Глава 19. Подарок Ирислава

Оглавление

* * *

ЛЛес, темные ветви тянут свои костлявые пальца к бредущему человеку, колючий лапник немилосердно хлещет по лицу. И даже пауки нарочно сплели густую паутину, пытаясь задержать его. Незаметный в густой траве корень изгибается и роняет человека. Трава - значит, край леса рядом или болото. Глаза болят, слезятся. Почти ничего не видно, ночь. На дне кувшина еще что-то плещется. Пить, ужасно хочется пить. По толстым холодным стенкам опасливо скатываются остатки влаги, они едва смачивают пересохшее горло. Солнце! Почему нет Солнца? Застыть и собирать каждый его лучик, только бы место такое выбрать, чтобы воды вдосталь было.

Кувшинчик можно выкинуть, что уже в нём проку? Только лишний вес и неудобство, но почему-то ладонь сжалась так, что начали неметь пальцы - не отпускает. Деревья, по запаху ольха, осина и редкие березки. Выруб что ли был здесь? У березок еще течет сок... Пить хочется!

Внезапно всё кончается. Глаз проваливается в темноту. Деревьев нет, кончились. Жаль, а ведь так хотелось березового сока. Земля сырая - поле. И травка маленькая, не посев. Люди? Да, там на самом краю за крутым изгибом холма мелькает огонек, а если приглядеться, то можно и дома различить. Что там такое было? "Дойдешь до людей там и приляжешь"? Зачем люди, когда уже спать хочется?

Люди, пахнет человеческим жильем. Пахнет дымом, железом и бродящим зерном. Много запахов. Но они не раздражают, а даже вполне приятны. Они словно сигнализируют здесь люди, здесь безопасно, здесь еда.

Едва различимая тень проскользнула по улицам, перемахнула через забор. Собака. Пахнет сеном. Спать...

* * *

- Вставай, солнышко уже в попу упёрлось!

Велимир промычал что-то непонятное, но глаза открыл.

- Соня!

Белянка, сидевшая у него на груди, зажала Велу нос. Он протестующе замычал, но сопротивляться не стал и даже рот не открыл.

- Обед проспишь. Голодным ходить будешь.

- А ты?

- А я не хочу, - надула губы Белянка, - А мы тебя вчера ждали-ждали.

- А я все не шел и не шел, улыбнулся Велимир.

- А ты новую дудочку вырезал...

- Стой! Отдай сейчас же, - вскинулся брат, сон как рукой сняло.

Он грубо схватил ее за руку, так что малышка взвизгнула то ли от испуга, то ли от боли. Свирельку она не отпустила.

- Больно! Отпусти!

Когда подарок лешего оказался у него в руках Велимир немного успокоился, но сестренка уже убежала:

- Ты плохой!

Плохой? А он даже не знал, кто из них двоих испугался больше. Если всё произошедшее не было сном, то свирели совсем нечего делать в руках маленькой девочки. Но он поспешил, сколько времени Белянка держала в руках опасный гостинец лесовика - и все вроде ничего. А ведь он не почувствовал ничего даже, когда он на него села. Спокойней надо было.

Но ведь и сестра как-то странно отреагировала, ведь он, по сути, не сделал ничего такого особенного. Разве только... Взгляд упал на свирельку, она совсем как родная, даже не чувствуется почти. Что это шутка лесовика? Или подарочек навроде эльфийского? За кого он больше испугался? За сестру? Или за этот кусок дерева?

Было что-то еще, какое-то странное чувство, как будто древом прорастаешь. Корни землю пронзают, а ветви тянутся вверх, чтобы каждый листочек к солнцу повернулся. И не одним деревом, а целым лесом. Непрост подарок лешего, ой, как непрост. Недаром же он велел идти к людям сразу. Останься он на ночь и, верно, лешим стал бы, а то и вовсе деревом.

Что там еще дядька лесной сказывал? Про закон что-то. Но почему-то ни единого слова не вспоминалось, словно и не было ничего. И как было что-то, только без слов.

Пойти поесть? Или спать дальше? Вместе с мыслями о еде вернулось чувство голода, но даже оно не смогло бы его поднять, если бы не сводящая с ума жажда. Странно, ведь всего пару мгновений назад его совсем не было.

Пошатываясь, Велимир добрался до двери, полуденное солнце ослепило, заставило замереть на самой границе света и сумрака. На негнущихся ногах он добрел до колодца, не заметив стоящих рядом Ельгу и мать. В колодце зазвенело эхо всплеска. Что-то привлекло его внимание - в темной глубине пробежали волны, столкнулись со срубом и вернулись назад. Обратные они какие-то странные непонятные, словно время в них иначе течет. Сходятся к центру и вновь отражаются друг от друга.

Когда гладь воды успокоилась, заметил Велимир и еще странное, едва заметное мерцание. Солнце уже не могло туда заглянуть, темно и видно едва различимое отражение небесных звёзд.

Вода холодная, аж зубы сводит, и вкусная. Пожалуй, лучшая в округе. Пьешь и пить хочется.

Мать растерянно наблюдала за рассеянным, ушедшим глубоко в себя сыном и ничего не решалась сказать. Что-то произошло этой ночью, что-то недоброе сделал леший. Или вовсе сглазил. Или потребовал плату какую за помощь.

Можетвовсе и не сын вернулся, вона как Белянку испугал. Может, сам Лешак вернулся, они мастера в кого угодно оборачиваться.

Но сколько в него влезть может? Не может же человек столько пить!

- Эй, Велька! Хорош воду хлестать! Кушать иди! - не выдержала Ельга.

Он замер, а потом медленно обернулся, ведро так и не опустил. Удивленно посмотрел на сестру, на мать. Велимир совершенно не понимал, как он мог не почувствовать их. Да и Белянку тогда.

- Я.., - курсант запнулся, - Я попозже, в меня, наверное, сейчас не влезет. Пить хотелось ужас... А Белянка где?

- А что такое?

- Да я, кажется, я ее испугал немного, - растерялся Велимир.

- И в чем же дело?

- Я. Я очень испугался. У нее в руках была свирелька...

- И? - мать повысила голос.

- Вы не понимаете. Ее подарил мне лесовик, она непонятная. Опасная. Ее нельзя пока трогать!

Велимир принялся путано что-то объяснять, но не хотел говорить всего, из-за чего совсем потерялся.

- Постой. Ты говоришь не все, - прервала его Дарья, - Пойдем в дом. Там ты всей семье расскажешь, что с тобой приключилось.

- Это обязательно? - слабым голосом спросил Вел.

- Да.

- Но...

- Если ты кому-то из нас не доверяешь, самое время сказать.

- Нет. Я просто хотел, хотел, чтобы вы не трогали эту свирельку, - промямлил курсант и тут же быстро добавил, - Пока с ней, пока ее...

- Да, никто ее трогать не будет! Кому она нужна эта твоя дудка? - вскинулась сестрица.

- Ельга!

- Я просто. Эта штука может быть опасной, - прервал их Велимир.

- Хорошо, - понимающе кивнула Дарья, - Пусть она останется у тебя. Но тебе все равно придется нам все рассказать. Особенно Белянке.

- Я попробую.

Дольше всех они ждали отца, которому пришлось бросить другие не столь важные дела. Когда Коловага вошел, сын даже не поднял головы, так и остался сидеть, ссутулившись, в самом темном углу. Словно свет мог высветить то, что он сам не хотел увидеть. А испуганные глаза Белянки, что она увидела в нем?

- Ну, давай рассказывай, что ли.

- Я пошёл в лес. И встретил его...

Велимир старательно и подробно, стараясь не упустить ни единой мелочи, стал расписывать свою встречу с лесным духом. Как лешак угощался, что спрашивал.

- А кувшин, стал быть, назад принес? Молодец, правильно.

Белянка молча вытащила на свет свой трофей. Оказывается, она все это время прятала его под скамьей, и только сейчас решилась показать.

- Смекалистая, - погладил ее по головке отец, - Кувшин - вроде наш, и вино...

Он поднес горлышко ко рту, чтобы попробовать оставшиеся капли...

- Не смей! - крикнула на него Дарья.

- Да что я? - пожал плечами Коловага и поставил кувшин на стол.

- Пусть все будет как есть. А ты продолжай.

А что там продолжать? Потом-то почти ничего не было. А если и было, то в памяти не осталось. Что там говорить? Как сквозь чащу ломился или как корни пустить пытался? Хорошо хоть в самом деле не получилось.

- Странно все это, - Дарья только руками всплеснула, - Коли всю правду ты сказал, то ничего дурного лешак и сделать не мог. Его же тут и не стращали вроде.

- Веля, если ты это не ты, то не серчай, а лучше сразу уйди, и мы не в обиде будем, - сухо сказал Коловага.

- Отец, да я же...

- Понять ты нас, Велечка, должен. Пришел ты сам не свой, как чужой вовсе. Так надо разобраться, а не глаза закрывать.

- Ладно, и что делать будем? - неожиданно вмешалась молчавшая Ельга.

Велимир заметил на ее поясе тот самый меч, с которым она к варягам ходила. Неужели все дело так плохо? Верить не хочется, но хоть дома среди своих. А кто другой может и прибить бы сразу постарался, не разбираясь.

- Надо бы его волхвам показать, - предложил Коловага, - или жрецам новым гостюющим.

- Показать-то стоит. Но разговоров заводить не стоит, ежели, кто из них, слухи какие учует, особенно жрецы, так они и всех чертей в нем найдут, - предупредила Ельга.

- Да что ты говоришь, дочка?

- А что, Дарья? Правильно говорит, уж заморские-то так точно все уши прожужжат, а пройди, кто мимо и заметить-то не заметят. Нельзя ничего им говорить и спрашивать специально. На то они и волхвы, чтобы видеть скрытое. Иначе на кой ляд они нужны?

Велимир с уважением посмотрел на сестру - откуда она только этого успела набраться? Вот вроде и никуда не странствовала и из чужаков только гостей-то и видела. А про жрецов верно все заметила, мало кто из них стоит чего. Все больше неудачники и бездельники к ним попадают, с обиды, что к магии способностей мало.

- И что делать будем?

- А что там леший грил? Ступай к людям, там и спи. А ты, Веля, завалился в сено. Может, коли послушался бы ты лесовичка, так и все хорошо бы щас было, - рассудил Коловага.

- Может, и было бы, а, может, и нет. Что сейчас гадать-то?

- А гадать не будем, - усмехнулся Коловага, - Все просто. Делать, что собирались. Вы же его все обженить собирались. Так вот и время вроде пришло.

- Правильно. А вдруг оборотень это?

- Уж не думаю, мать, что лешак возьмет южанку в жёны, - Коловага только руками развел.

- Слушай, отец, - отозвалась Дарья, - Нельзя же так девкой рисковать.

- Нельзя. А может так оно к лучшему даже будет...

- К Ириславу его сводить надо, - снова удивила всех Ельга, - Уж он точно все почувствует. Не зря же Велька всё к нему мальчишкой бегал.

- Верно гришь, - согласился отец, - Умна ты, Ельга. Будет по-твоему.

- Тебе бы точно в княжны, а то и королевы, - слабо улыбнулся Велимир, - цены бы тебе не было.

- Не льсти мне, братец. А будешь еще такие финтеля выкидывать - по дурной твоей башке настучу, - пригрозила Ельга.

И Вел снова улыбнулся, уже смелей, словно уже все в порядке. Встреча с Ириславом сулила надежду и, в то же время, сердце почти что в пятки убегало, стоило о том подумать. А еще очень не хотелось вспоминать Гюль. Бола. Берегиню. И сломавшуюся свирель. Ведь все было невероятно похоже.

Вел мысленно пнул себя. Ну, нельзя же быть таким правильным! А сейчас и вовсе сопли по всему лицу размазал, как девка малая. Мог бы и сам всё сообразить и родных не дергать. Какой к чертям из него витязь?

Вел поплелся вслед за Ельгой и Ратимиром, вызвавшимися проводить его до Ирислава. Как будто он сам дойти не мог? Вот отец с матерью остались, у них и так дел полно, кроме того как за здоровым детиной бегать.

Чара отчаянно замахала хвостом, и она захотела идти с ними. Велимир осторожно протянул руку, и псина ее тут же лизнула, словно успокаивала его. Велимир потрепал ее за ушами, прижал ее к себе. Вот уж действительно, кто снова первым признал его.

- Пойдешь?

Чара вместо ответа благодарно завиляла хвостом и стрелой вылетела на улицу. От нее все суки в округе старались держаться подальше, она может и не самая крупная и молодая, но отчаянная до полного безрассудства. Порою доставалось даже некоторым кобелькам, попавшимся под горячую лапу.

Соседская Муха, поджав хвост, тут же ретировалась к своим воротам, приготовившись пасть, но не сдавать свой дом. Но Чару соседка совсем не заинтересовала - с той хватило и порванного неделю назад уха.

- Вот ведь рыжая бандитка, - рассмеялся Велимир, - Вся в тебя пошла.

- Вот еще! - фыркнула Ельга, - Ты же с ней все время таскался.

- Зато повадки у нее всё твои!

- Ой, ты у меня договоришься, - пообещала сестрица, встряхнула гривой золотых волос и шепотом добавила, - Смотри, кажется, Белянка за нами увязалась.

- Пусть идет, - Вел поймал сестру за локоть, - Сделай вид, что ее не заметила. Пусть идет сама.

На повороте курсант незаметно оглянулся - идет Белянка, не отстает, дистанцию держит. И почти тут же столкнулся с высоким, на полголовы выше парнем. Рефлексы сработали мгновенно, и детина уже падает наземь. Вел раздраженно тряхнул ногой - шнурок совсем истёрся и лопнул, так что сапог сбился, когда Велимир резко развернулся, используя крутящий момент столкновения. Правая нога подсекла нахала, и, перехватив руку, Велимир несильным толчком отправил парня в полет через голову.

- Вел!

- Извини, рефлексы, - пожал плечами Велимир, если бы парень не вздумал остановиться выяснить отношения, так эффектно провести приём не получилось бы. Да и вовсе не стоило ему толкаться.

- Да, что! Как ты мог?

- Я его даже подстраховал! - тоже повысил голос Вел и кивнул на поднимающегося парня, - И кто он такой?

- Он? А что ты у меня спрашиваешь? - возмутилась Ельга.

- Я, что не могу знать, кто пристает к моей сестре?

- Ну, знаешь...

- Так вот, - Велимир не дослушал её и повернулся к уже забывшему подняться парню, - Если моя сестра хоть словом пожалуется - из-под земли достану. Ясно?

