Овен считается первым в поясе зодиака, так как в то время, когда создавалась
греческая астрономия, Солнце вступало в это созвездие во время весеннего
равноденствия. Созвездие мало примечательное, состоит из звезд 2-й, 3-й,
4-й, 5-й величин. Главная звезда Овна - Хамаль - навигационная звезда.
Культ жертвенного агнца (барашка) прошел через тысячелетия. Символ белого
кроткого, ни в чем не повинного существа, отдающего себя в жертву людям во
имя их блага и искупления их поступков,- такова идея иероглифа созвездия
Овен. Верховный бог Египта, бог солнца Амон-Ра, священным животным которого
считался баран, часто изображался с бараньей головой, причем рога у него
были загнуты так, что защитить ими себя он не мог. На дополнительных рогах
Овна сияет диск Солнца - символ космической мудрости.
Суббота, 25 марта 2006 г.
И в самом деле, время - это мираж. В нынешнюю ночь стрелки всех часов были
переведены на летнее время.
- Эй, Время, шагом марш назад на один час, ать-два!
Время послушно исполнило приказ. Миллионы часов, электронных и механическиих
перепрыгнули через час.
Рекламная пауза.
А между тем виртуальная жизнь тоже шла своим чередом.
На СИ был объявлен конкурс сонетов, посвященный дню рождения Бориса
Натановича Стругацкого, который он будет отмечать 15 апреля.
За основу была взята единственная строчка арканарского поэта Цурэна
Правдивого "Как лист увядший падает на душу" из книги Аркадия и Бориса
Стругацких "Трудно быть богом".
Я решил не остаться в стороне от этого конкурса и, ничтоже сумняшесь,
выложил Последний сонет Цурэна и Прощальный сонет Цурэна.
На следующий день обнаружил "Затравку" у Олега Лермана.
Они с Вальтером опять что-то замыслили под девизом: "Творцу венка один
сонет - картошка".
- Как же вы там без меня? - подумал я и выложил: "Завтрак поэта"
Конец рекламной паузы.
Мы сидели за столом в избе Василия Травника.
- Так и быть, - молвил хозяин, - возьму тебя с собой к Святозару.
- А кто это такой? - вопрошал я.
- Это мой будущий тесть, - пояснил Василий, - он живет на озере Кщара.
- Где-то я слышал это название, туда, очевидно, нелегко добраться?
- Я договорился со знакомыми купцами. Они завтра по утру отправляются к
серебряным болгарам торговать пушными шкурами да медом. Мы доплывем с ними
до Пировых Городищ, а там до Кщары - рукой подать, всего одно поприще.
Вокруг него ни жилья, ни хаты на десятки верст окрест.
- А зачем ты туда идешь?
- Святозар обещал отдать мне свою дочь Варюжу, ежели я добуду ему магический
талисман.
- Значит, Варюха, внучка Марьяны - его дочь? - смекнул я, - Так бы сразу и
сказал! А ты добыл талисман?
- Думаешь, зачем мы с тобой в стольный град ходили? Был я у отца Нестора,
который ныне в храме Богородицы служит. Думаешь, просто так икона Богородицы
в Вышгороде от стены отходила? У Нестора особый талисман был. Вот он!
Василий торжествующе извлек из-за пазухи золотой сияющий диск.
Я пригляделся: с одной стороны по внешнему кругу шли какие-то
непонятные символы - греческие, иудейские, римские, египетские.
Внутри круга был изображен шестиконечный крест, испещренный различными
надписями. С обратной стороны в трех концентрических окружностях были
начертаны тайные имена бога, внутри которых была шестиконечная звезда и
снова - символы, буквы, знаки.
- Неужели отец Нестор легко расстался с этой реликвией? - спросил я.
- Он мой давний должник, - молвил Василий, - и добыл ее только с моей
помощью. Кроме того, у него осталось немало иных диковин, которые он
с князем Андреем привез из южных земель.
- И что же может сотворить этот талисман?
- А что пожелаешь. Ну, загадывай!
Не успел я подумать, как перед нами появился жареный гусь, осетры,
всевозможные пироги, калачи и жбан медовухи.
- Ну, просто скатерть-самобранка! - вскликнул я, - словно в сказке!
- Это ты еще скромно пожелал, - молвил Василий.
- Неужели он может... - не осмелился подумать я.
- И это тоже, - подтвердил он.
- Как же ты отдаешь его Святозару за здорово живешь?
- Обижаешь, Иван. Варюха стоит тысячи таких талисманов. Она понимает голоса
всех птиц и зверей, все травы ей ведомы, ей открыто все, что было и что
будет... Да и сам я многое сотворить могу безо всяких талисманов!
- А зачем же тащиться в такую глухомань, - полюбопытствовал я, - обгладывая
гусиную ногу и запивая медовухой, - ежели ты обладаешь таким могуществом?
- Эх, Иван, темнота! Разве ты никогда не слышал легенду об озере Кщара?
- Ей богу, никогда не слышал!
- Путь у нас долгий, по дороге расскажу...
Четверг, 30 марта 2006 г.
Вчера в 14.16 было новолуние, сопровождавшееся довольно редким
явлением - затмением солнца. Правда не пришлось его наблюдать, так как день
был пасмурным.
Сон тоже был не совсем обычный, внеплановый.
Приснилось мне, что я заснул, и сквозь полудрему того внутреннего сна слышу,
как собрались знакомые мужики, среди которых я отчетливо различил голос
Хореныча. Мне сразу же захотелось проснуться, давненько его не видел.
И что же я вижу? Вокруг незнакомые, чужие, равнодушные лица, а его нет.
