с ним встречу устроить? Я бы автограф взял, творческий вечер организовал бы...

- Э-ээ, как увижу, так сразу и передам... твоё предложение. Но... ничего не гарантирую - он человек занятой.

- Ты передай, а там посмотрим.

Н-да, вот тебе и рыцарь в сияющих доспехах. С другой стороны, не сиднем же ему сидеть и ловить слёзы дорогой невесты. Та, кстати, под руководством Володи собралась и выглядела готовой к активным действиям.

Потом у поезда, уже на станции их догнали Влад и Егор Юрьевич. Главный преподаватель слишком хорошо знал дорогу и мигом определил, что Дуня и Володя не следуют его указаниям. Пробормотав "Это заразно!", физрук отправил практиканта и его подопечную в гости к Владимиру Сергеевичу. Владимир Сергеевич не то чтобы обрадовался, но рьяно не возражал.

Дуня резко села и осоловело уставилась на орущий телевизор. Только что она бродила по безумной саванне васильковых жирафов - в носу свербело, подбородок чесался словно бы изнутри, на лбу и спине, так и виделось, назревали прыщи, но девушка радовалась аллергии, потому как рядом шли влюблённый Лео и... Сладкоежка. Мальчик усадил свою Янепонимаю на малыша Ганешу и собирал цветы. Для неё. И какие! Горную полынь и розы. Вдали светло-коричневым холмом плыл "карликовый" боевой слон Пармен... И вот - она в чужой квартире, на криво-косой софе, в мужской футболке. Под боком - неизвестно откуда свалившийся пылесосный шланг, под носом - надрывающийся новостной заставкой ящик.

- О, пардон, - в комнату, массируя виски, вошёл Влад. За ним бдительным стражем маячил Володя. - Он у меня вместо будильника.

О! Верно! Они у Владимира Сергеевича в гостях. Вынужденных. Физрук предлагал Дуне свою кровать, но изучив свежесть белья, девушка предпочла занять диван на кухне. Теперь расплачивалась затёкшим телом и излишними предметами обихода под одеялом.

- Всё равно пора вставать, - несчастная потёрла глаза, потянулась и...

- А теперь о главном, - перебил телевизор. - Вчера в столице была обезврежена опасная преступная группировка "Волшебный кружок".

Место ведущего занял домик - двухэтажный, квадратный, с колоннами у входа, лепниной под окнами и балясинами на крыше, деревянно-оштукатуренный и проконопаченный паклей, вероятно, с плохо проложенной и давно устаревшей проводкой, некогда выкрашенный в салатово-бирюзовый цвет. Определённо отнесённый к историко-культурному наследию. Возможно, почётный статус и уберёг строение от полного уничтожения: казалось, что здание угодило одновременно в пожар, ураган и наводнение - домик будто бы подкоптили, оплавили, подняли в воздух, перекрутили и, вернув обратно, изрядно затопили. Соседние здания были поновей, но выглядели хуже - одно таращилось в камеры окнами без стёкол, у другого обвалилось центральное перекрытие.

Перед подъездом сновали туда-сюда мужики с автоматами и в масках, часть, в том числе один с огнемётом (Дуня такие ранцы и трубки видела в кино), сторожила пяток людей с руками за головой да лицами в асфальт. Чуть поодаль мигали милицейская и пожарная машины. Обе щеголяли подозрительно незнакомыми символами. Пожарные, ухватив шланг, поливали здание за кадром. Скорых не наблюдалось.

- Эта банда занималась изготовлением и распространением опаснейшего наркотика "Ведунин". "Ведунин" даёт временный приток сил и наделяет человека магическими способностями, а также нечувствительностью к боли. Человек впадает в состояние, подобное берсерку, что в сочетании с волшебными силами приводит к катастрофическим последствиям как для окружающих, так и для организма и разума наркомана. Также банда не гнушалась обыкновенного рекета и домушничества. При задержании оказала вооружённое сопротивление. Лидер банды Валериан Беседко уничтожен, рядовые члены задержаны. На месте изъято...

- Это какой канал? - вылупился Влад.

- Федеральный, - печально щёлкнула по пульту Дуня.

- ...это сняли на любительскую камеру, - возвестил другой канал, но тоже из государственных. По всему экрану летали огненные шарики, источником которых была фигурка в тёмно-синем. Судя по изящным изгибам в районе талии, золотистым длинным локонам и чистому полю на заднем плане, телевизор демонстрировал не вчерашнего эльфа, но в целом сцена не очень отличалась. - Если вы видели эту женщину, сообщите по бесплатной горячей линии оператору или лично сотрудникам ближайшего гадательного салона сети "Хрусталь".

- Что это за бред?! - не выдержал хозяин. - Или это реклама очередного российского блокбастера?

- Не бред, Влад, - покачал головой Володя. - И не реклама, к сожалению. Мы примерно с тем же столкнулись в аллее. Странное что-то творится.

А Дуне всё больше и больше хотелось вернуться в замок сэра Л'рута, надеть форменный передник и взять в руки половую тряпку.

Странное. И давно. С последних дней лета.

----------------------------------------

(*) Слова В. Высоцкого,

Льюис Кэрролл "Алиса в Стране чудес", музыкальная сказка (режиссёр О. Герасимов)

вернуться

(**) Математическая статистика

вернуться

(***) Eithne Patricia Ni Bhraonain, ирландская певица и композитор

вернуться

Комментарии: 144, последний от 05/10/2010. © Copyright Fieryrat (fieryrat@list.ru) Размещен: 13/09/2010, изменен: 24/08/2010. 79k. Статистика. Глава: Фэнтези И пришёл... Он! Как тесны миры!		Оценка: *6.724** Ваша оценка:
Аннотация: Аннотация: Обжегшись на молоке, дуют на воду. Дуня из таких же, но, как обычно, умудрилась встать рядом с извергающимся вулканом. Пояснения: Тормознутый черновик - растёт медленно, изменяется непредсказуемо. P.S. Вопросец: насколько новости смотрятся по-новостному? А то однажды мне уже говорили, мол, есть ощущение, что автор ни разу новости не смотрел =/

Fieryrat : другие произведения.

Как тесны миры! : 1