Велимир внимательно посмотрел в глаза Гладко, тот только кивнул. А этот балбес совсем не изменился, такой же усыпанный веснушками нос, непослушные, а потому обычно нечесаные волосы. Еще тот задавака.

Но дожидаться, пока Гладко справится с удивлением, они не стали и пошли дальше.

- Тебе что морду давно не били? - прошипела Ельга.

- Мне? - Велимир сделал вид, что вспоминает, - Давно.

- Ну, и что? И у себя там, в Академии даже?

- А кто с таким дураком, как я, связываться будет?

- И как же ты такую славу заслужил? Расскажи.

- Да уж заслужил. Может, и расскажу, потом как-нибудь.

- У-у, какие мы загадочные, - улыбнулась Ельга и ткнула его под ребра, - Давай колись, что ты там такого натворил?

- Ельга, - сморщился Велимир, - Давай не сейчас, все это совсем не весело.

Дальше они шли молча. Но Вел успел заметить, как Гладко поймал за руку задержавшегося с псиной Ратимира.

- Слышь, мелкий кто это был?

- Отпусти!

- А шелбан?

Велимир уже был готов вновь вмешаться, когда к Гладко подскочила Белянка:

- Это мой брат! - и с разбегу стукнула кулачком прямо в нос здоровяку. Да так, что тот чуть назад не опрокинулся.

А когда попытался встать-догонять улепетывающую малышню, столкнулся лицом к лицу с оскалившей клыки Чарой. Собака рыкнула и побежала догонять своих.

- Ну, ты дурак! - крикнул Велимир ошалевшему Гладко и покрутил пальцем у виска.

Потом Ельга взяла младших за руки и сказала:

- Видишь? Меня есть тут кому защищать!

Дальше они добрались без приключений. Дом Ирислава стоял на самом берегу, на небольшой холмушке. Наверное, самый красный в округе, не кичащийся богатством, но искусной резьбой разукрашенный.

Сам Ирислав нашёлся тут сразу во дворе, точил что-то, благо погода была хорошая.

- Э-ге-гей, хозяин! Солнышко еще темечко не напекло?

- Да где ж ему там? - отозвался Ирислав, не поворачивая головы, осторожно снял последнюю стружку и уже только потом отложил в сторону работу, - Здрав будь, Веля! Давненько я тебя не видел.

- И ты не болей. Ты уж извини, Ирислав, если отвлекаю, но мы к тебе по серьезному делу пришли.

- Ну, коли по серьезному, тогда давай заходи. Хоть так, а я-то уже грешным делом думал, что и не зайдешь. Забыл, старика.

- Да, какой из тебя старик? - рассмеялся Велимир, - Тебя одного в лес отпускать страшно - без медведей останемся.

- Да будет тебе. Но коли по серьезному делу пришёл, говори.

- Сыграй, Ирислав.

- И в этом-то все дело? - усмехнулся мастер.

- Нет. Но сыграй сначала.

- Хорошо, - Ирислав скрылся в доме и вернулся с большими гуслями.

Такие на руках тяжело держать, мастер сел и прикоснулся к струнам. Подкрутил что-то. И наконец, ударил по ним. Сначала звука не было, он словно заблудился где-то внутри инструмента. Казалось, только задрожали языки у драконьих голов на обкрылках.

И наконец, гусли запели, словно одной волной накрыв мир в округе. Вот звука нет, а вот он уже везде звенит, словно свет солнечный.

А драконы, те почитай ожили, если бы не струны так и вовсе бы разлетелись. Велимир замер, весь воздух вокруг горит. Давненько он игры Ирислава не слышал, кажется, откроешь рот и так же звенеть начнешь.

Мелодия исчезла внезапно, так же как и появилась. Словно ее и не было, только ошеломленные люди стоят и пытаются уловить ее отзвуки.

- Ты же собирался к северному озеру перебраться?

- Да вот видишь, мне и тут не плохо. Хоть к северному, а хоть и к южному, теплому можно. Но теперь твоя очередь.

- Я к лешему ходил...

- Нет, сыграть, - перебил Ирислав, - Сыграй теперь ты.

- Я, не очень...

Вел хлопнул себя по груди. Нет свирели! А что там лешак говорил? Не потеряется мол? Но и беречь велел. И тут же сзади неуверенно запела свирель, просто так и не затейливо.

- Отдай!

- Стой! - Ирислав преградил ему дорогу.

Мышцы напряглись. Противник весьма силен и ловок, он шире в плечах. Но уже немолод, его челюсть надежно прикрыла горло. Он опытен и магия песни драконов поможет ему сейчас. Но это вовсе не причина отступать, Велимир приготовился к прыжку, когда Ирислав заговорил вновь:

- Держи! - перед глазами Велимира оказалась вычурная свирель, не столько внешне, сколько внутри, - Целый год это чудо мастерил.

- Я..., - прохрипел Велимир.

- Я вижу, ты себе игрушку получше нашел. Но оставь ее сестре, она ей пригодится больше. А ты витязь должен создать собственное. Хотя тут я чуток тебе помог. Оставь им, ты ведь обещал защищать их.

- Я... оставлю... только... не... витязь... я, - выдавливал из себя Велимир, он ведь действительно обещал, да что там обещал, он обязан защищать своих сестер и брата и цена в жизнь ничто. Так что говорить о какой-то дудке?

- А теперь играй, - мягким голосом попросил Ирислав и в ответ на его слова едва слышно зазвенели гусли, - Играй песнь дракона, - подсказал мастер.

Велимир нерешительно начал. Свирель оказалась весьма своенравна. Несколько раз он уже на второй ноте сбивался и начал снова и снова. И с каждым разом получалось все лучше. В попытках Велимир так измучился, что почти ничего не слышал. В ушах стучала кровь, он прекратил песнь, когда ноги уже совсем не держали.

- Неплохо. Тебе стоит потренироваться, и мы могли бы играть на пару, - голос доносился как будто откуда-то издалека, словно сквозь плотный туман.

- Тяжело. У меня плохо получилось.

- Для первого раза? Помни тебе надо работать. Сила леса - это довольно таки темная сила, но именно там ярче всего виден свет.

- Ирислав?

- Это очень тяжело Вел, но ты ведь не ожидал же, что все будет слишком просто?

- Нет.

- Я подумал, - Ирислав нежно коснулся струн, - Может быть, ты бросишь Академию? Мечом махать ты и здесь можешь доучиться. А вот вместе с тобой мы могли бы стать большой силой. Очень серьезной. Грядут тяжелые времена, Торговому граду очень бы не помешала такая подмога. А глядишь и всей Гардарике. Ты подумай, не спеши.

- Я, - остаться? Взять и остаться дома? - Ты знаешь ответ, Ирислав.

- Да знаю, - горько отозвался мастер, - Надеюсь, что ты выбрал верный путь.

- Мы пока пойдем?

Ирислав кивнул. Плохо, что парнишка уходит, пусто без него тут будет. Да и, что с ним дальше-то будет? А с городом? Смутное ощущение терзало мастера, что будет, если витязь уйдет? Его решение, скорее всего, верно, но кто будет платить за него? И ответ напрашивался сам собой, когда он уходил, вместе с ним ушло еще около дюжины таких же пареньков. Они то же ушли, только ушли насовсем, без права вернуться.

У ворот Велимир замер. Он удивленно смотрел на то, как у мастера обессилено опустились плечи, а в уголках глаз заблестели незваные слезы. Им не суждено было пролиться, но они были.

- Мастер! - Велимир подбежал к Гусляру, - Простите.

- Все хорошо, - Ирислав выпрямился и даже улыбнулся, только его глаза по-прежнему оставались грустными, - Успеем еще попрощаться.

- Я не, я пришел, чтобы узнать, - Велимир оглянулся на сестёр, выглядывающих из-за врат, Чара положила лапы на плечи Ратимиру и лизала ему щеку, - Кто я? - наконец, решился курсант.

- Ты тот, кем себя чувствуешь. У меня нет для тебя другого ответа, Велимир.

Оглавление

---

Прим:

---

---

Глава 20. Шишиморничаем

Оглавление

- Мам, - Белянка вырвалась вперед, - А Велька вот что нам подарил!

Вот ведь неугомонная! Как бы им не стало жаль этой игрушки как ему, надо будет зайти к лешему и дать ему в бубен, чтобы такого больше не вытворял. Да и сам Вел попался как ребенок, не смог таки сам своими собственными силами совладать с зачарованной свирелькой. Силен подарочек, нечего сказать.

Дарья подозрительно оглянулась на сына, тот кивнул. Мать лишь покачала головой:

- Ладно, давайте домой. Дел еще много.

Ратимир свистом позвал Чару, и они куда-то сразу ушли. Ельга с Белянкой в дом пошли.

- Велька, голову котенку молотком расплющи и не забудь клюв оторвать!

Курсант только плечами, всего-то делов - котенка найти.

- Кис-кис-кис! Панфу-утий!

Котенок стрелой выскочил из-под скамьи и бегом, цепляясь когтями, взлетел по венцу. Вел не отставал, когда он уже почти дотянулся до мелкого проказника, из-за пояса выскользнул молоток и, звонко тюкнув по скамье, и отскочил в сторону поленницы.

- Кис!

Панфутий отчаянно мявнул, но на этот раз курсант оказался быстрее и ухватил котенка за шкирку до того, как тот успел ускользнуть под крышу. Но и Велимиру пришлось не сладко, он оцарапался о выступающую щепку, потерял равновесие и не нашел ничего лучше, как оттолкнуться от стенки.

Ошалевший Панфутий, которого только что поставили на землю, покачнулся - ударил лапой по морде удивленной Чаре и, подхватив куриную голову, ускакал на прямых лапах куда-то за поленницу. Оскорбленная в лучших чувствах Чара взвизгнула и, похоже, обиделась на котенка, ведь подошла-то она из чистого любопытства, котенка она в жисть не трогала и даже позволяла ему лакать из своей миски. И тут такое! Беспредел!

Чара жалобно посмотрела на хозяина, меня, мол, вот свои обижают, а ты еще смотришь.

- Ну, что делать, - усмехнулся Велимир и потрепал ее за ухом.

- Здорово! - тут же подскочил Ратимир, - Покажи еще!

- Хватит-хватит! Еще сам научишься, вон, с Ельги бери пример.

Действительно здорово получилось - сальто назад, да еще и разворотом. Панфутий оценил, его то за загривок держали, и оборотов у него было побольше. Но свою расплющенную куриную голову он получил, а то мать все жаловалась, что соседский кот частенько его забижает.

Ну-у-у! - заканючил Ратимир, - Отец говорит, что я пример с тебя брать должен!

Велимир закашлялся, с него то что? Ничем особым вроде не выделился.

- Ладно, пошли в дом.

Братик скорчил недовольную рожу, шуганул заглянувшего во двор соседского кота. Рыжая морда тут же с обиженным чуть басовитым мяуканьем скрылась.

- Прибьешь ведь!

- Хотел бы прибить, давно б уже прибил, - фыркнул Ратимир, и пошел в сени. В горнице им встретилась мать, вышивающая солярный узор на рубахе. Все ж таки с тех пор как Вел уехал, денег в доме стало больше. Да и сам дом был порядком перестроен, теперь был даже немалый терем. Изменился и отец, в доме все ж таки хозяйкой стала Дарья. Коловагу же больше интересовало то, что вовне его - варяги, торговля.

- Мать, пора бы уже Панфутия переставать кормить куриными головами. Совсем скоро ведь озвереют. Вот сегодня налетел ни с того ни с сего на Чару и морду ей поцапал!

- Что ты, Велька! Он еще маленький. Мамка его крысятницей знатной была, вот и берегу оболтуса.

- Панфутий?

Вслед за людьми в горницу пробрался котенок. То ли он так быстро расправился с головой, то ли у него ее попросту отобрали. Он тут же постарался приласкаться к Дарье, потерся о ее ноги. А урчальник у него, несмотря на малые размеры, был знатный. На такого не обратить внимания, да еще, когда он так заливается?

- Давай иди-иди!

Дарья осторожно отодвинула надоедливого котенка ногой. Вел потянулся за котенком, тот попытался удрать, припомнив недавний полет, но был тут же изловлен и водружен на колени. Интересно, что урчать он не переставал все время, даже когда пытался сбежать. Панфутию определенно нравилось, когда его гладят. И даже был излишне навязчив, как Чара, постоянно требующая - гладьте, гладьте, ну гладьте же меня!

Мышей псина ловила пока еще лучше кота, но больше любила бегать и хватать на лету зазевавшихся или выбившихся из сил птюшек. Она-то и научила бегать Велимира, будучи еще глупым щенком. Чара тогда наотрез отказывалась возвращаться домой, пока не нагуляется.

Вел пригладил котенка Панфутий против шерсти. Котенок задрал правую лапу, словно пытаясь пригладить вставшие дыбом волосинки, печально посмотрел на мучителя, но возражать не стал, только уткнулся носом в ладонь - еще!

- Слушай, Велька, а как там в столице?

- Да. Так, - неопределенно пожал плечами Велимир, - Города там в основном каменные. И столица тож. Не то чтобы богатые все, а просто лес там дороже стоит. Красиво. А чуть от центра отойдешь - грязь, дома - коробки. Мыться там не особо любят, а помои прям на голову вылить могут.

- Вел! - не вытерпела мать.

- А что? Им жрецы, наверняка, всю голову прополоскали, - курсант только рукой махнул, - Еще там нищие есть, не то чтобы бедные, а те что, живут одним подаянием. Так они подчас сами калечатся, так чтобы денег больше подавали, а то и детей своих тоже того.

- Фи! Страсти-то какие рассказываешь! - Ельга тоже заглянула, но заходить не стала и подперла косяк.

- Ну, так сказки вам все здесь рассказали, даже самые страшные, - усмехнулся Вел и вытащил палец из пасти Панфутия, - Там теплее, но и людей больше. Так что живется там не легче, меж собой грызутся. А так варяги еще временами собаку с пятью лапами показывают.

- Вел! Не накликивай беду!

- Не буду, матушка. Библиотеки у них есть большие, люду ученого много. Но все ж таки читать, а писать-то тем боле мало кто умеет.

- Так у них хорошо или плохо? - не выдержал Ратимир.

- Так себе. Ни хуже, да и не лучше, чем у нас. Все больше по-другому, иначе. Жить-то там полегче, да вот только водицу из озерца пить там не будешь.

- Слушай, Велька, а тебе драться по-настоящему приходилось? - не отставал Ратимир.

- Еще бы!

- А ты уже насмерть убил кого-нить?

- Да.

- И как это? Что чувствуешь?

- Что? - Велимир задумался, - Когда тебя режут - это неприятно.