Я понял, что это мои нынешние коллеги, но кто есть кто, так и не разобрал.
Я отправился его искать. День был какой-то праздничный, то ли Первое Мая,
то ли День Города, и было тепло. Я пытался рассказать что-то шедшей рядом
девчонке, кто она, тоже не понял. Так бывает во сне, видишь кого-то, и сразу
знаешь, это тот-то и тот-то, хотя и не похож вовсе. А тут вовсе не было
такого осознания.
- Иван, расскажи, как ты однажды провел отчетное занятие между будущим и
прошлым, - попросила она.
- Кого это теперь интересует? - молвил я.
Путь наш шел по широкой улице, вдоль которой проходил тектонический разлом.
Правда, он был совсем неширокий, метра два, не больше. На противоположном
его склоне виднелись огромные белые камни и корни деревьев. Насколько он был
глубок, не знаю, в бездну я не заглядывал.
- Никогда прежде не видал тектонических разломов! - восхищенно воскликнул я.
- Погляди, Иван, а там барсучья нора! - указала девчонка в направлении
разрушенного моста.
Я взглянул, но увидел лишь мелькнувшую серую тень, а вокруг свору бродячих
псов.
На небе, покрытом быстро проплывавшими низкими облаками, тоже
происходило необычное явление. С негромким гудением там вращался светящийся
смерч, перемещавшийся против часовой стрелки. По форме он напоминал горлышко
полупрозрачной бутылки, высовывающееся прямо из облаков. Стоявшие рядом люди,
раскрыв рты, наблюдали за его эволюциями. Наконец, этот объект рассыпался и
со звоном пустой пепсикольной банки скрылся из вида...
Далее мы оказались на какой-то корпоративной вечеринке, где я встретил
нашего бывшего начальника.
- Здравствуйте, Камиль Сябитович, - тронул я его за рукав.
- ЗдорОво, Иван, - ответил он, продолжая беседовать с каким-то толстяком.
Тут я заметил нашу ясновидящую Софью, которую тоже давно не видел, и стал
пробираться к ней.
- Центр тяжести сместился, - изрекла она.
Мне хотелось о многом с ней поговорить, расспросить о новых космических
Посланиях, рассказать о своих снах. Вокруг собралась большая компания,
которая пыталась разместиться на двух лавках, но их не хватило, стали
искать третью. Далее мы все подошли к буфету, где раздавали подарки.
Я тоже подошел и получил свой.
- Ничего особенного, просто карамельки, - подумал я.
Внутри также был пластмассовый ярлычок, на котором красовалась надпись с
расширением ".doc".
- Его можно отоварить в магазине, - пояснила буфетчица.
- В каком?
- В любом...
Вот такой не совсем обычный, внеплановый сон приснился мне в ночь
после солнечного затмения.
Суббота, 1 апреля 2006 г.
...Едва забрезжил рассвет, мы с Василием Травником уже садились в ладью купца
Митрошича. Дюжина судов отважных русичей поднимали свои паруса, отправляясь
в опасный поход. На каждом было по отряду храбрых витязей, подрядившихся за
гривны сопровождать купцов. Подозреваю, что князь Михалко желал разведать
обстановку в стане серебряных болгар. С ними время от времени можно было
торговать, но, почуяв слабину, они не прочь были поживиться дармовой добычей
с русских земель. После того, как князь Андрей, брат Михаила Юрьевича,
наголову разбил их, прошло немало времени. Над Клязьмою красовались храмы из
болгарского белого камня, в княжеских ризницах звенело болгарское серебро,
многие князья обзавелись болгарскими женами. Но как ныне обстояли дела, никто
не знал...
...Над речным туманом показал свой кровавый лик Ярило. Гряды золотистых
облачков возносились все выше и выше над горизонтом, мрачная синева уступала
место светлой лазури. Быстроходные ладьи с причудливыми утиными носами
проносились мимо дремучих боров, зеленых дубрав и светлых березовых рощ.
В первую ночь мы остановились возле устья Нерехты, откуда сметливые зиждители
князя Андрея возили местный белый камень. Он ничем не отличался от болгарского,
но был более легким и пористым, его использовали для верхних ярусов строящихся
церквей...
- Ты обещал рассказать мне легенду об озере Кщара, - напомнил я Василию.
- Ну, что же, слушай, - молвил он.
Легенда об озере Кщара.
- Давным-давно это было, - начал Василий, - может быть сто, а может быть
двести лет назад.
[Напомню, мы отправились в путешествие в 6685 году от сотворения мира].
Жили в тех краях высокие, светловолосые, голубоглазые люди...
- Так это же варяги! - прервал я его. - Откуда они здесь появились?
- Никакие не варяги, - продолжал Василий, - они здесь жили многие тысячи лет
назад, еще с тех пор, как в этих лесах бродили волосатые слоны.
- Мамонты, - подсказал я.
- Сам ты мамонт! - молвил он. - Волосатые слоны - так сказано в предании.
- Ну, ладно, не буду тебя больше перебивать.
- Так вот, - продолжал сказитель, - на высоком холме было у них большое
поселение...
- У мамонтов? - переспросил я.
- Всё! Я больше не буду рассказывать! - разозлился Травник.
- Молчу, молчу! - успокоил я его.
... - В этом селении, которое издревле называлось Кщарская Грива, было древнее
капище. Посреди него стоял деревянный Перун, вокруг него, словно восемь
лепестков священного цветка, были прорыты рвы, в которых по большим
праздникам возжигались жертвенные костры. Со стороны восходящего солнца
огонь горел неугасимо...
- Вечный огонь, - констатировал я и тут же осекся, заметив суровый взгляд
рассказчика.
- Однажды к этому селению подошла жестокая киевская дружина, которая огнем
и мечом прошла по всем землям, порубив древних идолов, сжигая священные
дубовые рощи на своем черном пути. Впереди они везли огромный деревянный
крест на повозке, которую тянули две пары дюжих лошадей.
- Кто поклонится сему кресту, тот будет прощен, иные будут порублены, -
молвили дерзкие захватчики.
Селение Кщара было защищено мощными дубовыми стенами, и нападающие не смогли
взять его приступом. Началась осада. К пришельцам прибывали все новые и новые
полки.
Что делать осажденным? И тогда главный волхв Перуна, по прозванию Сварожич,
собрал всех жителей перед капищем. Он ударил по струнам серебряных гуслей и
запел старинную песню.
Народ затих, слушая чарующие звуки.
- Повторяйте все за мной... - он произнес древнее заклинание.
Толпа вторила ему громогласно:
... - Как на небе, так и на земле!
Глухое эхо раздалось с небес. Только что не было ни тучки, ни облачка, все
затянулось какой-то хмарью. Сверкнула молния, озарив окрестности, тут же
громыхнул гром, и разверзлись хляби небесные. Ослепительные стрелы сыпались
беспрестанно, громовые раскаты не смолкали. Наконец, шаркнула такая свирепая
молния в самый высокий священный дуб. От ужасного треска дрогнула земля,
прокатился рокочущий гул, фонтаны брызг устремились к небу, поднялся густой
туман. Когда он рассеялся, не было уже ни нападавших, ни осажденных. До
дальнего леса у горизонта расстилалась еще бурлящая поверхность озера.
Конец легенды.
- Жуткая история, - промолвил я. - А кто же были эти гордые светловолосые
люди?
- Да кто ж их теперь ведает? - пожал плечами рассказчик. - После них лишь
названия озер остались: Кщара, Печхар, Поныхар, Санхар, Семахар, Юхор...
- А почему Святозар поселился там? - спросил я Василия.
- Потому что он вельми похож на них, - ответил он. - Глаза его, словно
голубые озера, волосы его, будто белые облака, проплывающие над ними,
мудрость его глубже озер бездонных...
... На следующий день мы с Василием высадились напротив Пировых Городищ и
отправились по неведомым дорожкам в полуночную сторону.
- Вот они, твои "мамонты", - молвил Травник, указывая на развесистый дуб,
на котором среди нижних ветвей были вбиты намертво два изогнутых гигантских
бивня длиною около сажени.
- А вот здесь жил Змей, - он кивнул на огромную пещеру на склоне оврага,
перед которой белели изъеденные временем кости и блестела опаленная солнцем
серая чешуя.
- Не может быть! - воскликнул я. - Птеродактили вымерли задолго до
исторической эпохи.
- Но время от времени он все же появляются, - уточнил Василий. - А это -
Ступа.
- Она так похожа на "летающую тарелку", - удивлению моему не было предела.
Мы подошли ближе. Ступа была вырублена из песчаника и, видать, служила местом
поклонения, поскольку вокруг я заметил множество скелетов животных, принесенных
в жертву.
- А что это за растение? - спросил я Травника, сорвав стебелек, на липкой
булавовидной головке которого отчаянно трепыхались запутавшиеся в щетинках
мошки.
- Это один из видов росянки, - объяснил Василий, - хищный цветок, он питается
насекомыми, которых привлекает приятным запахом. Мошка садится на цветок, и
вокруг нее смыкаются острые шипы. Когда очередная жертва переваривается,
цветок вновь раскрывает свои коварные объятия. Надо сказать, больше нигде
я не встречал таких растений.
- А не кажется ли тебе, - спросил я Василия, - что судьба человеческая
подобна этому растению? Сперва она заманивает нас блаженными ароматами,
и, когда мы клюнем на приманку, нет уже пути назад - только раствориться
в этом бытии... А цветок уже поджидает новую жертву...
- Я всегда подозревал, - молвил Василий, - что в потомках Онисима дремлют
струны Бояна. Любой пустяк порождает у них завораживающую картину.
- А разве ты не такой? - спросил я.
- Я вижу мир таким, каков он есть, - возразил Травник, - и если он меня
не устраивает, я изменяю его... А вон, смотри, сколько княженики!
Я набрал полную пригоршню ягод и стал дегустировать:
- По виду похожа на костянику, только аромат не сравним ни с какими
известными мне ягодами.
- Оно и верно - княжеская ягода. А вот и озеро Великое.
Справа до самого горизонта расстилалось голубое озеро, по водной глади
которого водили хороводы белые лебеди.
Далее наш путь шел вдоль журчащего ручья.
- Это Кщарский Исток, - пояснил Василий, - он выведет нас прямо к Святозару.
Дурманящий запах багульника витал над болотистыми полянами.
Тропа была истоптана копытами диких буйволов, вепрей, лосей и оленей, видать,
здесь они ходили на водопой.
- А где же все это зверьё? - спросил я.
- В это время всяк зверь отдыхает, - молвил Василий, - вишь, как солнце-то
печет.
- Одни мы с тобой бредем, как заполошные, - добавил я.
- По ночам здесь иные страсти. Не приведи, Господь! Слышал ли ты про Хозяина
Леса?
- Про Лешего? Так ведь это всего лишь сказки...