- И все? - разочарованно протянул братик.

- Все. Что еще-то. Как забиваешь живность какую, за которой с детства ухаживал, - Вел оглянулся на мать, - Давайте, я лучше про столицу дорасскажу. Алварад построили еще древние альвы, и град до сих пор защищают высокие белые стены из необычайно гладкого камня...

Когда Велимир закончил свой рассказ, вся семья уже была в сборе. Но тут в соседней светлице что-то загрохотало.

- Белянка, хватит шишиморничать! - крикнула мать и грохоток прекратился, а через минуту Ельгу на пороге потеснила Белянка.

- Шишиморничать? Да, - Велимир потянулся, напугав задремавшего котенка, - Надо будет еще к шишиморе заглянуть.

- Что? Не пущу! - тут же возмутилась Дарья, - Будет тебе, небось к той, что на болоте прописалась?

- Да что ты. Если к лешему ходил...

- А ты и от лешего едва воротился, - не сдавалась мать.

- Да что я с девкой не справлюсь что ли? - в свою очередь возмутился Велимир.

- То-то и оно негоже по девкам перед самой свадьбой ходить!

- То не гоже, это не гоже... Спите на рогоже! А сходить мне к ней край как надо!

- Так сынок, шишимора-та болотная - девка, да не простая даже среди дивного народа. Ей в самую сласть издевку какую злую совершить, а ты к ней собираешься.

- Пусть идет, - встряла в разговор Ельга.

- В сам деле, пусть перед свадьбой прогуляется, - поддержал её Коловага.

- Не пущу!

- Так надо бы еще и к лешему заглянуть, про подарочек потолковать и по рогам ему надавать.

- А что у него рога есть? - изумилась Белянка и даже перестала накручивать умыкнутую где-то ленточку на пальчик.

- Там где стукну, там и вырастут, - пообещал Велимир, - Надо бы уже и выходить.

- Потолкуй с лешаком, но трогать его не смей, - грозным голосом предупредил отец.

- Ладно. Только щелбан, чтобы совсем не хамел.

- Все! Не пущу никуда сегодня!

"Ну, раз не сегодня, так завтра", - молча согласился Велимир. Значит, вперед с шишиморой ознакомиться придется. Ежели бы обычных сыскать, разузнать, что к чему, и как с болотной общаться. Так нет их, как повывелись все.

Встать первым с утра не получилось - только глаза открыл, а уже услышал хлопочущую по дому мать. Хозяйства-то вроде большого нет, что же ее заставляет вставать в такую рань? Да и дело она постоянно себе находит. Солнышко поприветствовать святое, конечно, но для горожан все боле такое дело необычно.

Велимир чуток размялся на заднем дворе, натянул кольчугу. Придирчиво осмотрел ее и скинул. Против мары помочь она не поможет, а вот на дно болотной девке утащить споможет. Курсант тщательно осмотрел и зашнуровал сапоги, так чтобы в них не могла набраться вода. Колышек он в лесу срежет.

Меч блеснул на солнце, ему тоже стоит остаться дома. Из оружия останется только нож, припрятанный за голенищем. Вот шест хорошо бы покрепче, да с рогатиной.

- Велечка, рубашечку надень, - мать протянула сорочку расшитую солярными знаками. Но внимательно присмотревшись, удалось уловить пятиконечные звезды стража. И даже лунную символику - вся троица.

С поклоном сын принял подарок, материнская любовь может защитить его перед беспутной шишиморой. Одеться и в самом деле стоит легко - уже тепло, а гнус еще пока не народился, гадюки еще спят.

- Может шишиморе что задарить? - спросил сам себя Вел.

Мать промолчала. В самом деле, что может понадобиться проказнице? Если с мелкими домашними да запечными все более менее ясно, то с матерой болотной девкой шутки не пройдут - защекочет и к себе утащит. Ленточки ей не нужны, зачем они в воде, да еще и болотной. И другие безделушки тоже, и съестным ее как лешака не задобришь.

Вел придирчиво оглядел себе, расправил пару складок на рубахе. Ну, как к девке еще подойти? Он же к ней не на свиданку идет, а так все что надо у него уже есть. То есть - он сам собственной персоной.

Главное свирельку не позабыть, а то она такая - возьмёт и не заметит, что к ней гости пожаловали. А так, может, понравится, а, может, и наоборот надоест до полной одури. А уж дальше придется по обстановке действовать.

Выудив из сарая отцовскую рогатину, Вел отправился к Серому болоту. Озер заросших в округе хватает, но таких с большим озером в центре в округе найдется мало. А ведь какой бы болотной шишимора не была, в старый засыхающий торфяник она не полезет. Да и делать-то там нечего.

Из-за каждых ворот дворовые собаки проводили его сонным чуть опасливым ворчанием. Раньше такого за ними не замечалось. А вот чара все норовила навязаться в попутчики, но ее не взяли. На полдороги Велимир чуть не надумал возвращаться, неплохо было б с собой сестру прихватить, вот они бы общий язык нашли. Но возвращаться не стал, сам как-нибудь разберется.

Лес встретил его как родного, если раньше здесь было почти как и дома, то теперь казалось даже кусты и чащобки сами стремятся убраться с его пути. А бор - одни мачтовые сосны, да мох. И тропинки вроде нет, а идется легко, как по наезженной дороге. Веточка под ногой не хрустнет, а мох мягкий, словно взбитая пуховая перина, беззвучно сминается и тут же выпрямляется, так что и следов не остается. Получается, что благодарить надо бы лешака, а не по голове стучать. Но для проформы все-таки стоит хотя бы намекнуть ему о такой возможности.

Замечтавшись, Велимир понял, что пропустил появление медведя. Вернее, пришел именно он, да еще и по ветру. Курсант чуть крутанул рогатину так, чтобы сподручней использовать было. Зверь коротко рыкнул и поднялся на задние лапы - тихо разойтись не получилось. Но то, что Потапыч сразу поднялся даже хорошо, вот рогатина может лишней оказаться, а вот нож под ребро загнать будет нетрудно. Вот только рогатину¹ нужно было нормальную взять с ножом, но сожалеть уже поздно. Он ведь не на зверя идти собирался. Если не отстанет, придется подходить вплотную и бить в сердце. Клинок добрый, почти в предплечье длиной - для мишки не так много, но должно хватить.

Но медведь не спешил интересоваться человеком, он обошел вкруг старого пня, да как ударит лапой. Выпрямился, а на лапе мед сотами - не успели пчелки за зиму подъесть. Конец им теперь. А Потапыч лапу вперед тянет, как угоститься предлагает. Сам не так давно проснулся, а уже делится медком.

Велимир опасливо подошел и взял чуток, попробовал. Потом нащупал фляжку на поясе, крышку открутил, сам чуток глотнул и протянул новому другу. Топтыгин, не будь дураком, тоже угощенье принял и опрокинул его в свою бездонную глотку. Флягу вернул и, благодарно рыкнув, принялся улей разделывать.

Ошеломленный Велимир поспешил убраться подальше от чересчур дружелюбного медведя. И ругнулся на лешего, ежели его теперь каждый мишка как родного привечать будет, то с рогатиной первый против него никак не попрешь, даже если мохнатолапый скотинку какую-нибудь задерет. Да и не будешь же его всякий раз вином поить?

Теперь на одном боку хлопала пустая фляга, а на другом мерно бултыхалась целая. Только зелье там гораздо забористей было, его бы после первой употребить. Но Потапыч, сволочь такая, выжрал все без остатка. А Вел-то уж грешным делом подумывал напоить шишимору, других вспомогательных штучек ему на ум не пришло, разве, кроме гребня. Да и тот был взят больше для собственного успокоения.

Вот уже земля под ногами совсем сырой стала, еще немного и хлюпать начнет. Дорогу пересек узенький ручей, весь заросший жесткой осокой.

Все чаще попадется ольха, лес становится темным. Еще немного он почти, что обрывается - впереди редкие деревца, а за ними и вовсе почти пусто. Только редкие болезненные елки да березки торчат из больших кочек. Пила леса с другой стороны едва-едва виднеется в мареве болотной дымки.

А под ногами примха, невнимательный путник дальше этой полосы сплошной грязи не уйдет. Болото началось еще раньше, но оно лесистое было, а тут через десяток другой шагов уже кочкарник, дальше почти чистая мшина, а еще дальше и вовсе - окончатое. Там ведь целое озеро еще осталось в самой серединке, только берегов у него нет. Где-то там и надо будет искать шишимору.

Велимир в несколько прыжков пересек по кочкам примху, а за ней мох уже почти сухой. В сухое лето можно и вовсе ног не замочить. На кочках еще местами попадались клюквины, невероятным образом сохранившиеся до сих пор. После морозов да по весенней сырости ягода быстро портится. Самая сладкая и ароматная она по весне, только болота после схода снегов опасны вдвойне.

Резкий запах багульника и других трав. Велимир нашел пару хороших клюквин и тут же отправил их в рот. Потом достал свирель и начал игру. Со стороны он мог показаться то ли сумасшедшим, то ли неспокойным болотным духом, но людям на болоте делать было нечего, а сами болотные духи почему-то никак не отреагировали на нежданное вторжение.

Солнце уже перевалило за полдень, а успехов с поисками шишиморы никаких. Играться уже даже щёки устали. Вода в третьей фляге уже едва плескалась на самом донышке. Влаги вокруг много, но по доброй воле пить ее не будешь.

Ну, все! Еще одну мелодию и надо топать домой. Только какую? Велимир встряхнулся, затянул песнь дракона и тут же умолк, потому что чуть не нырнул во внезапно раскрывшееся окно. Так и есть - морок. А в воде девка плавает с зелеными волосами. Курсанту почему-то казалось, что в такой ситуации она смеяться должна. Ан, нет брови обиженно нахмурила и молчит. А у него уже сапоги засасывает, того и гляди провалишься.

Велимир удивленно склонился вперед, бесстыдно разглядывая незнакомку. Та ничуть не удивилась, не успела. А потом и вовсе не до изумлений было, Вел, не будь дураком, за волосы её хвать и выдернул из воды. Она только взвизгнуть успела и то с опозданием, когда он уже на плечо ее закидывал. Попробовала ногами молотить, но Вел тут же свободной рукой их прижал, а потом и волосы в кулак намотал, так что бедняжка только едва слышно заскулила.

Не мешкая, Велимир поспешил назад, но проказливая чертовка, как оказалась, завела его довольно далеко. Если кто по зыбучему болоту бегал, да еще и с живым грузом на плечах, тот поймет что чувствовал курсант. Шишимору выловить еще пол дела, а попробуй её после с болота вытащить.

После очередного прыжка нога соскользнула в грязь. Доигрался. Тяжело дышащий Велимир даже ругнуться в сердцах не успел. Шишимора ему точно таких фокусов не простит, а он от неожиданности и, пытаясь равновесие сохранить, её еще сильнее за волосы дернул.

Но сапог глубоко не провалился, почти как в мох. Изумленный Велимир не раздумывая сделал еще один шаг по густой жиже - так и есть, почти не провалился. И ходу! Кто знает, сколько еще это чудо действовать будет.

Дальше он бежал, не разбирая дороги, только большие кочки огибал да старался не ступать на совсем уж чистую воду. Хотя тоже вроде не провалился. Не заметил даже как примху проскочил.

Остановился только на утоптанной земле тропинки, старого выруба. Опустил добычу наземь, не слишком нежничая, и рядом рухнул. Уставшая шишимора даже не пискнула, только по привычке укуталась в длинные волоса и испуганно смотрела на своего похитителя.

- Тяжеловата ты для дивного народа! - заявил, чуть отдышавшись, Велимир.

- ЧТО?! - наконец ожила оскорбленная шишимора, - Да ты! Да ты вооще! Да кто ты такой?! На что ты вылупился?! Ужас!...

Оглавление

---

Прим:

¹Рогатина: здесь 1 и 3
1) Старинное холодное оружие в виде плоского обоюдоострого ножа (за которым обычно ставится упор(перекладина)) на древке (ратовище), использовалось также при охоте на медведей.
2) Старинное примитивное орудие земледелия в виде стержня с развилкой на конце.
3) Палка с развилиной.

---

---

Глава 21. Шишимора

Оглавление

...Ужас! - вскочившая было шишимора плюхнулась назад, застенчиво кутаясь в длинные космы, - И вообще, ты ужасно плохо играешь эту песнь, - обиженно добавила она.

Первым делом она постаралась спрятать острые ушки, а уже потом все остальное. Тут она попыталась перейти в своё обычное состояние, то есть стать невидимой. Но что-то у нее не получилось, толи из-за того, что чересчур засмущалась, то ли из-за того, что Вел, с меланхоличным видом выслушавший тираду, схватил ее за руку.

Она только едва заметно мигнула, словно болотный огонек и стала полупрозрачной. У Велимира только глаза вытаращил от такого зрелища - ее внутренности стали едва заметно, но все же вполне различимы, вот бьется сердце...

- Ой, - шишимора даже покраснела.

Это интересно - наблюдать, как краснеет полупрозрачная девушка. Зато она стала почти совсем видимой.

- У-у! - она отчаянно завыла и протянула руки к своему похитителю, но вне болота у нее, должно быть, не было прежней силы, так что Вел усадил ее на прежнее место, правда не без усилий.

Шишимора снова привычно закуталась в свою густую зеленую гриву с единственной разницей, что после попытки колдовства, её волосы очистились от кусочков моха, травы и вездесущих паутинок, стали ровными и объемными. А Велимиру подумалось, что было бы, если бы он случайно наступил на это богатство пока бежал. Плохо им пришлось бы обоим, но ему в особенности, уже после.

- Ушки, - подсказал Велимир.

Девушка резко вскинула руки, так что её волосы разметались. Похоже, что остроухости она стеснялась намного больше, чем наготы. Велимир сел напротив и, подперев ладонью щеку, дожидался, пока она закончит прихорашиваться. Если она таким макаром расчесывается, то гребешок ей совсем не нужен, а уж заколки всякие она и вовсе игнорирует. Но он все протянул безделушку шишиморе, та взяла ее, не задумываясь, и тут же принялась чесать ею и без того идеальные зеленые волосы.

- Я хотел попросить..., - Велимир замолчал, увидев глаза девушки - она на мгновение замерла и:

- Попросить? - обиженно надула губки шишимора, - Это ты так просить приходишь? Страшно думать, что бывает с теми..., - в уголках ее зеленых глаз заблестели слезинки, - Меня! Честную девушку...

- Прости, я не думал, - растерялся Велимир, что даже не сразу и вспомнил, что девушка эта должна быть гораздо старше его.