- Ничего себе, сказки! Пошел я прошлым летом в лес по грибы. Набрал полное
лукошко маслят, иду дальше. Гляжу - подосиновики, ядреные, крепкие, шляпки
оранжевые, ножки мохнатые. Высыпал маслята, набрал подосиновиков. Дальше иду -
поляна с мелкими елочками, а на ней - полно боровиков. Высыпал подосиновики,
набрал боровиков. И тут только смекнул, что дороги назад не ведаю. А небо-то
тучами затянулось. Что делать? Присел я на пенек и размышляю. Гляжу -
напротив меня на таком же пенечке мужичок сидит, сам - не велик, а борода
до самой земли стелется. Я - к нему:
- Дедушка, подскажи, мол, как до дому добраться?
- Жадность тебя обуяла, - молвил бородач. - Почто рвал грибы, ежели они тебе
не надобны?
- Так ить я же поначалу думал, что они мне надобны!
- А почто выбрасывал их?
- Но лукошко-то у меня не бездонное!
- Прежде, чем поместить что-то в свое лукошко, подумай: а это тебе нужно?
Высыпай! - приказал он.
Делать нечего, высыпал я боровики.
- Теперь ступай по той тропе, - молвил лешак.
Я пошел и оказался на той же поляне, где высыпал свои маслята, вновь уложил
их в лукошко и отправился домой по знакомой дороге...
... Белые и серые журавли важно ступали по окрестным болотам. Куропатки и
перепела вспархивали у нас из-под ног. Рыжие лисицы нехотя скрывались в
чащобе при нашем приближении. Шустрые ужи и надменные гадюки сновали в
густой траве. Темные еловые леса сменялись просторными сосновыми борами.
Наконец, перейдя в брод один из ручьев мы оказались на широкой поляне.
- А вот и озеро Кщара, - молвил Василий.
Пятница, 7 апреля 2006 г.
Сегодня праздник БЛАГОВЕЩЕНИЯ ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ.
Несколько лет назад Софье снизошел этот боговдохновенный стих:
Христос прислал благую весть,
Ведь Благовещенье сегодня,
И льется светлый свет с небес,
Открыв Святому Духу сходни.
...Как-то под вечер, утомившись от долгого пути, присел я у колодца. В это же
время подошла девушка с кувшином, чтобы зачерпнуть воды.
- Дай мне воды напиться, - изрек я осипшим голосом.
- У Вас всегда такая манера знакомиться с девушками? - спросила она.
- Почему же, у меня есть тьма иных вариантов. Но, будем знакомы, меня зовут
Иоанном, я - Следопыт, то бишь, следователь по основным проблемам истории и
теологии. А как твое имя?
- Что в имени тебе моем, - ответила она, - впрочем, зови меня просто Мария.
- Очень приятно, - промолвил я, сделав большой глоток из кувшина, - воистину,
живительная влага!
- Это глубокий колодец, его выкопал еще отец мой. Земля ему пухом.
- Позволь помочь тебе донести кувшин, - предложил я.
- Ну, вот, опять: сначала кувшин донести, затем - в дом тебя пригласи,
потом - накорми тебя, а там и ночевать запросишься?
- Али у тебя жених строгий? - спросил я, подхватывая кувшин.
- Строгий, не строгий, а ребра тебе наломает. Плотник он у меня.
- Все верно, так и говорил Лука, который послал меня в этот некогда забытый
богом городок! - воскликнул я.
- Тебя послал Лукавый? - переспросила она.
- Нет. Апостол Лука, который просил меня уточнить некоторые исторические
детали.
- Какой-такой апостол?
- О, ты его еще узнаешь, но это будет потом. Он возвестит миру о том, что
произойдет вскоре, о твоем сыне...
- Но, у меня нет сына.
- Какой нынче день? - спросил я.
- Пятница.
- А поточнее?
- 7 апреля 5507 года от сотворения мира...
- Как раз ТОТ самый день! Ровно через девять месяцев, то бишь, 7 января, у
тебя родится сын, который будет спасителем Мира.
- Каким образом? - удивилась Мария. - Я ведь и мужа не знаю!
- Тайна сия велика есть! - загадочно молвил я.
- А вот и мой дом, - молвила она, остановившись перед скромным жилищем, -
спасибо тебе Странник за помощь!
- Рад был познакомиться с тобой, просто Мария!
- Куда ж ты теперь, на ночь глядя?
- Пойду, найду какую-нибудь харчевню, там и переночую.
- Нынче праздник всех пастухов и животноводов, повсюду отпускают на волю
жертвенных голубей и горлиц, народу много собралось со всех окрестностей,
навряд ли найдешь где место...
- Так может ты дашь мне приют? - робко спросил я.
- Ну, вот, этого и следовало ожидать. Ладно, уж, заходи...
Наклонившись, я вошел в низенькую дверь и произнес сакраментальную фразу:
- Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою! Благословенна Ты между женами.
Скромность обстановки меня поразила. Посреди стоял большой свежевыструганный
стол, вокруг него пахнущие сосновой стружкой скамейки, у стены скромный
топчан, в красном углу теплилась неугасимая лампада. Она зажгла медный
светильник.
- Извини, чем богаты, тем и рады, - молвила Мария, - выкладывая на стол хлеб
и две рыбы, и ставя небольшой глиняный кувшинчик.
- Спасибо за угощение, - поблагодарил я.
- Примите, и ядите, - молвила она, преломив хлеб, и наливая в глиняную кружку
красное, как кровь, вино.
Я принял на грудь, и в крохотной комнатке стало значительно уютнее и теплее.
- Отведай и ты, - предложил я.
- Нет, я не пью. Ну, если только ради такого праздника...
- Этот праздник будет славен в веках. Ну, за знакомство, Мария!
- Я тут поселилась совсем недавно, - поведала он. - С трех лет я жила при
храме. Батюшка и матушка уж старенькие были и вскоре преставились. А моя
жизнь была посвящена Господу. Недавно наш настоятель сказал:
- А теперь иди в мир, Мария, ибо приблизился час твой.