- Не думал, - хныкала Шишимора.

- Так ты сама первая, мороку навела, - начал оправдываться Велимир.

- А ты, ты давно заметил, - вытерла ладошкой слезы девушка.

- Ну, в самом же деле, не мог я так долго добираться до центра, - уклонился от прямого ответа Велимир.

- Ну вот, - жалобно шмыгнула носом шишимора и снова развела сырость.

- Все хорошо, успокойся, - попытался успокоить ее Велимир.

В себя он пришел уже рядом с ней, когда она уткнулась лицом в его рубашку. Он попытался аккуратно отстраниться, но шишимора не пускала. Больше она ничего не делала, только рыдала и повторно намочила успевшую высохнуть во время пробежки рубаху. Вел гладил ему по волосам, что-то шептал, а сам думал о том, какой силой обладают женские и детские слезы. У шишиморы это искусство, похоже, было доведено почти до совершенства. Может, делает она это неосознанно, но получается у нее замечательно, занятие у нее такое людям голову морочить.

Наконец она успокоилась:

- Так зачем ты пришел?

- Я?

- Ну не я же, - огрызнулась шишимора.

- И что же ты хотел? - девушка нежно провела пальчиком по его щеке.

"А коготки у нее еще те", - успел подумать Велимир, но вслух сказал совсем другое:

- Сказывают, у тебя тут без дела один камушек валяется железный...

- И кто же это такой умный сказывает? - неожиданно усмехнулась шишимора, - Железа на болоте много.

- Мне нужен особенный, - Велимир чуть замялся, очень ему не хотелось упоминать чудесность камня, - Небесное железо.

- Кхе, - коготки впились в кожу парня сквозь рубаху, - И кто тебе подсказал?

- Сам догадался.

- И что мне за это будет? Уж не думаешь ли ты, - девушка не договорила, только многозначительно пригрозила пальчиком.

- Давай... за просто так?

- Ишь ты, какой ловкий! - неожиданно развеселилась шишимора, от слез и грусти не осталось и следа. Ее смех оказался настолько заразительным, что Вел тоже непроизвольно улыбнулся, - Давно меня так никто не веселил! Только подумать - он просить пришёл! Ой, у меня же живот болеть будет! И ты будешь в этом виноват!

- Я?

- Ты. Ну, где ты видел, чтобы какой человек шишимору с болота украл? Все! - шишимора закрыла рот рукой и попыталась сделать серьезное лицо, - Но так меня еще никто не воровал и на руках не носил - мне понравилось, - с наглым видом заявила она, с трудом сдерживая рвущийся наружу смех.

- Хорошо, что ты не обиделась, - поспешил Вел, пока у собеседницы было приподнятое настроение, - Что тебе нужно в обмен? И куда мне за этим идти?

- Идти? - загадочным голосом спросила девушка, - Нет. Никуда тебе идти не нужно.

- Не понял?

- Никуда ходить не надо.

- Но у меня ничего с собой нет.

- Мне и тебя хватит, - хитро подмигнула шишимора.

- Как меня? - растерялся Велимир, - Не зачем мне тогда это железо будь оно хоть трижды небесным?

- Какой ты непонятливый, - девушка прикоснулась ладонью к его лицу, - просто приласкай меня чуть-чуть, - и подвинулась к нему почти вплотную.

- Стой! - Велимир моментально вскочил на ноги и отпрыгнул.

- Ты что боишься?

- Ну, знаешь дорогая. Не то чтобы сильно боюсь, иначе бы из болота вытаскивать не стал, - ответил Велимир, но так как будто убеждал он не её, а самого себя, - Тебе что, утопленичков уже не хватает?

- Ну-у, - шишимора поджала губы, - И какой с них толк? Они только поначалу ничего, так себе, а потом и вовсе никакие. И никто никогда меня раньше украсть-то даже не пытался.

- Ну, может тебе все-таки нужно что, такое, - Велимир задумался, пытаясь сообразить, что же могло бы такого приглянуться болотной девке, - Ну, сходить туда не знаю куда...

- А мне ничего и не надо? - игриво повела плечиком она, - Приласкай меня молодец, а железяку твою я тебе, так и быть, за просто так отдам.

- Прекращай мне голову морочить! Заиграешься и в болото утащишь.

- Не утащу, правда!

- А мне что-то проверять не хочется, - огрызнулся в ответ Велимир, - Может, придумаем что-нибудь?

- Или так, или никак.

- Может тебе надо что? Или беспокоит кто тебя?

- Или так, или никак! - шишимора была непреклонна.

- Ну, как знаешь, не хочешь по-хорошему, будем по-плохому.

- И что ты сделаешь? - тут же взвилась шишимора, - Напоишь меня той бормотухой из фляги! А давай, кто кого перепьет.

- Ни шиша себе, честная девушка! - Велимир нерешительно хлопнул по фляжке, - Да я её лучше медведю отдам!

- Какому медведю? - изумилась девушка.

- А первому, который попадется! И тебя в придачу!

- Да ничего ты не сделаешь! - уперла руки в боки шишимора.

- Сделаю!

- Не сделаешь! Потому как я не иначе только, как по-хорошему делать для тебя ничего не буду! Понял?

- Посмотрим!

- Без меня ты в жисть не найдешь! - глаза шишиморы окрасились в черный и голубой цвета, она уже до того разошлась, что перестала обращать на разметавшееся "одеяние".

- Ладно. Я тебя отпускаю по-хорошему, а ты мне по-хорошему небесный камень притаскиваешь.

- Ну, и что за глупость ты мне сказал? - рассмеялась болотная девка, - Я как в болото нырну, больше ты меня и не сыщешь!

- Найду!

- Не смеши квакушек, а если и найдешь, что дальше?

- Будешь упрямиться - болото спалю! - мрачно пообещал курсант.

- Спалишь? Ничего, у меня тоже в запасе кое-что найдется! А камушек свой ты так и не получишь.

- Да черт с тобой! - ругнулся Вел.

Ему уже до смерти надоело лаяться на повышенных тонах с шишиморой, которая ничуть ему не уступала, даже не смотря на долгую подготовку в Академии. А уж он-то мог похвалиться молодецким окриком, от которого шарахались даже волки и медведи. Вот когда твой самый сильный и резкий крик выбросом перекроет грохот прибоя, рев стада и свист бури, тогда можно считать, что готов ты наполовину, ибо то всего лишь уровень хорошего сержанта. А когда от твоего нарастающего к концу крика начнут шарахаться сами сержанты - считай, что достиг совершенства. Курсанту до такого было еще далеко, но перекричать рокот прибоя проблемой для него уже давно не было.

- Бей бабу молотом, будет баба золотом, - резюмировал Велимир, а то и в самом деле, как с родной ругается.

- Может и буду, - хмыкнула шишимора, и Вел понял, что сморозил какую-то глупость, но еще толком не понял какую именно.

- Так будь ладушкой, сбегай за этим камушком, а?

- Ладушкой говоришь? - задумчиво протянула шишимора и на мгновение закатила позеленевшие глаза, - Думаю, я поменяю свои условия.

- И? - с надеждой спросил Велимир.

- Возьмешь меня в жены, и я сделаю всё, что угодно.

- Вы что? Совсем сдурели?! - заорал Вел так, что все в округе затихло, а шишимора, привыкшая криками пугать людей, аж отпрыгнула.

- Так тебе камушек-то нужен? - неуверенно спросила шишимора.

- Нужен, - мрачно отозвался курсант.

- Или я тебе чем не приглянулась?

- Приглянулась, - не стал возражать Велимир.

- Так за чем дело стало?

- Дело за чем стало? Я тебе скажу! Заглянул я на пару деньков домой, думаю, меч добрый справлю. Так ведь коваль и говорит, бери, грит, внучку в жены, тогда и меч достойный сделаю, - пожаловался Велимир, - походил я кругами, тут мне и подсказали, что, мол, на болотинке есть металл чудесный, с неба в самую трясину рухнувший. А там, тут ты со своей женитьбой. Может старое предложение еще в силе?

- Не-а, - покачала головой шишимора.

- Ну, а мне, получается, жениться нет никакого резона, куда не кинь, всюду клин. Тогда уж лучше на внучке кузнеца!

- Это еще почему? - возмутилась девушка, - Ты меня уворовал? Уворовал. Силой увёл? Увёл. Так что давай теперь друг сердешный женись и не раздумывай, не то я всю свою родню позову!

- Ты в своем уме?

- Ничего не знаю! Сейчас кричать буду! А-а-а...

- Да не кричи ты. Кто тебе поверит?

- Кому надо, тот поверит, - пообещала шишимора, - Да что ты думаешь? Подумаешь, будет две жены?

- Если б я был султан, я б имел трех жен, - нервно рассмеялся Велимир.

- Надо будет - сделаем, - пообещала шишимора.

- А я то, что с вами делать буду?

- Как что? - изумилась шишимора, - Любить!

- Да вы что? Я ведь уеду через пару недель!

- Ничего я подожду, - обнадежила шишимора, - пара-тройка годиков для меня не срок.

- Но, что значит эта свадьба? Мора не будет?

- Да как ты мог подумать, - обиделась девушка, - Я, конечно, могу, но еще ни разу не пробовала! Я что такая страшная?

- Ты прекрасна, - поспешил ответить Велимир, а про себя все же добавил: "Если это не морок".

- Велька, я ведь смогу позаботиться не только о себе, но и о твоих родных, поверь мне. Единственное, чего я хочу взамен - это простую человеческую свадьбу. И какую-нибудь диадемку, кокошник, чтобы не приходилось постоянно, - девушка не договорила, но и без того все было ясно.

- Ты только не спеши, мне бы еще подумать, - сдался Велимир.

- А мне еще твою железяку отыскать надо, - отозвался шишимора.

- Если что, как я тебя найду?

- Просто сыграй на свирельке, и обязательно постарайся разучить песнь дракона. Не пытайся кого-то копировать, помни, у каждого она своя. Чужая и звучать не будет. Есть только общие принципы, если ты их чувствуешь, воздух, земля и вода будут звенеть от твоей песни и гореть огнём.

- Спасибо на добром слове, но я ведь даже не знаю твоего имени.

- Зови меня...

* * *

Обратная дорога заняла совсем немного времени. Вел быстро выскочил на тропинку, протоптанную людьми, и скоро оказался у города. Где и столкнулся нос к носу с тремя крепкими мужиками. Один из незнакомцев тащил большой трепыхающийся мешок. Мужики подозрительными взглядами проводили путника, переглянулись и пошли своей дорогой.

Дома курсанта уже ждали:

- Явился, не запылился!

Тон, с которым это было произнесено, недвусмысленно намекал на то, что неплохо было подыскать укрытие понадежнее. Но Велимир решил не бежать, понадеявшись на возраст, а выяснить суть претензий.

- Где был?

- Я?.. Это того, по лесу гулял, да.

- Гулял, значит? - мать вытянула из-за крыльца добрую хворостину, такой попадёт - ой, как больно будет.

- А, ну, ближе подойди!

Велимир, конечно, подозревал, что о его сегодняшних проделках знает весь лес, но чтобы слух еще до людей дошел! А потому он только коротко мотнул головой - нет, мол, не пойду, и не заставите!

- А ну, живо!

Сын сделала пару неуверенных шажков вперед. Не то чтобы он боялся какого-то прутика, но всё-таки! Он уже давно не ребенок, чтобы...

- Девку голую по болоту таскал!

- Мам! - воскликнул Вел, уклоняясь от запевшей хворостины, но кончик все-таки пребольно зацепил по ягодице.

- Смирно стой! Я не посмотрю...

- Мам!

Велимир поймал хворостинку - это было не сложно. Всего мгновением раньше мать, исполнив угрозу, потеряла свое неоспоримое право, преимущество родителя перед нашкодившим ребенком. Дарья выдернула рук прут, да он и не его держал особо.

- Мам, можешь изломать об меня этот прутик, но с места не сдвинусь, пока мы не поговорим, - тихо, но твердо произнес Вел, ему вовсе не хотелось останавливать мать голосом.

Но тихие спокойные слова способны раззадорить пустобрешиху, но успокоить разгоряченного человека. Так и мать замерла, выронив хворостину. Быть может, только сейчас она почувствовала, насколько вырос её старший сын.

- Я, как и собирался, ходил к Серой топи.

- Но говорят...

- Я уж не знаю, кто умудрился меня выследить, - хмыкнул Велимир, после таких представлений у него появилось жгучее желание, найти того, кто распустил слух, - Думаю, ты не думала, что с шишиморой я буду беседовать прямо в её омуте?

- Ай, да, братец, - из-за двери выскользнула Ельга, - И как же ты с ней совладал?

- Цыц! Никак не совладал, за волосы ее схватил да на сухое место выставил!

- И что как тебе Мара? - не сдавалась сестренка.

- А тебе?

- Мне?

- Так! Быстро в дом! Оба! - скомандовала Дарья.

- Мам! - попыталась возмутиться Ельга.

- Цыц, пигалица! - мать подогнала ее, хлопнув по заду.

- Мама! - обиженно взвизгнула Ельга и проскочила вперед, закрывая мягкое место руками.

Велимир чуть склонил голову и предусмотрительно пропустил мать вперед. Так что в горницу он вошел последним, когда там все самые удобные места были уже заняты. Оставалось только удивляться способности семейства собраться всем, казалось бы, в самый неподходящий момент.

- Сначала ты, - решила мать, указав на Ельгу.

Та помялась немного, а потом на ура выдавала историю о том, что как-то раз, а вернее прошлым весной, ходила она на болото по клюкву. Ходила себе, ходила, много не собрала, но шишимору повстречала. В общем, слово за слово, и болотную девку чуть на лысо не обрили. Вернулась Ельга в тот раз с полным коробом самой лучшей ягоды, еле дотащила. А шишиморе взамен заколку задарила, тоже, наверное, силой.

Дарья только головой покачала, глядя на дочку. Ельга непонимающе пожала плечами - не, а что я сделала-то? Зато Велимир стал кое-что понимать в поведении Мары, даже если то была не месть, то, во всяком случае, результаты сестриной проработки теперь стали заметны, как конь в чистом поле.

Потом Вел кратко пересказал собственную историю, опустив некоторые не слишком важные детали. Отец слушал и только качал головой.

- Оглоеды, да вы же так весь дивный народ зашугаете да изведёте!

Брат с сестрой послушно кивнули.

- Домовых и домашних шишимор не трогать!