И вот, я здесь: читаю молитвы, пою псалмы...- продолжала она.
- Неисповедимы пути Господни, - молвил я. - А знаешь ли ты какие мирские
песни? Спой, Маша, не стыдись!
Глаза ее были чистые и ясные, при мерцающем свете они казались бездонными
колодцами, в которых отражались звезды. Она глубоко вздохнула и запела,
очевидно, по-гречески, чужая речь в ее устах сладостно звучала.
Прочь, нечестивые, прочь! Будь любезным
и будешь любимым.
Чтобы любовь заслужить, мало одной
красоты.
Будь ты хоть сам Нирей, любимец былого
Гомера,
Или нежнейший на вид Гилас, добыча
наяд,
Чтобы любовь госпожи сохранить и ее
не лишиться,
Ты приложи к красоте малую долю ума.
Ведь красота - ненадежная вещь, убывает
с годами.
Чем протяженней она, тем ее сила слабей.
Таков был дословный перевод этой песни, сделать его поэтическим у меня
просто не было времени.
- Кто же автор этих слов? - спросил я.
- Это - "Наука любви" Овидия.
- Чудесные слова, - молвил я, - Да и голос у тебя изумительный, нежный,
словно серебряный колокольчик, и греческий безо всякого акцента, хотя на
родном у тебя чувствуется легкий арамейский акцент, который придает ему
особый шарм.
- И вся она была мила, - вспомнилось мне. - Откуда же это? Нет, это совсем
из другой оперы. Эти волшебные строки появятся много позднее...
- А ты умеешь петь, - спросила она?
- Нет. Лучше я тебе стихи прочитаю. И я начал: Лишь глаза закрою...
- Кто это, Овидий или Гомер? - поинтересовалась она.
- Нет. Это из моего, раннего... А вот еще. Из моих последних стихов и переводов: Как лист увядший падает на душу...
Она восхищенно вздохнула:
- Каждый человек неповторим по-своему. Ты - лёгкость мысли, светлый ум и
добрая душа! Мне кажется, в этом переводе главный герой похож на тебя,
Ванечка...Не то, что мой плотник...
- Али он не люб тебе?
- Он старый и лысый и ничего не смыслит в поэзии, - она ласково погладила
меня по русым волосам. - Можешь ты мне записать что-нибудь на память?
Я с готовностью сделал дарственную надпись на гладкой дощечке обломком
грифеля, случайно оказавшегося в кармане: На вечную память Марии из Назарета от Иоанна 21:26
В ночь Благовещения: Ты, простившись со мной...
- Что-то ты здесь интересное написал, - она быстро пробежала глазами по
строчкам, - на каком же это языке?
- Этот язык появится лишь через много веков, - молвил я, - но тебя тогда уже
не будет интересовать поэзия, у тебя будут иные заботы. Ежели встретишь когда
Андрея по прозвищу Боголюбский, то передавай ему огромный привет от Иоанна
Онисимова, защити его своим покровительством...
...Так мы проболтали с Машей всю ночь. Наутро я, окрыленный, отправлялся
навстречу новым приключениям. Она стояла на пороге и, смахнув слезу, грустно
произнесла:
- Счастливого пути! Буду ждать твоего возвращения! Надеюсь, что твои
предсказания останутся в силе?
- Трудно быть богом, - подумалось мне, - тем более и Отцом и Сыном и Святым
Духом одновременно. Не с кем посоветоваться и принять коллегиальное решение.
Приходится брать всю ответственность на себя...
...Миссия была выполнена. История шла своим неумолимым чередом.
Суббота, 8 апреля 2006 г.
На закате дня мы с Василием Травником подошли к озеру Кщара с
восточной стороны. С берега виднелся березовый остров, отделенный широкой
протокой. Мой попутчик три раза ударил в железное било, висевшее на дубовом
суку, и гулкий звон разнесся над озером. Не прошло и минуты, на другом берегу
показался человек, который сел в плоскодонку и направился к нам. Это был
Святозар. Когда он приблизился, я убедился, что Василий весьма точно
обрисовал мне его. Некогда золотистые волосы, ныне почти белые, на лбу
были перехвачены атласной повязкой, светло-голубые глаза светились
вселенской мудростью. Он был одет в свободную белую рубаху и холщовые
ноговицы, ноги его были босы.
- Здорово, Василий! - произнес он, выпрыгивая из лодки. - С кем это ты
пожаловал?
- Здрав будь, Святозар! Это мой весьма далекий родич Иван.
- Снимите обувь свою, - молвил седовласый кудесник, - ибо воды озера, в
которое вы вступаете - священны.
- Чем же они священны? - спросил я, развязывая шнурки кроссовок, - Тем,
что в ней много серебра?
Василий беспрекословно снял свои лапти.
- Эти воды хранят все знания о том, что было, что есть и что будет, - ответил
мудрец.
- Значит, они подобны небесной ноосфере?
- А кто тебе сказал, что "ноосфера" находится на небе? - он склонился над
водой и несколько раз провел ладонью по поверхности. В разошедшихся кругах
образовалось мерцающее пятно, в котором я увидел себя самого, сидящего у
монитора.
- Ах, вон ты откуда? - молвил Святозар, - То-то я гляжу, слова у тебя
какие-то мудреные.
Обратившись к Василию, он спросил:
- Ну, сказывай, по что пожаловал?
- А пришел я, - ответил Травник, - свататься к твоей дочке Варфельде.
Ты же знаешь, давно я это задумал. И я помню твое условие. Вот этот
талисман.