Белянка с Ратимиром почему-то опустили глаза. Так что курсант был уже почти готов к тому, что набравшийся смелости домовой вылезет жаловаться и не один, а всем семейством и с друзьями. Но ничего такого не произошло, должно быть, хозяин, которому показали, кто в доме хозяин, не рисковал окончательно портить отношения с юными разбойниками и полагался только на свои силы.

- Так, а что за девку ты по лесу таскал?

- Мам, ну где ты одетую шишимору видела?

- Видела, - тут же возразила мать, - И сестра твоя тоже.

Ельга тут же кивком подтвердила правоту матери и с сомнением посмотрела на братика.

- Да что ей носить в воде-то? Она ж в основном невидимка. Вон и русалки.., - Вел запнулся, чувствуя, что говорит лишнее.

- Значит, еще и мавки? - с кровожадной усмешкой поинтересовалась сестра, - Велька, ты должен все рассказать, все-все-все.

- Ага, чтобы ты ее тоже побрила?

- Вел! Я Мару не брила!

- Зато обещала! Представляешь, какой был бы для нее шок?

- Так ты ее защищаешь?

- А в чем она была одета?

- Ну как обычно, - протянула сестра, - моховая куртка...

- Как обычно? - ощерился Велимир, - То-то, я смотрю, у нее все твои замашки!

- Ну, тогда бы она тебе не тронула, - отозвалась сестра.

Остальное семейство не успевало рта раскрыть и слово вставить в споре между братом и сестрой.

- Да, уж не тронула, - сдался Вел, не просто же так Мара к нему привязалась.

- Ладно, не знаю, что вы там делали..., - начал отец, но Вел его прервал:

- Да, ничего мы не делали!

- Это ваше дело! - с нажимом продолжил Коловага, - Меня сейчас интересует только одно - ты получил то, зачем шёл?

- Ну, почти.

- Что значит почти? Ты хоть с ней договорился?

- Вроде того.

- Ей от тебя что-то надо? - что-то почувствовала Дарья, - Она что-то потребовала взамен?

- Да, - не стал скрывать Велимир, у него появилось озорное и немного мстительное желание ошарашить родных в ответ, как и они его в самый первый день, - Она в невестки вам набивается.

Оглавление

---

Прим:

¹ В старину воины тренировали голос во время пения тягучих песен, при выполнении боевых упражнений речитативом громко и отчетливо произносили частушки-"задоринки". Тестом на звонкость служило умение перекричать звуки бури, морского прибоя или ревущего стада. Приём отлично действует против собак и даже людей.

---

---

Глава 22. Светлана

Оглавление

Последняя фраза, к удивлению Вела, не вызвала абсолютно никакой реакции, словно её и не услышали вовсе.

- Не обращай внимания, она вечно какую-нибудь ерунду придумает, - хмыкнула Ельга и отвернулась разбираться с Ратимиром, дернувшим её за косу.

- Так что она хотела? - и тут до матери, наконец, дошел смысл только что произнесенных сыном слов, - Что?!

- Похоже, наш драгоценный Велька пользуется большой популярностью, - Ельга на секунду отвлеклась от сопротивляющегося Ратимира, - особенно среди дивного народа.

- И что ты ей ответил? - все еще не отставала мать.

- Сказал, что подумаю.

- Подумаешь?!

Тут Коловага схватил за руку вскочившую Дарью и усадил ее на место. Потом кивнул сыну:

- Пошли выйдем, поговорить надо.

Ратимир измученный старший сестрой попытался увязаться за ними, но его не пустили. Как только захлопнулась дверь, отец заговорил.

- Семейный совет - штука, конечно, хорошая. Но решать все же тебе.

- Уж да, оставили вы мне с Дамилой выбор, - Велимир присел на перила крыльца.

- Решать тебе, - повторился Коловага.

- Ну, да, конечно, - пожал плечами Вел, - Всего-то придется от меча отказаться, да согласиться с тем, чтобы меня лешаком звали, так?

- На каждом пути мы что-то находим, но что-то теряем. Но стоит ли воину задумываться о таких мелочах? Бери женись, не хочешь - гони взашей.

Велимир в ответ только хмыкнул.

- Ты только мне объясни, что тебя всё не в ту сторону тянет? Тебе что, обычных баб не хватает?

- Да нет, - начал было Вел, но тут же задумался, вспомнив Ксату, - Да девки они и есть девки, какая к чертям разница!

- Только чертей не надо! Как решишь, так и будет, а мамке скажешь то, что она хочет услышать, усёк?

- Усёк.

В сам деле, кто ж его насильно женит? Девку еще можно принудить, а чтобы такое с парнем сотворить нужно что-то посерьезнее родительской воли. С другой стороны, что ему мешает? Ежели все согласные будут, то он в случае непредвиденных осложнений будет далеко в столице. А потом всегда можно вернуться и поинтересоваться по поводу того, что никто никого на аркане не тянул.

Но додумать он не успел - в ворота забарабанил сосед, да так громко, что все семейство тут же выскочило на улицу, выяснить, кому так неймется. Но Борис сразу не смог объяснить, чего же ему хотелось. Только руками махал и кричал - украли. Только напоив легкой медовухой, из него удалось вытянуть подробности.

Борис был крепким середнячком, настолько крепким, что его уже начинали записывать в богатеи. От ручной работы он уже поотвык и завел приличный животик, так его авторитет появлялся впереди него самого.

- Дочь украли, - наконец выдал запыхавшийся Борис.

- Да будет тебе, - Коловага разочаровано махнул рукой, - стоило ли понапрасну беспокоить.

- Дык, оно б понятно было, если бы предупредили, хоть мать, чтобы не волновалась!

- Ельга! - строго позвала мать, - Говори, что знаешь?

- Я?

- Живо!

- Да ничего я не знаю! Светланка ничего не говорила!

- Может парень у нее, какой в тайне был? А благословления спросить побоялись? - не спешил поддаваться лишней панике Коловага.

- Да какой там! - возмутился Борис, - В доме - бардак. И ценное, все, что на виду было - всё похватали.

- Тогда народ надо собирать, - согласился Коловага, - Твоя-то где бродит?

- Да, я к тебе, может твои варяги делу подсобят, а? Все ж, может, какой лихой народ шурует.

В ответ Коловага только крякнул, какими бы варяги ни были, суть у них одна - разбойники. Как бы ни попала девка из огня, да в полымя.

- Негоже их зазывать, что мы сами кому по шее не надаём?

Пока отец собирался Вел подмигнул сестре и перемахнул через забор, его совсем не радовало участвовать в масштабной облаве неизвестно против кого и главное - неизвестно куда скрывшегося. Собачек, конечно, могут по следу пустить.

А курсанта были свои соображения на этот счет, для начала нужно до лешего докопаться, а уже потом Светку искать, тем более что определенные подозрения на ее счет у него уже были, а, значит, задерживаться и вовсе не было никакого смысла.

И чуть было не приземлился на спрятавшуюся Белянку.

- Белка! Ты што? - прошипел, после крайне неудачного приземления Вел.

- Это ты что?! - в тон ему отозвалась сестренка, - Я с неба не падаю!

- С забора.

- Тем более с забора! А куда ты так спешишь?

- На кудыкину гору!

- Я с тобой! - прицепилась девчонка.

- Белка! Я бегом побегу!

- А меня на плечах понесёшь? - не сдавалась сестрёнка.

- Нет.

- А я все папке расскажу!

- Ну, и рассказывай.

Велимир решительно выдернул рукав рубахи из детских ручек и действительно побежал настолько быстро, чтобы у Белянки и мысли не возникло увязаться за ним. Вот ведь приставучая. Так что тропинки, где он разминулся с подозрительной троицей. Девки у них быть не могло, но замешаны в краже они могли быть с легкостью, так что совсем не мешало бы их проверить. Тяжело нагруженным им далеко не уйти, а следы хорошо читались даже на тропинке, которую мужики похоже покидать не собирались.

Визит к лешему Вел решил чуток отложить, уж этот обормот никуда не денется, и припустил дальше, без труда уклоняясь от летевшего навстречу лапника. То ли сами ветки старательно избегали его, но курсант предпочитал не рисковать - кто знает, когда чары могут не сработать. Так привыкнешь, а ведь на иную веточку можно насадиться не хуже чем на копье. Как в доказательство измышлений он тут же и получил мягким лапником по лбу.

- Спешишь куда-то? - прямо перед ним, хитро прищурившись, стоял леший.

- И ты здрав будь, - выдохнул Вел, - Есть немного.

- А что ж ты по скрытым тропкам не ходишь? Всяко короче будет.

- Я человек.

- Так я тож вроде не зверь, - усмехнулся в ответ лешак, - Ладно, ладно. Не все ведь сразу, научишься. Да ты, я вижу, по следу рыщешь? Встречного ветра тебе.

- Да мне и попутный бы не помешал, - отозвался Вел, но собеседник уже растворился в бездне леса и ничем себя не проявлял.

Лес действительно по-своему перестал мешать, так что теперь курсант мог в свое удовольствие уклоняться от проносящихся не всегда мимо веточек. И собирать неведомо откуда появившуюся паутину.

Проскочив расколотую молнией сосну, Велимир остановился, оглянулся на лесного гиганта, которого внезапное горе вовсе не сломило. Пять ветвей взяли на себя роль ствола, их толщине, пожалуй, оставалось только позавидовать. Теперь у меченного древа была своя особенная красота. Но рассматривать причудину времени нет, вот рысь, она б, несомненно, облюбовала под гнездо, была б вокруг чаща, да бурелома побольше.

Дальше Вел перешел на шаг. Его дыхание стало едва различимым, словно и не спешил он вовсе. Та троица должна быть уже совсем близко. Легкий ветерок едва всколыхнул ветки и деревьев, он же донес и запах пота. Курсант соскользнул с тропинки и теперь уже скрытно приближался к мужикам.

Вот они, уморились, отдыхают. Вел замер, теперь уже можно не спешить. Или нет. Смотрят в его сторону. Слишком уж просто, ошибок ведь Велимир вроде еще не сделал, но выяснять, случайность то была или нет, желание тут же пропало.

- Здорово, мужики, - приветливо улыбнулся он, выходя из-за деревьев.

Тот, что с мешком был, едва заметно кивнул, то ли просто потянулся, устраивая ношу поудобнее.

- Куда путь держите?

Ответом снова было молчание. Это уже начинало надоедать, эти угрюмые рожи словно сами напрашивались на драку. Если бы мужики не успели настолько устать, точно бы постарались накостылять по шее наглому незнакомцу.

- А что, вам нести-то помочь?

- Нет, - отрезал худощавый, щеголявший чуть синеватым свернутым на бок носом, наверно, главный, - Сами справимся.

- Какой у вас мешок большой? - восхищенно протянул Велимир, - И шевелиться... Живой что ли?

- Да вот, порося прикупили, - мрачно отозвался вожак.

- Уж больно большой, - недоверчиво протянул Велимир.

- Да не молочного брали, - в сердцах отозвался носитель мешка.

- Не ваше ведь это добро, - начал Вел.

Вот будет весело, если он сейчас поклеп на честных людей вешает - как пить дать, в разбойники запишут. Мужики ошарашено переглянулись:

- Шёл бы ты своей дорогой, парень, - предложил сизоносый.

- Мужики, у меня встречное предложение, вы подхватываете все добро, и мы вместе возвращаемся в город.

Троица снова переглянулась, и вожак третьему махнул головой на чрезмерно самоуверенного юнца. Здоровяк недобро ухмыльнулся и пошел прямо на Велимира, в его чистых и по своему добрых синих глазах было невозможно ничего прочесть, разве только то, что ничего плохого, по его личному мнению, делать он не собирается. Несмотря на теплую погоду, на нем красовалась плотная вся перелатаная кожаная куртка, от чего он выглядел еще массивнее и шире в плечах. А ведь человечек он был и без того немаленький, вдобавок ко всему он еще и нож вытянул.

Клинок, ставший почти плоским от бесконечных правок, хищно блеснул и тут же переметнулся в тыловую руку. Значит, скорее всего, есть еще один для левой руки, но противник не спешил доставать пару. Он стал двигаться чуть медленнее, предлагая неразумному выскочке последний шанс скрыться бегством.

Теперь главное следить за ножом, не упустить его из виду. Разбойник махнул кулаком, выпад. Вел, как и учили, не стал пытаться перехватить удар, он лишь чуть склонился в бок, пропуская нож под правой рукой. Развернул стойку вправо, и открытой ладонью ударил в локоть.

Рука разбойничка, по идее, должна была совсем выпрямиться, и отдёрнуть ее уже не было бы никакой возможности. Но сустав предательски хрустнул, не выдержал нагрузки. Освободившаяся правая в следующее мгновение встретилась с подбородком. Когда рот открыт, челюсть выбивается на раз даже самым слабым ударом.

Еще не родившийся вскрик перешел в глухое мычание упавшего на колени человека. Уже мимоходом Вел слегка коснулся его шеи, усыпив беднягу. Слишком жесткий и опасный для самого себя способ противодействия, стоило бы совсем чуток ошибиться и неприятнейшего пореза бочины или предплечья не избежать, вот бы сизоносый обрадовался.

Впрочем, все прошло на одном выдохе, даже быстрее. Все равно, что сказать раз-два и забыть о противнике, тем более что на очереди еще парочка.

Разбойники снова переглянулись, но сдаваться не спешили. Сизый нос выхватил нож, ничуть не уступающий большому кинжалу, и даже короткому гладиусу. Второй скинул подозрительно пискнувший мешок и обеими руками схватился за топор. Инструмент хоть мощный, но как оружие излишне тяжеловатое.

А в мешке, как он только сразу не учуял, свинка была, но только очень давно. Да и "голос" мог принадлежать только человеку. У города все могло закончиться гораздо проще. Отсутствие броньки или хотя бы наручей создавало неприятное чувство незащищенности.

Но размышлять времени не было - разбойник поднял топор над правым плечом, не слишком удачное для него решение. Вел поднырнул под удар - печень-почки - раз-два. Разбойник, забыв опустить оружие, рухнул наземь. Эк, его перекрутило! Но выжить должен.

Живой щит упал и теперь Велимир остался один на один с Сизым Носом, того ничуть не смутил вид судорожно хватающего воздух подельщика, он лишь сплюнул сквозь зубы и коротко выругался. Разминая руку, он черканул лезвием перед собой.

Разбойник наступал, пользуясь короткими агрессивными движениями, готовый в каждое мгновение изменить направление удара. Клинок с полуторной заточкой опасен и на обратном ходе, так что Велу только и оставалось пятиться, как назло под ногами нет ни одной подходящей палки.

Каждый известно, что почти в любом противоборстве против ножа он, скорее всего, будет ранен. Если повезет, то не слишком сильно. Во всяком случае, вероятность того, что это случится, высока настолько, что становится очевидным - лучше порез кисти, нежели распоротое брюхо или горло. Но после первого пореза счет начинает идти на мгновения, и с каждой каплей крови таят силы.

Особо не мудрствуя, Велимир шагнул вперед, отбросил руку с ножом и, не сдерживаясь, ударил чуть выше колена и сразу в голову, падающему разбойнику.

Все, больше никто не пытался продолжить содержательную беседу. На предплечье бисером высыпали крошечные капельки крови - сумел-таки и сизоносый оцапать, когда дернул руку на себя. Осталось только разобраться с котом в мешке, из-за чего весь сыр бор и начался.

Узел развязался легко, но больше Вел ничего не успел сделать, только чуть отстраниться, когда из мешка вылетело когтистое нечто. Выпрямившись, оно тут же во весь рост рухнуло в пыль тропинки. Курсант ошеломленно прижал ладонь к щеке - ущерба в этот раз ему нанесли много больше, чем все разбойники вместе взятые.

- На людей больше бросаться не будешь? - поинтересовался Вел, переворачивая девушку на спину, та в ответ только головой мотнула, - Вот и ладненько.

Но стоило изо рта вытащить импровизированный кляп, как окрестности огласил отчаянный крик, пришлось все вернуть назад.

- Не кричи, не надо.

Он принялся резать веревки на ногах. Настороженный взгляд девушки заставил его усомниться в правильности и целесообразности действий. Ну, подумаешь, юбка немного пострадала...

Чтобы развязать связанные между собой запястья пришлось, прижать ее коленом к земле - она слишком сильно брыкалась, так что порезать ее ничего не стоило. Потом снова наступила очередь кляпа.

- Да хватит тебе орать! - не выдержал Вел.

Светлана замолчала, она даже не стала подниматься, так и сидела на тропинке, обхватив колени.

- Кто это такие? - вопрос остался без ответа.

- Пошли домой. Тебя там уже обыскались! Давай и мордашку утри!

Девушка поймала брошенный платок, вытерла дорожную грязь с лица, но поднимать ее саму пришлось самому Велу. Хорошо хоть на ногах сама стояла.

- Светка!

У девушки тут же подкосились ноги, она так и рухнула бы, если бы Вел ее не подхватил.

- Ау? Светлана?

Последняя попытка ничего не принесла, Светлана только уткнулась ему в грудь и захлюпала носом. Вел плюнул на все и потащил её домой на руках, потому как отпускать его она явно не собиралась. Что делать если у девки, которая несколько мгновений назад скакала, словно дикая кошка, если у нее внезапно пропадают силы, хотя нет, силы-то есть, но сама она принципиально идти не хочет? Сами собой закрадываются смутные такие подозрения, но может она просто сильно испугалась и хочет, чтобы ее пожалели? Но в любом случае разбираться смысла нет. Сдать ее с рук на руки отцу и дело с концом.

При выходе из лесу они нос к носу столкнулись с целой компанией по поиску пропажи. Поймав пару выразительных взглядов, Вел тут же пожалел о своей идее закончить с этим делом как можно быстрее. Он бы и уронил Светлану, если бы та не вцепилась в него как клещ и даже хуже. Не то чтобы что-то особо странное было в том, что он несет ее на руках через весь лес, и даже..., но все вместе! Мысли у горожан дружно скрипнули и попали в одно русло, этот скрип был так силен, что мысли самого Вела оказались там же всего мгновением позже.

Пока Велимир объяснял, что же ждет мужиков дальше по тропинке, он успел несколько раз сбиться. Горожане понимающе махнули руками и скрылись за деревьями. Но радость Велимира было бы не полна, если бы через несколько минут он не встретил отцов обоих семейств, а так же матерей и всех остальных членов семей, коих насчитывалось столько, особенно мелких, что неудивительно было сбиться. Хотя, не исключено, что кто-то затесался лишний.

Сам же курсант к тому моменту и без того уже неровно дышал и покраснеть не мог больше в принципе - попробуй, потаскай такую тяжесть, на плечо еще бы куда ни шло, так ведь все перед собой!

- Держите, ребенка, - так он ляпнул очередную глупость, судя по выражению глаз встречающих, просто чушь несусветную, но отступать уже поздно. Светлана пусть и нехотя отлепилась и семьи, после обещания вечерних посиделок разошлись.

Дома Велимир уперся рогом, он совсем не собирался куда-то идти, и, вообще, хотел немного отдохнуть. Но дружное семейство, вернее, старшие дружно заявили, что его и спрашивать не будут потому, как не собираются идти без главного виновника и героя. Посопротивлявшись для приличия, вредный Валька позволил себя переместить к соседям. Там он тихо сидел на скамье, не стали бы его искать, так он и вовсе скрылся бы под столом. А еще лучше было б слинять домой на сеновал.

А потому Вел прозевал рассказ Светланы и уже готовился уходить, когда услышал сакраментальное "он меня украл". Всех подробностей заявления он и разобрать-то не смог, потому как этого оказалось достаточно, чтобы мед подавиться медом. Он закашлялся так, что на глазах выступили слезы.

- Что? - наконец хрипло выдавить он.

- Пусть в жёны берет, я благословлю, - степенно заявил Борис.

А Вел почувствовал, что в очередной раз пропускает что-то очень важное в своей жизни.

- Что?

- Украл - женись! - заявила Светлана.

- У-у ё-моё, - в отчаянии простонал спаситель, закрыв лицо ладонью, и сполз под стол.

Мир на мгновение замер, стало очень прохладно. Еще немного и, кажется, все вокруг оплетет паутиной инея. Вел откинулся назад, благо сзади оказался сундук. Мышцы словно огнем обожгло, лучше не двигаться - холод гораздо приятнее. И он замер, пытаясь собраться с мыслями. Пролетавшая мимо муха медленно опускала крылья вниз, да и все вокруг словно чуть изменило свой цвет.

Светлана - золотоволосая соседская девчонка до тех пор, пока не родилась Ельга - единственная в округе. Очень многие назвали бы их сестрами. Что же заставило Светку? Он, конечно, пытался за ней немного ухаживать, но как давно это было! Сколько воды утекло? Неужели... Нет, это слишком глупо. А вот расчет с примесью острых ощущений при похищении вполне все объясняет.

- Велька, тебе плохо?

Над ним склонилась сестра, а он и не заметил, как мир вернулся в нормальный ритм, куда-то улетела муха, и движения уже не обдавали все тело жаром.

- Да нет - хорошо!

А сам он сейчас чувствовал то же, что и бедняга Панфутий, карабкающийся по венцу. В этом сравнении самое страшное, подсказывал история, было то, что котенка все-таки догнали и накормили куриными головами. Не то чтобы ему это совсем не понравилось, но все-таки! Вел поднялся обвел взглядом собравшихся, все ждали его решения и, по-чести, несказанно удивились его поведению.

- Да вы что? Все сговорились что ли? - в сердцах воскликнул парень, но тут же понял, что ответа от него ждут вполне конкретного и без всякого выбора между "да" и "нет". "Сами напросились!" - решил Вел, а вслух заявил:

- Женюсь! - "все три раза!" мстительно добавил он про себя.

Родители подозрительно посмотрели на него, но промолчали. В сам деле, при выборе из трех самостоятельно сделавших предложения кандидаток он все более склонялся к последнему варианту. Шишимора, конечно, недурна, но все-таки она из дивного народа, кто знает, как потом с ними разбираться. Дамила, и красавица и человек, только кажется она совсем чужой, даже в сравнении с Марой. А Светлана была замечательной девочкой и...

Уже на улице Ельга его утащила в сторону:

- Велька! Ты что с ума сошел?

- А что?

- Когда ты начнешь соображать своей балбеской? - сестра постучала его по лбу, - Когда ты сам-то думать будешь?

- Дак, а я-то что?

- Да ну тебя, - махнуло рукой Ельга, - Ты как колобок, куда пнули туда и покатился!

- Да я.., - начал было Вел, но сестра уже уходила прочь и не собиралась слушать его, - Да я, - проговорил он тихо сам себе, - Да кто вас всех разберет! Кто на меч бросается, кто жениться тащит, но все любят учить жить! Как будто и без вас не разберусь...

Оглавление

---

Прим:

---

---

Глава 23. Меч-лес

Оглавление

Настроение у Вела было просто замечательное - он, ничуть не сомневаясь, сказал еще два раза да. Другие подробности девушек почему-то не заинтересовали, только Мара как-то подозрительно захихикала, но слово она сдержала - выкинула на берег почти трёхпудовый камушек. Велька крякнул и чуть не провалился с подарком под землю, ноги чуть ли не по щиколотку ушли в грязь.

- Как же ты бедняжка дотащила? - вздохнул Велимир, то ли переживая за шишимору, то ли за самого себя.

- По работе и награда, - нагло ухмыльнулась Мара.

Но ведь видно ей это почти ничего не стоило, ручкой повела и здоровая железяга сама всплыла. Он ведь колдует, как дышит. В этом одна из немногочисленных слабостей дивного народа, они иногда не догадываются, не думают, что иногда полезно чары какие наложить или колдануть что-нибудь сильное. Они-то всё больше для баловства дар свой великий растрачивают.

Продолговатый словно огромный пузатый огурец ¹ , гладкий и оплавленный, кусок небесного железа. Говорят, что упал он давным-давно, с диким грохотом. Только люди о том и помнить не помнят, а у дивных только легенды и остались. Говорят, будто на том месте, где он упал, земля вздыбилась и загорелась. А когда все утихло, появилось озеро, что теперь топью Серой зовут.

Обмотал Велимир веревками подарок. Тяжело! Но глупо было бы попытаться его расколоть прямо здесь. Хорошо хоть форма удобная, лучше бы он, конечно, сразу мечом был, да полегче малость. Домой он и заходить не стал - свалил камушек у Испата, и сам у него остался.

Тяжести ему доводилось тягать и поболе, да подоле, но пить всегда одинаково сильно хочется. Еще после такого приятно на перекладине повисеть, так чтобы все жилы все позвонки после напряжения вытянулись. А потому чуть размявшись, Вел понемногу цедил квас и смотрел на восхищающегося Испата.

Когда кузнец заявил, что такое чудо надобно не трогать, а вовсе сохранить, Вел поперхнулся квасом и закашлялся так, что на улицу к мужчинам выскочила обеспокоенная Дамила.

- Чего? - наконец выдавил ошеломленный парень.

И словно в ответ на его слова от метеорита отслоился здоровый кусок. Испат аж на месте подпрыгнул, ощупал место скола - гладко. Мозолистые пальцы скользят словно по отполированному. А кусочек весьма и весьма, три четверти пуда будет. Никак Марочка постаралась, только нет бы вредине прям на месте это устроить. Нет, заставила она тащить его целиком!

- Этого хватит, а остаток я верну на место, хозяйке, - решительно заявил Вел.

Больше ничего он сказать не успел, а Испат даже не возразил. Словно из ничего, из воздуха соткалась над камнем призрачная женская фигурка.

- Здрасьте, - хихикнула она, - нечего туда-сюда таскаться. Камушек этот ты под свой дом положишь...

- А ты? - пробормотал Вел, поймав за руку Испата, готового то ли сбежать, то ли приблизиться к этому чуду.

- Глупышка, - шишимора по-хозяйски уперла руки в боки, - Неужто подумал, что я тебе его целиком отдала? А так и я здесь могу почти в полную силу появляться.

Хихикнув она, увернулась от стремительно бросившегося на нее Вела, чмокнула его в щеку.

- Пока! - и исчезла.

Растворилась в воздухе, оставив в руке жениха призрачный почти незримый волос. Однако она ловкая.

- Вот ведь черти мерещатся!

У Испата возникло навязчивое желание тут же забраться на крышу, Дамила та только глазенками хлопала.

- Не всяк, кто пересек черту, плох, - успокоил их Вел.

- Кто это?

- Это? Мара... Да у нее просто имя такое! Имя!!!

О том, что в скором времени им придется некоторым образом породниться, Велимир пока упоминать - хватит пока с них. Вроде умные люди, разве так можно всего бояться? Испат так точно с духами огненными общался, тогда что его так испугало?

Вел отпустил руку Дамилы, она, как и многие южане, была худощава и невысока ростом. Волосы ее черные, словно вороненая сталь, такие же глаза. Интересно, как это взять ее в жены и совсем ее не знать? Кот в мешке получается. Но гулять то ей дедушка разрешал? И это все только по случаю появления перспективного жениха? Самое главное ее достоинство, за исключением очевидной южной красоты, заключалось в гарантии верности обеспеченной самим дедушкой. Но, признаться, это, верность - не самое большое чудо среди речных, якобы отличающихся крайней распущенностью нравов.

В самом деле, что за четыре лета могло в нем так сильно измениться? Красавцем особым он вроде никогда и не был, во всяком случае, никогда не считал себя таковым. Академия - это, конечно, должно быть привлекательно. Вел начал шаг за шагом разбирать все, что с ним произошло за время, проведенное на родине.

В первую очередь, конечно, курсантом еще никто не возвращался, причем явно не бедствующим. Большинство же тех, кто соизволил вернуться, уже успевали обзавестись семьями. Дальше даже тщательно отработанная походка не может скрыть тренированной фигуры. В самом королевстве в основном только альвы бывают такого роста, но северяне чуть шире их в кости, но здесь-то подобной разницы нет. А дальше мелочи - варяжский дракар, несколько разбитых, э-э, лиц. Как бы только самому теперь не разбили...

Дома же у него поинтересовались - не спятил ли их сын и брат? Они даже не обратили внимание на подарок болот. Велька обиженно буркнул, что-то вроде "Сами начали, сами и виноваты и вообще достали!" Намекнув родителям, что никаких угрызений совести он не испытывает и не собирался никого обманывать.

От Ельгиных приставаний он и вовсе отмахнулся:

- Никуда я больше не пойду! Хватит! Я сюда не жениться приехал!

Он не без оснований опасался, что стоит сейчас не высовываться, чтобы не стать объектом притязаний еще кого-либо, мало ли кто что себе думает! А за столь глобальный увод невест можно ведь и в самом деле огрести по шее. И, вообще, три это хорошее число, но на нем стоит и остановиться.

Но Ельга отставать от него не собиралась. Она повернула его лицо к себе:

- А царапины где? Уже зажили?

- Как на старом ² псе, - ухмыльнулся отец.

- Неужели? - Вел удивленно провел пальцами по щеке, как там ученые говорили - "регенерация", - А дома это быстрее получается...

- Так дома все ведь родное, к чему удивляться то. Воздух и тот свой, - всплеснула руками мать.