Василий протянул старому волхву сияющий диск.
- Неужели тот самый? - воскликнул он. - Талисман царя Соломона, привезенный
вместе с иконой Пресвятой Богородицы из Византии! Он нежно провел пальцем по
таинственным знакам:
- Йод-хэ-вау-хэ, Адонай, Элохим, Тетраграмматон...
- Ты поосторожнее, - напомнил ему Василий, - нельзя произносить эти имена
всуе.
- Знаю, знаю, - промолвил Святозар, - но не могу удержаться от восхищения!
Что же мы тут стоим? Милости прошу к моему шалашу! - сказал он, усаживая нас
в лодку. Его изба о трех окошках с незатейливыми наличниками стояла рядом с
высоким пригорком, на котором темнел деревянный идол Перуна. Когда мы вошли,
внимание мое привлекло запыленное зеркало.
- Наверняка, это не обычное зеркало, - сделал я предположение.
- Верно. Можешь спросить его о чем угодно, - молвил Святозар, смахивая пыль
заячьей лапкой.
- Как же я спрошу, здесь ведь нет ни клавиатуры, ни мышки?
- Обычно, спроси голосом.
Я поспешил воспользоваться предложением:
- Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи - кто такой Иван Анисимов?
- Ты желаешь услышать или увидеть ответ? - поинтересовалось зеркало.
- Лучше один раз увидеть, - заявил я, - ибо слова улетают, а написанное -
остается.
Зеркало понимающе моргнуло, и на его туманной поверхности появились следующие
строки:
"Иван Анисимов - представитель огромной плеяды талантливых стихотворцев,
возникшей на грани эпох мрачного тоталитаризма и разнузданного обскурантизма.
Его поэтическая звезда, рано взошедшая на творческом небосклоне, так же
неожиданно закатилась. Он успел создать более пятисот поэм и баллад, которые,
однако, не имели большого успеха при жизни поэта".
- И это все? - возмущенно воскликнул я. - А где же даты жизни?
Где краткий список лучших произведений? Где, наконец, сведения о том, что
хлеб свой насущный он всю жизнь добывал тяжким трудом программиста, что
поэзия не принесла ему ни славы, ни гроша денег, одни лишь убытки, да
сочувственные взгляды окружающих его людей? Дурацкое у тебя зеркало! -
сделал я вывод.
- Зеркало - на то и зеркало, что отражает того, кто в него смотрит, -
дипломатично заметил Василий.
Хозяин накрыл на стол: тут был и копченый вепрь, и лосятина, и жареная рыба
и различные грибочки. Он зачерпнул деревянным ковшичком из кадушки:
- Вот, отведайте моего медку. Такого вы нигде не найдете.
Василий, с видом знатока, продегустировал:
- Так. Чую - зверобой, хмель, мяту, шалфей и еще что-то...А вкус и аромат,
словно нектар с солнечной поляны...Однако крепок у тебя мед.
Когда ковшичек перешел ко мне, я убедился в правоте его слов. После трапезы
Святозар провел нас в свой огород. Чего там только не было: лук, редька,
репа, свекла, горох, морковь и особенные светло-зеленые пупырчатые огурцы.
Возле плетня были натянуты веревочки с вяленой рыбой...
Солнце уже коснулось верхушек сосен на другой стороне озера. Дикие
утки, не обращая на нас внимания, деловито плавали в прибрежных камышах.
Белые лилии уже закрывали свои бутоны.
- А много ли в озере рыбы? - спросил я.
- Невод никогда пустым не приходит. Глубина здесь невероятная, саженей
тридцать с гаком будет. А вода такая прозрачная, у берега всех рыбешек видно:
то щука затаилась в осоке, то сом усатый, как темное бревно лежит на дне,
то лещи серебробокие сверкнут в глубине, то стайки карасей промелькнут...
- Мне Василий легенду об этом озере рассказал, - прервал я бывалого рыболова. -
А так ли все было?
- Не знаю, что он там тебе наплел, - ответил Святозар, - но посмотри на
древнего Перуна на пригорке, я его сам со дна озера однажды вытянул. Дерево
совсем почернело, стало как камень, а шлем до сих пор светится, как новенький.
Это я его песочком отчистил. Так вот, думаешь, это просто идол? Ан - нет!
Он связывает нас с небесами!
- Что же это, - спросил я, - типа радиомаяка что ли?
- Ты никогда не задумывался, почему купола церквей имеют шлемовидную форму?
- Ну, что бы на них зимой снег не скапливался.
- А вот и нет! Это лучшая форма для приема небесных посланий. Церкви обычно
ставят на местах древних капищ, которые в стародавние времена были построены
пришедшими издалека...
- Откуда же они пришли?
- Вон, видишь над горизонтом яркую звезду? Это Сатурн, вершитель судеб...
- Но ведь на Титане, спутнике Сатурна, находится база по изучению прошедших
эпох! - воскликнул я.
- Экий ты поспешный! - заметил Святозар. - Все время норовишь вперед батьки
в пекло лезть! Я тебе еще не все рассказал. Так вот, меня прислали оттуда.
- А я то думал ты обыкновенный чародей-кудесник! Так значит, ты тоже прибыл
из будущего? А Василий?
- Он из нынешнего времени, однако поддерживает с нами связь.
- А твои дочки Грюнвельда и Варфелда?
- Они тоже родились в эту эпоху и им суждено в ней остаться.
Я здесь уже четверть века, мой контракт заканчивается, и я собираюсь
вернуться в свое время. Там мы бессмертны. За шестьсот лет беспрерывного
стажа я побывал в различных эпохах, бывал и в твоей...
- А скажи честно, Святозар, какая эпоха лучше?
- Когда родился, тогда и пригодился. Все роли предписаны заранее.
Главное - не считать себя творцом событий, и бесстрастно наблюдать за
развивающимся сценарием, не задаваясь вопросом, а что же будет дальше?
- И где же ты живешь в своем времени? - спросил я.
- Не поверишь - на этом же самом месте!
- Какой тогда смысл менять шило на мыло? Тем более здесь и сейчас ты - сам
себе хозяин, вокруг первозданная природа, кристально-чистая вода, свежий
воздух... А в твоем времени леса остались лишь под колпаками в дендрариях,
вода, земля, воздух - все отравлено. Сонмы разноликих существ, мнящих себя
властелинами вселенной, мельтешат днем и ночью...
- Все так. Но - каждому свое время.
Неожиданно на закатном небе появился светящийся объект, за ним другой и
третий.
- Это Ступы, - успокоил меня Святозар.
- А что это они здесь разлетались?
- У них здесь город под водой. В глубине озера находятся Звездные Врата.
Там, на берегах огромного подземного моря множество просторных пещер, в
которых обитают прилетевшие издалека...
- А можно ли туда попасть? - полюбопытствовал я.
- Возле Перуна есть старый колодец, завтра мы спустимся в него, я покажу
тебе жизнь подземных обитателей. Только когда вернешься в свое время, не
пытайся отыскать ни этот колодец, ни этот остров - их уже не будет...
Однако, утро вечера мудренее. Ступайте с Василием на сеновал, чай, устали
с дороги...
Суббота, 15 апреля 2006 г.
Рекламная пауза.
Мои новинки на СИ за прошедшую неделю. Прощание Цурэна было долгим и трогательным.
Он никак не желал расставаться со мной. Но я твердо сказал: "Прощай, Цурэн!"
И немедленно отправился в Оренбург побеседовать с Ириной о Приближении Близнецов.
Затем был день рождения у Космонавтки.
Тут меня кто-то тронул за рукав, это опять был Цурэн:
- Но у меня были и другие сонеты.
- Знаю, "Как лебедь с подбитым крылом взывает тоскливо к звезде..."
- И еще около пяти сотен...
- Я сказал об этом Конкурсу Цурэна.
- Ну, и что же он?
- Конкурс решил это как следует обмозговать и взял таймаут.
- Взял что? - переспросил Цурэн.
- Послушай, Цурэн, ты хоть и Правдивый, но весьма назойливый. Ведь не один же ты в Арканаре.
Взять хотя бы Гура Сочинителя.
И арканарский язык не единственный, который требует пристального внимания. Есть еще и
Долганский язык.
- Тебе виднее, - печально молвил арканарский бард.
- Вот именно, - подтвердил я, - "Суди не выше сапога".
Конец рекламной паузы.
На берегу тихого лесного озера сидели трое: Василий Травник - бывший знахарь убиенного
князя Андрея Боголюбского, Иоанн Следопыт - волею провидения заброшенный в эту древнюю эпоху,
Святозар - посланец из далекого будущего, главный координатор СОБОРа (СОвета по Безопасности
Основных Религий), по совместительству - колдун и чародей, поклоняющийся Перуну...
- Фу, какой эклектизм! - воскликнул я возмущенно. - Никогда не любил ни фантастику, ни фэнтэзи.
Просто тошнит от всяческих измышлений. Как такое могло взбрести в голову?
Я с возмущением отбросил измятые листы и погрузился в сон...
...Комары жужжали всю ночь, и не дали нам как следует выспаться. Когда мы с Василием Травником
спустились с сеновала, нас встретило туманное утро. Только что прошел теплый дождь, и трава
была мокрой. Как назло, я здорово поцарапал правую руку. Василий, заметив мою беду, наклонился
и сорвал какую-то травку.
- На, приложи, - молвил он, - это кровохлебка, в миг остановит.
Я последовал его совету, и, действительно, кровь остановилась.
- Ну, как спалось, мОлодцы? - спросил подошедший Святозар.
- Нормально, - ответил Василий, почесываясь, - только комары у тебя шибко злые.
- Им поручено взять анализ крови у всех млекопитающих на острове, - пояснил колдун.
- Так ты считаешь меня млекопитающим? - возмутился я - Срочно вычеркни меня из списков. От меня,
как от козла молока. А кровь мою нечего анализировать, и так известно - третья группа. Убирай,
к лешему своих вампиров.
- Хорошо, - молвил Святозар, и комары сразу же перестали жужжать. - Ну, вы готовы к путешествию
в подземное царство?
- А не пора ли нам подкрепиться? - поинтересовался я.
- Нет. Перед спуском нужно поститься.
- И куда же мы будем опускаться?
- В будущее, - просто ответил кудесник.
Пробираться сквозь мокрые кусты было весьма неприятно. Когда мы подошли к таинственному колодцу,
то промокли до нитки.
Черный Перун смотрел на нас с сожалением.
- Садитесь в эту бадью, - молвил Святозар.
- А что, нельзя было соорудить более приличный лифт? - спросил я.
- Никак нельзя. И так у аборигенов много легенд о летающих ступах и хрустальных дворцах.
Делать нечего, мы перелезли через потемневший от времени сруб колодца и забрались во
вместительную бадейку.
- Ну, поехали! - Святозар зажег медную лампу, дернул за веревочку и мы начали
медленно опускаться.
Сначала мимо нас уплывали вверх пласты желтого песчаника, затем пласты
красных юрских глин, белых известняков и доломитов...