Закончилось все звоном стали на заднем дворе. Ельга рубилась отчаянно, ничуть не собираясь уступать брату. Но вредный Велька скоро заявил, что собирается пойти спать, потому, как с завтрашнего дня намерен проводить массу времени на кузне.

* * *

И как расцвело ярило, запели в кузне духи огня. Жаром полыхнуло в мир, едва успевший привыкнуть к солнцепеку весны. Огонь и жар намеривались поселиться здесь на весьма долгий срок, не отпуская ни металл, ни людей ни на единый шаг из своих душных объятий. Скоро, скоро запоет гулкими ударами молот, и свершится в мире еще одно чудо - великий меч из небесного булата.

Мягкое метеоритное железо поддалось и распалось на малые части. Именно один из таких кусочков калилось сейчас в пламени, словно вбирая в себя его силу. Он осветился словно ослепляющее южное солнце, и теперь, чуть остыв, стал густого пурпурного цвета. Вот так, он проведет почти что сутки, продолжая накапливать силу огня.

Велимир меж тем тоже не отлынивал, он ковал свой первый меч. Испату не желал, чтобы время на кузне уходило даром. Тем более что то было частью платы за узорчатый клинок, воин должен был почувствовать сам силу, вложенную в драгоценность несравнимую в цене ни с золотом, ни драгоценными камнями.

И парень из речных не оплошал, его удары сильные и в то же время выверенные до волоска лепили далеко не самый худший меч из тех, что довелось видеть Испату. Он под конец даже перестал постукивать крохотным молоточком.

А рядом старался Ратимир, у него еще не было той силы, чтобы быть полноправным помощником. Но глаз уже имел зоркий и мог даже растолкать старших, когда те измученные работой валились скамьи поспать часок, а пурпур уже норовил перелиться в другой оттенок крови.

Но больше всех страдал ученик кузнеца, он обиженно сопел, но послушно выполнял поручения. Но по глазам видно было - будь его воля, и разогнал бы он всех чужаков, покусившихся на его с таким трудом добытое место. Крепкий был он, да и силушка в жилах играла, но большой глупости его голова не держала, а потому рисковать и городиться ³ с курсантом Королевской Академии он бы не стал, не имея на то серьезной причины.

Минуло два дня и две ночи, и вот уже чудо клинок почти готов. Осталось всего ничего - отдать его всаднику на добром коне, чтобы тот мчался во весь опор, опережая сам ветер. Чтобы закалился клинок по-особому.

А на следующее утро Испат с изумлением увидел рядом уже два пурпурных светлячка, и один из них Вел уже вытаскивал на наковальню. Недоработанный клинок валялся в стороне, его подобрал Стрегожа-ученик и теперь ворчливо крутил его в руках. Еще бы такую вещь почти испортил.

Испат решил остановить нерадивого юнца, протянул руку, и тут его обдало жаром, заставив отступить на шаг. Не помогли даже помочь привычка вести разговоры с духами огня, словно что-то могущественное всколыхнулось в том движении...

Велимир замер подле горящего металла, могло показаться, что он ничего не делает. Так оно собственно и было. Он просто тянулся к тому, что станет его другом в битвах. Тянулся и смотрел, как он растет, как текут реки вязкого железа, как ширится лес дендритов, как растут и переплетаются ветви твердых кристаллов. Вел не понимал самой сути, он всего лишь позволил металлу жить своей жизнью. И когда мысль уже норовила запутаться в хитросплетениях диковинных рун живущих в его теле, в клинке...

Испат изумленно приблизился, заготовка, опущенная на наковальню, уже невероятным обрезам приобрела черты двухлезвийного четырехгранного клинка, ровного, словно солнечный луч. Зазвенел под молотом клинок, кузнец почувствовал, как металл принял первые удары и поглотил их, не меняясь. Но тут же потек, приобретая новую форму, словно самая обычная мягкая сталь.

Червячок сомнения поселился в груди Испата, ведь казалось, что воин загубил такой материал, но тот не переставая стучал молотом словно детской игрушкой, как бы не чувствуя его немалого веса. И не посмел он прерывать чужой работы, дадут боги и выйдет что путное...

Кристаллы уже привычно скользили вдоль осей, не спешившего остыть клинка. Удар за ударом, удар за ударом. Вот уже заострились лезвия, а на самом их краю появилась крохотная с неразличимыми обычному взору зубьями пилка, словно блеснувшая драгоценностью дорогого алмаза. Рукоять из единой части стали на два кулака, и гарда сверкающая переплетшимися хвостами дракончиками. А их когти прочно удерживали небольшую полусферу.

Горячая сталь легла в руку словно влитая. Он не искал ни ярых коней, ни всадников. Клинок, вобравший в себя силу воды, земли и огня, теперь пил силу ветра звеневшего под острейшим лезвием. Булат рассекал воздух со скоростью недоступной никакому всаднику, казалось, еще немного и воздух сам начнет его жечь...

Клинок Испата принесли, едва только Велимир успел закончить. Но на него старый мастер взглянул лишь мельком, все его внимание завлекло скороспелое изделие новотора.

- Кара... Кара табан ⁴ ! - изумленно выдохнул он, восхищаясь иссиня-черным клинком.

На его словно уже отполированной поверхности тек кольчатый узор ⁵ , словно насмехаясь над алмазным снегом на хрупком лезвии иных мастеров.

И Велимир чувствуя необычность меча вскинул его, приветствуя Ярило. Косые лучи благосклонно скользнули по булату...

- Золотой клинок ⁶ ! - воскликнул южанин, - О, господин, позволь мне не достойному быть твоим учеником. Позволь мне отполировать его!

Велимир удивленно оглянулся, он еще не успел налюбоваться мечом. Он сам его только впервые увидел обычным зрением. И тут же его отвлекают. Рассеянный взгляд скользнул по наковальне, задержался на игривом пламени. Ратимир. Испат. Вел кивнул, ноги его не держали, он едва смог сделать пару шагов, рухнуть на скамью и мгновенно заснуть.

Испат не решился даже прикоснуться к замечательному клинку. А Велимир прижал меч к своей груди и не думал отпускать. Он защищал его - ведь даже булату необходимо отдых, чтобы сами собой истаяли внутренние напряжения.

Кузнец только вырвал волосок из густой бороды и обронил его на лезвие. А тот словно и не заметил касания булата, только теперь уже разлетался в разные стороны, перестав быть единым целым. Для меча подобная острота необыкновенна - ведь ему приходится пробивать прочный доспех. Когда как сабле, более привычной по руке южанину, сподручно резать плоть и сечь мягкую защиту.

Следующий день превратил пурпурный слиток в еще один... - это было нечто среднее между мечом и саблей. Оно получилось заметно легче. Этот клинок был сотворен для женщины. Все тем же невероятным способом, как и первый.

Испат едва ли не забыл о том, что полирует первый небесный меч, ибо свою поделку он немедля отложил в сторону. Когда то Наргим говорил, что у юноши есть талант, ведь настоящий булат невозможно сковать без таланта. Тогда у стоящего перед нам жителя Гардарики был просто невероятный талант кузнеца. Не могло быть то магией, ибо маги едва ли способны на такое. По непонятным причинам истинный булат не для них. Он словно сбивает их настрой, привычное для них течение сил. А чаровник, тот способен изменить только уже готовый предмет. Но не создать.

А спустя еще час на свет появился и вовсе скромных размеров клинок, всего-то пяди в две длиной ⁷ . Булат, казалось, тёк сам подчиняясь легким прикосновениям молота. Словно он принимал предреченную из покон веков форму. На свет появилась еще россыпь малых поясных ножей, украшенных все тем же знаком - парой драконов и пятиконечной звездой. Более они ничем не отличались, и иных украшений им не надо.

Испат изумленно смотрел на короткие клинки, он еще не видел, чтобы кто-то создавал булатные ножи, да и зачем? Такую роскошь мог себе позволить далеко не каждый богач.

А Велимир опрокинул на себя ведро холодной воды. Капельки зашипели на раскаленном камне, соревнуясь в шумности с фыркающим человеком. Сердце вздрогнуло и забилось быстрее, не дозволяя крови застояться. Вода стекала струйками, смывая въевшуюся грязь и усталость. По спине пробежали грязные разводы.

А за открытой дверью воздух дышал морозом, как внезапно вернулась бы зимняя стужа. Испат заботливо накинул на его тулуп. Стало тепло. Сонно. Вода не смогла надолго отогнать усталость, но теперь уже ничто не мешало сомкнуть глаза.

С трудом перебарывая сон, Велимир двинулся домой. Ноги едва слушались. А по пути еще Светлана встретилась. Она чего-то допытывалась, но уловить смысл ее речей было невозможно, они проваливались в тягучую трясину дрёмы. А на поверхности оставались не связные обрывки. Курсант иногда кивал, мучиться связывать речь, скреплять расползающиеся, словно полудохлые тараканы, слова не было никаких сил.

Уже у самых ворот девушка попыталась дернуть его куда-то в сторону, но ничего у нее из этого не вышло. С таким же успехом можно было пытаться сдвинуть детинец, столкнуть в бушующее море скалу. Он просто не ощущал этих попыток, шаг за шагом приближаясь к порогу родного дома. Он спал на ходу. Едва слышно скрипнули петли, эхом отозвалась чуть просевшая половица. Глаза сжались в узенькие щелочки. Еще немного, еще шаг...

Оглавление

---

Прим:

¹ Огурцы известны как овощное растение около шести тысяч лет. Родина огурца - северо-западная Индия. Плод огурца, как и тыквы, - ягода. В Индии дикие огурцы растут в лесу, обвивая деревья, как лианы. Огурцами оплетены заборы в деревнях. При густой посадке плети культурных огурцов поднимаются вверх, цепляясь за подставленные для них подпорки. Огурец изображен на фресках Древнего Египта и в греческих храмах, позволяет судить о довольно почтенном его возрасте. Предполагают, что он был известен русским ещё до IX столетия.
² Здесь используется в значении - сильный, матерый.
³ Здесь огораживать поле и биться по закону
⁴ Один из высших сортов булата "черный и бестящий".
⁵ Коленчатый (кольчатый) узор - когда рисунок, проходя во всю ширину клинка, повторяется по длине его, признак наиболее совершенного булата.
⁶ Золотой отблеск признак высшего сорта булата.
⁷ Здесь приблизительно 0.35 метра

---

---

Глава 24. Любовь на ножах

Оглавление

На окне вспорхнул воробей. Он встряхнулся, распушил перышки и нагло зачирикал. Потом пропрыгал до стола и попытался ухватить краюху хлеба большую, чем он сам есть. Откуда у мелкой птюшки такие повадки?

Вел лениво приоткрыл глаз. День во дворе уже вовсю разгулялся, а на столе воробьишка выклевывает хлеб. Пылинки танцуют в ярком солнечном луче. Лениво потянувшись, курсант поднялся. Болит все, абсолютно все, словно его использовали как соломенный манекен для отработки ударов. Воробей перестал клевать и настороженно повернул голову. Потом вспорхнул и скрылся в белом свете дня.

Вел неуверенно протянул руку к кувшину. Несколько жадных глотков, кадык судорожно дергается, проталкивая в пересохшее горло живительную влагу. Потревоженный желудок наоборот недовольно бурчит. Все остальное Вел вылил на голову, стекающие с коротко стриженных волос холодные ручейки освежают. Запоздало приходит мысль, что матушка будет совсем не в восторге от подобных обливаний, тем более, что по дому пока еще всю работу справляет сама семья.

Собственно они никогда бедными не были, но отец не старался предаваться радостям хорошей жизни, а вложил деньги и связи в дело. Вот теперь им уже стали возвращаться сливки, а вместе с ними необходимо было поддерживать новое положение. И верно не самую малую роль сыграло то, что именно Вел тогда поступил в Королевскую Академию. С тех пор уже перестроен почти весь дом, отец не стал скупиться выстраивая добротное жилище, бревна которого должны загнить, а даже наоборот сопротивляться и огню, как и крепостной частокол. Южные дома из камня, конечно хороши. Но не осады же в них держать? А дерево все как-то теплее и роднее холодного камня.

Из дому Вел выбрался в своей обычной манере - прямиком через окно. Взвизгнув, отскочила в сторону Чара. А оказавшаяся рядом Дарья укоризненно покачала головой, что еще скажешь - был дурным, дурным и остался.

Далеко уйти не удалось. Прямо у ворот стоял отец, а рядом сними три, нет, четыре... невесты. Велимир закрыл-открыл глаза - нет, ничего не изменилось, только одна из девушек все-таки была его сестрой. А невест было всего на всего три... Три! А вот пока он молотом махал, как-то не думалось, что не готов он даже к одной. Вид у него должно быть был такой, как у нагадившего в лапоть кота. Еще немного и надо будет дать дёру, чтобы полностью уподобиться оригиналу.

Отец, видимо, почувствовал сметенное состояние сына и подошел к нему:

- Пойдем, поговорим.

Велька оглянулся на девушек и кивнул.

- Значит, так, - без промедления начал отец, когда они зашли за угол дома, - Только не говори, что передумал. С одной невесткой мы бы как-нибудь, может, и разобрались, но извини все три да еще в день свадьбы...

- Свадьбы? - слабо спросил Велимир, чувствую, что пропустил он очень многое.

- Да, свадьбы! Так вот, слушай, получается, что ты ни одной отказать не можешь...

- Ни одной?

- Не перебивай. Лучше скажи мне, чем ты раньше думал?

- Я? - Вел замялся, - Да вы все думали за меня!

- А своя голова тебе на что?

- Я в нее ем, - обиженно буркнул Велимир, хотя обижаться в самом деле было не на кого, если только на самого себя. Сам в болото влез по самые уши, хм, в болото по уши он не влезал...

- А теперь еще думать будешь, - жестко отозвался отец, - если, конечно, не хочешь, чтобы бабы верховодили во всем. К празднику готовься!

- Мне это, только с Испату сбегать надо.

- Ты не на кузнеце женишься! Испат сказал, что сам все, что надо принесет. Давай!

После таких новостей вся энергия, омывшая его вместе с водой из кувшина, куда-то испарилась. Перетружденные жилы тут же дали о себе знать. Все - гулянья кончились, да и были ли они вообще? Не ясно, зачем ему вообще все это нужно? Он же уходит, уходит скоро и надолго.

Все происходило словно во сне и множество гостей, шумящих и толкующих о чем-то своём. Люди дивился необычайной свадьбе, но не на столько, чтобы забыть о веселье. Короткое прояснение наступило только, когда появился Испат. Он пришел не один, а с тяжело нагруженным учеником.

А в руках кузнец нес богато украшенный меч, одни ножны говорили о том, что это достойный любого царя подарок. Но любой воин ценит, прежде всего, не ножны и не блестящие безделушки на гарде, а причудливый узор самого клинка. Его остроту и силу. И Коловага в первую очередь оценил великолепный баланс оружия. Испат что-то говорил про отца, воспитавшего такого замечательного сына. А Вела ждало разочарование, он понимал, что это невероятно, невозможно, но он почему-то все равно ждал появления именно своего меча! Его гордость, казалось, была ущемлена и никак не хотела успокаиваться. Тем более что он чувствовал что-то такое знакомое...

Но сразу три девушки рядом оказались способны отвлечь его внимание. Рядом и в то же время так далеко. И вот в глубине леса заветная поляна. Ее огибает ручеек с кристально чистой водой, замерзающий только в самые страшные морозы. Питают ток множество подземных ключей.

А на самой священной поляне столбы-идолы. Последний мастер очень уж постарался изобразить образы небожителей, и видать пришелся им и людям по душе, так что говорят, что стоят эти обереги уже более полутора веков не истлевая и не темнея. Хорошее место, чувствуется здесь спокойная и мудрая сила. Да и люди в соборе придают месту этому силу особую и чистоту.

Вот и жертвы принесены, с размахом устроил его свадьбу отец, даже буйного тура принесли в жертву. Велимир оглянулся - да были здесь и варяги, да и заморские разбойники, волею ветров оказавшиеся этим днем в торговом граде не преминули присоединиться к веселью.

А гордому Деннице жертвы не было, не было у него и идола своего. То ли не смог, не сдюжил мастер его образ, то ли сам младший бог ему чем не угодил. То ли великая гордость претила великому просить, что либо от людей, и чтобы они просили что-либо у него. Вот и люди все больше забывали небесного вестника и стража. Хотя, казалось бы - да как его забыть-то можно? Вот только люди в городищах все боле пропускают во сне восход Ярила, а что тогда о Деннице и говорить? Вот только зря, зря люди помнят только тех, кто себя выпячивает, что-то вечно им кричит. Да вообще-то нет, кричат и выпячивают кого-то люди. А если не помнят богов, значит, и друг друга они не достойны.

Вот жрецы верно в этот день бесятся. Они-то храмы свои поближе к людям выстроили, вот и не перепало им ничего, пусть даже и из уважения. Они-то хотели единолично править здесь. Их бы пустили, поставили бы рядом с собой. Так южанам того мало, не хотят они ни с кем делиться.

Справедливости ради стоит сказать, что дары им идут добрые и все больше серебром. Ведь купцы-то обычно не прочь получить благословение у тамошних богов, а то, что жрецы за благословление денежку берут, не прямо, конечно, но намекают, а дают - не отказываются, так торговому человеку то мелочь. Да и по правде говоря, кто их закон знает, тому почет и уважение особые. А что ж за гость будет такой, если чужих порядков и уважать не будет? Таких отовсюду в шею гонят!

Велимир встряхнулся, вот она свадьба идет! А он все о каких-то купцах думает, а от молодых девушках рядом непослушная мысль все норовит ускакать. Рука коснулась идола, чуть-чуть щиплет и даже немного щекотно. И все одно как не здесь он, все как во сне. То ярко, то мутно и расплывчато.

Вот снова Испат. Теперь он достает три поясных ножа. Они! Но как, как ему так быстро удалось их отполировать и узор вытравить?! У самой гарды на клинках ясно читаются пятиконечные звезды, древний символ. Не похоже, чтоб Испат смог их сделать специально.

Народ подивился, все ждали после такой роскоши праздника, чего-то большего, нежели обычные поясные ножи, другие дорогие подарки. Еще мгновение и они вовсе бы разочаровались, но тут Испат подбросил над собой платок из легкой почти невесомой заморской ткани. Один из ножей неторопливо скользнул ей на встречу. Могло показаться, что старый кузнец всего на всего промахнулся, но на землю падало уже две части недавно бывшие единым целым.

Люди подались вперед, пытаясь рассмотреть чудесные ножи. Только они теперь они заметили кольца булата, текущие по всей длине клинка и даже по драконьей гарде. Испат протянул все три Велу.

- Но как?

- Мне очень стыдно, но оказалось, что их совсем не надо полировать, - тихо ответил кузнец.

Он еще что-то кричал, о том, что муж ее внучки сам выковал это чудо. О том..., а Велимир словно завороженный разглядывал ножи. И это сделал он? Его охватило смущение и в то же время невероятная гордость за себя. Он покраснел и одновременно вскинул голову. Как раз вовремя, чтобы вновь заметить трех девушек. Все просто - передать им все три ножа и получить от них венок. Или три венка? Времени разбираться в столь сложной конструкции не было.

Но чудесный небесный металл еще не исчерпал своих подарков. Свои ножи, немного отличающиеся от первых трех, получило все семейство. А Ратимир, кажется, обрадовался больше всех. Но следующий подарок вызвал просто вздох восхищения - ножи это так, а вот сабля. Ельга не веря своим глазам схватила рукоять, теперь у нее был свой меч (или сабля, не совсем понятно), да такой, что обзавидуется всякий князь.

Свой меч Велимир скромно пристроил на перевязи в неприметных ножнах. Потом не выдержал и обнажил его тоже. Золотой меч, черный меч - его могут называть по разному. Но сам Вел чувствовал, что в нем бьется ток Роси ¹ , и сила дубрав. Вот тогда и началось настоящее веселье - воин-мужчина получил свой меч и место, куда он всегда сможет вернуться. Людей к которым он сможет вернуться. И как бы далеко он не был - он теперь навсегда хранитель речного народа. И рады ему будут на любой заставе и в любом полку! А дома его будут ждать!

* * *

Неизвестно чего они ожидали, но он устал как собака, которой хоть и десять миль не крюк, но спать хотелось ужасно. Нет, это будет неправдой. Он просто уснул, сразу и совершенно беспробудно. Во всяком случае, до утра.

А может и до обеда. Рядом во всяком случае никого не оказалось. Так что особенной разницы Велимир пока не почувствовал. До сих пор не оставляло его ощущение, что все это было сновидением.

Выйдя во двор он столкнулся с Ельгой.

- Что-то ты у нас такой довольный, как котяра, нажравшийся сметаны? - прямо поинтересовалась она.

- Да так, - неопределенно пожал плечами брат.

- Что ты темнишь, Велька. Темнишь-темнишь. Давай колись! - рассмеялась сестра.

- Да что там...

- Ну не хочешь не говори, только девки твои сегодня какие-то обиженные, извини, жены.

Велимир закрыл глаза, состроил страдальческую рожу, потом осторожно приоткрыл один глаз:

- А что такое?

- Слушай, хватит тебе шута из себя строить. И так все по наглому рылу видно...

- Да хватит тебе!

Он ловко выхватил из-за пояса сестры саблю и показал ей язык. Ельга, которая еще не успела наиграться с новой игрушкой (она даже спать с ней ложилась), тут же взвилась:

- Отдай!

Она схватилась за гарду, ничуть не заботясь, о том, что может порезаться. Брат ее легко уронил на короткую весеннюю траву, но своей сабли она не выпустила. Не то, чтобы она жадничала, да она бы сама отдала брату этот клинок. Но вот способ, которым ее лишили подарка, девушке совсем не понравился - Ельга вскочила на ноги, крутанула саблю, разминая кисть:

- Защищайся.

Булат столкнулся с булатом и приятно зазвенел, словно не мечи то, а необычные инструменты музыкантов. И только в тот момент Вел понял, что и сам спал со своей "игрушкой". Даже с пояса не снимал. Он позволил сестре нанести несколько ударов, потом стал сам вести бой. Он сначала подсказывал, потом стал учить. Как держать руку, как сохранять равновесие, совсем как в Академии. Только здесь против него стояла его собственная сестра. На звон мечей подтянулись все мальчишки в округе.

Соседям уже начал надоедать постоянный звон металла, а Ельга сдаваться не собиралась. Она бы продолжала и дальше, если бы Вел не поймал ее саблю в ловушку на гарде.

- Хватит. Вечерком еще поупражняемся, - пообещал Велимир, осмотрев лезвия - ни зазубринки.

А пока Вел решил сделать все, чтобы исправить обиду своих, э-э, женщин. Ну, так по мелочи. Ночью, конечно, придется тяжело...

* * *

Следующим утром история повторилась.

- Что-то улыба твоя еще шире чем вчера, - поприветствовала Ельга, - Только глаза красные.

- А тебе завидно?

- Ну, вот еще! - усмехнулась сестра, - Приступим?

Не успел Велимир еще выхватить меч, как почувствовал на себе взгляд - Дамила. Рядом с ней тут же нарисовались златовласка Светлана и зеленоволосая Мара. Им определенно не хватало внимания, и вся эта троица отчаянно ревновала его к сестре. А ведь им еще приходилось ждать во время долгих разучиваний песни дракона, когда пела свирель. Но с необычной мелодией они мирились легче.

На третий день, когда Ельге, уже почти не приходилось показывать, или поправлять ее, ну, если не считать новых движений, которые она осваивала моментально с присущей ей грацией и чувством ритма... Так вот на третий день не выдержала Мара, такого никто не ожидал. Но она не стала устраивать скандалов. Просто в ее руке сгустился туман, превратившись в длинный меч.

Мара наступала, без труда тесня брата с сестрой. Сила ее ударов никак не вязалась ее фигуркой, даже не так - сами удары были не слишком сильны, но сдвинуть саму шишимору не было никакой возможности, даже отводить начавший движение туманный клинок оказалось невероятно тяжело. Но ведь и у нее должна быть какая-то слабость!

Мара прижала их к забору и беспечно рассмеялась. Но не Вел, ни Ельга сдаваться не собирались. Зазвенели клинки, но они не пытались задержать призрачный меч, а лишь скользнули, обозначили касание, обходя чуть более инертного оппонента.

- Ну, все-все победили, - рассмеялась Мара, отводя незащищенной рукой острия от своей груди.

Она могла бы показаться неуязвимой, если бы не то непонятное усилие, с которым она отталкивала пару, в общем-то, невраждебных клинков. Странные все-таки эти дивные сила у них великая, но вот распорядиться в полной мере они чаще всего ей не могут. Только тогда, когда для них это естественно. Вроде того как сейчас, вроде игрались, а силу показала. Но при случае о ней и не вспомнит.

А на свадьбе они ведь все три выглядели просто сногсшибательно, запоздало вспомнилось Велимиру. Еще бы такая конкуренция среди невест. Дамила, наверно, вообще сразу метила в "любимые" жены. И теперь откровенно дулась на отчаянную Мару. Да такие, если не перегрызутся, то все будет замечательно. А если перегрызутся то крайним окажется, крайним окажется... Конечно, он сам.

Следующее утро Велимир встретил с еще более красными глазами и уже подумывал, что придется отсыпаться где-нибудь днем. Желательно, в тихом и спокойном местечке. Зато утренняя разминка превратилась в тренировку небольшую дружины. Не остался в стороне даже Ратимир, хотя Испат на полном серьёзе велел мальчишке быть в кузне вовремя.

Дарья видя такое безобразие только охала. А вот худенькая Дамила показал совсем недурственное владение саблей, но когда она надоела Светлане, та просто воспользовалась преимуществом в силе и откинула ее. Черноволоска приземлилась на пятую точку и обиженно посмотрела на мужа.

- Ё-мое, - только и смог выдохнуть Велимир, пожал плечами и не сказал ничего больше.

Впрочем, этот случай не охладил ничей пыл. "Главное, чтобы они друг друга не поубивали, - запоздало подумал новоиспеченный многоженец, - И потом меня в постели..." Но по-настоящему он испугался, когда Дамила вскочила и замахала саблей с удвоенной энергией. Но все обошлось.

Уже разогнав всех приводить себя в порядок, он остался наедине с Ельгой.

- Вот уж не думал, что женюсь на целой фехтовальной школе, - пожаловался Велимир сестренке.

- Дурачок ты, Велька, им же хочется быть с тобой как можно дольше. А ты вечно всякой ерундой занимаешься.

- Но не постоянно же!

- Но ты их пойми, скоро ты уедешь и неизвестно, когда вернешься. А что делать им? Ждать? Вот они и выгадывают каждое мгновение. Сам подумай, если бы ты им не нравился, не одна из них ни за что за тебя бы не вышла, не то, что все втроем.

- Но что они во мне нашли?

Ельга взяла его за подбородок, повернула лицо одним боком, другим:

- Не знаю. За особую красоту тебя полюбить трудно.

- Спасибо.

- Да всегда, пожалуйста. Просто считай, что тебе невероятно повезло.

- Да уж, - неуверенно протянул Вел и почесал затылок.

- Не да уж, а смотри, так не говори при них! - возмутилась Ельга, - Узнаю - уши надеру!

- Да ну? - ухмыльнулся Велимир, представляя, как сестренка будет пытаться претворить свою угрозу в жизнь.

- Ты не нукай, не с лошадью говоришь. Серьезно, Велька, не вздумай их обижать. Держись их и они будут держаться тебя.

- А если...

- Никаких если не будет. Я обещаю, - заверила Ельга.

- Ельга, ну, может, ты-то можешь мне сказать, что здесь происходит?

- Это жизнь Велька. А если ты не понимаешь, значит, нет смысла и объяснять.

- Спасибо, Дия, ты всегда найдешь, чем помочь и утешить, - недобро усмехнулся Велимир, вспоминая какой бардак творился в последние годы вокруг него. Он не видел никаких связей, совершенный беспорядок. Непонятно даже было, какую роль он во всем этом играет. События нанизывались одно за другим словно бусинки, но он так и не понял, он вообще мало что понимал в событиях, что так сильно его интересовали. Что тогда случилось с Гюль? А с мавкой? Их уже нет в живых и спросить не у кого...

- Укушу, - прервала его размышления Ельга, - Еще раз будешь так безобразничать, точно укушу!

- Никто не слышит!

- Все равно, - заупрямилась Ельга, - Хотя... если ты назовешь мне свое, то я, пожалуй, кусаться перестану.

- Вот ты губу раскатала, - усмехнулся Вел, - Лучше кусайся.

- А мне и женки твои всё расскажут.

- Не растреплются.

- Это еще почему?

- А я им еще не говорил.

- Ну, ты жук! Кушать пошли!

Оглавление

---

Прим:

¹ Рось - распространенное среди славян название рек, встречается в том числе и на территории совр Германии.

---

---

Продолжение следует. (Тестовая версия)