Когда мы достигли дна колодца и выбрались из бадейки на просторную площадку, я внимательно
осмотрелся. И не мудрено! Впервые человек XXI века оказался в таких глубинах истории, а,
может быть, и будущего! Над головой был белокаменный свод, освещенный сияющим голубым светом.
- Ну, просто, как в метро! - восхитился я - И как же называется эта станция?
- Кщарская-Кольцевая, - ответил Святозар, - Кщара - это особое место встречи
иных временнЫх Миров.
- Значит, есть какое-то Кольцо? Интересно, какие же на нем станции?
- Эти названия тебе ничего не скажут. Весь этот мир связан могучими подземными реками со всеми
морями и океанами. Каждая река в десятки раз превосходит Волгу или Днепр. Наши базы расположены
равномерно по всей Земле. Это одна из них. Отсюда можно попасть на любую, находящуюся на Кольце.
- И в Шамбалу? - поинтересовался я.
- Что вы прицепились в вашей эпохе к этой злосчастной Шамбале?
Весьма заурядная база. Кщара на сто веков раньше ее создана и управляет всем восточно-европейским
сектором.
- Прошу прощения! - заметил я. - Каким образом - управляет?
Ведь в Европе ныне - сотни разрозненных княжеств, охваченных междоусобной борьбой, тысячи племен,
кочующих в различных направлениях, ни путей, ни дорог...
- Все увидишь, - молвил Святозар, подводя нас по широкому тоннелю к массивным вратам из черного
гранита.
- Что это? - воскликнули мы с Василием.
- Это Чистилище.
- В самом деле?
- Пришедшие сюда из верхнего мира подвергаются очищению всех семи оболочек.
- Ты имеешь в виду: физическую, эфирную, астральную, ментальную, каузальную, будхиальную и
атманическую оболочки человека?
- У нас они имеют другие названия, но суть от этого не меняется.
Сейчас мы пройдем через семь залов...
Он подробно изложил, что будет происходить в каждом. Все тонкости технических вопросов я не
запомнил, поэтому не буду утомлять ваше внимание тщетной попыткой воспроизвести описание этих
процедур...
...Покинув седьмой зал, моя просветленная душа обнаружила, что тело мое одето в какой-то белый
хитон, на ногах были какие-то белые чёботы.
- Ну, вот, только белых тапочек мне не хватало! - подумал я. - С легким паром! - приветствовал
я Василия и Святозара, выходивших из последних врат Чистилища.
- Сейчас мы пойдем в Святое Святых, так что шутки тут неуместны, - молвил Святозар.
По длинному белокаменному коридору мы вышли на круглую площадь, от которой исходили семь
радиальных лучей. Естественно, тот, из которого мы появились, был восьмым. В глубине
противоположного туннеля, очевидно, был ангар, там ровными рядами стояли летающие тарелки.
Сколько их было, сотня, две? Увидеть тот зал полностью у нас не было возможности, вход в него
был закрыт прозрачной преградой.
- Эх, увидела бы это Елена Березина из своего высокого Копенгагена! - подумал я, вспомнив ее
стишок:
"Вопросов у науки масса,
На все ответить очень сложно.
Но НЛО и Фантомаса
Наукой числить невозможно".
- Так, значит, НЛО или Неопознанные Летающие Объекты все-таки существуют? - задал я вопрос
Святозару.
- Во-первых, то, что они НЕПОЗНАННЫЕ, это ваши проблемы. Во-вторых, они НЕ ЛЕТАЮЩИЕ,
а перемещающиеся во времени. В-третьих, это совсем НЕ ОБЪЕКТЫ, в строгом смысле слова,
в них нет ни золотника материи, лишь энергетические вихри.
- А мне без разницы, - возразил я, - раз я их наблюдаю при помощи своих органов зрения,
значит - объекты. Назови, хоть горшком, хоть хронолетом, меня этим не удивишь. Знаем,
летали мы с Владимиром Андреевым на этих хронолетах.
- Ты знаешь Владимира Андреева? - удивился Святозар.
- Не только знаю, но по его официальным данным он является моим далеким-далеким потомком.
- Тысячу лет его не видел, - признался Святозар, - нет, точнее, если считать от нынешнего времени,
то две с половиной тысячи. Мы с ним простились, когда я отправлялся сюда.
- Мир тесен, - заметил я. - Кого бы я ни встретил в прошлом или будущем, либо родственники,
либо знакомые.
- По х.., по п..., родственники - везде, - блеснул Василий знанием народного фольклора.
- Вопросы ваших родственных связей вы обсудите позже, - молвил Святозар. А теперь пройдем в
Главный Зал...
Главный зал почти ничем не отличался от того, что я видел на Титане. Только он был гораздо
больше, сотни людей в белых одеждах неотрывно следили за экранами огромных мониторов.
- Кто эти, в белых одеждах? - вопросил я.
- Это исследователи, - отвечал Святозар, - они осуществляют связь с резидентами, такими же,
как я, в регионе Древней Руси. Во всех княжествах среди волхвов и священников у них
разветвленная агентура. У профессоров из верхнего времени имеются обширные сведения о каждом
аборигене нынешнего периода, да и последующих.
О каждом аборигене они могут написать огромные фолианты, показать целые сериалы, воспроизвести
любой миг их жизни.
- Значит, не существует пробелов в истории? А чем же занимаются те, кто на Титане?
- Они осуществляют контроль за теми, кто на Земле. Но и над ними есть Всевидящее Око...
- Как я понял, семеро с ложкой, один с сошкой, - молвил Василий Травник.
- Что наверху, то и внизу, - добавил я, - как мне это все знакомо...
Тут мой сон неожиданно прервался - меня отключили от канала связи...
